Паломники-писатели петровского и послепетровского времени или путники во святой град Иерусалим

(Посвящается памяти А.С. Норова)

Произведения наших древних паломников-писателей, начиная от «Странника» игумена Даниила (XII века) и до «Проскинитария» Арсения Суханова (его описательной части) включительно, изданы впервые трудолюбивым И.П. Сахаровым. Покойный А. С. Норов, усердно собиравший все касающееся допаломнического отдела нашей литературы, первый положил начало ученому изданию русских паломников изданием (на иждивение Русской археографической комиссии) «Странника» игумена Даниила. Из поломников же петровского времени (если не причислять к оным путешествие нашего известного пешехода Барского, только начавшееся в 1723 году) доселе издано в свет лишь путешествие в Иерусалим московского священника Лукьянова (1711 года). Остаются неизданными сочинения трёх паломников петровского времени, которые по своему языку (церковно-русскому) и взглядам на виденное ими, относятся бесспорно к древнему периоду русской народной литературы.

В год празднования юбилея великому преобразователю России, когда обновляется в памяти русского народа все относящееся к той достопамятной эпохе, не излишне будет вспомнить и о произведениях паломников его времени, тем более, что из числа трех известных нам паломников-писателей, двое, как увидим ниже, состояли на службе при знатных сподвижниках Петровых: в звании их домовых священников (капеллянов) и, как надобно предполагать, принадлежали к числу избранных людей из современного им духовенства; это были: московский священник Андрей Игнатьев, капеллян при российском полномочном после графе П.А. Толстом, и иеромонах Киево-Печерской Лавры Варлаам, капеллян фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева. Третий паломник-писатель, земляк игумена Даниила, иеромонах Новгород-Северского монастыря, Макарий, со спутником своим, того же монастыря иеромонахом Сильвестром, описал свое путешествие в Иерусалим и на Синайскую Гору, начавшееся в 1704, а окончившееся в 1707 году и, следовательно, тоже принадлежит к числу паломников-писателей Петровской эпохи.

Путешествие священника Андрея Игнатьева, писанное им уже по возвращении в Россию со службы при константинопольском после (после 1714 года), когда он находился в братстве Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого, монастыря, приняв здесь монашеское пострижение с именем Аарона (где, вероятно, и окончил дни свои), дошло до нас лишь в одном списке, писанном казначеем выше упомянутой обители, иеромонахом Пахомием в 1732 году. Рукопись эта принадлежала сначала библиотеке князя Д.М. Голицына (в его подмосковном селе Архангельском), о которой упоминает Татищев в «Российской истории» (кн. I, ч. 1, стр. 62); отсюда перешла в библиотеку графа Федора Андреевича Толстого (Описание славяно-российских рукописей этой библиотеки, отделение V, стр. 665, № 29, рукопись в 1/4 долю листа, на 71 листе), которая, как известно, поступила, в полном своем составе, в Императорскую публичную библиотеку.

Путешествие во Святую Землю иеромонахов Новгород-Северского монастыря Макария и Сильвестра и капелляна фельдмаршала графа Шереметева, Киево-Печерской Лавры иеромонаха Варлаама, принадлежали (в верных противнях) библиотеке покойного Авраама Сергеевича Норова, известного собирателя и любителя этого отдела нашей литературы (паломнического), и от него поступила сперва в библиотеку Румянцевского музея, а оттуда в библиотеку Московского публичного музея. Где же находятся подлинники этих путешествий, не известно; доискаться их теперь было бы едва ли возможно, да и не видится в том особой надобности.

Желая продолжать труды незабвенного для меня А. С. Норова, по моим, смею сказать, духовно-дружеским к нему отношениям, и опираясь на мое близкое знакомство со святыми местами Востока, я написал пояснительные примечания к произведениям наших древних паломников, посетивших Святую Землю и описавших ее после игумена Даниила от ХIV до ХVIII столетия (см. Чтения в Императорском обществе истории и древностей Российских при Московском университете, 1871 года, кн. 1-я). Ныне, печатая в том же издании произведения трех русских паломников Петровской поры (первой четверти ХVIII века), приношу тем посильную дань дорогой для меня памяти, вечной памяти достойного, просвещенного паломника нашего века, А.С. Норова, которому всецело принадлежит благая мысль об ученом издании всех произведений древних русских паломников в хронологическом порядке с пояснительными примечаниями, существенно необходимыми для осмысления в текстах неясных мест, большей частью испорченных переписчиками; при близком знакомстве с описываемым предметом, если не всегда легко, то почти всегда возможно различить, что именно испорчено переписчиками, и что неверно выражено самим писателем. А при таком внимательном пересмотре и переиздании произведений наших паломников-писателей древнего периода, большая часть их окажется достойными занять почетное место и в общеевропейском отделе паломнической литературы, как доказало это ученое издание «Странника» игумена Даниила, по переводе когорого на французский язык, оно обратило самое благосклонное внимание европейских ученых специалистов по этому отделу литературы, в особенности некоторых членов, так называемой, в Англии high Church (высокой церкви), с любовью занимающихся изучением всего, что относится к истории и топографии Св. Земли.

Д. Член Архимандрит Леонид

Новый Иерусалим

Июль, 1872 год

Месяца декемврия 3-го дня¹ из своего монастыря вышли, тогожь месяца 31-го дня дошли до Киева, месяца ианнуария 8 дня из Киева пошли, и шли 3 дня до Хвастова, от Хвастова до Паволочи шли 2 дни, а из Паволочи шли до Немерова дней 5, а от Немерова до Сосновца шли 1 день, и там реку Бух перевезлися; в пещерах городок пуст на том боку реки, и от того городка шли до Сороки дни 4, и потом перевезлися реку Днестр, а с Сороки до Яс шли дни 4. В Ясах сидели три недели: некак было еще далее итти, велики снег выпал. На тот час в Ясах был господарь волоский Михаил Раковица, и тот господарь дал нам свое писмо прохожее чрез свою землю.

Месяца февраля 18-го дня пошли из Яс, и шли дней 8, пришли до монастыря, Дубровцы прозываемого, и там пересидели 2 дни, и пошли из того монастыря и пришли на ночь до Васлуя, и там переночевавши, и шли два дни, и пришли до Берлат; из Берлат пошли и шли дни 2, и пришли до монастыря Адамова, а из монастыря Адамова до Залацах (Галаца), и шли дни 3; и в Залацах жили полчетверти недели, ожидали кораблей из Царяграда, а землею трудно оттуда пройтить до Царяграда; почювши мы, в Залацах же, (что) в Смаилове городе приходило кораблей много, и тут в Залацах туркам отдали надлежащий доход пять левков, ибо такая остановка: кто идет до Константинополя из христиан или из иных каких язык, то повинен дати от своей головы червоннаго или полтретья лева. И потом мы нанявши судно, пошли Дунаем до Смаилова, ибо на тот час в Залацах еще корабля не было, и шли Дунаем 2 дни, и минули город Сакчю и пришли до Измаилова в ночи, и тут турки напали на наше судно с фонарями, зараз нас взяли и хотели кинуть в темницу за гарач; а мы им показали ту хартию, что дана в Залацах; они и отказали: «та иная полата, а се другая!» И показали мы господаря волоского писмо прохожее и свое монастырское, и они, поглядевши, отдали нам назад и сказали: «спрячте в свои карманы, а наше что надлежит отдайте». И так там наши письма ничего не воспомоществовали, и мы там отпросились за поруками до утра, чтоб за утра итти по христианским церквам прошать милостины, «и отдадим вам горач». Ибо мы на тот час испужались, не знали их обыкновения и затаилися, что и нечем заплатить горачю. И они говорят по- руски нам чрез нашего человека, который тот человек их веру принял: «Когда вы не имеете нам чем горачю заплатить, завтра ваш праздник великий, идите по церквам христианским и просите милостыню, а наше надлежащее отдайте». На тот час прилучися праздник Благовещения Пресвятыя Богородицы в день субботный, и мы за поруками христиан по утру ходили по церквам и выпрошали мало милостыни грошевой, остаток своих приложивши, и пошли до турков и отдали весь горач левов десять; и потом жили в Змаилове дней десять, ждали пока корабли понагружалися пшеницею.

Месяца апреля 3-го дня вошли в корабль и пошли из Измаилова Дунаем до Чернаго моря, и шли Дунаем 2 дни и пришли до города Тулчи. Тут нас зараз с корабля взяли и домогалися платы с нас денег, и мы показали ту карту, что нам дали турки в Залацах, ибо то едино: мы то что в Галацах, то и в Тулчи. А они той хартии не слушали, хотели с нас що колвек (что-либо) вырвати, и дали нас до вязенья: взявши нас 2 турки, посадили в тюрму. И мы бедны тогда весма устрашились и истужилися, что денег мало, нечего давати, а другое, же впали в руки неприятельские, третие скорбь не умеем говорить, а в чюжую землю зашли, и всю надежду свою на Бога положили, и посидели в тюрьме немного: пришедши турчанин, стал нам говорить: «гайда, гайда, попас!» И мы познали, что нас выпускают. Вставши, пошли по-прежнему до своего корабля; идучи, поклонилися турецкой старшине, а они на нас только рукою махнули. И там туркам ничего не дали, и тогож времени всевши в корабль, из того города Тулчии, и шли опять Дунаем 2 дни, и пришли рано до Чернаго моря в пяток. И послал нам Господь Бог ветр благополучный: скоро шли Черным морем, ночи две, а дней 3. Третьяго дня на Встрчание² Господне под вечер увидели горы, и шли Божиею помощью весма скоро и нигде не видали острова и земли на Черном море, нигде никак нет острова, ни земли, и глубина его неизмеримая, и силно оно жестоко и кораблей много потопляет. И увидели горы высоки весьма над морем впреть корабля, и как пришли ближние до тех гор, и тут усмотрели два столба высокие сильные и мурованные, а на тех столпах каждой ночи горят свечи в фонарях, а то для того: как идут корабли в ночи с Черного моря до Царяграда, то чтоб потрафили межи ти горы итти бы; межи теми горами море пошло до Царяграда не широко, как вдвое ширше бы от Днепра, толко весма быстро идет, а другова ходу нигде нет проити в Константинополь Черным морем. Так теж и мы пришедши, пошли в Константинополь, межи ти горы все камение, и под теми горами по над морем до самаго Царяграда мили на четыре все села очень хороши, розмантими фарбами малиованно каменицы. Под которым одним селом великим, называется село Новое, реиз наш велел якорь закинуть, и пристали кораблем. Реиз, всевши в сандак и поехал на ночь в село, а мы ночевали в корабле. На завтрашний день, в понедельник страстны, отпустилися и пошли; межи тими горами есть четыре города мурованные, один против другаго чрез то уское море, стоят над тем уским морем, и в тех городах гармат велми много стоят, а все по над водою поприправлено; а то поделано для ради сторохи, чтоб с Чернаго моря до Царяграда никто не прошел без ведома. Так теж и мы Божиею помощью проидохом Черное море безбедно, и пришли до Царяграда месяца апреля 10-го дня. И познали мы своих людей руских, ездячих в каюках по морю, которые люди взяли нас в свои каюки с корабля и привезли нас на Бешик-Таш до священника рускаго отца Григория. И жили в Цареграде 2 месяца на Башик-Таши, паки нашли корабль, который идет на Белое море в нашу дорогу. Царьград есть весма великий и вельми хорош, силны град; стены градския мурованны все каменем твердым, а с трех сторон море пообходило Черное и Белое моря, только землею в Царьград войдешь от заходу солнца; и покрыты оловом и черепицей, а древяннаго покрытия нет. А людей в нем не только турков, но и всякого языка неисщетное множество. Також и древес овощных множество, которых в нашей стране не имеется. А сам Царьград и Святая Софея, бывшая церковь греческая, а теперь турки обладают и всеми церквами христианскими, а иные мечети близ Софеи стоящие, и царские палаты на воде стоят, по под землей мурованно, и туда всюду пущена вода. От Софеи тут же недалеко есть, площадь велми хорошая, и на той площади стоит столп высокий якобы саженей шести, из твердаго каменя вытесаны на четыре угла и поставлен на другом камене на великом, на медновых замках³. А поведали нам христианские люди, якобы в том столпе царя Константина меч закладен. И от того столпа недалеко, как чрез 15 ступеней, стоит змия великая, из меди сделанная с тремя головами; а ту змию поставил, поведают, царь Константин и то для того, что в Цареграде умножилось было гаду много, а как де ту змию поставил, зараз тот весь гад выгинул. А от той змии также стоит другий столп высокий, а не из единого камня, только каменем муровано; и тот столп, поведают, же на том месте стоит, где Ария хульник просевся. Еще за Царем-градом на заходе солнца не далеко от градской стены есть источник Пресвятой Богородицы, которому празднуется в светлый пяток. До того источника и мы ходили, а итти должно под землею до воды ступеней 30, якобы в погреб, а и те ступени поделаны из белого камня мармура; и там под землей сделана церковь, мало выведено на двор вверх подавано и окна, и от тех окон светло, а источник во дни в той же церкви из под западной стены идет и обделан велми хорошо белым мармуром якобы колодесь, в которой той воде и рыбку малинкую видети выходящую из под стены и мы помолившися Пресвятой Богородице, в той церкви умывалися водою тою и пили. От того святаго источника и вода та холодна и светла как хрустал, и зданная от верху того источника выликая была церковь, а теперь только стены стоят, разбита от турков. И блиско того источника много есть древес садовых, и между теми древами на западную страну армяне кладовяться (погребаются), а ближние граду христианя кладовятся, на христианских гробах и на армянских вверху могил лежат каменья велми хорошие. А выходячи ж от западу в Царьград в браму, по левой стороне кладовище турецкое, на их гробах стоят доски плоские мармуровые и круглое каменья точеное на шталт (на подобие) болванов; на тех досках писмо: литеры вырезаны злочестии. А в давные времена, поведают, что от выше реченного источника многое исцеление бывало; от тое воды и в нынешнее время кто с верою приходит, подает ему Бог здравие. Еще же и многи места святые есть, точию не можно доступити за турками. И мы там у того источника помолившися Богу, возвратилися в Царьград. А в Царьграде не имеется ни реки, ни колодезя, чтоб была вода сладкая, токмо вода приведена под землю за пять миль и пущена в Царьград на многие части по улицам и по дворам, всюду идет вода рурами из тат и столпов мурованных, и есть воды довольно.

Месяца июня 10-го числа дали наему в корабль осм талерей, и пошли из Царяграда на Белое море, называется Малое, а по том называется Малым, что островы есть всюда, городы великие и села. А из Царяграда до мармурованных городов миль 30. А тех городов сделано 4, а муровано каменем, и в тех городках грамат⁴ вельми много, а те городки поделанны для того, чтоб никто не пришел кораблями из Белого моря кроме того бугазу. И от тех городков как вышли на широкое море, то в правой стороне видели святые горы Афонские; сами в них не были; ибо наш путь в левую сторону пал. А от городков до Секазу города⁵ миль 45, а от Станкова до Горосал города миль 30. Те все городы по островах. Город Родос сильны над великим Белым морем, сильно крепко, стен каменных две, велми высокие, и грамат всяких многое множество. А на тех островах, что на Белом море, всюды городы и леса весма великие и сильные, городы всюда, так теж против островов, и овощей много размавитих, яко то: лимони, помаранцов, миндалов, смоквин, рожков, винограду и иных овощей весьма много. И от того города Родоса пошли уже на Великое Белое море, и шли трои сутки очень скоро, и пришли до Александрии месяца июня 27-го дня. ІІришедши до Александрии, пошли ко двору Святейшаго Патриарха, и там нас честно приняли. А во дворе Святейшаго Патриарха церковь святаго Саввы Освященнаго великая, по правой стороне предел святаго Великомученика Георгия Победоносца, по левой стороне – святой Великомученицы Екатерины предел. В сем пределе френки служат. И жили мы там, во дворе святого Патриарха, дней 8, и больше во Александрии церквей нет, кроме патриаршей.

Александрия град был великий и хороший, которого еще фундовал царь Александр Македонский, а теперь уже того строения мало, никак части стоят, весь город пуст и палаты поразвалилися, и стены городские две муровано каменем весьма высоко, а между теми стенами спацеру⁶ же (что) можно возом проехати и разминутися. А людей трохи мало зостает над берегом морским, где корабельная пристань, там на море и замок блиско пристани, а живут в замку и в граде все арапи. А двор Святейшаго Патриарха стоит посеред града Александрии, а близ двора патриаршего никто не живет, все пусто; и тут еще арапи не дают покою Святейшему Патриарху. Тут же в великой церкви, в пределе Святой Великомученицы Екатерины, есть столпик невеликий мармуровой белый, до котораго каменя главу втято великомученице Екатерине: еще же и до ныне есть многим видети на столпику святой великомученицы кровь, и тут верни кланяются и целуют тот столпик; также и нам Бог сподобил видети кровь святой великомученицы Екатерины и знаменоватися. По правой стороне к двору Святейшего Патриарха стоят недалеко полаты святой Екатерины, только же мур поразвалился; где у двора ворота были, там стоят семь слупов (столбов) мармуровы, круглые, весьма хорошие: по левой стороне стоит церковь Святаго Евангелиста Марка, развалилася вся. Преславны убо град Александрия, же не мощно изрещи, как там все мудро строено. Первое дело, как вода выведена: во Александрии реки никакой нет кроме моря, а морская вода весьма солона, никак пить (не мочно), и есть Нил река, которая идет в египецкой земле, а из Александрии до реки Нилу дни 4 ходу, и от той реки Нилу ведена вода под землею даже до Александрии; и тут в Алсксандрии, как есть город великий, то под тем городом вырыта земля весьма глубоко, вкопаны столбы мармуровые и пущена вода из Нилу реки под весь город. Адександрия же вся стоит на столпах каменных на воде и подавано из под земли на верх; окна как колодези всюду по городу и по дворам; а тех окон всех есть поведают тамошние жители, же четырнадцать тысящ; и как приидет вода из той реки Нилу, то все студне те наполняет; а та вода приходит из Египецкой земли в Спасовку.

А из Александрии мы пошли Белым морем по прежнему, и шли день, и пришли под городок, Бугор называемы; и под тем городком 2 дни стояли, и там видели арапов, ходящих и веселящихся, что вода пришла, а ходят по дворам с бубнами, воспевают и скачют, и скороговорцами, яко бы у нас священницы ходят с процессиами. И пошли от того городка, и пришли в Нил реку, которая идет египецкой земле, а идет велми быстро и околомутно. И пришли до города Рехиту⁷, и тут пережили 3 дни, и в том городе видели двух птахов очень великих, называемых струси; крыла их кожаные, иже не могут летати, перья на них как на курице кострубато, ноги их велики, а копыта как в товарине, шея долгая и голова невеликая, якобы в гуси, или в качки (утки); а кто дразнит, то копытами бьет. И пошли из того града также Нилом рекою, и та река всю египецкую землю напаяет, не бывает дождь, а не теж зима, и та река Нил, как приидет в Спасов пост вода, то все поля египетстии понапояет вместо дождя; еще же те люди, тамошние жители, наполняют рови и пускают на нивы свои и задерживают на нивах, то вторичны плод земля принесет. Овощей теж в египецкой земле больше нет, кроме фиников; как в нашей земле гаи (рощи) великие, то в египецкой земле так финики; а солнечная горячность неизмеримая, и земля египецкая не веселая, также и люди очень нехорошие. И мы шли Нилом рекою миль двести; тут же шли и мимо гор фараоновых, которые мурованны каменем, и на тех горах показывали египтяном чюда свои плюгави; так поведают, жетих с гор пущал дождь и гром. И от тех гор пришли до великаго Египту, и тут жили дни 3 у Святейшаго Патриарха во дворе Александрийского, и тут во дворе церковь Святаго Николая. Дивно же нам поведали о той святой церкви: некаки преславны был из Царяграда на князство Египецкое, и повеле церковь Святаго Николая отнять и претворити в баню; Патриарх же нача скорбети, и помолився в церкве с христианы, в ту же нощь пришед Святы Никола до князя, взял его за горло рукою, и стисне и рече ему: «По что еси велел из дому моего сотворити баню? Аще не велиши дому моего отдати христианом, то в другую нощь прииду и погублю тя!». В тот же час послал князь и велел ту церковь кленути (возстановить) и отдати в целости Патриарху со христианы, и ту церковь держит Святейший Патриарх и служит и до сего дни. На утришни день повели нас в стары Египет, а в старом Египте болшая церковь есть Святаго Победоносца Христова Георгия, и по правой стороне написан образ Георгия медяны; много знамения и исцеление бывает от того образа не только христианам, но и туркам и арапам и протчим языком и еретикам, но все невозбранно входят. И много церквей есть, тако ж обладают еретики: церковь Пресвятой Богородицы Успение, Святых Мученик Сергия и Вакха и Святыя Великомученицы Варвары. А в старом Египте немного живут старых египтян цыган, но турки и христианя живут. А стена градцкая местами развалилась, токмо одни ворота стоят целы, в которы въехала Пресвятая Богородица с Христом и Осифом из Ерусалима. И оттоль возвратилися паки в Патриарший двор. А из Египту также пошли Нилом рекою уже за водою; ибо Нил река раздвоилась на двое, и пришли до города Дамьяту, то есть, Гишпания, и тут жили в дворе Иерусалимском 3 дни, и тут в Дамьяте церковь едина, и митрополит в той церкве служит до Святейшаго Патриарха Александрийскаго. И на Воздвижение Честнаго Креста дали наем по леву от человека, и сели в корабль, и пошли на Белое море, и шли 2 дни и все нощи весьма скоро, и пришли до города Катрис, назывался в давные времена Иопия, а теперь турки зовут Яфа; тут от головы человеческой берут турки по три червонии, кто идет до Иерусалима, в нас же тут ничего не взели: ибо у нас был фирман, по нашему прохожей, а не от турскаго царя, а тот лист нам выправил резидент московский Петр Андреевич Толстой, и тот лист вельми нам спомоществовал; а ежели б мы во Иерусалиме с своими деньгами...⁸. Во Иопии церковь едина Святаго Великомученика Георгия, и та вся збита, только в человека стены стоят, и дверей нет, и тут служат греки приходячи, а стоит за градом близ моря на песку. Тут во Иопии сказали нам, что, де, недалеко град Иерусалим, только полтора дни ходу землею. И мы весьма обрадовались о той вести; ибо нам уже было весьма надокучило морем; а как пошли из Царяграда Белым морем, 17 недель, пока пришли до того града Иопии, и тут пристань корабельная, кто идет до Иерусалима, и так мы во Иопии понаймали ослят, и препроводили нас арапе до города Лиди, а теперь называется по турецки Демау, и в сем граде лежали мощи святаго великомученика Георгия, а теперь святых мощей не имеется, только гроб; а церковь в Лиде едина Святаго Великомученика Георгия, и во оной церкви той слуп стоит, что в Цареграде едина вдова купила, котораго слупа кораблем не взяли (о сем пишет слупе в житии святаго великомученика Георгия); а служат в той церкве арапи христиане. А от Лиди до святаго града Иерусалима день ходу. А от Лиди наняли ослят, чтоб харч завезли, и дали талерей пять з барышем, а сами шли пешком. А весьма трудны путь и страшны, которым путем отнюд не можно малой дружине проити за арапами, так тож и дорога трудна; ибо горы весма высокии и все камень един, и промеж теми горами должно ити, и тут арапе, заступивше, разбивают; а на тех горах нет никакого дерева, ни воды, а горячность пребезмерная; а кто идет хотя из какой далекой стороны, то той день един станет за всю дорогу. Ми теж как пошли меж тех страшных гор и разселины каменные, велми боялись, и как тот день шли с великою боязнию и с страхом, понеже нас немного и шло христиан, только 6 человек, да арапов 6 человек, что их ослята. Богом сохранились: нигде на нас арапи не напали; ибо еще не сподевалися, чтоб шли хаджи. И пришли радующеся во святы град Иерусалим месяца сентемврия 30 дня, и пошли в монастырь Святейшаго Патриарха, и тут нас честно приняли, и пошли вскоре до вечерни поклонитися святым иконам. И по вечерне повели нас во умывателницу, и там нас посадили и стали нам ноги умывать; ибо там такой извычай, кто приидет до Иерусалима, а крылошане пели: «Царь небесны». И умывши нам ноги, другие пришли с лоханью, чтоб руки поумывати, по умывании рук, третий пришед чернец, и рожовою водою нас покропив, а потом пошли в трапезу, и по трапезе нас повели на уготованное место в келию, и тамо опочихом от пути.

Опочивши мы дни 3, стали просити наместника патриаршего, чтоб благословил нас повести святым местам поклонитися, и он нам отповел: «Всюду невозбранно будите ходити, кроме святаго Иордана». И послал он своего толмача до паше с нашим фирманом, чтоб нам дано арапов проводниками и велено нас провести до Вифлиему. А наших будет верст с 7 от Иерусалима до Вифлиему на полудень, и на том пути есть древо маслина и до сего дня, и камень, и на том камне, сказуют, опочивала Пресвятая Богородица, идучи из Иерусалима до Вифлиему родити Христа Господа, из Вифлиему до Иерусалима идучи, егда утрудилась паки; на том же месте христиане кланяются, и камень тот лобызают, и берут того камня на благословение. Так же и мы тому святому месту поклонилися, и взяли того камня на благословение. А от того камня яко бы 1 верста стоит монастырь Святаго Пророка Илии: на том месте святы Илия постился четыредесять дней; и близ того монастыря спреду, на дороге, под смоковным древом, на камне великом вообразилось место, где уснул Илия святы, и выгнулося место аки в лоску, знати и до сего дня, и прииде к нему Ангел Господень и возбуди его, и принесе ему опреснок ярин и ковчег воды. И за монастырем на восточную страну на горе есть пещера, в которой пещере святы Илия сидел и вран пищу ему приносил. А монастырь тот невеликий, но только тверды, стены каменнныя высоки, и церковь в том монастыре великая и хороша, вся вымалеванная, и на левой стене намалевано образ святаго пророка Илии, и от оной иконы многия исцеления бывают не токмо христианом, но и неверным арапом. Мы в том монастыре единую ночь ночевали. А от монастыря того до граду Рахилина единая верста. Против Рахилина гробу город Рам, в оном городе младенцев Ирод избил за Христа.

В Вифлиеме городок невеликий, ничем не огорожен, а в нем живут все арапи. А где Христос родился, до того места из Вифлиему недалеко, как бы камнем кинуть; и тут есть монастырь великий, а в том монастыре церковь великая, в той церкви стоит слупов мармуровых красных весма великих 50, и вся церковь вымощена мармуром. В той церкве есть пещера по правой стороне олтаря, а в ту пещеру есть двои двери, и с правой стороны и с левой: как идешь с правой стороны в ту пещеру, то ступень с тринадцать, а с левой стороны в ту ж пещеру ступеней шестнацать, где Христос родился; а те ступени все мармуровые. И как войдешь в ту пещеру хоть с правой стороны, хоть с левой стороны, то есть в левой стороне на земле местце велми хорошо, обделано мармуром белым, и над тем местцем висит лампад 8 сребреных, и в тех лампадах огнь никогда не угасает. Еще же на том местце есть звезда великая, из сребра зделана и позлащена и камением драгими осаживана, и на том местце та звезда, где Христос Господь родился, а сверху той звезды престол, на котором теперь френки служат. От того ж места, где родился наш Избавитель Христос Господь, недалеко как бы 2 ступени в правую руку, есть лавка невеликая мармуровая, на той лавке Пресвятая Дева повивала Христа Спасителя, а от той лавки тако ж 2 ступени, другая лавка мармуровая, на той лавке сидела Пресвятая Дева и держала на руках своих Избавителя. И яселки вельми хорошие, обделанные каменем, и над теми яселками 7 лампадов горят день нощь, и тут приходили трие царие и кланялися Христу со дарами. И сия пещера не копаная, где Христос родился, но вертеп самородны; и из оной пещеры вход в другую пещеру, в которой пещере лежат четырнадцать тысяч избиенных младенцев от Ирода; и где лежат младенцы, там престол, а служат френки, и земля в той пещере мяхка и бела. И та пещера, в которой Христос родился и где младенцы лежат, не окопаная, но сама про себя розседеся, каменная, а теперь та пещера весма хорошо украшена мармуром и иными утварьми. А то все здание монастыря и церковь и та пещера, в которой Христос родися, очень хорошее здание и зделана повелением благочестиваго царя Иустиниана, а тем топере всем монастырем владеют френки, и служат в церкви и в пещере, где Христос родился, на том месте, а греков из великия церкви выгнали и образа наши выкидали, а свои образы на тех местах поставили, а грецкая есть церковь малинькая в том же монастыре, наверх великой церкви, храм Рождества Христова, и там чернцов немного, только начальник и послушников 6.

Мы теж грешни, поклонившися тем всем святым местам, благодаряще Бога и Пречистую его Матерь, иже нас сподобил своими очами видети и своими грешными устнами те святыя места лобызати, и возвратилися вспять тем же путем, и пошли до монастыря Воздвижение Честнаго Креста, великая наша будет миля от Вифлиему, а от Иерусалима тот монастырь Воздвижение Честнаго Креста недалеко, как бы едина верста; а монастырь тот зделан на том месте, где те деревья стояли, из которых зделанной крест Христов под час страсти его святей, а тот монастырь велики и стены каменные сильные и высокие, тако ж и церковь великая и хорошая, вся вымалеванная, а престол во той церкви на том месте где те древеса стояли, из которых крест Христов зделан, то и по ныне под престолом та ямка, где то древо стояло. И как пришли мы из Вифлиему до того монастыря, приняли нас честно, и мы в том монастыре ночевали, на завтрешней день отслушали службу Божию, вынесли нам Животворящего Креста Господня древо, и паки мы возвратилися во Иерусалим, благодаряще Бога.

Потом, опочивши день един, паки нас взяли арапи и повели до лаври Святаго Саввы Освященнаго, наших миль две ити из Ерусалима к заходу солнца, а се долиною глубокою, которая называется «Юдоль плачевная». Лавра Саввы Освященнаго стоит над водою вельми страшно, которая называется Юдоль Плачевная; над тою долиною, поведают, же страшны суд будет, и река огненная тою долиною потечет; в которой той долине ни дерева никакова нет и ни воды, только один капель, и пошла та долина даже до Содомскаго моря. От лавры Святаго Саввы не очень далеко, как бы наша едина миля, и с той горищо над монастырем видно Содомское море и река Иордан, а монастырь над тою пропастью сидит велми страшно, власно яко бы келии наприлепливаны до стен каменных, и как взглянешь в ту пропасть, то и душа и все тело мертвое станет от великой страшной глубокости; а стены монастырския выведены на гору вельми высоко, же мурованы каменем: в том роскате есть келия, а в той келии живет един чернец для сторожи, и как идет до монастыря, то он звоном зазвонит, а тот звон висит в монастыре, а до него на том роскате высоки приправлены веревки, и когда он зазвонит, то из монастыря придут до фурты и глядят, кто пришел; а фурта монастырская не бывает отворена; ибо отнюд не как за арапами отчинити. Мы тако ж пришли, и там нас честно принели, и опочивши мало, повели нас по монастырю ко келием, где Акакий святый жил наперед Саввы Освященнаго, и тут мы поклонилися и лобызали гроб преподобнаго, а мощей святаго Саввы не имеется; поведают, же взяты в Рим, и над гробом измурованно капличку вельми хорошо. А оттоль нас повели до пещеры, которую пещеру сам преподобны в камене выбил, так как бы на два локтя вниз той пещере, а вышина един локоть, и в той пещере страдал лет 12. А оттоль нас повели до келии, где жил святый Иоанн Дамаскин, а теперь из той келии срублена церковь великая на имя преподобнаго Иоанна Дамаскина. А от келии преподобнаго повели нас в ту страшную долину, которая называется «Юдоль Плачевная», на самое дно той долины и до того места, где преподобному Савве Божим откровением осля показало воду; и в той долине на самом дне есть расселина каменная, и внутрь расселины ити под камень, как человеку стати, не очень далеко, как бы ступеней 20, и там сверху камня не идет, только каплет вода, и тоею водою преподобны Илия⁹ святый многия леты питался: и нас Бог сподобил тое воду пити, а теперь монастырь не тою водою питается, но также дождевою, как во Иерусалиме, а к той воде ходити некак (нельзя) за арапами. И обходивши мы все места святы, в том монастыре и ночевали ночь едину, а на другой день, в неделю, отслушали службу божественную и по литургии вынесли нам часть многих мощей преподобных отец и главы Ксенофонтовых сынов, Иоанна и Аркадии, и мы кланялися и лобызали мощи святых и главы. А в монастыре том немного чернцов, и то все стары, и теперь называется тот монастырь Шпилта Патриарши, и они там своего корму никакого не имеют, и посылают им из монастыря Патриаршего. Мы тако ж поклонившися всем святым местом, в лаври Преподобнаго Саввы, и возвратилися паки во Иерусалим, и повели нас арапи иным путем, горою, и на том пути есть монастырь Преподобнаго Феодосия Великаго, а от лавры Преподобнаго Саввы Освященнаго до монастыря Феодосия Великаго едина миля; а в том монастыре все арапе живут, а чернцов ни единаго нет. И тако паки пришли во Иерусалим, благодаряще Бога.

От града же поприща едина на полуденную страну, над долиною Плачевною, на горе стоит село Скуделничи в погребание странним, что откуплено кровию Господа нашего Иисуса Христа, о том же Писание Божественное глаголет: егда продал Иуда Господа нашего, Иисуса Христа, пребеззаконным иудеем за 30 сребренник, тогда Господь наш, Иисус Христос, великую страсть, поял, нашего ради спасения, от беззаконных Иудеев, и тогда церковная завеса раздрася на двое, и солнце померче, и камение распадеся на двое, и нападе на беззаконнаго Иуду страх велик, и рече в себе Иуда: «Согреших, продал кровь неповинную!» и поверг сребренники в церкве, шед удавися: пребезаконны же иудеи реша в себе: «Недостоит нам тех сребренник вложити в корван, понеже цена крови есть»; купиша ими тое село Скуделниче, в погребение станным, в которое христиане приходят от всех стран, от востока и запада, поклонитися гробу Господню и святым местам; а которому пришелцу иной страны прилучится отыти ко Господу, и того приносят в то село: а из ерусалимлян не кладут в том ни единаго; а в том селе ископан погреб велик, аки пещера каменная, и дверцы малыя учинено, и в том погребе христиан, преставлшихся странников на земле кладут без погреба; когда положат тело грешнаго человека, и так нам поведали, то лежит 40 дней цело и мяхко, и смрада нет от него; когда исполнится 40 дней, то об одну нощь тело его земля будет, а кости его наги будут, и пришедши той человек, которой там живет и на то устроен, кости те сберет, в засек положит, а землю в другий лопатою всыплет; кости целы есть и до сего дня: и егда кто приидет от православных помолитися тамо, то не велят тех костей, или земли, на благословение брати: аще же кто возмет в той пещере нечто от тех костей, или земли, и егда придет в корабль на море, то корабль не может и порушиться на море, и зараз турки начнут обыскивать тех христиан, и аще что найдут, то зараз ввергнут в море вся, и корабль пойдет своим путем; и того ради не взимают от того села ничто же. А от того села по близости двор святаго праведнаго Иова, стоит пуст, развалился, и колодезь пуст, и воды в нем нет.

Град убо святый Иерусалим на горе Сионстей, вельми хорош и велик стоит, зделан не кругол, на четыре угла, а окрест вокруг его 4 версты, один угол на полудень, други на полунощь, третей на восток, четверты на запад, стоит между горами каменистыми, также и путь до него велми страшны. Стены градцкия велми высокия, каменем мурованные. А около Иерусалиму маслин велми много и винограду, а иных овощей никаких не имеется. Воды очень скудно, реки никакой нет и ни криницы, только дождевою водою питаются люде, и такожде почнет ити от месяца сентемврия до марта, а чрез все лето дождь не бывает, то во Иерусалиме в каждом дворе поделаны очень великие и глубокие кладези, а полаты все каменные ничем не покрыты, только в окнах каменистых измазано и поприправливано ручьи подле тех кладезей, и как идет дождь, то стекает вода с полат и идет теми ручьями в кладезе, и тако наполняются те студне водою дождевою, и та вода не портитца и очень погожая, чистая, светлая и холодная, как из какой криницы найлутшей.

От западной страны от Египта как приидешь до Иерусалима, то в город входити во храмину великую и ворот двои, и как из ворот войдешь в город, то зараз по правую сторону стоит дом Давыдов не великий, також сильны, стены высокие и твердые, мурованные камением, и ров около дому велми глубоки и камением вымощены; а в дому живут янычаря турки. И от Давыдового дому по левой стороне на полунощъ церковь Воскресения Христова, монастырь Патриарший. А от церкви Воскресения Христова недалеко на восток церкви Соломона, велми хороше зделано, кругло, обстановлено мармуром зеленым, а в средине камень черный, величиною, как поведают в длину же и поперег саженей 10, или 9. А от Соломоновой церкви до Святая Святых такоже недалеко, и та церковь Святая Святых такоже великая зделанная и долгая, а стоят во единой ограде, и до тех церквей поити или улицею мимо их отнюдь не возможно ити христианину, или из другой которой веры, кроме турков; а ежели б кто пошел, то тотчас арапя возмут и будут мучити, чтоб бусурманом зостал, а ежели не хочет бусурманом то смертию постраждет; мучивши, заткнут, алибо повесят на Патриарших воротах, а кто и потурчитца и замучат, то из монастыря здерут талерей пятьсот, алибо и тысячю. Монастырей внутрь немного теперь: первы великий Воскресенскаго братства Патриарши. Други Первомученика Стефана, третий Иоанна Предтечи. Четверты Георгия Великомученика, а ныне поотнимали греки, армяне; пяты монастырь Святаго Архистратига Михаила, в котором живали монахи от монастыря Саввы Освященнаго, и в том монастыре трапеза вельми хорошая была, высокая каменна, и поганые турки разбили верх той трапезы, и много лет стояла без верха и пустовала. А так нам поведали: монахи монастыря Савина поидоша в Московское царство за державы благочестиваго царя и великаго князя Иоанна Васильевича и за Преосвященнаго митрополита Макария, и молиша митрополита и царя, дабы им что дали милостины на сооружение трапезы их; царь же и митрополит и протчие людии православны не презрели моления их, даша им милостыну доволно на сооружение трапезы их; они же, приемши от православнаго царя милостыню, отыдоша, радующеся в Царьград, и даша турецкому царю злата много, дабы им убогим повелел у трапезы верх сооружити, и царь турецкий повеле и грамоту им дати; они же приидоша во Иерусалим, такожде и Санчаку князю градцкому много злата даша, и Санчак такожде повеле; они же бедны велики труд подняша покамест зделаша верх у трапезы; Санчак же прииде да видит верх у трапезы, и паки диавольским навождением разъярився яростию великою на чернцов тех, и повеле оны верх опять разбирати; они же плакашеся горце, и пришедши к великому Архистратигу Михаилу, сотвориша пение всенощное со слезами во храме его святом; в ту же нощъ прииде ко Санчаку во храмину, где он почивал с женою своею, человек незнаемы, взял его от ложа и поиде с ним; стражие Санчаковы и людие его не видеша того человека из двора выходяща с ним, на утри же обретоша Санчака пред вратами лежаща мечем прободенна, и нападе на всех его домашних страх, и испыташа и известно, како изыде Санчак из двора нощию, и не весть никто, и нападая на всех арапов страх великий, и реша в себе: «Калугери за трапезу их, пришедша, убиша его, да идем в монастырь их, и аще у них обрящем оружие железное что, то побием их»; и пришедше в монастырь Святаго Архистратига Христова Михаила, и обретоша их в церкве молящеся, искаше у них оружия, и не обретоша, и ничтоже сотвориша тем монахом никакого зла, Божиею благодатию, не смеяху прикоснутися трапезе святой, стоит цела. И есть шесты монастырь Святой Великомученицы Екатерины; в сем монастыре черницы живут. Седмы монастырь Святыя Анны, матери Пресвятыя Богородицы; в сем монастыре френки служат. Осмы монастырь преподобнаго Евфимия Великаго. Девяты монастырь Святыя великомученицы и равноапостолныя Феклы. Десяты монастырь преподобнаго Харитона. Одинадцаты монастырь Святых Четыредесяты мученик иже в Севастии; сий монастырь внутрь града. Стараго Иерусалима, поведали, было округ шестнадцать поприщ, разбито до основания все стены, а теперешняго Иерусалима четырнадцать поприщ.

На полуденную страну теперешняго Иерусалима за стеною стоит гора Сионская великая, а стараго града внутрь была гора Сион, святый Сион, мати церквам, Божие жилище: на той горе был монастырь и церковь великая, где Дух Святый снишел, и ту церковь турки держут. И там же неподалече место и камень лежит, где христианя приходят и кланяются; на том же месте гробовище: патриархи кладутся и протчие христиане иерусалимские. На той же горе и ныне есть дом Зеведеов, отца Иоанна Богослова, в том же дому тайну вечерю Христос сотвори со ученики своими и нозе им умыл, и окаяннаго Июду не презрев; в том же дому Иоанн Богослов возлеже на перси Христовы; в сем же дому мешкала Пресвятая Богородица по распяти Господа нашего, Иисуса Христа. На ту же гору прииде Иисус Христос ко учеником своим по воскресении к дверем затворенным, и ребра своя показа и Фому уверив; в сем же дому было сошествие Святаго Духа, егда собраны были апостолы в сей дом. В нынешнее время церковь обладают армяне и живут черницы армянския и служат на той горе, где был гроб царя (Давыда). На том же Сионе есть пещера, где царь Давыд псалтырь писал, и то место турки держат; и от того места вержением камня, где осекл ангел Господень руку жидовину, прикоснувшемуся гробу Пресвятыя Богородицы, и там церковь велика Святаго Симеона Богоприимца стоит пуста, и от той церкви на левой руке Галилея малая, тамо бо перво явися Христос по воскресении от мертвых. И тая святая места на Сионе горе явленна, и церкви всюду были, а теперь пусты стоят.

Гевсимания весь недалеко от Иерусалима, зараз за стеною иерусалимскою на восток, под горою Елеонскою. Идучи из Ерусалиму до Гевсимани, на том пути есть камень, на котором побиша первомученика Святаго Стефана; тут христианя кланеются и целуют место то, а от того места недалеко и Гевсимания, идеже гроб Пресвятой Богородицы. В Гевсимании люди не живут, только церковь, в которой гроб Пресвятыя Богородицы, а в ту церковь ити как в погреб ступней 30, или 50; на половине, как идешь в церковь, гроб Святых праведных Иоакима и Анны; а как войдешь внутрь церкве, по правой стороне зделана как капличка из мармуру, и в той каплице гроб Пресвятой Богородицы, и служат френки, а грекам невольно, только верни приходят и кланяются и целуют гроб Пресвятой Богородицы. Также и нас Господь Бог сподобил, грешных, поклонитися и лобызати гроб Пресвятой Богородицы. И вышедши из церкви, на правой стороне есть пещера невеликая, и над дверьми написан образ Спасов: в той пещере продал Июда Христа сына Божия, агнца неповиннаго, пребезаконным иудеем. И от той пещеры недалеко, как ступней 20, есть разселина, в той разселине апостоли скрышася под час страсти Христовой, «страха ради иудейска»: и от той разселины недалеко и то место, на котором Христос учил ученики «Отче наш», то и доныне то место называется «Отче наш». И от того места недалеко, как ступней 10 есть вертоград, идеже Христос молился под час страсти ко Отцу своему, и в том вертограде жидове яша Христа и ведоша на муки; а в том вертограде никакого древа не имеется, токмо масличные древеса, и то немного. А от того вертограда не далеко как 30 ступней до того места, на котором Фому апостола постановлено, как восхищен бысть от Индии и принесен бысть до Гевсимани, под час успения Пресвятыя Богородицы; на том же месте и по успении Пресвятая Богородица явилася апостолам и дала пояс свой. И те места все святыя недалеко от Иерусалима, под дорогою Елеонскою, и мы всем тем святым местам поклонилися.

Елеонская недалеко от Иерусалима гора, верста едина, а ити на гору чрез Гевсиманию на восток. На самом верху святой горы есть место, где Господь наш, Иисус Христос, стоял со ученики своими, и вопрошаше ученицы его о кончине века сего, он же рече: «Не можете сего ведати, ни сын человечески, ни ангелы Божии, токмо един Отец». И на том месте есть церковь, и теперь турки мечетем своим зделали, блиско бо того места есть церковь великая, на самом верху горы, Вознесение Христово, на том месте, где Христос вознесеся на небо; и та церковь збита до самых окон, и внутрь той церкви замуровано каплицу невеликую, и в той каплице есть камень, с котораго Христос вознесеся на небо, и на том камне есть стопа Христова правой ноги, выобразилася глыбока, знати и до сего дни, и тут верни кланяются и целуют ту стопу. Также и нас, грешных, сподобил Бог поклонитися и лобызати его Святую Христову стопу. А в средине вкруг святыи все престолы поприделываны, досченые и каменые мурованные, всяких язык: как приидет праздник Вознесение Христово, каждой веры на своем престоле литургии служат, и отходят. На горе Елеонской древа все масличные; а горою Елеонскою все владеют арапе, и кто восхочет приити поклонитися на гору месту святому, хоть на всяк день невозбранно, толко заплати арапом. Из Елеонской горы видно Иордан реку и Содомское море, а от Галилейской горы недалеко и до Вифании, идеже Христос воскреси Лазаря праведнаго, и то село пусто, николи нет. Поклонившися мы на Елеонской горе, пошли до Силуамской купели, идеже Христос слепорожденнаго исцели; на том пути, идучи из Елеонской горы до Силоамля, есть гроб Авесаломов, измуровано как каплица, а от гробу Авесаломова на дороге камень обгорожен, и на том камне другая стопа Христова на том месте, где Христос слепорожденному брение положи на очи. И там поклонишася, пришли до Силоаму; и вода та не на верху на земле, а ити должно под землею ступней 30, и мы ту воду пили и умывалися; а купель Силуамская не в Ерусалиме, но в той же долине, в которой и Гевсимания, и пошла та долина даже до лаври Освященнаго, которая долина называется Юдоль Плачевная. Мы тако ж умывалися тою водою, пошли чрез Сион гору, и там над долиною, где Святая Святых и Соломоново святилище, в той браме и горе Елеоньской стоят те ворота железные, которые стояли еще в старом Иерусалиме, и в те ворота выехал Христос на жребяти осле в стары Иерусилим. В нынешнее время в те ворота никто не ходит, ни ездит, забиты и запечатаны стоят. И мы возвратилися чрез Сионскую гору с полуденной страны во Иерусалим паки и вошли во град; по левую сторону от дома Давыдова недалеко церковь храм Якова брата Господня, предивно хорошая и великая, в которой церкви давно Святейши Патриархи Иерусалимские по скончани своем кладовалися, и теперь Святейшаго Патриарха Макария, что честный крест воздвизал, в той церкви гроб стоит, и на том гробе армяне служат, и тот монастырь за армянами, и церковь великая Иякова брата Божия. И мы, поклонившися в то церкви, пришли в велики монастырь Воскресения Господня.

Поклонившися всем местам святым иерусалимским, стали проситися у отца наместника патриаршаго, чтоб пустили поклонитися гробу Господню в церкве Воскресения Христова, понеже во оной церкви гроб Христов, и церковь та замкнута и запечатана, только отпирают в Великий Четверток, и тут на дверях арапе берут от головы четыре леви; и как отворят ту церковь, то вшедши турки, в церкве погасят все кадила, чтоб нигде огня не было у Патриарха и у христиан. Обычай имеют: в домах своих Великий Четверток погашают огонь, и от Великаго Четвертка не бывает у них огня ни у кого, дóндеже приидет огнь с небеси над гроб Господень, и от того огня взимают и износят в домы свои, и держат тот огнь весь год. А дела никакого не работают от Великаго Четвертка до Воскресения Христова, только молятся Господеви: «Господи, сподоби нас видети благодать своего человеколюбия и не остави нас сирых!» И в Великую Суботу, о девятом часе, огнь сходит с неба невидимо в кадилы, и уже сам огнь загорится и тотчас внидет в знамение Божие, с небеси приидет огнь аки солнце над гроб Божий, и от той лучи загорится кадило: и узревши вси людие Божи сошедшую с небеси благодать над гробом Господним во огненне образе, огню ходящу по гробу Господню по досце мраморной всякими цветы с небеси что молния, и видевше вси людие, возрадуются великою радостию зело о таковом человеколюбии Божием, и христиане многия испускают слезы от радости. Патриарх же вниде един в предел гроба Господня, имущи по обоих руках свещи во край гроба Господня, и сниде огнь из гроба Господня яко молния на Патриарши руки, и свещи зараз загорятся в Патриаршеских руках пред всеми людми; тут же и на гробе христианское кадило загорится, а от иных вер что ни есть кадило не загорится никогда ни едино. Патриарх же изыде из предела гроба Господня, имущи во обоих руках свещи горящия великия пуки, и станет на месте высоце, на то ему учинено, народу же окрест стоящу, и от него руками взимаху огнь все христиане, и относят тот огнь по своим домам для благословения, держат в весь год; а которые свещи изнесе Патриарх от гроба Господня, тот огнь не зжет, что в Патриаршеских руках, человеческих рук. Весь народ себе свещи позасвещают, и паки тем огнем все кадила в той церкве позасвечают, и горят даже до году, и то всегда неотменно бывает на всяк год; и стоит церковь отворена весь тот день светлый; а в неделю Фомину по службе Божией паки турки замкнут и запечатают на целы год: тогда затворяется в церкве греческих чернцов семь, и того ради, чтоб не была церковь без пения утренняго, тако ж и без литургии Божией на всяк день; еще же в той церкве такожде затворяются френки и армяне, и отправляют они (службу) во всяких престолах в церкви Воскресения Христова, в которой церкви тот гроб Господень и Лобное место, которое называется гора Голгоф, и пещера та, где блаженная царица Елена крест Христов нашла и два разбойничьих.

Церковь та Воскресение Христово жестоко великая, а двери только единыя от полуденной страны, а близ дверей стоит столбов 8, и един стоит росколовся, аки древо, входячи в церковь по левую сторону, а то для того: Бог правдивый своих рабов не презрил, как отстояли были армяне гроб Христов, без греков, чтобы их Патриарх начальствовал в Великую Субботу, как огнь сходит от гроба Христова; в Великую Субботу, в девятом часе дни пошел ІІатриарх армянский пред гроб Христов, чтоб взяти тот огнь, как снидет с небеси на гроб Христов, а грецки Патриарх не внишел в церковь, и все благочестивыи людие с ним стояли назад армянов, вне церковных дверей, и молится Патриарх со многими слезами, стоя на дворе со всеми людми своими; и пришло время огню выходити от гроба Христова, и не выходит огнь. Армянски Патриарх надеяся, что там огнь снидет над гроб Христов, где он стоит с своими армянами, а тут на дворе внишел велики огнь в столб слупа мармуроваго, слуп того ж часу велми роскололся, а с того слупа огнь пошел и не стал над гробом огнь, а разлиялся на другом слупе, что по правой стороне церковных дверей, где Патриарх стоял грецкий. И так наш Патриарх грецкий возрадовался радостию великою со всеми людми своими и, засветив свечки того огня, и вораздавал всем людям своим. Армянский же Патриарх и все армяне в то время посрамлени быша. Видяча турки то чудо, вручили паки то начальство Патриарху греческому, то и до ныне начальствует Патриарх греческий в Суботу Великую. В сие время френки держат гроб Господень, только ж уступают грекам в Суботу Великую. А турки паки завет положили на армян: паки их будет власть держати Иерусалим, гроб Господень, как придет год пятдесятый; а если паки посрамлени будут в схождени св. огня, то турки армян заткнут, сколько придется, старейших человек, за их неправду и преступление, албо по пятисот талерей взяти от человека.

И в то время другое чудо Бог показал: Санчак арапин, властелин или князь иерусалимский, видячи на тот час то чудо, иже Дух Святый вышел из церкви сквозь слуп марморовый и на другом слупе разомялся пред Патриархом, тот же Дух Святый напал на Санчака и благодать Божия вступила в сердце его: взяв Санчак три гвоздя железные, и стал блиско того слупа, и возгласи великим гласом до своих арап: «Аще кто из нас в нынешнее время не верует сему чуду и христианскому Богу, сии два гвозди в очи его, третей в сердце ево, неверующему из нас!» И ударил Санчак теми тремя гвоздми в камень пред дверми церковными, и те гвозди и до ныне в камене есть. И того Санчака зараз арапя взяли и посадили в темницу, а писали до Константинополя, и пришел указ: Санчака огнем спалити, когда не отречется веры христианской. И того Санчака спаленнаго, что кости осталися от огня, отдали греком, и те кости завязаны в зеленую китайку и висят в церкви великой. И тогда, нам сказывали, тому чуду лет 40 кончилось.

Как войдешь в церковь Воскресения Христова, в двери полуденны (понеже в ту церковь иных дверей нет), то тотчас лежит на земли доска мармурова белая: на той досце лежало тело Христово, как сняли с креста Иосиф с Никодимом, и на той досце повивали плащеницею; и теперь пред тою доскою висит кадил 8-мь сребреных, николи в них огнь не погасает: тут верни кланяются и лобызают ту доску. От того места повели нас в левую сторону на запад солнца, где имели быти двери заходны, тут стоит гроб Христов; над гробом Христовым зделанна капличка невелика из белаго мармура: как войдешь в ту каплицу то посреде той каплички лежит камень красны, который был привален до гробу Христова, и на том камни; явися ангел мироносицам и благовести им Христово Воскресение; и над тем камнем висит кадил серебреных 17, и в тех кадилах не угасает огнь никогдаже. И мы тут поклонившися, и лобызали тот камень и внутрь внидохом предела в дверцы малы ко гробу Господню; тут же радости и ужаса наполнися сердце и утроба наша, како узрехом живоносный гроб Избавителя нашего, и начахом дивитися Христову человеколюбию, как, нас грешных, допустил, недостойных, со грехи наши доити до Святаго града Иерусалима и видети и целовати гроб Господень, своего человеколюбца! И как воидешь в дверцы те малые, то гроб Господень по правой стороне весма хорошо обделан белым мармуром, и на гробе Христове лежит доска мармуровая белая, а та доска поперег перебилася, и на тои доске лежало тело Христово. Долгота гроба Господня 9 пяденей добрых, глубина и ширина 5 пядей. Над гробом Христовым висит кадил великих серебреных 43, и горят кадила день и нощь, никогда не выгасают. А над самым гробом Господним служат френки, а греком невольно над гробом Христовым служить. Церковная баня (купол) не заслеплена, только шея зведена да решетка дана з дроту толстаго; а сказуют, что разбили ту баню турки и теперь не заклепывают, подобно для светлости; ибо в церкве той Воскресения Христова окон немного, и то малыя; хотя давных времен было и много окон, а теперь позамуровано, что там же турецкие мечети тут же и церкви попримурованне; еще и для того нет окон, чтоб ладан не заходил в турецкие мечети, то только и светлости в церкви походит с той бани, что над гробом Христовым. От гроба Христова до горы Голгофы ступней 20, а на гору Голгофу ити ступней 15; и как взыдешь на гору Голгофу, и верх горы, и место тое велми хорошее вымощено мармуром; там стоит на восток крест великий сребреный, по правой стороне креста Господня стоит Спасов образ великий, по левой стороне Прествятой Богородицы, и крест Господень на том месте, где распяли жидове Господа нашего Иисуса Христа. Тут же близ креста Господня есть разселина каменная на той горе Голгофе: егда приидет един от воин ко Господу, Иисусу Христу, и видя его на кресте умерша, и копием ребра ему прободе, и абие изыде кровь и вода, и канула кровь его святая на гору Голгофу, и тут разседеся гора каменная от крове Господа нашего, Иисуса Христа, истекла кровь его Святая тою разселиною на главу Адамову; бе бо Адамова глава сокровенна в той горе под каменем, где распяша Господа нашего Иисуса Христа, пребеззаконны иудеи; в то время крещен бысть Адам Христовою кровию; ибо то место гора Голгофа зовется Лобное, си речь Краниево место. На той же горе и то место, поведали нам, идеже Авраам в жертву Богу хотел сына своего возлюбленнаго, Исаака, заклати, и та разселина (на Голгофе) знати и до сего дня, яко бы дира на пядь шириною, а глубины никто не может ведати, и ту разселину покрыто решеткою из дроту, и тут верни христиане кланеются и целуют то место разселину. Тут на Голгофе сей, где распяша Господа нашего, Иисуса Христа, на сем месте служат греки. И мене, многогрешна и сквернаго человека, сподобил Господь наш человеколюбец едину службу Божию литургисати. А кадил висит 13 над тем местом, где распяша Господа нашего, Иисуса Христа. От горы Голгофы ступней 3, также место хорошее мармуром вымощено, на том месте Христа Спасителя прибивано до креста, а на том месте служат френки, и кадил там висят 10. Как сойдешь з горы Голгофы, за великим престолом, за стеною, на всход солнца, есть пещера великая, в ту пещеру ити ступней 40, и тут есть церковь, храм во имя царя Константина и матери его, Елены; и позади за престолом еще пещера семь ступней, там нашла блаженная Елена царица крест Христов и два разбойнича, и стоит на том месте крест великий, и пред тем крестом служат френки, и там святым местам приходят христианя и поклоняются. Вышедши из той пещеры, на правую страну, на полунощь, и то есть место, на котором сплели воины венец тернов Христовой и под час страсти его святей. А от того места ступней 5 также престол, идеже разделиша воины жидовские ризу Господню. И там же неподалеку есть место, где жидове метали жребий о ризе Господни, яко Давыд глаголет: «о одежди моей меташа жребий». И на сем месте престол. И от того места ступней 8, где ІІресвятая Богородица, стоячи во время страсти Господни, и смотрела на муки Христовы. И от того места ступней 5 пещера или темница, где сидел Господь наш, Иисус Христос, будучи посажен от беззаконных жидов, пострада в ней, нашего ради спасения. Там же лежит колода каменная, пробито в ней две дыры, идеже жиды наругалися Господу и клали ноги его святыя в колоду. И от того места саженей три стоит столп каменный от мармура белаго, до него же привязан был Господь наш, Иисус Христос, от беззаконных иудей; и того столпа едина часть в Цареграде, другая часть в Риме, в церкви Святых Апостол ІІетра и Павла, того ж столпа третия часть во Иерусалиме осталася. И от того столпа и гробу Господню то место, на котором явися Христос, воскресши от мертвых, Марии Магдалини, и глагола ей: «Марие, не прикасайся мне, не убо взыдох ко Отцу моему; иди же ко братии моей и рцы им, яко варяю их в Голилее». И есть место назаде Гроба Господня, к западу, пропасть, дира в камень выйдет, в ней темность, а глубины ни ктоже не может знати, а сказуют: то место было сошествие Господне во ад, однако той пропасти не выдают (т. е., не показывают).

И те все места в церкви Воскресения Христова, и на всех тех местах престолы стоят, а иные престолы попримуровано досками. И поведали нам, же престолов еретических 50, и называются они еретицы христиане, яко то: римляны, французы, хабежи, копоии (копты), ариане, несториане, армяне, яковити, тетредиты, маруни и протчая их ересь проклятая; и на всех тех престолех служат, приходячи от своих стран в год Воскресения Христова.

Мы теж, грешьни, едину нощь ночевали, и на утре, по Божественной литургии, поклонившися всем тем святым местам и вышли из церкви, и пошли в монастырь, благодаряще Бога за такое его к нам, грешным, милосердие, иже и нас, недостойных, сподобил очима видети и устнами скверными лобызати те святыя места.

Жихом мы, грешни, во святом граде Иерусалиме едино лето: и совещахомся возвратитися во свои жилища, ащели Бог поможет, а жить там без денег нельзя, велми трудно. И явили мы мысль свою наместнику Патриаршему, и благословихомся от него и поклонилися Святым местам и святому граду Иерусалиму, и яхомся пути.

Пошли из града Иерусалима тем же путем, которым и до Иерусалима шли, велми трудным и страшным, и не в великой компании: только нас, христиан, есть шесть человек, арапов два, которыи нас проводили на своих ослятах. И как Богом сохраняемыи безбедно проидохом тот велми страшны путь, и пришли до пристани морской выше реченнаго града Иопии, а без арапов отнюд не возможно тем путем проити из Ерусалиму до Иопии (и от Иопии) до Иерусалиму.

И тут мы пожили до 23 числа (сентября), и взяли нас греки в корабль, и пошли на Белое море другим путем, не шли же на Египет, Александрию, но пошли мимо Кесарии Филиповы, и мимо того Кармил, где Святый Пророк Илия студныи священники Иезавелины за великий заклад заклал. И та гора вельми велика и высока, и на тои горе и на том месте есть монастырь, а в том монастыре живут френки, а греков выгнали.

От той горы недалеко есть и город великий. Под которым городом стояли мы кораблем день и нощь: некак было итьти, не было ветру.

А от того города как пошли, то шли 5 дней и две ночи, и пришли до города, который называется Иллополо (Илиополь). И под оным городом святый великомученик Георгий змия забил. Есть там и монастырь Святаго Великомученика Георгия. Тут же под тем монастырем идет невеликая речка, в которой реце змий жил. И мы из той речки воду брали в корабль, и пили ту воду, и вода та очень погожая.

Тут ночь под тем городом ночевали. И в том городе много шелку родитца. А из того города шли дни два и ночей две, и пришли до города Лаодикие, на святаго Архистратига Михаила.

Под тем городом стояли три дни, а из Лаодики же поперег Белаго моря пошли, и шли 9-ть дней и 10 нощей. И тогда мы велми были в смертном страху от волн морских и шуму: было море избурилося страшными волнами, и против Кипра острова тут нам уже приспела смертная година; ибо было и корабль обернуло, только еще Господь Бог умилосердився над нами грешными, не предав нас глубине морской пожрети, ожидая нашего покаяния; и помалу стало волны морския утихати, а мы тем часом пришли до города, которой называется Адалия, только мало что живыи от страха смертнаго и шуму морскаго, что уже пред очима смерть была, а другое от зимности; ибо время зимнее наступало, а в зимнее время велми море волнуется.

И мы в том городе пережили 3 дни у митрополита Леонтия тамошняго. А из того города шел корован с тамошними турками до Царяграда землею, коньми и мулами и ослятами. И онны митрополит пригласив до себе турчина старшего, что корованом разсуд (дает), и умолвили нам по четыре талерей от человека. И пошли с теми корованом землею до Царяграда, а ехали все верхами; ибо там возами отнюд не можно проехати за страшными великими горами каменистыми, так теж и в малой дружине некак (нельзя) итьти за великим разбоем.

И шли тем путем зимним с турками дней 30; и пришли до города, которой называется Бруса, и то есть Никея. А з Бруси пришли до города Мидале. Тот город Мидале стоит над Белым морем. И тут дали мы наем в корабль, и пошли опять на море, и шли день и нощ велми скоро, и пришли до Царяграда.

И так тот путь далекий и велми страшный преидохом из Царяграда до святаго града Иерусалима, а из Ерусалиму до Царяграда, Богом сохраняеми от всякаго зла, токмо не безбедныи на море: от великаго волнения душа умлевает, а на земли от турков и арапов великая беда бывает.

И пришедши мы до Царяграда, на Бешик-таши у того священника отца Георгия жили и ожидали весны; ибо зимою на Черное море отнюдъ не можно ити за великим волнением.

И паки Божиею помощию седохом в корабль, поклонившися резыденту Московскому, Петру Андреевичу Толстому, на тот час будучи ему в Цареграде, за его великое благодеяние; ибо много нам помоществовал в нашей дороге. И пойдохом радующеся из Царяграда к Российскому царствию.

И идохом Божиею милостию здрави и без пакости. И пришли в свой монастырь месяца мая¹⁰, на Святаго Христова Николая, Божиею помощию.

1707 года, октября в 6 день, аз, Андрей Игнатьев, с братом своим родным, с Степаном, пойдохом, по обещанию, из Константинополя во Святой град Иерусалим. Бых аз тогда по указу Великаго Государя, Царя и Великаго Князя, Петра Алексеевича, всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержца, и по наказу из Патриарша духовнаго приказа, для отправления службы Божией при Его Царскаго Величества После, Ближним Стольнике и Наместнике, господине Петре Андреевиче. Его Превосходительстве Толстове, пять лет и пол во Адрианополи. И из Константинополя взяхом повольность от Его Превосходительства, было же о нас и прошение его к салтанову величеству, и дан бысть нам от Порты Отоманской ферман, си речь, проезжей лист изрядный, какой ныне поклонникам (по турецки ходжням) нашим, русским иеромонахам и монахам, не давался; аще и даваны, но не писаны быша иных святых мест, еже бы невозбранно и безденежно входити. Сицевой дан бысть ферман от везиря, преведен с их турскаго языка, кроме их турецких титулов: «Петр Андреевич Толстой. Посол Московский, имеючи в своем сарае (дворце) единаго священника, который ему служит, послал арзусал до моей Порты, сказуючи, что ево крестовый священник с двумя слугами хощет ити во Иерусалим, еже бы совершити своя обеты святому месту; повелеваю, чтобы не платить им харачю никому под притворством (под видом) подарунку, ниже мало что ни во Святой Порте (разумеется св. врата Иерусалимскаго храма), ниже в месте, имянуемом Иордан, по нашему ахтинаме (по мирным статьям); таким же образом и в возвращении его учинено да будет. Того ради да будет подана повольность священнику московскому и его товариществу ити до места святаго совершить свои обеты, так чтобы в путешествии их, в возвращении, во Иерусалиме и в прочих местах, не платили они пошлины харачю. «Я повелеваю, чтобы мои сии выше реченныя слова исполнить и слушать против нашего ахтинаме». А сели в шайку мисирскую (египетскую) во Артакии, а тоя шайки был капитан гречанин Мануил, житель острова Кастелиобиза; пошли октября выше писаннаго числа, за полтретья часа ночи, и пришли противу града Калиполя от десныя страны, октября в 7 день, во втором часу дня. От Царяграда до Калиполя 77 миль, а от Кастелии (Дарданельских укреплений) до Митилина 55 миль; пришли к Митилину с северной страны, и ходили близ того острова двои сутки, за непогодою и великими дождями; есть на том острове с северныя страны городок, зовомый Моливос; а град Митилин нарицается от того острова Митилина, от Митилина до Сакызу (по турецки), а по грецки Хия сто миль; пришли в Сакыз, октября в 11 день, в третьем часу дни, и стояли против Сакызу сутки и 6-ть часов; ходили на предградие в церкви Божии и для покупки, кому что потребно было. В град не пускают, а града того с восточной страны стена и к морю по берегу от сухова пути круг всего града ров широкий и глубокий. Против того града стоял Асан Паша, зять салтанский, который шел в Мисир, то есть, в Египет, на дву кораблях великих. Это время и из Лемаву от города пошла одна каторга мимо тех кораблей ко Анатольской стране, то есть, к восточной, и егда поровнялись противу кораблей, стреляли в каторги из дву пушек, а с корабля из трех поздравление, а с того корабля, на котором Паша был, не стреляли.

От Сакыз пошли в 12 день за три часа, и шли тое ночи и пол дня до Стенькова, а в Писании той Стеньков называется Кос; пришли к тому Косу в 13 день; есть в граде том паша Калин который был при нашей бытности в Царьграде визирем; а паша, который шел в Мисирь, то есть, во Египет, пред тем градом не стоял, только походил кораблями часа с два, а мы с своей шайки ездили в город на барке для покупки харчю, и видели в том граде древо, зовомое чинар, толщина его вокруг четыре сажени и аршин, а ветви того древа нижния может человек с земли досягнути и ростут саженей на 12 в ширину; круг того древа под многими подставлены мраморныя столбы, иные уже и обросли сверху тем древом. Того ж 13 дня пошли от Косу часа за три до ночи, и вышли из островов и от Анадолу на расветании погодою доброю в глубину морскую на пространное море, а по грецки называют Пелагос Египецкий, и шли до Александрии пятеро сутки не видехом земли, но токмо одну ночь ходили туду и сюду страха ради, чтоб не приити в нощи ко брегу. Пришли ко Александрии и в лиман пристанище на 17 день во отдачю часов дневных, встретил нас арапин на маленькой лодке, называют ево по арапски Богас-рейс, си речь, ведущий вход лимана (лоцман). В 18 день вышли из шайки вси сколько нас было хаджиев в хан поклонников, а по нашему на гостинной двор; того же дни ходили в манастырь к вечерни, а той монастырь в старом граде Александрии, и живет в нем от Александрийскаго Патриарха игумен, а церковь в том монастыре Св. Саввы Освященнаго, одесную страну олтаря придел Св. Великомученика Георгия, а о шую на подобие того придела устроено, только отправляют в нем франги свое служение. А град той древний Александрия, по арапски Скендере, немного меньше основанием Царяграда, но токмо до основания весь разорен и домы были знатно что превеликия, где который разсыпался уже в прах, и праху того яко горы стоят, а где еще немного знатно градския стены и башен, мнится что гораздо был красивее Царяграда; есть же еще и до ныне вещь предивная во граде том сказывают, и мы видехом, аще и незнатно соделано, де, от царя в земли под всем градом Александриею второе жилище, и названо, де, было второй мир; земли на том строении толщины сажени четыре, а глубина его строения саженей 8 и больши; в жилищах иных ныне есть вода преизрядная, токмо не во многих, и тою водою вси жители Александрии тии питаются, а во иных безводных местах многие ходят со свещами, и строение, де, ни колько нерушимо стоит, домы и ряды все знатно, и стеннова письма зело, де, премного, а христианскаго дому во всей Александрии несть ни единаго, токмо бусурманы, арапы и турки и жидов много; домы все строение каменное и кирпичное, сводов каменных не имеют, врат и затворов в рядех и во окошках домовных и решеток железных не имеют же, в место сводов каменных полагают брусья и на них доски и потом землю смешают известь с пепелом, и тем помазуют сверх, то есть и кровля; а земля во всей Александрии вся пещаная, окна употребляют болше сицевых образов¹¹ и с решетками деревянными, а затворы извнутрь. Из Александрии пошли октября в 20 день во втором часу дня, и шли на восток 30-ть миль до городка Абагор (Абукир?) день весь, зане не было по нас погоды; ночевали у того городка в лимане пристанищи, а лиман той лучши Александрийскаго; который от нас ходили в город для покупки вещей и пищи, не токмо сыскати могли вещей, но пищи и воды не обретоша, зело городок убогий и малолюдный.

В 21 день пошли от Абагора за два часа до света, перешли миль 30, часа в 4 пришли во устье реки Нила, еже есть Фиссон, не дошли до селения Рахити (а по турецки и по арабски Решит) мили за 3: не допустила погода, и стояли близ брега весь день, пошли к селению часа два до нощи, а по той реке Нилу, даже до самаго Египта, по обою страну все сады финиковыя зело превеликия и изрядныя, сказывают, что, де, есть ширины верст на 5, а во ином месте и на десять, во владении тамошних жителей у арапов и турок до Рахити по обою страну реки зело место влажное и ниское и многокамышное, земля черная иловатая, и много по той земле сеют пыринис, а по нашему пшено сарачинское, и родится, де, много, а егда потр6еба бывает в сады воды, есть много копаных кладезей при брезе, и в каждом соделано великое колесо, таскают воду волами и пущают в бразды, а иныя из самой реки пущают воду, выкопав бразду; пришли к селению в 3 часу нощи.

В 22 день обретохом в пристанище шайку, которая была уже нагружена солью и пыриинисом, готова ити в Дамаск, пришел к нам в канас (в каик, лодку) тоя шайки каравокирие или капитан, вопросил нас: «Кто де, хощет ити со мною до Яфы?» еже есть Иоппиа, и порядилися купно с человеками с прочими хаджиями дати с человека по червонному, и стояли в Рахити от 22 числа того же октября до 31 числа.

Ноября в 1 день вышли паки по тому же, по той реке Нилу, во устие, и стояли за непогодою пять дней и с перегрузкою, зане ни какая шайка не дойдет до Рахити без перегрузки, и ниже выйдет. Пошли морем на восток до Иоппии ноября в 5 день, и было наше плавание больши неспособное, шли до Иоппии 4 суток, прошли в селение ноября в 8 день, и стали на иерусалимском подворьи. А в Яфе той турчин берег со всякаго хаджиа по 7 левов со своих подданных, ежели у наших русских людей у кого несть фирмана, равно возмет, якоже и с своего, а ежели у кого фирман есть, не возмет турчин ничего. В 10-й день пошли из Яфы за четыре часа, и пришли в отдачю часов в Ремль, и стали в иерусалимском же подворьи. В 11-й день пошли из Ремли во 1 часу дни; егда вышли вси из селения и остановили всех нас, хаджиев, и берут тамо кафар, сиречь, проводное со всякаго, хотя и фирман у кого есть, который едет на вельблюде, или на катыре (муле), или на лошади, по леву, а кто имеет ишака, дает пол лева, у нас было занято катырь лошадь и два ишака, дано пол третья лева; а найму от Яфы до Иерусалима за верблюда, за катыря и за лошадь, по два лева, а за ишака по леву, мы дали найму 6-ть левов, ход бывает с вьюками, а вьючат нелегко, пудов по 8-ми и по 10, а путь зело прискорбен, вельми гористо и каменисто; на верблюдах мало ходят от Яфы до Иерусалима, токмо безнужный разве пойдет до Ремли, зане дорога гладкая; от Ремли до Еммауса 9-ть часов, о котором пишет Еммаусе во Святом Евангелии; идеже беседоваста Лука и Клеопа со Иисусом, церковь была тамо во время християнския державы и зело изрядна и из каменей строена великих, из под тоя церкви и до ныне течет источник, вода зело изрядная, а ныне тамо живут арапы, и зело убогия, яко цыгане. От Емауса до святаго града Иерусалима три часа, и путь нетрудныи, токмо гористо же. Пришли во Иерусалим ноября в 11-й день, в вечер во врата, нарицаемыя Давидови, зане близ дома Давида Царя и Пророка (в нем же он и Псалтирь написа), и в том доме живут чорбаджи с янычары, и есть пушек довольно и мелкаго ружья, понеже той дом соделан на подобие городка, аще и в стене градской, токмо и около его ров есть глубокий, саженей есть пять, высланныи каменем. И егда приидохом ко вратом выше описанном, взяли с нас со всякаго человека по леву на янычарей, которыя нас провожали от Яфы до Иерусалима от разбойников арап, и высланы были из Патриарша дома несколько чернецов ко вратам, и проводиша нас всех поклонников в дом ІІатриарший, и изшел ко вратом сам наместник с двума архиереи, Птоломандским и Лидским, и с прочими соборными старцы, на встретение, и дали нам гостинныя келии, а сидели в них три дни, и таким обычаем всем поклонникам бывает, егда приидут человек 20-ть, или 30-ть. Того числа поставляли трапезу вечернюю, и кормили всех нас поклонников, а на утрии были вси поклонники у утреняго пения, и егда начали петь канон, сказали всем и велели итить поклонником до великия церкви, ко святым вратом, поклонитися, и идучи до святых врат из Патриарша дому потаенною лесницею сквозь церковь Воскресения Христова, идеже явися Христос по воскресении своем мироносицам, и на том месте покланяются; и от того места шедше ко святым вратам поклоняются и целуют в шуюю страну врат святых, един есть мраморный столб разселся в длину от земли аршина на полтора на сквозь посреди, во время, егда купиша власть армяне у турчанина и изгнаша нашего Святейшаго Патриарха из церкви, и тогда бысть чудо сицевое: егда разседеся той столп, и изыде из тоя скважины огнь, и принесеся той божественный огнь невидимо силою Божиею на другий столп, идеже в то время Святейший Патриарх, седя, плакаше, а той столп и до ныне стоит на крае лествицы, которая постороена, и восхождаху по ней от вне великия церкви на гору Голгофу, и опалися той столп от верха даже до низу, а между теми столпы саженей с шесть, и также у другова столпа онаго поклоняются и целуют, а от того другова столпа пошел, покланялися в церкви Пресвятыя Богородицы¹², которая построена под выше писанною лествицею невелика, и у сих выше писанных пятих местех должен всякий поклонник приходя покланятися и целовати на всяк день до утрени и по вечерни во всю бытность во Иерусалиме, отсюдю, егда не отворяются святыя врата.

А во отверзении святых врат обычай сицевый имеют во Иерусалиме: егда восхощет отверсти Наместник Святейшего Патриарха ради поклонников, или в кои либо праздник Господский, должен дати один лев и пол, или кто восхощет избранная душа из поклонников сице всех ради да сотворить, и вшед поклонившися живоносному Гробу Господню и на прочих святых местех страстей Христовых, овии исходят ночевать по подворьям, кто где стоит и живет, а инии остаются и ночуют в церкви великой и исходят во утрие по литоргии такожде в домы своя. Оттуду, то есть, от св. врат, восходят вне великия церкви на Голгофу, идеже хоте принести Авраам сына своего, Исаака, на жертву, и на том месте соделана церковь во имя праотца Авраама¹³, и поклонившися тамо, возвращаются паки тою же выше писанною лестницею в дом Патриарш, и пребывши тамо три дни, и потом отводят по монастырям, и тако живут до святаго Светлаго Христова Воскресения. Потом вскоре отводят всех поклонников до Вифлеема, и тамо покланяются пещере, идеже родися Христос, и переночевав в Вифлееме, возвратившися тем же путем, коим пошли, приходят в монастырь Святаго Пророка Илии; есть вне монатыря того на пути, на камне, возображение самаго святаго пророка Илии, егда спаше на том камни, и сказывают, что тамо приношаше вран ему на место оное пищу, и оттоле возван бысть в Кармилскую гору, которая близ есть Назарета и Фаворския горы. Из того Ильинскаго монастыря пришли в полудни в Крестный монастырь; той монастырь построен такожде, яко же и прочии, от святыя Елены, и владаху им несколько лет грузинцы, ныне паки владеют греки, а построен на том месте, идеже израсте древо, на немже распяся Христос, его же возрасти Лот, водрузив главню за свое прегрешение, ношаше воду от Иордана, то есть часов за 12; и в том монастыре Крестном есть церквей 4-ре: первая настоящая Воздвижение Честнаго Креста, пределов 3-ри: Архангела Михаила, Иоанна Предтечи, Успения Пресвятыя Богородицы. И из того монастыря, по литоргии и по трапезе, пришли во Иерусалим, во время вечерни, а той Крестный монастырь от Иерусалима с полчаса разстояния, а до Ильинскаго монастыря один час: сии два на едином пути, а Крестный от них одесную страну отстоит, идучи к Вифлеему. И прошедши от сих поклонных мест, ожидают дня Недельнаго, зане во един день токмо бывает литургия в Гефсимании, и во един от дней Недельных ходят в Гевсиманию ко гробу Пресвятыя Богородицы; первее изшед в Юдоль Плачевную, и поклоняются на месте, идеже Иуда лобызанием Христа предал, то есть поток Кедрский; потом, шед, поклоняняются на месте не далече от предания, идеже Христос учил ученики своя творити молитву Отче наш и прочее, и оттоле восходят на гору Елеонскую, на место, идеже вознесеся Христос на небеса, и до ныне есть его, Спасителя нашего, на камени изображение левыя ноги, стопа, и то место во ограде, при турецкой джамии, и живут тамо арапы, немногия люди и самыя убогия; оттуду ходят, кто хощет, и поклоняются на той же Елеонской горе, идеже бысть церковь в малой Галилеи, а оттуду нисходят поклоняются на месте, идеже Пресвятая Богородица даде пояс свой по успении Фоме Апостолу, и близ того места поклоняются же, идеже Христос вседе на осля, егда вхождаше во Иерусалим; и оттуду пришед, входят во церковь, идеже гроб Пресвятыя Богородицы, церковь немалая; и степеней в глубину ити с пятдесятъ о десную страну идучи во церковь, в стене, в половине лествицы, гробы Святых и Праведных Богоотец Иоакима и Анны (и сподобил Бог меня у гроба Пресвятыя Богородицы служить литургию на день Похвалы ея, егда поется акафист), и, отслушав литургию, бывает освящение воды, и изходят из церкви, повернувшися за олтарь, и тамо есть пещера, идеже сокрышася апостолы, страха ради иудейска, и тамо поклонившися отходят тем потоком Кедрским (называется оная долина Юдоль Плачевная, еже взятся близ церкви Пресвятыя Богородицы, яко бы из притвора, и впаде в Мертвое море, еже есть Содомское). Идучи тем путем, покланяются на месте, идеже отверзе Иисус очи слепому, и на том месте и до ныне видимо есть изображенная стопа ноги Спасителя нашего, и целовав, паки отходят в путь свой, и на той Юдоле, Плачевной, мало повыше, в горе изсечен из горы тоя гроб Авесалому, сыну Давыдову, и положен, в нем, и гроб той достоин удивлению; не подалеку того гроба такожде изсечен из горы гроб Исаии пророка. Сие хождение от церкви Пресвятыя Богородицы на полудень, и повернувшися на запад, приходят к купели Силоамстей, и умывшеся и пив тоя воды, отходят ниже на место, идеже претрен бысть пророк Исаия древяною пилою, и поклонившися тамо восходят на Сионскую гору, и приходят к дому Зеведееву, который держат ныне армяне, а инии сказывают, что, де, той бысть дом Каиафы архиерея, егда, взявши жидове Христа, и приведоша в той дом, и в том дому Петр апостол отречеся Христа. Там же близ есть место, идеже Дух Святый сниде на апостолы в день Пятидесятный; есть же на той Сионстей горе мечеть турецкая и в ней есть, де, гробы Давыда и царя Соломона, а христиан не пускают никогоже (такожде и в Соломонову церковь, еже нарицается по грецки Иеро, а по нашему Святилище, и во «Святая святых», идеже введеся Пресвятая Богородица трилетняя, и близ не допускают. И тако возвратившеся во град враты Сионскими, и отходят кийждо во свояси, а потом вскоре отводят поклонников в монастырь св. Саввы Освященнаго на поклонение, и пути онаго часа с три, все ити по Юдоле Плачевной, и тамо поклонившися, ночевав, возвращаются во Иерусалим; и тако вся совершатся купно ходная поклонения окрест Иерусалима. Потом, где кто хощет, и ходит, покланяется един, или два, совещавшися, в монастырь Святаго Апостола Иакова, первого Иерарха Иерусалимского, на том месте построен, идеже бысть в главу усечен; монастырь той зело великий и строение изрядное, есть в нем келий с четыреста и кладезей со сто, держат той монастырь армяне; такожде и в дом, кой называют домом Богоотец Иоакима и Анны, бысть прежде в том доме церковь христианская, потом турке позавиде, врази, и содеша из тоя церкви свою бусурманскую мечеть, и мало владеша, изгна их сила Божия, и до ныне стоит дом той пуст, и егда приходят поклонники, берет турчин пары по две и пускает кланяться, и до Гевсимании мимо того дома ходят, на той же улице и дороге дом Пилатов и судилище его, идеже представиша жидове Христа Пилату, и на Лобное место лежит тая дорога. Такожде ходят и покланяются не далече за градом за Дамаска выши враты, от стены единаго камени вержение, пещера, идеже спаше пророк Варух 72 лета, идеже послан бысть пророком Иеремием на село из града Иерусалима смоквей ради, и тамо бысть прежде сего монастырь христианский, а ныне их турецкие держат дервиши, и тамо их есть круговое беснование. Оттоле в един день ходихом со франгами, и показаша нам они оное место, идеже склепы и изсечены гробница, сказуют судей иерусалимских, многие есть пещеры, изсечены вси из горы каменныя и во многих быша двери затворы каменныя вышины быша иныя двери аршина 2, ширины 1 аршин, толщины вершка 2, иныя и доныне стоят в пятах, а иныя попадали и поразбилися, а иныя знатно, что повыношены; и тамо мало кто ходит из поклонников за незнанием, первее нас никто не был в нынешнем году, и которыя слыша от нас ходиша. В день Рожества Христова вси поклонники паки ходят в Вифлеем ночевав и слушав утреню и литургию, поклонившися в пещере, идеже родися Христос, и в прочих святых пещерах, идеже, по убиении 14000 младенцов собраны и положены в едину вси пещеру, и под теми пещеры построена великая церковь и преизрядная; есть и доныне при той церкви по нашему яко бы в трапезе, по обою страну внутрь по 22 столпа, и того 44 великия и высокия мраморныя и на них писаны быша лица святых мученик, и на тех столпах утверждена кровля тоя великия церкви, юже обнови великим иждивением блаженной памяти Святейший Патриарх Досифей, и ныне тое великую церковь и под нею пещеру, идеже родился Христос, держат франги, а греков изгнаша, и разориша в той церкви весь до основания иконостас, аще бы не прошением у них, остатнее все бы сокрушили в мелкия части, такожде и иконы изнесоша греки и тамо сущия жители арапе. Православныя христианы с горними слезами и велиим плачем освятиша церковь, идеже бысть при оной велицей церкви от десныя страны от вне угла олтарнаго кладовая палата или казенная; еще же дано им греком едина башня великая и в той имеют кельи, и егда приходят поклонники тамо имеют упокоение; и от той башни недалеко сажен с пятдесятъ есть пещера, идеже сокрыся Пресвятая Богородица во время гонения Иродова со предвечным младенцом, Господем нашим, Иисусом Христом, со Иосифом Обручником, идеже Ангел Господень во сне явися Иосифу, глаголя: «Востав, поими отроча и матерь его, и бежи в Египет!» и прочее. И от тоя церкви великия и вышеписанныя пещеры с горы ити на восток же с пол часа до места онаго, идеже бяху пастырие, бдяще и стрягуще стражу нощную о стаде своем (от Луки глава 2, зачало 5), и тамо была построена церковь изрядная, токмо ныне все пусто и служение несть; а идучи к тому месту есть село невеликое, живут в нем арапы, и больше 40 человек мужеска полу никогда не бывает жителей, излишния от сорока вскоре помирают, и того села провожал нас арапин до выше писаннаго места. Есть же в том селе кладезь, вода в нем изрядная, и во время бытия своего Пресвятая Богородица почерпала из него воду, и егда черпаше, припаде пречистыми своими коленми на камень, и до ныне видимо есть, и знаменуются тамо христиане со благоговением. И паки приидохом вси из Вифлеема во Иерусалим, в навечерии Богоявления Господня, внидохом ко гробу Божию, и пребыхом тамо нощь оную, на утрие бысть посвящение во архиепископы горы Синаиския иеромонаха Афанасия, и служиша литургию трое архиереев. Птоломаидский Иоасаф, Лидский Неофит, Заиорданский арапин Фотий, и сии трие посвящаху онаго, а егда посвятиша, дадоша ему во всем служении первенство, а иеромонахов, иереев и дьяконов было во служении иностранных пришельцов человек с тридцать, кроме тамошних жителей иерусалимских, и по литургии освящал воду архиерей Лидский пред царскими враты, и погружаше крест с животворящим древом, на нем же Спаситель наш распятся. Освященнаго чина и мирских человек с триста со всеми выше писанными архиереи, ядяхом и пихом довольно, а наместник Святейшаго Патриарха Иерусалимскаго не сидяше за трапезою, но всем служаше со всеми своими иеромонахи и дияконы и прочими соборными старцы, и по востании от трапезы вси отхождаху кийждо во своя пребывалища. В Суботу мясопустную ходят архиереи и вси поклонники на село Скудельниче, идеже погребаются страннии и доныне, такожде и иерусалимляне; вси христиане поют тамо панихиды и прочее последование исправляют по умерших, яко же подобает. В Неделю Православия тацем же образом входят в великую церьковь, в Суботу вечер, инии тамо ночуют, а инии паки отходят в домы свои, и приходят во утрие к литургии, и по службе Божи бывает хождение с хоругви и со святыми иконы малыми трижды окрест гроба Божия. И егда в третий пойдут в том же хождеши, обыдут место против святых врат южных, на немже снявше со креста тело Спасителя нашего Иосиф и Никодим, плащаницею обвиху, и оттоле паки приидут противу гроба Господня, и став по чину архиереи и иереи от гроба к царским дверем, и читают ектении за Святейшаго Патриарха и за Благочестивейшаго нашего Государя, и с ним поминают купно Иоанна, т. е., Мазепу гетмана, Константина, то есть, Волошскаго господаря, Александра, то есть Шкарлата, переводчика турецкаго Салтана, и чад их, потом за всех поклонников пришельцов гроба Господня и всех православных христиан, а иконы дают священником всем и многим мирским, и быша икон с полтораста и больши, а тамошния християне, жители иерусалимския, многия приходят и приносят в церковь тайно иконы из домов своих. В Средопоклонную Неделю сицевым же образом бывает хождение со кресты: в начале един от архиерей носит животворящий крест на главе, в нем же и часть древа креста Христова не закрыта, видима всеми толико, елико есть, и больши сего, аще имеют, или не имеют, не вем, зане нам не показали; а крестов было в том хождении больше дву сот, вси церковныя казенныя резныя, оправленныя сребром, многия есть и с драгоценными каменьи, и каждый священник и мирский имяху крест в руках своих. В Суботу Лазареву ходили вси на поклонение в Вифанию, хождения от Иерусалима часа в полтора на восток, и поклонившися тамо, идеже положен бысть праведный Лазарь в пещер; хождение в тое пещеру зело круто в землю, ступеней 15 и больши; оттуду сполверсты на восток же пойдохом, и поклонихомся на месте, идеже Христос седяше на камени, отнюду же пришедши, зваху его Марфа и Мария со слезами, да воскресит брата их, праведнаго Лазаря; и доныне есть той камень, и никто его взяти не может, зане есть велик, и от него аще кто хочет отбити маленько, но с великою трудностию, зане есть кремнистый. И оттоле пошли чрез Вифсанию на Елеонскую Гору, на север, хождения оного было с час, и пришед, вси поклонишася на месте оном, идеже вознесеся Христос на небеса и целовахом изображение на камени Пречистыя стопы Его, и изшед вон из тоя палатки, служиша литургию священник с диаконом под наметом на престоле неподвижном, и есть тамо такожде имеют при стене ограды свои еретическия престолы франги и армяне. Той же Суботы в вечер отвориша святыя великия церкви врата, и повелено всем поклонником приходити к вечерни и неисходно слушати утренняго пения, и по обычаю раздаваше архиереи всем поклонникам ваиа от финик, а иереи немногия в то время взимаху, зане после литургии раздаваху всем во олтари, и с теми ваиами бысть такожде хождение по выше писанному образу окрест гроба Господня трижды, пояху тропарь: «Днесь благодать Святаго Духа нас собра». О чудо! кто не удивится, или кое сердце окамененное не возрыдает во он час, такое видя православных христиан дерзновение и сияние веры; глаголет божественный благовестник Иоанн: «Свет во тме светится, и тьма его не объят» во истину, яко свет во тьме, святая соборная Апостольская церковь Иерусалимская, сияет, омраченными и злочестивыми турки одержимая, не благоволи Бог им в конец осквернити, да превратят во свою всескверную чжамию или божницу, и они, проклятыя, введоша в ню разныя ереси. Франгам, то есть, французам и немцам, дадоша власть имети им свое их служение на гробе Господнем, и всю от севера страну, от низу до верху, со всеми хоры, которыя есть и на западе, даже и до южной страны; они же франги имеют часть и на Голгофе с южныя страны, а оное самое место, идеже Спаситель наш бысть распят и егда жидове прободоша его на кресте, и изыде кровь и вода из его пречистых ребр, и потече прямо на горе той долу даже до главы Адамовы, и доныне оная скважня видима всеми, и покрыта решеткою железною, и замкнена тая решетка мерою длины сажени единаго, а ширина великия пяди, и тое все место держат ромеи, то есть, греки и служат святую литургию. А над южными святыми враты и хоры даже до запада отдано армянам; тамо онии, треклятии, имеют свое служение, им же отдано место, а прежде сего была церковь христианская, идеже о ематисме Спасителевой жидове меташа жребия, такожде им отдана церковь Равноапостол Константина и Елены, и до нея снисхождения по леснице степени с 50 в глубину до места, идеже обрете святая Елена животворящий крест Спасителя нашего и прочих два, о чесом свидетельствует Святое Писание, и при том месте о шую, они, треклятии, имеют свое служение. А прочия четыре церкви окрест великаго олтаря в стене великия церкви: первая с северныя страны олтаря церковь Пресвятыя Богородицы, идеже стояше она во время распятия Сына своего и Бога нашего; тамо при входе оныя церкви лежит камень изсечен во глубину в колено, яко бы две ступы мелничныя, и в том камени быша окованы нозе Спасителя нашего, зане тамо в них из единой в другую есть пробито; и при том камени у стены есть соделан престол, и тамо греки имеют служение; потом церьковь выше писанная, идеже жребии метаху, что армяне держат; подле тоя церкви имеют наши греки служение, идеже жиды раздраша ризы Спасителя нашего, и подле тоя церкви оное снисхождение к церкви Святых Константина и Елены, и на место, идеже обретоша живоносный Крест; оттоле изшед на южной стране церковь, идеже жиды посадиша Христа на столп мраморныи, токмо короткий, на нем венчаша его терновым венцем, а толщиною яко бы мочно обняти обема рукама человеку, и той столп и доныне стоит под престолом, и спреди входа за решеткою железною и созади есть небольшое окошечко, в него же досязают руками, и тако лобызают его (т. е., столп). А подле тоя церкви восходят по лестнице на Голгофу, есть же и другая лестница, восходят из нашея великия церкви близ иконостаса, и егда снисходят с Голгофы, приходят в церковь Святаго Иоанна ІІредтечи под лобным местом, то есть, под Голгофою, и за престолом в той церкви оная скважня видима, которая разседеся от крове Спасителя нашего на Голгофе, и устроена такожде железная решетка на подобие окна, в вышину и ширину есть по три четверти аршина; и из тоя церкви вышед, поклоняются на месте, идеже Иосиф и Никодим, сняв со креста пречистое тело Спасителя нашего, обвиша чистою плащаницею, о чесом пространнее свидетельствует Святое Евангелие; еще же есть во святой церкви велицей дву ересей скверныя два капища: первая злосмрадная и зловерная, приделана к самым стенам каплицы, идеже внутрь есть живоносный гроб Христа Бога нашего, Кофтская (а ересь их есть монофелитская, яже исповедуют едину волю), и имеет три стены, а четвертая гроба Господня, и тии проклятыя кофты имеют такоже подобнаго им в Египте своего Патриарха, и больши имут проклятии к нечестивым турком дерзновение, нежели греческий Александрийский Патриарх, и много их есть во Египте; а другая такая ж есть всескверная божница позади тоя Кофтския на западе, идеже изсечены гробы два Святых Иосифа и Никодима, глаголемая Сирьянская; и между тема ходят, егда бывает хождение окрест гроба Господня, на который праздник со иконы и со кресты, или с плащеницею, и прочее наше христианское моление. Такожде и франги свои имеют процессии на те их праздники, подобно и армяне. Во святый Великий Понедельник повелено было, всем нам, поклонникам, ити на воды, идеже Филип каженика крести, и мимо идя к той воде, есть на пути, течет источник, егда Пресвятая Богородица идучи, возжада пити, и тогда оный источник истече, а сей путь от Иерусилима на запад, и от Филипова источиика возшед на гору высоку, и по той идучи на север, есть в долине село, зовомое (Мальха), и от того села шли все на север по горам зело высоким к пещере, идеже сокрыся Святая Елисавет, во время гонения Иродова, со Иоанном, егда бяше младенец, и тамо, где разседеся гора, и до ныне есть источник водный, из него же и мы сами пихом, внутрь тоя пещеры; и на сих всех трех источниках, во время христианских царей державы быша церкви; и от тоя пещеры возвратившися на восток прямо ко Иерусалиму, и пришли на место, идеже бысть дом Захарии пророка, в нем же святый Иоанн Предтеча родися, и оная всегда бысть христианская церковь и до ныне, зело предивная, токмо уже держат франги. О оном доме Захарьевом пишет Лука Евангелист во своем благовестии сице: «Воставши Мариам, иде в горняя со тщанием, во град Иудов, и вниде в дом Захариин, и целова Елисавет» и прочее, а по грецки оное место называется Орини еже есть горняя; и оттоль пришли часа за четыре в Крестный монастырь, и по трудех путешественных вкусихом пищи, и пришли во Иерусалим уже в отдачу часов дневных того же дни. В Четверток Великий бых аз, иеромонах Аарон, иже выше писанный Андрей, в служении при архиереи Лидском, Неофите, в церкви Святаго Апостола Иакова, которая есть под великою древнею звоницею, и по литоргии той архиерей умывал нозе по чину церковному, в тои же чреде и мои, грешныи, нози омывал, и седяхом на лествице по степенем, которая есть при Голгофе, вне великия церкви, его же восхождаше святая Елена во свою палату и из нея слушаше отправление службы Божией на Голгофе, и котораго водою нам ноги обмываше архиерей, зело к той воде вси христиане имеют благоговения, со женами и детьми вси желают, чтобы омочить плат в тое воду, и мазаху очеса своя. В великий Пяток о полудни отомкнет и распечатает турчин святыя врата в великую церковь, и от входящих поклонников мужскаго и женскаго пола которыя есть его подданныя пришельцы, кроме нас, русских людей и франков, берет, сидячи у святых врат в намете, с каждаго по 7-ми левов и пол, а пришельцов было 1708 года греков и армян душ счетыреста, и едва управилися тем восхождением своим к вечеру, такожде и окрестныя Иерусалима арапы христиане приходят от многих сел со онаго полу Иордана с женами и с детьми множество на поклонение ко дню Великия Субботы, и бывают неисходно две нощи на Субботу и на день Светлаго Воскресения понеже святые врата в нощь паки турчин запирает и печатает, а в день тоя Субботы и на Воскресение даже до полудни бывают замкнуты, токмо в день стоит караул неотстуно, чтобы кто не вшол без выше писанныя дати. О полунощи в Субботу бысть хождение с плащаницею сице: соделан одр на подобие аналогия, длина единаго саженя, кроме рукоятий, такова мерна и плащаница, швеная золотом, такожде и премного жемчугу, ширина ея о пяти пядей; и поставиша ю среди церкви, противу царских врат, по обычаю, и предсташа пред нею два архиерея, Птоломандский Иоасаф Митролит, и горы Синайския Архиепископ Афонасий, со всем освященным собором, а священников было всех и со дьяконы человек с пятдесят и больши, и пеша: «Блаженны непорочнии», кафизму всю со стихи ея, священницы по крылосы, а каждение бысть сице: первее кадяху окрест плащаницы оны два архиерея и пред ними два диакона с тремикириями, потом такожде и священницы кадяху два два без дияконов, и последи и дияконы такожде кадяху два два, а кафизму поют у всех греков по каноне, и по кафизме славословие, и егда начаша пети «Трисвятое», повеле архиерей нам, четырем, понести плащаницу, два у главы, а два у ногу, у главы быша синайский иеромонах Корнилий и от Царяграда Иеромонах Анфим, который был игуменом у Рождества Пресвятыя Богородицы в Халках, у ногу иеромонах Григорий, который ныне неисходно живет у Гроба Господня служащим, и есть два их тамо, и мене, грешнаго, архиерей пригласи в четвертых; и тако подъяша на рамена своя, и понесоша в южныя двери окрест олтаря, которыя есть близ иконостаса, и понесоша окрест Гроба Господня с северныя страны, и принесоша на южную, идеже лежит доска мраморная белая чистая и преизрядная, и окрест ея черным камнем украшено на подобие яко бы чистый убрус в пяльцах, и лежит на помосте церковном, такожде и окрест его всего; решетка медная построена низкая, чтобы кто не прикоснулся ногами, и оное место есть, на нем же Иосиф и Никодим, сняв, с древа пречистое тело Спасителя нашего, обвиша чистою плащанищею, и положи в новом своем гробе; и егда принесоша к оному месту и поставиша одр с плащаницею на выше писанной той дске мраморной, и читаху ектении за Благочестивейшаго нашего Государя, по тамошнему своему обычаю, и за всех православных христиан, такожде и за умерших многих, и оттоле паки внесохом теми же дверьми, ими же и снесохом, и сняхом со одра, положихом ю на престоле, и по времени сопрятоша. И тоя Субботы, в начале шестаго часа, начаша пети часы, купно и вечерню с паремиями, пред дверьми олтарными северными, за множеством народа, и в оном шуму народном едва один другого слышит глаголюща, а како той арапский шум бывает, аще можно будет кому, скажем изустно, и о прочем, и по восьмом часу дня раздаху хоругви во алтари, было их с 12, и понесоша их арапы христиане ко Гробу Божию, и сташа пред ним, и ждаху, дóндеже изшел архиерей из олтаря с немногими облаченными священники, и егда пойдоша из олтаря, воспеша тропарь шестаго гласа: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити», и пеша сей тропарь многажды, дóндеже обидоша Гроб Господень трижды, а аз в то время стоял у дверей Гроба Господня с наместником Святейшаго Патриарха не во облачении, и обшедши трижды священницы, которые были в облачении, вси поидоша в олтарь, токмо един архиерей пришел тут же, идеже стояше наместник, и изоблачился верхния архиерейския одежды, и того года отъя турчин печать от дверей, и даде внити токмо единому архиерею, и зазже свещи внутрь Гроба Господня от огня, который сам невидимо зажигается в кандилах на Гробе Господнем, и тоя ж, минуты часа вниде к нему и армянский некакий их, проклятий, архиерей, и зазже свои свещи от рук нашего архиерея в притворе Гроба Господня, и тоя ж минуты вышел наш, православный, архиерей, во обеих руках свещи возженныя держащ, и зазже он первее наместник и аз, и егда уже народ тиснулся до архиерея, тогда наместник и мы по нем, возженныя свещи в руках имеюще, вскочихом в преддверие Гроба Господня, также и внутрь к самому и, поклонившеся, целовахом, и того ж часа едва чрез великую силу протиснулись до олтаря, и тамо зажигахом и прочие свещи, колико было у нас изготовлено, и наченше пети литургию, бысть в служении заиорданский архиерей Фотий, и по литургии мало вкусиша пищи, что у кого прилучилос, и упокоишася даже до полунощи, и во время полунощное начаша клепати в била, два бывает того клепания с час, древянное и железное, и раздадоша всем священником, колико нас было, каждому всю священническую одежду, и облекошася, и паки каждому дадоша по Евангелию, а иным кресты, и по отпении полунощнаго канона пошли из олтаря ко Гробу Господню с хоругви, с рипиды и свещи по чину, и начаша пети тропарь: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот дарова» и, обшедше Гроб Господень трижды, сташа архиерей по обычаю един подле другого, и сотворише един архиерей первый, Птолемандский, начало: «Слава Святей, Единосущней и Животворящей и Нераздельней Троице всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь!» и по обычаю: «Христос воскресе» со стихи его, и пойдоша архиереи един по единому кланятися ко Гробу Господню, по них наместник и иеромонахи, которыя старейшия первыя, потом и нас почтиша, и тако пойдоша к царским дверем олтаря, сотвориша архиереи между себе целование, и седше в креслах близ иконостаса, и начаша пети канон Пасхи, потом пойдоша ко архиереем священницы целовати держимыя у них в руках Евангелия, и с ними в плеща, яко же есть обычай и у нас, в Москве, глаголюще: «Христос воскресе» и отвещает: «Во истину воскресе», токмо не даруют друг друга красными яицы, ниже мирския; и пришедше вси священницы, внидоша во олтарь, и по отпении утрени без разходу начаша литургию, и бысть посвящение во епископы в Газу иеромонаха Парфения, Волошенина, такожде единого во священники, а другого во диаконы, и по отпении божественныя литургии званы быша на трапезу мы вси, поклонники, в дом Святейшаго Патриарха, сколько нас было в той год мужескаго полу и женскаго, мнится, что больши трех сот (мирским всем была пища построена от мяса), и по трапезе воздаша хвалу Господеви, и тако разыдошася кийждо во свое пребывалище. И паки того же дни созываху всех поклонников в Патриарший дом к вечерни, и по отпусте уже бысть целование о Христе со всеми мирскими, и многие приидоша иерусалимляне с женами и детьми малыми, зане такое обыкновение издревле, и потом паки розыдошася управлятися в предлежащий путь кийждо во свояси. Первый караван изшел из Иерусалима, в нем же и мы бяху, на Светлой Недели, в Субботу, и шли до Ремли с великою боязнею от степовых арап, и бяху их на Ремляской той степи тысящ 14,000, но быша с нами янычарей человек со сто, и только дошли до Ремли без убытку, только взяли они, янычарцы, с каждаго по леву, с мужескаго и женскаго полу, и по три пары взяли, и ночевав в Ремли, пришли от полудни, в Неделю Фомину, в Яфу, то есть, в Иопию, и жили в Яфе от 11-го числа апреля до 21-го того ж месяца, зане не было в наш путь шаек и погоды, и наняв каиасу, положили было уже и рухледь свою всю и запас, при милости Преосвященнаго архиепископа Синайския Горы, и егда уже они поехали на каиасу, а нас проклятыя турки задержали, хотели взять несколько подарку, а погода была им в путь добрая, и тако распустиша парусы, пошли в путь свои до Дамьяту, то есть, до Пелугии 38 миль, а мы с братом своим остались только в единых кафтанех, и еще пребыша во Иопии 11 дней, и мая в 8-й день, приискав каиасу, дали с человека по леву, пошли в нощи же на Неделю, и пришли в Пелугию мая в день, и тамо на Синайском подворьи жиша, и пошли каиасою в вечер по Нилу до Египту, при милости архиерейской, мая в 15-й день, а в Египет пришли в 18-й день, и в І9-й день ходили на поклонение в монастырь девич Великомученика Георгия, на подобие великой башни, области исчисляется тясяч с пятнадцать. И отвозя ону пшеницу, паки на те же верблюды накладают в мешках кофе и отвозят в Египет. А егда пришли ко оному выше писанному пристанищу июня в 30-й день, была тот час оная залива в полности, а о полудни збыло той морской воды на аршин, и тако в конце той заливы перешли в брод с верблюдами, и шли часа с три до места, идеже, пришед Моисей с изральским народом чрез Чермное море, стоял, и тамо истекоша 12 источник, которыя и до ныне вси видимы и неподалеку един от другого; только вода оная есть мало солоновата, а по нужде и тоя наполнихом меха, и почивав под финиковым кустом, который израсте, по проречению святаго пророка Моисея во время их путешествия; и от того места шли два дни до воды, и тамо, отдохнув, наливахом паки воды меха своя, и пойдохом уже в горы, оставя море в десной стране далече, и тако даже до самой Синайской Горы все шли между горами пять дней с великою нуждою безводною, токмо в тех горах в дву местах обретеся вода; а жар солнечный толикий терпехом, токмо единому Богу сведущу, и наша грешная телеса не едина кожа с лица сползла, яко чешуя, и того жару и жажды терпели всего 11 дней вышед из Египта. И того ж июля в 10-й день, благодатию Божиею, пришли в Синайскую Гору о вечернем времени, к великому монастырю, а которыя мехи привезли посланныя с нами от архиепископа и всей братии со пшеницею и со прочими вещами на потребу монастырскую, все тое подымали воротом в окно по стене (дуваръ), потом и нас по единому такожде саженей, 5 от земли до онаго окошка, а врата в то число были замурованы от проклятых арап, от которых братья, живучи в том монастыре, великую нужду терпят. Егда мало с ними, проклятыми, мирствуют, и тогда исходят братия вне монастыря и собирают плод от садов разных древес: лимоны, помаранцы, мигдалы, груши, яблоки, маслины, от ближняго саду, который есть близ монастыря онаго. Такожде и окрест Синайской Горы есть сады их монастырския виноградныя, финиковыя и прочих древес, великия и преизрядныя, токмо нынешний год не взяли противу прошлых лет ни сотой доли, понеже, посещением Божиим, все поела саранча, и при нас премножество было сея: на что нападает, то естъ, что может. И егда повстягоша нас всех, изшел к нам наместник, именем Анатолий, со многими иеромонахи, и прияша нас с великою радостию и люблением многим, и целоваша нас вси о Христе братия, иеромонахи и монахи, и тако пойдохом в соборную церковь, и воспеша вси: «Достойно есть, яко во истину блажити тя, Богородицу», и прочее до конца, а нам повелеша целовати святыя иконы, и потом ектению о Благочестивейшем Государе и Царе и Великом Князе, ІІетре Алексеевиче, о благоверных Царицах, и о благоверном Государе и Великом Князе, Алексии Петровиче, о благородных Царевнах, потом о нас, пришельцах, и тако поздравиша нас вси братия, и отведоша нас каждаго во особливую келию. А егда внидохом в оную соборную церьковь, ей, по истине глаголю о Христе, не лгу, яко бы в райское селение введоша нас, и описати оную святую церьковь подробно, мню, что мало кто возможет, аще кто не будет просвещен от Бога; и како человек не почудится оной красоте? Отделал ее еще благочестивый царь Иустиниан греческий, а видима яко бы днесь совершися, о чесом пишет пространно в Хронографе греческом св. Патриарх.

1) во-первых: Соборная церковь Преображения Господа и Бога Спаса нашего, Иисуса Христа; 2) Неопалимая купина, строения святыя Царицы Елены, егда Моисей пасяше овцы и виде оную купину горящую и незгараемою; 3) от северныя страны Святаго Иакова Брата Господня; 4) Святаго Священномученика Антипы; 5) Святых Равноапостольных, Богом венчанных, царей Константина и Елены; 6) Святыя Великомученицы Марины; сии от южныя страны; 7) ІІреподобных Отец, в Синае и в Раиде избиенных; есть и мощи святых тамо; 8) Святых Богоотец Иоакима и Анны; 9) Симеона столпника; 10) Святых безсребрянников Козмы и Дамиана; сии вси в соборной церкве. А сии в великом монастыре, но токмо вне соборныя церкви, иже суть пределы: 11) Святаго Великомученика Георгия; 42) Святых апостол Петра и Павла; 43) Святаго Первомученика и Архидиакона Стефана; 44) Святаго Архистратига Михаила; 15) трех Иерархов и Вселенских Учителей; 16) Преподобнаго отца нашего Антония Великаго; 17) Святаго Иоанна Крестителя; 18) Святаго Великомученика Димитрия; 19) Святаго Николая Чудотворца; 20) Святых Славных Пророков Моисея и Аарона; 21) Святых Мученик Сергия и Вакха; 22) Святых Мученик Пяточисленных; 23) Святаго Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова; 24) Живоносный Источник; 25) Успения Пресвятыя Богородицы.

Егда поклонники изходят из великаго монастыря и восходят на святый верх Синайской Горы, первее приходят к единому источнику, а вода в нем вельми преизрядная, по грецки зовется «цатори вриси», а по нашему «чеботарный кладезь», и тамо поклонники мало опочивают. От тоя воды восходя есть церковь Пресвятыя Богородицы, где сама показася Иконому, и тамо мало опочивают же. Паки восходя едины двери, в них же в прешедшия времена сидяше духовник исповедывать грехов восходящих на верх горы, и от онех не подалеку есть другия, и тамо такожде духовник сидяше, егда забвением, что первому не сказал, у втораго совершенно покается. И оттуду восходя есть две церкви, едина Святаго Пророка Илии, а другая Святаго Пророка Елисея, тамо же есть и пещера Илиина, еже есть в Хориве, идеже постися 40 дней и 40 ночей; тамо же есть древес различных много: кипарисы, смоковины, масличны; и паки оттуду восходя, есть един камень, его же отсече от горы Ангел Господень и завали дорогу пред святым пророком Илиею, и глас к нему бысть: «Како Моисей не вниде во град Иерусалим, тако и ты не можеши взыти на верх се горы сия», и возвратися паки оттуду святый пророк Илия; и от того камня уже восходят на святый верх, идеже Моисей закон прият. И есть тамо св. церковь Преображения Господня, в ней же и меня, грешника, сподобил Бог служити святую литургию. Есть же и вода тамо; и ночевав, поклонившися, снисходят. Оттуду приходят на гору Хоривскую, и тамо церковь Святаго Иоанна Крестителя, и оттуду приходят к церкви Святаго Великомученика Пантелеимона; есть же тамо на верху горы тоя три пещеры, в них же спасашеся, и бысть тамо 40 дней и 40 ночей, о чесом пространнее свидетельствует Святое Писание; там же близу есть церковь Святыя Анны. Там же есть мало подалее церковь Положение честнаго пояса Пресвятыя Богородицы, егда, по преставлении ея, несоша ангелы пресвятое тело на небеса, и на том месте даде честный пояс свой Фоме апостолу. И оттуда, снисходя с горы Хоривской, и приходят к церкви 40 Мученик; есть тамо сад масличный и келии, и тамо поклонники едину ночь ночуют, и оттуду от церкви 40 Мучеников восходят на гору Святыя Великомученицы Екатерины, и есть на самом верху горы тоя в камени изображение всего тела ея святаго, егда принесоша ю два ангела из Александрии и положиша на том святом версе, такожде и их ангельския видимы суть и доныне места на каменех, где присядаху и стрежаху 300 лет.

Из Египта пошли вниз по Нилу реке до Дамьята, июля в 5 день, и пришли в Дамьят того же месяца в 9-й день, и обретохом тамо Родоское судно, зовомое трикаторга; вышли из проливы июля в 21 день, и хождения нашего было в пучине морстей до Родоса 20 дней, зане не было нам погоды в путь наш ни сколько, все бысть противный ветр, и тем ветром противным приплыхом даже до Кипру, и брахом в том острове воды, сколько потребно было, и пошли от Кипра все уже близ Анадольской страны, то есть, Восточной. Августа в 1 день ночевали под градом Финикиею, во 2 день быхом противу Миры Ликии, идеже бысть Архиепископом святый Николай, место все разоренное и жителей мало, и то все турки, а христиан нет. Того же числа ночевали в пристанище, в лимане, глаголемом Какова, идеже в недавныя лета град от гнева Божия со всяким строением провалися, яко же вторый Содом, и до ныне сказывают, что, де, видимо близ брега в мори онаго строения разрушенныя части, но мы в оный в вечернюю годину пришли и в полночь встав, пошли из него, и той лиман бысть уже при Турецкой державе разбойническим кораблям и каторгам малтейским пристанищное хранилище в летнее и зимнее время, зане ни откуду в него видети можно, и егда турцы возмогаша их неприятельский долот, и поста-виша тамо градец мал со оружейными припасы, стражи ради, и того ради их неприятельскаго приезду и до ныне посылается из Царьграда на Белое море турецкий их флот по вся годы, кораблей великих воинских по 7 и по 8, такожде и каторг по 12 и по 15, осторожности ради онаго Адриатцкаго моря. В 3 день быхом противу места, глаголемаго Паторы, идеже бысть отечество Николая Чудотворца; в 7 день пришли во остров, глаголемый Родос; град в том острове изрядный и крепкий есть и славный на свете, строение христианских царей, западныя страны Церкви, князей и владетелей разных провинций, а владяху им Малтезы, которые быша на свете воины, о них же не престает и до ныне оная слава во вся страны. А признавают его по сему, что разных владетелей строение: который князь строил башни, или раскаты, или иное кое место, то на том строении изсеченный свой герб на мраморном камени поставил с подписанием своими имяны предивным мастерством; еще же бяше в том граде, при их христианском владетельстве, построена вещь предивная: во входе в пристанище лимана при стене градской построены две башни, а на тех дву башнях был поставлен изливанный от меди болван вида человеческаго, стоя единою ногою на башни, а другой на другой башни, и под него вхождаху и исхождаху корабли великия воинския и купецкия нащенныя, о чесом и до ныне обносится пространнее во историях, и егда волею Божиею взяша оный град турцы, того болвана сокрушиша и поделаша из него пушки. А между оными двема башнями есть и доныне еще их строения твердыня, утверждена кольцы великия цепь внутрь тех башен и низвешена в море, возбраняющая вход в тои лиман кораблям неприятельским. И от выше писаннаго 7 дня стояхом в Родосе даже до 17 числа, не прилучилось никакого судна в Царьград, и в тех днях пришли два судна от Финикии невеликия с лимонами, един хиоский, а другий карпатский, шли до Царяграда; рядилися мы с оным кораблеником Хиоским, имянем Николай, за семъ левов довести нас троих до Царяграда, и он цены тоя не взял, просил больши, а в І5-й день порядились с другим кораблеником, выше писанным Карпатским, мало что ниже тоя цены, и пошел той Хиоский того ж 15 дня в путь свой, а мы еще стояли в том Родосе до дня 17. Двадесять втораго числа быхом противу острова Самоса, и воста противныи ветр, и не возмогохом отыти в путь свой, но возвратихомся, и пришли на Анадолскую, то есть, Восточную страну, ко граду Кушатас, и пошли в 24 день, востав рано, перешли только миль с 15 ночевали у Анадолской же страны. В 25 день, востав по рану, отбежали в пучину морскую ветром боковым самым жестоким миль с шесть, и волею Божиею вскочи кормило с места своего, и едва востягнухом на судно, а сами быхом в великом страхе от потопления, но всесильный Бог тако не изволи: веслами по малу управихом и врзвратихомся на прежнее свое место, где ночевали. И сентября в 1 день, егда уже прибыл оный хиоский в гольфу Константинопольскую, постиже его буря ветренная в нощи, и разбися судно о землю острова, глаголемаго Арап, который близ острова Мармора, и выкинуло их совсем на сухо, потопло вещей у него и с товарищи мало несколько, и женскаго полу с ними были трое, а мы в ту погоду едва ушли от Анадольской страны во остров Тенедос. В 4 день cентября пришли и мы близ того острова, где их разбило, часа за полтора до вечера, легким ветром, и не видя набежали на камень противу острова Кутали и Арапом (зовомаго), только мили с две, и наше судно такожде разбися, нача наполнятися водою и, силою всемогущаго Бога, мало по малу прибилися к берегу, егда уже погрузися всеконечно, паде на дно и повернуся на один край, а другой осушися, и в том часе како восхвалихом наказующаго, а не умерщвляющаго, и ожидающаго душ человеческих на покаяние, Бога, и какими радостными душами возрадовахомся, яко не погрязнухом в пучине морстей, и быхом яко мертвии, а живи обретохомся, и были уже в готовности, кто бы возмог выплыти на сухо, и по малу которыя вещи не потопли, вывозили с нуждою баркою на сухо; а лимоны, которые были того корабленика и товарищев ево, все поплыли в море, а не ко брегу, зане ветер тако бысть, только собрали тысяч со ста, а всех было с 400 тысяч, но и се Господь Бог велие чудо показа: не токмо что нас, грешных, избави от потопления, но и вещи наши, которыя были в воде и весьма не возможно им сухим быти, но изъяхом яко бы и в воде не быша. И по утрие в 5 день, еже бысть в Неделю, обретохом малое судно, малой каик, наняв, перевезли которыя с нами были малыя вещи, и сами пришли, благодаря Бога, в село, которое есть в том острове Кутале, и тамо обретается человек боголюбивый, именем Феодор, по их называется хаджий или проскинитис, а по нашему поклонник гроба Господня, прия нас любезно и даде нам в доме своем покой изрядный, в нем же мы пробыхом дней четыре, и в 8 день вси собрахомся, которыи были в потоплении обеих выше писанных суден, в едино судно, пришли в Царьград месяца сентября в 11 день, благодаря Бога, сотворшаго дивная чудеса, и внидохом, отнюдуже изыдохом, в дом, в сарай Его Царскаго Пресветлаго Величества Ближняго Стольника и Наместника Алатарскаго, Петра Андреевича Толстова, и предстахом Его Превосходительству в храме Пресвятыя Богородицы, во время божественной литоргии. И тако, благоволением и благостию Бога преблагаго, во Троице славимаго, помощию и предстательством Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы, и молитвами всех угодников, исправихом свое обещание, аще не тако, яко же подобает, зане яко человецы, и скончахом хождение свое во святый град Иерусалим, такожде и во святую Гору Синайскую, радостно. Аминь.

* * *

Списано сие подписание в богоходимой Синайстей горе в велицей лавре в соборной церкви Преображения Господа нашего, Иисуса Христа, с серебряной раки, стоящей во святом олтаре, юже устроиша и послаша наши благочестивыя цари по благоволению Божию и своему царскому обещанию, в нюже да положени будут мощи святыя великомученицы и всемудрыя Екатерины; на кровле тоя раки, всецелый образ среброкованный ея святый имущ таблицу, а на ней написано сия молитва:

«Господи, Иисусе Христе, Боже мой, благодарю тя, яко поставил на камени терпения нозе мои, и исправил еси стопы моя; простри ныне пречистыя длани твои, яже на кресте уязвленныя, и приими душу мою, яже пожрох за любовь твою, и омый ю кровию юже излиях тебе ради, даждь же и оным, елицы призовут мною всесвятое имя Твое, яже к пользе прошения, да воспевают от всех величие твое во веки веков. Аминь».

Со сторон в таблицах сице написано: У главы: Лета 7195 (1687), месяца июня в день, Мы, Пресветлейшия и Державнейшия Православныя Христианския Богом избранныя Великия Государи, Цари и Великия Князи, Иоан Алексеевич, Петр Алексеевич, и Великая Государыня Благоверная Царевна и Великая Княжна София Алексеевна, всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержцы, Московския, Киевския, Владимирския, Новгородския, Цари Казанския, Цари Астраханския, Цари Сибирския, Цари Псковския, и Великия Князи Смоленския, Тверския, Югорския, Пермския, Вятския, Болгарския и иных Государи, и Великия Князи Новгорода Низовския Земли, Черниговския, Резанския, Ростовския и Ерославския, Белоозерския, Удорския, Кондийския и всеи Северныя страны Повелители, и Государи Иверския Земли, Картолинския, и Грузинских Царей, и Кабардинския Земли, Черкаских и Горских Князей, и иных многих Государств и Земель Восточных, и Западных, и Северных Отчичи, и Дедичи, и Наследники, и Государи и Обладатели».

С преходу на раке три таблицы, а на них писано сице: «Александрийская похвала, Веры Христианския поборительница, идольския лести обличительница Евангелия Божественнаго заступница, заповедей Господних сохранница, советов Христовых исполнительница, многих к Богу обратительница, Царская на земли дщи сущая, на небеси же Царя Царей невеста любезная, девства родом и красотою чистая, благолепием лица си в та времена вся девы по предивным всех удивлением превосходящая, но красотою душевною и христианскими истинными добродетельми, и к жениху своему, Христу Иисусу, всесовершенною любовию, паче нежели телесными, благолепием цветущая, от самаго Бога прославляемая, от небесных сил удивляемая, от всех православных христиан выну величаемая, пречистою си душею у престола небеснаго Царя предстоит, многострадальное же тоя святое и великочудесное тело зде, на земли, во святей Синайстей Горе, в церкви Преображения Господа и Спаса нашего, Иисуса Христа, Ангелами тамо принесенное, пребывает, и благодатию Божею велия и преславная чудеса с верою приходящим и помощи в потребах своих просящих содевает. Присно Божия всемилостивыя благодати желающии, веру православную христианскую всецело хранящии, вечных небесных и присносущных радостных благ усердствующии, святых Божиих, яко верных его рабов и мучеников души своя за ны положших, достодолжно честию почитающии и молитв их святых и заступлений к Царю небесному и Богу, пред его же тии выну в небесех предстоят пред престолом и несредственно зрят лице его божественное, о себе и о всем православном царствии тощне потребующии, от их же божественнаго святаго лика есть сия святая великая, премудрая и нетленная дева и чюдная мученица Екатерина, яже есть, но Божией ей данней благодати, красота девическая, мучеников хвала, мудрых дев чюдо, чистоты образ, великодушевное зерцало, премудрых удивление, философов учительница, царя и злаго мучителя Максентия царицы наставница, добродетелей показ. О нем же святом теле Мы, ея Великия Государи Цари известие приемше от присланнаго к нам из оныя святыя горы, от преосвященнаго архиепископа Иоанникия и архимандрита Кирила, и яко оно святое не имать сребряныя раки, темже возусердствовахом благохотне и царским нашим желанием возжелахом тощне оному святому телу сию сребряную позлащеную раку из нашея царския казны устроивше, со оным архимандритом, Кирилом с братиею во святую Синайскую гору послати, с ним же устроивше и послахом, да то святое и всякия чести достойное тело имать в сей нашей царстей сребрянней и позлащенной раце пребывати, и о нас всемилостивую благость Божию, святая великомученица Екатерина, имущая к Царю Небесному и Богу дерзновение непостыдное, выну теплою си молитвою не престанет просити, его же от нея зельно усердствующе, и паки к той особое сие наше царское смирение всеприлежное прошение предлагаем». Следует надпись у ног: «О Дево святая и боголюбезная, пособствуй нам ходатайствовать во всяких наших потребах, заступай предстательством твоим неусыпным от гнева и ярости Царя Небеснаго благочестивое наше Царствие Российское, умоли у Господа сил непобедимую силу нашим благочестивым воем противу всяким врагом и супостатом, упроси у всех веков времен Творца благовремение, мир, тишину и изобилие странам российским, умилостиви человеколюбца всещедраго уветливыми словесы твоими, да простит нам согрешения и сотворит нас наследники Царствия своего небеснаго, идеже он хвалим и славим от всех небесных сил пребывает в нескончаемыя веки. Аминь».

Списано сие с самыя выше писанныя раки во святой богоходимой горе Синайстей 1708 года, в июне месяце. Лета 7342, от Рожества Христова 1732 года, апреля в 28 день, писал сию книгу обители живоноснаго Христова Воскресения монастыря казначей Пахомий Агапов своею рукою.

Аще сею книгою после моего жития благоволит Бог владети и прочитать, да явит ко мне, Господа ради, милость и любовь, сотворит молитву к Богу о моей грешной души о отпущении моих многих грехов.

Аз, иеромонах Варлаам, бывший при Его Сиятельстве, господине фельдмаршале, Борисе Петровиче Шереметеве, свидетельствованном кавалере Малтийском, капеляном, по состоянии мира над Прутом с турками, по указу Его Царскаго Величества, был послан от выше именованнаго фельдмаршала, от реки Прута во обоз турецкий, с некоторым пашею, на службу ко Их Превосходительствам, господам Полномощным послам Его Царскаго Величества, господину Петру Павловичу министру барону Шафирову и господину Михайле Борисовичу генералу графу Шереметеву, до которых приспевши и многое время во обозе турецком умедливши, на раз-личных местах пребывающе, наченше от июля и даже до месяца септемврия дня 29, и со всею армиею турецкою и с везиром Магмет-пашею приидохом во град турецкий, нарицаемый Адрианополь. В том выше поимяненном граде стоявше, чрез две недели по опровержении везиря стараго, а по обрании новаго, яхомся пути до царствующаго града Константинополя, и Божиею помощию достигохом оного месяца ноемвриа дня 21, в нем же многия нужды утерпехом даже до окончания мира с турками. По содержанию же мира с турками, имущи аз давно намерение и обещание местом святым поклонитися в богоспасаемом граде Иерусалиме, а к тому усмотревши благополучное время ко исполнению обещания моего, бил челом Их Превосходительствам, господам послам, и молих их о моем намерении во святый град Иерусалим, дабы мя отпустили, которые, по любви своей и милости господской, не презрели прошения моего, но с усердием во святый град отпустили, и не точию деньгами и всякими на путь довольствиями ударовали, но и фирман у Салтанскаго Величества турецкаго исходатайствовали, дабы могл без всякаго опасения так до богоспасаемаго града Иерусалима шествовати, яко же и вспять без всякой опасности и задержки ни от кого в царствующий град Константинополь возвратитися. И тако аз, получивши желаемое и одершавши фирман, яхся морскаго плавания Божиею помощию и молитвами Пресвятыя Богородицы, и господ послов изволением, во святый град Иерусалим, году 1712, месяца августа 29, нанявши корабль у некотораго человека, именем Георгия, капитана того ж корабля, до святаго града Иерусалима, и внидохом в корабль месяца септемврия дня 2, взложивши все упование на Управителя Иисуса Христа, отпустихомся от брега Константинопольскаго на море, и благополучным и тихим ветром убежахом миль сто, пристах ко Кетердаге, еже по греческу нарицается Родостос. Сей город расположен есть под горою на брезе морском, в нем же много обитает турков и христиан. В том граде несколько часов отдохнувши, паки яхомся плавания до единой веси, нарицаемой Кутале, в ней же точию христиане обитают. С Кетердаги до Куталея миль 15; обаче под сею весию бехом в велицей беде и нужде, чрез всю нощь носими жестокими и противными ветры между волнами морскими, но Божиим защищением спасохомся от потопления. С Куталея пойдохом в Калиполь городок миль 45. В том городку некогда бяше сам благочестивый царь Константин и хотяше на оном месте Царьград сооружити, но, ради скудости места, не соизволил. С Калиполя паки яхомся морскаго плавания до кастелы или фортеции турской морем зело уским миль 40; оная кастела или по турску богаз, построена есть от турков со обоих стран берегов морских, ради обережения Царьграда от малтезов и венециан, в ней же обретается пушек множество малых и великих, и караул велик, стерегущ проезду днем и нощию. С той кастелы пойдохом во вторую миль 17, в ней же такожде, яко же и в первой, со обоих стран брегов пушек премножество обретается. С тех богазов вышедши на море болшее, повратихомся в лево, оставлше путь в право ко святей горе Афонстей, иже отдалече дается видети, и приидохом в Трою или в Троаду миль 15, яже прежде некогда град бе превелик, греческими и латинскими историками описанный, в нем же святый апостол Христа проповеда и Евтихия отрока, падшаго от окна, воскресил, яко Деяния святых апостол повествуют, ныне же весма есть пустъ и ничто же в нем не обретается, кроме едини фундаменты. Прочее же от Трои пойдохом в Митилин остров миль 40, в нем же опочивают мощи святаго Георгия, митрополита Митилинскаго. Под тем островом бурею презелною и волнами всю нощь носимы бехом, но молитвами Пресвятыя Богородицы спасохомся от погибели, и пойдохом радующеся в Хию миль 100. Хия же или по турску Сакиз нарицается град велик на острове великом. Здания в нем греческая древняя, премножество же в себе имеет лимонов и винограду. Оттуду яхомся плавания во Ефес миль 160, в нем же обретается гроб святаго апостола и евангелиста Иоанна Богослова, от него же взимают богомолцы прах на исцеление всякой болезни. Таможде есть и пещера святых седми отроков триста седмьдесят и два лета спавших, иже уснуша при царе Декии, восташа же при царе Феодосии, и ныне в той же пещере опочивают. От Ефесу пойдохом до Патмы острова миль 50, идеже святый Иоанн Богослов святое Евангелие написа. От Патмы миль 12 приидохом в гору, турски именуемую Станков, идеже мало отдохнувши и паки яхвшися плавания, через миль 210 пристахом в Родос. Родос же град бяше прежде Малтейский, сооружен на устии великаго моря, ныне же обретается во владении турском, от Иоппии разстояние имущий миль 600. Мы же месяца септемврия дня 27 отпустихомся от брега Родоскаго на море великое на нощь с пятмянадесять кораблями турецкими и единым алионом. Пловущи же всю ту нощь, рано на восходе солнца впадохом в разбойники малтийския; обаче защищением Божиим спаслися от них; ибо, ради множества кораблей, не дерзнуша на нас ударити и на левую страну от нас уклонишася. Мы же поидохом, благодаряще Бога, сохраншаго нас от них, в путь свой. Прошедшу же оному дню, а наставшей нощи, Божиим попущением найде на нас печаль нечаянная и беда горее первыя; ибо восташа премногия сопротивныя ветры, безмерно жестокия волны превеликия, яко по премногу и в корабль наливатися воде; блистания, громы страшныя и буря зелная, от нея же и ветрило корабельное проломися, и тако весма отчаялися бехом жития своего, носими превеликими волнами по морю нощь и день, от небес дождем великим окропляеми, от моря же наглыми волнами омываеми; ибо и во дни в облаках темных, аки бы в нощи, не ведуще солнечнаго сияния, плавахом, и ничто же более надеющеся, точию потопления. Бог же милосердый (его же молихом со слезами), видевши печаль нашу премногу, услыша глас плача и моления нашего, избави нас от потопления. Утишившись к вечеру на вторую нощь ветры и волны морския и подавши нам солнечное сияние, ему же мы возблагодаривше за наказание, поидохом помощным ветром в путь свой радующеся. Пловущим же нам ко Иоппии дней седмь, и уже не подалече к ней приближившимся, яко и горы иоппийския мощно бяше видети, паки впадохом в разбойники, но Божиим защищением и от сих избавихомся; ибо ради сопротивных ветров не возмогоша нас достигнуги. Мы же убежавше от них, того ж дня месяца октовриа 5 дня приидохом ко брегу иоппийскому. Изшедше же с корабля, внидохом во град Иоппию, радующеся и благодаряще Бога, сохраншаго нас от всех волнений и злоключений морских. Иоппия же град древний, по французску нарицаемый Яфа, сего ради, иже по историям греческим и латинским сооружен от Афета, сына Ноева; расположен же по тую сторону Белаго моря, на брегу морском, на горе. В той Иоппии святый апостол Петр в первых Христа Спасителя проповеда, пребывая у Симона усмаря, идеже бе и плащаница оному с небеси изъиде, яко Деяния святых апостол свидетельствуют. И до ныне храмина усмаря есть цела и ничим невредима, на брезе морском, понеже зело из великаго камня есть сооружена. От Иоппии же лежит путь до святаго града Иерусалима дванадесять часов. Во оной же Иоппии отдохнувши два дни, заплативши турком поголовщину от всякаго человека по полъосма лева, и нанявши верблюды, мулы, ослы, пойдохом с янычарми¹⁴, которые от иерусалимскаго паши, ради опасности от арабов, присылаются во град, нарицаемый Рама. Сей град Рама разстояние места имеет от Иоппи четыре часа. В том есть церковь святаго великомученика Георгия, или монастырь; в том монастыре путницы опочивают, ради воды, обаче с великою боязнию от арабов. Из Рамы вышедши, идохом чрез поля три часа зело путем удобным и нетрудным; аще несколько обретается и пригорков, последи же приидохом к горам зело превысоким, между которыми обретается ров превелик, аки бы разселина некая между горами, и есть зело узкая и тесная, имуще в себе древ премножество смоковных, таже узка, яко точию единым возможно с великим трудом шествовати по острому камени верблюдом; в той разселине найболши обретается страх; ибо арабы всегда в нем разбивают расторгшихся, ради тесноты, на три версты богомолцов, которых янычаре не возмогут усмотрети и уберечи. Оным рвом тесным шествуя час един, и приидохом к мечету турскому, идеже кладязь выкопан, ради прохлаждения путников, глубок, имущ в себе хладную и здравую воду. Оттуду же пойдохом оным же рвом по великому каменю, подымаючися на гору два часа, и достигохом Еммауса, о нем же святый Евангелист Лука повествует. «Грядущым Луце и Клеопе во Еммаус, явися им Христос, Спаситель наш, и познася им в преломлении хлеба». Еммус же весь пуста есть и церковь разорена даже до самых окон, точию несколько жилищ арабских обретается в ней. Вода же за церковию зело здрава, и ради ея путницы опочивают. Село же Еммаус под горою. С Еммауса шествовахом неудобо проходимыми горами каменистыми и рвами два часа до святаго града Иерусалима; вышедши же с Еммауса, дается видети гора зело превысока, святаго пророка Самуила, по правой стороне, на которой церковь во имя его некогда бывала, но ныне есть пуста и разорена. Пришедшим же нам на гору Поклонную, аки бы за версту от святаго града Иерусалима, се внезапу дадеся нам видети весь град Иерусалим. В первых дом Давидов, гора Елеонская, гора Сионская, Святая святых, и протчая вся святая места, еже увидевше вси путницы и слезше с верблюдов, с муллов и ослов, начинают поклонятися местом святым пострадавшаго и воскресшаго Христа Спасителя нашего, припадающе к земли, любезне оную лобызающе. От радости же и веселия слезами, аки бы от источника яковаго истекающим, обливающеся; увидевше бо сей град святый не возможет по истине, аще бы кто и окамененное имел сердце, от плача и слез воздержатися, разсуждающи свое недостоинство таковыя святыя места зрети и видети, идеже Христос Спаситель наш родися, воспитася, крестися, пострада, от мертвых воскресе и на небеса вознесеся. Поклонившеся же на той горе святей, доволно со слезами свое недостоинство оплакавши, вси путницы пешо грядут ко вратом святым иерусалимским, из них же изходят во сретение путникам граждане иерусалимские, иеромонахи, священницы, диаконы, монахи и всякаго полу христиан мужеска и женска, от мала до велика, с великою радостию и веселием, друг друга лобызающе, приветствуют и поздравляют, и тако с великим утешением во врата иерусалимския входят, идуще мимо дому Давидова, оставляюще его по десной стране, такожде и Святая святых, на лево идут ко вратом церкве велицей Воскресения Христова. Из оных же врат вне монастыря исходит путником во сретение сам Патриарх, аще обретается во святем граде Иерусалиме; аще же ли ни, епитроп или наместник патриарший с митрополитами и со всею братиею, путников приветствуют и поздравляют. По приветствии же, с радостию и с пением поюще: «Достойно есть», вводят путников в монастырь Воскресения Господня, последи же в церковь, не в сию, идеже есть гроб Господень, но в собственную (св. Константина и Елены). Таможде вшедши, станет диакон на амвон посреди церкве и глаголет ектению за Патриарха, за путников и за всех православных христиан. По отпусте же, изведши оных из церкви, разводят путников по келиям отдыхати даже до трех дней. Во утрие же, во время утренняго пения, егда начнут пети канон, приходит ключарь великия церкве или еклесиарх, всем путникам раздавше зажженныя или горящия свещи, приводит их ко святым вратам Воскресения Господня, идеже есть Гроб Господень, от турков заключенный и запечатанный; тамо путницы поклоняются с любовию и лобызающе таже прикладываются ко столпу, сущему о шуюю при святых вратех, от него же некогда огнь изыде за святейшаго Патриарха Феофана, в то время, егда армяне бяху Гробом Господним завладели от турков. Седящу убо оному Патриарху в навечерии Воскресения Господня под оним столпом и плачущуся, се внезапу разседеся столп мраморный, от низу даже до самой середки столпа, и огнь из столпа изыде, а не из Гроба Господня, на посрамление и на постыдение треклятым армяном, которые от того времени не похотеша Гробом Господним владети, но отдаша греком во время Воскресения Господня предначальствовати. От того же столпа приводят на оное место поклонитися, идеже Христос Спаситель по Воскресении своем в первых явися Марии Магдалине, глаголюще же: «Не прикасайся мне!» Сие святое место от врат святых аки бы тридесять ступеней, и на нем зделан престол, на престоле написана икона Христа Спасителя, стояща и отвращающася Марии Магдалины. От сего места приводят кланятися в церковь Святаго Иакова, вводят в церковь преподобныя Марии Египетския о десную врат святых, идеже, пред иконою Пресвятыя Богородицы, обещася покаятися и более не согрешати. Оттуду возводят в церковь Святаго Авраама; Патриарха старозаконнаго, идеже хотяше заклати сына своего, Исаака и вознести на жертву Богу живу. Сие святое место от горы Голгофы, идеже Христос Спаситель наш распятся, неподалече, точию аки бы на четыре лактя. Отсюду паки приводят в церковь на конец утренняго пения. По пении же утреннем непосредственно без расхода начинают божественную литургию. По литургии же повелевают кланятися святым иконам, и пред оным окном, идеже есть прямо Гроба Господня. Последи же приводят в трапезу или во умывательницу, идеже умывают нозе всем путником, мужескому полу нозе, а женскому руце. Сия трапеза есть великая, кругом лавы мармурныя, коврами засланныя, посреди стол, на столе Распятие Господне и икона, на ней же Христос Спаситель наш написан умывающ нозе учеником своим и отирающ лентием: над столом кандило болшее висящее серебренное со свещами зазженными; накадивши смирною и фимиамом трапезу доволно, повелевают всем путником кругом в трапезе сидети по лавах, сами же, множество иеромонахов, священников, диаконов и иных чинов, в первых прочтут Евангелие умовению ног Христа Спасителя, потом же начинают пети стихеры на умовение ног, егда Христос, Спаситель наш, умываше нозе учеником своим и апостолом, и в оное время бывает не без слез и плача, егда два монаха приходят, един по единому, с великим благоговением и страхом, препоясани епендитами, имуща в руках своих сребреные умывательницы, воду и мыло, припадают ко ногам путников и начинают оных разувати с сапогов, по сем же умывати обе нозе, припадше на колене, и отирати лентием со усердием, ногу десную лобызающе. Омывше же нозе, паки кадят фимиамом благовонным и изливают на руце путником из сребряного сосуда рожевую или гуляфную водку, ею же путницы умывают лице, очеса и руце. Сие действие совершивше, иеромонахи и священницы мирские, поздравивше путников, со благоговением и со веселием во святую трапезу приводят, идеже поставляются по чашице водки, бобов вареных, сочиво, рыжовая или сорочинская каша, маслины, сыр, ретка едина и по лимону единому, испивают же и по четыре чашицы вина, боле же по шести. Сим образом во всех монастырях поставляется трапеза и подается путником. Рыбы же никогда не бывает, понеже, сказывают, яко зело в ней скудость и недостаточество имеют. Вписавше же своя имена в помянник, доволное число всяк по своей силе денег давши, востают от трапезы и благодарение Богу воздавши, расходятся вси путницы по своим келиям, в них же обитают до триех дней, нигде не исходяще, кроме единой церкви; по триех днех разводят путников по монастырям, дающе им келии, в них же живут даже до Светлаго Воскресения Христова, ходяще по всех святых местах, со страхом и со благоговением кланяющеся. По малем убо времени отдохнувше в келиях, а мзду доволну давши паше иерусалимскому, дабы отворил врата святыя у Воскресения Господня, приводят путников поклонитися Гробу Господню, горе Голгофе, на ней же Христос, Спаситель наш, распят бысть и кровь свою пречисту излиявый, а грехи наша омывый, и протчим сим всем святым местам, иже зде суть описаны.

Сия убо церковь Воскресения Господня единою стеною каменною ограждена, содержит же в себе нарочитыя три церкви:

Первая Гроба Господня.

Вторая Горы Голгофы.

Третия Воздвижения Честнаго Креста Господня.

В первой Церкви Гроба Господня святая места:

1. Предел Гроба Господня.

2. Внутрь предела Гроб Господень.

3. Предел Ангела Господня.

4. Внутрь предела камень, на нем же Ангел Господень седяше отваливши его от Гроба Божия.

5. Столпы окрест Гроба Господня мраморные.

6. Вход во Гроб Господень.

7. Место, идеже Христа, Спасителя нашего, со креста снемше, миром помазавше, плащаницею обвиша.

8. Место, идеже жены зряху прямо Гроба, где его полагаху.

9. Место, идеже Христос Марии Магдалине явися.

10. Предел Марии Магдалины.

11. Гроб Святаго Иосифа, иже от Аримафея.

12. Врата святыя церковныя.

13. Царское стоялище Константиново.

14. Дванадесять столпов, на число двунадесяти Апостолов.

15. Олтарь великий.

16. Олтарь триех царей.

17. Кафедра Патриарха Константинопольскаго.

18. Кафедра Патриарха Антиохийскаго, ныне же Иерусалимскаго.

19. КаФедра Патриарха Александрийскаго.

20. Пуп или средствие земли.

21. Олтарь пред Гробом Господним.

22. Узилище или темница Христова, Спасителя нашего.

23. Предел писания титлы на Крест Господень.

24. Предел разделения ризы Господни.

25. Предел поругания Христа Спасителя.

Вторая церковь святой горы Голгофы:

26. Место, идеже Христос распят бысть.

27. Место, идеже Пресвятая Богородица стояше со Иоанном Богословом, егда Христа Спасителя распинаху.

28. Место, идеже Христа Спасителя распяху.

29. Разселина горы Голгофы.

30. Место, идеже Пресвятая Богородица со Иоанном Богословом стояста пред крестом, егда Христа Спасителя на кресте распяша.

31. Вход на гору Голгофу степеней 15.

32. Второй вход на гору Голгофу степеней 17.

33. Предел Адамов, идеже глава его положена бе.

34. Гроб Годифреда, царя Иерусалимского.

35. Гроб Балдвина царя.

36. Гробы иных царей Иерусалимских.

37. Гроб Мелхиседеков.

Третия церковь Воздвижения Креста Господня:

38. Вход в церковь Воздвижения Креста Господня.

39. Место, идеже Крест Господень обретоша.

40. Предел Святой Елены.

41. Олтарь добраго разбойника.

42. Предел Пресвятыя Богородицы.

43. Олтарь великий Римский Божественнаго тела и крове Господни.

44. Олтарь биения и ругания Господня.

45. Место, идеже Крест Господень познанный был от царицы Елены.

Сия же вся места суть собственная в церкви велицей Воскресения Господня; обретаются же в ней многих вер собственныя пределы: греческии, римскии, арменскии, кофтскии, маронитскии, несторианскии, арианскии. Строение же церкви зело старое, благочестивою царицею Еленою зиждемое. Посреди церкви Гроб Господень, прямо Гроба на 15 степеней средствие земли, просто же пуп именуемый; прямо средствия церковь Греческая, внутрь же церкви кругом пределы различных вер. Глава на церкви над самым Гробом Господним ничим же не покровенна, точию решеткою или кратою железною заслонена. Поклонивши же ся всем святым местам Воскресения Господня и в ней преночевавшии, рано святой литоргии выслушавшии, иные путницы остаются в той же церкви Воскресения на несколько дней или недель, всяк по своему произволению, Богу молитися, а иные исходят из церкве (юже турки по исходе в том же часе затворят и запечатают). Монастыри же внутрь Иерусалима, си есть, в самом святом граде, си суть:

1. Воскресения Господня монастырь великий.

2. Святаго Авраама, идеже хотяше сына своего, Исаака, принести на жертву.

3. Святаго Архистратига Михаила.

4. Святаго Чудотворца Николая, девичь.

5. Святаго Великомученика Димитрия, девичь.

6. Святаго Великомученика Георгия, девичь.

7. Благовещения Пресвятыя Богородицы, девичь.

8. Святыя Великомученицы Варвары, девичь.

9. Святыя Великомученицы Екатерины, девичь.

10. Преподобнаго Отца нашего Евфимия Великаго.

11. Святаго Иоанна Предтечи.

12. Святаго Евангелиста Иоанна Богослова.

13. Церковь старая святаго Иакова Брата Господня, близ церкве Воскресения Господня. Монастырь великий арменский святаго Иакова Алфеова.

По сих всех монастырях путников водят, и кланяются местам святым, во всяком монастыре слухаючи литоргии святой. По сем, в день суботный, рано ведут путников до Гефсимании, ко гробу Пресвятыя Богородицы. Гефсимания же древле бяше весь или село, до ныне точию едина церковь, в ней же и гроб Пресвятыя Богородицы обретается; сия же церковь вне Иерусалима, за стеною каменною иерусалимскою, во Юдоле Плачевной или в потоце Кедрском; к ней ити во врата от святой горы Елеонской и от Вифании мимо камени, идеже камением евреи святаго первомученика архидиакона Стефана побиша, чрез мост Кедрский, от него же евреи Христа, Спасителя нашего, ведше связана, в воду низринуша. Церковь же Гефсиманская глубоко в землю построена, в землю степенья 48, по правой стороне гроб святых праведных Богоотец Иоакима и Анны, родителя Пресвятыя Богородицы; по левой стороне гроб святаго Иосифа Обручника; за степенями же по левой стороне цыстерна предивная воды студеныя и здравыя; противу же цыстерны по правой стране Гроб ІІресвятыя Богородицы, на нем же во вся суботы францюзи литоргию свою имеют, наши же за Гробом Пресвятыя Богородицы литоргисают. Из церкви вышедши, по левой стране есть в земли пещера, в ней же святыя Апостоли, егда Христа Спасителя евреи поимали, сокрышася: оная пещера некогда церковь бяше, но ныне есть пуста. Оттуду вышедши, противу Гефсимании, в той же Юдоли Плачевной, под горою Елеонскою, в вертограде или саде место, где Христос Спаситель наш моляшеся, идеже жидове его поимали; от оного места неподалече, аки бы вержением камене, камень велик, где святии Апостоли спаша и Христос, Спаситель наш, прииде к ним и глаголаше: «Спите прочее и почивайте, се прииде предаяй мя».

Оттуду идут путницы на святую гору Елеонскую.

Гора же Елеонская на восток солнца зимняго, зело есть высока, вышшая всего Иерусалима и горы Сионския, из нея дается видети весь Иерусалим, Галилея Малая, Иордан, море Содомское и Гоморское, Иерихон и Вифания; на верх горы оной зделан мечеть турецкий, в нем же лампада день и нощь всегда не угасает. За тем мечетом вторый мечеть невелик: в том мечете есть камень, на нем же выразися и изобразися Христа Спасителя нашего стопа ноги его пречистыя правыя, егда хотяше вознестися на небеса, тую стопу Христову вси путницы, со страхом припадающе, любезно лобызают. За мечетом престолы всех вер, в них же на Вознесение Господне литоргию совершают и служат. От того места неподалече, аки бы четырежды вержением камене, есть место, идеже Христос Спаситель учеников своих учил: «Отче наш, иже еси на небесех». Таможде есть камень, на нем же седяше и предсказоваше им о втором пришествии, и о суде и воздаянии праведных, и о муце грешных; сим местом поклонившеся путницы, паки возвращаются во Юдоль Плачевною, к потоку Кедрскому, от потока же Кедрска идут Юдолию Плачевною ко еврейским гробищам, идеже гроб древний сооружен из каменя великаго, в высоту сажень шесть, Авесалома, сына Давида царя; обретается тут же неподалече место, где Христос сотвори брение и помаза очи слепому, и повеле поити и умытися во овчей купели. Таможде неподалече есть пещера, в ню же святый Апостол Петр вниде и плакася горко, егда Христа, Спасителя нашего, отвержеся, яко же поведают мнози. От сей пещеры полверсты купель Силоамля, пред купелию Силоамлею место, идеже турки Богу молятся и поклоняются. За сим местом под горою пещера, си есть, купель Силоамля, степеней в землю 28; тамо путницы берут воду на благословение и оною умываются, оттуду же паки возвращаются чрез гору Сионскую во святый град Иерусалим.

Гора Сионская вне Иерусалима, за стеною, между полуднем и западом солнца, есть же высокая, подобная горе Елеонстей, но немного поменше; видеть с нея село Скудельниче, ко Вифлеему, ко святому Савве, и к прочиим святым местом пути; на горе Синонстей, где бе дом святаго Иоанна Богослова и где Тайная Вечеря, ныне есть церковь армянская, идеже Дух Святый на святых Апостолов и учеников сниде, ныне на том месте мечеть турецкий. На той же горе Сионстей погребаются все жители иерусалимстии: турки, греки, армени, марониты, французи, несториане и прочии. Сия святая места обшедши, возвращаются путницы во своя келии по монастырям. По немнозех же днех ведут во град Вифлеемский, где Христос, Спасителъ наш, от Пресвятыя Девы Марии несказанно родися и во яслех возлеже. Его растояние от святаго града Иерусалима верст пять. За три версты монастырь каменный святаго пророка Илии Фесвитянина; в том монастыре путницы святой литоргии слушают; там же поставляется онем трапеза, яко же и в прочиих монастырях; по трапезе же идут до Вифлеема; на пути же, за версту от Вифлеема, обретается столп или гроб Рахилин каменной древний, жены Патриарха Иакова, матери Иосифа Прекраснаго; пришедши же во Вифлеем, покланяются путницы всем святым местом, их же зде есть подробну описание:

1. Врата или вход в церковь Иерусалимскую.

2. Площадь церкви.

3. Две цыстерны или кладезя.

4. Училище святаго Иеронима.

5. Притвор церковный.

6. Кладезь святой Екатерины.

7. Церковь святой великомученицы Екатерины.

8. Олтарь святой Екатерины.

9. Хор церковный.

10. Вход в пещеру, идеже Христос родися.

11. Пещера Рождества Христова.

12. Место, идеже Христос родися.

13. Ясли, в них же Христос положен бысть.

14. Место, идеже кланяхуся волсви.

15. Олтарь святаго Иосифа Обручника.

16. Престол святых младенец, избиениых от Ирода.

17. Престол святыя Евгении инокини.

18. Место, идеже святый Иероним принесе книгохранительницу.

19. Гроб святаго Иеронима.

20. Гроб святых жен Павлы и Евстахии.

21. Выход в церковь Екатерины.

22. Церковь святыя Марии Римския на верху пещеры.

23. Олтарь великий святыя Марии.

24. Престол Обрезания Господня.

25. Кладязь триех царей.

26. Вторый вход в пещеру.

27. Купель или крестилница.

28. Трапеза римская.

29. Вход в трапезу.

30. Трапеза разваленая старая святаго Иеронима.

31. Ризница римская и прочия обиталища.

32. Вертоград французский.

33. За стеною церковь греческая.

34. Арменские домы и прочия жилища.

Церковь же Вифлеемская зело старая каменная, от царицы Елены построенная, вся бяше иконами украшенная, но ныне все писание постиралось; столпов в ней превеликих мраморных 44. Покровенна же досками; склепления каменнаго нет, но досками закрыта. В пещеру два входы, идеже Христос родися; степеней в землю 16.

Три же места собственныя:

1. Идеже Христос родися.

2. Где был от вола и осла согреваемый.

3. Идеже волсви новорожденному младенцу кланялися.

Сия вся святая места посетивши, путницы паки возвращаются во святый град Иерусалим; мало же отдохнувши в келиах, паки ведут путников на поклонение в монастырь Честнаго Креста Господня. Сей монастырь вне града, аки бы на полунощь от Иерусалима, полчаса шествия. В том монастыре древо Животворящаго Креста Господня возросло, и ныне есть место во олтаре под престолом, идеже вси путницы, выслушавшии литоргии божественной, прикладываются оному месту и любезно его со благоговением и со страхом лобызают. В том монастыре пещер есть много, идеже прежде отцы святии обиташа в них; монастырь под горою каменный древний, имущь кругом себе маслин множество. От сего монастыря по трапезе идут на поклонение до монастыря святаго Иоанна Предтечи, идеже прежде бяше дом Захариин, где Пресвятая Богородица посети Елисавету, яко Лука Евангелист повествует: «Во дни оны, возставши Мариам, и вниде в дом Захариин, и целова Елисавет». В сем монастыре французские монахи обитают, имеет разстояние от святаго града Иерусалима поболше трех верст; тамо путницы поклонившеся, паки возвращаются во свояси; последи же мало отдохнувши, приводят путников к монастырю святаго Саввы Освященнаго. Сей монастырь имеет разстояние от святаго града Иерусалима четыре часа; ити до оного мимо дому Давидова во врата Иоппийския, под стеною Иерусалимлею и под горою Сионскою, мимо гробищ арменских и купели Силоамли, такожде и село Скуделниче во Юдоль Плачевную, Юдолию же Плачевною, чрез несколько гор прешедши, приходят до Саввы Освященнаго монастыря. Монастырь же святаго Саввы зело прекрасный, под горою, во Юдоли Плачевной, крутом ограда новая, соделанная от Святейшаго Патриарха Иерусалимскаго, Досифея, такожде и нынешняго Хрисанфа. Церковь великая заложена в память святаго Саввы Освященнаго, пред церковию гроб каменный или предел святаго Саввы, идеже бе положен первее, ныне мощей святаго не обретается, сказуют аки бы венецыяне взяша. В том монастыре по десной стране есть пещера святаго Саввы, такожде в пещере келейка и церковь невелика, идеже сам святый в оной обиташе. Обретается же мощей святых много в пещерах заделанных, тамо суть и главы преподобных отец Иоанна и Аркадия, сынов преподобнаго Ксенофонта и жены его, Марии, таможде обретается келия святаго Иоанна Дамаскина, в ней же трудишеся в подвигах монашеских, но ныне с тое келлии сооружиша церковь в память его; и иных пределов или церквей у святаго Саввы в монастыре есть осмь. В сих церквах путницы со благоговением и страхом должное поклонение творят и молятся. Сей святый монастырь по истине весма пуст, понеже не родитца окрест его ни пшеница, ниже какое гроздие; не имеет бо около себе никакова древа, ни смоквин, ни винограду, ни маслин, ни лимонов, ни цытронов, ни померанцов, ни фиников, кроме единаго финика, идеже пред келиею Патриаршею пред окнами есть насажденный, и то невеликой; иного в нем ничто же есть, кроме воды в цыстернах, и то зело от солнечных жаров горячей. Пища монахом из Иерусалима подается и приносится. Монахов в нем точию пять, или шесть. От арапов зело великую нужду поносят; аще бы онем чрез окно на всяк день пищи из монастыря не подавали, то бы весь монастырь разорили. Келей старых вокруг монастыря по Юдоли Плачевной премножество, но все старые и поразвалившись, точию место знать; Юдоль плачевная пошла даже до самаго Содомскаго моря, до него же от Лавры святаго Саввы часов шесть: тамо путницы преночевавши, и рано святой литоргии выслушавши, паки во святый град Иерусалим возвращаются. Ходят же в сей монастырь святаго Саввы путницы дважды: первое когда придут во святыи град Иерусалим из своих стран, второе декамвриа 5, на память святаго Саввы Освященнаго. До Вифлеему такожде дважды: первое, когда приидут из своей земли, второе в навечерии Рождества. До Вифании, идеже гроб праведнаго Лазаря, дважды: первое, когда приидут, второе в суботу Лазореву. До Иордани дважды: первое, на Богоявление Господне, генваря 6, но не вси, разве некотории, в другой раз по Светлом Воскресении вси, егда имеют возвращатися во свояси. По протчих же монастырях елико кто где восхощет, наипаче на прилучение праздников тех монастырей, которые внутрь святаго града Иерусалима обретаются, и по протчим святым местам, елико мощно будет где кому ходити, паче же по сих, которые, ради совершеннаго знания, вкратце суть положены и описаны внутрь Иерусалима и вне града святаго Иерусалима.

В первых святаго града.

Второе горы Сионской.

Последи же все святыя места, иже окрест его суть и обретаются, так места святыя, яко и простыя:

1. Церковь Соломонова или Святая Святых.

2. Площадь церкви Соломоновой.

3. Храм явления Пресвятыя Богородицы.

4. Двор Патриарший.

5. Гостинница турецкая или хан.

6. Торжище всех вещей продаваемых.

7. Овчая купель.

8. Церковь святыя Анны.

9. Вежа Антониина.

10. Церковь биения и ругания Иисуса Христа.

11. Дом Иродов.

12. Дом Пилатов и начало пути Креста Господня.

13. Склеп или гроб Пилатов.

14. Церковь рыдания и слез Пресвятыя Богородицы.

15. Место, идеже жены плакаху.

16. Место, идеже Христос Спаситель под крестом упаде и Симон Кириний крест пособи нести.

17. Дом святой Вероники.

18. Врата иудейския.

19. Гора Голгофа.

20. Гроб Иисуса Христа, Спасителя нашего.

21. Площадь церкви Воскресения Господня.

22. Колокольня или звоница Воскресения Господня.

23. Вежа или тюрма турецкая.

24. Церковь святаго Архистратига Михаила, греческая.

25. Церковь святаго Спаса, римская.

26. Двор или дом Давидов.

27. Купель нижняя.

28. Темница святаго Апостола Петра.

29. Церковь святаго Апостола Фомы.

30. Врата железныя.

31. Дом трех Марий.

32. Дом Марии, матере Иоанна Марка.

33. Церковь святаго Иоанна Богослова и Евангелиста Христова.

34. Дом Анны Архиереа.

35. Церковь святаго Апостола Иакова Брата Господня.

36. Церковь или монастырь святаго Иакова Алфеова.

37. Врата Иоппийския.

38. Врата Дамаския.

39. Врата Иродовы.

40. Врата святаго первомученика Стефана.

41. Врата Златые.

42. Врата Смрадные.

43. Врата Горы Сионской.

44. Гора Сион.

45. Место, идеже Христос на Тайне Вечери яде со ученики своими, идеже Дух Святый сниде на Апостолы.

46. Место, идеже святый Иоанн Богослов освяти Евангелие Пресвятою Богородицею.

47. Место, идеже паде жребий на святаго Апостола Матфия.

48. Место, идеже разделишася Апостоли (ради проповеди).

49. Место, идеже Пресвятая Богородица преставися от земных к небесным обителем.

50. Дом Каиафы Архиереа.

51. Гробы христианския.

52. Место, идеже евреи хотяху тело Пресвятыя Богородицы опровегнути, несенное ко гробу.

53. Пещера, где Петр горко плакася.

54. Поток Кедрский.

55. Юдоль Плачевная Иоасафатова.

56. Гефсимания, село бывшее.

57. Стопы ног Христовых.

58. Мост Кедрский.

59. Место, где Христос осмь учеников остави.

60. Место, идеже Христос трех учеников остави.

61. Вертоград моления Христова.

62. Место, идеже Христос был пойманный.

63. Камень, идеже евреи камением святаго первомученика Стефана убиша.

64. Мост вторый Кедрский.

65. Место, идеже Пресвятая Богородица за Стефана моляшеся, егда его камением побиваху евреи.

66. Место, идеже святый Апостол Фома взял пояс Пресвятыя Богородицы.

67. Цыстерна Пресвятыя Богородицы.

68. Сажавка Силоамля.

69. Место, идеже святаго пророка Исаию убиша.

70. Гроб святаго пророка Исаии.

71. Пещера, идеже святии Апостоли сокрышася.

72. Село крове или Скудельниче.

73. Гроб Иоасафатов.

74. Гроб Авесаломов.

75. Пещера святаго Иакова.

76. Гроб Захарии.

77. Силоамскии юдоль и село.

78. Гробы еврейския.

79. Место, идеже Иуда предатель обесися или удавися.

80. Гора укорения.

81. Кладезь огненный (Иоава).

82. Место смоковницы проклятой.

83. Вифания, идеже гроб святаго праведнаго Лазаря.

84. Дом, идеже ослицу ученицы Иисусу Христу взяша и приведоша в Вивсфагию село.

85. Гора Елеонская.

86. Место, где Христос вознесеся на небо.

87. Монастырь турецкий на горе Елеонстей, идеже и стопа Иисуса Христа взображенная.

88. Пещера святой Пелагии.

89. Место, где Христос второе пришествие проповеда.

90. Пещеры Пророческия.

91. Место, идеже Христос молитися учаше учеников.

92. Место, идеже святии апостоли сложили «Верую во единаго Бога».

93. Место, идеже Христос плакася о Иерусалиме.

94. Место, идеже Архангел Гавриил благовести Пресвятей Богородице от земных к небесным преселение.

95. Место человека Галилейскаго.

96. Пещера святаго пророка Иеремии.

97. Гробы царския.

98. Гроб Елены, адиабейской царицы.

99. Сажавка Тиббонова.

100. Сажавка Вирсавии.

101. Пещеры или гробы судей израилевых.

102. Теревинт Пресвятыя Богородицы.

103. Цыстерна или студенец царей.

104. Икона святаго Илии пророка, на камени изображенна.

105. Монастырь святаго пророка Илии.

106. Пещера святаго пророка Аввакума.

107. Вежа Иаковля.

108. Гроб Рахилин, жены святаго Праведнаго Иакова.

109. Сажавка Давидова.

110. Вифлеем.

111. Горная Иудея.

112. Монастырь святаго Иоанна Предтечи, идеже дом Захариин.

113. Монастырь Честнаго Креста Господня.

114. Место, идеже бе двор Соломонов.

115. Гора святаго Исаии.

116. Галилея Малая.

117. Место, идеже Христос прилучи себе Луце и Клеопе, во Еммаус грядущым.

118. Еммаус весь.

119. Пещера святаго пророка Самуила.

120. Лавра святаго Саввы.

121. Иордан река, идеже Христос крестися.

122. Море Содомское и Гоморское.

123. Пещера в Хевроне, идеже Авраам, Исаак и прочии праотцы суть погребены.

124. Монастырь святаго Иоанна Предтечи, пуст.

125. Монастырь Герасима преподобнаго, иже на Иордане, пуст.

126. Место, идеже бе Иерихон.

127. Монастырь преподобнаго Феодосия, пуст.

Иерусалим же святый град невелик, в длину верста едина и в широту едина же верста, сооружен крестом. Стена кругом его каменна, зело крепка. Дворы в нем все каменныя, ничим не покровенны, точию единым заклепени камением. Улицы зело тесны, камением высланы; воды в нем никакой нет, кроме дождевой, яже идет в месяце феврале и в марте наполняет кладези, и сею водою дождевою граждане иерусалимские чрез весь год доволствуются. Вода же студена и зело здрава. Структуры во Иерусалиме или здания невысокие, кроме Давидова дому. Строение Давидова дому до половины или до окошка (в нем же, сказуют, святый пророк Давид Псалтырь писа) зело старое каменное и вельми великое, длинное на две сажени, шириною в два аршина. От середины же здание новое и камение поменьше; кругом дому Давидова ров глубок, в средине дому турецкий мечеть и кладязь глубок. В дому же Давидовом янычерской ага обитает. От дому Давидова до Святая Святых, до церкви Соломоновой, не подалече, аки бы на полверсты малой. Церковь Святая Святых посреди града Иерусалима стоит, на площади зело широкой и великой. Площадь мармуровым камением выслана и выбуркована. Церковь Святая Святых турки на мечеть превратили и никого же в ню не пускают из христиан: аще бы кто дерзнул внити в ню, того вскоре восхитят и принуждают ко зловерию магометанскому; аще бы воспротивился кто, того без всякаго разсуждения и милосердия повесят. Святая же Святых турецким образом сооружена и зело велика, немощно к ней прити, но от далека посмотрити, понеже турки зело оную в велицей чести имеют и аки ради непостоянства християн к ней не припускают. Сущу же мне во святем граде Иерусалиме шесть недель, и сия места святыя выше писанныя посещающу и разсматривающу, нечаянно прииде вестник из Царяграда, известующи о несодержании и разрушении мира между Его Царским Пресветлым Величеством и Салтанским Турским, такожде и о посаждении послов в темницу Великороссийских Его Царскаго Превеличества, что услышавши аз, зело ужаснухся, опасающися паши Иерусалимскаго, дабы и мене взял и не затворил бы в темницу; сего ради умыслих бежати в гору Синайскую, таже во Венецию. Егда же яхся бегу, с некоторыми монахи французскими, простившися со всеми иеромонахи и монахи, приидох во Иоппию или в Яфу и обретох корабль готов, имущ ити во Египет, но Божиим попущением удержан бых от греков сея ради вины, иже рекоша не подобает тебе, благочестиву сущу, со иноверными сообщатися плавания, и так аз, аще и не хотя, с великим ужасом (понеже везде зашли указы бяху от салтана турецкаго на войну с Его Царским Величеством), остахся во Иоппии, не ведая, что болше творити, опасаяся аги яфскаго, дабы не проведал и не посадил бы в темницу. Бывшу же мне во Иоппии два дни, прииде малый кораблец французский или тартона до Иоппии брати мыло, который и обрадовал и обвеселил; уведавши бо аз оный кораблец и, пришедши ко пристанищу иоппийскому, поидох сам к капитану онаго кораблеца вопрошающи, камо имеет намерение из Иоппии, набравши мыла, ити. Он же ми отвеща: «Аще, рече, не наполню зде во Иоппии мылом корабль свой, пойду ко Акрии и, несколько тамо дней проживши, потом же наполнивши кораблец мылом, пойду в Кипрский остров». Услышавши же аз сицевую весть, зело обвеселися и, открыв оному всю нуждную и печалную совесть свою. Он же мя утешающи, ничесо же опасатися, точию русским именем не нарицатися, того ради, дабы турки не узнали, но повеле мне оный капитан называтися болгаром, или сербом, обещавши же в Кипрском острове во венецкой корабль посадити, или консулю аглинскому, в Кипре обретающемуся, в протекцию отдать. И так, бывши во Иоппии три дни, Божиею помощию, отпустихомся от Иоппийскаго брега, пойдохом в Саиду или в Сидон, последи же до Акры миль 80. Ими же благополучным и добрым ветром, приидохом ко брегу Акрскому за день един и нощь едину, не доходя же ко Акрскому пристанищу, дается видети гора зело превеликая, нарицаемая Кармилская, идеже святый пророк Илия лживые пророки Езавелины закла. Приставши же ко брегу Акрскому, пойдох в Назарет, идеже бе Благовещение Пресвятыя Богородицы, поклонитися месту святому, который разстояние имеет три часа; сам же Назарет село невеликое и монастырь, в нем же обитают монахи или францышкане римские.

1. Церковь Благовещения Богородицы.

2. Олтарь святаго праведнаго Иосифа, Обручника Пресвятыя Богородицы.

3. Столп велик мраморный, Пресвятыя Богородицы именуемый.

4. Столп мраморный, Архангела Гавриила именуемый.

5. Длина придела и олтарь святаго Архангела Гавриила.

6. Олтарь Святой Праведной Анны.

От Назарета три часа до горы Фаворской, на ней же Христос, Спаситель наш, преобразися пред ученики своими и апостолы. Сия гора зело высока, бяше на ней некогда и церковь, но вся, даже до самаго основания, разорена, обаче ныне на ново французы наносиша камения и хощут церковь Преображения Господня новую сооружити. Сим святым местом поклонившися, паки возвратихся до Акры во свой корабль, в ней же постоявши капитан четыре дни и наполнивши корабль мылом, яхомся плавания до Кипрскаго острова. От Акры же ко Кипрскому острову миль 400; дунувшу же южному доброму ветру, за два дни и за две нощи приспехом ко единому местечку, на брезе Кипрском обретающемуся, иже нарицается по греческу Лярнака, по турску же Тузло. К сему местечку пришедши аки бы за две версты, внезапу прииде нам противный и зело жестокий ветр, яко ни каковым образом немощно бяше ко оному брегу пристати, и тако нуждею пустихомся за ветром вниз Кипрска острова миль 40 к единому селу, еже нарицается Лемеса, по греческу же Пафос. Приставшим же нам ко оному брегу, пойдохом весело со слугою моим: хотех наяти два мулы и ехать в местечко выше писанное Лярнаку ко консулю великобританскому или аглинскому, каким бы ни будь образом спастися и убежати от турков в Венецию, или где ни будь; но мой слуга, жалея оставить своих родителей в Болгарской земле и опасаяся ехать в чуждыя страны, пойде тайно ко начальствующему того села аге, и сказа пред ним, что аз человек русской, капелян послов московских, обретеющихся в Цареграде, а бывши во Иерусалиме и услышавши, что мир между Его Царским Пресветлым Величеством такожде и Салтанским не состоялся, сего ради, опасающися, ухожу в Венецию. Сказавши же вся сия подробну, сам мой слуга при той же аге зостав турченином; по мене же ага прислал, и преведе к себе и связавши послал мя с чаушем и с янычарами ко муселиму, наместнику паши Кипрскаго. Муселим же Кипрский, принявши мя от того чауша, обобравши мя всего, всадил в темницу, в ней же сидях сам точию един, многия нужды, печали, скорби и глады претерпевах год целый и три месяца, даже до потверждения и обновления втораго мира с Его Царским Пресветлым Величеством. Прешедшу же многому времени, многоразличне бывши принуждаемый ко турскому зловерию. Услышавши же я от турков, что мир в Цареграде с Его Царским Пресветлым Величеством обновися и потвердися, хотел вседушно писати к своим послам в Царьград, о своей нужде и сидении в тюрьме в Кипрском острове извествующи, но ни каковым образом не могох писать, затворен сущи днем и нощию в темнице, а до того не имущи ниже чернильницы, ниже бумаги; но Бог милосердый, молитвами же Пресвятыя Богородицы и преподобных отец наших, Антония и Феодосия, и всех святых Печерских, свободи мя сицевым образом от неволи турской и от заключения темничнаго: бывши на лове день целый консул великобританский с своими людми, прииде на вечер обнощевати ко оному местечку, идеже аз сидех долгое время в темнице, о его же пришествии извести мне мой страж, иже мя стрежаше днем и нощию. Аз же, послышавши таковую радостную ведомость, мало обрадовахся, и молих моего стража, дабы мне принес чернилницу и бумаги, сказующи пред ним, аки бы хотех просити у оного консула милостыни, обещая же ему, аще консул пожалует милостыню, оному пол; страж же мой, бывши лакомый на деньги, не медля принесе чернилницу и маненко бумаги, обещаяся мне сам понести мое писание ко оному консулю; и тако аз, вскоре написавши грамоту латинским языком, вдах стражу; страж же мой пойде и вдаде в руце консулю, которой, прочетши, абие немедленно приеха сам с своими людми ко оной темнице, идеже аз сидех и вопроси мя, кто аз есмь, и откуду, и где бых, когда взятъ есмь, сколько сидех в темнице, и чесо ради к нему никаковой грамотки не писал? Аз же подробну вся известих оному, кто и откуду есмь, и каковым случаем посажден бых в темницу от турков, он же мя обнадеживая и одаривши мя денгами и всякими доволствиями, сказавши ничего же более опасатися и печалитися, велел мне в Царьград грамоту написать ко своим полномощным послам, обещающи сам от себе своего человека с своими грамотами послать до наших послов в Константинополь. Аз же, вскоре написавши грамотки ко своим послам, вдах оныя ему в руце. Он же немедленно послал их чрез своего человека, ако же обеща, до наших послов в Константинополь. Между же сим прииде весть о моем слузе, иже впаде в разбойники малтезския на мори и в руце капитана Павла Малтеза сицевым случаем: пришедшу из Царьграда в Кипр новому муселиму и переменившу стараго муселиму, старый возвратися в Царьград на двух кораблях морем, взявши с собою и моего слугу. Пловущим же им морем, впадоша в разбойники малтезския, обаче первый корабль спасеся и убежа, в нем же бяше муселим, вторый же корабль, идеже бяху чагодари и мой с ними слуга, впаде в руце разбойников, его же, вземши, вопрошаху карабленники вси того корабля о чинах онех турков чагодаров, взятых в плен; они же, сказывая подробну о всех, сказаша и о моем слузе, како, пришедши из Иерусалима, принял веру турецкую, и вся приключшаяся яже о мне. Капитан же Павел Малтез возъярися зело и немедленно усекну моему слузе главу, тело же его вверже в море, и тако окаянный конец жития своего прият. Чагодаров же всех взял в полон, а капитана с кораблем отпусти в Кипр, понеже капитан француз бе, житель кипрский, иже, пришедши в Кипр, сия консулю великобританскому и французскому сказа, консул же сказа мне, седящему в темнице. По сем же нескоро дойдоша чрез посланнаго от консуля аглинскаго мои грамотки к Их Превосходительствам в Царьград, Его Милости господину Петру Павловичу барону Шафирову, полномочному послу Его Царскаго Пресветлаго Величества, такожде и господину Михайле Борисовичу графу Шереметеву, в руце, яже прочетши, немедленно послаша, написавши арзигал к везиру; везирь же, по их прошению, прислал в Кипр чауша от темницы мя свободити. Пришедшему же чаушу в Кипрскиа остров, идеже аз сидех, свободихся от темницы году 1714, марта 1-го числа, и возвратихся со оным же чаушем чрез почту в Царьград к Их Превосходительствам, господам послам. Возблагодарити Бога же, во Троицы единаго, хвалити и славити, ему же, за посещение, благодарение, честь, слава и держава ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

Всем, чтущим и слышащим сию (книжицу) благодать, мир, милость, здравие и спасение от Господа нашего, Иисуса Христа, и от Пресвятаго Живоноснаго его Гроба помощь, освящение и покровение и причастие вышняго града Иерусалима да будет. Аминь.

В лето от рождества Христова 1749 году, когда я свое непреложное исполнить хотел намерение, дабы мне святый град Иерусалим повидеть, и местам в нем святым, плотию и кровию Христовою освященным, поклониться, тогда, получивши благополучное время начал странствие творить сицевым образом, яко же о сем поветствует предложенная рукописная книжица.

Во-первых, да намеренной путь мне благополучен будет, от монастыря Матроновскаго¹⁵ идох на поклонение в Богоспасаемый град Киев, и тамо, поклонившися чудотворной Пресвятыя Богородицы иконе и преподобным отцем Печерским, и святой великомученице Варваре, и святителю Христову Макарию, возложившись на Господа и Пречистую его Матерь и святых его угодников, яхся благополучно намереннаго моего пути, и идох от Киева до Борисполя 5 миль, от Борисполя до Переяславля 7 миль, где я, поклонившись мощам святаго Макария, иже почивает в монастыре святаго Архистратига Михаила,¹⁶ идох на Глемязов 35 верст, от Глемязова до Золотонош 37 верст, и оттуду на Кропивну¹⁷ 9 верст, потом на Ирклеев, на Веремеевку, на Чигирин, на Дубровку,¹⁸ на Городище,¹⁹ на Уласовку²⁰ и на Кременчук. Тут мы, перевезшись через Днепр, ишли тими стезями, иж до Сечи²¹ 6 дней, и в Сече сидели мы немалое время, покамест корабли нашли, пловущии до Царяграда; бо в Сече всякого лета много кораблей с вином приходит. Тогда от Чернаго моря прибыл в Сечь от святой Афонской горы архимандрит Анатолий²² с мощами многих святых; еще он имел и самое Животворящее Древо и трие дары: ливан, смирну и злато, что трие цари новорожденному Христу в дар принесли. Тое Животворящее Древо и дары, когда помянутый архимандрит воду святил, то в воду погружал, и вси лобызали, и я сподобился поклониться и лобызать. По времени уже немалом, изложившу кораблю свое в Сече бремя, мы, взявши от пана Кошевого подорожиую, и седохом тамо в корабле, пловуще в Царьград, в котором от Сечи за осмь дней доидохом турецкаго города Очакова, где и баталия славная была; за гарач²³ по шесть талерей взяли. Мы там только един день были, и то с великим опасением и страхом: там тогда прокинулась чума, а мы очень боялись.

Другого же дни рано, котви²⁴ извлекше, плыхом оттуду Черным морем до Царяграда, где, единой ночи, волнующуся морю и ветру непостоянному сущу, такия мы беды терпели, и уже близко смерти было и надежда спасения отнималась, однако премилосердый Господь спасе нас от тех бед. Тогда мы, многое благодарение Господеви воздавше, плыхом до Царяграда, и так за 11 день от Очакова дошли до богазу или устья, которое от Греческаго моря ведет в самый Царьград. Там от приезда в богаз²⁵ над Черным морем два столпа великие на горах стоят каменнии (промеж коими горами пошол тот богаз, як бы якая превеликая река), а на тех столпах сделаны по три великия фонаря, и в тех фонарях всякую ночь огонь горит, чтоб удобно кораблям в ночи туда ходити, и тот огонь видно здалеку, на которой смотрючи корабельники входят суднами в богаз и Царьград; там по над богазом по обоим сторонам изряднии города и села, дивние вертограды, благовоннии кипариси и инии древеса пречудние, зелие благоухающее; словом сказать, места онии красоты несказанной. И тот богаз, что пошел аж до Чернаго моря, разделяется под самим Цареградом на двое: едина частъ идет як на восток, по уз Царский двор²⁶ и впадает в Белое море²⁷, другая часть идет от города як на полудень, помеж Царьградом и помеж Галат, где и корабли вси пристают. Там, когда кто хощет ити или из Галат в Царьград, или от Царяграда в Галат, то надобно богаз тот переездить шлюпками; бо там лодок премногое множество, им же несть числа, сюда и туда непрестанно, як муравьи, по воде плавают и перевозят турки, кто куда требует. Когда же який турчин старший туда идет, то един великим голосом кричит, чтоб другие стереглись, дабы не разбить кого, сильно бегучи. До зде о приезде в Царьград. Протчее хощу тебе, читателю благий, предложить и о себе нечто, да ведаешь, якова бедствия в странствии случаются, и нам здесь быша; ибо, егда мы от Чернаго моря, по многом бедствии вошедши в пристанище или в богаз, надеялися благополучнаго дойти покоя (там бо нас нечаянно турецкая постиже буря); там нас зараз (где град против града стоит, где и турчин, великий паша, как бы по нашему генерал, сидит, для всякой остороги) застановили; бо и вси корабли, идущии в Царьград, там пристают и смотрют, кто куда идет и за чем идет, где и нас двоих взято и до старшаго приведено, который нас, без всякой вины и допросу, в тюрьму заключити приказал, и двух турок да единаго француза. Тогда велику мы там в темнице нужду и беду терпели, и сказать не могу; бо нам уже и в самой темнице места, за многими турками, не было; за тем мы в смердючем угле, где и нужныя исправляхуся, сидеть принужденны были, откуду нас на двор когда выводили, то два раза железными веригами оковували, яко же глаголати: «смириша во оковах нози наша». Здесь мы и многое время были б, когда б наш корабельный о нас резиденту российскому²⁸ не донес, от котораго того ж дня прислано к нам толмача, и вызволено, и толмач с тем отъехал. Нам же, свободно уже в ночи тамо у христианина стоящим, паки един турчин с фонарем прибежал и кричачи попроводил нас до пристани, и отсадивши в лодку, попроводил ночью в Царьград, и там нас под самим Царским двором паки в темницу засадил, и о чем мы в большой печали были и думали, чтоб нас на каторгу не отдали; бо уже ни откуду надежды не было; уже бо о сем и господин резидент не ведал; и тако мы тогда последняя паче первых страдали, но, по действию Божию, паки нас отсюду третьяго дня пред старшаго взяли, и свободно нас уже отпустили. Тогда мы, амо же хотение бысть, невозбранно уже везде по Царюграду ходили, и видели во истину дивная и преславная: видехом град сей Цариград пречуден, прекрасен, преславен, превелик и многонароден зело, яко же мню другому во всей поднебесной обретатися не можно величиною и красотою. Стоит же он на седми горах, высокими хоромами и пресветлым зданием каменным, об три и четыре партамента зведенным, всюду кипарисами и другими древесами благовонными насажден и украшен; имеет уже он в себе преславных градов три: первый град или место зовется Византия или Царьград, гречески Константинополь, а турецки Станбул: в сем граде и царскии палаты преудивительные, чистим золотом позлащеннии, стоят над самим морем, многими кипарисами и иными древесами благовонными осажденнии, и дом царский стоит на горе, и его украшение видно. В сем городе и святаго царя Константина стоят палати целии и до днесь, толко ж далеко не так красны, как нынешних царей. В сем городе и греческий живет Патриарх. Тут, у Патриаршей церкви, мощи троих мучениц лежат, и столпа половина, до котораго жиды Спасителя Нашего, Христа, привязывали, а другая половина столпа во святом граде Иерусалиме, о чем послежди речется. Другой град стоит над морем, которое идет промеж ильев на запад и зовется Халиндов²⁹; стоит же над самою горою, за которым, под горою, есть вдовичин вертоград, за которой св. Иоанн Златоуст царицу Евдокию обличал, за что и изгнан бысть послежде; только немалая от сего города проходка. Еще же мы, будучи в Царьграде, ходили до церкви Пресвятыя Богородицы, еже глаголется Влахерна, теперь она весьма разорена; только можно знать, что она велика церковь была; есть в ней яма, а в оной яме изрядная вода (говорят, кто в той от недужних измиется, то здрав будет, о чем Бог весть), и церковь Влахерна близ моря; другая церковь Пречистой Богородицы, яже глаголется Живоносний Источник, иже и до ныне чудотствует, немощныя с верою приходящия и пиющия от него исцеляет. От сего источника и сам царь турецкий воду пиет; бо вода та весьма здорова, сладка и студена; в той воде и седьм рыбиц малых плавают (сказуют, отнеле же сей целебный источник явися, даже до днесь рыбицы онии имеются). Хотяй о сем источнике ведать, да прочтет Синаксар Светлаго Пятка. Тая церковь на поле за городом стоит, добрая туда проходка. Третия (церковь) Святая София в самом Цареграде стоит, велми красна и превеликая, толко ж теперь турки проклятии на свой мечеть перевернули; туда и сам царь приездит Богу молится, а христианом весьма не можно туда войти, и мы в ней не были, только что сблизу подивились, и то со страхом; там есть и теперь дверки, в которыи св. Иоанн Златоуст царицу Евдоксию не пустил; и сия церковь напротив близу Царскаго двора стоит. Четвертая церковь Святых Верховных Апостол ІІетра и Павла³⁰ тако ж весьма красна и великая, удивительно сделана, преудивительные около ней поделаны мраморнии столпи; там вода пречудно из под земли кумаками идет отвсюду; при сей церкви едина мосянжева³¹ клетка велика, клетками пречудно вся мосянжовыми украшенна стоит, а посреде ея сильно в город бежит студеная вода, чему мы, стоючи, удивлялися, и един там старый турчин нам говорил, что все тое еще делалось греческою рукою при царе Константине. Сия церковь округ отвсюду дивно ограждена чистым каменем; только же и здесь христианам нема входу; бо турки в ней свой мечеть имеют; такоже, де, и другие прекрасные церкви на свои мечети попревращали, в темную область. Там, близ церкви Святых Апостол, против палат царя Константина, стоит столп зело превелик и пречудный каменный четвероугольный, островат в самом верху; стоит же он только на малых четырех шпенях железных, которому вси народи приходящии тамо великим дивуются дивом, что такая безмерная махина и тяжкость на так вещи неподвижной стоит и до сего дне от времени многаго, и той столп еще св. царь Константин поставил, и слова на том камени великие выбиты, только ж их никто не может прочитать. Нам же сказано так: когда тии прочитаны будут, то и Царюграду кончина. При сем столпе есть и другой столп на месте недалеко от тех столпов, на том месте, где хлеб продается, а на том столпе стоял когдась столп позлащенный, на котором ангел три раза в год являлся. Зри житие царя Константина. Нам же до зде о Цареграде; протчее в надлежащий путь до святаго града Иерусалима возвратимся.

Довольное время будучи мы в Цареграде и обретши корабль, пловущ во Святую Афонскую Гору, вседохом в онь, давши наем, благополучно от Царяграда плыхом Белым уже морем полтора дни до города Калиполя, а оттуда плыхом промежду острова³², идохом мы три дни до города Кастри, где прекраснии скудельные сосуди, як позлащении, делаются. Против сего города и другой по другую сторону стоит город великий, оба же каменнии, весьма крепкие, с которых выстановленнии на море превеликие многие пушки; в том городе и корабли пристают, и смотрят турки всякаго товару, и мито берут за всякий товар. Там мы едину нощь переночевали, а оттуду пошовши як к полдню, паки города два великие поминали: един в правой, а другой в левой, руке; от тех городов великим Белым морем ишли мы три дни до Лымни³³; в сем острове сел имеется 25, там и владыка живет; а к правой руке нам другой остров, называемой Самофраки, был. В том острове, сказуют, есть 70 сел, и епископ есть там. Промеж сими островами пошедши, ишли мы еще день один до святой Афонской горы, и пришли до святой горы противу самаго праздника Успения Пресвятой Богородицы, и пристали к лавре Преподобнаго Афанасия Афонскаго. Во святой Афонской горе монастыри сии суть:

От востоку Афонския Горы:

1. Лавра Преподобнаго Афанасия.

2. Каракал монастырь.

3. Филофей монастырь.

4. Иверский монастырь.

5. Котломуж монастырь.

6. Протат или Собор (Карея).

7. Ставроникитский монастырь.

8. Пантократор монастырь.

9. Ватопед монастырь.

10. Хиландар, сербский монастырь.

От запада Святыя Горы:

1. Зуграф, болгарский монастырь.

2. Костамонит монастырь.

3. Дохиар монастырь.

4. Ксендоф монастырь.

5. Пантелеймонов монастырь.

6. Ксеропотам монастырь.

7. Дионисиат монастырь.

8. Симо-Петра монастырь.

9. Григориат монастырь.

10. Святаго Павла монастырь.

11. Анны Святыя, только ж скитом его зовут.

12. Капсаколиба монастырь.

13. Неоскит монастырь. Сии два на полудни.

Протчих же скитов, келий и колиб, си речь, маленьких келий, исчислити не можно: везде по горам, по долинам и вершинам, яко звезди сияют, и самая Гора, как посмотрети, мнится небеса досязати, толико висока; а на той Горе, на самом верху, есть малая каменная церковь Преображения Господня, где единою точию в лето на праздник всенощное бдение и литургия бывает, и туда всяк, кто идет, дрова несет; бо там жадною³⁴ мерою без огня нельзя переночевать, за необычным холодом от камени и от воздуха; в той церкви иконы медныя едва в малой части остались; вси бо необычайным воздухом съедены. Туда иноки вси потребности на праздник приносят, такожде и дрова, а деручись на гору, или с горы идучи, благочинно молебствие отправляют; там в ночи около церкви всюду огонь горит, при коем сущие тамо согреваются, и аще бы кто от огня мало отойшол и уснул, то крепко смотрят и не дают ему спати, дабы смертным сном не уснул. Воздух же тот не весьма студен, только что в нутрь и в кость входит, которым трудно остеречься. А святая Афонская гора вся вошла в море; ходу в ней в долготу три дни от переволоки, як бо от шии; а в ширину день един; пуща в ней непроходима, горы и дебри несказанние, древес плодоносных и кипарисов премножество, и огородин довольно, винограда и вина преизобильно; а монастыри не на горе, но под горою при море сидят, округ горы, за тем что и воздух легкий, и от моря удобнее всякий товар допроводить можно в монастырь.

Еще вестно да будет, что во святую Афонскую гору женский пол всякаго рода не может внити: смертию от самой Пресвятой Богородицы возбранено. Там во святой горе всякой суботы непременно торг бывает, и собирается тогда многое множество чернецов, и что кто имеет за рукоделие, туда выносит: ин кресты, другой ложки, иной тыквы, иной четки, подковки, панчохи, печатки просфорнии, словом сказать, от чего кто себе хлеб мает, и собирается толико чернецов, что иногда и протиснуться трудно. Везде же во святой горе по монастырям имеются многия святости, чудотворныя иконы, наипаче же Пресвятыя Богородицы, всюду аки солнце сияют и ныне преславными чудесами; мощи многих святых опочивают всюду по монастырям (преславно), которых подражающе, многии ныне постники и пустынники по дебрях и пропастях земних и камених разселинах, их же весь мир не достоин, тесным и прискорбным путем шествующе, безпрестанно скитаются (спасаются). Протчее кто исповесть святую гору? ни ум постигнет, ниже перо опишет, и время поветствующу мне недостанет; протчее паки обращаюся на первую повесть. Тамо я, во святой Афонской горе, обоймовши показанные монастыри и поклонившись чудотворным Пресвятыя Богородицы, иконам и всем святым, паки оставивши товарища во святой горе, сам уже намереннаго во святый град Иерусалим яхся пути.

И понеже тогда корабля не было по пути мне пловуща, того для я во Смирну плыти принужден был; и зараз от святой горы и шли мы день един до острова Лымни, а оттудова един до города Бабы, где самии толко турки живут; оттуду ишли мы промежду горами великими и высокими каменными два дни до города Мытилина³⁵. Сей город, весьма хорош, велик и многонароден; там только мы един день и нощь были, а оттуду ишли мы еще три дни до Смирны, о коем городе, Иоанн Богослов в Апокалипсисе вспоминает сице: «Ангелу Смирнския церкви напиши» и протчая. Сей град в самом пути стоит, а около него и другие города, яко то: Ефес, Пергам, Фиатир, Сардия, Филаделфия, Лаодикия и протчая, яже суть во Асии. И град Смирна превосходит красотою и величиною многие города, и мало не сравнится к самому преславному Царюграду; бо такого города, сколько я ходил, кроме Царяграда, не видал; еще мне он показался и от самаго Царяграда краснейший, только что мало меньший. Туда всегда премного кораблей великих купеческих приходит отвсюду; в сем городе фиг, родзинок и вина предобраго довольство. Оттуду и в Царьград и в протчие города и нации отходят кораблями, и свободно там всякой вере людем жити; тамо церкви христианские многие и красние, торжища несходимии, строение удивительно и пречудно, а наипаче немцы, французы, италиане, англези, шпаньели, венециане и протчие в свои праздники превеликими флагами на высоких весьма столпах, нарочно на то устроенных, по над морем распущеными, с частою пушечною пальбою той град украшают, чего и в Цареграде не имеется, и сей город жена султанова держит. В том городе и я пять дней сидел; таже по пяти днех идох два дни до города Хии, о нем же в Деяниях воспоминается. Сей город по турецки зовется Сакиз, и он, или от Царяграда, или от Святой Горы, идучи в Иерусалим, стоит на тракту. Сюда было и мне от Святой Горы ити треба; только ж, яко же рех прежде, в Святой Горе сюда не случалось кораблю, за тем я до Смирны прежде отошел. И сей город Хиие³⁶ такожде другие города превосходит; есть бо велик весьма и украшен, церквей в нем самих христианским имеется 300, только с теми, что и по домам имеются, и он протягается наипаче садами. Лимониями, португалами, померанцами и протчими древьями, между коих деревьев, як посмотришь, пределие всюду поделаны каменные и высокие палати, в которых большое время, нежели во граде, живут господари тех садов; и турецкий город или замок особь там же стоит, крепко отвсюду каменем огражден и ровом окопан, а на раскатах многие от всех сторон пушки поставлены; и в самой той город и в другие их земли христианам входить не можно, того ради, бо не пускают турки. За сим городом под горою, як на две версты, в придолину, на изрядном месте есть греческий монастырь, хорош весьма и весь каменный; бо в тех странах все каменное строение; и в том монастыре братий до двух сот; и угодия около него, изряднии водяницы виногради и протчая. В сем городе и я едину, неделю просидел, ожидая корабля, который тогда в скорости имел прийти от Царяграда с поклонниками, которыи ишли на поклонение в Иерусалим. Там мене турки за гарач паки в темницу сажали, только ж я, помня первую, будучи в Цариграде превеликую оттерпел нужду, зараз деньги им уплатил 10 талерей, и от того времени свободно мне уже было везде по городу ходить; только ж и другая опасность была; бо греки говорили, ни русином, ни москалем, не называтися мне, но или болгаром, или сербином зватися; да не како, уведавши турки мен-быти от Российскаго Государства, за шпиона причтут и ухватят. И так я в том городе, покамест корабль от Царяграда пришол, с великим страхом и трепетом ходил, называясь сербином. По неколицех же днех кораблю с поклонниками от Царяграда туда пришедшу, и тамо приставшу, и я с протчими в корабле внидох, за который наем дал 10 талерей, и то еще с великим молением, протчии же оттуду по пятьнадесять талерей и по двадцать, а ти что от Царяграда по 25 и по 30 талерей, туда только до описи давали.

Тогда в корабли том бысть великий утиск и смятение за тем, что и места уже, где бы добре сести, не было. Обаче чернецы два Божогробцы, что поклонников проводили во Иерусалим, тии места протчим определяли, только елико лягти можно было, а я уже, яко един от нищих, семо и овамо переходючи, местился с бедою, овогда в тесний куть забравшись и наклонившись, мало сна приемлях; обаче благодарих Бога, что в христианской уже корабль внидох. И в том городе на корабли стояли мы еще пять дней, таже котви извлекше и ветрила распростерши, от сего места благополучно пустихомся, пошли 3 дни промеж островами до города Станкова, потом день один до города до Родоса, где един день и нощь стояли, и сей город похвалы достоин: фортеция в нем крепка каменна и строение чинно, садов около него премного, древ изрядних, лимоний, португалов, померанцев, фиг, маслин, довольное число и во всем подобится Сакизу, и строением и садами, и стоит он на острове. Противу острова там мы день и ночь перебувши, пустихомся, с Божиею помощию, на великое уже море; бо только что до города Родоса ити промеж островами, а оттуда уже великое море пошло; даже до Иоппии и Египта, Александрии и протчая. Тем морем, возложившись на Господа, шли мы 5 дней, и уже ни острова, ни града через тии дни не видали, только что небо да море, а по днех пяти возникший Кипр остров мало видехом на том море первый раз; видел я и протчее, летающую рыбу по воздуху малую. Таже ишли мы еще 4 дни до Иоппии, и тамо приставше, вси уже на сухо вылезли, и тех поклонников вси на свои отводили подворья, зовемое Божегробное; бо тут и греки и франки свои подворья имеют. В сей Иоппии есть горница, на которой св. Апостол Петр видел с небес сходящую плащеницу. Здесь, во церкви святаго великомученика Георгия; и чудо бысть сицево: Когда един там отрок, от иных отроков борим всегда бываше, моляше матерь свою, да спечет ему пирог, его же взем, принесе тамо в церковь и положи пред иконою св. великомученика Георгия, моляше его, да ему поможет, и по молитве изыде отрок во игралище, и нечаянно всех отроков побеждаше, и от того времени всегда пироги полагал пред иконою святаго великомученика Георгия. И в некое время случися внити неким купцем в ту церковь помолитися и, узревши пирог, став, рекли: «Сего св. Георгий не требует», и изыдоша, и в тот час изыти не возмогоша; они же, вину свою познавши, положили за пирог малую цену, но не возмогоша изыти; и паки больше положиша, и опять не изошли, удержани суще невидимою силою; тогда положили по златнице, и изошли невозбранно, и рекли: «О святый великомучениче Георгие, как ты дорого пироги продаешь!» и отъидоша в путь свой. Хотяй сие пространнее ведати, да прочтет чудеса великомученика Георгия, я же на преддежащую повесть обращаюсь.

И когда мы вси уже от корабля на сухо изыдохом, тогда всех нас греки на свое Божегробное подворье поотводили. Там зараз игумен един только раз представлял трапезу всем поклонникам, записовал в поменник души здравых и умерших, и брал за тое от всякаго по пяти талерей поклонника. Там мы, во Иоппии, сидели шестьнадесять дней, ожидаючи турков от Иерусалима, котории поклонников опровожают до святаго Иерусалима; от тех людей брали еще от всякой души по седми талерей мита, и кто уплатил деньги, тому давалась и картка в руки, за печатью и подписом турецким, а то для того, чтоб знать, кто платил, а кто не платил. По шести же на десять днех, пришедшим от Иерусалима в Иоппию двум старшим турком со многими вооруженными, аки бы на брац, турками и арапами, бысть велие приуготовление верблюдов, коней, и ослят, и магаров. Тогда мы все в самой скорости начахом приуготовлятися, и велено зараз вседати, овым на верблюды на единаго по два человека, овым на кони, а овым на ослята, як бы сказать, кто что могл заповести; аз же, яко и Спаситель, на жребяти осли; и тако начали един по единому, от Иопии, от самаго подворья, отходити. Идеже по Иоппии тесная улица на самом базаре есть, там много турков стояли, котории, всякаго по единцем удержуя, крепко, смотрели, имеет ли всяк карту, за их рукою и печатью, которая тогда давалась, когда платилась мита по семь талерей, и кто заплатил и оную карту имел, тот свободно и проходил, а кто не имеет и заплатить чем не мог, того там кием добре шануют и обратно заворочают, и за тем крайне не возможно без денег доволних дойти до святаго града Иерусалима. Мы же, воздавши должное турчину, изыдохом вси на поле за град Иоппию, и там стояли як едину годину, покамест вси поклонники, и греки, и армяне, и франки, в купу собрались, и онии два турки началнейшие с войском приехали и окружили всех нас, начали строй чинити и обходити сице: во первых, три турчина по самом переду с великими распростертыми хоругвями пойшли, потом сидящим на верблюдах, единому по другому, приказано ступать таже за вербдюдами зараз, паки три турка с великими распущенными знаменми предъидяху нам, а за оными два старшие турки, за которыми вси мы, от мала до велика, греки, армяне, франки и протчие же, мужие, и жены, и дети, шествоваху, коих полк бяше зело велик, около же нас вооруженнии турки, со оружием и дреколми шествоваху на конех, обегающе около нас, крепко стерегли, чтоб от якой стороны арапы не напали послежде же всех паки два турка со двумя знаменами идяху на конех. Сей народ толик и тако шествующ видячи, не можно было не умилитися. Так мы того дня три часа шли до города Рюмели³⁷ и тамо обнощевахом, греки на своем, армяне, франки, на своем подворьи, бо и тут, как по Иоппии, вси свои имеют дворы. Тут, во граде Рюмели, есть церковь Святаго Великомученика Георгия, в которой есть столп мраморний, называемой вдовичин, который сам собою чуден, морем пришол туда, на нем же и слова пречудно изображены от святаго великомученика Георгия, дабы той столп тамо поставлено было, идеже она жена желает, и стоит тот столп, идеже женам стояти обычно. Там мы чудотворной святой великомученикова поклонившись иконе, с великим удивлением оный столб лобызали, и в нощи той вси там мита платили по четыре талера и по пятнадцати копеек. Другого дне, рано на светане, казано нам оттуду исходити, а исходящим из града, и тут тако ж турки по единцем нас выпускали и смотрели крепко, имеет ли всяк карту, то есть, всяк ли заплатил, или ни, и которыи бы не заплатили, тех добре приветствуют палашами, так як во Иоппии, не допущают. Мы же и здесь, должно воздавши, исходихом в поле, един по единому, и тамо собравшись, идохом оттуду обычным строением, яко же и прежде, до святаго града Иерусалима. Там, вышедши, от правой руки видно нам было град Лиду, в коем граде святый апостол Петр исцелил Енея, яко же о том в Деяниях Святых Апостол пишется: «И бысть Петру, посещающу всех, снити и ко святым, живущим в Лиде», и проч. (зачало 29), и мы, Лиду оставивши о шуюю; идохом полдня по горам и холмам до села Еммауса, идеже Луце и Клеопе явися Господь по возстании своем от мертвых, и тое село Еммаус теперича немалое, и сами в нем арапы живут; туда мы пришли о полдне, и там ни мало не опочивали; бо спешили, чтоб того дня святаго града Иерусалима дойти. От Еммауса ишли мы еще до Иерусалима четыре часа; тамо ж идучи аж от Румелии (Рамли) даже до Иерусалима, многой там беды набрались; бо той день нам за все стал, что там и путь трудный, к тому и безводний, все по высоких горах каменных дратися треба, а местами и тесноватый весьма есть, только что един конь, или верблюд, пройти может; там много людей с верблюдов и коней падало и разбивалось; там и я два раза с ослом своим падал, только ж Господь сохранил, что головы не разбил; бо там на гору, или с горы, идучи, конь иной, по слизком камени деручись, удержатися не может, и падает, и сидящаго на нем сокрушает; так нам того дня весьма нужное даже до самаго святаго града Иерусалима шествие было.

Приходящим же нам к святому граду Иерусалиму мног там народ от града изшедше, як на верстку, по обоим сторонам сидели и стояли, видати хотяще грядущих во Иерусалим поклонников, которые нас приветствовали благополучным приходом, и входящим нам во святый град Иерусалим в самой порте Давидовой, что при Давидовом доме стоит, турки там от всякой души брали по три денежки: там с турками и два чернеца стояли, которыи показывали нам путь во свой греческий, и франкам и армянам во свой монастырь; в самой же монастырской порте много было иноков, которые нас любезно встретили входящих на конех в монастырь, и с коней и верблюдов своими руками ссаживали, и вещи оныя сами в келии относили, и квартеры всем нам тогда в Патриаршем монастыре по келиях определяли, и за раз трапезу изобильно с великим угощением представляли; и тогда мы, по многобедном странствии, зело успокоихомся, яко же забыти нам беднаго по мори и по земле странствия. Другого же дни весьма рано стали в том же монастыре в звоны на утреню клепати, и велено всем нам там же во церковъ ити слушати божественнаго пения, и як начали пети канон, повели нас со свещами до святой порты на низ: там, пред святою портою, греческим языком проповедник говорил слово Божие, сие есть, проповедь, а после проповеди братия, на то устроенны, прекрасно стали петь, и тогда велено всем поклонникам порту святую лобызати, внутрь же туда некому было войти; бо заключенна была порта святая, и ключи у турков были, и всегда имеют, и когда от якого монастыря, или от греков, или от армян, или от франков, внутрь треба ити, то просят турков, дабы отворили, и они приходят и отворяют, и паки запирают, внутрь же не исход но сидят иноки греческие, армянские, франки, кофти, и сириане, мнимые християне, вси тамо заключенни, которые в своих пределах церковное свое правило во дни и нощи совершают. Пища же их и питие от всех монастырей приносится и оконцами маленькими в порт святый, на то устроенными, внутрь подается. Едини токмо греки от горы с высоты от монастыря пищу и питие в обычное время веревкою низвесивши, спущают в малое оконце; бо их монастырь приделан при самой великой церкви, идеже Гроб Господень, и понеже, яко же прежде рех, порта святая тогда заключена была, то тогда нас повели в монастырь Святаго Авраама, который там же при самой великой церкви стоит, и сюда треба ити в монастырь в гору высоко по ступенях до самой церкви С. Авраама, и тая церковь на том месте стоит, идеже Авраам хотел Исаака заклати, и тое самое место стоит в церкви пред царскими вратами, сделано от гроба, як бы великое блюдо, и огорожено низко железными четверочастно прутиками. Тому мы поклонившись месту, изыдохом из оной церкви, и там, как бы 10 ступеней от церкви поступивши, в левой руце стоит древо масличное высоко, добрым каменем огражденно, у него же овен привязан бяше, его же Ангел Аврааму повелел, вместо Исаака, на жертву Богови принести. И там то был сад Савеков, яко же Святое Писание повествует о Аврааме и Исааце. Чтый, да разумеет! От того древа мало изошовши вниз по ступенех, есть и другая в том же монастыре церковь, Святых Дванадесяти Апостол. Откуду изшовши на двор по степенях, там в правой руце, под самим монастырем Святаго Авраама, есть церковь малая армянская, от коей пойшовши 15 ступеней, в правой руце предел коптов, близ которой и другой приделец Преподобной Марии Египетской, идеже пред иконою Пресвятыя Богородицы, когда невидимая сила Божия возбранила ей вход в церковь (изволяяй о сем ведати, да прочтет Жития Преподобныя в апреле 1-го числа), а над сим пределом, в горе другой, предел френский стоит, коей пределец при самой великой церкве стоит, от котораго пущено окно в великую церковь на гору Голгофу: на сем месте святый Иоанн Богослов, изнемогшую от болезни, Пресвятую Богородицу, видячую сына своего распинаемаго, своима руками поддерживал. Оттуда пошовши в монастырь патриаршеский, три придела внизу суть: первий придел Воскресения Христова, идеже Спаситель наш, Христос, первее по воскресении своем явися Марии Магдалине, яко же Святое Писание повествует; она же мняще, яко вертоградарь есть, рече ему: «Господи, аще ты взял еси его, повеждь ми, где положил еси его?» и прочая; и тое место, идеже Господь Марии явися, между тремя церквами изделанно як якая шафа, в ней же и фигура явления Христова Марии чудно написана, а по средине в той шафе, идеже Христос стоял, сделана во знамении малая в камени ямка, окруженна як бы блюдо чистым сребром. Оттуду пойшовши як ступеней от церкви Воскресения Христова, в правой руце, в кутку, за дротиною кратою³⁸ камень в стене вмурован, принесен Ангелом от Горы Синайския, при которой и икона стоит одна сделана прообразования Христова воплощения, си есть, купина неопалимая, и прочая; другий предел таможде Св. Апостола Иакова брата Господня; третий предел Святых Четыредесяти Мученик. И сии три придела вкупе стоят, внизу, в Патрияршом монастыре, в которых арапские християнстии благочестивыи всегда литургисают иереи. Сим тогда местам святым поклонившись, идох в гору по ступенех, в монастырь Патриярший греческий, отнюду же и изыдох. И по совершении божественной литургии велено всем поклонникам близ церкви на засланных коврах садитися, и начали зараз на тое устроенны братья прекрасно пети гласа седмаго догмат: «Царь Небесный за человеколюбие», и пр. Другие же братия, христовым подобием, лентия на рамех своих имуще, чистою и теплою водою поклонникам ноги умывали и лентием отирали, лобызающе всякую ногу, кроме женскаго полу; сим бо точию руки омывают неприкосновенно. Тогда во истину, отцы и братья, великое бысть молчание, во всех же плач немалый со удивлением; веру мне имейте, яко всякой душе не можно было тогда не прослезитись, видячи такое святых отец услужение и пресладкое пение; тамо всяк себя недостойным быти судил, во еже бы ногам своим от святых отец умовенним быти, многие же и возбраняли, обаче не можно было иначе; тогда и я, описатель сего, аще и скверен душею и телом, иззув сапоги от ног моих, и едва со многим плачем ноги своя умыти попустил; мыслих бо, да не како и мне речено будет, яко же Петру от Христа: «Аще, рече, не умию ног твоих, не будеши имети части со мною». Сему же ног умовению совершившуся и еще братиям поющим, другие иноки гостили нас чашами, а потом повели всех нас на трапезу и любезно нас того дне и другого, даже до третияго, гостили великим угощением в том Патрияршем монастыре. В тии дни от всякой души по 16 талерей брали, чтоб пойти в великую церковь, идеже «живоприемный гроб Христов и иная места спасительная, о них же послежди речется, а за тии деньги всякому давали две свещи великие, и карту за печатью и подписом руки турецкой, и то ради той причины, бо когда турки порту в первый вход новых поклонников пускают, то при дверях сидят и смотрят крепко, имеет ли всяк тую карту, и которыи имеют, тии просто и без боязни входят, а которыи не имеют, тех с великим срамом, с придатком заушения, отгонят. До зде о сем, прочее на прежнее возвратимся.

В третий же день рано повели нас в оную великую церковь Воскресения Христова, юже святая царица Елена созда; в ней спасительный гроб и прочая места, идеже Христос пострада. В тую церковь от полудне скоро вступившу в порту святую и пойшовши як 45 ступеней, есть место, идеже благообразный Иосиф с Никодимом снявши с креста и несучи во гроб, пречистое тело Христово, положили и плащаницею обвили. Сие место от самаго чистаго белаго мрамора в долготу и широту средняго человека будет, и ограждено округ железом четвероугольно, як на пядь в гору от земли, над которым многии кадила сребреннии висят и две свещи белии великии стоят, една у глави, а другая у ногу. На сем месте полагают платка во место плащаницы и пишут крестное знамение, и дают поклонникам про смерть, и умершаго тою плащаницею покрывают и поясом оповивают. От того святаго места, поклонившись, идохом в левую руку 15 ступеней; там есть другое место, идеже Пресвятая Богородица стояла и плакала неутешно, видячи сына своего плащаницею повиваема и во гроб полагаема, и тое место сделано кругло от чистаго мрамору и окружено железною клеткою, и над ним многие кандила серебреннии горят безпрестанно. При сем месте зараз и церковь армянская стоит, и сему мы святому поклонившись месту и поступивши в глубину в левую руку, як бы на север пошовши 18 ступеней, тамо святый и живоносный гроб Христов, туда вси с великою и неизреченною радостию, со страхом и плачем, приходят, иззувши сапоги и мняще недостойных себе сицевой благодати быти, вменяющи, на коленах от далече руками и ногами прилазят со многим рыданием, биюще перси свои и вопиюще ко Господу. Гроб же Господень не просто, но як в якой камории или каплице стоит, которая двое дверец имеет, и едними дверцами войшовши, там зараз лежит четвероугольный камень, его же отвали Ангел от гроба, и над тем каменем висит кандил 20, и за тем камнем зараз и другие дверцы маленькие зело до гроба Господня, яко едва до половины нахилившись, един человек влезти может, и гроб Спасителя от самаго чистаго белаго мраморнаго камене сделан, чист и весь крашен, имущ должину 9, а в ширину 4 пяди добрых; и оная каморка, в ней же гроб Господень, в должину на косый, а в ширину на простой будет сажень. А где лежит камень, на нем же сидяше Ангел, мало пространнейше; там; над каменем и над гробом Господним многие кандила греческие, франкские и армянские, златии, сребреннии и позлащеннии, як на 15, безпрестанно денно и нощно горят, и гроб Господень стоит против греческой церкви, аки бы в притворе, куда (из той церкви вратами) выходят; и гроб Господень держат теперь, в темной своей области, франки, кои на самом гробе Господнем во вся дни свои мши отправляют, только ж всякому до гроба Господня приходити и поклонитися невозбранно. Не только ж гроб Господень от внутрь, но и от вне зело пречудно многими кандилами и златотканными материями, наипаче во дни праздничные, украшеныи; вверх же гроба Господня камора выведена як бы який прибанок; и над гробом Господним великая церковь не покрыта банею, як у нас, только что шея мрежею дратиною наведена; а каплица, в ней же гроб Господень, оловянными бляхами покрыта вся и по сторонам гроба и около каплиц стены церковнии отвсюду, а наипаче от франков, зело украшены; там, при самом гробе, предел кофтов приделано. И мы живоприемному гробу Господню поклонившись, пойшли еще 16 ступеней до места, идеже Христос Господь, по возстании своем от мертвых, второе явися Марии; там и другое место есть, як на 2 ступени от онаго, идеже стояше Мария. И сии места круглообразно от белаго и чернаго чистаго мрамора сделано, над которыми, в левой руке зараз стоит и орган френский; там же часто ксендзы, возбесившеся, свереляти обычай имут. Там зараз и церковь их, френская; туда, в церковь их, вступивши, там, за дверьми, вправо, половина стоит столпа, до котораго жиды проклятыи Христа, Сына Божия, привязовали и мучили; другая же половина столпа сего в Цареграде, в Патрияршей церкви (зри напереди опись Царяградскую). Оттуду, с френской церкви, вийшовши и в левую руку пошовши, як палицею добросить можно, там лежит на земли великий камень, и в том камене выбито две двери, як только пройти ногам можно; там, поведано нам, Спасителю нашему, Христу, в кладе той камень евреи нози забивали; а при том камени другой камень, як бы стол зделанный, стоит, и за тем каменем есть яма, як чулан який сделанный; там, сказуют, Пресвятая Богородица, во время мучения Христова, страха ради иудейска, до времени крылась; и другая там такожде, которая в левой руке, та, в которой, поведают, евреи Христа затворяли, и тая каморка имеет двое дверей; и многия тамо кандила горят. Оттуда вышовши и паки в лево повернувши, и пойшовши як на 30 ступеней, есть место, идеже Христос являшеся по возстании своем от мертвых, и там 3 кандила горят; еще оттуду пойшовши 18 ступеней, есть предел армянский, при котором такожде 3 кандила горят. И от того предела пойшовши, повернут в лево и пойти в низ с горы 28 ступеней, там армянская церковь Святителя Христова Николая, и в той церкви, при жертвеннике, от правой руки, сделано в стене як стулец, и оттуду в низ пущено окно: на том месте царица Елена сидела и в низ деньги бросала, идеже повелела бяше животворящаго креста искати, и на том два креста вырублены, един на стене, а другой на том месте, где царица Елена сидела. От сего места пойшовши и зараз в левую руку повернувши, еще на низ треба ити 13 ступеней, идеже Животворящее древо и гвоздие обретеся; там в левой руке жертвенник френский стоит, красно сделан френскою материею, а на том месте, где крест Христов найден, сделан на земли маленький крест от синяго камени во знамение. Паки оттуду пошовши по прежде реченных ступенях на гору, там, зараз на горе, в левой руке, есть место и придел и жертвенник греческий; там, под жертвенником или под трапезою, за кратою, стоит столп низший, на котором Спасителя нашего, Христа, евреи проклятии становили и ругались: «Радуйся, царю Иудейский!» и столпа сего только рукою досязают сквозе дирку; бо только туды дира пущена, як руки пройти можно, для того, чтоб поклонники не крушили онаго столпа, беручи себе на благословение. Оттуду пошовши як на 10 ступеней, там, взявши в левую руку (от порты будет в правую), пойти на гору Голгофу 20 ступеней, где Христос распят. Туда, на святую гору, 3 входа суть: едни пошли с великой церкви греческой Воскресения Христа, близ полудних врат, другой от алтаря греческой же церкви. Теми сходами взшовши на гору Голгофу, стоит пречистое место, на коем распятся Христос, прямо к востоку, вымощенно, яко бы в колено от земли, мраморными чистыми белыми досками, посреде же онаго места сделано из сребра как большое блюдо, и в нем дира есть посреде, идеже бяше крест Христов. От того места 7 пядей только есть чудная и недоведомая разселина, которая, во время страдания Христова, сотворися, когда Христу един воин копием ребра прободе, тогда изыде кровь его пречистая и паде на оное место, и тогда земля разседеся, и изыде кровь Сына Божия на главу Адамову, и освятися Адам; той дире и по ныне конца нет, и оная замыкается железною кратою, чтоб не сокрушали себе поклонники на благословение. При самом же том месте, на святой горе Голгофе, где Христос распят, стоит крест пречуден, имущ изображение Христова распятия, три велики свещи белые на прекрасных подсвечниках и кандил прекрасных великих висит 33, верх же креста красным бархатом выбито. Что же прежнии путники пишут, что церковь и святая гора Голгофа златоблещащеюся испещренна и украшенная бяше мусикиею, тому правда, только теперича мало где мусии имеется; ибо несколько раз уже потом поновлялась и много оной утратилось. До зде о сем, паки возвратимся на гору Голгофу. Самое тое место, где Христос распятся, греки содержат, и тамо всяк день совершают литургию, и жертву приносят, другую ж половину меньшую горы Голгофы держат франки, т. е., снятие с креста, что с Никодимом Иосиф сняли, и тое место хорошо очень украшено красным мраморным каменем, над коим и кандил великих серебрянних френских 18; при том месте, над жертвенником, написано искусно весьма страсти Христова снятия с креста. Оттуду, с горы Голгофы, пущено окно за кратою железною, от франков, у малий пределец, а пределец тот весь на дворе приделан к великой церкви, и вход до него от надворья. Оттуду, от святой горы Голгофы, изойшовши и пойшовши кругом, в левую руку есть предел греческий, близ великой порты; там, за престолом, в стене, великая есть разселина и дира за железною кратою, а тая разселина взялась аж от верху святыя горы Голгофы, яко же разседеся, и текше от ребр кровию Христовою на главу Адамову. Тамо бо и глава праотца нашего, Адама, обретеся; обаче и там оной конца видеть не можно. При том месте, не далече идучи от порты, от правой руки на стене написана икона Пресвятыя Богородицы, поручницы Преподобныя Марии Египетския. Ведомо же буди, яко вси места святая около греческой церкви; бо по за греческою церковию як улица округ пойшла. Греческая же церковь на самой середине стоит прямо гроба Господня, и от олтаря до гроба будет 20 ступеней. В той греческой церкве стоит и пуп земли, и церковь греческая Воскресения Христова, як величиною, так и красотою, вси тамошние церкви, армянские, френские и протчие пределы, превосходит многими златыми, сребрянными и позлащенными кандилами великими и малыми, и уборами каменнодрагоценными украшенна, а наипаче в праздники, словом сказать, есть на что подивиться. Сюда, в великую церковь, когда приидут первый раз поклонники, то там вси един день и едину нощь заключенни пребывают, и трапеза им тогда от монастыря Патриаршаго представляется, а чрез тое время вси тамо ходят по святым местам, и кланяются святым Христовым страстем, вси тамо обходят с умилением и сокрушением сердечным, а наипаче женский пол биюще перси своя и вопиюще: Κύριε, Κύριε, ελέησον, Господи, помилуй!» бо не можно тогда всякой душе не прослезиться. Кто бо, виде гроб Господень, в нем же бысть пречистое тело Христово, не прослезится и не воспоет чудес и благодеяний Божиих? Во истину, дети и братия, аще и жестокосердий, не могл удержатися от слез, покланяющеся местам, кровию Христовою освященным. Тако мы того дня кланялись местам, а другого дне, поклонившись Животворящему Древу, совершившейся божественной литургии, велено всем поклонникам исходити от церкви паки в монастырь Патриарший. Там, исходя, показали нам, при самой порте, столп великий мраморный необычно разседенный, и той столп (сказывали) сицевыя ради вины разседеся: некогда армяне, завистию объяти суще (о том, что благочестию нашему повсягодно огнь с небеси на гроб сходит, паче же о благодати Господней, яко же после речется), просили у турков: «Если дадите нам единую Великую Субботу у гроба Господня место, и мы бо (рекли) можем такожде, яко и греки, испросити благодать сию у Бога, и мы бо християне есмы; аще же не сотворим сего нашею молитвою, тогда яко же вам угодно будет, сотворите нам». Тогда турки, мздою исполнены, попустили прошению их быти, и наших всех благочестивых христиан вон из церкви повыгоняли, и стояли греки на дворе озлоблены, моляще Бога, да не попустит в руце беззаконникам и отступникам мерзским сию благодать. Времяни же приспевшу, армяне прилежно моляхуся на мног час, но ничто же успеша; не послуша бо скверной их молитвы Бог, яко же не послуша при Илии лживых Езавелиных пророков, но повеле оному столпу разсестися, и разседеся столп, и возсия благодать Божия в благочестивых, и тамо кандила и свещи зазже; тогда и невернии турки, видя благочестие греческое истинное, изгнаша вон нечестивых армен с великим студом, и сотвориша им, яко же сами хотеша, о чем срамно есть и воспомянути; даша бо им гной человеческий ясти. Грекам же от того времени повелели благодати сея просити у Бога, юже несумнено на всяк год, во Великую Страстную Суботу, нашему преподается благочестию. До зде о сем.

Потом повели нас во великой Патриаршей монастырь, и зараз нам велено прибираться всем, и тогда разводили всех поклонников на квартиры по разных монастырях; бо в Патриаршем монастыре никому не попущают зимовати: только скоро придут поклонники, то три дни тамо опочивают; тогда и мене, грешнаго, списателя сего, велено отвести на зимовлю с протчими поклонниками до монастыря Великомученика Феодора Стратилата. В том монастыре мы 6 месяцев сидели, от Покрова даже до Фоминой недели, и в том монастыре нас, поклонников, было на 60; другии же в других монастырях квартири свои имели; всяк же поклонник в своем монастыре платил за квартиру по 12 талерей, и харчится там всяк чрез все время своими деньгами; ничего бы от монастыря не подают, кроме, аще будет великий який праздник, то всем представляют тогда трапезу в великом Патриаршем монастыре, да и тое редко когда случается, только четыре, или пять, раз чрез все время. А когда в монастыре яком будет праздник, то два черноризца, на то устроены, все обходят монастыри, в которых имеются поклонники, и объявляют, где есть праздник, чтоб вси тамо на утреню, или литургию, собирались, а по литургии и трапезу представляют, только ж и деньги берут от всякаго, что кто может дать. Еще же там, во святом граде Иерусалиме, сицевый имут обычай, дабы, кои поклонники, по правиле своем церковном, от монастырей, в коих пребывают, два раза всякаго дня ишли до святой порты к великой церкви Воскресения Христа, един раз рано, а другой в вечеру, тако ж и жители иерусалимские. Там, перед святою портою, великий торг, рано и в вечеру, собирается, как протиснутись токмо; там арапи продают четки, кресты, полотна, зелие всякое, а хлеб турки, и все тамо, кто что требует, купит; еще же отворяют 2, или три, раза порту святую турки, и бывает литургия от Архиерея, или Патриарха, в пяток наипаче да в суботу и нарочитии праздники, тогда всякому невозбранно, ходя в церковь, покланятися Гробу Господню; а когда хотят куда близко за град ити на поклонение местам святым, то два черноризца зовомыя камергарше, сие есть, предводители, ходят и оповещают, куда ити хотят, и собираются гуртом, и идут с турками, опасности ради от разбоя, яко же посля о сем речено будет.

Ныне воспомянути хочу о Святая Святых или храм Соломонов, в ней же Богородица воспитана бысть: стоит на верстку от великой церкви, где гроб Христов, весьма и теперича украшенна отвсюду зелеными фигурами, толко ж ныне, не так велика и красна, как была прежде; довольно я присматривался от горы Елеонския, отуду изрядно все зрится, и знать, что весьма велика была и на прекрасном месте сделана, и ныне в ней турки свои мечети имеют. И жадною мерою туда не можно приближитися, и кто бы, ведая, или не ведая, туда приближился, то проклятии турки или убиют непременно, или помучат; тем я туда приити не могл, тем более и не пищу, но возвращаюся на повесть других мест иерусалимских. И по днех онех велено всем хажиям, то есть, поклонникам, от всех монастырей рано собиратися при великой церкви, пред святою портою, и тогда пришли два предводителя; которыми поклонников водят. Тии взяли нас от великой церкви, где гроб Христов, за град Иерусалим; там поймовши от оной церкви, як на полгона, есть улица мрачна, запустела прахом, по обоим сторонам разсыпана; в той улице, сказывали нам, Спасителя жиды проклятии водили и ругалися ему; а от той улицы пошовши полверсты, там, на прекрасной улице, столп и камень лежит, на котором Христос, умучен жидовскими руками, несучи крест на пропятие, опочивал, где и Симона Киринея поймали понести крест его. Оттуда пошовши як на полгона, там есть претор; тот претор высоко взведен над самою улицею великою, где Христос Пилатом судим был; там, под самим претором, улице, в стене каменной, при самой земли, есть место, где Богородица стояла и слушала, каков ответ на сына ея издадут; там, где Пречистая рукою опирашеся о стену, есть и до днесь знамение руки. Другое же место, где, услышавши осужденнаго на смерть Христа, изнемогши от жалости, седе, и где опирашеся, то тое знамение и теперь изображено есть. Там, близ претора, и палати Пилатовы великии каменнии стоят: теперь в них началнейшии турки живут, и сказуют, что много в том дворе и до днесь в палатах знамений, яже бяху во время Христова; только ж туда войти не можно, страха ради турецкаго. Оттуду мало пошовши, там есть пустая камяница и мрачная, в темницу тую, когда Христа во вертограде взяли, то зараз заключили его. Оттуду паки мало пошовши, як бы дострелять можно, там, в левой руке, стоит дом великий каменный, и сей дом святых праведных Богоотец Иоакима и Анны; тамо и Пресвятая Богородица родися; там есть сад тот, в котором, ходючи святая Анна, сетовала о неплодствии своем; от тех древес вси за деньги берут листвии и плод на благословение и на разрешение неплодной жены; там, поведают, и монастырь был, только ж опустел, налога ради турецкого. В том дому многократно турки жить хотели, только ж, сколько раз покушались, то вси казними гневом Божиим изомроша, и того ради уже теперича жити опасуются, и теперь он пуст стоит, только же заключен в замку, ради приходящих туда кланятися поклонников. Оттуда, с дома Богоотец Иоакима и Анны, мало пойшовши, як на вержение камени, не доходячи брамы, есть ровенник или ров глубокий, каменем выделан; в том рове святый пророк Иеремия сидел у блате. От того рову, как пойти в браму, ведущую путь до потока Кедрскаго и на гору Елеон, там, в самой браме, в камени стопа ножная пречудно изображенна и углублена как на корне, и камень и тая стопа ангельская есть; бо когда Ангел Господень святаго апостола Петра в темнице изведе за град, то на камени том стоял, и изобразися стопа тогда ангельская, яко же святый апостол Петр рече: «Ныне вем во истину, яко посла Бог Ангела своего взять мя из руки Иродови» и протчая, и от коей порты пошовши с горы, як на гони, над поток Кедрский есть место, идеже первомученик архидиакон Стефан камением побиен бысть; там и монастырь когдася был, а теперича ни чего не имеется, кроме единаго камени. От сего места до Гефсимании только як на вержение камени, и Гефсимания стоит на самом потоку Кедрском, теперича села не имеется, только что великая да невысокая церковь, примером, як якая хата обширная, сделанна: туда, в церковь, ити треба вниз степенми многими чистыми мраморными: имеется 60 ступеней до гробу Пресвятыя Владычицы нашея, Богородицы, больш як на 30, и толико вход туда пространен от самых дверей аж вниз, як бы, просто сказать, и возом можно розминутися. Туда изшовши на половину степеней, там, в правой руце, гроба святых Праотец Иоакима и Анны, а в левой руке гроб Иосифа Обручника в малой коморце, и зело туда малыи дверцы; а оттудова пошовши еще на низ по степенях, и право повернуть к востоку к гробу Богородицы: он стоит в каплице маленькой, имеет же до себе двое дверец маленьких, едними входят, другими исходят; и гроб Пресвятыя Богородицы подобится мало гробу Христову; есть бо чист и светел, весь от белого мрамора сделан. Многие тамо, не только над гробом, но и за гробом, кандила горят склянии, только не так драгими вещами украшен, как Христов, и того для, что тамо не живет никто, и опасно оставляти дорогих вещей за градом. Туда, когда греки, армяне, франки, литургисать приходят, то все потребности от Иерусалима приносят, и всяк от них, когда потреба, идет туда невозбранно; вси бо и ключи имеют. Как гроб Господень, так и гроб Богородичен, франки в своих руках имеют, и всегда на самом гробе мшат, а греки за гробом, в пределе особенном, литургисают, а армяне при гробу, при стене капличной, кофти же и сириане около каплички, в ней же гроб Богородичен, свое правило совершают, и вси един другого гнушаются, токмо франки и армяне между собою некое согласие имеют. Оттуду, от гроба Пресвятыя Богородицы, вышовши, там, в левой руце, есть пещера, сделана в земли как хата; там апостолы спали, сном отягощенны, яко же тогда им рече Христос: «Спите прочее, почивайте, се приближися час и сын человеческий предается в руце грешников; встаните, се приблажися предаяй мя» и пр. Паки оттудова пойшовши на полудень, як на вержение камене, тамо есть вертоград на оном полу потока Кедрского, идеже молился Спаситель наш, Христос и Господь, готовячись на страсть вольную; там на Христа Иуда беззаконный (видяше же предаяй его)...., прием спиру от архиерей, прийде со оружем и дреколием и протчая; тамо и другое место есть, каменем огражденно, идеже Христос учеников: «Отче наш» поучи, егда некий от учеников его рече: «Господи, научи ны молитися, яко же и Иоанн научи ученики своя, рече же им: «Егда молитеся, глаголите: «Отче наш, иже еси на небесех,» и прочая. Там мы, святым местам поклонившись, идохом на гору Елеонскую, идеже Христос Господь вознесся на небо, яко же святое Евангелие повествует: «Извед же их вон даже до Вифании, и воздвиже руце свои, и благослови их, и егда благословяше их, отступи от них, и возношашеся на небо»; там теперича есть село, живут там турки и арапы; а место тое, откуду вознесся Спаситель наш, Христос Господь, на небо, среди села, и сделано над ним як каплицу каменную кругловидную, и посреди каплицы оной есть пречистой ноги Спасовой и до днесь знамение, углубленное, изображенное на камени, которое ограждено каменем, и як гробница около него сделано и обведено, а каплица окружена окрут каменною оградою, як бы якой дворец, и под оградою на дворе, як бы в церкви, поделано жертвенники, и там на Вознесение Господне вси празднуют на своих жертвенниках, греки, франки, то есть, ксензы, армяне, и протчии свои церемонии отправляют; и село тое зовется Вифания. Мы тамо, поклонившеся на месте, идеже стояста пречистеи нозе его, облобызахом оное место святое: со многим умилением, и изыдохом оттуду. Там, пойшовши як на полгони, есть камень при пути, на нем же Христос, идучи от Иордана, сидяше, и посла два от ученик в весь по осля: «Идите в весь, яже есть прямо вама, и обрящета осля привязано» и прочая. На том камени и тогда Христос сидел, егда вопрошаху его ученики о хотящем быти разорении святаго Иерусалима; во граде бо показоваху ему здание ученицы, рекшу ему тако: «Аминь, аминь, глаголю вам, камень на камне не останется, иже не разорится». Зде паки, на горе Елеонстей, вопрошают, яко же божественное Писание глаголет: «Сидящу ему на горе Елеонстей прямо церкви, вопрошаху его единою: «Рцы нам, когда сия будут, и что есть знамение?» и проч. На том камени и Царю Вавилонскому Навуходоносору явися ангел, и повелел святый град Иерусалим взяти, и того камени многии покушалися хотя малейшую часть отбить на благословение, но не возможно, аще и много трудились. Тому мы святому месту поклонившись, идохом до Вифании, от камени выше реченнаго, як на версту отстоит, сами там живут арапы, а пещера Лазарева стоит за селом, лицом на север; в тую пещеру ити как в погреб; туда пошовши на 20 ступеней, там сделано як келию малую или чуланец, в которой вступивши еще 3 степени и мало, бяше гроб Лазарев, который теперича в острове Кипре, в монастыре, на море имеется; и в тую нижную пещеру идучи гораздо треба нахилиться; бо весьма тесный туда исход, идеже и гроб четверодневнаго Лазаря, тело лежало, егда рече ему Христос: «Гряди вон!» Туда поклонников водят всех в Лазареву Суботу, и турки малым числом пускают, чтоб не подавились и скорейше бы исходили. Там, близко от пещеры Лазаревой, был когдась и монастырь каменный, только теперича разорен. А от Лазарева гробу повели еще нас на место идеже Марфа и Мария стретили Господа, егда рекли ему: «Господи, аще бы ты зде был, не был бы брат наш умер», и прочая; и тое место от Вифании отстоит на добрыи гони, каменем мало что при земле, означено; оттуду вси поклонники в Лазареву Суботу идут на литургию, идеже вознесся на небо Христос, и един архиерей тогда литургисает. От сего места, идеже вознесся Христос, пошовши як на гони, в левую руку, идохом в Галилею, отнюду же мужие галилейстии видели на небо восходяща Господа, яко же писано есть: «и егда взирающе бяху на небо, и се мужа два стаста пред ними во одежде беле, иже и рекоста», и протч.; там село прежде было, а теперь все пусто, мало только каменем назнаменовано. Тии мы святии обышедши места и поклонившись им, идохом до горы Елеонския, паки во Гевсиманию, идеже живоносный гроб Богородичен. Там, пошовши от Гефсимании потоком Кедрским на полудень, як на полгони, есть стопа Христова, в камени изображенна, и тая стопа от того стала времени, когда Христос, стоячи, плюнув на землю и сотворив брение, отверзе очи слепорожденному. Оттуду пойшовши паки як на полгона, и тамо есть, под горою, на запод, Силоамская купель, в которой слепорожденный умывся, прозре, и туда вход, как в пещеру, до води вниз 30 ступеней; там води будет только в мере, як на сажень, а в должину на две сажени, а тая вода течет с горы по под землею у поток Кедрский, и чудесно истекает: един раз наводняется, а другий умаляется, только ж никогда не высыхает; и вода тая сладка, студена и весьма здорова, в ней же Христос слепорожденному рече: «Иди в купель Силоамлю и умийся, и прозриши». До той воды поклонники як пойшли перваго разу, то великий утиск сделали, един другого попережая, и много бы тамо время были, когда бы турки не выгонили; бо они тамо смотрят: кто умылся, или напился, того зараз оттудова выпроважают; от той воды многии себе в судно брали, а там еще больший утиск и крик чинили, понеже много было тогда поклонников, як на 500 душ; я тогда туда с великою нуждою едва дотиснулся, и понеже почерпала не имел, снял подкапок от главы моей, и почерпах от той воды, и напившись, умихся, славя Бога, и паки изыдох в гору благополучно, и ожидали покамест вси доволни будут тою водою. Оттудова повели нас паки потоком Кедрским на полудень, и там, пойшовши як на гони от купели Силоамской, есть гроб Святаго Пророка Исаии; на том же месте и претрен бяше пилою святый пророк Исаия, над гробом его древо превеликое выросло. Оттуду еще пойшовши на гони, там стоит дом святаго и праведнаго Иова (?) при том дому и студенец изрядний есть, только ж в том дому никто теперича не живет; уже бо от части и развалился; стоит же он на Плачевной Юдоле, идеже окончися поток Кедрский, будет от Иерусалима на верстку. Таже повернувши к святому граду Иерусалиму, от дому Иова на полудень, есть тамо, под горою, село Скудельниче, сие есть, Акелдама, еже есть село крове; бо тое место куплено за 30 сребренников, за которыи Иуда Спасителя нашего, Господа, продал, и поверг сребренники во церкви, и шед, удавися, яко же Святое Евангелие свидетельствует; архиереи же, приемше сребренники, реша: «Недостойно есть положити их в корван, понеже цена крове есть; совет же сотворше, купиша ими село Скудельниче в погребение странним» и пр.; там и теперь, кроме странних поклонников, никто не погребается; там и мы единаго поклонника положили; и село Скуделниче от Иерусалима отстоит на верстку; стоит же на полудень над Юдолию Плачевною; тамо, яко же рех, едини точию страннии погребаются; тое место в горе як хата великая и обширная с чуланами выбитая и вырубленная, много в ней закамарков имеется, а в тех всех закамарках построены гроба многи, як бы ночвы, или корыта, по елику человеку уместитися можно, и в тех корытах каменных мертвецы полагаются непогребаемы, ниже накриваемы; туда и мы едина поклонника изнесохом, и видехом во истину ужасная тамо и плачевная; много бо тамо мертвецов лежит, от них же едини уже точию кости зрятся, других же плоть истлевает и риза, инии же мало что тлению причастны: тако тамо преставшася, братия наша упокоеваются; сухие же весьма кости в другую оттуду пещеру, на то устроенную, окном измещутся; мы, тое видевши растворенное человеческое естество, довольно умилялись тамо, и чудились, что како от толиких мертвецов ни един смрад исходит. Потом излезохом вон и каменем двери завалихом; вход туда в силу человеку пролезти можно; туда, в Мясопустную Суботу, вси поклонники и граждане, многое множество, приходят, такожде и архиереи со многими священноиноками и иереями, и тамо в церкве, при селе Скудельном, служат литургию, а по литургии бывает великая панихида за всех тамо и пришельцев; сицевый же чин по всяк год бывает тамо при том селе Скудельном, а в затворе есть мощи преподобныя Матроны, а когда ея совершается память, не известно. До зде о сем, скажем от части о дому Давыдовом.

Дом Давыдов есть велик собою, многие в нем палаты, сделан как замок, стоит же при самой великой браме, которою поклонники входят в святой град Иерусалим, от чего и порта та называется Давыдова. Дом той отвсюду окружен каменною оградою крепкою и зело высокою и ровом глубоким около окопак, весь же и до днесь цел, и приходя к Иерусалиму видно всего; бо на высокой горе стоит; теперь в нем турки янычары живут. С приходу в него многие пушки на раскатах стоят; туда всякому входити невозбранно, только туркам треба от всякой пары платить; тогда посылают арапина, или двоих, показати места знатнейшие святаго пророка царя Давыда. Там нам показали место в горе высоко в палатах, идеже царь Давыд псалмопение составляше, и где он рукою опирашеся, тамо и до ныне в камени изображение ручное имеется. Оттуду повели нас в верхнюю комору, идеже многие луки, стрелы, щиты и шлема, и копии, ими же на врагов ополчашася; только стрелы и копья чрез то многое время очень шашелми изъедены. Потом повели нас до студенца на низ, который студенец сицевыя ради вины бысть. Егда согреши царь Давыд, убив Урию, жены ради его, прииде к нему святый пророк Нафан, и рече царю притчу сию: «Человек некий име 99 овец, другий же име едину точию овцу, и иже име 99 отъят от него и тую едину, и самаго его уби. Что сицевому подобаетъ сотворити?» Тогда царь, не уразумев, яже о нем реченнаго, рече: «Да ископан будет студенец 99 лактей во глубину, и содеявый грех сей да повержен будет в он, и аще ему Бог простит грех его, измет его оттуду»; и повеле он студенец ископати; тогда рече ему святый пророк: «Ты, царю, содеявый грех сей», и проч. Хотяй о сем подробно ведати, да испытает пророчествия. Мы же на первое возвратимся. Потом нас повели турчин и арапин на самой верх палат, с котораго видно все во святом граде Иерусалиме, и мы довольно оттудова смотрячи на Иерусалим, утешались, что нас сподобил Господь свой святый град Иерусалим видети, толико же его благостию да небеснаго Иерусалима еще повидети сподобит всех благочестивых християн. Таже оттуду, из дому Давыдова, изшедши, идохом як пол гони городом, в левую руку на полудень, до монастыря арменскаго святаго апостола Иакова брата Господня по плоти; первый епископ Иерусалимский жил в том монастыре; в великой церкви, в левой руце, есть предел святаго апостола Иакова, брата Иоаннова, его же Ирод уби мечем, яко же Писание явствует: «Возложи царь озлобити некия от церкве, уби же Иакова, брата Иоаннова, мечем, и виде, яко годе иудеем, приложи яти и Петра», и проч. Тем монастырем теперь завладели проклятии армени; там и патриарх их злочестивый со многими иноками злочестия своего живет; в том монастыре вси их поклонники зимуют, которых во всяк рок приходит как на тысячу, и вси в том едином помещаются монастыре; зело бо велик есть тот монастырь и весьма изряден; прежде тут монастырь был грузинский; бо они закупили его от турецкаго царя, и есть зело богат. Там, в праздничные дни, дивиться мы нарочно ходили, и видели многое богатство не только сребрянних чистых, но еще и золотних множество великих кандил; у греков и франков в церквах не имеется толикаго богатства, як у них единих. От того монастыря, як пойти за браму, за город, на полудень, идучи до святой Сионской горы, там, за брамою, зараз есть место, идеже Анна архиерей жил и Каиафа, где и Спасителя нашего, Христа Господа, привязывали до древа, когда поймана и связана из вертограда привели до Каиафы. Другое место есть там яма, где святый апостол Петр, по трикратном Христа отречении, изшед вон, плакася горко; теперь на том месте армянский монастырь. Оттуда пошовши на вержение камени, тамо святая гора Сион, от нея же изыде закон, и дом тамо Заведеев, который и до днесь цел стоит; в сем дому тайная вечеря, и умовение ног, и сошествие Святаго Духа на апостолы бяше; тамо и Пресвятая Богородица по вознесении Господнем несколько лет жила в дому Иоанновом; теперь туда никому не можно пойти; бо турки не пущают; имеют бо теперь они там свои мечети, а кто хощет, то приходит на Сион гору ко ограде, где архиереи греческие, франстии и армянские, и иноки, и всякаго звания духовнаго и мирскаго чина люди, погребаются, и лобызают камение; на том бо месте восхищении апостолы представляхуся; там на сошествие Святаго Духа и молитвы читают обычныи, и мног народ тогда там собирается; в дому Иоанновом гроб царя Давыда, и царя Соломона, идеже ныне турецкий мечеть. От горы Сионския пошовши по за городом, проминувши великую порту Давыдову, пойти мало як бы на север, и на той стороне города есть место пречудно и превелико, як какие палати великие, сами собою Божиим промыслом сделаны, идеже святый пророк Варух седмьдесятъ год спал. Там, сказуют, и монастырь был, только ж теперь пусто место оно, заключается только ради прибыли турок; бо когда поклонники идут, тогда турки двери отворяют, и берут от всякой душе по единой паре. От того места святый пророк Варух тогда возстал, когда Спаситель наш, Господь, по многой страсти на кресте, возопив, испусти дух, тогда земля потрясеся, и камение распадеся, и гроби отверзошася, и многии телеса усопших святых возсташа и, изшедши из гробов по воскресении его, внидоша во святый град, и явишася многим; тогда и сей св. пророк Варух возста, вниде во град и явися многим. Изволяй о сем ведати, да испытает Писание, мы же возвратимся к пустынным и непрестанно имущим божественное желание, иже бывает мира суетнаго кроме, и отходят в пустыню обители святаго и освященнаго Савы. От святаго града Иерусалима стоит за две мили, ходу до него четыре часа; туда як пойти, то от самаго Иерусалима все промежи горами каменными ити треба Юдолию Плачевною, идеже река огненная на страшном судище потечет; тая Плачевная Юдоль взялася от самаго града Иерусалима и пошла аж за монастырь святаго Савы, и впадает в Содомское море, идеже Содом и Гоммор бяше. До сего монастыря, еще не доходя як на версту, там, по над Юдолию Плачевною, многое множество по под горою келий, разселин и замок от камени удивительно поробленно и повыбивали, взявши от низу от Плачевной Юдоли до самаго верху горы несколько рядов по обоим сторонам, идеже преподобнии отцы спасались, и тии келии всюду по над горою висят, як гнезда ластовинии, як посмотреть, то от самаго взору страх человека ошибает; до многих бо келий ни единою мерою дойти, или долезти, не можно. Таковое там прежних отец преподобных жестокое бяше пребывание; тамо братии за Сави Освященнаго в монастыре и за монастырем было четырнадцать тысящ. Монастырь с. Савы тогдашняго времени зело крепко сделан, двери до него едины только малии железные и зело крепкие, а то на то, дабы арапы не могли дойти в монастырь. Мы в том монастыре сутки были и всюду ходили; в монастыре Савы Освященнаго имеется семь церквей:

1. Церковь соборная великая Святаго Савы.

2. Святителя Христова Николая.

3. Святых апостол Петра и Павла.

4. Святаго Иоанна Предтечи.

5. Святаго великомученика Георгия.

6. Святых четыредесяти мученик.

7. Святаго Иоанна Златоустаго.

Там, пред соборною церковию, стоит гробница, сделанна як бы каплица круглообразно; в той гробнице стоит и гроб Савы Освященнаго каменний, над которым многие кандила горят, только ж мощей святаго Савы не имеется; бо франки, когда в том монастыре жили, лет 60, а потом отошли, то, отходя от монастыря, и мощи с собою взяли, ныне обретаются в Венеции. При той гробнице есть внизу и другая, общая, в земли, от камени сделана, гробница, идеже умершая полагаются братия; и туда только оконце пущено сверху, як только единому человеку влезти можно, внутрь же тамо пространно ходити; а идеже полагаются усопшии, там як корыта на то всюду учиненнии, от камени поделано; гробы там як и на селе Скудельничем. Оттудова повели нас в церковь Святителя Христова Николая; в той церкве, в левой руце, в стене замурованно много зело костей и мощей преподобных отец пустынних избиеных, их же память марта 20 совершается, до тех мощей мы дирою со свещами влазили, и поклонялися, и лобызали с великим умилением, от котораго великое благоухание исходит. Таже идохом оттуду в пещеру, идеже Сава Освященный пребываше; такожде и в келию его, которая так сделана пречудно, что человек может тое сказать, что ангелы своими руками построили. По сем оттуду пойдохом в гору по степенях в келию святаго Иоанна Дамаскина, идеже св. Дамаскин живяше и песни пояше. Также повели нас на самый верх, идеже чернец сидит и стережет крепко отвсюду монастыря святаго. От столпа показали нам Содомское море, которое оттуду видети довольно можно. Оттуду изшедши, паки повели нас к трапезе, и там, близ самой трапезы, мало отперши оконце, як только единому пролезти можно, низвесивши лестницу над Юдоль, поединцем нас впущали в Юдоль Плачевную; там, на самой долине, есть агиазма или яма обширная под горою, в которой и вода имеется, юже святый Сава молитвою изведе. Мы тую воду пили все, и умывались тою чудотворною водою. Оттуду повели нас камергаржи, си есть, предводители, Плачевною Юдолию, як на добрии гони, и там, в правую руку, повели нас на гору зело высоку, що над Юдолию стоит Плачевною, тесным путем и неудобь ходимым, до келии преподобнаго Ксенофонта, его же память иануария 26 почитается; такожде идеже келия сынов его, Аркадия и Иоанна; до того места, идеже пребывали Аркадий и Иоанн, зело путь трудный нам был. Туда идучи, многии, боячись, чтоб не пасти и не разбитися, инии с начала, другии на полпути, а инии приходя уже к близу, ворочались, аз же, грешный списатель сего, чернец Серапион, возложися на Господа и святых его угодников, идох овогда ногами, овогда руками и ногами, просто сказати, рачком лез до онаго места, и видел тамо, яже око не виде, пустынное святых отец пребывание; благодарих же Бога моего, яко сподобился поне видети и осязати жилища святых; и, поклонившись месту оному, на нем же святыи отцы спасение себе соделаша, паки возвратихомся на низ таковым образом; а на преподобнаго отца Ксенофонта келию только, как на зарю, подивились, а в ней не были; высоко бо зело и страшно и ни каким примером долезти туда не можно. Оттуду Плачевною Юдолию возвратившись к монастырю, паки тем же оконцем, по низпущеной лестнице, внидохом в монастырь; в монастыре день и нощь пересидевши, выслушавши божественной литургии и поклонившись мироточивым главам святых угодников Божиих, Аркадия и Иоанна, паки благаполучно возвратихомся во святый град Иерусалим. Ведомо же всякому да будет, что в Лавру Савы Освященнаго женский пол не входит, по заповеди Освященнаго Саввы, даже и до днесь. Не хощу же еще, отцы святыи и братия превожделенная, не ведети вас и о святом Вифлееме, о нем же преславная глаголашася пророком: «И ты, рече, Вифлеем, земля Иудова, ни чим же меньша еси во владыках Иудовых; из тебе бо изыде вождь, иже упасет люди моя Израиля». Сие место, Вифлеем святый, идеже, нашего ради спасения, Христос и Господь родися от Пресвятыя Девы Марии, отстоит от Иерусалима на две мили, ходу до него четыре часа. Туда пойшовши два часа или едину милю до святаго Вифлеема, там, на пол пути, есть монастырь с. пророка Илии, а на том месте св. пророк Илия, по заклании Вааловых жрецов, бежачи от горы Кармилския и от потока Кисова в землю Иудову, почива тамо, и Ангел Господень явися ему, глаголя: «Возстани, Илия, возми опреснок ячмень и корчаг воды и укрепися; далек бо твой путь есть», и прочая. Некии же поведают, что святый пророк Илия от того места взят на небо огненною колесницею; и монастырь сей изряден и весел, только ж и тут от арап немала докука. В сем монастыре, идучи поклонники до Вифлеема, ночуют; там и мы переночевавши и по божественной литургии потрапезовавши, пойшли во свой путь, до святаго Вифлеема, и шли як един час, и тамо, при пути, видели гроб Рахилин, жены Иакова, идеже Иосиф Прекрасный продан от братий, идучи во Египет с купцами, плакася неутешно, на матернем гробе, призывая матерь в помощь. Изволяй ведати о сем, да прочтет житие Прекраснаго Иосифа. Там, недалеко, видно село в правой руке, а тое село было когдася местечко и зовется Рам, о нем же во Святом Евангелии воспоминается: «Глас в Раме слышан бысть, плач и рыдание, и вопль мног Рахиль, плачущися чад своих, и не хотяше утешиться, яко не суть», и проч. Оттуду пойшовши, не доходя мало Вифлиема, есть тамо, при пути, яма, идеже хотел Иосиф оставити Пресвятую Богородицу, мнящи ю бракоокрадованную быти, бежати нощию от нея, яко же Святое Евангелие повествует: «Сия же ему помыслившу, се Ангел Господень во сне явися ему, глаголя: «Иосифе, сыне Давыдов, не убойся прияти Мариам, жены твоея», и проч. Оттудова ишли мы уже просто в Вифлеем; приходящим же нам до Вифлеема як на версту, много тамо всюду кучами арапских детей было, которыи, при пути стоя, великим голосом кричали сие едино слово: «Хаджилар!» многократно повторяючи для того, чтоб поклонники гостинца давали. Мы туда, до Вифлеема, прийшли в навечерии Рождества Христова; бо всякаго року того дня приходят поклонники к празднику в Вифлеем святой, где Спаситель наш родися; и той Вифлеем прежде велик был, и был тамо епископ, а теперь село уже, и живут в нем, кроме монастырей, арапи; стоит же оно на горе; а тое место, где Христос родися, ныне в монастыре, на конце, прямо востока; там имеют монастырь малий. Самии же святые места, яко то идеже Христос родися, идеже положен, и идеже Пресвятая Богородица бяше, франки держат, и тамо мщи всегда правят, и место оно, идеже родися Христос, внизу есть, и ити туда як бы в погреб постепенях; туда всходи от двоих сторон суть, едни от полудня, от предела греческаго, другии от севера, с великой френской церкви; там, идеже родися Христос, внизу, на камени белом и чистом мраморном, на восток сделана звезда велика от сребра, каменем драгоценным насажена, во знамение оной звезды, юже видеша волсви на Востоце. Напротив онаго места, есть и другое место, сие есть, ясли, идеже новорожденный Христос положен бысть; тое место теперь чистым мраморным каменем вымощено и загорожено желтыми мосенжовыми прутиками во место ясел. На сих местах святых франки погани всегда мшат. Тамо близ пошла уличка на запад; и тамо, в стене, есть место, идеже новорожденнаго купано; а и вси места в горе и около преудивительными дорогими материями многими, златыми и сребренными кандилами, украшены всюду и стены материями повыбиванны. Там, во Вифлееме, великая церковь, которую держат франки; такожде и пред церковью место великое и пространное; все бо то прежде едина церковь была, многими столпами украшенна, на которых столпах все здание стоит, такожде и стены златоблестящеюся мусиею всюду преиспещрено было прежде, да и теперь много имеется, и, як прежде рех, все то, что греки, франки и армяне, церкви имеют, едина была церковь греческая, которая и теперь еще толь благолепно, яко и великую церковь, яже во Иерусалиме, Воскресения Христова, своим превосходит благолепием; понеже оная Иерусалимская церковь, аще и была прежде прекрасна, егда сооружи святая царица Елена, обаче толь многими летами своего по части лишилась благолепия. Там, от Вифлеема пойшовши на восток, як на полгони, есть пещера под горою, идеже, бегаючи от Ирода во Египет, Пресвятая Богородица со Иосифом скрылась; в той пещере и литургию арапстии попы отправляют; и тогда мы, сему месту поклонившись, пойдохом с горы на восток, промеж садами, як на две верстки от Вифлеема; тамо место есть, идеже пастырие бяху бдяще и стрегуще стражу нощную о стаде своем, и се Ангел Господень ставши, и слава Господня осия их, и убояшася страхом велиим, и рече им Ангел: «Не убойтеся: се бо благовествую вам радость велию, яже будет всем людем, яко родися вам днесь Спас, иже есть Христос, во граде Давыдове», якоже Святое Евангелие свидетельствует; там, сказуют, и монастырь был, только ж теперь не имеется; туда треба входити як в погреб, там есть и жертвенник, служит там поп арапский благочестивый, когда захощет с села прийти. Оттуду повернулись мы воспять до Вифлеема; там, маленько в стороне, арапское село теперь, а в том селе есть студенец, о котором нам поведали вещь преудивительную. Некогда (рече) случилось Пресвятой Богородице мимо студенец ити той с предвечным младенцем, ею на руку держимым, потом и возжада Пресвятая Богородица воды напитися, они же не только не дали ей воды, но и укорили честнейшую ангел, Пресвятую Богородицу³⁹. Оттудова ишли мы во Вифлеема уже просто, и тамо, в греческом монастыре, и обнощевахом; другого же дни, по литургии на Рождество Христово, повели нас вспять, до святаго града Иерусалима, тем же путем, яким и до Вифлеема. И шли мы мимо монастыря Святаго Пророка Илии. Недалеко от святаго града Иерусалима, як на две верстке, на запад, есть еще монастырь изряден, красен и похвал достоин, зовется же он греческим языком σταυρός (ставрос), а по нашему крест; чего же монастырь сей зовется крест, любве вашей вкратце сказать хочу. Когда Лот изыде от Содома со женою и со дщерьми своими, жена убо обратшися, бысть в столп слан, а Лот, яко же Писание свидетельствует, смесися со дщерьми своими; тогда Лот, видячи беззаконие свое, и прииде до Авраама, до дяде своего, аки бы к своему духовному отцу, и исповеда грех свой подробно пред ним; тогда святый Авраам повеле ему взяти три головни от углища, и посадить на оном месте, где теперь сей монастырь стоит (о нем же нам слово предлежит), и повеле, во место покути⁴⁰, воду от Иордана туда носити и поливати тии головни, донеле вкоренятся, предрек и сие: «Да аще некий странен на пути пити у тебе вопросит, да не отречеши ему никако же. Тую епитемию Лот хотя исполнити, да прощен будет от греха, начат повеленное ему творити со усердием; враг же, не навидяй добра, дабы его от покаяния отвратити, претворися и, являясь странным, воды пить от Лота прошаше; Лот же, отчее повеление исполняяй, подаваше ему невозбранно; и тако диавол, являясь аки странен, воду испиваше, и паки Лот к Иордану возвращашеся и сосуд наполняше, а диавол паки, во образи странна являяся, испиваше воду, и толикую ему перепону в том делал, яко Лот от Иордана в три лета с водою трижды едва мог возвратитися. Бог же, праведныя любляй, грешныя милуяй, и видя его истинное покаяние, повелел оным главням тройме принять силу и укорениться, и возрасте дерево едино изрядно; а оные три головни бяху от трех дерев: певга, кипариса и кедра. Егда Святая Святых созидал премудрый Соломон, тогда, между протчими древы, и сие древо, яко добро, посечено. Оно бяше таково: когда его требоваше, идеже нужда бяше, долгаго, тамо оно коротко, а где короткаго, было долгое; для того, яко неугодно и презренно бысть, и валялося на многих местах, а после взято и помощено на потоце Кедрском. Царица Южная, идучи слушать премудрости Соломоновой, тим древом пойти не хотела, и пророчествовала, яко древо оно имать быть в великой чести. И так тое древо лежало тамо до страдания Христова, и во время страдания Христа сделали евреи от того древа, аки неугоднаго, на поругание Христово, крест самому Христу Господу, промыслом своим тако изволившему, и на том кресте распяли Христа. Чтий да разумеет, что по тому и сей монастырь Крест именуется; бо на том месте, идеже сие возврасте древо, поставлен, и где самое тое росло древо, там теперь престол и трапеза, на ней же приносится жертва, выну хваления пожершемуся нас ради на оном древе Христу. Там, где корень онаго древа бысть, сущее древо, животворящий крест Господень, стоит под престолом, затворен за стеклом, и пред ним неугасимое всегда горит кандило, и когда туда хажеи, си есть, поклонники в монастырь приходят, тогда, по литургии божественной, служащий иерей вынимает его оттуду, и износит его на главе, предыидущим двом со свещами братиям, протчим: «Спаси, Господи, люди своя», поющим, и полагает его иерей со страхом на столпце, среди церкви поставленном и украшенном, и тогда идут по два, и покланяются, и лобызают крест Господень. В том монастыре я многократно был и видел, где тое древо росло и где, ныне есть, сдодобихся же и лобызати и поклонятися пречестному сему и животворящему древу, кресту Господню. В том монастыре великая церковь зело украшенна, вся иконным изображением списанна, и монастырь сей прежде был грузинский; бо все в нем икони, и подписи на иконах, и книги, многое множество, грузинскии и до днесь имеются, а теперь сей монастырь держат греки. Тамо, среди церкви великия, много на земли крови и теперь есть; бо там, пред сим несколькось лет, разбойники, или варвары, всю братию в церкви избили, и теперь тое довольно знать, идеже варвары пролияша кровь их, яко воду; теперь в нем мало братии, разве только на пять будет, а келий пустых в монастыре довольно имеется, церкви такожде четыре имеются. И се уже рекох от части, откуду сей монастырь ведет начало и что в нем есть; протчее и о святом граде Иерусалиме да побеседуем.

Святый град Иерусалим, зиждемый яко град, стоит на восток зимний, на святой горе Сионстей, и времени сего не весьма велик; однак же у нас, в Малороссии, и такого города величиною нет; я его довольно обходя разсматривал; имеет же четыре брами велицие, народа и избей довольно есть, улицы в нем потесны; бо там возами не ездят так, как у нас, но верблюдами, или ослятами, или конми, все, что надобно, в град провадят. Сказуют же, что прежних времен и великий был Иерусалим (как с примет видно), только ж чрез многую войну умален; бо цари его руйновали, яко то Вавилонский царь, Адриан цесарь Римский, Антиох царь Египетский, Тит, Веспасиан цесарь Римский, и протчие его руйновали и доставали; о сем хотяй знать, с историями да исправится, мы же паки свое начнем. В святом граде Иерусалиме, и в городе и за городом, текущей воды или рек не имеется, ни колодезей, кроме дощевой воды, которая, як дожди идут, с хат течет в ямы, под землею нарочно на то устроенныя; бо там всюду на версе хат и будинок водотечи поделаны, а внизу великие ровчаки под хатами, як склепи, куда дождевая вода собирается, которою водою человеки и скоти напаяваются. Еще же в городе и за городом превеликии поделаны ровы, як сажали глубокие общенароднии, куда отвсюду, когда дождь идет, вода собирается, которой воды на мног час достает. Во святом граде Иерусалиме хаты или будинки не покрые, как у нас покрываются, только верхи поделаны кругло, как капище, только крепко очень; всякое же здание от самаго поделано камени, коим ни огнь, ни дождь, ни ветер, не вредит; окон в хатах там нема, ни печей, ни труб, кроме общих печей, что на базарах поделано для печева хлеба, куда всяк, кто хощет пекти хлеб, рыбу, или мясо, приносят, а за печево платеж дают тому турчину, или арапину, что печет; от того бо он себе промысл имеет. Там зимы нема никогда; только что в месяце декабре, генваре и феврале, частии весьма дожди идут, и от того да от ветру, похолодно так, як у нас перед Покровом; многие бо там в одной кошуле, без обуви ходя, не могут и ног поморозить, только, дрожа, зубами брызкают. Там огородина, всякое зелие и трава, растет чрез всю зиму и продается; много там сеют пашни в месяце ноябре и декабре, а жнут в мае месяце; там всегда равноденствие, як летом и зимою, и день 12 и ночь 12 часов.

Первая церковь первоначальная Воскресения Христова, где живоприемный гроб Христов и другие места святые, на них же пострада Христос. Сию церковь царица Елена сооружила, егда обрете животворящее древо креста Господня и гвоздие, тогда, на том месте, и церковь созда дивную и великую; еще я такой церкви великой, сколько ходил, не видел, да и видеть не надеюсь, понеже церковь оная вся места святая, идеже Христос пострада, окружила, о чем, поступивши во глубину, уразумети можем. В сей церкви пределы суть многие, идеже совершается божественная литургия, яко же сказал прежде; в сей великой церкви гора Голгофа и гроб Господень; теперь его держат франки, и на нем всякаго дня мши правят; единаго же дни, пред их Воскресением, в нашу же Вербную Неделю, с вечера до света един день по единому мши правили, и тогда больше 50-ти мшей на гробе отправили; бо у них скоро тии раздробенки отправляются, больше их все тогда читаны были: и един исходит, другий начинает, един еще не докончил, другий читати свои бреденки начинает; и говорят они тогда, аще бы и ведомо какой грех сотворил, оставляется ему⁴¹. Тогда проклятии тии оригенины сыны сами прельщаются, и других прельщают, но их часть в езере огненном да будет.

Сему же, братия, истина, а не ложь, есть; сам бо я сему самовидец, при совершении того был я в великой церкви целой тиждень⁴², и добре видел их обряды. Других гонителей и антихристов (как франки) на церковь нашу больших нет; они гроб Гооподень держат, только всякому покланятися не возбраняют. Еще же в Суботу Страстную греки большую честь ко гробу Господню имеют; благодать бо Духа Святаго когда во огненном виде греческою молитвою приходит (о чем скажу после), тогда они, не могуще зрети на такую светлость, как нетопыри, по закаморках скрываются, ради стыда и поношения. Армяне же, хабежи (абесины) и сириане, и сии хотя и стоят, обаче отдалече, только веруют и исповедуют пришествие благодати на гроб Господень. От той великой церкви Воскресения Христова, когда служит патриарх, или архиерей, в праздники, тогда два, или три, турчина услуговуют таковым образом: естьли многолюдно в церкви, то они строй делают, служащим очищая дорогу; когда диакони, обходят кадити святыя места, то они, попереду с киями дорогу делают, или с палечами, и когда бы не турки, не можно бы и церемонии делать, за теснотою; туды от всякой вери приходят многие, присмотрюючись обрядов; се же не только от греков и армян, и от прочих делается; невозбранно бо единим от других в церковь и в монастырь входити; турки же и тогда услуговуют, як по дару идут. Архиерей сядет, а они по сторонам чинят приступ, чтоб утиску не было, и там всякая церемония от греков и армянов и протчиих без услуги их не бывает, а за услугу их платят.

Монастырей 17:

1. Монастырь царя Константина и Елены патриарший; бо в нем патриарх греческий живет; он весьма изрядный, церкви в нем благолепно зело украшены; в том архиереев 6 неотступно сидят, что всякия дела правят; во отсутствии сего патриарха в праздники же, и в недели, и в суботи, поочередно, служат, и братий в нем найбольше.

2. Монастырь Св. Авраама: в нем поклонники зимуют.

3. Монастырь Св. Иоанна Предтечи: и зде поклоники зимуют.

4. Монастырь Архистратига Михаила: и зде поклоники зимуют.

5. Монастырь Великомученика Димитрия: и зде поклон. зимуют.

6. Монастырь Святителя Христова Николая: тамо чернецы живут.

7. Монастырь Св. Великомученика Феодора Стратилата: и зде поклонники зимуют.

8. Монастырь Св. Великомученика Георгия.

9. Монастырь Св. Великомученика Георгия: зде и вериги в церкви висят, что на Георгии были.

10. Монастыръ Введения Пресвятыя Богородицы: тут чернецы живут.

11. Монастырь Св. Василия: и зде черницы живут.

12. Монастырь Св. Великомученицы Екатерины: и тут чернецы живут.

13. Монастырь Преподобнаго Евфимия: и тут чернецы живут.

14. Монастырь Савы Освященнаго: сей за Иерусалимом стоит.

15. Во Вифлееме Рождества Христова.

16. Монастырь Св. Пророка Илии, на пути в Вифлеем.

17. Монастырь Σταυρός или Крест. Монастырь Илии, четыре последнии, далече стоят от града. По сих всех монастырях, сидячи мы во святом граде Иерусалиме чрез 6 месяцей, довольно ходили и по церквам покланялись, благодаряще премилосердаго Бога, яко сподобил нас Господь св. град Иерусалим видети и поклонникам быти святым местам, плотию и кровию Христовою освященным. Потом, возставше, вси поклонники идохом в Горняя со тщанием: во град Иудов, и внидохом в дом Захариин, и целовахом место святое, идеже великий во пророцех, Иоанн, родися; на том месте теперь церковь прекрасна стоит; в той церкви, по левой стороне, степеньми мало в низ пошедши, есть тое самое место, идеже св. Иоанн родися. Место тое всюду зело чистыми мраморными досками выслано, а по средине сделано от сребра велику звезду, идеже отроча св. Иоанн положен бысть, и тамо вси покланяются, и место оное лобызают. И мы, святому тому месту поклонившись, изыдохом оттуду: там нам, в правой руце, в стене, за кратою, показали той камень, на нем же св. Иоанн Предтеча сидел в пустыни и проповедывал царствие Божие, глаголя: «Покайтеся: приближи бо ся царствие небесное». Там тая церковь прекрасна зело, вся вымощенна на земли чистым разноличным мрамором; а где родися св. Иоанн, тое место, по стенам и в верх, дорогими материями выбито и фигурами дивими украшено. Много там и кандил сребренных безпрестанно горят, а при той церкви монастырь преизряден, в котором франки живут и когда в церковь поклонников пущали, то брали арапы, села того жителие, от всякой души пар по 8. Прежде, сказуют, Горняя град был; а теперь малое село, и сами в нем арапы живут; а по чему зовется горняя, бо помеж горами сидит и зовется греческим языком «Οριχή», нашим же Горняя. Оттуду пошовши як на вержение камене, тамо есть чудесный источник, который, во время рождества св. Иоанна Предтечи, от камени изыде. И Горняя отстоит от Иерусалима на три часа ходу, стоит на запад. Таже пошовши час яко бы един, промеж горами высокими, тамо есть в горе место, идеже Святая и Праведная Елисавет, утекти не могуща с отрочатем, и рече к горе: «Гора, гора, прийми мать с отрочатем!» и повеле Господь каменной горе разсестися, и абие камень разседеся, и сокры ю с отрочатем, и тамо тогда, Божиим повелением, изыде вода пречудна, яже до днесь истекает преизобильно, а тая вода откуду взялась, не можно и теперь постигнуть, зело есть студена, здрава и сладка; мы тую воду пили довольно, и умывались. Многи же хажеи и камень и воду тую брали себе на благословение. А от того места пошовши як на две версты, или 3, естъ тамо вода, идеже св. апостол Филип крестил каженика, яко же воспоминается о сем в Деяниях Святых Апостол, яко же: «Идяху путем, приидоша на некую воду, и рече каженик: «Се вода: что возбраняет ми креститися?» и пр. Тамо не подалеку и другий есть источник, тогда явися, когда Иосиф от града Назарета со Пресвятою Богородицею пришел во град Назарет написатися, и возжадася Пресвятая Богородица, и абие изыде тамо источник живыя воды. Там мы, поклонившись святым местам, паки благополучно возвратихомся во святый град Иерусалим.

По сем, приспевшу празднику въехания Господня во Иерусалим, велено всем поклонникам от всех монастырей, идеже станцию имели, в навечерии сего праздника собрались бы во великую церковь, идеже живоносный гроб Господень; в тую церковъ мы вси собравшись, такоже и жители иерусалимские, безчисленный народ, слышали вечерни, а по вечерням песни; тамо вси и обнощевахом, и там слышали утрени, и божественныя литургии, а по литурги, побравши ваия от финик и ветки от маслин; такий бо тамо обычай, что по литургии дают ваия, потом повели всех нас во великий Патриарший монастырь, и там мы потрапезоваши, идохом во свояси. Того ж дня, як полдня, всюду по монастырям стали, устроенни на то, мергаржи бегати и кричати, чтоб в самой скорости приуготовлялись и выходили за город ити до реки святаго Иордана. Тогда везде по улицам, а наипаче там, около монастырей, в которых поклонники сидят, великий крик и смятение было; понеже арапи отвсюду понаездили с верблюдами, конями и ослятами, много множество, и постановились по улицам везде, идеже чаяли исходитъ на Иордан хажеев имущих, и всяк арапин исходящих поклонников, ов на своего верблюда, другий на своего коня, и кой на осля, предваря друг друга, хватив и сажав, своего ради прибытка, и бе видети тогда между арапами великое несогласие и междоусобная брань, и великий крик; тогда всяк хажей, кой что запобегл и захватил, или где его посажено, там уже и сидел, и на том в самой скорости за город исходил; а которыи не хотели садиться ни на верблюда, ни на кони, ни на ино что, хотя сами шествовати своими ногами, тих арапи удержовали и шановали добре палечам по боках, а иногда и по голове, и силою на скот садили, разве кто хитростию якою рано еще выскочил за город, и той пешешествовал до Иордана. И когда выбрались вси уже за город и собрались вси в купу, греки, франки, армене, кофи, сириане и граждане иерусалимскии, тогда пришол сам мусулим турецкий, по нашему полковник, такожде сипая, по нашему сотник, а с сими многое турецкое, со оружием и хоругвями, с тимпани и играми, пришло воинство, и велел ступать зараз сидящим на верблюдах, по два человека, а по переду многие турки на конех ишли, за которыми все поклонники на верблюдах и ослятех ехали; другие же турки вооруженные около поклоников, гд можно, бегали и строй чинили, и мног тогда утиск и крик между народом был, единое от великаго утеснения, другое же от узкаго и теснаго пути, к тому же и страшная совершается: горы высокие и яри преглубокие, каменные, несказанно тесен путь, страх и трепет отвсюду, а не иначе, от арапов и разбойников; бо онии там всюду по горам в каменех и скалах, як мыши, живут, и весьма бы туда не можно пройти, когда бы не турки с великою силою провожали. Мы там того дня, покамест с тех гор выбрались, великой беды набрались; а полезши с тех гор и пропастей каменых, ишли уже меньшую половину ровным и гладким полем, даже до святаго Иордана; но мало не приходя, заночевали на том поле, близ Иерихона града; бо Иерихон на сем боку от Иерусалима состоит, и ныне есть пусто, только стоит тамо и до днесь дом Закхеев, в правой руки, когда от Иерусалима идеш до Иордана. А где мы ночевали, от того места як на две версты, тамо гора есть превысокая, идеже Спаситель наш постися 40 дний и ночий и от диавола искушаем бысть; и тая гора сама над ровным стоит полем, острая и многочастная; на тую гору весьма ити страшно, а туда, где прежде монастырь был, туда путь весьма страшен и узок; тамо бо на ином месте едва един человек рачки пролезти может; оттуду як посмотришь вниз, в преглубокую дебрь и пропасть, то великий страх человека обыймет, и един другому запрещает на низ смотрети; до того места многие ити не могли, боячись, и ворочались назад, иные среди пути, другие при самом пути, верху горы (где и монастырь был) дойти мало не могли; я же, с протчими смелейшими, уповая на Бога лез то руками, то ногами, со страхом, и долезши туда помалу, видели место тое, где прежде когдась и монастырь был и церковь изрядная, в котором и до днесь на стенах иконное изображение имеется, только ж церковь оная местами развалилась. Тамо при нас франки мшу свою отправляли, тамо и мы, поклонившись, идеже Христовы сгоясте нозе, возвратихомся во свояси, где наше было стоялище. Тамо, в правой руце, за горами, стоит жена Лотова, яже обратися в столп, только ж мы ея не бачили; бо нас туда не водили. На том месте две ночи ночевали; в другую ночь зело рано, мало не як о полночи, велено всем вставать и ити до Иордана; и идохом оттуду еще ровним путем як три часа, и дойдохом до святаго Иордана во Страстний во Вторник, як только солнце стало сходить, и приближившися ко Иордану як на верстку, тогда поклонники учинили крик и топот от радости, един другого начат предваряти и бегати ко Иордану, кто как могл; и сседши с коней, верблюдов и ослят, в реку просто побегли, иной в единой кошуле, а иной и в одежде, неискуснии же в плавании, верхом, един другого оцепивши, в воду пущали; я же, списатель сего, в плавании не искусен, наклонивши древо, сущее тамо на брезе, и оцепившись за верх руками, пустил в воду, и в той воде довольно измылся, благодаряще Бога. Тогда тамо несть зрения на лица; вси бо вкупе купются, духовнии и мирстии, мужи и жены; и заняли тогда в реки места як на верстку; только ж всякой веры особливо купались, а турки вси со оружием на конех по берегам стояли, чтоб арапи оттуду на нас не напали; мы в той реце полчаса измывались, а больше турки не дали; бо старшие турки ждать не хотели и зараз нас всех повыгоняли. И так мы, измывшись и воды понабиравши, вспять возвратихомся, и где идучи до Иордана ночевали, там опять мало не до вечера сидели, ради горючести солнечной; бо там, где сидят, много палаток или наметок разбивают, ради горячести; а как похолодало, пошли мы оттуду во Иерусалим, такоже от Иерусалима до Иордана сицевым образом, и другого дни рано пришли во Иерусалим. Там, за городом, многии янычары, изшедши из города, мусилима, а по нашему полковника, стретили, который с нами ко Иордану ходил; много же из ружья и из великих пушек пальбы было, а мы по своим квартерам расходились. Долго ж нам тая дорога в памяти будет. Река Иордан узкая, можно доброму человеку и палицею перекинуть, только быстро идет; вода в ней коломутна, и с берегов очеретом и деревом заросла по обоим сторонам; она взялася от Тивериадскаго моря, идет як на полудень и впадает в Содомское море. Туда, до святаго Иордана, идучи от Иерусалима, непременно дать треба старшему таржаманту червоного, а за коня другого, кроме того что и арапина того, котораго есть конь, кормить надобно.

Приспевшу Четвертку Страстной Недели, велено собираться всем поклонникам в церковь царя Константина и Елены. Тамо, среди монастыря, три архиереи с протчими священниками, маслосвятие отправляли, и мазали всех нас елеем святым; потом един архиерей начальствующий всякому давал по две великих свещей, такожде и патриарший наместник давал разрешительныя патриаршия листа, которыи мы тогда взяли, и отходили на квартеру; а того ж дня о полудне другий архиерей пред святою портою на дворе превеликой церкви умовение ног чинил, и было там тесно тогда; всякой бо веры народа было, турки ж и арапы на множество народа смореть собираются. В Пяток же Страстной велено от монастырей всем поклонникам собираться во великую церковь. Тогда тамо, при дверех, турки сделали весьма малый вход, токмо единому пройти, а при том разбили и палатку, ради солнца, где началнийшии турки, мусилям, ага и протчие сидели, и янычары на обоих сторонах при входе стояли, которыя входящих по единцем удерживали и крепко смотрели, уплатил ли всякой за вход до града и за Иордан деньги, и уплативши свободно ишли, а которыи не уплатили, тех с боем далече прогоняли; а платежи познаются, имея в руках картки, за печатью турецкой руки; сие же чинилось в Пяток зранку до полдня, и мы в Пяток еще вошли в великую церковь и там обнощевали, и в нощи той слушали службу, потом надгробное пение, а где Иосиф с Никодимом, снявши с креста Христово тело, плащаницею повивали, там и проповедь проповедник говорил греческим языком, а потом за пришедших на поклонение всех поклонников многолетствие чинили. В той церкви, не только поклонники, но и жители иерусалимские от Пятка даже до Воскресения сидели, а на седьмом часе, як вдарили в било на вечерню в греческой церкве, тогда турки вси увойшли в церковь и заключили порту и всюду огнь погасили от гроба, и в сей церкви и на горе Голгофе и двери до гроба запечатали, и сами турки старшии, а при них и яничары многии, стали при дверех гроба Господня, а другии турки, где який мог, в гору высоко позлазили и ожидали времени онаго, в которое возсияет благодатъ Божия. Тем времянем в греческой церкви начали отправляти вечерню, и архиерей начальствующий един выбран и устроен с протчими священниками во олтаре, бяше ждуще времени инаго; не бяше бо сам Патриарх Святейший тогда во Иерусалиме; и як стали парамей читать, тогда на гробе и около гроба Господня начал являтися як темний и малый туман, и стало мало накрапати; бо церковь святая над гробом непокрытая, только что як сеткою, дротом наведена. И оный туманец взялся от гроба, и як вдарило 8 часов (ибо часы в церкви имеются), тогда туманец оный поднялся мало в гору до кандил, идеже многое множество висит, и стал являтися огнь в кандилах, аки бы свеща горящий, во многих исходящ аки бы молния; тогда народ, видячи таковое невидимое чудо, звали на мног час: «Κύριε ελέησον», биючи перси своя и от радости вопити; и турки, сущии тамо, такожде стали кричати: «Аллах! Аллах! сие есть: «Боже, Боже великий, дивнаго в чудесех Бога!». Архиерей же, сущий тамо в церкви, в олтаре (ибо там устроен), ждущий времени сего, мног от народа глас слышащ, и тое видев чудо, тече скоро со священники от олтаря к гробу Господню, зараз ему ко гробу турки отворили, и внийде в он архиерей Божий, священницы же и иноки, с многими хоругвями, обступили окрест гроб Господень, и начали чинитъ процесию с молебным пением около гроба Господня; внутрь же, идеже гроб, никого более не пускают, кроме архиерея греческаго, еще же арменска архиерея в первую комору, идеже камень отвален лежит, впустили, и то он накуповуется у турков, чтоб, стоячи в народе, ему не толь было срамно, что ему такой благодати испросить от Господа, яко злочестивому, нельзя. Стоят же тамо и турки начальнейшие при дверех гроба, ожидаючи имеющей на гробе Господнем благодати; стоят они приницающе; народи же вси, сущии тамо, с плачем и воплем вопиют: «Κύριε ελέησον», молят Бога преподати благодать на гроб. Арапские же дети, малые и великие, в вечеру в Пяток и в Суботу, даже до явления, един другого великим гуртом, оваго на ремне, иного за руце и нозе взявши, около гроба носили, и бегали и разно претворялись, и великим гласом, яко ниже слышати что можно, вопияху своим языком: «Господи, помилуй! Господи, пошли, в виде огненном, на гроб твой святый с небеси благодать твою святую!» а другии вопияху: «Да будет проклят, анафема, иже не верует пришествию Святаго Духа во пламени огненном на гроб Господень!». Сие же чинили в Пяток и Суботу, в день и в ночи, даже до пришествия огня на гроб, и сей обычай они имеют (сказовали они нам) еще от Царицы Елены. Приспевшу же 8 часу в Суботу (яко же прежде рех), бысть от всех ко Богу прилежна молитва, во еже на гробе возсияти благодати. Тогда, отцы и братия, явлшийся на многих кандилах огнь невидим бысть; взятся бо невидимо ко гробу Господню, и тамо кандила зажже, и разлияся на гроб Господень аки вода, яко же речено бысть нам. Тогда сущий тамо внутрь архиерей Божий, благодаря Бога со благодатию, оный пламень изнесшею, великое кандило, на то нарочно устроенное, зажигает, и три великия запалив пуки свещей, един подает арменскому архиерею пук, с двомя изшед, тече скоро во олтарь, имея распростерти руки, чтоб народу удобнейше можно запалить свещи; бо всяк человек имеет в руках великий пук свечок, и тии свечи запаляет тогда, когда патриарх, или архиерей, изыйде от гроба Господня. Там, при дверех, два чернеца великии, стоящии в великих епанчах, только взяли архиерея под руки и несли даже до олтаря. И турки, такожде в самих епанчах, по обоим сторонам ишли с плетьми, и людей били, чтоб не толпилися и не удавляли архиерея; безчисленный бо тогда народ в церкве собирается, и всяк тогда готов и на раны, только дабы могл свещи запалити, тое едино себе за щастие имели. Тогда архиерей Божий со многим трудом, в поте лица, едва во олтарь внийде, и какая в народе тогда бысть радость, сказать не можно; оный бо огнь бяше паче естественнаго, ниже опаляющ, ниже жгущ, точею увеселяющ, и тот огнь як на полквадранца отнюдь не печет, только як бы який ветрец теплохладний бывает, белосиневатый взором, претворяется же в естественный огнь тем огнем, когда поклонники и жители тамошнии запалили свечи и стали по церкви бегати с великой радости, то по церкви, не яко свещи горяху, но яко самий пламень от многаго народа, имущаго запаленныя свечи, разливашеся. Когда бо и архиерей изийшол от гроба Господня, то с дверей, аки от пещи, ударил необычайный на церковь огнь; по исхождении же архиерея с тем огнем, старшему турчину 3 поклонники дали по два червонных, дабы им наперед от всех повелено внийти и поклонитиси, живоприемному гробу Господню зараз по исхождении архиерейском, и тии нам свидетельствовали, что еще мало застали на гробе Господнем, и гроб тогда еще весь был в нове, по которых и других, и другие такожде хотячи еще мало видети тое, давали турчину по червоному и по талеру по сих, только ж сии ни чего не видели. И стояли там при дверех Господних, турецкая стража от времени онаго даж до другого дня, чрез всю ночь, и брали от всякой души, яко же прежде рех, первее цо червоному, таже по талеру, после пол, тажэ поменьше, покамест не стали толпитись. Тогда отошла турецкая стража, и свободно уже всяк приходил, и покланялся; тамо и мы внутрь церкви, от Пятка до Светлаго Дня, сидели, и кто ести хотел, куповал хлеб, что при дверех церковних продается, сквозь, в церкве, устроенными на то в дверех, малыми дирами. В день светлый Воскресения Христова во утрении турки велели всем нам ити на трапезу в Патриарший монастырь где нас поздравляли с праздником и добре гостили; а когда стали трапезовати, то турки с барабанным боем, сурмами и играми пришли, и играли чрез всю трапезу, поздравляючи поклоников с праздником и огня пришествием, где мы потрапезовавши, паки по своим квартерам росходились.

И сидели мы в Иерусалиме до Фоминой недели, и той недели в понедельник всюду по улицам с хоругвями, дающе весть, дабы всяк поклонник готов был на другой день исходити рано до Иопии, и во Второк зело турков, а наипаче арапов премногое множество отвсюду по улицам с коньми, верблюдами, ослятами и мулами стало, тамо которых поклонников сажали, и кто что захватил, или где посажено, на том в скорости за город всяк исходил, а кто хотел пеш ити, тых нещадно были, претячи саблями и обнаженными ножами, и силой на свой скот, своего ради добытку сажали. И тако за город выходили, един по единому, и ждали там покамест вси поклонники, грекп, армяне, франки и протчии за город повыездили, и в купу собирались, и граждане иерусалимские, многое множество от всякаго народу, за город повыходили, и стояли по обоим сторонам, смотрячи, провожаючи поклонников туда, за город. И греческий патриарший наместник, со всеми архиерей изышли за город, мир нам и благословение дающи и желающи щасливаго пути. Тогда великое умиление всех бысть; понеже всяк, посмотрев на святый град Иерусалим, покивая главою и умильно взывая: «Иерусалиме!» Иерусалиме и пр., уже мы тебе больше не будем видети!» и тако отходили с немалым сожалением. А когда вси уже собрались за городом в купу, тогда агазий, сие есть, сотник, со многим турецким и арапским войском и с хоругвями многими, окруживши всех нас, начали строй чинити обычным образом, и велено зараз по переду сидящим на верблюдах ступать, таже на конех, ослятех и мулех, и протчая, яко же до Иерусалима вышли, на села Еммаус, на Ремель, до Иоппии. В тех селах, як туда идучи, так и обратно, платили, туда от человека и оттуду по три талера. Во Иоппию же пришедши, стояли и там еще две недели в Божогробском подворьи, поки французы пришли кораблями по поклонников, турчину не уплатили надлежащих денег, и между собою не сошлись; бо они от корабля, которий будет больше поклонников иметь, тот больше, а который меньше, тот меньше, платит, всех же кораблей великих зело было осьмнадесять, от которых франки корабленники три тысячи талерей заплатили, сами же от всякой души за корабль брали по семьнадцать левов или талерей, и тии корабли, когда кому куда ити треба, отходили: иной корабль в Царьград, другий в Солун, а инший по другим городам и островам: мы же вседохом в корабль, пловущ во святую Афонскую Гору, за которой, яко же прежде рех, дали мы от всякой души по осьмнадесять талерей, и плавание творити начахом от Иоппии, идохом мимо веси Кесарии Филиповы, и приидохом на Кармильскую гору, на нейже святый пророк Илия закла жрецов Езавелийских триста и семьдесятъ; и тая гора стоит недалеко от града Назарета и от горы Фаворской, на ней же Христос преобразися, близ моря Тивериадскаго. Таже не по многих днех прийдохом в Кипр: тут и гроб четверодневнаго Лазаря в монастыре стоит; оттуду ишли мы мимо Анатолии, на Мирликию, идеже святитель Христов Николай епископ бяше, таже на Финикию, и по Тиру идохом⁴³, и оставивше оныя, идохом на великое море до Родоса; тут нас разбойники, малтизи зовемии, напали, только ж ни чего не чинили и не пакостили, кроме что взяли с нас с ведерко масла деревяннаго, и то они там не пакостят, що всегда на кораблях, которыми хажии идут, капетане французы имеются, котории в той же, в кой и оны, религии находятся и имеют между собою дружество; а буде ли они малтези усмотрят где на море турецкое судно, то не только все заберут, но еще и турков побьют, и корабль спалят; понеже они в том наипаче обретаются, чтоб пакость якую к ущербу турецкому сделать царству, а себе корысть. Однако и мы покамест от них наш капитан не отбув, в немалом страху были вси. Другая беда паки нас тогда ж постигла была, когда уже воды на корабле не стало; тогда, аще бы ажию и нас Господь не помиловал, обычным своим милосердием, и в остров, неведомо який, занес был наш корабль, умрети бы не единому предлежало. В том острове понабиравши мы воды довольно в бочки, пустихомся на море, и плыхом до предреченнаго Родоса; оттуду пойдохом в Константинополь, тоже на остров, о нем же воспоминается в Деяниях Святых Апостол, и пристахом противу Хио; таже идохом несколько дний оттуду на Милну остров, где превеликую нужду терпели; понеже корабль наш, сущу ветру противну, вспять носим бысть; ибо качашеся зело и низпадаше, яко же мнети нам, уже погруженным быти, протчее и спасения надежда отнимашеся. Еще низпустивши паруса, носими быхом два дни и две ночи около святой Афонской горы; третьяго же дня, сущу постоянну ветрецу, приидохом во святую Афонскую Гору, и тамо от корабля изийдохом благополучно, протчии же в кораблях отийдоша в Солун. Мы же, пребывше в святой Афонской горе некое время, и идохом в Болгарскую землю, но на Царьград боялися ити, понеже тогда превеликая чума всюду по островам, а наипаче в Цареграде, прокинулась, и бысть великий тогда мор; того ради мы ити через Болгарскую землю принуждены. Идучи от Святой горы пешими ногами 4 дни, деручись по великих горах, дойдохом города, Серес, где бавелна⁴⁴ родится, и с того бо там турки тамошнии наипаче и промысл имеют, и всюду на поле много бавелни так, як у нас гречки, или другую пашню жнут; и город сей зело велик и многолюден; туда отвсюду купец доходит, и за скот купить и продать можно. Торжица там превеликии, и купцов, что в лавках сидят, превеликая сила, турков, арменов, болгаров и другого народу премного. Мы в том городе тиждень сидели, пока людей нашли, с которыми далее бы пройти можно; ибо в той земле не можно от разбою и от злых турков без пакости жадною мерою ни мало пройти. Оттудова мы ишли и с людьми до города Невракопа полтретя дня, а от Невракопа до Разлогу два дня; там, близ Разлогу, вода горючая, которая под горами от камени истекает и як в конобе катит, в которой воде ни на едину малейшую минуту перста не можно удержати; и тая вода кипящая от камени истекает, только на многих местах и в гору ключами бьет, и великая пара исходит оттуду, и вода оная червеная, як бы кровавая, и говорят болгары и вси тамо живущии окрестныи, тамо во главу усеченна бысть святая Варвара Великомученица непременно, близ коего места и знамение есть, идеже купель бяше от камене, и оттудова як на полудень на верстку есть знамение, где город был, и сказуют, что Неаполь бяше город, о нем же в житии Варвары воспоминается, и вода, сказуют, от того времени стала кровавая, когда во главу усеченна бысть Варвара от отца Диоскора своего, и когда кровь ея на оный камень изийде, то и до ныне чудесно весьма истекает. Туда от всех сел близких исходят вси люди с процесиею и молебствием в день святыя Варвары, и празднуют весь день тот; сие же на всякое лето творят; мне не только протчие, но и сами священники сказовали о всем том, и мене туда от села Разлога един хажей болгарин, который со мною во Иерусалиме был, своим конем возил нарочно, чему много я чудился, но ради горючести, не можно было измиться, а от далече стоя истекшеюся тамо водою и мало студеною, измыхся и пих благополучно, простожуючи, славля Бога. При самой же той воде и река быстрая течет студена; там мы мало не целый день сидели, и паки возвратились во свояси. И идох я еще от Разлога полтора дня до Рыльскаго монастыря; и сюда я идучи пеш, видал горы превеликие, с которых верхов, за высокими облаками, видети не можно, и яры и пропасти преглубокие; и все там то с горы, то в низ, ити треба; а с самаго верху тых гор всюду вода холодна и здрава истекает, которая, совокупившись близ Рыльскаго монастыря, немалую делает реку. В том Рыльском моностыре и мощи преподобнаго отца Иоанна Рыльскаго, и монастырь он хорош, во всем доволен молитвами преподобнаго; в нем здание пречудно, братий в нем довольно; стоит же он весьма на приличном месте и красном; в том же монастыре и я целой тиждень просидел, и поклонихся мощам, и идох до града Самакова един день; оттуду до Европоля 3 дни; от Европоля до Плевена 2 дни; от Плевена⁴⁵ до Шистова 4 дни. Тут идет река Дунай; там у мене два рази турки взяли по червонному; бо они от чернуя всяко берут там всегда по червонному; а ежели который не имеет, тех на другую сторону не пропущают; от прочих же людей ничего не берут, только що за перевоз по паре, то есть, по три денежки; и не только там берут по червонному от чернеца, или жида, но и везде над Дунаем, и тогда перевозится. И я там обще не хотя давши червон, идох с купцами в Мултянщину 4 дня до столичнаго города Мултянска, Букурешт, где господарь или воевода живет. Сей город между первейшими городами считать можно; весьма бо красен собою, велик и во всем доволен; туда купцы отвсюду приходят, с Турещины, Болгарии, Венеции, России, и других земель; монастырей в нем премного каменных изрядных, и приходских церковь много в нем есть; всюду здание пречудно, хоромы высоки и пресветлы, и такова города, сколько я ни ходил, мало видел; зело бо красен и весел, и построен чинно, валов или тамо замков не имеется; бо турки не дают им строити. В сем городе и я несколько дней посидевши, пошол оттудова до Буза⁴⁶, и шол 2 дни; оттуда до Рымника день един; от Рымника до Фокшан день един. Сей город, Фокшан, граничит между Волошиною и Мултянскою землею, и половина города Мултянская, а половина Волоская, и в сем городе также купечество доходно и между средними городами его и щитать можно; разделяет же его на двое текущая речка, которую и перескочить местами можно; в сем городе два дня я сидел, а оттудова ишол до Джумая⁴⁷ полтора дня; от Джумая до Бакова два дни; тут слив у горок премного; туда из Киева ходят по сливи, а по вино ходят до Волошскаго города Фокшан да Букурешта, и оттуду провозят всюду волоское вино. И от Бакова ишол я день един до Романа, по сем до столичнаго города Яссы. Сей город немал, купечества в нем много, монастырей 7, а приходских церквей немного; там, в монастыре Святых Трех Святителей мощи, и Параскевии, ея же память октября 14 дня; в сем городе Волоский воевода живет. А идучи в Мултянскую землю речки суть сии: Серет, Молдава, Быстрица, Протуша путная, а по сей стороне Прут. В Яссах я два дни сидел и, поклонившись мощам, паки яхся намереннаго пути к отечеству, до Могилева дней пять, шесть, и пришел в Могилев против праздника Покрова Пречистой Богородицы, на ярмарок; тогда там ярмарок собирается великий, и Могилев стоит над самым Днестром, местечко нехудое, жидов проклятых довольно; тот ярмарок и славен только что жидами; бо в них, поганцов, всякие вещи продаются, и горелка там весьма дешева. А от Могилева ишол до Шаргорода два дни; оттуду до города Мерехвы полдня⁴⁸; по сем до города Краснова⁴⁹ два дни; таже до города Немирова полтора дня; до Паволок⁵⁰ 3 дня, до Фастова и до Василькова, до граничнаго города, оттуду до Киева шесть миль. И пришел в Киев пред Пилиповкою, ноября 12, 1751⁵¹; пошол же с Киева до Иерусалима 1749 года. И в Киев пришедши до угодников Божиих, и поклонившись иконе чудотворной Пресвятой Богородицы, и иконе святителю Христову Николаю, иже во великой церкви, и главе святаго равноапостольнаго Князя Владимира, такожде и мощам первомученика Стефана, и преподобным отцем Печерским ближния и дальния пещеры, такожде и святой великомученице Варваре, почивающей в нетленном своем преславном теле, в Золотоверхнем Киево-Михайловском монастыре, в церкви святаго Архистратига Михаила, и святителя священномученика Макария, иже в Киево-Софийском монастыре, и походил по монастырям и по пещерам, руками святых сделанным печерских; видех же святые мироточивые главы, и поклоняхся, и испросих от водящаго дать от святаго оного мира помазити очи свои; миро же оное от глав и костей святых только истекает. Благодарив же Творца моего, и Пречистую его Матерь, и святых его угодников, яко сподобихся и я, всех последнийший, святый его град Иерусалим видети и поклонитись живоприемному его Гробу, и протчим святым, плотию и кровию Христовою освященным, и паки во свое отечество благополучно возвратихся; Ему же от мене, непотребнаго и грешнаго раба, монаха Серапиона, о всех и за всех да будет величие, честь и слава, благодарение и поклонение, ныне и в будущие нескончаемые веки веков. Аминь.