Антихрист

Однажды я спросил Старца у него в келье: «Геронда, в последнее время много говорят о числе 666, о явлении антихриста, которое приближается, некоторые даже утверждают, что он уже пришел, об электронной печати на руку или на лоб, о столкновении Христа и антихриста и о поражении последнего, о Втором Пришествии Господнем. А что Вы об этом скажете?» Старец ответил: «Что тут сказать? Я не говорю, что видел Божию Матерь, что будет война и тому подобные вещи. Знаю, что придет антихрист, что будет Второе Пришествие Христово, но когда, не знаю. Завтра? Через тысячу лет? Не знаю. Однако меня это не тревожит. Потому что я знаю, что в час смерти для каждого из нас наступит Второе Пришествие Господне. И этот час уже весьма близок».

Однажды я спросил отца Порфирия: «Геронда, если в наши дни явится антихрист, даст ли нам Бог силу выдержать испытания?» Его ответ был таков: «Если мы каемся на исповеди, Он даст нам силу». Так сильно он верил в таинство Божественного Покаяния.

«Пусть вас не терзают вопросы о последних временах, антихристе и его знамениях, – говорил нам Старец. – Знайте, что если мы имеем в себе Христа, антихрист не может причинить нам никакого зла! Ни наималейшего!»

Сейчас я расскажу вам все, как было. Старец сказал мне: «Отец Афанасий, – при этих словах он взял и крепко пожал мою руку, – теперь я слепой, мои телесные глаза мне больше не служат, потому что у меня рак гипофиза. Но я имею духовные глаза, которые видят. Прежде чем ты уйдешь, я хочу, чтобы ты мне рассказал, что говорил Геронда Емилиан ²⁰ , наш отец Емилиан, о числе 666 и об антихристе?» Наша беседа происходила спустя несколько дней после катастрофы в Чернобыле ²¹ ·. Весь мир был взбудоражен, и люди каждый день десятками ходили к старцам, особенно к отцу Порфирию, который жил недалеко от Афин, и с волнением спрашивали: «Что же теперь будет? Придет антихрист поставить нам печать с числом 666?»

Итак, Старец спросил меня: «Ну, расскажи мне, дитя мое, что говорит Геронда Эмилиан о числе 666 и об антихристе?» Я ответил: «Геронда, он сказал нам на одной из последних общих бесед, чтобы мы не волновались. Чтобы мы заботились о том, чтобы иметь живую связь со Христом. Что же касается вопроса об антихристе, то не следует уделять ему слишком много внимания, потому что в противном случае он, а не Христос, займет центральное место в нашей жизни». Как только я это сказал, Старец хлопнул руками по кровати, на которой сидел, и воскликнул: «Что ты говоришь, что ты говоришь, дитя мое! Слава Тебе, Боже, что я нашел хоть одного духовника, который согласен со мной. Ты знаешь, дитя мое, что эти духовники наделали здесь, в миру? Они этим числом 666 взбудоражили людей, создали целый клубок проблем – в семьях, в сознании людей. Люди потеряли сон. Чтобы уснуть, они принимают психотропные препараты и снотворное. Ну что это такое? Христос, дитя мое, не хочет, чтобы все было так. Сказать тебе кое-что еще?» Я ответил: «Скажите, Геронда». Он сказал: «Для нас, христиан, для нас, если мы живем Христом, не существует антихриста. Вот скажи мне, ты смог бы сесть сюда, на кровать, на которой я сижу?» – «Нет, Геронда.» – «Почему?» – «Потому что тогда мне придется сесть прямо на Вас, и я Вас раздавлю». Тогда отец Порфирий спросил: «А когда же ты сможешь сюда сесть?» – «Когда Вы встанете, тогда я смогу сесть», – ответил я. «С душой, дитя мое, – продолжил Старец, – происходит то же самое. Когда мы имеем в себе Христа, может ли прийти антихрист? Может ли войти какая-либо противоположная сущность в нашу душу? Сейчас мы, дитя мое, не имеем в себе Христа, поэтому и беспокоимся об антихристе. Когда мы вмещаем внутрь себя Христа, тогда все становится Раем. Христос – это все, так всегда и говори людям, дитя мое, и мы не боимся Его врага. И смотри, вот что я тебе еще скажу. Если бы сейчас пришел сам антихрист с лазерным прибором и насильно поставил на мне печать 666, я бы не расстраивался. Ты мне скажешь: «Геронда, но разве это не знак антихриста?» Да если бы он написал на мне лазерными лучами и тысячу раз 666, написал нестираемо, я бы не расстраивался ²² . Почему? Потому что, дитя мое, первых мучеников бросали к диким зверям, но они осеняли себя крестным знамением, и те становились агнцами; их бросали в морскую пучину – они осеняли себя крестным знамением, и море становилось твердью, и они ходили по нему, как по суше; их бросали в огонь – они осеняли себя крестным знамением, и огонь становился прохладой. Благословенное мое чадо, что мы такое сейчас? Верим ли мы во Христа? Где наше крестное знамение? Зачем же пришел Христос? Не для того ли, чтобы укрепить нашу немощь? Так скажи, дитя мое, и Старцу. И ты сам говори людям, чтобы они не боялись антихриста. Мы – чада Христовы, мы – чада Церкви». Эти слова произвели на меня очень сильное впечатление. Затем Старец продолжил:

– Сказать тебе кое-что еще? – спросил он.

– Да, Геронда, пожалуйста.

– Как приехал патриарх Димитрий ²³ в Афины?

– На самолете.

– Это понятно, я знаю, что на самолете. Не вплавь же ему добираться. С какими документами он приехал?

– С паспортом, Геронда.

– Греческим или турецким?

– Не знаю.

– Надо же, а еще прикидываешься умником. С турецким паспортом. А какой национальный символ у Турции, знаешь?

– Не знаю, Геронда.

– Ну, это уж слишком. Ты не знаешь национальный символ Турции? Национальный символ Турции – полумесяц. А ты знаешь, после явления Магомета, какое наименование отцы нашей Церкви дают полумесяцу?

– Нет, Геронда.

– Взять бы твой диплом и разорвать. Ну какой ты богослов? – воскликнул со смехом отец Порфирий. – Полумесяц является символом антихриста. Если полумесяц является символом антихриста и в паспорте у нашего патриарха стоит символ антихриста (и на штампах тоже, сколько печатей ставят при въездах-выездах!), тогда что же, можно сказать, что наш патриарх – антихрист? Нет, нет, дитя мое! Не будем так сильно ограничивать Евангельскую весть! Христос не так узко мыслит, как мы, люди, стремящиеся защитить свои права. Так ты и скажи Геронде, так говори и людям: мы не боимся ни антихриста, ни 666.

Все это произвело на меня большое впечатление, и я совершенно успокоился. И я передаю слова Старца всем, кто ко мне обращается.