Икона Всемилостивого Спаса, что в Тобольском кафедральном соборе, и сказание о бывших от неё чудесах

250 лет тому назад, именно в 1653 г., в дни архиепископа Симеона, Господь осенил Тобольскую епархию Своим небесным милосердием, даровав жителям Сибири новый чудотворный образ.

В ноябре месяце того года некая Анна, жена Тобольского служилого человека Емельяна Григорьева Табакова, поведала архиепископу Симеону и всему освященному собору о чудесном исцелении сына её, отрока Иоанна, по неизреченной благости Всемилостивого Спаса. В августе месяце 1653 года, в дни Успенского поста, у отрока Иоанна разболелась нога. Заботливые родители обратились к врачебной помощи, но пользы от этого отроку не было никакой. Болезнь продолжалась до 12 недель. Наконец, в ноябре месяце скорбящая мать является в Софийский кафедральный собор излить свое горе перед Богом. Собор тогда был деревянный, о 13 главах и при том почти новый: он освящен был всего лишь лет за пять перед тем (13 августа 1648 г.). Входя в собор и поднимаясь по ступеням, Анна Табакова остановила свой взор на иконе Спасителя, находившейся вверху, на паперти. Икона была громадных размеров, длиною 3 и шириною около 2¹/₂ аршин. Ни ризы, ни каких-либо других украшений на иконе не было: образ был помещен в кафедральном соборе очень недавно. Быть может, потому и обратила на него свое внимание Анна Табакова, что ранее в соборной паперти она не видела этой иконы. Где находилась икона ранее, до 1653 г., ничего неизвестно. Может быть, в собор она поступила из какой-нибудь приходской церкви, но возможно, что она была только еще вновь написана. Увидев икону, Анна от всего сердца помолилась пред ней Богу и здесь же дала обет отслужить молебен Спасителю, если ее сыну дано будет исцеление. Прослушав в соборе литургию, Анна возвратилась домой и нашла там своего сына совершенно здоровым, как будто с ним никакой болезни и не было. Обрадованная мать сразу же уразумела истинную причину такого быстрого освобождения ее сына от продолжительной болезни. Однако своих мыслей она никому не открыла, а исполнением обета своего медлила, пока, наконец, совсем не забыла про него, погрузившись в житейские заботы. Но прошло несколько дней, и сын ее снова заболел тем же недугом и даже мучительнее прежнего. Тогда только вспомнила она о своем обещании и, нимало не медля, повела, хотя и с большим трудом, своего сына в собор, где, по ее просьбе, пред образом Спасителя был отслужен молебен. Во время службы над больным ее сыном совершилось новое чудо: по прочтении священником евангелия, болящий, осеняя себя крестным знамением, стал прикладываться к евангелию, и в это самое время больная нога его сделалась совершенно здоровою, как и другая. Чудо было для всех очевидно. Тогда Анна уже поведала всем о своем обете, и о первом исцелении ее сына, и о возобновлении болезни за неисполненный обет. Осторожный архиепископ, желая более удостовериться в истинности совершившегося чуда, нашел нужным самым тщательным образом допросить не только Анну Табакову, но и самого отрока, получившего исцеление. Весть о совершившемся в соборе чудесном исцелении пред иконой Всемилостивого Спаса быстро распространилась по городу. Многие недужные стали прибегать к ней в надежде получить от Бога облегчение, и Господь, действительно являл все новые и новые знамения Своей милости к православному народу, поселившемуся в суровой Сибири, вдали от великих святынь Русской земли. Прошло не более недели после исцеления отрока Иоанна, в Тобольске услышали о новом чрезвычайном исцелении , совершившемся 19 ноября того же 1653 г., над Пелагией, женой одного Тобольского священника, по имени Кирилла. Пелагея страдала ужасной необыкновенной болезнью: лице и все тело ее гнило, струпы покрывали ее от головы до ног, и сама она не могла владеть ни руками, ни ногами. В таком ужасном положении она находилась целых три года. Врачебная помощь нимало не улучшила ее положения, а, напротив, пожалуй, даже ухудшила. Когда прошел по Тобольску слух о новой чудотворной иконе Спасителя, что в Софийском соборе, то иерей Кирилл и его безнадежно-больная супруга помолились в уме своем Всемилостивому Спасу, прося с глубокою верою исцеления. И молитва их была услышана Богом: 19 ноября Пелагия почувствовала себя совершенно здоровою, все сгнившие и расслабленные члены ее тела укрепились, а струпы, покрывшие ее с головы до ног, опали подобно чешуе. Об этом необычном исцелении немедленно было доведено до сведения архиепископа Симеона, который поручил соборному протоиерею и другим лицам произвести точное дознание и свидетельство о совершившемся чуде. Когда действительность необычного исцеления подтвердилась, то архиепископ официально признал икону Всемилостивого Спаса чудотворною, и 20 ноября 1653г., совершили в честь не е торжественное празднование. О предстоявшем благодарственном молебне было оповещен весь Тобольск, так что когда раздался торжественный звон на соборной колокольне, то в Софийский храм явились и начальствующие лица и простой народ обоего пола. С глубокою верою и с чувством искренней благодарности молились православные люди вместе со своим архипастырем в кафедральном соборе пред иконой Спасителя; на глазах многих богомольцев показались даже слезы. После этого торжественного, всенародного объявления иконы Всемилостивого Спаса чудотворною, слава о ней распространилась далеко за пределами Тобольска. На поклонение иконе стали стекаться богомольцы из разных городов и селений сибирских, и некоторые из них, являясь сюда по обету, сообщали о чудесах, совершившихся или над ними самими, или над лицами близкими к ним. Так, 16 февраля 1654 года Тюменский крестьянин, по имени Иаков, поведал об исцелении своей трехлетней дочери от тяжкой болезни, которою она страдала в течении 10 месяцев; 17 февраля того же года некая Пелагея, приехавшая из города Тюмени, сообщила о своем чудесном избавлении от изнурительной женской болезни; 8 марта того же года Ирбитский священник, по имени Нестор, приехав в Тобольск вместе со своей женой Анастасией, передал о чудесном исцелении последней от падучей болезни. Все эти лица, приезжавшие в Тобольск на поклонение новопрославленной иконы, утверждали, что упомянутые исцеления произошли вслед за произнесенным болящими или их родителями обетом совершить молебствие перед иконой Всемилостивого Спаса, что в Тобольском Софийском соборе. Из всех вообще совершившихся в 17 веке чрез сию икону чудесных исцелений известны лишь 32, при чем эти, известные по записи. 32 чуда сотворены были в течении всего лишь семи месяцев, именно с ноября 1653 г., по июнь 1654 г. При чтении записи о первоначальных чудесах, совершенных Спасителем чрез Его Тобольскую икону, обращает на себя внимание то особенное обстоятельство, что из 32 чудес 17 совершено было над женщинами, 14 – над детьми и только одно исцеление даровано было Спасителем больному мужчине. Таким образом, Всемилостивый Спас, не оставлял своею благостию и мужчин, явил Свою чудесную помощь главным образом женщинам и детям.

«Просиявши в предивных и славных чудесах и во исцелении тяжких и различных недугов», икона Спасителя продолжала, однако, по-прежнему находиться на паперти, за недостатком, вероятно, места в самом храме. Так было до 29 мая 1677 года, когда деревянный 13-главый собор был уничтожен пожаром. По основании и освящении нынешнего каменного (холодного) Софийского храма в 1686 г., икона была поставлена в нем позади северного, левого столба, и поддерживающего своды собора. Там она находилась постоянно и летом, и зимой вплоть до 1880 г. Но такое постоянное пребывание иконы в холодном (Софийском) храме было не совсем удобным и благоприятным для богомольцев, так как с 1746 г., т.е. со времени построения зимнего теплого собора, богослужение с октября месяца по май стало совершаться уже не в холодном Софийском храме, а в теплом (Покровском). Богомольцы, посещавшие Тобольск в зимнее время, равно как и жители самого Тобольска ежегодно в течение некоторого времени, особенно в холодные зимние дни, не имели возможности не видеть чудотворной иконы Спасителя, ни служить пред нею молебны. Для удовлетворения благочестивого желания искренно-религиозных людей, в 1880 г., в первый раз икона Всемилостивого Спаса на зимнее время была перенесена из холодного собора в теплый. Так же поступили и в 1881 г., и с тех пор такое перенесение иконы Спасителя из одного собора в другой стало совершаться ежегодно, так что теперь икона летом (со второй половины мая по сентябрь) стоит обыкновенно в Софийском храме, а в холодные месяцы (с октября до половины мая) – в зимнем Покровском соборе, в пределе препод. Антония и Феодосия, киево-печерских чудотворцев.

С молитвой к Спасителю перед Его чудотворной иконой прибегали и прибегают не только отдельные лица, но и целые общества и даже весь город. В прежнее время, при различных общественных бедствиях, как то: при бездождии, продолжительном ненастье и дождях, эпидемиях и т.д., жители Тобольска, прибегая к Всемилостивому Спасу с усердной молитвой, выносили Его чудотворную икону из собора на городскую площадь. С 1879 же года, по ходатайству Тобольского общества, установлен 10 июня, в день блаженной кончины приснопамятного Тобольского митрополита Иоанна Максимовича, ежегодный крестный ход из собора в подгорную часть Тобольска. Крестный ход бывает в этот день после литургии, совершаемой обыкновенно Преосвященным; в торжественном шествии участвует все городское духовенство, и стечение народа бывает многочисленное. – Чудотворения, которыми прославилась икона Спасителя, побудили любителей церковного благолепия украсить икону изготовлением для нее сначала киота, а затем и ризы. Массивный резной киот с разными украшениями и позолотой, в котором стоит икона и теперь в летнее время в Софийском храме, был устроен еще в 1694 году Тобольским воеводою Андреем Федоровичем Нарышкиным, по обещанию.¹ Серебряная же под золотом риза, покрывающая икону, была изготовлена в Москве в 1777 г., при Тобольском архиепископе Варламе I отчасти на казенные деньги, отчасти на пожертвования богомольцев. Весу в ризе 2 пуда 13 фунтов и 73 зол.; цена ее по тогдашнему курсу 2774 р. 5 к. Вся икона вместе с ризою весит около 12 пудов.

О Тобольской иконе Всемилостивого Спаса, как чудотворной и досточтимой, упоминалось в разных литературных произведениях по тем или иным вопросам из истории церкви и христианства в пределах Западной Сибири. Первым, кто сообщил в печати более или менее подробные сведения об этой иконе, был покойный прот. А. Сулоцкий. Но сведения данные прот. Сулоцким в его «Описании наиболее чтимых икон, находящихся в Тобольской епархии» (Спб., 1864 г.) не отличаются, однако, полнотой, потому что он пользовался в данном случае только теми краткими сообщениями, какие нашел в Сибирской (так называемой, Черепановской) летописи, хранящейся в фундаментальной библиотеке Тобольской духовной семинарии. Между тем, по словам этой самой летописи, в старину существовала какая-то «особливая книжка», содержащая в себе запись чудотворений, совершившихся через икону Всемилостивого Спаса. Этой книжки прот. Сулоцкий в соборной библиотеке не нашел, и в упомянутом своем труде, в примечании сказал, «что ныне, к сожалению, этой книжицы в соборе уже нет». После прот. Сулоцкого об иконе Спасителя писал прот. Н. Скосырев. В своей статье «Тобольский кафедральный Софийско-Успенский собор» (Тоб. Епарх. Вед. 1883г. №9) он дал уже более сведений об этой иконе, так как имел у себя под руками кроме Сибирской летописи, еще старые описи имущества кафедрального собора и даже рукописное сказание о чудесах от иконы Всемилостивого Спаса. Книжка о благодатных исцелениях, совершившихся при Тобольской иконе Спасителя, таким образом, была найдена прот. Скосыревым, который, сообщая о своем открытии, в примечании заметил, что слова прот. Сулоцкого о потере книжицы неверны: «она имеется на лицо и значится под №1 главн. описи собора». Эта самая рукописная книга с записью о чудесах от иконы Спасителя находится ныне в Тобольском церковном древлехранилище, где она значится под №326 по хронологической описи. Но эта открытая прот. Скосыревым рукопись на самом деле едва ли есть та именно «особливая книжка», о которой говорит Сибирская летопись, которую желал видеть прот. Сулоцкий. Сибирская летопись, по всей вероятности, под означенной книжицей разумеет подлинную запись чудотоворений, производившуюся при соборе постепенно, по мере совершавшихся благодатных исцелений. А такая книжица должна быть современной самим чудесам, т.е. она должна принадлежать XVII веку, или точнее 1653 и 1654г.г., если иметь ввиду только известные нам 32 чуда. Между тем та рукопись, которая ранее хранилась в соборной ризнице, а теперь находится в церковном древлехранилище (№326 по хрон. оп.), принадлежит концу XVIII века. Ясно, что это не первоначальная подлинная запись чудотворений. Нео эта рукопись не есть и простая копия, или точный список с первоначальной записи чудес, а есть лишь извлечение из утраченной записи, носящее на себе следы позднейшей переделки и обработки. Что рукопись XVIII века не представляет собой точной копии с подлинной записи чудотворений, это видно из того, что в этой рукописи не всегда строго соблюдается хронологическая последовательность чудесных исцелений. Чудо 12-е, напр., по рукописи совершилось 23 декабря, а благодатное исцеление ,бывшее 17 декабря, поставлено на 13 месте; таким же образом 31 и32 чудесами отмечены исцеления, имевшие место 12 и 17 июня, а 30-м чудом названо исцеление, совершившееся 30 июня. Этого ни в коем случае не могло бы быть, если бы означенная рукопись представляла собой точную копию с подлинной, хронологически последовательной записи чудотворений. Не будучи точным списком с первоначальной записи чудес, рукопись XVIII в. Представляет собой законченное литературное произведение. Заключительные строки его («отиде в дом свой радуясь, хваляще милосердие Спасителя своего и Бога, еже и от нас да славимо будет в нескончаемые веки. Аминь».) не заставляем читателя ожидать дальнейшего повествования о совершившихся пред иконой Спасителя чудесах. Между тем, едва-ли можно утверждать, что благодать и милосердие Спасителя в отношении к православному населению Сибири ограничилось только теми 32 чудесными исцелениями. , которые дарованы были сибирским христианам в продолжении семи месяцев, с ноября 1653 г. по июнь 1654 г. Без сомнения, чудеса продолжали совершаться и в следующих месяцах – июль, август и т.д. и даже в следующих годах. А если так, то заведенная при соборе книжица, равно как полная и точна копия с нее, должны были бы заключать в себе сведения о всех вообще чудесах. Но в рукописи XVIII века мы этого не видим. Да неизвестное нам лицо, оставившее после себя эту рукопись, и не задавалось целью описать все чудеса, совершившихся от иконы Спасителя, начиная с 1653 г. и до своего времени. Его задачей было представить , в виде назидательного чтения, повествование только о первых по времени чудесах от иконы Спасителя, он хотел описать, как он сам заявил в начале рукописи, в заглавии, только «начало происхождения чудес» (а не все вообще чудеса) от образа Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа». Несомненно, что в основе этого рукописного сказания о чудесах, совершившихся при иконе Спасителя, лежит первоначальная запись благодатных исцелений, но несомненно также и то, что текст этой первоначальной записи в рукописи XVIII века значительно изменен, отчасти обработан, а отчасти искажен. Следы этого позднейшего влияния на запись о чудесах от иконы Спасителя всего яснее сказываются на хронологических датах благодатных исцелений. При чтении рукописи XVIII века, не нужно забывать того обстоятельства, что в XVIII столетии, так же, как и ныне, счет годам велся от Рождества Христова и первым месяцем в году считался январь, между тем как в XVII в., когда прославилась икона Спасителя своими чудесами, господствовало летоисчисление от сотворения мира и год начинался с сентября. Поэтому, если, напр., август месяц 7161г., по старинному летоисчислению, соответствовал 1653 году по январскому счислению от Рождества Христова, то следующий месяц (сентябрь) того же самого 1653 г. от Рождества Христова был уже первым месяцем нового 7162 г. От сотворения мира. И во всяком документе XVII в., писанном в сентябре месяце, положим хоть 7162 года, о предыдущем месяце, т. е. август, говорилось уже как о «прошлом» 7161 годе, хотя между августом 7161 г. и сентябрем 7162 г. Никакого промежутка не было и оба эти месяца по нашему январскому счислению принадлежали к тому же 1653 году. Вот это-то обстоятельство и было упущено из виду неизвестным лицом, оставившим нам рукопись XVIII века. А это упущение ввело в заблуждение поздних писателей относительно времени прославления иконы Всемилостивого Спаса. Годом прославления иконы Спасителя они обыкновенно считают 1654-й. Но это совершенно неверно, хотя и в самой рукописи XVIII века прямо заявляется, что чудеса от иконы начали совершаться «лета от воплощения Сына Божия 1654-го». Между тем, если мы вникнем в текст рукописи и примем во внимание, что писатель ее пользовался первоначальною записью чудес, то мы придем к выводу, что первое чудо совершилось в ноябре не 1654, а 1653 года.

Полное заглавие рукописи XVIII в. такое: «Лета от воплощения Сына Божия 1654-го начало происхождения чудес от образа Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, который по левой стороне в Успенском Тобольском Софийском соборе поставлен в бытность преосвященного Симеона, архиепископа Тобольского и Сибирского». Повествование о первом чуде, совершившемся от иконы Всемилостивого Спаса, начинается следующими словами: «ноября 14 ч., в среду, прииде в соборную Софийскую церковь Тобольского служилого человека Емелиана Григорьева сына Табакова жена Анна и поведал преосвященному Симеону, архиепископу Тобольскому и Сибирскому, и всему освященному собору великое милосердие Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, сбывшееся над сыном их, отроком Иоанном». В начальных словах повествования о первом чуде, таким образом не упоминается, в каком именно году Анна Табакова поведала об этом чуде архиепископу Симеону. Но это сделано в рукописи XVIII века, без сомнения, потому что писатель данной рукописи упомянул год прославления иконы в самом заглавии рукописи².

Итак, по словам рукописи, в ноябре1654 г. Анна Табакова поведала, что «в прошлом, от мироздания 7161, от воплощения же Бога Слова 1653 году, в день некий поста Пресвятой Девы Богородицы честного ее Успения, оный сын их Иоанн весьма болезновал ногою недель с 12 и более». Что было далее мы уже знаем: «в некоторый день» Анна пришла в собор и, увидев образ Спасителя, дала обет отслужить здесь молебен, если ее сыну дано будет исцеление. Сын ее, действительно выздоровел, но обет ею не был исполнен. Поэтому « не по многих днех и паки сын ее тем же недугом объять бысть горше первого». Тогда Анна вспомнила свой обет и «в скором времени пришедши» в собор, привела туда и сына своего, который при пении молебна получил снова исцеление. Это именно и совершилось по словам рукописи «ноября 14 числа, в среду» (sic). Читая такое повествование в рукописи, невольно встречаешься с крупными недоумениями и противоречиями. По словам рукописи, болезнь отрока Иоанна началась в августе 1653 г., а второе чудесное исцеление его свершилось 14 ноября уже следующего 1654 г., т.е. спустя 15 месяцев. Между тем, по словам той же рукописи, отрок Иоанн до своего первого исцеления страдал всего только 12 недель или немного более, т.е. с августа месяца 1653 г. До ноября того же самого 1653 года. После первого исцеления, совершившегося в ноябре 1653 г., Анна забыла исполнить свой обет, и отрок «не помнозех днех» снова заболел. Мать вспомнила свой обет и «в скором времени» пошла с больным сыном своим в собор. Но когда же именно пошла? По рукописи выходит, что ровно через год, именно 15 ноября 1654 г. Получается нечто крайне странное, даже курьезное. Между тем никаких странностей и не было бы, если бы писатель XVIII в. Не упустил из вида, что в XVII столетии, в допетровскую эпоху, летосчисление было иное. По-старинному летосчислению, действительно, начало болезни и исцеление отрока Иоанна относятся к разным годам. Болезнь началась в Успенский пост, в августе 7161г., а август был тогда последним месяцем в году. С 1-го сентября начинался уже новый год. Прошло 12 недель с Успенского поста, т. е. от начала августа, когда захворал отрок Иоанн, – и в начале ноября, т. е. в третьем месяце нового 7162 г., отрок получил первое исцеление. «Не по мнозех же днех», т.е. дня через два или три, он снова заболел. Мать скоро вспомнила свое обещание, и, «в скором времени», т.е. 14 ноября того же 7162 г., пришла с сыном своим в собор, где совершилось новое исцеление. Таким образом, если исключить, вставленные писателем XVIII в. хронологические даты от Рождества Христова, рассказ становится ясным. И понятным, и вся путаница в хронологии исчезает. Очевидно, что лицо, составлявшее в XVIII в. сказание о первоначальных чудесах от иконы Спасителя, неправильно перевело даты одного летосчисления на даты другого, забыв, что наш первый месяц в году т.е. январь, был, по старинному летосчислению, не первым, а уже пятым месяцем в году, и упустив из вида, что август 7161 г. и сентябрь-декабрь следующего 7162 года были последними месяцами одного и того же 1653 года и только уже январь 7162 г. сделался январем следующего, по нашему нынешнему счислению, нового 1654 года от Рождества Христова. Принимая все это во внимание, следует рукописное сказание XVIII в. Об иконе Спасителя исправить в том смысле, что первое чудо от этой иконы свершилось не в 1654, а в 1653 году. Таким же именно образом следует исправить в рукописи и другие хронологические даты. В противном случае опять возникнет масса недоумений. В рукописи, напр., чудеса излагаются в таком порядке: в ноябре 7162 г. записано 4 чуда, в декабре 10 чудес, в январе – 1 чудо, в феврале – 4 чуда, в марте – 7 чудес, в апреле – 2 чуда, в мае – 1 чудо и в июне – 3 чуда. Все эти чудеса совершились в течение одного 7162 г. от сотворения мира, или, по нашему летосчислению, в период времени с ноября 1653 г. по июнь 1654г. Между тем, сибирский писатель XVIII в., впав однажды в ошибку, допустил подобные же ошибки и в дальнейших рассказах о чудесах от иконы Спасителя, считая январь 7162 г., вопреки всяким вычислениям, январем не 1654, а уже 1655 года, и утверждая, что все вообще, записанные им чудеса, совершились между ноябрем 1654 и июнем 1655 года.

С содержанием этого рукописного сказания об иконе Спасителя читатели Тобольских Епархиальных Ведомостей отчасти знакомы. В 1883 г. прот. Скосырев поместил это сказание при своей статье о Тобольском кафедральном Софийско-Успенском соборе (№9). Но тогда это сказание, по независящим от прот. Скосырева обстоятельствам, было издано крайне неудовлетворительно. Во-первых, оно было помещено в примечании, как памятник, якобы не имеющий серьезного значения; во-вторых – оно было напечатано не в полном его виде, а с значительными сокращениями; из 32 чудес было изложено только 19; наконец, в-третьих – текст его на страницах Епархиальных Новостей тогда был значительно изменен против подлинника, отчасти передан буквальными словами рукописи, отчасти же переделан на современную русскую речь. В виду предстоящего в ноябре сего 1903 года 250-летия со времени прославления иконы Спасителя, весьма желательно, чтобы этот единственный литературный памятник, касающийся старинной Тобольской святыни, был снова издан в свете, но только уже без всяких изменений, переделок и сокращений.

Свящ. А. Юрьевский