Речь при открытии народной школы в селе Добром. (2 июля 1872 г.)

Достопочтенное собрание!

Много отрадного представляет настоящее торжество. Скромный праздник обновления народной сельской школы выходит особенно чем-то хорошим, чем-то особенно торжественным. Хорошо смотреть, как разумные люди сельские, не толкуя много о важности и необходимости народного образования, на самом деле радеют об нем душею и делают для него не проэкты только и предложения, а действительные жертвы. Устроив свою школу, они спешат призвать на нее Божие благоволение, просят за нее святительских молитв у своего архипастыря, желают с ним, по этому случаю, молиться вместе, и вообще устрояют духовно-религиозное торжество, разделить которое приглашают и гражданские власти. Все это чисто в православном и народном русском духе. Да благословит Господь так хорошо и радушно начатое доброе дело, да пошлет свои милости устроителю этого дела и сотрудникам его; да будет честь и хвала и от добрых людей! Может быть добрый пример их и в других селениях наших найдет себе усердных подражателей и посильных ревнителей в деле народного образования. Душевно желаем сего, и молим Господа о ниспослании благодати и просвещения в среду нашего православного народа.

Не редко слышатся жалобы на неподатливость нашего русского народа к делу грамотности и на его крайнее будто бы равнодушие к своему просвещению. Ищут меры, изобретают способы, как бы помочь этому горю и все-таки с прискорбием видят, что все хлопоты не увенчиваются теми успехами, каких бы желалось. А между тем, сколько известно из опыта и из живых сношений с народом, наши простолюдины очень понимают важность и пользу книжного обучения, желали бы им воспользоваться, и если называют себя людьми темными, то вовсе не с удовольствием или равнодушием, а с видимым прискорбием. Что же все это значит? И где причины такого раздвоенного отношения нашего народа к делу столь важному, и столь близко его касающемуся, каково дело его собственного обучения?

Чтобы там ни было, а материальные нужды и усиленный рабочий труд много мешают делу народного образования. Известно, что для человека тогда лишь настает возможность серьезно думать о своих умственных нуждах, когда вполне или довольно достаточно удовлетворены его материальные нужды; а до тех пор он будет продолжать думать об умственном образовании, как об роскоши приличной другим, более его благоденствующим людям. Было бы неуместным распространяться здесь, почему при известном трудолюбии и выносливости нашего народа, так упорно все-таки гнетут его материальные нужды, и так мало у него досуга остается на собственное образование. Скажем только, что как ни мал, и не широк его досуг, а и его мог бы народ употребить с большею пользою для своего духовного развития, если бы побольше обреталось энергических двигателей и здравомыслящих вождей в его собственной среде. Известно, что в каждом сельском околодке, и может быть даже в каждом селе, есть сравнительно зажиточные и даже богатые православные, если не деньгами, то здравым смыслом и нравственным влиянием на свою крестьянскую среду. Вот если бы в эти личности откуда-нибудь заронена была искра ревности о грамотности и о просвещении, – они бы сильно могли орудовать в этом важном деле. Отрадный и вожделенный пример этому мы видим в настоящее время в Добром селе. Еще раз с удовольствием и благодарностью мы повторяем свой привет доброму и радеющему о духовных нуждах своих односельцев Михаилу Даниловичу, и от души желаем ему подражателей. Приискивать же и открывать их лежит первый и священный долг конечно на пастырях церкви и просвещенных гражданских людях. Одни своим духовным влиянием, пастырскими внушениями и посильным содействием делу обучения, а другие преимущественно изобретением денежных и вообще материальных средств для наших народных школ могут сделать для них все.

Но здесь мы сталкиваемся с новой причиной, которая несколько замедляет нашу сельскую грамотность. Земство, как известно, употребляет не мало рвения об этой грамотности. В литературе пишут об ней еще больше. Приготовляются нарочитые сельские учители, изобретаются упрощенные способы обучения грамоте, обсуживаются то те, то другие приемы народного просвещения. Но народу подчас инстинктивно не нравится во всех этих радетельных мерах об нем то, что дело его духовно-нравственного образования сливают с делом житейского и материального его облагорожения, и потому буквари и азбуки народные подчас наполняются разными практическими советами и житейскими нравоучениями. Все это без всякого сомнения хорошо, и народ конечно скажет то же самое. Но не этого ему главным образом хочется. Ему желательно скорее читать и понимать псалмы Давидовы, сознательно стоять в храме Божием, уметь молиться и знать отчетливее, что требуется для его души, и как спастись. С этими высокими вопросами и с их разъяснением народ отождествляет и самое дело образования, и конечно хорошо делает. И потому те народные школы, которые созданы и держатся, собственно, на религиозном начале, оказываются самыми прочными и долговечными. Вот если бы горячее сочувствовали религиозным народным потребностям, и при учреждении школ – прямо ударяли бы на них собственно; то, нам кажется, и народ горячее и усерднее пошел бы навстречу своим просветителям. Он узнал и почувствовал бы в них истинных друзей своих, радеющих о самом дорогом для него благе. А известно, что небесный луч религии, зароненный в душу человека, освещает и животворно греет и всю внешнюю его обстановку, облагораживает и улучшает весь материальный его быт, по слову Спасителя: ищите прежде царствия Божия и правды его, и сия вся приложатся вам (Мф. 6:33). Таким образом пред нами открылось бы полное и дружелюбное сочетание целей и стремлений как народа, так и его просветителей.

Нам ставят в пример и в укор заграничных людей. Вот там дескать, за границей, процветает просвещение народное, и процент безграмотных там будто бы самый ничтожный. Чтож? Хорошее не назовем дурным; и от достойного подражания не станем отворачиваться, – ведь и мы стремимся к грамотности. Но все-таки пошлем им отсюда, этим заграничным людям, свои желания побольше видеть в них религиозности и поменьше тех нравственных неустройств, которыми они, как слышно, богаты не менее нас.

Боже! Призри своею благодатию на всю, наипаче же на православную русскую землю твою, и дай узреть во свете твоем свет всем людям твоим! Благослови великого монарха нашего и его просвещенных сотрудников в многосложном деле образования народного!

***