Киреевский И. В.

Киреевский И. В. Имя Ивана Васильевича Киреевского (род. 1806 г. † 1851 г.) будет памятно в летописях нашей церковно-общественной жизни, как одного из первых основателей славянофильства, – такого направления нашей общественной мысли, которое, отличаясь сыновней преданностью православной церкви, особенно выдвигало значение православия для развития самых разнообразных сторон государственной, общественной и духовной жизни русского народа.

С внешней стороны жизнь И. В. Киреевского представляется жизнью неудачника. Шести лет от роду он теряет отца. Оставшись на попечении матери, И. В. Киреевский получает блестящее образование. В течение двух лет (по 1815 г.) он находился под непосредственным влиянием В. А. Жуковского, близкого родственника его матери, жившего в эти годы в их родовом имении Долбино (белевского уезда, тульской губернии). С этого времени связи Жуковского и И. В. К. не прерываются вплоть до дня смерти первого. Мать И. В. К. в 1817 г. вышла замуж за Елагина. Последний был человеком философски образованным и сумел привить самый серьезный интерес к философии в юноше. С 1822 г. И. В. К. учится в Москве у лучших профессоров, которые приходят к нему на дом для чтения лекций. В 1824 г. И. В. К. поступает на службу в московский Архив иностранной коллегий, где попадает в общество, выдающихся по образованию и талантливость, молодых людей. Служба в Архиве, конечно, не могла удовлетворить запросов души молодого И. В. К, и он уже в ее первые годы убежденно говорит о том, что его настоящее призвание – литературное поприще. Свои задачи на этом поприще он намечает в таких словах: «Мы возвратим права истинной религии, изящное согласим с нравственностию, возбудим любовь к правде, глупый либерализм заменим уважением законов и чистоту жизни возвысим над чистотою слога"’.

В 1830 г. И. В. К. едет в заграничное путешествие по совету врачей. Причиной расстройства его здоровья была неудачная любовь. Заграницей И. В. К., несмотря на данные обстоятельства, живо интересуется всем, и в особенности науками, из коих философия, богословие и история, предпочительно пред другими, привлекают его внимание. Он слушает по этим предметам лекции в Берлине и Мюнхене; знакомится также с профессорами и в числе их с знаменитым Гегелем и Шеллингом. Пребывание И. В. К. заграницей продолжалось около года. Возвратившись в Россию, он берется за издание журнала под названием «Европеец». Издание это, однако, на втором номере останавливается, так как правительство заподозрило его в намерении вести политическую пропаганду. Жуковский едва спас И. В. К. от административной высылки. После этого события И. В. К. в течение 12 лет не обнаруживает никакой общественной и литературной деятельности. В 1834 г. он женится на давно любимой девушке и проводит мирную жизнь в своем родовом поместье Долбино. В сороковых годах И. В. К. делает новую попытку выступить на арену общественной деятельности, но опять неудачно. Он ищет кафедры философии при московском Университете и получает отказ. Желание высказать вполне созревшие и глубоко продуманные в деревенской тиши философские убеждения в И. В. К., однако, было настолько настойчиво, что он решается взяться за редактирование журнала «Москвитянин», издаваемого Погодиным. Цензура, боязнь и тяжелый характер издателя, впрочем, заставляют И. В. К. отказаться и от этого дела после первых трех книжек журнала; только в 1852 г. он впервые высказывает свои религиозно-философские убеждения в статье «О характере просвещения Европы по его отношению к просвещению России». Статья была помещена в «Московском Сборнике», издаваемом славянофильским кружком; она навлекла цензурное запрещение на «Сборник» и И. В. К опять замолчал. Между тем в содержании статьи не было и тени чего-либо антиправительственного. Сущность статьи заключается в следующем. Европейское просвещение, – по мнению И. В. К., – выросло из рационалистического начала и представляет собою его последовательное и законченное развитие. Рационализм, как начало культуры, Запад воспринял от древнего Рима, в государственных и правовых формах которого так заметно преобладание юридических норм над нравственной сущностью. Католичество и схоластика, протестантство и новая философия суть последовательные фазисы развития одного принципа – рационализма. В противоположность Западу Восток всегда симпатизировал не рационализму, а «цельному мышлению» при котором рассудок (ratio) не является единственным прововестником истины и законодателем жизни. Отсюда постоянны; симпатии на Востоке к Платону, в противоположность симпатиям западных христиан – Аристотелю. Православие – в противоположность католичеству и протестантству – чуждается рационализма и заключает в себе иные начала жизни и философская знания.

После запрещения «Сборника» И. В. К опять уезжает к себе в деревню где и живет почти по самый день смерти. Пользуясь близостью Долбина к Оптиной пустыни, И. В. К. в течение своего пребывания в деревне деятельно поддерживал связи с иноками этой обители. Он помогал им в издании святоотеческих творений. Известный оптинский старец Макарий был духовником И. В. К. Насколько этому обстоятельств; И. В. К. придавал важное значение, – видно из следующих строк его письма к Кошелеву. «Существеннее всяких книг и всякого мышления, – писал он, – найти святого православного старца, который бы мог быть твоим руководителем, которому ты бы мог сообщить каждую мысль свою и услышать о ней не его мнение, более или менее умное, но суждения св. отцов».

Третью и последнюю попытку выступить на литературное поприще И. В. К. делает в 1856 г., когда славянофильский кружок задумал издавать журнал «Русскую Беседу». В этом журнале он помещает статью «о возможности и необходимости новых начал для философии». Эта статья наряду с той, содержание которой мы передавали, представляется наиболее важною для характеристики философских воззрении И. В. К. Как и в предыдущей статье, – здесь И. В. К. убеждает отказаться от пагубного рационализма и собрать все свои отдельные силы, находящиеся в «обыкновенном положении» человека «в состоянии разрозненности и противоречия в одну неделимую цельность». Применительно к принципу познания, это должно выражаться в том, чтобы «человек не признавал своей отвлеченной логической способности за единственный орган разумения истины, чтобы голос восторженного чувства, несоглашенного с другими силами духа, он не почитал безошибочным указанием правды, чтобы внушения отдельного эстетического смысла, независимо от развития других понятий, он не считал верным руководителем для разумения высшего мироустройства; – даже, чтобы господствующую любовь своего сердца, отдельно от других требований духа, он не почитал за непогрешительную руководительницу к постижении высшего блага; но чтобы постоянно искал в глубине души того внутреннего корня разумения, где все отдельные силы сливаются в одно живое и цельное зрение ума». Но и одного цельного мышления, однако, – по мнению И. В. К., – недостаточно для обладания истины; – нужно еще божественное откровение, которое при посредстве цельного мышления «выразумевается и человеком и служит для него «руководительной звездой» на пути разума к истине. Отсюда задача философии заключается в том, чтобы, собрав все богооткровенные и святоотеческие истины, проникнуться их смыслом и продумать в отношении к ним «все запросы современной образованности, все логические истины, добытые наукой, все плоды тысячелетних опытов разума среди его разносторонних деятельностей и, наконец, из всех этих соображений вывести общие следствия, соответственные настоящим требованиям просвещения; вот что должно делать современным философам».

Чрез несколько месяцев после напечатания данной статьи И. В. К. умер, приехав по делам в Петербург. Его философские взгляды, выраженные в указанных немногих статьях, похожих скорее на черновые наброски, были встречены полным недоумением большинства общества. О нем говорят лишь редкие исследователи его сочинении и те, впрочем, не усматривают в них ничего больше, кроме сколка с воззрений Шеллинга. Между тем философия Шеллинга имеет не более отношения к И. В. К., чем философия языческих философов к воззрениям отцов церкви. К философии Шеллинга, как и ко всей западной философии, И. В. К. относился отрицательно, и трудно думать, что это с его стороны одно лишь недоразумение. Если Шеллинг и И. В. К. проповедуют интуицию в противовес рациональному познанию, то тем не менее их представления об инстуиции существенно различны. Учение об интуиции И. В. К., как можно с несомненностию полагать, представляет собою перевод на философский язык учения св. отцов церкви о вере, как способе познания истины. Недаром И. В. К. называет веру «актом высшей разумности», а также рекомендуемое им «цельное мышление» – «первоестественным» и «первоизданным», объясняя обыкновенную в человеке рознь отдельных духовных сил грехопадением. «Гармония душевных сил, – как говорит И. В. К. (в своих отрывках, изданных после его смерти вместе с другими сочинениями Кошелевым), – приобретается по мере внутреннего стремления к нравственной высоте и цельности и исчезает вместе с этим стремлением, оставляя в уме одну наружность своей формы». Стоит сопоставить это учение с учением св. отцов церкви об опытном богопознании, как, напр., св. Исаака сирианина, творения которого были излюбленным чтением И. В. К., чтобы убедиться в основательности нашего взгляда.

П. Ласкеев.