Глава 11

1–3. Суд Божий, обнаруживающийся в опустошении страны. 4–14. Символическое изображение деятельности доброго Пастыря и неблагодарности овец. 15–17. Небрежность и своекорыстие негодного пастуха и предрекаемое ему строгое наказание.

Зах.11:1. Отворяй, Ливан, ворота твои, и да по­жрет огонь кедры твои.

Зах.11:2. Рыдай, кипарис, ибо упал кедр, ибо и величавые опустошены; рыдайте, дубы Васанские, ибо по­валил­ся непроходимый лес.

Зах.11:3. Слышен голос рыдания пастухов, по­тому что опустошено при­волье их; слы­шно рыкание молодых львов, по­тому что опустошена краса Иордана.

Суд Божий над избранным народом изображается под видом опустошения земли, уничтожения наиболее важных ее произведений. Опустошение земли – знак окончательного разрушения царства. Этот суд над Израилем был приведен в исполнение римлянами. Таково понимание св. Кирилла: пророк «предвозвещает будущее неверие в Него (во Христа) сынов Израиля... и то, что по этой причине должен быть сожжен самый храм и, конечно, Иерусалим... Совершилось же это рукою римлян, предводительствуемых некогда Веспасианом и Титом» (с. 148, Keil 616, Руж. 226; Urguhart, Die erfüllten Weissagungen... 1903. Ss. 169–170).

Зах.11:4. Так говорит Го­с­по­дь Бог мой: паси овец, обречен­ных на заклание,

Зах.11:5. которых купив­шие убивают не­на­ка­за­н­но, а про­дав­шие говорят: «благо­словен Го­с­по­дь; я раз­богател!» и пастухи их не жалеют о них.

Избранный народ, наказываемый Богом за свои грехи и свою непокорность, уподобляется стаду овец, обреченных на заклание. Никто не чувствует к ним никакой жалости; всякий о том только и думает, чтобы извлечь себе от них как можно более выгоды. Купившие убивают овец, когда захотят, не опасаясь за это никакой ответственности; продавцы радуются полученной прибыли, а пастухи совершенно равнодушны в участи овец своих (Иерон. 132; Кир. 153–155).

Зах.11:6. Ибо Я не буду более мило­вать жителей земли сей, говорит Го­с­по­дь; и вот, Я пред­ам людей, каждого в руки ближнего его и в руки царя его, и они будут по­ражать землю, и Я не избавлю от рук их.

Однако, Господь не совсем оставляет без Своего попечения грешный и преступный народ. Ради сохранения его от окончательного уничтожения Он изливает гнев на тех жителей земли, которые столь жестоки по отношению к Израилю, терпящему бедствия порабощения. По св. Кириллу, здесь Господь «угрожает гибелью вместе и пасомым... так как хотя у них была возможность прибегнуть к руководительству архипастыря всех, разумею Христа, и быть под властью Его, однако они невежественно предпочли предаться заколавшим и продававшим их» (с. 155–156).

Зах.11:7. И буду пасти овец, обречен­ных на заклание, овец по­истине бедных. И возьму Себе два жезла, и назову один – благо­воле­нием, другой – узами, и ими буду пасти овец.

Далее пророком символически изображается деятельность доброго Пастыря, принимающего впредь на Себя труд охранения стада; по ходу речи этот Пастырь есть Сам Бог (или лицо Божеское, т. е. Мессия, – Keil. 617). Несчастных, обреченных на заклание овец Он пасет посредством двух посохов: один Он именует благоволением (Венcк.: благодатью), другой – узами. По выражению Ляура, символические наименования жезлов, данные добрым Пастырем, должны были представлять как бы девиз Его пастырского служения (P. Elred Laur. Die Prophetennamen des Alten Testamentes. Freiburg ¹, 1903. S. 115). Древние и Лютер вместо chobhelim – «узы» в ст. 7 читали chabhalim – «болезни, скорби» (Luth. 222, Marti 441).

Зах.11:8. И истреблю трех из пастырей в один месяц; и отвратит­ся душа Моя от них, как и их душа отвращает­ся от Меня.

Зах.11:9. Тогда скажу: не буду пасти вас: умира­ю­щая – пусть умирает, и гибнущая – пусть гибнет, а оста­ю­щиеся пусть едят плоть одна другой.

Деятельность доброго Пастыря за период времени, обозначаемый символически одним месяцем, проявляется, главным образом, в том, что Он уничтожает трех пастухов – очевидно, тех, которые угнетали овец, обращались с ними несправедливо и жестоко. По очень распространенному со времени отцов толкованию, под тремя пастырями следует разуметь еврейских царей (или вообще представителей светской власти), священников и пророков. Так у св. Ефрема (с. 249) и блаж. Феодорита (с. 110) Иероним приводит это толкование, но сам держится другого, понимая под тремя пастырями Моисея, Аарона и Мариам: «из них Мариам умерла в первый месяц, называющийся nisan, в пустыне Син; в том же месте и в тот же месяц вследствие воды пререкания, Моисей и Аарон были осуждены к тому, чтобы не войти в землю обетования (Чис.20:10–13). И было так, что из тех трех вождей одна была поражена действительною смертью, другие два осуждены на смерть приговором божественного суда» (136). У св. Кирилла разумеются здесь «священники, судьи и сведущие в писаниях закона» – «книжники», или «законники» (с. 159–160). В позднейшее время толкователи более склонны разуметь в данном месте три суровых монархии, у которых в подчинении поочередно были евреи (Keil 620, Haupt 280; Zatw 1881. S. 27, Anm. 2, S. 71 и Anm; Marti 439). – Но и овцы не остаются безнаказанными, по упразднении трех жестоких пастухов они не проявляют должной доверчивости и покорности по отношению к своему Пастырю, и Он находит Себя вынужденным прекратить Свою деятельность по охранению стада, оставив его на произвол судьбы, на гибель от внешних бедствий и от внутренних раздоров.

Зах.11:10. И возьму жезл Мой – благо­воле­ния и пере­ломлю его, чтобы уничтожить завет, который заключил Я со всеми народами.

В знак этого Он ломает жезл, именуемый «благоволением» или «благодатью», и завет, заключенный Им со всеми народами, разрушается в тот же день (Зах.11:11). Этот завет был благодетелен для охраняемого Пастырем стада, потому что в значительной мере парализовал то зло, которое могли бы языческие народы причинить народу избранному (Keil 622).

Зах.11:11. И он уничтожен будет в тот день, и тогда узнают бедные из овец, ожида­ю­щие Меня, что это слово Го­с­по­да.

Это действие Пастыря доброго правильно понято только частью овец, смиренных и послушных, которые после того уразумели истину божественного посланничества доброго Пастыря и отдались Ему всецело, что и спасло их от гибели, постигшей непокорных овец.

Зах.11:12. И скажу им: если угодно вам, то дайте Мне плату Мою; если же нет, – не давайте; и они отвесят в уплату Мне тридцать сребре­ников.

А к этим применяется Пастырем последнее средство вразумления их и выяснение их истинных отношений к Нему. Пастырь предлагает овцам высказаться, насколько они ценят Его деятельность, – находят они ее заслуживающею вознаграждения или нет; и Он получает в награду за Свое попечение о стаде тридцать сребренников – цену раба (Исх.21:32), которою, очевидно, не вознаградить хотели Пастыря за Его труды, а нанести Ему тяжкое оскорбление.

Зах.11:13. И сказал мне Го­с­по­дь: брось их в церковное хранилище, – высокая цена, в какую они оце­нили Меня! И взял Я тридцать сребре­ников и бросил их в дом Го­с­по­день для горшечника.

По повелению Божию, пророк, символизирующий действие доброго Пастыря, должен бросить эту оскорбительную награду в церковное хранилище, и он бросает тридцать сребренников в дом Господень для горшечника. – Чтение «el hajjozer» в Зах.11:13 спорно. Многие читают вместо hajjozer – горшечник, haozar – сокровищница (Ges. W. В. Segfried u. Slade, Hebräisches Wörterbuch zum Alten Testament, 1893, Leipzig; Now. 372, Marti 440). Переход алеф в иод обычен в библ. -арам.; не невероятен он и для книги послепленного происхождения (H. Strack, Grammatik des Biblisch-aramäischen. Leipzig, 1901. S. 13; Zatw 1881. S. 28, Anm. Син. переводит первое «el hajjozer» этого стиха – «в церковное хранилище», второе – «для горшечника»). В объяснение выражения «горшечнику», «для горшечника», Ружемонт рассуждает так: «Поле Крови или Акеллама, на южной стороне долины... Гегинном, представляет единственное место в Иерусалиме и его окрестностях, где можно найти землю для горшечного мастера. Таким образом, в этом городе мог быть только один горшечник... Гегинном был «сточной ямою всего города, в которую стекали все нечистоты», по Талмуду, называющему его жерлом ада. Таким образом, горшечник, в глазах народа, принимал на себя некоторую долю оскверненности места, в котором обитал; и бросить горшечнику какой-нибудь предмет, значило выразить самым решительным образом презрение к нему» (с. 230). По Гаупту, горшечник упомянут потому, что он постоянно имеет дело с глиною, с грязью, так что «бросить горшечнику» может обозначать не иное что, как бросить в грязное, нечистое место (S. 262). Некоторые немецкие комментаторы сближают употребленное у пророка Захарии zum Töpfer с немецкими выражениями: zum Henker или zum Schinber (Reinke 144, Keil 624). Сопоставление выражений «в дом Господень» и «для горшечника» и понимание последнего выражения в указанном смысле приводит Гаупта к тому заключению, что первое из этих выражений представляет параллель с тем местом писания, где храм называется домом торговли и вертепом разбойников (S. 283). У LXX hajjozer переведено через χωνευτηριον, слав. горнило (см. W. Н. Lower, The Hebreu Student's Commentary on Zehhariah Hibrek) aud LXX London, 1882. (P. 103). Блаж. Феодорит, толкуя текст LXX, считает слова εις το χωνευτηριον пояснением к εις τον οικον Κυριου, рассуждая так: «Владыка повелевает пророку, как бы неким огнем испытать, достойна ли сия награда за благодеяния; пророк же сказал, что вверг сребренники в храм Божий, который справедливо наименовал горнилом, потому что в нем приходящие для покаяния, как в некоем горниле, обновляются, отринув яд греха и сподобившись Божия человеколюбия» (с. 112). А блаж. Иероним под jozer разумеет того горшечника, «который есть Творец и Ваятель всего» (с. 140). Употребление в Библии глагола jаzаr и в приложении к творческой деятельности Божией (пример чего видим в Зах.12:1; см. Ges. 10, 13), до некоторой степени, оправдывает такое понимание и в данном месте. – Отцы и учители Церкви согласно видят исполнение пророчества Зах.11:11–13:) в назначении именно тридцати сребренников Иуде за предательство, о чем повествует евангелист Матфей в Мф.27:5, 9–10:), упоминая, впрочем, имя Иеремии, а не Захарии (Ефр 251, Кир 165, Феод III, Иерон 139–140).

Зах.11:14. И пере­ломил Я другой жезл Мой – «узы», чтобы расторгнуть брат­с­т­во между Иудою и Израилем.

После того уже не было никакой возможности оставаться пастырем столь непокорных и неблагодарных овец, и Пастырь добрый разламывает второй Свой жезл, расторгая братство между двумя половинами избранного народа, между Иудою и Израилем, предоставляя их на жертву внутренним раздорам и партийной борьбе (Keil 625). Теперь попечению доброго Пастыря о неблагодарных овцах наступает конец. – Св. Кирилл значение жезлов с символическими наименованиями толкует в применении к проповеди евангельской и закону Моисееву: «не познав и жезла доброго, то есть проповеди евангельской, и сверх того обесславив этим второй жезл, имя которому уже, т. е. закон Моисеев, иудеи не пришли к вере, не познали законом и пророками Предреченного» (с. 168).

Зах.11:15. И Го­с­по­дь сказал мне: еще возьми себе снаряд одного из глупых пастухов.

Зах.11:16. Ибо вот, Я по­ставлю на этой земле пастуха, который о по­гиба­ю­щих не по­за­ботит­ся, по­теряв­шихся не будет искать и больных не будет лечить, здоровых не будет кормить, а мясо тучных будет есть и копыта их оторвет.

Но стадо не может совсем оставаться без пастыря; отвергнув Пастыря доброго, оно снова подпадает власти и водительству пастыря неразумного и жестокого. Пророк, согласно повелению Божию, должен взять снаряд одного из глупых пастухов. Этот снаряд обозначает, конечно, неразумную распорядительность и небрежение о стаде со стороны пастуха.

«Раздробление копыт по Келеру, указывает на употребление в пищу жира из копыт» (Marti 442). – Св. Кирилл и блаж. Иероним, под неразумным, своекорыстным и жестоким пастырем разумеют антихриста (Кир 169, Иерон 142. Ср. Luth. S. 329). Новейшие толковники под злым пастырем разумеют Римскую Империю, жестокой власти которой евреи подпали около времени пришествия Спасителя и от которой, по отвержению Его, потерпели конечный разгром (Keil 631, Haupt 284).

Зах.11:17. Горе негодному пастуху, оставля­ю­щему стадо! меч на руку его и на правый глаз его! рука его совершен­но иссохнет, и правый глаз его совершен­но по­тускнет.

Возмездие ждет негодного пастуха, совсем не радящего о стаде. Самые необходимые члены – рука и правый глаз его поражаются: рука теряет способность действовать, а глаз видеть – за то, что не служили интересам стада.