Епископальная система

Епископальная система – название того направления в области церковно-канонической, которое, видя центр тяжести в епископской власти, старается отстаивать и утверждать ее независимость. Система эта есть одинаково как в рим.-католицизме, где она является протестом против папского самовластия, стремящегося поглотить власть епископа в папском абсолютизме, так и в протестантизме, где епископской власти, насколько она там удержалась после реформационного погрома, постоянно угрожает поглощение всех ее прерогатив со стороны светской власти.

1) В рим.-католицизме Е. С., составляя естественную реакцию против крайностей папской системы, не отрицает приматства папы и смотрит на него как на объединяющий центр вселенской церкви, как на представителя ее единства (истолковывая в этом смысле изречение св. Киприана в его творении О единстве церкви»: ut unitatem manifestaret – «для проявления единения»), как на высшего сановника, облеченного полномочием делать предложения проектов законов. В Мф.18:18 Христос передает власть вязать и решить всем апостолам. Петр и его преемники поэтому лишь первые между равными prim i inter pares. Исторически права этого примата установились так: 1) существенный – папе принадлежит первенство чести и юрисдикции, 2) случайный – папа в известных случаях есть первая и единственная, а в других – последняя апелляционная инстанция. Но все это в той степени, что положение епископов должно оставаться (сравнительно) самостоятельным. Всякий епископ занимает свое положение по праву божественному (jure divino), и папа не может ни умалять, ни препятствовать ему: в отправлении своей должности. Вселенская церковь имеет свое представительство только в папе и епископах, а не в одном папе, который стоит ниже, а не выше Вселен. Собора. В этом отношении Е. С. имеет за себя древнюю церковь и может ссылаться на историю первых семи-­восьми веков, после чего началось видимое уклонение от первоначального идеала. Затем, эта система опять возродилась в период папского раскола, развивалась и поддерживалась знаменитыми представителями и вождями движения к преобразованию церкви во главе и членах, как Петр Аллиак, Герсон, Николай Клеманж, обсуждалась и защищалась на реформаторских соборах Пизанском, Констанском и Базельском, определения которых были приняты отчасти в Германии и Франции, но которые постоянно осуждались Римом и особенно подверглись осуждению на Латеранском соборе в 1512 г. Насколько, однако, Е. С. вошла в сознание рим.-кат. церкви, показывает тот факт, что даже на Тридентском соборе не было высказано решительного заявления в пользу папской системы, и только выражено было частью молчаливое, частью практическое признание ее. Во Франции Е. С., никогда не угасавшая в ней, вновь выдвинулась во время споров о галликанских церковных вольностях. В Германии ее оживил Трирский викарий Николай Гонтгейм, который под влиянием Лувенского проф. Ван-Эспена написал и под псевдонимом Юстина Феброния (см.) издал книгу «О состоянии церкви» 1763 г., где развил идеи Е. С., вследствие чего и самая система стала называться фебронианизмом. В Австрии эта система нашла себе деятельного поборника в лице либерального императора Иосифа II, время правления которого может быть названо «территориальным фебронианизмом»; в Германии она была признана на Эмском конгрессе 4 архиепископов в 1786 г., во Франции – гражданской конституцией клира от 12 июля 1790 г. Но в XIX в. после реставрации папства и возвращения иезуитов, этих беззастенчивых поборников папской системы, и еще более со времени революции 1848 г. влияние и значение епископализма значительно уменьшилось. Знаменитый Силлабус 1864 г., папское послание к парижскому архиеп. Дарбуа от 1865 г. (по которому епископы лишь викарии папы), объявление догмата непорочного зачатия без собора и 3-го кан. конституции Pastor Aeternus от 1870 г. с достаточностью показывают, насколько всемогущ папский абсолютизм в рим.-католицизме доселе. Принцип епископализма находит себе выражение и открыто поддерживается только в старокатолицизме.

2) Что касается протестантизма, то в нем Е. С. вызвана к бытию совершенно иными причинами, именно, стремлением защитить епископат от поглощения его светскою властью в лице государей той или другой страны. Она старается держаться первоначального различия между светской и церковной властями: самостоятельно, jure proprio, государи обладают только светской властью, духовною же властью могут обладать только в силу особого соизволения императора (concessione imperatoris), причем он временно (ad interim) предоставил им отмененную аугсбург. рел. миром епископскую юрисдикцию, пока не наступит предполагаемое этим «миром» окончательное уравнение религии. Светской власти этим религиозным миром, следовательно, предоставлялась лишь та власть, которая принадлежит ей по праву. Юрисдикция епископов до этого религиозного мира была противозаконна, так как они пользовались властью, которая, собственно, принадлежит светскому начальству. Церковная власть, следовательно, юридически находится в руках светского правительства, только с тем важным ограничением, чтобы светское правительство при пользовании своею властью в церковных делах слушалось ученого сословия (status ecclesiasticus). Такое постановление повело к необычайному возвышению и процветанию ученого сословия в евангелических странах в XVI и XVII вв., а самая система потеряла свое практическое значение.