Азбука веры Православная библиотека профессор Иван Алексеевич Карабинов Постная Триодь. Исторический обзор

Пожертвовать

Постная Триодь. Исторический обзор

Источник

Глава 2

Оригинал: 11Мб

epub pdf

Редакции и славянские переводы Постной триоди

1.

По приведенному выше сообщению Н. К. Ксанфопула, первыми редакторами Постной триоди были – свв. Феодор и Иосиф Студиты. Но после того, как оказалось недостоверным другое известие этого писателя – о песнотворческой деятельности св. Иосифа, сомнительным представляется и его сообщение о первых редакторах, даже если бы его относить к одному только св. Феодору. триоди X-XI вв. по своему плану и составу представляют такое разнообразие, что вывести их генеалогически из одной редакции совершенно невозможно. Кроме того, некоторые из них сохранили ясные следы того, что, именно, вышло из рук св. Феодора Студита, а также – св. Иосифа Песнописца: вероятно, это были лишь собрания их трипеснцев, седальнов и стихир. Такими следами являются старые заголовки этих собраний, сохраняющиеся пред службой понедельника первой седмицы и совершенно неимеющие никакого смысла после заглавия, стоящего в начале триоди. Например, в ватиканской триоди № 771 пред службой понедельника читаем: Τριῷδια σὺν Θεῷ τῆς ἁγίας τεσσαρακοστῆς τέσσαρα; δύο τοῦ ὁσίου Ἰωσήφ: καὶ ἕν τοῦ μακαρίου Κλήμεντος. καὶ ἕτερον τοῦ μεγάλου Θεοδώρου. В другой ватиканской триоди из собрания Pii II № 30 на указанном месте стоит: Σὺν Θεῷ τριῴδια ποίημα Ἰωσὴφ καὶ Θεοδώρου. В триоди лавры св. Афанасия Г-15 тоже есть аналогичный заголовок: Τριῷδια τῆς ἁγίας τεσσαρακοστῆς ποίημα Ἰωσὴφ καὶ Θεοδώρου. Против всего сказанного и в защиту редакторства св. Феодора можно возразить, что в IX веке могло появиться и существовать несколько различных редакции триоди, что редакция св. Феодора была лишь первою из них, и что между разнообразными по составу триодями может оказаться небольшая группа, в которой сохраняются остатки редакции св. Феодора. Но и такое предположение не оправдывается рукописями. От XI века мы имеем очень подробное, т. ск., инвентарное описание студийской триоди этого времени – в уставе патриарха Алексия. К нему довольно близко по составу подходит целый ряд рукописей, например, триоди: синайская №№ 734–735, ватопедская № 315–949, ватиканская № 771, из славянских – Орбельская, синодальная № 319 и др., но никаких следов редакции св. Феодора найти в них нельзя. По сообщению Н. К. Ксанфопула, св. Феодор собрал в своей редакии все песнопения предшествовавших ему песнописцев, по проверке же оказывается, что ни одна студийская триодь не содержит даже полного комплекта Иерусалимских самогласнов. В виду всего этого мысль о редакторстве св. Феодора следует оставить.

В действительности первыми редакторами Постной триоди, вероятно, были просто переписчики. Многие наблюдения показывают, что до появления сборника Постной триоди, где песнопения сгруппированы в т. н. службы, существовали сборники однородных песнопений: кондаки, например, входили в состав т. н. кондакарей, т. е. в сборники этих песнопений на круглый год, самогласны записывались в стихирарях. Есть основание предполагать, что даже в вышеуказанных первоначальных собраниях великопостных песнопений свв. Феодора и Иосифа, седальны и стихиры стояли отдельно от трипеснцев. За это, во-первых, говорит аналогия других богослужебных сборников: в октоихах, например, еще в X-XI вв. можно встретить такое расположение материала, – сначала идут расположенные по гласам седальны и стихиры, а за ними отдельно следуют каноны или наоборот⁴¹¹. Кроме аналогии мы имеем и рукописи триодей с таким расположением их содержания: например, отрывок триоди лавры св. Афанасия Δ-13 содержит в себе лишь трипеснцы св. Феодора и обе группы трипеснцев св. Иосифа, причем каждое собрание записано отдельно от другого, – стихиры и седальны, вероятно, стояли в начале или в конце рукописи. В ватопедской триоди № 304–938 XIII-XIV в. трипеснцы помещаются в начале рукописи, а стихиры и седальны отдельно – в конце её. Правда, в собраний песнопений на сырную седмицу подражателя св. Феодора – монаха Антония седальны и стихиры в порядке акростиха должны стоять после трипеснцев, но в виду вышеуказанных двух рукописей сомнительно, чтобы такой порядок наблюдался и в триоди св. Феодора: вероятно, такое размещение произвели одни из первых редакторов IX в., оно, между прочим, проведено в ватиканской триоди № 771, в то время как другие находили более удобным ставить седальны и стихиры пред трипеснцами.

Указанные сборники однородных песнопений были очень неудобны для богослужебного употребления: за каждым почти песнопением нужно было обращаться к особой книге, в которой приходилось еще не мало рыться, чтобы найти его. Отсюда естественно возникла нужда в таких сборниках, где бы для каждого дня собраны были по возможности все требующиеся при службе песнопения. Благодаря этой потребности появились более систематизированные октоихи, минеи, благодаря ей же, песнопения для подвижных дней были выбраны из различных сборников и соединены с триодями свв. Федора, Климента и Иосифа, и таким путем получилась триодь. Быть может, впрочем, Иерусалимские песнопения для страстной седмицы были уже раньше группируемы в подобного рода сборники и, таким образом, для редакторов триоди часть их работы оказывалась уже сделанной: в ней они имели образец для дальнейшей группировки песнопений на все подвижные дни. Любопытно, что первые триоди, по-видимому, назывались общим именем древних сборников однородных песнопений – тропологиями: в ватиканской триоди № 771 в конце службы на субботу 5-ой седмицы поста стоит заметка – Κυριακῇ 5 ψάλλεται ὁ μέγας κανὼν Ἀνδρέου Κρήτης πβ№; Πόθεν ἁρξώμεθα: ζήτει εὶς τὴν ἀρχὴν τοῦ τροπολογίου. В начале данной рукописи этого канона теперь уже нет, но что в приведенном замечании разумеется, именно, та же самая триодь, а не другой какой-либо сборник, показывает гроттаферратская триодь № Δ. β. II, представляющая из себя копию с ватиканской рукописи, принадлежавшей прежде, как было уже сказано, тоже Гроттаферратскому монастырю: в гроттаферратской триоди великий канон записан в самом начале. Точно такое же название – τροπολόγιον носили и древние минеи и октоихи⁴¹². Так как составителей триоди было много, жили они в разных местах и пользовались в своей работе далеко не одинаковыми по составу сборниками, то и естественно, что древнейшие триоди должны в этом отношении сильно разногласить между собою. В виду этого разногласия трудно и даже невозможно говорить о редакциях Постной триоди, потому что каждая почти рукопись непременно имеет какия-либо особенности; правильнее будеть вести речь о типах Постной триоди, т. е. о совокупности известных преобладающих черт, свойственных той или другой группе рукописей. Такими характеристическими чертами служат особенности состава известной триоди и порядок его расположения.

Первого и древнейшего типа триоди до нас не дошло: сборники этого типа должны содержать в себе чью-либо одну триодь – или св. Феодора, или св. Климента, или же св. Иосифа, – в чистом виде, или же сь их дополнениями. В рукописях сохранились исключительно сводные типы, предcтавляющие собою соединение перечисленных триодей, преимущественно же триодей свв. Феодора и Иосифа. Но что указанный древнейший типе триоди должен был существовать, это – несомненно из того, что триодь св. Феодора появилась раньше триоди св. Иосифа. Кроме того, в сводных триодях сохранились некоторые следы и действительного существования раздельных триодей. Например, в ватиканской триоди № 771 седмичные песнопения 40-цы записаны в таком порядке: сначала помещаются седальны, подобны и обои трипеснцы св. Иосифа, за ними следуют трипеснцы св. Климента и, наконец, – трипеснцы, седальны и подобны св. Феодора. Вероятно, переписчик или имел пред своими глазами две различно расположенные триоди – Иосифову и Феодорову, дополненную песнопениями Климента, или же он списывал свою рукопись с оригинала такого происхождения: он не потрудился даже собрать в одно место однородные песнопения свв. Иосифа и Феодора. Аналогичное же разделание проведено, как было уже указано, переписчиком синайской триоди №№ 734–735 между всеми тремя триодями – Феодора, Иосифова и Климента.

Что касается до сводных триодей, то с точки зрения вышеуказанных признаков, их можно классифицировать по месту и по времени: так по месту можно различать типы триодей – восточный и западный. В том и другом можно выделить более частные группы, например, как было показано, – группу триодей с более или менее сильным влиянием студийским: если бы поддавались какому-либо определению анонимные песнопения, то, вероятно, можно было бы определить и другие более частные восточные и западные местные типы триоди. Затем, для каждого местного типа можно установить ряд групп, представляющих последовательную эволюцию этого типа с IX по XV век.

Приблизительно до XII века восточные и западные триоди различаются лишь своим составом: западную триодь можно сразу узнать по особенным подобнам и самогласнам страстной седмицы, самое богатое собрание которых дает ватиканская триодь № 771⁴¹³. Впрочем, о таком различии можно говорить в приложении лишь к известным теперь рукописям: указанные песнопения служат характерной чертой западного типа не потому, чтобы они были западного происхождения, но потому, что они сохранились в рукописях западного происхождения. Большая часть этих песнопений, как было уже сказано выше, вероятно, восточного происхождения: некоторая часть их встречается в триодях – синайской № 734–735, Шафариковской, Орбельской и даже в исправленной болгарским патриархом Евфимием славянской триоди XIV в. Западная триодь, подобно славянской, несколько отставала в своей эволюции от восточной триоди, потому что на родине последней данная эволюция, естественно, шла быстрее, поэтому в западной триоди долгое время хранились такие элементы, которые на Востоке вышли из употребления и даже совершенно исчезли. Таким образом, для древнейших триодей различение типов, восточного и западного, нужно признать несколько условным. Несомненно, в группе принадлежащих специально им особенных песнопений есть произведения итальянских и сицилийских песнописцев, но основной их состав, быть может, восточного, и в частности – константинопольского, происхождения. Доказательством этого отчасти служить тот факт, что в богатом собраний канонов ватиканской триоди № 771 выше отмечен был только один канон, который может быть приписан итальянскому песнописцу, вся же остальная их масса принадлежит восточным авторам; отсюда является возможность сделать по аналогии такое же заключение и об её особенных стихирах и седальнах⁴¹⁴.

Представительницами древнейшего типа сводной триоди являются триоди – ватиканская № 771, синайская №№ 734–735 и отчасти гроттаферратская Δ. β. I. Данные рукописи сохраняют в себе еще массу следов указанного выше процесса образования триоди. Так как их переписчики не имели под руками полных сборников нужных песнопений, то отсюда в названных триодях замечается, во-первых, сильное колебание в их объеме и составе. Совершенно полной триоди между ними нет ни одной: в каждой рукописи непременно оказывается недостаток даже лучших и наиболее древних песнопений – Иерусалимских самогласнов для страстной седмицы. Например, в синайской триоди № 735 два самогласна Дамаскина на великий четверг – Iуда беззаконный, Господи и Iуда предатель льстив сый – записаны отдельно, в вид дополнения, пред службой Лазаревой субботы вместе с некоторыми самогласнами константинопольских песнописцев к. IX и X вв., например, императоров Льва и Константина. Тем более, конечно, трудно ожидать полноты в записях трипеснцев, седальнов и стихир 40-цы, напротив, здесь естественнее ждать даже намеренного исключения некоторых частей: Многие из данных произведений обречены были на скорую смерть по своим литературным несовершенствам: например, рабские подражания великопостным песнопениям св. Феодора не могли конкурировать с песнопениями св. Иосифа Песнописца и, вероятно, скоро вышли из употребления. Затем, причиной неполноты рукописей является, вероятно, скоро обнаружившееся перепроизводство разсматриваемых песнопений. Взятые в отдельности триоди свв. Феодора, Климента и Иосифа оказывались недостаточными для богослужебной практики и потребовали дополнений к себе. Но затем, когда все эти три триоди вместе с их дополнениями стали соединять в одно, то песнопений получалось больше, чем нужно. Поэтому мы видим в рукописях, что переписчики принимают меры к исключению лишних элементов. Например, переписчик гроттаферратской триоди имел пред собою одну из самых полных триодей: в ней записаны были все 4 группы трипеснцев с их стихирами и седальнами (не хватало лишь подобнов св. Климента), причем при песнопениях св. Иосифа находился большой подбор дополнительных к ним седальнов и стихир. Переписчик имел терпение переписывать всю эту массу песнопений лишь до второй недели поста: с этого же места он обращается к обычным рамкам триоди и позволяет себе даже опускать 4-песнцы св. Иосифа. Другой такой же любопытный факт наблюдается в синайской триоди №№ 734–735. Её переписчик тоже, вероятно, имел под руками триодь св. Иосифа с богатыми дополнениями: в службах первой седмицы он выписываете из них значительное количество стихир и седальнов, но дальше он бросает это и ограничивается по местам одними лишь седальнами.

Большое разнообразие замечается также и в расположении состава древних триодей. Здесь прямо можно видеть ясные следы процесса составления триоди, – следы того, как составитель переписывал составные части своей рукописи из различных сборников. Например, в ватиканской триоди № 771 нет еще ни одного кондака, самогласны Андрея Пира с частью Иерусалимских стихир для страстной седмицы записаны вне общего состава триоди в самом её начале. Там же, несомненно, как было показано, помещался и великий канон. Составитель синайской триоди №№ 734–735, как было сказано выше, по-видимому, последовательно списывал в свою рукопись различные элементы из всех трех триодей – Феодора, Иосифа (опущены лишь акростихованные трипеснцы) и Климента. То же самое, но только в ином порядке, можно заметить в гроттаферратской триоди Δ. β. Ï её переписчик обычно на первом месте ставить седальны Иосифа с их дополнениями, потом – седален Феодора, дальше следуют подобны Иосифа опять-таки с дополнениями и подобен Феодора, – после мелких песнопений записываются 4 группы трипеснцев – Климента, обои трипеснцы Иосифа и в заключение – св. Феодора. Переписчик ватиканской триоди № 771, как было уже сказано, повидимому, имел пред собою различно расположенные триоди Иосифа и Феодора: в триоди Иосифа мелкие песнопения стояли в начале, в триоди же Феодора – в конце. В своей копии он не изменил этого порядка, а последовательно переписывал сначала триодь Иосифа, а потом – Феодора, хотя от этого получилось то неудобство, что в его рукописи стихиры и седальны оказались разделенными друг от друга несколькими страницами.

Не определенными оказываются в разсматриваемых рукописях и внешние рамки Постной триоди: синайская рукопись оканчивается службой великой субботы, ватиканская вместе с постной триодью содержит в себе, как одно целое с ней, также и пентикостарий, т. е. представляет собою сборник песнопений для всех подвижных дней, гроттаферратская триодь обрывается на часах великой пятницы – и определить, где она оканчивалась, невозможно.

Таким образом, характерными чертами древнейшего типа триоди являются обширность её состава и не совсем удачное расположение последнего. Эти две особенности повели к выработке нового типа триоди. Отличительные черты его следуюищие: состав песнопений для седмичных дней 40-цы в нем ограничивается лишь песнопениями свв. Феодора и Иосифа, причем из трипеснцев последнего берутся лишь одни неакростихованные. Подбор Иерусалимских самогласнов страстной седмицы по прежнему сильно колеблется. Трипеснцев св. Андрея в триодях этого типа иногда совсем нет, или же они указываются не для утрени, как в триодях раннейшего типа, а – для повечерия, расположение материала здесь обычно такое: седальны, подобны, самогласны и трипеснцы. Таким образом, в сущности, этот тип есть не больше, как сокращеше наиболее упорядоченной триоди первого типа: если взять, например, синайскую триодь №№ 734–735 и вычеркнуть из нея песнопения св. Климента, добавления к триоди св. Иосифа и некоторые вещи из служб страстной седмицы, то и получится триодь второго типа. Представительницами его являются из восточных – две синайские триоди №№ 733 и 736, а из западных – Барберинова № 484 и гроттаферратская Δ. β. VIII. В заглавиях обеих синайских рукописей говорится, что данные триоди простираются до недели всех святых, но первая из них содержит лишь половину обещанного материала, именно, – она обрывается на 5-ой седмице поста. Гроттаферратская триодь представляет собою отрывок полной триоди, начинающийся каноном четверга 5-ой седмицы и оканчивающийся службой на неделю жен Мироносиц. Барберинова триодь тоже обнимала собою и 40-цу, и 50-цу: она обрывается на каноне Вознесению.

Второй тип триоди является менее громоздким сравнительно с первым, но он сохраняет еще старое расположение материала, которое с точки зрения богослужебной практики нельзя назвать удобным. Именно, расположение в нем песнопений не соответствует порядку дневных служб. Как мы видели, в триодях этого типа сначала помещаются мелкие песнопения, а потом – каноны, причем подобны и самогласны обычно находятся между седальнами и трипеснцами. Таким образом, вечерние песнопения оказываются перемешанными с утренними и последние находятся в разбросанном состоянии. Отсюда возникают попытки упорядочить перемешанный материал и, благодаря этому, почти одновременно со вторым появляется третий тип триоди. Упорядочение коснулось собственно положения только самогласнов и – особенно – подобных стихир. Так как в различных местностях, смотря по принятому там богослужебному уставу, подобны употреблялись различно, то отсюда мы встречаем несколько различных планов расположения триоди. Некоторые рукописи ограничиваются лишь перемещением самогласнов Андрея Пира. Повидимому, все уставы относительно их одинаково предписывают, чтобы один из них пелся утром, а другой – вечером. Вследствие этого или одна из этих стихир, или же обе оне удаляются се прежнего своего места пред трипеснцами и ставятся позади последних. Такое простое расположение мы находим, например, в триодях – афинской № 626, ватопедской № 315–949, лавры св. Афанасия Δ-29, синайской № 742, гроттаферратских Δ. β. IV, V, VII, IX и др., а также в славянских – синодальной № 319 и софийской № 84. – Подобные стихиры свв. Феодора и Иосифа большею частию употреблялись за вечерней. Так как авторы предназначали их для первых пяти будничных дней седмицы, то некоторые рукописи вместе с самогласнами выносят за трипеснцы также и подобны, но ставят их не накануне, как это мы видим теперь в печатной триоди, а в самый день, для которого они предназначены. Такой порядок проведен в триодях – лавры св. Афанасия Г-15, Ватиканской из собрания Pii II № 30, а также в ватопедской № 316–950 с тою лишь разницей, что в последней подобны стоять после утреннего самогласна. По уставу патриарха Алексия подобен св. Феодора кроме вечерни полагается петь также и на утренних стиховных: и вот, в синайской триоди № 755 он действительно довольно часто записывается после утреннего самогласна Андрея Пира, как утренняя стиховна.

По своему составу триоди третьего типа мало чем отличаются оть триодей второго типа. Как характерную особенность их можно отметить то, что в них начинают появляться заметки из церковного устава, иногда при самогласнах указываются начала мученичнов и богородичнов из Октоиха. Относительным постоянством в триодях этого типа обладает лишь состав службы седмичных дней 40-цы, все же остальное отличается большою подвижностью: ни в одной почти из них нельзя найти полного комплекта Иерусалимских самогласнов для страстной седмицы, в каждой рукописи находится свой подбор канонов для постных недель и трипеснцев сырной седмицы. Некоторые триоди этого типа по своему составу представляют как бы переходный тип от первого типа к третьему. Так, например, в триоди лавры св. Афанасия Г-15, кроме неакростихованных трипеснцев св. Иосифа записаны также и другие его, акростихованные, трипеснцы. Переписчик ватопедской триоди № 315–949 перемешал обе эти группы и внес в свою рукопись 10 акростихованных трипеснцев и, кроме того, еще целый ряд седа льнов и стихир, служивших дополнениями к триоди св. Иосифа. И вообще, нужно сказать, трудно найти такую рукопись, в которой не оказалось бы нескольких дополнительных стихир и седальнов из триоди Иосифа.

В триодях третьего типа прочнее устанавливается деление её на 2 части, одну – для 40-цы и другую – для 50-цы. Очевидно, прежний объем был признан слишком громоздким. Обычно употребляются два одинаково часто встречающихся способа деления: по одному, Постная триодь должна кончаться на великой субботе, по другому же, – пред субботой Лазаря. Соответственно этому одни пентикостарий начинаются неделей Пасхи, как, на примере, рукопись лавры св. Афанасия D–27 – нач. X в., а другие – Лазаревой субботой, как иной пентикостарий той же лавры Г-47 – XII в.

Западная триодь на третьем типе сделала длинную остановку: она хранила его план почти вплоть до печатных триодей. Среди, например, богатого собрания гроттаферратских триодей X-XVI вв. лишь одна из них, самая поздняя Δ. β. XII-XVI в., расположена так же, как позднейшие восточные триоди, все же остальные, хотя и делают некоторые восточные нововведения, например, вводят в свой состав паримии (Δ. β. IX-XIV в.), но по своему расположению, в сущности, остаются триодями XI в. На Востоке же, наоборот, не удовлетворились третьим типом триоди, а стали стремиться выработать еще более удобную для богослужебной практики книгу. Вследствие этого там в XII в. появляется новый, четвертый, тип триоди. Этот тип сложился под влиянием Иерусалимского устава. Здесь в первый раз в состав триоди заносятся паримии. При самогласнах и будничных седальнах непременно записываются или указываются мученичны и богородичны из Октоиха. Появляются в содержании триоди пространные рубрики и даже целые статьи из устава: Иерусалимские самогласны страстной седмицы обычно записываются в полном комплекте. Но службы постных недель, равно как и сырные трипеснцы, по-прежнему неустойчивы и подбор их в различных рукописях различен. В расположении своего состава триоди данного типа самые упорядоченные. песнопения в них распределены по богослужебному их употреблению применительно к требованиям Иерусaлимского устава, т. е. почти так же, как в нашей печатной триоди. В более древних рукописях этого типа триоди стихиры на праздничные дни еще по примеру древних триодей записываются все вместе в самом начале службы. Но уже обычно на поле указывается, какие стихиры предназначаются для псалмов Господи воззвах, какие – для стиховных и т. д. В рукописях же более поздних стихиры уже поделены на группы, которые расставлены применительно к своему богослужебному употреблению. Характерной особенностью многих рукописей этого рода являются службы малых вечерен. Объем триодей четвертого типа по прежнему сильно изменяется: есть триоди, заключающие в себе по древнему обычаю и пентикостарий, например, триоди из собрания преосв. Порфирия №№ 229 и 230, другие простираются до недели Ваий. Нередко триоди данного типа отличаются и особенною внешностью. Формат их сравнительно с прежними триодями больше: тогда как у последних он был большею частию in 4, у триодей XII в. он часто in folio. В таких рукописях и текст обычно записывается в два параллельных столбца.

В XIII-XIV в. появился несколько упрощенный извод четвертого типа триоди, который можно назвать пятым её типом. Упрощеше там произведено в службах недель: именно, опущены каноны с содержашем из иерусалимских воскресных зачал, оставлены лишь памяти Православия, св. креста, свв. Iоанна Лествичника и Марии египетской. В остальном данные триоди мало чем отличаются от триодей четвертого типа. Подбор трипеснцев в них для сырной седмицы обычно по отдельным рукописям изменяется.

На практике все перечисленные типы триоди с некоторыми лишь поправками употреблялись до появления печатной триоди, а в некоторых местностях даже и после этого. Первое печатное издание греческой триоди вышло в Венеции 31 марта 1522 г.⁴¹⁵. Судя по последующим изданиям, в основу греческих печатных изданий была положена триодь, более приближающаяся к 4-му типу: в ней есть почти на все Воскресенья (за исключением 3-го) каноны с содержашем из древних иерусалимских недельных зачал. Другими характерными её чертами являются следующие: на сырную седмицу в ней положен двойной комплект трипеснцев, на утрени первой субботы помещены два канона св. Феодору Иоанна, митрополита Евхаитского, к службе первой недели приложен чин православия, во вторую неделю положена служба св. Григорию Паламе.

2.

История славянской триоди, конечно, является отображением истории греческой восточной триоди. Но подобно тому, как западная греческая триодь отставала в своем развитии от восточной, точно так же и даже в большей степени отcтавала от неё в своей эволюции славянская триодь. И это соршенно понятно: западным грекам нужно было лишь переписывать появляющийся новый тип триоди, тогда как славянам приходилось переводить ее. В IX-XI вв., когда греческая триодь только еще формировалась, когда существовало несколько различных типов триоди и когда быстро возникали новые её типы, следить за эволюцией греческой триоди и – особенно – постоянно держать в соответствии с нею cлаянский перевод было делом трудным. Вследствие этого и история славянской триоди не передает всех подробностей развития греческой триоди, а является несколько проще. Но за то благодаря своему отставанию древнейшие славянские триоди сохранили такие вещи, которые в греческих рукописях исчезли совершенно безcледно и которые бросают некоторый свет на истории первоначальной триоди. В истории славянской триоди можно различать три важнейших момента: именно: во-первых, появление первого славянского перевода, затем, исправление её при болгарском патриархе Евфимие и, наконец, исправление на Руси, в Киеве и в Москве, в XVII в.

Первый славянский перевод Постной триоди сделан был до 916 г. По свидетельству жития св. Климента, архиепископа болгарского, в этом году св. Климент завершил славянскую триодь переводом второй её части – пентикостария: пред своею смертию ( 916), читаем там, он «дает церквам болгарским прощальный дар, состоящий в прибавлении к триоди того, чего в ней недоставало; именно, все, что поется от недели Новой до самой Пятидесятницы, докончил он в это время»⁴¹⁶. Вероятно, первая половина триоди переведена была или учениками св. Мефодия, или тем же св. Климентом. Этот перевод дошел до нас уже не совсем в чистом виде. Его памятниками являются следующие наиболее известные триоди: Шафариковская, Орбельская, Погодинская № 40, типографская № 137, синодальная № 319 и Софийская № 84⁴¹⁷. Хотя в основе всех перечисленных рукописей, несомненно, лежит один перевод, но они значительно отличаются одна от другой по своему составу. Заметно также, что во многих из них перевод исправлялся по греческому тексту. Бывают случаи, что некоторые песнопения в одной и той же рукописи записаны в двух переводах – в более древнем и исправленном. Наиболее древней и по составу, и по переводу, а также отчасти и по палеографическим данным, является триодь, принадлежавшая раньше Шафарику. Она содержала в себе полную триодь, т. е. постную триодь и пентикостарий. Входящие в её состав элементы отличаются глубокой древностью. Как было уже указано, она содержит чин нощи св. пятка, которому нет ничего подобного в греческих рукописях: в его антифонах имеется 6 тропарей и 2 седальна, совершенно неизвестных последним. Среди трипеснцев 40-цы в ней есть отрывки из какого-то, повидимому, полного комплекта неизвестных трипеснцев, а также целый ряд стихир и седальнов, представляющих из себя подражание аналогичным песнопениям св. Феодора и тоже не сохранившихся в греческих рукописях. Но в то же время в ней есть песнопения конца IX-го, или даже начала X века: так на хвалитных в. пятка в ней записана стихира – Дрєманиемь неприzзнн7омъ, принадлежащая императору Льву Мудрому. По своему расположению рассматриваемая триодь принадлежит к третьему типу: самогласны и подобны в ней помещаются обычно после трипеснцев. В каком отношении она стоит по редакционной стороне к первой славянской триоди, сказать ничего нельзя. Что касается первоначального перевода, то сравнительно с другими вышеперечисленными рукописями она сохранила больше его остатков, чем те. Перевод многих вещей в ней отличается примитивностью. Например, здесь еще нет обычно употребляющейся в славянских богослужебных книгах нумерации гласов, по которой они обозначаются цифрами от 1 до 8, но сохранено греческое разделение их на две группы – прямые и косвенные: последние обозначаются словом искрь (т. е. подле такого-то⁴¹⁸). При переводе некоторых греческих терминов переводчик, видимо, затрудняется в подборе подходящих слов. Одни слова он прямо переписывает в славянский текст: например, в самогласнах 4-ой седмицы греческое τελώνης он передает просто – делонъ. В других случаях он заменяет такие слова другими греческими же словами: например, в стихире в. среды – Iуда беззаконный, Господи, выражение – ό τοῦ μύρου λογισάμενος τιμήν он переводит: иже хризмє смъішлъ цєню. Иногда же переводит подобные слова буквально, например – ἀσώτως (смгл. вечер, сред. 3 седм.) у него передано: неспасъно. Заметно, что переводчик имел под руками не совсем исправный греческий текст. Так в первом тропаре 8 п. Иосифова трипеснца на вторник 3 седмицы у него в оригинале вместо ἀγνοίᾳ (в невjьдjьнiи сотворих], вероятно стояло ἀγνείᾳ (не въ чистотє скончахъ); в третьем тропаре 9 п. Феодорова трипеснца на тот же день вместо κυήματα в его списке, повидимому, читалось κύματα (тоже и в никон. переводе); во втором подобне понедельника 3-ей седмицы вместо – не отрини мене отъ Тебе удалившася переводчик переводит: не tрини мене крьве твою uдалъшасz: вероятно, в оригинале у него была орфографическая ошибка, вместо ἐμαυτόν стояло αίμαυτόν. В стихире недели Ваий – Днесь благодать Св. Духа вместо αἴροντες (вси вземше крестъ Твой) он читал ὁρῶντες: и въси видzще крьc ти (что, впрочем, в виду предстоящей страстной седмицы, кажется, будет правильнее сравнительно с нынешним чтением). Иногда переводчик как будто затрудняется в переводе некоторых греческих слов и пропускает их. Так в утреннем самогласне вторника 3-ей седмицы у него оставлено без перевода τὰ ῥάκη (рубище) и сделано значительное уклонение от греческого текста: πρὸς ἐντροπὴν δὲ (ἔχω) τὰ ῥάκη, ᾶ περιβέβλημαι (к срамотjь же рубы, имиже одjьянъ есмь: никон.) он переводит – wбличають бо мz zкоже се дєлахъ. Во втором вечернем самогласне 5-ой седмицы он также не переводит слова – τοὺς μώλωπας: вместо – обяжи наша яже отъ грjьха прибывшiя струпы он ставить просто: wбzжи наше t грєхь бывшее. В некоторых случаях переводчик, по-видимому, сам ошибочно понимал греческий текст. Так во втором седальне и первом подобне понедельника 5-ой седмицы он вместо ὁ δούς (давый) читал: ὁδούς (пzть). Сравнительно лучше других песнопений в Шафариковской триоди переведены трипеснцы Иосифа и Феодора, а слабее всего самогласны. Перевод последних изобилует неправильностями и иногда даже переходит в перифраз. Вот, например, перевод утреннего самогласна среды первой седмицы:

Νηστείᾳ τῶν λογισμῶν τὰ πάθη δεῦτε δουλώσωμεν, πνευματικαῖς ἑαυτοὺς πτέρυξι περιστείλαντες; ἵνα τὴν τοῦ εχθροῦ κινουμένην ζάλην κοῦφοι περάσαντες, ἄξιοι γενώμεθα τῆς τοῦ σταυροῦ προσκυνήσεως, τοῦ ὑπὲρ τοῦ κόσμου σφαγέντος ἑκουσίως Yίοῦ τοῦ Θεοῦ, καὶ πνευματικῶς ἑορτάσωμεν τὴν ἐκ νεκρῶν τοῦ Σωτῆρος ἀνάστασιν. ἐπ᾿ ὄρους ἀρθέντες, μαθηταῖς συνδοξάσωμεν τὸν ἐξουσίαν λαβόντα πᾶσαν Yίὸν ἐκ Πατρός, τὸν φιλάνθρωπον.

Постомъ мъіслъ страстьнюю грzдєте поработимъ. дх7овно себе прєdставивьше. zко да вражию лъсти и сєти tвръгшесz. достоини бюдемъ агнъча причющенна⁴¹⁹ на жрътвю принесьшасz. волею сн7u б9ию. и дх7овно празднuмъ. измртвъіхъ сп7сово въскр7сение. истлю избавльшесz. съ uченикы сz прославимъ. власть всєкю приемшu сно. t wц7а чlколюбца.

Или – перевод известной стихиры недели Ваий – На херувимjьхъ носимый:

На херuвимє почиваюи. поемы t серафимъ. въсєd на жdрєбz члbчьскы. да w семъ бlже wтроци тz хвалz\т бlголєпно. июдеи гнєваютьсz безаконии. и не послuшливи zзыци. и сєдалищь множъство. пръвєе закона. изневєрна на вєрю прєтварєеми. слв8а ти хе7 едине члоколюбче.

Несовершенство первого перевода триоди замечено было, повидимому, скоро и очень рано, вероятно, принялись за его исправление. Следы этих попыток хранит та же самая Шафариковская триодь. Например, второй вечерний самогласен понедельника 5-ой седмицы помещен в ней в двух местах (л. 67 об. и 70) и в двух различных переводах: так как второй перевод ближе к греческому тексту и так как он принят в других, несомненно, правленных триодях, например, в синодальной № 319 и софийской № 84, то первый нужно считать более древним. Вот параллельный текст их обоих:

Съблазнъшагосz t прєстюплениz древнєаго: въ раи пищю въсприютиz. сведени бъіхомъ въ веществънюю жизнъ. добродєтелнааго и бг7олєпнааго хвалениz. и прєбъіваниа свлєкшесz прєгрєшениа. zко въ разбо3никы впадохомъ: jелє живъ есмъ сгрєшивъ. t спснъіхъ твоихъ повелєнеи. ню тебе молимъ t марию zвлъшасz. и бест7рстное страстемъ приближъшасz вLко. wбzжи наше t грєхь бывшее. и неислєднюю твою мlсть взливаи на ны. твое врачевание приложениа. zко чlколюбецъ.

Отьриновены прєгрєшени{м} прєгрєшениемъ. прєстюплениемъ (sic!), древнъію раискыю пищю наслажdение. сврьжень быхь wкааньны. иснидохъ. вбечестнюю жизнъ. добродєанна бо сющааго хвалнааго житиа свлькшесz. зьгрєшихь zко вразбо3нкы въпадомъ. елє живи есме прєгрєшениемъ. сп7снымъ твоимъ uчениемъ. ню тебє мbлимсz zвльшuсz t марию. и страсть и мюлю постраdвшu вlко. обzжи нашю t грєхъ бывъшюю zзвы непобєдимюю ти милостню. възлєи наны твою цєлебнюю мlость. zко чlколюбець.

Кроме того, несомненно, часть самогласнов записана в Шафариковской триоди даже прямо в исправленной редакции. Доказывается это наблюдением над самогласнами четвертой седмицы: в то время как в одних из них слово τελώνης передается просто – делонъ, в других для него подыскан подходящий для него славянский термин – мъітоемецъ (четв. веч.), а в одном самогласне (пят. утр.) стоит даже – мытарь, и любопытно, что в последнем случае перевод всей стихиры кажется более гладким и более близким к греческому тексту, чем в позднейших и уже правленных триодях, например, в Орбельской. Вот тексты того и другого:

Шафариковская триодь:

Истинє испъітникъ и таинъхъ вєстелю ги7. фарисеа тщеславнемъ побєжdаема. еже добродєанми. wправдающа wсюдилъ еси. мъітарє же покааниемъ молzщасz. t wного wсюждениа wправдалъ еси. егоже нась покаанию ревнителє распzтисz створи. и tпuщению сподоби. zко чlколюбецъ.

Орбельская триодь:

Испытникъ истинє. и тайнымъ вєдець ги7. фарисеwмь тъщеславнемъ wделєвающа. еже добродєzниемь wправдающасz wсюдиль еси. мытоемца же смєрениемь мlzщесz. wнємъ wсюждена wправдалъ еси. егоже и нась покаzнию ревънителє. распzтисz створи. и tданию сп7би ни zко чlбц.

Начавшееся рано частичное исправление древнего славянского перевода продолжалось вплоть до полного его исправления в XIV в. при патриархе Евфимие. В каждой почти из перечисленных выше рукописей мы непременно найдем какие-нибудь исправления: меньше всего (и даже почти нисколько) исправлялся текст трипеснцев, больше же всего – самогласны, потому что, кроме того, что они переведены были неудачно в самом начале, их сложный текст вообще представляет большие затруднения переводчику. Кроме исправления текста, справщики следили также и за тем, чтобы славянская триодь соответствовала греческой по своему составу и плану: поэтому мы видим, что в исправленных славянских рукописях появляются новые песнопения, в то время как некоторые малоупотребительные опускаются. Вносятся в состав триоди, по греческому примеру, мученичны, богородичны, паримии, составные части триоди располагаются по плану греческих триодей.

Второй по древности после Шафариковской следует поставить триодь московской Типографской библиотеки № 137, древнейшую русскую копию первой славянской триоди. Данная триодь обнимает собою и постную триодь, и пентикостарий. По своему плану она соответствует второму греческому типу. В её составе, как мы видели, всего меньше сохранилось подлинных седальнов и стихир свв. Иосифа и Феодора и всего больше песнопений этого рода, представляющих собою подражание произведениям последнего. Таким образом, её по плану и по составу следует считать древнее даже и Шафариковской. Но текст её самогласнов пересмотрен и правлен по греческому оригиналу. Некоторые из этих исправленных переводов читаются уже и в Шафариковской триоди, как, например, вечерние самогласны среды первой седмицы и понедельника третьей седмицы, записанные там и в первоначальном, и в исправленном переводах. Вот текст первого из них во всех трех редакциях:

Шафариковская триодь. 1. Древний перевод.

Постимсz братие плътьскъ похотеи. дх7овно. раздрєшимъ всєко свzзание t себе. и безакониа. и раздрєшимъ всєкю кызнъ вражию. tринюти потьщимсz. дадимъ алъчющимъ хлєбь. и страныю въводимъ. въ домы свою. zко да приимемь t ха7 ба7 велию мlость.

Шафариковская триодь. 2. Исправленный перевод.

Постzщесz братие плътьскъі. постимсz дх7овно. раздрєшимъ всєкю свюзю безакониа. разврьзємъ стръптнаа. нюжъ\дныхъ прємєнъ.⁴²⁰ дадимъ алъчющимъ хлєбъ. и нищыю и нагыю вьведємъ въ домъ да приимемъ t ха7 вели:

Типографская тр.

Постzщесz братиjе плътьскы. постиъсz дх7овьно. раздрєшимъ в8сzкъ пuть. и съвuзъ безакониz разврьзємъ стръпът8нuю. нuждънъіхъ прємєнъ. всzко писаниjе безаконно погладимъ. дадимъ алчющимъ хлєба. и нищаz нагъі. въведимъ въ домъ. да примемъ. отъ ба7 велию млость.

За типографской триодью следует поставить триоди – Орбельскую и Погодинскую № 40. Подобно Шафариковской и типографской Орбельская триодь заключает в себе и постную триодь, и пентикостарий. По своему составу она в значительной мере следует тоже предыдущим триодям: в ней сохраняется еще значительное количество их характерных седальнов и стихир, подражаний седальнам и стихирам св. Феодора, некоторые особенные каноны, например, находящиеся в типографской триоди – Германа (пророкам) на первую неделю поста, канон на неделю мытаря и фарисея и т. п. Но в то же время мы находим в Орбельской триоди не мало уже и новых песнопений: так, здесь увеличилось количество подлинных стихир и седальнов свв. Феодора и Иосифа, прибавлены многие песнопения в службах страстной седмицы и т. д. Кроме того, в состав триоди внесены паримии, а также большое число рубрик церковного устава студийского характера. Расположение материала в Орбельской триоди – точная копия греческой триоди четвертого типа: все песнопения расположены соответственно порядку их употребления за службами, к самогласнам и седальнам приписаны мученичны и богородичны Октоиха⁴²¹. Редактор или переписчик простер свою подражательность даже до надписания песнопений: подобно тому как в греческих триодях у подобнов и седальнов Феодора и Иосифа стоят их имена, то же самое он сделал и в Орбельской триоди, хотя большая часть находящихся там седальнов и стихир данным песнописцам и не принадлежит. Со стороны перевода текст Орбельской триоди содержит в себе несколько слоев. Во-первых, здесь есть вещи, значительно исправленные сравнительно с Шафариковскою триодью, например, великий канон, акафист и канон Богородице в субботу акафиста. Большая часть самогласнов 40-цы тоже помещена в исправленном переводе, но в отличном от типографской триоди: орбельский перевод лучше и ближе к греческому оригиналу. Для образца здесь приводится текст утреннего самогласна среды 3-й седмицы по тому и другому переводу.

Типографский перевод:

Въ чъсти съі сн7овьства. оч7а блага. несъмъісльнъіи азъ не разумєхъ, нъ самъ сz славъі отъринuхъ богатьство злє иждивъ благодєтн. лишаjемъ же б9иz пища. кръмимъ бєхь сквьрнъімъ гражdанинъмь. посланъ же имъ на дuшетлєньноjе село jего. живъіи блюдьно. съ скотъі тєми. и похотемъ работаz не насъіщахъсz. но обращъсz въпию млс7рдому оцю и щедрому. на нб7о и прєдъ тобою съгрєшихъ. и помилuи мz.

Орбельский перевод:

Въ чьсти сыи uсыненнz. wца бlгаго несмысльны азь не разuмєхь. нu самсz славы нзринюхь. бг7агство злє изнuрихь блгdное недостатьствuю же б9ию пищю. прилєплень быхь люкавому гражданинu. tнегоже послань. вь дш7етлєное село его. живи блюдно. пасомь быхъ скоты. сластемъ работаю не насыщаахсz. ню вьзративсz вьпию благосрьдомu wцu. на нб7о прєd тобою сгрєшихь помluи мz.⁴²²

Есть основание думать, что Типографский перевод – несколько древнее и был в руках автора орбельского перевода: некоторые типографские самогласны представляют собою как бы нечто среднее, с одной стороны, между переводом Шафариковской триоди, а с другой – между текстом орбельским. Вот, например, текст утреннего самогласна 3-ей недели по всем трем рукописям:

Шафариковская:

Высокоuмнаго наука злаго фарисеwва. всє< гь7 при\тчами uчитъ. uкланєтисz тє<. невысокомюдрьствовати въсєхъ наказuю. писанием и закономъ сь собою бъівъ. до кр7ста и смр7ти себе излиzвъ. хвалzще нъінє съ делонемъ рцємъ ст®авъі за насъ. и бесмртень прєбъіваю бъ7 t мюки избави насъ. и сп7си дшю нашю.

Типографская:

Величавъій разuмъ. люкавъіхъ фарисеи. всєхь гь7. въ притъчахъ бєжати отъ сего наuчі. и не въісокомuдрьствовати. паче jеже подобаеть мuдрьствовати. всz наказа. написаниjе и нравъ. самъ бывъ. до распzтиz и съмрьти. себе съмєри. въсхвалzюще бо съ мъітаремь възъпиjемъ. пострадавъіи занъі. ибестрастьнъ прєбъівъ бъ7. страстии нъі избави и сп7си дш7а наша.

Орбельская:

Велерєчивы разумь. люкавы фарисеи. всєхь гь7. причею бєжати сего научи. а не высокомыслити. паче еже подобаеть мыслити. всє наказаю wбразь и ньравь. самь бывь до распzтиа. и смр7тнz (sic!) себє смиривь. благодарzще убо смытаремь ре?мь. пострадавы за мирь бесмр7тне. и бестртень прєбываю бь7. t стrти нась избави. и сп7си дш7ю нш7ю.

Но некоторые самогласны, например, 6-ой седмицы, Орбельская триодь дает еще в архаическом переводе. Самогласен вечера понедельника 5-ой седмицы (№ 2) и некоторые другие она подобно Шафариковской триоди приводить в двух переводах (л. 115 об.). В Орбельской триоди, как и в типографской, исправлена ошибка первого славянского переводчика, поместившего на первые 3 дня 40-цы вместо трипеснцев св. Феодора произведения его подражателя, но за то в ней сделана другая такого же рода ошибка: в среду и четверг той же седмицы вместо трипеснцев также Феодора записаны песнопения Климента. Перевод старых седальнов и стихир сравнительно с Шафариковскою триодью не имеет заметных следов исправления. Перевод же вновь внесенных песнопений этого рода, принадлежащих Феодору и Иосифу, в высшей степени неудачен. Их переводчик греческий язык знал очень слабо. Вот образцы его переводов:

Δεῦτε ἅπαντες κυμβάλοις ψαλμικοῖς, τὴν σεπτὴν ἐγκράτειαν κατασπαζό&-μενοι διηχήσωμεν; ἐν αὺτῇ γὰρ νοη&-τῶς ὄφιν τὸν ἀρχέκακον καταράσ&-σομεν; ὅθεν παρ`ῥησίᾳ βοῶμεν Χριστῷ; Παράσχου. Σῶτερ, ἀκατακρίτους τὸν πανάγιόν σου σταυρὸν κατίδεσθαι, καὶ καταπροσκυνῆσαι, καὶ ψαλμοῖς καὶ ὕμνοις ἑορτάζειν τερπνῶς (3 подобен вторн. 3 седм.). Придєте вси въ гласє плcмъстє. сию неd цєлующе начнемъ. змию wню прьвюz кльнемь. и злє пришедше въздыхнювше в8пиемь хu7. подаждь сп7сение неwсюжденно. прєчcтаго ти кrта видєти. и нн7є поклонимсz въ plмєхъ. и въ хвалени празновати радостно.

Μεγίστον θαῦμα! τὸ ξύλον ὁρᾶται, ἐν ᾧ Χριστὸς σαρκὶ ἐσταυρώθη; προσκυνεῖ ὁ κόσμος, καὶ φωτιζόμενος ὰνακράζει; Ὣ τοῦ σταυροῦ τῆς δυναστείας! ὃς καὶ θεώμενος δαίμονας καίει; καὶ ἐκτυπούμενος τούτους φλέγων δείκνυ&-ται. Μακαρίζω σε. τὸ ἄχραντον ξύλον, τιμῶ καὶ προσκυνῶ ἐν φόβῳ. καὶ Θεὸν δοξάζω, τὸν διά σοῦ μοι χαρισάμενον ζωὴν τὴν αὶώνιον (3 подобен 3 недели вечера). О дивное чюдо. дрєво възвишаемо. на немже хъ7 цр7ь. волею распzтсz. покланєzсz мирu. просщ7аемь вьпиеть. иже кrтною силою wбимь. бєсы попалить. сихъ палz прогонить. блажю тz прєчcтое дрєво. чтю и покланєzсz съ страхомь. и ба7 прославлєz. тебе ради давшаго ны животъ бесмртны.

В одном месте, именно, в перевод Иосифовых подобнов четверга 2-ой седмицы у него получился даже курьез: он не раcсмотрел их разделения в греческом оригинале и перевел их как одно песнопение, причем для связи между ними сделал вставку от себя. Подобными же неправильностями отличается перевод и феодоровых трипеснцев для первых трех дней 40-цы: быть может, его делал тот же автор вышеприведенных переводов стихир.

Погодинская триодь до недели Ваий представляет собою весьма близкую копию Орбельской триоди. Статей студийского устава в ней уже нет: отголоском его здесь служит лишь то, что по второй кафизме в будничные дни в качестве седальнов положены тропари пророчества⁴²³. Начиная с недели Ваий Погодинская триодь приближается уже к евфимевской триоди, так что в этом отношении она является как бы переходом к ней от древнеславянской триоди. В ней оказываются исправленными несколько самогласнов 5-ой седмицы и вся служба суббота акафиста.

Любопытно, что в Шафариковской и Орбельской триодях сохранилась одна вещь, которая, повидимому, служит памятником того притеснения, которому подвергался богослужебный славянский язык со стороны латинян или греков. Это – переделка одного из дополнительных подобнов к триоди св. Феодора на пятницу 5-ой седмицы. В типографской триоди он записан в подлинном виде. Вот сравнительный текст его по этой рукописи и Шафариковской триоди:

Страсти спсьнъіz. приимъ тъі бе7 рода человєчьскааго. отъ страсти ги7. хотz свободити. стадо си избраноjе. jеже сътzжа прч7стою своjею кръвию. врємz се постьное. мирьно съконъчати. и стъіz ти страсти цєловати. ими же просвєщаjеми. въскрьсеннz хв7а свєтли да дойдемъ. крстомь огражаjеми. противьнаго жала и злобу да потрєбимъ хв7и молzщесz о дш7ахъ нашихъ.

Страсти спс7нъію приемъ ты спcе. роd члчскы. t страсти хотz свободити. новозванънъі юзыкъ. прогнавъ еретичьскюю триюзычникъі. по землємъ и странамъ. страсть приемлz. uтєшнъі мlостиве. схрани и uмножи взрасти ихже искuпи кръвию своею честною. тєло страстънъі прєщедръі бе7 бесмртнъі ги7.

После Орбельской и Погодинской триодей следует поставить триоди, употреблявшаяся на древней Руси – синодальную №319, софийскую №84, а также стихирари софийские №№85, 96 и 97 и типографские №№ 147 и 148. Обе названные триоди простираются лишь до недели Ваий. В составе их мы находим значительный прогресс сравнительно с предыдущими триодями: именно, подобные стихиры свв. Феодора и Иосифа здесь внесены уже все, но среди седальнов оставлено еще довольно значительное количество (29) дополнительных к триоди св. Феодора песнопений этого рода. По своему плану эти триоди следуют одному из раннейших видов третьего типа греческой триоди: именно, подобны в них помещены вслед за седальнами, но утренние самогласны находятся после трипеснцев. Что касается до перевода, то все самогласны помещены здесь в исправленном переводе, находящемся в Орбельской триоди, причем этот перевод подвергнут новому исправлению: исправлены, между прочим, и самогласны 6-ой седмицы. Хороши также новые переводы Феодоровых и Иосифовых подобнов: со старыми удовлетворительными переводами их справщик обращался в высшей степени бережно и делал в них лишь необходимые поправки. По точности, тщательности и по правильности славянской речи указанные переводы – самые лучшие в древнеславянской триоди, хотя, конечно, и они не свободны от неточностей и ошибок: например, в утреннем самогласне пятка 5-ой седмицы выражение – βραχύτατον ἔχων ζωῆς λείψανον (кратчайшiй жизни имjья останокъ; никон.) переводится так: худо имєz животьноjе тєло, – в первом Иосифовом подобне второй недели переводчик выражение – γεένναν πυρός передает – рода огньнаго, быть может, или потому, что смешал первое слово с γενεά, или же потому, что последнее действительно стояло в его греческом оригинале, и т. п. Высокое достоинство этих переводов видно из того, что значительные остатки их заметны даже и в последующих славянских переводах Постной триоди – патр. Еввимия, киевском и никоновском. Если среди южно-славянских памятников не найдется триодей с характерными особенностями раcсматриваемой категории триодей, то известную часть выполненной в них работы по пересмотру и исправлению текста, повидимому, можно отнести на долю русских.

Такова то была судьба славянской триоди от IX по XIV в. Общее её состояние к концу этого периода было следующее. По своему архаическому составу она далеко отстала от греческой триоди. Хотя в течении этого периода, как мы видели, было не мало попыток к исправлению её текста, но эти попытки были лишь частичными, общего и основательного пересмотра всей триоди произведено не было. Благодаря этому перевод различных её частей находился в различном состоянии: в то время, как текст одних песнопений, например, самогласнов, был выправлен довольно тщательно, текст других, например, трипеснцев Феодора и Иосифа, затронут был слегка и изобиловал массой неточностей и ошибок⁴²⁴. К этим недостаткам перевода с течением времени присоединилось еще множество ошибок переписчиков. Количество вариантов, возникших благодаря последним, так велико, что сравнивая, например, даже одни болгарские триоди (не говоря уже о рукописях разноместного происхождения), можно на первый взгляд подумать, что мы имеем здесь дело с различными рецензиями перевода. А что данные варианты большею частию действительно принадлежат переписчикам, это видно из того, что ошибки перевода во всех рукописях остаются неисправленными: едва ли это было бы возможно, если бы варианты сделаны были справщиками. Благодаря частичным исправлениям состав древне-славянских триодей отличался пестротой: в этом отношении не было единства не только между триодями разноместного происхождения, как, например, между болгарскими и русскими, но даже и между рукописями, написанными в одной стране. Иногда разницу состава можно наблюдать даже в одной рукописи, как, например, в Погодинской: в то время как до недели Ваий она следует еще составу древнеславянской триоди, службы страстной седмицы в ней исправлены уже по новой греческой триоди. Таким образом, общее состояние древнеславянской триоди к XIV в. было далеко не удовлетворительно. Издавна производившияся попытки к её исправлению велись, как мы видели, в одном направлении – согласовать славянскую триодь с греческой. За этими частными попытками, мало улучшавшими общее состояние триоди и вносившими в рукописи лишь одну пестроту, должно было рано или поздно последовать целостное исправление текста всей триоди. Это было сделано в XIV в. в Болгарии при царе Иоанне Шишмане (с 1365 г.) кружком образованных лиц, во главе которого стоял патриарх Евфимий: этот патриарх предпринял исправление всех богослужебных книг по греческим оригиналам⁴²⁵. Кем, в частности, и когда исправлена была Постная триодь, в точности неизвестно. Самый ранний болгарский список (отрывок) евфимиевской триоди, по указанию А. П. Сырку, – № 1721 Румянцевского музея, из собрания В. И. Григоровича XV в.⁴²⁶ исправление сделано было болгарскими справщиками по самому последнему типу греческой триоди, именно, по пятому. Как было указано, данный тип характеризуется отсутствием воскресных канонов с содержанием из Иерусалимских зачал: из всех их в евфимиевском переводе остался лишь один канон о блудном на вторую неделю поста. Простирается обычно евфимиевская триодь лишь до Лазаревой субботы: службы страстной седмицы вместе с пентикостарием образуют цветную триодь. По евфимиевским текстам сделаны первые издания славянских Постной и Цветной триодей в Кракове 1491 г., этот же текст перепечатывался во всех московских дониконовских изданиях этих богослужебных книг. Разницы между краковскими и московскими изданиями особенной нет. В библиотеке С.-Петербургской Духовной Академии сохраняется экземпляр краковской триоди, побывавший в руках какого-то русского из московского государства, который сравнил и исправил её по московским изданиям: все разности между ними, кроме орфографии (в краковской триоди она – болгарская) оказываются большею частию или корректурного характера, или же состоят из ошибок переписчиков, – описок, искажений, пропуска слов, выражений, иногда, тропаря канона и т. п. Основой для евфимиевского текста послужили старые славянские триодные тексты. Всего больше работы потребовал от справщиков, несомненно, текст трипеснцев свв. Феодора и Иосифа, потому что, как мы видели, он оставался почти неисправленным от времени самого первого славянского перевода триоди. Самогласны, а также, быть может, подобные стихиры, нуждались в исправлении меньше, потому что они неоднократно исправлялись раньше: поэтому и основа старых переводов в них видна яснее, чем в трипеснцах. В службах страстной седмицы евфимиевские справщики, несомненно, воспользовались в некоторых случаях новейшими исправленными переводами отдельных песнопений. Доказательством этого служит вышеупомянутая Погодинская триодь № 40. В то время как до недели Ваий она является близкой копией Орбельской триоди, после указанной недели она дает в высшей степени интересный подбор опытов исправления отдельных песнопений. Многие стихиры здесь помещены даже в двух переводах, причем один из них ближе к древне-славянскому, а другой – к евфимиевскому, например, в в. вторник, среду и пяток. Особенно любопытное явление наблюдается в утренних стихирах в. четверга: перевод их совпадает с евфимиевским текстом, но два самогласна – Днесь Iуда нищелюбiя и Да никтоже вjьрнiи записаны в старом переводе. Любопытно, что и в евфимиевской триоди тексты одних и тех же стихир, стоящих в разных местах, не согласованы между собою. Например, в стихире недели Ваий – Радуйся и веселися граде Сiоне на литии одна фраза читается так: се бо Царь твой грядетъ въ правдjь, а на вечерне в неделю иначе: се бо Царь твой прiиде правдою. В другой стихире – Прiиде Спас на литии читаем: и вси воспрiемше въ руки вайя, на вечерни же: и вси вземше руками вjьтви и т.д. Это явление наблюдается в большинстве самогласнов страстной седмицы. То же самое можно видеть и в повторяющихся богородичнах трипеснцев Феодора и Иосифа: в одном месте они переводятся так, в другом иначе. В общем, евфимиевское исправление триоди для тогдашнего времени сделано было довольно тщательно. Справщики её, несомненно, знали греческий язык превосходно. Они старались как можно ближе держаться греческого текста. Грубые ошибки старого перевода ими изглажены почти все⁴²⁷. Хотя их исправленный текст также далеко не свободен от ошибок, но их собственные ошибки – уже более легкого свойства. Большую часть их составляют неточности в подборе слов, в передаче форм и т. п. Вероятно, часть их обусловлена была также неисправностью греческого текста, по которому велось исправление, потому что нередко за этими ошибками можно предугадывать иное сравнительно с нынешним греческим текстом чтение. Например, у евфимиевских справщиков очень часто стоить слово – пища там, где теперь в греческом находится – τρυφή (наслаждение): вероятно, в их списке на этих местах большею частию читалось – τρυφή. Или, например, первый тропарь 8 п. Иосифова трипеснца на понедельник 5 седм. в евфимиевском переводе начинается так: Вjьждами змииными лъстми привлачимъ, тогда как в нынешнем греческом тексте стоит: Ταῖς βλαβεραῖς τοῦ ὄφεως πλάναις ἐξελκόμενος. Вероятно, в триоди справщиков вместо первого слова стояло: Τοῖς βλεφάροις. Или еще пример: утренний самогласен вторника 6-ой седмицы по гречески теперь начинается так: Ὸλισθηρῶς τοῖς παραπτώμασι, в евфимиевском тексте это переведено – Поползнувшеся прегрjьшенми: вероятно, его справщики читали – Ὸλισθηρός. Но нередко у них встречаются и настоящие ошибки, иногда представляющие регресс даже в сравнении со старыми славянскими текстами. Например, в самогласне недели блудного – Въ безгрjьшную страну греческую фразу – καὶ δραγμάτων ἐστοίβασα πράξεων μου τὰς θημοvίας евфимиевский текст передает так: и рукоятiемъ связавъ дjьянiй моихъ снопы, – в древне-славянском это переведено вернее: и рuкоzти събьрахъ дєлъ моихъ стогъі. Или в вечернем самогласне понедельника 5-ой седмицы фразу – κατήχθημεν εὶς ἀτιμοτάτην ζωήν евфимиевские справщики переводят: изнани быхомъ въ безчестную жизнь, старый же текст: съведєнь бъіхомъ въ бечестьную жизнь и т. п. В стремлении к точности евфимиевские справщики также чаще, чем их предшественники, прибегают к буквальному переводу греческих слов. Например: отреклъ (ἀπηγόρευσας, др. сл. запрєтилъ, – утр. смгл. сред. 2 седм.), началозлобный (ἀρχέκακος, др. сл. злоначальникъ, – там же 1-й сед.), воочилъ (ὀμματώσας, др. сл. отверзе очи, – 3 тр. 8 пес. Феодор. тр. вторн. 4 седм.), обложенъ (περίκειμαι, др. сл. облеченъ – вечер, смгл. сред. 6 седм.), вжиливъ (νευρώσας, – 3 троп. 8 п. Феод. т. пятк. 2 седм.), къ подвигомъ духовнымъ себе подложивше (ὑποβάλλοντες, – веч. смгл. сыр. нед.), рыданiемъ обложившеся (θρήνοις βαλλόμεναι, – 2 троп. 2 п. Иосиф. тр. вторн. 6 седм.).

Более чем столетний промежуток времени от выхода исправленной евфимиевской триоди до появления первых печатных её изданий, понятно, не могь пройти безследно для целости и неповрежденности её текста. С нею неизбежно должно было случиться то же самое, что происходило и с другими рукописными книгами, т. е., в её тексте благодаря переписчикам появились искажения и ошибки. Из рукописей они перешли и в печатные издания. Характерным памятником этого служит вышеупомянутый экземпляр краковской триоди из библиотеки Петербургской Духовной Академии: московский справщик этой книги не оставил в ней без своих поправок почти ни одной страницы. Издатели триодей сознавали, что, не смотря на всю тщательность с их стороны, их издания все таки не свободны от ошибок. Нередко в послесловиях они делают заявления в этом роде. Например, в послесловии к венецианской триоди 1561 г. ее издатель, некто Феодор из Скодра, говорит: «аще бuдеть въ нихъ недостатьчно, мlимсе zко да сь любовіу исправлєете понеже самохотнє или нєконмь наши небрєженіемь ни едина чрьта въ сихъ погрєшисе». Ошибки в печатных изданиях были делом неизбежным. Как бы ни строга была тщательность издателей, она одна сама по себе не предохраняла издания от ошибок, потому что последнии вносились не столько печатниками, сколько уже существовали раньше в рукописных текстах, по которым велось печатание. Правда, очень часто, например, в Москве, при печатании текст триоди просматривался и исправлялся, но эти исправления не могли быть радикальными, потому что они делались все по тем же, славянским, спискам: решить же на основании их одних, какой вариант вернее, было делом трудным и часто совсем невозможным, для этого нужно было бы иметь под руками списки, близкие к оригиналу Евфимия и притом хорошего качества. Рано или поздно в славянских странах должны были придти к сознанию, что для действительного исправления триоди, как и прочих богослужебных книг, могла послужить лишь та его постановка, какую некогда дал ему патр. Евфимий, т. е. проверка славянского текста по греческому. И действительно, в XVII в. на Руси предпринимаются два таких исправления Постной триоди – сначала в Киеве, а потом в Москве. Но, подобно тому, как при патриархе Евфимие исправление славянской триоди соединилось с переделкой её по новейшему греческому типу, так и русские исправления XVII в. повлекли за собою преобразование евфимиевской триоди по образцу греческой печатной. В том и другом случае, т. е. и в Киеве, и в Москве, исправление триоди было предпринято в связи с общим исправлением всех богослужебных книг.

В Киеве ему начало положил архимандрит Печерской лавры Елисей Плетенецкий. Около 1616 г. он устроил в своем монастыре типографию и поставил во главе задуманного им предприятия ученого Иеромонаха Памву Берынду, знатока греческого языка, долго проживавшего на Востоке, а до вызова в Львов заведывавшего печатанием книг во Львове. После некоторых других богослужебных книг, часослова (1617 г.), служебника (1620 г.), в 1627 г., уже по смерти Плетенецкого, при его преемнике, 3aхapиe Копыстенском, киевская типография выпустила исправленную Постную триодь под таким заглавием: «Τριωδιον си естъ: трипєснецъ ст7ои великои четырдесzтници t Еллинскаго изслєдованъ». Издание было подготовлено и сделано Берындою, который и подписал свое имя в послесловии к нему: «мній въ іеромонасех Памво Берында, прwтосиггелъ и тvпографъ». Лишь одни синаксари, по сообщению послесловия, были переведены другим лицом – проповедником иеромонахом Тарасием Левоничем Земкою. Любопытно, что этот перевод в целях наибольшей доступности сделан не на церковно-славянский, но на литературный западно-русский язык того времени. Какое-то участие в издании триоди принимал также Стефан Берында, проставивший свое имя в самом конце послесловия: вероятно, он заведывал типографской стороной издания. В послесловии определенно разъяснено указание заглавия – «t Еллинскаго изслєдованъ»: "ст7аа книга сіz Тріwдіонъ... съ греческимъ тіпографнымъ зводомъ слєдованна есть». И действительно, по составу она точно соответствует греческим печатным триодям: в ней есть двойной комплект трипеснцев на сырную седмицу, оба канона Иоанна евхаитского св. Феодору Тирону⁴²⁸, синодик на неделю Православия и канон на этот день патр. Мефодия, служба св. Григорию Паламе, аналогичный подбор богородичнов и мученичнов при седальнах и самогласнах и т. п. Киевские издатели не приняли лишь греческой границы между Постной и Цветной триодями: по примеру евфимиевской триоди они прервали свое издание на пятнице Ваий, а все остальное отнесли к Цветной триоди (перв. изд. 1631 г.).

Основой для киевского издания послужил текст патр. Евфимия. Киевский справщик в общем отнесся к нему очень бережно: изменения он производил только там, где нужно было исправить ошибки, неточности и – особенно – где требовалось употребить более ясные и понятные для русского человека слова и выражения. По сравнению со старым, евфимиевским, текстом в киевском исправлено около одной трети недочетов первого. Исправлены преимущественно лишь крупные ошибки, на более же мелкие, а также на неточности, обращено внимания меньше. Подобно евфимиевским справщикам Берында грешит тем, что точность перевода иногда обращает в буквализм, употребляя при этом по местам неудобовразумительные речения. Например, долуплjьжущихъ – χαμαιζήλους (перв. сед. пятк. 2 седм.), лjьствице предвзятая – ματάρσιος (перв. стихир, акаф.), мjьрострастiе – μετριοπαθεία (утр. смгл. вторн. 4 седм.), могутство – δυναστεία (3 троп. 3 п. кан. сред. 4 седм.), извиненни – ἐξαιτούμενοι (там же), непрелестная – ἀληθεῖς (1 сед. сред. 3 седм.), мертвогробная – νεκροτάφια (1 троп. 9 п. Феод. тр. вторн. 6 седм.), посмраждающе – σκυθρωπάζοντες (вечер. смгл. сред. 4 седм.), ядопарную – ιὀβολοv (1 троп. 9 п. Иос. т. сред. 3 седм.) и т. п. Иногда замечаются в киевском тексте совершенно излишние грецизмы, например: сострадательное – τὁ συμπαθές (1 троп. 1 п. Иос. т. понед. 3 седм.), невоздержное – ἀκρατές (1 троп. 8 п. кан. Иос. сред. 4 седм.) и т. п. Многия песнопения Берынде приходилось переводить вновь, например, вторые трипеснцы сырной седмицы, второй канон Иоанна евхаитского св. Феодору, канон св. Мефодия и т. п. Переводы эти самые неудачные во всей киевской триоди. Главный недостаток их – буквализм, из за которого в некоторых, например, тропарях канонов Иоанна евхаитского без греческого оригинала невозможно добиться смысла. Например, в первой песне первого из них стоит такой богородичен: «Праздник сей, хотя (он) и (совершается) не во время, установлен прекрасно, ибо украсившая все Владычица и ныне явила себя причастницей памяти того, который за нее (память) боролся своею кровию». В киевском переводе это передано так: Красно аще не здрjьло (αωρον), еже праздновати узаконися. Украсившая бо вся Владычице и нынjь явися твоей памяти причащающая поборяющих ей кровию. – Вообще киевское исправление задумано было верно, но выполнение его не было совершенным. Кроме того и постановку его нельзя назвать вполне правильной. Для исправления триоди, как мы видели, действительно, требовалось обращение к греческому тексту, но только его нельзя было брать прямо из печатной греческой триоди. Первые издания последней делались по спискам сравнительно позднего и притом неизвестного происхождения, текст которых не может быть признан совершенно исправным, потому что даже в древнейших и лучших греческих списках можно уже найти не малое количество разночтений. Устранить недостаток киевского исправления, т. е. дать исправленные богослужебные книги на основании проверенного по рукописям греческого текста, по-видимому, поставило своею целью другое русское исправление богослужебных книг XVII в., предпринятое в Москве при патриархе Никоне.

В предисловии к первому (1655 г.) изданию исправленного никоновского служебника сообщается, что патр. Никон, после того, как он открыл несогласие славянских текстов символа веры и чина литургии с греческими, «посем и во иных книгах узре многая несходства». В чем состояли эти несходства, Никон разъясняет в речи, произнесенной им на созванном по поводу указанного открытия соборе 1654 г. По его словам, в новых московских печатных книгах он нашел «многая от преведших и преписующих я неискусне с древними греческими и славенскими несходства и несогласия, явнее же рещи погрешения». Между тем, будто бы, древние греческие и славенские книги «обои един купно чин и устав показуют». На его вопрос о способе исправления собор постановил: «достойно и праведно исправити противо старых харатейных и греческих». Собор 1655 г. после рассмотрения собранных в Москву по повелению царя Алексия Михайловича и патриарха славянских и греческих рукописей тоже нашел, что «древния греческия с ветхими славенскими во всем согласуются», в новых же московских печатных книгах по сравнению с греческими и славенскими древними оказываются многие несогласия и повреждения. В виду этого собор одобрил к печатанию исправленный служебник, а вместе с тем узаконил «и прочия святыя книги, в них же неким от преписующих невниманием погрешения обретаются, во всем с древними греческими и славенскими священными книгами, в них же ни едино погрешение обретается, согласити и исправити». Сопоставляя это, так сказать, официальное сообщение о никоновском исправлении с тем, что было сказано выше о редакциях Постной триоди и об её славянских переводах, мы видим, что во взглядах патриарха Никона и соборов на книжное исправление было много неясностей и даже прямо ошибок. Не нужно думать, что Постная триодь является в данном случае каким нибудь исключением из других богослужебных книгь и что по ней нельзя судить о правильности взглядов патр. Никона и его соборов на дело книжного исправления: то, что было сказано выше об образовании, греческих редакциях и славянских переводах триоди, то все можно повторить и относительно других книг. Прежде всего, не совсем ясно, какие разногласия сравнительно с древними греческими книгами нашел Никон в новопечатных московских книгах, – текстуальные, или же – относящиеся к их составу? Судя по тем словам Никона, что виновниками этих несогласий были «преведшии и преписующии», можно полагать, что он разумел разногласия первого рода. Но другие его слова, что «древния греческия и славенския книги обои един купно чин и устав показуют», дают понять, что он, как будто, имел в виду и разности состава богослужебных книг. Неясно также, что именно постановляют править соборы, когда определяют – «исправити противо старых харатейных и греческих, согласити... с древними греческими и славенскими», – один ли только текст богослужебных книг, или же и их состав. С точки зрения истории богослужебных книг взгляд патриарха Никона на разногласие прежних московских печатных книг с греческими и славянскими рукописями является поверхностным. Правда, что в московских книгах были ошибки и искажения, но совершенно неверно, что «древния греческия и славенския книги обои» показывали «един купно чин и устав»: разница между теми и другими по тексту, и по составу, как мы видели на примере Постной триоди, на самом деле не меньше, чем между каждыми из них, с одной стороны, и «новопечатными» московскими книгами, с другой. Мысль патр. Никона могла быть справедливой, и то лишь отчасти, в отношении к каким либо отдельным местам текста богослужебных книг, например, в отношении к не совсем удачному переводу в символе веры – τὀ Κύριον истинного вместо Господа⁴²⁹, или – к каким либо отдельным обрядам и богослужебным действиям. Что же касается до постановлений соборов, то они имеют смысл только в том случае, если их относить к исправлению одного лишь текста богослужебных книг. Если же прилагать его также и к их составу, то они совершенно невыполнимы: как опять мы видели на примере Постной триоди, этот состав в древних рукописях очень обширен и сильно изменяется по отдельным спискам, так что справщики в данном случае могли лишь растеряться. Им необходимо было иметь в руках какие либо рамки, или какой либо определенный состав, который бы они могли уже затем проверять с текстуальной стороны по древним рукописям. Практически все эти неясности и ошибки во взглядах патр. Никона и созванных им соборов на постановку книжного исправления разрешились тем, что новые книги правились просто по греческим печатным изданиям. В частности, Постная триодь была одною из первых правленных книг, – она закончена была печатанием 9 марта 1656 г. Её справщиком, или, по крайней мере, главным руководителем этого дела, вероятно, был Епифаний Славинецкий, составивший для неё послесловие⁴³⁰. В нем довольно ясно говорится, что данная книга была исправлена «с греческих и харатейных, славенских, и сербских, древних книгь». В примечании к канону Симеона Метафраста на повечерии в. пятка в никоновской триоди прозрачно сказано: «канона сего в греческой триоди нет». Как видим, издатели почти прямо указывают, что никоновская триодь была правлена по печатному греческому изданию. То же самое подтверждает и состав никоновской триоди. Она, как и греческие печатные издания, оканчивается в. субботой и, подобно киевской триоди, является точной их копией, содержит все их характерные добавочные службы и песнопения, – вторые трипеснцы сырной седмицы, оба канона Иоанна евхаитского, синодик и канон св. Мефодия в неделю Православия и т. д., подбор их мученичнов и богородичнов для седальнов и самогласнов, а также статьи церковного устава. До выхода никоновской триоди греческая триодь издавалась в 1522, 1538, 1551, 1565, 1600, 1604, 1620, 1636 и 1644 гг. Каким изданием пользовались никоновские справщики, автор не может указать по недоступности для него этих изданий. Далее, какие «древния харатейныя славенския и сербския книги» были в руках никоновских справщиков, – были ли это рукописи с доевфимиевским, или же с евфимиевским переводом, Епифаний не говорит. Едва ли это были рукописи первого рода. Находящийся там древний перевод трипеснцев Феодора и Иосифа очень неточен и содержит много ошибок, следовательно он не мог принести никоновским справщикам никакой пользы. С другой стороны, в никоновской триоди не замечается никакого влияния и лучших переводов из данных рукописей, именно, переводов седальнов, подобнов и самогласнов. Как было указано, эти переводы нередко точнее даже евфимиевского перевода: в одних случаях никоновские справщики не только не пользуются их текстом, но даже не исправляют по ним ошибок евфимиевского перевода (см. выше), которые они и переносят в свой правленный текст. В других же случаях, когда они делают поправки, то исправляют иначе, чем в древнем тексте, и нельзя сказать, чтобы лучше его, например, ласкатель (παράσιτος) вместо прилєпихсz (Лук. 15, 15, тоже и в евфим.) в утреннем самогласне среды 4 седмицы и т. п. В действительности текст никоновской триоди всего ближе стоит к киевской правленной триоди. Для тех служб и песнопений, которые в первый раз были переведены на славянский язык лишь в киевской триоди, например, для канонов Иоанна евхаитского, службы св. Григорию Паламе и проч., она дает лишь слегка исправленный киевский текст. Точно также и в остальном её тексте замечается перевес не чистого евфимиевского перевода, а киевской исправленной его рецензии. Поэтому нужно думать, что славянским текстом никоновские справщики пользовались не по московским изданиям, а прямо – по киевским – 1627 или 1640 (Петра Могилы) гг. Вследствие этого и никоновскую триодь можно назвать подправленною киевскою триодью. Хотя общее количество произведенных в ней изменений очень значительно, однако-же признать её текст вполне исправным нельзя. Ее можно назвать лишь более исправленной сравнительно с евфимиевской или киевской триодями: если в последней исправлена одна треть недостатков евфимиевского текста, то в никоновской это число поднимается до двух третей, а иногда и выше. Остались неисправленными в никоновской триоди не только многие неточности, но и некоторые ошибки евфимиевского и даже древне-славянского текстов. Например, плjьнен бых – ἐσυλήθην (др.-сл. wкраденъ быхъ, веч. смгл. сред. 5 седм.), разумный садъ – τὀ τῆς γνώσεως φυτόν, т. е., древо познания (1 троп. Иос. т. сред. 2 седм.), Самь Себе излiявъ (ἐκένωσεν), т. е., истощил (утр. смгл. 3 нед., хотя см. утр. смгл. понед.), видится предлежимъ (προκείμενος), т. е., предлежащ (2 троп. 9 п. кан. сред. 4 седм.), впадохъ отъ моихъ грjьховъ (περιέπεσον ἐξ ἐμῶν ἁμαρτιῶν), т. е., в мои грехи (1 веч. смгл. понед. 5 седм.), Презрjьвши душе моя божественныхъ помазанiй (χρησμῶν), т. е., слов (утр. смгл. пятн. 6 седм.), смерти сjьти припряже (θανάτου τοῖς βρόχοις ἀπέπνιξε), т. е., смерти удавлением удушил (1 троп. 9 п. Иос. т. вторн. 6 седм.) и т. п. Вместе с неисправностями евфимиевского перевода в никоновский текст перешло много неудачных вещей из киевской триоди. На первом месте здесь стоят вышеуказанные песнопения, которые в первый раз переведены были для триоди в Киев: хотя московские справщики и исправляли их, но там все таки осталось еще довольно много неудобовразумительных мест. Затем, и в остальном тексте никоновской триоди нередко встречаются перенесенные из киевской триоди ошибки и неудачные слова и фразы. Например, прельстися (ἐκλάπη) умом (4 нед. веч. смгл.), вредными змiя прелестьми извлачимъ (ἐξελκόμενος. – евфим. – привлачимъ; 1 троп. 8 п. Иос. т. понед. 5 седм.), бjьгай присно немилосердного богатаго безутробiя горjьнiя (τοῦ ἀπηνοῦς πλουσίου ἀσπλαγχνίας φλεγμονήν), т. е., пламени жестокого богача за (его) немилосердие (утр. смгл. вторн. 6 седм.), Владычнее возлюбленiе (ἀγάπησιν, 2 под. вторн. 2 седм.), воздержно совершу поста опредjьленiе (προθεσμίαν, евф. – законъ; вечерн. смгл. вторн. 2 седм.), виденiе и деянiе яко сопрягшеся на Христову мольбу послати потщимся [θεωρίαν καί πράξιν ῶσπερ σύζεύξαντες είς Χριστόν (справщики, вероятно, читали – Χριστοῦ) ἱκεσίαν ἐκπέμψαι σπεύσωμεν (1 сед. понед. 6 седм.)], разбiена мя (ληστευθέντα με, 1 троп. 8 п. Иос. тр. пятк. 2 седм.) и т. п. Никоновские справщики, нужно думать, пользовались другим изданием греческой триоди, чем Берында, потому что некоторые киевские варианты несомненно заставляют предполагать особое находящееся в основе их чтение греческого текста. Например, московские справщики в 3 подобне среды Ваий дают чтение – Лазарь зритъ страхи (δείματα, др.-сл. видєніz) страшныя против киевского – зритъ народы (δήμους) странныя и евфимиевского – народы страшны, в 4 тропаре 1 песни в. канона московские справщики ставят: видjьла бо еси злjь и уязвилася еси горцjь, киевский текст читает: видjьла бо еси злjь и питалася еси горцjь. Очевидно, в оригинале московских справщиков стояло ἐτρώθης, а у Берынды – ἐτράφης. В 3 подобне среды 3 седм. в киевском издании читается: Апостоли... небеснiи (οὐράνιοι) повjьдателiе, в московском же – небеса (т. е. οὐρανοί) повjьдателiе и т. п. В никоновской триоди иногда повторяется то явление, что тексты одних и тех же песнопений, но стоящих в разных местах, разнятся между собою. Например, в стихире недели Ваий – На херувимjьхъ носимый на литии читаем: несjьдательное языкъ сjьдалище жребца прообразоваше, а на вечерне эта фраза передана иначе: стропотное языковъ и т. д.; в стихире – Прiиде Спасъ – на литии: и вси воспрiяша въ рукъ ваiа, на вечерне: и вси взяша. Особенно же это явление замечается в повторяющихся богородичнах трипеснцев Феодора и Иосифа (ср., например, в печатной триоди бгрд. в 8 п. Феодор. трп. понедельника и четвертка 2 седм., 9 п. понед. 1 седм. и вторн. 5 седм., 3 п. сред. 1 и 3 седм., а также 2 п. вторн. 5 седм. и т. п.). – К неисправностям, унаследованным оть предшественников, никоновские справщики прибавили довольно и своих промахов. Например: тою (милостынею) прiяша нjьцыи учредивше ангелы (ελαθον... ξενίσαντες, т. е., тайно прияша, – утр. самогл. сред. 6 седм.); впрочем, быть может, никоновcкиe справщики вместо ελαθον читали ελαβον. Или: кто не дивился, бы (μή θαυμάσειε) зря въ тебjь Содjьтеля Дjьво (бгр. 1 п. Феод. т. вторн. 6 седм.), или: Нынjь ангельская воинства копiеносятъ (δορυφοροῦσι, киевск. – обстоятъ) древо честное (1 стихир, мал. веч. 3 нед.). Вообще никоновский текст содержит в себе слои всех бывших до него рецензий славянского текста триоди, недостаточно объединенных между собою и не совсем последовательно переработанных. В одном его месте известнoe слово или выражение переводится так, в другом иначе. Например, в богородичне 8 п. канона сырной недели слово σκηνή переведено – селенiе, а в богородичне 2 п. вторника 2 седмицы то же слово переводится – скинiя, ἀρχέκακος переводится и началозлобный и злоначальный (1 сед. сред. 2 седм. и 3 под. понед. 3 седм.), термин – εὐσπλαγχνία никоновcкиe переводчики обыкновенно стараются переводить словом – благоутробiе (в евфим. тексте редко, например, 3 троп. 9 п. Феод. т. вторн. 3 седм.), но иногда у них прорывается старая его передача – милосердiе (2 троп. 8 п. Иосиф. т. вторн. 6 седм.).

Все сказанное доселе о лексике никоновского текста можно повторить и относительно синтаксической его стороны. В нем находится много грецизмов, частию унаследованных от предыдущих текстов, частию вновь внесенных самими никоновскими справщиками. Из них следует отметить наиболее употребительные: родительный падеж при восклицаниях, опущение отрицания при отрицательных частицах или местоимениях (например, слез тучи никакоже Тебjь принесох, кондак в. среды), винительный падеж при глаголе «подражать» (Гиезиев подражала ecu окаянная разум, 8 п. в. канона), перевод греческого члена и т. п. Московские справщики здесь обычно тоже не всегда соблюдают последовательность.

В 1663 году вышло второе издание исправленной московской триоди. В нем текст подвергнуть новому пересмотру и исправлению. Всего больше исправлений замечается в службах страстной седмицы, особенно в канонах св. Космы. Никоновская триодь здесь стоить еще довольно близко к евфимиевскому тексту. При новом исправлении появились известные неудачные и несоответствующие греческому тексту чтения современной нашей триоди – Сjьченое (вместо – Сjьченым, т. е., жезлом) сjьчется, Странствия (вместо – Учреждения) Владычня и др. Эти поправки, вероятно, взяты из какой-нибудь рукописи с доевфимиевским текстом, потому что там только можно найти подобные переводы.

Некоторыя поправки читаются и в третьем издании исправленной триоди 1672 г., например, Чертог Твой вижду вместо прежнего – Невjьстник и т. д., изсушается глубина вместо изсыхает глубина, бывши проходима вместо – бывши прошествие. Первый ирмос трипеснца в. пятка в прежних изданиях был переведен ближе к греческому тексту: К Тебе утреннюю за милосердие Себе падшему истощил еси... мир подаждь ми Человеколюбче. В этом издании нынешний славянскмй текст триодных песнопений установился почти окончательно. К изданию 1672 г. приложены Марковы главы, взятые из дониконовских изданий.

В Киеве до 1727 г. продолжали печатать старый киевский перевод триоди. В указанном году там вышло первое издание, напечатанное по московскому тексту, но в прежнем киевском объеме, т. е. лишь до Лазаревой субботы. То же самое явление наблюдается в киевских изданиях 1743 и 1761 гг. Лишь с издания уже 1791 года киевские триоди начинают следовать объему московской триоди.

Дольше держался старый киевский перевод в униатских изданиях триоди, он читается еще в изданиях – почаевском 1744 г. и львовском 1753 г. Первое униатское издание по московскому тексту это – почаевское 1767 г., но объем триоди в нем, подобно киевским изданиям, оставлен старый. В предисловии к данному изданию сказано, что оно исправлено по греческой униатской триоди, изданной в Риме в 1738 г. В переводе песнопений – исправлений не заметно: повидимому, здесь дело ограничилось, как это, впрочем, наблюдается и в предыдущих униатских славянских изданиях триоди, лишь выпуском неудобных для католиков вещей и некоторыми поправками в латинском духе⁴³¹. Так, например, опущена служба св. Григорию Паламе во вторую неделю поста. Серьезнее перемены в текст паримииных чтений названного издания: до второй седмицы этот тексть представляет собою нечто среднее между старым никоновским переводом и новоисправленной Елизаветинской Библией 1751 г. Начиная же со второй седмицы, паримии уже прямо следуют последней.

В 1748 г. в связи с исправлением славянской Библии в Св. Синоде возбужден был вопрос о разностях между текстами – паримииным в триоди, с одной стороны, и библейным (московск. изд. 1663 г.), с другой. Так как в Петербург известий о времени и причине появления этих разностей не нашлось, то Св. Синоде обратился за сведениями в контору московской типографии. Контора, наведя справки, донесла, что разночтения в паримиях триоди ведут свое начало с самого первого её правленного издания – 1656 г., и что в следующих её изданиях хотя текст паримии отчасти и исправлялся, но в согласие с изданной в 1663 г. славянской Библией приведен не был⁴³². 1769 г. 28 окт. Св. Синод постановил по этому делу: «понеже Библии после означеннаго московской типографской конторы представления были исправлены и печатаны, того ради приказали: означенныя имеющияся в триоди Постной в паремиях противу Библии несогласия в той триоди исправить в сходственность с новою исправленною Библиею, и когда оныя триоди впредь будут печататься, тогда в оных печатать противу того же, как что в оных печатных Библиях положено»⁴³³. Первое издание триоди с паримиями по исправленному библейному тексту было сделано в 1777 г.

* * *

⁴¹¹

Например, октоихи – лавры св. Афанасия Г-4 XI-XII в. и Софийск. б. № 122-XII в.

⁴¹²

Например, ркп. Синайской б. № 556 (X в.) озаглавлена: τροπολόγιον σὺν Θεῷ μηνὸς σεπτεμβρίου. Об октоихах см. Gardthausen, Codices sinaitici, MDCCCLXXXVI, pp. 167, 170 (codd. №№ 777 и 789).

⁴¹³

См. приложение.

⁴¹⁴

В частности, относительно ватиканской триоди № 771 можно заметить, что, быть может, её переписчик в числе своих оригиналов имел, между прочим, экземпляр студийской триоди довольно древнего типа, ибо пред службой св. Пасхи он приводит в своем списке устав богослужения первого дня этого праздника из ‘Υποτύπωσις'a.

⁴¹⁵

Автору оно осталось недоступным. – См. о нем: E. Legrand, Bibliographic hellénique, I, Paris, 1885, p. 173.

⁴¹⁶

П. Виноградов, Книга для чтения по истории сред. веков II, 1899, стр. 209–210.

⁴¹⁷

Сюда же нужно еще отнести триодь из собраний В. И. Григоровича, отчасти описанную И. И. Срезневским в «Памятниках юсового письма» (1868, стр. 117 и 331): автору эта рукопись осталась недоступной.

⁴¹⁸

Ср. L. Geitler, Euchologium glagolski spomenik manastira Sinai brda. U Zagrebu 1882, p. 195.

⁴¹⁹

Так читалось, быть может, у переводчика в греческом оригинале, или же он смешался здесь, вспомнив сходное выражение из предшествующего данному самогласна – вечера вторника первой седмицы.

⁴²⁰

Здесь одна фраза пропущена.

⁴²¹

Характерную и принадлежащую исключительно одной Орбельской триоди особенность представляют кондаки на все дни 40-цы: они оказываются просто седальнами (№ 3) из Октоиха в последовательном порядке гласов.

⁴²²

По Погодинской триоди, потому что в Орбельской триоди здесь много ошибок переписчиков.

⁴²³

Так же и в уставе патриарха Алексия.

⁴²⁴

Исправления текста трипеснцев поддаются определению очень трудно, потому что в каждой рукописи он изобилует вариантами, сделанными переписчиками. Но иногда здесь встречаются варианты, принадлежащие, несомненно, и справщикам: например в 3 тр. 8 п. Иосифова трипеснца на понед. 2 седм. πτερώσωμεν в Шафар. т. переведено – взвысимсz, в Орб. – въперимсz и т. п. Нельзя не отметить также различного количества дополнительных тропарей в трипеснцах св. Феодора по отдельным славянским рукописям: в одних их больше, в других меньше, причем часто переводы их сделаны различно. Это обстоятельство заставляет предполагать, что лица, вносившие указанные тропари в славянскую триодь, если и не исправляли всех трипеснцев, то всетаки сверяли их с греческим оригиналом, по крайней мере, с количественной стороны. Русские триоди по тексту трипеснцев стоят к древнейшей славянской триоди Шафариковской ближе, чем остальные вышеперечисленные триоди.

⁴²⁵

А. П. Сырку, К истории исправлены богослужебных книг в Болгарии, т. I. 1899.

⁴²⁶

Там же, 457. – На Русь евфимиевская триодь проникла в том же XIV-м веке. В И.П.Б. есть любопытный экземпляр славянской триоди XIV в. (F.п.I. № 30), писанный на Руси. Манера письма – устав, переходящий в полуустав. До службы субботы первой седмицы переписчик дает исправленный текст древнеславянской триоди, начиная же с указанного пункта, он прямо переписывает евфимиевскую триодь.

⁴²⁷

Но иногда попадаются. Например, второй седален понед. 5 сед. Господи, пути (ό δούς) намъ предварить.

⁴²⁸

В евфимиевской триоди есть лишь первый – в пяток на молебне.

⁴²⁹

Однако же никоновские справщики оставили первый перевод въ ирмосе – Воистинну (κυρίως) тя Богородицу исповjьдуемъ (9 п. Феодор. трипеснца пятка Ваий).

⁴³⁰

Филарет архп. Черниговск., Обзор русской духовной литературы, 1859, стр. 340.

⁴³¹

Свод этих поправок см. в любопытной брошюре, изданной Почаевской лаврой: «Об исправлении богослужебных книг (окружное письмо униатского митрополита Афанасия Шептицкого к духовенству от 1738 г.)» изд. 2-е, Почаев, 1905, стр. 9–11.

⁴³²

Триодь 1656 г., говорится в донесении московской типографской конторы, «с нынешнею в 1745 г. печатанною триодею в паремиях является по большей части согласна; також главами и стихами против каждой паремии на полях первая из триодей видится означена»... триодь 1672 г. «с нынешнею триодею в паремиях от показанной в 1656 г. напечатанной согласнейшая... Имеется же в типографской библиотеке триодь, напечатанная в 1704 г., которая с 707, с 710, с 717, с 724, с 731, с 742 и по ней следующими напечатанными в 1745 и 1748 годех триодми совершенно в паремиях согласна, а с триодми же выше сего показанными в 1656 и 1672 годех напечатанными мало не согласны, а с самою Библиею вышеозначенных всех годов триоди в паремиях никакого согласия не имеют, а с каких те с 704 году триоди оригиналов исправлены были, ни в самых описаниях и в типографской библютеке и в правиленой полате указов ни записок никаковых не имеется». Дело Архива Св. Синода 1748 г. марта 3 дня за № 7. 23) Там же.

⁴³³

Там же.