Галицкая или Червонная Русь

Эта искони русская земля составляет часть австрийской провинции Галиции или Галичины, вошедшей в состав Австро-Венгрии в 1772 г. после раздела Польши. В офиц. австр. актах Галиция называется: «Королевством Галиции и Лодомерии с великим княжеством Краковским и княжествами Освецимом и Затором». Г. и Лодомерия – это не что иное, как исковерканные названия древнерусских княжеств Галича и Владимира, которые, потеряв в 1340 году свою независимость, вошли в состав польского государства и до конца XVIII в. составляли его нераздельную часть; остальные же три княжества – это чисто польские земли, доставшиеся Австро-Венгрии после падения Польши. Г. занимает пространство в 78,502 кв. км. и граничит на север и восток – с губерниями: Петроковской, Келецкой, Радомской, Люблинской, Волынской, Подольской и Бессарабской, на юг – с Буковиной и Венгрией, и на запад – с австрийской Силезией и Германией. Население Галиции по последней переписи (в 1900 г.) достигает 7.211,512 человек, из коих 3/7 русских (малороссов), 3/7 поляков и 1/7 евреев и разных других национальностей. Русские живут в восточной и южной Г., называемой «Галицкой Русью»; поляки – в западной части Г., а остальные национальности разбросаны по всей области. Все русское население принадлежит к униатскому или греко-католическому вероисповеданию, польское же население исповедует римско-католическую веру. Остальные жители исповедуют: 912,213 иудейскую веру, 52,279 протестантскую, 10,000 армяно-­католическую и 2,000 – караимскую веру. Православная церковь насчитывает всего около 2 тысяч человек, из коих большая часть приходится на долю проживающих в Г. румын и только незначительное количество русских. В церковном отношении они подведомственны соседнему Буковинскому православному митрополиту и имеют одну православную церковь в г. Львове. Униатская церковь в Г., называемая там русскою церковью, состоит из трех епархий: Львовской, Перемышльской и Станиславовской. Во главе первой стоит митрополит, в остальных двух – епископы. В них насчитывается 89 благочиний, 3,225 церквей, 2,347 священников, 19 монастырей чина св. Василия Великого. 50 монахов и 15 монахинь. Римско-католическая церковь разделяется на четыре епархии: Краковскую, Тарновскую, Перемышльскую и Львовскую, а проживающее в Г. армяно-католики, образующие всего шесть приходов, составляют одну епархию с отдельным епископом, имеющим местопребывание в г. Львове. В административном отношении Г. разделена на 76 уездов, из коих 46 русских, 20 польских и 10 смешанных русско-польских. Во главе административного управления области стоит наместник, назначаемый императором и подчиненный центральному правительству в Вене. В ведении наместника состоят начальники уезда, называемые «старостами». Так как Г. пользуется с 1867 года самоуправлением, то наивысшей галицийской властью, независимой от центрального правительства в Вене, является областной сейм, состоящий из 150 членов (депутатов), избираемых на три года от помещиков, крестьян, горожан и торгово-­промышленных палат. Во главе последнего стоит «маршал», назначаемый императором из числа депутатов сейма. Он же является и председателем состоящего при сейме земского управления, представителями которого в уездах являются «уездные советы». На 7.211,512 жителей число неграмотных достигает свыше 3 1/2 миллионов человек. Первоначальное образование сосредоточено в 4,450 народных училищах, среднее в 30 гимназиях, 3 реальных училищах и нескольких специальных учебных заведениях; высшее же – в Львовском и Краковском университетах и в одной политехнике в г. Львове. Все униатское, римско-католическое и армяно-католическое духовенство получает образование в университете, по богословскому факультету. Кандидаты духовенства, посещая богословский факультет, живут в «духовных семинариях», в которых получают полное содержание и обучаются церковному уставу, пению и проповедническому искусству. У униатов одна львовская духовная семинария, у католиков две – в Кракове и Львове. На богословском факультете все предметы преподаются на латинском языке, за исключением нескольких, читаемых для униатов – по-малорусски и для католиков – по-польски. Богослужение у униатов совершается, как и у православных, на церковно-славянском языке, у католиков – на латинском и польском языках, у армяно-католиков – на латинском, армянском и польском, у протестантов – на немецком и у евреев – на староеврейском и польском языках.

Галицкая или Червонная Русь, составляя, как уже сказано, часть искони русской земли, входит в состав Австро-Венг. монархии. Населяющее Россию русское племя не оканчивается на юге Подол. и Волын. губерниями, а тянется сплошной массой дальше на юг, за пределы Российской империи, занимая всю австр. территорию до Карпат и далее дальше, за Карпатами, всю северную часть Венгрии. Пространство этой, так называемой еще, Зарубежной или Прикарпатской Руси составляет около 120,000 кв. км., со сплошным русским населением, достигающим до 4.000,000 человек. Вся эта территория разделена в административном отношении на три отдельных провинции: Галицю, Буковину и северные округа Венгрии (Угорскую Русь). Благодаря такому делению, русское население в каждой отдельной провинции живет особой жизнью и при весьма разных условиях. Галицко-русское население, соединенное административно с поляками западной Галиции, находится в полном подчинении последних. Буковинские русские, под влиянием местного румынского населения, терпят частые обиды от румын. Угорские же русские поглощены всецело мадьярами. В вероисповедном отношении русское население Галиции и Венгрии принадлежит к униатскому исповеданию, в Буковине, же почти все население православное. Галицкие и буковинские русские в духовном отношении развиваются почти одинаково и составляют одно политическое и духовное целое. Угорские же русские удалены от этой духовной связи и развиваются почти самостоятельно. Это различие происходит от того, что Галиция и Буковина входят в состав Австрии (Цислитании), угорская же Русь принадлежит венгерской короне (Транслитании). Главным духовным и политическим центром для галицких и буковинских русских является г. Львов, для угорских же русских – г. Ужгород (Унгвар). Оторванная на много веков от остального русского мира, Г. Р. принуждена была переносить много разных невзгод. В течение целых веков она подвергалась гонениям бесчисленных врагов, в особенности Польши и Рима. Благодаря им, она потеряла свою независимость, свою православную веру, дворянство, пришла к совершенному упадку и, наконец, досталась Австро-Венгрии, под владычеством которой до сих пор угнетают ее те же поляки и римские патеры, к которым присоединились теперь еще немцы, мадьяры и разные другие враги. В непосильной борьбе с этими врагами Г. Р. продолжает, однако, бороться за свои народные права с достойным удивления мужеством.

История Галицкой Руси. – Галицкое княжество, как называлась в древности большая часть нынешней Галиции, – одно из самых своеобразных и важных явлений в Русской истории.

Русь, озаренная христианской верой при Владимире Святом, достигла высокой степени могущества. Победы Рюрика, Олега, Игоря, Святослава и самого Владимира соединили в одну державу многие славянские племена, так что это древнее русское государство занимало почти всю нынешнюю европейскую Россию, простираясь от озера Ладожского до Таврического полуострова и обнимая все, что известно было под именем Великой, Малой, Белой, Черной и Червонной Руси. Перед смертью Владимир Святой разделил свое государство между своими тринадцатью сыновьями и тем невольно содействовал распадению Руси. Политика, которой следовал Владимир, разделяя государство между сыновьями, была общею политикою того времени. Благодаря ей, нынешняя Галичина с половины XI века оставалась в роде князя тмутараканского Ростислава Владимировича, внука Ярослава Мудрого и правнука Владимира Святого. Затем, переходя из рода в род русских князей, Г. Р. достигла наивысшего процветания при Романе Мстиславиче, который, переселившись в Галич и единодержавно царствуя над соединенными Волынским и Галицким княжествами, далеко распространил свою власть над Русью и стал одним из самых славных князей древнего Галича. При нем сделана была первая попытка Рима к обращению православной Г. Р. в латинство, но не имела никакого успеха, и явившемуся в Галич папскому легату пришлось вернуться ни с чем. Сын Романа – Даниил Романович принимает уже королевский титул, который переходит затем и к его сыну Льву Даниловичу, перенесшему свою столицу из Галича в основанный им в 1268 году город Львов, ставший с тех пор постоянным центром Г. Р. Под влиянием татарского нашествия, отрезавшего северную Русь от южной и тем совершенно обессилившего последнюю, а также, благодаря постоянным враждебным проискам западных врагов южной Руси, Галичина постепенно стала клониться к упадку. На нее устремляются взоры алчного Рима, который и поддерживает ставших угрожать ей сильных соседей: Польшу, Литву, Угрию. Север был далеко, юг страдал от татарского разорения, и Г. Р. приходилось круто. Польские короли неоднократно пытались, при всяком удобном случае, завладеть галицкими землями, но все попытки их были безуспешны. Когда, однако, в половине XIV века умер последний из мужских потомков Романа – бездетный Юрий, князь Галицкий и Владимирский (именовавший себя Rex totius Russiae minoris, т. e. королем всей Малой Руси), и на галицк. престоле появился родственник польского короля Казимира Великого, – латинянин Болеслав Мазовецкий, которого галицкие бояре поспешили отравить, как ненавистного им чужого ставленника, польский король решил воспользоваться этим случаем для овладения сокровищами и богатствами могущественных и бережливых галицких князей, хранившимися во львовском княжеском замке. Собрав на скорую руку несколько отрядов коронного войска и войска польских вельмож, он окольными путями пробрался к городу Львову и окружил его со всех сторон. Прежде всего, он сжег монастырь св. Георгия (Юрия), потом осадил город и деревянный замок, угрожая обратить его в груду пепла, в случае сопротивления. Находясь в таком опасном положении и не имея достаточных средств к защите, Львов принужден был сдаться алчному наезднику. Казимир вошел в город, заставил оставшихся присягнуть себе на верность и подданство, и затем, ограбивши несметные сокровища, принадлежавшие некогда князьям галицким: золото, серебро, два золоченных креста с частью древа Св. Креста, два золотых венца, богато осыпанные разными драгоценными каменьями, княжеские багряницы, и даже дорогой престол галицких князей, украшенный золотом и бисером, предал огню деревянные княжеские замки и, отягощенный огромной добычей, возвратился в Краков. Поощренный успехом, он предпринял второй поход с целью завоевать этот «текущий млеком и медом край» и уже окончательно присоединить его к своим владениям. После кровопролитных сражений, Казимир занял Галичину, разделил ее на воеводства и уезды, в которых поставил начальниками поляков (первых тогда здесь поселенцев), и провозгласил вновь завоеванный русский край нераздельною частью своего государства. Это завоевание, сопровождавшееся грабежами и разными бесчинствами, походило на нашествие татар. С теми же чувствами и ненавистью, как и татар, встретили теперь галичане новых пришельцев – поляков. Долго не могло местное русское население примириться с тягостным положением. Дух свободы, любовь к родине и собственному правлению, опасение за целость и неприкосновенность православной церкви, побуждали галичан сбросить с себя ненавистное иго. Начались восстания, во главе которых неоднократно вставали потомки Владимира Святого, но, к сожалению, нелегко уже было добиться успеха. По смерти Казимира, польский престол достается Людовику венгерскому, который отдает Галичину мелкому польскому князю Владиславу Опольскому, усердному распространителю латинства в этом крае, в котором, со времени польского завоевания, не только города, но и селения были заселяемы поляками, захватывавшими все более обширные земельные пространства. При преемнике Людовика, польско-литовском короле Ягелле, колонизация, а вместе с тем, и латинизация Галичины принимают еще более крупные размеры. Папа Мартин V назначил Ягелло генеральным викарием римской церкви в землях русских и поручил ему употребить все усилия для соединения восточно-православной церкви с римско-католическою. Латинизация и ополячение русского края быстро совершается, русские бояре постепенно обращаются в польских панов, простой народ закрепощается, а православная церковь подвергается всевозможным лишениям и гонениям. Но борьба все еще продолжается, не все соглашаются предать безропотно свою, плененную врагами, родину. При одном из последующих королей польских, Казимире IV, в 1490 году, разражается восстание галичан против польского ига. Предводителем его является некий Муха, который, сосредоточившись со своими отрядами между реками Днестром и Прутом в юго-восточной части Галичины, в продолжение четырех лет храбро защищался от наступавших польских войск. Кто был этот Муха – достоверно неизвестно. Одни летописцы называют его простым крестьянином, другие – русским боярином, а иные утверждают, что Муха был князь и происходил от потомков Владимира Святого. Как бы то ни было, однако это восстание Мухи и целый ряд последующих за ним противопольских вооруженных движений ясно доказывают, что борьба местного русского народа против поработившей его Польши, начавшись с первого же завоевания, никогда не прекращалась, и что русские галичане, несмотря на свое бессилие, старались при всяком удобном случай освободиться от противного им польского владычества. Теснимые с северо-запада, недовольные галицко-русские элементы сосредоточивались в юго-восточной части Галичины, между реками Днестром и Прутом, вблизи Молдавии, откуда большею частью и получали поддержку в своей борьбе с поляками. Но не будучи в силах выдерживать атаки польских войск, они укрывались в горах, откуда и производили нападения, тревожившие польскую шляхту и помогавших им жидов почти до самого распадения Польши. Характер их был тот же, что и гайдаматчины на Украине.

Эти восстания, однако, оставались безуспешными. Влияние польского господства распространялось все сильнее, а введенная в начале 1600 года церковная уния с Римом уже окончательно поработила Галичину, отрезав ее и в духовном отношении от благотворных связей с остальною Русью. Русское дворянство стало принимать польское образование, польские обычаи, язык, и постепенно отрывалось от народа, который, будучи лишен всяких гражданских прав, превращался в бесправную и темную рабочую силу, беспощадно эксплуатировавшуюся из года в год увеличивавшимся числом польской шляхты. Во время этого векового польского владычества русским галичанам приходилось очень круто. Однако, претерпевая все ужасы тяжелого рабства, этот несчастный народ находил единственную надежную опору в своей церкви, которая и спасла его впоследствии от неминуемой гибели.

Достигнув к концу XVI века высшей степени силы и могущества, Польша начала быстро клониться к упадку, вследствие всем известных пороков шляхты и гибельного влияния иезуитов. Польские неурядицы вошли в пословицу. Явился раздел Польши при Екатерине II-й. Этот раздел содействовал объединению разорванной на части русской земли. За флагом осталась одна Г. Р. Ее, не спросясь народа, отдали под власть немецкой Австрии. С тех пор, т. е. с 1772 года, галицко-русский народ из-под одного польского ига попал под двойное: польско-немецкое иго. При переходе Галичины под власть Австрии, материальный быт крепостных русских людей улучшился; положение, однако, народа осталось то же самое, если не хуже. Но с начала XIX века вновь появляются проблески национального движения в Г. Р. Сначала за него принимаются единичные личности, которые и терпят неудачи, но потом движение разрастается, крепнет и постепенно увлекает за собою весь галицко-русский народ. В 1816 году в древнем галицко-русском княжьем городе Перемышле некто Иоанн Могильницкий, протоиерей местного кафедрального собора, основывает при содействии Перемышльского епископа Михаила (Левицкого) первое галицко-русское просветительное общество, поставившее себе целью изыскивать средства к распространенно просвещения среди простого народа и к изданию для него полезных книг. Несмотря на все старания протоиерея Могильницкого, общество, состоявшее всего из нескольких членов, издало составленные тем же Могильницким первые в Галичине русские книжки «Букварь» и «Катехизис» и затем, за невозможностью увеличить число членов, а также вследствие подозрительности тогдашнего правительства, косо смотревшего на эти благие начинания перемышльских патриотов, принуждено было прекратить свою деятельность. Тем не менее, однако, почин был сделан, и поднятому протоиереем Могильницким делу не суждено уже заглохнуть. Одним из членов прекратившего свое существование общества был священник Иоанн Снегурский, ставший впоследствии, в 1818 году, епископом той же Перемышльской епархии. Воспитанник венского университета, единомышленник и друг о. Иоанна Могильницкого, воодушевленный приверженец тогдашнего славянского движения, он сразу понял, что только путем систематического и упорного труда над просвещением народа возможно его возрождение из того многовекового закрепощения, в котором он пребывал. У него возникает мысль учреждения целой сети церковно-приходских школ, а так как для таких школ прежде всего необходимы были соответственно подготовленные учители, то он основывает в том же 1818 году, на свои собственные средства, у себя, в Перемышле, учительский институт, в котором учил сам, вместе с состоявшими при нем двумя-тремя священниками. Это невзрачное на вид, скромное и убогое учреждение имело, однако, громадное значение для возрождения Г. Р. Воспитывавшиеся в нем и расходившиеся затем по всей Галичине учители-псаломщики хорошо знали церковно-славянский язык и церковный устав, делались наставниками доморощенных, большею частью, неграмотных псаломщиков, уговаривали крестьян открывать церковно-приходские школы и по мере сил своих старались пробуждать в них любовь к грамоте и просвещению. Большинство священников, единственной тогда галицко-русской интеллигенции были пропитаны польским духом, не заботились о своей церкви, смотрели на подведомственных им прихожан исключительно только как на доходную статью, употребляли в разговоре польскую речь и совершенно не знали ни своего церковного устава, ни церковно-славянского языка. Многие из них косо смотрели на этих первых пионеров просвещения галицко-русского простолюдина, но были между ними и такие, которые, не желая быть ниже своего нового псаломщика, принимались за изучение родного слова, знакомились с уставами своей церкви, постепенно сближались с заброшенным и забытым простым народом и все чаще и усерднее старались помогать учреждению новых школ, просвещению крестьян, облегчению им их горькой доли и т. п. Доставшиеся с невероятным трудом некоторые удачи толкают энергичного и воодушевленного епископа Снегурского к дальнейшей деятельности. В 1829 году он выписывает из Петербурга сочинения Бортнянского, основывает первую в Галичине школу церковного пения, устраивает церковные хоры, открывает в Перемышле русскую типографию, печатает в ней буквари, молитвословы, катехизисы, литургиконы, требники и проч., первый из тогдашних галицко-русских иерархов употребляет в разговоре русскую речь и тем дает лучший пример всему подведомственному ему духовенству, требует от вновь посвящаемых в духовный сан безусловного знания церковнославянского языка, настаивает на произношении церковных проповедей на русском языке и вообще, разными способами старается поощрять всех к изучению родного языка, к просвещению народа и к труду на литературном поприще. Из г. Перемышля национальное движение переходит в г. Львов, где последователи перемышльских первоучителей: о. Шашкевич, о. Головацкий, о. Устианович, Зубрицкий, Вагилевич и другие основали кружок, начавший с большим уже усердием действовать в пользу дальнейшего национального развития пробуждавшейся Г. Р. Первым плодом их деятельности является в 1837 году первое в Галичине литературное произведение, составленное на местном русском наречии, под названием «Днепровская Русалка», сделавшееся родоначальником галицко-русской литературы. Русские галичане пользовались в то время исключительно только польскими и отчасти немецкими книгами, русских же книг не было, равно как и не существовало никаких живых связей с Россией. Первым русским произведением, появившимся в то время в Галичине, является известная ода Державина «Бог», затем попадаются, хотя все еще очень редко, и другие русские сочинения, доставленные галичанам, посещавшими тогда Галичину русскими учеными: Погодиным, Срезневским и др... С каждым годом это движение укреплялось и развивалось, ожидая того времени, пока можно будет разлиться широкой рекой по всей Галицкой Руси.

В 1848 г. грянула гроза над державою Габсбургов. Во всей З. Европе одновременно началось грозное револ. движение. На все народы Австрии повеяло духом свободы и равноправности. Везде проявлялось неудовольствие, раздавались клики о свободе, конституции, равенстве, национальности, о народном языке, уничтожении крепостного права и т. п. Беспомощный импер. австр. Фердинанд I без протеста исполнил желание революционеров и провозгласил себя конституционным монархом. 14 марта 1848 г. в г. Вене вспыхнуло восстание, а вслед за ним грозное зарево пожара нависло над всеми австрийскими областями, в том числе и над Галичиной. В последней поднялись русские и поляки. Первые воодушевились новым течением и двинулись к мирной, национальной жизни, к защите своей церковно-национальной святыни. Они не желали ни вражды, ни раздора, а только света науки и равного права на своей праотеческой земле. Движение же вторых носило характер чисто наступательный. Недовольные своими тесными этнографическими границами, поляки, по принципу, издавна внушенному им их воинствующею церковью, забыли уроки прошедших столетий и, опьяненные чадом свободы, потребовали признания за собою полного и неограниченного права на Галичину, и провозгласили на галицко-русской земле роковые слова: Niema Rusi! (долой русских!) Неминуемо началась ожесточенная борьба.

Образованные русские галичане, с восторгом приняв конституцию, обещавшую им национальную и вероисповедную равноправность с поляками, собрали «Головную Русскую Раду», т. е. главный совет, поставивши себе целью – войти в непосредственные сношения с освобожденным народом, заботиться о его нуждах и охранять его свободу. 10 мая 1848 г. «Главная Русская Рада» издала горячее воззвание к галицко-русскому народу, в котором призывала его воспрянуть от векового сна, «чтобы поднять народность нашу и упрочить данную нам свободу». «Мы должны сохранить нашу церковь, поддержать и развить народность нашу всеми средствами: обработкою родного языка, введением его в низшие и высшие училища, изданием газет, открытием прямых сношений с жителями нашей земли и с другими славянскими народами. Народ горячо отозвался на голос лучших своих представителей. Во всей Галичине закипела жизнь, среди интеллигенции пробудилась литературная деятельность. В 1848 г. появляются в г. Львове первые русские газеты: «Галицкая Заря», ставшая органом «Главной Русской Рады»; «Галицко-Русский Вестник», «Галицкая Пчела» и «Новины». В этом же году основывается и первое литературное общество «Галицко-Русская Матица», существующее до сих пор, издавшее много популярных книжек для народа и несколько исторических сборников. Так возникла галицко-русская литература, которая, хотя и не представляла собою ничего выдающегося, но вполне отвечала тем требованиям, которые тогда представлялись только что народившейся русской интеллигенцией. Нужно было расшевелить русских галичан от многовекового оцепенения, необходимо было зажечь в них искру любви к своему народу, церкви и заброшенному прошлому. И это с честью и усердием, достойным полного одобрения, исполняли тогда юные галицко-русские литераторы. Во Львове в том же 1848 г. создается, буквально на гроши, собранные со всего русского народа, в высшей степени благодетельное для Г. Р. учреждение «Народный Дом», долженствовавший быть средоточием всего необходимого для народа. «Народный Дом», заложенный самим австрийским императором Францем Иосифом, существует до сих пор и вмещает в себе богатейшую русскую национальную библиотеку, музей, русский клуб, воспитательный интернат, большой зал для разных собраний, концертов, театральных представлений, русское студенческое общество и т. п. Сверх того, была открыта кафедра русской словесности во львовском университете, некоторые предметы на богословском факультете того же университета стали читаться по-русски, русский язык стал обязательным предметом в гимназиях вост. Галичины и русских комитатах Венгрии;. все народные школы, с преобладающим русским элементом, были переданы в заведование русского духовного начальства; Закон Божий в гимназиях стал преподаваться по-русски и т. п. Все эти события дали могучий толчок к живейшей духовной жизни Г. Р.

Хотя это оживление и было всеобщее, но ему, к сожалению, не соответствовала политическая подготовка народа и его умственная зрелость, отчего вскоре не преминули произойти внутренние раздоры, причем одна партия стала явно тянуть к Польше, вопреки народу, исторически сохранявшему свою симпатию к России и проявлявшему ее в трогательных фактах. И действительно, родство между этими народами было очевидное. Русские офицеры, вступив в 1849 г. в галицкие селения, встретили нечто знакомое, родное, что-то вроде Полтавской или Подольской губернии. Солдаты из малороссов также были озадачены: к ним навстречу выходили, в белых свитках и серых барашковых шапках, двойники их родичей, будто те же украинцы из Батурина, Смилы, Чигирина, говорили им теплые приветствия на чистом малорусском наречии и, принимая их, как родных братьев, повторяли: «Мы давно вас ждем; добро пожаловать». Встревоженные, однако, поляки порешили во что бы то ни стало подавить это национ. движение в Г. Р. Они, в союзе с неразлучными их друзьями – римскими патерами и особенно иезуитами, набросились на галичан с алчностью кровожадных зверей. Не помогли никакие протесты, ни мольбы, ни ссылки на законы и распоряжения, – русский народ, скрепя сердце снова принужден был переносить посыпавшиеся на него новые удары его старых отъявленных врагов. Наученные опытом, польские политики, в союзе с Римом, принялись теперь за истребление всего того, что послужило причиной воскресения Руси. Порабощение русского языка и прадедной веры стадо главною их целью. Эти два фактора, спасшие галицко-русский народ от неминуемой гибели, очутились теперь под сильным гнетом. «Долой русских» – озлобленно кричала рассвирепевшая польская с шляхта. «Прочь со всяким признаком православия», – вторили им лукавые патеры. Последним мало было того, что русские галичане совращены были в унию и что их издревле православная церковь вмещала уже в себе разные противные русскому человеку латинизаторские новшества и примеси. Им хотелось стереть всякий след русского имени в этой несчастной стране. Целью первых было поголовное ополячение галицко-русского народа, целью же вторых – окончательное совращение их в латинство. Гонение на русских и на все самые священные их учреждения сделалось любимой целью и занятием польских шляхтичей. Это занятие продолжается до сих пор, и хроника его полна самыми невероятными фактами, неуклонно направленными к одной и той же цели, т. е. к порабощению и уничтожению этого искони русского, многострадального края. Русский народ по мере сил отражал враждебные натиски и удары. К сожалению, полякам удалось внести разлад в среду самих русских галичан, поделив их на парии. Этот разлад они обосновали на ниве так назыв. «украинофильства», внушив некоторым горячим головам из малороссов мысль о полит. и языковой самостоятельности Малороссии. Поляки усердно стали распространять среди галицко-русской молодежи мысль об отдельности малорусского языка от великорусского, указывали на зарождавшуюся будто бы совершенно особую малорусскую словесность, сочиняли малорусские стихотворения, дышащие ненавистью к России и т. п. Как раз в это время один из львовских русских купцов, ездивший по своим торговым делам в Киев, привез оттуда несколько брошюр стихов Шевченко. Стихи эти расхватывались русской молодежью, списывались ею и заучивались наизусть. Произведения Шевченко затронули в глубине души галицко-русского народа те живые струны, те искры поэзии, которые таились в ней под толстым слоем чуждых наносов многовековой жизни под чуждыми игом. Молодежь бросилась подражать Шевченко, своему новому, вернее, первому идолу, копировать его картины, усваивать себе его приемы, форму и язык. Этого только и нужно было галицким полякам. Они с особенным усердием принялись толковать вкривь и вкось невинные в политическом отношении песни и думы Шевченко и в таком изуродованном виде предлагать их потом ослепленным, увлекшимся людям, или наивным новичкам, как евангелие литературной, общественной и народной жизни. Поляки рассчитывали на то, что в поэзии Шевченко галицко-русская молодежь почерпнет дух противления великорусской тенденции в народе и стремления к национальной самобытности и отдельности малорусского племени. Часть неопытной русской молодежи пошла на эту ловушку, и таким образом среди русских галичан образовалась так называемая «украинофильская партия». В начале галицко-русские народные деятели относились с улыбкой к этому движению, но когда в середине 60-х годов они спохватились и сознали, что сделали крупный промах, то было уже поздно! Раздвоению дано было совершиться беспрепятственно, и уже в 1866 году, когда протоиерей Наумович, один из заслуженнейших народных деятелей в Галичине, кликнул во львовской газете «Слово» свой громкий клич о единстве всего русского народа и предложил Г. Р. следовать в этом направление единодушно вперед, – на этот зов был уже готовый ответ – украинофилов, протестовавших против такого единства.

Бросив семя раздора между русскими галичанами, и разделив их на две партии, галицкие поляки принялись теперь, поддерживая для вида созданных ими украинофилов, приводить свои цели в исполнение. С тех пор гнет правительства, вернее, местных поляков, становится все более невыносимым. Разъединив русских, и ослабив их политически, поляки стали полноправными хозяевами в Галичине и уже без всякого стеснения принялись распоряжаться по своему. В 1867 году они вводят во всех среднеучебных заведениях преподавание на польском языке, а затем постепенно стремятся к осуществлению конечных своих целей – полонизации и латинизации Г. Р. Сначала во Львове и более значительных городах, а потом в местечках и селениях усердно строят католические костелы и часовни, основывают новые иезуитские, змартвыхвстанские, доминиканские, францисканские, бернардинские и всевозможные другие мужские и женские монастыри, выписывают из западной Галиции польских крестьян, поселяют их среди русских и учреждают для них новые римско-катол. приходы; все высшие должности по администрации, народному образованию, судебному и финансовому управлениям, замещают исключительно только поляками, открывают целый ряд экономических и просветительных обществ, имеющих целью порабощать и совращать в латинство русских людей, организуют всевозможные союзы, съезды, миссии и т. п., стремясь во всех проявлениях своей самой разнообразной деятельности к единственной цели – как можно скорее стереть всякие следы русского имени в захваченной ими искони русской стране. В 1881 году по всей Галичине производятся обыски у русских патриотов, многих из них арестовывают и бросают в тюрьмы; в следующем году судят за государственную измену лучших представителей Г. Р. и беспощадно приговаривают к тюремному заключению неутомимых борцов за русское дело – Наумовича и Площанского. В том же году делают вопиющее посягательство на местные русские монастыри, которые, при помощи грубой силы и вопреки всенародному протесту, передают в заведование иезуитам; протестовавшего против этого гнусного захвата львовского митрополита Иосифа смещают с кафедры и ссылают в Рим, а в преемники ему назначают бесхарактерного и продажного Сильвестра Сембратовича, всенародно поклявшегося служить врагам церкви и народа. В 1887 году они убеждают римского папу издать постановление о запрещении излюбленных русскими галичанами трехраменных крестов, начинают на них самое неимоверное гонение, дошедшее до того, что административные чиновники, в сопровождении жандармов, вторгаются в церковные ограды, на кладбища и другие священные места, обрезывают кресты, поносят восточный церковный обряд, наказывают протестующих и везде стараются унизить русскую церковь и посеять самый возмутительный соблазн. В 1890 году те же польские правящие сферы заставляют избранных по их воле нескольких бесхарактерных русских послов всенародно отречься в местном областном сейме от всякой общности и связей с историческими преданиями, восточной церковью и остальным русским миром; в 1893 году добиваются закрытия находившейся вне польского контроля русской духовной семинарии в гор. Вене, в которой долго воспитывалось лучшее галицко-русское духовенство, и, наконец, в 1897 году доходят даже до того, что при выборах народных представителей в венский рейхсрат, не желая допустить к избранно русских кандидатов, пускают в ход военную силу, результатом чего явилась масса убитых, раненых и арестованных.

Под влиянием этой возмутительнейшей польско-иезуитской политики, местные русские люди разбрелись в разные стороны. Желая спасти себя и получить такие же права, какими пользуются другие народы, они мечутся взад и вперед, в отчаянии придумывают всевозможные, иногда прямо гибельные для них и противоестественные, спасительные меры. Одни стараются мириться с поляками и переходят в раболепных поклонников Рима (партия новокурсников); другие, сбитые с пути врагами в своих исторических стремлениях (партия украинофилов, или национал-демократов), мечтают о создании отдельного независимого украинского народа от Карпат до Кавказа; третьи (партия радикалов) ищут спасения в социально-экономическом переустройстве народных масс и идут заодно с глашатаями западного социализма; четвертые, наконец, силятся согласовать все эти направления и все они, к удовольствию одних только врагов, разъединяют свои силы, сеют рознь и сильно тормозят дело исторических защитников Русского Прикарпатья, так называемой старо-русской или руссо-фильской партии. Последние отстаивают этнографическое и культурное единство всей Руси, они положили начало национальному возрождению галицко-русского народа, они же и по настоящее время, несмотря на неимоверные гонения, неуклонно стремятся к освобождению плененной ныне Г. Р. и к возвращению ей ее исторических прав. Простой галицко-русский народ стоит вне этой партийной розни. В течение веков томясь в плену, будучи свидетелем многих ужасов, убитый экономически и нравственно, он высказывает одну только мысль, одно только верное, по его мнению, желание: «Коли б скорее пришел Русский Царь!»

Каждая из этих партий имеет в своем распоряжении по несколько национальных учреждений и обществ, значительное количество разных печатных органов и немалое число рабочих сил. В руках «старорусской» народной партии находятся: 1) древнейшее национальное учреждение «Ставропигийский Институт», с типографией, основанной в 1573 г. первым русским книгопечатником, москвичом Иваном Федоровым, обширным книжным складом и богатейшими архивом и музеем; 2) «Народный Дом», вмещающий в себе богатую национальную библиотеку и музей, а также обширные помещения, служащие приютом для разных русских обществ, торжественных собраний, вечеров, концертов, русского театра и т. п.; 3) народно-просветительное «Общество имени Михаила Качковского», основанное известным патриотом протоиереем Иоанном Наумовичем и издавшее до сих пор более двух миллионов экземпляров разных полезных книжек для народа; 4) ученое и литературное общество «Галицко-Русская Матица»; 5) политическое общество «Русская Рада» и многие другие. В распоряжении «украинофилов» имеются: 1) ученое общество «имени Шевченко», подразделяющееся на несколько специальных отделов и издающее много ценных трудов; 2) народно-просветительное общество «Просвета»; 3) политическое общество «Народна Рада» и другие. Партия «радикальная» и «новокурсников» не имеют никаких особых учреждений и обществ и действуют исключительно только посредством газет и брошюр, большей частью политического характера. Старорусская народная партия издает книги и газеты частью на общерусском литературном языке, частью же на местном наречии, причем во всех своих изданиях придерживается этимологического правописания. Украинофилы и радикалы употребляют исключительно только малорусскую речь, с большою, однако, примесью новосочиненных слов и заимствований с других чужих языков и придерживаются особого фонетического правописания. Партия «новокурсников» или «полякофилов» коверкает местное наречие на польский лад и не прочь была бы принять даже латинский алфавит. Печатными органами старорусской партии является ежедневная газета «Галичанин» (в г. Львове) с его мужественными и самоотверженными борцами за народное дело – О. А. Марковым и О. А. Мончаловским, «Православная Буковина» (в г. Черновицах) и «Угрорусский Листок» (в г. Ужгороде). Украинофилы издают в г. Львове ежедневную газету «Дiло» и в г. Черновицах еженедельную «Буковину». Партия радикалов имеет в своем распоряжении еженедельную газету «Свобода», издаваемую в г. Львове, а новокурсники ежедневную газету «Руслан». Кроме этих главных органов печати, существует еще много разных других повременных изданий: политических, научных, литературных и т. п., издаваемых в разных городах Галичины, Буковины и Угорской Руси и принадлежащих, главным образом, партиям украинофилов и русофилов.

Влияние народной старорусской партии распространяется на все три части Русского Прикарпатья; украинофилы действуют только в Галичине и Буковине, а партия радикалов свила себе гнездо исключительно только в одной Галичине. Что же касается партии новокурсников или полякофилов, то они существуют только в пределах плененной поляками Галичине; в Буковине же и Венгрии им соответствуют, не имеющее никакой организации, партии румыно- и мадьяро-фильские. Партия руссофильская и украинофильская поражают своею живучестью. Обе они, а отчасти и партия радикалов, усиленно открывают народные читальни, экономические и торговые общества, издают массу популярных брошюр, устраивают съезды, всенародные веча и т. п. При выборах народных представителей в галицкий сейм и венский рейхсрат обыкновенно каждая партия ставит своих кандидатов. Этим пользуются местные поляки, легко избирающие своих кандидатов или поставленных ими приверженцев полякофильствующей партии. Где встречаются малейшие препятствия, там пускаются в ход разного рода насилия, хитрости, подкупы и даже военная сила. В результате выходит, что представителями и защитниками галицко-русского народа являются самые заклятые его враги. Редко где удается провести русского кандидата. Партийная рознь обессиливает русских, она же сильно тормозит дело народного просвещения. Хотя начальных школ в Галичине и очень много, но преподавание в них ведется плохо, тенденциозно и в чуждом народу духе. В большинстве таких школ главное внимание обращается на окатоличение детей, а также на развитие в них партийных взглядов и на ополячение. «Русскую землю», например, разделяют на две части: Москву и Русь-Украину, польского короля Казимира Великого величают спасителем и возродителем Г. Руси, восхваляя римскую церковь, объявляют ее природной церковью русских галичан, детям внушают, что самыми отъявленными врагами их отечества являются варвары-москали и т. п. К счастью, наука эта не прививается в крестьянской среде. То же самое происходит и в многочисленных местных средне-учебных, а также и в двух высших учебных заведениях, с той только разницей, что подобная система преподавания дает здесь весьма печальные результаты, разделяя учащуюся молодежь на разные, враждующие между собой, партии. Преподавание во всех этих школах ведется на польском, исковерканном малорусском и немецком языках. Опасаясь народной, старорусской партии, взгляды которой твердо лежат в основе всего галицко-русского народа, галицкие поляки как будто бы поддерживают украинофилов, но в сущности вся эта поддержка имеет целью лишь противодействовать торжеству исторических русских стремлений и разъединять, и обессиливать русских людей. Малорусский язык будто бы пользуется здесь правом гражданства, кое-где допускается в учебных заведениях, администрации, судах и т. п., но местные поляки везде стараются коверкать его, удалять от общерусского литературного языка и постепенно подготовлять его к сближению с польским языком. Во всех взглядах и начинаниях поляков постоянно проникает одна неизменная мысль: постепенно удалить Г. Русь от ее исторических связей с Россией, искоренить в ней все то, что, сделалось причиной ее возрождения и затем окатоличить ее и полонизировать. «Зарубежная Русь», – по мнению поляков, – должна составлять неотъемлемую часть Польши и давать жизнь австр. полякам, руководящим ныне, благодаря своей силе, общепольским делом. Лишившись Г. Руси, поляки сразу потеряли бы все свое влияние и силу, и нанесли бы роковой удар не покидающим их мечтам о восстановлении Польши.

Церковная история Галицкой Руси тесно связана с ее политической жизнью. Будучи уделом русских князей, в церковном отношении она принадлежала ведению Киевского митрополита, издавна разделяясь на две епархии: Галицкую и Перемышльскую. По времени своего учреждения, епархия Перемышльская и Галицкая принадлежат к древнейшим епархиям православной Руси. Первая учреждена в 1120 г., вторая около 1157 года. Об одном из первых Галицких епископов – Козьме, упоминается в Ипатьевской летописи под 1165 годом. В 1302/3 году, при царе Андронике Палеологе Старшем, Галицкая епископия возводится патриархом Афанасием в митрополию, с подчинением ей епархии Перемышльской, и продолжает существовать в качестве таковой, то закрываясь, то снова открываясь, до 1391 года. Постепенная полит., обособленность Г. Р., подготовляла и неизбежную церковную обособленность. Уже при последних Галицко-Волынских князьях обнаруживаются признаки этой обособленности от остальной Руси; когда же в ней с 1340 г. засели поляки, то все национальные и церковные связи стали постепенно ослабевать, а потом и совсем замерли. Покорив Галичину, польские короли прежде всего старались оправдать те надежды, какие возлагали издавна папы на Польшу, усиленно навязывая ей религиозную миссию и считая ее единственным верным путем, через который успешно может проникнуть католическая пропаганда на Русь. С первых дней польского владычества над Г. Р., туда в большом количестве проникают римские патеры, а в половине XIV века учреждаются уже и латинские епископские кафедры, сначала в Галиче, а потом во Львове и Перемышле. Католическое духовенство с беспримерной настойчивостью и громадными средствами предпринимает наступательное движение против православной церкви и постепенно подчиняет се самому грубому произволу и насилию. В 1391 году умирает последний Галицкий митрополит Антоний и с тех пор Галицкая епархия в течение полутора столетия остается без епископов и митрополитов, которых заменили особые наместники Киевского митрополита, не имевшие, однако, достоинства епископского. В 1509 году польский король Сигизмунд I отнимает у Киевских митрополитов власть непосредственного назначения наместников и предоставляет это право Львовскому латинскому архиепископу Бернарду Вильчку и его преемникам. Таким образом, Галицкая епархия, лишившись своих епископов, не только окончательно утратила свое прежнее значение, но, в довершение всех зол, подпала под власть враждебного ей римско-катол. архиепископа, всячески способствовавшего ее унижению, умалению и уничтожению. Судьба православных обитателей Г. Р. становится все более тяжелой и невыносимой. Только спустя много лет, после долгих усилий и борьбы, им удается восстановить попранные права своей православной епархии, но далеко не в первоначальном виде. В 1539 году король Сигизмунд II Август дал привилегию на учреждение в Г. Р. православной епархии и на посвящение Львовского митрополичьего наместника Макария Тучапского в сан епископа, с освобождением его и его преемников навсегда от власти Львовского латинского архиепископа. В следующем году Макарий Тучапский был торжественно посвящен Киевским митрополитом Макарием в сан епископа Львовского, Галицкого и Каменец-Подольского. Спустя некоторое время, было восстановлено и епископство Перемышльское. Но восстановленная епархиальная власть не могла уже быть сильной заступницей православия, против постоянно наступавшего на него, все с большими силами, католицизма. Управлявшие в течение последующих 160 лет Галицкой и Перемышльской епархиями их собственные православные епископы, принуждены были переносить всевозможные лишения и гонения и вести самую упорную, непосильную борьбу не только с римским духовенством и польским правительством, но и с многочисленными своими отщепенцами. Самое грозное для православных галичан время наступает в конце XVI столетия, когда в 1596 году на Брестском соборе объявили унию западно-русской церкви с римскою, а также прокляли и лишили епископского сана протестовавших против этого соединения двух православных западнорусских епископов: Львовского – Гедеона Балабана и Перемышльского – Михаила Копыстенского. В скором времени один за другим православные епископы признали унию, и только одна Г. Р. еще более столетия мужественно защищала свою православную церковь и, выбиваясь из сил, протестовала против всяких посягательств Рима. Обессиленная в непосильной борьбе, она пала жертвой римской алчности только накануне XVIII столетия, когда ее последние православные епископы: Перемышльский Иннокентий Винницкий, в 1691 г, и Львовский – Иосиф Шумлянский, в 1700 году, объявили себя униатами и стали первыми в Галичине униатскими епископами. За ними постепенно принуждено было последовать и все белое духовенство, а в 1710 году присоединилось к унии и знаменитое, высоко державшее знамя Православия «Львовское Ставропигиальное Братство» (Ставропигийский Институт). Протестовавших же против соединения с Римом местных православных иноков частью разогнали, частью насильно обратили в унию. После совращения в 1721 году в унию братии древнего Креховского монастыря, основанного в конце XIII века св. Петром, митрополитом всея России, во всей Галичине остался еще только один монастырь и, вместе с тем, последний православный храм, так называемый «Скит Манявский» в с. Маняве, в Карпатских горах. Братья этого монастыря, в течение многих десятков лет, с беспримерным мужеством защищали православную веру и только в 1785 году, уже во время австрийского владычества, не желая признать унии, были изгнаны, а самый монастырь их, со всем имуществом и церквами, был подвержен закрытию и разграблению. Живописные развалины этого, не совращенного в унию, последнего в Галичине православного памятника стоят до сих пор.

Таким образом, из всех, бывших под Польшей, русских областей, Галичина последней присоединилась к унии, но зато насильно навязанное ей римское иго тяготит над ней и доселе. Такое же иго продолжает испытывать и Угорская Русь, принявшая унию в 1649 году. В настоящее время униатская церковь в Галичине, называемая галичанами «русскою церковью», состоит из трех епархий: Львовской, Перемышльской и Станиславовской. Во главе первой стоит митрополит, носящий титул «митрополита Галицкого, архиепископа Львовского и епископа Каменец-Подольского». Этот титул присвоен Львовским униатским епископам австрийским правительством в 1808 году. Остальными двумя епархиями управляют особые епископы, имеющие пребывание в гг. Перемышле и Станиславове. Львовская епархия насчитывает в себе 30 благочиний, 1,245 церквей, 1,023 священника, 6 монастырей чина св. Василия (базилиан) и около 1.160,000 паствы. (Перемышльская епархия считает: 39 благочиний, 1,282 церкви, 808 священников, 8 монастырей и около 1.000,000 паствы. В Станиславовской епархии (учрежденной в 1885 году) числится: 21 благочиние, 718 церквей, 536 священников, 5 монастырей и 877,147 паствы, из коих 24,139 униатов среди русского православного населения в Буковине, в так называемой Буковинской Руси. С 1700–1749 г. Галицкие униатские епископы назначались из монашествующей братии, а с 1780 г. по настоящее время они избирались из белого духовенства, и только нынешний митрополит граф Андрей Шептицкий впервые назначен из монахов чина св. Василия Великого (т. е. базилианского ордена). Белое духовенство получает образование сначала гимназическое, а потом университетское, по богословскому факультету. Для посещающих богословский факультет устроена в г. Львове духовная семинария, имеющая характер лишь общежития, а не особого учебного заведения. Монашествующая братия воспитывается в специально устроенном Василианском интернате в м. Добромиле, находящемся с 1883 года в непосредственном заведовании иезуитов. Кроме того, незначительная часть галицкого духовенства получает образование также в «папской коллегии для русских галичан в Риме». Девять десятых униатского духовенства женато, а только одна десятая часть его находится в безбрачии. Содержание белого духовенства составляют: плата за исполнение треб, доходы с церковной земли и небольшое жалованье от казны. Средний годовой доход каждого священника колеблется между 1,000 и 2,000 гульденами. Богослужение во всех униатских церквах происходит на старославянском языке, а проповеди произносятся на местном малорусском наречии. Тем не менее, однако, в богослужение, обряды и церковное устройство вкралось много латинизаторских новшеств. Галицкие священники до недавнего времени являлись единственными представителями и защитниками галицко-русского народа. Вековое польское иго и тлетворное влияние иезуитов, хотя и очень сильно отразилось на галицком духовенстве, но не успело ослабить в них русского сознания и затмить русских идеалов. Первые деятели возрождения Г. Руси – Снегурский, Могильницкий, Устианович, Шашкевич, Яков Головацкий и многие другие, – были униатскими священниками. Из среды этого духовенства вышли такие глубокие ревнители православия, как епископ Маркелл (Попель), воссоединивший с православною церковью Холмских униатов и ставший их первым православным епископом, протоиерей Иоанн Наумович, сильно страдавший за свою глубокую приверженность к Православно, и другие. В конце 60-х и начале 70-х годов минувшего столетия многие галицкие униатские священники, около 300 человек, переселились в Холмскую Русь, где после воссоединения ее с православною церковью, стали ее первыми православными священнослужителями. Галицкое духовенство хорошо помнило, какими ужасами сопровождалось введение унии. Для большинства этого духовенства уния была ненавистной, но, не имея возможности восстановить у себя православной церкви, оно, по крайней мере, старалось оберегать чистоту своего обряда и защищать его от беспрестанных посягательств на него римской церкви. Только начиная с 1880 года в положении галицкого духовенства происходит большая перемена к худшему.

С первых дней существования унии в Г. Р., римская церковь старалась разными нововведениями в греческий обряд приблизить его к латинскому. Но, когда в закрепощенной стране возникает национальное движение, появляются ревнители чистоты восточного обряда и начинают раздаваться голоса, сочувствующее Православию, – действия Рима, в союзе с поляками, принимают более крутой оборот и переходят в систематическую латинизацию униатской церкви в Галичине. С тех пор галицко-русская церковь стала подвергаться еще более сильным преследованиям и оскорблениям, неуклонно направленным к совершенному уничтожению униатской церкви, посредством полного ее слияния с римско-католической. Последствия этого нового натиска на Г. Р. особенно вредно сказались на ее духовенстве. Оно быстро начинает терять свое прежнее значение и влияние, и сильно олатинивается. Стремление галицко-русского народа к освобождению из-под польского ига и возвращение поруганной и насильственно отнятой у него православной веры проявлялось всегда очень сильно. Галицкие крестьяне никогда не сочувствовали унии, признавали православие истинно русскою «незыблемою» верою, знали, что некогда оно было религией их предков и массами прокрадывались на поклонение в соседний Почаев, где по их непреложным понятаям сохранилась самая чистая и настоящая русская вера. Теперь, под влиянием быстро падающего значения духовенства, а также вследствие всесильно господствующего в Галичине польско-иезуитского террора, эти воззрения сильно заволоклись тучами. О прежнем Православии напоминает только единственная во всей Галичине, небольшая православная церковь в г. Львове, построенная уже в новейшее время для квартирующих там православных солдат и немногих, прибывших из Буковины, православных чиновников. К ней принадлежит также и несколько львовских семейств, воссоединенных с Православною Церковью.

Главнейшая литература: Д. Зубрицкий, История древнего галицко-русского княжества. Львов, 1852–1865 гг. И. Шараневич, История Галицко-Владимирской Руси. Львов, 1863 г. А. Павлов, О начале галицкой и литовской митрополий. И. Тихомиров, Галицкая митрополия. Церковно-историческое исследование. Спб., 1895 г. Д. Зубрицкий. Историко-критическая повесть временных лет Червонной Руси. Москва, 1855 г. М. Малиновский, Исторические сведения о русской митрополии в Галиче. Львов, 1875 г. А. Петрушевич, Сводная летопись. Львов, 1887 и 1897 гг. А. Добрянский, История Перемышльской епархии. Львов, 1893 г. А. Петрушевич, Историческое известие об учреждении святительских столиц в Галиче и Львове. Львов, 1882 г. Он-же. Критико-исторические рассуждения о древнем Галиче. Львов, 1888 г. Д-р Целевич. История Манявского скита. Львов, 1887 г. И. Филевич, Борьба Польши и Литвы за галицко-владимирское наследие. Спб., 1890 г. И. Гудович. Уния в львовской епархии. Львов, 1900 г. D-r Julian Pelese, Geschichte der Union der rutheniechen Kirche mit Rom. Вена, 1878–80 гг. Μ. Тарасович. Annales ecclesiae Ruthenae. Leopol. 1862. И. Наумович, Апелляция к папе Льву 13. Спб., 1883 г. П. Безсторонный, Взгляд на обрядовые отношения в восточной Галичине. Львов, 1893 г. Смирнов, Судьбы Червонной или Галицкой Руси. Спб., 1860г. Я. Головацкий. О первом литературно-умственном движении в Галичине, Львов, 1863 г. Ф. Свистун, Прикарпатская Русь под владычеством Австрии. Львов, 1896 г. Гр. Купчанко, Наша родина (Галицкая, Буковинская и Угорская Русь.) Вена. 1897 г. В. Драгомирецкий, «Галицко-Русский Вестник». Спб., 1894 г. Левицкий, Галицко-русская библиография. Львов. Много материала также в Львовских изданиях: «Записках Товарищества имени Шевченки» и в «Науковом Сборнике Галицко-Русской Матицы».

В. Драгомирецкий