Ремесленное значение

Как распространитель хозяйственных знаний (в мир) чрез даровых трудников монастырь не имеет никакого значения: в хозяйстве любой крестьянской семьи гораздо больше отраслей и более разумных начал, чем в монастыре, где есть только огородничество, своеобразное скотоводство и сенокос, и где все берется количеством; у нас, говорил один монах, только «сила содому ломить».

В деле распространения ремесленных знаний значение монастыря весьма незначительно, даже ничтожно, и вот почему: 1) монастырь смотрит на даровых трудннков исключительно с утилитарной точки зрения, он желает извлечь из их труда всю возможную пользу для себя и не задается никакими идеями служения миру, который для монахов есть только источник доходов; 2) в мастерские принимаются более или менее знакомые с данным ремеслом, а если и попадают совсем незнающие, то им даются самые простые, безыскусственные, не требующие никакого навыка работы, а секреты, ключи мастерства, от первогодних богомольцев скрываются, напр., в малярной мастерской держат в секрете способ составления красок и первогодним богомольцам дают только мазать готовыми красками; в портной и сапожной (самых полезных мастерствах для крестьян) не учат кроить; 3) громадное большинство даровых трудников приезжает только на один год и в мастерских проводит около 9 месяцев. При таких условиях даже самому способному нельзя выучиться никакому ремеслу. Если в городах у цеховых мастеров ученики учатся не менее 5 круглых лет, то в монастыре совершенно незнающему ни в каком случае нельзя выучиться сколько-нибудь порядочно ранее 3 лет. Но три года живут очень немногие, такие почти всегда останутся в монастыре. Когда какой-либо способный подходящий богомолец прожил два года и остался на третий, то монахи уже гораздо больше обращают на него внимания, больше ему показывают, желая видеть и готовя в нем кандидата в братство, На первогодних же богомольцев вообще мало обращается внимания, и если старосты что-нибудь им и укажут, то только в видах успешности данной работы. На второй год из 600 человек остается 25–30 человек, на третий – около 15–20 и притом на всех послушаниях, между которыми есть и церковные, и не ремесленные.

Вот список (составленный в начале Августа 1886 г.) оставшихся в монастыре с 1870 г. даровых трудников-богомодьцев.

Кроме того, далеко не все ремесла полезны для крестьянскнх мальчиков, напр., кресторезное, по мнению самих монахов, совершенно не нужно в крестьянском быту.

Из всех мастерских всего больше походит на школу живописная; там действительно учат мальчиков писать иконы, и начальство особенно выставляет эту мастерскую как школу. Но дело все в том, что в последнее время у обители совсем вывелись свои живописцы; есть лишь два (с плохим зрением) старика, могущие только поправлять иконы, а между тем обитель сильно нуждается в иконописцах – ей приходилось выписывать их для расписывания иконостасов за дорогую цену из Москвы, да кроме того, продажа своих икон доставляла бы монастырю порядочный доход. И монастырь старается завести своих живописцев, но это до сих пор ему не удается. Вот что пишет об этой мастерской один монах: «В живописной икон для продажи, можно сказать, не пишется вовсе, потому что не имеется мастеров. Хотя и есть двое своих, но уже слабы зрением, могут только поправлять крупную работу, да и то в очках. Бывает, что один из них разве по необходимости напишет какую-нибудь икону. Хотя в нынешнюю зиму (1885/6 г.) и прибыл один богомолец порядочный живописец, но только до весны... уедетъ!! А много ли один то напишет в год, да и те разойдутся по подаркамъ!.. Прочие же богомольцы, живущие года по два, по три и более, занимаются рисованием, человека два уже допущены мазать красками, но это еще не иконы, а первые шаги – привыкают держать в руках кисть да разве статуи копировать и приспособляться к краскам. Иконы для продажи всегда выписываются, а своей работы в лавку не поступает».

Одним словом, если и выносят ремесленную пользу из монастыря, то только единицы, и ни в каком случае не десятки, и в этом отношении монастырь стоит, по моему мнению, ниже любого села с 500 душами мужского взрослого населения: в таком селе найдутся все те же ремесла, необходимые в крестьянской жизни, с неменьшим количеством работающих, как и в монастыре (за исключением всего того, что относится к пароходству, механической части и иконописи). Едва-ли монастырь дает миру больше мастеров, чем сам берет себе от мира, – по моему мнению, больше берет, чем дает. В смысле ремесленного совершенства монастырские мастера нисколько не лучше деревенских: все изделия грубы, но прочны.