О таинстве св. причащения по учению старообрядцев беспоповщинского согласия

Публичная лекция, читанная в Казани 26 февраля 1871 года.

Два года назад я предлагал здесь чтение о том, имеют ли старообрядцы безпоповщинского согласия таинства исповеди, – таинство необходимо нужное для спасения. Разобрав многие свидетельства и примеры, приводимые старообрядцами этого согласия, а также пересмотрев и многие другие свидетельства священных книг, мы пришли тогда к тому заключению, что таинства этого у старообрядцев нет, потому что исповедь перед лицом не освещенным не сопровождается разрешением грехов от имени Божия, разрешением, которое составляет одну из существенных частей таинства покаяния, так как в нём-то и сообщается благодать очищения. Действие, произведённое тогдашним чтением, как и естественно, сколько я слышал, было различно. Одни вполне соглашались с приводимыми мною доказательствами и моими заключениями; другие хотели представить свои возражения; третьи обвиняли нас в подлоге, именно: выслушивая читаемые нами выдержки из старых книг, очевидно, для них неприятные, и не зная что́ сказать против них, они говорили, что книги-то у нас новые, а только в старых переплётах. Можно только пожалеть о таких людях. Наконец четвёртые, не говоря ничего против того, что́ было сказано, замечали, что об этом давным-давно они уже знали, что им хотелось бы послушать, что сказал бы я, напр. о треперстии; другими словами, они не придавали особого значения предмету, о котором шла речь. На этом мнении стоит несколько остановиться. Правда, вопрос о треперстии весьма важен для старообрядцев, как такой, из-за которого они бегут от Церкви; но весьма важно узнать также и то, в каком состоянии эти бегущие от Церкви люди, каково их «древнее благочестие», та ли у них церковная практика, те ли даже верования и взгляды относительно существенных в деле спасения предметов, какие содержались русскую Церковью во времена первых пяти патриархов. Да, вопрос этот заставляет серьёзно и глубоко призадуматься старообрядцев над своими положением. Поэтому я опять решился избрать для чтения предмет из безпоповщинской догматики. Таинство причащения тела и крови Христовой есть одно из важнейших средств в деле спасения; не даром принятие его на нашем народном языке называется исполнением христианского долга, не даром каждый из нас старается, хотя однажды в год, удостоиться оного, не даром оно составляло и составляет напутствие при переходе из настоящей жизни в будущую. Такое убеждение в важности этого таинства основывается на непоколебимых и несомненных основаниях божественного Писания. Христос Спаситель называет его хлебом животным, сшедшим с небеси. Если Крещение возрождает человека, то причащение питает его; родившись, без хлеба жить нельзя. И какое чудное это питание! Через него, по выражению Святого Златоуста, мы становимся «едино тело с Христом и уды от костей тела Его, не токмо по любви, но и вещью самою в Его плоть обращаемся и соединяемся с Ним яко тело с главой. Кровь же Его душ наших избавление; тою омывается душа, тою украшается, тою распыляется»¹. «Смешение странно, и выше слова бывает, замечает Феофилакт болгарский в благовестном евангелии, имже быти Богу в нас и нам в Бозе пребывати»².

Старообрядцы безпоповщинского согласия не решаются опровергать такое высокое значение таинство причащения. В сочинениях знаменитых беспоповщенских учителей важность его признается вполне. «Христос Спаситель наш пречистыми своими устами, читаем в «Поморских ответах», глаголет: едый мою Плоть и пияй мою кровь во Мне пребывает и Аз в нём. Ин. 6 зач 24. Сия словеса Христа Бога нашего елико всякого достоверства и благоговейного почитания достойна суть, толико и прилежного в тщании исполнения требовательна: во еже всякому всегда причастнику быти животворящей плоти и крови Господни, в освящение души и тела, в наследие живота вечного»³. Те же слова буквально повторяет и автор «Меча духовного», с присовокуплением ещё более решительных слов Христовых: аще не снести плоти Сына человеческого и не пьете кровь Его, живота не имате в себе⁴, а также выражения Большого катехизиса, что «крещение, покаяние и причащение сице нуждно потребни суть всякому во спасение, да спасётся якоже корабль в приплытие глубины морские, без них же не един спастися может»⁵. Тоже повторяется во многих других беспоповщинских сочинениях.

Но признавая таинство причащения настолько необходимым в деле спасения, старообрядцы безпоповщинского согласия, ясно, не могут совершать его по не имению лиц освященных. Спрашивается: чем и как успокаивают они свою совесть в этом вопиющем недостатке? Как выпутываются их учителя из тех возражений, которыя естественно возникают в голове каждого мыслящего человека, и какое излагают учение относительно этого святейшего таинства.

Действительно, едва ли учение о каком другом таинстве представляло такие затруднения для беспоповщинских учителей, как учение о таинстве причащения. Им предстояло одно из двух: или отнести таинство причащения к числу таинств не «потребно нуждных для спасения» и сказать прямо, что и без него можно спастись, как напр. без таинства миропомазания, которого безпоповцы не имеют, или предоставить право совершать его лицу неосвещенному. Первое противоречило бы положительному учению слова Божия; второе для самих беспоповцев не могло не казаться величайшим святотатством. Самое лучшее, быть может, было бы молчать до поры до времени. Но молчать было невозможно: предмет так важен сам по себе, что мог наводить на вопрос всякого старообрядца, и с другой стороны ещё первый четверти XVIII столетия его предлагал уже поморской общине известный посланный на Выг миссионер иеромонах Неофит. Нужно было что-нибудь отвечать. С нерешительностью человека, вызванного на трудный ответ против его желания, с некоторой туманностью нерешительностью человека, вызванного на трудный ответ против его желания, с некоторой туманностью писателя, обладающего изворотливым рассудком, автор «Поморских ответов» приступает к его решению приступает к его решению. Он не хочет прямо и открыто заявить, что не считает таинства причащения «потребно нуждным для спасения», а с другой стороны сознаёт невозможность усвоить право на совершение его мирянину; но при этом он старается ослабить первое положение и найти выход из последнего. Он начинает издалека. «В святой кафолической Церкви, говорит он, устроение причащающихся трегубо раздельно обретается. Первии, иже усты и сердцем в чистой совести приемлют животворящее тело и святую кровь Христову». И причащение его совершается двояким образом: «овии во святой церкви на cвятой литургии причащаются; овии же от священника православного вземше часть животворящих тайн, у себя держат, и егда восхотят причащаются… Другие, иже благословенных ради вин не имеющие где причаститеся… через веру и усердие духовно причащаются плоти и крови Христовы. Третии суть едиными токмо устами причащающиеся иже недостойные ко святому комканию приходят, которые не токмо не получают благодати Божией, но паче большее осуждение приимут». Это рассуждение сочинитель «Поморских ответов» привел с тою целью, чтобы сделать два следующих заключения: 1) «аще кто от древнеправославна священника приимет животворящия тайны, у себя содержит, яко от самого онаго собою причащается». 2) «аще кто сих не имеет, веру всеусердну, желание огнепально, и житие добродетельно распростирает, со слезами Господеви Богу моляся, тоя святыни не лишитися: через сия средства изрядная тояжде благодати, тояжде сладости духовные получает без всякого сомнения»⁶. Таким образом Денисов, не отвергая, по-видимому, значения святейшего таинства, а равно и признавая невозможность совершать его в среде беспоповщинского общества, нашел возможность с одной стороны использоваться оным и безпоповцу через потребление запасных даров, а с другой – через веру всеусердну, через желание огнепально получать ту же самую благодать, ту же сладость духовную без всякого сомнения. Быть может, знаменитый учитель беспоповства и не имел сам сомнения, но последователи его, как кажется, не слишком твёрдо были убеждены в том что, вера может заменить св. причастие, что одно желание может сообщить ту же самую благодать преискряннего единения со Христом, какая преподаётся в таинстве причащения. По крайней мере безпоповщинская практика XVIII ст. ясно показывает это. Беспоповцы всеми мерами старались о том, чтобы иметь возможность видимо причащаться; да и сам Денисов не без практической же цели упомянул о запасных дарах, хотя подобное упоминание может казаться весьма странным в 1720 году, когда прошло уже слишком 50 лет после образования раскола и не менее 25 лет существования беспоповщинского согласия. Но дело в том, что некий старец Авраамий, выходец из Соловецкого монастыря, или кто-то другой принёс запасные святые дары в Поморье; но так как количество их не могло быть достаточным для всех безпоповцев на многие годы, и они должны были истощиться, то, по свидетельство Андрея Иоаннова, писателя не безызвестного и старообрядцам, поморяне, «разведя в новой квашне тесто, и всыпав в оное оставшиеся крошки своего агнца, испекли новые хлебы, которые от вложенных крох и сделались будто бы новой евхаристиею»⁷. Свидетельство Иоаннова имеет полное значение достоверной истины; так как этот писатель родился и вырос среди старообрядцев федосеевского согласия, был одним из видных прихожан московского Преображенского кладбища, к нему с уважением относился сам патриарх старообрядчества Илья Алексеев Ковылин, наконец он застал ещё то время, когда многие из московских безпоповцев употребляли выговское причастие. Несмотря на совершенную незаконность подобного причастия, так странно приготовленного, незаконность, призванную впоследствии самими старообрядцами, поморцы 18 столетия признавали оное за святое и истинное и с чувством превосходства другими беспоповцами, говорили: «наш монастырь, т. е. выговский, и поныне имеет в себе древнюю бывшую во времена благочестия евхаристию, из Соловецкой киновии принесенную»⁸. На эту-то евхаристию, по всей вероятности, и намекал сочинитель «Поморских ответов», когда рассуждал о различии между совершением евхаристии и её потреблением и возможности последнего и в среде беспоповцев. Как бы то ни было, но почти до конца 18 столетия безпоповцы старались запасаться такой евхаристией, чтобы ею напутствовать себя по крайней мере, при смертном часе; за неё «пригоршнями сыпались рубли» в выговский скит; её покупали не только последователи поморского согласия, но и федосеевцы; в 1791 году в Москве были ещё лица, владевшие ею⁹. Таким образом до самого конца 18 столетия в среде беспоповцев наряду с учением о духовном причащении существовало также и внешнее, видимое причащение, хотя совершенно незаконное. Такая двойственность учения и самой практики служить ясным знаком того, что учение о духовном причащении, о получении через веру и огнеопальное желание той же самой благодати, какая сообщает в таинстве евхаристии, не представлялось тогда вполне основательным и самим старообрядцам; иначе незачем, конечно было бы и прибегать к причащению видимому, столь странно составленному. Это видимое причастие, будучи незаконным сомнительным, так как истинное тело и кровь Христова, по словам Никона Черногорца, остаются до тех пор, «доколе вид хлеба и вина цел пребывает», – породило сомнения и споры на Преображенском кладбище в конце 18 столетия, так что по выражению летописца-старообрядца «мир единоверных поколебался и церковное исполнение разрушашеся». Вследствие этого в 1791 году, месяца февраля в 19 и 20 день, происходили собрания федосеевцев по поводу вопроса о таинстве причастия, «под видом хлеба и вина совершаемого», на которых было положено, хотя и не произносить хулы на это причастие, так как никто из прежде бывших отцов не дерзнул его хулить, но и не утверждать сего по причине «отдаленности тайны сея действителей, сиречь священников древних скончавшихся». Поэтому члены федосеевского собрания тех, кои имели измышленное причастие, «советнические упросихом вручить сию тайну на церковное хранение». При этом последователям федосеевства было объяснено, что «за лишением божественныя сия в виде хлеба и вина свершаемыя тайны» можно получить все дары, сообщаемые святой евхаристию, через одно «огнепальное тоя желание»¹⁰.

Таким образом, с течением времени учение Денисова о причащении запасными дарами было совершенно оставлено безпоповцами и окончательно утвердилось учение о том, что можно спастись и без видимого причащения, и получить его благодать через одно огнепальное желание. Это учение содержится и в наше время среди беспоповцев, хотя нелишне заметить, что в некоторых безпоповщинских согласиях причащению стараются придать все-таки некоторую видимую сторону; так например, странники, или бегуны говорят о себе «принимаю на каждый день тело Христово и безсмертнаго источника вкушаю, сиречь каждый день трапезу поставляю и в показанное время обедаю. Законнику свято есть, кую пищу ни поставить, хотя былие и зелие крепко, и то в тело и кровь Христову обращается»¹¹. Странность и кощунственность подобного учения очевидна, но оно имеет смысл, как возражение, как протест против учения о духовном причащении. Трудно в самом деле представить, что я причащаюсь тела и крови Христовой, т.е. предметов вещественных, – хотя и под другим видом, – как-то духовно, невидимо, одним только желанием, и вот учитель страннической секты хочет соединить причащение с чем-нибудь чувственным, видимым, и говорит, что он причащается под видом обыкновенного принятия пищи. Как бы то, впрочем, ни было, но мы должны остановиться подробнее на учении о духовном причащении, так как оно принимается громадным большинством безпоповцев.

Как не рассуждай, какие выражения не придумывай, но ясно с первого взгляда, что это учение в сущности есть уже отвержение таинства причащения Таинство есть такое действие, в котором под видимым каких-либо действием сообщается невидимая благодать¹², следовательно таинства причащения нельзя разделять так, как разделяли «поморские ответы»; духовное причащение собственно уже не таинство, так как в нем нет видимой стороны. И сами старообрядцы действительно сознаются в этом. Некто Яков В.Холин, московской купец и «славный, по выражению Павла Любопытного, учитель федосианской церкви в Петрополе и Риге», в своем сочинении «о сокрытии священных пастырей» прямо замечает, что они (старообрядцы) пребывают теперь «при двою истинных тайных – крещении и покаянии, что тайны причащения они не имеют»¹³.

На основании этого, самый вопрос мы можем поставить прямее: можно ли спастись без таинства, то есть без чувственного причащения? Когда Спаситель говорил, что Он верующим в него даст хлеб животный, ядущий от которого будет иметь живот вечный, и когда Он учил о необходимости причащения этого животного хлеба¹⁴, то Он разумел таинство причащения, то есть причащение чувственное, которое и установил проповедовал в первый раз своим ученикам на тайной вечери¹⁵. Старообрядцы не возражают против этого; их основания в пользу мысли о духовном причащении и против должного значения чувственного причащения других. И в настоящем случае, как и во всех других подобных беспоповщинские учителя в подтверждение своих мнений приводит в 1-х некоторые частные случаи из церковной жизни. Начиная с «Поморских ответов» и кончая новейшими беспопощенскими произведениями, мы находим указания на то, что многие святые спаслись без причащения святых тайн. «Воззри токмо в древние времена, читаем в Мече духовном, посмотри в прошедшие лета и абие не неимаши уразумети, колики преподобные мужи, колици пустынножители в удалении от всея вселенныя жительствующе в пустынях не причащаются чувственной животворящей плоти Христовой, обаче святи богоугодни суть и ныне на небесах насыщаются лицезрения Божия»¹⁶. Затем, в разных сочинениях следуют перечисления немалочисленных имен из сонма прославленных Богом святых… Таковы из преподобных: Павел Фивейский, Пётр Афонский, Марк Фракский, Феофан Антиохийский, Малх, Иоанн, Мария Египетская, Феоктиста, Феврония и другие; из святых мучеников: Евпсихии, Есперь, Варвар и Зоя, Патермуфий, Кирик и Улита, Гликерия, Говеддай, Порфирий, Филимон и Калиник. Дочь царя Траяна Дросида, Марина и наконец благоразумный разбойник¹⁷. Видно, с каким большим тщанием и трудом сообщали эти примеры из жития святых беспоповщинские писатели, не стеснявшиеся поместить в число их даже благоразумного разбойника, который, без сомнений, и крещён не был. Обращаясь прежде всего к историческому их значению, мы должны заметить, что только относительно святой мученицы Дросиды (память ее празднуется 22 марта) и св. мученика Александра (память его 9 июля) можно с достоверностью утверждать, что они вовсе не причащались святых тайн; – а эту последнюю мысль собственно и необходимо доказывать беспоповцам, так как они никогда не причащаются. Но св. мученик Александр не был даже и крещён, потому что после исповедования себя христианин был в тот же день и замучен¹⁸; Святая же мученица Дросида, дочь царя Траяна по крещении жила только 7 дней и не имела возможности причастить тела и крови Христовой¹⁹. Что же касается остальных, то хотя бы в житиях их не упоминаются прямо об их причащении, но это молчание никак не дает еще права заключать, что они действительно не причащались. «Обычай есть божественному Писанию, говорит преподобный Иосиф Волоцкий, еще святых жития и повести писать. И нужнейшие вещи писанию предавати, ненужная же мимо тещи. Ничто же бо нужнейши есть – божественного крещения и причащение святых Христовых тайн; Но во множайших житиях апостольских и мученических и отеческих не явлено есть о семь. Еда убо не вси крещени быша, или не все причащахуся апостолы и мученицы и преподобнии отцы наши. Ей, все убо крестишася и все причащахуся. Но сего ради списателие умолчаша о семь, видяще, яко не нужно есть о сих писати»²⁰. Наконец о св. Марии египетской²¹ и св. Феоктисте²² несомненно известно, что они о удостаивались принятия св. святых тайн.

Таким образом, примеры из жития святых, проводимые беспоповщинскими писателями, в историческом отношении не могут быть признаны вполне верными, а отсюда и общая мысль безпоповцев, что многие снятые мученики и преподобные подвижники спаслись без причащения св. тайн, оказывается слишком преувеличенною. Удаляясь в пустыни ради подвигов благочестия, преподобные вовсе не так равнодушно смотрели на необходимость причащения, как хотят представить это беспоповцы. И при великих своих подвигах они не думали, что можно довольствоваться только одним желанием причащения, и заменять его своей верой и добрыми делами, – несмотря на то, что дела их были действительно высоки. Известно, что в древней Церкви был весьма распространённый обычай у восточных христиан «ради случаев различных носити при себе евхаристию». Обычаи этот, по свидетельству Барония, существовал ещё в 9 веке²³. Подобно всем христианам и св. подвижники удалившиеся в пустыни запасались также св. евхаристиею. По свидетельству св. Василия Великого, «вси, иже по пустыням иночествующие, идеже несть священника, причащение свое о себе держаще, причащаются»²⁴; и Симеон солунский рассказывает, что «неким пустынникам сущим и не обретающимся иереом, от архиерея попущаются преждеосвященная имети в чванце, и во время нужды от них тем причащатися со всяким благоговением»²⁵. Другие же, где была возможность, призывали к себе священников, или ходили же в ближайшие церкви и там причащались. Преп. Пахомий Великий (память его 15 мая) призывал в праздничный день просвитера, «единого от ближних, яже в весех», для совершения службы и для причащения. К преп. Марку (память 10 марта), 30 лет безвыходно пребывавшему в кельи, пресвитер имел обычай приходить и преподавать ему св. тайны. О двух братьях отшельниках, память которых празднуется 12 декабря, сказано, что они в пустыне ни к кому не ходили, но токмо «в церковь хождаста приятие общение». Обо всём-этом можно читать в прологах. С не меньшей ревностью искали причащение св. тайн и святые мученики; они смотрели на него, как на необходимую принадлежность христианина; «како христианин без литургии быти может», говорил мученик Феликс²⁶; поэтому и они носили с собою запасные св.дары и причащались ими перед мучениями и смертью. «В конце 3-го века, рассказывает Бароний, в жилище св. мученицы Доминики игемон нашёл кадильницу глиняную и свещу, и ковчежец, в нём же б св. жертва»²⁷. Заключенные в темницы, они получали св. причастие через верных, которые подвергались иногда величайшим опасностям со стороны язычников; в случае же невозможности получить св. дары, заключенные – если между ними были священники – сами иногда совершали литургию и причащались. Известен рассказ, как священник Лукиан, прикованный к полу в лежачем положении на спине, на груди своей принес св. жертву, от которой и причастились те, которые были заключены вместе с ним²⁸.

Кроме примеров беспоповщинские учителя приводит свидетельство в подтверждение той мысли, что можно спастись и без причащения св. тайн. Свидетельства этих тоже весьма немало, и они двоякого рода: в одних из них говорится о том, что в случае нужды «благословенных ради вин не имеющим где причаститься чувственно, можно ограничиться одним желанием причащения и спасену быти»²⁹; в других вообще говорится о духовном причащении и о духовной жертве. Остановимся на тех и на других.

Во всех известных нам безпоповщинских рукописаниях приводится послание Святого Киприана к сущим в изгнании исповедникам, не имеющим среди себя священника. «Не имате, писал он, возлюбленные братья не единыя тщеты в благоговении и вере, яко тому в сие время священницы Божия приношения и жертву (или литургию) совершать не можете; пожрите в жертву дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Богу не уничижит; сию жертву Богу непрестанно воздаете день и ночь, и сами есте жертвы жива и свята (якоже пишет апостол) в телесах ваших»³⁰. Затем указывают на слова блаженного Августина, который, утешая людей, не имеющих возможности причаститься, говорит: «Веруя, ял еси и причастился еси»³¹ – на сочинение Григория филадельфийского о 7-ми церковных таинствах, в котором говорится что «евхаристия ащё и не сподобится кто нужды некоя ради, спасен быти может»³²; и наконец ссылаются на книгу «Диалогизм», напечатанную в Киеве в 1714 году, на «Жезл правления» и «Камин Веры», то есть на сочинения уже новопечатаные, или – как выражается автор сочинения «о скрытии свящ. Пастырей» – на «свидетельства от врагов»³³. В этих сочинениях говорится тоже самое что у Григория филадельфийского. На основании всех этих свидетельств «Меч духовный» делает следующее заключение: «аще убо св. церковь не отрицает желающим, но не могущим, некия ради вины благословныя устами причаститися, спасении получите, там же како противоборствуя всей кафолической церкви, дерзаеши отрицательные глаголати, яко невозможно есть непричистившися, спастися»³⁴.

Свидетельства, проводимые здесь безпоповцами, справедливы и мы вовсе не думаем противоборствовать «всей кафолической церкви», хотя это свидетельство Св. Киприана не вполне прямо относится к предмету, оно говорит о неимении священников, но не говорит о том, были ли у означенных исповедников запасные святые дары, а последние сочинения не имеют большого церковного авторитета, не только для старообрядцев, но и для нас, так как они не составляют символических (т.е. строго церковных) книг. Но оставим эти тонкости и обратимся прямо к разъяснению означенных свидетельств. Действительно, и в Большом катехизисе сказано, что без таинства причащения «не един спастись может, разве аще не возможет употреблять вожделение оное»³⁵. Какой же смысл, какое значение имеют все значения и свидетельства, а равно и примеры двух святых, относительно коих достоверно известно, что они не причащались? – не более, как значение редких исключительных случаев. Господь установил в церкви известный порядок, сообщил ей известные божественные средства спасения, или, как говорят старообрядцы, положил в Церкви законы «обдержные», но в то же время он допустил и законы «смотрительные», то есть исключения в случае невозможности выполнить первые. Но могут ли эти исключения когда-нибудь простираться на всех людей, на всю церковь? – Никогда, потому что в таком случае исключение стало бы уже правилам, а правило потеряло всякий смысл; вследствие же этого разрушились бы «обдержные» законы Церкви, ее порядок и богоустановленное устройство, и твёрдая надежда на спасение была бы поколеблена. Объяснить это примером Господь положил солнце на тверди небесное чтобы оно светило людям и согревало землю; вот общий «обдержный» закон; но это солнце нередко скрывается от глаз наших, заслоненное густыми облаками, – это исключение; ясно, что оно не вредит общему течению природы; но что́ вышло бы, если бы это исключение сделалось постоянным, если бы нам совсем перестало светить солнце, и не нам только, но и всей земле?.. Тогда нарушился бы порядок земной жизни и уничтожился бы закон Творца, чтобы светить ему (то есть солнцу) на тверди небесной. Так в мире физическом, во внешней природе, также и в мире нравственном, в обществе людей. Ремесленник, после тяжёлых, утомительных дней, говорит: «сегодня и отдохнуть можно», и никто его не осуждает за это; после дня отдыха он принимается за дело со свежими силами. Но что́ сказали бы вы если бы он сказал и на другой день «и сегодня можно отдохнуть», и на следующий день то же самое, так что не труд, а отдых сделался бы для него постоянным? Вы назвали бы такого человека праздным, негодным. А что если бы на основании таких соображений, что можно отдохнуть сегодня, все ремесленники стали бы только отдыхать? Тоже наконец и в мире благодатном, в жизни Церкви. Св. мученик Александр не был крещён, можно ли на основании этого доказывать, что и все могут не креститься, и быть спасены. Св. Фёдор жидовин (Пролог авг. 28) крещён был в сирийской пустыне песком, следует ли отсюда, что и вообще можно креститься песком вместо воды? Перед таким выводом ужаснуться, я думаю, и сами старообрядцы. Целые сотня можно подыскать подобных примеров, но мысль их ясна, и мысль – это та, что нет, как и говорят, правила без исключения, но исключение никогда не может быть правилом, а отсюда и частный, единичный случай никогда не может служить основанием для общего течения жизни. Между тем безпоповцы это именно и делают когда на исключительных случаях хотят основать свое учение. Христос Спаситель сказал: аще не снести плоти Сына человеческаго, и не пиете крови Его, живота не имать в себе. Но в некоторых священных книгах сказано, что по нужде можно и не причащаться. Как примерить то и другое? – Не иначе, как первое признав общим правилом, а последнее возможным в редких случаях исключением. На это указывает и самое выражение в приведенных свидетельствах «по нужде», а также и церковная практика того времени, когда свидетельства эти писались. Известно, что тогда и мысли ни у кого не являлось, чтобы возможность не причащаться можно было бы распространить на всю жизнь и на всех. Таким образом, безпоповцы, распространив исключения не на тех, или других частных лиц, а на всех вообще, на всю, по их понятию, церковь, нарушили общий порядок церковной жизни; – закон Спасителя уже остался без применения, попран, – уничтожен ими. А Христос Спаситель сказал: доколе не прейдёт небо и земля, ни одна йoтa, или ни одна черта не прейдет из закона³⁶.

Сами старообрядцы понимают, кажется, что на свидетельствах, имеющих лишь исключительный характер, нельзя обосновывать положительное учение. По крайней мере, почти во всех безпоповщинских рукописях, за исключением разве «Поморских ответов», наряду с ними мы встречаем немало других, в которых уже не в виде исключения, о положительным образом говорится о духовном причащении, о духовной жертве, или. Как выражается «Меч духовный», о том, что «кийждо христианин может по мере веры и добродетелей духовного закалати агнца Божия и насыщатися Исусом» (л. 192 и далее). В некоторых сочинениях безпоповцев, напр. «о скрытии священных пастырей», написанном Яковом В. Холиным, и в недавно появившемся сочинении, под названием: «Обрядовцы церковного иерархичества», – доказательства первого рода вовсе уже не приводится.

Самое замечательное и более других к вопросу свидетельство в этом роде заимствовано из «Благовестника» Феофилакта болгарского в толковании на 24 зач. Иоанна: «и ты можешь не только по тайному причащению есть и пить и плоть и кровь Владычню, но и по иному образу, ибо плоть ясть кто егда по детели проходить действенное»³⁷. Как понять это место? значит ли оно, что можно как кому угодно причащаться – или таинственно, или духовно; что последнее всегда может заменять первое? При таком толковании мы неизбежно станем в противоречие со словами Спасителя о необходимости причащения святых таинств, в чувственном виде преподанного на тайной вечери, где Он заповедал творить сие, то есть чувственное причащение, в Его воспоминание³⁸, обращаясь за тем к другим словам Блаженного Феофилакта, в том же толковании, мы приходим к полному убеждению, что он вовсе не думал сказать, что причащением духовных через веру и добрых дел можно заменять видимое причащение тела и крови. Объясняя известные слова Спасителя о хлебе животном, ядый от которого не умирает, он прямо заключает, что здесь говорится «о тайном» (то есть о таинственном, видимом) причащении, что это «тайное причащение» есть обычно», и что оно так необходимо, что «несть инако» (т.е. нельзя иначе) живота имети», а отсюда познаем, заключает он, величество тайны причащения³⁹.

Таким образом из рассматриваемого места нельзя сказать сделать выводы в пользу учения беспоповцев о том, что можно обходиться и без таинства причащения, заменив его верою и добрыми делами.

Беспоповщинские писатели вообще очень много распространяются по этому поводу о значение веры, любви и добрых дел, в которых видят они и жертву духовную, приносимую человеком, и способ соединения его со Христом. «Пожрите жертву правды, говорят они словами псалма, уповайте на Господа. Можешь сию жертву приносить присно, сам быти священник, и жертвенник, и алтарь, и нож, и овча, и огонь; так умная и духовная жертва» (слова толковой псалтыри). «Егда обращаем любовь, хлебом небесным питаемся и укрепляемся… Небесный Хлеб есть Христос» (слова Святого Исаака Сирина). «Потщися, о брате, дóндеже время есть, возлюби Бога от всей души своей, буди церковь Божия и вселится в тебя Бог Вышний» (слова Святого Ефрема Сирина)⁴⁰. «Причастницы быхом Христу, аще убо начаток состава, то есть по толкованию Святого Златоуста, веру, еюже составихомся и родихомся, даже до конца известно держим»⁴¹ и др. в этом роде. Правда, вера и любовь необходимы для спасения; нет слов, что через них мы соединяемся с Богом. Аще кто любит мя, говорит Спаситель и слово моё соблюдет, и Отец мой возлюбит его и к нему придём и обитель у него сотворим. Но исключает ли это необходимость соединения со Христом через Таинства? Нисколько. Объясним это примером. Для поддержания нашей жизни необходимы пища, питьё, воздух, свет. Положим, что кто-либо стал бы нам говорить о том только, что для здоровья необходимы свежая пища и питьё, следовало ли бы отсюда, что воздух он считал не необходимым? И как бы назвали мы того человека, который стал бы на основании этого утверждать, что можно жить и без воздуха, что пища и питьё, могут заменять его? Так точно и для поддержания духовной жизни, для соединения с Богом необходимы вера, любовь с ея делами, и святые отцы говорят здесь об этом предмете, но отсюда вовсе не следует, чтобы таинства они считали уже не необходимыми и думали, что вера и дела могут заменить тайну причащения. Это видно и из самых отеческих свидетельств. Вот одно место из Святого Ефрема Сирина, которое, к удивлению, мы встретили в числе доказательств в безпоповщинском сборнике⁴². Святой Ефрем Сирин пишет в слове III: «заблуждающе в горах, якоже звери питаеми, совершени суть и исполнени правды; заповеди хранят, тепли суще верою» и т.д. Но считали ли эти благочестивые люди, что достаточно одной тёплой веры? А вот дальше: «егда же предстану честнии священницы св. трапезе службу принести, тии первии простирают руки своя приемлющи с верою тела Владыки». Преподобная Мария египетская, в течение многих лет подвизавшаяся в Иорданской пустыне, удостоившаяся даже силы чудотворения (она перешла Иордан как по суху), вот что говорила Зосиме: в св. великий четверток, в вечер таинственная Христовы вечери, возми от животворящего тела и крови Христа Бога нашего в сосуд Святой, принеси сие и пожди мя на оной стране Иордана… усердно я желаю и молю тя, не презри моего моления». И мы знаем что Зосима исполнил оное⁴³.

Всё, что́ мы сказали здесь о приводимых беспоповцами свидетельствах, о значении веры и любви, следует сказать и о значении жертвы духовной, приносимой; и это тем более, что жертва тела и крови Христовой безмерно выше нашей внутренней жертвы. Поэтому-то, «Толковый апостол», говоря, что Бог вместо жертв древних иудейских «нарече себе ину жертву любезно», заключает, что «сего словеси никако невозможно разумети ни о жертве хвалы и коей иной жертве нашей внутренней, ибо ни едина та жертва несть чиста пред лицем Божиим». «Сия» (то есть любезная Богу жертва), повторяется опять далее, «несть жертва хвалы, не сокрушенного сердца, ни молитвы, ни милостыни. Сии бо не суть новые жертвы, ибо быша в древнем законе и новом, но имеем едину жертву нову, в законе древнем никогда не бывшую, тело и кровь Господню»⁴⁴. Тоже и в Кирилловой книге, почти теми же самыми словами⁴⁵. Таким образом выходит следующее заключение: по поводу вопроса о необходимости таинства причащения говорить о том, что мы можем быть причастницы Христу через веру и добрые дела, значит говорить о двух различных предметах; – последняя мысль ничуть не ослабеет всего значения первой. Скажу более, она предполагает её; участие в таинствах и подкрепляет нашу веру и возгревает нашу любовь, благодать в них сообщаемая и дает силы к деланию добра. Поэтому в молитве перед Святым причащением Церковь и влагает в наши уста слово прошения: «да будут ми святая сия в дерзновении и любовь, яже к тебе»; а в молитве по причащении читаем; «даждь быти сим и мне…. в веру непостыдно, в любовь нелицемерну…. во исполнение заповедей твоих». Вот почему благочестивые люди, великие подвижники никогда не пренебрегали им, но всемирно старались удостоиться оного.

И в этом случае они исследовали не только благочестивому призыву собственного чувства, но и выполняли прямое требование Церкви. Действительно, если обратимся к тем свидетельствам, которые прямо касаются таинства причащения, то увидим, сколь необходимым считали оное знаменитейшие и авторитетнейшие пастыри православной Церкви и ея учители. «Како ли болети ми, – говорит Святой Иоанн Златоуст в беседах на Деяние апостольские, – егда услышу, яко не приобщися кто таинством отшед из жития сего»… Напротив, продолжает он… «подобаше веселитеся и ликовствовати и венчанным быти другому таинствам приобщающемуся»⁴⁶. «Иже церкви Божия и причастие святых Христовых таин удаляют себя, говорит Святой Кирилл александрийский, врази Божии бывают и бесом друзи»⁴⁷. «Аще кто и чист живя в покаянии, читаем в книге, называемой «Златоуст», а не приемлет тайн Христовых, не может спастися»⁴⁸. Матвей Иерусалимский всех не причащающихся называет «еретиками»⁴⁹. «Не можно есть христианину именоваться, говорит преподобный Иосиф Волоколамский, аще не будет крещён, или не причащается Христовых таин»⁵⁰. Антоний, патриарх Царя-града, писал о стригольниках, что «они убивают людей, удаляя их от причастия»⁵¹. Семеон, архиепископ фессаноникский, замечает, что неполучивший крещения и причащения «вечныя жизни не получает: изречение бо страшно и неприемших крещение и на неполучивших животворящаго общения»⁵². Тоже говорится и в уважаемых старообрядцами – книги Кирилловой⁵³ и книги о вере⁵⁴. Вот с какой решительностью говорят о необходимости чувственного причащения⁵⁵ церковные учителя и этим они повторяют известную заповедь Спасителя: Аще не снесте плоти Сына человеческаго и не пиете крови Его, живота не имате в себе. (Ин.6:53)

Но мы и не презираем сию заповедь, «сии словеса Господни всякаго благоговейнаго почитания достойны суть», мы готовы были бы первые простирать свои руки для принятия тела Владычня, но не можем сделать этого, так как истинная жертва Христова не приносится во всём мире. Так обыкновенно в конце концов говорят старообрядцы беспоповщинского согласия. Верим искренности их слов. Но вот вопрос: может ли быть такое состояние во всей Церкви, может ли Христом установленное установленное разориться? Да, может, отвечают безпоповцы. Какие же основания для того странного заключения, – ведь Церковь «сильнее ада», «крепче неба», Спаситель сказал, что врата адовы не одолеют ей? Вопрос очень трудный для беспоповцев, но учители их не отказываются отвечать и на это. Они говорят, святыми отцами предсказано, что в последнее время антихрист истребит священство и истинную жертву Христову; в подтверждение же этой мысли, они ссылаются главным образом на Святого Ефрема Сирина, на Святого Ипполита и на Кириллову книгу.

Не задаваясь рассуждением о том, последнее ли теперь время и царствует ли уже – антихрист, мы остановимся собственно на разборе последней мысли, то есть основательно ли мнение беспоповщинских учителей, что во время антихриста христиане останутся без приношения бескровной жертвы, а стало быть и без причащения.

Святой Ефрем Сирин, описывая бедствия (в слове 105), какие постигнут Церковь во времена антихриста, говорит: «восплачутся тогда церкви Христовой вся плачем великим, зане не будет службы святые в алтарях, ни приношения». Вот, заключают безпоповцы, прямо сказано, что во всех церквах не будет приношения (разумей безкровной жертвы). Но я полагаю, старообрядцы не станут нас оспаривать, если мы скажем, что под церквами здесь разумеются собственно храмы христианские; на это указывает и выражение «не будет приношения во алтарях». Но вот, по словам того же Ефрема Сирина, «мнози святии, елико тогда обрящутся… побегут со тщанием великим в пустыни и скроется в горах и вертепах». Спрашивается: будет ли жертва Христова у них, – в слове 105 Святого Ефрема об этом не говорится ничего? Не будет, замечают иногда старообрядцы, и быть не может, потому что храмов и алтарей не будет. Замечание произвольное. В первые времена христианства не было также особенных храмов, но кто может сказать, что и приношения бескровной жертвы тогда не было. А в книге о вере замечено, что «начаток Христовой веры с концом согласуется»⁵⁶. Не указывается ли же этим, что и во время царствования последнего антихриста, которое, по свидетельству Святого Ефрема, «вскоре должно прекратиться», а не продолжаться целые столетия, как и при начале Церкви хотя и не будет истинных храмов, но приношение Святой жертвы будет?... Но самым лучшим доказательством этой мысли могут служить слова того же Святого Ефрема в слове 107 он прямо говорит, что приношение Христовой жертвы «всемощным Его повелением бывает дóндеже приидет» как и сказано⁵⁷.

Таким образом Святой Ефрем не может быть свидетелем в пользу безпоповцев; скорее, он говорит против них.

В том же совершенном роде и свидетельства Святого Ипполита из слова его «в неделю мясопустную о скончания мира и о антихристе и о втором пришествии Господа нашего Иисуса Христа», находящегося в великом соборнике, напечатанном в Москве в 1647 году «Восплачется тогда вся земля… яко все уклонишася от Бога и лестьцу вероваша, преемше начертание скверного богоборца, вместо животворящего креста Спасова. Восплачутся же и церкви Божия плачем велиим, зане ни приношение, ниже кадило совершается, ниже служба богоугодна. Священные же церкви яко овощное хранилище будут и честное тело и кровь Христова во днях онех не имать явитися».

Но прежде всего нельзя умолчать о следующем обстоятельстве. Два года назад вышла вслед книга «об Ипполитовом слове» московского учёного археолога К.И. Невоструева. Издатель в московской синодальной библиотеке нашёл рукопись Ипполитова слова «сказание о Христе и антихристе», написанную уставом и относящуюся к XII или к началу XII века. Слово это при некоторых сходствах имеет и весьма много различия со словом помещённым в соборниках и, что́ в настоящем случае важно, в нём вовсе нет того места, которое приводят старообрядцы. Из исторических свидетельств известно, что Святой Ипполит писал только одно слово об антихристе; спрашивается, которое же из них подлинное? Почтенный учёный весьма тщательно и убедительно доказывает, что найденная древняя рукопись составляет подлинное слово Святого Ипполита, а помещенное в сборник принадлежит кому-то другому. Из доказательств его я укажу вам на то только, которые более доступны и понятны; именно: в слове помещённом в соборнике встречаются такие выражения, которых не мог употреблять Святой Ипполит, живший в третьем веке по Р.Хр. Так например в нём упоминается о христианских храмах, называемых на греческом языке ναὸς «церкви Божии, якоже простии храми будут», между тем как христианских храмов, называемых означенным на греческом языке именем, во времена Святого Ипполита ещё не существовало. Затем там говорится о иноках черноризцах, или буквально с греческого, монахах, тогда как выражение монах, черноризец (заимствованное очевидно от особой одежды) в третьем веке тоже не существовало; подвижники, удалявшиеся в пустыню, носили обыкновенную одежду и назывались не монахами, а аскетами, анахоретами, еремитами, то есть подвижниками, отшельниками, пустынниками. На основании этих и многих других оснований московский издатель Ипполитова слова заключает, что слово, помещённое в великом соборнике, принадлежит времени более позднему и написано под влиянием слова Святого Ефрема Сирина, жившего уже в конце IV века, – так как в нем находится большое с последним сходство, как это видно уже из приводимого безпоповцами места; поводом же к его составлению послужило явление Магомета и гонения на христианскую Церковь, воздвигнутый от магометан, – обстоятельства, вследствие которых христиане считали тогдашнее время последним временем и в Магомеде видели антихриста⁵⁸.

На этом можно было бы и здесь остановиться. Но ведь старообрядцы не поверят, пожалуй, исследованиям наших учёных; а с другой стороны слово помещенное в соборнике все-таки имеет известный авторитет, как составленное лицом православным и употреблявшееся в Церкви. Поэтому мы готовы остановиться и на приводимом беспоповцами свидетельств, показать его смысл и значение

Собственно нового здесь против свидетельства Святого Ефрема вот что́: «во днех онех тело и кровь Христова не имать явитися». Но может ли это выражение доказывать безпоповщинскую мысль? Здесь, как и у Святого Ефрема, описывается состояние христианских храмов; это показывает и самый способ выражения: «церкви будут яко овощное хранилище; чтение писаний в них не услышится»; затем самое слово церковь на греческом языке выражено таким словом, которое значит собственно храм и никогда не означает Церкви в смысле собрания верующих; это слово ναὸς; последнее же всегда означается другим словом ἐκκλήσια. Таким образом и здесь говорится только то, что в христианских храмах во времена антихриста тело и кровь Христовы не мать явитися. Но следует ли отсюда заключение о конечном истреблении Святой жертвы? Не думаю. И в разбираемом слове, как и в 105 слове Святого Ефрема, говорится также о людях, которые избегут власти антихриста и скроются в горах и вертепах, о людях, которые будут слышать божественное Писание. Спрашиваем опять, будет ли у них приноситься Святая жертва? Нет, не будет скажут учителя беспоповства. Скажут, но не докажут, потому что этого здесь не говорится. Правда, не говорится и противного; но если мы обратим внимание – кроме указанных уже нами свидетельстве Святого Ефрема из 107 слова – ещё на одно сочинение, близкое ко времени составления, рассматриваемого слова, которым, быть может, пользовался даже составитель онаго, на сочинение весьма уважаемое притом старообрядцами, то можем сделать весьма достоверным заключение, что Святая жертва будет приноситься и во времена антихриста в обществе истинных христиан. В толковании на Апокалипсис Андрея Кесарийского говорится: «егда действуяй во антихристе дьявол, имже на Церковь ополчится, избранные сия (то есть Церкви) и верховнейшии побегут в пустыни»⁵⁹. Старообрядцы, полагаю, согласятся в том, что под верховнейшим здесь разумеются церковные чины то есть епископы, пресвитеры и прочее. А если во времена антихриста будут верховные чины, то будет и Святая жертва.

Из сказанного выходит, что доказывать на основании известного места из слова, напечатанного в соборнике, конечное прекращение Христовой жертвы, и прекращение на неопределенное продолжительное время – весьма мудрено, тем более, что и здесь, как и в слове Св. Ефрема ясно говорится, что времена владычества антихриста прекратятся «вскоре».

Наконец, третье свидетельство приводят безпоповцев из книги Кирилловой, именно, из толкования Стефана Зизания 15 огласит. слово св. Кирилла иерусалимского: «антихрист прежде пришествия своего учинит, яже везде жертвенники и истинную жертву истребит и кумир свой на святом месте поставит»; «о том бо Хрисостом (т.е. Златоуст) св. глаголет» добавляет Стефан Зизаний, и указывает «толковый апостол»» л. 549⁶⁰.

Действительно здесь сказано много, даже более чем нужно безпоповцам, потому что повсюдное истребление истинной жертвы отненсено ко времени еще прежде явления антихриста, в чем, я думаю, и они признают преувеличение, ошибку. Действительно, обращаясь к толковому апостолу, мы не находим там приведенных выражений. На листе 549 напечатано: «еще же беснующиеся глаголят еретицы, яко литоргия есть мерзость Божия, яже по писанию в царстве антихристов имяше стати на месте святом». (т.е. в храме). Но «мерзость запустения не есть жертва свята любезна и приятна Богу, но спустошение ея, еже соделает антихрист пред пришествием Господним (а не своим, как в Кирилловой книге), – свой образ на то место поставивши». Таким образом здесь нет того, что́ говорится в книге Кирилловой. Если же иметь ввиду собственно приведенные слова толкового апостола, то он говорит не более того, что́ мы видели и в рассмотренных нами свидетельствах, т.е. что жертва опустошена будет в видимых храмах и притом, «егда будет опустошена сия св. жертва, тогда и мир скончается»⁶¹, да и сам антихрист не тако «долго пребудет, якоже еретицы глаголют на пастырех церковных, не токмо толико дней, якоже от Даниила речеся, т.е. три лета и шесть месяц». Во всем этом нет ли, напротив, намека на то, что св. жертва пребудет до самого конца мира? Мы говорим – намека; а вот и совершенно ясное указание в том же апостол четырьмя-пятью листами раньше. На листе 544 читаем: «сия жертва будет памятию и обновлением в сердцах человеческих жертвы на кресте принесенныя – страсти и смерти Его, яже до скончания века»; на листе 545 – «си есть, (т.е. это есть) та жертва, юже Церковь христианская, от языков избранная, приносит по всей вселенной господу Богу и до скончания века приносити будет тело и кровь Господа нашего Иисуса Христа». Да наконец и в самой Кирилловой книге на л 351прямо сказано: На всякий час, по вся лета, даже до скончания мира пречистое тело свое и животворящую кровь (Господь наш Ис Христос) ясти уставил».

Таким образом разобранное место из Кирилловой книги едва ли сами безпоповцы могут считать достаточным основанием для своего учения о прекращении Христовой жертвы во времена антихриста; так как оно неточно передает слова толкового апостола, на который ссылается и противоречит другому месту той же Кирилловой книги. Действительно и из сочинений безпоповщинских учителей оно приводится только в «Стоглаве»; ни «Мечь духовный», ни «Ответы на 27 вопросов», ни сочинение «о скрытии священных пастырей» о нем не упоминают.

Насколько шатки и неопределенны приводимые безпоповцами свидетельства о прекращении Христовой жертвы, настолько ясны и решительны указания св.отцов относительно вечного, имеющего до самого второго пришествия Христова продолжиться ей существования. Некоторые из этих указаний мы уже приводили; но это далеко не все. Св. Златоуст в толковании на 1 послание к Коринфянам 11 гл. ст. 26 (1Кор.11:26) говорит, что до скончания та (т.е. жертва Христова) пребывает⁶², а в слове в великий четверток, напечатанном в соборнике, замечает, что по слову Господа, установившему таинство причащения на тайной вечери, оно будет приносится до втораго Его пришествия⁶³ То же повторяется почти буквально и в Большом катехизисе⁶⁴. Св. Иоанн Дамаскин в слове в субботу мясопустную говорит, что она будет «совершаться до мирскаго конца»⁶⁵. Даже в святцах, изданных при патр. Иосифе в 1646 году, замечено, что Христос «новую вечнующую пасху причастие пречистаго тела и животворящия крове всем нам верным до скончания века... дарова»⁶⁶. Боясь утомить ваше вимание, я не читаю всех этих свидетельств подробно⁶⁷; замечу одно, – все они основываются и состовляют пояснение слов св. ап. Павла: елижды бо аще ясте хлеб сей и чашу сию пиете, смерть Господню возвещаете, дóндеже придет.⁶⁸

После всего этого может ли быть сомнение в том, что причащение пречистого тела и крови Христовой будет существовать в Церкви во все времена, и стало быть должно существовать и теперь. Действительно, мысль эта так ясна и имеет за себя столь твердые основания, что сами старообрядцы безпоповщинского согласия иногда невольно сами ее высказывают и по меньшей мере не берутся защищать своих положений. Так автор упоминаемого нами сочинения «Ответы на 27 вопросов» на вопрос поповца: «до конца ли мира пребудут Христовы тайны», не решился прямо доказывать, что они будут истреблены антихристом, а заметил только, что «о сем не могу вам определительно рещи»⁶⁹. Другие из безпоповцев высказывались гораздо определенные и прямые. В 1852 года казанский старообрядец Филипп Осипов федосеевского безбрачного согласия написал сочинение против безсвященнословного брака; между разными приводами⁷⁰, что таинство брака может и не быть в Церкви, приводами направленными против брачников, он замечает; что говорить в браке, когда мыне имеем и более нужных таинств? «Пречистое тело и кровь Христовы, писал он, столь нужнее брака, елико небо пространнее земли, без сего бо и спасения надежды несть. В писании обещание положено видимому священству (а стало быть и таинству причащения, ибо безпоповцы потому и не имеют его, что совершать некому) быти до конца века, а мы ныне проповедуем, что его уже нет и сему обещанию о священстве не согласуем с писанием»⁷¹. Тоже и по тому же поводу высказывал и другой старообрядец, отвергающий безсвященнословный брак. Вот письмо, писанное из г. Волгска одному из здешних брачников старообрядцев: «священство и таинство евхаристия, сказано в нем, предано до скончания мира», и указано на те же почти места, которые приводили и мы⁷².

Да, это так, говорят и многие другие старообрядцы безпоповщинского согласия; мы верим, что и теперь где-нибудь в пустынях и пещерах, по словам св. Ефрема и Ипполита, существует в полноте чинов соборная Церковь и приносится св. жертва, но не знаем где, и потому остаемся без причащения ее. Какое горькое сознание для безпоповца! Если Церковь скрылась от них куда-то, а куда они и сами не знают; так не они стало быть те истинные христиане, о которых сказано, что они избегнут прелести антихриста и будут составлять Церковь. Нет, не так, продолжают они оправдываться, мы – достояние Божие, мы дети этой Церкви, от нас сокрылись лишь чины церковные и св. тайны. Несчастное дитя, не знающее своей матери! Ведь Церковь для того и установлена, чтобы устроять, как сказано в притче о двух сребренниках «достояние Божие». Ужели она забыла свое достояние, скрылась от своих последователей. Это невозможно: «удобнее солнцу угаснути, нежели Церкви без власти быти». Справедливо, поэтому говорил в одной из своих бесед Павел прусский: «Церковь Христова не есть какой-нибудь отшельник, свое точию спасение содевающий, скрываться ей в пещере невозможно; Церковь и в древнейшие времена не была безвестною, и хотя и крылась от гонителей, однако всему миру ведомо было ея существование»⁷³. Мысль сильная и старооборядцы не находят что́ отвечать на нее. После одной беседы в этом роде, которую вел о.Павел с безпоповцами, один из наставников поморских «от стеснения духа воскликнул, показав перстом на близ стоявшую православную церковь: так неужели нам туда идти, она всех еретиков ереси в себя приняла. И одного человека, ответил на это Павел, оклеветать великий грех, а какого беззаконие взвести тяжкую клевету на целую Церковь. И на врага не следует излишне и без доказательства наводить обвинение, а вы так неосмотрительно и смело утверждаете, что Церковь российская приняла и содержит все ереси»; – и за тем Павел доказывал, что российская Церковь не содержит ни арианства, ни македонианства, ни несторианства и т.д.⁷⁴… Но мы несколько уклонились от предмета; об этом, если угодно, когда-нибудь после, а теперь сделаем общее заключение о том, что говорили.

В истинной Христовой Церкви до конца мира будут совершаться св.тайны, стало быть каждый истинный христианин может причащаться их. Отсюда, никогда не может быть и такая нужда в Церкви, какая существует теперь у безпоповцев, а единичные случаи, ими указываемые, не могут служить законом для всех; духовное же причащение чрез веру и огнепальное желание, допускаемое лишь в означенных исключительных случаях, не исключает собою необходимости видимого причащения. Таким образом последователи безпоповщинского согласия, никогда не причащающиеся, в 1-х не могут считать себя достоянием Божиим, чадами Церкви, а во 2-х прямо разрушают заповедь Спасителя о необходимости св. причащения, без которого нельзя иметь живота вечного.

Нет, мы не разоряем этих слов, мы исповедуем, мы все тайны признаем, опять слышится голос безпоповца, но исполнять их не можем по необходимой нужде. Но что пользы в таком признании, в такой вере? Закон Христов дан не для того, чтобы его только читали, но и исполняли. Справедливо, поэтому, говорил один старообрядец: «у нас писание все не исполняется на деле, но только книги есть. Значит мы живем не по писанию, а только караулим старые книги»⁷⁵. И действительно, некоторые буквально исполняют это. Мы недавно слышали, что в Казани есть один постенный старообрядец, имеющий у себя много старых книг, но книги эти он хранит в сундуке и никогда даже не читает их, а слушает только своего наставника, – старца, по мнению безпоповцев, мудрого и святой жизни. Имя его, вероятно, многим известно, я не назову его; замечу только, что как бы ни был мудр это старец, но ведь не мудрее же он Писания и не святые Церкви, голос который о необходимости и вечном существовании таинства причащения одинаково ясно слышится и в старых и новых книгах.