Не божись!
(Беседа)
«Ей Богу», «клянусь Богом», «ей Богу, правда!» так не раз повторял эти известные слова божбы некто в разговорах в собравшемся обществе. Произносил он эти слова и к делу, чтобы уверить в том, что говорил, и не к делу, просто так, прибавлял их к своим словам в разговоре.
В обществе находился священник. Слыша так часто произносимые слова святого имени Божия, священник обратился к произносившему их со следующим вопросом:
– A у вас, Александр Иванович – так звали господина, который очень часто произносил всуе имя Божие, – должно быть, вошло в большую привычку божиться в разговорах?
– Ах, извините, батюшка, я и забыл, что в нашей компании есть духовный отец, которому может не понравиться моя привычка, – отвечал тот.
– Это еще не особенно важно, что нравятся или не нравятся мне ваши слова, любезнейший Александр Иванович, а важно-то то, что так часто произносимые вами слова божбы не угодны нашему Господу; не думаю, чтобы вы не знали этого.
– Знать-то, как не знать, батюшка; да что делать-то? Привычка, никак не оставишь привычки-то этой, – отвечал Александр Иванович. – Меня всегда журит за это и отец мой духовный на духу, да ничего не поделаешь с собою.
– А вы пробовали ли оставить эту привычку? – спросил священник. – Ведь привычки-то не легко оставляются. Heдаром говорится: «привычка – вторая природа».
– Как вам сказать, батюшка? Оно и желаешь отстать от сего и чувствуешь, что резонно журит тебя на духу за это отец духовный, а как отговеешь, то опять за то же. Так разве денек-другой повоздержишься.
– А неужели, батюшка, уж очень грешно божиться-то? – возразили священнику при этом многие из общества. – Да ведь эти слова: «ей Богу», так часто слышишь везде и у всех, что в них и не замечаешь ничего особенного.
– Господа, господа!! – отвечал на это священник. – Позвольте вас при этом укорить во-первых, в том, что вы, хотя и учились закону Божию, но плохо знаете его; во-вторых, в том, что вы мало вникаете в слова свои, и, наконец, в-третьих, в том, что должно быть плохо слушаете проповеди в церквах и не читаете духовных книг.
– Хотя и стыдно сознаваться, но все это верно, батюшка, – сказали почти в один голос все собеседники в обществе.
– He желаете ли побеседовать со мною сейчас о тяжести греха божбы? – спросил священник своих собеседников.
– Очень рады, батюшка, – сказали все. – Будьте так добры, разъясните нам, почему и насколько тяжек грех божбы. Многие из нас не знают этого, а оттого и грешат, не сдерживая себя.
– Все вы знаете и чувствуете, – начал священник, – что Господь есть Существо самое высочайшее. Если это сознаем и чувствуем мы, то, конечно, должны благоговеть к Нему, благоговеть и к Его великому и святому имени. «Как благоговеть к имени Божию?» – спросит кто. То есть произносить имя Божие с уважением всегда и везде, не произносить его, когда и где придется, например, в пустых и шуточных разговорах, а произносить только в случаях важных, серьезных, например, в молитве и благочестивых и добрых разговорах. Имени Господня боятся и трепещут все небесные силы, его со страхом и трепетом, лица закрывая, произносят херувимы и серафимы, когда славословят и воспевают Господа. Неужели же мы не должны подражать в этом святым ангелам, а произносить высокое и святое имя Божие небрежно, в пустых беседах, даже в шутках и, что еще ужаснее, во лжи?
– Да, какое же великое дело – произнесение имени Божия!?.. 0, Господи, – послышалось в среде слушавших священника.
– Не даром же в молитве Своей Господь положил для нас такое прошение: «Да святится имя Твое», то есть, даруй нам, Господи, святое имя Твое. Как святить? А вот как: святыми своими делами, и не только делами, но и словами, в молитве, в добрых и благочестивых разговорах. Недаром же Господь и дал особенную 3-ю заповедь о том, чтобы мы не согрешали против Его святого и великого имени: «He приемли имени Господа Бога твоего всуе»; «всуе» со славянского языка значит напрасно, то есть, когда не должно. Подобное запрещение, относительно Своего имени, Господь не раз повторяет в Своем слове и угрожает наказанием за нарушение сего запрещения. «He очистит Господь приемлющего имени Его всуе» (Исх.20:7), так говорит Господь в священных книгах Ветхого завета. А что говорит Христос в Своем Евангелии? «Я говорю вам: не клянитесь вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город Великого Царя. Но да будет слово ваше: «да, да»; «нет, нет»; а что сверх этого, то от лукавого» (Мф.5:34–37). А вот нам и пример, как чтить имя Божие. Во времена Ветхого завета у евреев имя Божие почиталось столь священным, что его, написанного на дощечке, никому не позволялось носить, кроме одного первосвященника. Даже и доселе, когда еврею нужно бывает в обычном разговоре произнести имя Господа (по-еврейски: Иегова), то он не произносит его и вместо него употребляет другое слово: «Адонаи», что значит – Господь. А вот и еще пример благоговения к имени Божию. Один ученый муж, который изучал светила небесные (Ньютон), рассматривая премудрое устройство Господом вселенной, усвоил себе такое благоговение к имени Божию, что слово «Бог» не позволял себе произносить иначе, как стоя и непременно с открытою головою. Так-то свято имя Божие и вот как благоговейно мы должны относиться к Нему! – сказал, возвысив голос, священник и остановился.
– Вот что, батюшка!... А мы-то, мы-то как относимся к такому святому и высокому имени Божию!? – заметили при этом его слушатели.
– Да, продолжал священник, у нас же, где вы ни пойдёте, – на улице ли идете, на площади ли остановитесь, в дом ли взойдете, в лавки ли заглянете, в корчемницы, – везде тут в разговорах вы услышите имя Божие, произносимое всуе, и, что особенно нехорошо, весьма часто произносимое для подтверждения лжи. «Ей Богу», «клянусь Богом», «вот тебе Христос», «накажи меня Бог», «видит Бог», эти и подобные слова мы слышим и не только в обыкновенных разговорах, но даже и в шутках, в празднословии и непристойных беседах. Иной лжет и лжет заведомо, или говорит пустяки, чтобы только потешить своих собеседников, а сам приплетает к своим словам божбу: «ей Богу», «видит Бог» и т. п. И что же другие, то есть, его собеседники? Они охотно слушают своего говоруна, и почти никто не останавливает и не вразумляет безумца, а таким образом и сами они становятся участниками в страшном деле употребления имени Божия всуе.
– Правда, батюшка, правда! – послышалось в среде слушавших священника.
Священник продолжал:
– А если посмотреть на торговых людей, то у них божба совершенно нипочем. Иной тысячу раз готов побожиться и побожиться всячески, лишь бы только продать вещь подороже, лишь бы сбыть залежавшийся товар или как обмануть покупателя. Он совершенно не думает о том, что не только принимает имя Божие всуе, но – и страшно сказать – самого Бога делает поручителем своего обмана.
– Действительно, батюшка, у нас, торговых людей, божба нипочем, – заметили многие из торговых людей, собеседников священника. – Божба у нас вошла в такую привычку, что как бы без божбы нельзя и торговать; тут божба считается совершенно невинным делом.
– Точно также невинным делом считают многие употребление имени Божия в разговорах, прибавляя к своим словам, даже совершенно без всякой надобности, слова: «ей Богу», «видит Бог», – заметил при этом один из собеседников.
– Невинным делом? – сказал священник. – Имя Божие, такое великое и святое, произносить всуе – невинное дело?! Не похоже ли это на то, как если бы кто взял священную вещь, например, крест, икону, Евангелие, и вертел их в руках, как какие обыкновенные вещи, играл бы ими, как игрушками? Со священными вещами мы так небрежно не обращаемся; как же позволяем обращаться небрежно с именем Божиим?
– Да ведь нельзя иногда и не побожиться, батюшка? – возразил при сем некто из собеседников. – Не верят тебе, хотя и говоришь ты правду, а иные прямо требуют божбы, принуждают божиться.
– Это совершенно верно, – ответил священник и при этом спросил возражателей, – А неужели вы думаете, что правы те, которые принуждают других к божбе? Нет, – ответил сам же священник. – Они настолько же виноваты, насколько и которые божатся. Они тоже не имеют уважения к святейшему имени Божию, потому что иначе не требовали бы божбы от других. Грешат и те, которые своим примером учат других божбе, например, родители своих детей, старшие младших. Впрочем, нужно сказать, что Господь не запрещает совершенно всякую божбу, Он говорит: «пусть будет слово ваше: да, да; нет, нет». Следовательно, если желаешь уверить кого в чем, или, если кто требует от тебя уверения, то можешь божиться этими словами: «да, да; нет, нет», но без призывания имени Божия. О разнородной божбе именем Божиим Святой Тихон Задонский пишет, что она есть сатанинский вымысел на бесчестие имени Божия и на погибель человеческую (т.1, стр. 164).
– Послушайте, мои любезные собеседники, – продолжал священник, – как Святой Златоуст поучает относительно божбы. Да, божба была грехом и его времени. «Странное дело, – говорит он, – слуга не смеет назвать господина своего по имени без нужды, и, как случилось, а мы имя Господа ангелов произносим с такою небрежностью! Христос так щадит нас, что запрещает нам клясться даже собственною головою, а мы до того не щадим славы Господа, что всюду влечем Его! Ты, червь, земля, пепел и дым, влечешь к поручительству Владыку своего и принуждаешь Его быть поручителем. Какая дерзость!... Какого же ты достоин наказания? Но можно ли, говоришь, совсем не клясться? Что ты говоришь, возлюбленный? Бог говорит: «не клятися всяко» (Мф.5:34), и ты смеешь спрашивать: «можно ли соблюсти сию заповедь?». Не говори мне, что тебе не поверят без клятвы. Если бы ты никогда не лгал, то лишь только сделал бы ты знак, и тебе поверили бы больше, нежели тем, которые произносят тысячи клятв. Пусть все знают, что ты скорее согласишься все потерять, чем преступить закон Божий, и тогда – не станут принуждать тебя. Но ты говоришь: «я привык божиться, язык сам повторяет слова клятвенные». На это я тебе вот что скажу: один ученый имел глупую привычку, идучи беспрестанно подергивать правым плечом; ему заметили это и он стал класть на оба плеча острые ножи, и страхом раны отучил этот член от неуместного движения. Сделай то же и ты с языком: вместо ножа положи на него страх наказания Божия. Проси других, чтобы следили за твоими речами и вразумляли тебя, и Бог даст, – ты бросишь худую привычку свою». Из этих слов Златоуста, возлюбленные, вы видите подтверждение моих слов о том, как нехорошо божиться, видите и то, как отстать от привычки божиться тем, которые ссылаются на свою привычку к божбе и говорят, что не могут отстать от неё, хотя и желали бы отстать.
– Страшное наказание бывает от Бога тем, которые божатся, и особенно божатся во лжи. «Возвел я очи, – говорит св. пр. Захария, – и увидел: вот летит серп. И спросил меня Господь: что ты видишь? Я отвечал: я вижу серп летящий. И сказал Он мне: он летит на клянущихся именем Моим во лжи» (Зах.5:1–4). Вот как говорит св. Захария о наказании за клятву или божбу во лжи. Знаменательно видение этого наказания в образе серпа. «Так представлено это наказание для того, – объясняет Святитель Иоанн Златоуст, – чтобы видеть, что невозможно избежать суда и уклониться от наказания за ложную божбу: от меча летящего иной может и уклониться, но от серпа, упавшего на шею и ставшего вместо веревки, не убежит никто». Выражение «летящего» означает скорость наказания, следующего за клятвами. Как серп, вонзившись в шею, не прежде может быть извлечен из нее, как вместе с отсеченной головою, так и наказание, постигающее клянущихся, бывает страшно и не прежде отступает от них, как сделав свое дело» (Деян.).
– Батюшка, позвольте вас спросить, отчего же мы не видим этих неизбежных, скорых и страшных наказаний за божбу, и особенно за божбу во лжи? – сказал священнику один из его собеседников, – А клянущихся и клявшихся во лжи между нами очень много.
– He думаете ли вы, – отвечал вопрошавшему священник, – что грех бывает прощен, когда остается не наказанным? Нет, скажем тоже словами св. Златоуста: «а это значит то, что согрешающие блюдутся для большего наказания. Например, многое и теперь делается такое, что было во времена потопа; но потопа нет, потому что предстоит геенна и мучение. Многие грешат, подобно содомлянам, но огненный дождь не сходит на них, потому что уготована им река огненная. Многие дерзают делать то же, что Фараон, но не подверглись одинаковому с ним наказанию, потому что их ожидает море бездны, где наказание не окончится смертью, но где они будут мучиться, более и более подвергаясь наказанию, жжению и удушению. Многие дерзали грешить подобно израильтянам, но змеи не угрызали их, потому что их ожидает червь нескончаемый. Многие дерзали делать то же, что Гиезий, но не поражены проказою, потому что вместо проказы им предстоит подвергнуться одной участи с лицемерами. Многие клялись и нарушали клятвы, но если они и избежали наказания, не будем полагаться на это, потому что их ожидает скрежет зубов; да и здесь, может быть, они испытают и не избегнут наказания, если не тотчас, то при других грехах, так что наказание будет более тяжким; ибо и мы часто, по поводу малых проступков, воздаем вполне и за великие. Вспомните братьев Иосифа: они продали брата, покушались лишить его жизни, или, лучше сказать, уже лишили его, сколько это от них зависело, обманули и опечалили отца, и ничего не потерпели. Но спустя много лет, они подверглись крайней опасности. Ахав за Навуфея также не тотчас по преступлении потерпел то, что после потерпел. «Для чего же это бывает? – спрашивает при этом Златоуст и отвечает: Бог дает тебе время, чтобы ты очистился, и когда ты медлишь каяться, Он посылает наказание» (Деян.). К словам Златоуста прибавим мы, что если внимательнее всмотреться в жизнь тех, которые имеют привычку божиться, то не мало найдешь и наказаний разного рода за их грехи.
– Если уже грех, батюшка, – возразили снова священнику многие из общества, – божиться, т.е., призывать имя Божие в подтверждение своих слов, то зачем же призываем его в присягах? А присяги у нас требуются законом.
– Присяги, – отвечал священник, – это другое дело. Бывают очень часто такие случаи, когда нет возможности удостовериться в истине иначе, как посредством клятвы; а без этого удостоверения может произойти большой
вред для государства и общества. В таких-то важных и крайне необходимых случаях, только не по своему произволу, a пo требованию законной власти и само слово Божие не запрещает употреблять клятву именем Божиим, но
только употреблять ее не иначе, как с должным благоговением. Апостол Иоанн Богослов видел в откровении, как один из ангелов «поднял руку свою к небу и клялся Живущим во веки веков», т.е. Богом (Откр.10:5–6). Если бы совершенно запрещена была всякая клятва, то ангел Божий не стал бы клясться.
Апостол Павел в одном из своих посланий употребил клятву именем Божьим, сказав так: «Бога призываю во свидетеля на душу мою» (2Кор.1:23). Апостол конечно знал заповедь Спасителя – не клясться вовсе – но он клялся, следовательно, заповедь Спасителя относил он к обыкновенным житейским разговорам, а не к таким важным случаям, когда необходимость требует утвердить истину клятвою. И действительно, в другом своем послании тот же апостол говорит о клятве нисколько не осуждая ее: «люди клянутся высшим, и клятва во удостоверение оканчивает всякий спор их» (Евр.6:16). И Сам Господь употребил клятву: «Мною клянусь», сказал Он Аврааму, когда обещал ему многочисленное потомство и рождение Спасителя из его племени (Быт.22:16). Вы, думаю, знаете, – прибавил священник, – что есть такие между нами, которые отвергают клятву; но это, как вы теперь не можете не видеть, делают они неправильно.
– Так-то, возлюбленные, – сказал в заключение своей беседы о божбе священник, обратившись ко всем своим собеседникам. – Из нашей беседы все вы теперь видите, какой тяжкий грех божбы именем Божиим: тут и неуважение к Самому Богу в неуважении к Его святому имени; тут и нарушение Его святой заповеди; тут и необуздание своего языка; тут еще – призывание Самого Бога во свидетеля своих пустых слов, а нередко и лжи; тут нередко, иногда даже и невольно, бывает и клятвопреступление, – побожился, что сделаешь то или другое, а между тем не можешь сделать почему-либо. Поэтому я не могу не посоветовать вам, как духовный учитель, избежать сего греха. Кто божится изредка, бойтесь, как бы не дойти до привычки. Кто же имеет привычку, тому я советовал бы всячески стараться оставить привычку. Конечно, привычки обыкновенно оставляются очень трудно. Но что же делать-то? Ведь все хорошее для нас всегда нелегко. Вот к худому мы более склонны, и потому оно для нас всегда очень легко, оставляем же мы некоторые, например, вредные для нашего здоровья привычки, и с большим трудом нам приходится оставлять их, но все-таки оставляем, отчего же не потрудиться оставить привычку вредную для нашей души? Душа-то несравненно дороже тела. Вот и еще примеры для нас, как отставать от привычек, кроме того примера, который указывает нам Святитель Иоанн Златоуст. О святом Агафоне, как повествуется в житиях святых, известно, что он три года постоянно клал себе камень в рот, чтобы отучить себя от многословия, а приучить к молчанию. О другом подвижнике известно, что он 30 лет молился такими словами: «Господи Иисусе, защити меня от языка моего». Вот поскольку лет боролись со своими привычками те, которые истинно желали оставить их. Несомненно то, что если мы будем рассчитывать тут только на свои собственные силы, а не будем прибегать, как прибегал подвижник, к Богу с молитвою о Его помощи, то не будет у нас успеха. А при помощи Божьей все возможно: «я все могу при помощи укрепляющего меня Иисуса», – говорит святой апостол (Флп.4:13), и это, вероятно, не раз видел на себе всякий из нас. – Сказав это, священник замолчал.
– Покорнейше благодарим вас, батюшка, за добрую вашу беседу с нами, – послышались голоса его собеседников. – Вот мы теперь хорошо понимаем грех божбы, a то нам казалось, что божба – дело не такое важное, какое оно есть на самом деле. Благодарим и за ваше пастырское нам внушение, чтобы мы береглись этого греха.
– Благодарим, батюшка, вас покорно и за то, что вы доставили душам нашим удовольствие сегодняшней доброй беседой с нами, – прибавили еще некоторые из собеседников. – Право, как-то особенно хорошо чувствуется в душе после такой беседы. Как хорошо, если бы вот так, как мы сегодня беседовали с вами, батюшка, почаще беседовать в обществе. А то, что пo большей части составляет разговоры наши в обществе? Болтовня, пересуды, насмешки – грех один.
– Это очень много зависит от вас, возлюбленные мои собеседники, – заметил священник. – Мы, духовные, всегда готовы беседовать с вами о духовном, но не всегда удобно бывает вести такие беседы в компании, в обществе; например, мы начали такую беседу, a там, смотришь, в другом углу, ведут свою беседу или не слушают нас, или удаляются из нашей компании, или даже оговаривают и смеются над нами, говоря: «учил бы в церкви, а здесь не церковь, тут мы и о другом о чем найдем поговорить».
– Правда, правда, батюшка, бывает очень часто так, – согласились со священником его собеседники, и тем совсем кончилась беседа о божбе и вообще об употреблении имени Божия всуе.