История Церкви и народа Божия под управлением царей из рода Давидова

3Цар. 2:12–46

Несмотря на молодые лета, в каких Соломон вступил на престол, он не замедлил показать опыты своей твердости и прозорливости, и чрез это предотвратить всякие покушения против своей царской власти. Действие прозорливости и правосудия его первый испытал на себе брат его Адония. Однажды он разговорился пред Вирсавиею, что «царство принадлежало ему, и что весь Израиль надеялся видеть его царем; но уж так Богу угодно было отдать царство брату» и просил содействия Вирсавии, чтобы она расположила сына своего Соломона даровать ему одну милость. Мать Соломонова взялась ходатайствовать за Адонию. Но Соломон с первого раза понял, что если Адония получит, о чем просит, то весь народ будет видеть, что он есть прямой и ближайший наследник царя Давида. И потому Соломон отдал повеление предать его смерти. Между тем он знал, что в предприятиях Адонии помогали ему Авиафар и Иоав. Призвавши Авиафара, царь сказал ему: «ты заслужил смерть. Но я тебя теперь не лишу жизни, потому что ты носил ковчег Господень перед отцом моим, Давидом, и разделил несчастия моего отца: ступай же в Анафоф, и останься в своем имении». Авиафар был потомок Илиев: таким образом, на нем окончательно совершился гнев Божий, возвещенный дому Илия. Слух о правосудии и гневе царском дошел до Иоава: он бежал в скинию и ухватился за роги жертвенника. Царь послал Ванею убить его при самом жертвеннике, чтобы очистить престол Давида, отца своего, от крови, которую пролил Иоав напрасно. После этого Ванея вместо Иоава получил главное начальство над войском. Позвал Соломон и Семея и сказал ему: «выстрой себе дом в Иерусалиме и живи в нем, и никуда не уходи. В противном случае, знай: если ты выйдешь, в тот же день, как только перейдешь через поток Кедрон, будешь предан смерти. Это значит, что кровь на голове твоей». Семей прославил великодушие царя и три года жил безвыходно в Иерусалиме. Но от него бежали двое слуг и укрывались у Анхуса, Гефского царя. Узнавши об этом, Семей отправился сам в Геф и привел оттуда рабов своих. Соломон призвал Семея, напомнил ему запрещение, наложенное на него с заклятием, чтобы он не отлучался из Иерусалима; также привел ему на память оскорбления, какие он делал Давиду, и повелел казнить его смертию.

2Цар. 1:1–13; 3Цар. 3–23

Утвердивши свое царство действиями правосудия, Соломон созвал многочисленное собрание из народа, и с их начальниками и главами семейств отправился на возвышенность Гаваонскую, где в это время находилась скиния Моисеева. Там он принос тысячу всесожжений. В ту же ночь Бог явился Соломону и сказал ему: «проси, что ты хочешь получить от Меня». «Господи! Ты поставил меня вместо Давида, отца моего, царем над народом многочисленным, как прах земный. Итак, дай мне мудрость, чтобы я умел различать между добром и злом, и мог управлять великим народом Твоим». Это прошение было угодно Господу и Он сказал: «за то, что ты просил у меня не жизни долголетней, не богатства, не погибели своих врагов, а мудрости, чтобы управлять народом Моим, над которым Я поставил тебя царем,– вот, дается тебе сердце разумное, так что подобного тебе по мудрости не было и не будет; и сверх того Я дам тебе, чего и не просил ты, именно–богатство и славу, так что и в этом не сравнится с тобою ни один царь. И, кроме того, если ты будешь так же соблюдать Мои повеления, как отец твой Давид, то Я продолжу и дни твои». Соломон пробудился, и оказалось, что он видел сон. Но этот сон оправдался в непродолжительном времени. Соломон возвратился в Иерусалим и принес новые жертвы перед ковчегом завета на Сионе; после чего сделал пир для всех слуг своих. Тогда пришли к царю две женщины. У одной из них на руках было дитя; другая стала говорить царю: «Государь! вот с этою женщиною мы живом в одном доме. Я родила; на третий день после меня родила и она: кроме нас двух, посторонних никого в доме у нас не было. В прошедшую ночь она, во время сна, неосторожно задушила своего младенца. Проснувшись среди ночи, она подошла ко мне во время сна моего, взяла моего младенца и положила к своей груди, а свое умершее дитя положила ко мне. Вставши поутру, чтобы накормить своего сына, я нахожу, что он мертвый: но при свете утра, всмотревшись пристальнее, я увидала, что это не мой сын, которого я родила». Тут другая женщина отвечала: «не правда; этот живой–мой сын, а тот мертвый– твой». Таким образом они спорили перед царем. Соломон слушал и потом сказал: «вот она говорит: этот живой есть мой сын, а тот умерший – твой; напротив, эта уверяет: не правда, но тот умерший есть твой сын, а живой–мой». Тогда он воскликнул: «подайте сюда меч». Когда принесли меч, царь сказал: «разрубите живого младенца пополам, и дайте той и другой по половине». От этих слов у настоящей матери младенца сердце замерло, и она вскричала: «ах, Государь, отдайте лучше ей дитя живым, только не умертвляйте его». Но другая женщина сказала: «не доставайся оно ни мне, ни тебе; пусть его разрубят». Тогда царь сказал: «отдайте же младенца живым вот этой женщине, которая не хочет, чтобы умертвили его: она мать его». Когда Израильтяне услыхали, каким образом Соломон разрешил этот случай, они стали бояться царя, видя, что он судит по внушению Божественной мудрости.

3Цар. 5; 2Пар. 2

Когда Хирам, царь Тира, находившийся в дружеских отношениях с Давидом, услышал, что вместо его помазан на царство Соломон, то послал к нему посольство, чтобы поддержать и с сыном Давидовым прежний дружеский союз. Соломон воспользовался этим обстоятельством, чтобы привести в исполнение завещание своего отца касательно построения храма. Чрез послов у Xирама он просил опытного художника, который бы знал и строительное, и ваятельное искусство, и нужных для строения кедровых, кипарисных и других редких дерев с Ливана; и обещался, с своей стороны, платить Хираму пшеницею, ячменем, вином и елеем. Тирский царь обрадовался случаю оказать услугу сыну Давидову. Он отправил к Соломону весьма искусного зодчего, опытного во всех художествах, по имени Хирама, которого мать вдова была из колена Данова, а отец в свое время искусный медник, хотя жил и умер в Тире, но происходил из колена Неффалимова; также приказал знающим людям рубить на Ливане лес, обтесывать его и плотами доставлять на пристань Иоппийскую.

За это Соломон каждогодно посылал к Хираму по 20,000 коров ⁹², пшеницы и ячменя, и по 20,000 батов ⁹³ вина и елея. Для работ употреблено было 30,000 природных Евреев и 153,600 иноплеменников, живших между Евреями. Евреи разделены были на три перемены, каждая по 10,000 человек; один месяц они работали, а два месяца оставались в дому своем. Работа им назначена была на Ливане, где они с подданными Хирама рубили лес. Из иноплеменников 70,000 носили тяжести, 80,000 рубили и обделывали дерева, и тесали камни, и 3,600 человек смотрело за работами. И дерева и камень доставляемы были в Иерусалим совершенно готовыми; так что на месте построения не слышно было звука ни от молотка, ни от топора и ни от какого железного орудия ⁹⁴. Вся литейная работа производилась на Иордане⁹⁵.

3 Цар. 6:1–10, 14–38; 7:15–51; 2 Пар. 3 и 4

В 480-м году по исходе Израильтян из Египта, на четвертом году своего царствования, весною, во второй день второго месяца ⁹⁶, Соломон положил основание храма на вершине горы Мориа, на бывшем гумне Орны Иевусеянина, где отец Соломонов, Давид, соорудил жертвенник Господу в память прекращения моровой язвы, и где, по преданию, Авраам сына своего Исаака возносил на жертву. Размеры храму даны были вдвое обширнее, чем скинии Моисеевой.

Во всю длину святого святых в святилища он простирался на 60 локтей (= 39 арш. 6 верш.), а в ширину на 20 локтей (= 13 арш. 2 верш.). Святое святых заключало в себе кубическое пространство и в длину, и в широту, и в вышину по 20 локтей (=13 арш. 2 верш.); внутри все обшито было кедром и обито золотом. Херувимы, поставленные над ковчегом завета, имели по 10 локтей (= 6 арш. 9 верш.) в вышину, и на столько же каждый из них с своими распростертыми крыльями занимал пространства в ширину, так что, касаясь крыльями друг друга, они занимали собою всю ширину святого святых (=13 арш. 2 верш.). Святилище, имея ширину, одинаковую со святым святых, было вдвое длиннее его, т.е. простиралось на 40 локтей (=26 арш. 4 верш.). В нем на обеих сторонах стояло по пяти светильников и по пяти трапез для хлебов предложения; но жертвенник для курений по прежнему был один и стоял перед завесою. С восточной стороны к святилищу примыкал притвор, которого длина, соответственно широте храма, была в 20 локтей (=13 арш. 2 верш.), а широта, с лицевой стороны храма, простиралась на 10 локтей (=6 арш. 9 верш.). Противу большого, внешнего двора он был возвышен несколькими ступенями, на которых помещались певцы, и был назначен для священнодействующих. Прочие три стороны святого святых и святилища окружены были боковыми зданиями в три этажа. На большом внешнем дворе стоял медный алтарь всесожжения; длина и широта его была в 20 локтей (=13 арш. 2 верш.), а высота в 10 (=6 арш. 9 верш.). Вместо прежней умывальницы для омовения священникам поставлен был огромный медный сосуд, называвшийся морем. Видом он походил на шестилиственную лилию; имел от одного края до другого 10 локтей (=6 арш. 9 верш.), в вышину б локтей (=3 арш. 4½ верш.), а в окружности 30 (=19 арш. 11 верш.), и вмещал в себе 2,000 батон ⁹⁷ воды; со всех сторон поддерживала его 12 медных волов. По сторонам поставлено было, на медных основаниях, 10 омывальниц для жертв, каждая в 40 битов ⁹⁸). На дворе, который предоставлен был народу, находилось и царское место: это был медный амвон, имевший в длину и в ширину по 5 локтей (=3 арш, 4½ верш.), а в вышину 3 локтя (1 арш. 15½ верш.).

Все постройки храма и его принадлежностей продолжались семь лет с половиною, и именно: окончены в одиннадцатом году царствования Соломонова, в восьмом месяце, считая от весеннего равноденствия ⁹⁹. Освящение храма было отложено до следующего года, в который приходилось праздновать девятый юбилей со времени разделения обетованной земли Иисусом Навином Израильтянам.

3Цар. 8:1–22; 2Пар. 5:2–6, 13

Юбилей обыкновенно открывался в седьмом, или ближайшем к осеннему равноденствию, месяце, и именно: в десятый день этого месяца, называвшийся днем очищения. Это был единственный в году день, когда первосвященник с кровию жертвенною входил во святое святых, чтобы кропить ею над крышкою очистилища, и таким образом очищать грехи всего народа. Соломон хотел, чтобы это очищение совершено было в новосозданном храме: и потому освящению храма назначено быть в осьмый день седьмого месяца: так чтобы, до наступления праздника кущей, самому торжеству освящения можно было посвятить семь дней. К назначенному времени собраны были в Иерусалим старейшины Израильские, все начальники колен и главы семейств. В присутствии их священники взяли ковчег завета, а левиты все прочие принадлежности скинии, бывшей на Сионе, и понесли во храм. Во время самого шествия приносимы были на пути безчисленные жертвы. Ковчег внесен был во святое святых и поставлен под крыла Херувимов. Когда священники выходили из внутренней части храма, между тем как левиты и певцы играли на музыкальных орудиях и пели священные песни, облако наполнило весь дом Господень. Священники должны были прервать священнослужение; народ готов был принять этот случай за несчастное предзнаменование. Тогда Соломон сказал: «Сам Господь говорил, что Он благоволит обитать во мгле»¹⁰⁰. Затем, обратившись ко всему собранию, сказал: «Благословен Господь, Бог Израилев, Который исполнил слово, изреченное Давиду, отцу моему! Как говорил Господь, – я воссел, вместо отца моего, на престоле Израильском, и построил этот дом имени Господа, Бога Израилева, и поставил в нем ковчег, где хранится завет Господень». Потом взошел на свое царское место, которое возвышалось среди двора храма, преклонил колена перед жертвенником Господним, простер руки к небу и произнес молитву о новосозданном храме и о всех, которые будут молиться в нем.

3Цар. 8:23–53; 2Пар. 6:14–42

В молитве Богомудрый царь исповедал безпримерное величие Бога Израилева, Которого и небеса небес вместить не могут, и вместе снисхождение, по которому Он соизволил и дал возможность устроить на земле дом имени Своему; просил на веки сохранить преемство престола в доме Давидовом, по данному обетованию, – призирать днем и ночью на дом, посвященный имени Своему, и внимать в нем молениям и царя, и народа в его нуждах и опасностях, и даже всякого иноплеменника, которого из дальней земли привлечет сюда слава чудес Бога истинного. По словам молитвы, произнесенная перед жертвенником во храме клятва обратится на главу виновного, и обнаружит невинность правого; во время общественных бедствий от засухи, саранчи, моровой язвы и войны, призывающие Бога на этом месте получат утешение и освобождения, и если бы случилось, что за беззакония свои Израильтяне преданы будут врагам и отведены будут ими в землю дальнюю, то пусть они обратятся к Богу всем сердцем в земле пленения своего, и помолятся, обратясь к своей земле, к городу, Богом избранному, и ко храму, воздвигнутому во славу Божию; тогда Бог простит их и возвратит в землю, которую Он дал отцам их. Молитва заключалась словами: «Господи, Боже! стань на место покоя Твоего, Ты и ковчег могущества Твоего. Священники Твои да облекутся во спасение, и святые Твои да насладятся благами. Господи, Боже! не отврати лица от помазанника Твоего; вспомни благодеяния Твои к Давиду, рабу Твоему!»¹⁰¹.

2Пар. 7:1–10; 3Цар 8:54–66

Когда Соломон окончил молитву, сошел с неба огонь и поглотил всесожжение и жертвы. Видя это, все сыны Израилевы пали лицем на землю и прославили Господа.

Соломон принес в жертву 22,000 волов и 120,000 овец. Все это употреблено было для всенародного торжества, которое продолжалось семь дней. В следующие за тем семь дней празднован был праздник кущей. Наконец, в двадцать третий день седьмого месяца собрание было распущено.

2Пар. 7:12–22; 3Цар. 9:2–9

На молитву Соломона о храме Господь ответствовал ему в ночном видении. Господь сказал, что Он будет внимать молениям народа на этом месте, если сам народ, вразумляемый бедствиями, обратится от худых дел своих; что Он утвердит престол царя, как обещал Давиду, отцу его, и не допустит оскудеть властителям Израиля из рода его, если царь, подобно Давиду, отцу его, будет соблюдать повеления Божии. «Если же», говорил Бог, «вы и дети ваши отвратитесь, и оставите заповеди Мои, и станете поклоняться другим богам; то изгоню Израиля из земли, которую Я дал им, и этот дом, который Я освятил во имя Мое, отвергну от лица Моего. Израиль сделается притчею и посмешищем у всех народов. И что касается до этого дома великолепного, всякой, кто будет проходить мимо его, изумится и спросит; «за что Господь так поступил с тою землею и с этим домом?» Ему ответят: за то, что оставили Господа Бога своего, Который вывел отцев их из Египта, и приняли чужих богов и стали почитать нх».

3Цар.7:1–12; 10:16–21; 2 Пар. 8:11; 9:16–20

По окончании храма, Соломон, в продолжение тринадцати лет, строил великолепные дворцы.

Особенный дворец был построен для дочери Фараоновой, которую Соломон взял себе в супружество и которой, как язычнице, находил неприличным жить в освященном доме Давидовом. В Судной палате, которая составляла одно из отделений дворца, стоял высокий престол из слоновой кости, покрытый золотом; на шести ступенях, ведущих к престолу, стояли по обеим сторонам двенадцать львов, и два льва близ самого седалища, все отделанные с редким искусством. В обширнейшем дворце, называвшемся домом дубравы Ливанския, собраны были различные редкости, и между прочим хранились 500 золотых щитов чеканной работы, в которых было золота 210,000 сиклей¹⁰². Да и вообще все сосуды этого дворца, так как и вся столовая посуда Соломонова, была из золота.

3Цар. 10, 14, 15, 9, 26 – 28, 10, 11, 22, 28, 29, 26, 2Пар. 9, 13, 14, 8, 17, 18, 9, 10. 21. 25. 1. 14

Золота ежегодно Соломон получал до 666 талантов ¹⁰³, не считая торговых пошлин и даров, подносимых царями Аравии.

Главным источником богатства служила морская торговля. На оконечности Элапитского залива Чермнаго моря, неподалеку от Элафа (нынешней Акабы), в Идумейском городе Ецион-Гавере, у Соломона заведен был флот. Евреи, вместе с финикийскими мореходцами, подданными Хирама, царя Тярского, отправлялись отселе в Офир (или в Индию, или в какую-нибудь страну полуденной Аравии) и возвращались через три года: они привозили с собою самого лучшего золота до 420 талантов ¹⁰⁴, множество серебра, драгоценные камни, какое-то редкое дерево алмюггим (должно быть, красильное, известное ныне под именем Бразильского), слоновую кость, павлинов и обезьян. Из Египта Соломон получал колесницы и коней; за колесницы платил по 600 серебренников, а за коней по 150¹⁰⁵; и составил у себя огромную военную силу: у него было 4,000 стойл, 1,400 колесниц и 12,000 конников.

3Цар. 9:17–19; 4, 21, 24; 2Пар. 8, 5–6. 9, 26

Военные колесницы и конники размещены были по укрепленным городам, которые воздвигал Соломон, чтобы обезопасить пределы своего царства.

Между вновь построенными Соломоном городами был и знаменитый Фадмор, известный у Греков под именем Пальмиры. Он лежал между Дамаском и Евфратом, в Сирийской пустыне, иа месте, осененном пальмовыми рощами. Самый отдаленный город Соломоновой державы был Фипсах, который лежал на северо-восточной границе, у переправы через Евфрат, на западном берегу этой реки. Отселе до юго-западного предела, проходившего между землею Филистимскою и Египетскою, было не менее 110 географических миль.

3Цар. 4, 25, 20, 22, 23

И жили Иуда и Израиль безпечально, каждый под своею виноградною лозою и под смоковницею своею, от Дана до Вирсавы, во все время царствования Соломонова. Среди благоденствия и мира народонаселение умножилось. Изобилие было во всем. Ели, пили и веселились. Царскою трапезою пользовались тысячи.

У Соломона сжедневно выходилокоров ¹⁰⁶ чистой пшеничной муки, 60 коров¹⁰⁷ муки низшего сорта, 10 волов откормленных, 20 волов из стада и 100 овец, не считая оленей, диких коз, ланей и откормленных птиц.

3Цар. 4:29–34; 10:1–10, 13; 2Пар. 9:1–9. 12

Но ни великолепие царства, ни богатство не могли бы столько прославить Соломона, сколько прославила его мудрость, которую дал ему Бог. Он затмил ею мудрецов Египта и всего востока, и превзошел прежних мудрецов Еврейских. Он произнес три тысячи притчей, и составил тысячу и пять песней; определил свойство дерев от кедра, который на Ливане, до иссопа, который выходит из расселин стены, также природу зверей, птиц, пресмыкающихся и рыб. Молва о нем разнеслась по всем окрестным народам. И многие из отдаленных стран приходили послушать мудрости Соломоновой. Между прочим, с этою целью из Счастливой Аронии пришла в Иерусалим царица Савеев. Ее сопровождала чрезвычайно большая свита; верблюды ее навьючены были ароматами, грузом золота и множеством драгоценных камней. Она вошла к Соломону; и чтобы узнать, справедливо ли мудрость его почитается Божественною, стала предлагать ему загадочные вопросы о различных предметах. Соломон дал ей на все самые ясные ответы; угадывал ее сокровенные мысли и изъяснил ей все, что она имела на душе. Царица Савеев убедилась в необыкновенной его мудрости; потом осмотрела у него все достопримечательное. Дворцы, им построенные, его роскошный стол, жилища для слуг, строгий порядок, соблюдаемый служащими при отправлении своих обязанностей, одежды на них, особенное убранство виночерпиев его, выходы его в храм, где он приносил всесожжения Господу, все приводило ее в восхищение. И она сказала царю: «все правда, что я ни слышала в моей земле о твоих делах и о мудрости твоей! Я не верила, что мне рассказывали, пока не пришла сюда и не увидела всего своими глазами. И сознаюсь, мне не сказали и половины того, что я нашла: мудрость твоя и величие превосходят все, что я слышала об них. Блажен народ твой; счастливы слуги твои, которые, находясь постоянно при тебе, могут слушать мудрые речи твои! Да будет благословен Господь, Бог твой, Которому благоугодно было возвести тебя на престол Израильский. Видно Господь любит Израиля, что поставил тебя царем над ним, чтобы ты наблюдал суд и правду». Потом она поднесла Соломону в дар 120 талантов золота ¹⁰⁸, чрезвычайное множество невиданных дотоле ароматов и драгоценные камни. Со своей стороны, и Соломон отдарил ее с неменьшей щедростию: он дал ей все, что ей нравилось, или чего она просила.

3Цар. 11:1–25

Конец Соломонова царствования не соответствовал началу. Священное Писание называет Соломона женолюбивым. Особенное пристрастие он имел к иноплеменницам. Кроме дочери Фараоновой, он взял в супружество Моавитанок, Аммонитянок, Идумеянок, Сидонянок и Хеттеянок, вообще из дочерей тех народов, с которыми Господь запретил вступать в родственные связи, чтобы они не совратили Израильтян в идолопоклонство. Вероятно, Соломон полагал, что это предостережение в отношении к нему излишне. Предоставивши своим женам свободу вероисповедания, он настроил для них капищ. Насупротив Иерусалима, на высотах Масличной горы, устроены были языческие молитвенницы, и поставлены идолы Астарты, божества Сидонского, Хамоса Моавитского и Молоха Аммоннтского¹⁰⁹. Пред ними жены Соломоновы возжигали фимиам и приносили жертвы. Под старость и сам Соломон стал участвовать в идолослужении со своими женами. Привлекло ли его к этому сначала любопытство и потом желание сделать угодное своим женам, или в чувственных утехах проведенная жизнь помрачила его ум, и навела на суеверную мысль испытать над собою силу служения богам иным: во всяком случае он был нарушителем самых первых заповедей Божиих, и примером соблазна для своих подданных. Бог, являвшийся ему двукратно, теперь через пророка объявил ему гнев Свой. «За то, что ты», сказано было ему от Бога, «не сохранил завета Моего и заповедей Моих, Я отторгну от тебя царство и дам его рабу твоему. Но ради Давида, отца твоего, Я сделаю это не при тебе, а при сыне твоем; и у сына твоего Я возьму не все царство, а оставлю ему скипетр ради Давида, раба Моего, и ради Иерусалима, который Я избрал». Конечно, эти слова должны были произвести на него впечатление. А чтобы оно не изгладилось, Бог посылал ему испытания. Под конец своего царства Соломон имел неудачи и неприятности.

Идумея приведена была в подданство Давидом. Теперь утвердился в ней Адад, потомок царей Идумейских, который, во время завоеваиия Идумеи, будучи еще малолетним, спасся от меча Иоава, взрос в Египте и вступил в родство с Фараоном, женившись на сестре царицы Египетской. Зная, что после смерти Давида и Иоава ему нечего опасаться со стороны Израильтян, он возвратился в свое отечество с соизволения Фараонова. Северные пределы царства Израильского начал тревожить Разон, который теперь засел в Дамаске, несмотря на то, что в Сирии, со времени поражения Давидом Адраазара, находилось охранное Еврейское войско. Резон был из подданных Адраазара, и отпал от него во время войны с Давидом; он усилился посредством вольницы, которую соединил под своим начальством и овладел Сириею Дамасскою.

3Цар. 11:26–40

Самый опасный враг Соломону и его дому нашелся между его подданными. Это был Иеровоам, сын вдовы, Ефремлянин, из города Цартана¹¹⁰. Он работал на укреплениях, которыми Соломон обводил город Давидов. Заметивши трудолюбивого и расторопного молодого человека, Соломон сделал его начальником над работами, порученными колену Иосифову. Раз Иеровоаму случилось быть за городом: там встретил его Ахия, пророк из Силома. Они были в поле одни. Ахия был в новой одежде. Снявши с себя одежду, пророк разорвал ее на двенадцать частей; и, повелевши Иеровоаму взять из них десять, сказал ему: «Так говорит Господь Бог Израилев: «вот Я отторгну царство от рук Соломона, и дам тебе из них десять колен за то, что меня оставили и поклонились Астарте, Хамосу и Молоху. Впрочем, не отниму Я царства от самого Соломона; пока жив, он останется царем ради Давида, раба Моего, которого Я избрал, и который сохранил повеления Мои. А отниму царство от рук сына его: тебе дам десять колен, но оставлю и ему колено, чтобы светильник (наследник) раба Моего Давида всегда горел передо Мною в Иерусалиме, в этом городе, который Я избрал для прославления в нем имени Моего. Итак, Я назначаю тебя быть царем над Израилем. Если ты сохранишь все, что Я заповедаю тебе, и будешь исполнять повеления Мои, как Давид, раб Мой: то Я буду с тобою, и укреплю дом твой, как дом Давидов». Иеровоам не имел столько покорности высшему избранию, чтобы предоставить свое будущее Божию Провидению, он выказал покушение овладеть верховною властию. Соломон искал убить его, но он бежал в Египет к Сусаку ¹¹¹, царю Египетскому, и оставался там до кончины Соломона.

Обличение, которое слышал Соломон из уст пророка, и испытания, которые он имел в последние годы своей жизни, конечно, должны были произвести в нем благую перемену. Есть основание верить, что он обратился к Богу. Господь Сам обещал Давиду, что Он будет отцем его сыну и в том случае, если этот сын будет худо поступать. Он накажет его ударами сынов человеческих, но милости Своей не отнимет от него, как отнял от Саула¹¹². Книга Екклесиаста, или проповедника, написанная Соломоном в такие годы, когда он чувствовал над собою всю тягость старости, показывает, что, убедившись собственным опытом, как суетны все утехи мира, как безплодны усилия человеческого благоразумия охранить себя от падения после уклонений от точного исполнения законов Божественной правды, горьки последствия угождения женам коварным, он нашел успокоение в богобоязненности, и верховное благо в неуклонном исполнении заповедей Божиих.

Соломон царствовал сорок лет.

3Цар. 12:1–24; 2Пар. 10:1–11, 4

После погребения Соломона в Иерусалиме, сын его, Ровоам, отправился в Сихем, чтобы там принять обет подданства от всего народа. Несмотря на славное царствование Соломона, были недовольные его правлением; между ними Иеровоам имел своих приверженцев. Теперь, когда весь народ стал собираться в Сихем, единомышленники Иеровоама вызвали его из Египта. Он, с народом предстал пред царя и сказал ему: «отец твой наложил на нас тяжкое ярмо; облегчи нам его, и мы готовы быть твоими слугами». Ровоам потребовал три дня на размышление. Он обратился за советом к старейшинам, служившим при его отце, и спросил их: «что мне отвечать народу?» Они сказали: «если на этот раз ты окажешь снисхождение народу и уступишь ему, то он останется рабом твоим навсегда». Такой совет не понравился царю; он спросил мнения у сверстников своих, которые были воспитаны вместе с ним. Эти настроили царя не уступать народу, и отвечать ему как можно решительнее и строже. В назначенный день Иеровоам со всем народом предстал пред царя, чтобы слышать его ответ. Ровоам, следуя совету молодых людей, сказал: «отец мой наложил на вас тяжкое бремя, но я сделаю это бремя еще тяжелее; отец мой наказывал вас бичами, а я буду бить вас скорпионами¹¹³. Эти жестокие слова произвели в народе ропот; стали говорить: «зачем мы будем держаться Давида? нам нечего ожидать от сына Иессеева. Ступай, Израиль, по домам своим; а ты, Давид, сам промышляй теперь о своем доме». Таким образом, Израильтяне отложились от Ровоама, и пошли по своим домам. Но колено Иудино признало его царем над собою. Ровоам хотел остановить мятеж в самом начале его, и возвратить народ к повиновению: но он имел неосторожность поручить это дело Адонираму, главному начальнику над собиранием людей. Народ, искавший облегчения от даней, это ненавистное для него лицо побил камнями. Ровоам поспешно отправился в Иерусалим, и с двух колен, Иудина и Вениаминова, собрал 180,000 войска, чтобы идти войною на мятежников, но пророк Самей остановил его. По повелению Божию, он сказал Ровоаму и всем Израильтянам колена Иудина и Вениаминова: «вот что говорит Господь: не ходите воевать с братиями своими, сынами Израиля; воротитесь по своим домам: это дело устроено Мною». Ровоам повиновался. Между тем десять колен избрали над собою царем Иеровоама. Таким образом, царство Еврейское разделилось на два. То, которое осталось верным Богоизбранному дому Давидову и ограничивалось двумя коленами, Иудиным и Вениаминовым, стали называть Иудейским; а другое, которое отреклось от Давида а, следовательно, некоторым образом и от обетований, данных Давиду, и которое состояло из десяти колен, удержало наименование Израильского.

3Цар. 14:21; 2Цар. 12:13 Ровоаму было сорок один год, когда он начал царствовать; и семнадцать лет он царствовал в Иерусалиме, который Бог избрал изо всех городов Израильских для того, чтобы в нем совершалось установленное Им Самим поклонение имени Его.

3Цар. 12:25; сн. 14, 17

Иеровоам, по-видимому, затруднялся в выборе столицы: сначала он остался жить в Сихеме и укрепил его; потом вышел из Сихема в Галаадскую область за Иордан и там начал обстраивать Пениил; наконец, утвердился в Ферсе (Тирце), в городе Иссахарова колена, который отличался прекрасным местоположением и лежал к северу от Сихема.

3Цар. 12:26–32

Но его мучила другая забота. Он думал: «если народ, для приношения жертвы Господу, станет ходить в Иерусалим, то легко может признать над собою власть дома Давидова. Тогда меня убьют, и царство возвратится к Ровоаму, царю Иудину». Вместо того чтобы успокоить эту тревожную мысль надеждою на обетование Господа, Который вручил ему царство, Иеровоам слил двух золотых тельцов, из которых одного поставил в южных пределах своего царства, в Вефиле, а другого в северных – в Дане, и объявил народу: «полно вам ходить в Иерусалим! вот твои боги, Израиль, которые вывели тебя из земли Египетския». Эти слова показывают, что Иеровоам имел в виду пример Аарона: и, разумеется, скрыл, что поклонение тельцу, устроенному Аароном, навлекло гнев Божий на вссь народ Еврейский. Чтобы приохотить своих подданных к новому идолослужению, царь разрешил исправлять языческое служение всякому, кто только пожелает, хотя бы он и не принадлежал к числу левитов. Кроме того, жрецам из простого народа дозволил приносить жертву на высотах, на которых построил он капища. Иеровоам установил и праздник, в подражание праздникам, совершавшимся в Иерусалиме: он выбрал для этого, совершенно по произволу, пятнадцатый день восьмого месяца, то есть новый праздник должен был совершаться ровно через месяц после законного праздника кущей.

3Цар. 12:33–13:10

Но Господь не замедлил явить гнев Свой на открывшееся нечестие. В первый же самый праздник, который Иеровоам, в качестве первосвященника, открывал сам перед тельцом в Вефиле, явился перед алтарем Вефильским обличитель ндолослужения. Это был пророк из Иудеи. Он не обратился к людям, а воззвал к алтарю: «алтарь, алтарь! так говорит Господь: «вот, родится сын в доме Давидовом, по имени Иосия, который принесет на тебе в жертву жрецов высот, возжигающих на тебе фимиам; и сожгут на тебе кости человеческия». А что это сбудется, то вот знамение, которое теперь же покажет Господь (в подтверждение истины пророчества): этот жертвенник сейчас же развалится, и пепел, который на нем, рассыплется». Иеровоам стоял у самого жертвенника и сбирался сожигать на нем фимиам. Теперь, услыхавши, что возгласил к алтарю пророк, он повелительно простер свою руку от алтаря и сказал: «возьмите его!» Но рука, которую он простер на пророка, вдруг высохла, и он не мог ее назад пригнуть к себе. Между тем алтарь, по слову пророка, развалился, и пепел его рассыпался. Тогда царь стал просить пророка: «помолись обо мне Господу Богу твоему, чтобы возвратилась ко мне рука моя». Пророк помолился: и иссохшая рука Иеровоамова сделалась по-прежнему здоровою. Царь звал человека Божия в свой дом к столу, и обещал ему дар, но пророк не принял приглашения. Он сказал Иеровоаму; «хотя бы ты давал мне половину своего дома, я не пойду к тебе. Господь сказал мне: «ни хлеба не ешь, ни воды не пей на том месте, и не возвращайся по той же дороге, по которой ты придешь туда». И действительно, он пошел из Вефиля по другой дороге.

3Цар. 13:11–32

В эту пору в Вефиле жил один старец, некогда пророк, но который теперь, кажется, снисходительно смотрел на нововведение Иеровоамово. Сыновья его были свидетелями того, что человек Божий сделал в Вефиле и что он говорил царю. Пришедши домой, они обо всем рассказали отцу. Старец выспросил, по какой дороге пошел пророк Иудейский; и, велевши оседлать себе осла, отправился вслед за ним. Он нашел его близ дороги, сидящего под дубом, и спросил: «ты ли человек Божий, приходивший из Иудеи?» Этот отвечал: «я». Тот сказал ему: «зайди ко мне в дом и ешь у меня хлеб». Иудейский пророк сказал, что ему Господь запретил есть и пить в этих местах. Старец сказал на это: «и я пророк так же, как и ты; Ангел объявил мы повеление от Господа, чтоб я привел тебя ко мне в дом есть хлеба и пить воды». Старик солгал, хотя, может быть, и не с дурным намерением, а из желания приобрести благоволение человека Божия. Иудейский пророк позволил себя ввести в обман, должно быть, утомленный усталостию и голодом. Оба возвратились в Вефнль и сели за трапезу есть и пить. Во время стола Вефильский пророк действительно получил откровение от Бога и сказал пророку Иудейскому: «так говорит Господь: «поскольку ты не сохранил повеления, данного тебе Господом Богом твоим, а воротился есть хлеб и пить воду на этом месте: за то тело твое не будет лежать в могиле отцев твоих». После стола старец велел оседлать осла для своего гостя, и они расстались. На пути встретил Иудейского пророка лев и убил его. Тело было повержено на земле; осел не мог тронуться с места; и лев, точно стражем, стоял над телом пророка. Это заметили проходившие по той дороге и рассказали в городе. Когда весть об этом дошла до Вефильского пророка, он сказал: это был Божий человек, но он не сохранил повеления Господня и Господь предал его льву, который умертвил его». Тотчас же приказал сыновьям своим оседлать для него осла, отправился на то место, где лежал умерший, взял его, похоронил в своей гробнице и оплакал его. Похоронивши Иудейского пророка, Вефильский старец наказал сыновьям своим: «когда я умру, положите кости мои рядом с костями человека Божия, потому что все угрозы его от имени Божия на алтарь Вефильский и на все капища высот по городам Самарийским непременно сбудутся.

3 Цар. 13:33–14:18

Но Иеровоам не обратился к Богу и продолжал распространять нечестие. В это время Авия, сын его, подававший о себе прекрасные надежды, впал в тяжкую болезнь. Тогда Иеровоам сказал жене своей: «встань и переоденься так, чтобы не узнали, что ты жена Иеровоамова, и поди в Силом. Там есть пророк Ахия, который мне предсказал, что я буду царствовать. Снеси к нему в дар десять хлебов и печенья, еще сосуд меду и войди к нему: он тебе скажет, какая участь ждет нашего сына». Царица так и сделала: пошла в Силом и вошла в дом Ахии. Пророк был так стар, что глаза его не могли от старости видеть. Но Господь открыл Ахии, что к нему, в одежде обыкновенной женщины, входит теперь жена Иеровоамова спросить о своем больном сыне; и внушил ему, что надобно сказать ей. И потому, как только услышал Ахия походку ее в дверях, сказал ей: «войди, жена Иеровоамова! к чему ты принимаешь вид чужой? А мне повелено возвестить тебе нечто очень жестокое. Поди, скажи Иеровоаму: так говорит Господь Бог Израилев: «Я поставил тебя вождем народу Моему, Израилю; отторг царство от дома Давидова и вручил тебе, но ты оказался не таков, как Давид, раб Мой, который соблюдал Мои заповеди и от всего сердца творил угодное передо Мною; напротив, стал поступать хуже, чем все бывшие перед тобою; потому что сделал литые изображения чужих богов, чтобы раздражить Меня и отбросить Меня за себя назад. За то, вот, Я навожу беды на дом Иеровоама, истреблю в нем от человека до пса; и вычищу его, так что ничего не останется. Кто из семейства Иеровоамова умрет в городе, того съедят псы; а кто умрет на поле, того расклюют птицы небесные». Это Господь говорит. А ты поди домой; только что ты вступишь в город, дитя умрет. Все Израильтяне оплачут его и почтут его погребением. Он один из детей Иеровоама будет погребен, потому что Господь в нем одном нашел нечто доброе. Между тем Господь поставит Себе над Израилем царя, который истребит дом Иеровоамов. А что еще далее? Господь станет поражать Израиля, колебля его, как тростник, колеблемый в воде; исторгнет его из этой доброй земли, которую Он дал отцам их, и завеет на ту сторону реки (Евфрата) за то, что они поделали у себя изображения ложных богов, дабы раздражить Господа. И оставит Господь Израиля за грехи Иеровоама, которые он совершил и в которые ввел Израиля». Выслушавши это страшное определение суда Божия, жена Иеровоамова пошла обратно в Ферсу; и только что она ступила на порог своего дома, сын ее умер. Царского отрока похоронили с честию, и все Израильтяне плакали по нем, как предсказал Ахия.

2Цар. 11:5–17; 12:1–12; 3Цар. 14:22–26, 30

Во все время Ровоам укреплял города своего царства; 15 городов в колене Иудином он обратил в крепости, которые снабдил оружием и съестными припасами. Священники и левиты, отвергнутые Иеровоамом, и многие из народа, оставшиеся верными истинному Богу, оставили прежние жилища и переселились в царство Иудейское и в Иерусалим, что значительно увеличивало силу Ровоама. Три года его царство наслаждалось невозмутимым спокойствием, потому что и царь, и народ оставались верными Богу. На четвертый год Ровоам, а с ним и народ, оставили закон Господень: стали строить капища на высотах; на всяком холме высоком, под всяким развесистым деревом помещали статуи Ваала и Астарты; в честь Астарты допущено было студодеяние в самых гнусных видах; короче сказать: совершилось все то, за что Господь изгнал Хананеев от лица сынов Израилевых. И вот, в пятый год царствования Ровоамова двинулся на Иудею Сусаким, царь Египетский. С ним было 1,200 колесниц, 60,000 конского войска, чрезвычайное множество народа, собранного из Ливии, с восточных берегов Африки и из Ефиопии. Крепости не задержали неприятеля. Сусаким овладел ими, и остановился перед Иерусалимом. Тогда Самей пророк пришел к Ровоаму и к начальникам Иудейским, которые скрывались в Иерусалиме от неприятеля, и сказал им: «так говорит Господь: вы Меня оставили, и Я оставлю вас на произвол Сусакима». Начальники и царь сознались, что Господь правосуден. Тогда Господь сказал Самею: «они смирились; Я не истреблю их, а вскоре дам им возможность избегнуть опасности, и гнев Мой не прольется на Иерусалим, но они доведены будут до того, что выполнят всю волю Сусакима: и тогда поймут разницу, что значит служить Мне, и каково быть рабом земного властелина». Сусаким вторгнулся в Иерусалим, овладел сокровищами храма и дворца, собранными Соломоном, и удалился в Египет. Таким образом, смирение Ровоама и то, что между народом были истинно благочестивые люди, спасло от погибели Иудейское царство. Но оно уже не пользовалось спокойствием первых лет: до самой кончины Ровоамовой оно находилось в войне с царством Иеровоама.

3. Авия, Сын Ровоама –Иеровоам I , Царь Израильский

3Цар. 15:1–2; 2Пар. 13:1– 2

В восемнадцатый год царствования Иеровоамова над Израилем в земле Иудейской, по смерти Ровоама, воцарился сын его Авия, и около трех лет царствовал в Иерусалиме.

2Пар.13:2–20; 3Цар. 15:7

Авия должен был продолжать войну, которую вел отец его. Он собрал войско в 400,000 человек: но Иеровоам выставил против него вдвое больше. Когда войска сблизились, Авия взошел на одну гору и стал говорить Иеровоаму и всем Израильтянам, которые были с ним, что Господь дал царство над Израилем Давиду и потомству его навсегда, а Иеровоам, раб Соломонов, воспользовавшись слабодушием Ровоама, вместе с людьми беззаконными возмутился противу своего государя. «И вы», продолжал он, «полагаясь на свою многочисленность и на золотых тельцов, которых Иеровоам дал вам вместо богов, посягаете на царство Господне, которое в руках сынов Давидовых? Не вы ли отвергли священников Господних, сынов Аарона, и левитов, и допустили всякого, кто ни захочет, приносить жертвы мнимым божествам? А мы не оставили Господа Бога нашего, у нас служат Ему сыны Аароновы и левиты; и мы храним все, что заповедал хранить Господь Бог наш. Израильтяне! не ратуйте противу Господа Бога отцев ваших: вам не будет успеха». Между тем Иеровоам послал часть войска обойти Иудеев с тыла, так что они должны были отражать Израильтян и спереди, и сзади. Находясь в этих затруднительных обстоятельствах, они возопили ко Господу о помощи, и священники затрубили в трубы. С радостными кликами бросились они на неприятелей, и Господь поразил перед ними Израильтян; 500,000 из них пало от смертельных ран. Авия преследовал Иеровоама и овладел некоторыми его городами, в том числе и Вефилем.

3Цар. 15:3–4

Эту помощь явил Господь Иудеям из любви к Давиду, которому Он обещал сохранить потомков его на престоле его, и по благоволению к Иерусалиму; а сам Авия не лучше был отца своего Ровоама; он предан был тем же языческим суевериям, что и отец.

3Цар. 15:9–12; 2Цар. 14:1–8

В двадцатый год царствования Иеровоамова воцарился в Иудее Аса, сын Авин, и царствовал более сорока лет.

Аса старался подражать благочестию предка своего Давида. Он очистил землю свою от студодеяния и нечистот языческих; разрушил жертвенники идольские и капища на высотах; разбил статуи Ваала и Астарты; и отдал повеление своему народу, чтобы взыскали Господа Бога отцев своих и соблюдали Его закон. За эти подвиги благочестия Господь наградил его миром: в продолжение десяти лет никакой неприятель не приближался к пределам его царства. И Аса употребил это время на укрепление городов и на усиление войска, в котором считалось у него 300,000 Иудеев и 280,000 сынов Вениаминовых.

2Пар. 14:9–15,18; 3Цар. 15:13–15

Первое нападение на него сделал Зарай Ефиоплянин, у которого в войске было до миллиона Ефиоплян и Ливийцев и 300 колесниц. Аса встретил сго у города Марисы милях в пяти на юго-запад от Иерусалима. Он обратился с молитвою к Богу; исповедал, что Господь одинаково может увенчать успехом как слабого, так и сильного, и просил у Него помощи против многочисленных врагов. И Господь даровал Асе решительную победу над Ефиоплянами: Иудеи обратили их в бегство, преследовали далее на юго-запад до Герара и отбили у них множество овец и верблюдов. Когда победители возвращались в Иерусалим, навстречу им вышел пророк Азария и сказал: «послушайте меня, Аса и весь Иуда и Вениамин! Господь с вами, потому что вы были с Ним. Если вы Его ищете, найдете; но когда оставите, Он оставит вас. А будет время, что Израильтяне надолго останутся без Бога истинного, без священника учащаго и без закона. Впрочем, когда они, раскаявшись, обратятся ко Господу и будут искать Его, то найдут Его. А вы укрепитесь, потому что есть награда за ваши дела». Аса, выслушавши эти слова, стал истреблять все памятники язычества, какие оставались еще в его царстве. Потом он собрал в Иерусалиме все колено Иудино и Вениаминово и переселившихся к нему Евреев из колен: Ефремова, Манассиина и Симеонова. Принесены были многочисленные жертвы; все поклялись быть верными истинному Богу; определено было наказывать смертию всех тех, которые не обратятся к Нему. Мать Асы имела у себя идол Астарты; Аса разбил идола, сожег его при потоке Кедроне, а мать лишил почестей царского звания. Его ревности против идолопоклонства соответствовало усердие ко храму истинного Бога, который он обогатил сокровищами своего отца и снабдил своими вкладами.

3Цар. 15:25–30, 16–22; 2Пар. 16:1–10

Другим неприятелем Асы был царь Израильский. Преемник Иеровоама, Нават во всем подражал нечестию своего отца и на втором году своего царствования, во время осады филнстимского города Гавефона, был изменнически убит Ваасою, из колена Иссахарова, который, истребивши весь дом Иеровоамов, воцарился над Израилем в третьем году царствования Асы и царствовал в Ферсе до двадцать шестого года Асы. Вааса начал свои враждебные действия против Иудеи тем, что вздумал угрожать всякому движению, какое могли бы предпринять Иудеи из своей столицы. С этою целию он вошел в пределы Иудейского царства, занял Раму, город Вениаминова колена, лежавший на север от Иерусалима в расстоянии одной мили, и стал укреплять его. Тогда Аса собрал все серебро и золото, какое нашлось во храме и во дворце, и отправил в Дамаск к Бенададу, царю Сирийскому, с просьбою остановить покушения Ваасы против Иудеи. Бенадад послал войско против Ваасы, которое и начало опустошать северные пределы Израильского царства. Вааса должен был оставить Раму и возвратился в Ферсу, Аса же собрал всех Иудеев, и велел им разобрать камни и лес из Рамы, и перенести в ближайшие в Иерусалиму города, в Гиву Вениаминову и в Массиву, которые с помощию готового строительного материала и обратились в крепости. В зто время пришел к нему пророк Ананий и сказал: «так как ты надеялся на царя Сирийского, а не возложил упования на Господа Бога твоего: то воинство царя Сирийского (которое Бог предал бы тебе) спаслось от рук твоих. (Вспомни), какую страшную силу составляли Ефиопляне и Ливийцы со множеством колесниц и всадников; но так как ты уповал на Господа, Он предал их в руки твои. А теперь ты безрассудно поступил: за то с этих пор постоянно будет война против тебя». Аса разгневался на пророка и заключил его в темницу; в это же время он обнаружил жестокость свою и к другим из своих подданных.

3Цар. 16:32–16:28

Исполнителем суда Божия вод Асою был Вааса, который снова поднял оружие против Иудеи и вел войну до конца своей жизни. Так как он в Израильском царстве поддерживал идолослужение, введенное Иеровоамом, то пророк Ииуй, сын Анания, предсказал ему ту же самую участь, которая, по пророчеству Ахии, постигла дом Иеровоама. Сам Вааса умер естественною смертию, но сын его, Ила, на втором году своего царствования, погиб от руки Замврия. Это был один из двух начальствующих над колесницами. Сделавши заговор против Илы, он напал на него в ту пору, когда Ила шумно веселился у своего домоправнтеля. Занявши его престол, Замврий истребил весь дом и весь род Ваасы, но сам царствовал только семь дней. Войско, стоявшее под Гавефоном филистимским, когда узнало, что Замврий насильственным образом овладел престолом, провозгласило царем военачальника своего Амврия; и тотчас же, оставя осаду Гавефона, двинулось в Ферсе и осадило столицу. Замврий, видя, что ему не останется никакого спасения, поджог дворец и погиб в пожаре его. Но не весь народ признал царем Амврия; другая половина избрала Фамвния. Разделение продолжалось четыре года. Амврий, по числу последователей, был сильнее соперника своего, и, по смерти его, овладел царством один. Это случилось на тридцать первом году царствования Асы, царя Иудейского. Спустя два года, царь Израильский перенес свою столицу из Ферсы в Самарию, которую он отстроил вновь. Город получил название от Семира, владельца горы, на которой расположена была Самария, и которую он уступил Амврию за два таланта серебра¹¹⁴. Оставивши столицу прежних царей, Амврий не оставил их нечестия, напротив, стал поступать еще хуже, чем все его предшественники. Он оставил после себя престол сыну своему Ахаву в тридцать осьмом году Асы.

3Цар. 15:23; 2Пар. 16:12–14

Старость Асы не имела ничего для него отрадного и не представляла ничего утешительного для истинных ревнителей благочестия. В тридцать девятом году своего царствования он почувствовал жестокую болезнь в ногах, но не обратился с молитвою о помощи к Богу, а исках пособия у одних врачей. Когда он умер, сын его Иосафат сделал ему великолепное погребение.

3Цар. 22:41–43; 2Пар. 17:3–18:1

Иосафат начал царствовать на четвертом году Ахава, царя Израильского. Он наследовал все добрые свойства своего отца и в делах благочестия подражал Давиду. Очистивши землю от остатков язычества, он на третьем же году своего царствования послал левитов и священников, в сопровождении начальников народа, обойти города Иудеи с книгою закона Господня и учить народ. За то Господь охранял его от внешних врагов и награждал успехами во всех делах. Его подданные делали ему богатые пожертвования на общеполезные предприятия; Филистимляне приносили дары и дань; а Аравитяне пригоняли к нему большие стада мелкого скота, так что он имел богатую казну и пользовался славою между окрестными народами. Он укрепил города Иудеи и содержал в готовности 1,160,000 войска.

В этом войске считалось 780,000 Иудеев и 380,000 сынов Вениаминовых. Иудеи разделены были на три корпуса: в триста, в двести восемьдесят и в двести тысяч, а сыны Вениаминовы на два: в двести и во сто восемьдесят тысяч. С царем Израильским он не только заключил союз, но и вступил в родство, взявши за сына своего Иорама в супружество дочь Ахава, Гофолию.

3Цар.16:30–34

Но Ахав превзошел нечестием и отца своего. Он взял в супружество дочь Сидонского царя, Иезавель, и с нею в Израильское царство ввел Финикийское идолослужение. В Самарии построен был храм Ваалу, и выставлена была статуя Астраты. Иезавель на царском иждивении содержала 460 пророков Вааловых и 400 пророков Астартовых¹¹⁵; напротив, пророки истинного Бога, которые, без сомнения, восставали против народного соблазна, были жестоко преследуемы и предаваемы смерти¹¹⁶. Нечестие, поддерживаемое примером Ахава, до такой степени усилилось, что народ утратил всякое уважение к священным преданиям веры и пренебрегал угрозами проклятия Божия. Так некто Ахиил из Вефиля восставил из развалин Иерихон, но суд Божий и постиг его. Полагая основание городу, Ахиил потерял первородного своего сына, потом одного за другим терял прочих детей, пока, наконец, поставивши ворота его, не лишился и последнего сына. Таким образом, это событие показало, что заклятие, произнесенное Иисусом Навином, было Божеским определением.

3Цар. 17:1–16

Против усилившегося нечестия, которое, можно сказать, дошло до крайних пределов, выступил пророк Илия, родом из Фисвы, города Неффалимова. Его ревность по Боге была, как огонь, его слово, как пламенник¹¹⁷. Он пришел к Ахаву и сказал: „жив Господь, Бог Израилев, Которому я предстою! не будет в следующие годы ни росы, ни дождя, разве когда я скажу». После этого он ушел за Иордан и, по повелению Божию, скрылся при ручье Хорафе (Керите), который вливался в Иордан с восточной стороны. Ручей давал ему воду для питья, а вороны и утром, и вечером приносили сюда хлеб и мясо. Год спустя, от недостатка дождей ручей высох. Тогда Господ повелел пророку идти в приморский город Сарепту, лежавший в двух милях к югу от Сидона, к одной вдове, у которой он должен был найти пропитание. Илия пришел в Сарепту и увидел вдову у городских ворот, где она собирала дрова. Он подозвал ее и сказал: „принеси мне немного воды напиться». Когда она пошла, он кликнул вслед ее: „принеси мне еще кусочек хлеба». Она отвечала: „жив Господь Бог твой, у меня нет ничего печеного, а только с горсть муки в посудине и немного елея в кувшине; и вот, я возьму поленца два, пойду приготовлю что-нибудь себе с сыном; мы поедим, потом придется умереть». Илия сказал на это: „не бойся! только сделай прежде из той муки маленькую лепешку для меня и принеси ко мне; а потом уже испеки себе с сыном. Потому что так говорит Господь Бог Израилев: „мука в посудине не истощится, и елея в кувшине не убавится, доколе не пошлет Господь дождя на землю». Странноприимная вдова имела столько веры к Богу Израилеву, что поступила точно так, как повелел ей Илия. И действительно, ни посудина с мукою, ни кувшин с елеем никогда не были пусты, так что и пророк, и вдова с сыном имели, чем питаться в продолжение двух лет с половиною.

3Цар. 17:17–23

Между тем случилось, что сын хозяйки дома тяжко заболел и умер. Тогда она сказала Илии: „что я сделала тебе, человек Божий? пришел ты ко мне вспомянуть грехи мои и наказать меня смертию сына». На это он сказал: «дай мне сына своего». И взявши его из объятий ее, он внес его в горницу, в которой жил, и положил на постель свою. Потом воззвал ко Господу: «Господи, Боже мой! ужели эту вдову, у которой я живу, Ты огорчишь смертию сына ея?» И простерся над отроком трижды и воззвал: «Господи, Боже мой! пусть душа этого отрока возвратится в него!» Молитва Илии была услышана: душа отрока возвратилась и он воскрес. Илия взял его и отвел к матери. Обрадованная женщина сказала: «теперь-то я вижу, что ты – человек Божий, и все, что ты говоришь от имени Божия, есть истина».

3Цар. 18:1–40

Прошло три года и шесть месяцев с тех пор, как Илия объявил Ахаву о наступающем бездождии. Царь Израильский с первого раза, конечно, не поверил, чтобы падение росы и дождя могло зависеть от слова пророка, но засуха, продолжавшаяся год, другой и более, и, вследствие ее, открывшийся жестокий голод заставили Ахава искать Илию. Царь послал спрашивать о нем по всем окрестным народам и царствам: и со всех сторон получал один ответ, что нет его. Наконец, Илия получил от Бога повеление опять явиться к Ахаву и известить его, что Бог пошлет на землю дождь.

Илия встретился с Авдиею, домостроителем Ахавовым, который теперь при ручьях и потоках отыскивал пажитей для коней и лошаков царских. Это был человек Богобоязненный. Увидавши пророка_, он пал перед ним на землю и сказал: «ты ли это, господин мой, Илия?» Илия сказал: «это я! поди, скажи своему государю: Илия здесь», Авдия начал говорить: «чем я согрешил, что ты предаешь раба твоего на смерть в руки Ахаву? Клянусь Богом, что (кругом) нет народа, ни царства, куда бы государь мой не посылал искать тебя. Неужели не рассказывали господину моему о том, что я сделал, когда Иезавель убивала пророков Господних? Я скрыл сто пророков в двух пещерах, по пятидесяти в каждой, и доставлял им хлеб и воду. А ты теперь велишь мне идти сказать государю: Илия здесь. Я пойду и скажу, а Дух Господень (Который хранит тебя) перенесет тебя в какое-нибудь неизвестное место: тогда Ахав, не нашедши тебя, убьет меня». Илия отвечал на это: «свидетельствуюсь Богом живым, что я непременно покажусь ныне Ахаву». Авдия пошел и донес обо всем Ахаву, который поспешил навстречу Илии.

Ахав, только что завидел пророка, сказал: «а! это от тебя столько бед Израилю?» Илия возразил: «не от меня, напротив, от тебя и от дома отца твоего: потому что вы оставили заповеди Господни и пошли вслед за Ваалами».

После этого он предлагает царю собрать к нему на гору Кармил всех Израильтян и питающихся от стола Иезавелина пророков Вааловых четыреста пятьдесят и Астартиных четыреста. Ахав собрал. Тогда Илия обратился ко всему народу и сказал: «доколе вам хромать на обе стороны? Ежели Иегова есть Бог, следуйте за Ним; а ежели Ваал, то за ним идите». Народ не нашелся ничего отвечать на это. Илия продолжал: «из пророков Иеговы остался я один, а пророков Вааловых четыреста пятьдесят человек. Пусть дадут нам двух тельцов: одного тельца пусть возьмут они, рассекут его и положат на дрова, но огня пусть не кладут; а я приготовлю другого тельца, положу на дрова и огня тоже не положу. Потом, призовите имя бога вашего, а я призову имя Иеговы: и Бог, Который, услышавши мольбу, пошлет огонь, да будет признан истинным Богом». Весь народ воскликнул, что это прекрасно сказано. Тогда Илия сказал пророкам Вааловым: «выберите себе одного тельца и приготовьте прежде, потому что вас много, и призывайте имя бога вашего, а огня не кладите». Они должны были взять тельца, которого им дали, приготовили и стали призывать имя Ваалово. С утра до полудня взывали они: «Ваал! услыши нас!» Но ни на словах, ни на деле не было ответа. И они рыскали вокруг жертвенника, который сделали. В полдень Илия, в поругание суеверию, говорил нм: «кричите громче! известное дело, он бог: должно быть, заговорился, или отлучился, либо в дороге, а, может быть, и спит, – так проснется». Они кричали громким голосом, и чтобы заставить Ваала сжалиться над ними, по обыкновению своему, делали раны на теле своем ножами и копьями, так что обливались кровью. Прошел и полдень. Они продолжали юродствовать до времени вечернего жертвоприношения: и все, ни на словах, ни на деле, не было ответа, и никакого внимания. Наконец, Илия обратился ко всему народу и сказал: «подойдите ко мне». Народ приблизился. Тогда Илия взял двенадцать камней, по числу колен Израилевых, и соорудил из них жертвенник во имя Иеговы; вокруг жертвенника провел ров: разложил дрова на жертвеннике; рассек тельца и положил на дрова; потом, велел наполнить четыре ведра водою и вылить на жертву, лежащую поверх дров; и это велел сделать и в другой, и в третий раз. И полилась вода со всех сторон жертвенника и наполнила самый ров. Было время вечернего жертвоприношения. Пророк Илия стал перед жертвенником и сказал: «Иегова, Боже Авраамов, Исааков и Израилев! покажи ныне, что ты Бог Израиля, а я раб Твой, и по слову Твоему совершаю все сие. Услыши меня, Господи, услыши! Пусть народ сей ведает, что Ты Иегова Бог, и что Ты силен обратить сердца их к Тебе!» Тогда ниспал огонь от Господа и истребил и всесожжение, и дрова, и камни, и прах; поглотил и воду, которая была во рву. Увидавши это, весь народ пал лицем на эемлю и воскликнул: «Иегова–есть Бог, Иегова–есть Бог!» Илия сказал им: «схватите же пророков Вааловых и чтобы из них не ушел никто». Их схватили. Илия отвел их к ручью Виссон и там умертвил их: то есть поступил с ними так, как повелел чрез Моисея Господь поступать со всеми совратителями в идолопоклонство¹¹⁸.

3Цар. 18:41–46

Потом Илия сказал Ахаву: «поди, ешь и пей, потому что скоро зашумит сильный дождь». Ахав пошел есть и пить. Между тем Илия взошел на вершину Кармила, припал к земле и преклонил лице свое к коленям; а служителю своему приказал смотреть к морю и сказать, если что особенное усмотрит на горизонте. Шесть раз служитель возвращался с известием, что ничего не видно. Посмотревши в седьмой раз, он сказал: «вон поднимается с моря маленькое облачко с ладонь руки». Тогда Илия сказал: «поди, скажи Ахаву: запрягай и поезжай, чтобы не удержал тебя дождь». И вдруг поднялся вихрь, небо со всех сторон покрылось тучами и полился сильный дождь. Ахав сел на колесницу и отправился в Изреель, который в эту пору был его местопребыванием. Илия, окончивши дело пророка, чтобы перед всем народом воздать честь царю, побежал перед колесницею Ахава и, подкрепленный рукою Господнею, проводил его до ворот столицы.

3Цар. 19:1–18

Возвратившись в свой дом, Ахав рассказал жене своей обо всем, что происходило на Кармиле. Иезавель, услыхавши, что Илия избил всех ее пророков, послала к нему сказать: «пусть покарают меня боги, если я завтра тотчас же не сделаю с тобой того же, что ты с каждым из них». Илия, чтобы спасти свою жизнь, скрылся от Иезавели и ушел в Пирсону, в город, лежавший на южных пределах царства Иудейского. Здесь оставил он своего служителя, а сам пошел далее на юг. Углубившись в пустыню на расстояние дневного пути¹¹⁹, он остановился, сел под пустом дрока¹²⁰, стал просить себе смерти и сказал: «Господи! пожил я; возьми теперь душу мою, потому что я не лучше моих отцев». Потом он лег и заснул под кустом. И вот, Ангел коснулся его и сказал: «встань, ешь». Илия осмотрелся и видит – в головах у него хлебец, какие обыкновенно пекут на горячих камнях, и кувшин с водою. Он ел и пил, и опять лег. Ангел Господень снова пробудил его и сказал: «встань, ешь, потому что тебе предстоит дальний путь». Илия встал, ел и пил; и этою, свыше посланною, пищею так подкрепился, что мог совершить сорокадневное путешествие до горы Божией, Хорта. Там он вошел в одну пещеру и провел ночь. Кажется, пророк находился в таком состоянии духа, что почитал свое дальнейшее служение между Израильтянами излишним; он находил, что ни обличения не действуют на нечестивых, ни великие знамения не вразумляют их, и что остается только поразить их гневом суда Божия, открывающегося или в бурях, или в землетрясениях, или в пламени. И вот он слышит голос от Господа: «зачем ты здесь, Илия?» Он отвечал: «я сильно возревновал по Господе Боге, Вседержителе, когда увидел, что сыны Израилевы оставили Твой завет, разрушили Твои жертвенники и пророков Твоих убили мечем; я один остался, и уже моей души ищут, чтобы отнять ее». Господь повелел ему выйти и стать на горе, в ожидании откровения Божия. И вот, начались страшные знамения. Зашумела ужасная буря, от которой в горах делались расселины и дробились скалы; буря сменилась землетрясением; потом пронесся огонь; за огнем следовало едва ощутительное веяние прохлады. Ни в буре, ни в землетрясении, ни в огне Господь не открыл Себя, но среди тишины, навевавшей прохладу, послышался голос. Илия закрыл лице свое власяницею и, вышедши, стал у входа в пещеру. И вот, голос от Господа говорил к нему: «зачем ты здесь, Илия». Он отвечал: «Я сильно возревновал по Господе Боге, Вседержителе, когда увидел, что сыны Израилевы оставили Твой завет, разрушили Твои жертвенники и пророков Твоих убили мечем, я один остался, и уже моей души ищут, чтобы отнять ее». Господь сказал: «возвратись и поди к Дамаску, и когда придешь, помажь Азаила царем Сирии, также помажь Ииуя царем над Израилем; а Елисея, сына Сафатова, помажь вместо себя пророком. Тогда, если бы кто избавился от меча Азаилова,–такого умертвит Ииуй, а кто спасется от меча Ииуя, такого накажет смертию Елисей. Впрочем, Я сберег для Себя семь тысяч человек в Израиле: все они не преклоняли колен своих пред Ваалом, и уста их не целовали идола». Этот Божественный ответ внушал пророку, что в руках Промысла и текущие перемены в судьбах царств достаточны для обуздания нечестия; Церковь же избранных, и во времена тяжких гонений, не оскудевает; у Господа всегда есть сокровенные праведники, неведомые миру.

3Цар.19:19–21

Итак, Илия из пустыни Аравийской опять возвратился в Израильскую землю. В колене Иссахаровом, неподалеку от Иордана, под селением Авелмехолою, он нашел Елисея, который обрабатывал землю двенадцатью парами волов. Илия приблизился и бросил на него власяницу свою. Это было символическим знаком посвящения в пророческую должность. Елисей покинул своих волов, чтобы идти за Илиею, но прежде попросил позволения проститься с отцом и с матерью. Илия в ответ на эту просьбу его сказал: «поди, но возвратись: помни, к чему я призвал тебя». Елисей, пришедши домой, заколол двух волов, сделал прощальный пир родным и знакомым, пошел за Илиею и стал служить ему.

3Цар.20:1–34

Около этого времени Бенадад, царь Сирийский, собрал все свое войско, заключил наступательный союз с тридцатью двумя царями и со множеством конницы и колесниц пошел на Ахава. Царь Израильский заперся в Самарии. Бенадад послал к нему в столицу послов объявить, что он намерен у него отобрать серебро и золото, жен и прекрасных детей его. Ахав предложил и себя, и все свое имущество в полное распоряжение Бенадада. Царь Сирийский, нашедши безусловную покорность в Ахаве, стал сожалеть, что не предложил ему более тяжких условий; он тотчас же прислал обратно послов своих сказать, что завтра придут в Самарию слуги его, обыщут домы царя и всех подданных его и оберут все, что только найдут самого лучшего. Тогда Ахав созвал на совет старейшин Израилевых и сказал им: «Бенадад через послов требовал у меня моих жен, детей, моего серебра и золота; я ни в чем не отказал ему, но, не удовольствовавшись этим, он непременно хочет сделать вам зло, намерен разграбить и ваши имущества! Совет и весь народ решил противиться насилию. Тогда Ахав сказал послам Бенададовым: «скажите царю, моему государю: я готов исполнить все, что было мне предложено в первый раз: а чего требуют от меня вновь, этого допустить не могу». Раздраженный этим ответом, Бенадад в третий раз послал к Ахаву сказать: «клянусь богами, что не достанет праха от Самарии, когда мои воины станут разносить его по горсти». Ахав возразил на это: «скажите ему: когда еше надеваешь на себя вооружение, не хвались, как хвалится тот, кто уже снимает его». После этого в стане Сирийском тотчас же отдано было приказание построить перед Самариею войско в боевой порядок. И вот, пророк приходит к Ахаву и говорит: «так говорит Господь: видишь ли ты это чрезвычайное множество войска? Я все это ныне же предам в руки твои, дабы ты знал, что Я – Господь». Ахав спросил: «кто же начнет битву, и с какими силами выйти против них?» Пророк сказал «начнешь ты и выйдешь против них со слугами областных правителей». Ахав собрал слуг в числе двух сот тридцати двух человек; сосчитал и прочее войско, бывшее в Самарии, его оказалось семь тысяч. Приказавши этому войску следовать позади, сам Ахав с отрядом слуг выступил из города. Был полдень. Бенадад шумно пировал в шатрах своих с тридцатью двумя союзниками. Услыхавши, что небольшой отряд выступил из осажденного города, он, с пренебрежением к нему, сказал: «вышли ли они с мирными предложениями, или вышли с намерением сразиться, захватите их всех живыми». Но отряд уже сделал нападение. Нечаянность была так велика, что в рядах Сириян произошло смятение; и когда семитысячное войско подкрепило отряд, они обратились в бегство. Бенадад бросился на коня и последовал примеру своих устрашенных воинов. Израильтяне одержали решительную победу.

3Цар. 20:32–34

После этого приходит пророк к царю Израильскому и говорит: «ты усиль свое войско и хорошенько приготовься, потому что, по прошествии года, царь Сирийский опять придет на тебя». В самом деле, слуги Бенадада говорили ему: «Бог Израилев есть Бог гор; вот почему они и одолели нас, но мы сразимся с ними на равнине, тогда непременно одолеем их». И ровно через год Бенадад с таким же многочисленным войском, как и в первый раз, вступил в пределы Израильского царства и расположился станом к востоку от Геннисаретского озера, вблизи города Афеки. Сюда же выступили против него и Израильтяне, но их силы далеко не равнялись с Сирийскими. Тогда пред царя Израильского предстал пророк в сказал ему: «так говорит Господь: Сирияне говорят, будто Иегова есть Бог гор, а не Бог долин: за то Я предам все это многочисленное войско в твои руки и вы узнаете, что Я–Иегова». Шесть дней стояли войска друг против друга; в седьмый день вступили в сражение. Битва окончилась страшным поражением Сириян: в один день легло их на месте битвы сто тысяч. Оставшиеся в живых бежали в Афеку, чтобы скрыться за укреплениями города, но здесь обрушились городские стены и погребли под своими развалинами двадцать семь тысяч. Бенадад, потерявшись духом, думал скрыться в какой-то потаенной комнате одного городского дома. Слуги его, наслышавшись о великодушии царей Израильских, решились просить пощады своему государю. Вот они, возложивши на себя вретища, с петлями на шее, предстали пред Ахава и говорят: «раб твой, Бенадад, умоляет оставить ему жизнь». Ахав спросил: «так он жив еще? он – мой брат». И тотчас велел привести его к себе. Когда Бенадад вышел, Ахав посадил его с собою на колесницу, заключил с ним мир и отпустил его.

3Цар. 20:35–43

Ахав одержал двукратную победу над Сириянами не своею силою, а единственно помощию Божиею. Господь предал ему чтителей суетных идолов, дабы показать, что Он, Бог Израиля, есть единственный властитель земли. Ахаву надлежало быть исполнителем суда Божия над язычниками; вместо того он, видимо, ищет прославиться великодушием ко врагу Божию. И Бог не замедлил обличить его пагубное тщеславие. Некто из учеников пророческих, по повелению Господню, обратился к своему товарищу и сказал: «бей меня». Тот не захотел его бить; за что и должен был выслушать такой приговор: «так как ты не послушал повеления Господня, то, когда, отойдешь от меня, поразит тебя лев». Это сейчас же и случилось. Потом ученик пророческий встретился с другим человеком и сказал ему: «бей меня». Этот избил его в кровь. После этого избитый пророк накинул себе покрывало на голову и остановился на дороге, по которой надлежало проезжать царю Израильскому. Когда Ахав поравнялся с ннм, он закричал: «раб твой выходил на сражение; и вот, один человек привел ко мне пленника и сказал: стереги этого человека, иначе, если он убежит, ты отвечаешь за него жизнию, или заплатишь за него талант серебра ¹²¹. Но я занялся тут своими делами, оглядываюсь, – и его уже нет!» Царь, рассудивши, что за такую небрежность проситель не заслуживает снисхождения, отвечал: «ты сам решил, чего ты стоишь». Тогда мнимый проситель сбросил с себя покрывало, и царь Израильский узнал в нем одного из учеников пророческих, который и сказал ему: «вот что говорит Господь: за то, что ты выпустил из своих рук человека, которого я обрек на погибель, собственною жизнию заплатишь за его жизнь и своим народом за его народ». Это обличение произвело на Ахава сильное впечатление.

3Цар. 21

Вскоре однако же Ахав унизил себя еще новым преступлением. В Изреели у одного жителя города, по имени Навуфея, был виноградник подле царского дворца. Чтобы иметь под рукою зелень и овощи для своего стола, Ахав находил бы удобным для себя обратить его в огород. И он предложил Навуфею, чтобы тот уступил ему свой виноградник, взамен которого обещал дать другой, гораздо лучше, или заплатить хорошую цену. Навуфей отвечал: «сохрани меня Бог, чтоб я уступил наследие моих отцев!» Отказ Навуфея был совершенно законный. Господь повелел чрез Моисея, чтобы наследственный участок между сынами Израилевыми не переходил из одного колена в другое, а чтобы каждый из сынов Израилевых привязан был к наследственному участку своих отцов¹²². Несмотря на это, Ахав воротился домой в чрезвычайной досаде: от крайнего расстройства он не мог быть за трапезою и лег в постель. Тогда Иезавель, жена его, вошла к нему и стала спрашивать: «чем ты так расстроен? и отчего не хочешь есть?» Он рассказал, какой отказ получил от Навуфея. Она сказала ему: «умей же поддержать свое царское достоинство. Встань, поешь

чего-нибудь, будь повеселее. А я тебе доставлю виноградник Навуфеев». После этого она, от имени Ахава, написала повеление, и за его печатью послала к старейшинам Изрееля. Повеление было такого содержания: «назначьте пост и в народном собрании дайте Навуфею самое высшее место; насупротив же его поместите двух бессовестных свидетелей, которые бы при всех сказали ему: ты произнес хулу на Бога и дурно отзывался о царе. Потом выведите его за город и побейте камнями». Побиение камнями за богохульство назначал закон¹²³, а за оскорбление величества (должно быть, Финикийские) обычаи предписывали имение виновного отдавать царю. Воля Иезавели была исполнена. Навуфей был оклеветан и побит камнями. Никто не защитил его, потому что первое место, данное ему в собрании, возбудивши к нему зависть, наложило молчание и на тех, которые в другое время выказали бы к нему самое горячее участие. Когда донесено было Иезавели, что Навуфей умерщвлен, она вошла к царю и сказала: «поди теперь, возьми во владение виноградник Навуфея, который не хотел тебе уступить его за деньги; потому что Навуфея нет более в живых». Ахав действительно пошел в виноградник. В это самое время Господь послал Илию Фесвитянина обличить его. Пророк явился пред ним и сказал: «как? ты сделал убийство, и теперь дополняешь его грабительством? Так говорит Господь: на том самом месте, где псы лизали кровь Навуфея, они будут лизать и твою кровь». Ахав сказал Илии: «а! отыскал же ты меня, враг мой!» «Отыскал» был ответ Илии: «потому что ты продал себя, чтобы совершать дела богопротивные. Так говорит Господь: Я наведу на тебя зло и истреблю у тебя все, что живет и дышет. Иезавель съедят псы. И из домашних Ахава кто умрет в городе, того съедят псы; а кто на поле, того расклюют птицы. Подобного не было Ахаву, который, по наущению жены своей Иезавели, делает злое пред Господом и совершает служение, как некогда Аморреи, гнусным богам». Слова пророка поразили Ахава. Он смирился, разорвал на себе одежды, облекся во вретище и наложил на себя пост. Но так как его раскаяние было временное, то Господь и наказание его отложил только на время. Он сказал Илии: «Я не наведу этого бедствия при жизни его, но при сыне его».

3Цар. 22:51, 48, 49; 2Пар. 20:35–37

Может быть, страх суда Божия, изреченного пророком, был причиною того, что Ахав еще при жизни своей поставил царем сына своего, Охозию.

Это было на семнадцатом году Иосафата, царя Иудина. В этот год и Иосафат своего наследника, Иорама, сделал при себе наместником царства¹²⁴. Между домами обоих царств Еврейских существовала дружба. Иосафат с Охозиею условились выстроить в Ецион-Гавере большие корабли, по образцу Финикийских, совершавших плавание в Испанский Фарсис, и назначили их для отправления в Офир, где добывали золото. Пророк Элиезер не одобрял этого союза с нечестивым Охозиею и предрекал погибель флоту. И действительно, буря разбила корабли, прежде чем они успели отправиться из Ецион-Гавера. Охозия предлагал было восстановить общий флот, но Иосафат отказался.

3Цар. 22:52– 53; 4Цар. 1:2–17

Охозия во всем подражал нечестию своего отца и матери, служил тельцам и повергался пред Ваалом. Он жил в Самарии. Раз, прохаживаясь по площадке над своим дворцом, он упал через решетку и разбился. Жестоко страдая от падения, он послал в Филистимский город Аккарон спросить у идола Ваал-зевува¹²⁵, выздоровеет ли он от своей болезни? Посланных, по наставлению Ангела, встретил на дороге Илия Фесвитянин и остановил их вопросом: «разве нет Бога в Израиле, что вы идете вопрошать Ваал-зевува, бога Аккаронского? Возвратитесь», продолжал он, «к царю, который послал вас, и скажите ему: так говорит Господь: ты не поднимешься с постели, на которую лег, но непременно умрешь». Посланные возвратились в Самарию и пересказали Охозии все, что слышали. Царь спросил у них: «в чем был этот человек, который встретил вас и говорил вам эти слова?» Они отвечали ему: «он был в волосяной одежде и подпоясан кожаным поясом». Царь сказал: «Это–Илия Фесвитянин». И послал 50 воинов взять пророка и привести к нему. Они отыскали его на горе. Начальник отряда с насмешкою закричал ему: «человек Божий! Царь приказывает тебе спуститься отселе». Илия отвечал ему: «если я человек Божий, то смотри, чтобы огонь не сошел с неба и не истребил тебя и твоих пятьдесят воинов». И в самом деле, огонь ниспал и сожег их. Охозия послал другого начальника с пятидесятью воинами, который с тем же пренебрежением, как и прежний, закричал пророку: «человек Божий! вот что говорит царь: поторопись сойти». Илия сказал в ответ: «если я человек Божий, берегись, чтобы огонь не сошел с небес и не попалил тебя с твоими пятидесятью воинами». И огонь ниспал от Бога и сожег их. Охозия послал еще третьего начальника с пятидесятью воинами. Этот, пришедши к Илии, пал перед ним на колени и умолял, чтобы человек Божий не погубил его, как прежних начальников с их воинами, но пощадил его и воинов с ним. Тогда Ангел Божий повелел пророку идти с посланными. Илия пошел, и перед постелью Охозии повторил ему смертный приговор от Бога. Охозия не вставал с одра болезни: он умер на втором году своего царствования еще при жизни отца и оставил царскую власть свою брату своему, Иораму.

3Цар. 22:1–28; 2Пар. 18: 2–27

В следующем году Иосафат, царь Иудейский, прибыл в Самарию, чтобы посетить Ахава. Царь израильский для своего родственника и его свиты устроил богатый пир. В это время он припомнил, чго Галаадский город Рамоф, которым владели Сирияне, принадлежит к царству Израильскому, и потому просил Иосафата совокупными силами идти войною против Сирии. Иосафат охотно отдавал и себя, и свое войско в распоряжение Ахава, но предложил вопросить прежде Господа. Царь Израильский собрал до четырех сот пророков и спрашивал их: «идти ли мне войною под Рамоф Галаадский, или оставить?» Все пророки говорили: «иди, потому что Господь предаст его в руки твои». Иосафат, конечно, видел много подобострастия в их ответах, когда спросил: «нет ли здесь еще пророка Иеговы, чтобы можно было спросить у него?» «Есть», отвечал Ахав: «но я терпеть его не могу: потому что, как ни спросишь его, он никогда не предскажет мне ничего хорошого, а всегда что-нибудь недоброе: это Михей». Иосафат сказал: «Государь! не говори так». Тотчас же Ахав велел призвать Михея. Оба царя, каждый на своем престоле, сидели в воротах Самарии и все пророки пророчествовали перед ними, что поход на Рамоф будет весьма успешен. Некто из них, Седекия, сделал даже железные рога и, показывая их, говорил: «ты избодешь ими Сириян и окончательно истребишь их». Между тем посланный к Михею пророку, чтобы привести его к Ахаву, говорил: «смотри, все пророки, в один голос, предсказывают царю успех, и ты говори за одно с нимн и предсказывай успех». Михей отвечал: «жив Господь! я буду говорить то, что мне Бог скажет». Когда он пришел к царю, царь спросил его: «Михей! идти лн нам на войну против Рамофа Галаадского или остаться нам?» Пророк отвечал: «ступайте; вы одержите победу, и враги преданы будут в руки ваши». Но он произнес это таким тоном, по которому можно было судить, что он говорит не то, что думает, а то, чего от него требовали. Ахав сказал: «сколько раз заклинал тебя, чтобы ты именем Божиим возвещал мне только истину?» Тогда Михей сказал: «я видел всего Израиля, рассеянного по горам, точно стадо овец, у которого нет пастыря. Однако Господь сказал: они (хотя и) без вождя, (но) пусть каждый из них спокойно возвратится в себе в дом». Слова пророчества ясно давали разуметь, что Ахав не возвратится живым. И потому, обратясь к Иосафату, он сказал: «не правду ли я говорил, что всякий раз, как только я спрошу его о чем нибудь, он не предскажет мне ничего доброго, а только несчастие?» На это Михей сказал, «выслушай, однако, что мне открыто от Господа. Я видел Господа сидяшим на престоле; по правую и по левую сторону стояло перед Ним все небесное воинство. И вот Господь сказал: «кто бы Мне заставил Ахава отправиться в поход, чтобы он пал в Рамофе Галаадском?» Между тем как тот говорил одно, другой другое, выступил один дух и сказал: я склоню его к тому. Господь вопросил: каким образом? Дух отвечал: я выйду и буду духом лжи в устах всех его пророков. И Господь попустил ему это сделать. И вот теперь дух лжн говорит устами всех твоих пророков». Тут подошел Седекия, и, ударивши Михея по щеке, сказал ему: «каким это путем Дух Господень вышел из меня, чтобы говорить в тебе?» Михей отвечал: «это откроется в тот день, когда ты будешь перебегать из одной комнаты в другую, чтобы скрыться». Тогда Ахав отдал приказание отвести пророка Михея в темницу и давать ему там понемногу хлеба и воды: доколе сам он не возвратится с миром. На это Пророк заметил, «если ты возвратишься с миром, то не Господь говорил чрез меня».

3Цар. 22:29–40; 2Пар. 18:28–34

Итак, Ахав, царь Израильский, вместе с Иосафатом Иудейским отправился под Рамоф Галаадский. Когда дошло дело до сражения, царь Израильский сказал Иосафату: «я переоденусь, и войду в ряды сражающихся; а ты оставайся в своих царских одеждах». И действительно, Ахав переоделся и смешался с прочими воинами. Кажется, Ахав тайно извещен был о приказании, какое отдано было в Сирийском войске. Именно: царь Сирийский начальникам своих колесниц приказал ни на кого не нападать, а только на царя Израильского. И вот начальники Сирийские, как только завидели Иосафата, полагая, что это царь Израильский, окружили его со своими колесницами, чтобы сразить его. Иосафат вскричал; он мысленно вознес молитву к Богу о спасении, и Бог услышал его. Начальники Сирийских колесниц, увидавши, что это не тот, кого они искали, оставили его. Между тем один Сирийский воин, натянувши лук свой, изо всей силы пустил наудачу стрелу свою к израильтянам: случилось, что она прямо вонзилась в Ахава. Тогда Ахав сказал своему вознице: «поддержи меня и выведи отселе; я сильно ранен». Битва разгорелась. Царь Израильский оставался во весь день на своей колеснице в виду Сириян; кровь из раны текла в колесницу; при закате солнечном он умер. Тогда провозвестник провозгласил, чтобы все Израильтяне оставили поле битвы, и каждый возвратился в свой город и в свою страну. Ахава отвезли для погребения в Самарию; его кровь, по проречению Илии, действительно лизали псы, когда она капала с колесницы.

2Пар. 19

Когда Иосафат, царь Иудейский, так счастливо избегнувши опасности на поле битвы, возвращался в Иерусалим, навстречу ему вышел пророк Ииуй и сказал: «разве следовало тебе помогать нечестивому и дружиться с теми, которые ненавидят Господа? За это Господь разгневался на тебя; и если спас тебя, то потому, что нашлись в тебе добрые дела, потому что ты истребил в земле своей статуи Астарты, и сердце свое расположил к тому, чтоб искать Бога». После этого Иосафат с особенною ревностью начал заботиться о распространении благочестия в своем царстве и об утверждения правосудия. По всем городам он поставил судей и в наставление сказал им: «будьте осмотрительны в том, что вы делаете, потому что вы произносите суд не за человека, а от лица Господа, Который Сам среди вас в суде. Будьте же проникнуты страхом Господним, и помните, что Господу, Богу нашему, не свойственны ни несправедливость, ни лицеприятие, ни мздоимство». Сверх того, в Иерусалиме царь учредил высшее судилище из священников, левитов и начальников народа, которым он поставил в обязанность решать все спорные вопросы и дела по чистой совести, как прилично судиям богобоязненным.

Но этих прекрасных распоряжений и учреждений ничто не обезпечивало в будущем. Разделявший с Иосафатом бремя правления, сын его, Иорам, не показывал наклонности подражать благочестию своего отца и деда; напротнв, он предан был душою дому тестя своего Ахава и усвоил себе его пороки и нечестие. Пророк Илия написал к нему письмо¹²⁶, в котором пророчески обличал его отступление от веры отцев и его безчеловечную жестокость к братьям своим и предрекал ему поражение от неприятелей и смерть среди лютых мучений. Это письмо надлежало вручить Иораму по смерти Иосафата, когда он, сделавшись единственным обладателем Иудейского царства, открыто выкажет то нечестие и безчеловечие, в котором обличал его пророк. До этой поры письмо, как завещание, хранилось у кого-то из пророков или учеников пророческих; а сам Илия, подобно Еноху, праведнику допотопного мира, был взят живым на небо.

4Цар. 2, 1–18

Перед своим чудесным вознесением Илия желал уединиться. От него не отходил Елисей. Оба они были в Галгале. Илия сказал Елисею: «останься здесь, потому что Господь посылает меня в Вефиль. На это Елисей сказал: «как истинно то, что жив Господь и жива душа твоя; так верно и то, что я не отстану от тебя». Пошли в Вефиль. Там ученики пророческие, предуведомленные откровением Божиим о взятии Илии от земли, вышли к Елисею и говорят ему: «знаешь ли ты, что сегодня Господь вознесет господина твоего над главою твоею?» Он сказал: «знаю; молчите». И сказал ему Илия: «Елисей! останься здесь, потому что Господь посылает меня в Иерихон». Елисей отвечал: «жив Господь и жива душа твоя! я не отстану от тебя». И пошли в Иерихон. Здесь так же, как и в Вефиле, ученики пророческие знали о предстоящем вознесении Илии и сообщали об этом Елисею. Илия и здесь предлагал Елисею остаться, сказывая, что Господь посылает его к Иордану. Елисей с прежнею решительностью отвечал: «жив Господь и жива душа твоя! я не оставлю тебя». Таким образом, они пошли вместе. Пятьдесят человек из учеников пророческих издалека наблюдали за ними и увидели, как они оба остановились у Иордана. Илия снял с себя власяницу, свернул ее и ударил ею по воде; вода расступилась на обе стороны, и они оба перешли по сухому дну. По переходе на другой берег, Илия сказал Елисею: «скажи, что бы я мог сделать для тебя, прежде чем буду взят от тебя?» Елисей отвечал: «желал бы я, чтобы твоего духа было у меня вдвое». Илия сказал на это: «трудного ты просишь. Впрочем», прибавил он, «если увидишь, как я буду взят от тебя, то это будет тебе; а если нет, не будет». Оии продолжали идти вместе и разговаривали: и вот огненная колесница и огненные кони разделили их друг от друга и Илия в вихре понесся на небо. Елисей смотрел и взывал: «отец мой! отец мой! колесница Израиля и всадники его!» то есть охрана и защита Израилю. Наконец, он перестал его видеть, и вероятно, на этот раз подумал, что он не получит дара, о котором просил Илию, потому что, снявши с себя одежду, разодрал ее пополам. Но в это время упала перед ним власяница Илии. Поднявши ее, Елисей пошел назад к Иордану и остановился на берегу реки. По примеру Илии он ударил власяницею его по воде и воззвал: «где Иегова, Бог Илиин, Он Сам?» Тогда после удара воды разделились на обе стороны: и Елисей перешел на западный берег. Ученики пророческие из Иерихона, которые издали видели это чудо, удостоверились, что дух Илион почил на Елисее; пошли навстречу ему и поклоиились ему до земли. Потом начали просить Елисея, чтобы он позволил поискать тела Илии, в том предположении, что Дух Господень поверг его на какой-нибудь горе или в дебри. Елисей говорил, что это будет напрасный труд, но они вынудили у него согласие. И пятьдесят человек целых три дня ходили по всем окрестностям и ничего не нашли. Это удостоверило, что Илия вознесен был вместе и с телом в жилище блаженных.

4Цар. 2:19–26

Елисей остановился в Иерихоне. Жители города пришли к нему и сказали: «вот, местоположение вашего города хорошо, как и сам ты видишь, но вода нехороша, а от нее земля непроизводительна». Елисей потребовал, чтобы принесли к нему соли; потом пошел к тому месту, откуда бьют ключи, и, высыпавши там соль, сказал: «так говорит Господь: Я исправил эти воды; они уже не будут причиною смерти и безплодия». После этого воды сделались здоровыми и плодотворными.

Из Иерихона Елисей отправился в Вефил. Перед самым городом на дороге встретила его толпа детей, которые, не быв научены уважать старость и почитать пророков Господних, смеялись над ним и кричали: «пошел, плешивый! пошел, плешивый!» Елисей оглянулся. Осмотревши их пророческим взором, и, не провидя в них ничего доброго, он проклял их именем Божиим. Тогда выбежали из леса две медведицы и растерзали их. Этих несчастных детей было сорок два. Из Вефиля Елисей пошел на гору Кармил, и оттуда возвратился в Самарию.

4Цар. 3

По смерти Ахава Моса (Меса), царь Моавитский, отложился от царства Израильского, именно: он не прислал царю Израильскому дани, которую обыкновенно платил, и которая состояла изо ста тысяч выкормленных ягнят и из рун, снятых со ста тысяч баранов. Иорам, царь Израильский, который наследовал брату своему, Охозии, еще при жизни отца своего, Ахава, решился силою принудить Моавитян к повиновению. Он пригласил себе на помощь Иосафата, царя Иудейского. Оба царя условились сделать нападение на Моавитян с южных пределов, из пустыни Идумейской. На походе присоединился к ним и царь Идумейский. Пустившись в обход через пустыню, они блуждали по ней семь дней и не находили воды ни для войска, ни для скота, который был с ними. Видя себя в крайней опасности, Иорам сказал: «он Господь нарочно созвал сюда трех царей, чтобы предать их во власть Моавитян». Тогда Иосафат спросил: «нет ли здесь кого-нибудь из пророков Господних, чтобы через него могли мы узнать волю Божию». Один из слуг царя Израильского сказал: «здесь находится Елисей, который подавал воду на руки Илии». И все три царя отправились к нему. Но Елисей сказал Иораму: «что у меня с тобою общего? ступай к пророкам отца своего и к пророкам матери своей». Елисей потому встретил обличением Иорама, что он хотя и не кланялся Ваалу, но твердо придерживался идолослужения, введенного Иеровоамом. «Свидетельствуюсь», продолжал пророк, «Господом воинств, Которому предстою, что если бы я не почитал Иосафата, царя Иудейского, то не захотел бы я видеть тебя». После этого, чтобы успокоить свой взволнованный дух, Елисей потребовал музыканта. И в то время, как музыкант играл, Елисей по внушению Духа начал пророчествовать. Он сказал: «вот что повелевает Господь: по всей этой долине выкопайте рвы. Потому что так говорит Господь: «вы не заметите ни ветра, ни дождя; и, несмотря на то, эта долина наполнится водою, которую будете пить вы и скот ваш». И это легко пред очами Господа: да и самих Моавитян предаст Он в руки ваши». И вот, на другой день, в час утренней жертвы, увидали, что со стороны Идумеи течет вода и наполняет долину. Между тем Моавитяне, узнавши, что на них идут союзные цари, собрались все, кто только мог носить оружие, и выступили к пределам своей земли. В это утро, когда Господь дал воду в пустыне по молитве Елисея, они встали на рассвете. Занявшаяся заря отразилась в водах. Моавитяне вообразили, что пустынная равнина залита кровью. Все полагали, что в неприятельских войсках произошло междоусобие. Они в безпорядке бросились иа добычу: и вдруг встретились лицем к лицу с родами войска, готового вступить в бой. Израильтяне поразили и рассеяли Моавитян; вторглись в пределы их, разрушили города, и предавали все опустошению. Моса с семью стами отважных воинов

покусился было пробиться сквозь войска неприятельские, но не мог. С отчаяния он взял первородного сына своего, наследника престола, и принес его во всесожжение на стенах последнего города своего, Кирхаресета. Это навело такой ужас на Израильтян, что они отступили со своими союзниками и возвратились в свою землю.

4Цар. 4: 1–8, 45

Служение Елисея пророка ознаменовано было необычайными чудесами; уже одна многочисленность их показывала, что дух Илии почил на нем в сугубом обилии. Священный дееписатель передает их в следующем порядке:

Раз одна вдова пророческого ученика с горестью говорила Елисею: «раб твой, муж мой, умер; а ты знаешь, что он был человек богобоязненный. Теперь заимодавец его хочет взять двух сыновей моих себе в рабы». Елисей спросил ее: «что же я могу сделать для тебя? скажи, что у тебя есть в доме?» Она отвечала: «в целом доме у твоей рабы ничего нет, кроме посудины с деревянным маслом». Тогда он сказал: «поди, выпроси у всех соседок своих по улице, как можно побольше порожних сосудов. Потом приди и затвори дверь за собою вместе с сыновьями своими и наливай из своей посудины масло во все эти сосуды; которые наполнишь, те отставляй в сторону». Она так и сделала: набрала порожних сосудов и наполнила их маслом по той мере, как сыновья подставляли их под ее посудину. Масло перестало течь из ее посудины тогда, как сыновья ея сказали, что уже нет более порожнего сосуда. Тогда она пошла и сказала обо всем этом человеку Божию, а он велел ей продать масло и заплатить долг, а остальным прокармливаться с детьми своими.

Случалось прохаживать Елисею через Сунем, городок Иссахарова колена, лежавший на север от Изрееля, в весьма недальнем от него расстоянии. Там одна богатая женщина раз упросила его к себе есть хлеба. В последующее время он постоянно заходил в ее дом есть хлеб. Однажды она сказала своему мужу: «послушай! я уверена, что этот человек, который заходил к нам, человек Божий, святой. Устроим ему наверху маленькую комнату и поставим ему там кровать, стол, стул и подсвечник, чтобы он, приходя к нам, удалялся туда». Действительно, горница была устроена; и Елисей, заходя, отдыхал там. Раз, остановившись в этой горнице, он велел служителю своему Гиезию позвать в себе Сунемитянку. Когда она пришла, он сказал ей: «вот ты принимала для нас столько беспокойства; что же бы сделать для тебя? Не имеешь ли какой-нибудь просьбы до царя или до военачальника?» Она отвечала: «я, вдали от всяких хлопот, живу спокойно среди соотечественников моих». Она вышла. Елисей сказал: «что же бы сделать для нее?» Гиезий заметил, что у нее нет сына, а муж ее стар. Елисей велел опять позвать ее; и когда она остановилась в дверях, сказал ей: «ровно через год у тебя в объятиях будет сын». На это она сказала: «господин мой, человек Божий, не обмани рабы твоей». Предсказание исполнилось: через год она родила сына.

Мальчик вырос. Однажды, во время жатвы, отец его был в поле с жнецами; пришел и он к своему отцу. Там он почувствовал сильнейшую боль в голове и начал жаловаться отцу: «голова моя, голова моя!» Отец приказал отнести его к матери. Слуга отнес. Больной просидел у нее на коленях до полудня и умер. Она пошла и положила его на постель Елисееву, заперла комнату и вышла. Потом позвала своего мужа и сказала: «дай мне одного из слуг и одну ослицу: я съезжу к человеку Божию». Он сказал: «зачем тебе ехать к нему сегодня? теперь не новомесячие и не суббота». Она отвечала: «будь спокоен». Оседлали ей ослицу, и она сказала слуге: «веди, ступай и не останавливайся в дороге, пока я не скажу». Она направила путь к горе Кармилу, на которую часто уединялся Елисей, как на место, освященное Богомыслием и жертвоприношением Илии пророка. Елисей увидел ее еще издалека, и сказал своему служителю Гиезию: «это та Сунемитянка. Беги к ней навстречу и спроси: здорова ли ты? здоров ли муж? здоров ли сын твой?» Не желая никому открыть переполненного горестью сердца, как только пророку Божию, на расспросы Гиезия великодушная женщина отвечала: «все здоровы». Но когда поднялась на гору к человеку Божию, молча пала перед ним и ухватилась за его ноги. Гиезий подошел, чтобы оттолкнуть ее. Но Елисей сказал: «оставь ее: душа ее тоскует; только Господь не открыл мне, о чем». Тогда она проговорила: «просила ли я сына у господина моего? не говорила ли я: не дай мне обмануться?» Из этих слов Елисей понял, что единственного сына ее не стало в живых. Он сказал Гиезию: «подпояшься; возьми посох мой и поди; если кого встретишь, не приветствуй; и если кто тебя станет приветствовать, не отвечай; потом положи мой посох на лице мальчика». Гиезий поспешил в Сунем. Но мать умершего сказали: «жив Господь и жива душа твоя! я не оставлю тебя». Тогда он и сам встал и пошел за нею. Между тем Гиезий пришел прежде их, положил посох на лице мальчика, но мальчик не обнаружил никакого знака жизни. Тогда он возвратился и донес Елисею, что мальчик не воскрес. Наконец, пришел сам Елисей; он затворил за собою двери и стал молиться Господу. После молитвы он простерся над мальчиком, потом встал и походил по комнате и снова простерся над телом умершего: тогда мальчик чихнул семь раз и открыл глаза. Елисей велел Гиезию позвать Сунемитянку, и отдал ей сына живым.

Пришел Елисей в Галгал. Было время голода. Ои приказал своему служителю поставить на огонь большой котел и сварить похлебку для учеников пророческих. Кто-то из них пошел нарвать зелени; нашел он в поле дикий виноград, набрал ядовитых егоягод и, воротившись, всыпал их в котел. Никто ничего не знал. Разнесли кушанье, чтобы есть. Но только лишь отведали похлебки, как вскричали: «смерть в котле, человек Божий!» Елисей велел подать себе муки и всыпать ее в котел; после этого велел разнести пищу, и все ели без малейшого вреда.

В это время один Израильтянин принес Елисею предписанный законом начаток; это были двадцать ячменных хлебцов и колосья с зернами. Елисей приказал все, что принесено, раздать присутствующим. Слуга его заметил: «как же это раздать ста человекам?» Елисей сказал: «раздай всем; пусть едят. Потому что Господь говорит: все они насытятся, и еще останется». И действительно, сто человек были сыты, и остались остатки.

В Сирийском царстве был знаменитый военачальник, по имени Нееман. Он впал в проказу и не мог излечиться. Однажды служанка, из пленниц Израильских, сказала жене Неемановой: «ах, и если бы господин мой побывал у пророка, который в Самарии, тот очистил бы его от проказы». Слова эти пересказаны были Нееману, а потом доведены до сведения царя. Царь Сирийский дозволил Нееману отправиться в Самарию и с ним послал письмо к царю Израильскому. В письме было сказано: «с этим письмом я посылаю к тебе Неемана, раба моего, чтобы ты снял с него проказу». Царь Израильский, прочитавши письмо, разодрал на себе одежду и сказал: «разве я могу умерщвлять и оживлять, как Бог, что он посылает ко мне с требованием снять с человека проказу! Замечаете ли, что он ищет предлога (к войне) против меня?» Услышал об этом Елисей и послал сказать царю: «для чего ты разодрал на себе одежду? пусть он придет ко мне и узнает, что есть пророк у Израиля». И пришел Нееман с конями и колесницами, и остановился перед дверьми дома Елисеева. Елисей выслал к нему посла сказать: «поди, и окунись семь раз в Иордане и будет тело твое, как прежде; ты очистишься». Нееман чрезвычайно рассердился, пошел прочь и сказал: «вот я думал, он выйдет ко мне, станет призывать имя Господа Бога своего, и коснется рукою своею до пораженных частей тела и очистит проказу. Авана и Фаррар, реки Дамасския, не лучше ли всех вод Израильских? разве я не мог бы в них выкупаться, если бы надеялся очиститься?» И пошел обратно с гневом. Но слуги его подошли к нему и стали говорить: «отец наш! ежели бы пророк велел тебе сделать что-нибудь очень трудное, неужели бы ты не сделал? а он тебе сказал только: окунись, и очистишься». Нееман послушался благоразумного совета: отправился на Иордан, окунулся в реке семь раз, и тело его сделалось совершенно чистым. Тогда он со всею свитою своею возвратился к пророку Божию и сказал: «вот теперь я знаю, что истинный Бог открывает свою чудодейственную силу только во Израиле!» Он предлагал пророку дары, но Елисей, несмотря на все убеждения, ничего не принял. Потом Нееман просил у пророка дозволения взять с собой еврейской земли, чтобы в Дамаске построить на ней жертвенник истинному Богу: Елисей дозволил. Кроме того, Сириянин говорил о себе, что, по обязанности слуги царского, он должен сопровождать своего государя в капище Реммана и там преклоняться вместе с царем, который повергается на землю перед идолом, опираясь на его руку; и теперь спрашивал у Елисея, простит ли ему Господь, что он преклоняется в капище Реммана? Елисей успокоил его, и он отправился. Гиезию стало жаль, что Елисей ничего не взял от Сириянина, который приезжал в нему с такими богатыми дарами: корыстолюбивый служитель задумал попользоваться чем-нибудь из этого богатства. Нееман еще не далеко отъехал: и вот, видит, что бежит за ним служитель Елисеев. Он сошел с колесницы, пошел навстречу к Гиезию и спросил его: «все ли благополучно?» Гиезий отвечал: «все благополучно. Но господин мой послал меня сказать тебе, что сейчас с горы Ефремовой пришли к нему двое (бедных) учеников пророческих, и он просит тебя дать для них талант серебра и две одежды». Нееман сказал: «возьми два таланта». И тотчас приказал завязать два таланта серебра ¹²⁷ в два мешка и заставил двух служителей своих нести мешки перед Гиезием, а сверх того дал ему и две одежды. Гиезий провел слуг скрытно к дому, взял из рук их мешки и спрятал в доме; слуг же Неемановых отправил назад. Потом он вошел к Елисею. Елисей спросил: «откуда ты (теперь), Гиезий?» Тот отвечал: «я нигде не был». Пророк сказал: «а ты думаешь, что мой дух не присутствовал, когда тот человек, сошедши с колесницы, шел навстречу тебе? Время ли брать серебро и приобретать одежды, масличные сады, виноградники, мелкий и крупный скот, слуг и служанок? За то проказа Нееманова прилипнет к тебе и к твоему потомству на веки!» И Гиезий вышел от Елисея, побелевши от проказы как снег.

Однажды ученики пророческие жаловались Елисею на тесноту своего помещения и просили у него позволения нарубить лесу и пристроить жилых комнат. Елисей согласился на это. И когда они пошли к Иордану, чтобы на берегах его рубить деревья, кто-то из учеников пригласил и Елисея идти с ними. Он пошел. Случилось, что когда один из учеников рубил дерево у самой воды, топор сорвался с топориша и упал в реку. Ученик вскричал: «ах, господин! и тот был занятой!» Елисей спросил, где упал топор; потом отрубил сучок и бросил на то место: тогда железо всплыло.

Царь Сирийский был в войне с Израильтянами. Случалось, что на военном совете положил он послать в то или другое место засаду, но Елисей всякий раз остерегал царя Израильского, чтобы он не подходил к такому-то месту, где засели Сирияне. Таким образом, все попытки царя Сирийского напасть врасплох на Израильтян оставались тщетными. Эти неудачи привели в смущение царя Сирийского; он созвал своих слуг и спросил: «не можете ли вы мне открыть, кто из наших имеет сношения с царем Израильским?» Один из служителей отвечал на это: «никто, государь! а у Израильтян есть Елисей пророк, который пересказывает царю Израильскому даже самые слова, которые говоришь в своей спальной комнате». Царь сказал: «разузнайте, где он, я пошлю взять его». Ему сказали, что он в Дафаиме. Этот городок лежал к северу от Самарии, не в дальнем от нее расстоянии. Царь Сирийский ночью окружил город многочисленным войском. Рано утром служитель Елисеев вышел из дома, и увидал вокруг города неприятельские войска, конницу и колесницы; вбежавши к Елисею, он вскричал: «ах господин! что с нами будет?» Елисей отвечал: «с нами больше, чем с ними». Пророк помолился, и Господь отверз очи служителя Елисеева: он увидал, что вся гора занята конями и колесницами огненными, которые ограждали Елисея. Между тем Сирияне пришли к Елисею. Пророк помолился, чтобы Господь поразил их ослеплением, и сказал им: «вы не по той дороге и не в тот город пришли; подите за мною, и я вас отведу к тому человеку, которого вы ищете». И отвел их в Самарию. Здесь Елисей снова помолился, чтобы Господь возвратил правильное ощущение их зрению: и Сирийские воины увидали, что они находятся среди Самарии, во власти Израильтян. Царь Израильский хотел было истребить весь отряд, но Елисей представил царю, что это не военнопленные; а предложил, напротив, угостить их и отпустить к своему государю. Иорам так и сделал. На этот раз Сирияне оставили в покое Израильтян.

Потом Бенадад, царь Сирийский, собрал все свое войско и обложил Самарию. Столица Израильская начала терпеть ужасный голод. Употребляли в пищу животных и вещи нечистые, запрещенные законом: и те добывали неимоверною ценою. За голову осла платили 80 сиклей серебра, а за четверть каба помета голубиного 5 сиклей ¹²⁸. Иорам, и в этой крайности, не сдавался, потому что Елисей обещал ему помощь от Бога. Но случилось Иораму обходить по стене городской. В это время одна женщина стала кричать ему: «помоги мие, государь мой, царь!» Царь отвечал; «не я, пусть Бог тебе помогает, а я чем помогу, (хлебом, что-ли) с гумна, или (вином) от точила?» Впрочем, прибавил: «а что тебе нужно?» Просительница, указывая на другую женщину, сказала: «вот эта женщина мне предложила: давай съедим сегодня твоего сына, а завтра моего. И мы сварили моего сына и сели. На другой день я сказала ей: давай съедим и твоего сына, но она его спрятала». Иорам, услыхавши об этом ужасном происшествии, разорвал на себе одежду (под которою народ увидал власяницу на теле его), и сказал: «покарай меня Бог, если голова Елисеева останется на нем сегодня!» И тотчас же послан был к пророку исполнитель казни. Елисей между тем находился у себя в доме; и у него сидели старцы. Когда посланный от царя приближался к дому, Елисей сказал старцам: «знаете ли, сын того убийцы послал сюда снять с меня голову? но вы задержите посланного в дверях, потому что мне слышно, как господин его бежит вслед за ним». Еще он говорил, как посланный убить его показался в дверях дома; но тут же подоспел и Иорам и сказал: «вот какое зло от Господа! Чего же мне больше ждать от Господа?» Тогда Елисей сказал: «слушайте слово Господне! Вот что говорит Господь: завтра, в это же самое время, у ворот Самарии будут продавать сату пшеничной муки за один сикль, и две саты ячменя за один сикль» ¹²⁹.Один из сановников, приближенных к царю, заметил на это: сможет ли это статься, хотя бы Господь с неба посыпал хлеб?» Елисей сказал: «вот, ты это сам увидишь, но есть не будешь».

Перед городскими воротами в эту пору было четверо прокаженных. Они рассуждали между собою: «зачем мы остаемся здесь? Нам придется умереть. Идти в город? там голод: и там умрем. Не пробраться ли нам в стан Сирийский? может быть, неприятели оставят нас в живых; а если умертвят, то все равно умирать».

И вот, в сумерки, они пошли в Сирийский стан; вступили за черту лагеря, не видать никого. Идут далее; входят в одну палатку; едят, пьют, берут серебро, золото, одежды; выходят и скрывают все это. Заглядывают в другой шатер: и отсюда выбирают ценные вещи и прячут. Потом говорят друг другу: «мы не хорошо делаем. Настоящий день есть день радостных вестей, а мы ни слова не говорим. Если мы станем дожидаться, пока настанет день, то нас могут обвинить. Пойдем же и доведем об этом до сведения двора». Приблизившись к воротам городя, они стали кричать: «мы входили и стан Сирийский, и не нашли там ни одного человека, только кони и ослы остались на своих местах». Немедленно обо всем донесено было царю. Иорам усумнился, но есть ли это со стороны неприятелей военная хитрость? «Зная, что мы изнурены голодом», говорил он, «они нарочно удалились из своего лагеря, чтобы выманить нас из города; и если мы выйдем, они захватят нас живыми и ворвутся в Самарию». Тогда один из слуг царских предложил взять последних пять коней, которые оставались еще в столице, и послать осмотреть, нет ли засады? Два всадника посланы были осмотреть стан Сирийский. Они отправились и проехали до Иордана: на всем пути видели разбросанные одежды и разные вещи, которые изобличали поспешное бегство Сириян. Они бежали еще в прошедшую ночь. По особенному действию Промысла Божия, им послышался стук колесниц, топот конницы и шум наступающего большого войска: и они вообразили, что царь Израильский нанял в помощь себе царей Хеттейских и Египетских. Почему, спасая свою жизнь, они бежали до рассвета, оставивши весь стан свой в добычу Израильтянам. Когда посланные возвратились и донесли царю о бегстве Сирийского войска,– народ из Самарии бросился грабить оставленный им лагерь.

И действительно, пшеничная мука и ячмень продавались по той самой цене, какую назначил пророк. Сановнику, который не верил, чтобы могла состояться такая цена на съестные припасы, поручено было наблюдать эа порядком в воротах города, где народ, входя и выходя, теснил друг друга, но он был сам раздавлен толпами народа.

При Иораме в земле Израильской был голод в продолжение семи лет. Прежде чем наступили голодные годы, Елисей предсказал об них Сунемитянке, у которой воскресил сына, и советовал ей на семь лет удалиться из Сунема в какую-нибудь плодородную страну. Она, со всем семейством своим, удалилась в землю Филистимскую. В ее отсутствие ее дом и земли заняты были какими-то посторонпими владельцами. По возвращении своем из земли Филистимской, нашла она свою собственность в чужих руках; и по этому делу отправилась с жалобою к царю. Она пришла в такую пору, когда у Иорама был Гиезий и, по желанию царя, рассказывал ему о чудесах Елисея. Он говорил, как Елисей воскресил умершего. В это самое время подходит женщина и просит царя возвратить ей дом и земли. Гиезий тотчас же сказал: «Государь! эта та самая женщина и есть, и ее-то сына воскресил Елисей». Царь обо всем расспросил Сунемитянку, и послал с нею одного придворного чиновника, которому приказал не только возвратить всю ее собственность, но и взыскать все доходы с ее полей за все годы ее отсутствия.

Наступило, наконец, время, когда, согласно с откровением, данным на Хориве пророку Илии, для наказания нечестия в Израильском народе, на престол соседственной Сирии надлежало воссесть Азаилу. Его помазал Илия чрез преемника своего служения, Елисея. Самое помазание состояло в пророческом объявлении Азаилу того, что он замыслил и решится впоследствии совершить по Божию попущению. Бенадад, царь Сирийский, сделался болен. В это время Елисей пришел в Дамаск. О его прибытии донесено было царю; и Бенадад сказал Азаилу: «возьми с собою какой-нибудь дар и выдь навстречу к человеку Божию и через него вопроси Господа: буду ли я жив от этой болезни?» Азаил, навьючивши сорок верблюдов всем, что было самого лучшего в Дамаске, с этими дарами предстал пред Елисея и сказал ему: «сын твой, Бенадад, царь Сирийский, послал меня спросить у тебя: буду ли я жив от этой болезни?» Елисей отвечал: «поди, скажи ему: наверное, ты можешь встать от этой болезни. Но», присовокупил он, «Господь мне показал, что он непременно умрет». Сказавши это, Елисей устремил свой взор на Азаила; долго смотрел ему в глаза, потом заплакал. Смущенный Азаил спросил: «отчего господин мой плачет?» Елисей отвечал: «от того, что я знаю, сколько зла причинишь ты сынам Израилевым: укрепленные города их истребишь пожаром, юношей их поразишь мечем, младенцев их разобьешь и расторгнешь утробы матерей, носящих во чреве». Азаил сказал: «но раб твой, который не более, как дохлый пес, в состоянии ли сделать такие дела?» Елисей отвечал: «Господь мне показал, что ты будешь царем Сирийским». Смирение Азаила было притворное. Елисей читал в душе его скрытый умысел на жизнь Бенадада, которого болезнь, будучи предоставлена самой себе, имела бы благоприятный исход. Азаил возвратился к своему государю от Елисея с ответом, подавшим надежду на выздоровление от болезни. Но на другой же день он взял одеяло, намочил его в воде и, набросивши на Бенадада, задушил его, а сам воцарился вместо его.

2Пар. 20:1–30

В то время, когда Елисей своею молитвою охранял царство Израильское, царству Иудейскому служило оградою благочестие царя его, Иосафата. Вступили против него в союз Моавитяне, Аммонитяне и Идумеи и пошли на него войною. Тотчас донесли Иосафату, что собралось против него большое войско нз-за (Мертвого) моря и со стороны Сирии, и теперь расположилось станом на западном берегу моря в пустыне Ен-гадди. Иосафат чувствовал всю опасность своего положения и прибегнул к помощи Божией. Он обнародовал для всей Иудеи пост. Изо всех городов Иудейских народ стекался в Иерусалим, чтобы умолять Господа. Царь стал среди собрания, окружавшего храм, и в молитве пред Богом исповедал Его всемогущество, сознал свое бессилие в сравнении со врагами и просил произвести суд над ними. Тогда Дух Божий осенил Иозиила: и он предсказал, что на следующий день, двинувшись на неприятеля, они останутся победителями, не вступая в сражение, и увидят спасение от Господа. Все собрание и царь преклонились на землю перед Господом. На другой день они с раннего утра пошли в пустыню Фекойскую. Царь убеждал народ возложить надежду на Господа и верить Его пророку, потом, с общего согласия, впереди всего войска велел итти псалмопевцам, которые воспевали вечную благость и милость Господню. В эту самую пору в неприятельских войсках произошло междоусобие: Аммонитяне и Моавитяне напали на обитателей горы Сеира и истребили их, а потом обратили оружие друг на друга. Теперь, когда Иудеи приблизились к месту, которое занимали неприятельские войска, они увидали по пустыне одни трупы. Три дня собирали они добычу, которая была в таком множестве, что не в состоянии были всего забрать с собою. Этот поход заключен был благодарственным торжеством в Иерусалиме. Какой-то страх распространился во всех царствах, где только слышали, как Господь поразил врагов Израилевых: и царство Иосафатово наслаждалось после того глубоким миром.

4Цар. 8:16

Еще Иосафат был жив, когда сын его Иорам, уже пять лет бывший наместником при отце, вступил в управление царством Иудейским. Это было в пятом году Иорама, сына Ахавова, царя Израильского.

4Цар. 8:18–19; 2Пар. 21:2–4, 6, 7

Иезавель еще продолжала поддерживать нечестие в царстве Израильском¹³⁰; и дочь ея Гофолия, бывшая в супружестве за Иорамом, сыном Иосафата, конечно, имела сильное влияние на своего мужа, когда он, не взирая на пример отца, охотнее следовал нечестивым обычаям Ахавова дома. Начало своего царствования Иорам ознаменовал самым безчеловечным поступком: он убил шестерых братьев, которые, вместе с богатыми дарами, получили было от отца своего, Иосафата, в удел укрепленные города. И если Господь не предал его со всем домом совершенному истреблению, то единственно ради данного обетования, что потомки Давидовы всегда будут восседать на престоле Иерусалимском..

4Цар. 8:20–22; 2Пар. 21:8– 20

Между тем Господь давал ему чувствовать гнев Свой. Идумеи отложились от него и поставили над собою царя. Хотя Иорам и ходил на них войною, и одержал над ними победу, но не возвратил их к покорности. В эту же пору обнаружилось восстание в Ливне, священническом городе в Иудином колене, именно по поводу отступления Иорама от истинного Бога, потому что он построил капища (Ваалу) на горах Иудеи и ввел разврат в столицу и во всю Иудею. Тогда-то принесено было к нему обличительное послание, оставленное пророком Илиею, которое предрекало ему тяжкие бедствия от неприятелей и лютую кончину. Этими неприятелями были Филистимляне и Аравитяне, жившие в соседстве с Ефиоплянами. Они вошли в Иудею, опустошили страну, разграбили царский дворец, отвезли в плен детей и жен Иорамовых, так что при царе остался только младший сын его, Охозия. И после всего этого Господь поразил Иорама неизлечимою болезнью чрева. Два года он томился в лютых муках; и наконец, вместе с утробою извергнул грешную душу свою на осьмом году своего царствования. Его не почтили и царским погребением.

4Цар. 8:25– 26; 2Пар. 22:1– 2

В двенадцатом году Иорама, сына Ахавова, царя Израильского, воцарился Охозия, сын Иорама, царя Иудейского, и царствовал один год.

4Цар. 8:27–9:28; 2Пар. 22:3–9

Охозия, подобно отцу своему, старался подражать во всем дому Ахавову. Мать его, Гофолия, была наставницею его в нечестии. Иорам склонил его соединиться противу Сирийского царя Азаила. Оба Еврейские царя отправились на войну в Рамоф Галаадский. Во время сражения Иорам был ранен: тогда он должен был возвратиться из-за Иордана в Изреел для излечения. Сюда прибыл и Охозия, чтобы посетить больного.

В это время Промысл Божий, для совершения казни над теми отступниками благочестия, которые избавились от меча Азаилова, вывел Ииуя. Это был один из военачальников Иорамовых. Он был предназначен в царя от Бога Илии пророку, который предал Божественное повеление о помазании его Елисею. Пророк Елисей призвал одного из учеников пророческих и сказал ему: «приготовься в путь; возьми вот этот сосуд с елеем и ступай в Рамоф Галаадский. Там узнай, где Ииуй, сын Иосафатов; вызови его и войди с ним в особую комнату. Потом, взявши сосуд, вылей елей ему на голову и скажи: так говорит Господь: Я помазал тебя быть царем над Израилем! После этого отвори двери, беги и не останавливайся». Таким образом, ученик и служитель пророка отправился в Рамоф. Он нашел военачальников в собрании; между ними сидел также Ииуй. Посланный Елисея вошел в собрание и, обратившись к нему, сказал: «князь! у меня есть нечто сказать тебе». Ииуй спросил: «кому из нас ты говоришь?» Тот отвечал: «тебе, князь!» Ииуй встал и пошел с ним в дом. Тогда ученик пророческий вылил ему елей на голову и сказал: «так говорит Господь: Я помазал тебя быть царем над народом Господним, над Израилем! и ты должен истребить дом Ахавов, в отомщение за кровь Моих служителей, пророков и за кровь всех чтителей Господних. Я истреблю все дышущее и движущееся в доме Ахава; и поступлю с этим домом, как с домом Иеровоама и Ваасы. А Иезавель съедят псы на поле Изреельском, и никто не похоронит ее». Сказавши это, он отворил двери и убежал. Ииуй вышел к прочим военачальникам, и те спросили сго: «все ли благополучно? зачем этот сумасшедший приходил к тебе?» Он отвечал: «вы знаете, что это за человек, и что он в состоянии сказать». Те опять сказали: «нет, скажи нам, что такое?» Ииуй сказал: «он говорил мне много и сказал: так говорит Господь: Я помазал тебя быть царем над Израилем!» Услыхавши это, присутствовавшие взяли свои одежды и подостлали под ним; потом затрубили в рог и провозгласили: «воцарился Ииуй!» Тогда Ииуй сказал: «если вы так расположены ко мне, то надобно стеречь, чтобы никто не ушел из этого города в Изреель с известием о том, что здесь делается». И тотчас сел на коня и отправился в Изреель, за ним ехала большая свита. Страж на башне Изреельской, увидавши конный отряд, приближающийся к городу, донес об этом царю. Иорам приказал послать навстречу всадника и спросить: «все ли благополучно?» Когда всадник, подъехавший к Ииую, спросил его от имени царя: «все ли благополучно?» Ииуй отвечал: «какая тебе нужда знать, все ли благополучно, ступай за мною». Страж возвестил в Изреели, что посланный не возвращается. Поэтому отправлен был другой всадник с тем же поручением. Ииуй и ему приказал ехать за собою. Страж, возвестивши, что и этот всадник не возвращается, заметил, что во главе отряда скачет Ииуй. Тогда Иорам приказал впрячь колесницу; и, несмотря на свою болезнь, отправился сам. С ним отправился и Охозия, царь Иудейский, на своей колеснице. Оба царя встретились с Ииуем на земле, принадлежавшей Навувею. Завидевши Ииуя, Иорам спросил: «все ли благополучно, Ииуй?» Тот отвечал: «может ли быть благополучно, пока гнусности твоей матери Иезавели и ее волхвования распространяются в таком множестве?» Тогда Иорам поворотил колесницу, чтобы ускакать, и закричал: «(тут) измена, Охозия!» Но Ииуй натянул лук и вонзил стрелу между плеч Иорама с такою силою, что она прошла сквозь сердце: Иорам пал на своей колеснице. Ииуй приказал бросить труп его на землю Навуфееву, чтобы этим выполнить угрозу, которая при нем изречена была от лица Божия Ахаву за пролитие крови Навуфеевой. Потом он пустился преследовать Охозию, который тщетно хотел скрыться. Когда Охозия был пойман, Ииуй приказал поразить его на колеснице; впрочем, помня благочестие деда его Иосафата, не препятствовал отвезти его в Иерусалим для погребения.

4Цар. 9:30–10; 14:17–33

Ииуй въезжал в Изреель. Иезавель нарумянилась, убрала свою голову и стала смотреть в окно. Когда он подъехал, она сказала: «а был ли в покое Замврий, убийца своего государя?» Ииуй посмотрел на окно и закричал: «кто тут из моих? есть ли кто?» В окне показались два или три человека из прислуги Иезавелиной. Ииуй сказал: «сбросьте ее!» Слуги сбросили. Кровь ее обагрила стены; она упала под ноги коням и была растоптана. Вступивши во дворец, Ииуй ел и пил, потом сказал: «подите, отыщите эту проклятую и похороните ее, все ж, она царская дочь». Посланные нашли от нее только череп, ноги и кисти рук. Когда было донесено об атом Ииую, он припомнил угрозу Илии пророка, который пророчествовал, что на поле Изреельском Иезавель съедят псы. Между тем в Самарии было 70 братьев Иорама, сыновей Ахавовых, на попечении тамошних начальников и старейшин. Ииуй написал к этим начальникам и старейшинам, чтобы они тотчас же избрали царем достойнейшего из сыновей Ахавовых и готовились защищать его силою оружия. Князья Самарийские были в страхе; они рассуждали, что «если и два царя не в состоянии были противиться ему, то можем ли мы устоять перед ним?» И послали ему сказать, что они его рабы и готовы исполнить все, что он ни прикажет. Тогда Ииуй написал им повеление принести к нему в Изреель на следующий день головы всех сынов Ахавовых. Повеление было исполнено, и головы убитых в две груды были сложены при воротах Изрееля. Ииуй, вышедши к воротам города, сказал народу: «теперь видите, что Господь исполнил над домом Ахавовым все, что сказал чрез раба Своего Илию».

Потом он истребил всех родственников Ахава и приверженцев дома его, находившихся в Изреели. Оттуда отправился в Самарию. Перед городом встретил он родственников Охозин, царя Иудейского, которые, ничего не подозревая, шли в Самарию для списания с сыновьями Ахавовыми. Ииуй приказал умертвить этих родственников Охозииных. Их было 42 человека. По вступлении в Самарию, Ииуй докончил истребление дома Ахавова.

Потом он собрал весь народ и сказал: «Ахав еще мало служил Ваалу; Ииуй послужит ему больше. Созовите же ко мне всех пророков Ваала, всех чтителей его и всех жрецов его, потому что я намерен принести великую жертву Ваалу. А кто не явится, тот не останется в живых». В назначенный для праздника день собрались в Самарию все чтители Вааловы и наполнили храм Ваалов. Снаружи поставлена была стража. Как только жрецы Вааловы вознесли всесожжение идолу, Ииуй приказал войти воинам и избить всех поклонников Ваала. После этой казни вытащены были статуи из храма и частию сожжены, частию разбиты. Самый храм Ваалов определен быть местом нечистот.

За ревностное исполнение воли Божией касательно служителей Ваала и дома Ахавова Ииуй (конечно, через пророка) удостоился слышать обетование от Господа, что его дети до четвертого рода будут занимать престол Израильский. Но Ииуй, гнушавшийся поклонением Ваалу, не только не истребил, но и сам не оставил служения тельцам, поставленным Иеровоамом в Вефиле и Дане. За то земля Израильская, по Божию попущению, начала страдать от набегов неприятельских. Азаиль производил ужасные опустошения по всей за-Иорданской стране и завладел многими городами Израильскими.

4Цар. 11:1–18; 2Пар. 22:10–23:17

В Иудейском царстве, так же как и в Израильском, происходили кровавые явления. Гофолия, мать Охозии, видя, что сын ее умер, истребила всех, которые происходили из рода царского, и захватила верховную власть в свои руки. Но Бог не попустил погибнуть всему потомству Давидову. Когда убивали детей Охозии, сестра его Иосева, жена первосвященника Иодая, спасла самого меньшего сына Охозии, Иоаса, и вместе с его кормилицею скрыла в здании храма, в одной комнате, где находились постели священников, отправлявших свою чреду при храме. Царственный младенец был воспитываем в такой тайне, что во все продолжение своего шестилетнего властвования Гофолия ни мало не подозревала существования законного наследника престолу Давидову. На седьмом году его возраста первосвященник Иодай через своих посланных из разных городов пригласил в Иерусалим левитов и начальников народа. Когда они собрались в храм, он открыл им, что есть у них законный царь, и потребовал от них клятвы в верности потомку Давидову. Потом раздал левитам оружие, хранившееся при храме; окружил самый храм вооруженною стражею, со строгим приказанием убивать всякого, кто осмелился бы насильно вторгнуться в ряды их. Сделавши все нужные распоряжения, наконец, вывел пред собрание левитов, старейшин и народа семилетнего Иоаса, возложил ему на голову венец, вручил ему книгу откровеннаго закона Божия и помазал его. Раздались рукоплескания и понеслись клики: «да живет царь!» Гофолия услыхала восклицания, и видела, как толпы народа стремятся ко храму. Она сама поспешила в храм: здесь на царском месте стоял Иоас; перед ним были начальники народные, звучали трубы, и ликовало все собрание. Гофолия разорвала на себе одежды и закричала: «это измена, измена!» Иодай приказал военным начальникам вывести ее, и убивать всякого, кто осмелится идти вслед за нею. Таким образом, дали ей выйти вон из храма; и когда она возвратилась во дворец, там умертвили ее. Между тем первосвященник с царем и народом принесли обет пребывать всегда народом Господним; и народ дал клятву верности царю своему. После того народ устремился к храму Ваалову: этот храм был разрушен; истуканы были разбиты, жертвенники ниспровергнуты, и жрец Ваалов предан смерти.

4Цар. 12:1–16; 2 Пар. 23:18–24:16

Иоас воссел на престоле своего отца в седьмом году царствования Ииуя. Иодай восстановил благочестие и привел Богослужение в храме в тот же порядок, какой установлен был Давидом. Царь, по вступлении в совершенный возраст, возложил на попечение первосвященника и возобновление храма. Нужное для этого дела серебро поручено было собирать священникам и левитам со всех Иудеев, которые частию обязаны были законом Моисеевым, по достижении двадцатилетнего возраста, ежегодно вносить на потребности святилища по полусиклю¹³¹ с человека¹³², частию делали приношения по доброй воле. Поручение было исполняемо небрежно и не с надлежащею верностию. Тогда Иоас для пожертвования на храм приказал выставить у храма ящик, в который всякий Иудей собственноручно опускал, что хотел. Время от времени царский чиновник и доверенное лицо от первосвященника высыпали кружку и считали серебро. Когда скопилось его в избытке, приступили к возобновлению храма, который и привели в прежнее состояние; а на оставшееся серебро устроили такие же сосуды, какие похищены были Гофолиею и сыновьями ее для храма Ваалова. Иодай умер ста тридцати лет и погребен с царями, как благодетель дома царского и восстановитель благочестия.

2Пар. 24:17–26; 4Цар. 12:17–21

По смерти первосвященника, вельможи Иудейские упросили Иоаса разрешить им служение Астарте и другим языческим божествам. Храм Бога истинного был оставлен в пренебрежении. Напрасно пророки увещавали народ обратиться по Господу, их не слушали. Когда же сын Иодаев, Захария, исполнившись Духа Божия, стал угрожать отступникам гневом Божиим, его, по повелению Иоаса, побили камнями во дворе храма. Свящевномученик, умирая, сказал: «да видит и судит Господь!» И суд Божий не умедлил. Не прошло года, как Азаил, взявши Геф, обратил свое оружие на Иерусалим. Он отправил под столицу Иудеи небольшое войско, но Сирияне, как исполнители суда Божия, разбили многочисленное войско Иудейское и истребили всех его начальников. Иоас принужден был выдать все сокровища храма и дворца царского, чтобы купить мир у Азаила. По удалении Сириян от Иерусалима, двое из слуг Иоаса сделали против него заговор и убили его, когда он лежал больной. И по смерти ему не дали гроба между царями.

4Цар 13:1–10, 22, 23,

В двадцать третьем году Иоаса, царя Иудейского, в Израильском царстве, по смерти Ииуя, воцарился сын его, Иоахаз. Он был предан идолослужению Иеровоамову: за то и Бог предал его в руки Азаилу, царю Сирийскому, и его сыну Бенададу. Но когда Иоахаз помолился Господу,– Господь избавил его из-под власти Сирии. Впрочем, это обращение, вынужденное тесными обстоятельствами, не было совершенное; поклонение тельцам и даже служение Астарте не прекращалось; и потому царство Израильское до смерти Иоахаза находилось в расстроенном состоянии. Он оставил его сыну своему, Иоасу, который, впрочем, начал царствовать еще при жизни своего отца, в тридцать седьмом году Иоаса, царя Иудейского.

4Цар. 13:11–14,19–25

Иоас, царь Израильский, не истребил поклонения тельцам, несмотря на то, он имел глубокое уважение к пророку Елисею. Когда пророк приближался к смерти, Иоас посетил его, и, чувствуя, что он теряет в Елисее охрану своего царства, плакал над ним и говорил ему то же самое, что некогда сам Елисей говорил, разлучаясь с Илиею: «отец мой! отец мой! колесница Израилева и всадники его!» Елисей велел ему взять лук и стрелы и натянуть лук, причем положил свои руки на руки царя: потом велел ему отворить окно к востоку и пустить туда стрелу. Когда Иоас это сделал, Елисей сказал: «этою стрелою Господь спасет тебя от Сириян: ты одержишь над ними в Афеке решительную победу». После этого пророк велел Иоасу бить стрелами по земле. Царь ударил три раза и остановился. Елисей приведен был этим в сильное волнение и сказал царю; «надобно было ударить раз пять или шесть, тогда бы ты совершенно уничтожил Сириян, а теперь ты одержишь над ними только три победы». Эти победы одержал Иоас над сыном Азаила, Бенададом, и возвратил те города Израильские, которые отнял у Иоахаза Азаил.

4Цар. 13:20–21

Елисей умер и погребен, но и после успения оказало пророческую силу тело его¹³³. Господь прославляет самые мощи святых. Несли хоронить за город одного умершего. В это самое время появилась толпа Моавитян, которые производили набег на Израильскую землю. Несшие умершего испугались и бросили его в одну пещеру, которая была у них под рукою. Это была та пещера, в которой за год перед тем похоронили Елисея. И как только умерший коснулся останков Елисеевых, тотчас же ожил и стал на ногах своих.

4Цар. 14:1–7; 2Пар. 25:1–12

В Иудейском царстве, во второй год Иоаса, царя Израильского, начал царствовать Амасия. Он не уклонялся от обязанностей благочестия, но не имел той ревности и усердия, которые оставил в пример своим потомкам Давид. Утвердившись на престоле, он казнил убийц своего отца, но не коснулся их семейств. Решившись воевать с Идумеями, он образовал трехсоттысячное войско из колена Иудина и Вениаминова; и, кроме того, за сто талантов серебра¹³⁴ нанял 100,000 Израильтян. Но это вспомогательное войско тотчас же было отпущено по совету одного пророка, который говорил, что в союзе с Израильтянами, чуждыми Господа, Господь не даст царю победы, серебро же, отданное им, может возвратить с избытком. Иудеи сошлись с Идумеями на долине соляной и одержали над ними решительную победу; 10,000 пленников свергнуты были со скалы.

2Пар. 25:14–24; 4 Цар. 14:8–14:16

Между добычею находились идолы Идумейские. Амасия принес их в Иерусалим и вздумал поклоняться им и возжигать пред ними фимиам. Бог послал к нему пророка, который сказал царю: «для чего ты стал почитать таких богов, которые не могли освободить своего народа от твоего владычества?» На это царь сказал: «разве тебя поставили советником царю? Берегись, чтобы тебе не подвергнуться смерти!» Пророк не продолжал обличения, он сказал только: «вижу, что Господь восхотел погубить тебя, потому что ты согрешил и не послушал моего совета», И действительно, Бог наказал его. Пришла Амасии тщеславная мысль помериться силами своими с Иоасом, чрез послов он вызвал царя Израильского на бой. Иоас отвечал ему: «ты побил Идумеев и уже возгордился. Величайся про себя и сиди у себя дома. Для чего тебе ссориться на свою беду? Пропадешь и ты, и Иудея с тобою!» Но Амасия не послушался этого благоразумного предостережения. Оба царя сошлись при Вефсамисе в колене Иудином, и Иоас разбил Амасию, взял его в плен и повел пленника в его же столицу, в Иерусалим; здесь он разрушил стену Иерусалима на протяжении четырех сот локтей ¹³⁵, выбрал золото и серебро и все сосуды из храма и из дворца, взял заложников и возвратился в Самарию. Он вскоре умер, оставивши престол Израильский сыну своему Иеровоаму II.

4Цар. 14:17–19; 2Пар. 25:26– 27

По смерти Иоаса, царя Израильского, Амасия жил еще 16 лет. Против него составлен был заговор. Он бежал от него в Лахис, но заговорщикн нашли его здесь и убили.

4Цар. 14:23–28

Иеровоам II, царь Израильский, несмотря на то, что не оставил служения тельцам, вел счастливые войны с Сириею. Господь помогал ему потому, что еще не хотел предать на погибель потомков Израиля. Древние пределы Израильского царства на севере были восстановлены, и самый Дамаск завоеван. Счастливое царствование Иеровоамово продолжалось 41 год.

4Цар. 14:21– 22; 15, 1–5;2Пар. 26:1–23

Между тем царство Иудейское должно было претерпеть неустройство безначалия. Наследник Амасии Озия, иначе называвшийся Азариею, имел не более пяти лет, когда убит был его отец; царем он призван был не ранее как в шестнадцатилетнем возрасте, в двадцать седьмом году царствования Иеровоамова, и царствовал 52 года. Он был нелицемерно благочестив, доколе пользовался наставлениями Захарии, исполненного пророческим даром; и Бог споспешествовал ему во всех делах его.

У него было 307,500 прекрасно вооруженного и отлично обученного войска; над ним поставлено было 2,600 военных начальников. С этим войском он разрушил крепости Фнлистимские, победил Аравийские племена и заставил Аммонитян приносить ему дары. Прошедши до Эланнтского залива Чермного моря, он опять завоевал и обстроил приморский город Элаф, который некогда покорен был Давидом, но потом возвращен Идумеями. Стены Иерусалимские были укреплены башнями, на которых устроены были стрелометные и каменометные машины. Для большей безопасности столицы возведены были башни в пустыне, где также выкопано было множество колодезей для скота. Он распространил скотоводство; развел виноградники на горах, особенно в восточной части Иудея, и любил земледелие. Слава о нем распространилась до отдаленных пределов.

Но когда он достиг высоты могущества, тогда возмечтал о себе на свою погибель. Он вошел в святилище, чтобы возложить фимиам на алтарь кадильный. Вслед за ним вошел первосвященник Азария, в сопровождении осьмидесяти священников, и начал говорить ему: «тебе не следует кадить фимиамом пред Господом: это есть дело священников, сынов Аароновых, которые на то и посвящены, чтобы возносить курения. Удались из святилища! ты согрешил, и Господь Бог не прославит тебя». Озия вспылил гневом на священников Господних; но тотчас же ощутил следы гнева Божия на себе самом: проказа легла на его чело, в виду священников, у самого алтаря кадильного. Он поспешил выйти. Болезнь не покидала его до самой смерти, и он должен был жить в отдельном дворце, предоставивши правление сыну своему, Иоафаму.

Для царства Израильского со смертию Иеровоама II окончились счастливые времена. В продолжение двадцати двух лет Израильтяне не признавали над собою царя. Среди смут и беспорядков один из пророков именем Божиим изрек, что через 65 лет царства Ефремова более не будет¹³⁶.

4Цар. 15:8– 10, 12–14, 16–20, 22–25, 27–28.

Наконец, в тридцать осьмом году Оаин, царя Иудейского, воцарился в Самарии сын Иеровоама II, Захария. Это был правнук Ииуя, потомству которого предназначено было царствовать до четвертого рода. Захария, так же как и отцы его, предан был служению тельцам, и царствовал только шесть месяцев. Против Захарии составили заговор и убили его.

Этот заговор был делом Селлума. Похитивши верховную власть, он пользовался ею один месяц, потому что был сам убит в Самарии Манаимом, который воцарился вместо него.

Манаим был последователем идолослужения Иеровоамова. Он царствовал 10 лет и ознаменовал свое царствование безчеловечною лютостию над родным своим городом, Тирсою. За то, что соотечественники не отворили ему ворот, он опустошил и город, и всю окрестную страну. В царствование его Фул, царь Ассирийский, пришел в пределы земля Израильской. Чтобы удержать за собою царство, Манаим заплатил царю Ассирийскому тысячу талантов серебра ¹³⁷: эту сумму он собрал с тех своих подданных, которые имели какой-либо достаток, обложивши каждого пятидесятью сиклями ¹³⁸. Взявши дань, Фул удалился.

По смерти Манаима вступил на престол самарийский сын его, Факил. Он был также поклонником тельцов и через два года был убит во дворце своем военачальником Факеем, который занял его престол и продолжал то же идолослужение.

Ис. гл. 6

В год смерти царя Озии призван был к пророческому служению Исаия. Это призвание сопровождалось таинственным видением. Он видел Господа, сидящего в небесном храме на величественном престоле. Перед Ним были Серафимы, из которых каждый имел по шести крыл: двумя они закрывали свои лица, двумя прикрывали ноги и двумя летали и взывали друг ко другу: « Свят, Свят, Свят Господ воинств! вся земля полна славы Его!» Столпы здания потрясались от их восклицаний, и по всему храму разносилось курение. Смотря на все это, Исаия сказал: «жалкий я человек! стою на краю погибели. (Хотел бы и я славить Бога, но) уста мои нечисты, и живу среди людей с нечистыми устами, а Царя Господа воинств вижу очами моими». Тогда один из Серафимов, взявши клещами горящий уголь с небесного жертвенника, слетел к иему и, прикоснувшись углем к устам его, сказал: «вот это касается твоих уст, и беззаконие твое отъемлется, и грех твой очищается». После этого послышался голос Самого Господа: «кого Я пошлю? и кто пойдет для Нас?» Исаия, воспламененный небесным огнем пророческого вдохновения, тотчас вызвался сам на дело проповеди и сказал: «я готов, пошли меня». Конечно, имея чистое сердце и любовь к Божественным заповедям, он полагал, что люди потому преданы нечестию и неправде, что не знают истины; а стоит только открыть им ясно волю Божию, и они последуют ей. Господь сказал ему: «поди и скажи этому народу: вы будете слышать часто, но не поймете; вы будете смотреть долго, но не рассмотрите. (Настойчивою проповедию) ты только ожесточишь их, так что они заткнут уши, закроют глаза и в душе своей останутся безчувственными: они не обратятся, и Я не исцелю их». Исаия вопросил: «Господи! долго ли же (продлится это безчувственное состояние народа)?» Господь сказал: «до тех пор, пока не запустеют города, не обезлюдеют домы, и эта земля не сделается пустынею. Впрочем, когда срубят терпентинное дерево или дуб, то от пня его идут побеги: так и по истреблении народа останется святой остаток, от которого возникнет новое племя.

4Цар. 16:32–35, 37, 38; 2Пар. 27

Во втором году Факея, царя Израильского, Иоафам занял упразднившийся престол отца своего Озии и владел Иудейским царством 16 лет. Он был одним из благочестивых царей Иудейских. Суд Божий, постигший отца его за усвоение себе права священнодействия, произвел на него сильное впечатление: сын Озии прокаженного никогда не покушался вступать во внутренность святилища. Он произвел некоторые постройки в храме; и отстроил города на горах Иудейских, укрепленные места и башни в лесах. Вел счастливую войну с Аммонитянами, которые, в продолжение трех лет, платили ему по сту талантов серебра ¹³⁹, по десяти тысяч коров ¹⁴⁰ пшеницы и по стольку же ячменя. Этот успех был наградою за благочестие царя. Но в народе господствовало суеверие; на высотах возносились жертвы и курение; пороки не уменьшались. И потому Господь давал чувствовать народу гнев Свой: Рецин, царь Сирийский, и Факей, царь Израильский, стали тревожить пределы царства Иудейского.

4Цар.16:1–4; 2Пар. 28:1–16

К большему несчастию для Иудеи, по смерти Иоафама воцарился нечестивый сын его, Ахаз, в семнадцатый год царствования Факса. Ахаз подражал суеверию царей Израильских: он поделал литые изображения Ваала и начал приносить жертвы на долине сынов Еннома, где сожигал даже своих сыновей в честь Молоху. И Господь подверг Иудею тяжким наказаниям. Ренин, царь Сирийский, разбил Ахаза и увел в Дамаск множество пленных. Факей, царь Израильский, в один день избил 120,000 Иудеев.

Кроме того, Израильтяне захватили у Иудеев 200,000 жен, сыновей и дочерей, с намерением обратить их в рабство, и повели их в Самарию. Но их встретил пророк Одид: он укорил Израильтян за безчеловечие к своим братиям, сынам Иудиным, и угрожал им гневом Божиим, если они не дадут свободы пленникам. Тогда четверо из начальников колена Ефремова решительно воспротивились воинам, возвращавшимся с добычею, и не дозволили им ввести пленников в Самарию; когда же пленникам объявлена была свобода, они одели и обули тех из них, у которых не было одежды или обуви; потом накормили нх, напоили, помазали елеем, немощных посадили на ослов и всех отправили в Иерихон к их братиям.

Ис. 7:1–7, 9–14; 4Цар.16:5– 6; 2Пар. 28:17– 18

Между тем Рецин и Факей не удовольствовались поражением Иудеев: они сговорились отторгнуть от них земли, низложить Ахаза, и на престол Давидов возвести какого-то сына Тавеилова. Оба царя двинулись на Иерусалим. В дому Давидовом и в народе распространился ужас. В это время Бог послал к Ахазу пророка Исаию. Царь осматривал укрепление на северо-восточной стороне Иерусалима. Исаия пришел к нему и сказал: «не страшись Рецина и сына Ремалиина (Факея): это две дымящиеся головни, которые скоро потухнут, и их умысел против тебя не сбудется. А чтобы удостовериться в этом, проси себе знамения у Господа, дабы Он сделал для тебя что-нибудь чудесное на земле или в небесах». На это Ахаз с некоторою насмешливостию отозвался: «не стану я просить, и не хочу искушать Господа!» Тогда Исаия, чтобы изобличить неверие Ахаза, сказал: «но Господь Сам даст вам знамение: се, Дева зачнет и родит Сына, и наречет Ему имя: с нами Бог (Еммануил)». Это пророчество напоминало об обетовании, изреченном Давиду, и давало разуметь, что прежде рождения Мессии из потомства Давидова нельзя опасаться, чтобы кто-нибудь мог истребить царский дом Давидов. В самом деле, союзные цари не могли исполнить своего намерения и должны были отступить от Иерусалима.

Чтобы вознаградить свою неудачу, Ренин устремился к Эланитскому заливу, отнял у Ахаза Элаф, восстановленный дедом его Озиею, нагнал оттуда Иудеев и заселил его Сириянами. Между тем у Иудеев явились и еще враги, это были: Идумеи, которые, делая набеги, уводили пленников из земли Иудейской, и Филистимляне, которые завладели некоторыми городами Иудейскими и утвердились в них.

4Цар.16:7–16, 15, 29; 2Пар. 28:16, 20–23

Ахаз, находясь в тесных обстоятельствах, не думал успокоиться на обетовании, которое было изречено пророком Исаиею, потому что не имел веры в Бога, а он послал послов к Тиглат-Фелассару, царю Ассирийскому, с униженною мольбою, избавить его от нападения царей Сирийского и Израильского; и с послами отправил к нему серебро и золото, какое нашлось в сокровищницах храма и дворца. Царь Ассирийский двинулся на Сирию, завоевал Дамаск, переселил жителей его в страну, омываемою рекою Кар (иначе Кур), и Рецина предал смерти. В Дамаск к победителю явился с покорностию Ахаз. Здесь пришло ему на мысль почтить жертвами богов Сирийских, которые, как ему казалось, давали успех оружию Сириян; и здесь же понравился ему жертвенник, с которого чертеж послал он в Иерусалим к первосвященнику Урия, чтобы тот сделал новый жертвенник по новому образцу и поставил его на место жертвенника Соломона. Урия исполнил во всей точности повеление царя. Между тем Тиглат-Фелассар, по завоевании Сирии, начал опустошать пределы царства Израильского: он завоевал несколько северных городов, Галаад и Галилею, и все колено Неффалимово, и переселил жителей в Ассирию.

4Цар. 15:30, 17:1– 2

Вероятно, эти несчастия в царстве Израильском и были поводом к мятежу. Некто Осия сделал заговор против Факея и умертвил его, но сам не ранее мог утвердиться на похищенном престоле, как по прошествии семи лет, на двенадцатом году царствовании Ахазова. Осия не отличался благочестием, впрочем, был лучше предшествовавших ему царей Израильских.

13. Езекия, сын Ахаза. Осия, царь Израильский

4Цар. 18:1, 3–8; 2Пар.29–31

В третий год Осии, царя Израильского, в Иудейском царстве Езекия вступил на престол отца своего Ахаза. Он был ревностным подражателем дел предка своего, Давида. Прилепившись всем сердцем своим ко Господу, он заботился исполнить все, что было предписано в законе Моисеевом. Первым делом его было восстановить истинное богослужение. По вступлении своем на престол, он нашел храм в запустении: всесожжений в нем не приносили, фимиама не курили; светильники были погашены, и ворота были заперты. Как только наступил первый день первого месяца, Езекия повелел отворить храм и очистить его священникам и левитам от всего, что носило иа себе следы языческого суеверия. В каком жалком положении находился храм, можно судить потому, что, вынося из него нечистые вещи, которые все выбрасывали в поток Кедрон, и очищая его, священники и левиты окончили свою работу уже в шестнадцатый день. Наутро Езекия вошел во храм с начальниками города; священники принесли очистительную жертву за царствующий дом, за святилище и за народ. Во время возношения всесожжений левиты пели псалмы и играли на музыкальных орудиях. С этого времени весь чин богослужебный восстановлен был в том самом виде, в каком учрежден был Давидом. В возобновленном храме Езекия хотел праздновать Пасху, но так как четырнадцатый вечер первого месяца уже прошел, то и положено было общим советом совершить Пасху во втором месяце. На этот праздник Езекия приглашал посланиями не только своих подданных, но и Израильтян. Благочестивый преемник престола Давидова убеждал Израильтян обратиться к Богу Авраама, Исаака и Иакова, вразумиться несчастиями отцев, которые отступили от Господа, прийти к дому Господню в Иерусалим, чтобы праздновать Пасху и совершить служение Богу Израилеву, и тем отвратить от себя праведный гнев Его. Гонцы с посланиями проходили по городам от Вирсавы до Дана: во многих местах смеялись над ними, но нашлись многие, которые слушали приглашение с умилением и смирились в душе своей. Не говоря об Иудеях, которые единодушно явились на призыв своего царя, в Иерусалим стеклись поклонники и из колен Ефремова, Манассиина, Иссахарова, Завулонова и Асирова. Собравшийся народ прежде всего очистил город от жертвенников и капищ идольских, которые были сняты со своих мест и сброшены в поток Кедрон. В четырнадцатый день второго месяца заклали Пасху.

Многие отцы семейств, по неведению закона Моисеева, а отчасти и по причине позднего прибытия в Иерусалим, особенно из колена Ефремова, Манассиина, Иссахарова и Завулонова, приступили к жертве без надлежащего очищения: они не были отвергнуты; только пред жертвенником вместо их служили левиты; а агнца им позволено было вкушать наравне с прочими. При этом случае Езекия молился об них, чтобы Господь призрел на то усердие, с каким они приступили к служению Богу отцов своих, хотя и не очистились по закону.

Праздник отправляли с такими чувствованиями благоговения и радости, что, по окончании семи дней опресночных, все единодушно согласились продлить его еще на семь дней. Езекия и начальники, для угощения народа, пожертвовали множество тельцов и овец. На возвратный путь священники напутствовали народ благословениями. Возвращение их в домы сопровождалось сокрушением идолов, разрушением жертвенников и высот, и вообше уничтожением памятников нечестия и суеверия не только во всем царстве Иудейском, но и в ближайших коленах, Ефремовом и Манассиином. Езекия истребил и медного змея, которого некогда поставил Моисей в пустыне, потому что Израильтяне стали кадить пред ним фимиамом.

С восстановлением Богослужебного чина, благочестивый царь возобновил чреды священнослужения для священников и левитов и потребовал, чтобы народ неуклонно доставлял им предписанные законом начатки и десятины, а сам из своих доходов доставлял все нужное для всесожжений утреннего и вечернего на каждый день, также для всесожжений по субботам, новомесячиям и по праздникам, установленным в законе.

И Господь видимо награждал примерное благочестие царя: Он помогал ему во всех предприятиях. Таким образом, Езекия не признал над собою власти Ассирийского царя, несмотря на то, что Ахаз назвал себя рабом его и сыном¹⁴¹; также разбил Филистимлян и выгнал их из городов Иудейских, которые они заняли при Ахазе.

4Цар.17:3–23, 18:9–12

Между тем как Бог укреплял царство в руках Езекии, царство Израильское доживало последние годы. Преемник Тиглат-Фелассара, царя Ассирийского, Салманассар, пришедши в землю Израильскую, обложил Осию данью. Чтобы свергнуть с себя иго Ассирийское, Осия тайно вступил в союз против Салманассара с Египетским царем Со ¹⁴². Открывши эти сношения, царь Ассирийский захватил Осию и заключил в темницу; потом прошел по всей стране и обложил Самарию. Три года он держал ее в осаде; наконец, взял ее в шестый год царствования Езекии и в девятый год Осии, последнего царя Израильского. Жителей Израильской земли он увел в Ассирию и поселил одних за Тигром, и смежной с Армениею области Калахене (Халах), других– в Месопотамии на реке Ховаре, вливающейся в Евфрат, в области Гозан, а иных–в городах Мидии. Таким образом сбылось пророчество Ахии, изреченное за два века с половиною жене Иеровоама, и исполнились угрозы пророков Господних, не перестававших увещавать Израиля покинуть идолослужение и гнусности, за которые Хананейские народы истреблены были руками самих Израильтян с лица земли. Израильтяне отвергли завет Господа Бога своего и не слушали Его пророков: и Господь отринул Израиля от лица Своего.

4. Цар.17:24–33

На место Израильтян Салманассар переселил в Самарию и окрестные города жителей Вавилона, Сирии и Месопотамии. Они поселились здесь со своими гнусными обычаями и идолами, которым жертвовали чистотою и даже жизнию детей своих. Так как они не хотели познать Господа Бога, Который эту землю некогда избрал для Своего народа, то Господь послал на них львов, которые стали убивать их. Царю Ассирийскому донесено было, что народ, переселенный в города Самарийские, не умеет угождать Богу той земли, и потому этот Бог пустил на них львов, которые убивают их. Тогда царь Ассирийский повелел возвратить одного из переселенных жрецов, который бы научил пришельцев служить Богу этой земли. Возвратившийся жрец поселился в Вефиле и учил новых жителей Самарийских почитать истинного Бога и соблюдать закон Моисеев, Естественно, он не мог внушать им обращаться в Иерусалим для поклонения Богу Израилеву. И потому слабые познания об истинном богослужении в их умах смешались с суеверными понятиями язычества. Из этого образовалась та смешанная религия, которая называлась впоследствии расколом Самарянским.

4 Цар.18:18–37; Ис.36; 2 Пар. 32:1–16, 18,19

По завоевании Израильского царства, Ассирийские цари не оставили своих видов на землю Иудейскую. Сеннахирим только что вступил на престол отца своего, Салманассара, в 14-й год царствования Езекии, как отправился в поход против Иудеи с многочисленным войском. Он стал брать, один за другим, укрепленные города Иудеи, чтобы, овладевши ими, со всеми силами подступить к Иерусалиму. Езекия в своей столице собрал совет. Решились засыпать все колодези в окрестностях Иерусалима, и близлежащим ключам дать направление внутрь города, где устроены были обширные водоемы; стены были исправлены и возвышены; заготовлено множество оружия. Но, зная, что силы необширной Иудеи не соразмерны с огромными средствами Ассирийской монархии, Езекия попытался было отклонить от себя опасность выкупом. Сеннахирим стоял под Лахисом, милях в семи или восьми на юго-запад от Иерусалима. Езекия послал к нему сказать: «(сознаюся), я виновен (в том, что не признал над собою власти Ассирийского царя). Возвратись от меня; я заплачу тебе дань, какую ни наложишь на меня». Царь Ассирийский потребовал 300 талантов серебра и 30 талантов золота ¹⁴³. Езекия прислал к нему все, что только мог собрать в своей царской казне и в сокровищнице храма; даже золотые листы, которыми он сам украсил двери храма, и вместе с самыми дверями, обратил в слитки, чтобы уплатить наложенный выкуп. Но Сеннахирим не удовольствовался этою данью; ограбивши Езекию, он двинул сильный

отрад к Иерусалиму под предводительством Рабсака. Езекия приготовился к обороне. Вооруживши жителей, он поставил над ними начальников и, собравши их на площади у ворот города, начал говорить им: «будьте мужественны и тверды! не бойтесь и не страшитесь царя Ассирийского и всего множества, которое с ним: с нами Некто несравненно сильнее, чем с ним. С ним слабая человеческая рука, а с нами Господь Бог ваш, чтобы помогать и ратоборствовать за вас». Слова царя ободрили народ. Между тем Рабсак остановился с войском под самым Иерусалимом. Он немедленно требовал царя, но к нему высланы были трое вельможей. Рабсак сказал им: «скажите Езекии: так говорит царь великий, царь Ассирийский: на кого ты надеешься, что воспротивился мне? Верно, ты понадеялся на Египет? Но все равно, что сломанная трость, на которую если бы кто оперся, она вонзилась бы ему в руку, то и Фараон Египетский для всех полагающихся на него. Может быть, вы скажете: мы надеемся на Господа Бога нашего. Но не Его ли капища и жертвенники разрушил Езекия и велел только кланяться перед одним жертвенником в Иерусалиме? Где тебе устоять и с Египтом против самого последнего вождя из рабов государя моего? Притом же, разве я без воли Господа пришел на это место? Господь сказал мне: поди на эту землю и опустоши ее!» Вельможи Иудейские заметили Рабсаку, что он напрасно говорит с ними по-иудейски, так что народ на стене слышит его; а лучше бы он говорил на сирском языке, который они понимают. Рабсак возразил: «разве государь мой послал меня к вашему государю и к вам? напротив, не к тем ли, которые, держась за стеною, принуждены будут есть и пить с вами нечистоты свои!» Потом, оборотясь к народу, стоявшему на стене, начал громко говорить им по-иудейски: «слушайте, что говорит великий царь, царь Ассирийский: заключите со мною дружбу и выдьте ко мне: тогда можете есть всякий плоды своей виноградной лозы и смоковницы и пить воду из своего колодезя, пока я не переселю вас в землю, которая так же, как и ваша, богата хлебом и вином, елеем и медом. И вы не умрете. А Езекии не слушайте, когда он станет уверять, будто Господь спасет вас. Спасли ли боги народов, каждый землю свою от руки царя Ассирийского? спасли ли Самарию от руки моей? Ужели после этого ваш Господь спасет Иерусалим?» Народ молчал, потому что от царя дано было повеление не отвечать ему. Посланные Езекии возвратились к своему государю в разодранных одеждах и пересказали ему слова Рабсаковы.

Ис. 37:1–21, 33–38; 4Цар. 19:1–20, 32–37;2Пар. 32:17, 20–22

Царь Езекия, услышавши это, разорвал на себе одежды и, покрывшись вретищем, пошел на молитву в храм; а царедворцев своих, также одетых во вретища, послал к пророку Исаии просить в этих трудных обстоятельствах его ходатайства пред Богом, Который, без сомнения, слышал хулы Ассириянина. Исаия сказал посланным: «скажите государю: Господь говорит: не бойся слов, которыми поносили Меня слуги царя Ассирийского. Он услышит весть: и Я пошлю в него дух, который заставит его возвратиться в землю свою, а в его земле Я поражу его мечем». В самом деле, к Сеннахириму пришло известие, что из верхнего Египта поднялся на него войною Фарака (Тирака), царь Ефиопии и Фиваиды. В это время царь Ассирийский осаждал Ливну, к которой он отступил от Лахиса. Сюда же возвратился к нему и Рабсак. Будучи вынужден покинуть Иудею, чтобы защитить свои пределы, Сеннахирим написал к Езекии письмо, в котором осмеивал его упование на Бога и утверждал, что его Бог так же бессилен, как и боги тех народов, которых разорили Ассирийские цари. Езекия, взявши письмо из рук послов, прочитал его и тотчас пошел в храм; там он развернул его пред Господом и стал молиться: «Господи, Боже Израилев, Ты един Бог над всеми царствами земли; Ты сотворил небо и землю. Приклони ухо Твое; открой очи Твои: воззри и услышь слова Сеннахирима, который прислал хулить Бога присноживущего. Действительно, цари Ассирийские опустошили народы и земли их и богов истребили огнем, но это были не боги, а изделие рук человеческих, дерево и камень. Ты же, Господи, Боже наш! спаси нас ныне от руки его: тогда все царства земные узнают, что Ты, Господи, един Бог». Тогда Исаия пророк послал к Езекии сказать: «так говорит Господь, Бог Израилев: Я услышал молитву твою касательно Сеннахирима, царя Ассирийского. Он не войдет в этот город и даже не пустит в него стрелы, не подступит к нему со щитом и не насыплет против него насыпи; а тою же дорогою, которою пришел, и возвратится, потому что Я буду охранять этот город ради Себя и ради Давида, раба Моего». И действительно, в следующую же ночь Ангел Господень поразил в стане Ассирийском 185,000 воинов. А языческий историк Геродот, рассказывая о походе Ассириян, упоминает об одном весьма замечательном обстоятельстве, что в одну ночь мыши, в несметном количестве, перегрызли все ремни у щитов и тетивы у луков в войске Ассирийском: значит, лишили его всякой возможности пускать стрелы и держать щиты. Таким образом, Сеннахирим должен был снять свой стан и отступить с жалкими остатками своего войска. Он возвратился в Ниневию. Кончина этого богохульника была ужасна: его убили двое собственных его сыновей, когда он молился во храме бога своего, Несераха ¹⁴⁴.

2Пар. 32:22–24; 4Цар. 20, 1–11; Ис. 38:1–6. 21. 22. 7. 8

После этого испытания, которое Бог окончил к славе имени Своего, Езекия наслаждался глубоким миром. Из многих стран начали приносить дары Господу в Иерусалим; чужеземцы подносили какие-нибудь редкости или драгоценности самому Езекии, так что царь Иудейский стоял высоко во имении всех народов. Год спустя после нашествия Сеннахиримова, он заболел смертельно. Тогда пришел к нему пророк Исаия и от имени Божия сказал: «сделай завещание для дома своего, потому что ты умрешь». Езекия обратился лицем к стене и стал молиться: «Господи! вспомни, что я служил Тебе от всего сердца и делал все угодное Тебе». И горько плакал. В это время Исаия, вышедши из дворца, проходил двор. Не дошел еще он до середины двора, как получил от Господа новое откровение; он возвратился к Езекии и сказал: «так говорит Господь Бог Давида, отца твоего: Я услышал твою молитву, увидел твои слезы: вот, Я исцелю тебя так, что на третий день ты войдешь в дом Господень. И прибавлю еще пятнадцать лет ко дням жизни твоей, и спасу тебя и город сей от царя Ассирийского, ради Меня Самого и ради Давида, раба Моего». И тотчас же Исаия повелел принести пласт смокв и обложить нарыв. Езекия спросил пророка: «чем же я могу удостовериться, что Господь исцелит меня и на третий день я войду в дом Господень?» Исаия сказал: «вот тебе знамение от Господа: угодно,– эта тень на солнечных часах или спустится вниз на десять ступеней, или настолько же поднимется вверх». Езекия пожелал, чтобы тень поднялась вверх. Тогда пророк Исаия воззвал ко Господу и Господь возвратил солнечную тень, которая спускалась по ступеням на солнечных часах Ахазовых, на 10 ступеней назад ¹⁴⁵.

Ис. 38: 8 и 39; 4Цар. 20:1–19; 2Цар. 32:25–29, 31

С этим возвращением тени соединено было какое-то обратное движение в самом солнце¹⁴⁶, замеченное и в дальних странах востока, потому что царствовавший тогда в Вавилоне Меродах-Валадат прислал вскоре письмо и подарок Езекии; он приветствовал царя Иудейского с облегчением от болезни и спрашивал, что это за чудо случилось на земле? Значит, в Вавилоне известно было, что это сверхъестественное явление может быть разгадано только в Иерусалиме. Езекия был крайне обрадован этим знаменитым посольством. Кажется, на этот раз он более занят был собственною славою, чем думал о прославлении Творца чудес, явившего Свое могущество во всей подсолнечной: по крайней мере, он с некоторым тщеславием показывал послам Меродаховым свои богатства, собранные в кладовых, и оружейный дом. Тогда пришел к нему пророк Исаия и опросил: «откуда эти люди пришли к тебе?» Езекия отвечал: «из далекой страны – из Вавилона». Исаия опять спросил: «что они

видели у тебя на дому?» Царь отвечал: «они видели все, что только есть в моем доме; нет вещи в моих сокровищницах, которой бы я не показал им». Исаия сказал: «выслушай, что говорит Господь: вот наступят дни, когда все, что ни есть в доме твоем и что по сию пору скопили твои отцы в сокровищах своих, унесено будет в Вавилон. Даже сыновей твоих, которые произойдут от тебя, возьмут и сделают слугами во дворце царя Вавилонского». Езекия выслушал пророчество со смирением и только присовокупил: «о, если бы мир и благосостояние были во дни мои!» И действительно, последние пятнадцать лет своего двадцатидевятилетнего царствования Езекия наслаждался невозмутимым спокойствием.

Дворцы его наполнены были золотом, серебром и множеством драгоценностей; в кладовых его были огромные запасы всякого хлеба, вина и елея; скотоводство при нем было в самом цветущем состоянии. До конца жизни он твердо стоял на путях Давида, своего предка, как заповедал Исаия пророк.

Ис. гл. 9 и 53

Исаия, одаренный великим духом пророчества, хотя в своих богодухновенных речах обличал нечестие, но вместе с тем доставлял и великое утешение как самому царю, так и благочестивым современникам, обещая после бедственных времен плена благоденствие Сиону и наступление царства Мессии Богочеловека. Он описал важнейшие события земной жизни имеющего явиться Мессии такими ясными чертами, что как будто бы их изобразил не пророк, а современник. Назвавши Того, Кто рожден будет Пресвятою Девою, Вестником великого совета Божия, Богом крепким, Отцем вечности, Исаия предвозвестил, что «Он взял на Себя наши немощи и понес болезни; был изъязвлен за наши преступления, чтобы доставить нам спасение; как овца веден был на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих, в уничижении Его совершился суд Его, и род Его останется неизъяснимым, хотя и взяли с земли жизнь Его, порешили было со злодеями дать гроб Ему, но довелось у богатого быть могиле Его; и после того как Он предал жизнь Свою на очистительную жертву, он увидел новое племя, которое будет существовать вечно».

4 Цар. 21:1–18;2Цар. 33:1–16

После благочестивого Езекии взошел на престол двенадцатилетний сын его Манассия и царствовал 55 лет.

Манассия восстановил все капища, разрушенные отцем его, соорудил жертвенники Ваалу и Астарте и начал покланяться светилам небесным. Жертвенники для служения воинству небесному устроены были в притворах храма, где поставлен был и литой кумир Астарты, которую Финикияне почитали царицею небес. Манассия проводил сыновей своих через огонь в долине сынов Бинома, и предался волхвованию. Он довел своих подданных до такого нечестия, какого невидано было и у народов Хананейских. Бог угрожал через пророков подвергнуть Иерусалим той же участи, какую испытали Самария и дом Ахава, но ни царь, ни народ не внимали увещаниям. Свидетели истины предаваемы были смерти. Иудейское предание говорит, что Манассия повелел пророка Исаию, за обличение нечестия, перепилить надвое деревянною пилою¹⁴⁷. Наказание, постигшее Манассию, было ужасно. Бог послал на него военачальников Ассирийских, которые, захвативши его, оковали двумя медными цепями, и, продевши кольца в ноздри его, таким образом вели его, как вверя, в Вавилон. Этот город в двадцатом году царствования Манассии завоеван был Ассирийским царем Асаргаддоном, Сыном Сеннахиримовым, который, по всей вероятности, хотел выместить неудачу своего отца под Иерусалимом на царе Иудейском. Плен и неволя смирили Манассию. Он воззвал о помиловании к Богу отцев своих, и Бог преклонился на усердные слезные мольбы кающегося грешника. Манассия был освобожден из плена и возвратился в Иерусалим. Принявши снова царскую власть, он возобновил укрепления Иерусалима, назначил военачальников войску по всем крепостям Иудеи, очистил храм и всю столицу от идолов и жертвенников языческих и восстановил служение Богу истинному.

4Цар. 21:19–24; 2Пар. 33:21–25

Сын Манассии, Амон, не вразумился судьбою своего отца и восстановил идолослужение во всех его видах. Он, по двухлетнем царствовании, был убит в своем дворце слугами. Впрочем, народ восстал и предал казни всех, которые были в заговоре против царя.

2Пар. 34, 1–7; 4Цар. 22:1–2

На престол Иудейский возведен был осьмилетний сын Амона, Иосия. Он имел сердце благоговейное и, возрастая, обнаруживал прекрасные свойства. Достигши пятнадцатилетнего возраста, царь-отрок возымел решительное намерение неуклонно следовать примеру благочестивой жизни Давида, своего прародителя. Спустя четыре года, он начал показывать опыты ревности своей по Боге: разрушал капища и жертвенники языческие, превращал в прах истуканы Ваала и Астарты, и этот прах рассыпал на могилы тех, которые приносили им жертвы; сожигал кости жрецов на тех жертвенниках, при которых они служили; очистивши таким образом Иерусалим и всю Иудею, он проник в уделы колен: Манассиина, Ефремова, Симеонова и даже Неффалимова, и повсюду истреблял памятники идолопоклонства.

Иер. 1, 11. 16, 10, 11, 15–20. 20, 7–10

В следующем году Бог воздвиг Себе нового провозвестника истины и ревнителя веры отеческой, в лице Иеремии. Когда Господь сказал ему, что Он, еще прежде рождения Иеремии, предназначил ему быть пророком для народов, Иеремия стал отказываться, ссылаясь на свою молодость и на свое неуменье говорить. Господь ободрил его обещанием быть с ним и охранять его; потом коснулся уст его и сказал: «вот, Я влагаю слова Мои в уста твои; поручаю тебе сегодня судьбу народов и царств; по твоему пророческому слову они будут падать и восставать». Вслед за этим были показаны ему видения. Господь вопросил его: «что ты видишь, Иеремия?» Пророк отвечал: «я вижу жезл из дерева, которое называют бодрствующим» ¹⁴⁸. Господь сказал: «ты верно видишь: это правда, что Я бдительно буду смотреть за исполнением того, что возвещу через тебя». Новое видение указало и то, о чем он должен будет возвещать от имени Божия. Господь опять вопросил его: «что ты видишь?» Иеремия отвечал: «вижу кипящий котел, и он показывается с севера» ¹⁴⁹. Господь сказал: «с севера польется бедствие на всех жителей этой земли за все злые дела их, за то, что они оставили Меня и стали кадить чужим богам. А ты им говори все, что Я ни повелю тебе, не страшись их. Вот, Я ставлю тебя сегодня точно крепкий город, точно железную башню, точно медную стену против всей этой земли, и против царей и вельмож Иудейских, и против священников и народа. Они будут ратовать на тебя, но не одолеют тебя, потому что Я с тобою и защищу тебя!» С этого времени Иеремия начал обличать Иудеев за отступление от истинного Бога и за уклонение к языческому суеверию; и угрожал им страшными бедствиями самой опустошительной войны, которую могущественный враг (царь Вавилонский) поведет с северных пределов Иудеи. Обличительные речи пророка возбудили гонение на него; жители отечественного города его, Анафофа, покушались на его жизнь.

Встречая на поприще своего пророческого служения только прекословия, испытывая клеветы, слыша проклятия себе, Иеремия горько сетовал на судьбу свою. Он вопил: «горе мне, мать моя! затем ли ты родила меня, чтобы только кричали на меня и срамили меня по всей земле? Я не подавал им ни малейшего повода ко вражде, а все клянут меня». Господь утешал его, что Он защитит его и доведет врагов его до того, что они во время бедствия будут искать его же ходатайства. Иеремия жаловался, что долготерпение Божие ко врагам его может быть гибелью для него; он припоминал, как увлечен был на путь пророческого служения, и ссылался на те лишения, на которые он обрек себя для этого служения. «Только что донеслись до меня слова Твои», говорил он: «я со всем жаром любви усвоил их себе; эти слова наполнили радостию и веселием сердце мое. С этих пор я не посещал собрание веселых и пиров; чувствуя, что надо мною рука Твоя, возбуждающая во мне пророческий дух, я сидел уединенно! Зачем же скорбь моя так продолжительна, и доселе я не вижу, чтобы залечили рану мою?» Господь обещал поддерживать пророка и сказал, что если он хотя немногих обратит из среды нечестивых беззаконников, то будет устами Его; и во всяком случае останется медною, Богом хранимою, стеною, которой никто не одолеет. Раз Иеремия покусился было совсем не говорить пророческих речей, потому что многие решились сделать на него донос, и даже те, которые были искренними друзьями его, стали прислушиваться, не проговорится ли он; но он не мог противиться силе Божественного вдохновения. «Оно было в сердце моем», говорил он, «как пылающий огонь, горящий в костях моих, я не в силах был удержать его, – скрыть не мог».

2Пар. 34:8–35:19. 4Цар. 22:3–23, 23

Между тем Иосия с успехом очищал следы язычества на земле своей, и через левитов собирал пожертвования на храм. В восемнадцатом году своего царствования он повелел возобновить ветхости и исправить повреждения в храме. При этом случае первосвященник Хелкия отыскал оставшуюся в пренебрежении книгу закона Моисеева и послал ее к царю, который приказал прочитать ее при себе. Он в первый раз теперь услышал, какими страшными казнями Бог угрожал преступникам, оставляющим закон Его. Раздравши на себе одежды, он послал первосвященника Хелкию и некоторых царедворцев вопросить Господа о судьбе, ожидающей его и народ, после того как отцы их преступлением закона раздражили правосудие Божие. Посланные пришли к пророчице Олдане, которая жила в Иерусалиме. Она отвечала, что все, прочитанное в книге закона, непременно постигнет как Иерусалим, так и обитателей его за служение чуждым богам; но так как царь, слышавши угрозы закона, смирился пред Богом и молился Ему со слезами, то он, при жизни своей, не увидит тех бедствий, которые угрожают Иерусалиму. Когда ответ пророчицы передан был царю, он собрал к себе всех старейшин Иудейских и жителей Иерусалима всех возрастов; и, вошедши в храм, приказал читать книгу закона вслух всего народа. По прочтении закона, царь клятвенно обещал хранить все заповеди его от искреннего сердца; эту клятву повторил и весь народ. Тогда очищен был и храм, и город от последних остатков язычества. Сосуды и другие предметы, употреблявшиеся при идолослужении, были выброшены и истреблены; места, где приносились гнусные жертвы, осквернены; жрецы языческие были преданы смерти. Из Иерусалима Иосия отправился в Вефиль; там он разрушил жертвенник, сооруженный некогда Иеровоамом. Увидевши по горе гробницы ревностных в свое время чтителей тельца Иеровоамова, царь повелел вырыть кости их и сожечь на месте жертвенника Вефильского. Исполнители его повеления, разрывая могилы, оставляли неприкосновенною одну гробницу. Заметивши это, царь спросил: «чья эта гробница?» Жители Вефиля отвечали ему: «это могила человека Божия, который приходил из Иудеи и произнес на это место все то, что ты теперь сделал с жертвенником Вефильским». Это было при Иеровоаме, который ввел поклонение тельцам, за 355 лет. Иосия заповедал хранить могилу пророка неприкосновенною. Таким образом, сохранены были от поругания и кости Вефильского старца, бывшего некогда пророком и погребенного вместе с Иудейским пророком. По возвращении в Иерусалим, Иосия повелел совершить пасху, как предписано было в книге закона.

Он дал на праздник народу 30,000 агнцев и козлят и 3,000 волов. Царский дар был преумножен добровольными пожертвованиями от вельмож в пользу неимущих, также священников и левитов. Пасха празднована была с таким великолепием и с таким общим одушевлением, какого не бывало во все времена царей.

4Цар. 23:25–27, 29, 30; 2Пар. 35, 20–25

И не было еще царя, который бы так ревностно старался выполнить закон Моисеев во всей его точности. Впрочем, примерное благочестие Иосии могло только замедлить, но не отклонить суд Божий, угрожавший Иерусалиму и всей Иудеи.

Растление нравов, которое в царстве Иудейском началось еще с четвертого года Ровоама и усиливалось постепенно от сношения с единоплеменными поклонниками тельцов, а еще более от подражания языческим обычаям и суеверию, при Манассии пустило такие глубокие корни, что, для сохранения семени святого в избранном народе Божием, нужно было решительное очищение суда Божия. Обращение народа бывало только временное; усердие к вере древних патриархов и к закону Моисееву проявлялось более в скоропреходящих чувствованиях, а не обращалось в жизнь по вере и закону; клятва хранить заповеди закона Божия, изреченная в торжественном собрании пред лицем Господним, по-виднмому, была только на устах и не запала в сердце. Словом, народ уже не стоил своего царя, и Бог взял от него достойнейшого потомка Давидова.

В тридцать первом году царствования Иосии Египетский царь, Фараон Нехао, отправился в поход на реку Евфрат под Кархамис, чтобы там сразиться с царем Ассирийским. Иосия хотел преградить ему путь, чтобы не допускать его проходить по Иудейской земле. Фараон Нехао послал к нему послов сказать: «оставь меня, царь Иудейский! я не на тебя иду войною, а на народ, враждебный мне, и Бог велит мне поспешить. Не противься же Богу, Который теперь со мною, чтобы Он не поразил тебя». Но Иосия не послушал предостережения Фараонова и вышел против него с войском своим на равннны Мегиддона, лежавшего в колене Иссахаровом. Здесь он был смертельно ранен и умер тридцати девяти лет от рождения. Тело его для погребения было привезено в Иерусалим. Весь народ непритворно оплакивал лучшего из царей, и пророк Иеремия рыдал по Иосии.

4Цар. 23:30– 34; 2Пар. 36:1–4

Неизвестно почему народ помазал на царство второго сына Иосии, Иоахаза. Он не подражал благочестию своего отца. Фараон Нехао, возвращаясь с Евфрата, заключил его в оковы, наложил на Иудею дань во сто талантов серебра и в талант золота¹⁵⁰, и отвел Иоахаза в Египет, где он и умер. Был царем только три месяца.

4Цар. 23:34– 37; 2Пар 36:4–5; Иер. 26:20–23, 1–19, 24; Сп. 7:2–10

На место Иоахаза Фараон Нехао поставил царем Иудеи старшего сына Иосии, Элиакима, которого он переименовал в Иоакима, чтобы показать над ним, как данником, власть свою. Новый царь не лучше был ни своего предшественника, ни своего деда: он вовсе не заботился благочестивою жизнию и исполнением закона приобретать благоволение Божие; и особенно ненавидел пророков, которые угрожали бедствиями за господствующее нечестие и пороки.

Так, некто Урия, пророчествовавший именем Божиим, за подобные угрозы обречен был на смерть. Он бежал в Египет, но Иоаким послал туда людей, которые привели к нему Урию из Египта. Царь казнил его и лишил почестей погребения. Та же судьба ожидала и Иеремию, когда он еще в первое время царствования Иоакимова, по повелению Господню, ставши в воротах храма, начал говорить входящим сюда на поклонение, «чтобы они исправили злые свои нравы, наблюдали правосудие, беззащитных не притесняли, перестали красть, убивать, прелюбодействовать, клясться ложно и ходить на поклонение к чужим богам, и на храм не надеялись, потому что если не раскаются, то Господь поступит с ним так же, как с Силомом, и Иерусалим отдаст на поругание чужим народам». За эти слова жрецы и лжепророки тотчас же схватили Иеремию, представили на суд князей и народа и требовали, чтобы изрекли на него смертный приговор. Иеремия оправдывался тем, что он говорит не свои слова, а внушенные Самим Богом, и предавал себя на их волю. Тогда некоторые из князей, в особенности Ахикам, восстали на защиту Иеремии и сослались на пример пророка Михея, который при Езекии так же предрекал опустошение Сиону и Иерусалиму¹⁵¹, но которого богобоязненный царь не предал на смерть и тем самым отвратил от себя гнев Божий.

Иер. 25:1–12, 36:1–4

Между тем Промысл Божий готовил исполнителя судеб Своих над преступным городом, обагренным кровию пророков. В четвертом году царствования Иоакима, завоеватель Ассирийской монархии, Набополласар, царь Вавилонский, на девятнадцатом году своего царствования, передал главное начальство над победоносным войском своим сыну своему, Навуходоносору, чтобы он остановил покушения Египетского царя на Ассирию и усмирил отпавшие народы. В это время Иеремия от имени Божия упрекал Иудеев, что они не слушали пророков Господних, не внимали и его увещаниям, хотя он с тридцатого года Иосии, вот уже двадцать три года, не переставал говорить к ним. «За то», присовокупил он, «так говорит Господь воинств; вот Я пошлю и возьму все племена северные и Навуходоносора, царя Вавилонского, раба Моего, и приведу их на эту землю и на все окрестные народы; разорю их и превращу в пустыни вечные. И будут эти народы в рабстве у царя Вавилонского семьдесят лет. Когда же окончатся семьдесят лет, Я накажу царя Вавилонского и его народ за их беззакония, и землю Халдейскую превращу в пустыню вечную». В это же время Иеремия получил повеление от Господа вписать все пророчества, изреченные им в продолжение двадцати трех лет, в особенный свиток, что он и исполнил при помощи писца своего Варуха.

Иер. 46:2; Дан. 1:1–4; 4 Цар. 24:1

Навуходоносор блистательно выполнил поручение своего отца: он разбил при Кархамисе войско Египетского царя, Фараона Нехао, и немедленно обратился на данника его, царя Иудейского. После краткой осады Иерусалим был взят. Навуходоносор оставил Иоакима царем, сделавши его своим данником, взял часть сосудов из храма и перенес их в сокровищницу Вавилонского божества; также велел отобрать красивых и даровитых отроков из царского и княжеского рода и переселить их в Вавилон, чтобы там воспитать для своей придворной службы.

Иер. 36:5–30, 32

На другой год после удаления Навуходоносора, неизвестно по какому особенному случаю, назначен был всему народу в Иерусалиме пост в зимнюю пору, именно, в девятом месяце. Когда народ изо всех городов стекался в Иерусалим для поклонения в храме, Иеремия поручил Варуху прочесть всенародно в храме свиток своих пророчеств, написанный перед тем временем. Варух исполнил возложенное на него поручение. Об этом дано было знать во дворец, где находились тогда все князья. Царские сановники послали за Варухом, потребовали, чтобы он прочитал им свиток. Выслушавши пророческие угрозы, они ужаснулись, и стали выспрашивать у Варуха, как он написал эти пророчества Иеремиины? Варух отвечал, что Иеремия из уст своих произносил ему слова, а он писал их в свиток. Сановники сказали: «эти пророчества так важны, что нужно довести об них до сведения царя», а между тем посоветовали Варуху и Иеремии скрыться, так чтобы никто не знал, где они. Когда донесли царю о пророческом свитке, Иоаким потребовал его к себе и велел читать пред собою вслух всех князей, которые стояли близ него. Для нагревания комнаты, по причине зимнего холода, пред царем горела жаровня. По той мере, как чтец развертывал свиток и прочитывал три или четыре столбца, царь отрезывал, что прочитано, ножичком и бросал на жаровню. Некоторые из вельмож умоляли царя не жечь свитка, он не послушал их. Святок был весь прочтен и весь сожжен. Отдан был приказ взять Варуха и Иеремию, но Господь сокрыл их. Тогда Господь сказал Иеремии: «возьми другой свиток и запиши на нем все, что было написано на прежнем свитке, который сжег Иоаким. Иоакиму же, царю Иудейскому, скажи: так говорит Господь: ты сожег свиток, зачем в нсм было написано, что царь Вавилонский непременно придет и опустошит эту землю, истребит на ней людей и скот. За то вот что говорит Господь об Иоакиме, царе Иудейском: потомство его не будет сидеть на престоле Давидовом, и тело его по смерти будет брошено на зной дневной и холод ночной». Иеремии исполнил, что повелел ему Господь; свиток был опять написан при помощи Варуха, и к прежним пророческим речам прибавлено изречение суда Божия на Иоакима.

4Цар. 21:1– 2; Иер. 52:28; 2Пар. 36:6

Иоаким в продолжение трех лет признавал над собою власть Навуходоносора, но потом отрекся от покорности ему. Тогда напали его тревожить своими набегами Халдеи, Сирияне, Моавитяне и Аммонитяне. А в седьмой год своего правления Навуходоносор, начавши осаду Тира¹⁵², и сам сделал нападение на Иудею и переселил из нее в Вавилон 3,023 Иудея. В следующем году он взял в плен и царя Иудейского, Иоакима, и заключил его в оковы. Неизвестно, где пленник умер, под стенами ли Иерусалима, на пути ли в Вавилон, или в самом Вавилоне, только то несомненно, что труп его был повержен без погребения.

4Цар. 24:8–16; 2Пар. 36:9–10

На престол Иерусалимский вступил сын Иоакима, Иехония. Он не был благочестивее своего отца и царствовал только сто дней. Навуходоносор обложил Иерусалим. Иехония должен был отдать себя на волю победителя со всем семейством и со всем двором своим. Это было в восьмой год правления Навуходоносорова. Весь царский дом, вельмож, лучших воинов и мастеров победитель переселил в Вавилон; вместе с ними отправлены были и сосуды храма и сокровищницы царские.

4Цар. 24:17–20; 2Пар. 36:10–16; Иер. 22:1–3 и гл. 27, 28

На место Иехонии Навуходоносор поставил царем дядю его, третьего сына Иосии, Матфанию, которого переименовал Седекиею. Седекия, как и брат его Иоаким, царствовал одиннадцать лет; и также, как и брат, делал только то, что могло исполнить меру долготерпения Божия.

Сначала и он, года три, оказывал покорность царю Вавилонскому¹⁵³; потом приступил к союзу, образовавшемуся против Навуходоносора. В Иерусалим прибыли послы от царей: Идумейскаго, Моавитскаго, Аммонитскаго, Тирскаго и Сидонскаго. В это время Господь повелел Иеремии возложить на шею ярмо, и через послов, находившихся в Иерусалиме, послать такое же ярмо и к пяти царям, которые вступили в союз против Вавилона. Исполняя повеление Господне, Иеремия говорил послам: «так говорит Господь воинств, Бог Израилев: скажите государям вашим: Я сотворил землю, людей и скот; я кому хочу, отдаю ее. Теперь Я отдаю все эти земли в руки Навуходоносору, царю Вавилонскому. Все эти народы должны служить ему и сыну его, и сыну сына его, доколе не придет время и его земле, когда многие народы и великие цари поработят его самого. А тех прорицателей, которые уверяют, будто вы не будете служить царю Вавилонскому, не слушайте; они предрекают вам ложь, доводят вас до того, чтобы Я рассеял вас и вы погибли». Подобных прорицателей было довольно в самом Иерусалиме. Один из них, Анания, в храме, в виду священников и всего народа, сказал Иеремии: «так говорит Господ воинств, Бог Израилев: сокрушу ярмо царя Вавилонского; чрез два года возвращу сюда все сосуды храма, которые Навуходоносор перенес в Вавилон; и Иехонию, со всеми переселенными Иудеями, возвращу сюда». И снял Анания ярмо, лежавшее на шее Иеремии, и сокрушил его. Иеремия вышел из храма и получил откровение. По повелению Божию он возвратился к Анании и сказал ему: «послушай, Анания! Господь тебя не посылал. Ты сокрушил ярмо деревянное, сделай же вместо него железное. Железное ярмо наложит Бог на шею всех народов, чтобы они работали Навуходоносору. А ты за то, что ложь говорил от имени Божия и понапрасну обнадеживал народ, в этом же году умрешь». И действительно, через месяц смерть постигла лжепророка.

Сами Иудеи со дня на день становились хуже. Не только народ, но первейшие из жрецов делали великия беззакония, по подражанию языческим народам. Они осквернили Иерусалимский храм, совершая в нем все гнусности, какие освятило языческое идолослужение¹⁵⁴. И суд Божий не замедлил открыться.

4Цар. 24, 20. 25, 1–3; Иер. 52:4–6; 29. 34:1–22, 32:1–5, 37:5–10, 21; 38:1–19

Так как Седекия уже открыто отложился от царя Вавилонского, то, на девятом году его царствования, в десятый день десятого месяца, Навуходоносор со всем войском своим подступил к Иерусалиму и обложил его. В это время Иеремия получает повеление от Господа возвестить Седекии, что сопротивление Халдеям безполезно, что город будет взят и сожжен, а сам Седекия будет предан в руки Навуходоносора, который отведет его в Вавилон. За это пророчество Иеремия был отдан под стражу. Наступал субботный год (четвертый после семнадцатого юбилея). Чтобы умилостивить Господа, Седекия вместе с народом клятвенно обязались в храме исполнить древний закон, который требовал, чтобы с наступлением седьмого года отпускали на волю рабов из Евреев. И действительно, в седьмом месяце рабам Евреям объявлена была свобода. Такой опыт обращения не остался без плода. Навуходоносор хотя и успел 832 Иудея из жителей Иерусалимских переселить в Вавилон, но, продержавши город в осаде 390 дней¹⁵⁵, должен был снять осаду. На помощь к Иерусалиму шел с Египетским войском Фараон Хофра (Априй). Навуходоносор пошел к нему навстречу. Тогда Иерусалимляне, полагая, что всякая опасность для них миновала, снова поработили отпущенных на волю рабов. Господь, устами Иеремии, упрекал Иерусалимлян за это вероломство и сказал, что Он возвратит царя Вавилонского, который сожжет город и обезлюдит Иудею. Поход на Фараона Хофру продолжался с небольшим сто дней. Отравивши Египетское войско, Навуходоносор снова и еще теснее прежнего обложил Иерусалим, так что в нем открылся сильный голод. Седекия послал просить Иеремию ходатайствовать за них пред Богом. Пророк дал совет лучше передаться Халдеям, чем ожидать в городе неизбежной смерти. За этот совет некоторые князья Иудейские признали Иеремию достойным смерти. Седекия не имел силы противиться их воле, и Иеремия был опущен в темничный ров, наполненный тиною. Он бы и умер во рву от сырости и голода, если бы не спас его своим ходатайством перед царем служивший во дворце Ефиоплянин Авдемелех. Этот богобоязненный иностранец с большими усилиями вытащил Иеремию изо рва и оставил во дворе стражи. Седекия тайно посылал за Иеремиею, чтобы услышать волю Божию. Пророк попрежнему советовал царю довериться великодушию победителей: «тогда», говорил он, «и город не будет сожжен, и царь со всем семейством останется в безопасности». Седекия не последовал Боговдохновенному совету: он боялся, чтобы Халдеи не выдали его переметчикам Иудейским, которые стали бы ругаться над ним.

4Цар. 26: 4–21; Иер. 39:2–7, 52:7–27

Последняя осада Иерусалима продолжалась 40 дней¹⁵⁶. Наступил летний месяц, четвертый по исчислению Еврейскому. В девятый день этого месяца неприятель ворвался в город. Седекия с оставшимися при нем воинами ночью бежал из своей столицы. Халдейское войско погналось за ними. Воины Седекии разбежались от него; он был пойман и отведен к Навуходоносору, который в это время находился на Оронте, в Сирийском городе Ривле. Победитель произнес свой суд. Сыновья Седекии были заколоты перед глазами отца; он сам был ослеплен, окован медными оковами и отведен в Вавилон, где и умер в темничном заключении.

В следующем месяце седьмого дня прибыл в Иерусалим начальник телохранителей царя Вавилонского, Навузардан, и, в продолжение трех дней, он сожег храм Соломонов, дворцы царские и все замечательные здания в городе; а войско Халдейское разрушило и стены вокруг Иерусалима. Жители переселены в Вавилон только из бедного класса, народа оставлено несколько для обрабатывания виноградников и полей. Бывшие во храме сооружения из меди обращены в лом, оставшиеся сосуды собраны, и все отнесено в Вавилон. На пути переселения, в Ривле, первосвященник и князья Иудейские были представлены Навуходоносору, который повелел умертвить их.

Иер. 39:1–14, 40:1–43, 7

Что касается до пророка Иеремии, Навузардан получил повеление от Навуходоносора оказать ему все знаки благорасположения и предоставить ему жить, где захочет. Иеремия остался жить в Массафе, куда перенесено было правление Иудеи, установленное Вавилонянами. Навузардан положил ему содержание и дал подарок. Иеремия недолго оставался в Массафе. С наступлением осени Годолия, сын Ахикама, поставленный от Навуходоносора областеначальником Иудеи, по наущению царя Аммонитского, был убит Измаилом, одним из Иудейских военачальников. Другой военачальник, Иоанан, услышавши, что Измаил произвел убийство и весь оставшийся в Иудее народ повел к Аммоннтянам, прогнал злодея, но сам не остался жить в Иудее. Несмотря на уверения Иеремии, что всего безопаснее остаться на земле Иудейской, под покровительством царя Вавилонского, Иоанан с народом пошли в Египет, куда увлекли и пророка вместе с Варухом.

Иер. 52:30

Спустя четыре года по разрушении Иерусалима, Навузардан снова был в земле Иудейской и переселил из нее в Вавилон 745 человек. Это было шестое и последнее переселение.

Из сказаний Моисея пророка известно, что сын Симов, Ассур, родоначальник Ассириян, на восточном берегу Тигра построил город Ниневию ¹⁵⁷. Древнейшая судьба Ассирийского царства неизвестна. Но во время Иеровоама II, царя Израильского¹⁵⁸, Ниневия была обширнейшим городом, которого окружность простиралась на три дня пути ¹⁵⁹. В этом большом городе совершались большие беззакония.

Господь повелел Ионе пророку идти в Ниневию и проповедывать, что жители ее своими грехами прогневили Бога. Иона, зная, что Господь милостив и если Ниневитяне станут каяться, сжалится над ними ¹⁶⁰, не хотел быть проповедником покаяния для язычников. И, конечно, он провидел, что возрастающее могущество Ассириян, которые еще со времен Саула сделались повелителями востока¹⁶¹, будет гибельно для его отечества. Он пошел в Иоппию (нынешнюю Яффу), нашел корабль, отправлявшийся в Фарсис (в Финикийскую колонию в Испании), дал наемную плату и поплыл по Средиземному морю. Тогда Господь воздвиг бурю; сделалось ужасное волнение, и корабль был в опасности разбиться. Все, плывшие на корабле, были в большом страхе; каждый стал взывать к своему Богу; выбрасывали тяжести в море, чтобы облегчить корабль. В это время Иона был во внутренней части корабля и спал. Кормчий пришел к нему и сказал; «что это ты спишь? встань и зови к своему Богу; может быть, Он вспомнит об нас и не даст нам погибнуть». Но буря не утихала. Тогда решились кинуть жребий, чтобы узнать, из-за кого постигла их эта беда. Жребий пал на Иону. Стали расспрашивать его: какое у него занятие? откуда он отправляется? где его отечество? из какого он города? Иона сказал, что он Еврей, чтитель Иеговы, Бога небесного, Который сотворил и море, и сушу, и что теперь он бежит от поручения, которое возлагает на него Бог. Это признание произвело сильное впечатление на слышавших. Они сказали ему: «зачем же ты это делаешь?» И так как волнение час от часу делалось сильнее, то спросили его: «что нам с тобою делать, чтобы море для нас утихло?» Иона сказал: «бросьте меня в море, и море утихнет для вас, так как я уверен, что эта великая буря за меня постигла вас». Они пытались было высадить его, но не могли пристать к берегу, потому что волнение становилось еще страшнее. Тогда они воззвали к Богу; «Господи! не дай вам погибнуть за этого человека, и не взыскивай с нас крови его, если он невинен». И, взявши Иону, бросили в море. Море утихло. Все бывшие на корабле исполнились благоговейным страхом пред Господом, принесли Ему жертвы и положили обеты.

Поверженного в море Иону, по повелению Божию, поглотила большая рыба, во внутренности которой пророк находился три дня и три ночи и возносил молитвы к Богу. Прежде всего он скорбел, что уже не увидит святого храма, но мысль, что Бог слышит вопль его и из чрева преисподней, породила в нем уверенность, что он еще будет воссылать славословия и приносить жертвы Богу Спасителю. И Бог повелел рыбе изрыгнуть Иону на берег.

После этого пророк получил опять повеление идти в Ниневию и проповедывать то, что ему сказано. Иона повиновался. Вступивши в Ниневию, он начал ходить по городу и целый день провозглашал: «еще сорок дней и Ниневия будет разрушена». Жители Ниневии поверили проповеди, назначили пост и облеклись во вретища. И когда слова угрозы пророческой дошли до царя, и он встал со своего престола, облекся во вретище и сидел на пепле. По его приказанию и по приговору вельмож объявлено, чтобы весь народ держал строгий пост, облекшись в печальные одежды, чтобы самый скот не выгоняли на пастбища, чтобы все молились Богу и покинули злые дела. Этим они надеялись умилостивить Господа. И Господь, видя обращение Ниневитян, оставил гнев Свой.

Но Иону это смущало. Он говорил Господу: «я это предвидел, когда был еще в своей земле. Вот почему я бежал в Фарсис: я знал, что Ты сжалишься и отменишь определенное наказание. Умоляю Тебя, возьми от меня душу мою; теперь мне лучше умереть, чем жить». Впрочем, он еще надеялся, что Господь, преклонясь на его жалобы, исполнит то, что предрек устами его. Итак, в ожидании казней Божиих, имеющих постигнуть Ниневию, он вышел из города, сделал себе шалаш и, укрываясь к нем от зноя солнечного, смотрел, что будет. Пред самым шалашом Бог повелел подняться из земли одному тенистому растению¹⁶², чтобы оно, закрывая Иону от лучей палящего солнца, давало ему прохладу. Иона был очень рад этому растению. Но только что он порадовался, как на другой день вместе с зарею Бог напустил на растение червя, который подточил его, и оно засохло. Потом, с восходом солнца подул восточный жгучий ветер, к тому же и солнце стало ударять в голову Ионы. Он расслабел и телом, и духом и начал просить себе смерти. Тогда Господь сказал ему: «имеешь ли право быть в таком негодовании на растение?» Иона отвечал: «имею». Господь сказал: «тебе жаль тенистого растения, к которому ты не приложил труда и которого не растил, которое в ночь поднялось и в ночь пропало: а Мне разве не пожалеть Ниневии, этого большого города, в котором более ста двадцати тысяч младенцев ¹⁶³, которые еще не умеют отличать правой руки от левой, и множество скота?»

В последние годы существования Израильского царства в Фисве, в том самом Неффалимовом городе, из которого происходил Илия пророк, жил один богобоязненный Израильтянин, по имени Товит. Несмотря на господствующее во всем царстве Израильском служение тельцам и Ваалу, он оставался верен истинному Богу. Оставшись после отца своего сиротою и воспитанный благочестивою бабкою Девворою, он часто хаживал то один, то с одним или двумя молодыми товарищами, на праздники в Иерусалим и относил установленную в законе десятину в пользу священников и левитов, служивших при храме, также на вдов, сирот, пришельцев и бедных. Он уже имел жену и сына, когда Салманассар разрушил Израильское царство и отвел десять колен Израильских за реку Евфрат. Товит с женою и сыном отведен был в Ниневию. И здесь, будучи пленником, он не переставал быть строгим чтителем закона Моисеева. Все его братья и единоплеменники без разбора начали употреблять в пищу все, что употребляли язычники, но он не касался запрещенного законом.

Скоро он сделался известным царю. Салманассар обратил на него внимание и поручил ему поставлять все нужное для двора царского. Так как во время переездов царских Товиту нужно было следовать за двором, то случилось ему быть в Рагах Мидийских, где обыкновенно царь Ассирийский проводил весну. Там у одного честного Израильтянина, по имени Гаваила, Товит положил на сохранение 10 талантов серебра¹⁶⁴. Имея большое состояние, он много оказывал благодеяний своим соотечественникам при Салманассаре. Раздавая хлеб и одежду нуждающимся, он погребал и умерших, которых находил поверженными за стеною Ниневии. Это его сострадание к умершим братьям нашло обильную себе пищу после того, как сын Салманассаров, Сеннахирим, принужден был бежать из Иудеи. Воротившись в Ниневию, он, повидимому, старался выместить свое поражение на пленных Израильтянах и многих из них умертвил в своей ярости. Трупы их были повергаемы без погребения, но Товит тайно погребал их. Об этом один Ниновитянин донес Сеннахириму, и царь искал убить Товита. Узнавши это, Товит бежал и скрылся. Тогда разграбили все его имущество, так что жена его и сын остались ни при чем. Но не прошло пятидесяти дней, как Сеннахирим был убит двумя сыновьями своими. Отцеубийцы бежали в горы Араратские, а на престол Ассирийский взошел сын его, Ассаргадон. Новый царь приблизил к себе Ахиахара, поставивши его виночерпием и при перстне царском над всею счетною частию царства и над всем управлением, а это был двоюродный брат Товиту. Ахиахар ходатайствовал пред царем за своего родственника, и Товиту дозволено было возвратиться в Ниневию.

По возвращении Товита в дом, отдали ему Анну, жену его, и Товию сына. Был праздник пятидесятницы. У Товита был изготовлен отличный стол. Увидавши множество припасов, он приказал своему сыну идти отыскать кого нибудь из бедных, но богобоязненных Израильтян, и привести к обеду. Товия вышел, но тотчас же воротился и оказал своему отцу: «батюшка! один из наших единоплеменников удавленный брошен на плошади». Товит, вскочивши из-за стола, выбежал и убрал тело пока до заката солнечного в одно жилье. Возвратившись, омылся и начал есть хлеб с печалью. Ему пришло на память пророчество Амоса: «праздники ваши превратятся в плач»¹⁶⁵. И он дал волю слезам. Но только что закатнлось солнце, он отправился и, выкопавши могилу, похоронил умершего. Соседи, которые это видели, с насмешкой толковали: «он и не думает, что его могут казнить за такое дело; уж бегал, – и смотрите, опять хоронит мертвых». Прикасавшийся к умершему, по закону¹⁶⁶, считался нечистым и не мог входить в дом: потому Товит и лег спать у стены на дворе. Он еше лежал с открытыми глазами и не заметил, что на стене воробьи. В это время они испустили теплое ему на глаза, отчего на глазах образовались бельма. Товит обратился к врачам, но они не возвратили ему зрения. Сначала пропитывал его Ахиахар, пока не отбыл в Елимаиду; потом начала прокармливать его жена. Она пряла волну в женских домах и за это получала положенную плату. Раз добрые хозяева, довольные ее работою, сверх платы дали ей в придачу козленка. Когда принесли его к жене Товитовой в дом, он начал блеять. На Товита напало подозрение, не краденый ли козленок? И он выспрашивал свою жену: «откуда он?» Анна отвечала, что дали ей в придачу сверх платы. Товит упорствовал в своем подозрении и настаивал, чтобы отдали козленка хозяевам. Выведенная из себя его обидною настойчивостью, жена его сказала: «ты очень хвалишься своими милостынями и добродетелями, а где они? вот как они выказались на твоих глазах!» Эта едкая укоризна глубоко уязвила несчастного слепца; в сильной горести Товит начал молить Бога, чтобы Он повелел взять дух его, и отойти ему на место вечного покоя.

В этот же самый день возносилась подобная молитва в Экватанах Мидийских от лица Сарры, дочери Рагуила, и также по поводу напрасной укоризны, которую она терпела от служанок отца своего. Семь раз она была невестою, и всякий раз женихи ее погибали в первый же день брачного торжества: их убивал злой дух, Асмодей. Этим самым служанки и попрекнули ее. Они говорили: «ты и не совестишься, что удушила семерых мужей? уж лучше бы и ты убралась с ними, чтобы нам не видать от тебя ли сына, ни дочери вечно!» Эта язвительная клевета до такой степени огорчила ее, что она чуть было не наложила на себя рук; но мысль, что самоубийством она наведет позор на своего отца и старость его низведет с печалию в преисподнюю, остановила ее. Она стала молиться в своем тереме: «Господи, Тебя умоляю: дай мне отрешиться от земли и не допусти меня еще слышать укоризны. Тебе ведомо, Господи, что я невинна». Молитва обоих была услышана и в одно и то же время обоим послана от Бога помощь свыше.

Когда Товит облегчил душу свою молитвою, он вспомнил о серебре, которое положил на сохранение у Гаваила в Рагах Мидийских. И сказал про себя: «я просил смерти, что же не объявлю сыну моему о деньгах, пока еще я не умер?» И, призвавши его, стал ему говорить: «Сын мой! когда я умру, похорони меня и не покидай матери своей; всю жизнь свою почитай ее и не делай ей огорчения. Помни, сын мой, что она изведала много опасностей из-за тебя. Когда умрет, похорони ее возле меня в одной могиле. Никогда не переставай, сын мой, помнить Господа Бога нашего, и не отваживайся грешить и преступать заповеди Его. Из того, что имеешь, твори милостыню. Ни от одного нищего не отвращай своего лица, и от тебя не отвратится лице Божие. Милостынею соберешь себе добрый запас на день нужды, потому что милостыня избавляет от смерти и не допускает войти по мрак. Берегись, сын мой, всякого вида распутства. Жену возьми из потомства отцев своих, а не бери за себя иноземки, потому что мы – сыны пророков. Плата наемника, который будет работать на тебя, не должна оставаться у тебя до утра, а отдай ее тотчас. Во всем веди себя осторожно, как прилично благовоспитанному. Чего сам ненавидишь, того не делай никому. Вина до нетрезвости не употребляй. Расточай хлебы твои при гробе праведников, но не давай грешникам. Ищи совета у всякого мудрого и не пренебрегай никаким полезным советом. Во всякое время благословляй Господа Бога и у Него проси, чтобы пути твои были правы, и все стези и советы твои благоуспешны. Помни же, сын мой, заповеди мои и смотри, чтобы оне не изгладились из сердца твоего. И вот я сказываю тебе, что у меня десять талантов серебра положено на сохранение у Гаваила в Ригах Мидийских. Не бойся, сын мой, мы не обнищали: у тебя много, только бы ты был богобоязнен». Товия, запечатлевши в сердце своем завещание отца, между тем спросил: «батюшка! все исполню, что ни повелишь мне. Но как мне получить деньги, когда я Гаванла не знаю?» Тогда отец передал ему расписку Гаваилову и сказал: «сыщи себе кого-нибудь, кто бы мог отправиться с тобою, и кому бы я мог заплатить за это сам, пока жив, и сходи, получи серебро».

Товия пошел отыскивать спутника и нашел одного молодого человека, который сказал ему, что знает дорогу в Раги Мидийские и даже у Гаваила останавливался, и который взялся провожать его туда. Товия представил его отцу своему, который хотел разузнать, верный ли это будет спутник сыну его. Товит стал спрашивать, из какого он племени и рода? Тот отвечал: «я – Азария, из роду Анании великого, из братьев твоих». Товит обрадовался, потому что он знавал Ананию и другого брата его, с которыми хаживал в Иерусалим на поклонение с начатками и десятинами. Стали договариваться о плате, и Товит положил дать по драхме ¹⁶⁷ на день, да нужное на дорогу наравне с сыном и обещал еще прибавить, если счастливо возвратятся. Снарядивши сына в дорогу, Товит благословил обоих, сказавши: «Бог, обитающий на небе, да соделает благополучным путь ваш, и ангел Его да сопутствует вам». Мать, никогда не разлучавшаяся с сыном, плакала и уговаривала Товита не отпускать сына, который остался единственною подпорою их старости. Товит утешал ее и с уверенностью говорил, что ему будет сопутствовать добрый Ангел, что путь его будет благополучен и он воротится в добром здоровье.

Товия со спутником своим отправились в дорогу; вечером пришли они к реке Тигру и остановились ночевать. Товия спустился к берегу, чтобы вымыться. В это время выскочила из реки рыба ¹⁶⁸ и кинулась на юношу. Товия испугался, но спутник его велел схватить рыбу и выкинуть на берег. Юноша имел столько присутствия духа, что успел это сделать. Тогда опять спутник его велел ему вычистить эту рыбу, вынуть из нее сердце, печень и желчь и приберечь. Когда Товия выпотрошил рыбу, они испекли ее и стали употреблять в пищу. На вопрос Товии: «к чему эта печень, и сердце, и желчь из рыбы?» спутник его сказал: «что касается до сердца и печени,–то если кому причиняет вред демон или дух лукавый, стоит только покурить им перед таким мужчиною или женщиною, после этого не будет вреда. А желчью полезно помазать человека, у которого бельма на глазах, и он исцелится». Когда оба путешсственника приблизились к предместью Экватан, спутник Товии сказал юноше: «брат! ныне мы будем ночевать в доме Рагуила: это родственник тебе, и у него есть единственная дочь, по имени Сарра. Я поговорю насчет ее, чтобы ее выдали за тебя в замужество, потому что наследство ее тебе принадлежит, так как теперь ты один из рода ее, а девица прекрасна и умна. Я поговорю с ее отцем: и когда мы возвратимся из Раг, тогда совершим и брак». На это предложение Товия отвечал: «брат Азария! я слышал, что эту девицу уже выдавали за семерых мужей, и все они в первый же день погибали. Боюсь, чтобы и со мною не случилось того же, потому что, как слышно, демон причиняет вред женихам ее. А я один у отца; моя смерть сведет и отца, и мать мою во гроб, и некому будет похоронить их». Спутник сказал ему: «ты, конечно, помнишь, что отец завещал тебе взять жену из твоего рода: и, поверь, ей следует быть твоею женою. А насчет демона не беспокойся. Только, когда войдешь в брачную комнату, возьми пеплу от фимиама, положи тут сердце и печени рыбьей и покури: демон услышит запах и убежит и во веки не возвратится. Между тем оба с невестою вы встаньте на молитву, и Бог спасет вас и помилует». Это уверение рассеяло все сомнения Товии.

По прибытии в Экватаны, они пришли к дому Рагуила, где и встречены были с большим радушием. Взглянувши на Товию, Рагуид сказал Эдне, жене своей: «как похож этот юноша на Товита, моего племянника!» И спросил их Рагуил: «откуда вы, братия?» Они сказали ему: «мы из сынов Неффалимовых, плененных в Ниневию». Рагуил спросил: «знаете ли вы Товита, брата нашего?» Они отвечали: «знаем». Опять спросил их: «здоров ли он?» Они отвечали: «жив и здоров». И примолвил Товия: «это мой отец». Тут Рагуил бросился обнимать его и целовать; со слезами благословлял его и говорил: «ты сын доброго и честного человека!» Услыхавши же, что Товит потерял зрение, опечалился и плакал; плакали и Эдна, жена его, и Сарра, дочь их. Наговорившись, стали приготовлять стол. Заколот был баран, и наставлено было множество кушаньев. При этом Товия напомнил своему спутнику: «брат Азария! поговори, о чем ты предлагал мне во время пути; пусть покончится это дело». Тот сообщил желание юноши Рагуилу. Рагуил сказал Товии: «ешь, пей и будь весел! именно тебе следует взять дитя мое, только скажу тебе правду: семь раз выдавал я дочь свою замуж, и все мужья ее погибали в первый же день брака. Но ты будь весел». Товия на это сказал: «не буду здесь ничего есть, пока не сговоритесь и не условитесь со мной». Тогда Рагуил сказал: хоть теперь же возьми ее, как велит закон, потому что ты ей ближайший в роде. Милосердый же Бог да устроит нам все во благо». Потом позвал свою дочь, и, взявши руку ее, подал ее Товии и сказал: «вот, по закону Моисееву, возьми ее и отведи к своему отцу». И благословил их. Призвал и Эдну, жену свою, чтобы и она благословила дочь. Затем, взявши хартию, написал брачный договор и утвердил его печатью. И начали пировать. Между тем Рагуил сказал своей жене, чтобы она изготовила новую комнату для новобрачных. Та изготовила, и ввели туда Сарру; плакала и приняла слезы дочери своей и сказала ей: «да даст тебе Господь радость вместо этой скорби! ободрись, дочь моя!» По окончании вечери, сюда введен был и Товия. Он не забыл взять пеплу от фимиама, положил на него сердце рыбы и печень и стал курить. Это курение отогнало демона ¹⁶⁹, и небесною силою он лишен был возможности вредить людям. Тогда Товия вместе с Саррою стал на молитву и, воздавши славу Господу, говорил: «Ты сотворил Адама и дал ему Еву, чтобы она была ему сопутницею и сотрудницею в жизни, и от них родилось человеческое племя. Ты Сам сказал: не хорошо быть человеку одному, сотворим помощницу, подобную ему. И я, Господи, не ради утех сочетаваюсь с этою сестрою, а ради исполнения того, чего требует закон Твой. Удостой меня помилования и дай мне состареться с нею». Душа Сарры исполнена была тех же благоговейных чувств. И Господь осенил их Своим покровом и благословил их. Между тем Рагуил, прежде чем наступил день, выкопал могилу, дабы, в случае нового несчастия, похоронить Товию так, чтобы никто не узнал. Увидевши же, что он жив, с чувствами восторга начал благословлять Бога и молить Его о довершении над ними милостей Своих; приказал слугам засыпать могилу и назначил брачный пир не на семь, как это было в обыкновении¹⁷⁰, а на четырнадцать дней.

И взял Рагуил клятву с Товии, что он не уйдет от него, пока не окончатся дни брачного пира. Товия, зная, что отец его считает дни, и замедление сына в дороге могло бы причинить ему горесть, попросил своего спутника взять слугу и двух верблюдов, отправиться в Раги Мидийские к Гаваилу, получить от него деньги и самого привести на брачный пир. Тот отправился, переночевал у Гаваила и дал ему расписку, а Гаваил принес запечатанные мешки с серебром и сдал их. Потом рано утром встали вместе и прибыли на брачный пир.

Товит же в самом деле считал каждый день. И когда окончились дни, нужные для совершения пути, а Товия с проводником еще не возвращались, он стал беспокоиться: «чтобы могло задержать их? уж не умер ли Гаваил, и некому отдать им деньги?» И крайне тужил. А жена его не иначе объясняла себе долгое отсутствие сына, как тем, что он умер. Днем она не могла ничего есть и целые ночи не переставала плакать по Товии. На все увещания Товита – не беспокоиться о сыне, она отвечала: «не обманывай меня, погибло детище мое!» А сама каждый день выходила на дорогу смотреть, не возвращается ли он? Так прошли те четырнадцать дней брачного пира, которые Рагуил заклял Товию провести с ним. По окончании их Товия начал спешить с отъездом. Тесть оставлял было его еще на несколько дней, вызывался послать и уведомить отца его обо всем насчет его, но Товия непременно хотел сам успокоить отца и сообщить ему о своей радости. Тогда Рагуил отдал ему Сарру, жену его, и половину имения, состоявшего из рабов, скота и денег, предоставляя ему получить другую половину после смерти своей; и, благословивши обоих, сказал дочери своей: «почитай свекров своих; они теперь родители твои; желаю слышать об тебе добрую молву». Эдна, прощаясь с Товиею, говорила ему: «любезный брат! да даст мне Господь увидеть твоих детей от Сарры, дочери моей, чтобы мне порадоваться пред Господом. Вот, передаю тебе драгоценный залог – мою дочь, не оскорбляй ее». Товия, со своей стороны, благословлял Рагуила и Эдну за то счастие, которым они наградили его. И отправился в Ниневию, воссылая благодарение Богу, что устроил благополучным путь его.

Когда подезжали к Ниневии, спутник сказал Товии: «знаешь, брат, в каком положении ты оставил своего отца. Поспешим прежде твоей жены и приготовим помещение. Возьми же с собою и желчь рыбью». Они оба пошли вперед. Дорогою проводник сказал: «я знаю, Товия, что у отца твоего откроются глаза. Ты только помажь желчию глаза его, у него станет есть, он будет тереть и сотрет бельма». Наконец, Анна, которая постоянно выходила на дорогу высматривать сына, заметила, что он идет, и поспешила сказать своему мужу; потом побежала навстречу к сыну, пала к нему на шею и сказала: «я опять вижу тебя, дитя! теперь мне хоть умереть». И оба плакали. Товит также поспешил к дверям, но споткнулся. Сын подоспел и поддержал его; потом приложил желчь к глазам его и сказал: «ободрись, батюшка!» И так как начало есть, Товит стал тереть свои глаза и оттер бельма с глаз своих. Увидавши сына, он пал на шею к нему, заплакал и сказал: «благословен Ты, Боже, за то, что наказал и помиловал меня. Вот, я вижу Товию, сына моего». Обрадованный сын рассказал теперь отцу своему все, что нн случилось с ним чудного в Мидии. Товит, радуясь и благословляя Бога, вышел навстречу невестке своей к воротам Ниневии. Все, которые видалн его, удивлялись, как он прозрел. И Товит всем рассказывал, как помиловал его Бог. Он встретил Сарру благословениями и ввел ее в дом свой. Все родные собрались к нему, в том числе и Ахиахар, и праздновали брак Товии еще семь дней.

Тогда призвал Товит сына своего и сказал ему: «сын мой! расплатись со своим проводником; ему надобно еще что-нибудь прибавить». Товия отвечал: «батюшка! мне не жаль ему отдать и половину всего, что я принес, потому что он меня благополучно привел к тебе, отдалил зловредную силу от жены моей, наши деньги принес и тебя исцелил». Старец сказал: «правда, следует». И призвал проводника и сказал ему: «возьми половину всего, что вы принесли, и ступай с миром». Но он, отозвавши обоих особо, начал говорить им: «Благословляйте Бога и засвидетельствуйте пред всеми живущими, что Он сотворил с вами. Хорошо, когда скрывают тайну цареву, но что касается до Божиих чудес, то достохвальнос дело говорить об них открыто. Хороша молитва с постом, милостынею и справедливостию. Милостыня от смерти спасает и способна очистить всякий грех. Не скрою от вас ничего. Когда молился ты и невестка твоя, Сарра, – я возносил память молитвы вашей пред Святого; и когда ты погребал умерших, также я присутствовал при тебе. Опять, когда ты не медля вставал и покидал свой обед, чтоб идти предать земле умершего–я был с тобою. И вот, Господь послал меня исцелить тебя и невестку твою, Сарру. Я Рафаил, один из семи святых Ангелов, которые возносят к Богу молитвы святых и входят пред славу Всесвятого». Это открытие привело обоих в смятение: и отец, и сын от страха пали на землю. Рафаил сказал: «не бойтесь, а благословляйте вечно Бога! Не от себя, по Его воле я пришел; все дни я был у вас на глазах, но не ел и не пил, а вам так казалось. Теперь же я восхожу в Пославшему меня. Вы, между тем, все, что случилось с вами, напишите в книгу». Когда Товит и сын его встали, они уже не видали Ангела. И стали всем рассказывать о чудных делах Божиих и о том, как являлся им Ангел Господень.

Продолжая совершать дела благочестия и творить милостыню, Товит достиг глубокой старости. Перед кончиною своею он призвал Товию, сына своего, и шестерых внуков и сказал Товии: «сын мой! похорони меня, как должно, и мать свою со мною; потом уже не оставайтесь в Ниневии. Возьми сыновей своих и отправься в Мидию: потому что,– я убежден,–Ниневия будет разрушена, как предсказал Иона пророк; а в Мидии будет спокойнее до времени. Ты же храни заповеди Божии, и будь милостивым и справедливым, чтобы тебе хорошо было». При этом случае он пророчествовал о пленении Иудеев, опустошении Иерусалима, сожжении храма и о возвращения из плена и возобновлении храма. Он умер, и Товия сделал ему великолепное погребение. Умерла мать,– Товия похоронил и ее с отцем своим. Потом, со всем семейством своим удалился в Экватаны к тестю своему Рагуилу, после которого остался наследником богатого имения. И еще прежде смерти своей слышал о погибели Ниневии, которую разрушили царь Вавилонский, Набополлассар, отец Навуходоносоров, и царь Мидийский, Киаксар, тесть Навуходоносоров.

События, совершавшиеся в церкви и народе Божием во все продолжение существования храма Соломонова, вносимы были в летописи царей Иудейских и Израильских руками царских памятописцев, между которыми, вероятно, в царстве Иудейском бывали и священники. Но как смотреть на эти события, чтобы видеть в них действующую руку Промысла Божия и извлекать из них спасительные уроки для будущпго,– это безошибочно могли показывать только прямые истолкователи воли Божией, – пророки. Из них известны по имени: Нафан, Ахия, Силонитянин, и Иеддо, которые писали о Соломоне и отчасти об Иеровоаме¹⁷¹, Самей, который внес в книгу деяния Ровоама, Аддо, который записал происшествия царствовании Ровоамона и Авиина¹⁷², Ииуй, который предал памяти потомства деяния Иосафата¹⁷³, Исаия, изложивший происшествия своего времени от Озии до Езекии¹⁷⁴, и Хозай, описавший деяния и судьбу Манассии¹⁷⁵. Были ли эти пророки непосредственными участниками в составлении царских летописей или писали особенные сказания,– неизвестно; но то несомненно, что их Богодухновенные повествования сохранены для нас в последних книгах Царств и Паралипоменон, которые, впрочем, в настоящем своем виде, принадлежат к последующим временам. К этому же времени, из книг собственно исторических, относится только одна книга Тофита, которая повествует о жизни и делах как его самого, так и сына его, Товии, и которая, вследствие повеления Ангела¹⁷⁶, написана ими самими. Впрочем, не находясь в списке священных книг Еврейских, и в христианской Церкви она не почитается наравне с другими Богодухновениыми писаниями Пророков.

Первым писателем этого времени, начиная с царствования Соломонова, надобно почитать самого Соломона. Им написаны три книги. Притчи, Екклесиаст и Песнь песней. В Притчах собраны мудрые изречения о богобоязненности и пороке, также о поведении и о судьбе человека в домашнем и общественном быту. Екклесиаст, или проповедник, решает вопрос: «в чем можно найти на земле самое высшее благо?» Он указывает на собственный опыт, как он искал счастия и в знании, и в удовольствиях, и в прихотях роскоши; и как изведал, что мир изменчив, и все, чем люди прельщаются в этой жизни, не более, как вымыслы безпокойного духа. «Одно», заключает проповедник, «надлежащим образом успокоивает дух: богобоязненность и соединенное с нею исполнение заповедей Божиих». Песнь песней есть превосходнейшая песнь, или, если сравнить ее с другими тысяча пятью песнями, излившимися из души Соломоновой¹⁷⁷, но не дошедшими до нас,– песнь по преимуществу Богодухновенная. Она содержит в себе таинственный смысл. Под символом чистой любви, какую выражают друг к другу жених и невеста, песнь изображает ту высокую любовь, которою Христос Господь возлюбил Свою Церковь, и то пламенное стремление к соединению с Господом, какое питает всякая душа, истинно верующая и любящая своего Господа. Кроме этих трех книг в Псалтири именем Соломона надписан псалом 126-й. Ему же должен принадлежать и псалом

131-й.

По разделении народа Божия на два царства, Иудейское и Израильское, древнее благочестие и уважение к закону стало приходить в упадок. Для противодействия усилившемуся нечестию и идолопоклонству и для обличения преобладающих беззаконий, Бог посылал пророков, которые и делом, и словом способствовали сохранению истинной веры. Некоторые из них свои пророческие речи и современные события предали письменам. Кроме того, что сохранено для нас в книгах Царств и Паралипоменон, мы имеем особенные книги пророков: Исаии, Иеремии, Осии, Иоиля, Амоса, Авдии, Ионы, Михея, Наума, Аввакума и Софонии. В книге Исаии содержатся обличительные речи на обитателей Иудеи и Иерусалима, сделавшихся неверными Богу; возвещается наказание Божие сначала чрез Ассириян, а потом чрез Халдеев; предсказывается плен Иудеев, опустошение Иерусалима и разрушение храма, потом возвращение пленных в царствование Кира, которого пророк назвал даже по имени, и восстановление Иерусалима и храма. Кроме того, пророк в своих речах и видениях касается судьбы и языческих народов: Сириян, Филистимлян, Ассириян, некоторых Аравийских племен, Моавитян, Тирян, Египтян и Ефиоплян. Пророчества Исаии о Мессии-Богочеловеке так ясны, что по ним называют его скорее евангелистом, чем пророком¹⁷⁸. Иеремия пророчествует о Христе, как о Царе правосудном от дома Давидова, во дни Которого спасется Иуда и Израиль. Между тем, претерпевая клеветы и гонения от своих соотечественников, он сам служил образом страждущего Мессии. В книге пророчеств его заключаются обличения иа идолослужение и беззаконную жизнь Иудеев, предречение им бедствий и плена от царя Вавилонского и предсказание опустошения от Халдеев и рабства союзным с Иудеею царствам. Осия пророчествовал во дни Иеровоама II, царя Израильского. Он с особенною силою изобразил идолопоклонство и другие беззакония Израильтян и Иудеев и возвестил им Божеские наказания; впрочем, предсказал и обращение народа и обещал ему возвращение Божия благоволения. Иоиль, современник Осии, по случаю опустошения от саранчи и засухи, обличает Иудеев и призывает их к покаянию, и предрекает о Духе Святом, Которого Бог излиет некогда на всякую плоть. Амос, происходивший из Иудейского города Фекои, воззван был к пророческому служению от стада овец около половины царствования Озии. Речи его содержат обличения Изранльскому народу, особенно богатым, в роскоши и притеснении бедных, и предречение ему казней, которые падут вместе с Израильтянами и на соседственные народы. Когда он в первый раз пришел в

Вефиль, где покланялись тельцу, здешний жрец Амасия донес Изра ильскому царю, Иеровоаму II, что Амос производит волнение в народе, предрекая царю насильственную смерть, а всему Израилю переселение. Иеровоам приказал выслать пророка в Иудею. Когда Амасия передавал это повеление, Амос предрек и ему несчастия в его семействе и смерть в языческой земле. Авдия предрекал гибель и опустошение Идумеев, которые радовались несчастию Иерусалима. Иона, родом из Галилейского города Гефаховера, предсказывал Иораму II, царю Израильскому, успех в войне с Сириею за отнятые у Израильтян земли¹⁷⁹. Он один из всех пророков послан был проповедывать язычникам. Обстоятельства этого посольства и успех проповеди его составляют предмет его книги. Михей, Морасфитский по месту рождения, современник Исаии, в царствование Езекии предрекал падение Израильского царства и пленение десяти колен Ассириянами, также переселение Иудеев в Вавилон и возвращение их из плена. В его книге заключается знаменитое пророчество о рождении Мессии в Вифлееме Иудейском. Наум изрек пророчество на царство Ассирийское, из которого вышел завоеватель (вероятно, Сеннахирим), умысливший зло против Бога. Самыми живыми красками он описывает казнь Ниневии, а народу Божию предвещает блаженные времена. Аввакум жалуется Богу на опустошения, какие начали производить на земле усилившиеся Халдеи, и получает в ответ, что праведник может найти успокоение в вере. Софония, при Иосии, предсказывает разрушение Иерусалима за идолопоклонство, обиды и насилия, но провидел и восстановление его.