[Рецензия] Н. Н. Глубоковский. Благовестие св. апостола Павла по его происхождению и существу

Библиография

Η. Н. Глубоковский, ординарный профессор Императорской С.-Петербургской Духовной Академии

Благовестие св. апостола Павла по его происхождению и существу

Кн. I, стр. LXX-888.      С.-Петербургъ.      1905.

Кн. II, стр. 1307.       С.-Петербургъ.      1910.

Кн. III, стр. 80.       С.-Петербургъ.      1912.

Проф. H. Н. Глубоковский своими многочисленными капитальными трудами давно стяжал себе весьма почетное место среди наших церковных историков (еще студенческая его работа о блаженном Феодорите вызвала восторженный отзыв со стороны его руководителя проф. А. П. Jleбедева, в своем официальном отзыве заявившего, что труд этот заслуживает не кандидатской только степени, – c каковою целью она была представлена, – даже не магистерской степени лишь, но и докторской)¹ ), а в ряду наших богословов-экзегетов, т. е. ученых по его специальности, Николаю Никаноровичу, вне всякого сомнения, принадлежит место первенствующее.

Не так давно проф. H. Н. Глубоковский закончил свой новый колоссальнейший труд о благовестии св. ап. Павла, заключающий в себе свыше 2-х тысяч страниц (2335). Об этом труде появились уже многочисленные отзывы не только в богословской литературе, но и в светской печати, не в русской лишь, но и заграничной. Все эти отзывы ясно дают понять, что здесь мы имеем дело с чрезвычайным явлением в русско-богословской литературе ²) и с замечательным событием в богословской письменности вообще, т. е. и европейской, – значит, и всеобщей ³).

Что же поставило на такую недосягаемую высоту работу проф. H. Н. Глубоковского?

Автор взял предметом своего исследования кардинальнейший вопрос всего христианства, поставил себе гигантскую задачу и блестяще выполнил ее.

В половине XIX в. Ново-Тюбингенскою или Бауровою школою был выдвинут вопрос о значении для христианства личности ап. Павла и об отношении его к Иисусу Христу. Глава лютеранства, не только не предчувствовавший всей важности данной проблемы для позднейшего лютеранства, но даже, по-видимому, не подозревавший самой возможности постановки ее, – тем не менее может быть привлечен, при рассуждениях по данному вопросу. Вся система Лютера, основывающаяся на неправильном понимании учения ап. Павла о вере, есть ответ на поставленный вопрос в том смысле, что ап. Павел есть наиболее верный глашатай учения Иисуса Христа. Но для лютеранского богословия, не признающего священной традиции, не связанного никакими авторитетами и всегда находившегося под влиянием философских течений, не исключалась возможность новой постановки данного вопроса, уже с полною ясностью, – для критического решения его. Это и было сделано Н.-Тюбингенской школой. Вопреки своему учителю Лютеру, протестантские богословы этой школы увидели в ап. Павле уже не верного ученика I. Христа, а исказителя Его учения, сделавшего крайние выводы из Его проповеди и создавшего учение об I. Христе, как Боге, за Кого Сам I. Христос Себя будто бы отнюдь не выдавал. Баур, ІІІтраус, Швеглер, Ричль и богослов-историк наших дней А. Гарнак – должны быть упомянуты, как главные представители этого воззрения. Вот почему в новейшее время стал возможным такой удивительный вопрос: „Кто основал христианство – Иисус или Павел?” получающий нелепый ответ: „Если под христианством понимать веру во Христа, как небесного Cына Божия, Который не принадлежит земному человечеству, но живет с Богом, как равный Ему, во славе, Который сошел на землю...; тогда главным образом Павел, а не Христос основал такое христианство“ ⁴). Ап. Павел же создал, по уверению историко-генетической критики, всю свою систему, т. е. наше христианское учение – на основании тех ресурсов современных ему естественных человеческих знаний, какими располагал он. Исходным пунктом для самого Павла, говорят, было Дамасское „явление“, когда он, и физически всегда болезненный, и душевно переживавший религиозный кризис, объективировал муки, вопль своей совести во внешнем видении. Это „явление“ было для него началом веры его и вместе с тем началом его нового жизненного призвания, т. е. апостольства. Каково и чем было это явление Воскресшего для Павла, „последи всех“, таково и тем было оно и для Кифы-Петра, которому явился Христос первому (Cp. 1 Kop. 15:4–8). Вера и апостольство Петра также начались с явления Воскресшего. След., „явления“ Воскресшего, перечисляемые ап. Павлом в 1Кор. 15:4–8, – нужно рассматривать, как историческая начала христианской общины ⁵).

Таким образом, христианство есть миф, обязанный своим возникновением Савлу из Тарса, человеку физически больному и душевно не уравновешенному.

Вот какие взрывчатые мины, по-видимому, сокрушительной силы подкладываются, в вопросе об апостоле Павле, под всю 19-ти вековую историю христианства.

Доказать вопреки рационализму, что ап. Павел есть верный ученик Господа, а его благовестие, как сам он удостоверяет, „не есть человеческое“, но получено им „через откровение Иисуса Христа“ (Гал. 1:11–12) – взял на себя проф. H. Н. Глубоковский. Автору предстояла прямо Геркулесова работа. Рационалистами учение ап. Павла раздергивается просто по нитям, и каждая нить старательно прикрепляется – или к иудейству, или к талмудизму, или к учению кн. Премудрости псевдо-Соломона, или к эллинизму, или в частности к (греко-) римскому стоицизму. Вот будто бы где корни Павлова учения, а вовсе не там, где указывали их ранее, т. е. в откровении И. Христа. Т. о. учение ап. Павла оказывается эклектизмом, в духе течения его времени. – ІІроф. H. Н. Глубоковскому нужно было распутать и высвободить каждую отдельную нить, или пункт учения ап. Павла из тех искусственных рамок и узорчатых прикреплений к ложному фону, которые создавались рационалистами, и доказать, что истинная почва учения ап. Павла не здесь, а единственно в евангелии И. Христа. Откровение И. Христа–вот истинный и единственный источник всего учения ап. Павла.

Обычно проф. H. Н. Глубоковский, по каждому отдельному пункту, документально излагает суждения генетической критики, силящейся объяснить происхождение учения ап. Павла естественным путем, из доступных ему источников – иудейства, раввинизма или эллинизма. Чтобы достигнуть своей цели, генетической критике приходится, с одной стороны, преувеличивать в том или в другом пункте смысл сходных слов или выражений, параллельных текстов, аналогичных случаев в мнимых источниках Павлова учения; а с другой, – преуменьшать значение ап. учения и суживать смысл его. Изложивши обстоятельно все возражения и построения историко-генетической критики, автор начинает, прежде всего, восстановлять истинный смысл подыскиваемых критикой в ,,источниках“ текстов и указываемых аналогичных фактов. Путем всесторонней экзегетики он воочию доказывает, что данные параллельные тексты поняты в „источниках” неправильно и на самом деле имеют другой смысл. После этого он переходит к затронутому пункту в учении самого ап. Павла и также, при помощи тщательных экзегетических изысканий, выясняет истинное понимание его. Тогда с наглядною ясностью обрисовывается пропасть, лежащая между учением св. ап. Павла и его мнимыми источниками.

Такова архитектоника работы проф. H. Н. Глубоковского.

Самое ценное в данной работе – это, по нашему крайнему разумению, – самостоятельный экзегезис, состоящий во всеисчерпывающем – филологическом и сравнительном анализе данных терминов и понятий и строго-научном выведении смысла и объема содержания их, на основании библейско-богословских, исторических и филологических изысканий. Вот что делает труд проф. Глубоковского чрезвычайным событием в русской богословской литературе и вызывает внимание и одобрение со стороны западных исследователей. При естественно компилятивном состоянии русской богословской науки, чрезвычайно редкие авторы, которым удается стать на собственные ноги, вызывают у нас восторг и старательно отмечаются на Западе. Таков, напр., прот. А. М. Иванцов-Платонов, написавший в 1877 г. собственно только введение в изучение ересей и расколов первых трех веков христианства, однако в иностранной литературе упоминаемый наряду с немецкими, французскими и английскими исследователями. Таким самостоятельным русским исследователем был в 90-х годах прошлого века проф. Болотов в своих, к сожалению, слишком специальных трудах в области древней истории церкви. В наше время такую научную самостоятельность обнаружил в экзегетике проф. H. Н. Глубоковский. Конечно, с экзегезисом его в отдельных случаях далеко не все могут соглашаться. Но дело не в этом – вообще едва-ли можно найти хоть двух экзегетов, во всем между собою согласных. Дело в том, что свой экзегезис проф. Глубоковский дает на основании собственных филологических, библейско-богословских, исторических вообще и др. познаний, вместо того, чтобы пользоваться чужими толкованиями, так или иначе приспособляя, или подгоняя их.

Самостоятельный и основательный экзегезис составляет статический элемент в работе проф. Н. Н. Глубоковского; это остов работы, стержень, который служит опорою для всех вращающихся около него рассуждений и дает устойчивость работе.

Динамическим же элементом в труде H. Н. Глубоковского является его критика всевозможных рационалистических теорий о происхождении благовестия ап. Павла. Здесь автор обнаруживает, с одной стороны, феноменальную начитанность, а с другой – выдающуюся вдумчивость, необычайную остроту и могучую силу критической мысли. У него упоминается до трех тысяч названий книг, и, конечно, более 3 тысяч томов и брошюр. Притом, большинство книг не прочитано лишь, а изучено. Он делает большею частью подлинные и меткие извлечения из книг и говорит их словами. Можно сказать, ни одна не только значительная, но иногда, по-видимому, совсем незначительная теория о происхождении того или иного пункта в учении ап. Павла не упущена автором; указаны даже оттенки мнений. Это обстоятельство заставило сознаться даже немецкого профессора, что при знакомстве с книгою проф. Глубоковского, ,,можно говорить почти об абсолютном обладании (им) и использовании всей подлежащей литературы“ (man kann von·einer fast absoluten Beherschung und Verwertung der betreffenden Literatur reden). – Критика излагаемых рационалистических теорий ведется мощною рукою и бывает беспощадна. С них срывается маска, распускаются их замысловатые хитросплетения и обнаруживается их подоплека во всей своей неприглядности. И в результате от всех хитроумных построений не остается и камня на камне, даже все срывается с землею. Тогда лишь воздвигается собственное здание на собственном фундаменте.

Только после такой героической работы, на пространстве; более 2-х тысяч страниц, автор считает себя в – уже, конечно, никем не оспариваемом – праве и с точки зрения строго научной сделать вывод: „и по генезису, и по содержанию последнее (т. е. благовестие св. ап. Павла) не зависит от естественных условий и обычных факторов, а постулирует к причинам высшим и имеет божественную природу, как откровение Сына Божия в неложном слове апостольском“ ⁶).

Из сказанного видно все исключительное значение книг проф. H. Н. Глубоковского о благовестии св. aп. Павла для библейского богословия, свящ. писания нового и отчасти ветхого завета и других соприкасающихся наук. Автор, во всеоружии знаний и критического таланта, защитил от самых ярых нападений знаменитой богословской школы XIX в. кардинальнейший вопрос всего христианства. Но он не только разбил на голову все нападения на божественное учение ап. Павла, а потом уничтожил все попытки и ухищрения рационалистов выяснить это учение ап. Павла естественным путем, но и подвел крепкий научный фундамент для христианской мысли, пытающейся посредством веры познать (πίστει νοοδμεν – Евр. 11:3) глубокий смысл благовестия апостола языков. И долго-долго будут книги проф. H.H. Глубоковского настольными, при изучении св. ап. Павла. Ведь такие школы, как Н.-Тюбингенская и ее ветвь Ричлианская, являются не только не каждое десятилетие, но даже далеко и не каждое столетие. Для таких школ требуется высокий подъем духовной жизни вообще и философского творчества в особенности, ибо указанные школы порождены такими гениальными философскими системами, как кантианство и гегелианство.

Не редко раздающиеся сетования на конструкцию и язык данных книг Н. Н. Глубоковского – напрасны. Да книги его не для послеобеденного чтения и даже не для широкой публики. Он назначается только для специалистов – и не для простого чтения последними, а штудирования. В таком случае он приносит бесспорную и притом великую пользу.

Нам приходится пользоваться книгами проф. Глубоковского, между прочим, для практических занятий со студентами. Замечательно, из материалов, предложенных студентам для практических занятий по священ. писанию н. з. (апостол. послания), они пожелали изучать, именно, книги проф. Глубоковского об ап. Павле. Из них было извлечено по отельным вопросам более 30 тем для рефератов, и студенты докладывали их и докладывают пред аудиторией. А в частном разговоре признавались и признаются, что изучить даже отдельный вопрос в таком научном изложении очень нелегко, однако – говорили -испытываешь истинное нравственное удовлетворение, что хоть по одному вопросу стоишь во всеоружии знания и в курсе; научного европейского течения в великой проблеме об ап. Павле.

В заключение пожелаем автору, уже приближающемуся к первому или малому (25 л.) юбилею, после таких поистине монументальных ученых трудов, которые составляют гордость, славу и „честь земли родной“, – основательно отдохнуть, чтобы, без переутомления, надолго сохранить свои великие научные силы на благо науки и высшей богословской школы.

М. Поснов.

1914, II, 21