Основные начала желательного для Русской Церкви учреждения Патриаршества

Что в русской церкви должно быть восстановлено патриаршество – это, по-видимому, всеобщее желание. Но что такое патриарх, какие его полномочия и как должна быть организована с его учреждением русская церковь – об этом в нашей литературе высказываются лишь смутные представления. Ввиду этого берем на себя труд представить самую общую конструкцию, как должности патриарха, так и целого устройства Русской Церкви, с одной стороны согласную с началами канонического права, а с другой, удовлетворяющую настоятельно заявляемым потребностям времени. Свой труд мы разделяем на две части. В первой попытаемся установить канонические основания патриаршей должности, в частности рассмотреть: что есть патриарх, как церковная должность? Права и полномочия патриарха; способ применения этих полномочий, избрание и удаление от должности. В 2-й части попытаемся представить план устройства всей русской церкви.

В источниках канонического права получаем следующий, довольно пространный ответ на этот вопрос.

Так формулированы сущность и полномочия патриаршей должности в синтагме Матфия Властаря, весьма авторитетного канониста XIV века не только в Византии, но и во всех церквах славянских. Насколько авторитетна была книга его в древней Руси, об этом можно заключать из дов. частых ссылок на нее Кормчей книги. В особенности же ею интересовались русские книжники в патриарший период. Знал ее и патриарх Никон и хотя по временам критически относился к мнениям М. Властаря, однако же титул о патриархе целиком внес в свою апологию, или «раззорение» обвинений патр. Паисия Лагарида; отсюда мы и заимствуем первый столбец¹, ставя в параллель ему свой перевод с греческой синтагмы М. Властаря. В свою синтагму М. Властарь заимствовал такое учение о патриархе из государственного византийского уложения, известного под названием «Epanagoge Legis Basilii et Leonis et Alexandri, или просто эпанагоги². Надобно заметить, что М. Властарь вписал в свою книгу этот титул о патриархе несполна, но исключил из него статьи 5, 6 и 7-ю, содержащие весьма важные полномочия патриарха. Вот эти статьи:

5. Канонизованное древними (παρά τῶν παλαιῶν [?] ϰανονισθέντα) и святыми отцами определенное, и святыми соборами изложенное должен толковать только патриарх (πατριάρχην μόνον δεῖ έρμηνεύειν).

6. Что древними отцами на соборах или в епархиях постановлено и благоустроено частно, или вообще – о том должен судить и определять патриарх.

7. Древнейшие каноны сохраняют свою силу и при позднейших, точно также как и прежние деяния (πράξεις = протоколы) и распоряжения распространяются и на позднейшие и удерживают свою силу, при подобных, само собою разумеется, лицах и предметах».

Выпустив из подлинного закона эти статьи М. Властарь лишил патриарха весьма важных исключительных полномочий. Но зато наоборот поступил он с последнею 11-ю статьей сократив ее для необыкновенного усиления т.н. вязательной власти патриарха. Вот для сравнения тексты подлинника и властарева сокращения:

Разность получилась громадная и не требующая объяснения.

Эпанагога издана, приблизительно, около 883 года. Ее титул о патриархе в позднейших византийских юридических компиляциях не без основания приписывался патриарху Фотию³.

Какое же значение может иметь в настоящее время этот источник права канонического в вопросе о восстановлении патриаршества в русской церкви? Признать ли его целиком в качестве закона и для нашего русского патриарха, или же воспользоваться им только в качестве вспомогательного руководства и материала для собственного творчества, или же, наконец, совсем оставить его, как только археологическую ценность?

По нашему мнению, при решении этого вопроса нужно иметь в виду следующие соображения.

1. Всматриваясь в содержание 11-ти статей памятника, нетрудно заметить дов. значительное разнообразие их принципиального и канонического достоинства. Некоторые из них таковы, что не утратили своей ценности и в настоящее время, другие не имеют решительно никакого практического для нас значения как специально относящиеся к Константинопольскому патриарху и приспособленные к государственному строю Византии IХ-го века; есть, наконец, и такие, которые нуждаются в исправлениях, пояснениях и дополнениях.

2. Установление патриаршества в нашей церкви имеет целью не возвращение церковного строя к средневековому строю, а обновление и усовершение существующего с целью придать церковному бытию жизненность и нравственную силу, которые теперь крайне стеснены устаревшими и износившимися, и крайне узкими формами, учреждениями и порядками. Желательно изменить, обновить внешнюю одежду церкви русской, сообразную ее духовному возрасту и сообразную гражданской и культурной зрелости чад православной Церкви. Но при этом желательно, чтобы это внешнее благоустроение Церкви русской созидалось по возможности на канонических началах, признаваемых и прочими православными церквами, по отношению к которым русская церковь есть родная сестра и при том находящаяся в несравненно лучших условиях внешнего развития, точно также желательно, чтобы новый, хотя и внешний, строй ее вырос так сказать из нее же самой, а не был безусловным новаторством, результатом произвольных усмотрений бесчисленных прожектеров строителей, руководствующихся одним принципом: «я хочу, чтобы было так».

Имея в виду эти соображения, мы полагаем целесообразным подвергнуть детальному рассмотрению содержание нашего памятника, сделать критическую оценку элементов его и оказавшиеся ценными порекомендовать в качестве материала для будущих строителей церкви и попытаться восполнить недостатки этого строительного материала указанием других элементов.

1. Патриарх есть живой и одушевленный образ Христа....

Каноническое достоинство этой статьи – вне сомнения. Пред автором, очевидно, предносился вечнообязательный завет Христа апостолам и их преемникам, какой бы церковный ранг они ни носили: «образ дах вам, да якоже Аз сотворих вам и вы творите» (Ин.13:15). Подражание Христу в отношении к пастве своей есть первая обязанность и каждого епископа. Тем более ею всецело должен быть проникнут патриарх, как первый между епископами и «болий в них» своими административными полномочиями, как «начальный отец» среди отцов⁴.

2. Первое убо блюдение патриарху, их же от Бога прият, во благочестии....

Эти и дальнейшие слова раскрывают особенное назначение патриарха, как высшего церковного пастыря. С идейной стороны каноническое достоинство и этой статьи памятника не нуждается в разъяснении⁵; но она важна в другом отношении, – историческом: мысль о введении патриаршества, как особенного установления, имеющего задачею ослабить разъединение церкви, производимое еретиками и распространять свет веры среди неверных, по свидетельству византийских историков, принадлежит еще II-му Вселенскому собору. По словам историка Сократа, «Отцы (собора) снова утвердили никейский символ, разделили епархии и установили патриаршества⁶, чтобы епископы не простирали своей власти на чужие церкви за пределами своих областей: а прежде, по причине гонений, делалось это безразлично. Нектарий получил в управление столицу и Фракию. Понтику получил преемник Василия в Кесарии Каппадокийской Элладий, а потом епископ также каппадокийского города Ниссы, брат Василия Григорий, и епископ Мелитины Отрей. Азийский округ разделили между собою Амфилохий иконийский и епископ Антиохии Писидийской Оптим. Египетские церкви поручены Тимофею епископу Александрийскому; а управление церквами восточного округа вверено епископам оного Пелагию Лаодикийскому и Диодору Тарсийскому с сохранением преимуществ церкви антиохийской, предоставленных присутствовавшему тогда на соборе Мелетию. Бывшие на соборах епископы определили еще, чтобы в случае нужды дела каждой области решал собор епископов той же области⁷.

Хотя эти первые патриархи были установлением чрезвычайным и патриаршество даровано было означенным епископам лично – в уважение к их достоинствам и авторитету, а отнюдь не приурочено к их кафедрам: однако же, указанное им назначение было не иное, а именно то самое, какое указывалось и позднейшим патриархам и какое ясно указывается и рассматриваемым памятником. Назначение патриаршества блюсти прежде всего чистоту веры и заботиться о приведении к единству веры раздирающих это единство еретиков и раскольников. Сверх того, достопримечательно, что две из перечисленных здесь кафедры навсегда потом сделались патриаршими, это Александрийская и Константинопольская. В силу каких причин это произошло и почему впоследствии патриаршество приурочено было к тем а не другим кафедрам – говорить об этом не представляется интересным.

3. Особная патриарху: еже быти учительну....

Свое высокое призвание патриарх осуществляет, однако же, не какими-либо духовными полномочиями, которых не имел бы каждый епископ, но именно обычным каждому епископу служением, личным подвигом учительства, кротостью, нелицеприятием, твердостию и мужеством в исповедании веры и борьбою за правду и истину. Одна только обязанность в этом отношении выставляется в качестве если не исключительной, то наиболее соответственной призванию патриарха, это – с дерзновением, не стыдясь, говорить истину пред императором. Конечно, не снимается эта обязанность и с епископа и с каждого христианина, но по своему высокому положению в церкви патриарху чаще, чем кому-либо из прочих лиц церковных, приходится осуществлять эту обязанность. Но уже в качестве исключительно патриаршей – памятник указывает далее дипломатическую так сказать обязанность патриарха – хранить мир и согласие с императором: в этом залог благополучия и духовного и материального – подданных государства. Такая исключительная обязанность патриарха находила себе оправдание в государственном строе Византии и в канонически дисциплинарных отношениях того времени. По государственному строю Византии патриарх был представителем поместной церкви в глазах императора: к нему последний адресовал свои указы по церковным делам, к нему обращался с разными предложениями, – по церковным делам, так что патриарх во всякое время был непосредственным органом сношений с императором и нес ответственность за благосостояние церкви. И по канонической дисциплине, хотя и каждый епархиальный епископ не только не лишен был права лично являться к императору по церковным делам, но и в некоторых случаях был обязываем к этому, однако же каждый раз при этом должен был получить на это – дозволение митрополита, примаса и затем патриарха, в особенности столичного города. В силу этого разрыв императора с патриархом отражался невыгодно на благосостоянии целой поместной церкви.

Вообще первые четыре статьи рассматриваемого памятника совершенно безукоризненны по своему содержанию: но они морального, а не юридического характера, т.е. они начертывают идеал нравственной личности патриарха, стремление к достижению которого должно быть первою задачею патриарха и проникать собою всю его частную жизнь и отношения общественные, но достижение этого идеала, конечно, обусловливается его личными силами. В этом качестве – моральных предписаний они, по нашему мнению, безукоризненны. Памятник умалчивает о том, что патриарх должен быть безбрачным: но это само собою вытекает из статьи 4-й, хотя нужно заметить, что именно патриарх Фотий – предполагаемый автор памятника – не был монахом.

Дальнейшие статьи памятника изображают политическое значение патриарха в государстве и его полномочия по церковному управлению.

Эти-то статьи и нуждаются в строгой канонической оценке.

Относительно их нужно сделать, прежде всего, общее замечание, что в них оказался не столько точный канонист, сколько политический деятель средневековой Византии, который одушевлен был задачею создать крепкое православное византийское государство.

Его уму предносилась не церковь Христова, как чисто нравственный союз верующих во Христа, вмещающий в себя членов всех наций, сословий, званий, проникающий народы и государства и преследующий свою исключительную цель – возрождение нравственной личности по идеалу Евангелия; нет, его уму предносилась крепкая православная греческая монархия (πολιτεία). Его идеал – мир и благоденствие подданных духовное и телесное (ή κατά ψυχήν καί σώμα των ύπηκόων ειρήνη καί εύδαιμονία), а не нравственное царство Христа. В этой монархии, в этом громадном политическом теле главнейшие органы император и патриарх – первый имеет такое же значение относительно материального благоденствия подданных (κατά σώμα) какое второй – относительно духовного (κατα ψυχήν). И если к чести нашего автора должно сказать, что этот политический идеал не затемнил его чистого религиозного сознания относительно духовно-нравственного характера патриаршего служения – все полномочия патриарха духовно-нравственного характера: светской власти нет у него, патриарх не папа римский; то в распределении этих полномочий между членами иерархии византийской этот политический идеал заставил нашего автора пожертвовать каноническою правдою.

Эта жертва была для него необходима, ибо иначе он был бы поставлен в безвыходное положение. Дело в том, что по его политической теории в православном царстве должен быть только один патриарх, так же как и один только император, а между тем по древним канонам в греко-римской империи их было 5-ть: Римский, Константинопольский, Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский: как же тут быть? – Автор выходит из затруднения путем одарения Константинопольского патриарха очень важными полномочиями по сравнению с прочими патриархами, так что Константинопольский патриарх в церковных делах является таким же полномочным владыкой, каким император в делах государственных. И вот преследуя эту задачу, наш памятник и грешит весьма грубо против канонической правды, настолько грубо, что заставляет усомниться в верности предположения, что его автором был знаменитый патриарх Фотий. Такая грубая неправда не мирится с личностью Фотия.

Эта каноническая неправда допущена памятником в статьях 9 и 10-й. Ее сейчас же мы и отметим.

9. Константина града престол, царством украсився, соборными сужденьми первый наречен бысть...

Какими «соборными сужденьми» (συνοδιϰαῖς ψήφοις) Константинопольский престол признан первым – это положительная загадка.

«Престолу ветхаго Рима – говорит 28-е правило Халкидонского собора – отцы прилично дали преимущества, поскольку то был царствующий град. Следуя тому же побуждению и сто пятьдесят боголюбезнейшие епископы предоставили равные преимущества святейшему престолу нового Рима, праведно разсудив, да град, получивший честь быти градом царя и синклита... и в церковных делах возвеличен будет подобно тому и будет вторый по нем».

Посему в объяснение этой загадки остается предположить или то, что автор имел в виду какие-либо постановления патриаршего синода, до нас не сохранившиеся или – что наиболее вероятно – он принадлежал к кружку тех канонистов Византии, которые толковали выражение 28-го правила IV-го Вселенского собора: да будет вторый по нем (μετʹ έϰείνην) не в смысле умаления чести пред Римским, а в смысле последовательности времени и рассуждали так: первоначально был первым престол древнего Рима, а потом, когда он выделился из церкви православной, то в ней сделался первым Константинопольский. Что партия таких канонистов существовала в XII веке – об этом ясно говорит Зонара и решительно осуждает ее:

Некоторые думали – читаем в комментарии Зонары к 3-му правилу II Вселенского собора – что предлог «по» (μετά) означает не умаление чести, а сравнительно позднейшее появление сего установления. Ибо хотя Византия была городом древним и имела самостоятельное управление, но при Севере, римском императоре, она была осаждена римлянами и в продолжение 3-х лет выдерживала войну и, наконец, была взята вследствие недостатка в необходимом для заключенных в ней. Стены ее были разрушены, гражданские права отняты и она подчинена пиринфиянам. Пиринф есть Ираклия; почему епископу ираклийскому предоставлено и рукоположение патриарха, так как он рукополагал епископа Византии. Впоследствии Константином Великим построен сей великий город, назван по его имени и наименован новым Римом. Поэтому-то некоторые и говорили, что предлог «по» означает время, а не умаление чести пред древним Римом.

Для подтверждения своего мнения они пользуются 28 правилом Халкидонского собора, в котором поминается о настоящем правиле и присовокупляется: «тоже самое и мы постановляем о преимуществах святейшия церкви Константинополя, нового Рима; ибо престолу ветхого Рима отцы прилично дали преимущества, поскольку то был царствующий град. Следуя тому же побуждению и сто пятьдесят боголюбезнейшие епископы предоставили равные преимущества святейшему престолу нового Рима, праведно разсудив, да град, получивший честь быти градом царя и синклита и имеющий равные преимущества с ветхим царственным Римом, и в церковных делах возвеличен будет подобно тому, и будет вторый по нем». Итак, говорят, если удостаивают его равных почестей, то каким образом можно думать, что предлог «по» означает подчиненность? Но 131-я новелла Юстиниана, находящаяся в 5 кн. Василик, Титул 3-м дает основание иначе понимать эти правила, как они и понимаемы были этим императором. В ней говорится: «постановляем согласно с определениями святых соборов, чтобы святейший папа древнего Рима был первым из всех иереев, и имел преимущество чести пред всеми прочими». Итак, отсюда ясно видно, что предлог «по» означает умаление и уменьшение. Да иначе и невозможно было бы сохранять тождество чести по отношению к обоим престолам. Ибо необходимо, чтобы при возношении имен предстоятелей их, один занимал первое, а другой – второе место, и в кафедрах, когда они сойдутся вместе, и в подписаниях, когда в них будет нужда. Итак, то объяснение предлога «по», по которому этот предлог указывает только на время, а не на умаление – насильственно и выходит не из правой и доброй мысли»⁸.

Такое внимательное отношение Зонары к явно тенденциозному толкованию канонов относительно предлога «по», несомненно, свидетельствует о живучести такого толкования в век Зонары. Но также можно признать за несомненное, что возникло оно гораздо ранее и могло быть живучим в момент составления Эпанагоги – в конце IX-го века напр. в момент разрыва и борьбы между Римским и Константинопольским престолами. В жару полемики мог соблазниться им и такой умный человек, как патриарх Фотий, предполагаемый автор рассматриваемого памятника. Когда же полемический спор пропадал, наступало затишье, перемирие, утрачивало всякую цену и это толкование. Замечательно, что в 1 прав., так называемого Софийского Константинопольского собора, бывшего под председательством Фотия, весьма ясно признается еще (и охраняется) привилегия первенства Римского престола. «В преимуществах, принадлежащих святейшему престолу Римския церкви – читаем в конце правила – и ея председателю, совершенно да не будет никакого нововведения ни ныне, ни впредь». Какие же это преимущества? Без сомнения преимущества первенства. По крайней мере, беспристрастный Зонара так и утверждает: «старшинство, т.е. предпочтение – говорит он в комментарии к этому правилу – и преимущества, каких удостоена римская церковь, должны оставаться неприкосновенными. Но это было тогда – присоединяет он – когда римская церковь еще не погрешила в вере и не имела пререканий с нами; теперь же у нас невозможно соглашение с нею».

Итак, утверждение памятника, будто «соборными сужденьми» Константинопольский престол «наречен первым» должно признать неверным канонически: он наречен «вторым»; но фактически, после раскола Римской церкви этот престол по праву занял в ряду восточных патриаршеских престолов первое место.

10. Константинова же града первоседальнику леть есть во иных престол епархиях, в них же не есть предъосвящения храмах, крестоводружения давати, не токмо но иже (во и-нех) престолех бывающая распря и недоумения назирати и исправляти и конец налагати судом.

Здесь Константинопольскому патриарху усвоены следующие необыкновенно широкие и важные привилегии:

а) право давать ставропигии во всех патриархатах.

б) право надзора и исправления распрей и недоумений во всех патриархатах;

в) право окончательного суда по делам всех патриархатов.

Что эти полномочия делали Константинопольского патриарха равным папе для всей Византии – разъяснять это не требуется. Наш интерес в том, – находят ли они себе какую-нибудь опору в церковных канонах. Попытаемся дать по возможности краткий и категорический ответ относительно каждого из этих полномочий.

Право давать ставропигии стоит в решительном противоречии с 31 Апост. правилом. Для доказательства этого положения почитаем достаточным ограничиться приведением следующих рассуждений Вальсамона в комментариях его к указанному правилу. Они ценны в особенности потому, что Вальсамон – ревностный защитник привилегий Константинопольского патриарха. «Опираясь – говорит он в 1 комментарии – на это правило и на другие подобные по содержанию, местные митрополиты и епископы негодуют против тех, которые домогаются учреждения патриарших ставропигий в их пределах. Посему некоторые из них и при том многократно обращались к царям и патриархам с просьбами отменить дарование патриарших ставропигий, указывая на то, что ищущие ставропигий и подающие о том просьбу вселенскому патриарху, их самих не удостаивают и слова. Но таковые просители не были удовлетворены. А когда просящие отмены ставропигий просили принести им правила, дозволяющие выдачу таких ставропигий, то со стороны святейшей великой церкви прямо отражено было нападение их (т. е. митрополитов и епископов) указанием на долговременный церковный неписанный обычай, который с незаметных времен и по ныне имеет в церкви силу правил.

«Другое толкование. После написания толкования на настоящее правило я имел разговор с некоторыми из архиереев, негодующих на патриаршия ставропигии и утверждающих, якобы оне посылаются в их пределы в противность правилам, и пришел к мысли, что это делается справедливо и с правилами согласно, и что напрасно местные епископы порицают устроение ставропигий: ибо божественными правилами область дана не митрополиту, не архиепископу и не епископу, но все области четырех стран вселенныя разделены между 5-ю патриархами, почему в сих областях и имена их возносятся всеми епископами их. И это ясно из 6 и 7 правил I-го собора, также из 2 и 3 правил II-го собора, которыми определяется, что патриарх александрийский имеет своею областию весь Египет, Ливию и Пентаполь; антиохийский – Сирию, Месопотамию и Киликию, а прочие патриархи – другие округи. Посему по силе указанных правил, имея право рукоположений в определенных для них округах, имея право суда над архиереями, управляющими в сих округах и подвергая их наказаниям по правилам, патриархи по праву могут и ставропигии давать в их города и области, а также не возбранно брать себе их клириков сколько захотят. Но при всем том никому из патриархов не дозволяется посылать свои ставропигии в область другого патриарха, или присвоять себе его клирика, дабы не происходило смешения прав в церквах».

б) Каждое вторжение, административное или судебное одного патриарха в области другого составляет нарушение одного из принципиальных положений церковного устройства, а именно, что «дела каждыя области должен благоучреждати собор тоя области»⁹. В предупреждение именно таких вторжений II-й Вселенский собор и ввел для церковного управления разделение митрополий на диецезы с строгим предупреждением, чтобы епископы одного диецеза не переходили за черту его в другой диецез, не получив приглашения от местного диецезанского собора ни для совершения рукоположений и «ни для какого либо другого церковного распоряжения»¹⁰. Это основное начало подтверждено затем правилами III-го Всел. соб. 8-м и IV Всел. 28-м. На этих именно правилах и основывается церковная автономия каждой поместной церкви, как бы она ни была мала численным своим составом по сравнению с другой соседней, несравненно превосходящей ее в этом отношении. На вторжение иерарха такой церкви в другую, правила смотрят как на «надмение власти мирской» и посягательство на свободу, которую даровал церкви Христос, Освободитель всех человеков. Так именно высказался III-й вселенский собор по поводу рассмотренного им дела епископов Кипрской церкви, жаловавшихся на епископа Антиохии за его притязания на совершение рукоположений в Кипрской церкви. «Да не преступаются правила отцов – постановил по этому поводу означенный собор – да не вкрадывается под видом священнодействия надменность власти мирския: и да не утратим по малу, неприметно тоя свободы, которую даровал нам кровию своею Господь наш Иисус Христос, Освободитель всех человеков»¹¹.·

Чтобы каким-либо собором предоставлено было такое похищение церковной свободы Константинопольскому престолу – это невероятно. С такою же решительностью правила высказываются и относительно судебной автономии каждой поместной церкви по отношению к другой: и эти дела «благоучреждати должен собор тоя области» и никакой иерарх иной – не должен вторгаться в эти дела, не быв зван. С достопримечательной выразительностью формулировал это принципиальное положение Карфагенский собор в своем послании к Римскому епископу Целестину, по поводу притязаний его и его предшественников на вторжение в судебные дела Карфагенской церкви. Ссылаясь на правила 1-го Всел. Собора отцы Карфагенского собора писали: «Разумно и праведно признал он (Никейский собор), что какие бы ни возникли дела, они должны окончиваемы быти в своих местах. Ибо отцы судили, что ни для единыя области не оскудевает благодать Святого Духа, через которую правда иереями Христовыми, и зрится разумно, и содержится твердо, и наипаче когда каждому, аще настоит сомнение о справедливости решения ближайших судей позволено приступати к соборам своея области и даже ко вселенскому собору. Разве есть кто либо, который бы поверил, что Бог наш может единому токмо некоему вдохнути правоту суда, а бесчисленным иереям, сошедшимся на собор, откажет в оном»¹².

Так ясны церковные правила или каноны, защищающие судебную автономию каждой области, хотя бы и не имеющей у себя патриарха.

На каком же основании наш памятник усвояет Константинопольскому патриарху исключительную верховную судебную власть в пределах других патриархатов?

Ответ может быть один – на том же, на каком усвояет ему и право ставропигий в других патриархатах: Он возвел в закон фактическое положение дел, сложившееся вопреки канонам под влиянием исторических обстоятельств. На этом мы и покончим с обозрением привилегий Константинопольского патриарха, усвоенных ему памятником.

Перейдем к рассмотрению тех полномочий, которые наш памятник усвояет каждому патриарху и которые следов. рассматривает в качестве общих патриарших полномочий.

Он формулирует их в нескольких статьях: в статье 10 дается общая формула административных и судебных полномочий; в статьях 5, 6, 7 и 11-й указываются почему-то частные полномочия административного характера.

10. Всех митрополий и епископий, монастырь же и церковь промышление и попечение, еще же и суд, и осуждение и свобождение от вины своему патриарху належит.

Весьма кратко и обще здесь указаны двоякого рода полномочия патриарха: административные и судебные. Те и другие выражены так, что представляется, как будто в своем патриархате патриарх есть единственный судья и администратор над всеми митрополиями, епископиями, монастырями и церквами. Но такое представление не соответствует ни исторической действительности, не вполне ясным каноническим определениям, и если оно возникает при чтении памятника, то это происходит от неточности его формулировки патриарших полномочий; точнее следует формулировать их так: патриарх есть высший (а не единственный) администратор и судья в пределах своего патриархата. Частные виды тех и других полномочий попытаемся указать на основании церковных правил и современных им исторических источников.

А. Административные полномочия патриарха.

Права по рукоположению. Так как по иерархической степени патриарх равен епископу, то в своей епархии он и рукополагает клириков всех степеней до пресвитера включительно. Но в качестве высшего административного в поместной церкви лица, как первопрестольник между всеми епископами и митрополитами, он имеет особенные права по рукоположению этих последних. Какие же это права? Ответ на этот вопрос дает 28-е прав. Халкидонского собора в следующих словах: «токмо митрополиты областей (διοιϰήσεων) Понтийския, Асийския и Фракийския и такожде епископы у иноплеменников вышереченных областей да поставляются от святейшего престола святейшия Константинопольския церкви: сиречь каждый митрополит вышеупомянутых областей (διοιϰήσεων) с епископами области (έπαρχίας) должны поставляти епархиальных епископов, как предписано божественными правилами, а самые митрополиты вышеупомянутых областей (διοιϰήσεων) должны поставляемы быти, как речено, Константинопольским Архиепископом по учинении согласного, по обычаю избрания и по представлении ему оного».

Для ясного и правильного понимания этого постановления почитаем нужным представить следующие замечания.

1. В представленном тексте постановления, по переводу книги правил, переведены одинаковым термином область два совершенно различных по значению греческих термина: διοιϰήσις и έπάρχια, вследствие чего у читателя получается впечатление, как будто во всем Константинопольском патриархате того времени было только три митрополита Понтийский, Асийский и Фракийский и что их только имел право рукополагать патриарх. Чтобы предотвратить возможность такого неправильного понимания правила, нужно принять во внимание различие подлинных терминов правила διοίϰησις и έπάρχια. Διοίϰησις есть округ, обнимающий несколько областей (έπάρχια) или провинций, из коих каждая состоит из нескольких епископий (παροικία) и имеет во главе митрополита, так что в каждом округе – несколько митрополитов. По исчислению Лекена, Понтийский округ (διοίϰησις) обнимал 13 областей или митрополий, Асийский – 12, и Фракийский 11, всего – 36 митрополий¹³. В момент составления рассматриваемого правила число митрополитов в Константинопольском патриархате было никак не менее этого.

2. Рассматриваемое правило точно разграничивает право патриаршее к рукоположению от права митрополитского. Обыкновенные епархиальные епископы, по силе этого правила, рукополагаются собором епископов епархии (области) с председателем своим – митрополитом. Патриарх не должен здесь принимать никакого участия. Но как поступать, если наступит нужда избирать и рукополагать на кафедру митрополии? Правило говорит: «а самые митрополиты должны поставляемы быти К-польским Архиепископом (патриархом – тож) по учинении согласного по обычаю избрания и по представлении ему оного».

О каком это обычном избрании говорит правило, как акте предшествующем хиротонии избранного в митрополиты? Ясный и авторитетный ответ на этот вопрос мы находим в XVI деянии Халкидонского собора, на котором обсуждалось рассматриваемое его правило. «Славнейшие сановники (формулировавшие результат прений) сказали: (святейший Архиепископ царствующего К-поля, нового Рима) имеет самостоятельную власть хиротонисать митрополитов в округах асийском, понтийском и фракийском таким образом, чтобы собирались голоса от клириков каждой митрополии, от владельцев и знатнейших мужей, кроме того и от всех, или большей части почтеннейших епископов области избирался бы тот, кого вышеупомянутые лица признают достойным быть епископом церкви в митрополии, и от лица всех избиравших было бы представляемо святейшему архиепископу царствующего Константинополя на его распоряжение: угодно ли ему, что избранный прибудет сюда и будет хиротонисан, или с его позволения получит епископство в области, согласно с избранием. А святейших епископов каждого города должно хиротонисать всем или большей части почтеннейшим епископам области, потому что митрополит имеет право, по точному канону отцов, и святейший архиепископ царствующего Константинополя нимало не учавствует в их хиротониях"¹⁴.

С течением времени этот вполне канонический порядок сильно изменился в ущерб прав митрополитов и местного клира и мирских лиц. Зонара изображает порядок постановления митрополита, обычный в его время (XII в.) так: «Дабы не подумалось кому либо, что сии святые отцы (т.е. Халкид. собора) предоставляют в полную власть Константинопольского епископа все, что относится до рукоположения, так чтобы в деле рукоположения он имел власть делать что ему угодно, они присовокупили, что митрополиты рукополагаются им по учинении согласного избрания и по представлении ему оного, говоря, таким образом, почти следующее: епископ К-поля не тех должен делать митрополитами, кого сам хочет, но избрании должен совершать подведомый ему синод, и на ком избирающие согласятся, из тех должен рукоположить, по представлении к нему самых избраний»¹⁵.

Так сильно изменен был смысл правила к ХII-му веку! Изменение сопровождалось с нарушением двух элементарных или основных начал канонического права: 1) что каждое избрание во епископа (равно как и митрополита) должно происходить в том городе, в котором находится его кафедра; 2) что избрание кандидата принадлежит местному клиру и народу под руководством областного собора епископов всех, или большей части (Ник. соб. прав. 4). В Константинопольском патриархате к ХII-му веку укоренился обычай избирать митрополита в патриаршем соборе¹⁶.

Итак, патриарху, как первопрестольнику поместной церкви принадлежит право утверждать избранного областным собором и местным церковным обществом кандидата на митрополита и рукополагать его (предполагается что – кандидат не имеет епископского сана).

Право надзора и руководства по исполнению церковных и государственных законов.

Это полномочие патриарха формулировано статьями 5, 6 и 7, опущенными, как выше было указало, синтагмою М. Властаря. Какие мотивы руководили его к такому сокращению подлинника – решить не беремся, но опущение это очень важно. Что наряду с собором как органом церковной законодательной власти, должен существовать и непрерывно действовать исполнительный орган – это не подлежит сомнению. При патриаршей системе церковного устройства такими органами служат: в каждой епархии епископ с вспомогательным ему советом, в области митрополит с синодом и в качестве высшей административной инстанции патриарх с «освященным синодом» – по древнерусской терминологии. Эти инстанции должны стоять в отношении контролирующих одна другую, причем контроль над патриархом должен принадлежать общему благоучредителю поместной Церкви – ее собору.

Наш памятник усвояет именно патриарху и только ему одному власть интерпретации церковных канонов и соборных «деяний» (πράξεις και οιϰονομίαι) содержанием которых служили и частные административные распоряжения и судебные решения. Полномочия очень важные, заслуживающие полного приветствия для русского патриаршества. Дело в том, что наше церковное законодательство представляет особенные трудности в применении, которых не знает общее государственное законодательство. Церковь православная опирается во всех своих отправлениях на канонах и церковном предании. Это консервативное ее направление не свидетельство неподвижности ее, а необходимое ее свойство, да если угодно и не ее одной, но и других напр. протестантских церквей: оно проистекает из совершенно верного воззрения на древнейшие времена христианства, как на лучшие времена; в частности православная Церковь идеалом устройства и дисциплины почитает эпоху вселенских соборов. Этим объясняется появление в нашем памятнике такой статьи, как 7-я, на первый взгляд содержащая антиюридическое положение, что древнейшие каноны сохраняют свою силу и при позднейших; такое правило стоит в явном противоречии общеюридическому началу, что закон позднейший отменяет древнейший. Вопреки этому юридическому началу церковное сознание утверждает, что древние каноны и обычаи да хранятся, елико возможно. Задача – весьма не легкая. Кроме того, выполнение ее весьма затрудняется многообразием и недостаточною разработкою источников, содержащих этот консервативный элемент нашего церковного законодательства. Сколько у нас чиновников, требников, номоканонов, сколько разности в местных церковных обычаях и преданиях! Какая иногда глубокая разность сказывается между основными каноническими началами и действующим законодательством! Где же выход из этих затруднений? В настоящее время только – в усмотрении и предписании. Наше церковное правительство только предписывает, но ничего не объясняет, ныне предписывает одно, завтра совсем иное. Все бредут ощупью, наобум, кто как усмотрит и в тоже время все не уверены, боятся, что предписали может быть не то, что следует.

Восточное патриаршество, в частности Константинопольская патриархия в средние века не имела такого нестроения, она предупреждала его тем, что была авторитетною толковательницею канонов и церковных преданий и с блестящим успехом выполняла это назначение не потому только, что была властно уполномочена на это, но потому, что собирала у себя лучшие силы богословские, канонические, юридические. Она не столько предписывала, сколько объясняла и наставляла всякого рода совопросников по церковным делам. Вот почему о патриархии можно было говорить, что она есть духовная врачебница (а не присутственное место, хотя было и таковым) и никто вошедший в нее, имея больную совесть, не выходит не исцеленным, но получает каждому недугу соответственное врачевание, немощствует ли он относительно божественных догматов, или же каким-либо иным своим недугом»¹⁷. В качестве такой врачебницы и практической школы богословия и церковного правоведения Константинопольская патриархия в средние века была как для всей Византии, так и для церквей славянских включительно с церковию русскою¹⁸.

Вообще рассматриваемое полномочие очень важно и плодотворно. Им непременно должен быть одарен и русский патриархат, как высший исполнительный орган соборного законодательства. Само собою понятно, что чрез патриархат должна производиться публикация в церкви и государственного законодательства по церковным делам. Словом патриархат должен быть церковным сенатом.

В ст. 11-й наш памятник, по редакции М. Властаря, уполномочивает патриарха исключительным правом решать вопросы покаянной дисциплины, связывать и разрешать от грехов и ересей. Но, как выше было показано, такая исключительность полномочия есть искажение подлинника. В последнем имеется в виду обычное духовническое право (potestas сlаvium), принадлежащее каждому епископу, будет ли то патриарх, митрополит или епископ епархии. Как и каждый епископ в своей епархии, патриарх обязан и лично совершать чин исповеди обращающегося к нему грешника, имеет право и поручать совершение его особенным лицам из своих пресвитеров – духовникам. У нас в этом отношении сложилась иная церковная практика, по которой каждый приходский священник ео ipso и духовник и даже обязательный духовник своих прихожан; что же касается епископов, то они, кажется, никогда не совершают исповеди.

Статья эта имеет для нас и тот еще интерес, что наглядно утверждает положение, что в своей епархии патриарх несет долг пастырства также, как и каждый епархиальный епископ.

В. Судебные полномочия патриарха. Право надзора по применению законов церковных и государственных соединяется в лице патриарха и с его судебными полномочиями. Патриарх судит в первой инстанции тяжбы, возникающие между митрополитами, между митрополитом и его епископом, клириком и мирянином.

Это полномочие отчасти выражено в следующих словах 9 прав. Халкидонского собора: «аще на митрополита области епископ или клирик имеет неудовольствие, да обращается или к экзарху великия области, или к престолу царствующего Константинополя и пред ним да судится». (Ср. прав. 17). На практике, как показывает история вселенских соборов и государственное византийское законодательство, судебная компетенция патриарха была значительно шире. Так из деяний Халкидонского собора можно видеть, что уже в это время Константинопольский Архиепископ в своем синоде решал тяжбы между митрополитами и вселенский собор признал за ним это право¹⁹. В законодательстве Юстиниана (вошедшем и в нашу Кормчую книгу) судебная компетенция патриарха определена так: «Аще нецыи преподобнии епископы того же собора (т. е. провинции или митрополии) распрю некую имеют друг к другу, или о церковных местах или о иных неких вещах, первое митрополит их с другими епископы от своего собора таковую вещь да судит, и аще не пребудета оба суперника в сужденых, тогда преблаженный патриарх того правления между ними да разслушает и тако да повелит, якоже церковным правилом и законом подобно, ни единому же супернику противу суду его глаголати могушу. Аще же причетник или ин некто вину имать на епископа, первое митрополит области тыя по священным правилам и по нашим законам таковую вещь да разсудит, и аще кто поречет сужденая к преблаженному епископу и патриарху вещь возвестит: и той подобный тому вдаст конец. Аще же на митрополита имать что епископ, или причетник, или ин кто, патриарх того правления подобным образом вещь да судит; по всяких же винах, или от своих митрополит, или от патриарх, или от иных киих-либо судей епископи судятся»²⁰.

Судебная компетенция патриарха здесь определяется так:

1) он судит в первой инстанции дела, возникающие между митрополитом и кем-либо из его паствы (клириком или мирянином), а также между ним и каким-либо из епископов его области;

2) он судит во второй инстанции дела, возникающие между епископами области, решенные митрополитом с его собором, когда этим решением недовольна которая-либо из сторон; патриарх рассматривает и обжалованный приговор митрополита, постановленный по делу епископа с кем-либо из его паствы.

Что в пределах этой компетенции патриархи действительно пользовались судебною властию – примерами полна история византийской и русской церкви²¹.

Таковы правительственные полномочия патриарха. Общая их формула будет такова: патриарх есть высший в поместной церкви духовный сановник «отец отцов». Управляя своею епархией, как обыкновенный епископ, он в то же время имеет непосредственную власть над митрополитами, ближайшими к нему духовными сановниками – по рукоположению, исполнению законов и суду, таковую же какую митрополиты над епископами своей области, и посредственную над всеми членами поместной церкви. Из этого логически вытекает и то преимущество чести патриарха, что имя его возносится на литургии во всех митрополиях, епископиях, приходах и монастырях поместной церкви²².

Этими полномочиями и исчерпывается власть патриарха по нашему памятнику. Мы не видим никакого препятствия к тому, чтобы облечь ими и будущего русского патриарха. Но с своей стороны почитаем необходимым присоединить следующие дополнительные статьи к желательной конструкции патриаршей должности.

С. Способ применения патриархом своих полномочий.

Все полномочия по общему церковному управлению патриарх применяет не иначе, как в звании председателя собора поместного или постоянного синода. Для него, как для примаса и митрополита, должно оставаться во всей силе наставление 34-го Апостольского правила, так типически выражающего дух истинно церковного соборного устройства (по сравнению напр. с средневековым и современным папством): «Епископам всякого народа подобает знати первого в них и признавати его яко главу (ὡς ϰεφαλήν) и ни чего превышающего их власть не творити без его рассуждения: творити же каждому только то, что касается до его епархии и до мест к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо тако будет единомыслие и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец и Сын и Святый Дух».

Все отличие первого из епископов (πρώτος έν επίσκοπους – патриарха в данном случае) заключается в исключительном праве председательства: единолично, «без рассуждения всех» он не делает ничего, превышающего власть епархиального епископа. Против такого понимания правила может служить, по-видимому, довольно определенная фраза, повелевающая епископам признавать первого «яко главу» (ήγείσθαι αύτόν ὡς ϰεφαλήν). Что же это за главенство. То ли, что епархиальные епископы и в круге дел своей епархии действуют над главенством примаса (патриарха тож)? Отнюдь нет; каждый из них действует здесь ни от кого независимо: здесь он сам как бы глава (заметьте это как бы), но раз возникает какое-либо дело выходящее из его компетенции, напр. кто-либо из его паствы предъявляет к нему самому обвинение, или требование, или соседний епископ обращается к нему с тем же – тут должен выступить примас (митрополит, патриарх) яко глава – чего глава? – Собора епископов. Все его quasi главенство состоит в том, что он должен созвать собор и в качестве председателя, доложить дело собору и ничего по этому делу не предпринимать без рассуждения всех. Глава ли он собора? Да, якобы глава, а прочие якобы члены, действующие все совместно и органически связанные, а не так, чтобы эта глава действовала, как отделенная от тела величина, или сила (как это делается теперь у нас в епархиях, когда все члены епархиального управления работают изолированно).

Установив такие отношения примаса к епископам, правило очень сильно богословски аргументирует это установление: «ибо так будет единомыслие – говорит оно – и прославится Бог». Значит, при каких-либо иных отношениях – единомыслия между епископами не будет и Бог не прославится в них.

История права восточных церквей свидетельствует, что это основное начало приматства всегда соблюдалось в патриаршем устройстве церкви. Обыкновенно патриарх применял свои полномочия по общему церковному управлению на двоякого рода соборах: соборах повременных, собиравшихся по особенно важным случаям и на своем постоянном синоде²³.

Д. Избрание патриарха и лишение сана.

Так как патриаршество не составляет особой иерархической степени, отличной от епископской, а есть только разновидность последней (по сравнению с епархиальным епископом, митрополитом и т.п.), то и способ избрания в патриарха в существенном – тождественен со способом избрания в епископы. Местная паства, т.е. клир и народ епархии патриарха (напр. Московской) избирает кандидата и представляет его провинциальному собору с председателем митрополитом для канонического испытания и рукоположения избранного. Такова каноническая норма.

Но ведь патриарх – глава поместной церкви, а не только епископ своей епархии. Можно ли, поэтому, состав избирателей его ограничивать пределами епархии? Можно ли почитать вопрос об избрании его вопросом епархиальным? Не общецерковный ли это вопрос?

К сожалению, такое мнение довольно распространено и имеет за себя историческую основу, как в восточной, так и в русской церкви. Ввиду этого следует на нем остановиться, но для того однако же, чтобы его решительно отвергнуть, как чуждое духу православного канонического права.

1. Совершенно ложно положение, что патриарх есть глава поместной церкви. Нельзя указать ни одного канона, ни одного места Св. Писания, которое бы вручало главенство поместной церкви патриарху. Глава Церкви – Христос: его видимого представителя – «вице-бога» нет в действительности; его изобрел средневековый католицизм. Правда по подражанию римскому честолюбцу и восточные Константинопольские патриархи называли себя «главами церкви», а потом «главами греческой нации», правда, что и митрополиты автокефальных славянских церквей украшались этим именем, но это были описательные наименования, не означавшие какого-либо реального смысла, такие же точно как напр. следующие: всем городам глава – Киев город, всем рекам мать·– Волга, или Дунай река. И если действительно бывали примеры поползновения со стороны отдельных лиц осуществлять на деле притязания главенства в управлении церковью, то таковые лица в православной церкви всегда осуждались как повинные в грехе латинства и папежства – (напр. патриарх Никон). Именно каноническое учение Восточной церкви знает для каждой церкви только «примаса» – или епископа первого престола, которого и называет разными почетными наименованиями, Архиепископа, Папы, Патриарха, Католикоса и проч., да и то не особенно охотно²⁴.

2. Патриарх есть, прежде всего, епископ местной паствы, а потом уже председатель собора, управляющего поместною церковию; посему в выборе его прежде всего и должна быть заинтересована местная паства. Для нее он должен быть свой, а не чужой, навязанный отвне сторонними избирателями. В управлении своею паствою патриарх и должен являть собою образец доброго пастыря прочим епископам: только в таком случае он приобретет нравственный авторитет в глазах их. И если избрание местною паствою почитается условием доброго пастырствования для каждого епархиального епископа, то оно должно быть признано таковым и для патриарха. Само же по себе председательство на соборе вовсе не так важно, чтобы ради него жертвовать благом ближайшей паствы. Кому и какая польза будет от патриарха, избранного, положим, всеми епископами церкви и незнаемого своею паствою? Может быть он будет хорошим председателем, но плохим пастырем. Нет разумных оснований предпочитать искусство председательства великому делу пастырства. Хороший патриарх тот, кто, прежде всего, хороший пастырь своей паствы.

3. Избрание патриарха всею поместною церковию оправдывалось бы только при воззрении на него, как на главу церкви, но такое воззрение не имеет за себя оправдания ни в слове Божием, ни канонах вселенских соборов. Оно было порождением политики византийских императоров, хотевших придать внешний царственный блеск епископу столицы, и завистливого стремления некоторых из константинопольских епископов, хотевших сравняться с архиепископами древнего Рима. Тенденция восточного папизма имеет за себя темные для истинного христианства и православия времена средних веков, но ничего не имеет за себя ни в Евангельском и апостольском учении, ни в правилах св. отцев и вселенных соборов.

Принимая во внимание эти соображения, порядок избрания и хиротонии патриарха должно представлять так:

Когда кафедра патриарха сделается праздною, производятся выборы кандидата местною паствою – клиром и мирянами. Избранный кандидат представляется митрополичьему собору того округа, к которому примыкает епархия патриарха. Этот собор утверждает избрание и совершает хиротонию, руководствуясь Апост. прав. 1-м и Всел. соб. 1-го – 4-м.

Удаление от должности и совершенное лишение сана патриарха не определено специальными каноническими постановлениями, поэтому и здесь должны иметь силу заключения по аналогии. При средневековом воззрении на патриарха, как на главу поместной церкви, этот вопрос разрешаем был в принципе так, что единственным компетентным учреждением для суда над патриархом признавался собор почти вселенский, состоящий из поместного собора с присутствованием на нем всех патриархов или их местоблюстителей. Но раз нами отвергнуто это воззрение, по необходимости должно быть указано и иное церковное учреждение как обладающее судебной компетенцией над патриархом.

Патриарх может подвергнуться судебной ответственности по двоякого рода проступкам и преступлениям: 1) как епархиальный епископ и как председатель высшего церковно-правительственного учреждения – Св. Синода.

Должны ли судить эти разнородные дела и различные органы судебной власти, или же для патриарха должен существовать один только суд?

В церковных канонах мы не находим ответа на этот вопрос: сан патриарха представляется здесь как бы не имеющим над собою суда. Но восточная церковь не признает патриарха «непогрешимым» и история полна примерами низвержения патриархов по суду за тяжкие преступления. Какой же суд судит патриарха?

В ответ на это имеют значение, прежде всего, следующие соображения: в интересах местной паствы и местной епархиальной жизни не излишни два судебных учреждения, соответственные вышеуказанной двоякой преступности патриарха. Если патриарх рукополагается митрополитским собором, то почему бы этот собор не мог служить первою судебною инстанциею над патриархом, погрешающим в качестве епархиального епископа, – короче по его епархиальным делам? В опору такому предположению может служить следующий канон Сардикийского собора: «аще обрящется некий епископ, склонный ко гневу (что в таковом муже не должно имети места) и внезапно, быв раздражен на пресвитера или диакона, восхощет изринути некоего из церкви: подобает предохранение употребити, да не тот час таковый будет осуждаем и лишаем общения. Все епископы рекли: извергаемый да имеет право прибегнути к епископу митрополии тоя же области. Аще же епископа митрополии нет на месте, прибегнути к соседственному епископу и просити да со тщанием исследуется дело. Ибо не должно заграждати слуха от просящих. А епископ оный, праведно или неправедно извергший такового, благодушно сносити должен, да будет исследование дела, и приговор его или подтвержден будет или получит исправление. Но, прежде, нежели тщательно и верно исследованы все обстоятельства, отлученный от общения до рассмотрения дела²⁵ не должен присвояти себе общения и т.д.

В правиле речь идет об обыкновенном епархиальном епископе: но представим, что это сделает патриарх со своим пресвитером или диаконом: как тут быть? Куда может обратиться обиженный клирик, ища защиты против раздраженного на него своего патриарха и епархиального епископа? Не может ли он обратиться к митрополиту, в округе коего (географически) находится патриаршая епархия? Принципиально рассуждая, нет препятствий ответить утвердительно на этот вопрос. Дело здесь не общецерковной важности, а епархиальное, которое имеет компетенцию решить митрополит своим судом, а между тем отлагать время судебного исследования до созвания напр. поместного собора, которому, конечно, подсуден и патриарх, – крайне тяжело и для потерпевшего и невыгодно в видах правосудия вообще. Но с другой стороны и подчинять патриарха суду митрополита – не тактично в иерархическом отношении. Как тут быть?

По нашему мнению для решения этого вопроса мы напрасно стали бы искать оснований и материала, как в древнем каноническом церковном устройстве, так и в современном устройстве Константинопольской церкви. В церковных канонах ни прямого, ни косвенного ответа на этот вопрос нет. На суд патриарха нет апелляции, и сам он представляется неподсудным никакому постоянному действующему церковному суду. Что же касается исторических свидетельств, то они указывают только на поместный собор с участием других патриархов. Это, конечно, канонически прямой путь и верное решение вопроса, но практически – как указано – очень неудобный. Что же касается современного устройства Константинопольской церкви, то патриарх здесь является подсудным своему синоду, председателем которого состоит и смешанному совету.

Нам представляется такая подсудность неудовлетворительною во всех отношениях и в каноническом и практическом; в каноническом отношении здесь обнаруживается совершенная бестактность: председатель-начальник здесь судится прямо своими ближайшими подчиненными. В практическом отношении здесь возможна постоянная путаница отношений и остановка дел: ибо на все время состояния своей подсудимости патриарх должен бездействовать своею председательскою функцией, и самый синод должен таким образом чередоваться в своих функциях – то быть административным учреждением под председательством патриарха, то быть его судьей по епархиальным его делам.

Единственный и вполне удобный выход из этих затруднений нам представляется в последовательном проведении принципа отделения церковно-судебной организации от церковно-административной; параллельно с синодом под председательством патриарха должен непрерывно действовать суд в составе не менее 6-ти членов епископов: он и должен ведать епархиальные судебные дела патриарха в 1-й инстанции. Что же касается преступлений и проступков патриарха второй категории – т.е. как председателя Синода, то их, по нашему мнению, должно представить компетенции поместного собора.

***

1. Церковь есть общество. Ее единственная задача нравственное совершенствование личности по идеалу Евангелия. Личность достигает своего Евангельского совершенствования под непременным условием общественного союза. Существование и жизнь последнего возможны в свою очередь при действовании законов организации и проведении их в жизнь специальными органами власти. Последние в совокупности своей образуют Церковное Управление. Оно имеет свое право на существование постольку, поскольку служит целям общества. Посему оно существует в том или другом виде для общества, а не наоборот – общество для него. Оно служит обществу, а не наоборот. И раз общество сознает недостаточность организации данного вида управления, оно видоизменяет последний, улучшает его, сообразно со своими целями. Отсюда законность и необходимость реформ организации общества и форм его правительства.

2. Русская Церковь, вмещающаяся на территориях и в пределах Русского Государства, не есть часть государства и его организации – одно из его ведомств; но есть часть внеполитического и вненационального союза – союза единой веры, имеющего своих сочленов и в церковных обществах других государств и народов. Ее цель, как союза, своеобразная, иная, чем цель политическая и национальная. Ее нравственное единение выступает за предел государственных и национальных территорий. Таким образом, ее организация и управление совершенно независимы от организаций политических и ничего общего с ними не должны иметь.

3. Целое общество русской церкви слагается из менее и менее обширных обществ, действующих автономно и одно от другого независимо, но сплоченных между собою внутренне – единством веросознания и вероисповедания и внешне – юридическою связью их властных представителей. Непрерывно действующими внешними средствами, связывающими эти общества, служат органы церковного управления – собирательные учреждения и отдельные, – церковно-уполномоченные лица. Общественные союзы, из которых состоит Русская Церковь, – следующие: а) все православные христиане России; б) все православные христиане митрополитского округа; в) все христиане епархиального округа; г) – епископского, д) приходского и ж) члены монашеских обществ. Внешне связующие их органы управления – собирательные: 1) Поместный собор всей русской церкви, – его постоянный, непрерывно действующий исполнительный орган: патриарший синод; 2) Митрополитский собор, – его непрерывно действующий орган – митрополитский синод; 3) Епархиальный собор – его непрерывно действующий исполнительный орган – епархиальный совет; 4) Уездный епископ и его – уездный совет; 5) Приходское собрание – его непрерывный исполнительный орган – приходский совет. Отдельные полномочные лица, действующие в качестве непременных председателей этих собирательных органов Церковного управления, – следующие: Патриарх, Митрополиты, Архиепископы, хорепископы (или уездные епископы), настоятели приходов; архимандриты и игумены в мужских монастырях и игумении – в женских.

Предметы его ведения. Он есть высший законодательный, административный и судебный орган по всем предметам церковной жизни. Церковная жизнь слагается из следующих духовно-нравственных элементов или стихий: а) распространение и горение света Евангельской истины.

Эта главная жизненная стихия Церковной жизни обнаруживает себя вовне экстензивно и интензивно. Экстензивное ее обнаружение состоит в оглашении Евангельского учения среди граждан русского государства и иных государств, не принадлежащих к какой-либо части православной церкви. Эта стихия вызывает к жизни специальные учреждения – миссии внутренние и внешние и т.наз. посольские церкви. Интензивное – состоит в духовном возрастании от веры в веру, в расширении и углублении Евангельской истины в человеческом сознании, в воздействии его на жизнь, которое облагораживает стремления личности, ее идеалы, частные, общественные и самые политические отношения. Эта стихия вызывает, как внешнее свое проявление, внутреннюю просветительную миссию, действующую посредством школ, пастырской и проповеднической деятельности, благотворительных учреждений и специальных учреждений общественного характера, каковы монашеские общины, просветительные и благотворительные братства и общества.

б) Освящение человеческой личности благодатным воздействием на нее частною и общественною молитвою и нравственное воспитание путем церковной дисциплины.

в) Материальные средства Церкви – в недвижимых и движимых имуществах, неприкосновенные фонды, поступления и расходы.

По всем этим сторонам церковной жизни Поместному Собору принадлежит власть учредительно-законодательная, власть надзора и контроля. Собору принадлежит затем высшая и судебная власть. Собор сам может быть в потребных случаях высшей судебной инстанцией. Он же обладает административною и надзирающею властью над установленными и действующими церковно-судебными учреждениями.

Постановления и решения (судебные) Поместного собора обязательны для всех членов православной Русской церкви. Никто не может изменить и отменить их, кроме последующего Поместного собора.

Состав Поместного собора. В состав членов собора входят все епископы (лично и чрез представителей), определенное количество клира, монашества и мирян. Голосом решающим обладают епископы, прочие – только совещательным.

Эти положения нами достаточно обоснованы и раскрыты в нашей статье «О средствах усиления власти нашего высшего Церковного управления»²⁶. Что касается созыва первого Поместного Собора, то намеченный здесь состав членов, по нашему мнению, вполне отвечает обстоятельствам времени и условиям нашей церковной жизни. Но с введением проектируемого нами устройства Церкви он может быть изменен по следующим соображениям.

С желательным увеличением числа епископских кафедр и введением окружного митрополитского управления не будет необходимости приглашать на Поместный Собор всех русских епископов: тогда возможно будет от каждого окружного собора приглашать только делегатов, которые и будут представлять собою весь окружный собор. Такой способ был применяем на вселенских соборах²⁷.

Председателем Поместного Собора должен быть патриарх всей русской церкви. В случае же рассмотрения дела самого патриарха или за его болезнью председательствует старейший из митрополитов.

Порядок рассмотрения и постановления определений.

Возбуждение вопросов законодательного или административного характера принадлежит Синоду, Митрополитам и Архиепископам. Не лишаются этого права и частные лица, но после обсуждения вопросов, поднятых официально церковными лицами и учреждениями, и не иначе, как чрез председателя собора, который, может быть в состоянии будет разрешить недоуменный вопрос и не докладывая его собору.

Обсуждение дел и вопросов, доложенных собору, должно быть публичным и свободным: должны быть охотно выслушиваемы мнения всех присутствующих на соборе. В видах объединения различных мнений и точной формулировки допустимы комиссии, которые и вырабатывают проект решения. Последний вновь поступает на рассмотрение собора.

По всестороннем обсуждении его, каждый из епископов, начиная с младшего высказывает о нем свое мнение. Последним дает свое мнение председатель. Желательно единогласное мнение отцов собора. В крайности – мнение большинства. Признанное окончательным определение подписывается епископами и получает силу закона поместной церкви.

Дела судебные ведутся особым порядком, установленным для всех инстанций церковного суда.

Патриарший Синод есть непрерывно действующее высшее церковное учреждение административно-исполнительного и судебного характера. Он имеет два отделения: административно-исполнительное и судебное; эти отделения действуют совершенно независимо одно от другого и имеют совершенно особенный каждое состав членов и порядок производства.

А. Административно-исполнительное отделение патриаршего Синода.

Предметы ведения. Публикация, хранение н кодификация соборных определений.

Надзор за митрополитами в применении ими соборных определений, интерпретация последних: контроль за их правительственной деятельностью.

Составление и изменение церковных служб и молитв; одобрение составленных частными лицами; исправление и издание богослужебных книг и канонических кодексов²⁸.

Высшее управление и надзор за миссиями, внутренними и внешними; высшее управление всеми церковными школами.

Ревизия митрополитского управления по требованию обстоятельств.

Заведывание центральным общественным казначейством. Ходатайство в государственных присутственных местах о приобретении церковными учреждениями недвижимых имений и закреплении их. Контроль под финансовым управлением митрополитов.

Хиротония митрополитов и дела отсюда возникающие. Надзор за митрополитами по своевременному и законному замещению архиепископских кафедр в их округах. Исключительное право освящения св. Мира для всей Русской церкви.

Состав членов Св. Синода и распределение между ними предметов ведения:

Состав членов административного отделения Св. Синода определяется избирательным порядком на Поместном Соборе из лиц всех степеней иерархии, монашества и мирян. В числе их должно быть 3 архиепископа²⁹, столько же епископов; неопределенное число пресвитеров, архимандритов и мирян, по преимуществу имеющих ученые богословские степени и обязательно 2 из лиц с высшим юридическим образованием в должности юрисконсультов и присяжных поверенных. Обер-Прокурор и его товарищ упраздняются в смысле представителей церкви в высших государственных учреждениях. Но они действуют в судебном отделении Синода, как органы обвинительной власти. Для безостановочного и скорого течения дел состав членов Св. Синода должен подразделиться на группы или отделения со специальным кругом дел для каждого. Смотря по свойству дел, каждое из отделений должно распределять членов духовных и мирских в большинстве или меньшинстве. Напр. отделение, заведующее финансами, или школами может иметь преобладающее число мирских членов над духовными, и наоборот отделения, заведующие делами чисто религиозного характера, – преобладающее большинство духовных членов. Каждое из отделений должно иметь форму коллегии с товарищем председателя во главе при равенстве голосов всех коллегиатов. Председателем во всех должен быть патриарх. Без его подписи не может иметь значения никакое постановление отдельной коллегии. Заседания каждого отделения должны быть закрытыми: однако же доступ заинтересованных в деле лиц должен быть всегда открытым. Их непосредственные, т.е. устные показания и объяснения должны быть даже предпочитаемы письменным и документам, (исключая денежных дел): ибо церковное управление имеет дело в большинстве случаев с живыми свободно-нравственными личностями, а не с юридическими лицами, как это бывает в государственных учреждениях.

В делах особенной важности, патриарх может созывать соединенные заседания всех или нескольких отделений. Постановления составляются по большинству голосов и публикуются в официальном органе от имени Св. Синода за подписью патриарха и членов, участвовавших в составлении постановления. Св. Синод имеет свою печать с крестом в средине, а по краям с надписью славянским шрифтом: «Св. Синод Русской Православной Церкви».

Б. Судебное Отделение Св. Синода.

Оно составляется из 3 архиепископов, 3 епископов, пресвитеров 1 архимандрита и мирских лиц по избранию поместного собора. Председатель – старший из архиепископов. Сверх того по каждому делу сторонам предоставляется право избирать по ровному числу судей со своей стороны.

Обвинительная власть сосредоточивается в Обер-Прокуроре Синода и его товарище. Но само собою разумеется, и каждое частное лицо имеет право выступать обвинителем. Когда обвинителем выступает Обер-Прокурор (или его товарищ), он избирает судей так же, как и обвиняемый. Допустимы и защитники.

Предметы ведения Судебного Отделения. Судебное Отделение есть высшая инстанция по отношению к суду митрополита и рассматривает в апелляционном и кассационном порядке дела, решенные на митрополитском суде по обжалованию судящихся и митрополитского прокурора.

Затем, в качестве 1-й инстанции Суд. Отделение рассматривает дела, возникающие в патриаршей епархии, когда обвиняемым является сам патриарх в качестве епархиального архиерея.

Порядок производства – гласный, обвинительный, состязательный, применительно к Устав. уголов. Судопроизводства Александра II-го, за исключением присяжных заседателей, которых здесь заменяют добровольно избранные тяжущимися судьи.

На приговор Судебного Отделения подается апелляция Поместному Собору. Заявление неудовольствия принимается в течение двух недель; по истечении этого срока, если не последовало такого заявления, приговор приводится в исполнение. Обер-Прокурор и его товарищ назначаются Поместным Собором, как из духовных, так и светских лиц.

Если идет дело о суде над патриархом, то предварительное следствие производится порядком, обычным для судов 1-й инстанции.

Патриарх, в качестве Епархиального Архиепископа действует на общих основаниях с прочими епископами. В его епархии должны действовать те же учреждения, которые ниже проектируются нами для Епархиального управления.

Русская православная Церковь разделяется на следующие округа с представителем каждого митрополитами:

С.-Петербургский, Киевский, Ярославский, Казанский, Литовский, Грузинский (Экзарх), Сибирский и Туркестанский³⁰.

Высшим органом Окружного управления служит периодически созываемый Окружный собор под председательством митрополита – и непрерывно-действующий исполнительный орган его – митрополитский Синод.

Предметы ведения. Окружный митрополитский собор составляется в месте жительства митрополита по церковным делам и вопросам, касающимся всего округа, а также в городе той епархии, где должно происходить избрание и хиротония епископа епархии, или уезда. Предметами соборных рассуждений могут быть: а) меры к распространению и утверждению православия, вызываемые какими-либо особенными явлениями церковной миссии, распространение и поддержание школ; наблюдение за богослужением и обрядами; одобрение переводных на инородческие языки книг Св. Писания и богослужебных, открытие новых семинарий и академий. б) Открытие новых епископий³¹ и упорядочение существующих, напр. размежевание границ, рассмотрение штатов и т.п. в) Меры к благоустроению церковного казначейства и хозяйства. г) Ревизия епархий как непосредственная через соборную делегацию, так и посредственная через рассмотрение отчетов о состоянии епархий.

Состав собора. В состав собора входят все архиепископы области, некоторые из епископов³², пресвитеры, игумены монастырей и миряне, напр. по одному от уезда, вообще в таком числе, которое бы равнялось числу присутствующих на соборе духовных и монашествующих лиц.

Порядок совещаний и способ постановления определений те же, что и на Поместном Соборе.

Те из постановлений собора, которые будут приняты единогласно, приводятся тотчас же в исполнение. Но те, против коих будет возражать меньшинство, приостанавливаются в исполнении до рассмотрения их на Поместном Соборе.

Рукоположения епископов совершаются на точном основании 4 прав. I Всел. собора и 28-го – IV Всел. соб.

Митрополитский Синод есть непрерывно-действующий административно-исполнительный орган митрополитского собора. Он состоит из Председателя Митрополита, 2 Архиепископов, 2 епископов, пресвитеров, архимандритов и мирских лиц с богословским образованием и 2 лиц с юридическим.

Предметы его ведения. Публикация и приведение в исполнение определений митрополитского собора, и распоряжений патриаршего синода.

Распространение в округе освященного мира.

Рассмотрение и хранение отчетов о состоянии епархий.

Миссии – внутренняя и внешняя. Церковные школы.

Окружное казначейство и церковное хозяйство. Ходатайство об укреплении недвижимой собственности за митрополией и епархиями. Дела об отчуждении церковной собственности.

Митрополитский Синод имеет свою печать с изображением креста и кругом – наименованием учреждения.

Митрополитский Суд составляет непрерывное действующее учреждение в округе, решающее дела и в 1-й и 2-й инстанции. В 1-й инстанции дела между архиепископами с митрополитом, архиепископом и епископом, или дела между одним из этих лиц и клириком, игуменом или мирянином. Во 2-й инстанции вновь рассматривает и решает дела по апелляциям на решение епархиального суда.

Состав митрополитского Суда. Митрополитский Суд состоит из Председателя Архиепископа, двух епископов, пресвитеров, архимандрита и мирских лиц – по избранию митрополитского собора³³. Обязательную власть составляют: прокурор, его товарищ. В распоряжении суда состоит следователь по делам митрополии.

Порядок судопроизводства – тот же, что в патриаршем суде.

Высшей апелляционной инстанцией – служит патриарший суд. Срок заявления обжалования – двухнедельный.

В качестве Епархиального Архиепископа, Митрополит действует на общих началах Епархиального управления.

Епархия составляет собою часть митрополитского округа, вмещая в себе три вида церковно-общественных союзов: а) епархию с центральным пунктом – Губернским или областным городом, б) уезд с уездным городом и приход – городской и сельский.

Единоличными представителями Епархии служат: Архиепископ – целой епархии, Епископ – уезда и пресвитер – прихода.

Параллельно приходам стоят монастыри мужские и женские, а таким церковные братства с единоличными представителями: игуменами, игуменьями и председателями.

Эти союзы управляются периодически созываемыми собраниями и непрерывно действующими коллегиальными учреждениями. Периодически созываемые собрания: 1) Епархиальное собрание – с непрерывно-действующим своим исполнительным органом – Епархиальным советом; 2) Уездное собрание – с Уездным советом и 3) Приходское собрание – с приходским советом.

NΒ. Монастыри и Братства управляются специальными уставами.

Состав его: Председатель – Архиепископ, члены: уездные епископы³⁴, представители приходов, монашества, братств и церковных школ. Во избежание многолюдства, представителями от приходов являются уполномоченные от групп приходов каждого уезда, избираемые на предварительных уездных собраниях.

Письменное производство на собрании ведут лица избранные собранием, под руководством секретаря Епархиального совета.

Предметы ведения. Рассмотрение отчетов о состоянии всей Епархии, составляемых на основании отчетов уездных епископов. Мероприятия к благоустройству церковной жизни во всех отношениях. Школы и благотворительность. Благоустройство церковного хозяйства. Здесь же обсуждаются всякие чрезвычайные явления церковной жизни и вырабатываются меры, ими вызываемые. Кроме периодически собираемых епархиальных собраний должны быть созываемы чрезвычайные – для выбора кандидатов на архиепископскую кафедру. Они составляются под председательством одного из уездных епископов и избирают кандидата, которого затем испытывает в достоинстве собор епископов и рукополагает в кафедральном соборе.

Епархиальный Архиепископ. Полномочия Епархиального Архиепископа. Они двоякого рода: 1) Епархиальный Архиепископ имеет право надзора над уездными Епископами и административного на них воздействия по делам церковного управления; 2) Он имеет все полномочия и несет обязанности епископа по отношению к пастве губернского (областного) города и прилегающего к нему уезда. Те и другие он осуществляет и единолично, и с помощью Епархиального Совета.

Единолично он пользуется правами непосредственного надзора за деятельностью уездных епископов, посещая их и их паству в свободное для себя время и отечески наставляет и руководит их в должном прохождении их служения.

Вместе с Епархиальным Советом он рассматривает отчеты уездных епископов о состоянии их паств, утверждает их предположения об образовании новых приходов, монастырей, общин и братств, о построении новых церквей и о распределении прихожан к ним. Вообще наблюдает за правильным порядком при изменении состава подведомых им уездных церковных паств. С Епархиальным Советом Архиепископ исполняет ходатайства уездных епископов пред государственными учреждениями об определении за церковными учреждениями недвижимой собственности.

В качестве епископа уездного (областного) города и его уезда, Архиепископ совершает рукоположения в церковные степени и должности (пресвитеров, диаконов и прочих), утверждает избранных в игумены и игуменьи, разрешает пострижение в иноческий чин, а также в должности церковного старосты, председателей братств, обществ и т.п.

По делам той и другой категорий вспомогательным для него учреждением служит Епархиальный Совет.

Состав его: Председатель – Епархиальный Архиепископ. Члены его – пресвитеры, игумены и миряне: – по избранию Епархиального Собрания. Для письмоводства – определенное число служащих из диаконов, причетников и мирских лиц, не исключая и женщин.

Для удобства и скорости течения дел, последние размещаются по отделениям Совета, применительно к тому, как распределяются они в Консистории по столам. Но устройство этих отделений Совета должно быть совершенно иное по сравнению с устройством Консистории. Так, деление на Присутствие и Канцелярии должно быть уничтожено. Каждое отделение должно иметь свой состав членов и своих письмоводителей, работая отдельно и независимо, и лишь в некоторых случаях соединяясь в общее собрание. Приблизительно эти отделения должны быть следующие:

I) Отделение ставленнических дел.

Предметом его деятельности должно служить: а) испытание кандидатов (предполагается выборных приходом или монастырем) в достоинстве; б) доставление документальных справок о приходе, на который избран кандидат, и о лице его. На этот предмет должно быть обращено особенное внимание, так как в настоящее время нигде не царит такого беспорядка и усмотрения как именно по делам этого рода.

Соответственно задаче этого отделения состав его должен быть таков: 1) Председатель – Епархиальный Архиепископ, всегда лично присутствующий; 2) Пресвитер кафедрального храма и городские не менее 7, в числе их духовник, специальный для ставленников; 3) Примерно два письмоводителя, составляющие справки и хранящие документы, к этим делам относящиеся.

Самое испытание должно носить не характер ученического испытания в катехизисе, чтении и пении, а в нравственной настроенности личности, претендующей на священный сан. Форма его есть простая дружеская беседа заседающих отцов с заседающим вместе с ними христианином, желающим быть пастырем. Задача беседы (не однократной) должна состоять в том, чтобы вскрылась по возможности вся душа кандидата с ее достоинствами, недостатками и характерными свойствами, чтобы тут же опытные отцы указывали и давали свои советы кандидату, какие стороны своей души он должен развивать по преимуществу в предлежащем ему деле. Нужно стараться поставить дело испытания так, чтобы в нем было как можно меньше формальности и как можно больше искренности с обеих сторон. Оно должно вестись в строгой тайне. Никто сторонний здесь не должен присутствовать, даже письмоводитель.

Такого же характера должно быть испытание и ставленников в диакона и псаломщика. Эти должности требуют также величайшего внимания. Теперь они – унижены донельзя и искажены. Их нужно возвести до канонического достоинства: диаконы – сотрудники апостолов, а чтецы – глашатаи божественного и пророческого закона и учения.

Вообще это отделение должно иметь тип древнего церковного пресвитерия, сената, короны церковной, к которой приобщается новый сочлен.

В этом составе лиц совершается и рукоположение: в пресвитера – в полном составе, в диакона и чтеца – и в меньшем. К этим же лицам новорукоположенный беспрепятственно должен обращаться за советами – во время практического обучения церковной службе.

б) Это же отделение должно заведовать вопросами религиозной совести, а именно здесь должно происходить увещание падших клириков, впадших в богохульство, колеблющихся в вере, супругов, обнаруживших склонность к разрыву своего союза, родителей и детей, нарушивших 5-ю заповедь. Здесь же должны быть назначаемы епитимии и исправительные меры духовным, монашествующим и мирским лицам. Все это должно происходить в строгой тайне, просто, без форм, дружески. Если эти дружеские увещания принесут добрый результат – дело тем и кончается, как будто его и не было. Если же такого результата не последует – неисправимому объявляется, что он может требовать формального церковного суда, или же должен быть предан этому суду.

II. Отделение церковных организаций, приходов, монастырей, соборов, общин, братств. Так как характер дел, подлежащих этому отделению по преимуществу деловой, юридический, то и состав лиц, работающих в нем должен быть совсем иной: Архиепископ здесь может совсем не присутствовать; ему должны представляться доклады. Всего лучше состав его набрать из представителей этих организаций, хотя бы только из одних мирских и монашествующих лиц. Задача этого Отделения состоит: 1) в наблюдении за данным состоянием означенных организаций и содействии им при обстоятельствах, изменяющих в лучшую или худшую сторону это их состояние. Оно должно заведовать собиранием и хранением описей имущества означенных организаций, клировых ведомостей, исповедных, метрических и прочих книг. 2) Оно должно служить Епархиальным статистическим бюро по означенным учреждениям.

3) Оно должно доставлять справки на основании хранящихся у него книг и документов, как частным лицам, так и Совету в полном его составе, так и иным учреждениям.

4) Оно составляет годичный отчет об означенных епархиальных учреждениях.

Характер деятельности этого отделения по преимуществу канцелярский. Однако же в качестве административной коллегии, оно с одной стороны ответственно пред Епархиальным Архиепископом за исполнение своих обязанностей, с другой облечено властью требовать от означенных учреждений исправного доставления надлежащих книг и документов. В качестве административного учреждения, оно составляет общие собрания и каждую исходящую от него бумагу рассматривает в общем собрании и издает за своим ручательством, а чтобы она имела силу административного документа, она утверждается подписью Архиепископа и печатью Совета.

В такое время Отделение должно быть уполномочено употреблять меры воздействия на учреждения в случае неисправного доставления ими обязательных книг и документов: эти меры должны быть точно определены и применение их каждый раз определяется полным собранием Отделения и утверждается Архиепископом.

Большее административное значение это Отделение получает, когда возникает дело об изменении данного состояния какого-либо из означенных учреждений, напр. о капитальном ремонте здания, сооружении нового храма, приобретении недвижимого имущества, образовании нового прихода, или упразднении дотоле бывшего. Для рассмотрения таких дел составляется общее собрание Отделения непременно под личным председательством Архиепископа, а в случае особенной важности и с приглашением членов 1-го Отделения. Дело рассматривается непременно в личном присутствии представителей учреждения, просящих о деле. Кроме необходимых письменных документов, в соображение должны быть принимаемы и устные объяснения последних, а в нужных случаях должны быть посылаемы уполномоченные лица для осмотра учреждения.

По обследовании дела, определение составляется большинством голосов, при составлении протокола.

Если Архиепископ не согласится с постановлением большинства, или просящие не будут удовлетворены состоявшимся постановлением, то дело приостанавливается в исполнении и переносится в ближайшее заседание Епархиального Собрания.

II. Епархиальное казначейство. Оно состоит из казначея, бухгалтера и письмоводителя. Контроль над ним принадлежит общему собранию Совета, которые in toto или чрез доверенных ежемесячно ревизует наличность кассы, а по истечении года образует ревизионный комитет для проверки отчета, приходо-расходных книг и наличных сумм.

Епархиальный Совет имеет свою печать с изображением креста и надписью учреждения.

Предметы ведения: а) церковные преступления:

1) Против веры: отступление от церкви; возмущения против нее; оскорбление святыни храма, – лиц священного сана; клятвопреступление, богохульство, святотатство.

2) Преступления по должности церковных лиц как духовных так и мирских, состоящих на церковной службе.

3) Дела о браках и брачном разводе.

Состав лиц Епархиального Суда: Председатель – Епископ губернского уезда, члены: 3 из протоиереев и архимандритов и 3 – мирских лица. Они избираются Епархиальным собранием. В дополнение к ним избираются каждый раз подсудимым и обвинителем судьи из духовных и светских лиц по равному числу.

Представителем обвинения служит прокурор, избираемый и определяемый митрополитским судом.

У суда и прокурора должны быть особые канцелярии.

Административная часть, наблюдение за скоростью и правильностью судопроизводства возлагается на председателя суда.

Подсудимый, как и истцы, могут иметь адвокатов и поверенных.

В распоряжении Епархиального суда состоят следователи по 1 на уезд. Следователь избирается Епархиальным собранием и утверждается митрополитским судом.

Порядки судопроизводства.

Судопроизводство – устное, состязательное, публичное.

Движение судебного дела совершается в таком порядке:

Суд вчинается или по жалобе и просьбе частного лица, или по представлению администрации (приходского собрания и совета, уездного епископа, Епархиального Архиепископа и Епархиального Совета).

Представление администрации делается Председателю суда или Прокурору; частная жалоба или прошение могут быть предъявлены каждому из вышеозначенных административных учреждений и ими направляются судебной власти, но, само собой разумеется, могут быть принесены и оной непосредственно.

По получении жалобы или представления судебная власть предписывает Духовному Следователю произвести предварительное следствие.

Как предварительное следствие, так и дальнейший ход дела происходят применительно к Суд. Уст. 1864г. При этом место Судебной Палаты заменяет Митрополитский Суд.

По утверждении последним обвинительного акта, назначается заседание суда.

Судебное следствие должно происходить применительно к порядку, изображенному в Суд. Уставах 1864г.

По окончании прений суд постановляет вопросы и по обмене мнений по их поводу сторон, удаляется в особую комнату для решения вопроса о виновности.

В случае признания таковой, спрашивает заключения прокурора о наказании и также точно удаляется в особую комнату для присуждения оного.

Объявление приговора, порядок обжалования и исполнение его – совершаются порядком, соответственным Суд. Уст. 1864г.

Ищущее развода лицо (в особенности бедного, низшего класса), если желает, может предварительно обратиться с жалобою к приходскому священнику. Изложение – устное, но священник обязан изложить его содержание в нарочно для сего заведенной книге. Если, далее, он найдет удобным, то может сделать попытку примирения. Если она окажется неудачной, может предложить обоим супругам представить дело третейскому суду, составленному, кроме него, из равного числа судей, избранных обоими сторонами.

Если этот суд примирит супругов, дело оканчивается, если же нет, то по их желанию, направляет дело в Епархиальный Суд. При несогласии которой-либо из сторон на этот третейский суд – направляет дело прямо в Епархиальный Суд.

Прошение о разводе должно быть письменное; подается на имя председателя. Последний назначает время к явке в суд той и другой стороне, объявляя ответчику в повестке сущность обвинения, или иска.

Порядок судебного следствия устный, состязательный, публичный. По окончании прений суд обращается к подсудимым с увещанием к примирению и назначает на размышление трехдневный срок.

По прошествии этого срока заседание возобновляется. Если примирение не состоится, суд постановляет приговор.

Обжалование митрополитскому суду допускается.

Каждый уезд должен иметь своего епископа. Уездный Епископ должен иметь полномочия по рукоположению в пресвитера и прочих клириков, а также и определению в должности игумена и игуменьи и – полномочия надзора за всеми приходами, монастырями и прочими церковными учреждениями уезда. Посему он избирается и рукополагается совершенно по чину епископского рукоположения и в отправлении означенных полномочий совершенно независим от Архиепископа, хотя в служении и должно возносить его имя.

Уездное собрание под председательством уездного епископа, или, за смертью его, под председательством старейшего в уезде Архимандрита или протоиерея созывается из представителей приходов и прочих обществ уезда в двух случаях: а) пред временем годичного Епархиального Собрания для выбора на него депутатов от уезда и б) когда сделается вакантною кафедра уездного епископа.

На собраниях 1-го рода решается вопрос – от каких приходов назначать депутатов в предстоящее Епархиальное Собрание? Вопрос может решаться в зависимости от каких-либо особенных нужд известных только приходов: ибо возможное дело, что в иные времена и не будет необходимости посылать представительство от всех приходов уезда. Может вопрос этот решаться и в зависимости от того, какие вопросы и дела наметит Епархиальное начальство для имеющего быть Епархиального Собрания. Что касается состояний 2-го рода, то самый предмет их требует по возможности полного собрания – из всех приходов. Собрание избирает одного или двух кандидатов на епископство и предлагает их прибывшему к окончанию выборов Митрополиту с его епископами, в числе коих должен быть и Епархиальный, а также и некоторые из уездных – для суждения о достоинстве избранного и его рукоположения. Допустимо и такое явление, что прибывший для рукоположения епископский собор предложит Уездному Собранию своего кандидата. Этот случай может иметь место тогда, когда уездное собрание не придет к соглашению относительно собственного кандидата, напр. по скудости в людях достойных, а у Митрополитского Собора найдется достойный кандидат. Вопрос должен решиться совместным соглашением Собора и Уездного Собрания.

Для осуществления своих полномочий уездный Епископ имеет постоянный Совет, состоящий из членов духовных и мирских. По подобию Епархиального Совета он также разделяется на три отделения, но с меньшим составом лиц, смотря по количеству приходов и вообще численности православного населения уезда.

Главное назначение Уездного Епископа и его Совета состоит в упорядочении рукоположения в степени клира и надзоре за жизнью приходов. Благодаря введению уездных епископов на долю каждого из них приходится сравнительно не часто совершать рукоположения, а это дает возможность совершать их неспешно и довольно близко знакомиться со ставленниками. Это ознакомление будет продолжаться затем и личными посещениями уездного епископа приходов. Свой уезд епископ может обозревать каждый год – и делать это опять таки не так спешно и поверхностно, как принужден делать это в настоящее время один епархиальный епископ на все уезды. Это обстоятельство делает затем совершенно излишним существование благочинных – института во многих отношениях не желательного. Уездный Епископ совершенно заменит его. С одной стороны он будет иметь несравненно больший нравственный авторитет в глазах каждого священника, как архиерей, с другой – он может и вести себя в отношении к своему клиру, как бывшим своим ставленникам более искренно и дружески, вовсе не боясь этим уронить престиж свой и не озабочиваться какими-либо искусственными мерами поднимать его в глазах подчиненных, к чему вынужден прибегать благочинный, как выборный, так и административно назначаемый. К тому же и автономное положение прихода сделает излишним слишком мелочный надзор: собственный интерес каждого члена причта всегда будет побуждать его быть достойным избрания в глазах прихожан.

Приход есть наименее мелкая собирательная единица, или часть уезда, имеющая права юридического лица, в духовном отношении состоящая под руководством и управлением приходского причта, а в церковно-общественном и экономическом, – самоуправляющаяся приходским собранием и приходским советом.

Причт прихода в составе своем может иметь одного, двух и трех пресвитеров, диакона, одного, двух и трех чтецов. Приходы маленькие могут и не иметь чтеца, а только пресвитера и диакона, причем последний должен при необходимости исправлять должность чтеца, если не удастся ему, напр. в качестве учителя церковной школы организовать чтение и пение в храме из учеников и учениц школы.

Приходское собрание собирается обязательно однажды в год, но может – по требованию обстоятельств, собираться и несколько раз.

Состав его: Председатель – священник (а если их несколько в приходе, то тот из них, который будет избран). Члены – все прихожане достигшие 21 года, имеющие постоянное жительство в районе прихода и прожившие не менее 3-х лет. Членами могут быть и женщины – не моложе означенных лет, не обремененные материнскими обязанностями и не замужние, напр. имеющие на попечении своем престарелых родителей, или сирот братьев – сестер. – Письмоводство ведет или кто-либо из членов причта за особую плату, или из мирян – по избранию.

Предметы ведения: 1) а) избрание кандидатов в церковнослужители; б) избрание старосты и членов Приходского Совета.

2) Контроль над деятельностью Приходского Совета и старосты. Он осуществляется: а) слушанием и поверкою годичного отчета и приходо-расходных книг, также ревизий сумм; б) ревизией храмового имущества и сумм, вверенных старосте.

3) Меры и операции промышленного свойства, клонящиеся к увеличению имущества и доходов прихода. Раз за приходом будут признаны права юридического лица в гражданском смысле, этот предмет – можно надеяться – получит развитие и даст добрые результаты.

4) Изыскание мер и способов приходской благотворительности и – как благое чаяние – воздействие нравственно-воспитательное на жизнь прихожан.

Исправительным органом приходского собрания служит приходский Совет, состоящий из причта, как непременных членов, и прихожан, избранных на Приходском Собрании³⁵.