Келлии и келлиоты

Келлии и келлиоты. Келлии – небольшие, отдельные помещения, постройки, устрояемые или в самых общежительных монастырях, или по соседству с ними, и предназначаемые для тех монашествующих, которые не желали подчиняться всем требованиям устава общежительных монастырей. Появление келлий и связанного с ними так называемого келлиотства, – особножитного монашества, – считается последователями результатом стремления облегчить трудности истинно монашеской жизни. «Человек постригался в монахи, входил для жительства в монастырь, но не вступал в монастырскую общину, подчиняя себя ее требованиям, относительно неимения собственности, пищи и всего образа жизни... Стол был скуден и суров; одежда груба и бедна, и без малейшего излишка против необходимости, в готовом помещении не полагалось комфорта, даже до иголки. Словом, этот готовый полный пансион в существе был лучше только настоящего голода и полной наготы, и бескровности; и при всем том заставляли работать. В совершенно ином свете представлялось келлиотство. Человек ставил или покупал себе в монастыре отдельную келлию и жил в ней на свои собственные средства, отдельным хозяйством, подвергая себя лишениям в пище и во всем, или, наоборот, избавляя себя от них и не помышляя о них» (проф. Е.Е. Голубинский, История русской церкви I т., 2 ч., стр. 501). Насколько справедливо подобное понимание причин возникновения келлиотства, можно судить, прежде всего, по условию, заключенному в 1197 г. неким Константном Пафнутием с братией монастыря Ап. Иоанна Богослова на Патмосе. Сделав в его пользу некоторые пожертвования, Константин выговорил себе право избрать в монастыре тот или другой образ жизни, т. е. общежительный, или келлиотский. В последнем случае монастырь должен был выдавать ему одежду и содержание, не обременять работою и приставить для услужения особого человека (Miklosich et Müller, Acta et diplomata graeca medii aevi sacra et profana VI, стр. 134–135). Еще рельефнее и яснее определяется сущность келлиотства в Уставе константинопольского патриарха Алексея (XI в.). «Дающим, – говорит он, – так называемые отрицания (взносы) и за это хотящим быть свободными (от работ), и кельи иметь лучшие, и слуг иметь большее число, и хлеб, и вино получать лучшие, и в большем количестве, не позволяем вступить и на двор монастырский (Рукоп. Москов. Синод. библ. № 330, л. 235 об.). Подобным же характером отличается и современное келлиотство. «Здесь, – говорит проф. А.А. Дмитриевский об афонских келлиях, – исполнение монастырского устава не обязательно, канон иноческий выполняется по мере сил каждого и во время, какое найдет для себя подходящим, пища разнообразнее и более питательная, отдых по произволению, обязательный труд, в виде послушания, отсутствует... Режим всецело зависит от произволения старца; церковный устав исполняется так, как он укажет» (Русские афонские монахи-келлиоты, в «Труд. Киев. Дух. Акад.» 1906 г. октябрь, стр. 71. 78).

Являясь упадком истинно монашеской жизни, келлиотство с раннего времени вызывало ограничительные распоряжения светской и духовной власти. Так, его резко осуждает и решительно воспрещает на будущее время 133-я новелла императора Юстиниана: в таком же духе высказывается, как видели выше, Устав патриарха Алексея, а равно, и Типикон малоазийского Богородичного монастыря «τῶν Ἡμίου Βωμῶν» по рукоп. Патмосской библ. 1162 г. № 265. «Не желаю, – выражается автор Устава, – чтобы келлиоты были в монастыре моей Пресвятой Богородицы; всецело запрещаю это» (проф А.А. Дмитриевский, Описание литур. рук. I, стр. 742). Следы подобного же отрицательного отношения к келлиотству можно видеть и в других Уставах: они, по возможности, стараются ограничить число келлиотов. В Типиконе св. Афанасия Афонского высказывается, напр., желание, чтобы из 120 братий лавры келлиотов было только пять человек (Μαν. Γεδεών, Τυπικὸν τοῦ ὁσίου καὶ θεοφóρου πατρὸς ἡμῶν Ἀθανασίου τοῦ ἐν τῷ Ἄθῳ, ὁ Ἄθως, σελ. 263) св. Христодул в своем Уставе монастырю Ап. Иоанна Богослова на Патмосе определяет штат келлиотов в 12 человек (Ὑποτύπωσις τοῦ ὁσίου πατρὸς ἡμῶν Χριστοδóλου: Ἔκδοσις Κυρίλλου Βοΐνη ἱεροδιακόνου, Ἀθήν. 1884, σελ. 101). По Уставу императора Иоанна Комнина, в подчиненном Пандократорской обители монастыре Монокастана было 12 келлиотов, Мидикария – 6, Галакринон – 6, Сатира – 18 и Анфемия – 12 (А.А. Дмитриевский, Описание литургических рукоп. I, стр. 676). В тех же самых целях Уставы ставят келлиотов в прямую и непосредственную зависимость от игумена монастыря, угрожая за нарушение его предписаний лишением права жить в келлии и даже изгнанием из монастыря. Но все эти меры не остановили развития келлиотства. Известный канонист XII в. Вальсамон, останавливаясь на вышеупомянутой новелле императора Юстиниана, замечает: «В настоящее время новелла остается в действии в монастырях женских, в мужских же нигде» (Толкование на 41 пр. VI-го Всел. собора). Справедливость слов Вальсамона подтверждается Уставом иеромонаха Нила (XIII в.), разрешающим строить келлии в неограниченном количестве (Mikosich et Müller, op. cit., p. 428). Особенно сильно развито келлиотство на Афоне, где с давнего времени существует обычай покупать келлии. Одну из них в 1030 г. приобрел игумен монастыря Богородицы Келлургу Феодул за 22 монеты от некоего Димитрия Ковача (Акты русского монастыря св. великомученика и целителя Пантелеймона, стр. 2–5). То же самое явление наблюдается и в настоящее время. «Многие из прибывающих на св. Афонскую гору с целью принять иночество и жить здесь постоянно не остаются, – говорит проф. А.А. Дмитриевский, – на долгое время в той или иной обители, а арендуют себе у одного из господствующих монастырей келлию с прилегающими к ней виноградником, огородом и необходимым участком леса строевого и для топлива. Эта аренда совершается по омологии, – договорной грамоте, – и всегда не на одно лицо, а на два – на три, причем в омологию, кроме старца, покупающего у монастыря келлию, вписываются более юные по летам два брата, или послушника, дающие старцу-келлиоту лишь свой посильный труд и обещание находиться у него на послушании... По кончине старца, наследником келлии является второй после него брат, а ему преемствует третий. Но, в случае неисполнения условий омологии, келлия может быть продана монастырем другому лицу. Подобных келлий, имеющих при себе храм и иногда два-три параклиса, или маленькие храма для поминальных литургий и ежедневного богослужения, вмещающих от одного до восемнадцати человек и ведущих более или менее обширное хозяйство, насчитывалось в 1889 г. до 49» (op. cit., стр. 72–76). Кроме указанных келлий, на Афоне существуют еще другие, в которых проводят остаток дней старцы – монахи, с честью потрудившиеся в молодые годы на пользу той или другой киновии (ibid., стр. 71).

В русской церкви келлиотство появляется вскоре после смерти Феодосия Печерского, введшего в своем монастыре истинное общинножитие. Так, в рассказе Печерского Патерика о черноризце Арефе встречается замечание, что он «имел много богатства в келье своей». Но особенно усилилось келлиотство в период послемонгольский, в XV–XVI в. Указания на это можно находить, между прочим, в Писцовой книге Новгородской области второй половины XVI в. «Погост Имочевитцкой на Ояти, – читаем в ней, – а на погосте церковь Рождество Пречистыя Богородпцы стоит; двор поп Филип... да десять келий, а в них живут 12 братов чернцов». «Погост Никольской в Шунге на озере на Котке на острову... на погосте пять келей, а в них живут семь старцов; да семнадцать келей, а в них живут двадцать пять стариц». «Погост Спасской на реке на Шале, а на погосте церковь; да на монастыре келья игумена Кирила, да 4 кельи, а в них живут черноризцы, да 6 келей пустых; да за монастырем 5 келей, а в них живут 5 стариц черноризиц» (Неволин, О пятинах и погостах Новгородских в VIII кн. «Записок Географического Общества», прилож., стр. 151. 165. 171). Кроме указанных мест, келлии существовали и в других монастырях, напр., Кирилло-Белозерском. Так как в нем были постригаемы опальные бояре Иоанна Грозного, то келлии здесь отличались обширностью и богатством. Современные русские монастыри являются наполовину келлиотскими, наполовину общинножитными. Если в них уничтожить общую трапезу, предоставить самим монахам заботиться о пище, как они заботятся об одежде, то монастыри и сделаются келлиотскими. По действующим ныне законам, – указу Св. Синода от 10 ноября 1871 г., – кроме существующих в монастырях келлий, позволяется строить и новые, но только на собственные средства монашествующих и под тем условием, что после их смерти, или перехода в другую обитель, келлия становится собственностью монастыря.

[Ср. и у H. Wace and S. Chetham в А Dictionary of Christian Antiquities I, p. 328–329. F. X. Kraus, Real-Encyklopädie der christlichen Alterthümer I, S. 196].

Свящ. A. Петровский