Православному христианину для беседы с духоборцем
Самая беседа
Был тёмный осенний вечер. К мельнице села Б. Тамбовской губернии приехало несколько крестьянских подвод с зерном. Мужички в ожидании своей очереди собрались в просторной горнице хозяина мельницы Ивана Павловича Сороки, который в настоящий вечер присутствовал здесь и сам. Это был пожилой мужчина, производивший приятное впечатление своим умным взглядом, степенностью. Но все окрестные крестьяне, хотя уважали его, однако относились к нему и с осторожностью и недоверчивостью. Он слыл за духоборца-сектанта, старавшегося притом распространять своё лжеучение среди других. Соседние священники, зная его образ мыслей, предупреждали своих прихожан и внушали им не верить его проповедям. Впрочем, сам он всячески старался скрыть своё сектантство и в своей комнате имел даже икону, но очень малого размера и к тому же поставленную в тёмном заднем углу. Религиозные беседы с крестьянами он вёл очень искусно, знал хорошо Священное Писание и умел внушить крестьянам свои сектантские убеждения тогда, когда они этого совершенно и не подозревали. И некоторые крестьяне, вступавшие с ним в беседу, сами не замечая того, становились более равнодушными к Православной вере и Церкви и начинали недоверчиво относиться к своему приходскому священнику. Так что этот мельник-сектант являлся среди окружающего тёмного крестьянского люда волком среди овец, но волком не явным, а в овечьей шкуре.
Со священниками, могущими обличить его лжеучение, мельник обыкновенно не вступал в разговоры, и они не имели возможности как следует противодействовать его вредному влиянию на крестьян. По счастью для той местности, скоро нашёлся такой человек, который, не возбуждая особенного недоверия у мельника, имел возможность посещать его и присутствовать при его беседах с крестьянами, приехавшими для помола. Это был местный сельский учитель, Пётр Сергеевич, кончивший курс духовной семинарии, человек благочестивый и хорошо знакомый с мыслями и особенностями духоборческой секты. В последнее время Пётр Сергеевич не только присутствовал при беседах мельника с крестьянами, но и сам старался вызвать его на религиозные разговоры и в этих разговорах подрывал его авторитет перед крестьянами, как много знающего и правдивого человека, и этим самым, по мере своих сил, противоборствовал его сектантской пропаганде. Это последнее обстоятельство понимал и сам мельник и поэтому был всегда особенно осторожен, когда среди других его гостей, простых крестьян, присутствовал и Пётр Сергеевич.
Но Пётр Сергеевич не смущался этим недоверием и, сознавая пользу своих бесед, часто тревожил мельника. Пришёл он и теперь. Подсевши к группе крестьян, он вёл с ними разговор об обыкновенных житейских делах и заботах. Вскоре появился и сам хозяин и сел рядом с другими.
Учитель. Не слыхали ли вы, Иван Павлович, когда принесут в наше село чудотворную икону Божией Матери? Говорят: завтра?
Мельник. Нет, не слыхал! Да и что в этом интересного?!
Учитель. Как что интересного? Для вас, может быть, и мало интересного, но для нас, православных христиан, прибытие в наше село чудотворной иконы значит очень много. Не правда ли, братцы? – обратился он к сидевшим рядом крестьянам. Те поспешили ответить утвердительно.
Мельник. А по моему мнению, для вас нет никакой пользы от той иконы. Польза будет только для монаха, да для вашего попа, которые соберут с вас деньги за служение молебнов и панихид.
Учитель. Ну, нет! А не помните ли вы, как прошедшее лето, когда приносили эту же икону во время засухи, после общего молебна перед нею прошёл благовременный дождь, и вместо неурожая оказался прекрасный урожай. Ведь теперь крестьяне везут хлеб на вашу мельницу только лишь потому, что Царица Небесная не допустила погибнуть трудам православного народа.
– Совершенно верно, – говорили другие сидящие; – это как есть!
Мельник. У вас всё: «как есть». Вы настоящие идолопоклонники, которые молятся перед своими истуканами и воображают, что те помогают им или вредят им. А сами ещё читаете вторую заповедь: не сотвори себе кумира, ни всякого подобия... да ни поклонишься им и не послужиши им. Чем же ваши иконы отличаются от идолов?
Учитель. Наши святые иконы вовсе на идолов не похожи и имеют совершенно другое значение. Наши святые иконы – образа, изображения для нас Самого Бога, или Его Пречистой Матери, или святых ангелов и святых угодников. И когда, например, Иван молится перед иконой Иисуса Христа, разве он молится дереву и краскам, разве он говорит: «Икона, помоги мне»? А как он говорит? Он говорит: Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй меня. Значит, он молится не кому-либо другому, а Самому Господу Богу, он Его призывает на помощь; и когда кланяется перед иконой, то преклоняется перед тем же Господом. То есть молящийся перед святой иконой христианин поступает так же, как повелено поступать Священным Писанием, где сказано: Господу Богу Твоему поклонись и Ему одному служи.
Мельник. Но припомните другие выражения Священного Писания, например: не делай себе никакого изображения (Исх.20:4), или ещё: Бог не показал на горе Хориве никакого образа, дабы они, евреи, не развратились и не делали себе кумиров, изображений какого-либо вида, представляющих мужчину или женщину... дабы ты не прельстился и не поклонился им и не служил им (Втор.4:15–19). А у вас, православных, есть изображения и Николая, и Варвары и тому подобные.
Учитель. Что же из этого? Я уже отчасти объяснил, что означает наше почитание святых икон. А кроме того, ещё прибавлю, что и Сам Господь, запретивший через Моисея еврейскому народу поклоняться идолам, повелел, однако, поставить в скинии изображения херувимов в виду молящихся. Если вы свято держитесь сказанного в Слове Божием, как и всем следуют нам держаться, то вспомните, как учил пророк Моисей почитать ковчег Завета, ковчег могущества Божия (2Пар.6:41, слич. псалом 131, стих 8). В Библии читаем: когда поднимался ковчег Завета в путь, Моисей говорил: восстать, Господи, и рассыплются враги Твои... А когда останавливался ковчег он (Моисей) говорил: возвратись, Господи (Числ.10:35–36).
Мельник. Ну что ж, тут об иконе не говорится.
Учитель. Да, не говорится, но вполне осуждается твоя нехорошая мысль, что-де икона сделана человеческими руками из дерева, написана красками – тоже человеком; что же ей кланяться, точно Богу? Так?
Мельник. Совершенно верно: разве это не хорошая мысль?
Учитель. Да, не хорошая. Ты знаешь, что и ковчег сделан человеком из дерева (Исх.25:10) и обложен золотом тоже человеческими руками. Однако ковчег был, как я уже тебе сказал, могуществом Божиим. Обращаясь к ковчегу, Моисей обращается к Самому Богу; не боготворя ковчег, он называл его Господом. Понял ли теперь?
Этот вопрос озадачил мельника; хотя он сам считал себя принадлежащим в секте духоборцев, хотя таковым его считали и другие, православные; но он всё-таки старался скрыть своё сектантство, чтобы не подвергаться каким-либо неприятностям со стороны властей. Поэтому-то он не любил называть себя и не называл духоборцем. Теперь же, проговорившись во время увлечения беседой, он должен был волей-неволей назвать себя настоящим именем.
Мельник. Как не понять? Я понял, но ведь мы вещества не признаём; наше служение духовное.
Учитель. То есть чьё это ваше?
Мельник. Мы, духоборцы, отделяемся от вас, христиан, за ваше почитание вещества. Мы составляем отдельное общество духовных христиан. А почему называем себя духоборцами, так это потому, что в противоположность вам, православным, думающим спастись через внешнюю религию: поклоны, посты, хождение в церковь и тому подобное, мы, духовные христиане, духом бодрствуем, как и сказано у святого Иоанна: истиннии поклонницы поклонятся Отцу духом и истиною (Ин.4:23). Бог есть дух; сей дух, или Бог, в нас; мы есьмы Бог. Мы язык свят, царское священие, люди обновления, и греха в нас нет. Мы образам не молимся, потому что их делали люди; в церковь не ходим, потому что её строил наш брат мужик, и следуем своей духовной вере.
Учитель. Всё это – слова крайне нечестивой гордости. Как вы можете сказать, что вы – Бог? Это богохульство! И за это в Ветхом Завете побивали камнями. Как вы говорите, что в вас нет греха, когда мы, все люди, во грехах родились, и нет ни одного человека, который бы жил и не согрешил? Сказано: Един Бог без греха: а если мы скажем, что не имеем греха, то обманываем себя, и истины нет в нас (1Ин.1:8). Это самообольщение и эта гордость происходят от того, что вы неправильно понимаете Священное Писание, от того, что не признаёте Святого Предания и не руководствуетесь учением святых отцов Церкви, которые толкуют Писание правильно и нас учат понимать правильно; а не по собственному грешному разумению.
Мельник. Да, мы называем вашу Библию «хлопотницей» и не полагаем её в основание своего вероучения. Из Ветхого и Нового Завета мы берём только полезное, только зёрнышки пшеницы из целой кучи мякины. Вы исказили и испортили Священное Писание и понимаете его буквально, а мы толкуем его духовно, как и сказал апостол Павел: буква убивает, а дух животворит (2Кор.3:6), Бог дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа.
Учитель. Бог дал способность, это – верно; но кто решит, что вы правильно понимаете Священное Писание и основательно одно отбрасываете, а другое принимаете в нём? Один из вас понимает так, другой иначе, один отбрасывает одно, другой другое. У вас ведь нет и не может быть духовных наставников, вы отвергли священников и епископов, преемников апостольской власти.
Мельник. У нас нет священников и епископов, но у нас есть старики, которые знают учение Христово так, как учил Он, ибо в них есть божественный разум. Мы основываемся на живом предании, которое и называем «животной книгой», потому что оно живёт в нас, в нашей памяти и сердцах, в противоположность вашей Библии, состоящей из мёртвых букв. Эта наша животная книга составилась из множества псалмов, которые по частям передаются из рода в род, преемственно от отца к сыну, по живому устному преданию, и ни одна йота этой книги не затерялась и не может затеряться до кончины и после кончины мира.
Учитель. Из ваших слов можно сделать только тот вывод, что вы, духоборцы, находитесь в крайнем заблуждении и ослеплении. Вы говорите, что ваша животная книга есть устное предание. А разве вам не известно, что люди, передавая что-либо одни другим, очень допускают ошибки, иногда по неведению, а иногда и намеренно? И чем вы докажете, что вы не ошибаетесь, а передаёте верно? Вы не верите нашим святым отцам, говорите, что они неправильно истолковывали нам Библию, неправильно передали апостольское предание; а между тем они были, конечно, выше и святее ваших наставников, простых крестьян, Побирохина, Капустина, Калмыкова и других. Например, ваш наставник Капустин до того увлекался и заблуждался, что прямо принимал от духоборцев поклонение себе, как живому Христу, душа Которого будто бы переселилась в него. Да и не это одно. Можно указать и много другого нехорошего, что явилось у вас, духоборцев, вследствие вашего пренебрежения Священным Писанием.
Мельник. Что же такое? Укажите!
Учитель. Начнём по порядку: как вы веруете в Пресвятую Троицу?
Мельник. Святая Троица – существо непостижимое: Отец есть свет, Сын – разум и Дух Святой – покой, и в человеке Отец есть память, Сын – разум и Дух Святой – воля.
Учитель. Ну, что же у вас вышло? Вышло, что Бог не существует отдельно от вас; а только лишь в вас, это уже не три Лица Святой Троицы, а три способности души, как бы три силы природы. Это учение – не христианское, а языческое. По учению христианскому, Бог один, но троичен в Лицах: Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой; три Лица равночестные и равнопоклоняемые, совершившие искупление человека через страдания воплотившегося Сына и приводящие нас ко спасению через благодатные действия Святого Духа. Впрочем, веруете ли вы в искупление Иисусом Христом человеческого рода?
Мельник. Веруем и исповедуем, что един Господь Иисус Христос, Сын Божий, Бог и человек. Он родился от Божией Матери, как рождается и у нас. Он распят плотью и показал нам образ страдания; воскрес же духом, а плотью ли какой, того не знаем, и знать нам этого не нужно. Является Он ныне и нам и ныне с нами есть. Цель его страдания та, чтобы подать нам пример страдания за истину. Он был Сын Божий, но в таком смысле, в каком и мы, духовные христиане, называемся сынами Божиими; а старики наши знают ещё более, нежели Иисус Христос.
Учитель. Вот до какого неразумия дошли вы с своим преданием: вы приравняли себя Иисусу Христу; вы признали себя богами! Что может быть греховнее и безрассуднее этого?! Вместо того, чтобы веровать сообразно с Символом веры во Единого Господа Иисуса Христа Сына Божия, Единородного.., вместо того, чтобы веровать, что Он воплотился на земле для принесения за нас искупительной жертвы Своими крестными страданиями, вы странно утверждаете, что Он был просто человек, одарённый только в высокой степени божественным качеством – разумом. По вашему неразумному рассуждению (почти так же, как у хлыстов), Иисус Христос Сын Божий может воплощаться и воплощается и теперь. Так, будто бы душа Иисуса Христа жила то в однодворце С.Колесникове, то в торговце шерстью Побирохине, то в отставном капрале гвардии Капустине. А Илариону Капустину, бывшему бездетным, вы предложили несколько наложниц для того, чтобы его душа (то есть по вашему мудрованию, душа Иисуса Христа) перешла в его потомство для блага духоборчества. – Ну, не безумие ли это?! Нужно ли опровергать это? – Вы сами должны хорошо понимать, что неразумнее этого ничего и не придумаешь. А так и бывает со всеми теми, кто, оставив и принебрегши разумом Божественного Писания, увлекается умствованиями своего грешного ума. И апостол по этому поводу сказал следующее: познавши Бога, не прославили как Бога и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце, называя себя мудрыми, обезумели (Рим.1:21–22).
Мельник. Вы очень увлекаетесь; но всё-таки вы меня нисколько не убеждаете. Я хотя и согласен с вами, что мы, наши старики, неправильно думаем об Иисусе Христе, но вашего Православия я не приму и в вашу церковь не пойду. Ходить в церковь совесть наша не желает, в ней святости мы не чаем, потому что тленна и не вечна. Моя церковь построена не на горах, не в брёвнах, не в каменных стенах, а построена она у меня в душе.
Учитель. Что же, а разве мы, православные, не так рассуждаем? И нам ведь апостол сказал: или не знаете, что вы храм Божий и Дух Святой живёт в вас (1Кор.3:16). Но мы слышали от апостола и исполняем и другую заповедь: прославьте Бога в душах ваших и телесах ваших (1Кор.6:20). Поэтому мы молимся не только душой, но и телом, и сообразно с этим имеем и внешние – наружные храмы – церкви.
Мельник. А этого совсем и не нужно! К чему строить церкви, зачем украшать их, зачем ставить свечи и жечь масло?
Учитель. Зачем? Затем, что нам так указано Самим Иисусом Христом и Его апостолами, – затем, что это полезно и для нашей души, и для нашего тела. Припомните, – в Ветхом Завете Сам Господь Бог повелел построить скинию, устроить в ней ковчег Завета, семисвечник, жертвенник для жертвоприношения; Он повелел поставить там изображения херувимов и всё украсить и отделать золотом, серебром и драгоценными камнями. Соломон построил храм, и Сам Господь сошёл в него в виде облака, выражая через это самое, что Он благоволил этому делу царя и будет принимать здесь молитвы всех, прибегающих к Нему. Припомним ещё и то, что и Иисус Христос также приходил в Иерусалимский храм, называл его домом молитвы и, ревнуя о его благолепии и святости, изгнал из него всех торжников и меновщиков денег. А святые апостолы собирались не только в отдельных комнатах для совершения Таинства Евхаристии, но собирались и в Иерусалимский храм для молитвы и пения псалмов.
Мельник. Зачем нам особенные церкви, – церковные здания? Везде церковь, где двое или трое соберутся во имя Христово.
Учитель. Правда, у вас нет отдельных церквей, и вы собираетесь для своей молитвы и не только в свои обыкновенные помещения, но иногда прямо на открытом воздухе. Но что же тут хорошего? – Собравшись в обыкновенном помещении, вы остаётесь в прежней житейской обстановке; вы не имеете возможности отрешиться от житейских забот и треволнений. Тогда как наши православные церкви вполне приспособлены к тому, чтобы отвлекать нас от житейских греховных мыслей и забот и возноситься умом и сердцем к Богу. Здесь у нас перед глазами святые иконы Господа Бога, Его Пречистой Матери и святых угодников. Видя их, я думаю о них, думаю о Боге, о Его святых заповедях. Видя иконы Божией Матери и святых угодников, я думаю об их святой жизни, думаю об их молитве за меня, думаю о необходимости подражать им в подвигах добродетели. Когда я или другой молится и совершает крестное знамение в церкви, я, глядя на него, постыжусь думать о чём-либо нехорошем и буду и сам молиться и креститься. Когда я или другой поставим перед иконой свечку и увидим свет её, то будем думать о том, что, как пожертвована эта свечка и посвящена Богу, так должно отдавать Богу и нашу жизнь, нашу душу, дабы она была угодна Богу, была чиста, как воск, и мягка, как он; как светит свет свечи или лампады перед иконой, так должны для нас светить и дела угодников Божиих, указывая нам, как и мы должны жить, как и мы должны спасать свои грешные души.
Мельник. Ну, а для чего у вас каждение ладаном? Для чего у вас так много света?
Учитель. Но ведь и у вас, когда вы собираетесь в то или другое помещение, бывает света больше, чем обыкновенно. Стало быть, и вы признаёте, что большое освещение молитвенного помещения говорит о радости молящихся и об их благоговении перед Богом, Отцом светов. Кроме того, мы знаем, что и святые апостолы, собиравшиеся для молитвы, заботились о большем освещении комнаты. Так, в книге Деяний апостольских сказано, что в горнице, где собрались христиане вместе с апостолом Павлом, зажжено было много светильников, что, конечно, было сделано не по необходимости, а для выражения особой радости. Что же касается нашего православного обряда кадить во время богослужения, то он заимствован нами из Ветхого Завета, где было дано предписание как относительно вещества для каждения, так и относительно сосудов. Благоухание каждения говорит нам о том, что и наша молитва должна быть угодна Богу, и как дым поднимается кверху, так и наша молитва должна подниматься, возноситься к Богу, к Отцу Небесному.
Мельник. Положим, что это так, – иконы в церкви и освещение нужны для того, чтобы нам не рассеиваться, стоя на молитве; но для чего вы окружаете крест и иконы таким почитанием? Вы ведь не только молитесь, взирая на них, но даже поклоняетесь перед ними и лобызаете их! Крест, например, ничто иное, как орудие казни, орудие страданий Иисуса Христа; а вы то, что должно было бы быть предметом отвращения и ненависти, сделали предметом почитания. Как же нам, духовным христианам, не порицать вас за почитание вещественных изображений, точно каких идолов? Как нам не отделяться от вашей Православной Церкви?!
Учитель. В этом отрицании вами почитания креста Христова высказывается ваша неразумная гордость и самонадеянность. Ещё апостол Павел говорил, что в его время распятый Христос был для иудеев соблазн, а для эллинов безумие, и только для христиан – Божия сила и Божия премудрость (1Кор.1:23–24). О себе же самом тот же апостол говорил: Я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа (Гал.6:14). Вы, стало быть, не христиане, но или иудеи, или язычники, которые презирали крест и смеялись над христианами, почитавшими его. Мы почитаем крест не по чему-либо другому, не потому, чтобы в самой его форме находили что-нибудь особенное, но потому, что на нём распят Господь, что на кресте пролита его Божественная кровь. Правда, конечно, что крест был орудием позорной и мучительной казни; но потому он и вдвойне дорог для нас, что позорную и мучительную смерть на нём потерпел наш Господь, ничем не заслужив её Сам, но исключительно за наши грехи, для нашего спасения. Судите по-человечески: разве вы, лично, не стали бы беречь ту доску, при посредстве которой, например, вам удалось выплыть из бурной глубокой реки и спастись от потопления? А посредством креста и страданий на нём нашего Спасителя спасается наша душа от вечной смерти. Или ещё пример: мы очень часто бережём те вещи, которые остались нам от наших родных или знакомых и которые напоминают нам о них и об их для нас благодеяниях. Так точно хорошо мы поступаем, когда почитаем крест, ибо этот крест напоминает нам о нашем Спасителе и о Его за нас страданиях. Наоборот, вы являетесь крайне неблагодарными и достойными всякого осуждения, ибо насмехаетесь над крестом, хорошо зная, что этот крест есть крест Христа, который Он нёс на Голгофу и к которому был пригвождён там. Поэтому когда кто-либо из ваших фанатиков выбрасывает иконы или крест, ломает и топчет их ногами, таковой не хуже ли тех жидов, которые некогда издевались над Иисусом Христом, когда Он, измученный, нёс Свой крест и падал под его тяжестью?
Мельник. Допустим это. Но вы, почитая крест и иконы, доходите до излишества и делаетесь поистине идолопоклонниками. Вот, например, вы ожидаете завтра прибытия иконы, вы будете поклоняться пред нею, как пред Богом; вы даже тех людей, которые носят иконы, называете не икононосцами, а богоносцами. Да и вообще, к чему все эти ваши крестные ходы, эти встречи и проводы различных икон? К чему ваше идолопоклонническое почитание ангелов, святых? – В Апокалипсисе ангел прямо запретил Иоанну Богослову поклоняться ему.
Учитель. Что же вы думаете, что святой Иоанн изобличается здесь в идолопоклонничестве?
Мельник. Нет?
Учитель. Конечно, нет! И это – пример неподходящий. Что касается названия икононосцев «богоносцами», то в таком наименовании можно видеть благоговение известных людей ко святыне, но не идолопоклонство. И крестные ходы свидетельствуют только о благоговении ко Господу православных: это благоговение – выражение духовного торжества верующих, но никак не идолопоклонство. При этом рассуждайте так. Ведь мы и вы воздаем почтение и поклоны уважаемым нами людям, особенно начальникам, ведь и вы во время своих собраний не только целуете друг друга, но и покланяетесь друг другу. Так что если мы считаем нужным поклоняться человеку, то тем более нужно и можно поклоняться ангелу. Вот мы и поклоняемся перед их изображениями, но при этом никогда не забываем, что они только служители Божии, и только как служители достойны почитания и поклонения. Точно так же, как нам не почитать Божию Матерь, как не почитать святых угодников Божиих?! Если вы почитаете своих наставников и после их смерти благоговейно почитаете их память и исполняете их заветы и наставления, то, конечно, большего почитания и большей любви заслуживают святые люди, которых Сам Бог прославил за их святость.
Мельник. Откуда вы знаете, что Сам Бог прославил их?
Учитель. Как откуда? А существующие святые мощи, а чудотворные иконы? Смотрите, сколько святых мощей у нас в России, сколько чудотворных икон, сколько прежде и сколько теперь совершалось и совершается чудес при иконах и при мощах! Об этом свидетельствует вся история, об этом вам могут рассказать и очевидцы их, и те, кто сами на себе испытали действие Божественного всемогущества. Припомните из Апокалипсиса Иоанна Богослова, о котором вы упомянули, – как святой Иоанн видел вокруг престола Божия старцев и множество прославленных мучеников, которые и прославляли Бога, будучи весьма близки к Нему. Неужели же они, как святые и приближённые к Богу, после своей смерти уже прервали с земными братьями свою любовь к ним? Ужели они ничего не могут для нас своей молитвой, когда так охотно всегда помогали людям и так любили их во время своей земной жизни?
Мельник. Вы много уже говорили о почитании святых; скажите теперь: к чему ваши крестные ходы, какой их смысл?
Учитель. Я кратко об этом уже сказал вам. Вы, как будто не зная человеческой природы, не хотите видеть указания на благоговейные выражения в Священном Писании. Сам Господь, Который в первой и во второй заповедях повелевает одному Себе служить и поклоняться, повелел, как вы и сами можете припомнить, обносить ковчег Завета вокруг города Иерихона. А это хождение не могло ли быть указанием и на наши крестные ходы?
Мельник. Мне кажется достойным порицания ваше весьма частое употребление крестного знамения; не правда ли?
Учитель. Нет! Не только не должно нас за употребление крестного знамения порицать, напротив, должно хвалить всякого, кто часто употребляет крестное знамение, например, при входе в дом, где есть святая икона, перед вкушением пищи и после; при встрече с покойником, впереди которого несут святую икону, или при виде святого храма и тому подобное. Ведь крестное знамение – то же, что и произнесение имени Иисуса Христа, и одно с другим нераздельно. А неужели вы будете порицать того, кто очень часто будет произносить имя Спасителя и благоговейно вспоминать о Нём?
Мельник. Зачем порицать за это? Пусть совершает крестное знамение с воспоминанием о Распятом Господе; должно порицать частое употребление крестного знамения, – очевидно без благоговения. Но если оно делается с сознанием и с мыслью о Распятом Иисусе Христе, то против этого я не возражаю. У вас, православных, много другого, за что должно порицать вас, и почему нам, духовным христианам, не следует составлять с вами одного общества, одной Церкви.
Учитель. Что же это такое?
Мельник. Например, ваши посты. Пост должен состоять в совершенном неядении, как это видно из Евангелия о сорокадневном посте Господа (Лк.4:2). А вы мяса не ядите, а грибами, свеклой, картофелем пресыщаетесь. Святой апостол пишет, что пища для чрева и чрево для пищи; но Бог уничтожит и то и другое (1Кор.6:13). А Спаситель прямо сказал: плоть не пользует нимало (Ин.6:63). Должен быть духовный пост, пост души, то есть воздержание от всех дурных поступков, и даже мыслей. Пост же тела может состоять не только в умеренном вкушении пищи, но и в совершенном неядении; так мы и постимся в день распятия Господа по слову Самого Господа (Мф.9:15).
Учитель. Так вы на основании этих рассуждений ядите колбасу и яйца в скоромные и постные дни?
Мельник. Да.
Учитель. А знаете ли вы слова апостола Павла: если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса во век, чтобы не соблазнить брата моего (1Кор.8:13)? Конечно, знаете. Вот вы и соблазняете нас, православных христиан. Между тем Сам Спаситель сказал: кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его в глубине морской (Мф.18:6). Вы говорите, что можно есть всё, лишь во славу Божию, а я, как и все мы, православные, думаем, что не всегда можно есть всё, но в некоторые дни, указанные церковью, нужно удалить со стола мясную пищу.
Мельник. Вот вы и разъясните нам, на каком основании вы различаете дни, называете их одни постными, а другие скоромными?
Учитель. Вы неправильно выражаетесь о времени, когда бывают наши посты. Дни эти мы не называем скоромными, а днями, в которые разрешается пост, если это разрешение на мясо или рыбу. Такое различие дней основано на Слове Божием. В век апостольский были дни поста, как видно из книги Деяний апостольских (Деян.27:9). Из той же книги видно, что тогда были, так сказать, нарочные посты. Так, антиохийские христиане постились и молились, а после поста и молитвы послали Савла и Варнаву на проповедь (Деян.13:3).
Мельник. Всё это посты, так сказать, случайные и добровольные, а вы, православные, установили посты постоянные и обязательные. К чему заставлять человека обязательно изнурять свое тело, когда сказано: никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет её (Еф.5:29)?
Учитель. Мы не питаем ненависти к телу; но, как необузданного коня, постом его усмиряем, усмиряем для того, чтобы оно было порабощено духу; и это делаем по примеру святого апостола Павла, который постом именно усмирял и порабощал тело своё (1Кор.9:27. Слич. 2Кор.11:27). Рассудите здраво: мы люди, по своей слабости и греховности, по своей склонности слишком много заботиться о чреве и о питании своей плоти, сами по себе едва ли бы и догадались наложить на себя пост. А Святая Церковь и напоминает нам об этом, учредив посты многодневные и однодневные. Вы познакомьтесь с нашими богослужебными книгами и вдумайтесь в великопостные там песнопения; тогда вы легко усмотрите всю важность постов.
Мельник. Скажите же вы мне: для чего именно нужен пост?
Учитель. На ваш вопрос отвечу я вопросами: для чего нужен был пост безгрешному Иисусу Христу? Для чего он нужен был святым апостолам? Если же они постились, то, стало быть, нужно поститься и нам, грешным, которым всегда нужно помнить слова Спасителя: бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть во искушение. Дух бодр, плоть же немощна (Мф.26:41). Плоть наша слишком склонна к допущению излишних удовольствий и развлечений. Необходимость поста сознают не только наши христианские отцы, учители и постники – подвижники, но даже магометане, которые имеют целый месяц поста. И только лишь вы, духоборцы, да подобные вам молокане по какой-то странной мысли не считаете для себя нужным поститься. Пост нужен нам, людям, так как через воздержание в пище, через вкушение постной, менее питательной пищи, мы ослабляем наше тело, возвышаем дух свой, мы лучше сознаем потребность в удовлетворении своих духовных стремлений; в нас легче пробуждаются мысли о Боге и о всём святом.
Мельник. Это, пожалуй, и верно; но ведь можно объедаться и постной пищей, тогда и она не принесёт никакой пользы.
Учитель. Верно и ваше замечание; но из него следует не то, чтобы совсем не есть постной пищи, а то, что нужно быть очень умеренным и при её употреблении.
Мельник. Желал бы знать, почему вы так почитаете своё духовенство, – священников и епископов; не потому ли, что через них вы думаете спастись, достигнуть блаженства?
Учитель. Отчасти верно. Мы верим, что при посредстве наших священников и епископов мы достигнем вечного блаженства. Они являются между нами и Богом посредниками и ходатаями.
Мельник. Что-то много у вас посредников и ходатаев! Посредниками и ходатаями вы считаете ангелов и святых и особенно Божию Матерь. А между тем в Священном Писании прямо сказано: един Бог, един посредник между Богом и человеком, человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех (1Тим.2:5).
Учитель. Да, Иисус Христос есть наш единственный всемогущий Ходатай пред Богом Отцом, но в том смысле и значении, что только через Его страдания мы были примирены с Богом, из чад гнева и проклятия сделались чадами благодати и можем взывать к Богу: «Авва Отче!» Только ради искупительной жертвы Спасителя мы приходим к Богу, только Он приводит к Нему, посему и сказал Он, что никто не приходит к Отцу, как только через Меня (Ин.14:6). Что же касается ангелов и святых человеков, то мы называем их ходатаями в том смысле, что они предстательствуют за нас пред Богом ради той же искупительной жертвы; и таким образом не помимо Иисуса Христа, но через Него и ради Него. Молитва и ходатайство допускаются не только со стороны умерших святых, но даже и со стороны живых о живых и умерших. Припомните замечание книги Деяний апостольских, что апостолы, собравшись вместе, молились о Петре, заключённом в темницу, и следствием их молитвы было то, что ангел Божий вывел апостола Петра из заключения (Деян.12:5–17). А относительно ангельской молитвы вам нужно напомнить слова архангела Рафаила из Книги Товита: Я – Рафаил, один из семи святых ангелов, которые возносят молитвы святых и восходят пред славу Святого (Тов.12:15). Значит, и ангелы, и святые, близкие к Богу, по любви к нам, могут ходатайствовать за нас пред Ним, – испрашивать нам Его милость и прощение грехов.
Мельник. Вы своих священников и епископов называете «наставниками» и «отцами», а Спаситель запретил людям принимать такие слова: Вы, – говорил Он, – не называйтесь учителями; ибо один у вас Учитель, Христос; все же вы братия (Мф.23:8). И мы, поэтому, попов не признаём и не желаем, чтобы они входили в наши дома. Видимого начальства в своей Церкви Христос не поручил никому: у нас все равны. Священник у нас тот, кто чистосердечен, покорен, незлобив, отлучён от грешников, кто не сделал своей рукой беззакония и кто не помыслил лукавого.
Учитель. Вот видите, значит, вы сами избираете себе своих наставников; тогда как наши священники и епископы через Таинство Священства получают свою власть от Самого Иисуса Христа. И вы неправду говорите, что будто Христос никому не поручал власти в своей Церкви.
Своим апостолам Он ясно говорил: дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак, идите и научите все народы (Мф.28:18–19). Приимите Духа Святого. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся (Ин.20:22–23).
Относительно же почитания нами священников и епископов как учителей и наставников сказано у апостола Павла именно так: поминайте наставников ваших, которые проповедывали вам слово Божие (Евр.13:7). Да и вы сами, хотя и говорите, что не должно иметь учителей и наставников, однако имеете своих наставников, которые руководят вашими собраниями и учат вас. Только эти ваши наставники – простые люди, не имеющие священного сана; они у вас назначаются и избираются вами же, а не Богом, через рукоположение. Таковы все ваши известные наставники: Колесников, Побирохин и Капустины Семён, Василий и Илларион. Они сами объявили себя наставниками, сами присвоили себе власть. А вы поверили им и подчиняетесь им.
Мельник. А разве ваши священники избираются Богом?
Учитель. Избираются они людьми, но освящаются Богом, то есть благодатью Божией, именно в Таинстве Священства они получают от Бога особенную благодатную силу, которая и делает их способными совершать другие Таинства и быть способными учить верующих.
Мельник. Объясните, пожалуйста, что такое эти ваши таинства, о которых вы, православные, так много говорите и на которые так сильно надеетесь? У нас таинств нет. Мы спасаемся не ради таинств, а ради добродетелей, которых у нас семь, – именно: смирение, разумение, воздержание, братолюбие, милосердие, совет и любовь. Вот, имея эти добродетели, и можно спастись. А что такое ваши таинства?
Учитель. По учению наших символических книг, Таинство есть священнодействие, которое под видимым образом сообщает душе верующего невидимую благодать Божию, будучи установлено Господом нашим, через Которого всякий из верующих получает Божественную благодать («Православное исповедание», 7, I, ответ на вопрос 90). Всех Таинств у нас семь: Крещение, Миропомазание, Причащение, Покаяние, Священство, Брак и Елеосвящение, и в каждом Таинстве преподаётся своя особенная, определенная благодать.
Мельник. Но почему вы утверждаете, что в этих таинствах действительно подаётся Божественная благодать; не есть ли это самообольщение с вашей стороны?
Учитель. Нет! На это есть ясные указания в Священном Писании.
Мельник. Укажите.
Учитель. О благодати Крещения и о его необходимости Спаситель говорил: если кто не родится от воды и Духа, не может войти в царствие Божие (Ин.3:5); и в другом месте: кто будет веровать и крестится, спасен будет.
Мельник. Как же в первое время не все христиане крестились, однако спасались?
Учитель. Были некоторые такие случаи, но только как исключения. А между тем вы и сами знаете, что апостолы всех уверовавших после их проповеди обязательно крестили.
Так поступали апостолы Пётр, Иоанн, Филипп. Крестился водой и сам апостол Павел, – этот великий проповедник (Деян.2:38, Деян.9, Деян.8 и др.).
Мельник. Вы, православные, неправильно понимаете слова Священного Писания. Крещение водой душе не полезно; оно омывает только тело. Духовное крещение есть страдание. Как Христос крестился страданиями, а не водой; так и мы, духоборцы, крестимся во Христа страданиями, а если не страданием, то словом Божиим, то есть изучением животной книги. Надобно креститься изучением слова Божия: только такое крещение есть духовное крещение, полезное для души. Так и у апостола сказано: все мы одним Духом крестились в одно тело (1Кор.12:13).
Учитель. Это ваше рассуждение совершенно неверно. Во-первых, не верны ваши слова, будто Христос крестился страданиями. В Евангелии ясно сказано, что Он крестился в Иордане водой от Иоанна. Во-вторых, не верно ваше мудрствование, будто крещение водой можно заменить наставлением в вере. Наставления в вере и самая вера только предшествуют крещению, но не одно и то же; такое наставление называется оглашением (Деян.18:25). Так Иисус Христос и говорит: идите научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа (Мф.28:19). Апостол Филипп предварительно научил евнуха вере во Христа, а потом крестил его в воде. Итак, у вас нет крещения водой; вы, стало быть, погрешаете против Слова Божия. Нет у вас, духоборцев, и Таинства Исповеди.
Мельник. Неправда! Мы исповедуемся в своих грехах Самому Богу небесному, благому и оставляющему прегрешения. Во грехах против своих братий мы исповедуемся перед всеми и просим у них прощения. Запираться во грехе, когда другие его знают, есть великое преступление.
Учитель. Что же пользы от этого вашего раскаяния? Чем вы можете уверить себя, что Бог простил ваши грехи? Православное Таинство Исповеди потому и верно, потому и спасительно для нас, что в нём мы слышим от священника разрешение и получаем через него прощение грехов от Самого Бога. Спаситель дал эту власть своим апостолам, когда дунув на них, сказал: приимите Духа Святого. Кому вы простите грехи, тому простятся, на ком оставите, на том останутся (Ин.20:22–23). А апостолы передали эту власть своим ученикам – преемникам, эта власть прощать и не прощать грехи преемственно передаётся и будет до скончания века передаваться в Таинстве Священства, которое совершается у нас над каждым священником и епископом. Но так как вы, духоборцы, не имеете ни священников, ни епископов, то у вас нет и не может быть даже и Таинства Причащения.
Мельник. Это не совсем верно. Мы не принимаем причастия Тела и Крови Христовых под видом хлеба и вина, потому что хлеб и вино входят в уста, как обыкновенная пища, и никакой пользы душе не приносят. Причащаемся же мы внутренно, восприятием в себя слова Божия, то есть изучением своей животной книги.
Учитель. Вы опять договорились до своей животной книги; у вас только и есть животная книга. Между тем вам нужно было бы иметь в виду и слова Самого Господа. А Он говорил: если не будете есть плоти Сына Человеческого и пить крови Его, то не будете иметь в себе жизни (Ин.6:53). И не утверждайте, что будто слова Христа о хлебе и вине нужно понимать не буквально, а духовно.
Он прямо сказал: сие творите в Моё воспоминание (Лк.22:19). А мы знаем, что на Тайной вечери Он не только учил Своих учеников о необходимости причащения, но и в действительности брал в руки хлеб, благословлял его, преломлял и давал ученикам, потом брал Он в руки чашу с вином и, её подавая, говорил: «Сия кровь Моя». Разве вы не видите, что Христос, устанавливая Таинство Евхаристии, действительно употребил хлеб и вино? Поэтому-то и мы, православные, причащаемся Тела и Крови Христовых под видом хлеба и вина и веруем, что через это вкушение входим в самое тесное общение с Господом и делаемся достойными вечной жизни. Скажите, наконец, нам и о том, есть ли у вас брак? То есть есть ли у вас Таинство Брака?
Мельник. Брак у нас таинством не считается и совершается единственно по взаимному согласию молодой четы. Родители в это дело вовсе не вмешиваются. Большей частью им объявляют молодые о своём желании жить вместе, когда между ними уже состоялось согласие.
Учитель. Ну, да! У вас, стало быть, сожительство мужчины и женщины лишь по взаимному согласию совершается чисто по-язычески. У вас ни Бог, ни Церковь вашего брака не освящают, и никакой Божественной помощи для сохранения чистоты брачного сожительства и воспитания детей вы не получаете. И так вы, следуя наставлениям своих наставников – старцев, которые такие же простецы, как и вы все, и не следуя Слову Божию и святым отцам Церкви, лишились благодати Божией, которую бы могли получать, если бы были в единении с Православной Церковью. Вред вашего своеобразного мудрствования обнаруживается и в вашей гражданской жизни. Поэтому ваши духоборцы и были ссылаемы правительством то в Финляндию, то в Сибирь, то были посланы в Мелитопольский уезд, то высланы на Кавказ, то переселились в Америку.
Мельник. Почему?
Учитель. Потому что вы не исполняете заповеди апостола: всякая душа да будет покорна высшим властям (Рим.13:1). Вы не хотите, по крайней мере прежде не хотели, молиться за царя, не хотите платить подати, принимать присягу, исполнять воинскую повинность. Вы говорите, что все равны между собой. Это неправда. Итак, ваше противление власти есть противление Самому Богу, и не за то ли на вас и падают различные несчастья? Вы не желаете идти на войну; но не рассуждаете: кто же будет защищать наше отечество, наши семьи, если на нас пойдут враги? Спаситель сказал: больше нет любви, как кто положит свою душу за друзей своих (Ин.15:13), а солдаты именно и жертвуют своей жизнью, и потому достойны небесной награды и земной. Вы говорите, что не нужно клясться и присягать, и Спаситель сказал: не клянитесь вовсе (Мф.5:34). Но Спаситель сказал лишь о том, что не хорошо без нужды клясться, а для пользы ближнего иногда нужно и поклясться. И апостол Павел, который, конечно, лучше, чем вы, понимал слова и заповеди Спасителя, говорит о позволительности клятвы: люди клянутся высшим, и клятва в удостоверение оканчивает всякий спор их (Евр.6:16). И Сам Господь Иисус Христос утвердил клятву на суде, когда на слова первосвященника: заклинаю Тебя Богом живым, то есть под клятвой, скажи нам, ты ли Христос Сын Божий, отвечал: ты сказал, то есть: «да, точно так» (Мф.26:63–64).
Разговор на этом прервался. Мельника вызвали куда-то по делам, а учитель, не имея времени дождаться его, тоже ушёл домой.