Описание Ферапонтовской волости

Ферапонтовская волость, получившая название от Ферапонтова монастыря; находится под 59° с. ш. и 56° в. д., в Новгородской губернии, в Кирилловском уезде, по обеим сторонам большой дороги – в северный край этого уезда и в губернии Олонецкую и Архангельскую. Всей окружности имеет до 35 верст и состоит из двух приходов: первый принадлежит к Рождество-Богородицкой церкви, что в упраздненном Ферапонтове монастыре, а второй – к Ильинской церкви, что на Цыпине-горе.

Местоположение волости большею частью гористо и отчасти болотисто, но вообще очень красиво и даже живописно. Высшая из местных гор, Цыпина, красующаяся среди волости, составляет замечательное звено в отрасли Олонецких гор. Вся эта гора, с прилежащими к ней холмами и отлогостями, простирается не менее 6 верст с северо-востока на юго-запад по направлению к г. Кирилову. От самой вершины ее до этого города прямо не более 10 верст. Потому весь город с величественным многобашенным Кирилло-Белоезерским монастырем, близ лежащие озера: Сиверское, Долгое и Лунское, окрестные церкви: Покровская и Георгиевская, что под Кириловым, соседние села, поля и перелески, равно как и проходящий чрез озера и болота канал Герцога Александра Виртембергского, означенный, по местам, желтыми домиками при шлюзах, представляются смотрящему с гор, по туземному выражению, как на блюде во всей обширной панораме. На высшую вершину горы Цыпины весною и летом, по большим праздникам, собирается народ любоваться восхитительными видами и красотами природы. Большая часть этой горы, до учреждения новых монастырских штатов, принадлежала Кирилло-Белоезерскому монастырю, а потом поступила в мелкопоместное господское владение. Остальная часть принадлежит экономическим крестьянам. По преданию, известно, что на стороне горы, принадлежавшей монастырю, находился прежде дом со службами, где живали, по временам, иноки-старцы, для наблюдения за сельско-монастырским хозяйством.

Следы монастырского жилья можно приметить в остатках пещер, находящихся на полуденной стороне горы. Тут же и по сие время находятся небольшие кусты орешника и дубовника – остатки прежних больших дерев этого рода, единственные во всей Ферапонтовской волости, потому что этих дерев более нигде в ней не находится¹. Часть горы, принадлежавшая монастырю, слывет и поныне Нестерова, – вероятно, потому, что инок, устроивший там жительство, был Нестор.

На гладких вершинах Цыпины-горы и на боках в изобилии растет земляника, в лесистых же местах на скатах ее и в ложбинах растут в большом количестве, грузди и частью рыжики; а в логах между холмами очень много черемухи и рябины. По бокам горы находится довольно пахотной земли и несколько источников чистой холодной воды.

С другой же стороны Цыпины-горы виднеются очень многие церкви и села, с полями, озерами, перелесками и лесами, по всему обширному пространству, пограничному с Вологодскою губернией. Вообще с горы этой открывается обширнейший и величественнейший горизонт.

Близ подошвы горы, на север, подле небольшого озера, имеющего в окружности до 2¹/₂ верст, красуется, в деревянной ограде, с башенками, старинная деревянная, высокая, крепкая и величественная восьмиугольная церковь Св. Пророка Илии, с каменными благолепными храмами Св. Великомучеников Димитрия и Георгия, с такою же высокой колокольней изящной архитектуры. В упомянутое озеро, из ущелий Цыпины-горы, течет маленькая речка Сапыга. Из озера вытекает речка, называемая Каменка, и, обтекая полукругом церковную ограду, извивается далее, по лугам, между оврагами и холмиками и затем вливается, чрез версту, в небольшое Слободское, иначе Паское озеро, при котором растянулись двумя рядами Подмонастырская Ферапонтовская слобода, на довольно возвышенном, неровном местоположении. Близ слободы на восток возвышается, у озера, большой холм наподобие конуса.

В ¹\₄ версты от слободы на северо-запад, а в двух верстах от Цыпины-горы, прямо на север, возвышается, на огромном и широком бору, близ большого озера, Ферапонтов монастырь, в низменной каменной ограде, с купою старинных, благолепных, каменных церквей и такою же невысокою колокольнею. Озеро Ферапонтовское простирается на запад от монастыря и соединяется узким проливом с Бородавским озером, простирающимся далее на запад же, близ которого виднеются мелкопоместные господские села с рощами, полями и перелесками. Далее, подле этого же озера, на южном ровном берегу, возвышается деревянная, с такою же колокольною, Николаевская церковь, что на Бородаве, иначе на Зайцове (по туземному простонародному названию).

За соединенными озерами Ферапонтовским и Бородавским, имеющими в длину до 7 верст, а в ширину не более версты, украшенными прелестным видом нескольких живописных островов и полуостровов и изобилующими множеством рыбы, особенно язей, снетков, ершей и превосходных лещей, виднеются, в недальних между собою расстояниях, крестьянские экономические деревни, с полями и простирающимися за ними обширнейшими лесами.

В 10 верстах на север от Цыпины, среди лесов, возвышается величественная, огромнейшая, круглая гора Раменье, с каменной на ней церковью во имя Зачатия Св. Анны.

На северо-восток, в трех верстах, на горе, близ озера, чрез которое протекает река Иткла, вытекающая за 30 верст из Иткольского озера и впадающая чрез 8 верст в известное по упомянутому каналу Благовещенское озеро, красуется возобновленная деревянная Спасо-Преображенская церковь, что на Иткле Боброве. У того же озера в недальнем расстоянии от церкви, виднеется поместье г. Головина с садом.

В 10 верстах на восток белеется у озера Благовещенского огромная церковь того же имени, а прямо далее, в таком же расстоянии – церковь Георгиевская, что на Прислоне. В трех верстах на юг от Благовещенской церкви, а от Цыпины на юго-восток в 12 верстах, в долу, близ озера, открывается величественная каменная пятиглавая, Николаевская церковь, что на Словинском волоку, где, летом по воскресеньям, а зимою по субботам, бывает значительный базар. Далее, в 5 верстах на юг, чернеется деревянная церковь Ситская, где в старину было владение князей Ситских. Еще далее на юг, у большого озера, видна церковь Словинская.

На юго-восточном краю горизонта, в 25, 30 и 40 верстах от Цыпины, белеются церкви, близ Вологодской границы: Рукинская, Колкацкая, Петропавловская и Талицкая. В ясную погоду, с Цыпины можно видеть некоторые церкви и самой Вологодской губернии. В 20 верстах на запад от Цыпины, возвышается огромная гора Маурина; а за ней красуется великолепный Горицкий Воскресенский женский монастырь, с приходской Введенской церковью и подмонастырною Горицкою слободою, у реки Шексны; далее на юг от этого монастыря в трех верстах ниже, у той же реки – церковь Звозская, на юго-запад в двух верстах – церковь Никитская

(Белозерского уезда). На правом берегу Шексны, на крутой горе, а на левом берегу той же реки, на вершине высокой круглой горы с рощею – церковь Спасо-Преображенская, что на Федосьином городке (Кирилловского уезда), с находящеюся вблизи замечательною усадьбой и огромным каменным трехэтажным домом помещика Лескова.

На вершине упомянутой горы Маурины, в 7 верстах от г. Кирилова находится камень величиною почти в квадратную сажень. На этом камне видны две продолговатые параллельные впадины – довольно правильное подобие человеческих стоп, или следов средней величины. По народному верованию и преданию, это следы преподобного Кирилла, стоявшего на камне лицом к востоку и молившегося в первый раз по прибытии из Москвы в ту страну, где ныне красуется у самого озера Сиверского знаменитый, огромнейший, белокаменный Кирилло-Белоезерский монастырь, в новейшее время снова процветший щедротами Великого Монарха, в бытность архимандритов Иннокентия и Рафаила.

В 15 верстах на северо-запад от Цыпины находится Нилосорская пустынь, недавно воспринявшая новое устройство самостоятельной обители и процветшая

благолепием среди дремучих лесов, на ровном местоположении у речки Соры, в 4 верстах от Соровского озера, при котором, на красивом мысу, стоит каменная церковь Св. Бессребреников Козьмы и Дамиана, что в Сорове.

В 30 верстах от Цыпины на северо-запад же, находится Крохинский посад, с двумя каменными церквами, по обеим сторонам реки Шексны, и с пристанью, где находился первобытный Белоезерск – столица Синеуса, брата Рюрикова, недалеко от истока Шексны, из Бела-озера, а далее, в 10 верстах, на покатой плоскости, у самого Бела-озера белеется нынешний город Белозерск, замечательный множеством старинных благолепных храмов, земляным валом около собора, новым каналом, садоводством и огородничеством. В 4 верстах пред городом, полевее большой дороги, возвышается старинная церковь Карголомская, где было некогда владение князей Карголомских, а на другой стороне Бела-озера белеется вдали церковь Ухтомская, где было жительство князей Ухтомских.

Но возвратимся к главному предмету нашего описания – к Ферапонтовской волости.

Она в старину была в составе удельного Белозерского княжения и слыла под общим названием страны Белоезерской. Поэтому и преподобный Ферапонт, основатель монастыря, поселившийся здесь, в прежней дикой, величественной пустыне, называется чудотворцем белоезерским; также называется и преподобный Мартиниан, бывший настоятелем Ферапонтова монастыря.

Основатель этого монастыря, преподобный Ферапонт, в мире называвшийся

Феодором, был родом дворянин из г. Волоколамска, по фамилии Поскочин. В самом цветущем возрасте постригся он в Московском Симоновском монастыре и был в числе учеников преподобного Сергия Радонежского. Из Симоновского монастыря он, с преподобным Кириллом, удалился в Белоезерскую пустынь, и в 1398 году основал монастырь в одно время со своим другом, преподобным Кириллом, в расстоянии от Кирилова монастыря до 15 верст, а от Белоезерска до 40 верст. Чрез несколько времени он был вызван в Можайск князем Андреем Димитриевичем, имевшим во владении и всю Белоезерскую страну. По желанию князя и по собственному усердию, преподобный Ферапонт основал в Можайске монастырь, где и скончался в 1426 году, мая 27².

Что Белоезерскою страною владел тогда князь Андрей Дмитриевич, это видно из письма преподобного Кирилла Белоезерского к князю Георгию Димитриевичу Галицкому, писанного до 1421 года: «А что еси, Господине князь Юрьи писал ко мне грешному, яко издавна жадаю видиться с тобою....сам сего поразсуди: понеже твоея вотчины в сей стране нет.... Был, Господине, здесе брат твой князь Андрей, ино, Господине, его вотчина, и нам пришла нужа: нелзе нам ему, своему Господину, челом не ударити»³.

Из игуменов Ферапонтова монастыря, более прочих знаменит преемник преподобного Ферапонта, преподобный Мартиниан, на 13 году своего возраста оставивший родителей и родину – деревню Березники, находящуюся в Вологодском уезде, в 60 верстах от Вологды, на половине пути в Кирилов, где ныне, близ той же деревни, доселе существующей и чтущей память святого уроженца своего, находится Богородицкий небольшой мужеский монастырь, называемый Сямский, имеющий внутри деревянной ограды одну двухэтажную пятиглавую каменную церковь. Преподобный Мартиниан, уйдя тайно с поля, где боронил вспаханную родителем полосу, прибыл прямо к преподобному Кириллу Белоезерскому и жил у него послушником и учеником, а по кончине своего наставника удалился за 80 верст к северу, на остров озера Воже, и там основал Спасский монастырь. Оттуда был он вызван в игумены Ферапонтова монастыря, потом великим князем Василием Василевичем Темным переведен на игуменство в Свято-Троицкий Сергиев монастырь, а на его место в Ферапонтове монастыре определен Филофей, бывший потом, с 8 ноября 1472 года, епископом Пермским⁴. По прошествии 8 лет, преподобный Мартиниан возвратился в Ферапонтов монастырь на покой и, по просьбе игумена с братиею, принял должность строителя. Он преставился 12 января 1483 года, в воскресенье, на 86 году; в монашестве был слишком 70 лет. Нетленные мощи его обретены в начале XVI века, во время заложения главной соборной каменной церкви во имя Рождества Пресвятыя Богородицы. Поэтому, в то же время, заложена церковь и над мощами св. угодника.

Обретение мощей преподобного Мартиниана празднуется 7 октября столь же торжественно, как и день его преставления, 12 января⁵. В рукописях древних есть сказание, что в Ферапонтове монастыре погребен преподобный Галактион, инок Христа ради юродивый⁶. По преданию известно, что Ферапонтов монастырь был посещен великим князем Василием Васильевичем Темным, царем Иоанном Васильевичем Грозным и Петром Великим. Он также славен известным заточением знаменитого патриарха Никона, который еще прежде, в 1652 году, познакомился с ним, когда, по пути чрез него из Соловецкого монастыря, сопровождал в Москву мощи св. Филиппа митрополита. Еще известно, по преданию, что один из новгородских митрополитов (Михаил) посетил Ферапонтов монастырь, уже по его упразднении, и любовался им и его окрестностями.

В 1798 году настоятель монастыря с братиею, желая получить от правительства пособие на украшение монастырское, послал представление, что обитель, по древности своей, клонится к разрушению; храмы с колокольнею, впрочем, и поныне, еще очень крепки и благолепны. Вследствие этого представления, правительство и определило, сверх чаяния, монастырь упразднить, братию перевести в другие монастыри, с переведением штата в Пензенский Преображенский монастырь, a вместо упраздненного учредить приходскую церковь, стырь, что и исполнено в том же 1798 году. Итак, от основания до упразднения монастыря протекло ровно 400 лет⁷.

В летнее время посещают монастырь очень многие богомольцы, путешествующие из южных и средних стран России в Соловецкий монастырь.

Местоположение Ферапонтова монастыря весьма приятно, привлекательно и удобно для жительства. Он расположен почти правильным четырехугольником (параллелограммом) в длину не менее 70 сажен, а в ширину до 50 сажен, на краю широкого и плоского, огромного холма, или бора, близ упомянутого озера, названного по монастырю. Из этого озера на восток протекает глубоким рвом быстрая речка, подле полуденной стороны бора монастырского, и через 150 сажен вливается в Слободское озеро, находящее на юго-восток от монастыря и изливающее из себя речку в упомянутую реку Итклу. Пред монастырем, над речкой, чрез весь ров, построен на огромных срубах высокий и длинный деревянный мост, по которому, прямо на север, пролегает чрез край бора большая дорога подле западной монастырской стены. Дорога эта у самого монастыря осеняется несколькими стародавними березами, стоящими на крутом живописном берегу озера.

Вход в монастырь – с западной стороны, прямо с большой дороги, по многим ступеням огромной крытой деревянной галереи, построенной пред каменной церковью, над двумя большими святыми воротами в арках. Поэтому открытого въезда в монастырь нет. Частный въезд находится в северной стороне монастырской ограды, в заднюю пустопорожнюю часть монастыря. С галереи у Святых Ворот открывается зрителю прекраснейший вид на гору Цыпину, с соседней Ильинской церковью, и на все вблизи лежащее озеро, с окрестными селами, рощами, деревнями и полями.

Надворотная церковь, на двух арках, с двумя конусообразными куполами и светлыми полукруглыми главами, построена имя основателя монастыря, преподобного Ферапонта, с приделом во славу Богоявления Господня.

По входе в монастырь, вдруг представляется ряд благолепных каменных храмов и колокольни, соединенных между собою высокою каменною галереей с большими по обеим сторонам окнами. С правой, южной, стороны у надворотной церкви открывается широкое и высокое крыльцо, ведущее в нее и служащее вместе папертью, а с левой, западной, стороны, – вместо стены по направлению большой дороги, – примыкает к той же церкви небольшой деревянный корпус, перестроенный из древних настоятельских высоких келий и служащий ныне богадельнею. От угла этого корпуса простирается на восток каменная стенка с аркой, открывающею заднюю северную часть монастыря. Стенка эта примыкает к огромной каменной трапезе с кладовою и казнохранилищем. При трапезе, с восточной стороны, возвышается Благовещенская, довольно тесная, зимняя соборная церковь, с большим полукруглым светлым куполом.

От южной стороны трапезы и от казнохранилища к юго-востоку, направо простирается каменная галерея и, в виде паперти, примыкает к главной, летней, соборной церкви Рождества Богородицы, с большим полукруглым светлым куполом. В средине той же галереи устроена огромная арка, ведущая в заднюю пространнейшую часть монастыря на северо-восток. При входе в эту арку, направо возвышается большой ряд длинных ступеней в паперть Рождество-Богородицкой церкви, a налево – такой же ряд и таких же ступеней в паперть трапезы и Благовещенской церкви.

Над самою аркой красуется четырехугольная колокольня о восьми окнах (по два окна на стороне), с пирамидальным куполом и светлою круглою главою. В пирамидальном каменном своде колокольни с давних времен безостановочно и верно ходили боевые часы. Бой часов во время тихой погоды слышен почти на весь Ферапонтовский приход, a частью и в соседнем Ильинском. К полуденной стене Богородицкой Соборной церкви приделана, в уровень с галереей, светлая ризничная палата. А к этой палате, на юго-восток, примыкает теплая с папертью церковь во имя преподобного Мартиниана. Над церковью возвышается огромный конусообразный купол, с большою светлою, круглою главою.

Направо от крыльца надворотной церкви, простирается к востоку соединенный с нею низменный каменный дом, весьма старинный, с тремя небольшими окнами, продолговатыми и вверху полукруглыми. В этом-то мрачном доме жил, под строгим надзором, патриарх Никон. К этому дому с юго-запада, а к надворотной церкви с юго-востока, примыкает весьма старинный, большой и высокий каменный холодный терем, с малыми узкими окнами. В углу между этим зданием и церковью под папертью находится крепкая каменная, отдельная келейка, в виде сторожки у самых Ворот Святых. От низменного каменного дома, по направлению к востоку, параллельно с южной стеной ограды, стоит другой низменный дом деревянный. В обоих этих домах живут ныне престарелые бедные женщины.

Прочее огромное пространство монастыря занято, кроме овощного небольшого огорода, широким лугом и могилами, с простыми деревянными крестами.

За упомянутой каменной стеной, в северо-западной части монастыря, у самой ограды монастырской, недавно находились каменные развалины пещеры, осененной молодыми березами, где, с согласия настоятеля, иногда уединялся заточенный Никон, для молитвы и размышления.

Вид Ферапонтова монастыря, со всех сторон открытый и очень красивый, возбуждает в благочестивых путешественниках тихий восторг и умиление. На восток и север от монастыря простираются широкие пашни и луга, a далее – пространные, необозримые леса. Монастырь виднеется далее 10 верст; на такое же расстояние слышен бывает гармонический звон его старинных колоколов.

Архитектура храмов относится к XVI веку. Все храмы, равно как и колокольня, выведены из кирпича до самых глав. Карнизы с узорами и маленькими теремками особенно украшают Соборную Рождество-Богородицкую церковь. На каждой стороне этой церкви карнизы пересекаются тремя дугами с перемычками. Те же украшения, но в меньшей степени, находятся и у прочих храмов. Кровли на Рождество-Богородицком и Благовещенском храмах низменные на четыре ската; на кровле первого возвышается большой фонарь с окнами средней величины, на втором фонарь немного уже, с закладенными окнами. Куполы на фонарях обоих храмов с небольшими главами, обитыми белою жестью; крестила них, кресты на них железные, четырехконечные. На церкви преподобного Мартиниана, равно как на колокольне и на церкви надворотной, кресты деревянные, обитые жестью, – на первой с колокольнею осьмиконечные, на последней – четырехконечные. Окна, кроме церкви преподобного Мартиниана, недавно перестроенной по новому вкусу, в прочих храмах небольшие и местами узкие, старинные, кверху большею частью полукруглые, с двойными перемычками. Входы с дверьми полукруглые, и на них в несколько рядов перемычки, кверху заостренные. В Соборной Рождество-Богородицкой церкви арки свода покоятся на четырех четырехугольных столбах; как столбы, так свод и стены украшены старинною живописью. Пол устлан разноцветными квадратными кирпичами. Алтарь, украшенный стенной живописью, состоит из трех полукружий: в среднем большем, пред престолом, помещены у стены деревянные скамьи, в правом, или южном (в диаконике) придел Святителя Николая, а в северном – жертвенник с прочими принадлежностями. Иконостас в сем храме очень благолепный, старинный, о пяти ярусах, с такими же иконами, отчасти поновленными. Кирпичный пол в алтаре, равно как и солея с деревянным амвоном, ступенью выше прочего помоста церковного. Пред царскими дверьми очень замечательно по своей старинной форме большое и широкое медное паникадило с двуглавым орлом – вклад царя Иоанна Васильевича Грозного. У правого клироса и поныне существует особенное настоятельское место. Церковь эта, по величине, а особенно по внешней форме, равно как и по внутреннему расположению и виду, очень подобна Свято-Троицкому Сергиевскому Собору.

В прочих церквах, – кроме церкви преподобного Мартиниана, где иконостас и иконы вновь устроены, – находятся очень старинные иконы в таких же иконостасах. Полы в них такие же, как и в Соборной церкви (кирпичные), a стенной живописи нет. Кафедры и хоров ни в одной церкви нет.

Церкви Благовещенская и надворотная, по тесноте помещения, не имеют ни клиросов, ни столбов. Большой свод трапезного здания поддерживается широким, четырехугольным, низменным столбом.

В церкви Преподобного Мартиниана, в северо-западном углу, под благодатной сенью, красуется такая же гробница над мощами святого угодника, с истым изображение его во весь рост. Драгоценный образ сей, хранимый под пеленами, принадлежит к числу древнейших икон в обители. У гробницы хранится, в футляре за стеклами, простой деревянный (ореховый) костыль преподобного игумена. Далее у стены, ближе к алтарю, белеется простая каменная надгробница без надписи.

Из утвари церковной, в обители, по старине, особенно примечательны священные сосуды, а из рукописей – житие преподобного Мартиниана со службою. Любители древностей могут найти здесь довольно много занимательных предметов, ибо обитель, по милости Божией, молитвами св. угодников, сохранилась от пожаров.

Монастырская ограда прежде была почти вся деревянная, довольно высокая, с тремя по углам шестиугольными башнями; на 4-м, северо-западном углу, вместо башни стоял над воротами огромной деревянный амбар. В том же углу недавно существовали развалины древней каменной пекарни, поросшие кустарником. В недавнее время, место обвешавшей, сооружена прихожанами небольшая каменная ограда с башнями.

Близ Святых Ворот, украшенных древними изображениями подвигов преподобных чудотворцев, за большой дорогой на юго-запад от монастыря, по тому же бору, ниже на мысу, омываемом волнами озера, простирается небольшой ряд новых священно-церковно-служительских домов с огородами. В прежнее время, по учреждении прихода в упраздненном монастыре, они находились близ Ильинской Цыпинской церкви.

На юг у того мыса, где недавно поселились ферапонтовские священно – церковнослужители, при истоке упомянутой речки из озера, в старину была монастырская мельница⁸, а недавно вновь построена одним экономическим крестьянином деревни Голышева огромнейшая мельница с домом.

Во 150 саженях от монастыря на юг, у большой дороги, на плоском месте, возвышается деревянная на столбах часовня, с весьма старинным деревянным крестом, который принадлежит к числу замечательных древностей ферапонтовских и тщательно соблюдается среди часовни.

На средине озера Ферапонтовского, в полуверсте на запад от монастыря, возникает из воды небольшой круглый остров, заваленный огромною кучею диких камней. Предание гласит, что камни эти накладены на остров по желанию патриарха Никона, потому что он, в последние годы пребывания своего в Ферапонтове, пред светлым закатом своим на севере, вознамерился построить для себя на том острове малый скит с церковью, – вероятно, по образу Ново-Иерусалимского. Но последовавшее перемещение патриарха в Кирилло-Белоезерский монастырь воспрепятствовало исполнению его намерения. Ныне, летом, на этом острове, называемом Каменным, гнездятся в величайшем множестве чайки (по-туземному – вьюши-горюши) около камней и выводят своих птенцов. Чтители памяти знаменитого Никона и поныне называют остров этот Никоновским.

В дождливые весны, равно как и во время водополья, поток, протекающий из Ферапонтовского озера, с быстротой низвергаясь, обрушивает плотины у мельницы и обваливает закраины оврагов по обеим сторонам озера.

Озеро Ферапонтовское весьма замечательно чрезвычайною в некоторых местах глубиною, изобилующею множеством различной рыбы. В ненастное время, особенно осенью, от сильного западного или восточного ветра, по длинному своему протяжению, волнуется оно с необыкновенным шумом и даже с ревом. Рыбная ловля на этом озере производится с великим успехом, и летом и зимою, а большею частью, в свободное от работ осеннее время, даже и ночью с огнем на жаровнях, когда случается тихая погода. Для дневной ловли, обыкновенно, употребляются невода, а для ночной – только остроги железные, с деревянными рукоятями в две сажени длины. С лучем (т. е. с пуком зажженной лучины) в лодке плыть близ озера и острогой колоть рыбу называется (по-туземному) лучить. Такая ловля, впрочем, не для всех и не всегда бывает удачна. Особенно есть предубеждение, что если кто из посторонних узнает, что пошли лучить, предприятие бывает неудачно и даже вовсе безуспешно.

Теперь следует сказать еще нечто о вышеупомянутой соседней Ильинской Церкви, что на Цыпине, отстоящей от монастыря на полторы версты и находящейся при озере, на плоском месте, омываемом речкою Каменкою, которая так названа потому, что течет, с шумом, по каменистой почве. Первоначальное основание этой церкви, вероятно, современно каменному построению Ферапонтова монастыря. Но достоверно известно, по преданию, что сначала Ильинская церковь стояла совсем не на том месте, где ныне. На нынешнем месте уже вторая, огромная, восьмиугольная деревянная церковь, с высокою на трех сторонах папертью, существует не менее 120 лет; а о первой, бывшей на месте нынешней церкви, неизвестно, сколько лет она стояла. Только знают, также по преданию, что первая церковь, бывшая на месте нынешней, перенесена была сюда с большого холма, находящегося на юго-восточном берегу озера Ильинского, и перенесена по случаю чудесного троекратного явления иконы Св. Пророка Илии на некотором дереве, среди бывшего тогда дремучего леса, там, где ныне красуется означенная церковь. Икона сия и поныне существует в церкви, под серебряным окладом, и служит предметом благоговейного чествования для жителей всей Ферапонтовской волости и соседних мест. Древнейшая икона сия, в длину не более 12 вершков, а в ширину до 10 вершков, хотя писана красками на смоле, но имеет изображение довольно ясное. Что в древнее время Ильинская церковь стояла на холме, об этом свидетельствуют, кроме предания, и находящиеся там курганы; поэтому место это и поныне называется церквище⁹.

Не очень в дальнем расстоянии, в той же ограде деревянной, на север от Ильинского храма , белеется большой каменный храм во имя Св. Великомученика Димитрия, с таковым же низменным теплым храмом Св. Великомученика Георгия. Оба храма построены в конце прошлого ХVIII века. Колокольня при них очень красивая, воздвигнута в начале настоящего столетия, по правилам изящного зодчества. В храме Димитриевском весьма великолепен превысокий иконостас с изящною резьбой и колоннами разных орденов, весь вызолоченный и украшенный иконами весьма хорошей живописи. В Ильинском и Георгиевском храмах иконостасы с иконами старинные; между иконами есть весьма древние. Поодаль от храмов находятся две отдельные деревянные богадельни, из которых одна, большая, очень старинная, была некогда трапезою пред прежним деревянным Димитриевским храмом и называется ныне мастерскою, потому что в ней художники-мастера вырезывали иконостасы и писали иконы для нового храма. На месте прежнего деревянного алтаря стоит ныне маленький деревянный памятник с крестом. Прочее пространство в ограде почти все, кроме площадки для ярмонки по праздникам, занято могилами с деревянными крестами.

Дома священно- и церковно-служителей находятся на возвышенном, живописном местоположении, в расстоянии не более 10 сажен от церковной ограды. Они пользуются довольно обширными окрестными полями и небольшим лесом, который называется пустошью, вместе с сенокосными лугами. В хозяйстве у них есть очень порядочное огородничество и садоводство.

Далее продолжаем общее описание волости и ее жителей.

Лес в Ферапонтовской волости, большею частью посредственной величины, состоит из березника, ельника, осинника, сосновника и некоторых кустарников. Строевой лес привозится из дальних казенных мест, не ближе 15 верст. В небольших лесах родится довольно всяких грибов и ягод, соответствующих климату, особенно довольно растет (по-здешнему) брусницы, голубицы, черемхи, рябины, смородины и клюквы, довольно также земляницы, костяницы, черницы; есть отчасти морошка, малина и поляника.

Всех селений в волости, кроме сел священно- и церковно-служительских, до 37, из которых 15 в Ферапонтовском приходе, а прочие 22 – в Ильинском. Все эти селения – экономические, кроме одной маленькой деревни, называемой Горы, которая принадлежит помещику и находится на юго-восточном склоне горы Цыпины, в Ильинском приходе.

Во всей волости жителей не более 2500 обоего пола; из них большая половина в Ильинском приходе. В этом же приходе, в южном краю, находится до 7 деревень, населенных, в первой половине прошлого XVIII века, Карелами, которые все уже обрусели и мало разнятся от прочих прихожан. Жители обоих приходов большею частью благочестивы и усердны к церкви Божией, и нет между ними раскольников.

Из селений более прочих замечательна так называемая Подмонастырская Ферапонтовская Слобода. Жители ее, находясь на большой дороге и часто бывая в сношениях с городскими жителями и другими порядочными людьми соседних помещичьих сел, отличаются некоторою образованностью, a иные даже начитанностью и правильным наречием; но очень многие, называя себя мещанами, от недостатка деятельности и промыслов, живут в бедности. Слобода эта прежде была лучше устроена; но, опустошенная пожаром, в начале текущего столетия, она не может доселе вполне поправиться. С давних времен служит она местом народной сходки и частых собраний, для совещаний по выбору волостных властей и по другим важным общественным делам. Эти собрания нередко бывают соединены, по русскому обычаю, с искусственным, шумным весельем.

Почти все обыватели волости более или менее занимаются хлебопашеством и скотоводством, a частью огородничеством для домашнего продовольствия. Некоторые начали обращать внимание на садоводство: яблони и ягодные кустарники растут хорошо и приносят плоды очень порядочные. Хлеб разного рода (рожь, пшеница, ячмень, горох и овес) годами вырастает в изобилии, достаточном не только для домашнего продовольствия, но и на продажу. Впрочем, по причине гористой и каменистой с глиною почвы, от засухи нередко бывают неурожаи, а потому жители имеют нужду в покупках привозного хлеба. Многие сеют довольно льна, конопли и репы: это доставляет им очень значительные выгоды в хозяйстве. Многие также с великою пользою занимаются рыбной ловлей в своих волостных озерах, но не многие охотятся за зверями: ловят только зайцев и отчасти белок. Некоторые с большим успехом занимаются мелочною торговлею и чрез то значительно богатеют. Такие торговцы, обыкновенно, заводят большие дома и слывут богачами. Иные удачно занимаются разными домашними ремеслами: делают посуду деревянную и глиняную, телеги, сани и разные домашние утвари. Есть даже очень хорошие плотники, кузнецы, токарные и столярные мастера. Во многих деревнях находятся ветряные мукомольные мельницы и толчеи. В нескольких деревнях есть довольно хороших домов со службами и загородами. Некоторые крестьяне, особенно из Ферапонтовского прихода, ходят в бурлаки на судах к Петербургу и в другие города. Чай у редких водится; а табак нюхательный и курительный находится почти во всеобщем употреблении между мужчинами, особенно в Ферапонтовском приходе. Замечательно, что прихожане ильинские живут достаточнее ферапонтовских. Между первыми особенно Кареляки отличаются добродушием, примерным хлебопашеством и постоянным трудолюбием. У них заметен только недостаток в разговорном языке, потому что они, более других, любят рабочую домашнюю жизнь и преданы своим хозяйственным занятиям, среди привольной и привлекательной природы. Они помещены на юг от горы Цыпины, на лучших плодородных местах, близ упомянутого канала Герцога Александра Виртембергского.

Жители Ферапонтовской волости одеждою довольно отличаются от прочих обывателей окрестных стран.

Старики и пожилые носят простую одежду из своедельщины, большею частью черные балахоны или армяки с борами и без боров; зимою подоболокают овчинные полушубки; опоясываются всегда пестрыми или красными кушаками по нижней части брюха; летом носят поярковые черные шляпы, а зимою – разные шапки, большею частью из своедельщины. Молодые мужчины носят то же самое платье, несколько пощеголеватее, а сверх того цветом большей частью синее либо зеленое, и, притом, с красными или пестрыми галстухами; летом на красных и белых рубашках, по подолу вышитых разными узорами, носам короткие суконные камзолы с медными пуговицами. На шляпах многие носят разные ленточки и светлые пряжки с павлиньими перьями. Исподнее платье большею частью полосатое либо синее, у некоторых – черное плисовое. Все, обыкновенно, ходят в больших сапогах разного фасона. Бедные только в рабочую пору надевают берестяные лапти.

Женщины ходят большею частью в различных сарафанах под разными названиями: по будням – в полосатых, так называемых домотканых, из разноцветной шерсти, а по праздникам – в китайчатых, кумачных, иногда в шелковых, а большею частью в полу-ситцевых, с маленькими чрез плечи проймами. На голове носят повойники, или кокошники, обшитые позументами либо лентами. На шее носят серебряные цепочки с такими же крестами. Рубашки носят красные и белые, с длинными и широкими рукавами, с застежками. С головы распускают назад по плечам длинные и широкие фаты (платки). Многие сверх сарафанов надевают синие суконные, бористые и длинные кафтаны, с широкими шелковыми поясами либо кушаками. На ногах носят сапоги, часто черки или так называемые коты с красными опушками суконными; a некоторые носят башмаки. Летом на сельской ярмонке, по праздникам, они любят есть преники (пряники) и лук зеленый и головчатый.

Девицы, и богатые и бедные, все ходят в сарафанах разноцветных; многие поверх сарафанов носят пестрые кофты (по-туземному – шуган) – верхнее короткое платье с мелкими борами. На голове некоторые носят, по древнему обыкновению, шитые серебром, и мишурой, с блестками, так называемые ленты, в виде венчиков, иногда с жемчужными поднизями: это – подражание белозерским девицам. А большею частью повязываются красными платочками. В косе носят ленточки разноцветные, иногда так называемые косники, в виде двух небольших равносторонних треугольников, сшитых, из какой-нибудь материи и набитых шерстью либо пенькой. На шее носят цепочки с крестами и различные ожерелья. Они в летнее время любят по праздникам есть орехи и пряники и увеселяются песнями и хороводами (по-туземному – караводами); а об Масленице, при многочисленном собрании, катаются с покатости ногами на гладких и длинных сосновых шестах, держась попарно за руки. Любимый у них обычай – собираться к невестам и петь разные свадебные песни с причетами на протяжный и заунывный распев.

Летом, когда у богатых домохозяев делаются так называемые помочи для сенокоса, а особенно для жатвы, собираются на эти помочи, под надзором пожилых людей, молодые мужчины, женщины и девицы, иногда до сотни, и, после работы, преимущественно же после сытного ужина с пивом, громко поют различные, большею частью заунывные, протяжные русские песни. Тогда же случается у них и пляска с музыкой, которую составляют балалайка и гудок (род пастушеской волынки).

Наконец скажем кое-что и о говоре жителей Ферапонтовской волости.

Они вообще в речениях букву о слишком резко произносят, наприм. хозеева (хозяева) говорят гостям: «покушайте пожалуста»; a гости отвечают: «очень хорошо, то и дело». А когда еще просят и говорят: «поневольтесь, (покушайте)», они отвечают: «оченно довольно, не согрешайте» (т.е. не беспокойтесь).

Букву ѣ произносят как и или ги, – е – как о или jo, наприм. здисе в лисе (здесь в лесе); шпо ты гиси (что ты ешь?); погидjoм к обидне (поедем к обедне); мисец свитjiот (месяц светит); joне влизли в клить (они влезли в клеть); joн не умjiот писjoн пить (он не умеет песен петь); жона парjoнка принjoсла (жена сынка родила).

Букву я выговаривают как е, наприм. тетя (тятя), дедя (дядя); опеть, преник, хресьенин (опять, пряник, крестьянин); не потерей, не гулей (не потеряй, не гуляй).

В окончаниях глаголов настоящего времени 3-го лица единственного числа и 1-го лица множественного числа е выговаривают как jo, наприм. знаjoт, пишjoт, читаjoт, слушаjoм, исполняjoм (знает, пишет, читает, слушаем, исполняем); а во 2 лице множественного числа настоящего времени е выговаривают как и, наприм. што вы делаите, читаите (что вы делаете, читаете).

В прошедшем времени глаголов окончание л произносят как у, наприм. де быу, куды ходиу, цево делау (где был, куда ходил, что делал).

Щ выговаривают как шш, наприм. ишши лешшей (ищи лещей); не свишши на церквишшах (не свищи на церквищах).

К именам, кончающимся на ъ, прибавляют вместо частицы то, слог от, наприм. joнот мужикот порной (он-то мужик сильный); ковшикот золезной (ковшик-то железный); влись на косогорот (влезь на косогор-то); спрец топорот (спрячь топор-то); ротот пол (рот-то пол, т. е. открыт); погребот закрыт (погреб-то ...); домот запjoрт (дом-то заперт).

Многие часто ч произносят как ц, и наоборот, наприм. joн черемонной человек: подцует черковников цеем (он церемонный человек: подчует церковников чаем); циновные люди не гидят цесноку, штобы не было лихо чjoловаться (чиновные люди не едят чесноку, чтобы не было противно целоваться).

Вместо что говорят либо што или що, а чаще – чево, цево, наприм. цево ты делаjoшь (что ты делаешь); штобы тибя изняло (чтоб тебя вырвало, – чтоб тебе дурно стало). Вместо еще говорят ешшо, наприм. поманю ешшо (помедлю еще).

Употребляют очень много таких слов и названий, какие в других странах России или мало, или вовсе неизвестны. Порато (весьма); болешто (почти); забедно (досадно); болько (больно, болезненно); взаболь (в самом деле); лони, лонись (в прошлом году); ономяднись (на прошлых днях); оногдась (недавно); утрось (по утру, – в прошлое утро); веснусь, летось, осенесь, зимусь (в прошлую весну, в прошлое лето, прошлой осенью, прошлой зимой); с бухты-барахты (врасплох, опрометчиво); куды, туды (куда, туда); коли, колды (когда); толды (тогда); мине, тибе, у миня, у тибя (мне, тебе, у меня, у тебя); псальма (гимн, – духовная песнь); стать (рост, склад, состояние); рожа, харя (лицо, личина); кошуля (длинная, на старинный манер шуба, с медными пуговками и с опушками); фата, фатка (плат, платок); треух (старинная зимняя шапка о трех ушах, какую носят старики и пожилые люди); коты, чеботы, черки (большие с опушкой башмаки); бахилы (большие сапоги); шугай (кофта, короткая верхняя женская одежда); свита (балахон, зипун из толстой ткани); ряднина, веретище (самая грубая, толстая ткань из отрепья); тушпан (домотканый холщовый сарафан, окрашенный темною краской); жбан (деревянная кружка для квасу); скобкарь (ковшик с двумя рукоятками); ставец (деревянная высокая чашка); воронец (перекладина в избе, примыкающая к печи и полатям и имеющая в себе полку для поклажи столовой посуды); свитец (большой деревянный подсвечник с железными ушами, в которых втыкается и горит березовая или сосновая лучина); грядка (жердочка, шестик, на чем сушится белье или платье); малjонка (мера, четверик); картофь, картофiя (картофель).

Предлог по весьма часто употребляется вместо за; напр. ходить по грибы, по ягоды (за грибами, за ягодами); в местных поговорках: на погос-поовjoс, на Раменье-по-каменье, на Итклу-по-иглу.

Собственные имена в крестьянском быту очень часто называются полуименем, в отсутствии лиц называемых, а большею частью в уменьшительном виде, хотя говорится о людях пожилых и даже преклонных лет, в известном кругу пользующихся почетом, наприм. Ортюша (Артемий); Никша (Никон); Кузя (Козьма); Прокуша (Прокопий); Осташа (Евстафий); Фарута (Ферапонт); Иогорша (Георгий); Микуша (Николай); Паня (Павел); Митя, Митюта (Димитрий).

А об искажениях женских имен должно упомянуть, что их, по туземному говору, тьма тмушшая, правда сушшая.

Весьма часто употребляются следующие слова: чига (овца), ягарма (буйная овца), тырлыга (буйная корова), вислеть (большая собака); галуха (шутка); гам (шум); вяха, фтора (беда, несчастие); уповод (некоторый промежуток времени); спень (несколько часов беспросыпного спанья или сна); карацюн или карачун (нечаянный конец, скоропостижная смерть); типун (язвина, язва); бобка (игрушка; бобками называются также цветы); басаста (прикраса, узор); пилик (берестяной, клинообразный сосуд; пиликом иногда называют сухощавого человека, имеющего клинообразное лицо, и потому говорят часто: пиликова рожа); закомыра (хитрое, замысловатое изречение); говоря (речь, разговор, говор); загвозка (острое, язвительное изречение); пригоноха (суеверное мнение, ворожба).

Во всегдашнем употреблении слова: божат (крестный отец); божатка (крестная мать); галушник (веселый человек); детина (молодец, парень); казак (наемник, работник); скопидом (скупой, домовитый человек); шантява (пройдоха, проныра); зыбошник (лукавец, обманщик); куныга, ханыга (от слова ханыжить, ханжить, быть напрасливым, назойливым, иметь привычку просить, – нахал, попрошайка); заноза (гордец, забияка); кикимора (беспокойный, неуживчивый человек); бахвал (хвастун); баской (красивый), басалай (щеголь); обмен (болван, дурак); слянда (бродяга); пентюх (глупец, неуч); олух, оботур (ослух, ослушник упрямец); пестерь, кошель (в собственном смысле, плетеный сосуд для какой-нибудь поклажи, а в относительном, смысле – неповоротливый, неловкий, нерасторопный человек); фаля, леля (простяк, дурачок); мизон (подслеповатый, близорукий человек); копа, сjома, тихоня (кропотливый, задумчивый, медленный человек; копою часто называется искусный собирать грибы и ягоды); порной (дюжий, крепкий, сильный); норной (вялый, слабый, иногда брезгливый); везиговатый (привязчивый, неуступчивый); лопа, омжа, обсысало (обжора, объедало).

Тарантить, балакать, баять (часто говорить, болтать, разглагольствовать); примолаживать (говорить по-детски, иметь картавый язык); расцецуривать (разглагольствовать, рассказывать с прикрасами); балянтрясить, балагурить, галушить (шутить); тренчать, блекотать (часто и много говорить, ворчать, роптать); тренькать (звонить, брякать); разгуториться, раскалякаться (разговориться); судачить (пенять, выговаривать, жаловаться, роптать); бурлить, рычать (шуметь, кричать); наварзать, напатрашить (наделать много дурных поступков, причинить вред себе и другим); мордовать (брезгать, отвращаться); сляндать (бродить, бродяжничать); басить (красоваться, щеголять); побахоривать, росбахориться (расхаживать, расходиться, важничать); барабошить (вздорить, перебивать речь); шмякать, колышматить, котошить (колотить, бить); разаться (бросаться, кидаться опрометью); счигостить, цапнуть (схватить, украсть); перечетырживать (переговаривать, пересказывать, празднословить); очраять (осмеять); обренькать (остричь догола); приспичить (приторопить, привесть в затруднение); пригонобить (приворожить); спашевать, сдрефить, сгузать (тягу дать, убежать, отстать, отказаться, струсить, обратиться назад); нажуториться, насупониться (от слова супонь, которою натягивается хомут; нахмуриться, задуматься, сделаться угрюмым, невеселым); фарать, корепаться (хворать, быть слабым); окошеливаться (быть неловким, неповоротливым); поманить, посjомать (помешкать, помедлить, остановиться); веньгать, нявгать (стенать, горевать, плакать); щувать (увещевать, уговаривать); кучиться, докучать (просить усильно, беспокоить просьбами); натакать (присоветовать, наставить, указать); химостить (колдовать, нашептывать, составлять лекарства, лечить); взбутетенить (смутить, встревожить), вскурпежить (скрутить, скорчить); подтатаурить (крепко подвязать, подпоясать); чеконуться (столкнуться, стукнуться, поцеловаться); не бардовать (не гнуться); не турать (не вникать, не обращать внимания); узорить (увидеть, заметить).

Божба, обыкновенно, выражается так: «на то Бог; на то Христос».

Известнейшие русские пословицы и поговорки, почти все, употребляются и между обитателями Ферапонтовской волости.

Сообщено Архимандритом Макарием,

Чл.-С. Общ.