Живая вера

Жизнь во Христе есть жизнь в вере

Вера христианская: какое таинственное, странное, удивительное, чудесное явление в мире человеческой души. Как ее определить? К какой способности душевной отнести? К уму? Но она шире мысли, сильнее, действеннее ея. К чувству? Она сложнее всякого чувства, она сосуд, несущий в себе чувства любви, страха, почитания, благоговения, смирения. Волевое явление? Да, вера двигает горами, но христианин отказывается от своей воли, всецело предавая себя в волю Божию: «да будет воля Твоя во мне грешнем».

Конечно, христианство связано и с умственным знанием, оно дает мировоззрение. Но если бы оно оставалось только мировоззрением, пропала бы его движущая сила; без веры оно не было бы живой связью неба и земли.

Христианская вера есть нечто гораздо большее, чем то «убежденное предположение», называемое верой, какое обычно встречается в жизни.

Христианство несет с собой возвышеннейшее нравственное учение но свести его к одной нравственности, без веры, как это, например, пытался сделать Толстой, значило бы разрушить его.

На вере создана Церковь Христова, как на скале, которая не содрогнется под нею. Верою святые побеждали царствия, творили правду, заграждали уста львов, угашали силу огня, избегали острия меча, укреплялись при немощи. Верою одушевленные христиане с радостию шли на мучения и смерть. Вера – камень, но камень неосязаемый, свободный от грузности, тяжести, духовный. «Дух силен, мощен», пишет о. Иоанн Кронштадтский, «оттого он легко носит тяжелое вещество плоти».

«Кто верует, у того из чрева потекут реки воды живой»: и проповедь апостолов, проповедь в силе слова, в сил духа, в силе знамений и чудес, была живым свидетельством истинности слов Господа.

«Если кто скажет горе сей: двинься и ввергнись в море, и не размыслит в сердце своем, будет ему». Чудесами святых всех веков наполнена история Церкви Христовой. Освещен ими и пастырский путь о. Иоанна.

Но чудеса творит не вера вообще, а вера христианская. Есть секта, которая хочет дать чисто практическое применение вере и учит так: уверь себя, если ты болен, что ты здоров – и ты уже здоров. Такое понимание веры похоже на детскую игру, когда дети воображают, что они плывут по морю, сидя в своей комнате на полу. Вера действенна не силой воображения и не самогипнозом, а тем, что она связывает с источником всякой жизни и силы – с Богом. Она сосуд, которым зачерпывается вода: но нужно быть у этой воды и опустить сосуд в нее.

Таинственное явление – вера христианская и едва-ли возможно дать точное определение: что есть вера. Когда апостол говорит: «вера есть уповаемых извещение, вещей обличение невидимых», то указывает этим только, не касаясь природы веры, на что направлены ея глаза – на невидимое, на ожидаемое.

«Вера – уши нашей души», выражается древний святитель.

«Вера есть внутренний строй духа», добавляет русский святитель.

«Вера есть ключ к сокровищнице Божией», пишет о. Иоанн Кронштадтский (T. I, стр. 242).

Вера есть жизнь в святом мире: так можно было бы обобщить все то, что записывалось им ежедневно в своем дневнике.

Книга о. Иоанна есть более всего книга о вере. Действие чтения ея на душу заключается в том покое веры, каким дышит каждая запись его дневника и какой способен переливаться со страниц книги в душу читающего.

Вера есть ключ к сокровищнице Божией: этот ключ дан и нам.

И мы при крещении на вопрос: веруешь ли? отвечали: «верую Ему, яко Царю и Богу». И мы произносим в ежедневной молитве: «Верую во Единого Бога Отца..., и в Сына Божия..., и в Духа Святого...» И мы повторяем перед причащением слова молитвы: «Верую, Господи, и исповедую...»

И разве не действенна, в свою меру, и наша вера? Разве не вывел нас Бог из ада, как мы верили и молились? Разве не поставил на пространнем ноги наши? Не расположил людей чужих и далеких нам принять участие в нашей судьбе? Мало ли неожиданного, спасительного и явно чудесного видели мы в тяжелые дни? Разве в нынешнее последнее время совсем прекратились знамения и чудеса? Не откроет ли в своей памяти каждый верующий факты милости Божией, явленной ему?

Но – грустное наблюдение: жизнь в довольстве и благополучии разсеивает веру. Забываются благодеяния Божии. Действенная вера отходит. Тускнеет чувство ея потребности, менее понятной становится радость ея. Начинает человек смотреть на веру, как на обязанность и подневольную жертву, которой требуют от него. И тогда вера становится безсильной, живая – она делается мертвой.

Путь веры не бывает без препятствий. Колебания ума, дух сомнений, минуты маловерия, нерешенные вопросы, насмешки воинствующего неверия, общая безверная обстановка... У веры много врагов, не только вне, но и внутри нас, они забираются в ум и в сердце. Они наводят уныние на христианина и слепоту духовную. О возможности и даже неизбежности таких моментов говорит о. Иоанн. «И Святыми Божиими овладевало дьявольское отчаяние и уныние. Что же с нами грешными?» (т. I:169).

Препятствия, заграждения, которыя нужно преодолеть, искушения, испытания, если встречает их христианин с оружием веры, дают ощутить ценность этого оружия, и как наставляет апостол, вера при испытаниях становится дороже чистого, в огне переплавленного золота, дороже всех земных ценностей (1Петр. I:7).

Книга о. Иоанна есть непрерывная беседа с собой о живой вере. Такой беседы с собой требует душа каждого из нас. О. Иоанн вступает в нашу с собой беседу участником ея и руководителем. Погружаясь в его святыя мысли и чувства, читатель погружается в купель веры, ощущает ея живительную силу. Книга учит полюбить веру, как драгоценность незаменимую, беречь в себе эту святыню, этот свет. А если он меркнет и тухнет, учит зажечь его. О. Иоанн пишет:

«Как мать младенца учит ходить, так Господь учит нас живой вере в Него. Поставит мать младенца, оставит его самому себе, а сама отойдет, потом велит идти к себе младенцу. Младенец плачет без матери, хочет идти к ней, но боится сделать попытку шагнуть, усиливается подойти, делает шаг и падает. Так и христианина Господь учит вере в Него, как ходьбе: так слаба наша вера, так начальна, как младенец, учащийся ходить. Оставляет его Господь Своей помощью и предает диаволу или разным бедствиям и скорбям, а потом, когда будет крайне нужна помощь как бы избавиться от них, как бы велит смотреть на Себя – непременно смотри на Него – и идти к Нему за этой помощью. Христианин усиливается это делать, раскрывает сердечныя очи, усиливается ими увидеть Господа, но сердце, не наученное лицезрению Божию, боится своей смелости, спотыкается и падает: враг и прирожденная испорченость греховная закрывают его открывающияся сердечныя очи, отревают его от Господа, и он не может подойти; а Господь близко, готов взять к Себе как бы на руки, только подойди к Нему верою. И когда сделаешь усилие совсем увидеть Его сердечными очами веры, попадешь на Него сердечным зрением, – тогда Он простирает Сам руку помощи, как бы берет на руки и прогоняет врагов, и чувствует христианин, что попал на руки к Самому Спасителю. Слава благости и премудрости Твоей, Господи!.. Главное: вера или сердечное зрение Господа и надежда получить от Него, как Всеблагого, все. Истинно! С опыта!» (I:64).

Так назидает о. Иоанн. Беседуя с собой, учит нас, укрепляя в вере христианской, той вере, которая соединяет с Богом и потому чудесно действенна, но которая при том смиренна и скромна, легка и радостна и, что является венцом всего, спасительна, ибо ведет в Царствие Небесное.