Диакон

Диакон. Древнейшим христианским памятником, в котором встречается имя «диакон», являются послания ап. Павла. При этом, как видно из некоторых мест, оно имеет у апостола двоякий смысл: широкий и тесный. Употребляемое в первом смысле, оно равносильно выражению: «служитель слова, евангелия». Подобное значение соединяется с ним в Еф.7:3, в 1Кор.3:5, Кол.1 и т. п. И, так как первыми провозвестниками евангелия были И. Христос, апостолы и их преемники – епископы, то данное имя и применяется к Спасителю (Рим.15:8), к апостолам (см. вышеприведенные места), а равно и к рукоположенным ими епископам, напр. Тимофею (2Тим.4:5). В смысле тесном имя Д. означает у ап. Павла лиц, принадлежащих к церковной иерархии. Так, в 1 гл. послания к Флп. (1 стих) он упоминает о Д. наравне с епископами, т. е., как думают, причисляет их вместе с последними к служителям церкви, а в 3 гл. 1-го послания к Тимфею, перечислив качества Д., прямо замечает: «хорошо служившие, приготовляют себе высшую степень» (ст. 1Тим.3:13). Такое же точно значение имеет, по мнению некоторых, рассказ 6 гл. кн. Деяний Апостольских об избрании и рукоположении апостолами семи лиц для служения при столах и попечения о бедных. Понимая его в смысле повествования об учреждении иерархической степени Д., некоторые древние церкви имели по семи Д. Такой практики держалась, напр., римская церковь при папе Корнилии (Евсевий, Цер. Ист. кн. 6, гл. 43), Сиксте II, во времена историка Созомена и Максима Исповедника (Писания отцов и учителей церкви, относящиеся к истолкованию православного богослужения. 1 т., стр. 93). «Сообразно с тем, замечает Созомен в XIX гл. 7 кн. своей Истории, что апостолы рукоположили семь Д., римляне и до сих пор имеют их не более семи». Тому же самому порядку следовала сирская церковь III-IV в., коптская и другие. Имя Д. усвояют лицам 6 гл. кн. Деяний Ап. и памятники восточной церкви, 16 пр. Трульского собора, толкования канонистов Зонары и Аристина, но, в противоположность памятникам западным, не считают их лицами иерархическими. «Упомянутых семь Д., говорят отцы Трульского собора, не следует принимать за служащих таинствам, они были такими лицами, которым было поручено распоряжение удовлетворением общей потребности тогда собранных». В том же духе высказываются и два вышеупомянутых канониста. Несмотря, однако, на это, ни отцы Трульского Собора, ни отцы и учители более раннего времени не сомневаются в богоучрежденном характере Д. чина, происхождении и установлении его самими апостолами. «Вышеупомянутых служителей, т. е. епископов и Д., замечает, напр., Климент Римский в 1 послании к Коринфянам, поставили апостолы. По словам Киприана Карфагенского, служение Д. было установлено апостолами после вознесения Спасителя на небо (65-е письмо). У писателей позднейшего времени встречаются, наконец, прямые указания на то, что Д. составляют третью степень церковной иерархии. «Три чина, замечает Евсевий Кесарийский: первый чин предстоятелей, второй – пресвитеров, а третий – диаконов». Занимая третье место в иерархии, Д. подчинены, по словам Игнатия Богоносца (послание к Магнез. гл. 2), епископу и ниже, по определению 1-го Вселенского собора (18 пр.), пресвитеров. Низшее положение их выражается главным образом в том, что они посвящаются, по выражению 4 пр. IV Карфагенского собора, не для священства, но на служение, т. е. не имеют права совершать таинства, а лишь помогают при их совершении. В роли помощников они, действительно, и выступают за все время своего существования. Так, на литургии Д. принимали от верующих приношения для евхаристии и относили их совершителю таинства (VIII кн. Ап. Постановлений; 76 пр. коптских Ап. Постановлений). Когда эти два простые акта превратились впоследствии в более сложные, первый – в проскомидию, а второй – в великий вход, Д. приняли участие и в этих литургических действиях: не только помогали священникам, но иногда и сами совершали проскомидию (литургия Иоанна Златоуста по списку XII века) и одни переносили дары из предложения в алтарь (см. слово «Вход»). Кроме акта приношения даров, Д. участвовали в их раздаянии после освящения, т. е. в причащении. При этом, по словам Иустина Философа (1-я апология 65 гл.), они подавали приобщающимся как хлеб, так и чашу, а по указанию литургии VIII кн. Ап. Постан. – только последнюю с произнесением формулы: «Кровь Христова, чаша жизни». Впоследствии Д. были лишены права приобщать народ в присутствии священников (38 пр. IV Карфагенского собора) и подавать пресвитеру чашу (18 прав. 1-го Никейского собора). Другою обязанностью Д. было чтение евангелия. Она возлагается на них 57 гл. II кн. Ап. Постановлений и практикою западной церкви (57 письмо бл. Иеронима к Савине). Впрочем, в других церквах были иные порядки, из них в африканских чтение евангелия предоставлялось, по словам 34 письма Киприана, чтецам. Таким же характером отличалось право Д. произносить поучения. Составляя принадлежность епископского сана, оно давалось им лишь с разрешения предстоятеля церкви. Так, Иоанн Златоуст, будучи Д., говорил поучения с позволения своего епископа Мелетия, так же поступал Аэтий, Д. арианского епископа Леонтия (Филосторгий, «Церков. Ист.» 3, 17); остались, наконец, поучения от Ефрема Сирина, Д. едесской церкви. С течением времени Д. были лишены права учительства, не выступали, по словам Амвросия Медиоланского (Толкование на посл. к Еф.4), в роли публичных проповедников. Исключением является лишь болезнь епископа или пресвитера; но и в этих случаях Д. произносили не свои поучения, а составленные предстоятелем церкви. Подобное явление наблюдалось, напр., при папе Григории Великом, который, часто страдая недугами, поручал Д. произносить продиктованные им свои беседы. Постоянною и неотъемлемою обязанностью Д. является возношение молений от лица присутствующих в храме. Так, по указанию литургии VIII кн. Ап. Постановлений, они возносят молитвы за оглашенных, одержимых нечистыми духами, просвещаемых, кающихся и, по удалении их, за одних верных. Подобные же свидетельства находим у Кирилла Иерусалимского, в беседах Иоанна Златоуста (14-я на послание к Римлянам, 2-я на 2-е посл. к Коринфянам, 2­-я о неясности пророчеств) и во всех древних литургиях. На обязанности Д. лежало, далее, охранение порядка за богослужением. «Если кто, читаем в 57 гл. II кн. Ап. Постановлений, будет сидеть на неприличном месте, того должен обличить Д., как хозяин, и свести на приличное место. Он должен смотреть за народом, чтобы никто не спал, не шумел, не смеялся, не разговаривал». О тех же самых обязанностях упоминает в 24 беседе на книгу Деяний Ап. и Иоанн Златоуст. Говоря о бесчинствующих в церкви, он велит находящимся подле них обличать таких лиц, а если они не послушают – призвать Д., чтобы он исполнил над ними свою должность. Наблюдение за порядком возлагало далее на Д. обязанность стоять пред началом евхаристии у дверей в отделении мужчин и смотреть, чтобы она не отворялась, хотя бы и пришел кто-нибудь из верных (литургия VIII кн. Ап. Постан.). Кроме того, по указанию вышеупоминаемого памятника «Testamentum Domini nostri Jesu Christi, Д. должен был обходить всю церковь, наблюдая, нет ли среди присутствующих лиц подозрительных, подосланных врагами христиан сыщиков. Кроме литургии, Д. принимали участие в совершении таинства крещения, – снимали с приступающего к крещению одежду, поставляли лицом к западу, обращали к востоку (Максим Исповедник и Григорий Пахимер. Писания отцов и учителей церкви, относящияся к истолкованию православного богослужения, 1 т., стр. 46, 60) и даже сходили вместе с крещаемыми в воду. Помимо участия в крещении, Д. иногда и сами совершали это таинство с разрешения епископа. Подобное право усвояет им Тертуллиан в 17 гл. трактата о крещении и бл. Иероним в 4 гл. разговора против люцифериан. По словам бл. Феодорита и И. Златоуста (LXI беседа), диаконы могли крестить в случае отсутствия священника опасно больных детей. В связи с крещением, в качестве приготовления к нему, стояло в древности оглашение. Совершаемое обычно епископом или пресвитером, оно возлагалось в некоторых случаях и на диаконов. Служение диаконов не ограничивалось одним участием в совершении таинств. Как «ангелы и пророки епископа, его очи, уши, уста и правая рука» (Ап. Пост. II кн., гл.30:44), они были посредниками между ним и верующими. Д. наблюдали за нравами и поведением народа, и доносили о всем этом епископу. Они же раздавали милостыню, имели попечение о бедных, сиротах, вдовицах, девственницах, содержащихся под стражею мучениках, ухаживали за больными, одевали умерших, хоронили странников и т. п. (Ап. Пост. II кн., гл. 44). Кроме указанных обязанностей, диаконы несли в некоторых случаях обязанности чрезвычайные. К последним относятся принятие кающихся в недра церкви (13-ое письмо Киприана Карфагенского к клирикам), отрешение низшего клира от должности: «диакон отлучает иподиакона, чтеца, певца и диакониссу, если то будет нужно, в отсутствие епископа», говорить гл. VII кн. Ап. Постановлений, и замена своих епископов на вселенских соборах. В этом случае они сидели и подавали голос не как Д., но как представители тех епископов, от которых посылались. Когда Д. представлял собою митрополита или патриарха, то сидел и подписывался на том самом месте, на котором сидел бы и подписался сам митрополит или патриарх. Начало подобному порядку замены епископов Д. положил, по свидетельству Созомена (Церк. Ист. IV кн., гл. 16), Константин Великий. Как лица иерархические, Д. поставлялись на служение через посвящение. Состоявшее в древности из молитвы и руковозложения (Ап. Пост. VIII кн., гл. 18; Testamentum, стр. 91), оно осложнилось впоследствии новыми действиями, получило более развитую форму (см. об этом под словом Хиротония). Посвящения удостаивались лица, имеющие не менее 25 лет от роду (14 пр. Трульского собора).

А. Петровский.

Диаконы в памятниках церк. древности называются ухом и оком пресвитеров и епископов, руками предстоятелей, ангелами и пророками епископов, каковыми наименованиями, до известной степени, определяется положение их в древнем клире и обширный круг деятельности. Наблюдая за поведением паствы и собирая всевозможные сведения о всех обстоятельствах ее, они, действительно, помогали епископам и пресвитерам видеть и слышать обо всем, что происходило среди паствы, и своевременно принимать те или другие меры к исправлению и наставлению ее, причем диаконы выступали исполнителями этих мер, как бы руками своих начальников; через них же паства узнавала о всех решениях епископа и тех или других его распоряжениях по епархии. Исполняя все поручения епископа, заведуя церковным благочинием, раздачей церковной милостыни и содержанием вдов, сирот и, вообще, всех бедных, кормившихся на счет церкви, диаконы являлись ближайшими лицами к епископу и фактически приобретали в церкви большее значение, чем пресвитеры, тем более, что их было немного (во многих церквах – не более 7). Возможность делать аттестацию лиц непосредственно пред епископом и влиять, таким образом, на возвышение или унижение этих лиц в клире, делала из них людей сильных, вследствие чего некоторые из них забывались и позволяли себе не совсем почтительно обращаться с пресвитерами; но соборы напоминали им о зависимости от пресвитеров и о низшей, сравнительно с последними, иерархической их степени (I Всел. соб. пр. 18: «диаконы да пребывают в своей мере, зная, что они суть служители епископа и низшие пресвитеров»; VI Всел. соб. пр. 7-е называет «дерзостью и своеволием» то, что некоторые из диаконов позволяют себе «предсидеть» пресвитерам; Лаодик. соб. прав. 20 указывает, что диакон может сидеть в присутствии священника только с дозволения последнего). В клире восточной церкви, кроме архидиакона (см. это слово), был еще 2-й Д. – лицо, временно пли постоянно замещавшее арх-на со всеми обязанностями, правами и преимуществами последнего. При патриаршем служении 2-й Д. распоряжался всеми прочими Д. и указывал им всем, что они должны делать при богослужении; когда входили во храм императоры или патриархи, он говорил им многолетие; носил евангелие во время молебствий и литий; раздавал Д. свечи; кадил новокоронованному царю и обращался к нему с возгласом: «Да помянет Господь Бог»... В виде привилегии пред прочими Д. арх-н и 2-й д. получали право первенства при богослужениях и право первыми приступать к причащению. В России вначале Д., по-видимому, были далеко не при всякой церкви, но затем, с постепенным возрастанием числа членов причта, появились и они. В истекшем XIX ст. только в 80 годах они окончательно восстановлены в нормальных приходских штатах каждой прих. церкви, имеющей более 700 д. прихожан (указ. Св. Синода 4 марта 1885 г. № 3), причем на них, по преимуществу, возложены труды по законоучительству и учительству в народных школах (указ. Св. Син. 3 марта 1886 г. №1), а чтобы в число их не проникали лица неспособные, приказано с тех из них, которые посвящены после 1885 г. и не учат в школах по неспособности, вычитать 1/3 доходов. По исполнению обязанности учительства Д. пользуются различными льготами по отправлению богослужения и треб в будничные дни («Церк. Вед.» 1899 г. № 48). Получая из доходов, земли и проч. церк. довольствия на одну часть менее священника (опред. Св. Синода 16/24 декабря 1887 г., «Церк. Вед.» 1888 г. № 2), Д. состоит в подчинении священника и обязан исполнять все его законные распоряжения. За неисполнительность, грубость, непослушание и т. п. священник имеет право штрафовать его «выговорами наедине и при людях» (Инстр. благоч. ст. 27-я).

Н. Марков.