Часть I. Внешнее право церкви

На Востоке

Христианская церковь, с самого своего появления в римской империи, должна была выдержать тяжелую борьбу с язычеством. Трофеем этой трехвековой борьбы был Миланский эдикт (313 г.), которым всем подданным Римской Империи вообще, следовательно и христианам, предоставлена была безусловная и неограниченная свобода в выборе религии. Однако Миланский эдикт не был осуществлен во всей широте его буквального смысла, ибо понятие о свободе выбора религии не мирилось с установившимся у римлян представлением о важном государственном значении религии и об обязательности для гражданина единого государственного культа, которым теперь должно было быть признано христианство. Поэтому уже в конце IV в. (при Феодосии Вел. в 392 г.) запрещено было совершение языческих богослужебных обрядов, общественных и домашних, а в VI в., при императоре Юстиниане, вое язычники обязательно должны были креститься, под опасением лишения всех прав состояния и ссылки.

Принцип согласной совместной деятельности и тесной связи гражданской и церковной власти, но без подчинения одной власти другой, является основным и руководящим началом в истории взаимных отношений церкви и государства на Востоке. Мысль о необходимости постоянного взаимодействия церковной и светской власти неоднократно повторялась и от лица церкви, и в государственном законодательстве Юстиниана (нов. 6-я³²) и позднейших византийских императоров³³.

Бывали, конечно, и на Востоке столкновения между церковной и государственною властью, но они встречались очень редко, вызывались не церковною, а государственною властью и никогда не оставались без протеста со стороны власти церковной.

В частности, отношения церкви к государству на Востоке представляются так:

1) Император, как глава церкви, есть верховный покровитель и защитник ее; но в то же время он, как член церкви, хотя и первенствующий, подчинен всем правилам и порядкам церковной жизни, как и остальные члены.

2) В делах чисто религиозных (в деле веры и богослужения) голос императора не имеет решающего значения.

3) В деле церковного управления императору принадлежит: а) право созвания церковных соборов, в особенности вселенских; б) право избрания на высшие церковно-иерархические должности; в) право возводить епископские кафедры в митрополии; г) право верховного наблюдения за общим церковным порядком³⁴.

II. На 3aпaде

отношения между церковью и государством сложились совершенно иначе, чем на Востоке. Благодаря некоторым особым обстоятельствам: полной автономии, предоставленной церкви, после завоевания Западной Римской Империи германцами; образованию светского владычества пап, после передачи Пиппином Коротким (754 г.), освободившим Рим от владычества Лангобардов, кафедре св. Петра больших поземельных владений, получивших название patrimonium sancti apostoli Petri; наконец, появлению и распространению Лжеисидоровых декреталов – отношения церкви к государству приняли на Западе решительно иерократическое направление.

Главные основания иерократической системы состояли в следующем: Церковь составляет собою особый независимый от государства организм, с особым духовным главою – папою. Как дух выше тела, так и духовная власть выше светской; поэтому светские государи находятся в зависимости от римского первосвященника, который в известных случаях имеет право даже лишать их престола и подданных разрешать от присяги.

В частности, отношения между церковью и государством в средние века на Западе могут быть характеризованы следующим образом:

1. Папа имеет верховную власть над всем миром, так что светские правители получают свои территории на ленном праве, как вассалы апостольского престола.

2. Светская власть подчинена папе не только в духовных, но и в светских делах; напротив, светская власть не имеет права вмешиваться в церковные дела (напр., созывать соборы, замещать церковные должности, судить духовных лиц и т. п.).

3. Принадлежность к католической церкви составляет условие всякой правоспособности. Кто отделяется от нее, тот теряет право на самое существование. Ересь, раскол, отступничество составляют поэтому уголовные преступления, караемые с особою строгостью.

4. Законы церковные обязательны для всех без исключения, так как государство и общество суть только католические.

5. Светская власть обязана защищать папу, епископов и клир. Верное исполнение этой обязанности императорами обеспечивается присягою на верность церкви даваемою ими при коронации. Нарушение этой присяги сопровождается отлучением от церкви, которое влечет за совою потерю короны и власти и освобождает подданных от присяги на верность своему государю.

6. Образ и пределы участия государства в делах церкви и церкви в делах государства определяются взаимным соглашением между обеими властями в так наз. конкордатах.

Весьма рано однако появляется реакция против такого подчиненного положения государства, в которое поставило его папство, сначала в Англии и Норвегии, а позднее во Франции (XVII в.) а также в Германии и Австрии (XVIII в.). По инициативе короля Людовика XIV, в 1681 г. составлена была французским духовенством т. наз. «Declaratio cleri gallicani», в первом из 4-х пунктов которой говорится, что папе не дано от Бога власти в светских делах и что светские, правители в этих делах независимы от него. В том же направлении высказалась римско-католическая Германия, в лице ученого епископа Гонтгейма, который издал свое сочинение но атому вопросу в 1763 г. под псевдонимом Феброния. То же самое произошло в Австрии при ими. Иосифе II, объявившем, что государственной власти страны должно быть подчинено все, что в церкви основывается не на божественном, а человеческом установлении: что же именно относится к этой области Иосиф II определял по собственному усмотрению: таким образом вмести господства церкви над государством наступило полное господство государства над церковью³⁵.

Принцип абсолютной свободы совести, провозглашенный французской революциею, хотя и сильно поколебал авторитет католической церкви, однако имел для нее выгодные последствия, так как в силу этого принципа, католическая церковь освободилась от всякого вмешательства государственной власти в дела религиозные. Этому принципу последовали скоро и протестантские правительства.

В дальнейшей истории отношений церкви к государству надо упомянуть о провозглашении на Ватиканском соборе 1869–1870 гг. догмата папской непогрешимости, внушившего западноевропейским правительствам опасения, что тем самым будут возведены в непогрешимые догматы веры все высказанные средневековыми папами притязания на светскую власть. Действие провозглашения догмата непогрешимости быстро сказалось в Австрии отменой конкордата 1855 г., а в Пруссии так наз. культурной борьбой, ознаменовавшейся изданием некоторых законов, направленных против католической церкви.

Эта борьба между церковью и государством на Западе не окончилась и до настоящего времени.

III. В России,

получившей христианскую веру из Византии, положение церкви в общих чертах было то же самое, как и в Византийской Империи. И у нас на Руси царь московский принимал горячее участие в установлении порядка церковного; с своей стороны, и духовенство, оказавшее русской земле неоценимые услуги, имело огромное влияние на дела государственные³⁶. Борьбы между церковью и государством, какую мы замечаем на Западе, наша история не знает; между церковью и государством у нас существовала тесная связь и взаимодействие.

И в действующем русском законодательстве церковь и государство рассматриваются, как один организм, при чем Император Российский, который, по основным законам Российской Империи, не может исповедовать никакой иной веры, кроме Православной (Св. Зак. Т. I ч. 1., ст. 62, изд. 1906 г.), является верховным защитником и хранителем догматов господствующей в России веры, блюстителем правоверия и всякого в церкви святой благочиния³⁷.

В управлении делами церкви, на сколько они касаются государства, самодержавная власть действует посредством Св. Синода ею учрежденного (ст. 65), при чем однако соблюдение основных начал церковной жизни обязательно для самого Государя, как члена православной церкви.

1) Церковь сливается с государством посредством поглощения последнего первою, к чему стремится, как мы видели, латинский католицизм.

2) Церковь сливается с государством посредством поглощения первым последней, к чему приближается протестантизм.

Доказать несостоятельность как того, так и другого направления в отношениях церкви к государству не трудно. Поглощение государства церковью осуждается прямо словами Спасителя: «царство Мое не от мира сего»³⁸, при чем история служит непреложным доказательством глубокой истины, заключающейся в этих словах. С другой стороны, поглощение церкви государством равнялось бы совершенному уничтожению церкви, т. е. отрицанию основной христианской идеи.

3) Церковь стоит совершенно отдельно от государства. – Теория Кавура: «свободная церковь в свободном государстве», на первый раз представляющаяся столь заманчивою и привлекательною, при более внимательном и беспристрастном рассмотрении, страдает однако внутренним противоречием, так как невозможно, чтобы одна свободная сила существовала в другой свободной силе: полного отделения церкви от государства никогда нигде не существовало, потому что оно невозможно.

Таким образом, если по самому существу дела, отстраняются уже априористически и полное слияние, и совершенное отделение, то остается возможным только

4) Сочетание, взаимная связь церкви и государства, при чем должны быть свято хранимые слова Спасителя³⁹: «отдавай кесарева кесареви и Божия Богу». Все то, что составляет предмет внутренней жизни – входит в область церкви; а все внешние проявления общественной и политической жизни, в том числе и внешние проявления духовной жизни, – составляют область государства.

Единство христианской церкви сохранилось, к сожалению, не долго: она распалась на несколько отдельных церквей или вероисповеданий, из которых каждое живет своею самостоятельною жизнью.

Основные начала взаимных отношений между отдельными христианскими исповеданиями следующие:

1) Всякое принуждение в деле веры не допустимо: оружие борьбы с заблуждениями должно быть духовным, а не материальным.

2) Каждая церковь, признавая принадлежность к ней необходимою для спасения, не может допустить индифферентизма, а тем более прозелетизма, а также не может допустить свободного выхода из своего общества и перехода в другое религиозное общество и не считает такого факта правомерным.

8) Каждая церковь, признавая принадлежность к необходимою для спасения, не может допустить общения лиц, к ней принадлежащих, с последователями иных вероисповеданий в таинствах, религиозных обрядах, и вообще в молитвах. Такое общение в старину называлось у нас весьма характерно двоеверием, т. е. признанием двух равных церквей за истинные.

4) Ни одна церковь не может иметь внешней юрисдикции над последователями других христианских исповеданий.

5) С другой стороны, ни одна церковь не может быть обязана к преподанию своих духовных благ лицам к ней не принадлежащим.

6) Признание церковною властью действительности религиозного акта (напр., смешанного брака), совершенного в другом церковном обществе, зависит от отношения к нему этой власти, при чем она в своих суждениях руководствуется законами своей церкви.

Что касается отношения государственной власти к различным вероисповеданиям, то оно определяется, главным образом, фактом существования или несуществования законом установленной государственной или господствующей религии. Таким образом, возможны следующие системы отношения государства к находящимся в его пределах церквам.

1) В государстве признанием пользуется лить одна христианская церковь, с исключением всех других.

2) Одна какая-либо церковь признается, как церковь государственная; остальные же религиозные общества лишь терпимы, при чем принадлежащим к ним членам предоставляется или простое домашнее богослужение (devotio domestica simplex), не выходящее из пределов дома и семьи, без участия особого духовного лица; или квалифицированное домашнее богослужение (devotio domestica qualificata), с участием духовного лица; или, наконец, частное осуществление религии (exercitium religionis privatura), с образованием общества, но без всяких признаков публичности, в роде особой архитектуры молитвенных зданий и колоколов.

3) Кроме одной какой-либо религии, которая считается господствующею религиею страны, и другим религиозным обществам государство предоставляет свободное публичное осуществление религии.

4) В государстве нет господствующей церкви, а существует две, или более, церкви на равных правах в отношении к государству – т. н. паритет.

5) Государство не знает государственной церкви и государственной религии и, признавая свободу всех культов, не придает религии никакого значения.

В России мы находим третью систему отношения государственной власти к существующим в пределах государства религиозным обществам, именно, по основным законам Российской империи: «Первенствующая и господствующая в Российской империи вера есть Христианская Православная кафолическая восточнаго исповедания»⁴⁰, однако и «все не принадлежащие к господствующей церкви подданные Российскаго государства, природные и в подданство принятые, также иностранцы, состоящие в Российской службе, или временно в России пребывающие, пользуются каждый повсеместно свободным отправлением их веры и богослужения»⁴¹. В своей внутренней жизни существующие в России неправославные церкви являются совершенно самостоятельными; духовные дела этих церквей ведаются их духовными властями⁴². По новому закону об укреплении начал веротерпимости⁴³, с лицами инославных исповеданий уравнены также и раскольники, коим этот закон, взамен ныне употребляемого названия раскольников присвоил наименование старообрядцев.