14. Св. первоверховный апостол Павел

Савл, впоследствии св. апостол Павел, по происхождению своему принадлежал к колену Вениаминову (Флп.3:5). Он родился в Тарсе, главном городе Киликии, цветущей приморской области Малой Азии (Деян.22:3). Родители Савла были люди состоятельные и происходили из благородного звания; предки их издавна пользовались правами римского гражданства(Деян.16:37, 22:25–28). Первоначальное воспитание Савл получил в родном своем городе. Тарс славился в древности своей образованностью и спорил в этом отношении с самыми просвещенными городами тогдашнего мира. Родители Савла, естественно, воспользовались для образования своего сына теми средствами, какие были у них под руками. Но главное и окончательное образование Савл приобрел в Иерусалиме. Родители Савла желали дать сыну лучшее образование в духе отечественной религии и послали Савла для обучения в Иерусалим, который был известен, как средоточие иудейской мудрости. Учителем Савла был здесь знаменитый Гамалиил (Деян.22:3), считавшийся славой закона, человеком мудрым и просвещенным. Между сотоварищами Савла был Варнава, впоследствии апостол Христов и сотрудник апостола Павла в деле проповеди Евангелия. Особенные дарования Савла отличили его между сверстниками (Гал.1:14), которые не могли равняться с ним в разумении премудрости иудейской. Под руководством своего знаменитого учителя Савл тщательно изучил закон Моисеев, книги пророческие и другие книги еврейской письменности. Еще более тщательно изучил он весь отеческий закон и все отеческие предания (Деян.22:3). Гамалиил был фарисей (Деян.5:34) и старался, конечно, утвердить в своих учениках отеческие предания, особенная любовь к которым была отличительной чертой фарисейской секты ²² . Из училища Гамалиила Савл вышел тем, чем надлежало выйти ученику фарисея, – пламенным ревнителем отеческих преданий (Гал.1:14) и горячим приверженцем фарисеев (Флп.3:5). В это время в Иерусалиме и в окрестных городах и селениях апостолы Христовы и их последователи ревностно распространяли учение Христово. Как сообщник врагов апостольских, как строгий ревнитель отеческого закона, Савл не терпел апостолов и проповедуемого ими учения, ругался над ними и хулил даже Самого Христа. И вот, когда иудеи осудили на смерть и стали побивать камнями св. первомученика Стефана, Савл не только не пожалел о пролитии невинной крови, но и сочувствовал убийству, стерег одежды убийц и одобрил потом убийство (Деян.7:58, 8:1). Это убиение Стефана было началом целого ряда жестоких гонений и преследований учеников Христовых. Враги Христа думали, что усиленное гонение положит конец новому учению, совершенно сотрет его с лица земли, и с ожесточением ополчились на благовестников этого учения. Такое гонение побудило верующих рассеяться по разным местам Иудеи и Самарии (Деян.8:1). И Савл также думал, что ему нужно действовать против имени Иисуса Назорея (Деян.26:9). Ему казалось, что он принесет Богу отцов своих самую приятную жертву, если будет преследовать новую ересь, которая, по его мнению, имела целью ниспровержение иудейской религии. Так смотрел Савл на христианство. Несмотря на свои юные годы, он начал неутомимо преследовать христиан. С разрешения первосвященников Савл ходил по всем синагогам, входил в дома христиан, мучениями принуждал их хулить имя Иисуса, заключал в темницы, не щадя ни пола ни возраста, и когда намеревались убивать верующих, подавал на то свой голос (Деян.26:10–11, 8:3, 22:4). Успехи рассеянных христиан, которые всюду, где ни проходили благовествователи имени Христова (Деян.8:4), подали Савлу мысль распространить гонение на верующих за пределы Палестины. Исполненный ярости, дыша угрозами и убийством, он испросил у первосвященников письменное предписание к дамасским синагогам, чтобы препровождать тамошних христиан в Иерусалим для суда (Деян.9:1–2, 26:11–12, 22:5). Так Савл быстро шел вперед по тому гибельному пути, на который ступил после выхода из школы Гамалиила. Но Господь, благоволивший уготовить в нем сосуд избранный Себе, чудесно призвал его к обращению.

Савл пошел в Дамаск со своим кровавым поручением. И вот, на пути, среди дня, внезапно увидел он свет с неба, превосходивший солнечное сияние, который осиял его и шедших с ним. Все в страхе пали на землю. «Савл! Савл! – раздался кроткий голос. – Что ты гонишь Меня? Трудно тебе идти против рожна». – «Кто Ты, Господи?» спросил смущенный Савл. «Я Иисус, Которого ты гонишь», отвечал ему Господь. Страх и ужас объяли Савла. Он уже уверовал в Божественность Того, Кого гнал, он сознавал всю тяжесть вины своей пред Ним, он ожидал теперь себе только грозного наказания. Но гонимый явился не наказать гонителя, но сделать его Своим апостолом. Встань и стань на ноги твои, – сказал Господь поверженному на землю Савлу, – ибо Я для того явился тебе, чтобы поставить тебя служителем и свидетелем тому, что ты видел и что Я открою тебе, избавляя тебя от народа иудейского и от язычников, к которым Я теперь посылаю тебя, открыть глаза им, чтобы они обратились от тьмы к свету и от власти сатаны к Богу и верою в Меня получили прощение грехов и жребий с освященными (Деян.26:15–18). Савл был ободрен этими утешительными словами; он знал, что не праведного мщения, не грозного наказания ему ожидать теперь, а великой милости Божией. Но страх все еще не покинул его; он не знал, что делать и что говорить, и с сердечным трепетом промолвил: «Господи! Что повелишь мне делать?» – «Встань и иди в город, – ответил Господь, – и сказано будет тебе, что тебе надобно делать». Спутники Савла все это время были в оцепенении, они не понимали, что такое происходит, слышали, что Савл что-то с Кем-то говорит, но никого не видали. Видение кончилось, оставив глубокие следы на глазах Савла и еще глубже в его сердце. С открытыми глазами Савл ничего не видел, не знал, куда идти. Спутники взяли его за руку и привели в Дамаск. Слепота Савла продолжалась три дня, – и эти три дня он провел без пищи и питья. Состояние его духа в это время было самое мучительное, все силы ума и сердца как бы перерождались в нем для новой жизни во Христе; одна отрада его была в молитве. Когда он так однажды молился, ему было видение, будто один из христиан, именем Анания, возвратит ему зрение. В то же время последовало откровение и Анании. Сам Христос явился ему и повелел идти к Савлу для возвращения ему зрения. Анания ужаснулся, он начал прекословить, представлял всю жестокость Савла, его ненависть к христианам; но Господь успокоил его, возвестив ему, что прежний гонитель христиан – теперь уже избранное орудие славы Христовой. Тогда Анания пошел к Савлу. Возложив руки на Савла, Анания сказал ему: Брат Савл! Господь Иисус, явившийся тебе на пути, послал меня к тебе, чтобы ты прозрел и исполнился Святого Духа. И тотчас, как бы чешуя спала с глаз Савла, он прозрел. Анания продолжал: Бог отцов наших предъизбрал тебя, чтобы ты познал волю Его и увидел праведника и услышал голос из уст Его, – потому что ты будешь Ему свидетелем пред всеми людьми в том, что ты видел и слышал. Итак, что ты медлишь? Встань, крестись и омой грехи свои, призвав имя Господа Иисуса. Тогда Савл немедленно крестился (Деян.26:18, 9:3–18, 22:6–16). Так совершилось призвание и обращение Савла. Из жестокого гонителя Христа он сделался ревностным апостолом Христовым. Он уже имел все качества, потребные для высокого апостольского служения. Апостолу надлежало быть самовидцем Иисуса Христа, – он видел Христа и видел в состоянии не уничижения, а славы; апостол должен быть избран Самим Иисусом Христом, – он принял жребий служения не от кого другого, как от Самого же Христа; апостол должен принять Духа Святаго, – он сподобился Святого Духа и стал постоянным Его храмом. Так непосредственным призванием Христовым Савл присоединен был к лику 12 верховных апостолов и стал высоким апостолом язычников (Рим.11:13, 15:14–19) ²³ .

Покоряясь Божественному призванию, апостол Павел, без отлагательства в Дамаске же начал проповедовать по синагогам об Иисусе, что Он Сын Божий. Все удивлялись и говорили: «Не тот ли это самый, который гнал в Иерусалиме призывающих имя Христа, да и сюда не за тем ли пришел, чтобы связать их и вести к первосвященникам?» Между тем Павел все более и более выказывал смелости, доказывая, что Иисус есть Мессия. Вместе с тем и замешательство дамасских иудеев все увеличивалось. Наконец, удивление иудеев уступило место злобе, – фанатизм разгорелся, страсти закипели, решено было прибегнуть к насилию. После совещания иудеи положили тайно схватить Павла и умертвить. Градоначальник дамасский, благоприятствуя врагам Павла, окружил стражей все выходы из города и сами иудеи бдительно стерегли у ворот, чтобы обреченная на смерть жертва не могла спастись бегством. Но злой умысел был известен и самому Павлу и верующим. Нужно было придумать средство спасения, и вот ночью братия спускают Павла в корзине по городской стене. Так в самом начале апостольского служения Павла открылся ряд опасностей и скорбей, через которые он должен был проходить до самого конца своей жизни. Избегнув опасности, Павел удалился в Аравию. Здесь он пробыл, пока не утихла злоба иудеев, и потом опять вернулся в Дамаск. Прошло уже около трех лет со времени обращения Павла ко Христу, и он решился побывать в Иерусалиме. Ему хотелось видеться с апостолом Петром, который прибыл в это время в Иерусалим на праздник Пасхи. К этому путешествию, кроме того, располагали Павла и другие причины: желание видеть матерь Церквей – Церковь иерусалимскую – и ревность возвестить имя Христово на том месте, где он некогда являлся упорным его гонителем. Прибыв в Иерусалим, Павел хотел было пристать к ученикам Христовым, но все сторонились от него, боялись его, не хотели верить, что и он ученик Христов. Все еще живо помнили смерть Стефана, никто еще не забыл уз и темниц, в которые ввергал Савл без всякого милосердия последователей Христа. Но св. апостол Варнава, вероятно, еще ранее познакомившийся с Павлом, уразумел его обращение ко Христу, привел его к апостолам и рассказал им все, что было. Когда св. Варнава, пользовавшийся доверием всей Иерусалимской Церкви, передал о чудесном обращении Павла и когда этот последний подробно рассказал о том, как на дороге явился ему Господь и говорил ему, и как он в Дамаске исповедовал имя Распятого, – тогда возрадовались апостолы и прославили Господа. Недоверие к Павлу уступило место братской любви, – и с тех пор Павел стал иметь общение с апостолами (Деян.9:28).

Пребывание св. апостола Павла в Иерусалиме было сопряжено с великой опасностью. Иудеи, особенно первосвященники и члены синедриона, были озлоблены против него более, чем против кого-либо из апостолов. Они хорошо помнили Савла, так деятельно и жестоко гнавшего христиан, и обращение его ко Христу считали великой изменой, требовавшей кровавой кары. Красноречивая, одушевленная и сильная проповедь апостола Павла о Христе приводила их в изумление. Но Павел не знал страха в деле проповеди и бестрепетно возвещал вслух всех и каждого, что распятый Иисус, прозванный Назарянином, Которого он прежде гнал, есть истинный Мессия, Сын Божий. Озлобленные иудеи составили заговор на жизнь апостола. Все верующие, узнав об угрожающей Павлу опасности, советовали и просили его удалиться из Иерусалима, но тщетно и безуспешно. Душа святого проповедника была занята одной мыслью, что Иерусалим, бывший свидетелем его гонения на христиан, должен быть свидетелем и его ревности по христианской религии. Он готов был своей кровью омыть пред лицем синедриона позор соучастия в убийстве св. первомученика Стефана. Но Промысл Божий судил ему долгую жизнь и предопределил его к еще большим подвигам.

Однажды Павел взошел по обыкновению в храм для молитвы. Среди горячей молитвы он пришел как бы в некоторое восторженное исступление. В это время явился ему Христос и сказал: «Поспеши и выйди скорее из Иерусалима, потому что здесь не примут твоего свидетельства о Мне». В избытке святой ревности, Павел представлял, что иерусалимляне, соблазненные его прежнею жестокостью к христианам, ни от кого с такой убедительностью не могут слушать проповедь Евангелия, как от него. «Господи, – сказал он, – Им известно, что я верующих в Тебя заключал в темницы и бил в синагогах; и когда проливалась кровь Стефана, свидетеля Твоего, я там стоял, одобрял убиение его и стерег одежды побивавших его». Но Господь сказал Павлу: «Иди; Я пошлю тебя далеко, к язычникам» (Деян.22:17–21). После этого видения Павел, при содействии братии, удалился сначала в Кесарию, а потом в Тарс.

Между тем, рассеявшиеся во время гонения первомученика Стефана христиане пронесли слово Евангелия до Финикии, Кипра и Антиохии (Деян.11:19). Господь видимо благоволил делу Своих проповедников, потому что великое число не только иудеев, но и язычников, уверовав, обратилось ко Господу. Слух о том, что в Антиохии образовалась значительная христианская община из язычников, дошел до Церкви Иерусалимской. При этом апостолы для укрепления антиохийских христиан в вере Христовой почли за нужное отправить туда кипрянина Варнаву (впоследствии одного из 70-ти апостолов), о котором известно было, что он был муж добрый и исполненный Духа Святого и веры (Деян.11:24). Господь благословил труды этого добродетельного мужа; но жатва на ниве Христовой была так богата, что требовала не одного, а многих деятелей. Зная отличительные дарования и ревность Павла к вере Христовой, а, может быть, и его предназначение быть апостолом язычников (Деян.9:15), из которых большею частью состояла Церковь Антиохийская, Варнава отправился за ним и, нашедши его в Тарсе, взял с собою в Антиохию. Здесь Павел вместе с Варнавой целый год трудился над образованием Церкви. Главною деятельностью их в это время было не столько распространение Евангелия между неверующими, сколько утверждение веры в обращенных. По замечанию книги Деяний апостольских, тогда последователи Христовы в Антиохии в первый раз стали называться христианами, и, таким образом, выступили пред взором язычников, как особое, самостоятельное религиозное общество, тогда как прежде язычники смешивали их с иудеями. Вскоре после этого предсказание пророка Агава об имеющем последовать голоде, который должен был тяготеть особенно над христианами иерусалимскими, расположило антиохийских христиан сделать им братское пособие, Павел по этому случаю должен был идти в Иерусалим для доставления тамошним христианам собранной милостыни.

По возвращении из Иерусалима Павел недолго остался в Антиохии; уже наступило время, в которое ему надлежало явиться на великом поприще учителя язычников. Он и прежде проповедовал им Евангелие, но его голос сливался с голосами других проповедников: он назидал на основании, положенном другими; между тем ревность к распространению истины Христовой побудила его проповедовать там, где еще не было известно имя Христово. К столь великому подвигу Павел был подготовлен новым, чрезвычайным откровением, о котором упоминается в 12 главе 2 послания к Коринфянам ²⁴ . По свидетельству апостола Павла, он пришел как бы в исступленное состояние, так что не мог дать себе отчета в бывшем ему откровении; он не знал, находился ли он тогда в теле, или вне тела одна душа оставалась. И в этом состоянии Павел восхищен был до третьего неба и там, в блаженном жилище небожителей, слышал такие неизреченные слова, которые невозможно пересказать, для выражения которых нет слов на языке человеческом. Это чудесное откровение послужило к утешению и ободрению апостола на его многотрудном поприще, и таким образом подготовило его к предстоящему апостольскому путешествию.

Самое путешествие было предпринято вследствие откровения бывшего некоторым из представителей Антиохийской Церкви. Когда они служили Господу и постились, Дух Святый чрез пророков сказал: «Отделите Мне Варнаву и Савла на дело, к которому Я их призвал» (Деян.13:2). Призвание апостола Павла быть апостолом язычников было, конечно, всем известно в Церкви Антиохийской, а потому все понимали, к чему призывал теперь Варнаву и Павла Дух Святый. Все понимали также важность и величие подвига, к какому призывались эти апостолы, и потому отпустили их после особенного поста и молитвы, возложив на них руки и, таким образом, посвятив их на особенное служение.

Напутствованные молитвами и благословениями Церкви апостолы Павел и Варнава отправились, по откровению Божию, в Селевкию, небольшой приморский город, лежащий против острова Кипра, а отсюда отплыли в Кипр. Здесь они высадились в Саламине, где и начали проповедовать слово Божие в иудейских синагогах. Из Саламина апостолы пошли далее по острову, повсюду проповедуя Христа, и достигли, наконец, противоположного берега, где лежал главный город острова – Паф. В Пафе случилось столкновение с неким волхвом – лжепророком, который выдавал себя за чудотворца и, вместе, посланника Божия, получающего от Бога особенные откровения; родом он был иудеянин и прозывался Вариисусом. До прихода апостолов Вариисус имел большое влияние на проконсула Кипра, Сергия Павла, мужа разумного, не удовлетворяющегося языческой религией, и пытливо искавшего истинной веры. Когда пришли в Паф апостолы Павел и Варнава, Сергий, по своему стремлению к познанию истины, пожелал услышать от них слово Божие. Вариисус, боясь потерять свое влияние на проконсула, всеми мерами противился этому и старался отвратить его от веры. Но Павел, исполнившись Духа Святого и устремив на волхва взор, сказал: О исполненный всякого коварства и всякого злодейства, сын диавола, враг всякой правды! перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних? И ныне вот рука Господня на тебя: ты будешь слеп и не увидишь солнца до времени (Деян.13:10–11). Волхв тотчас ослеп, а проконсул, увидев это чудо, уверовал и немедленно принял крещение.

Из Пафа Павел с Варнавою и Иоанном Марком отплыл в Малую Азию и прибыл в Пергию, в Памфилии. Продолжая далее свой путь, он прибыл в Антиохию Писидийскую. В следующую после этого субботу апостол явился в тамошней синагоге. После обыкновенного чтения из закона Моисеева и пророческих книг начальник ее предложил посетителям сказать что-нибудь в назидание и утешение братии. Нельзя было ожидать лучшего случая для проповеди Христовой, и Павел произнес вдохновенную речь. «Мужи израильтяне и боящиеся Бога послушайте, – сказал он. – Бог народа сего избрал отцов наших –и возвысил сей народ во время пребывания в земле Египетской, и мышцею вознесенною вывел их из нее и около сорока лет времени питал их в пустыне. И, истребив семь народов в земле Ханаанской, разделил им в наследие землю их. И после сего около четырехсот пятидесяти лет давал им судей до пророка Самуила. Потом просили они царя, и Бог дал – им Саула, сына Кисова, мужа из колена Вениаминова. Так прошло лет сорок. Отринув его, поставил им царем Давида, о котором и сказал свидетельствуя: «нашел Я мужа по сердцу Моему, Давида, сына Иессеева, который исполнит все хотения Мои» (1Цар.13:14. Пс.58:21). Из его-то потомства Бог по обетованию воздвиг Израилю Спасителя Иисуса. Пред самым явлением Его, Иоанн проповедовал крещение покаяния всему народу израильскому. При окончании же поприща своего, Иоанн говорил: «за кого вы почитаете меня? Я не тот, но вот идет за мною, у Которого я не достоин развязать обувь на ногах». Мужи братия, дети рода Авраамова и боящиеся Бога между вами! Вам послано слово спасения сего. Ибо жители Иерусалима и начальники их, не узнав Его, исполнили слова пророческие, читаемые каждую субботу. И, не нашедши в нем никакой вины, достойной смерти, просили Пилата убить Его. Когда же исполнили все написанное о Нем, то, сняв с древа, положили Его во гробе. Но Бог воскресил Его из мертвых. Он в продолжение многих дней являлся тем, которые вышли с Ним из Галилеи в Иерусалим и которые ныне суть свидетели Его пред народом. И мы благовествуем вам, что обетование, данное отцам, Бог исполнил нам, детям их, воскресив Иисуса, как и во втором псалме написано: «Ты Сын Мой: Я ныне родил Тебя (Пс.2:7). А что воскресил Его из мертвых, так что Он уже не обратился в тление, о сем сказал так: «Я дам вам милости, обещанные: Давиду, верно (Ис.55:3). Посему и в другом месте говорит: не дашь Святому Твоему увидеть тление (Пс.15:10). Давид, в свое время послужив изволению Божию, почил и приложился к отцам своим и увидел тление. А тот, Которого Бог воскресил, не увидел тления. И так, да будет известно вам, мужи братия, что ради Его, возвещается вам прощение грехов; и во всем, в чем вы не могли оправдаться законом Моисеевым, оправдается им и всякий верующий. Берегитесь же, чтобы не пришло на вас сказанное у пророков: смотрите, презрители, подивитесь и исчезните; ибо я делаю дело во дни ваши, дело, которому не поверили бы вы, если бы кто рассказывал вам» (Деян.13:16–41).

Эта речь произвела сильное впечатление на слушателей. Многие из иудеев и язычников, чтивших Бога, последовали за апостолами, чтобы получить от них наставление в вере. В следующую субботу почти весь город собрался слушать Слово Божие. Но иудейские раввины и учители, исполнившись зависти и злобы, вместо того, чтобы примером своим располагать других в пользу нового учения, начали противоречить апостолу Павлу и злословить его. Тогда Павел с силою и властию сказал им: «Вам первым надлежало быть проповедану Слову Божию, но как вы отвергаете его, и сами себя делаете недостойными вечной жизни; то вот, мы обращаемся к язычникам. Ибо так заповедал Господь: «я положил тебя во свете язычникам, чтобы Ты был во спасение до края земли» (Ис.59:6). Слова эти более расположили в пользу Евангелия язычников; многие из них уверовали и прославили Господа. Но тем более возрастала ненависть иудеев. Не имея возможности действовать против апостолов собственными силами, славившихся набожностью и знаменитостью рода, а это, в свою очередь, повлияло на городских правителей. Тогда Павел и его спутники, отрясши прах от ног своих, оставили Антиохию.

Вышедши из Антиохии, Павел и Варнава пришли в Иконию. Здесь апостолы пробыли довольно времени, смело и безбоязненно проповедуя веру Христову и сопровождая проповедь знамениями и чудесами. Следствием этого было то, что многие из иудеев и язычников обратились ко Христу. Но неверующие иудеи так сильно стали действовать против апостолов и новообращенных христиан, что весь город разделился: одни были на стороне иудеев и обвиняли Павла и Варнаву, как врагов отечественной религии, другие почитали апостолов за великих посланников Божиих. Возмущение достигло до того, что враги апостолов хотели побить их камнями. Но они, узнав об этом, успели удалиться в Ликаонские города Листру и Дервию.

В Листре, когда Павел благовествовал, в числе окружавшего его народа находился один нищий, который не владел ногами от самого рождения. Увлеченный проповедью апостола, он готов был обратиться ко Христу и в духе живой веры ожидал от Павла себе исцеления. Увидев веру его, Павел воскликнул: «Тебе говорю во имя Господа Иисуса Христа: стань на ноги твои прямо». И хромой от рождения тотчас же вскочил и начал ходить. Но это великое дело Божие, совершенное апостолом Павлом во имя Иисуса Христа, породило печальное недоразумение в жителях города – язычниках. Они стали думать про Павла и Варнаву, что это боги в образе человеческом сошли к ним, и называли Варнаву Зевсом, а Павла Ермием. Весть об этом немедленно распространилась по всему городу. Жрец идола Зевса, находившегося перед городом, приведши к воротам волов и принесши венки, хотел вместе с народом совершить жертвоприношение Павлу и Варнаве. Апостолы поражены были изумлением, когда узнали, что им приготовляется божеская почесть. Разорвав свои одежды, они бросились в средину народа, восклицая: «Мужи! Что вы делаете? Мы подобные вам человеки, и благовествуем вам, чтобы вы обратились от сих ложных к Богу живому, Который сотворил небо и землю, и море, и все, что в них, – Который в прошедших родах попустил всем народам ходить своими путями, хотя и не перестал свидетельствовать о Себе благодеяниями, подавая нам с неба дожди и времена плодоносные и исполняя пищею и веселием сердца наши» (Деян.14:15–17). Эти разительные слова убедили суеверный народ оставить свое безумное намерение.

После этого Павел вместе с Варнавою беспрепятственно благовествовал слово Божие в Листре. Но сюда пришли из Антиохии и Иконии иудеи, которые успели возбудить население города против апостолов. Возмущение это было так сильно, что Павла побили камнями и вытащили за город, почитая его умершим. На другой день Павел, подкрепляемый благодатью Христовой, встал и удалился с Варнавою в Дервию. Проповедав здесь Евангелие и приобрев довольно учеников, Павел и Варнава предприняли обратное путешествие, – посетили уже основанные Церкви в областях Малой Азии. Здесь они утверждали души учеников, увещевали их пребывать в вере Христовой и наставляли вечным ее истинам. Вместе с тем Павел заботился о благоустройстве среди них христианской церковной жизни и сам рукополагал для каждой Церкви пресвитеров. Прошедши через Пергию, апостолы достигли Атталии, из которой и возвратились, наконец, в Антиохию Сирийскую, откуда предпринимали они свой проповеднический путь. По прибытии их немедленно собрались все верующие; каждый желал слышать об успехе проповеди. Повествование Павла наполнило сердца всех радостию и живой благодарностью милосердному Господу, Который отверз двери веры для язычников.

Так окончилось первое апостольское путешествие Павлово для обращения язычников. В Деяниях апостольских не сказано, как долго оно продолжалось. Но, во всяком случае, путешествие это было продолжительно, на что есть указание и в книге Деяний апостольских (Деян.14:3 и др.). Полагают, что в продолжение его протекло около двух лет.

Пробыв немалое время в Антиохии, Павел должен был в третий раз идти в Иерусалим. Поводом к этому путешествию были недоразумения и споры, поднявшиеся в Антиохийской Церкви. Виновниками их были иудействующие христиане, которые стали проповедовать, что без соблюдения обрядового закона, особенно без обрезания, невозможно получить спасение. Павел с Варнавой ревностно стали против этого заблуждения, столь несовместного со свободой христианской. Хотя уважение, которым пользовался Павел за апостольские труды свои, и делало его мнение важным, но неразумные ревнители закона Моисеева продолжали держаться своего заблуждения и возбуждать спор, ссылаясь на примеры старейших апостолов и на обыкновение Иерусалимской Церкви. Чтобы выйти из возникшего таким образом недоразумения, юная Церковь Антиохийская решилась прибегнуть к совету старейшей Церкви Иерусалимской и поручила отправиться по этому делу в Иерусалим Павлу и Варнаве и еще некоторым из братий.

Проходя Финикию и Самарию, Павел и его спутники имели утешение обрадовать тамошних христиан повествованием об успешном обращении язычников, совершенном их апостольскими трудами. С тою же вестью они прибыли к апостолам и пресвитерам Иерусалимской Церкви, которой и были радушно приняты. Но некоторые уверовавшие из фарисейской секты восстали, слушая рассказ об обращении язычников, и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев. Это обстоятельство внушило ап. Павлу действовать осмотрительно. Прежде чем предложить вопрос на рассмотрение общего церковного собрания, ап. Павел предложил наедине первейшим апостолам благовествование, которое он проповедовал язычникам. Так поступал он для того, чтобы в спокойной беседе с одними апостолами предварительно прийти с ними к полному соглашению и единомыслию ибо малейшее разномыслие между ним и апостолами могло сделать все труды его напрасными. Апостолы обрезания пришли к полному согласию и единомыслию с апостолом язычников; они не нашли в его благовествовании ни излишества ни недостатка, прося об одном, чтобы он располагал обращающихся язычников к вспомоществованию палестинским христианам, которые претерпевали крайнюю бедность (Гал.2:12–10).

На открывшемся затем общем церковном собрании сначала долго не приходили к соглашению. Неразумные ревнители закона Моисеева много спорили с защитниками свободы христиан от ига законного. Наконец встал первоверховный ап. Петр и предложил, что не должно возлагать на язычников того ига, которого не могли понести самые иудеи. После того начал говорить Павел. Вместо рассуждений и доказательств, он рассказал собранию историю своего апостольского путешествия, из которой самым очевидным образом открывалось, что Дух Святый в излиянии даров Своих на учеников Павловых не полагал никакого различия между обрезанными и необрезанными, и что, следовательно, обрезание не составляет необходимой принадлежности Нового завета. Наконец речь ап. Иакова, который сказанное Петром и Павлом подкрепил пророчествами из Ветхого завета, утвердила торжество истины над предрассудком. Во имя Святого Духа положено даровать обращающимся язычникам свободу от обрядового закона, с некоторыми необходимыми ограничениями. Павлу и Варнаве вручен был ответ, долженствовавший успокоить Церковь Антиохийскую.

Возвратившись после собора апостольского из Иерусалима в Антиохию, ап. Павел некоторое время пребывал здесь, уча и благовествуя вместе с другими многими слово Господне. Но потом он восхотел предпринять снова путешествие в страны языческие для проповеди Евангелия. Спутником его в этот раз был Сила. Варнава же отказался идти с ним, так как Павел не хотел брать с собою Иоанна Марка, который во время первого путешествия отстал от них.

Проходя Сирию и Киликию, ап. Павел дошел до Дервии и Листры, где нашел себе нового спутника – Тимофея, впоследствии неутомимого сотрудника в апостольских трудах Павла. Вместе с ним Павел проходил прежние города, где уже посеяно им было слово Божие, извещая верующих об определении Иерусалимской Церкви касательно свободы обращающихся язычников от обрядового закона. Это было тем важнее, что предрассудок о необходимости обрезания и обрядового закона готов был здесь распространиться. В это время основана Павлом Церковь Галатская. Несмотря на бедность внешнего состояния Павлова и гонения, которым он всюду подвергался, галаты приняли его со всем уважением, приличным посланнику Божию, и слушали его, как ангела Божия, как самого Иисуса Христа. Любовь к его учению, преданность ему вскоре возросла в сердцах их до того, что они, «если бы возможно было, исторгли бы свои очи, дабы отдать ему» (Гал.4:13–15).

Из Галатии ап. Павел отправился в Асию и уже дошел до одной из асийских провинций – Мисии, но Дух Святый не допустил его проповедовать здесь, а также и в пограничной с Мисией Вифинии. Поэтому, миновав Мисию, он сошел в приморский город Троаду. Здесь в ночном видении предстал Павлу некоторый муж и молил его прийти в Македонию для подания духовной помощи. Из этого видения апостол заключил, что сам Промысл призывает его проповедовать Евангелие македонянам. Вследствие этого Павел с своими спутниками отплыл на остров Самофракию, а отсюда чрез Неаполь прибыл в Филиппы, первый город Македонии. Здешние иудеи имели у себя при реке молитвенный дом, куда собирались по субботам для молитвы и очищений. Утром в субботу ап. Павел отправился туда с своими спутниками и вступил в собеседование о благочестивых предметах с городскими женщинами, собравшимися на молитву. Слова его падали на добрую землю. Особенно тронута была одна богатая и набожная женщина из Фиатиры, лидийского города, торговавшая багряницей, именем Лидия. По совершении субботнего богослужения, она крестилась от Павла со всем своим семейством и дала проповедникам Христовым пристанище в своем доме. От семейства Лидии христианство распространилось в Филиппах. Но корыстолюбие некоторых из язычников, которого коснулась проповедь ап. Павла, помешало ее успеху. Одна служанка, имевшая в себе духа тьмы, чрез которого предсказывала будущее и открывала сокровенное, следуя за апостолами, вслух народа говорила: «Сии человеки – рабы Бога Всевышнего, которые возвещают нам путь спасения». Павел, который, подобно великому Учителю своему, Иисусу Христу, не хотел, чтобы божественное достоинство Его учения получало свидетельство из таких уст, именем Господа Иисуса повелел нечистому духу выйти из нее. Случай этот не имел бы других последствий, кроме исцеления служанки, если бы господа ее не лишились богатых доходов, какие получали посредством ее предсказаний. Раздраженные этим, они возмутили народ, схватили Павла и Силу и представили городскому начальству, как возмутителей покоя общественного, как проповедников тайной религии и обычаев, которые противны преждеустановленным в их городе, как иудеев, которые, в противность законам империи, стараются навязать свою религию римлянам. Городские начальники, не исследовав дела, подвергли апостолов публичному телесному наказанию и потом заключили в темницу. Апостолы благодушно приняли все это за имя Христово. Ни темница, где закованы они были в узах, ни бесславие, какому подверглись они в виду своих последователей, ни болезнь от ран, им нанесенных, ни ожидание новых истязаний на следующий день, – ничто не повергло их в уныние. Они славословили Бога и вслух заключенных вместе с ними воспевали Ему хвалебные песни. Вдруг в полночь землетрясение поколебало их темницу, разверзло все двери ее, расторгло все узы заключенных. Пробужденный страж темницы, видя открытые двери и думая, что заключенные бежали, в ужасе извлек меч и хотел умертвить себя. Но Павел воскликнул: «Не делай себе никакого зла: ибо все мы здесь». После этого при свете огня страж убедился в истине его слов и, в трепете от происшедшего чуда, пал в ноги Павлу и Силе, спрашивая их, что ему нужно сделать, чтобы спастись. Они отвечали: «Веруй в Господа Иисуса Христа, и спасешься ты и весь дом твой». После краткого наставления страж темничный был крещен со всем домом своим. В чувстве благодарности к своим благодетелям, он взял их из темницы в свой дом, омыл их раны и предложил им трапезу.

Между тем городские начальники, вероятно, извещенные стражем о необыкновенном происшествии в темнице, прислали стражу темницы приказание выпустить апостолов на свободу. Но Павел сказал посланным: «Нас, римских граждан, без суда всенародного били и бросили в темницу, а теперь тайно выпускают? Нет, пусть придут и сами выведут нас». Начальники, узнав об этом, испугались и, пришедши, извинились пред апостолами и тем показали, какое сильное впечатление произвели на них поступки Павла и Силы. Однако, боясь народных волнений, они просили Павла удалиться из города. Павел и Сила не противились; зашедши только в дом Лидии, они преподали уверовавшим прощальное утешение и наставление.

После этого чрез Амфиполь и Аполлонию Павел пришел в Фессалоники, самый большой из городов македонских. По обыкновению, проповедь его первоначально обращена была к своим единоплеменникам. В продолжение трех суббот он в синагоге доказывал им из книг пророческих, что Мессии надлежало пострадать и воскреснуть и что проповедуемый им Иисус есть истинный Мессия. То же проповедовал он и язычникам, которые изъявляли внимание к его проповеди и собирались в особых местах слушать его. Множество иудеев, прозелитов и язычников сделались его учениками и приняли веру Христову. Павел не только постоянно проповедовал в публичных собраниях, но посещал верующих и порознь в их семействах (1Сол.2:11–12) и здесь в частных беседах снова возвещал им важнейшие истины Евангелия. Он обращался с ними, как отец с детьми (1Сол.2:12), как нежно любящая мать с своим младенцем (1Сол.2:7). Он предостерегал их взор от грозящих им опасностей, устремлял их взор от скорбей земной жизни к тому времени, когда придет Христос, чтобы торжественно открыть Свое Царство на земле. Вместе с этим апостол предостерегал их от той ложной мысли, будто одно верование без совершенного изменения жизни может иметь значение, увещевал их, что они становятся еще виновнее, если, посвятивши себя Богу истинному, возвращаются к прежним языческим пророкам (1Сол.4:2, 6). Несмотря на то, что проповедь не оставляла ап. Павлу времени на другие труды, он не хотел получать пропитания от учеников своих, и содержался собственными трудами (плетением палаток), которыми занимался по ночам (1Сол.2:9), частью милостынею, которую присылали ему филиппийцы (Флп.4:16). И фессалоникийцы чувствовали апостольское бескорыстие Павла и принимали слово его не как человеческое, но как слово Божие (1Сол.2:13). Но и в Фессалониках нашлись упорные враги истины, которые, подговорив некоторых негодных людей, произвели возмущение в народе. Неистовая толпа с криком устремилась к дому Иасона, где жил Павел. Самого апостола не нашли; но Иасон и некоторые другие из христиан были представлены судилищу. «Эти всесветные возмутители, – кричала толпа, – пришли и сюда; а Иасон принял их; и все они поступают против повелений кесаря, почитая другого царем, Иисуса». Градоначальники были приведены в великое смущение; но вскоре убедились, что это клевета, после разъяснений по этому поводу Иасона. В ту же ночь Павел с Силой оставили город после трех или четырехнедельного там пребывания.

Павел и Сила были препровождены в отстоящий от Фессалоник около десяти миль город Верию. Здесь проповедь Павла имела еще более значительный успех; но фессалоникийские иудеи, узнав, что и в Верии проповедано Павлом слово Божие, пришли сюда и стали возмущать против него народ. Тогда Павел оставил в Верии, для утверждения в вере обратившихся ко Христу, Силу и Тимофея, сам отправился далее и прибыл в Афины.

Придя в Афины, ап. Павел не тотчас приступил к евангельской проповеди; чтобы успешнее действовать в этом центре языческой мудрости, он хотел начать здесь проповедь о Христе вместе с Силой и Тимофеем, которых он оставил в Верии. В ожидании же их прибытия сюда, он посвятил некоторое время внимательному осмотру города. Этот осмотр показал Павлу, что богатая и роскошная столица Греции ничем так не богата, как идолами, и это глубоко возмутило дух св. апостола. Он не мог выждать Силы и Тимофея; повсюду вокруг себя видя следы языческой лжи и развращения, он без помощников открыл свою проповедь, стараясь противодействовать ею тьме заблуждений и пороков, в которых видел погруженными афинян. По субботам он беседовал с иудеями и прозелитами, а чтобы и язычников не оставлять без вразумления, он, пользуясь любовью афинян к новостям и рассуждениям, беседовал ежедневно на площади со встречающимися. Между лицами, с которыми приходилось апостолу сталкиваться и вступать в религиозные беседы, были, между прочим, последователи эпикурейской и стоической философии, воззрения которых были совершенно противоположны проповедываемому Павлом христианскому учению. Некоторые из этих философов вступали с апостолом в споры, не понимая и не желая понять его учения. Одни из них с гордым презрением спрашивали: «Что хочет сказать этот суеслов?» В других же проповедь Павла возбудила лишь любопытство своей новостью: «Кажется, он проповедует о чужих божествах», говорили они. Движимые любопытством, они привели апостола в ареопаг и попросили его пред собранием образованнейших людей своей страны раскрыть более подробно новое учение, им проповедуемое, которое им показалось весьма странным и неслыханным. В ответ на это апостол Павел обратился к афинянам с евангельской проповедью и сказал речь, в которой выразилась вся его богодухновенная мудрость и христианское красноречие. «Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны, – говорил Павел, – ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано: неведомому Богу. Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам. Бог, сотворивший мир и все, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет и не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду, Сам подавая всем жизнь и дыхание и все. От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас: ибо мы Им живем, и движемся, и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: мы Его и род. Итак, мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту или серебру или камню, получившему образ от искусства и вымысла человечества. Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться. Ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых» (Деян.17:22–31). Но не успел апостол произнести даже имени Спасителя мира, как речь его была прервана. Его слова о воскресении из мертвых показались представителям языческой мудрости смешными, бессмысленными, и одни из них открыто и прямо засмеялись при этих словах, а другие, сохраня серьезное выражение, насмешливо сказали: «Об этом послушаем тебя в другое время». Таким образом ап. Павел вынужден был прекратить свою речь. Но на некоторых членов ареопага она успела произвести впечатление, и они, по выходе апостола из ареопага, вступили с ним в более близкое общение и более продолжительную беседу, были обращены им к вере во Христа. Таковы были Дионисий Ареопагит, женщина, именем Дамарь, и другие.

Вскоре после этого Павел оставил Афины и отправился в столицу Ахаии – Коринф. Здесь он поселился в доме Акилы и Прискиллы, родом иудеев, занимавшихся, как и Павел, плетением палаток. В Коринфе апостол каждую субботу посещал синагогу и здесь беседовал с иудеями и прозелитами, убеждая их в истине своего учения. Когда же пришли из Македонии Сила и Тимофей, и Павел ободрился духом, надеясь успешнее действовать вместе с ними совокупными силами, то он начал с особенной силой и твердостью свидетельствовать пред иудеями, что Иисус есть Христос. Но так как иудеи противились и злословили Павла, то он, отрясши прах ног своих, сказал им: «Кровь ваша на глазах ваших; я чист, отныне иду к язычникам». После того он переселился жить в дом одного язычника, именем Иуста. Проповедь апостола среди язычников принесла богатые плоды; весьма многие уверовали во Христа и крестились. В то же время ап. Павел был одобрен к дальнейшим подвигам божественным видением. Однажды ночью Господь явился ему в видении и сказал: «Не бойся, но говори и не умолкай; ибо Я с тобою, и никто не сделает тебе зла; потому что у Меня много людей в этом городе». После этого Павел в продолжение полутора лет проповедовал Евангелие коринфским язычникам. Но, наконец, иудеи возмутились против него, схватили его и привели пред судилище, обвиняя его, что он учит о Боге противно закону иудейскому. Но Галлион – проконсул сказал: «Иудеи! Если бы какая-нибудь была обида или злой умысел, то я имел бы причину выслушать вас, но когда идет спор об учении и об именах, и о законе вашем, то разбирайте сами; я не хочу быть судьею в этом». После этого события ап. Павел пробыл в Коринфе еще довольно много дней и затем отправился в Сирию. В Кенхреях он остриг голову по обету. Затем он остановился в Ефесе, где в синагоге рассуждал с иудеями о вере. Когда же они просили его побыть у них долее, он не согласился, а простился с ними, сказав: «Мне нужно непременно провести приближающийся праздник в Иерусалиме, к вам же возвращусь, если угодно будет Богу». И затем чрез Кесарию отправился на праздник в Иерусалим, а оттуда в непродолжительном времени возвратился в Антиохию.

Возвратившись из второго своего путешествия в Антиохию, ап. Павел в этот раз пробыл здесь немного времени; вскоре он предпринял третье путешествие апостольское. Первой задачей этого путешествия, как и второго, было посещение церквей уже основанных, с целью христианского благоустроения их и утверждения в вере новообращенных. Поэтому, вышедши из Антиохии, ап. Павел проходил сначала страну галатийскую и Фригию. Отсюда, по обещанию своему, он прибыл в Ефес, где уже было небольшое число учеников Господних. К ним принадлежало некоторое число таких верующих, которые приняли только Иоанново крещение и не понимали, что для спасения нужно креститься крещением Христовым. Ап. Павел, придя в Ефес и войдя в общение с ними, скоро заметил неполноту их христианского просвещения и спросил их: «Приняли ли вы Святого Духа, уверовав во Иисуса Христа?» Они отвечали: «Мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святый». Тогда Павел сказал: «Иоанн крестил крещением покаяния, говоря людям, чтобы веровали во грядущего по нем, т. е. во Христа Иисуса». И они, услышав это, крестились во имя Господа Иисуса, а Павел возложением на них рук низвел на них Духа Святого, после чего они стали говорить иными языками и пророчествовать.

Поселившись в Ефесе, ап. Павел по обыкновению начал посещать синагогу и безбоязненно проповедовать там Христа. Но когда некоторые из иудеев, постепенно возбуждаясь против проповеди апостола, ожесточились, наконец, до того, что начали открыто пред народом злословить путь Господень, осмеивать учение апостола и проповедуемого им Христа; то Павел, оставив их и отделив от них и всех христиан в Ефесе, перешел для проповеди в училище некоего Тиранна, язычника, расположенного к христианству, где проповедовал не по субботам только, как доселе в синагоге, но ежедневно. В таком положении апостол находился в Ефесе около двух лет, ежедневно проповедуя Евангелие собиравшимся к нему иудеям и язычникам, так что проповедью о Христе огласилась вся Асия; не было здесь человека, который бы или от самого Павла или от слушавших его не был оглашен проповедью о Господе Иисусе. Этому особенно много способствовало то, что руками Павла Бог творил немало чудес, так что на больных и бесноватых возлагали платки и опоясания с тела его, и они исцелялись.

Услыхав о чудесах, совершаемых Павлом во имя Иисуса Христа, некоторые из скитающихся иудейских заклинателей-обманщиков стали употреблять при заклинаниях над бесноватыми имя Господа Иисуса, суеверно думая, что чудодейственная сила заключается в самых звуках этого имени. Это делали какие-то семь сынов иудейского первосвященника Скевы, заклинавшие духов нечистых «Иисусом, которого Павел проповедует». Но злой дух, находившийся в бесноватом, отвечал: «Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто?» И бросился на них бесноватый и, одолев их, взял над ними такую силу, что они, нагие и избитые, выбежали из дома.

Весть об этом событии скоро разнеслась по всему городу и произвела сильное действие на жителей Ефеса. На всех напал страх пред всемогущею силою имени Господа Иисуса, а верующие радостно прославляли это святое имя. Устрашенные ефесяне приходили к апостолу и приносили пред ним раскаяние в своих порочных делах. Многие из чародеев и занимавшихся волшебством, собрав свои магические книги, сожгли их перед всеми, определив ценность их в 50,000 драхм. С такой силой возрастало и возмогало слово Господне в Ефесе!

Устроив таким образом церковь ефесскую, Павел помышлял о новых, гораздо обширнейших, путешествиях – в Коринф, потом в Иерусалим, а отсюда в Рим и далее в Испанию (Деян.19:21; Рим.15:24–28). Но прежде нежели отправиться самому лично в Македонию, он предпослал туда пред собою двух спутников и сотрудников своих, Тимофея и Ераста, а сам остался на некоторое время в Ефесе. В это время возникло в Ефесе сильное возмущение против апостола. В этом городе делали серебряные и золотые модели знаменитого языческого храма Дианы, здесь находившегося, которые рассылались всюду и доставляли богатые доходы городу. Некто серебреник Димитрий, у которого производилась большая фабрикация таких моделей, видя могущественные успехи Евангелия в Малой Азии и ощущая уменьшение своих доходов с началом упадка веры в Диану, пришел в опасение, что его ремесло и совсем потеряет свой ход. Созвав художников и подобных себе ремесленников, он сказал им: «Друзья! Вы знаете, что от этого ремесла зависит благосостояние наше. Между тем вы видите и слышите, что не только в Ефесе, но почти во всей Азии этот Павел своими убеждениями совратил немалое число людей, говоря, что делаемые руками человеческими не суть боги. А это нам угрожает тем, что не только ремесло наше прийдет в презрение, но и храм великой богини Дианы ничего не будет значить, и ниспровергнется величие той, которую почитает вся Асия и вселенная». Выслушав это, толпа корыстолюбивых лицемеров исполнилась ярости и стала кричать: «Велика Диана Ефесская!» Возмущение быстро распространилось по всему городу. Двое из спутников Павловых были схвачены. Павел хотел было явиться пред разъяренною толпою, но верующие удержали его. Даже некоторые из асийских начальников старались отклонить его от этой опасности. Между тем в толпе одни кричали одно, другие – другое, и большая часть собравшихся не знали, зачем собрались. Так как Павла все считали иудеем, то обвинение пало на иудеев, и они избрали некоего Александра, который должен был защищать их пред народом, сложив всю вину на Павла. Но Промысл разрушил их намерение. Узнав, что Александр – иудей, язычники прогнали его и в продолжение двух часов кричали: «Велика Диана Ефесская!» Тогда блюститель порядка, утишив народ, сказал: «Мужи ефесские! Какой человек не знает, что город Ефес есть служитель великой богини Дианы? Если же в этом нет спора, то надобно вам быть спокойными и не поступать опрометчиво. А вы привели этих мужей, которые ни храма Дианы не обокрали, ни богини вашей не хулили. Димитрий и другие с ним художники, если имеют жалобы на кого-нибудь, то есть судебные собрания и есть прокопулы; пусть жалуются друг на друга. А если вы ищете чего-нибудь другого, то это будет решено в законном собрании. Ибо мы находимся в опасности за происшедшее ныне быть обвиненными в возмущении, так как нет никакой причины, которою мы могли бы оправдать такое сборище». Сказав это, он распустил собрание.

По прекращении мятежа Павел, простившись с ефесскими христианами, отправился и прибыл в Македонию, где, посетив основанные им прежде церкви, преподал верующим обильные наставления. Из Македонии он отправился в Ахаию, где пробыл три месяца. Произведенное против него иудеями возмущение заставило его оставить Грецию, и он направил свой путь в Сирию, чрез Македонию. Здесь, в Филиппах, апостол провел дни опресночные, после которых отправился морем в Троаду, где провел семь дней. В последний день пребывания его, когда троадские христиане собрались для общественной молитвы, Павел предложил им поучение, которое продолжалось до полуночи. Во время продолжительной беседы Павловой один юноша, именем Евтих, сидевший на окне, погрузился в глубокий сон и, пошатнувшись, сонный упал вниз с третьего этажа, и был поднят мертвым. Но Павел, сошедши, обнял его и чудесно возвратил к жизни.

С рассветом дня ап. Павел оставил Троаду. Спутники его поплыли в Асс, а сам он пошел туда пешком, вероятно для того, чтобы на пути преподать наставление верующим. В Ассе сел он на корабль и в несколько дней прибыл в Милет. Направляясь таким образом к Иерусалиму, ап. Павел повсюду получал откровения от Духа Святого, что в Иерусалиме предстоят ему узы и скорби. И чем более он был уверен в этом, тем более желал теперь, в последний раз, видеться с многочисленными учениками своими в Малой Азии и дать им последнее прощальное наставление. Апостол, остановившись на короткое время в Милете, послал в Ефес и призвал к себе пресвитеров ефесской церкви, главной среди церквей малоазиатских.

Трогательно было это прощание. Павел, проникнутый нежно отеческой любовью, преподал пастырям ефесским последнее личное наставление и предостережение на счет будущего. «Вы знаете, – говорил он им, – как я с первого дня, в который пришел в Асию, все время был с вами, работая Господу со всяким смиренномудрием и многими слезами, среди искушений, приключавшихся мне по злоумышлениям иудеев; как я не пропустил ничего полезного, о чем вам не проповедовал бы, и чему не учил бы вас всенародно и по домам возвещал иудеям и эллинам покаяние пред Богом и веру в Господа нашего Иисуса Христа. И вот ныне я, по влечению Духа, иду в Иерусалим, не зная, что там встретится со мною. Только Дух Святой по всем городам свидетельствует о том, что узы и скорби ждут меня. Но я ни на что не дорожу своею жизнью, только бы с радостью совершить поприще мое и служение, которое я принял от Господа Иисуса, проповедуя Евангелие благодати Божией. И ныне вот я знаю, что уже не увидите лица моего все вы, между которыми ходил я, проповедуя Царствие Божие. Посему свидетельствую вам в нынешний день, что чист я от крови всех; ибо я не упускал возвещать вам всю волю Божию. Итак, внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровью Своею. Ибо я знаю, что, по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада, и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за, собою. Посему бодрствуйте, памятуя, что я три года день и ночь непрестанно со слезами учил каждого из вас. И ныне предаю вас, братие, Богу и слову благодати Его, могущему назидать вас более, и дать вам наследие со всеми освященными. Ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал. Сами знаете, что нуждам моим и нуждам бывшим при мне послужили руки мои сии. Во всем показал я вам, что, так трудясь, надобно поддерживать слабых и памятовать слова Господа Иисуса, ибо Он сам сказал: блаженнее давать, нежели принимать» (Деян.20:18–35)… Слова апостола произвели глубокое впечатление. Все плакали. Все повергались на выю Павлову. Все целовали его. Насилу вырвались путешественники из рук их. Особенно тяжко было слышать верующим, что они не увидят лица. Павел, преклонив колена и помолившись со всеми, отправился на корабль. То же зрелище повторилось потом в Тире и, наконец, в Кесарии Филипповой. Чем ближе становился Павел к Иерусалиму, тем яснее и разительнее представлялась ему судьба, ожидающая его в Иерусалиме. В Кесарии пророк Агав, вошедши в дом Филиппа благовестника, где находился Павел, взял его пояс и, связав себе руки и ноги, сказал: «Так говорит Дух Святый: мужа, чей этот пояс, так свяжут в Иерусалиме иудеи, и предадут в руки язычников». Когда верующие услыхали это, все обратились с мольбой к апостолу Павлу, чтобы он не ходил в Иерусалим. Но Павел сказал в ответ: «Что вы делаете? Что плачете и сокрушаете сердце мое? Я не только хочу быть узником, но готов умереть в Иерусалиме за имя Господа Иисуса». Тогда верующие немного успокоились, сказав: «Да будет воля Господня!»

В Иерусалиме Павел был принят верующими со всеобщей радостью. Первым делом его было разделение милостыни, принесенной бедным братьям. На другой день он посетил апостола Иакова, предстоятеля Церкви Иерусалимской, куда собрались и все пресвитеры. Павел рассказывал подробно о всем, что сотворил Бог у язычников посредством его проповеди. Все с радостью слушали его и славили Бога, призревшего благодатью Своею и на бедных язычников. Только Иаков заметил, что в Иерусалиме теперь несколько тысяч уверовавших иудеев, которые, однако же, строго соблюдают и закон Моисеев, и что некоторые из иудеев, которые везде старались представить действия Павла с худой стороны, распространили между ними молву, что Павел не только освобождает язычников от соблюдения Моисеева закона, но и живущим между язычниками иудеям воспрещает обрезывать детей и вообще учит отступлению от закона. Для опровержения этого обвинения, которое могло бы повлечь за собой оскорбление Павла со стороны иудеев, Иаков предложил Павлу публично засвидетельствовать своим уважением к обрядам иудейства, что он не враг иудейского закона. Вследствие этого Павел с четырьмя братиями из иудеев решился возложить на себя на семь дней обет назорейства. Хотя Павел успокоил таким образом христиан из иудеев, но непримиримые ревнители закона из иудеев стали от этого еще более раздражены против него, видя, что человек, который, как говорили они, учит поносить народ Божий, закон и Храм, дерзает принимать участие в богослужении сего Храма. Они видели при нем в Иерусалиме христианина из язычников, Трофима, и в фанатическом озлоблении заключили отсюда, что Павел брал с собою в Храм и язычников и тем осквернил Храм. Открылось сильное возмущение, и Павел только при помощи отряда войск римских, вышедших из прилегавшей к храму крепости Антониевой, мог быть вырван из рук разъяренной толпы. Считая Павла действительно в чем-либо виновным, тысяченачальник, приблизившись, взял его и велел сковать двумя цепями. Потом, не имея возможности, по причине беспорядочного народного крика, узнать, в чем именно обвиняют Павла, он повелел вести его в крепость. На лестнице ап. Павел испросил у тысяченачальника позволение говорить к народу и сказал к нему речь, в которой, в оправдание себя, передал историю чудесного обращения своего ко Христу. Иудеи терпеливо и со вниманием слушали апостола. Но когда он сказал, что Сам Господь, явившись ему в Храме, послал его с проповедью к язычникам, вся народная толпа снова пришла в неистовство и стала яростно кричать: «Истреби от земли такого, ибо ему не должно жить!» Тогда тысяченачальник повелел вести апостола в крепость и, чтобы узнать, в чем он виновен, хотел подвергнуть его пытке. Но когда растянули Павла для бичевания, он сказал стоявшему сотнику: «Разве вам дозволено бичевать римского гражданина, да и без суда?» Услышав это, сотник подошел и донес тысяченачальнику, говоря: «Смотри, что ты хочешь делать? Этот человек римский гражданин». Тогда тысяченачальник спросил Павла: «Скажи мне, ты римский гражданин?» Павел отвечал утвердительно. Тысяченачальник сказал: «Я за большие деньги приобрел это гражданство». Павел же отвечал на это: «А я и родился в нем». Тогда тотчас отступили от него хотевшие пытать его. А тысяченачальник, узнав, что он римский гражданин, испугался, что связал его, и велел освободить его от оков.

На другой день, желая достоверно узнать, в чем иудеи обвиняют Павла, тысяченачальник повелел собраться первосвященникам и синедриону и, выведши Павла из крепости, поставил его перед ними. Павел бестрепетно выступил, чтобы защищать имя Иисуса перед людьми, от которых он некогда искал полномочия гнать Его. Сознание своей невинности наполнило его душу. «Мужи братия! – воскликнул он, устремив твердый взор на собрание. – Я всею доброю совестию жил перед Богом до сего дня». Первосвященник Анания счел эти слова выражением дерзости и приказал бить Павла по устами. Такая явная несправедливость исторгла из кротких уст великого апостола строгий упрек: «Бог будет бить тебя, стена подбеленная (т. е. лицемер), – сказал он первосвященнику, – ты сидишь, чтобы судить по закону и, вопреки закону, велишь бить меня». – «Первосвященника ли Божия поносишь? – воскликнули предстоящие». Павел отвечал: «Я не знал, братия, что он первосвященник; ибо написано: начальствующего в народе твоем не злословь» (Исх.22:28). После этого, Павел, имея в виду, что синедрион из лиц двух противоположных и непримиримо враждебных между собою партий – фарисейской и саддукейской, – громким голосом воскликнул: «Мужи братия! Я фарисей, сын фарисея; за чаяние воскресения меня судят». Говоря так, апостол имел в виду возбудить в фарисеях некоторое сочувствие к себе заявлением своего единомыслия с ними по одному из главнейших догматов их веры и тем, хотя на время только, привлечь их на свою сторону. План апостола удался. Между судьями произошла распря, так как саддукеи отрицали воскресение мертвых. Не вдаваясь в рассмотрение других пунктов учения Павла, книжники фарисейской стороны, хотя и не были расположены к Павлу, чтобы только идти против своих врагов – саддукеев, приняли его сторону, говоря: «Ничего худого мы не находим в этом человеке. Если дух или Ангел говорил ему, не будем противиться Богу». Но так как раздор увеличился, то тысяченачальник, опасаясь, чтобы иудеи не растерзали Павла, повелел воинам отвести его в крепость.

В таком трудном положении апостол ободрен был особым явлением и откровением Господа. Явясь ему в следующую ночь, Господь сказал ему: «Дерзай, Павел; ибо как ты свидетельствовал о Мне в Иерусалиме, так надлежит тебе свидетельствовать и в Риме». Это было действительно сильным ободрением для апостола язычников; пронести свою проповедь до Рима было его давнишним желанием, и вот теперь Господь предсказывает, что это желание его исполнится, что, следовательно, настоящие узы не остановят проповеди его, не воспрепятствуют исполнить ему свое великое призвание.

Между тем иудеи были очень раздражены тем, что суд над Павлом не привлек к исполнению их желания предать апостола смерти. Тогда некоторые фанатики из их среды, числом сорок человек, дали обет не пить и не есть, пока не умертвят Павла. Чтобы исполнить свой убийственный замысел, они сказали первосвященнику и другим членам синедриона, чтобы они попросили тысяченачальника снова вывести к ним на суд Павла, причем во время пути его в синедрион они и намеревались убить его. Но замысел их был открыт и доведен до сведения тысяченачальника племянником Павла. Продолжая уважать и охранять в Павле римского гражданина, тысяченачальник отправил его в ночь пред днем, в который заговорщики рассчитывали привести свой замысел в исполнение, под сильной охраной в Кесарию к прокуратору Иудеи Феликсу с таким письмом: «Сего человека схватили и были готовы убить; я, пришедши с воинами, отнял его, узнав, что он римский гражданин. Потом, желая узнать, в чем обвиняют его, привел его в синедрион их и нашел, что его обвиняют в спорных мнениях, касающихся закона их, но что нет в нем никакой вины, достойной смерти или оков. А как до меня дошло, что иудеи злоумышляют на этого человека, то я немедленно послал его к тебе, приказав и обвинителям говорить на него пред тобою». Феликс обещал Павлу рассмотреть его дело, когда явятся его обвинители, а до тех пор оставил его под стражею.

Через пять дней явились в Кесарию обвинители Павла – первосвященник Анания со старейшинами и ритором Тертуллом, который и держал пред проконсулом обвинительную речь против Павла. «Всегда и везде, – говорил Тертулл Феликсу, – со всякою благодарностию признаем мы, что тебе, достопочтенный Феликс, обязаны мы многим миром и твоему попечению благоустроением сего народа. Но чтобы много не утруждать тебя, прошу тебя выслушать нас кратко, со свойственным тебе снисхождением. Нашедши сего человека язвою общества, возбудителем мятежа между иудеями, живущими по вселенной, и представителем назорейской ереси, который отважился даже осквернять храм, мы взяли его и хотели судить его по закону нашему. Но тысяченачальник Лисий, пришедши, с великим насилием взял его из рук наших и послал к тебе, повелев и нам, обвинителям его, идти к тебе. Ты можешь сам, разобрав, узнать от него о всем том, в чем мы обвиняем его». И иудеи подтвердили сказанное Тертуллом. Павел же, когда правитель дал ему знак говорить, отвечал: «Зная, что ты многие годы справедливо судишь народ сей, я тем свободнее буду защищать мое дело. Ты можешь узнать, что не более двенадцати дней тому, как я пришел в Иерусалим для поклонения. И ни в святилище, ни в синагогах, ни по городу они не находили меня с кем-либо спорящим или производящим народное возмущение, и не могут доказать того, в чем теперь обвиняют меня. Но в том признаюсь тебе, что по учению, которое они называют ересью, я действительно служу Богу отцов моих, веруя всему написанному в законе и пророках, имея надежду на Бога, что будет воскресение мертвых, праведных и неправедных, чего и сами они ожидают. Посему и сам подвизаюсь всегда иметь непорочную совесть пред Богом и людьми. После многих лет я пришел, чтобы доставить милостыню народу моему и приношения. При сем нашли меня, очистившегося в храме не с народом и не с шумом. Это были некоторые асийские иудеи, которым надлежало бы предстать пред тебя и обвинять меня, если что имеют против меня. Или пусть сии самые скажут, какую нашли они во мне неправду, когда я стал пред синедрионом. Разве только то одно слово, которое громко произнес я, стоя между ними, что за учение о воскресении мертвых я ныне судим вами» (Деян.24:3–21).

Выслушав обвинителей и самого Павла, Феликс отсрочил дело, не найдя вины в Павле, но ожидая, что тот предложит ему деньги.

По прошествии же двух лет его сменил Порций Фест. С новым правителем ожила надежда врагов Павловых. Едва Фест, преемник Феликса, явился в Иерусалим, как первосвященник и знатнейшие из иудеев явились к нему с жалобами на Павла и просили его вызвать апостола на суд к ним в Иерусалим, злоумышляя убить его на дороге. Но Фест не исполнил их просьбы, а предложил им явиться для суда в Кесарию, где Павел находился под стражею, куда он и сам намерен был возвратиться. Вследствие этого, когда он возвратился в Кесарию, явились туда и обвинители Павла. Открылся снова суд над Павлом, и снова пришедшие из Иерусалима иудеи начали обвинять его пред прокуратором; но многие и тяжкие обвинения их остались бездоказательны. Фест мог бы освободить Павла, но как иудеи противоречили, то он, желая угодить им, спросил апостола, не хочет ли он, чтобы суд над ним перенесен был в Иерусалим. Но Павел отвечал: «Я стою пред судом кесаревым, где мне и следует быть судимому. Иудеев я ничем не обидел, как и ты хорошо знаешь. Ибо, если я не прав и сделал что-нибудь достойное смерти, то не отрекаюсь умереть, а если ничего того нет, в чем они обвиняют меня, то никто не может выдать меня им. Требую суда кесарева». Фест не мог не исполнить требования Павла и решил отправить его в Рим на рассмотрение Августово.

Между тем как Фест ожидал случая отправить Павла вместе с другими узниками в Рим к кесарю, в Кесарию прибыл для поздравления Феста с должностью иудейского правителя вассальный царь халкидский, Агриппа, с сестрой своей Вереникой. Прибытие их послужило для Павла поводом еще раз торжественно засвидетельствовать пред лицом иудеев о Христе. Молодой царь Агриппа II, как иудей, был сведущ в делах веры иудейской. Фест надеялся, что если он представит теперь своему гостю Павла, то будет иметь возможность что-нибудь определеннее написать о нем в Рим. Рассказ Феста о Павле и в Агриппе возбудил охоту выслушать самого Павла. Фест назначил собрание, в котором должны были присутствовать Агриппа, Вереника, тысяченачальники и все почетные граждане кесарийские. Когда Павел был приведен в это собрание, то Фест сказал: «Царь Агриппа и все присутствующие с вами мужи! Вы видите того, против которого все множество иудеев приступали ко мне в Иерусалиме и здесь кричали, что ему не должно более жить. Но я нашел, что он не сделал ничего достойного смерти; и как он сам потребовал суда у Августа, то я решился послать его к нему. Я не имею ничего верного написать о нем государю; посему привел его пред вас и особенно пред тебя, царь Агриппа, дабы, по рассмотрении, было мне что написать. Ибо мне кажется, нерассудительно послать узника и не показать обвинений на него». После этого Агриппа дал позволение Павлу защищать себя, и он, простерши вверх руку, начал говорить так: «Царь Агриппа, почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться пред тобою во всем, в чем обвиняют меня иудеи, тем более, что ты знаешь все обычаи и спорные мнения иудеев. Посему прошу тебя выслушать меня великодушно. Жизнь мою от юности моей, которую сначала проводил я среди народа моего в Иерусалиме, знают все иудеи; они издавна знают обо мне, если хотят свидетельствовать, что я жил фарисеем по строжайшему в нашем вероисповедании учению. И ныне я стою пред судом за надежду на обетование, данное от Бога нашим отцам, которого исполнение надеются увидеть наши двенадцать колен, усердно служа Богу день и ночь. За сию-то надежду, царь Агриппа, обвиняют меня иудеи. Что же? Неужели вы невероятным почитаете, что Бог воскрешает мертвых? Правда, и я думал, что мне должно много действовать против имени Иисуса Назорея. Это я делал в Иерусалиме»… После этого ап. Павел описал, как он гнал христиан в Иерусалиме, затем, как явился ему чудесно Иисус Христос во время путешествия в Дамаск, и продолжал: «Я не воспротивился небесному видению. Но сперва жителям Дамаска и Иерусалима, потом всей земле иудейской и язычникам проповедовал, чтобы они покаялись и обратились к Богу, делая дела, достойные покаяния. За это схватили меня иудеи в Храме и покушались растерзать. Но получив помощь от Бога, я до сего дня стою, свидетельствуя малому и великому, ничего не говоря, кроме того, о чем пророки и Моисей говорили, что это будет, т. е., что Христос имел пострадать и, восстав первый из мертвых, возвестил свет народу иудейскому и язычникам». Когда ап. Павел так защищался, Фест, которому слова его показались странными и несбыточными, громким голосом сказал: «Безумствуешь ты, Павел. Большая ученость доводит тебя до сумасшествия». – «Нет, достопочтенный Фест, – отвечал апостол, – я не безумствую, но говорю слова истины и здравого смысла. Ибо знает об этом царь, пред которым и говорю смело. Я отнюдь не верю, чтобы от него было что-нибудь из сего скрыто, ибо это не в углу происходило. Веришь ли, царь Агриппа, пророкам? Знаю, что веришь». Слова эти так сильно подействовали на Агриппу, что он, как бы невольно, сказал: «Ты немного не убеждаешь меня сделаться христианином». – «Молил бы я Бога, – отвечал на это Павел, – чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все слушающие меня сегодня, сделались такими, как я, кроме этих уз». После этих слов все присутствующие встали и, отошедши, рассуждали о деле Павла, Агриппа решительно объявил Фесту, что, по его мнению, Павел совершенно невинен и что его можно было бы освободить, если бы он уже не потребовал суда кесарева. Поэтому решено было отправить его в Рим.

Для препровождения Павла вместе с прочими узниками в Рим назначен был сотник августова полка, именем Юлий, человек кроткий и человеколюбивый. Корабль, на котором поместили узников, плыл не в Италию, а в приморские города Азии. Сотник избрал его по причине недостатка кораблей, плывущих в Рим, в той надежде, что в какой-нибудь пристани на пути найдется корабль, идущий в Италию. Время было осеннее, неудобное для плавания. На другой день приплыли в Силон. Сотник так расположен был к Павлу, что позволил ему без всякой стражи идти к тамошним христианам и воспользоваться их усердием, чтобы запастись для себя и для своих спутников необходимым для далекого путешествия. Когда корабль отправился далее, то по причине противных ветров он не мог продолжать плавание около берегов Сирии и Малой Азии, а должен был пристать сначала к острову Кипр, откуда направился и прибыл в Миры Ликийские – приморский город в малоазиатской провинции Ликии. Здесь сотник нашел один александрийский купеческий корабль, отправляющийся в Италию, на который и пересадил узников. Плавание было неблагоприятно. Противные ветры непрестанно усиливались. Корабль подвигался медленно, с большой опасностью и затруднениями. Когда пристали к одному месту, называемому «Хорошие пристани», Павел советовал здесь перезимовать, говоря: «Мужи! Я вижу, что плавание будет с затруднениями и с большим вредом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни». Но сотник более доверял кормчему и начальнику корабля, чем словам Павла. И так как эта пристань неспособна была к перезимованию, то решились доплыть для зимовки до критской пристани Финика, наиболее обезопасенной от ветров. Поэтому, когда подул южный ветер, неопасный для плавания, то отправились и поплыли поблизости Крита. Но немного спустя поднялся ураган и начал носить корабль по волнам моря. Все обычные в этих случаях средства сохранить корабль на поверхности воды и переждать бурю были употреблены, но безуспешно: многие дни не видно было ни солнца ни звезд по причине сильной бури и, наконец, исчезла всякая надежда на спасение. Несчастные не вкушали пищи от страха и отчаяния, каждую минуту ожидая смерти. Один Павел не знал страха и ободрял спутников, убеждая, что они спасутся. «Мужи! – говорил он им, – Надлежало послушаться меня и не отходить от Крита, чем и избежали бы этих затруднений и вреда. Теперь же убеждаю вас ободриться, потому что ни одна душа из вас не погибнет, а только корабль. Ибо ангел Бога, Которому я служу, явился мне в эту ночь и сказал: «Не бойся, Павел, тебе должно предстать пред кесаря: и вот, Бог даровал тебе всех, плывущих с тобою. Посему ободритесь, мужи, ибо я верю Богу, что будет так, как мне сказано. Нам должно быть выброшенным на какой-нибудь остров». Но не во многих на корабле слова Павла поселили доверие к себе и ободрение, и менее всего в матросах. Поэтому они, когда после четырнадцати дней бурного плавания оказались признаки, что корабль приближается к какому-то берегу, хотели было при помощи лодки бежать с корабля, чтобы, если корабль будет разбит о берег, не погибнуть вместе с другими. Делая вид, будто хотят бросить якори с носа, они начали спускать в море лодку. Но Павел уразумел их намерение и сказал сотнику, что если корабль останется без матросов, спасение невозможно. Тогда воины отсекли веревки у лодки, которая после этого упала и была угнана волнами от корабля. Павел же стал ободрять и успокаивать всех уверением, что ни у кого не пропадет и волос с головы, и убеждал позаботиться о подкреплении себя пищей, что после четырнадцати дней постоянного отчаянного страха заставлявшего совершенно забывать о пище, для всех решительно было необходимо. На этот раз слова и пример Павла подействовали, и все, ободрившись, вслед за ним приняли пищу. На другой день завидели отлогий берег какого-то залива и туда направили корабль; но попали на косу, и корабль сел на мель. Нос корабля увяз и остался недвижим, а корма разбилась силой волн. Чтобы узники не разбежались, воины хотели их умертвить; но сотник, желая спасти Павла, удержал их от этого намерения, а чтобы кто-нибудь из узников, выплыв, не убежал, для этого он велел умеющим из воинов плавать первыми высадиться к берегу и образовать из себя охранную стражу по берегу. После этого и все прочие, плывшие на корабле, кто на досках, кто на обломках корабля, поплыли к берегу и таким образом все спаслись на землю.

Земля, на которую буря выбросила Павла, был остров Мелит. Жители его приняли потерпевших кораблекрушение весьма человеколюбиво. Для обсушения их был разведен на берегу огонь. В то время как Павел вместе с другими клал хворост на огонь, ехидна, выползши из сухих прутьев, обвилась вокруг руки его. Увидя это, мелитийцы говорили друг другу: «Верно, этот человек – убийца, когда его, спасшегося от моря, суд Божий не оставляет жить». Но Павел, стряхнув змею в огонь, не потерпел никакого вреда. После этого мелитийцы переменили свои мысли и говорили про Павла, что он – Бог. Около того места находились поместья Публия, начальника острова. Он принял потерпевших кораблекрушение к себе и в продолжение трех дней дружелюбно угощал их. В это время отец Публия лежал, страдая горячкою и болью в животе. Павел вошел к нему, помолился и, возложив на него руки свои, исцелил его. После этого чудесного исцеления к Павлу стали стекаться все больные острова, и он исцелял их. Из благодарности за такое благодеяние островитяне оказывали путешественникам всевозможные почести и при отъезде снабдили всем нужным.

В Мелите ап. Павел со своими спутниками и прочими узниками пробыл три месяца – до окончания бурного времени осенью и в начале зимы. После же того, как плавание стало безопасным, они посажены были на один александрийский корабль, зимовавший на острове, и прибыли в Сиракузы, приморский город на острове Сицилии, а отсюда в Ригию и, наконец, в Путеолы, близ Неаполя. Здесь сотник высадил своих узников, чтобы отправиться в Рим сухим путем.

В Путеолах нашлись братья-христиане, которые упросили ап. Павла пробыть у них несколько дней. Пользуясь расположением к себе сотника, Павел мог исполнить их желание, и остался в Путеолах семь дней. Вследствие такого продолжительного пребывания апостола в Путеолах римские христиане успели получить весть о нем, и некоторые из них вышли к нему навстречу, одни до так называемых трех гостиниц, местечка, отстоявшего на 15 верст от Рима, другие до Аппиевой площади, небольшого городка в 60 верстах от Рима. Это выражение любви и почтения к великому апостолу глубоко тронуло его: оно возбудило в душе его радостное благодарение к Богу и ободрило его.

Когда узники достигли Рима, сотник передал узников военачальнику, который Павлу позволил жить особо, в наемном доме, под легкой стражей. Через три дня Павел созвал знатнейших из иудеев, и когда они сошлись, сказал им: «Мужи братия! не сделав ничего против народа или отеческих обычаев, я в узах Иерусалима предан в руки римлян. Они, судив меня, хотели освободить, потому что нет во мне никакой вины, достойной смерти. Но так как иудеи противоречили, то я принужден был требовать суда у кесаря, впрочем, не с тем, чтобы обвинить в чем-либо мой народ. По этой причине я и призвал вас, чтобы убедиться и переговорить с вами, ибо за надежду Израилеву обложен я этими узами». В ответ на речь апостола иудеи отвечали: «Мы ни писем не получали о тебе из Иудеи ни из приходящих братьев никто не известил о тебе и не сказал чего-либо худого. Впрочем желательно нам слышать от тебя, как ты мыслишь; ибо известно нам, что об этом учении везде спорят». Исполняя желание иудеев, Павел назначил им день, в который они и собрались к нему. Апостол целый день беседовал с ними, излагая им истинное понятие о Царствии Божием и свидетельствуя из закона Моисеева, и пророков, что царство это уже наступило, что царь его явился в лице Иисуса.

Согласно заявленному пред иудеями намерению своему перенести проповедь о Христе к язычникам, ап. Павел после того стал принимать к себе всех приходящих иудеев и язычников, всем проповедовать Царствие Божие и всех учить о Господе Иисусе. Так он действовал в Риме целых два года, живя на своем иждивении, которое ему доставляло усердие верующих, и проповедуя о Христе с дерзновением невозбранно.

О дальнейшей его жизни и деятельности до нас не сохранилось прямых известий. Есть основание думать, что по прошествии двух лет он был освобожден от уз (Флп.1:25). Наконец около 67–68 года, в царствование жестокого Нерона, апостол снова был заключен в узы в Риме и потом усечен мечом.

Святой первоверховный апостол Павел в разное время апостольства своего написал четырнадцать посланий: к римлянам, к коринфянам два, к галатам, к ефесянам, к филиппийцам, к колоссянам, фессалоникийцам (солунянам) два, к Тимофею два, к Титу, Филимону и к евреям.

Послание ап. Павла к римлянам. Написано в Коринфе пред последним путешествием апостола в Иерусалим на языке греческом. Слава Римской Церкви, которой Павел в то время не имел еще случая видеть, и соблазнительные споры христиан из иудеев и христиан из язычников о взаимных преимуществах, подали апостолу случай особым посланием утвердить их в вере. Поэтому в послании к римлянам, осудив язычника с его мудростью и иудея с его законом, он предлагает учение оправдания человека чрез веру и обещает равное от Бога помилование иудеям и язычникам.

Послание ап. Павла к коринфянам первое. Это послание написано в Ефесе вскоре после первого пребывания апостола в Коринфе, вследствие полученных им известий о возникших в коринфской церкви распрях и соблазнах. В нем содержится обличение распрей и увещание к единодушию, обличение сладострастия и некоторых соблазнов, разрешение недоумений о супружестве, остережение от всего идоложертвенного, наставления о благочинии мужей и жен в благочестивых собраниях, учение о дарованиях духовных, о значении любви христианской, о воскресении мертвых.

Второе послание ап. Павла к коринфянам написано в Македонии, спустя около года после первого. Чтобы узнать действие первого послания, апостол послал в Коринф Тита и, узнав от него, что оно принято с благоговением, но что некоторые иудейские лжеучители стараются поколебать доверие коринфян к Павлу, он написал второе послание к коринфянам, в котором повествует о своих евангельских подвигах, изъясняя в то же время преимущества и обетования Нового завета, убеждая к чистоте жизни и благотворению. Потом излагает преимущества своего служения, свои бедствия и свои откровения.

Послание к галатам. После того как ап. Павел просветил галат светом Евангелия, некоторые из иудействующих христиан убеждали их обрезываться, и тем произвели раскол в церкви галатийской. Огорченный непостоянством галат, Павел написал к ним послание из Ефеса во время двухлетнего в нем пребывания. В этом послании он оправдывает свое учение своею историею и сношениями, которые имел с другими апостолами, изъясняет Ветхий Завет в его отношении к Новому и, возвещая христианскую свободу, научает употреблять ее для совершения добрых дел.

Послание к ефесянам. Написано в Риме в узах. Целью послания было отвратить ефесян от идолослужения, волхвования, своеволия и т.д.

Послание к филиппийцам. Написано во время первого пребывания ап. Павла в Риме. Краткое повествование об узах Павла, убеждение к единодушию и преданности воле Божией, остережение от лжеучителей иудействующих и, наконец, одобрение благочестивой щедрости филиппийцев, – составляют содержание этого послания, исполненного чувством евангельской любви.

Послание к колоссянам. В этом послании Павел превозносит лицо и искупительные заслуги Иисуса Христа, ветхозаветным обрядам противополагает нового духовного человека и изображает обязанности общественные и поведение христианина.

Послание к фессалоникийцам первое. Неизвестно, когда писано это послание, но вероятнее всего в Коринфе около 52 г. по Р.Х. (Деян.18:5, 1; Сол.3:6). Здесь апостол хвалит веру и терпение солунян, учит их святости, бдению, в ожидании неизвестного дня пришествия Господня и христианскому поведению в церкви.

Послание к фессалоникийцам второе. Это послание написано вскоре после первого, вследствие распространившегося мнения о скором пришествии Господа Иисуса Христа. Здесь апостол утешает гонимых и презираемых за веру Христову и описывает признаки второго пришествия Христова.

Послание к Тимофею первое. Отправляясь из Ефеса в Македонию, апостол Павел оставил Тимофея со властию епископа в Ефесской Церкви и потом для наставления его в этом служении и в остережение от ложного просвещения, написал к нему это послание после первого путешествия своего в Рим. В этом послании содержатся, главным образом, правила, относящиеся преимущественно к лицам, посвященным в служение Церкви.

Послание к Тимофею второе. Написано во время пребывания Павла в Риме в узах. Среди гонения, будучи оставлен ближними, апостол убеждает возлюбленного ученика своего к верному прохождению его служения. Затем, предсказывая развращение последних дней, обращает его внимание на богодухновенное писание и, упомянув о своих последних страданиях, призывает его к себе.

Послание к Титу. В этом послании, написанном апостолом Павлом после первых уз в Риме, содержатся правила, которым Тит, как предстоятель Церкви Критской, должен следовать в избрании пресвитеров и которые он должен внушать народу.

Послание к Филимону. Онисим, раб Филимона, убежавший в Рим, обратился здесь к вере Христовой. Возвращая его, ап. Павел посылает это примирительное послание. При этом присовокупляет повеление уготовать ему обитель и помещение.

Послание к евреям. Это послание написано ап. Павлом во время первых уз в Риме, когда он надеялся на скорое свое избавление. В этом послании, изобразив божественное величие лица и служение Иисуса Христа, ап. Павел призывает всех в его духовный покой; затем, сравнив священства Мелхиседеково, Левитское и Иисусово, научает искать оправдания в последнем и в духовном Богу служении. После этого, показав преимущество веры в примерах ветхозаветных праведников, возбуждает к подражанию им и Господу и заключает нравственными наставлениями.

Память св. первоверховного апостола Павла празднуется Православной Церковью, одновременно с памятью ап. Петра, 29 июня.

В честь св. 12-ти апостолов с самых древних времен христианства установлен праздник. Память эта празднуется 30-го июня.