Иоанн III Васильевич, великий князь московский и всея Руси
Иоанн III Васильевич, великий князь московский и всея Руси, называемый иногда «великим», старший сын Василия Васильевича Темного и Марии Ярославны, род. 22 января 1440 г., в день памяти Апостола Тимофея, почему и носил двойное имя Иоанн – Тимофей; занял великокняжеский престол 27 марта 1462 г. и управлял русской землей 43 года до самой своей смерти, последовавшей 27 октября 1505 г. Самым важным и славным делом всей жизни Иоанна было собирание и устроение Руси, которое велось под знаменем православной веры. Объединение Руси было в интересах церкви и государства, представители которых взаимно поддерживали друг друга в этом деле, – что́ видно из отношений Москвы к Новгороду. Когда явилась опасность, что новгородцы отдадутся под покровительство короля польского и признают церковную власть над собою киевского митр. Григория Булгарина, бывшего униата, – великий князь Иоанн в 1464 г. написал свое послание к архиеп. новгородскому Ионе. Он ратует, по-видимому, прежде всего за чистоту православия, указывая на неправильное утверждение Григория в его сане, на повреждение веры у греков и, наконец, на то, что в Москве самого того патриарха константинопольского (Дионисия) имеют «чюжа и отреченна». А когда подчинение Новгорода польскому королю стало совершившимся фактом, тогда – в свою очередь с государственною целью – послал новгородцам грамоту в 1470 г. митрополит Филипп I, убеждая их не изменять доброй старине и не отступать от христианского господаря – великого князя московского. Поход против новгородцев, предпринятый Иоанном в 1471 г. после торжественной молитвы пред мощами св. угодников, носил отчасти религиозный характер; летописец, выразитель тогдашнего мнения, называет новгородцев «иноязычниками и отступниками православия», хотя они отказались только от повиновения московской государственной власти. Иоанн заявил себя защитником православия даже тех русских, которые жили в польско-литовской области, добившись по договору 1494 г. признания за собой титула «Государя всея Руси» и открыто заявив, что он, Божией волей, считает всю русскую землю своего вотчиной; понятно, что на сторону Ионна переходило много православных пограничных князей со своими владениями. В 1500 г. великий князь, услыхав, что в Литве поднято гонение на православных и что его дочь Елену принуждают к переходу в латинство, начал войну со своим зятем литовским князем Александром.
Ревность по вере Иоанна, совмещенная с государственной прозорливостью и некоторыми недостатками самовластия, видим из его отношений к митрополитам и религиозным вопросам и нуждам, возникавшим в то время.
При митрополите Феодосии (1461–1464 г.), который известен своими мерами исправления вдовых священников и диаконов, псковичи просили в 1463 г. у великого князя особого от Новгорода епископа; но Иоанн, хотя был не расположен к новгородцам, отказал псковичам в их просьбе, посоветовавшись предварительно с митрополитом. Последний написал чрез некоторое время грамоту псковичам, чтобы они давали доход и повиновались своему архиепискому. Вскоре Феодосий оставил митрополию, видя общее неудовольствие за свою строгость. Митрополит Филипп I (на московской кафедре с 1464–1473 г.), избранный в преемники самим Феодосием, согласно вышесказанному, помогал Иоанну в политическом подчинении Новгорода Москве, а также проявил стойкую заботливость об охранении уважения к православию при следующих обстоятельствах. В 1472 г. Иоанн вступил во второй брак с греческой царевной Софией Палеолог, племянницей двух последних греческих императоров Иоанна и Константина, – по предложению папы, который в своих целях послал с царевной кардинала Антония. Митрополит Филипп не допустил, чтобы папский легат имел торжественный въезд в Москву в преднесении креста. Это бракосочетание сделало Иоанна как бы наследником византийских императоров, в соответствии с тем мнением русских книжников, что и центр православия перешел из Константинополя в Москву. В деле самосуда псковского духовенства относительно вдовых собратьев великий князь и митрополит действовали совместно, заставив псковичей подчиниться новгородскому архиепископу и порвать грамоту псковского веча 1468 г., запрещавшую вдовым священнослужителям сохранять свой сан в миру. Не было у Иоанна такого согласия по разным вопросам с преемником Филиппа митрополитом Геронтием (с 1473–1489 г.), который отличался большой самостоятельностью. Когда в 1478 г. Геронтий своей грамотой на имя удельного князя верейского Михаила Александровича изъял Кирилло-Белоозерский монастырь из под власти ростовской архиепископии, то ростовский владыка Вассиан обратился с жалобой к Иоанну, а этот угрозой соборного суда добился отмены решения митрополита. Но другое столкновение великого князя с митрополитом кончилось не в пользу первого. В 1479 г. окончена была постройка московского Успенского собора, который после неудачной попытки приглашенных митрополитом Филиппом I московских мастеров (1472–1474 гг.) был выстроен на средства великого князя специально вызванным в 1475 г. архитектором из Венеции, Аристотелем Фиоравенти. После освящения собора возбужден был спор, правильно ли поступил митрополит, когда ходил с крестами около церкви не «посолонь» (не по солнечному всходу). Иоанн, по своей ревности к вере, разгневался на Геронтия, так как считал его погрешившим в данном случае и находил, что из-за таких погрешностей гнев Божий приходит. Мнение великого князя было поддержано Чудовским архимандритом Геннадием и ростовским архиеп. Вассианом, впоследствии и его преемником Иоасафом; все остальное духовенство было на стороне митрополита. Иоанн до разрешения спора, которому придавал важное значение, не приказал освящать церквей. Между тем в 1480 г. случилось нашествие на Москву хана Ахмата; в годину бедствия затихло разногласие между великим князем и митрополитом. Геронтий писал даже соборное послание в лагерь Иоанну, убеждая осторожного князя мужественно стоять против христоненавистного врага; с бо́льшей смелостью и прямотой увещевал чрез послание государя его духовник владыка Вассиан. По отражении татар, удалившись в Симонов монастырь, Геронтий только тогда вернулся на свою кафедру, когда Иоанн III – после неудачного посольства своего сына – сам просил митрополита о прощении и обещал слушать его во всем.
При том же митрополите Геронтие церковные власти узнали о существовании ереси жидовствующих, возникшей в 1470–71 г. в Новгороде от лжеучения жида Схарии. Главные пропагандисты жидовства новгородские священники Алексей и Дионисий, понравившиеся Иоанну в бытность его в Новгороде были в 1480 г. переведены на хорошие места в Москву (первый – в Успенский собор, второй – в Архангельский) и приобрели там себе видных покровителей в лице невестки великого князя Елены, супруги Иоанна младшего († 1490 г.) и государева думного дьяка Федора Курицына. Новгородский архиеп. Геннадий, бывший Чудовский архимандрит, случайно узнал, в конце 1484 г. о новой ереси и на свое донесение государю получил ответ «беречься, что бы то лихо в земли не распространилося». Геннадий разыскал только 4 виновных, но и те бежали в Москву. Там трое из них государем и духовным собором в 1488 г. были осуждены, подвергнуты градской казни и отосланы в Новгород; в то же время великий князь написал Геннадию грамоту с приказанием продолжать розыски еретиков и наказывать их по своему рассуждению церковной казнью, а для наказания градской казнью посылать к его наместникам. Исполнив все это, Геннадий для окончательного решения дела о еретиках отправил свои розыски в Москву, где они были оставлены без дальнейшего движения. На митрополичью кафедру по смерти Геронтия был даже избран тайный последователь ереси жидовствующих, симоновский архимандрит Зосима (с 1490–1494 г.). Тем не менее стараниями Геннадия и препод. Иосифа, игумена Волоколамского монастыря, был созван 17 октября 1490 г. собор, отлучивший от церкви 9 изобличенных и всех прочих еретиков. Иоанн не согласился казнить их смертью, а послал одних в заточение, других отправил к Геннадию для публичного позорного наказания. Порочная жизнь и суровость Зосимы, к тому же сильно заподозренного в еретичестве, были причиной его удаления с кафедры. Преемником ему был избран собором епископов указанный Иоанном кандидат – игумен Троице-Сергиева монастыря Симон (с 1495 – 1511 г.). В чине поставления нового митрополита принимал участие великий князь, который лично вручил Симону пастырский жезл, приветствуя его краткой речью и тем заявляя о своих царских правах по отношению к митрополиту. Что касается ереси жидовствующих, то она еще не заглохла; сам Иоанн, введенный в заблуждение, назначил архимандритом в новгородский Юрьев монастырь Кассиана, оказавшегося еретиком. Когда это открылось, препод. Иосиф лично убеждал великого князя принять решительные меры против еретиков: после смерти Федора Курицына и после того, как наложена была опала на партию Елены, невестки великого князя, и Димитрия, его внука, – не оставалось у еретиков сильных покровителей, и можно было очистить церковь от ереси. По приказанию Иоанна произведен был по городам строгий обыск; церковный собор 1504 г. по расследовании дела предал еретиков проклятию и большинством голосов настоял на необходимости казнить главных пропагандистов ереси; менее виновные были отправлены в заточение. Относительно последних возник вопрос, следует ли принимать их раскаяние; вопрос решался в утвердительном смысле препод. Нилом и его сторонниками и отрицательно – препод. Иосифом и его партией. Пред смертью Иоанн отдал приказание принимать раскаяние еретиков и освобождать их от заключения. Важно выяснить отношение великого князя Иоанна III к еретикам в виду того, что он сам как бы признавал себя виновным в попустительстве им и просил в этом прощения у владык и препод. Иосифа; по словам последнего, Иоанн даже говорил, что он знал о существовании ереси жидовствующих. Но как согласить это с несомненной религиозной ревностью великого князя? По объяснению академика Е. Е. Голубинского, Федор Курицын мог представить Иоанну себя и своих единомышленников, как людей, усвоивших только одну сторону жидовства, а именно – знание астрологии. Основание к такой догадке заключается в словах препод. Иосифа: «дерзновение имеяху к державному протопоп Алексей и Федор Курицын..., звездознанию бо прилежаху» (Просвет., стр. 52).
Собор против жидовствующих 1504 г. был продолжением собора 1503 г., определившего не брать епископам платы за постановление на церковную степень и запретившего служение в миру вдовым священникам и диаконам. За нарушение первого соборного определения новгородский архиеп. Геннадий вскоре был лишен сана и заточен в Чудов монастырь.
Собор 1503 г. обсуждал еще одно важное дело об отобрании вотчин у монастырей и архиерейских кафедр, возбужденное препод. Нилом Сорским и угодное Иоанну с точки зрения государственных и его личных интересов. Известно, что по договору с новгородцами в 1478 г. великий князь взял 10 волостей от новгородского владыки и половину земли у 6 наиболее богатых монастырей; дополнительное обобрание новгородских церковных земель было произведено Иоанном в 1500 г. Но напрасно Иоанн целые три раза заставлял членов собора давать ему ответ по этому вопросу: в споре иосифлян с заволжанами на стороне первых были все симпатии высшей духовной иерархии. Не получив желанного ответа, великий князь издал 2 узаконения, по которым: наследниками признавалось право выкупа завещанной в монастырь земли, и 2) в новоприобретенных областях запрещалось отдавать и продавать в монастыри вотчины без доклада государю. Это было одно из последних дел великого государствования Иоанна III.
А. В. Попов