Ветхозаветно-еврейское богослужение

Чтобы правильно представлять возникновение христианского богослужения и его чина, нельзя забывать, что апостолы и наиболее значительные члены первенствующей церкви были евреи, и если вера и упование их были уже не ветхозаветные, а новые, то молитва и богослужение их не могли далеко выступать из тогдашних иудейских форм. Богослужение и обряд по существу своему консервативны; здесь святость измеряется древностью... Религиозное одушевление, охватившее апостолов и других учеников Христовых по воскресении Христовом, проявляется в том, что они целые дни проводят в храме («бяху выну в церкви»)³, который Христос пришел упразднить, где, конечно, хвалить и благодарить («хваляще и благодаряще») Бога можно было в еврейских обрядовых формах. Если мы обратим внимание на эти формы, то для нас станет видно, какое влияние оказали они на последующее развитие христианского богослужения.

Хотя сущность еврейского храмового богослужения составляли жертвы, но всегда в него привходил музыкально-певческий элемент настолько, что храмовое богослужение как бы все превращалось в музыку и пение⁴, а на последнее смотрели, как на особый вид обетной жертвы подле вещественных жертв⁵.

Установленное Моисеем только для праздничных и особенно торжественных жертв⁶, сопровождение их звуком труб⁷ стало принадлежностью ежедневной утренней и вечерней жертвы и развилось в сложный чин богослужебного пения и музыки⁸. У жертвенника стоял хор левитов с музыкальными инструментами и два священника c трубами. Как только жертвенное животное клалось на дрова, хор левитов начинал пение псалма c аккомпанементом музыки, так что жертва горела под звуки этого пения и музыки.

Пение псалма при ежедневной жертве начиналось собственно с излияния вина на жертву, потому что пение возможно только в радости сердца, а вино, говорили раввины, «веселит Бога и людей»⁹. Псалом при пении разделялся на три части довольно продолжительными паузами; на этих паузах замолкали пение и музыка и раздавался только звук трубы. Заканчивая третью часть псалма, левиты подымали тон¹⁰, и это было знаком для священников трубить. На этих торжественных перерывах псалма народ падал ниц, поклоняясь Господу. Т.е. звук священных труб слышан был три раза в обыкновенные дни при жертвоприношении. (В навечерие субботы трубили до этого еще два раза: первый раз, чтобы оставить работу; 2-ой раз для отделения будня от праздника). По исполнении псалма народ восклицал «Аминь. Аллилуиа»¹¹.

По сожжении жертвы и окончании псалма служивший священник с лестницы храмового притвора (Ulam) преподавал благословение народу, который при этом падал ниц, особенно если жертву приносил и благословение преподавал первосвященник¹².

Псалом при ежедневном жертвоприношении на каждый день недели положен был особый: в субботу 91, в воскресенье 23, понедельник 47, вторник 81, среду 93, четверг 80, пятницу 92¹³.

В особо важных случаях пелись особые псалмы, и псалом пелся не одними левитами, а в пении его принимал участие весь народ, подхватывая концы стихов. Для этой цели некоторые псалмы и составлены так, что каждый стих или отдел оканчивается одним и тем же припевом (например, Пс.135, где каждый стих имеет припев «Яко в век милость Его»; для ряда же псалмов Пс.105–106, Пс.112–118, Пс.134–135 таким припевом служило «аллилуиа»). В Библии указано несколько случаев, когда подобные псалмы пелись с участием народа, причем во всех этих случаях, по-видимому, указывается на одни и те же псалмы – 134 и 135¹⁴. Псалмы эти и потому подходили у евреев, как и у первых христиан, для богослужения, что они прямо направлены против идолопоклонства¹⁵.

По субботам по время принесения особенной субботней жертвы пелась песнь Моисея: «Вонми небо» (1/6-ая часть ее в каждую субботу по порядку) – при утреннем жертвоприношении, а при вечернем «Поим Господеви». (Отсюда понятно место Апокалипсиса¹⁶, где говорится, что святые, идя в вечное субботствование, поют песнь Моисея)¹⁷.

В праздник Пасхи и Пятидесятницы пели галлел малый или египетский, т. е. псалмы 113–118, считавшиеся особенно содержательными, так как они прославляют исход из Египта. На Кущи пелся галлел большой, состоявший, по разным мнениям раввинов, из Пс.117–135, или Пс.119–133 (степенные псалмы), или Пс.134–136¹⁸. Стихи одного из этих псалмов – 117-го вошли в наше уставное «Бог Господь». (По старым уставам Бог Господь полагалось только в праздники)¹⁹. По образцу степенных псалмов составлены у нас заменявшие прежде нынешний полиелей степенные антифоны (по старым уставам последние и пелись со стихами этих псалмов)²⁰.

Для пения псалмов за богослужением еще Давид отделил 4000 певцов и музыкантов из 38000 всех левитов²¹; с этого времени образовалась у евреев своего рода наследственная каста певцов, сохранившаяся и после плена²². В нее введена была строгая специализация: потомки Идифума и Асафа играли на струнных инструментах, хор Емафа – на ударных, сыны Корея, по-видимому, были певцами²³. Хотя псалмы пелись под аккомпанемент музыки, но, судя по надписаниям псалмов, некоторые псалмы исключительно или преимущественно предназначались для пения – именно надписанные schir, ὠδή, песнь, другие – для музыки, – надписанные mizmor, μέλος, ψαλμός, псалом. Иногда эти надписания соединяются, причем то первое ставится сначала, то второе; такие псалмы должно быть, назначались для пения сначала голосом, а потом музыкой или наоборот. Но вообще пение в ветхозаветном храме считалось важнее музыки. По мысли Талмуда прославление Бога в храме должно было выражаться главным образом громким голосом, а музыка была допущена только по необходимости²⁴, «так как инструменты облегчали голоса и пение левитов»²⁵. Принадлежность к обществу левитов необходимо была только для певцов; каждый израильтянин, если он был известен как знаток музыки, мог явиться к храму с своим инструментом и пристать к хору музыкантов, но никакое родство с священниками не давало права петь голосом с певцами; это было священною обязанностью одних только левитов. Музыканты назывались «огорчителями левитскими» потому что (по толкованию Маймонида) своей игрой заглушали красоту левитской песни²⁶. В каком отношении музыка стояла к пению, в таком стояла к музыке игра на трубах: она составляла исключительную принадлежность священников и запрещена была левитам. Женщины левитские также участвовали в храмовой музыке и пении²⁷.

Пение псалмов за ветхозаветным богослужением отличалось той простотой, какая свойственна была всей древности; оно было, конечно, унисонным (как наше древнерусское и нынешнее старообрядческое), на что находят указание и в Библии («и были как один трубящие и поющие, издавая один голос»)²⁸. Таким образом, еврейская музыка, рассчитанная не на разнообразие, а на силу звука, имела характер громящий и пронзающий. Талмуд говорит, что когда играли в храме, было слышно до Самарии²⁹. Климент Александрийский сопоставляет еврейскую музыку с греческой, именно с дорическим напевом³⁰, который лег в основу нашего 1-го гласа. Во всяком случае пение было диатоническим, но не энгармоническим или хроматическим³¹. Высокие голоса, может быть, назывались halomoth, «по-девичьи» (soprano), как надписываются некоторые псалмы (слав. «о тайных»), низкие – «по восьмой» (октавой, слав. «о осмей»); первые тоны выражали радость, а вторые печаль: большей частью псалмы с первым надписанием радостного характера (например, Пс.45), а вторые – скорбного (например, Пс.6 «Господи да не яростию» и Пс.12 «Доколе Господи»). Псалмы восхождения должно быть, соединяли в себе все тоны, начиная от самого низкого и оканчивая громким forte³².

Одновременно с ежедневной утренней и вечерней жертвой в первой части храма, на его дворе, не оставлялись без богослужения и две другие части храма – святилище и святое святых, только богослужение здесь было благоговейно-безмолвным. В святилище утром первосвященником или священником совершалось приготовление (евр. hetiv. собств. благоукрашение, слав. «устрояет») светильников³³ для вечернего возжжения их, а вечером самое возжжение их на всю ночь³⁴. Возможно, что отсюда христианская вечерня получила название «светильничной» службы, λυχνικòν (название усвояемое ей уже памятниками IV в.)³⁵. В то же время совершалось каждение фимиамом на алтаре кадильном, стоявшем пред самой завесою святого святых и потому принадлежавшем скорее этому последнему, чем святилищу³⁶. Происходя, таким образом, в святейшей части храма, это каждение считалось такой же жертвой, как жертва кровавая³⁷. Отсюда, может быть, наша утреня и вечерня получили каждение в начале.

Не останавливаемся на еврейских праздниках, достаточно известных каждому. Отметим только некоторые обряды праздника Кущей. В этот праздник весь жертвенник украшался зеленью, и происходил обряд почерпания воды. Храм не запирался вечером, как всегда, а в нем оставался на целую ночь народ, и под музыку левитов с пением и с горящими факелами в руках 4 человека совершали священные пляски. При чем двор храма иллюминовался высоко поставленными лампочками в таком количестве, что они будто бы освещали и все дворы Иерусалима³⁸.

Мы изложили чин ветхозаветного храмового богослужения с обращением внимания на те части его, которые по нашему мнению могли оказать влияние на наше богослужение. Из представленного изложения достаточно очевидна степень этого влияния.

По рассеянии христиан из Иерусалима и по разрушении храма, слишком долго должны были звучать в ушах верующих величественная священная музыка храма и левитские хоры, чтобы это не сказалось на выработке христианского богослужения.

Не могло не оказать некоторого влияния на развитие христианского богослужения и синагогальное богослужение. Синагогальное богослужение было близко к храмовому. В самом храме на внешнем дворе его была синагога, в которой совершавшееся в храме богослужение только дополнялось. Лишенное кровавых жертв и всей сложной обрядности Моисеева закона, синагогальное богослужение более храмового отличалось характером духовным, словесным, а потому стояло ближе в христианскому³⁹.

Богослужение в синагоге, как и теперь совершалось не ежедневно, а только по субботам, в великие праздники (как Пасха, Пятидесятница, Кущи и Пурим), в день очищения и другие посты. Очень рано к этим дням были присоединены понедельник и четверг⁴⁰, просто, может быть, как дни базарные в древнем Иерусалиме. Кроме утреннего и вечернего богослужения, соответствовавшего утренней и вечерней жертве, синагога рано ввела у себя еще и дневное, полуденное богослужение. При этом могли иметь ввиду древний обычай у евреев молиться три раза в день, упоминаемый Давидом и соблюдавшийся Даниилом и его друзьями в плену⁴¹.

Синагога первоначально и по идее своей была скорее религиозно-учебным учреждением, чем богослужебным. Но так как она в отдаленных от Иерусалима городах (и в плену вавилонском, где можно искать ее зародыша) была единственным местом, где можно было получить религиозное утешение, то едва не с самого возникновения ее в ней к чтению и объяснению Писания стала присоединяться и молитва, и уже во времена Маккавеев синагога имеет очень сложный богослужебный ритуал⁴². При жизни же Спасителя и апостолов этот ритуал должен был иметь довольно близкий к нынешнему синагогальному богослужению вид. На основании исследований по этому вопросу (начиная от раввина XII в. Маймонида)⁴³ в древнем и теперешнем синагогальном богослужении можно наметить приблизительно те части, которые должны восходить к I в. по Рождество Христово

Синагогальное богослужение состоит из 1) вступительных стихов, псалмов и 2-х молитв; 2) чтения Шемы (исповедания) с окружающими ее молитвами; 3) ряда (от 7 до 18) «Благословений» или молитв Шемонеесре; 4) чтения закона (за исключением дневного богослужения); 5) чтения пророков (на утреннем субботнем и праздничном богослужении); 6) заключительного благословения.

Богослужение в синагоге ныне начинается вступительными стихами из псалмов, целыми псалмами (в роде наших предначинательных псалмов) и молитвами (в одной есть слова: «поклонюсь и припаду и преклоню колено»). Псалмы преимущественно употребляются аллилуйные (может быть, потому самое слово аллилуиа можно рассматривать как обращение чтеца к народу с приглашением восхвалить Господа). Стихи псалма полагается читать или петь речитативом кому-либо одному, а народ повторяет или тот же стих, или первый стих псалма, или отвечает на него припевом «аллилуиа» и другими⁴⁴. Все это рассматривается только как приготовление к богослужению. В разные эпохи вступительная часть синагогального богослужения имела различный вид, и о степени ее нельзя ничего сказать.

Собственно богослужение начинается с того, что совершитель богослужения (scheliach zibbour, кантор) приближается к книжному ковчегу и читает молитвы Kaddisch и Bareҫu, заключающие прославление имени Божия и начинающиеся словами: «Да возвеличится и святится имя Твое»⁴⁵, «Благословите благословенного Господа»⁴⁶. Народ на эти молитвы отвечает: «Аминь. Да будет благословенно великое имя Его во веки и вечность».

Затем следует чтение так называемой «Шемы», в роде нашего Символа веры⁴⁷, состоящей из следующих 3-х отделов Писания: Втор.6:4–9, 11:13–21 и Числ.15, продлил милость 37–41 (первый отдел начинается «слушай», евр. schema, оттуда и название).

Шема предваряется и заканчивается особыми молитвами⁴⁸. В молитвах Шемы Бог прославляется за творение света и ангелов и за избрание Израиля, и содержится прошение, чтобы Бог продлил милость Свою потомкам св. праотцов и обратил их к исполнению заповедей⁴⁹. Шему с ее молитвами ныне читает один чтец, а народ на молитвы отвечает «Аминь». Шему с ее молитвами обязан читать и помимо синагоги каждый еврей, за исключением женщин, детей и рабов, утром и вечером⁵⁰, но без той молитвы, в которой находится славословие серафимов: «Свят, свят"… Шема – одна из древнейших частей синагогального богослужения. Содержание ее молитв передается у Иосифа Флавия, который относит их ко времени Моисея⁵¹. Указание на Шему с большою вероятностью находят в вопросе Спасителя книжнику: «како чтеши?»⁵²; книжник на этот вопрос отвечает словами Второзакония, содержащимися в Шеме; может быть, вопрос Христа книжником был понят не по отношению ко всему содержанию закона, а по отношению к тому чтению, которое называлось чтением по преимуществу, т.е. к чтению Шемы.

За чтением Шемы следуют молитвы называемые «Благословениями» (Тефила) или «Шемонеесре», что значит 18, потому, что молитв этих 18 (ныне собственно 19), хотя в таком количестве они никогда не читаются. Первые три из этих молитв прославляют всемогущество и благость Божию, последние две заключают благодарение за милость Божию и общее прошение о благословении Божием; остальные же молитвы содержат разные частные прошения: об обращении Израиля к покаянию, прощении, избавлении от зла, здоровьи, плодородии земли, о собрании рассеянного Израиля, восстановлении царства, уничтожении еретиков (минимов), награде праведных, возобновлении Иерусалима, послании Мессии, услышании молитв, возобновлении жертвы⁵³. «Благословения» напечатлены характером глубокой древности⁵⁴, и отличаются глубоким религиозным чувством⁵⁵. Каждые иудей, уже без тех исключений, как для Шемы, обязан произносить Шемонеесре 3 раза в день: утром, в полдень и вечером⁵⁶. В числе 18 «Благословения» положено читать за будничным богослужением; в субботу же и праздники из 18 Благословений читается только 7: три первых, одно среднее, соответствующее дню, и три последних; на новый год, меньший из праздников, читалось 9 благословений; а в посты к 18 Благословениям присоединяется еще 6, так что получается всех 24⁵⁷. В праздники к Благословениям присоединяется особая «добавочная» молитва (misaf)⁵⁸ и кроме того в тексте Благословений делаются некоторые изменения и вставки (haudala), например,: «Благословен еси Господи, освящающий такой-то праздник»; или например, в день очищения обычное обращение к Богу заменяетсяобращением «Царь справедливости»; во времена дождей к имени Божьему присоединяется «который посылаешь дождь», а в летнее время «низводящий росу»⁵⁹. – После Благословений следует чтение Св. Писания.

Как сказано, главным назначением синагоги по первоначальной идее ее была не молитва, а чтение Св. Писания. Благодаря синагоге еврейство, а вслед за ним и христианство, стало смотреть на чтение Св. Писания, как на часть богослужения, своего рода молитву. Из Писания в синагоге всегда читался закон Моисеев, Пятокнижие, которое и прочитывалось все сряду (первоначально раз в 3 или 3.5 года, в половину субботнего цикла лет⁶⁰, а потом и каждый год все), для чего Пятокнижие было разделено на небольшие отделы, называвшиеся paraschah (отдел). Что касается двух других частей еврейской Библии – пророков и агиографов, то первые прочитывались не все, а в извлечениях, агиографы же читались изредка. Чтение из пророков подбиралось каждый раз самим чтецом⁶¹, именно такое, чтобы оно соответствовало чтению из закона⁶², раскрывало и разъясняло его, следовательно, оно относилось к первому чтению, как у нас Апостол к Евангелию⁶³. Чтение из пророков называлось haftarah «отпустительное», так как приходилось в конце богослужения. Ряд чтений начинался с субботы после праздника Кущей. В праздники читались не рядовые параши и гафтары, а соответствующие священным воспоминаниям, например, в Пасху из Лев.23, Пятидесятницу Втор.16:9–13, в новолетие Лев.23:23–25, в день очищения Лев.16, Кущи – Числ.29:12–39, в субботу предпоследнюю перед Пасхой – об очистительной воде, а в последнюю – о приготовлении пасхального агнца⁶⁴. Большие праздники имели чтения и из агиографов: в Пасху читалась Песнь песней, Пятидесятницу – Руфь, на Кущи – Екклезиаст, на Пурим – Есфирь, на пост 9 ава (июня) в память сожжения Иерусалима – Плач. На будничных службах читался только закон. За чтением каждого стиха и даже выражения следовали перевод и толкование, обращавшееся нередко в целую проповедь. Читать Св. Писание в синагоге мог каждый мужчина, исключая раба и шепелявого. Но требовалось, чтобы первый отдел читал священник, а второй – левит, если они были в синагоге. Перед началом чтения первый чтец возглашал: «Благословите Господа», на что народ отвечал общим благословением Господа, а чтец присоединял благословение за дарование закона, на что народ отвечал «аминь». Пред чтением пророков благословение было не так сложно, – состояло из одной формулы, произносимой чтецом с ответом «аминь». Заканчивалось чтение тоже благословением и молитвою kaddisch.

Богослужение в синагоге заканчивалось благословением, которое преподавали все священники вместе, если они были, а если нет, то формулу благословения читал синагогальный служитель.

В синагогальном богослужении пение уже не занимает столько места, как в храмовом. Но все же характер синагогального пения не мог не повлиять на наше.

По нынешнему пению в синагоге нельзя судить о древнем пении в ней. Когда христианство стало господствующей религией, на еврейский культ наложено было повсюду много стеснений; даже там, где этот культ терпелся, например, в Италии, положительно было запрещено пение псалмов в синагогах; это запрещение подтверждалось на многих соборах западной церкви. Следствием его было введение в синагогах так называемой кантилляции, представляющей нечто среднее между чтением и пением; это громкое чтение, при котором некоторые слоги более или менее удлиняются. Впрочем есть некоторые основания возводить кантилляцию и ко временам храма. Во всяком случае, нынешнее синагогальное пение псалмов должно иметь некоторые следы древности, какою и веет от него. Кантилляция в синагоге напоминает пение псалмов в Римской церкви, с тем различием, что последнее имеет разные гласы, а кантилляция одинакова для суббот и праздников и напоминает пятый глас римско-католической Григорианской псалмодии, почему думали, что католическая псалмодия перешла в христианскую церковь через апостолов из Иерусалимского храма. Следы древности сохранил на себе и другой род синагогального пения, еще более приближающийся к чтению, именно, самое чтение закона и пророков с музыкальной акцентуацией, знаки которой общи с грамматическими знаками препинания (их в евр. язык 27); музыкальная акцентуация меняется сообразна с содержанием книг: Пятокнижие, по характеристике раввинов, должно иметь звуки мягкие, но низкие; пророки – звуки высокие и грозные; Притчи – вкрадчивые; Песнь песней – оживленные и веселые; Екклезиаст – серьезные и строгие⁶⁵.

Из внешних знаков, сопровождавших богослужение и молитву, в синагоге были в употреблении наклонение головы и поясное наклонение корпуса. В посты крестообразно простирались на полу. При богослужении большей частью сидели, вставая только для «Благословений»⁶⁶.

Таково было то богослужение, на котором были воспитаны апостолы и первые христиане, и на основе которого они создавали свое новое служение Богу в Духе и Истине.

Представленная картина синагогального богослужения показывает, что влияние его на христианское касалось разных мелких деталей, от части распорядка и материала, но не духа и содержания. Христианство внесло в богослужение такую близость к Божеству и такое упование, о каких не могла иметь и представления синагога. Там, можно сказать, была тень, а здесь и самый образ богообщения⁶⁷.

– – –

Находят точки соприкосновения у христианского богослужения и с богослужением терапевтов. Терапевты – по новейшим исследованиям⁶⁸ – кружок аскетически настроенных александрийских иудеев – законников, затронутых Платоновской философией и стремившихся (подобно Филону, так симпатизирующему им) к одухотворению иудейства. Это не могло не сближать их с христианством, чем и объясняется, что церковный историк Евсевий видел в них учеников ев. Марка⁶⁹.

Филон восторженно описывает как образ жизни терапевтов, так и их богослужебные собрании, «всенощные бдения», как называет их Евсевий, соединявшиеся с общей трапезой. Богослужебное собрание у терапевтов начиналась речью председателя по поводу какого-либо места Св. Писания или другого вопроса. «Затем председатель поднимается и поет гимн во славу Божию⁷⁰, или только что составленный им самим, или заимствованный у кого-либо из древних поэтов, от которых осталось много гимнов, назначенных для исполнения во время возлияний и жертвоприношений на алтаре (псалмы?), для пения при столах и танцах. После председателя поют гимны и другие по порядку, в должном благоприличии при глубокой тишине и всеобщем внимании⁷¹, исключая тех случаев, когда нужно петь окончания стихов (ακροτελεύτεια)⁷² или припевы (ἐφύμνια)⁷³. Когда каждый кончит свой гимн⁷⁴, «юные приносят стол, на котором находится святейшая (παναγέστατον) пища: квасный хлеб с солью и иссопом во образ хлебов предложения. После ужина совершают священную всенощную (παννυχίδα). Всенощная совершается следующим образом.

Встают все вместе и на месте пиршества сначала образуют два хора: мужской и женский; начальником и запевателем выбирается в каждом хоре наиболее почтенный и лучший певец. Так поют они составленные в честь Богу гимны разных размеров и напевов, то в один голос, то в антифонной гармонии (ἀντιφώνοις ἀρμονίαις), в последнем случае жестикулируя и приплясывая (ἐπορχούμενοι), вдохновенно исполняя (ἐπιθειάζοντες) мелодии то входные (προσόδια)⁷⁵, то остановочные (στάσιμα), делая нужные строфы и антистрофы. Потом когда группа мужчин и группа женщин в отдельности насладится всем этим, они, опьянев, как бы на вакханалиях, от этого боголюбезного вина, соединяются и составляют одни хор⁷⁶ в подражание древле составленному на Чермном море в благодарность за совершившиеся там чудеса… Видев и пережив чудо, превосходившее всякое воображение и описание и совершенное для них сверх ожидания, тогда евреи, охваченные одушевлением, мужчины и женщины, вместе составив один хор, воспевали благодарственные песни Спасителю Богу, при чем мужчинами управлял Моисей пророк, а женщинами Мариам пророчица⁷⁷. С этого-то хора и составляет самую точную копию хор терапевтов и терапевтидок, когда на густой (βαρύν)⁷⁸ голос мужчин отвечает тонкий (οξύς) женский голос в перекликающихся (ἀντήχοις) и антифонных мелодиях, что создает действительно гармоническую и музыкальную симфонию⁷⁹.

Таким образом, терапевты значительно расширили и развили музыкальный элемент синагогального богослужения, такой незначительный там. По этому пути пошло и христианское богослужение. К ипофонному и эпифонному пению синагоги терапевты прибавили антифонное⁸⁰.