Неизвестные письма святого Николая Сербского

В этой книге публикуются неизвестные до настоящего времени письма святого Николая Сербского, адресованные Уинстону Черчиллю, Герберту Гуверу, д-ру Слободану Йовановичу, д-ру Димитрию Найдановичу и д-ру Ратибору Джурджевичу.

Письма проистекают из следующих источников:

Исторически значимые письма Владыки Черчиллю¹ (по причине ареста генерала Дражи Михаиловича²) и Гуверу³ сохранены в архиве профессора Милутина Деврнье. Я получил их благодаря любезности его дочери, г-жи Зоры Деврнье Зимерман из США.

Письма Владыки доктору Дмитрию Найдановичу⁴ находятся в его рукописном наследии. Там, среди других важных документов, я нашел и копию письма Владыки Слободану Йовановичу⁵ от 12 февраля 1953 года, как и статью [Владыки] Николая «Патриарх Гавриил⁶ – ответ одному Морачанину», опубликованную в 1950-х годах прошлого века в «Американском Србобране»⁷, в которой он рассказывает о своем заточении вместе с Патриархом Гавриилом в лагере Дахау⁸.

В моем архиве имеется и оригинальный текст незаконченной «Автобиографии» д-ра Найдановича, в которой он приводит два очень важных свидетельства:

а) по случаю своего ареста во время битвы при Конкорде в 1940 году святой Николай написал письмо протеста Драгише Цветковичу, в котором передал ему, что «Сербская Православная Церковь с большим вниманием следит за тем, что происходит сейчас с д-ром Найдановичем».

Оригинал этого письма сохранился и был опубликован в книге Михаила Константиновича⁹ «ПОЛИТИКА СОГЛАШЕНИЯ – Дневниковые записи 1939–1941»; Лондонские заметки 1944–1945 гг. (под редакцией Радомира Константиновича, «Агенција Мир», Нови-Сад, 1998 г., стр. 623–626).

Поскольку письмо имеет историческое значение, я посчитал важным опубликовать его в приложении к книге.

б) В 1940 году редакция журнала «Христианская мысль» решила посвятить Владыке Николаю, по случаю его шестидесятилетия, один из тематических выпусков.

Когда Владыка узнал об этой идее, то написал Найдановичу письмо, в котором просил его немедленно уничтожить этот номер, несмотря на количество уже отпечатанных экземпляров, поскольку не хотел, чтобы ему при жизни писали некрологи. Ввиду неудачных обстоятельств и европейского варварства во время немецкой бомбардировки Белграда 6 апреля 1941 года этот номер сгорел вместе с типографией, в которой он был напечатан. Божьей милостью сохранилась титульная страница журнала с редакторской статьей Найдановича и эссе «Метафизика Владыки Николая», которые я обнаружил в Национальной библиотеке Сербии и опубликовал в сборнике работ доктора Найдановича ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ И. Х. ФИХТЕ И ДРУГИЕ ПИСЬМА («Јасен & Фонд истине о Србима», Белград, 2003 г., стр. 459–478). К сожалению, упомянутое письмо Владыки Николая было утеряно из архива Найдановича.

Рукописное наследие доктора Дмитрия Найдановича я получил от его племянника о. Драгана Филиповича из Америки, которому я выражаю огромную благодарность.

От доктора Ратибора Джурджевича¹⁰ я получил его переписку с Владыкой Николаем.

Во время проведения работ по сбору материала для этой книги неоценимую помощь мне оказали мои друзья из сербской диаспоры: протоиерей-ставрофор доктор Матея Матеич¹¹, доктор Марко С. Маркович и др. Милош С. Божанич.

Особую благодарность я выражаю моим друзьям: господину Николе Чайкановичу, многоуважаемому переводчику, который перевел с английского письма Владыки Черчиллю и Гуверу, и профессору д-ру Любомиру Протичу, директору «Института развития образования и воспитания», который приложил все усилия к тому, чтобы данная книга увидела свет в издании этого выдающегося учреждения.

Видовдан, 2009 г. Желько 3. Елич

Сербский кафедральный собор 20, 26-я Западная улица Нью-Йорк, Н.Ю. 10 27. 3. 1946 г.

Ваше Превосходительство,

Имел честь говорить с Вами на борту «Королевы Елизаветы» в январе прошлого года о текущей ситуации в Югославии. Прочитал Ваши Олимпийские речи в США, Олимпийские по стилю и ясности, но христианские по духу. Мне особенно понравились приведенные Вами цитаты из Священного Писания. Один нью-йоркский адвокат сказал мне: «Ранее мы знали Господина Черчилля как великого государственного деятеля, но теперь мы знаем его и как Христианина». Я был рад слышать это. Потому что великий христианский народ, каким и является английский, должен иметь своими предводителями истинных Христиан

И теперь, когда я знаю Вас как Христианина, я осмеливаюсь написать Вам еще раз и попросить Вашего ходатайства о настоящем Христианине.

Это Генерал Михаилович, который после пяти лет борьбы против сил зла схвачен и заранее осужден на смерть (по словам премьер-министра Шубашича¹²). Когда восемь миллионов сербов, на своей родине и за рубежом, услышали эту весть, они затрепетали от ужаса и несправедливости в этом мире. Я уверен, что те миллионы Христиан и помыслить не могут о положении этого великого Генерала, в то же время не думая и о Вас. Ведь Вы, как премьер-министр Великобритании, сыграли решающую роль в их судьбе во время войны. Будучи вынужденным по каким-то до сих пор необъяснимым обстоятельствам – и невольно – Вы сперва его обесценили, т.е. забрали его полномочия и передали их другому, неизвестному лицу из преисподней. Наш народ негодовал на Вас, но продолжал надеяться на Вас и на Британское правительство.

Генерала Михаиловича, скорее всего, расстреляют. Но вы знаете, что смерть – это не конец для человека. Мертвые, мертвые праведники, сильнее живых, и я убежден, что Генерал, который на этом свете был самым верным слугой Господа, своего народа и Союзников, будет оправдан перед справедливым Богом. А его кровь падёт на тех, кто виновен в его смерти. Потому что мы, Христиане, видим в крови не только «красную воду», как это делают тоталитарные неверные, но считаем её страшной тайной.

Святое Писание, которое часто цитируется в Британском парламенте, учит нас, что кровь праведника вопиет к Богу, ища у Бога правды¹³. И я бы всячески не хотел, чтобы и одна капля крови Генерала пала на Вас и Ваше потомство.

Поэтому прошу Вас как можно скорее возвысить свой голос и объявить всю правду о Генерале Михаиловиче до того, как он будет мертв. Отчасти Вы это уже сделали, когда, как пишет пресса, признали, что это была Ваша вина в том, что Вы оказали поддержку силам зла в Югославии. Это большое дело. Величие действительно великого человека заключается не только в великих достижениях, но и в смелости открыто и искренне признавать свои ошибки. Но прошу Вас, сделайте и остальное. Защитите этого неправедно и ошибочно оставленного предводителя и его народ, которые находятся очень близко от врат смерти и вечности.

Могу ли я помочь вам, поведав о некоторых чертах характера генерала Михаиловича?

По своей сути он Христианин, верующий. Во время немецкой оккупации он тайно посещал наши святыни и просил священников молиться за него и за людей, которые были с ним. Он верил в Бога.

Ночами он подходил ко Святому Причастию, всякий раз, как только мог. И советовал другим, тем, кто был с ним, делать то же самое.

Он отдавал приказы своим солдатам вести чистую христианскую жизнь, повторяя им снова и снова: «Мы крестоносцы и сражаемся “за Крест Честной и свободу златую” ¹⁴, как веками делали наши предки».

Он настоящий человек из народа и человек для народа. Массы нашего народа считали его воплощением того, что является лучшим в нашем характере, нашей душе и совести, нашей истории и истории нашей церкви. Есть зафиксированные случаи, когда люди сознательно шли на смерть, чтобы спасти его жизнь. Так было и будет всегда – идеализация страдающим, но честным народом своего честного предводителя.

А что касается свободы и демократии, за которые Британский народ боролся и страдал в течение этих великих лет, Генерал Михаилович с самого начала этой второй войны был самым выдающимся сторонником демократии на Балканах и, осмелюсь сказать, в мире, во всей Юго-Восточной Европе. Невозможно найти никого подобного ему во всей этой области. Только лживая пропаганда атеистов, которые верят в обезьяну как в своего создателя, а не в Бога, приложила все усилия, чтобы очернить имя этого героя, которого в последнее время враги и друзья заставили замолчать. Сейчас он пребывает на своей Голгофе, но его воскресение сотрет всю грязь с его лица и заставит засиять своей чистотой и славой.

Он воспитан в традиции и в духе нашей христианской церкви в патриархальной семье в моей епархии. И это еще одна причина, по которой я прошу за него. Не как адвокат за своего клиента, но как пастырь за человека из своего духовного стада. Правда мне дороже человеческих связей и отношений. А правда в том, что тот дух остается неизменно христианским и демократичным во все времена, и до сих пор.

И тот дух, согласно Священному Писанию, есть самая важная вещь от века и до века. Факты можно интерпретировать и искажать так или иначе, в зависимости от доброй или злой воли людей. Но даже факты нисколько не порочат Михаиловича и не противоречат его духу.

Пожалуйста, помните, что у нас в стране была война и революция одновременно, в отличие от Британии, в которой была только война. Наш Генерал должен был сражаться как против внешнего, так и против внутреннего врага. И он храбро сражался против них всех, когда Англия была на его стороне и помогала ему, и он продолжал бороться против них, когда Англия отвергла его и поддержала коммунистов.

И даже во второй период, когда Союзники атаковали его войска с воздуха, как мне рассказали, и убивали его солдат, он издал приказ не стрелять по Англичанам, Американцам и Русским. Строго консеквентный, он не восстал против союзников, даже когда Союзники резко обернулись против него. На словах и на деле он остался верным демократическому характеру человеческого достоинства и свободе всех народов Божьих, на что Вы неоднократно указывали как на основные принципы английского народа.

Итак, генерал Михаилович скоро обнаружит свою трагедию, очень скоро, если Вы не примете меры, чтобы предоставить ему общественный и справедливый суд, на котором английские и американские адвокаты и солдаты выступили бы в качестве свидетелей, – все те, кто был с ним во время войны, или как его гости, спасенные от немцев, или как бойцы, которые сражались бок о бок с его партизанами против общего врага.

Даже если Ваши усилия не увенчаются успехом, знайте, что в этом случае Вы сделали все, что могли. Сербский народ должен знать об этом. Когда я так говорю, я имею в виду и дружбу двух наших народов в будущем.

Сербы – поэтический народ. Они будут из поколения в поколение воспевать своего трагического героя, я уверен в этом. Но они неизбежно будут поминать и Ваше имя вместе с именем Генерала Михаиловича; поэтому, прошу Вас, сделайте все возможное, чтобы Ваше имя было прославлено и воспето в стихах и истории нашего народа, который вместе с греками был стражем границы между Востоком и Западом, который составляет основу Балканского полуострова, а в этой войне верен Англии до самой смерти.

Да поможет Вам Бог и благословит Вас. С уважением и преданностью Вашему Превосходительству, Епископ Сербской Церкви Николай

Сербский кафедральный собор 20, 26-я Зап. улица Нью-Йорк 15. 3. 1946 г.

Уважаемый Г. Гувер,

Я узнал, что Вы собираетесь в Европу на Вашу обыденную и благословенную работу, чтобы накормить голодных и помочь беспомощным. Сказано в Псалмах: «Блажен, кто помышляет о бедных, в день бедствия избавит его Господь»¹⁵. А кто сегодня беднее, чем мой народ в Югославии, где хлеб и свобода, справедливость и безопасность стали роскошью. Подумайте о них и навестите их, я Вас умоляю.

В 1921 году Вы упросили меня, чтобы я вместе с Вами из того же самого положения просил за голодающих детей в Австрии. А Австрия была тогда самым большим неприятелем Сербии. Я поступил согласно Вашему желанию и упросил американцев помочь невинным детям преступных родителей. Вы тогда поблагодарили меня. А я заранее благодарю Вас, если Вы не забудете мой несчастный народ на пути в Европу. Австрийцы и Итальянцы и даже Немцы сегодня находятся в гораздо лучшем положении, чем мои соотечественники, которые были самым верным союзником Америки.

Вы человек пуританского духа, и подобная несправедливость должна вызывать у Вас негодование. Бог видит все. Он за все воздаст, когда придет время. Я уверен, Вы согласитесь со мной, что лучше нам претерпеть самые жестокие страдания, чем быть причиной страданий наших друзей.

Я знаю, что все измученные народы на Старом континенте встретят Вас с большой радостью и с большим ожиданием. Ведь Вы представляете сострадательное сердце Америки.

Да пребудет с вами Бог и да благословит Ваш труд.

С наилучшими пожеланиями остаюсь, Г. Гуверу, Искренне Ваш Епископ Николай

ОТВЕТ

ГЕРБЕРТ ГУВЕР Отель Уолдорф-Астория Нью-Йорк, 22 16.03.1946 г.

Уважаемый Владыка Николай,

Большое спасибо за письмо от 15 марта. Я сохраню в памяти наше сотрудничество в прошлом и Ваш эффективный труд.

Поскольку я уезжаю в Европу, передаю это письмо Г. Честеру Дэвису¹⁶, который ответственен за эту работу в Вашингтоне.

Искренне Ваш, Герберт Гувер

ГОСПОДИНУ СЛОБОДАНУ ЙОВАНОВИЧУ ЛОНДОН, АНГЛИЯ

Епископ Николай Америка 12 февраля 1953 г.

Уважаемый Господин Слободан, Мир Вам и здравия от Бога

Давным-давно я писал проте¹⁷ Николичу, чтобы он от моего лица предложил Обществу Сербских писателей в Лондоне взять одного из святых для своей общественной Славы¹⁸. Я тогда предложил св. Симеона-Неманю¹⁹, чья cлава была также и славой Сербского культурного клуба в Белграде.

Так как прота ничего мне не отвечает по этому поводу, я обращаюсь к Вам, как к первооснователю и каждодневному духовному попечителю этого общества, с просьбой, чтобы Вы это мое предложение, или если еще кем-то до меня было сделано аналогичное предложение, приняли.

Причины очевидны. Приведу две. В каждой из наших катастроф, когда сербский народ оставался без друзей на земле, он начинал искать их на небе. В своем одиночестве и оставленности он еще теснее прилеплялся небу, усерднее молился Богу и более ревностно соблюдал свои православные обычаи, особенно крестную славу. В рабстве или в войнах, в окопах во время боев или в любой другой неприятности Бог и святые для сербского народа – это реальность, а не миф и легенда. А сейчас мы переживаем и катастрофу, и борьбу, и напасть, и одиночество, и оставленность. И народ в нынешних обстоятельствах повторяет опыт своих предков в подобных случаях. Возносит свою душу к небесам с надеждой и покаянной молитвой. На порабощенной родине церкви заполнены богомольными народными массами. В рассеянии по всем континентам Сербы строят новые церкви на свои скудные заработки. Но важно, что они не перестают отмечать свои крестные славы, даже те из них, которые в морально оступившейся Югославии начали оставлять эту священную традицию своих отцов, ради угождения своим компаньонам в государстве – даже, я подчеркиваю, и они теперь начали праздновать свои крестные славы. А в нашей стране был обычай славить не только поодиночке или домами, но и селами, и городами, и учреждениями – культурными, образовательными и военными. Отчего бы Обществу сербских писателей должно противопоставлять себя этому общенародному сербскому христианскому обычаю, и это в настоящее-то время?

Другая причина. Народ, который празднует славу должным образом, был бы обрадован, когда бы услышал и увидел, что его образованные соотечественники, литераторы, поступают так же. Особенно те писатели, которые через многих своих коллег не менее виновны в нашем несчастье, чем политики. Вспомните своего коллегу Кошутича²⁰, и «Бен-Акиба»²¹ и его глупые бурлески, которые названы мольеровским именем «комедия». И этого Пецию и его отвратительную трагедию «Молодой король»²², в которой он оплевал всю сербскую историю больше, нежели это сделали Хорваты, а ведь эта книга была отмечена наградой Сербской Академии Наук, издана Государственной типографией, показана Сербским Народным театром, получила одобрение народа. И Дрейнца²³, Растко П. и других, и многих. Кто бы ни смотрел их пьесы или читал их книги, тот чувствовал себя человеком, который искупался в мутной воде и вышел еще более грязным, чем был. Потому нет ошибки в том скрытом чувстве сербского народа, что нас постигло наказание Божье по грехам нашим. Вот почему сейчас всем нам требуется сознательно искупить грехи, как личные, так и от дел рук наших. Поэтому я считаю, что Общество сербских писателей также должно согласиться с этим общим народным чувством и искупить грехи многих наших писателей, убийц-предшественников безбожного и аморального коммунизма. Одним из способов искупления греха и умилостивления Бога могло бы стать прославление святых угодников Божиих.

Я убежден, что Общество, которому до сих пор удавалось завоевать хорошую репутацию среди сербов в Англии, много бы выиграло в моральном и национальном плане через принятие славы в соответствии с сербским народным обычаем, сложившимся с давних времен. Они бы получили еще одну сербскую отличительную черту, одно благородное христианское достояние.

Да поможет вам всем Бог. С глубоким уважением и дружественным приветствием, искренне преданный Вам, Eп. Н.

P. S. После прочтения Вашей интересной книги о тоталитаризме, я дал почитать ее нашим студентам в Колумбии. Спасибо Вам.

В Нью-Йорк II день Рождества 48 г.

Христос родился, Ради добра воплотился!

Дорогому о. Димитрию – Еле²⁴ сердечно благодарен за ваше мне поздравление с крестной славой св. Николая. Открытка пришла ко мне только вчера, в I день Рождества.

Поздравляю с получением чина, которого Димитрий так сильно желал. Я писал Его Высокопреподобию Паттену²⁵ в Уолсингем об о. Димитрии. Но вижу, что вы до сих пор в Дорчестере²⁶.

Желаю вам счастливого Нового года (а для себя прошу, чтобы он был хотя бы сносным), а также всему страждущему сербскому народу.

С Божьим благословением преданный Е. Николай

Монастырь Св. Саввы²⁷ Либертивилль, штат Иллинойс. 1 ноября 50 г.

Дорогой мой Отче и Доктор, Мир тебе и дому твоему.

Много и много раз разговаривал с тобой в мыслях, но, увы, до письменного выражения еле добрался. Как будто святой Димитрий²⁸ напомнил мне написать тебе и, как всякий святой, даже немного пригрозил! И я взялся за перо.

И вот, сегодня у меня появились время и возможность написать тебе, что я получил «Соборность»²⁹ с презентацией книги, книжицы, «Символы и Сигналы»³⁰, а также письменный ответ о «Земле Недостижимой»³¹. Стыдно мне было, как ученику, который знает, что заслужил тройку, а получил пятерку.

Эти дни мы много говорим о тебе, я и прота Св. Радованович³², который прибыл сюда здоровым, готовым к труду и закалённым. Он обязательно тебе напишет, потому что говорит, что его сын сейчас находится там же, по соседству с тобой.

Когда ты приедешь сюда, и приедешь ли? Может быть, «Богоматерь Уолсингемская» удерживает тебя там. Владыка Дионисий³³ непременно скоро скажет тебе что-то определенное. Я готовлюсь, во имя Божье, в эти дни отправиться в Нью-Йорк. Но перед отъездом хочу поздравить тебя с именинами и двухлетней годовщиной священнослужения.

Святой Димитрий да поможет тебе и Еле.

С сердечным приветствием и Божьим благословением всегда преданный тебе Николай

* * *

20. Зап. 26. ул. Нью-Йорк Лазарева Суббота 51 г.

Мой дорогой доктор, Отче Димитрие, и сестра Ела,

Христос Воскрес Горе забрав, Радость даровав.

Спешу быть среди первых, кто поздравит вас с праздником Победы. Христос Воскресе! И приветствую вас в вашем новом жилище, белокаменном граде Эдинбурге³⁴, «Северных Афинах». Из вашего последнего письма вижу, что вы довольны. И я в полной мере разделяю ваше довольство. Самое главное, что у вас появилось определенное местоположение и сфера деятельности. Без этих двух вещей только редкие отшельники могли бы жить и Богу угодить.

Ничего не решайте быстро. На здешних приходах, насколько я вас знаю, вам было бы тяжело. Но если вам обеспечена мирная жизнь и необходимый литературный труд, то жизнь в этой стране будет для вас радостью и – чего вы давно желаете – покоем. Но это все между вами и Владыкой Дионисием. А он обещает лучшее.

Вы уже были в соборе Св. Жиля³⁵? Давно это было, когда я вещал в нем, а шотландская гвардия играла на волынках! Боже мой, используют ли и поныне шотландцы волынки, которые мы давно заменили «духовой музыкой»?

Пишите. Каждое ваше письмо – радость.

Всего вам наилучшего от Всемогущего Христа всегда преданный вам Е. Николай

Русский Монастырь³⁶ Саут-Кейнан, Пенсильвания Декабрь 31 (c. c) 1951 г.

Дорогие мои, Димитрий и Лела, С праздником крестной славы вас! Святой Иоанн³⁷, названный и «наибольшим» и «наименьшим»³⁸ своим Господином и Родственником³⁹, да поможет вам в Новом году, который для нас, православных, наступит завтра. А вам понадобится его помощь не только в том, чего вы ожидаете от Н. Г., но чего и Н. Г. ожидает от вас. А что Новый Г. ожидает от вас, то Бог – властитель времени – ожидает от вас. Будьте счастливы в непорочности и славны в служении Богу. Может быть, Йово (прим. Иоанн Предтеча) поможет вам перебраться в Канаду, как было сформулировано ваше последнее желание в этом Старом году. Это было бы замечательно. Ну и Догматика на 200 страницах! Даже Дамаскинова не больше. И здесь Святой Йово может помочь еще дважды пересмотреть и обнародовать. Я был бы очень рад. А Лела могла бы писать иконы или благочестивые песни. И в этом ей бы помогал Арслан Пустыньский⁴⁰. Пусть только без страха начнет.

Прочитал я Саввин календарь и вижу, что ты решил меня под старость разбаловать и испортить. Тем более, что и другие суждения о книге близки к твоим. Да отплатит тебе Господь добром за твою ревность по святыне Его. Сейчас я обратил свой взор на Мюнхен из-за книгоиздания. Там Наш большой друг.

Еще раз: С праздником крестной славы! Святой Йово в помощь. Желаю вам гостей побольше. Здоровья и мира и радости и успеха и с Н. Годом. Аминь, Боже дай, святой Йово, помогай!

С любовью и благословением Ваш Е. Николай.

Относительно Канады: пиши «Компетентному». Не ответит. Ты снова пиши, и пусть ему Ириней⁴¹ напишет.

Смотрю на фотографию Найданову [Найдановича] и думаю: «Между празднующим сегодня славу и св. Йованом есть и сходство: оба «пламенные духом»⁴²; и различия: у Йово никогда не было белой бороды, а у Найдана – черной. Ведь ни Йован не дожил до белой бороды, ни Найдану не пришло время иметь черную».

14 – VIII – 52 г.

Мой дорогой отец Димитрий, Мир тебе и радость от Господа.

Прошу тебя, пришли тот другой экземпляр «Жития св. Савы⁴³» на прилагаемый адрес.

Готовлюсь к 14-й литургии на следующей неделе и – к отбытию в Америку.

Помолись за меня Богу.

Вы доставили мне большую радость своим визитом. В жизни есть встречи, которые прочно остаются в памяти.

Желаю тебе и Леле мира, успеха и радости. Как и «всему благочестивому сербскому роду», коих ты пасешь.

Сердечно преданный тебе Николай

Если тебе потребуются еще мои книги для английских друзей, скажи Буацу.

20. Зап. 26. ул. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк. 30 августа 52 г.

Мой дорогой доктор,

Смерть Владыки, дорогого нам Иринея, вызвала невероятное смятение, горе и боль среди американского Сербства⁴⁴.

На одного раба меньше, на один гроб больше в нашей ностальгической эмиграции.

Но об этом тяжело писать, проще вздохнуть, а еще проще промолчать.

Меня очень интересует, где будет погребено его тело. Полагаю, что не в Кембридже, где нет ни одного Серба, который бы хоть раз пришел к нему на могилу!..

Об одно тебя прошу. Больничный фонд, который ты основал на эту мою небольшую сумму, не называй моим именем, но именем Владыки Иринея. Пусть это будет ему «задушие» как с моей, так и с твоей стороны. А нашему чуткому и благородному сербскому народу это будет теперь и ближе, и приятнее.

Тебе и Леле от Бога здравия и благословения преданный тебе Николай

Русский монастырь Саут-Кейнан, штат Пенсильвания 3 ноября 52 г.

Любезная сестра Ела, тебе и Димитрию мир и здравия от Господа.

Получил твое письмо с письмом от Игумении Анны⁴⁵ и вашей приходской газетой. Все три доставили мне много радости. Возвращаю тебе письмо Игумении, непременно его сохрани, оно превосходно. Когда будешь ей писать, скажи, что великое приобретение иметь по превеликой милости Божьей замечательного духовника о. Виссариона (из Даля)⁴⁶, моего старого знакомого. Отличный духовник, отличная Игумения – благо сестрам!

Прочитал приходскую газету на одном дыхании. Есть два Димитрия; один проявил себя через «Возрождение»⁴⁷, а другой – через эту газету. Там – острый интеллектуал, здесь – благородный человек из народа. «Гармония противоположностей», как он сам выразился.

Я рад, что «Больничный фонд» использует кое-что для страждущих храбрых сыновей Сербии. Но снова прошу Вас, назовите его «Фонд Владыки Иринея». Пусть его имя будет поминаемо среди нас, и его душа возрадуется на небесах.

Проте Милою, которого я прозвал «Махер-паша», придется изменить свое отношение к о. Димитрию (хотя этот и дал ему хорошую встряску!).

Я напишу ему, что он, как младший, должен знать, кем был Найданович в Белграде и какие услуги оказал Сербской Церкви (что особенно ценил почивший Патриарх Варнава⁴⁸) своими газетами и воздействием на молодежь. Но и Дим. пусть больше не обостряет отношения. Достаточно.

Если хочешь, попробуй с несколькими из них петь богомольные песни. Пусть и этот Боро поможет, он много их знает.

Если пошлешь м. Анне одну из этих красивых фотографий, она будет рада.

Сердечный привет д-ру Маринковичу и всем прихожанам, а особенно вам двоим.

Всегда ваш Николай

После долгих путешествий я вернулся туда, где и был. Обо мне не беспокойтесь: мне лучше, чем я того заслуживаю. Ты и Димитрий собирайте чудесные события для нового выпуска «Эммануила». Ратибор спрашивает меня о типографии. Я написал ему, пусть рассчитывается с Милое.

Моментально и к празднику Славы: 20 Зап. 26. ул., Сербская Церковь, Нью-Йорк День св. Николая 52 г.

Мой дорогой брат Димитрий,

Сегодня, когда я возносил славу Богу, приходит мне твое письмо от Правительства. Если бы оно пришло раньше, я бы и ответил тебе раньше. Из-за гостей не успел прочитать твои письма Милою и Алексе. Но я прочитал наспех только твое письмо и Лелино. И был возмущен. Поэтому и пишу так скоро. Речь идет о «Молитвенных песнях»⁴⁹. Их автор подписан на книге. И ты можешь как тебе угодно представлять эту книгу, но только как книгу монаха Фаддея, а не как мою, ни в коем случае. Монах Фаддей опубликовал одну книгу стихов под названием: ПЕСНИ БОГУ И РОДУ, которая тебе, конечно, неизвестна. Она была напечатана зимой 1940–1941 г. под контролем почившего Йована Рапаича⁵⁰, и я читал ее уже будучи в плену у Немцев. У меня есть один экземпляр. А это второй – «Молитвенные песни».

Поэтому прошу тебя, ни за что не связывай моего имени с тем сборником стихов.

Леле скажи: я рад, что могу что-то сделать для Даны (прим. Даницы). Я велел Зорану немедленно послать ей посылку с продуктами из Триеста, а насчет одежды – нам нужно поискать здесь. Спасибо Леле, что она предоставила мне возможность сделать это.

А теперь спешу – вот и новые гости. Когда прочту твои остальные письма, отвечу.

Пусть любовь Отца, мудрость Сына и сила Духа Святого направляют твою деятельность и Лелину доброту.

Всегда преданный Николай

Переслано от: / Его Высокопреподобия М. Диурих[к]а Сербская Церковь, 18 Черч-стрит, Лакаванна, штат Нью-Йорк 24 декабря 52 г.

Мой дорогой Доктор,

Христос родился. Мир тебе Божий. После первого письма (на день святого Николая), вот еще, как и обещал.

После твоего разрыва со «Збором»⁵¹ и прекращения издания «Возрождения» будет ощущаться еще большая потребность в единении духовенства в Диаспоре, как и в единой церковной газете и других совместных литературных и миссионерских предприятиях.

Большая беда, что все отпечатанное в Мюнхене рассматривается в анти-«Зборных» кругах как «от Збора» (см. ЮНП «Збор»). Хотя от этого в предыдущих Мюнхенских изданиях нет и следа. Эти необоснованные подозрения и агитации необходимо ликвидировать. Сербский народ, рассеянный по миру, потеряет оба своих лица: и сербское, и православное, если не услышит пастырский голос предостережения и утешения от своего побратима-духовенства (голос, а не голоса: в этом разница между Церковью и политикой).

Твои отношения с протой Милоем должны улучшиться. Если он поступает с тобой несправедливо, ты молись о нем Богу, и изменишь его. Не диалектикой, но молитвой. Помни слова Спасителя: «Блаженны вы, когда будут поносить вас...»⁵²

И начни говорить о нем хорошо, о том, что есть в нем хорошего (например, энергичность, хорошие отношения с англичанами и т.д.). «В почтительности друг друга предупреждайте»⁵³. Здесь не поможет никакой суд – ни праведный, ни честный, но только евангельский метод, который я сам часто с успехом использовал.

Пусть Рождество Христово принесет тебе крепость, мир и радость. Не забывай меня в молитвах.

Всегда преданный тебе Николай

Я собираюсь встретить Рождество у о. Мийо Джурича, а затем снова в Саут-Кейнан, как Бог даст.

23 января 53 г.

Мой дорогой Доктор,

Как раз в день св. Йована, чью Славу ты празднуешь, я вернулся на свое старое место.

Я срочно написал для мисс Уингфилд этот манускрипт, который и посылаю тебе с просьбой, чтобы ты, если можешь, перепечатал его на машинке и срочно отправил ей. Если не можешь, пошли ей эту рукопись в таком виде.

Она мне как-то писала, что письма ей никак не приходят вовремя, что ли, поэтому я отправляю через вас, а также из-за того, что будет необходимо все перепечатать.

Обязательно сразу же дайте ей знать, что дело в ваших руках, чтобы не мистер Яспер закончил книгу.

Эти праздники я провел отчасти в Нью-Йорке, отчасти у о. Миодрага в Лакаванне, а отчасти в Канаде. Повсюду я видел Сербов как исключительный народ, все «как сыны царские»⁵⁴, отличные от других. Первые две богословские добродетели, веру и надежду, имеют в полной мере, но третья – любовь – у них несоразмерна.

Но поэтому мы, священники, здесь, чтобы просить Господина жатвы⁵⁵ наполнить высокие колосья сладким зерном⁵⁶. А зерно – это любовь.

Всего наилучшего тебе и Леле и богословесной пастве. Сердечно преданный вам

+ Николай

Рус. Монастырь Саут-Кейнан, Пенсильвания. 20 февраля 53 г.

Дорогой мой отец Димитрий, Мир тебе и здравия от Господа.

Я получил твое письмо и обе твоих газеты (двойной рулон) около десяти дней назад, но, ожидая, пока Зоран пошлет мне копию одного из моих писем, чтобы присоединить сюда, я запаздываю с ответом. Завтра-послезавтра, когда получу от Зорана, пошлю тебе копию без комментариев, которые, как ты увидишь, не нужны.

А пока я перечислю все неприятные вещи и остановлюсь на приятных. Первое, теперь у тебя будет независимая церковная Община, второе – это благодатное единство пастыря и словесного стада на приходе, а третье – величественное празднование дня св. Саввы. И не говорю уже о передовом больничном фонде и о счастливом спасении твоего доброго начальника, др. Маринковича, и об остальном, складном, связанном, самоотверженном. Все, что вы сказали мне в письме и в газете, укрепляет, ободряет и обновляет и меня, не говоря уже о тебе, пастыре такого поистине СЛОВЕСНОГО стада Божьего. В бывшей свободе Югославии мы имели только внешнее сияние, а сейчас, когда Господь погасил все внешние светильники, засиял внутренний свет Сербской души, прекраснее всякого физического света. Это ясно видно на твоем приходе: в соприкосновении с Богом, в церковном беспартийном единстве, в неиссякаемом сербском оптимизме, который ни тьма рабства не может омрачить, ни слезы искания справедливости заглушить, ни собственные вздохи затаить.

Я очень рад за тебя и твой приход, в истине Светосавской, и желаю всем вам, в молитвах пред Господом, успехов и только успехов во всем, что положительно, хорошо, боголюбиво.

А теперь обращаюсь только к тебе и Елене. Я вижу, что вы сменили квартиру, на той же улице. Надеюсь, так будет удобнее для многочисленных посетителей и гостей, как Лела и хотела. Со стыдом (потому что не могу больше) посылаю эту небольшую сумму в 20 долларов исключительно вам двоим на кофе и сладости гостям (по сербскому обычаю, прилепскому⁵⁷ и белградскому), для «репрезентации». Это излишек от моей прибыли в Канаде после посылок, отправленных сербским сиротам на Рождество. Господи, благослови.

Господину Перишичу скажи, что я получил от него очень красивую рождественскую открытку, но не поблагодарил его просто и только потому, что у меня не было его адреса.

Нам всем следовало бы научиться от наших «хозяев» хотя бы тому, чтобы на КАЖДОМ письме указывать свой обратный адрес.

Знай, отец Димитрий, что «Монах Фаддей» – это одно имя, а «Николай» – другое.

Надеюсь, что до тебя скоро дойдет нечто, в связи с чем тебе не придется сомневаться о имени.

Я сообщил Зорану в Нью-Йорк (ты точно знаешь Зорана, он сейчас студент в Колумбии⁵⁸), чтобы он послал тебе два варианта «Жизни Св. Саввы». Он это, конечно, сделал. У меня здесь нет ни одного. А ты подари кому хочешь, пока не будет издана твоя книга на англ. «Очерк православного догматического богословия»⁵⁹.

Желаю вам всего благого от Господа, приветствуя и целуя в Духе Святом, твой и ваш сердечно преданный

Е. Николай

Трогательна твоя память о Владыке Иринее. Дружба, которую смерть не разлучит, иначе, укрепляется: Бог да вселит его в святую Небесную Сербию, а тебе долгих, долгих лет жизни и здоровья, здоровья. Прилив [призывание] Благодати Божией⁶⁰ сильнее английского климата, на который ты жалуешься. У нас продолжительный снег и ветер. Но мы молимся Господу, чтобы этот «прилив» победил климат⁶¹.

* * *

День св. Харалампия 1953 г.

Дорогой мой отец Димитрий,

Это обещанная добавка к прошлому письму. Думай и суди о нем, как хочешь. Старый «grand old man»⁶² Слободан, читает теперь Св. Писание каждый день, но я не знаю, хватит ли у него смелости реализовать его.

В каждом из твоих обзоров моих дел – не дел⁶³ ты подчеркиваешь, что я много писал и написал. А что думаешь, сколько бы заняло, если собрать все, что ты написал («Путь», «Светосавле», «Христианская Мысль» и другое, новое, как и «Возрождение», и опять оставшееся)?

На самом деле, я много писал, и это, во-первых, потому что у меня не было дара, чтобы многое выразить кратко, как, скажем, Паскаль⁶⁴. А во-вторых, это мне передалось по наследству. Мой покойный отец Драгомир (большая душа) 30 лет был делопроизводителем в городской администрации. Он только и делал, что писал да писал. И вот – его сын.

Могу тебе сказать по секрету, что все, что я печатал до 1924 года, я бы не хотел когда-либо переиздать. А в более поздних книгах местами встречаются ошибки.

Надеюсь, что мой «Собор»⁶⁵ многим будет полезен. Поэтому, когда ты прочтешь его, и поймешь, что это так, порекомендуй его своим прихожанам.

Еще раз прошу тебя: разрушь предубеждение, что эта «Библиотека Свечаник» единственная на данный момент в Сербстве, которая не является ни приверженицей «Збора», ни политической, ни партийной. Как тебе известно, я основал ее в качестве духовной пищи для опечаленных сербов, всех сербов, которые не отреклись ни от Христа, ни от своего полного значения сербского имени.

С благословением и приветом тебе, Леле, др. Маринковичу и всему твоему 800-численному стаду словесному.

Твой сердечно преданный Е. Николай

Сербская православная церковь св. Стефана 18 Черч-стрит, Лакаванна 18, Нью-Йорк, 23 июля 53 г.

Мой дорогой доктор и брат Димитрий, Мир тебе и благодать от Господа.

Я получил два укорительных письма, сначала от Елы, а теперь и от тебя. Но я бы хотел, чтобы вы меня поняли и простили за действительно долговременное молчание.

Май месяц был полон экзаменами в Семинарии в Саут-Кейнане⁶⁶, где я выполняю обязанности профессора. Июнь месяц вплоть до Видовдана⁶⁷ я провел в Нью-Йорке, где наблюдал за окончанием обучения наших 8 Сербов, блестящих студентов, прочитал 2 лекции и служил у Сербов и Русских. На Видовдан был на съезде С.Н.О.⁶⁸ в Чикаго, где у меня была самая мучительная – но всегда священная – обязанность примирить поссорившихся сербов. Затем служение в нашем монастыре и в Саут-Бенде⁶⁹, после – крещение одного младенца и посещение наших старцев в Дионисиевом⁷⁰ «Доме престарелых». Бедные люди, как сказал бы Достоевский! И – в обратный путь (лучше сказать, побег) к о. Мийи, туда, где я сейчас, и где меня тоже дергают то туда, то сюда. Все они увеличивают бремена, а не умаляют года, а годы, словно фатально, все умножаются, а не сокращаются. Но я не жалуюсь, а благодарю Господа, что Сербы до сих пор считают меня живым и «энергичным». А я этому радуюсь, как дитя.

Но вы двое тоже немного странные: посылаете мне письмо с лебедем, а не с ласточкой, поэтому все и приходит поздно. Иначе бы я поздравил вас с чудесным праздником св. Апостолов и знатными гостями. Но все приходит поздно. И я, и о. Мийо, прочитали приходскую газету «от корки до корки». И все красиво. И все чисто и честно. Вы здесь. И др. Маринкович. Тут и благородные сербские сироты. Если бы и я мог быть среди вас. Но, что делать, уже поздно. Спасибо, что взялись за «Свечаник». Трудимся и будем трудиться, всегда думая о вас двоих и вашей дружной пастве и желая вам всего наилучшего от Бога,

ваш всегда преданный вам сердечно, Николай

Я остаюсь здесь, если Бог даст, до конца августа. Вышеуказанный адрес. Пусть Ела мне пришлет адрес Даницы (я его потерял), чтобы я мог послать ей посылку с одеждой, разумеется, ношеной.

Сербская Православная Церковь св. Стефана 18 Черч-стрит, Лакаванна 18, Нью-Йорк, 20 авг. 53 г.

Мой дорогой доктор, Мир тебе и здравие и благодать от Господа.

Я получил и Елино, и твое письмо. Вижу, что вы вполне сносно, хотя хотите (особенно Елена), большего. Не думаю, чтобы вам в Канаде было лучше, даже если бы твой давнишний «кардо» Дионисий⁷¹ сжалился бы и пригласил тебя. Наша эмиграция становится все более и более пакостной на всем этом континенте, и в Монархии, и в Республике, вероятно, из-за слишком истощенных нервов от долгого взгляда вслед блаженному home going⁷². В этом отношении здесь действительно тяжелее и хуже, чем в Англии: люди наедятся, напьются, наездятся, а потом вспоминают своих, и от мучений рассорятся якобы из-за политики и – плачут. Так заканчиваются знаменитые пикники, о которых вы читаете в «Србобране». Но мне нравятся твои философские слова: «Благо народу, у которого еще есть силы плакать». Это напоминает мне слова Божьи: «Блаженны плачущие»⁷³. Тяжело нам, Сербам, если после того, что было и что есть, не плачем. Но, слава Богу, что мы плачем, что является залогом утешения, которого не отнять. И я вчера на Преображение [Господне] плакал душой от видения моего Лелича и задужбины⁷⁴ моего отца Драгомира, в которой тысячи правоверных из Вальевского и Ужицкого районов⁷⁵ собираются на молитву, причастие и народный собор⁷⁶. Конечно, и о. Иустин⁷⁷ служил, а монахини из Челие пели... пели и вместе со всеми остальными плакали...

О Вашем Петровданском⁷⁸ праздновании никто мне – даже ты – не писал так восторженно, как Влачич из Манчестера. Знаешь, разве ты не знаешь Влачича? Всякий знает некоего Влачича, предка или потомка, а я – обоих. Поблагодари и передай ему привет. Судя по сообщениям, ваш апостольский праздник был во всех отношениях Царственным. Будьте счастливы и довольны. Это заслуга НАСТОЯТЕЛЯ, дай Бог ему всего.

Пусть меня твоя община не зовет официально. Я приеду – а приеду – не когда они захотят, и когда я захочу, но когда смогу. А не смогу сразу, значит, я не гражданин этой страны и не хочу им быть. Чем я старше, тем большую надежду имею на то, что мы вернемся домой.

Вернусь еще раз к празднованию Петрова дня. Это выглядит так, словно это было торжество в смысле Сербского единодушия и триумфа Православия. И это радость, радость со слезами. Величайшая радость не бывает без слез. Мы все должны работать ради триумфа Православия. Потому что это триумф Христа. В связи с этим ты бы мог составить книгу: «Краткий очерк Православного вероучения»⁷⁹. Это было бы достойнее тебя, чем заниматься переводом «Кассианы» и «Собора»⁸⁰. Это могут делать и «черные бороды». А «белобородые» теологи (богословы) должны создавать световые центры (центры света), из которых многие другие руки будут брать и разносить светильники.

Относительно «Свечаника»: Твой приход от 1000 «глава и чавора» [непереводимый оборот], мог бы получить, безусловно, больше книг от нашей – твоей и моей – библиотеки, а не только 30 штук [кусков]. Хотя бы 250. Я бы написал о. Алексе, чтобы выделил процент с распродаж. Он еще тот скопидом, что и неудивительно: за 18 месяцев он издал 10 публикаций, чего не сделала ни одна другая сербская организация за 10 последних лет. Это радость богословам и богомольцам.

Итак – остановлюсь.

Скажи Еле, что мы с Мийо постараемся послать от нас Драгане на улицу Змая-Од-Ночая⁸¹ посылку и посылку (в серб. ориг. пакет и пакет).

Господу помолимся – Господи помилуй: отцов и братию нашу, живых и усопших, праведных и грешных, и рабы твоя: Димитрия и Елену, и Димитриеву Словесную паству. Мир вам. Аминь.

С благословением сердечно преданный Е. Николай

ЕПИСКОП НИКОЛАЙ РУССКИЙ МОНАСТЫРЬ САУТ-КЕЙНАН, ПЕНСИЛЬВАНИЯ 13 февраля, 54 г.

Мой дорогой доктор, Радуйся о Господе!

Дошло до меня и второе письмо от Лелы, твоей С. С., т.е. супруги и секретарши. Ее письма плывут оттуда сюда дольше, чем письма отсюда летают в Австралию и возвращаются [обратно]. Ту медлительность в перемещении я приписываю душевному миру и тишине, что очень хорошо для здоровья.

Для м. Анны я посылаю только эту собственноручно написанную молитву к Чистому и Честному посту. И наказ: не присылать мне ничего, вообще ничего. Чего нет в Америке? Всё, всё есть, кроме одной сливовой свирели в полуметр длиной. Об этом беспокоюсь: я ей ответил о получении I посылки, а она теперь спрашивает, получил ли я ее! Если Лела может, пусть скажет ей: у меня нет ни дома, чтобы посадить молодило⁸², ни сада, чтобы посеять базилик. Поэтому я и оставил то, что мог раздать для домашнего хозяйства Сербским женщинам в Нью-Йорке. Прекрасные ткани я отдал девушкам из хора «Коста Манойлович» в Лакаванне, чтобы носили и гордились⁸³. Я взял несколько виноградных зерен себе как лекарство, и с тех пор чувствую себя намного здоровее. Рассматривая каждую вещь, я посылал благословение рукам, которые это творили и паковали, в первую очередь, матери Богдайки⁸⁴.

По словам апостола: «Ищу не вашего, а вас»!⁸⁵ И на Христа уповаю, что мы скоро увидимся лицом к лицу. Хочу похвалить большой труд над новой трапезной, и к благословению о. Архимандрита добавляю свое благословение. И так далее. Я знал, что Сретина дочь, наша Богдайка, умеет и разумно домом управлять, и любовь всех домашних сыскать.

НОВУЮ ПОСЫЛКУ НИ ЗА ЧТО НЕ ПОСЫЛАЙТЕ МНЕ СЮДА. Придержите ее у себя, и когда я приеду к вам, по пути в Отечество, я ее возьму. Аминь, Боже дай, сербов больше не карай, пожалей и возврати в Богдай [Рай]⁸⁶!

А теперь, мой Доктор, давайте объяснимся. Почему в стольких письмах, которые от вас не по земле ходят и не по водам бродят, нет ни слова о Свечанике? Ни о книге Спекторского⁸⁷, ни о Иустиновой⁸⁸? Ни о Календаре? Не Влачич ли усердно поработал над ними?.. Слов нет.

Мы такие, какие мы есть – пусть нас вера освещает, и любовь согревает.

Помяни в святых молитвах: проту Стеву Дим., проту Марка, проту Жика Ристан. и моих родителей: Драгомира и Катарину.

Сердечный привет тебе и Леле, и Данице и Лелице (прим. Еленушке) (не оттуда ли пошло название села моего Лелич?⁸⁹), а «нашего Драгана», который меня называет «нашим Владыкой», целую.

Всегда преданный вам Николай

Сербская Православная Церковь Св. Стефана 18 Черч-стрит, Лакаванна 18, Нью-Йорк, Св. вмц. Марина (Огненная)⁹⁰, 54 г.

Мой дорогой Доктор, Помоги Бог!

Твоим дорогим письмом ты развеял мои многочисленные сомнения и домыслы по поводу долговременного молчания. Более всего меня радует успех на приходе.

«Свечаник» – одно из вспомогательных средств миссионирования веры на приходах. По крайней мере, у тебя есть несколько выдающихся богомольцев (Влачич, Боро и т.д.), так что вдохнови их потрудиться.

Что касается тебя, замечательный Доктор, то ты критически относишься к Иустиновой книге, знай, что она – главный «хит» для наших здесь. Ее собираются переводить на английский. А о книге Спекторского пишут профессора из Белграда – «пришлась по вкусу». Что тебе не нравится, так это то, что они написаны не для ученых, а для невежд. Продолжим во имя Бога. Только – «жателей мало»⁹¹. От тебя ожидается «Очерк догматического богословия Восточной Церкви»⁹².

Спасибо папе и маме маленького Стевы за свирель. Как это было кстати, ведь свою я отдал в Кливленде одному музыканту получше меня. Прикладываю к письму пять долларов, три из которых для Стевы (на колыбель), и икону Богородицы для Стевы, а два доллара для Драгана, пусть продолжит прислуживать в церкви и во время этого пропевать все ответы на возгласы. Потому что НИКТО НЕ СТАЛ НАСТОЯЩИМ ЧЕЛОВЕКОМ ТОЛЬКО ЛИШЬ БЛАГОДАРЯ ОТЛИЧНЫМ УЧЕБНЫМ ЗНАНИЯМ.

Арест М. Арсения⁹³ вызвал здесь большой бум и возмущение не только среди Сербов, но и Американцев. Это Махер устраивает какие-то протесты и все вы, остальные?

Сердечный привет и всего наилучшего от Бога всегда преданный Николай

Я здесь в отпуске с о. Мийо и о. Нико Стоясавл. Подтверди мне в двух словах получение этого письма, чтобы я не беспокоился.

Из Саут-Кейнан, Пенсильвания 12 апреля 55 г. (св. Иоанн Лествичник)

Дорогой мой Доктор, Христос Воскресе!

Получил от Елены 2–3 письма. Но не ответил ей. Болел четыре месяца. И только сейчас, выздоровевший, но не вылечившийся [серб. ориг. прездрављен али не оздрављен], отвечаю на почту. Я рад, что у тебя много работы. Если у человека этого нет, то Бог попускает ему болезнь. Святогорец говорит: Или делай, или болей! Бог не терпит праздных виноградарей⁹⁴.

Лела пишет, что вы купили собственный дом. Это действительно прекрасно. Но это обнаруживает мне ваше сомнение о возвращении на Родину, а это сомнение нехорошо. Если Лела напишет игумен. Анне, пусть спросит, получила ли она то, что хотела.

Я думаю провести Пасху здесь, в Нью-Йорке, до Фомина воскресенья, а потом должен ехать в Саут-Кейнан, потому что наши студенты в мае сдают итоговые экзамены.

Всегда рад слышать добрую весть от вас и о вас.

Желаю вам всего наилучшего от Бога ваш всегда преданный Николай

ЕПИСКОП НИКОЛАЙ РУССКИЙ МОНАСТЫРЬ САУТ-КЕЙНАН, ПЕНСИЛЬВАНИЯ 3/IX 55 г.

Дорогой мой Доктор, Помоги тебе Бог!

Я только что получил письмо от твоей Елены. Отвечаю сразу – это срочно. Игумения Анна послала ей сообщения, а она не хочет идти и получать эти сообщения! Господи, неужели это возможно? Ее дорогая и давнишняя подруга Анна пошла бы за ней в Салоники пешком, а Еле тяжело потрудиться отсюда до Лондона!

Если еще не опоздал, скажи ей, пусть отправляется немедленно; а в большом городе легко встретиться наедине, легче, чем в лесу. Нет здесь никаких отговорок; страшно, если она не пойдет. Может, есть сообщение и для меня.

Если та малышка уже монахиня, я бы привел ее сюда, где хотят создать сербский женский монастырь. А здесь нет сербских монастырей, с которых можно было бы начать. От меня привет Анне и сообщение: изучить возможность приезда сюда 3–4 сестер, опытных монахинь для той цели, о которой я уже сказал.

Иначе здесь, как и там: Гнев Божий проявляется в страшных вихрях, от которых гибнут тысячи, города разрушаются, миллиардные имущества разоряются. И наводнения, засухи и т.д. И мало кто помнит, откуда это и почему? Все объясняется случаем и ослеплением природных стихий. Воюют против коммунистической слепоты, а сами перста Господня не видят. И все же сербы прозорливее других. «Это от Бога»! Я часто слышу это от Сербов, а от других никогда. Даже пасторы настолько «офальшивились», что не видят во всем этом Бога. Вот почему мы, православные священники, должны быть предупреждением в проповедании и предостережении народа.

Желаю вам всего наилучшего от Бога и сердечно приветствую вас Николай

Саут-Кейнан, Пенсильвания 15 января 56 г.

Дорогой мой Доктор,

Я получил твою приходскую газету, но, к сожалению, не могу читать на «латинице⁹⁵» (которая вовсе и не латиница Запада, но славянского Востока, чудовищный алфавит [письмо]!). Я только просмотрел, а прочитать мне некому. Меня очень заинтересовал случай с «spooke-house»⁹⁶, досаждение злых духов и успешная молитва. Я хотел бы иметь это для своей коллекции. Поэтому прошу тебя, перепиши это начисто и отправь. Я воспользуюсь, с аналогичным материалом, собранным в Сербии. Когда-нибудь.

Еще раз поздравляю тебя с крестной славой. Пусть славный Йован Предтеча вымолит у Господа Бога все, что вам нужно для спасения.

Всегда преданный тебе Николай

П. С. Я не в восторге от сооружения новых сербских церквей в Англии. У меня есть большая надежда на то, что мы вернемся к своим дорогим церквям и монастырям в Святой Сербии.

С НОВЫМ 1956 ГОДОМ

Вам и всему Сербству. Аминь, дай Боже!

С праздником крестной славы! Святой и сильный Йован на помощь всюду и навсегда. Да украсит путь Ваш и всего Сербства в Новом году цветами (как эта открытка).

Довольно терний [шипов], о Господи!

Сердечный привет Николай

ЕЛЕНЕ НАЙДАНОВИЧ, СУПРУГЕ Д-РА ДИМИТРИЯ НАЙДАНОВИЧА⁹⁷

1947 г.

Любезная Госпожа Ела,

Давным-давно я получил Ваше письмо в Нью-Йорке, но только сейчас пишу Вам отсюда из санатория. Я удивлен, что Вы с Димитрием хотите приехать сюда. Нет сейчас страны, где течет мед и молоко. А на кого оставите школу? И чем бы вы здесь занимались? Боюсь, что не ошибаюсь.

В любом случае, сейчас нашим невозможен приезд сюда, пока не откроется новая квота. А пока лучше всего успокоиться в этой стране культуры и свободы. И молитесь Богу о милости всему миру, потому что гнев Божий настигает всех.

Вам и Дмитрию желаю счастливого Нового года. Да благословит вас Бог.

Eп. Николай

Постоянный адрес: Сербский монастырь Либертивилль, штат Иллинойс. США На праздник св. Апостола Филиппа 1946 г.

Дорогой мой брат Ратибор, Радуйся о Господе!

После разговора с Полом Андерсеном о Вас в Нью-Йорке застал здесь, в нашем монастыре, и Ваше письмо, и посылку с книгами.

Дивлюсь Божьему промыслу и вашему сербскому трудолюбию там, в лагере. Вы издали целую малую библиотеку полезных книг. Достигли того, чего мы вместе в далеких странах не достигли. И всё – благодаря Господу, сербскому непреодолимому духу и ИМКА⁹⁸, христианской организации, которая оказала вам помощь больше, чем любая другая организация, которая именуется именем Христовым. Пусть Бог вас живит и благословит, успокоит, обожит и умножит, укрепит и ублажит. Аминь, Боже, да будет так!

А теперь – ответ на ваши вопросы:

‒ Дам ли я Вам разрешение на переиздание? Бог с Вами! Разве Вы не знаете, что я никогда ничего не заявлял о своих авторских правах? Сколько хотите и как хотите – переиздавайте. Только имейте в виду, что мои книги и слабые, и старые. Так смотрите и ищите новые потоки воды живой среди более молодых и сильных.

‒ Одобряю ли я издания Трилогии? Почему бы и нет – если вы там по обоюдному согласию находите, что есть еще современные ценности? Только – пусть не исключают из Войны и Библии⁹⁹ главу 2: «Какой будет будущая война».

‒ Хотите от меня нового слова? Хотите ли новое солнце на небе или старое? Христос для нас, Сербов, есть вся ценность – и старая, и новая, и вневременная.

Мудрый писатель и хороший хозяин выносят из своей сокровищницы старое и новое. Пусть Сербы не отрекаются от старого блага и пусть не слишком надеются на новое. Потому что всё старое доброе, как старое золото, потихоньку ковано (медленно, как народные поговорки и пословицы), а новое быстро отливается и фабрикуется. «Берегитесь», – сказал Отец. То есть будьте бдительны и внимательны.

Еще один мой брат написал вам Рождественское поздравление. От себя могу вас только приветствовать ангельским приветствием над Вифлеемом, которое является заведомым во все Мессиины времена до скончания веков, а по сути является следующим:

Славите Бога в вышних (а не внизу в нижних) Чтобы был мир на земле и в человеках благоволение.¹⁰⁰

Вот первое условие этих двух – мира и благоволения. Без этого первого эти два бывают миражами, ловлением месяца в воде. И разве мы не свидетели тщетных человеческих усилий насадить это двухветное древо без этого корня? Славяне, которые препятствуют славлению Богу, препятствуют тем самым истинной миссии славянства, которая является евангельской и – только евангельской. И еще – которая пришла со святых Балкан. Потому что, если святые апостольские Балканы станут христоборными, тогда Православие в большой опасности, а вместе с ним и Славянство. Потому что Бог поругаем не бывает.

Передайте привет Клоду Нельсону. Придерживайтесь богомольства. Любите богомольцев. Они были солью¹⁰¹ и закваской¹⁰² на свободе; они ими и остаются в рабстве. Пойте народные духовные песни и знайте, что вера, согласие и терпение – Сербское спасение.

Сатана скоро будет посрамлен, а Христос прославлен. Небесная Сербия воюет за вас. Просто кайтесь и надейтесь. Мы всё еще в туннеле, но лучи света достигают и нашей тьмы. Лучи милости Божьей и прощения.

Рассвет приближается. Аминь, дай Боже!

С верой, что во Христе Боге вся сила и мощь, и господство, и власть, и с надеждой, что Он Своей рукой обратит все к добру и наилучшему, я поздравляю Вас с Рождеством, с добрыми пожеланиями и смиренными молитвами.

Сердечно вам преданный, Е. Николай

Книгу «Под маслинами» не нашли в посылке.

Если знаете что-нибудь о судьбе о. Елисея и остальных монахов и монахинь из Овчар-Кабларского ущелья¹⁰³, прошу, дайте мне знать.

Сербский монастырь Святого Саввы в Либертивилле, Иллинойс, 12 января 1948 г.

Дорогой мой брат Ратибор, Воистину родился Христос!

Я получил твое письмо от 28 декабря здесь, в монастыре, где я немного пошел на поправку.

По вашему желанию я отправил Вам «Символы и сигналы»¹⁰⁴. Это единственный экземпляр, который я здесь нашел. Так как он мне больше не нужен, я дарю его Вам. «Войны и Библии» здесь невозможно найти. Не думаю, чтобы Трилогия была полезной, вопреки мнению. Неужели эти три мои книги настолько сжато написаны, что трудно сделать выдержку из них, чтобы не потерялась логическая связь. По Вашему желанию попытаюсь составить одну книгу исключительно для Сербов. Потому что, как Вы сами говорите, смятение среди нашей интеллигенции велико, что увеличивает наши беды. Если Бог поможет мне закончить, я дам Вам знать.

Ваше предложение основать в Англии сербский монастырь, в который бы и типография была перенесена, прекрасно, но вопрос в том, можно ли найти обширный участок земли в тесной земле Английской? Поэтому можно было бы взять на рассмотрение Канаду, где всего в изобилии, в том числе и бумаги.

Относительно трех богословов на Халак¹⁰⁵. Константинопольский Патриарх ответил, что принял бы 2–3 сербских богословов. Но кто их найдет и где? И кто их выберет, и не ошибется? Если бы Архиерейский наместник прота Милан Йованович из ИМКА предложил троицу, и ИМКА согласилась бы оплатить путь до Турции, тогда я (или Владыка Дионисий) могли бы написать Патриарху Максиму¹⁰⁶.

Вы пишете, что 5000 сербов уехали в Англию. Однако есть сведения, что добралась лишь половина. Сожалею, что и те 150 не уехали.

Было бы хорошо, если бы Вы предоставили епископу Дионисию имена тех, кто хочет быть монахами.

Просматривая все книги, которые вы успели издать, я просто поражен. Здесь очень сложно напечатать хотя бы одну книгу на сербском языке. Все сербские типографии заняты печатью газет и календарей.

Да благословит Вас Господь в вашей супружеской жизни. Молю Бога, чтобы Новый год стал счастливее прошедшего. Для всех, и для нас Сербов в том числе. Аминь, Боже, сделай так!

С благословением и приветом Сердечно Вам преданный E. Николай

М-р Ратибору Джурджевичу И.М.К.А. 1804 Конгресс Стрит Чикаго 12 Иллинойс

Из Русский монастырь Саут-Кейнан, Пенсильвания 29 окт. 51 г.

Любезный брат Ратибор, Мир Вам и здравия от Господа.

Я приехал в Нью-Йорк на празднование Святой Петки, и, во имя Божие, завтра возвращаюсь на свое место отсюда.

Посылаю Вам эту рукопись «Собор»¹⁰⁷. В основном это поверхностная история богомольнического движения среди Сербов, но главное – это Наука чудес. Прочтите и оцените.

Я очень благодарен этому молодчине Светомиру за его волеизъявление набрать эту рукопись кириллицей; думаю, в двух экземплярах. Не к спеху. Я писал отцу Алексе и просил об отчете, на каких условиях это могло быть напечатано в Мюнхене.

Прошу Вас, дайте Светомиру денег на покупку письменных принадлежностей и возьмите их с меня.

Бог велик, он спасет народ. Мы должны непрестанно молиться.

Вам и Вере привет и благословение. Преданный Вам Николай

Русский монастырь Саут-Кейнан, Пенсильвания Митровдан¹⁰⁸, 1952 г.

КОНФИДЕНЦИАЛЬНО

Дорогой брат Ратибор, Мира Вам и здравия от Господа.

Наши письма пересеклись.

У Вас уже есть мое письмо о том, что Вас больше всего интересует – типография. Я писал Вам, что тот вопрос теперь стоит в треугольнике: Ратибор – прота Николич – Найданович. Следовательно, независимо от Англичан, среди которых Вы бы хотели, чтобы я выступал посредником. В отношении этого я здесь ничего не могу сделать. Неправда, что я честил церковную общину в связи с тем, что она законно или незаконно присваивает себе типографию. Я только ясно сказал Николичу, что его забота об этой типографии отвлечет его от его духовного призвания. Пока что типография издает «Возрождение» (см. «Препород»), и имеет 400 подписчиков (по свидетельству о. Найдановича), но он [журнал] несимпатичен из-за латиницы. Я с трудом читаю.

Может, было бы хорошо Вам создать какое-то партнерство с Протой (серб. протоиереем), относительно церковной общины в Лондоне, не знаю. Но и Найдана не обидьте.

Как только Вы оставили большую литературную деятельность в Европе, я быстро нашел канал для издания календарей и книг в Мюнхенской типографии «Логос» с протоиереем Алексой. Наша третья книга уже в печати (будет готова ко дню свт. Николая), а четвертая – до нового года. В следующем году, если Бог даст, мы издадим как минимум четыре книги.

Может, и газету (дважды в месяц) «Святая Сербия», голос церкви.

Поэтому мы нисколько не заинтересованы в Вашей типографии практически (только дружески), так как у нас есть «Логос» в Мюнхене, откуда мы легко поставляем книги в Югославию, что очень важно. Но я ничего не имею против, чтобы всю эту деятельность перенести в Лондон, при условии, что Вы устроите это дело с протоиереем Николичем, и если о. Алекса согласится на это. Напишите им и договоритесь.

С благословением, преданный Вам Николай

На Пасху, надеюсь, выйдет мой «Собор». Письмо Илича меня сильно потрясло. Нужно наряду с литературной деятельностью создать и благотворительную. Для следующей серии я тружусь над МОЛИТВЕННИКОМ ДЛЯ СЕРБСКИХ ДЕТЕЙ. Пытаюсь. Но без иллюстраций дело не двигается.

Знаете ли Вы, кто бы мог проиллюстрировать?

Русский монастырь Саут-Кейнан, Пенсильвания 1 ноября 52 г.

Дорогой брат Ратибор,

Я только несколько дней назад вернулся на это место после долгих путешествий (Европа, Калифорния, 14 000 миль!) и среди писем застал и Ваше.

Вас вечно интересует типография. Но эти два трудолюбивых человека не приехали ко мне в Лондон, чтобы поговорить об этом. Прота Николич хотел ту типографию приспособить для церкви, но я отговорил его от этого. У него нет времени управлять типографией, так как он перегружен церковными делами. Найданович против этого. И мне так кажется, что решение вопроса зависит ни от англичан, а от нашей церковной администрации в Лондоне. Поэтому я и не обращался к англичанам.

То, что Вы мне пишете о Вашем труде по совершенствованию себя в юридического и современного “up to date”¹⁰⁹ секретаря ИМКА действительно похвально, даже если это идет в ущерб одной из ваших великих литературных акций в Европе. ИМКА в Сербии была бы полезна. Может быть, позже. Но меня всегда привлекало молодежное движение, названное безобразным именем SCOUTS¹¹⁰. И в Жиче я некогда планировал, чтобы то движение практичного, благотворительного Христианства, «осербить» и окрестить, и внедрить в мою епархию. Но – дунул ветер и унес и тот мой план вместе с остальными.

Всего Вам доброго от Бога желает и приветствует Преданный Вам Николай

15 января 56 г.

Любезный мой брат Ратибор, Воистину родился Христос. И благословенного Вам Нового года.

Я прочитал Ваше прекрасное описание жизни, трудов и успехов.

Я рад, что сейчас Вы пишете «Я и Вера», а не как раньше (не Ева и Адам, а Адам и Ева, что есть по-библейски). Пусть Вера не гневается!

Мне нравятся Ваши мысли об Американской демократии. – Не знаю, чему Вы можете научиться из Психологии от Американцев, но мне кажется, что есть две причины психопатических проблем: грех и чудовищная техногенная цивилизация.

Против греха лекарство известно, но для этой цивилизации, мне кажется, не существует ни преград, ни конституции, она распространяется и там, где не нужно, захватывает весь мир, и это предзнаменование Конца.

Описание Вашей жизни необычайно красиво и литературно: прекрасная картина личного счастья и наслаждения природой. Но я бы послал это только счастливым в Америке, а не сербским мученикам и страдальцам в Германию. Несчастным вредит чужое счастье; им посылается икона Распятия Христова.

Благотворительный фонд¹¹¹ (в 2 миллиона), не знаю, кто ему помогает, но знаю, что сербские узники, старые ветераны, верные союзники Америки на Шетланде и в иных местах без той помощи медленно умирают и «ОТДАЮТ БОГУ ДУШУ».

Вам и Вере сердечно желаю всего самого наилучшего от Господа Всегда преданный Вам Николай

Посылаю вам эту брошюрку. Может быть, студенты заинтересуются (разумеется, не римо-католики).

Николай Велимирович 10/23 декабря 1940 г. написал письмо Драгише Цветковичу (оригинал этого письма хранится в наследии профессора Константиновича):

«Уважаемый Господин Премьер-министр,

В Священном Писании, которое Ваши родители очень уважали, ясно написано: “Праведник спасается от беды, а вместо него попадает в нее нечестивый¹¹³”.

Вынужден написать Вам по поводу некоторых из тех арестованных и в заключении замученных людей, которых называют сторонниками господина Димитрия Лётича¹¹⁴. Обращаюсь к Вам как к Министру Внутренних Дел, под чьей властью находятся задержанные и задержатели в этой стране. Среди арестованных находится и господин д-р Димитрий Найданович, профессор и писатель, мой ученик, который в этом году с отличием защитил докторскую диссертацию в Берлинском университете. Он уже несколько месяцев находится под арестом в городской Администрации Белграда. Он болен. Перенес тяжелую операцию, ему удалили почку. Чтобы он остался в живых, ему рекомендовано соблюдать строжайшую диету. Тем временем он коротает свои дни в убийственном положении узника в темнице. И если его быстро не освободить, он будет приговорен к смерти. За что? Кого осуждают на смерть по законам этой страны? Преступника или изменника Отечества? Найданович ни то, ни другое. Он православный серб, богослов, убежденный христианин и один из самых выдающихся писателей в нашей Православной Церкви этого поколения. Трудно и представить, чтобы такой человек мог совершить какие-либо действия, которые квалифицировались бы как преступление или предательство Родины. В сербской Церкви не много таких же способных и образованных людей, как др. Найданович, чтобы ее не интересовала его судьба. Напротив, все мы, люди Церкви, знающие доктора Найдановича, – а нас таких много – с огромным вниманием следим за тем, что с ним сейчас происходит.

Вы знаете, господин Президент, что сегодня антирелигиозные, антиправославные и антинациональные силы очень активны в этой стране. Если преступление состоит в том, что др. Найданович со своими приятелями восстали против тех сил, тогда это преступление можно приписать и Вам. Или, если предательство родины в том, что доктор Найданович писал и говорил против клерикализма как о страшной опасности для этой страны, тогда нужно арестовать и всех нас, членов сербской национальной церкви, для которой защита от клерикализма была в плане еще со времен Святого Саввы. Если подозрение вызвала его приверженность Королевской Династии¹¹⁵, тогда любой подивится. В истории записано, сколько жертв принес дом Лётичей за династию. Что же, если у Вас вызывает сомнение династичность Д. Лётича, приятеля др. Найдановича, тогда это подозрение можно легко распространить на всякого в этой стране. Если некие определенные типы называют г. Лётича «сумасшедшим» из-за того, что он читает Священное Писание, молится Богу, постится и причащается, тогда по тем же самым причинам миллионы православных сербов, а точнее весь сербский народ, можно объявить сумасшедшим.

Я не собираюсь здесь защищать г. Лётича. Его вера в Бога и его характер достаточная ему защита. Но я только хотел сказать, что многие из его приятелей и почитателей следуют правилам православной веры так же, как и он. Так и др. Найданович – как это дошло до моего сведения – как сознательный сын Православной Церкви постился с некоторыми из своих товарищей по несчастью в тюрьме, чтобы в первую неделю этого Рождественского поста исповедаться и причаститься. Когда они сообщили компетентному чиновнику о том своем намерении и желании и попросили позвать православного священника, чиновник им в этом отказал. Если бы вопрос касался римо-католиков, то сам Папа в Риме, выразил бы протест против своей дипломатии и неотступно искал бы удовлетворения религиозных потребностей своих верующих. У Православной Церкви, к счастью, нет ни папы, ни своей дипломатии, и она не располагает никакими средствами принуждения или насилия. Он имеет свои собственные правила и апеллирует к совести тех, которые стоят у власти, чтобы совершение тех правил никак этому не препятствовало.

И я, как один из старейшин Сербской Православной Церкви, обращаюсь с этим призывом к Вашей совести, Господин Президент, и прошу:

‒ позволить православному священнику приходить в тюрьму и причащать тех православных Сербов, которые этого хотят и просят об этом;

‒ распорядиться ускорить завершение полицейского расследования в отношении доктора Найдановича и его друзей, чтобы им как можно скорее предстать перед государственным судом и

‒ больного доктора Найдановича или отпустить домой, или отправить в больницу, где бы его лечили и позаботились о нем. То же самое и с другими его друзьями, которые с расстроенным здоровьем попали в тюрьму или заболели в тюрьме.

Не позволяйте, Господин Президент, снова претворить в жизнь те непогрешимые Библейские слова: “Праведник спасается от беды, а вместо него попадает в нее нечестивый”. Не позволяйте, чтобы хоть один праведник претерпел неприятности в ведении ваших возможностей и полномочий власти. Потому что не может быть хорошо ни Вам, ни государству, оттого, что люди страдают из-за набожности и непреложного патриотизма. Я знаю Вас с тех лет, когда вы восхищались Достоевским. Это воспоминание вселяет в мою душу надежду, что вы не останетесь глухи к моему призыву.

С уважением и приветом Преданный Вам Епископ Жичский, Е. Николай»

* * *

Ответ Драгиши Цветковича

Драгиша Цветкович ответил Николаю Велимировичу 28 декабря 1940 года:

«...Сперва давайте принципиально разберем вопрос, которым Вы интересуетесь.

Страну, в которой нет порядка, где не уважается авторитет власти, где некоторые беззаконники думают, что они призваны заботиться о высших интересах и конспиративным путем доходят до самовыражения, обычно ожидает худшая и самая ужасная судьба. Наиболее очевидный пример находится с самого недавнего времени и непосредственно по соседству от нас. Мы не можем допустить такой хаос в нашей стране, и каждое нелегальное движение ощутит всю строгость закона. (...) Поэтому я не допущу действий безответственных факторов и незаконных движений, независимо от того, исходят ли они слева или справа. По моим понятиям и первые, и вторые опасны, потому что у нас есть видимые примеры, и там, где они выходили до выражения слева, и где – справа.

Никого не преследуют за то, что они верят в Бога, но мы знаем, что многие беззаконники использовали все средства, даже церковь, для достижения своих целей. Человеку мало креститься и ходить в церковь, его душа должна быть чистой и правильной.

... Он (Найданович) был заключен в тюрьму не за то, что верит в Бога, а за то, что вошел в общество людей, которые Бога заменили сатаной.

Кроме примеров в других странах, где люди пострадали и были расстреляны без вынесения приговора, общество господина Найдановича хотело и здесь создать такую организацию и такое настроение. О том Вы можете получить неопровержимые доказательства, если захотите, и в любое время, потому что я действительно забочусь о том, чтобы убедить Вашу личность, которую я очень ценю, и заверить в истинных целях этого сообщества. А когда Вы это увидите, как наш величайший представитель церкви, вы и сами согласитесь, что моя решимость в этом отношении заключается только в спасении страны от хаоса и беспорядков, которые бы сильно повредили всем нам. Поступая так, я думаю, что я тем самым в полной мере отвечаю Священному Писанию, которое проповедует мир между людьми, согласие и любовь против неурядиц, хаоса, раздоров и ненависти».

Ты мне настоятельно советуешь написать воспоминания обо всем, что произошло со мной и блаженнопочившим Патриархом Гавриилом, твоим близким земляком, за четыре года нашего пребывания в плену у Немцев.

Мне жаль, что я не могу тебя полностью послушать. Слышал, что многие сербы пишут мемуары; так и пусть их пишут. Только тот, кто взялся за эту работу, должен знать, что нет ничего труднее, чем писать беспристрастные воспоминания с проверенными и точными фактами, которые бы принесли пользу будущим поколениям и писателям-историкам.

Но поскольку в этом году на Джурджевдан¹¹⁷ исполняется два года со дня смерти Патриарха Гавриила, я иду навстречу вашему желанию с описанием лишь одной из многих драматических ночей, которые мы провели вместе в лагере Дахау. Всего несколько штрихов в качестве характеристики Третьего по счету Патриарха Сербского с момента обновления нашего Патриархата, и это во времена общенациональных страданий и мучений.

Наш барак был длиной более 100 метров. В нем были люди самых разных имен и званий, от знаменитого доктора др. Нимёллера¹¹⁸ и двух мюнхенских монсеньоров до одного нашего македонского журналиста, который постоянным плачем получил редкую привилегию свободно ходить по коридорам и разговаривать с охранниками. Он также заказал и получил жареные каштаны и арахис из Мюнхена, что в лагере считалось наивысшим лакомством.

Когда американские самолеты гудели над Дахау, из ночи в ночь нет-нет да слышишь из коридора крики охранников: «Алле, аус» (все наружу).

Итак, однажды ночью, когда падал мокрый снег, они закричали: «Alle aus!» Моя келья была третьей от Патриаршей. А Патриарх тогда болел рожистым воспалением и лежал в постели. Заболевание заразно. Никто не смел приближаться к нему, кроме тех, кто хотел умереть. А были и такие. Кто бы ни проходил мимо его кельи закрывал рот и нос платком, чтобы не заразиться. Чем культурнее человек, тем он пугливее перед заражением и смертью. Лагерный врач, др. Обермейер, который осматривал Патриарха, был поистине гуманным человеком. Он сказал мне, что Патриарх будет мучительно переносить болезнь. «Рожистое воспаление в его возрасте несет верную смерть». – Алле аус! – повторились крики охранников. – Что на этот раз? – спросил меня болящий из постели. – Кричат, чтобы мы выходили. – Скажи им ты, а то если я им скажу, что не выйду, они убьют меня тотчас. (Патриарх хорошо говорил по-гречески, по-русски и по-французски, а на немецком я был его переводчиком).

Я перевел это начальнику охраны. А тот был мизантропом из Страсбурга и мешал немецкие слова с французскими, так что его невозможно было понять, будто он говорил на китайском. Итак, он покраснел от ярости, что закричал: «Каждый должен выйти, здесь нет исключения».

Патриарх не расслышал.

– Нет и не-е-ет! Врач поручил мне согреться. В этом бараке и так холодно, а они еще и гонят ночью на снег и под дождь, в эту грязную яму. Не выйду!

Он позвал капитана барака. С платком поверх рта он стал меня расспрашивать. Я сказал ему, что Патриарх не может выйти на холод без угрозы для своей жизни, и что я должен остаться, чтобы ухаживать за ним.

Капитан: «Мне сообщили, что этой ночью будет самая крупная воздушная атака, и этот барак, как крупный объект, несомненно, будет поражен и подожжен».

Патриарх: «Скажи ему, пусть он не обо мне беспокоится, а о себе. Я чувствую, что не умру сегодня ночью. Бог сохранит меня, а не эта грязная яма».

Капитан: «Ладно, пусть Патриарх остается на свой страх и риск, но вы должны выйти. Только он не должен оставаться в одной рубашке; он должен надеть мантию, камилавку и крест и другие отличия своего чина».

– Боже, теперь и это! За что? Мне легче лежать раздетым. Меня просто хотят замучить, злодеи и негодяи!

Капитан отвел меня подальше в коридор и объяснил: если Патриарх умрет, как он того хочет, некогда будет его мертвого облачать. Положение гласит: все трупы должны быть выброшены в течение двух минут. А мы выставим мертвого сербского патриарха в лагере (обязательно сфотографируем) и покажем его как жертву ваших американских друзей. – И лисы бы подивились лукавству людей!

Что можно сделать перед силой.

Поступим по приказанию. Патриарх остался в келье, как хотел, а я вышел впереди капитана в темноту и – в яму. В этой яме пряталась культура двадцатого века, спасаясь от цивилизации двадцатого века.

Настал гул, грохот, перекрестное блистание, взрывы, которые не поддаются описанию.

Рядом со мной в яме сидел один добрый Норвежец, начальник навигации из Осло. Я прошептал ему:

– У нас, сербов, говорят: гремит, как Святой Илия.

Он прошептал мне:

– В данном случае это не св. Илия гремит, а Рузвельт.

В темноте кто-то схватил меня за колени. Наш Македонец. Сквозь рыдания он проговорил:

– Неужели мы здесь умрем, дедушка? Эх, Скопье, милое мое Скопье, отчего не ты мне гроб, как бы сладко было умирать!

Норвежец, кажется, понял, и в шутку сказал:

– Так приятно умереть в компании, рядом друг с другом, будет нам в гробу теплее!

Это действительно загадочный, но не редкий юмор людей перед очевидной смертью. Немцы называют это «Гальгенхумор».¹¹⁹

Мне никогда не приходило в голову, почему немцы загоняли нас в эту яму (а таких ям было бесчисленное множество), где ничуть не безопаснее, чем в бараке.

Этот умный норвежец мне всё хорошо объяснил:

– Это совершенно ясно. Если бомба упадет на нас здесь, в этой дыре, никто не будет ранен, мы все умрем, и они нас быстро забросают этой землей, которая находится вокруг этой дыры. В казармах бы многие были ранены осколками стали, поэтому их нужно было бы тащить в больницу и лечить. Вы знаете, немцы – народ практичный и экономичный.

Поэтому им не нравится сопротивление сербского Патриарха. Только из-за этого. Им дешевле закопать его мертвым, чем лечить раненого.

Пока мы сидели на корточках в ожидании смерти, огромное пламя внезапно поднялось над нашим бараком и осветило нашу яму.

– Барак горит!

Все закричали.

Я выпрыгнул, чтобы увидеть Патриарха. Но злой командир из Страсбурга оттолкнул меня назад и заорал:

– Bleiben tranquille alle in wotr platz!¹²⁰

Напоследок завопила сирена. Атака окончена. Мы поспешили в барак.

К счастью, горел не наш барак, а какое-то здание позади него, пламя взвивалось, и нам казалось, что барак горит.

Я быстро добрался до Патриарха.

– Ты жив, сокол?

Он обратился ко мне первым.

– Слава Богу, Вы живы, Ваше Святейшество.

Патриарх вскоре после этого выздоровел к удивлению врачей и охранников. Только сила духа, веры и молитвы укрепляла и поддерживала его.

На следующий день наш Македонец, расхаживал по коридору как павлин, и сквозь слезы говорил:

– О, дай Бог, увижу свое Скопье!

И рассказывал нам, как все бараки восхищаются Патриархом из-за его решительной и бесстрашной позиции по отношению к немцам.

Но немцы это не простили. Меня отправили в темную келию без окна. И так 48 часов нас держали отдельно: больного Патриарха без ухода, а меня без света. Это нам было в наказание «за сопротивление власти».

Вот как это было, мой дорогой Морачанин. В завершении могу тебе сказать, что до войны у меня были принципиальные разногласия с Патриархом Гавриилом, что вовсе не секрет. Но я могу засвидетельствовать: За четыре года немецкого плена Патриарх Гавриил показал себя настоящим человеком, великим сербом и достойной Первопрестольником Сербской Православной Церкви. Поэтому пусть все сербы вспоминают его с уважением и молитвой, да дарует ему Господь Царство Небесное среди сорока других славных Патриархов и миллионов славных мучеников сербских.

CIP – Каталогизация в публикации Национальной библиотеки Сербии, Белград

271,2–296

821.163.41–6

ВЕЛИМИРОВИЧ, Николай, 1881–1956

Неизвестные письма святого Николая Сербского / [подготовил] Желько 3. Елич. – Белград: Институт развития образования и воспитания совместно с «Христианская мысль», 2009 г. (Градац: монастырь Градац). – 116 с. факс .; 25 см

Тираж 300. – стр. 7–8: Введение / Желько 3. Елич.

ISBN 978–86–87137–38–7

1. Елич, Желько З., 1975 – [редактор] [автор дополнительного текста]

COBISS.SR-ID 168481036

Каждое произнесенное или написанное слово «Величайшего Серба после Святого Саввы» – сокровище для всех нас, Православных. Тем не менее, его речи из докторской диссертации на немецком языке, проповеди на английском, объявления на французском, лекции на русском... заставили многих, не только православных, справедливо называть его «Новым Златоустом». Перед вами, дорогие читатели, тридцать писем Святого Николая, которые с усердием, старанием и, прежде всего, с Божией помощью собраны господином Желько 3. Еличем. Подписавшийся благодарит его не только от своего имени, но и от имени всех вас, уважаемые читатели.

На Видовдан, 2009 год.

Любомир Протич

Рецензент: Сладжана Гаврич, филологический факультет Университета в Баня-Луке,

Республика Сербская, Босния и Герцеговина

Перевод: Елена Лобанова