Подвиг преп. Серафима (Вырицкого) в годы ВОВ

Выдающийся святой и исповедник Русской Православной Церкви Преподобный Серафим Вырицкий был с юности и до праведной кончины человеком удивительного внутреннего смирения, милосердия и преданности воле Божьей. Конечно же, все святые имели эти добродетели, но по меткому замечанию знаменитого патролога современности, доктора церковной истории, профессора А. И. Сидорова «каждый святой имеет свой аромат». В жизни преп. Серафима Вырицкого нам было особенно ярко явлено сочетание именно этих добродетелей. И, следует особенно отметить, что эти качества христианской души были крайне востребованы в эпоху страшных испытаний Великой Отечественной войны, как в судьбе всего Отечества, так и отдельных семей и людей.

«Судьбы́ Госпо́дни и́стин­ны, оправда́н­ны вку́пе» (Пс 18.10), – говорит псалмопевец, но нелегко бывает человеку принять эти слова глубиной души посреди жестоких испытаний и устрашающей зияющей неизвестности будущего. Василий Муравьев через всю жизнь пронес готовность принимать судьбы (суды) Божии, открытые как через жизненные обстоятельства, так и через решения старших. Исполнять именно не свою волю, а Божью волю будущий старец учился, начиная с самого юного возраста.

Преподобный достиг высокой меры духовного совершенства, находясь еще именно в миру. Он приходит в монастырь осенью 1920 года (ему в это время исполнилось 55 лет), и пишет прошение на вступление в братию Александро-Невской Лавры. А уже в 1926 году он избирается на общем собрании братии Александро-Невской Лавры духовником как для монашествующих, так и для мирян. Эта должность – духовника главного монастыря столицы Российской империи, подразумевала также обязанность принимать исповедь епископата трех епархий – Петроградской, Олонецкой и Новгородской.

Преподобный Серафим подал, таким образом, пример духовного преуспеяния в миру, пример духовного трезвения и благочестивого христианского устроения, не повреждаемого соблазнами мира сего. Добродетели смирения, милосердия и преданности воле Божьей, которые мы особенно выделили в духовном облике преп. Серафима Вырицкого, помогли купцу Муравьеву идти посреди мира по пути, который привел его к старческому служению. Смирение и милосердие не позволяли тратить на себя лишние средства, а преданность Божьей воле создавала полноту ощущения себя на службе Богу и ближним. Эти же добродетели помогли ему совершать служение молитвы и пророческого вразумления в тяжелейшие годы Великой Отечественной войны и трудное время восстановления гражданской жизни в послевоенный период.

Василий Николаевич имел особое внимание к внутренней жизни души. Окормляясь систематически у преп. Варнавы Гефсиманского, будущий отец Серафим творил усердную молитву, еще находясь в миру − в том числе, находясь на работе, принимая какие-то решения, связанные с ежедневными бытовыми ситуациями. Кто-то на работе, скажем, оказывает непослушание или допускает разгильдяйство, кто-то наоборот трудится очень хорошо по сравнению с другими. И вот перед руководителем постоянно возникают вопросы: как кому-то вынести благодарность, кого-то отметить, как кого-то наказать или, по крайней мере, укорить, кого-то поблагодарить. Руководитель должен принимать решения, чтобы в коллективе была здоровая обстановка, чтобы было меньше зависти, ревности, нездорового соперничества. Сохранились свидетельства, что Преподобный все решал с тайной молитвой – незаметно, про себя он просил у Бога благословения на каждое решение, даже самое маленькое. И так изо дня в день, прибегая к Богу в искренней внутренней сердечной молитве, он приобрел тот духовный опыт, с которым пришел в монастырь. Этот опыт касается таких тонких вещей, как познание воли Божией в каждой конкретной ситуации. Впоследствии отец Серафим приходящим к нему из мира − людям, жившим в тяжелый период разрухи в стране после гражданской войны, гонений на Церковь, во время Великой Отечественной войны, − мог передать им опыт познания воли Божией, который он приобрел, еще будучи мирянином.

Старческое служение преп. Серафима было насквозь пропитано подвигом милосердия ко всем требующим помощи и совета. Находясь на одре болезни, в ответ на многочисленные просьбы близких поберечь себя, старец отвечал: «пока рука моя поднимается для благословения, я буду принимать людей». Отношения старца ко всем приходящим к нему вполне соответствуют свидетельству святого апостола Павла: «был тих среди вас, подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими» (1Фес 2.7). Этот подвиг старец пронес сквозь всю свою подвижническую жизнь. Кроме того, именно движимый милосердием старец совершал молитвенный подвиг коленнопреклонного моления на камне, которое совершалось в посильное подражание своему любимому Святому – преп. Серафиму Саровскому.

Преподобный возносил прошения за Церковь и народ, Отечество и правительство. Это были горячие молитвы о победе русского оружия и о возвращении, благоволении правительства к Православной Церкви. Вот как вспоминала этот подвиг Преподобного внучка подвижника «В 1941 г. дедушке шел уже 76-й год. К тому времени болезнь очень сильно его ослабила и он практически не мог передвигаться без посторонней помощи. В саду, за домом, метрах в пятидесяти, выступал из земли гранитный валун, перед которым росла небольшая яблонька. Вот на этом-то камне и возносил ко Господу свои прошения о. Серафим. К месту моления его вели под руки, а иногда просто несли. На яблоньке укреплялась икона, а дедушка вставал своими больными коленями на камень и простирал руки к небу... Чего ему это стоило! Видимо, Сам Господь помогал ему, но без слез на все это смотреть было невозможно. Неоднократно умоляли мы его оставить этот подвиг – ведь можно было молиться и в келлии, но в этом случае он был беспощаден и к себе, и к нам. Молился о. Серафим столько, насколько хватало сил – иногда час, иногда два, а порою и несколько часов кряду. Отдавал себя всецело, без остатка – это был воистину вопль к Богу! Верим, что молитвами таких подвижников выстояла Россия и был спасен Петербург. Помним, что дедушка говорил нам: «Один молитвенник за страну может спасти все города и веси...» Невзирая на холод и зной, ветер и дождь, настойчиво требовал старец помочь добраться ему до камня; невзирая на многие тяжкие болезни, продолжал он свой непостижимый подвиг. Так изо дня в день, в течение всех долгих изнурительных военных лет»¹. Думается, что во многом именно молитвы Преподобного Серафима сказались на том, что в 1943 году И. Сталин резко меняет отношение к Русской Православной Церкви и даже настаивает на избрании Патриарха, что было немыслимо в преддверии Великой Отечественной войны.

Пророческий дар Преподобного, равно как его большое мужество, смирение а также преданность «в руки Божии», ярко проявились в истории, когда его посетили три немецких офицера, желая узнать, когда же они уже пройдут победным маршем по центральной площади Ленинграда. Они слышали о пророческом даре о. Серафима, но один из них вспыхнул гневом в ответ на слова старца о том, что поскольку русский народ православный, то победа будет за нами, а немцы вместо марша по Дворцовой площади, скоро будут поспешно отступать. Одному из вопрошающих вообще не суждено будет вернуться домой (при отступлении он сложит свою голову под Варшавой). Гневающийся офицер (думается это был как раз тот, кто погиб позднее в Польше) стал даже угрожать застрелить старца за его пропаганду, но Преподобный безбоязненно отвечал, что он не боится смерти, но она не изменит определения Бога о судьбах этой войны. По рассказам плененных немцами местных жителей, которых оккупанты пытались угнать в Германию, этот немецкий офицер действительно погиб в районе польской столицы. Пророческие слова о. Серафима подтвердил и румынский офицер, также служивший во время войны в вырицкой команде. В 1980 г. он приезжал поклониться могиле старца и, разыскав вспомнивших его местных жителей, поведал о подробностях того отступления.

Патриотизм Преподобного на самом деле заслуживает особого внимания. Чего стоит одно только необъяснимое для большинства современников решение остаться в родном Отечестве, в эпоху, когда целые монастыри уезжали заграницу. Это его решение стало впоследствии для старца своеобразным «моральным фундаментом» для того, чтобы не дать благословение некоторым епископам и священникам на побег из Отечества (среди них был и будущий патриарх Алексий I (Симанский)).

Думается что признаками подлинного патриотизма, чуждого националистических или других крайностей, можно признать как раз те добродетели, которые особенно ярко проявились в земном подвиге Преподобного: смирение, милосердие и преданность промыслу Божию. Молитва вырицкого старца о лидерах коммунистической партии включала в себя и любовь к Отчизне, и прощение тех, кто стал виновником смерти родного сына преп. Серафима (Николай Васильевич Муравьев был расстрелян по ложному обвинению в сентябре 1941г.). Сохранились воспоминания духовной дочери Преподобного, что в пору активных споров о введении поминания «власть имущих» в церковном богослужении, на ее эмоциональное высказывание о нежелании слышать эти слова в храме, преп. Серафим спокойно отвечал: «не хочется, но надо».

30 августа 1941 года фашистские войска вошли в Вырицу – крупный поселок в Гатчинском районе Ленинградской области. Летом 1942 года в Вырице на базе дома отдыха Ленинградской швейной фабрики им. Володарского создается детский концлагерь. Дети из оккупированных территорий Ленобласти были собраны сюда и использованы для сельхоз работ (отлучив от матерей, которых тем временем послали на строительство и ремонт дорог). Фашисты не афишировали «учреждение». Говорили о «детском доме»: так он проходил по документам, так приказано было называть лагерь и самим малолетним узникам.

По воспоминаниям узников восстановлено, что у наиболее здоровых детей немцы брали кровь для дальнейшего переливания своим раненым офицерам. «Вспоминает Александр Рослов: «У меня кровь не брали, но моя сестра Лена Рослова умерла там, в лазарете. Говорила: «Саша, возьми меня отсюда. У меня уже и крови нет, а они всё берут». На следующий день её не стало…». … Смертность в лагере была огромной – это видно и по меняющемуся ежедневно числу детей: в отчётах их значится то 50, то 42… Вспоминает Е.Н. Родионова: «Нас привезли в Вырицу, отобрали от мамы и пускали её только для того, чтобы покормить грудью младшую сестру. Молока не хватало, и сестра вскоре умерла. Её похоронили за оградой лагеря, где к тому времени было уже около 60 детских могилок…»².

Следует вспомнить заботу батюшки Серафима о тех детях, которые находились в концлагере на берегу реки Оредеж. Батюшка Серафим призвал всех жителей Вырицы собрать теплую одежку, что-то из еды и передать деткам. То есть он наряду со своей высокой жизнью духовного подвижника, не терял целостности восприятия жизни, оказывал помощь страдальцам через собирание посильных пожертвований.

Преподобный оставил после себя несколько общих кратких поучений, а также благословение вникать в текст послания «от Меня это было». Это обращение Господа к душе христианина стало ярким свидетельством духа абсолютного, живого доверия Промыслу Божию среди великих скорбей ХХ века. Оно и сейчас научает нас духу евангельской «вверенности» жизни как своих близких, так и своей собственной, в руки Божественного Провидения. Белый стих «от Меня это было» преподобный Серафим благословлял прочитывать как часть ежедневного молитвенного правила многим из обращавшихся к нему за поддержкой и советом. И дело не в оспариваемом ныне авторстве стиха, а в том, какой смысл он нам доносит, смысл-логос³, предложенный не только проникновенным словом стиха, но подтверждаемый самой жизнью старца и доносимый им современному человеку сквозь непрестанно ускоряющие свой ход десятилетия.

После освобождения Вырицы к старцу ринулось множество настрадавшихся людей. Война поломала несметное количество судеб, и многие спешили в Вырицу со всех концов России в надежде узнать о судьбе своих ближних, получить поддержку от о. Серафима. Кто-то узнал о пропавших без вести, другие по молитвам старца устроились на работу, третьи обрели прописку и кров, но главное – веру. Сын профессора С. С. Фаворского, Михаил Сергеевич, вспоминает: «Отец Серафим умел давать небесную радость, отчего все, даже самые тяжелые скорби, уходили на второй план, а человек желал испытать эту радость и в будущем...».

Святой Серафим во своей жизни, а также в годы ВОВ прекрасный пример того, как православный христианин, по слову св. апостола Павла, может не быть «побеждаем злом, но побеждать зло добром» (Рим 12:21). Смирение, милосердие и преданность Богу и Его Церкви – вот главный завет преп. Серафима всем нам в юбилейный год великой народной победы.