Двадцатипятилетие Новоторжской учительской семинарии в городе Торжке

Вместе с падением крепостного права, выдвинулись на первый план и вопросы о народном образовании, до того времени мало обращавшие на себя внимание правительства и общества. Реформа 1861 года застала дело народного образования в очень плачевном состоянии: школ было мало, устроены они были слишком плохо, да и сами учителя были малограмотны и большею частию принадлежали к числу неудачников, которые видели в школе свое последнее убежище. Часто эти учителя стояли слишком низко по своим нравственным качествам и могли оказывать на детей только растлевающее влияние. Такое явление наблюдалось и в Тверской губернии, где находится теперь наша семинария; так, в одном из уездов её при передаче школ в ведение земства оказалось, что «учителями большею частью были малограмотные причетники, или какие-либо исключенные из духовного звания, которые давно потеряли свое поведение, живя при распутной и пьяной жизни и показывая детям разные гнусные поступки, или из чиновников и исключенных из службы канцелярских служителей, которые вовлекают крестьян в неосновательные ходатайства и влекут их к разорению»¹.

Эта неотрадная, тяжелая картина народного образования обратила на себя внимание правительства и общества и вызвала их на усиленную деятельность в этом отношении, – тем более, что новое положение крестьян, призванных теперь Державною волей на свободный труд и к несению общественных повинностей на ряду с другими сословиями, требовало от них известного умственного и нравственного развития. Поэтому уже в 1860-х годах министерство народного просвещения открывает целый ряд двухклассных училищ в разных селах и деревнях России. Вслед за ним, и только что открытые земства берут под свое покровительство начальные школы и заботятся об их количественном и качественном росте. Но эти заботы о развитии народного образования поставили оба названные учреждения лицом к лицу с недостатком людей, способных взять на себя руководство молодым поколением деревни. И вот является мысль о необходимости специальной подготовки учителей для начальных школ. Эта мысль и осуществилась в устройстве учительских семинарий, по образцу тех, какие существовали в Финляндии и Прибалтийском крае. Начиная с 70-х годов, число этих учебных заведений быстро растет, и иногда министерство народного просвещения сразу открывает по несколько учительских семинарий. Но потребность в школе и хорошо подготовленных учителях сказывается с каждым годом все сильнее и сильнее, между тем как существовавшие учебные заведения этого типа не могли сразу поставить достаточного количества учителей. Поэтому, и земства, наиболее заботящиеся об образовании местного населения, начинают устраивать такие же учительские школы, какие создавало и правительство. Так, и Тверское губернское земство открывает учительскую школу в г. Торжке в 1871 г. Но существование этой школы было недолговечно: и без того очень разносторонняя и многосложная деятельность земства не давала, конечно, ему возможности уделять много внимания своей школе, как требовал этого интерес самого дела, a потому оно скоро должно было отказаться от своего детища в пользу министерства народного просвещения.

И вот в феврале 1875 г. экстренное Тверское губернское земское собрание постановило передать в ведение министерства народного просвещения устроенную ими в г. Торжке земскую учительскую школу, – с тем, чтобы учебное ведомство, начиная с 1 июля того же года, содержало эту школу на свои средства. Вместе с тем Тверское губернское земство постановило уступить министерству и все постройки, принадлежавшие земской учительской школе, с находящеюся при ней землею, и кроме того, обязалось приобрести необходимое количество земли для занятий воспитанников семинарии огородничеством и садоводством, жертвуя на сей предмет, a равно на возведение недостающих для семинарии зданий, единовременно до 20 000 рублей. При этом земство изявило готовность содержать в будущей семинарии до 30 стипендиатов на свой счет.

Ввиду такого постановления Тверского губернского земства попечитель Московского учебного округа, князь Мещерский, вошел в министерство с ходатайством о разрешении принять Новоторжскую земскую учительскую школу в ведение министерства народного просвещения, с преобразованием ее в учительскую семинарию по положению и штату Молодечнянской учительской семинарии. При сем князь Мещерский объяснил, что «хотя в распоряжении Московского учебного округа в настоящее время и имеется 5 учительских семинарий, но ввиду того, что округ этот обнимает 11 губерний, в состав коих входит 130 уездов с 4 726 училищами, и, таким образом, одна семинария приходится более, чем на две губернии, нельзя не признать, что нынешнее число учительских семинарий Московского учебного округа не может служить вполне достаточным рассадником учителей для начальных народных училищ по всей территории округа».

Ввиду этого ходатайства, государственнын совет, в департамент государственной экономии, мнением положил:

1) «Существующую в г. Торжке, Тверской губернии, земскую учительскую школу преобразовать в учительскую семинарию ведомства министерства народного просвещения, на основании Высочайше утвержденных 17 марта 1870 года положения и штата Молодечнянской учительской семинарии.

2) Причитающуюся на содержание этой новой учительской семинарии из государственного казначейства сумму, по 14 810 р., в год, вносить, начиная с 1 января 1876 года, в подлежащие подразделения сметы министерства народного просвещения; расход же на содержание означенной семинарии в текущем году, по расчету с 1 июля, в количестве 7 405 р., отнести на кредит, назначенный, по ст. 2 § 11 ныне существующей сметы упомянутого министерства, на устройство и содержание народных училищ.

З) Из сего же кредита употребить 12 000 р., на расходы по преобразованию упомянутой земской школы в учительскую семинарию».

Таковое мнение государственного совета 10 июня 1875 г., ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО Высочайше утвердить соизволил и повелел исполнить.

При приеме школы начальство учебного округа, сверх того, обязалось:

1) принять по экзамену учеников земской школы в соответственные классы семинарии;

2) ежегодно назначать из числа оканчивающих курс в семинарии воспитанников не менее 1/3 на должности учителей в земские школы Тверской губернии, с согласия самих воспитанников.

Ввиду этого уже в июне 1875 г., были произведены приемные испытания ученикам земской учительской школы. С этою целью Московским учебным округом были командированы исправлявший должность директора Алферовской учительской семинарии Алексей Григорьевич Баранов и директор народных училищ Тверской губернии, под руководством которых и были произведены учителями земской школы приемные испытания, в присутствии одного из членов Тверской губернской управы. На основании этих испытаний было принято из четырех классов земской учительской школы в 1-й класс семинарии – 22, во 2-й – 16 и в 3-й – 4 ученика, всего 42 ученика.

С I августа того же года назначен был на должность Директора вновь открываемой семинарии Ал. Гр. Баранов. Но открытие семинарии состоялось лишь 22-го октября, так как еще не было готово главное здание. В течение этого периода были назначены и другие члены педагогического персонала Новоторжской учительской семинарии, причем из числа наставников бывшей земской школы только один Н. Н. Горелов получил должность преподавателя в семинарии.

Прежде всего совету семинарии пришлось озаботиться приобретением необходимого имущества для открываемого учебного заведения. Большая часть учебных пособий была приобретена из земской учительской школы, a отчасти и из закрытой в том же году Ржевской технической школы Тверского губернского земства, на остатки от сметных сумм. 18 октября 1875 года состоялось постановление Тверской губернской земской управы, которым она уступала семинарии следующие предметы:

1) почти весь хозяйственный инвентарь земской учительской школы, стоимостью по описи в 1 529 р. 22 к.;

2) физические приборы, выбранные семинарией из кабинетов частью Ржевской, частью Новоторжской школ; стоимость его по описи определена в 886 р. 37 к.;

3) инвентарь для нормальной школы, цена коего определена огулом в 25 p.;

4) разного рода классные пособия, по описи на сумму 103 р. 20 к.;

5) пособия для рисования, по огульной цене в 10 p.;

6) пособия для ремесленных занятий, в том числе: токарный станок, 1 верстак и 11 верстаков, хранящихся во Ржеве, по огульной цене в 220 р.;

7) учительская библиотека, составленная большею частью из библиотеки Новоторжской школы и частью из библютечного инвентаря Ржевской технической школы; по описи цена определена в 1 861 р., 78 к.;

8) ученическая библиотека, составленная из библютечного инвентаря обеих школ, на сумму 234 р. 50 к.;

9) естественно-исторический кабинет, на сумму 263 р. З8 к.

Всего по описи семинария приобретает имущества на сумму 4 133 р. 45 к.

При этом губернская управа постановила: «ввиду того, что семинария должна некоторые хозяйственные вещи и физические приборы исправить, сделать уступку из показанной выше суммы на исправление 223 р. и для округления цифры – 155 р., всего скинуть 378 р. 45 к., так что все выбранное семинарией имущество уступлено за 3 755 р».²

В 1876 году была окончена постройка четырех больших флигелей для служащих в семинарии лиц, которые до того времени жили на частных квартирах в городе. 22 августа хозяйственный комитет семинарии, в присутствии архитектора Московского учебного округа и уполномоченных от Тверской губернской земской управы: председателя, князя Б. В. Мещерского, и председателя Новоторжской уездной земской управы Т. Н. Повало-Швейковского, принял от Тверского губернского земства все постройки и планы их и земель. После этой передачи Тверским ведомством всех строений для семинарии, последняя имела следующие здания:

1) главное здание, деревянное, крытое лучиною, в котором помещались классные комнаты, a также спальни воспитанников, столовая и больница;

2) небольшой деревянный флигель, в котором помещались кухня воспитанников и квартира для служителей;

3) четыре больших деревянных флигеля для квартир директора, законоучителя, трех наставников, учителя чистописания и рисования, учителя пения и учителя начального училища;

4) баню с прачечной.

Из этого перечня видно, что семинария не имела помещения для мастерской и начального училища. Первая помещалась в свободной квартире законоучителя, так как эту должность занимал в течение 9 лет священник ближайшей к семинарии приходской Ильинской церкви Д. И. Соколов. Начальное училище до 1878 г. помещалось в главном здании семинарии, a с этого года – в квартире учителя пения, так как в этом году уроки пения были поручены наставнику В. А. Флерову. Понятно, что семинария только временно могла ограничиться таким неудобным помещением для мастерской и школы. Кроме того, при ней не было церкви, что представляло громадное неудобство, так как воспитанникам во всякую погоду приходилось ходить в ближайшую приходскую церковь, отстоящую довольно далеко от семинарии. Притом в Ильинской церкви бывало много народа, особенно в большие праздники, вследствие чего воспитанники были стеснены; они не могли принимать такого деятельного участия в чтении и пении, как в своей церкви. Ввиду этого в первый же год существования семинарии был поднят вопрос об устройстве домовой церкви и особого здания для школы и мастерской. В докладной записке на имя попечителя Московского учебного округа, от 11 октября 1875 года за № 25, директор семинарии проектирует приспособить для церкви актовый зал, проломав часть передней стены и сделав пристройку для алтаря, a для школы и мастерской устроить особое деревянное здание, длиною в 18 и шириною в 12 футов. Устройство церкви исчислялось в 2 600 p., a школы – в 3 000 р. Этот проект был утвержден управлявшим министерством народного просвещения г. товарищем министра, и была назначена необходимая для этого сумма в количестве 7 600 pуб., из кредита по ст. 2 § II финансовой сметы министерства народного просвещения 1875 г. Эти деньги были уже переведены в Тверскую казенную палату в ведение директора семинарии, с разрешением строить церковь и школу хозяйственным способом, с соблюдением возможной экономии. Были составлены подробные сметы всех расходов, но в предложении от 13 декабря 1875 года за № 7471, попечитель Московского учебного округа уведомил директора семинарии, что, «по приказанию министра народного просвещения, сделано распоряжение по Тверской казенной палате о переводе на главное казначейство» этих денег. Такими образом, попытка устроить церковь и школу по неизвестным причинам не удалась, и семинарии еще долго пришлось мириться с теми неудобствами, которые создавал для нее недостаток помещений.

24 мая 1880 года, во время сильного пожара в городе, сгорела постройка на берегу реки Тверцы, принадлежащая семинарии, в которой помещались баня для воспитанников и квартира для прачки, с надворной постройкой при ней. Все эти строения были застрахованы в 1-м Российском страховом от огня обществе в сумме 1 000 р., из которой, по оценке оставшегося после пожара кирпича, выдано за понесенные убытки 934 р. 51 к. Но так как этих денег оказывалось недостаточно и смета на постройку превышала данную сумму почти на 300 р., совет семинарии «нашел удобным и вполне целесообразным сломать существующие при семинарии две старые постройки, a именно – амбар и избу, и употребить годный материал на новое здание, так как эти строения не приносят никакой пользы и, находясь впереди зданий семинарии, безобразят ее вид, представляя в то же время опасность при пожаре. Для сдачи работ и наблюдения за ними в течение вакацюнного времени и закупки материала была избрана комиссия из трех лиц: директора семинарии А. Г. Баранова, законоучителя, свящ. Д. И. Соколова, и сверхштатного наставника А. А. Вихрева. В течение лета 1880 года на место сгоревшей бани была построена новая, более удобная и просторная, с особым отделением для прачечной, хотя, за недостатком средств, не удалось провести в нее воду из реки, как предполагалось это при начале постройки.

В 1882 году семинарию постигло новое несчастье: 5 мая сгорело до основания главное здание, в котором помещались классы и спальни воспитанников, и, таким образом, семинария очутилась в самом затруднительном положении. Пожар начался в исход третьего часа утра и продолжался до самого вечера. Огонь быстро распространился по крыше, которая состояла из легко воспламеняемой лучины или щепы, a затем перешел и на стены здания. Причина пожара так и осталась невыясненной.

Главное здание семинарии было застраховано в Российском страховом от огня обществе в сумме 15 000 р. Постановлением совета семинарии, от 7 мая, с участием прибывшего из С.-Петербурга инспектора страхового общества, убыток был определен в 14 550 р., а за остальную сумму, т. е. за 450 р. оставлен за семинарией весьма мало пострадавший каменный цоколь и кирпич.

Движимое имущество, находившееся в сгоревшем здании, не было застраховано за недостатком средств, тем более, что страхование одних зданий обходилось семинарии ежегодно до 500 р., что тяжело отзывалось на ее скудном бюджете. Но, к счастью, почти все это имущество было спасено.

Немедленно же начались хлопоты о постройке нового здания на месте сгоревшего, причем теперь запроектировано не деревянное, a каменное строение. Воспитанники 3-го класса временно были размещены в свободной квартире законоучителя, которая раньше была отведена под мастерскую; воспитанники же 1-го и 2-го класса отпущены были домой, так как переводные экзамены были отложены до августа. Директор семинарии рассчитывал, по крайней мере, вчерне построить здание в течение лета 1882 года, но этому не суждено было сбыться. Еще 14 мая А. Г. Баранов отсылает в округ 2 проекта предполагаемого каменного здания, причем сообщает, что подрядчик Лужков определяет стоимость постройки в 18 000 р., считая и чистую отделку; причем добавляет, что с этой цифры может быть сделана порядочная скидка, если только приступить к работам своевременно, т. е. в начале июня. Ввиду этого директор испрашивает разрешения не объявлять торгов на постройку здания, a сдать всю работу упомянутому подрядчику. Но этого разрешения не последовало. Предложением же от 11 августа 1882 года за № 5980 – попечитель Московского учебного округа, препровождая составленную архитектором округа смету на постройку вчерне дома, приказал отослать эту смету и план в строительный комитет Тверского губернского правления и по утверждении их назначить на производство работ установленные торги. Но губернское правление вскоре прислало обратно смету, требуя ее пополнения и исправления. Пришлось вновь препроводить ее в Москву окружному архитектору, a между тем постройка все еще не начиналась, несмотря на то, что уже надвигалась осень. Тогда г. Баранов обратился в округ с просьбой разрешить устройство фундамента, не дожидаясь утверждения сметы, так как это займет слишком много времени, между тем как при настоящих ценах в г. Торжке на материал и рабочих, кладка фундамента может быть произведена чрезвычайно выгодно и гораздо ниже сметной суммы. Вследствие этого директор ходатайствует о разрешении употребить на этот предмет до 1 000 р., из премии, выданной страховым обществом³. Получив желаемое разрешение, семинария немедленно приступила к работам, которые велись настолько энергично, что в сентябре кладка фундамента была закончена. Еще 30 августа директор ходатайствует перед округом о разрешении не прерывать работ и после устройства фундамента и цоколя, испрашивая на продолжение их хозяйственным способом 5 000 р. Это ходатайство он обусловливает следующими соображениями: «Если следовать обычному порядку, то придется:

1) сделать в смете поправки и дополнения;

2) вновь представить ее на утверждение в губернское правление;

3) по утверждении сметы обявить торги, которые, однако, могут быть произведены через месяц со дня обявления;

4) представить торги на утверждение.

A так как времени, в которое могут производиться каменные работы, остается не более полутора месяцев при самой благоприятной погоде, то становится очевидным, что при соблюдении указанного порядка начать постройку в текущем году невозможно и приходится отложить ее до будущего года.

«Ho откладьшать постройку до будущего года для семинарин неудобно по многим причинам: во-первых, помещения для воспитанников, равно как и классные, приспособлены в том предположении, что к будущему учебному году будет готово новое здание. Эти помещения недостаточно просторны и в гигиеническом отношении могут быть терпимы только по нужде. Затем средства, которыми располагает семинария для построения нового здания, незначительны и в этом отношении необходимо соблюдать самую строгую экономию. A настоящий год как нельзя более благоприятен для производства строительных работ как по дешевизне рабочих, так и по возможности приобрести кирпич на постройку по недорогой цене. В обыкновенное время кирпич в Торжке нельзя приобрести дешевле 17–18 р. за тысячу, между тем как по особым исключительным обстоятельствам теперь кирпич может быть приобретен не дороже 12 р., за тысячу, что доставит до 2 000 р. сбережения».

Но испрашиваемое разрешение сильно запоздало и было получено только в декабре месяце. Однако это обстоятельство не остановило работ, и совет семинарии, под своей ответственностью, продолжал кладку стен в сентябре, не дожидаясь ответа из округа, как мы видим это из отношения директора семинарии попечителю округа от 18 сентября 1882 года, № 453. А. Г. Баранов доносит в округ: «Приняв во внимание, что:

1) здание должно быть окончено к началу будущего учебного года;

2) условия, существующие в настоящее время, как нельзя более благоприятны для работ;

3) при этих условиях постройка семинарии обойдется гораздо дешевле;

4) если работы поведутся энергично, то кладка стен может быть окончена к половине октября;

5) разрешение на продолжение работ ожидается;

6) на личном составе лежит ответственность за благоустройство семинарии во всех отношениях, – совет, ввиду этих исключительных обстоятельств, в заседании 15 сентября постановил: приступить к кладке стен семинарии». При этом директор добавляет, что «если будет возможно выстроить вчерне здание в настоящее время, то сбережение против сметной суммы в одних земляных и каменных работах достигнет до 3 000 р.».

Благодаря этой энергии в октябре к началу холодов был уже готов первый этаж здания, и кроме того, закуплено по дешевой цене все количество кирпича, необходимого и для возведения второго этажа. «Судя по произведенным уже работам, – пишет А. Г. Баранов в своем отношении к попечителю округа, от 25-го октября 1882 года, за № 527 – фундамент и стены здания обойдутся не дороже 7 500 р., a все здание вчерне около 11 000р., т. е. несравненно дешевле сметной суммы». Вместе с тем директор ходатайствует о разрешении исполнить разные столярные работы в течение зимы 1882–1883 года хозяйственным способом, как в видах сохранения большей экономии, так и возможно большей скорости производства работ с будущей весны.

С началом весны 1883 года в семинарии вновь закипела работа. Уже 1 мая директор доносит в округ о несостоявшихся торгах за неявкою лиц, желавших торговаться. В то же время он ходатайствует о разрешении продолжать работы хозяйственным способом. Но и теперь, как в прошлом году, совет семинарии, не дожидаясь этого разрешения, которое пришло лишь 15 августа, постановил немедленно приступить к работам, так как являлась крайняя необходимость совершенно отделать нижний этаж здания к началу учения, т. е. к 15 августа. Благодаря своевременности работ, они обошлись гораздо дешевле, чем предполагала смета: на 7 492 р. 21 к., которые были ассигнованы на каменную кладку второго этажа, устройство крыши, черных накатов и перегородок, произведены не только эти работы, но и сверх того отделан нижний этаж, что по смете должно стоить свыше 4 000 р.

28 августа директор семинарии A Г. Баранов уже ходатайствует о командировании архитектора Московского учебного округа для освидетельствования всех произведенных работ, ввиду окончания постройки нового здания вчерне и предстоящего в скором времени окончания работ по отделке нижнего этажа. 1 октября было совершено молебствие, после которого воспитанники перешли в нижний этаж нового здания.

Но этим еще не окончились все затруднения совета семинарии. До сих пор семинария производила все работы на ту сумму, которую она получила от страхового общества, и министерство без затруднения разрешало расходование этих денег. Но их не хватило на всю постройку, – и вот теперь начинаются новые заботы о приискании средств для окончания начатой постройки. 5 сентября 1883 года А. Г. Баранов ходатайствует через попечителя учебного округа о разрешении израсходовать на постройку 1 000 р. из остатка от стипендий воспитанников, который ожидается благодаря тому, что в 1882–1883 учебном году не было приема в 1 класс. Но в этом министерство отказало, a потому пришлось искать другие источники для покрытия необходимых расходов. 18 мая 1884 года директор вновь обращается в округ с просьбой о назначении 800 р., из суммы, находящейся в распоряжении попечителя Московского учебного округа; для покрытия остальных расходов он просит разрешения израсходовать до 2 000 р. из пожертвования Новоторжского купца В. А. Козьминых и 496 р. 69 к. из специальных средств семинарии. 800 р. были назначены лишь в 1885 году, a разрешение на израсходование специальных средств получено лишь 24 июня 1885 г.

1875–1900

Программа литературно-музыкального вечера, имеющего быть 22 октября 1900 года в здании Новоторжской учительской семинарии

1 отделение

1) «В бурю, во грозу», из оп. «Жизнь за Царя», Глинки.

2) «Ах не одна во поле дороженька», русская песня.

Исп. хор воспитанников и учеников двухклассного училища.

3) «Ревизор», комедия Гоголя. Действие 1, явл. 1 и 2.

Исп. воспитанники 3 и 2 кл.: Примеров, Жегачев, Пушкин, Яковлев, Соколов Дор., Смольков и Барулин.

4) «He будите меня, молоду», русская нар. песня.

5) «Гандзя», малороссийская песня.

Исп. хор воспитанников и учеников.

6) Русские песни.

Исп. на скрипках воспитанники: Милославский, Рудаков и Логгинов.

7) «Малютка-мужичек», стих. Некрасова.

Читает ученик 2 отд. училища Мякинин.

8) «Человек», стих. Бенедиктова.

Читает воспитанник 3 кл. Соколов М.

9) «Уж я золото хороню», русская народная песня.

10) «Вдоль по улице», русская народная песня.

Исп. хор воспитанников и учеников.

2 отделение.

1) «Многие лета», соч. Гинзбурга.

2) «Хор цыган», соч. Вебера.

Исп. хор воспитанников и учеников.

3) «Выезд ямщика», стих. Никитина.

Читает ученик 4 отд. Марков.

4) «Крестьянские дети», стих. Некрасова.

Читает воспитанник 2 кл. Смирнов М.

5) Игра на гитаре из русских песен.

Исп. воспитанник 3 кл. Примеров.

6) «Ходим мы к Арагве светлой», из оп. «Демон» Рубинштейна.

Исп. хор учеников.

7) «Вдоль по улице широкой», русская песня.

Исп. хор воспитанников.

8) «Песня про царя Ивана Васильевича, опричника Кирибеевича и купца Калашникова», Лермонтова.

Исп. воспитанники 1 кл.: Прохоров, Мельников, Ветлин, Чичигин и Зайцев.

9) «Любопытный», басня Крылова.

Читают ученики 3 отд.: Поляков и Капранов.

10) Ты, взойди, солнце красное», песня.

11) «Ах попалась, птичка, стой!».

Исп. хор воспитанников и учеников.

Гимн «Боже, царя храни».

Исп. все воспитанники.

Начало вечера в 8 часов.

Директор семинарии И. Виноградов.

Тверь, типография губ. правления

Между тем здание семинарии было уже окончательно отстроено к октябрю, 4 числа которого совершилось освящение домовой церкви, устроенной на средства потомственного почетного гражданина Козьминых.

Таким образом, вся постройка была совершена в течение трех лет (1882–1884) и обошлась в 17 817 р. 69 к. Эта сумма составилась из:

1) страховой премии – 1 4521 р.

2) специал. средств семинарии – 496 р. 69 к⁴.

3) строительных сумм Московского учебного округа – 800 р.

4) пожертвования потомственного почетного гражданина Козьминых 2 000 р.

Итак, после пожара, истребившего главное здание, семинария, благодаря неутомимой энергии и бескорыстным заботам ее директора А. Г. Баранова, обогатилась новым каменным, 2-х этажным зданием, превосходящим своими размерами прежнее. Здание это – длиною 37 и шириною – 25 аршин.

В нижнем этаже его помещались библиотека и физический кабинет, спальни и столовая воспитанников, a также умывальная и аптечная для больных. В верхнем этаже – учительская комната, 3 класса и домовая церковь, занимающая почти третью часть этажа и устроенная на пожертвование, сделанное потом. поч. гражд. Василием Александровичем Козьминых. Все эти помещения довольно просторны и удобны, как это можно видеть из прилагаемой при сем таблицы измерений классных и других комнат семинарии.

Одновременно с этим было выстроено и новое каменное здание для училища, которое в то же время преобразовано из одноклассного в двухклассное. Здание это построено на средства потомственного почетного гражданина Василия Александровича Козьминых, который сначала внес 10 000 р. на устройство церкви, a затем выразил желание выстроить и здание для училища. В этом здании, кроме классов, помещается мастерская, в которой воспитанники семинарии занимаются ручным трудом.

Таким образом, после пожара семинария приобрела те помещения, которых ей недоставало с самого начала ее существования.

Главное здание семинарии и училище находятся на северной окраине города, с левой стороны С.-Петербургско-Московского шоссе, если ехать по направлению к Петербургу. За ним расположены службы и флигеля, в которых помещаются квартиры директора и двух наставников; квартирами остальных наставников и учителей заняты два больших флигеля, построенных на противоположной стороне того же шоссе. Семинария снабжена достаточным количеством земли, которая перешла к ней от бывшей земской учительской школы. Владения семинарии составились из следующих земельных участков:

1) земли по обрезу С.-Петербургско-Московского шоссе, уступленной министерством путей сообщения в пользование семинарии во все время ее существования – 8 400 кв саж.;

2) земли уступленной семинарии обществом г. Торжка на тех же условиях – 2 400 кв. саж.;

3) земли уступленной Тверским губернским земством в полную собственность семинарии – 540 кв. саж.

Всего, следовательно, в распоряжении семинарии до 90-х годов было 11 340 кв. саж., т. е. около 5 десятин.

Но в последнее время земельные владения семинарии значительно расширились, так как в 1891 году она приобрела новый участок земли в 1 350 кв. саж., примыкающий к ее владениям в слободе Coминке. Эта земля, очень удобная для занятий садоводством, только что вводимых в то время в курс семинарии, приобретена на средства почетного попечителя ее Н. В. Козьминых. Затем в 1898 году министерство путей сообщения уступило семинарии для тех же целей обширное пространство земли, примыкающее к шоссе с правой стороны.

Вся эта площадь представляла собой голую, пустынную местность, когда семинария принимала ее: не было на ней ни деревца, ни кустика, местами она была покрыта ямами. В настоящее время большая часть этой земли засажена различными деревьями, разделана под огороды и частью вспахана для посева картофеля, которым и питаются воспитанники семинарии в течение целого учебного года. Небольшие сады разбиты перед семинарией и всеми флигелями, так что в летнее время все эти строения совершенно закрыты зеленью и представляют собой отличный вид одного сада. Внизу, под горой, устроен семинарский огород и питомник, в котором помещается также пчельник, a no другую сторону шоссе – другой питомник и длинная полоса, засеянная картофелем, кормовыми травами и лекарственными растениями. Все это создано трудами самих воспитанников семинарии и служащих в ней лиц.

В последнее десятилетие семинарии пришлось вести долгую тяжбу по поводу пользования первым из указанных выше участков земли, т. е. тем, который был уступлен семинарии министерством путей сообщения. В 1890 году, 18 ноября, бывший землемер, коллежский ассессор Статкевич, владелец кирпичного завода на арендуемой им городской земле, смежной с обрезом Московского шоссе, подал в Правление Вышневолоцкого округа министерства путей сообщения прошение, в котором ходатайствовал, чтобы правление распорядилось о снесении забора, устроенного семинарией на упомянутом обрезе, ссылаясь на то, что он лишен возможности проезда от своего дома и завода на шоссе и к реке. Правление Вышневолоцкого округа приняло сторону г. Статкевича и отношением от 29 мая 1891 года, за № 1773 требовало, чтобы забор был снесен, присовокупляя, что, если означенное место нужно семинарии под постройки, то она должна подать о том в Правление особое заявление, причем желаемые постройки не должны стеснять сообщения с заобрезной землей и проезда к р. Тверце по существующей на обрезе дороге. При этом Правление разъясняло, что закон не представляет ведомству путей сообщения права отводить шоссейные обрезы под сады, огороды и т. п., a дозволяет только разрешать на обрезах постройки.

На это отношение директор семинарии Д. А. Глазов отвечал в Правление, что «Новоторжская учительская семинария пользовалась всегда всем участком и своевременно возвела на нем несколько зданий, которые лишь в видах удобства сосредоточены на одном конце его. Было возведено здание и на той части участка, о котором говорится в жалобе г. Статкевича, но потом здание это было перенесено на другое место. При том Новоторжской учительской семинарии, как учебному заведению, имеющему свои особые нужды, отличные от нужд частных лиц, земля по обрезу Московского шоссе уступлена не для одних лишь построек, a также для устройства на ней садов и огородов, что видно, между прочим, из надписи на плане, выданном учительской школе (ныне семинарии) 3-м округом путей сообщения. Что касается жалобы г. Статкевича о нарушении будто бы семинарией права его владения, то нужно принять во внимание следующие обстоятельства:

1) семинария пользовалась землей, о снесении ограды вокруг которой просит г. Статкевич, раньше, чем существовал принадлежащий в настоящее время г. Статкевичу кирпичный завод;

2) на вышеупомянутом плане обреза никакой дороги не значится;

З) проезд по семинарской земле всегда воспрещался, за исключением того случая, когда предшественнику г. Статкевича по владению кирпичным заводом, г. Ананьину, дозволено было в течение трех лет провозить кирпич по земле семинарии для воздвигавшихся последнею построек;

4) сообщение кирпичного завода с шоссе и р. Тверцой может производиться и свободно производится и помимо семинарской земли».

Ввиду всего изложенного, a также и того обстоятельства, «что в непродолжительном времени предполагается ввести в курс семинарии обучение садоводству и огородничеству в более или менее широких размерах», директор семинарии просит Правление округа вновь рассмотреть вопрос о семинарской по обрезу Московского шоссе земли не препятствовать ей пользоваться всей той землей, которая значится на плане.

Но правление Вышневолоцкого округа министерства путей сообщения не обратило внимания на это ходатайство директора Глазова и вновь потребовало снесения забора. Вследствие этого семинарии пришлось прибегнуть к помощи начальства учебного округа, и в 1892 году директор В. А. Флеров ходатайствует перед попечителем Московского учебного округа об ограждении права семинарии на пользование землею по обрезу Московского шоссе от посягательства г. Статкевича. При этом директор докладывал попечителю округа, что:

1) правление Вышневолоцкого округа в своем отношении от 29 января, за № 498, как бы намеренно игнорирует ходатайство прежнего директора Д. А. Глазова от 14 июля 1891 г.;

2) хотя департамент шоссейных и водяных сообщений отношением от 23 минувшего января и уведомил, что правление округа не имеет права предоставлять участки шоссейного обреза для разведения на них сада или огорода, тем не менее заслуживает внимания то обстоятельство, что на утвержденном плане 1875 года значится, что участки обреза уступлены семинарии под здания, сады и огороды, и семинария по этим планам пользовалась свыше 16 лет;

3) огороды и сады имеются близ г. Торжка и на многих участках обреза, предоставленных частным лицам, причем протяжение по шоссе гораздо большее, чем 43 погонных сажени;

4) обнесенный забором 43-саженный участок обреза примыкает к одному из флигелей, в котором помещаются квартиры служащих при семинарии – следовательно, участок этот находится при строении, a не отдельно;

5) происки г. Статкевича представляются особенно неосновательными по следующим причинам: купленный им около двух лет тому назад дом близ кирпичного завода построен на незаконном месте, сзади дворов при флигелях семинарии, и строителем дома, бывшим мещанином Ананьиным, выдана была семинарии расписка, что он обязуется снести этот дом на другое место арендуемой у города земли. Дом этот надлежало построить на южной окраине арендуемой земли, которая на всем протяжении примыкает к Бежецкой дороге, и если бы дом был снесен с северо-западного угла земли, где нет дороги на эту южную линию, то не было бы никакой надобности в проезде по шоссейному обрезу, находящемуся в пользовании семинарии и не имеющему по плану никакой дороги;

6) арендуемый Статкевичем кирпичный завод не может существовать долгое время вследствие того, что глина на участке осталась невыбранною на незначительном пространстве, a потому представляется неправильным в интересах кратковременного арендного владения частного лица нарушать право пользования со стороны правительственного учебного заведения, – право, основанное на утвержденном плане и на давности, имеющей за собою свыше 16 лет.

Начальство Московского учебного округа вступилось за права семинарии и возбудило ходатайство об отмене постановления правления Вышневолоцкого округа. Но дело это протянулось еще несколько лет, и только в 1898 году было получено семинарией разрешение пользоваться этим участком.

Перейдем теперь к рассмотрению внутренней жизни нашей учительской семинарии.

Наши учительские семинарии еще очень молодые учреждения, и самая старшая из них – Молодечнянская – едва насчитывает 30 лет. Но этот первый период их жизни имеет очень важное значение, как период организационный, когда только еще складывались и устанавливались нормы их деятельности. Результатом этой свыше двадцатилетней работы наших семинарий явились программы и правила, постепенно вырабатывавшиеся ими на основании указаний опыта и утвержденные начальством Московского учебного округа. Здесь, в этих правилах и программах, отразилась вся жизнь наших учительских семинарий, как она успела сложиться ко времени их изданий. В этой организационной работе очень деятельное участие выпало на долю нашей семинарии, и многое, созданное ею, вошло в жизнь и деятельность других семинарий нашего учебного округа.

Итак, рассмотрим же теперь, как постепенно складывались в нашей семинарии те порядок и организация учебного дела, которые потом сделались общими для всех семинарий учебного округа.

При изучении постановки учебного дела в учительских семинариях нужно постоянно иметь ввиду те условия, с которыми им приходится считаться и которые определяют направление и характер их деятельности. Во-первых, не следует забывать, что учительская семинария не начинает образования своих питомцев, a только продолжает и расширяет его, a потому ее успехи в значительной степени должны зависеть от того, с какой подготовкой являются в нее молодые люди. Во-вторых, учительская семинария – специальное учебное заведение, которое имеет своей задачей не только общее образование и развитие воспитанников, но и практическую подготовку их к будущей деятельности в качестве учителей начальных школ и руководителей молодого поколения. Наконец, большинство учительских семинарий, в том числе и наша, являются закрытыми учебными заведениями, и на них лежит ответственная задача воспитать будущих членов общества, верных сынов Престола и Отечества.

Новоторжская учительская семинария начала свое существование при особых, исключительных условиях. Во-первых, она открылась сразу в трехклассном составе, что создало немалые затруднения для первого ее педагогического персонала, которому сразу пришлось создавать весь порядок учебно-воспитательного дела семинарии. Во-вторых, первыми питомцами ее были ученики бывшей земской учительской школы, которые, по свидетельству директора, «нисколько не были приучены к правильному и усидчивому труду». Это обстоятельство сще больше увеличивало затруднения педагогического совета тогдашней семинарии, но он с честью вышел из этого тяжелого положения, и в течение уже первого года своего существования семинария достигла хороших результатов, как это отмечается и в отчет г. директора за 1876 год.

«4 воспитанника, принятые в 3-й класс – говорится в нем – окончили курс и подготовились настолько к учительской деятельности, что могут вести это дело с успехом; подготовкой своей они всецело обязаны семинарии; воспитанники 1-го и 2-го классов настолько успели в научном отношении, что по своим занятиям и в настоящее время стоят никак не ниже воспитанников соответствующих классов других семинарий⁵; воспитанники совершенно освоились с порядками семинарии и привыкли к усидчивому труду и многочисленным занятиям, вполне сознавая их необходимость, целесообразность и пользу».

Только с 1876 года начался прием воспитанников обычным порядком. Как в этом году, так и в течение всех последующих лет, большинство воспитанников, принимаемых в семинарию, являлось из двуклассных образцовых училищ министерства народного просвещения, и только незначительная часть их поступала из уездных, городских и начальных училищ, a также получивших домашнюю подготовку. Были примеры, что к приемным экзаменам являлись ученики духовных училиищ, но они очень редко выдерживали испытание. Это объясняется тем, что из духовных училищ являются в учительскую семинарию самые слабые по познаниям ученики, лучшие же из них поступают в духовную семинарию.

На первых порах, когда двухклассные училища еще только устраивались и когда только что организовалось в них учебное дело, они, понятно, не могли давать достаточным образом подготовленных учеников, a потому на приемных испытаниях приходилось делать значительные снисхождения и послабления относительно знаний вновь поступающих.

В 1876 году советом семинарии было постановлено предъявлять к этим последним следующие требования:

а) по Закону Божию: знание необходимых молитв; краткая священная история ветхого и нового завета; объяснение литургии и других важнейших церковных служб и таинств; краткий катехизис.

б) по русскому языку: выразительное и беглое чтение; передача прочитанного устно и письменно; главнейшие правила этимологии и синтаксиса, в применении их к орфографии; знание наизусть нескольких стихотворений; письмо под диктант без грубых ошибок.

в) по славянскому языку: умение читать правильно.

г) по арифметике: действия с целыми отвлеченными именованными числами; простые дроби; четыре действия над дробными числами; решение задач на правила: тройное, смешения, товарищества и процентов, без помощи пропорций. Главные основания планиметрии.

д) по географии: краткое обозрение глобуса. Суша и вода; указание океанов, материков, частей света и положение России. Моря; главные водные пути сообщения; озера; горы; столицы и важнейшие города России; величина России; число жителей и их главнейший племенной состав. Указание на карте Европы соседних с Россией и других важнейших государств с главными городами.

е) по истории: быт и верования древних славян. Призвание варягов. Крещение Ольги. Крещение Владимира и русского народа. Основание Киево-Печерской лавры. Разделение и ослабление Руси по смерти Ярослава. Нашествие татар. Александр Невский. Куликовская битва. Собирание Русской земли. Иоанн III. Покорение Казани, Астрахани и Сибири. Прикрепление крестьян. Самозванцы. Воцарение дома Романовых. Главнейшие последующие события до настоящего времени.

Но уже в 1879 году педагогический совет семинарии заявляет, что с каждым годом степень подготовки к поступлению в семинарию улучшается вследствие того, что увеличивается число подготовленных учителей для школ. Ввиду этого было постановлено с целью лучшего выбора в число воспитанников семинарии повысить требования на приемных испытаниях, и хотя не требовать большего по объему, чем сколько указано в § 2 инструкции, т. е. курса двуклассной школы, но требовать сведений более основательных и отчетливых, при том, по возможности, стараться на экзаменах определить способности и развитие каждого ученика.

В 1881 году педагогический совет вновь пересматривает «Сведения для желающих поступить в Новоторжскую учительскую семинарию» и находит возможным сделать новые дополнения к прежним требованиям и ввести испытание по пению.

Ввиду этого постепенного улучшения подготовки лиц, поступающих в семинарию, она получала возможность все более и более расширять программы учебных предметов, преподаваемых в ней. В данном случае, педагогический совет семинарии руководился той совершенно справедливой мыслью, что чем выше стоит учитель по своему развитию и по своим познаниям, тем лучше может он вести дело обучения и воспитания молодого поколения деревни – чем всестороннее будет он образован, тем больше сознательности внесет он в свой труд и никогда не обратится в простого ремесленника, ведущего свое дело по издавна сложившимся образцам и приемам, легко впадающего в рутину и избегающего всего живого, всего нового, что выходит за пределы привычных для него приемов. Ho заботясь о расширении программ, педагогический совет не забывал и того дидактического правила, которое требует, чтобы все преподаваемые сведения усваивались учениками вполне твердо и основательно. Это условие также крайне необходимо для воспитанников семинарии, как будущих учителей, так как воспитанник, обладающий слабыми и поверхностными сведениями, не может быть хорошим учителем.

Придавая такое важное значение общему образованию своих воспитанников, совет нашей семинарии, в течение первых 10 лет, ежегодно открывал свои заседания пересмотром учебных программ и, сообразуясь со степенью подготовки вновь принятых, a также и с указаниями предшествовавшего опыта, постепенно улучшал постановку учебного дела. Изданная в конце 1875 года министерством народного просвещения инструкция не стесняла деятельности совета в этом отношении, ибо она не давала подробных программ преподаваемых в учительских семинариях предметов. Она только в самых общих чертах делала указания относительно тех или других занятий, частности же и подробности предоставляла вырабатывать самим учебным заведениям. Даже и в тех частях инструкции, которые отличались более детальной обработкой, оказались недостатки, ясно обнаруживаемые самой практикой учебного дела, и вот мы видим целый ряд изменений и отступлений, которые пришлось делать совету для лучшей постановки своего заведения.

Еще в 1876 году совет семинарии ходатайствует об изменении числа уроков по некоторым предметам. По инструкции на геометрию было назначено в 1-м классе 1 урок в неделю, a на географию 3 урока; во 2-м классе на педагогику назначалось 2 часа, а на историю – 3. Но уже в первый же год практика выяснила неудобства такого распределения, почему в отношении директора от 27 сентября 1876 г. за № 286 и предположено уделить на геометрию 2 часа вместо одного, уменьшив число уроков по географии в том же классе, и один из уроков истории отделить для педагогики. Совет следующим образом мотивировал желательность такой перемены:

1) Геометрия имеет несомненные преимущества перед географией по своей образовательной силе. В трех классах на прохождение геометрии назначается всего 5 уроков, a на географию 7 уроков, между тем инструкция требует по геометрии почти курса гимназического, так как сокращения дополняются курсом землемерия; по географии же требуется подробно одна география России, география же прочих государств в весьма небольших размерах.

2) Во втором классе по истории полагается пройти только русскую историю с краткими дополнениями из всеобщей, на что положено в трех классах – 7 уроков. Между тем на педагогику, которая очень важна для учительских семинарий, во 2-м классе полагается 2 урока. Ученики 2-го класса со второго полугодия посещают нормальную школу, и преподаватель обязан объяснить им весь строй учебных занятий – cледoвaтeльнo в это время удобнее всего пройти дидактику. A для усвоения дидактики нужно пройти: a) из психологии – о познавательных способностях, б) краткую логику и в) из педагогики – об умственном воспитании.

В 1878 году, представляя проект изменений в инструкии, согласно предложению попечителя от 13 ноября 1875 г. за № 6900, совет семинарии ходатайствовал об изменении числа уроков по русскому языку в 3-м классе, назначая 3 урока вместо двух, «так как, кроме повторения грамматики, в этом классе является необходимым сообщить воспитанникам достаточные сведения по словесности. Необходимость этого видна из того, что воспитанники учительской семинарии назначаются во 2 класс двухклассных училищ. Этот урок можно получить, уменьшив число уроков по чистописанию и рисованию.

В 1882 году, при обсуждении программ на предстоящий учебный год, педагогический совет приходит к мысли о необходимости сократить требования по естествоведению и уменьшить число изучаемых представителей, с тем, чтобы большее внимание было обращено на общие выводы и характеристики отделов. С другой стороны, он находит нужным увеличить занятия практическим землемерием, чтобы воспитанники по выходе из семинарии могли исполнить некоторых, хотя небольшие землемерные работы.

Наконец, в 1883 году было сделано по указанию опыта еще новое изменение в распределении уроков между предметами. В отношении директора на имя попечителя округа от 2б сентября за № 385 мы читаем:

1) опыт показывает, что законоучитель имея недостаточное число уроков no церковно-славянскому языку и не имея возможности уделить на этот предмет часть уроков по Закону Божию, при преподавании церковно-славянского языка употребляет слишком много времени на прохождение церковно-славянской грамматики, в ущерб главной цели преподавания церковно-славянского языка – чтения и изучения священных и богослужебных книг. Приняв во внимание недостаточность числа недельных уроков, назначенных по инструкции на церковно-славянский язык, и необходимость разделить две совершенно различных стороны преподавания церковно-славянского языка: а) чтение и изучение священных книг; б) изучение грамматики, совет постановил: прибавить во 2-м и 3-м классах no одному уроку на церковно-славянский язык, a затем чтение по церковно-славянски и изучение священных и богослужебных книг возложить на обязанность законоучителя, a преподавание грамматики церковно-славянского языка на обязанность учителя русского языка.

2) Преподавание физики более удобно и вполне возможно выделить из естествоведения и соединить с математикой, a затем число уроков, положенных по инструкции на преподавание естествоведения во 2 и 3 классах, можно уменьшить на один и вместо трех уроков назначить по два.

Таким образом, благодаря этим изменениям числа недельных уроков по разным предметам, расписание уроков в нашей семинарии значительно разошлось с тем, которое намечено в инструкции, как это видно из следующей таблицы:

Таким образом, все сделанные перемены не изменили общего числа недельных уроков в каждом классе семинарии. В этом виде распределение уроков сохранялось до 1892 года, когда Московским учебным округом были изданы новые программы для учительских семинарий и вместе с ними изменено и количество уроков, назначенных еженедельно на некоторые предметы. Ho изменения эти незначительны, как можно видеть из прилагаемой таблицы:

Благодаря этим ежегодным пересмотрам учебного курса и вдумчивому отношению совета к программам преподаваемого, уже в первое десятилетие наша семинария выработала вполне определенный и законченный план занятий учебными предметами воспитанников семинарии. Но в 1891 году по предложению г. попечителя Московского учебного округа, совет снова занят пересмотром всех программ семинарского курса, выработанных долголетним опытом, с целью выяснения наиболее желательных в них изменений. Однако, этот новый пересмотр программ убедил совет, что учебное дело в семинарии постановлено настолько основательно и широко, что требуются лишь незначительные перемены в ее курсе. Но при обсуждении программы русского языка совет признал необходимым введение в курс семинарии истории словесности хотя бы и в кратком виде. При этом «имея в виду требования инструкции §§ 49 и 50, чтобы по каждому предмету был пройден, хотя не очень подробный, но законченный курс предмета, представляющий известную целость», «серьезный и научный», совет пришел к тому заключению, что и в изучении истории и истории словесности неудобно ограничиваться только отрывочными и бессвязными сведениями, выхваченными из разных частей научной системы и потому легко забываемыми. По мнению совета, воспитанников семинарии желательно было бы ознакомить с историей народной словесности, с целью дать им разумный взгляд на миросозерцание той среды, в которой они будут вести свою деятельность, и с новым периодом письменной словесности, начиная с Ломоносова, с целью сообщить верную оценку тех литературных фактов, лиц и произведений, которые послужат для них предметом занятий в школе.

И начальство учебного округа вполне согласилось с этим мнением нашего педагогического совета и в новых программах, изданных им в 1895 году, ввело в курс семинарии историю русской словесности в указанном выше объеме. Но на прохождение этого в высшей степени важного предмета уделено слишком мало времени, a именно – всего один час в неделю в течение третьего года обучения воспитанников. Это ненормальное явление подало повод совету Новоторжской семинарии ходатайствовать в текущем году о прибавлении еще одного урока по истории словесности в 3-м классе, что и было разрешено г. попечителем Московского округа. Это обстоятельство даст возможность гораздо основательнее познакомить воспитанников нашей семинарии с этим предметом, оказывающим сильное влияние на их развитие и необходимым для каждого образованного человека, a тем более для учителя.

Рассматривая новые программы учительских семинарий и сравнивая их с теми, какие выработаны были в нашей семинарии в 70–80 годах, мы увидим, что между теми и другими очень мало разницы, исключая нового курса по истории словесности. Это обстоятельство указывает на то, что наша семинария с самого начала ее существования совершенно верно поняла свою задачу и сразу стала на правильную точку зрения относительно образования своих питомцев.

Чтобы не затруднять читателя подробным перечнем тех сведений, какие выносили учителя из своей alma mater, я только в самых кратких чертах приведу прежние программы, которые определяют объем того, что преподавалось в нашей семинарии.

1) По Закону Божию – полный курс средних учебных заведений, a именно: священная история ветхого и нового завета; история христианской церкви; учение о богослужении православной церкви и катехизис. Весьма важным дополнением преподавания Закона Божия служило ознакомление воспитанников семинарии со священным писанием и богослужебными книгами, для чего назначено было в каждом классе по одному уроку в неделю. Ознакомление воспитанников с богослужебными книгами и порядком богослужения пошло еще успешнее с устройством в семинарии домовой церкви, так как все воспитанники обязательно читают в церкви по очереди.

2) По русскому и церковно-славянскому языкам – полный курс грамматики и краткие сведения из теории словесности.

3) По педагогике – краткие сведения из психологии о познавательной, чувствительной и желательной способностях; краткий курс логики; краткие указания о физическом, умственном и нравственном воспитании; основные сведения из дидактики, методики начального обучения и школоведения.

4) По арифметике – полный курс арифметики, а по геометрии – сведения в объеме преподавания геометрии в женских гимназиях.

5) По истории – преимущественно подробный курс русской истории; по истории же всеобщей сообщались только самые необходимые краткие сведения.

6) По географии – предварительные сведения из математической, физической и политической географии; затем – подробный курс географии России, a из всеобщей – самые краткие сведения.

7) По естественной истории – краткие сведения из зоологии, ботаники и минералогии, a также необходимые сведения о строении тела человека и отправлении его органов.

8) По чистописанию воспитанники упражнялись преимущественно в скорописи, по рисованию – в рисовании с проволочных, гипсовых и деревянных моделей, a по черчению – в черчении планов и разрезов.

9) По пению воспитанникам сообщались все необходимые теоретические сведения; затем воспитанники упражнялись в пении гамм, интервалов и пр. Кроме того, воспитанники обучались игре на скрипке. Но главное внимание обращалось на ознакомление воспитанников с церковными песнопениями.

Кроме пения, преподавались гимнастика и ремесла: столярное, токарное и переплетное, но о них мы скажем после.

Уже из этого краткого перечня того, что проходилось в нашей семинарии до издания общих для всех семинарий Московского округа программ, мы видим, как серьезно взглянул педагогический совет на общеобразовательную подготовку народных учителей, поставив себе целью наделить своих питомцев всеми знаниями, какие необходимы для образованного человека. Сама жизнь подтвердила, что совет семинарии не ошибался в этом, и в девяностых годах эти требования целиком вошли в состав новых программ.

Необходимым и важным дополнением преподавания учебных предметов служат чтение и письменные работы. Эти занятия постоянно обращали на себя внимание педагогического совета Новоторжской учительской семинарии, и он принимал всевозможные меры, чтобы развить в своих воспитанниках любовь к чтению и уменье сознательно и осмысленно относиться к читаемому, так чтобы чтение не было пустым развлечением или средством убить свободное время, a служило орудием самообразования, развивало все душевные силы воспитанников.

Понимая громадное значение чтения в деле духовно-нравственного развития, совет семинарии прежде всего и озаботился составлением библиотеки. Как уже раныше было сказано, эта последняя приобрела те книги, которые нашлись в библиотеке бывшей земской учительской школы, a также и Ржевской технической. Но эта библиотека страдала весьма важным недостатком, а именно: она состояла преимущественно из книг научного содержания по естествоведению и географии. Таким образом, состав ученической библиотеки был слишком односторонен, и книги ее, обогащая воспитанников сведениями и действуя главным образом на познавательные способности души, не давали пищи для сердца и не влияли на нравственную сторону читателей. Этот недостаток сильно озабочивал педагогический совет, который еще в 1877 году сделал постановление совершенно переработать состав ученической библиотеки, дополнив ее книгами духовно-нравственного содержания, произведениями лучших авторов и книгами исторического содержания, a в 1878 г. был составлен список тех книг, которые по мере возможности должны быть приобретаемы вновь. Но недостаток материальных средств вследствие слишком скудного бюджета семинарии (всего 14 810 р., в год) не позволил сразу привести в исполнение эту желательную меру и намеченное пополнение библиотеки шло слишком медленным путем, так что даже и в настоящее время ее состав оставляет желать очень многого лучшего. He имея возможности расширить библиотеку ученическую и в то же время вполне сознавая, что чтение воспитанников нельзя ограничивать тем скудным запасом книг, какой хранился в этой библиотеке, совет семинарии в первый же год существования ее, решил выдавать воспитанникам и книги фундаментальной библиотеки. Но заботы о чтении воспитанников не ограничивались этим. Совет постоянно следил за тем, как читают воспитанники, заботился о том, чтобы это чтение не было беспорядочным, a велось в строгой системе и последовательности. С этой целью на первых порах были выбираемы особые лица из среды педагогического персонала, на обязанности которых и лежал надзор за чтением воспитанников. В первые годы существования семинарии эту ответственную и нелегкую задачу принял на себя ее директор, Алексей Григорьевич Баранов. При руководстве чтением воспитанников, он основывался на развитии учеников; при этом воспитанникам 1-го класса выдавались книги только из ученической библиотеки, воспитанникам 2-го и 3-го классов – как из ученической, так и из фундаментальной библиотек, причем воспитанникам 2-го класса из этой последней выдавались только произведения лучших русских и иностранных авторов, воспитанникам же 3-го класса – книги серьезного содержания, преимущественно педагогические.

В 1877 году ближайшее руководство чтением воспитанников возложено было на классных наставников, которые руководствовались теми же соображениями относительно выдачи книг, какие изложены выше. Впоследствии (1894) советом семинарии был одобрен составленный наставником русского языка В. А. Флеровым особый список книг, которые обязательно должен прочесть каждый из воспитанников. Этот список имеет в виду развитие учеников и сообразно этому распределяет книги по классам, и в каждом из этих отделов – по степени трудности содержания.

Но и помимо этих книг, воспитанники читают более важные сочинения по всем отраслям знания, для пополнения и расширения тех сведений, которые приобретаются ими на уроках. Эти книги прочитываются ими по указанию преподавателей различных предметов и под их непосредственным наблюдением.

В последние годы нередко устраивались общие чтения, на которые уделялось и 1,5–2 часа в праздничные дни. На эти чтения собирались или все воспитанники семинарии, или воспитанники отдельного класса. На них читались отрывки из произведений наших лучших писателей, преимущественно тех, которые необходимы для изучения теории и истории словесности, и это чтение сопровождалось беседами преподавателя русского языка с воспитанниками или объяснениями относительно главной мысли читаемого произведения, характеристики действующих лиц, значения этого произведения в истории нашего развития. Эти занятия несомненно должны иметь благотворное влияние на духовно-нравственное развитие учащихся, освещать им как родную поэзию, так и иностранную литературу и указывать на громадную важность сознательного, осмысленного чтения авторов.

Не меньшее внимание педагогического совета обращали на себя и письменные работы воспитанников. С самого начала существования семинарии письменные работы в виде сочинений даются воспитанникам по всем предметам семинарского курса, но большая часть их приходится на русский язык, Закон Божий и педагогику. Распределение письменных работ составляется советом семинарии на каждое полугодие вперед, а темы избираются преподавателями и утверждаются директором семинарии.

В первые годы каждая тема давалась в 1-м и 2-м классах на одну неделю, a в 3-м классе – на две, так как здесь много письменных работ и практических занятий в начальном училище. Благодаря этому, в 1-м и 2-м классах в течение года воспитанники успевали исполнить по 26–30 сочинений, a в 3-м классе 14–16. Чтобы показать, как распределялись эти письменные работы по предметам и классам, я приведу расписание их в 1877 году:

Но такой короткий срок, на который давалось каждое сочинение, понятно, оказывал неблагоприятное влияние на самое исполнение работ. Воспитанники, и без того имевшие много занятий, не имели времени серьезно вдуматься и разработать данную тему, a потому очень часто исполняли их торопливо и поверхностно. Такое отношение к этому очень важному виду занятий в семинарии лишало эти работы всякого серьезного значения, вследствие чего они не достигали тех целей, какие преследовались ими. Очевидно, этого нельзя было терпеть в интересах самого учебного дела, и уже в 1878 году совет обсуждает этот вопрос. Но на первый раз он ограничился принятием некоторых мер, которыми и думал поднять успешность письменных работ воспитанников. 4 сентября 1878 года совет постановил, чтобы:

1) каждый из г.г. наставников наблюдал за приготовлением данных сочинений и к концу недели в пятницу, по возможности, просматривал черновые подготовительные работы;

2) чтобы темы назначались заблаговременно, a именно – в субботу;

3) чтобы для 1-го класса назначались темы легкие, не обширные, чтобы ученики привыкали к лучшей их обработке,

4) чтобы производился разбор сочинений, для чего наставник имеет право выбирать помимо уроков и час в неделю.

Но эти меры, не устранявшие главной причины неуспешности письменных работ, не могли поправить дела, a потому в 1881 году совет пришел к убеждению, что необходимо изменить срок работ и постановил задавать в 1-м и 2-м классах сочинения на две недели, a в 3-м – на четыре. С этим нововведением хотя и сократилось число письменных работ, но зато они стали исполняться гораздо лучше, воспитанники имели время обдумать тему и обработать сочинение. Этот срок впоследствии был утвержден и начальством Московского учебного округа в изданной им инструкции для учительских семинарий. На основании указаний последней, теперь письменные работы распределяются следующим образом между предметами и классами:

Таким образом, отношение между предметами в распределении письменных работ сохраняется прежнее, и сочинения по русскому языку имеют преимущественное значение перед прочими предметами. При этом, в течение целого ряда лет, практика выработала и программы этих работ, поставив их в связь с уроками объяснительного чтения, a именно: в 1-м воспитанники пишут сочинения повествовательного и описательного содержания, во 2-м – характеристики и рассуждения, a в 3-м – исполняют работы на различные литературные, литературно-педагогические и исторические темы.

Заботясь о развитии в воспитанниках уменья правильным, ясным и точным языком излагать свои мысли, совет семинарии постоянно обращал серьезное внимание и на другую сторону письменных работ, a именно – орфографическую. Хотя в семинарию поступают молодые люди, получившие первоначальное образование в двухклассных сельских училищах, a иногда и в городских по положению 1874 г., и стало быть, должны писать орфографически совершенно правильно, но на практике этого почти не бывает. Поэтому, семинарии волей-неволей приходится исправлять их орфографию, так как она необходима для каждого учителя. Ввиду этого, еще с 1879 года в нашей семинарии введены особые диктанты в 1-м и 2-м классах, которые делаются самими воспитанниками ежедневно, за исключением канунов праздников. Обыкновенно на это занятие уделяется от 20 до 30 минут перед ужином. Диктует дежурный воспитанник, a исправляют диктант воспитанники сами, меняясь своими тетрадями, или сверяя написанное с книгой. Самый материал для диктантов заранее указывается преподавателем русского языка, который время от времени просматривает также и тетради воспитанников с диктантами, чтобы узнать, насколько внимательно относятся они к этому занятию.

До сих пор мы рассматривали постановку общеобразовательных предметов в нашей семинарии. Но учительские семинарии – специальные учебные заведения, цель которых – приготовлять учителей для начальных училищ. Эта цель налагает особый отпечаток и на самую постановку учебного дела в семинарии, вводя в ее курс особые занятия, каких не знают другие средне-учебные заведения. Эти специальные занятия заключаются в теоретическом и практическом ознакомлении воспитанников с начальной школой и постановкой учебно-воспитательной части в последней. Теоретические сведения о школьном преподавании и воспитании питомцы семинарии получают на уроках педагогики и методики. Практически же они знакомятся со школой во время посещения нормального при семинарии училища и занятий в нем, под руководством всего педагогического совета семинарии. Эти практические занятия состоят, во-первых, в посещении уроков учителя школ, во-вторых, в пробных уроках воспитанников, в-третьих, в недельных дежурствах их в школе в течение третьего года пребывания в семинарии, и в-четвертых, в ознакомлении воспитанников с лучшими и наиболее распространенными руководствами по начальному обучению. Рассмотрим и каждое из этих занятий в отдельности.

Посещение воспитанниками нормальной школы начиналось, как и теперь, со второго полугодия 2-го года и продолжалось до окончания курса т. е. в продолжении полутора лет. Воспитанники 2-го класса по очереди – обыкновенно, по 2 сразу – посещают училище в течение целой недели. Цель этих посещений состоит в том, чтобы предварительно ознакомиться с училищем, присмотреться к порядкам и ознакомиться несколько с ходом и приемами обучения. В это же время воспитанники 2-го класса обыкновенно проходят дидактику и основные начала методики начального обучения, и, таким образом, на практике видят применение тех или других приемов обучения. Такое соединение теории с практикой имеет, конечно, большое значение как наилучший способ для более отчетливого и сознательного ознакомления с приемами обучения. Но при этом является одно неудобство, a именно: ко второму полугодию уже оканчивается обучение грамоте в младшем отделении училища, и ученики этого отделения уже выучиваются читать; таким образом, воспитанникам 2-го класса не приходится познакомиться на практике с применением тех приемов по обучению грамоте, которые теоретически сообщаются им на уроках методики отечественного языка. Это неудобство скоро было замечено педагогическим советом нашей семинарии, который озаботился его устранением: в 1881 г. им постановлено чтобы воспитанники 2-го класса присутствовали на нескольких уроках грамоты и в течение первого полугодия. Эта мера впоследствии была сделана обязательной для всех семинарий Московского учебного округа и внесена в инструкцию 1892 года, изданную начальством округа. Здесь было допущено только одно изменение, имевшее ввиду сделать более целесообразным это посещение воспитанниками 2-го класса уроков по обучению грамоте. В прежнее время воспитанники ходили по одному-по двое на уроки учителя школы, и таким образом, это посещение растягивалось на долгий период; в настоящее время, в силу инструкции, воспитанники 2-го класса бывают всем классом вместе с наставником русского языка на 3–4 уроках грамоты, наиболее типичных в этом курсе. После каждого такого посещения, наставник ведет с ними беседу, в которой восстанавливает в их памяти весь ход урока и объясняет им целесообразность тех приемов, которые были употреблены учителем на этом уроке. Во втором полугодии наблюдения воспитанников 2-го класса поверял директор на уроках педагогики, давая им необходимые разъяснения. Этим и ограничиваются специальные практические занятия воспитанников данного класса. Правда, педагогическим советом нашей семинарии была сделана попытка допустить воспитанников 2-го класса к преподаванию в начальной школе в конце учебного года, но эта попытка была, очевидно, неудачна, как это можно судить из того, что в 1881 и следующие годы она не возобновлялась. Да и действительно, если вдумаемся мы в эту меру, то уже a priori можем сказать, что из нее ничего не могло выйти: воспитанники 2-го класса еще слишком мало подготовлены к этим занятиям, так как, во-первых, по методике русского языка и арифметики они проходят только самые общие положения относительно ведения уроков в начальной школе, a во-вторых, и в течение полгода им приходится прослушать очень ограниченное число уроков учителя, особенно в том случае, если класс многочислен. Мера эта со стороны педагогического совета вызвана, очевидно, тем. что в последние недели учебного года воспитанники 3-го класса, занятые усиленной подготовкой к экзаменам, не имеют времени посещать школу и вести в ней занятия, как это делается в течение всего года.

Пробные уроки, даваемые воспитанниками 3-го класса в начальном училище, составляют самую важную и существенную часть практических занятий, a потому на них обращалось с самого начала существования семинарии особенное внимание. При составлении общего порядка пробных уроков прежде всего принимается в соображение, чтобы эти уроки не приносили никакого ущерба правильному ходу занятий в училище и чтобы они давались непременно по всем отделам начального обучения. Для соблюдения первого условия в нашей семинарии с первого же года был принят такой порядок назначения темы пробного урока: распределение пробных уроков между воспитанниками производилось, обыкновенно, директором перед началом каждой очереди (только в отчете за 1885 г, указано, что это распределение составлялось педагогическим советом); при этом каждому воспитаннику указывается:

1) предмет, по которому он будет давать урок;

2) отдел предмета;

3) отделение школы.

При указании отдела, конечно, сообразовались с ходом преподавания в школе. Самая же тема урока назначается учителем школы, причем последний делает необходимые указания воспитаннику; кроме того, если пробный урок дан неудовлетворительно и цель урока не достигнута, то на обязанность учителя возлагается повторение этого урока. Таким образом, пробные уроки воспитанников тесно связываются с уроками учителя школы, и ошибки практикантов немедленно исправляются учителем. Этот порядок через все 25 лет дошел до настоящего времени, и только незначительные изменения были внесены в него в течение этого времени. Распределение пробных уроков между воспитанниками по-прежнему лежит на обязанности директора, но он указывает только предмет, по которому должен воспитанник давать урок. Отделение же училища и отдел предмета назначается наставником, который разъясняет также практиканту и способ ведения урока на тему, данную учителем школы.

Выше было указано, что при распределении пробных уроков обращается особенное внимание на то, чтобы каждый воспитанник дал если не по всем, то насколько возможно по большему числу отделов учебных предметов школы. Ввиду этого, уже в первый же год существования семинарии была составлена директором таблица наиболее важных отделов, число которых намечено 24. Таблица эта составлена настолько удачно и с таким знанием школьного дела, что она не потеряла своего значения и до сего времени, почему интересно познакомиться с ней.

Всматриваясь в эту таблицу, мы видим, что в ней, действительно, отмечены все наиболее важные отделы учебных предметов начальной школы; при том курс ее отличается широтой своей постановки; достойно также внимания и то обстоятельство, что в программе отечественного языка на первый план выдвинуто объяснительное чтение и совершенно отсутствует в первых двух отделениях грамматика, которой сильно увлекались в других начальных училищах того времени.

Для наблюдения строгого порядка в пробных уроках, a также и для того, чтобы постоянно иметь под руками точные сведения об этих уроках, в нашей семинарии с первого же года ведутся две ведомости, из которых в первой даются все сведения о каждом пробном уроке, a во второй – о всех пробных уроках, данных каждым воспитанником. Эти ведомости ведутся самими воспитанниками, под контролем директора. Чтобы познакомить читателя с этими ведомостями, я прилагаю их формы.

Примечание. Оценка деластся после разбора урока и вносится в ведомость директором.

К каждому пробному уроку воспитанники готовятся обстоятельно под руководством наставника соответствующего предмета. Получив от учителя школы тему урока и от наставника указания относительно лучшей разработки этой темы, практикант составляет подробный план урока, в котором намечает в последовательном, строго логическом порядке все вопросы, какие он предполагает предложить ученикам, и ожидаемые ответы на эти вопросы; при этом наблюдается, чтобы каждый вопрос был в тесной логической связи с предыдущими и последующими и, так сказать, вытекал из данного на предыдущий вопрос ответа. Этот план просматривается и исправляется наставником соответствующего предмета, и только после одобрения этого плана воспитанник изучает его и дает затем урок. Такой порядок установлен в нашей семинарии с самого первого года ее существования. Некоторые, быть может, подумают, что такая подробная запись всех вопросов и ответов стесняет практикантов при ведении урока, мешая им проявлять свою сообразительность и находчивость, так как они следуют заранее составленному плану, и что достаточно ограничиваться кратким конспектом, в котором излагался бы только порядок ведения урока, как это делалось в некоторых семинариях, а, может быть делается и теперь. Но такое мнение едва ли справедливо: во-первых, составление такого плана заставляет воспитанника, готовящегося к уроку, вдуматься во все частности разбираемой темы и не пропустить ни одной особенности в деле ее разработки; конспект не может дать этого, так как в нем отмечается лишь общий ход урока, который может быть одинаков для нескольких тем; во-вторых, составив подробный план, воспитанник лучше, основательнее проведет урок – он имеет меньше шансов неправильно или бестолково разъяснить ученикам школы то или другое правило, ту или другую статью; a это очень важно, так как не нужно забывать, что воспитанники практикуются на детях, которые пришли в школу с целью научиться, и следовательно, школа должна дать им правильные понятия и научить их последовательному, логическому мышлению; всякое же небрежное и неумелое ведение дела вредно отражается на их духовном развитии; таким образом, на нас лежит нравственный долг предупредить всевозможные промахи практикантов, которые могут повредить ученикам школы; в-третьих, такой подробный план нисколько не стесняет самодеятельности воспитанника, не лишает его возможности проявить свою находчивость и педагогический такт; не обращает его в говорильную машину – напротив, и при этом остается еще широкий простор для проявления этих качеств; план намечает главным образом последовательность урока, но воспитанник, дающий урок, может получить не такой ответ, какого он ожидал, и вот от его находчивости зависит навести учеников на правильный ответ, от его педагогического такта зависит умение воспользоваться верным ответом ученика, хотя бы этот ответ и был выражен иначе, чем предполагалось; наконец, при составлении подробного плана, воспитаннику постоянно приходится, так сказать, ставить себя в положение ученика и соображать, какого ответа можно ожидать от него, судя по его развитию, a это заставляет его лучше вдумываться в детскую натуру и, следовательно, лучше изучать ее. Все эти преимущества подробных планов давно были осознаны советом Новоторжской семинарии, a в 1890-х годах такие планы были рекомендованы начальством Московского учебного округа всем семинариям, причем, как на образец, им было указано на планы нашей семинарии; поэтому, некоторые из других семинарий Московского округа обращались к нам за планами пробных уроков, чтобы ввести такие же у себя. Так, в делах семинарии есть отношение директора Киржачской учительской семинарии, от 19 ноября 1894 за № 694, при котором он возвращает 3 плана пробных уроков, взятых для образца.

По инструкции 1875 года требовалось, чтобы на пробном уроке присутствовал учитель школы, между тем как разборы этих уроков должны вестись под руководством директора и наставников. Но это создавало громадные неудобства: директор и наставники, не присутствовавшие на самом уроке, нередко не могли проверить, насколько правильны те замечания, какие делались по поводу урока, не могли составить себе ясного, отчетливого представления о самом уроке на основании одних замечаний. Поэтому в нашей семинарии уже в 1876 году этот порядок был изменен, и на пробных уроках, кроме учителя школы, присутствовал или директор, или наставник, a иногда и оба вместе.

Каждый пробный урок подвергается пробному разбору в особой комиссии, состоящей из директора, наставника того или другого предмета, учителя школы и воспитанников 3-го класса. Первым высказывается по поводу своего урока сам практикант, излагая цель своего урока и отмечая те недостатки, которые он заметил на своем уроке. За ним высказываются воспитанники 3-го класса, далее учитель школы и, наконец, наставник, который, указав пропущенные другими недочеты данного урока, останавливается на хороших сторонах его. Каждое замечание, делаемое воспитанниками, обстоятельно разбирается наставником семинарии или принимается, или отвергается, как неправильное. При этом обращается внимание, чтобы воспитанники избегали голословных замечаний, чтобы каждое из них они подтверждали примерами, из коих видна была бы справедливость сделанного замечания. В конце разбора директор высказывает общее заключение об уроке и с согласия наставника и учителя школы производит оценку урока. Протоколы этих педагогических комиссий ведутся самими воспитанниками 3-го класса по очереди.

На пробные уроки по инструкции назначалось 7 часов в неделю, которые распределялись следующим образом: 3 – на русский и церковнославянский язык, 2 – на арифметику, и урок на чтение статей по родиноведению и русской истории и 1 урок в одну неделю на письмо под такт, a в другую неделю – на пение. Таким образом, воспитанники 3-го класса в год успевали дать до 170–190 пробных уроков, a каждый из них до 10–12 уроков. Этого числа, кoнечнo, вполне достаточно для того, чтобы составить довольно верное суждение о педагогических способностях каждого практиканта. Ввиду этого являлись совершенно лишними особые экзаменационные пробные уроки, которые требовались инструкцией и которые должны были производиться в присутствии всего педагогического совета. Поэтому в нашей семинарии такие уроки устраивались только в самый первый год ее существования, т. е. в 1876 г.; но уже в расписании переводных и выпускных испытаний 1877 года они выпущены, причем в своем отношении к попечителю Московского учебного округа директор так мотивирует это отступление от инструкции: «все пробные уроки воспитанниками 3-го класса в течение года давались под постоянным наблюдением директора или кого-либо из наставников и подвергались строгому разбору, a так как всех уроков было дано воспитанниками около 190, то педагогический совет имел возможность составить верное понятие о преподавании каждого воспитанника; во-вторых, эти пробные уроки отнимают много времени, a между тем воспитанникам приходится много сдавать на выпускных испытаниях, a потому желательно дать им больше времени для подготовки». To же самое повторяет А. Г. Баранов и в 1878 г., представляя в округ проект изменений в инструкции для учительских семинарий. «Следует – говорит он – отменить экзаменационные пробные уроки в присутствии членов педагогического совета, так как к концу года педагогический совет составляет совершенно верное и точное понятие о каждом воспитаннике относительно его преподавательских способностей. Один же урок, данный воспитанником в присутствии членов совета, не может послужить для верной оценки воспитанника уже потому, что подвержен случайностям». Эти замечания А. Г. Баранова впоследствии были приняты начальством Московского учебного округа, которое вывело из практики экзаменационные пробные уроки, внесенные в инструкцию 1875 года, очевидно, только потому, что ею не требовалось присутствия директора и наставников на пробных уроках в течение учебного года. Эта первая инструкция, очевидно, строго разграничивала теорию и практику, представляя первую – наставникам семинарии, a вторую – учителям образцового училища. Но такое разъединение может повести к разногласию и вредно отразиться на всем ходе специального обучения воспитанников семинарии.

До 1884 года все пробные уроки давались в 1-м классе начального училища, так как 2-го класса в нормальной школе при нашей семинарии не существовало. Но так как некоторые воспитанники семинарии по окончании курса назначались учителями во 2-й класс двуклассных училищ, то, чтобы несколько ознакомить их на практике с приемами преподавания всех предметов, составляющими курс двухклассных училищ, в нормальной школе нашей семинарии, сверх предметов, положенных в одноклассных училищах, введены еще отчизноведение, грамматика, черчение и чтение в связи с беседами статей по естествоведению (из классной книги для чтения). Когда же училище при семинарии было преобразовано в двухклассное, то в конце года лучшие воспитанники стали давать пробные уроки во 2-м классе училища.

Необходимым дополнением пробных уроков составляли, как и в настоящее время, дежурства воспитанников 3-го класса в начальном училище по очереди (по два воспитанника) в течение недели и более, смотря по числу воспитанников в классе. Во время недельных дежурств воспитанниками 3-го класса исполняются обязанности помощников учителя; они следят за учениками, исправляют письменные работы, дают уроки и пр., и, таким образом, изучают все подробности учебно-воспитательного дела. Главное внимание их при этом обращено на приемы занятий одного учителя с тремя отделениями школы. Co второго полугодия уже и на пробных уроках воспитанники ведут занятия с двумя, a потом и со всеми тремя отделениями. Во время своего недельного дежурства каждый воспитанник давал по три урока, по одному уроку через день. Эти уроки, по требованию инструкции, должны были даваться практикантами в отдельной комнате под наблюдением директора или наставника. Но в первое время это требование инструкции не могло выполняться, так как школа помещалась лишь в одной комнате, a потому приходилось брать уроки у учителя школы, что конечно, было неудобно. Только с переходом училища в новое специально для него выстроенное здание явилась возможность отводить для занятий практикантов особое помещение.

В конце учебного года, в последнюю очередь, каждый воспитанник вел преподавание в училище в течение целого дня, что, впрочем, новыми правилами 1895 года отменено. По истечении недельного пребывания в школе, каждый практикант обязан был, как и теперь, представить директору отчет о своих занятиях и наблюдениях. Еще в первый год практики директором семинарии был составлен общий план этих отчетов и одобрен педагогическим советом. В этих отчетах воспитанники отмечают:

а) что пройдено в школе в течение недели в каждом отделении;

б) какие были самостоятельные работы учеников в каждом отделении;

в) какие уроки были даны самим практикантом, причем указывается содержание их, пособия и руководства, которыми пользовался на уроке, приемы преподавания и достигнутые результаты;

г) проступки учеников школы и меры, принятые учителем.

Наконец, последний вид практических занятий – это знакомство воспитанников с некоторыми руководствами и пособиями для школьного обучения. В начале второго полугодия каждому воспитаннику 3-го класса советом семинарии назначается руководство по какому-либо из предметов начального обучения. К концу учебного года воспитанники составляют подробные отчеты о руководствах и читают их в педагогических комиссиях, состоящих из директора, наставника соответствующего предмета и воспитанников 3-го класса. В этих отчетах воспитанники обращают внимание главным образом на распределение учебного материала, его количество и доступность его для понимания детей школьного возраста, на характер изложения этого материала, равно как и на внешность издания; каждым из этих отчетов решается один вопрос: насколько данный учебник пригоден для начальной школы. Таким путем воспитанники знакомятся с наиболее употребительными руководствами и в то же время приобретают правильный взгляд для оценки того или другого учебника, применительно к народной школе. A это умение правильно оценить значение и применимость того или другого учебника очень важно для учителя, так как ему в своей деятельности придется встретиться с массой самых разнообразных руководств, среди которых он может растеряться, и, не зная, чего требовать от них, может по каким-либо чисто случайным причинам остановиться на менее достойном. Это знакомство с наиболее употребительными руководствами очень важно еще и в другом отношении: молодой учитель, из-за школьной скамьи назначенный в училище, является уже знакомым с теми учебниками, какие практикуются в этом училище, и следовательно, без помехи может вести дело обучения.

В 1879 году в нашей семинарии была сделана попытка начать это ознакомление воспитанников с некоторыми руководствами ранее второго полугодия третьего года, a именно: были разданы некоторые руководства по обучению грамоте для ближайшего ознакомления воспитанникам 2-го класса, перешедшим в 3-й, на каникулы. К сожалению, мы не находим в отчетах указаний на то, насколько удачна была эта попытка, но из того факта, что в последующие годы она не повторялась, можно заключить, что она не достигла желаемых результатов. Да и на самом деле, воспитанники 2-го класса еще очень мало знакомы с дидактикой и методикой русского языка, равно как и с ведением учебного дела, a потому они не могут сделать обстоятельного разбора данного руководства и их оценка будет более или менее произвольна, не будет основываться на строго логических выводах, a потому и не может иметь никакого значения.

Результаты такой разумной постановки научно-специальной подготовки воспитанников не замедлили сказаться на самой деятельности питомцев Новоторжской семинарии. Из них вышли дельные и опытные преподаватели, которые сразу привлекли к себе внимание всех лиц, интересующихся делом народного образования, и приобрели себе славу лучших народных учителей.

Так, в 1879 году директор А. Г. Баранов, сообщая начальству округа сведения о воспитанниках Новоторжской учительской семинарии, занимающих должности учителей народных училищ, пишет: «По отзыву бывшего директора народных училищ Тверской губернии г. Малова и инспекторов народных училищ, a также многих других служащих и частных лиц, воспитанники Новоторжской учительской семинарии заявили себя с самой лучшей стороны. Будучи весьма достаточно подготовлены к учительской деятельности как по своим научным знаниям, так и по навыку к ведению преподавания, они при поступлении в школы с первых же шагов обнаруживали преимущества своего специального образования. Лучшие учителя в сельских двухклассных училищах Тверской губернии – воспитанники Новоторжской учительской семинарии; лучшие учителя в сельских одноклассных училищах в тех уездах, в которых служат воспитанники семинарии, например: Бежецком, Новоторжском и др., – опять-таки эти воспитанники. Доказательством служит, во-первых, то, что с 1877 года было предпринято дирекцией народных училищ Тверской губернии постепенно заменять в сельских двухклассных училищах учителей из воспитанников духовных семинарий учителями из воспитанников Новоторжской учительской семинарии; в настоящее время во всех таких училищах остается только 4 учителя из духовной семинарии. Затем те уездные земства, которые пригласили на должность учителей воспитанников 1-го и 2-го выпусков, продолжают уже на основании опыта приглашать их до настоящего времени, назначая при этом им большие сравнительно с другими оклады жалованья. Если принять во внимание, что некоторые представители земства Тверской губернии весьма враждебно смотрели на преобразование Новоторжской земской учительской школы в правительственную семинарию, что, с другой стороны, представители дирекции народных училищ не могли ожидать в первое время благоприятных результатов от Новоторжской семинарии, так как первые воспитанники ее были приняты из прежней земской школы и пользовались дурной репутацией, то нельзя не прийти к тому заключению, что вышеуказанное доверие к себе воспитанники заслужили только благодаря своим достоинствам в качестве учителей».

Насколько высоко ставило Новоторжское земство учителей из воспитанников нашей семинарии, можно судить из того факта, сообщаемого А. Г. Барановым в тех же сведениях, что «в городе Торжке кандидаты на учительские должности предварительно прикомандировывались для изучения учебного дела к земской Ямской школе, в которой оба учителя были из воспитанников Новоторжской учительской семинарии».

И не только Новоторжское земство так высоко ставило воспитанников нашей семинарии, но и другие земства Тверской губернии. Так, в октябре 1887 года Кашинское уездное земское собрание сделало постановление, чтобы на должности учителей волостных земских училищ Кашинского уезда определять воспитанников, окончивших полный курс учения в Новоторжской учительской семинарии, как сообщила об этом Кашинская уездная земская управа в отношении от 12 января 1888 года, за № 87. Живое участие и глубокий интерес проявлял к нашей семинарии и председатель Тверской губернской земской управы, князь Б. В. Мещерский. В 1877 году он пишет А. Г. Баранову: «интересуясь успехами вверенной вам учительской семинарии, имею честь покорнейше просить вас, милостивый государь, не отказать прислать мне список вышедших в нынешнем году учеников семинарии, с пояснением, какое каждый из них получил назначение». Такое же сочувствие к учителям из воспитанников Новоторжской семинарии высказывает и Бежецкая уездная земская управа, которая в отношении от 13 июня 1878 года, за № 1160, говорит, что «ей желательно бы увеличить число учителей в своем уезде из воспитанников Новоторжской семинарии», но ее удерживает от этого то обстоятельство, что им приходится назначать больший размер жалования, чем учителям из воспитанников других учебных заведений».

Добрую славу приобрели наши воспитанники и в других губерниях Московского и других округов. Еще в 1876 году в семинарии получено отношение Псковской уездной земской управы, которая просит «о содействии к замещению учительских мест в школах Псковского уезда, причем учителям из семинарии назначается очень высокое по тому времени вознаграждение (350 р. при готовой квартире, с денежными наградами и постепенным увеличением содержания). Начиная с 1887 года, воспитанники нашей семинарии ежегодно приглашаются в Калужскую губернию, a с 1893 г. – в Орловскую, несмотря на то, что в последней есть своя учительская семинария.

Все эти данные свидетельствуют нам о том, что в общих, основных чертах учебное дело в нашей семинарии поставлено совершенно правильно, и воспитанники ее выходят вполне подготовленными к той трудной и ответственной деятельности, какою является деятельность учителя начального училища.

Учительские семинарии имеют целью подготовлять учителей для народных школ. Если принять во внимание, что в народных школах учебная и воспитательная часть находится в руках одного учителя, и дети сельских жителей получают в народных школах окончательное образование, тo становится вполне ясным, что учительская семинария должна заботиться о подготовке воспитанников к будущей их деятельности не только в учебном, но главным образом в воспитательном отношении. «Как бы ни был способен и сведущ учитель – говорит А. Г. Баранов в одном из своих отчетов – но если он относится поверхностно к религиозным обязанностям, если он имеет превратные мнения в общественных вопросах, если он дает неправильное направление мыслям учеников, то такой учитель не может быть терпим в школе. На этом основании воспитательная часть в учительских семинариях должна стоять на первом плане и составлять предмет особой заботливости педагогического персонала семинарии».

Это именно условие и ставилось постоянно в основу при устройстве воспитательной части в Новоторжской учительской семинарии. Благодаря существованию общежития при нашей семинарии, воспитанники и наставники составляли как бы одну огромную семью, в которой последние являлись старшими членами, руководившими и служившими примером для младших. Такая организация создавала особенную близость между воспитанниками и их воспитателями и приводила к хорошим результатам, так как воспитанники семинарии, за весьма немногими исключениями, по своим нравственным качествам и по своему направлению, оказались вполне соответствующими тому важному и великому делу, к которому они готовились. Тесная нравственная связь между воспитанниками и наставниками не прекращалась и по выходе первых из семинарии. Большая часть их находила себе места в той же Тверской губернии, и нередко виделись они со своими бывшими руководителями. Еще в 1879 году А. Г. Баранов пишет, что у воспитанников привился полезный обычай вести с директором переписку и во всех случаях, в которых они встречали какие-либо затруднения, обращаться к нему за советом. Такая переписка существовала и существует не только между воспитанниками и директором, но и между первыми и наставниками. A это давало возможность педагогическому составу ближе знакомиться с бытом своих бывших питомцев, помогать им и поддерживать их в трудные минуты жизни, которых так много у народного учителя, заброшенного в деревенскую глушь, окруженного темным сельским людом, часто не понимающим его и его стремлений, принужденного существовать на жалкие гроши, которыми вознаграждается его часто непосильный труд. Много надо нравственной силы, чтобы работать в таких условиях, и глубока должна быть вера в свое дело, чтобы не прийти в отчаяние и не бросить его. И как важно в таких случаях, как отрадно сознание, что есть люди, которые сочувствуют тебе, которые готовы прийти к тебе на помощь, оказать тебе нравственную поддержку.

Воспитательная часть так же, как и другие стороны деятельности учительских семинарий, только в общих чертах была намечена инструкцией 1875 г. A потому педагогическому совету пришлось немало поработать над ее устройством. В течение первых десяти лет ее существования мы постоянно встречаемся с различными вопросами, которые ставила сама жизнь семинарии и которые обсуждает педагогический совет.

Прежде всего, он озаботился устройством строго определенного и правильного образа жизни воспитанников, что вызывалось существованием общежития при нашей семинарии. Обыкновенно будний день воспитанников распределялся следующим образом:

– в 6–30 часов утра воспитанники вставали, умывались и одевались;

– в 7 часов они совершали утренние молитвы, из коих некоторые пелись всеми воспитанниками, a некоторые читались одним воспитанником 1-го класса по очереди; после того воспитанники пили чай с черным хлебом;

– в 7 час. 50 минут воспитаниики пели все вместе молитву перед учением;

– с 8 часов до 1-го часу шли уроки – 5 уроков каждый день с промежутками от 5 до 10 мин.;

– в I час дня – обед, после которого время до 3 часов назначено было для отдыха, прогулки и отпуска в город;

– от 3 до 5 часов – послеобеденные уроки, занятия ремеслами, пением и игра на скрипке;

– в 5 часов – вечерний чай;

от 6 до 10-ти часов приготовление уроков, причем все воспитанники должны находиться в классах;

– в 8 часов – ужин;

– в 10 часов – вечерние молитвы, после которых воспитанники ложатся спать.

Таким образом, как видно из приведенного расписания, воспитанники вели трудовой образ жизни; весь день был наполнен занятиями, и лишь небольшие промежутки между ними отводились на отдых. Тот же характер сохраняет распределение занятий воспитанников и в настоящее время, хотя в нем сделаны незначительные поправки инструкцией 1895 года. Так, молитва перед учением отодвинута на несколько минут вперед ввиду того, что после нее происходит чтение евангелия с объяснениями законоучителя. Благодаря введению 25-ти минутной большой перемены после третьего урока, утренние занятия оканчиваются не в 1 час, a в 25 минут второго, посл чего бывает обед, a вследствие этого и ужин назначен на полчаса позднее.

Накануне воскресных и праздничных дней время от 5–30 до 7–30 час., назначено было на всенощное бдение, после которого бывала беседа законоучителя, в настоящее время отнесенная на праздничные дни.

В воскресные и праздничные дни воспитанники встают в обыкновенное время. В 7 час., утра бывает литургия, после которой воспитанники пьют чай, a с 5–30 до 9–30 снова идут занятия, состоящие в приготовлении уроков к следующему дню.

Таким образом, воспитанники мало имеют отдыха, что составляет, конечно, недостаток данного распределения. Но этот недостаток вызван краткостью учебного времени в семинарии, в течение которого воспитанники должны пройти очень обширный курс наук, распределенный в лругих учебных заведениях на гораздо большее число лет. Зато, с другой стороны, этот порядок приучает воспитанников к строгой экономии времени и к напряженному, труду и энергии.

Установив этот порядок, совет семинарии должен был позаботиться, чтобы он в точности исполнялся воспитанниками. Главным средством в данном случае является влияние наставников на воспитанников путем слова, убеждения в целесообразности такой жизни. Но помимо этого, инструкция намечает другое, так сказать, внешнее средство, a именно – дежурства наставников. Эти обязанности инструкция для учительских семинарий возлагает на 3-х наставников, но ввиду других сложных занятий, лежащих на них, как преподавателях, в нашей семинарии уже с первого года ее существования очередные дежурства исполняются еще преподавателем чистописания и рисования и учителем школы, a за последние три года обоими учителями школы. Чтобы дать наставникам подробные указания по воспитательной части и достигнуть наибольшего единства в этом отношении, совет семинарии в конце 1876 г., выработал особую инструкцию для дежурных наставников, утвержденную впоследствии попечителем Московского учебного округа. Но «надзор за воспитанниками семинарии – читаем мы в отчет за 1877 год – установлен советом семинарии не столько с тем, чтобы во что бы ни стало сохранить наружный порядок в заведении и отыскать нарушителей, a с целью привести нарушившего в сознание, что сделанное им не согласно ни с его обязанностями, как ученика, ни с его долгом, как человека, готовящегося стать учителем и наставником детей».

В 1877 же году были выработаны советом и правила для воспитанников семинарии, которые с некоторыми исправлениями и дополнениями были также утверждены начальством округа. Правила эти были основаны на точных выводах педагогики. Поэтому, директор, как преподаватель педагогики, стараясь побудить воспитанников к точному исполнению этих правил, постоянно указывал им на эту связь между правилами и основными выводами педагогики и на своих уроках весьма часто останавливался на внутренней жизни семинарии, в основе каждой подробности этой жизни ставя то или другое требование педагогики.

Вообще свое нравственное влияние на воспитанников как директор, так и наставники старались обосновать на полном доверии и любви к ним воспитанников. Этого они старались достигать справедливостью, отеческим попечением, заботами, добрым и простым отношением к ним. Для более благотворного и воспитательного влияния и ввиду более точного изучения характера учеников семинарии, совет в том же 1877 году решил испытать особую меру, разделив классы между наставниками. Директор взял 3-й класс, с которым на уроках педагогики приходится особенно останавливаться над воспитательной деятельностью учителей и проверять таким образом их поступки в согласии с бесспорно принятыми положениями науки о воспитании; 2-й класс поручен был наставнику В. А. Флерову, a 1-й класс – наставнику Н. Н. Горелову. Каждый из классных наставников обязан был:

1) наблюдать и изучать наклонности, характер и направление своих учеников;

2) приучать к порядку в жизни и имуществе;

3) вникать в нужды каждого воспитанника не только личные, ученические, но при случае и в семейные, которые иногда оказывают тяготеющее влияние на ученика и на ход его занятий и поведения;

4) наблюдать за чтением с целью направлять мысли воспитанника на должный путь, уяснять непонятное или ложно усвоенное и развивать любовь к должному чтению, чтобы читающий не искал в книге одних только занимательных событий, но вникал бы в смысл ее и проверял правоту высказываемых мыслей – словом, относился бы к книге самостоятельно;

5) заботиться о нравственном и умственном развитии воспитанников»⁷.

Нечего и говорить, что эта мера должна была оказать очень благотворное влияние на духовный склад воспитанников. Поэтому она не только не исчезла из жизни семинарии, но, напротив, получила одобрение начальства округа, которое внесло ее и в созданные им инструкции 1895 года, прибавив к перечисленным выше обязанностям наставника-наблюдателя еще новую, a именно – ведение мелких расходов воспитанников.

Главным образом, усилия педагогического персонала в воспитательном отношении направлены к тому, чтобы развить у воспитанников религиозное чувство и приучить их к строгому исполнению религиозных обязанностей. Воспитанники не только выполняют неуклонно повседневные молитвы и посещают все службы воскресные и праздничные, но соблюдают и все посты, установленные православной церковью, не исключая среды и пятницы каждой недели. Главным руководителем в этом случае является законоучитель семинарии; для развития религиозного чувства он пользуется уроками Закона Божия, затем ведет особые еженедельные беседы, присутствует на утренних и вечерних молитвах и вообще следит за правильным исполнением религиозных обязанностей. В 1887 году законоучителем семинарии священником Д. И. Соколовым была составлена особая инструкция для законоучителя семинарии, которая впоследствии почти целиком вошла в состав общей инструкции, изданной начальством Московского учебного округа.

Директор и наставники семинарии также обращают внимание на эту сторону воспитания и действуют не только наставлениями, но и собственным примером, посещая церковь и ежегодно говея вместе с воспитанниками. После того как была устроена при нашей семинарии домовая церковь (1884 г.), дело религиозного воспитания было поставлено на более твердую почву. Стройное пение, отчетливое чтение и вообще строгий порядок при Богослужении в семинарской церкви несомненно содействуют укреплению религиозного чувства. При таких условиях воспитанники гораздо лучше знакомятся как с церковным пением, так и с чтением, a такие знания и умения желательны для каждого народного учителя.

Вместе с развитием религиозного чувства обращалось и обращается постоянное внимание и на развитие чувства любви и преданности Государю и отечеству; при этом до сих пор не упускалось из виду ни одного обстоятельства и случая, которые могут благотворно действовать в этом отношении на воспитанников. С целью развития патриотического чувства, воспитанники принимают деятельное участие в праздновании высокоторжественных дней. Издавна заведен в нашей семинарии обычай – в такие дни, после торжественной литургии и царского молебна, собираться в помещение третьего класса, где директор произносит речь, в которой выясняет значение празднуемого дня для русского народа и указывает обязанности воспитанников, как истинных патриотов и верных сынов отечества. Посл этого следует пение народного гимна и троекратное «ура». Осенью и весною по вечерам в такие дни семинария устраивает иллюминацию, во время которой хор воспитанников исполняет различные песни. С этой же целью семинария всегда принимала живое участие и в праздновании различных исторических событий, причем эти торжества также всегда сопровождались речами директора и наставников.

Так, 12 декабря 1877 года, в нашей семинарии происходило празднование 100-летнего юбилея со дня рождения в Бозе почивающего Императора Александра I, причем до нас дошла и подробная программа этого празднования. Утром воспитанники вместе с наставниками присутствовали в соборе гор. Торжка на литургии и панихиде. Вечером от 7 до 10–30 час., происходил литературно-музыкальный вечер, в присутствии учениц 4-го класса Новоторжской женской прогимназии. Открыт он был краткой речью директора А. Г. Баранова, в которой указано было между прочим на то политическое значение России в ряду Европейских государств, до которого она достигла в царствование Императора Александра I. Затем следовали две речи наставников Флерова и Горелова: первый говорил о преобразовании по народному образованию и о состоянии литературы в царствование Императора Aлександра I, a второй – о событиях, пережитых Россией в Отечественную войну, и о событиях, пережитых Россией в 1877 году. «Обе речи – по словам г. Баранова – в особенности вторая, проникнуты были патриотизмом». За этими речами следовало чтение и пение. Директор семинарии прочитал из соч. Ковалевского «O личном характере Александра I», Горелов – отрывок из сочинения гр. Толстого «Война и мир». Затем воспитанниками были прочитаны следующие отрывки:

1) из соч. Богдановича: «О приезде Императора Александра I в Москву в 1812 году» и «Канун Бородинской битвы»;

2) из соч. гр. Л. Н. Толстого: «Совет в Филях»;

3) из соч. Ковалевского: «Наводнение в Петербурге в 1824 году» и «Болезнь и смерть Императора Александра I»;

4) оды Державина на рождение и восшествие на престол Александра Благословенного;

5) стихотворения Лермонтова: «Бородино» и «Воздушный корабль»;

6) басня Крылова «Волк на псарне».

В промежутках между чтениями хором воспитанников были исполнены следующие номера: 1) «Коль славен», 2) «Боже, Царя храни», 3) *Мы дружно на врагов», 4) «Не труби, трубач», 5) «3а царя, за Русь святую», 6) «Для российского солдата» и 7) «В бурю, во грозу» из оперы «Жизнь за царя».

18 февраля 1880 года семинария праздновала 25-летие царствования в Бозе почившего Государя Императора Александра II. Это празднование сопровождалось торжественным освящением иконы, которую пожертвовали преподаватели семинарии. Икона эта имеет 1,25 арш. в высотуу и З,75 арш. в ширину, живописного письма, с чеканенною позолотой; резной кют, в котором она помещается и который также пожертвован наставниками, имеет 4 арш. высоты. На ней изображены: образ Владимирской Божией Матери (в верхней части), св. благоверный князь Александр Невский и др.; изображения эти напоминают те дни, которые имеют особое значение в жизни Государя Императора (17 апреля, 30 августа, 19 февраля и 28 августа) или в которые выразилось чудесное действие промысла Божия, сохранившего драгоценную жизнь Государя Императора (24 апреля, 25 мая и 19 ноября). К этой иконе воспитанники на свой счет приобрели вызолоченную лампаду. За это пожертвование семинария удостоилась царской благодарности, которую собственноручно Государь Император начертать соизволил на всеподданнейшем докладе г. министра народного просвещения 10-го марта.

6 апреля 1885 года праздновалось тысячелетие первоучителей славянских свв. Кирилла и Мефодия. «Празднество это – говорится в отчете за 1885 год – в семинарии совершилось весьма торжественно, так как в новоустроенной домовой церкви в иконостасе находятся иконы обоих святых». Накануне праздника было отслужено всенощное бдение, a в самый день праздника – литургия и молебен, причем была сказана законоучителем семинарии проповедь. После молебна в особом зале в присутствии всех служащих и воспитанников семинарии происходило чтение речей и стихотворений и пение гимнов. Директором семинарии была сказана речь о значении настоящего празднования и о заслугах свв. Кирилла и Мефодия; наставник семинарии Флеров, преподающий русский язык, сказал довольно пространную и обстоятельную речь «О значении просветительской деятельности свв. Кирилла и Мефодия»; учителя двухклассного училища прочитали стихотворения собственного сочинения, посвященные свв. первоучителям. Воспитанниками семинарии были пропеты: «Коль славен», гимн свв. Кириллу и Мефодию и «Боже, Царя храни».

25 сентября 1892 года, семинария праздновала 500-летие со дня блаженной кончины преподобного Сергия Радонежского, но программа этого торжества не сохранилась в делах семинарии.

Наконец, 2б мая 1899 года в семинарии торжественно отпразднован был день 100-летней годовщины рождения нашего великого поэта А. С. Пушкина. После церковного торжества, состоялся акт, во время которого наставником Одинцовым была прочитана биография поэта, a наставником русского языка Лебедевым сказана речь: «О значении Пушкина». Воспитанники читали различные отрывки из произведений Пушкина, a хор исполнил гимн Пушкину (Глава № 1 и «Боже, Царя храни»).

Патриотическое чувство воспитанников особенно сильно сказалось во время последней Турецкой войны, т. е. в 1877–1878 гг. «Во все это время все воспитанники с увлечением и интересом – читаем мы в отчете А. Г. Баранова – относились к борьбе славян с турками и особенно во время нашей великой войны за освобождение славян. По собственному желанию, без сторонних побуждений, воспитанники пожертвовали из своих чрезвычайно скромных средств на славян 50 р., и на стипендию детям павших воинов около 40 р. Для поддержания интереса и патриотического участия в событиях того времени ими издавалась газета «Вестник народной помощи» и прочитывались телеграммы и корреспонденции «Московских Ведомостей» о выдающихся событиях на Балканском и Кавказском театрах войны».

В 1891 году воспитанники семинарии вместе с наставниками сделали пожертвование на прокормление голодающих детей Тульской губернии, обучающихся в начальных школах.

Все это – отрадные явления, которые свидетельствуют о добром, честном направлении воспитанников семинарии, об их гражданском чувстве и дают нам право думать, что из них выйдут добрые сыны своего отечества, истинно понимающие свои общественные обязанности, – люди, которые чутко будут относиться ко всем общественным явлениям.

Далее, усилия семинарии были направлены к тому, чтобы воспитанники приучались к самому добросовестному исполнению своих обязанностей, правильному распределению времени, аккуратности, опрятности и проч. – тем более, что без этих качеств самый талантливый и знающий учитель не может достигнуть хороших результатов в деле обучения. Поэтому, в семинарии с первого же года заведен порядок, чтобы воспитанники сами убирали в своих комнатах и оправляли свои постели. Каждому из них дан особый шкафчик, в котором должны храниться все его вещи и платье, a потому строго преследуется всякий беспорядок как в дортуарах, так и в классах.

В то же время условия жизни воспитанников приучают их к довольствованию самой простой обстановкой и пищею. Это имеет особенно важное значение для них, так как большая часть их вышла из крестьянской среды и готовится жить также в простой деревенской обстановке, на скудные средства, которые едва обеспечивают существование и не допускают никакого излишества и роскоши. Поэтому, и в семинарии они находят только самое необходимое, пользуются самой простой, но всегда из свежей провизии, пищей. За своим столом воспитанники следят сами, и свое хозяйство ведут на артельных началах, что приучает их к разумной свободе и самостоятельности. Почти 75% воспитанников получают от семинарии казенные стипендии в очень ограниченном размере, a именно – 106 р. 66 к., a до 1882 года – 80 руб. Отсюда ясно, что для того, чтобы существовать на эти скудные средства, должно держаться самой строгой экономии, чему более всего и способствует артельное хозяйство. Ведется оно на следующих основаниях. При семинарии с первого же года ее существования устроено общежитие. Воспитанникам семинарии отведены особые помещения для спален и столовой; выстроена особая кухня, a также баня и прачечная. На содержание этих помещений делается вычет из стипендий казенных воспитанников, a своекоштные, живущие в семинарии, платят за помещение 10 р. в год. Для непосредственного распоряжения хозяйством они выбирают на полгода (в прежнее время – на два месяца) из своей среды артельщика, или эконома, и его помощника, на обязанности которых лежит закупка и выдача провизии, хранение съестных припасов, наблюдение за правильным их расходованием и пр. По истечении каждого месяца, артельщик составляет отчет, который проверяется директором; после того, делается раскладка расходов на всех воспитанников, живущих в общежитии, и им объявляется стоимость содержания в течение месяца. В состав содержания входит наем повара и прачки, пища, чай в количестве 0,25 фунта и сахар в количеств 2 фунт. в месяц на каждого и мыло. Такое устройство хозяйственной части как нельзя более удобно и выгодно для воспитанников, так как все содержание обходится средним числом около 4–4,5 рр. в месяц на каждого, или около 40 р. 45 к. в учебный год.

В остальных расходах воспитанники соблюдают также строгую экономию, тем более, что деньги их хранятся частью у директора семинарии, частью у наставников-наблюдателей и на руки выдаются редко, в самых необходимых случаях. Большая часть уплат производится непосредственно торговцам и мастерам, как напр.: за мясо, муку, чай и сахар, рыбу, обувь, одежду и пр.

Приучая воспитанников к скромной, трудовой жизни, наша семинария всегда внушала им уважение к сельскому труду и строго преследовала малейшее проявление пренебрежительного отношения к черной работе крестьянина. Как директор, так и наставники постоянно разъясняют им, что такое пренебрежение есть признак неразвитости, что всякий истинно образованный человек не только не относится презрительно к этому труду, но, напротив, должен с уважением и любовью смотреть на эту тяжелую работу пахаря, которая доставляет благосостояние нашему государству. Им внушается и даже вменяется в обязанность, чтобы они во время летних вакаций помогали своим родителям в их работах, И, действительно, почти все воспитанники-крестьяне приезжают после лета с загорелыми лицами и с мозолями на руках. Мало того, даже после поступления на должность учителей, многие из них продолжают помогать родителям в летнее время.

Но заставляя их трудиться и внушая им уважение к работе их родителей, совет семинарии не упускал из виду и того, что воспитанники семинарии, сделавшись впоследствии учителями, будут вращаться не только в среде деревенского люда, что по своему образованию и положению они принадлежат к другому слою русского общества, a потому заботился о том, чтобы приучать их к приличному обществу, к приличному держанию себя перед этим обществом. С этою целью в нашей семинарии с первых же лет устраиваются в торжественные праздники литературно-музыкальные вечера, в присутствии семей служащих при семинарии и сторонних лиц, что особенно облагораживает воспитанников, невольно заставляя их сдерживаться и наблюдать за собой. Эти вечера оказывают глубокое влияние также и на развитие их эстетического чувства. Вечера эти почти всегда заканчивались танцами. Такие вечера устраивались не только в тех редких случаях, особенно торжественных, какие перечислены выше, но и ежегодно бывали в день открытия семинарии, т. е. 22 октября. Эти вечера и носят большое оживление в несколько монотонную, трудовую жизнь воспитанников семинарии, приподнимают их настроение и заставляют тщательно готовиться к чтению и пению.

Взаимные отношения воспитанников в большинстве случаев отмечаются дружбой и согласием. Благодаря совместной жизни, они тесно сближаются друг с другом и оказывают друг другу помощь не только в учении, но и в средствах к существованию. Очень отрадное явление представляет тот не раз повторявшийся факт, что казенные воспитанники, несмотря на свои крайне скудные средства, содержали на свой счет своекоштного товарища, который, по своей бедности, не в состоянии был платить за стол⁸. Эта добрая черта, эта отзывчивость служит залогом дальнейшего нравственного развития воспитанников и показывает, что усилия семинарии, направленные к воспитанию добрых чувств в своих питомцах, не пропадают даром и обещают в будущем богатые плоды.

Кроме общеобразовательных предметов и специальных практических сведений воспитанники семинарий изучают еще пение, гимнастику, ручной труд и садоводство с огородничеством. О последнем мы не будем говорить, так как это составляет предмет особой записки. Поэтому, скажем несколько слов только о первых трех видах занятий.

Пение в курсе семинарии всегда считалось одним из важных предметов, и на его постановку обращалось самое серьезное внимание. He говоря уже о том, что пение имеет громадное влияние на духовное развитие человека, изучение его важно для воспитанников семинарии, как будущих учителей народных училищ, еще и в другом чисто житейском смысле. Те из них, которые могут обучать пению, получают лучшие места и большее вознаграждение. Особенно за последние годы часто стали обращаться в семинарию за рекомендацией учителей из воспитанников, знающих пение и умеющих вести хор. Если мы примем во внимание, что начальная школа обладает слишком скудными средствами и не может особенно заботиться об эстетическом развитии своих учеников, то станет вполне понятным, какое громадное значение должно иметь в ее курсе обучение пению, как единственное средство хоть несколько развить эстетический вкус.

Новоторжская семинария уже с первого года своего существования обращала серьезное внимание на постановку пения. На первых порах был приглашен особый преподаватель А. Ф. Колосов, певчий придворной певческой капеллы. Но в 1878 году он вышел в отставку, и пение было поручено одному из наставников, Вл. А. Флерову, который основательно изучил пение сначала в духовной семинарии, a потом в Петербургской консерватории. В 188б году, за перемещением Флерова на должность инспектора народных училищ, пение стал преподавать его преемник Вс. А. Флеров. Наконец, в 1895 году, после перемещения последнего, преподавание пения поручено старшему учителю двухклассного при семинарии училища К. П. Невинскому.

Обучение пению с самого начала распадалось на две части: теорию и практику. «По теории – читаем мы еще в первом отчете директора, т. е. за 1876 год – проходятся важнейшие сведения, необходимые для чтения нот. Практические упражнения состоят в пении гамм и интервалов, и затем в изучении простого церковного пения по обиходу. Кроме того, воспитанники знакомятся с произведениями Бортнянского, Львова, Турчанинова и др. Пению обучаются все воспитанники без исключения; кто обладает слухом и голосом, составляют хор, который поет в церкви по праздникам».

Для этих занятий в первое время назначалось по 6 уроков в неделю, причем для большего удобства воспитанники были разделены на 2 группы: старшую и младшую. Но занятия пением не достигали тех результатов, которых ожидали от него. Поэтому, и в последующие годы в отчетах мы постоянно встречаемся с различными постановлениями совета, имевшими целью улучшить постановку пения. Так, в 1877 г. совет избирает особую комиссию из лиц, сведущих в пении, для выработки новой программы. В состав этой комиссии вошли законоучитель Д. И. Соколов и наставник Вл. А. Флеров. В 1878 году совет снова занят вопросом об улучшении пения в семинарии. В отчете за 1879 год директор объясняет и причину, почему, несмотря на усиленные заботы семинарии, пение не может достигнуть должных успехов. «Несмотря на заботы семинарии – говорит он – несмотря на умение преподавателя пения (наставника Флерова), успехи по этому искусству заставляют желать еще многого. Главной причиной этого обстоятельства является то, что большинство из поступающих в семинарию не имеют решительно никакой предварительной подготовки по пению, a начинать учиться искусству в 16–17 лет гораздо труднее, чем в более младшем возрасте. Было бы в высшей степени желательно – добавляет он – чтобы в двухклассных сельских училищах было поставлено пение надлежащим образом; тогда только можно будет достигнуть более успешных результатов и в учительской семинарии».

В 1879 году министерство народного просвещения обратило внимание на слабую постановку пения в народных училищах и разослало циркуляр, которым предписывает учительским семинариям озаботиться подготовкой воспитанников к обучению пению в народных школах. С того же года, по распоряжению попечителя Московского учебного округа, отметки за пение стали вноситься в свидетельства об окончании курса. В 1886 году г. попечитель Московского учебного округа рассылает циркуляр, в котором указывает, чем должен руководствоваться совет при постановке отметки за пение:

1) отметка 5 ставится такому воспитаннику, который в состоянии организовать церковный хор и руководить им;

2) отметка 4 ставится такому воспитаннику, который настолько знаком с церковным пением, что в состоянии подготовить учеников к нему и имеет задатки по мере практики приобрести умение руководить целым хором;

3) отметка 3 ставится такому воспитаннику, который может вести только общее классное пение;

4) отметка 2 ставится такому восиитаннику, который совсем не может заниматься пением в школе».

Наконец, в 1898 г. издан был циркуляр, который требует, чтобы при приеме воспитанников обращалось серьезное внимание на знакомство поступающих с пением.

Но как уже выше отмечено, успехи пения в семинарии зависят от того, как постановлено это дело в двухклассных училищах, из которых большею частью выходят воспитанники семинарии. Уже в 1879 году директор пишет в отчете , что в Тверской дирекции приняты строгие меры в этом отношении. Благодаря этому, и в семинарии успехи по пению стали мало-помалу возрастать, так что в последнее время этот предмет поставлен на должной высоте.

При обучении пению в семинарии преследуется не только та цель, чтобы научить воспитанников петь, но главное внимание обращается на ознакомление воспитанников с церковными песнопениями, так чтобы они по выходе из семинарии могли не только руководить в школе классным пением, но и организовать и вести церковный хор. Чтобы подготовить к этому воспитанников, тем из них, которые лучше знают пение, поручается в последний год обучения управление левым клиросом в церкви. Благодаря этой мере, последняя цель вполне достигается семинарией – и уже много воспитанников, вышедших из нее, заслужило особенное внимание и одобрение как со стороны ближайшего начальства, так и со стороны священнослужителей и прихожан, за устроение церковных хоров.

Имея в виду эту последнюю цель, семинария с первого же года ввела, кроме уроков пения, обучение желаюших игре на скрипке, для чего в 1883 г. был приглашен даже особый учитель. Но потом эти занятия были поручены преподавателю пения, что ведется и до настоящего времени.

При обучении воспитанников гимнастике, также преследуется двоякая цель: научить их строю и вольным движениям (шведская система) и дать им возможность впоследствии обучать детей в школе. Для этого, иногда поручается ведение гимнастики самим воспитанникам, под наблюдением наставника, a также практикуются они и над учениками нормальной школы. Но относительно занятий этим предметом нужно заметить, что семинария не имеет вполне подходящего помещения почему приходится вести их в коридоре.

Первым преподавателем гимнастики в нашей семинарии был наставник Н. Н Горелов, после перехода которого на другую службу эти уроки были поручены старшему учителю школы И. С. Курятникову – состоящему ныне преподавателем математики в Алферовской учительской семинарии.

С первого же года существования нашей семинарии в ней было введено обучение ремеслам, на основании инструкции для учительских семинарий. По проекту для мастерской предназначалась старая изба, находившаяся под горой. Но отдаленность ее от других зданий семинарии и теснота помещения уже с самого начала заставили педагогический совет искать другого, более удобного помещения для занятий ремеслами. На первый год под мастерскую была отведена одна из комнат в главном здании, a со следующего года, когда приняты были семинарией отстроенные земством флигеля для квартир служащих, мастерская была переведена в свободную квартиру законоучителя, где она и помещалась до пожара. Но эти случайные помещения, конечно, были мало приспособлены для тех занятий, какие велись в них, a потому еще в 1875 году у совета явилась мысль о необходимости иметь специально устроенную мастерскую. Составляя план предполагаемого здания для нормальной школы в том же 1875 году, совет проектирует здесь же и помещение для мастерской. Как известно, этот проект не осуществился. Но мысль об ycтpoйстве ее не умерла в нашей семинарии, и в 1884 году, при постройке особого здания для двухклассного училища на средства потомственного почетного гражданина В. А. Козьминых, была выстроена и столь долго ожидаемая мастерская, вполне приспособленная для занятия ремеслами. Здесь она помещается и в настоящее время.

На первое время были введены столярное и переплетное ремесла; некоторые воспитанники по желанию занимались также и токарным ремеслом, но самостоятельно, без руководителя. Главной целью преподавания этих ремесел было подготовить учащихся к производству годных в домашнем быту вещей, a также приучить их с пользой употреблять свободное время. Преподавались они без всякой специальной программы и не имели никакой связи с другими предметами семинарского курса, почему и не могли принести существенной пользы воспитанникам. Такие занятия не могли иметь развивающего и воспитывающего влияния на учащихся. Да и сами преподаватели этих ремесел были люди, не имеющие никакой педагогической подготовки – люди, которые, стоя на низкой ступени развития и образования, не могли внушать воспитанникам уважения к себе и оказывать на них благотворного воспитательного влияния. Это были люди – практики, изучившие свои ремесла в частных ремесленных заведениях с совершенно иными целями. Первым преподавателем столярного ремесла был столяр Шарапов, a первым учителем переплетного ремесла – переплетчик Фингерман. На место умершего в 1889 году Шарапова был приглашен другой столярный мастер – Бетелев, который через год уступил свое место Алексееву, бывшему воспитаннику нашей школы, по болезни не окончившему курса. Этот последний по своему общему образованию и развитию, таким образом, стоил значительно выше своих предшественников и оказывал большее влияние на воспитанников семинарии. Впоследствии, в 1891 и 1892 годах он на летних курсах в Поливановской и Новоторжской учительских семинариях, познакомился с ручным трудом по системе Цируля и Касаткина, и таким образом был первым преподавателем этого нового предмета в нашей семинарии, введенного по распоряжению попечителя Московского учебного округа с 1892 года.

Этот новый предмет резко отличается по своим педагогическим достоинствам от простого преподавания ремесел, преследовавшего чисто практические цели. При введении этого предмета на первый план была выдвинута цель воспитательная, a именно – приучение воспитанников к внимательности и аккуратности, к последовательности и систематичности занятий, терпению и труду и, наконец, общее развитие учащихся; только на втором плане здесь стоят практические цели, заключающиеся в развитии верности глаза и умения владеть руками для разнообразных работ и в облегчении первоначальных занятий настоящими ремеслами, к которым учащиеся впоследствии и могут обратиться. Таким образом, ручной труд, имея в виду, главным образом, воспитывающее влияние на учеников, преподается в строго систематическом порядке, с постепенным переходом от более легких предметов к более трудным, причем здесь требуется от исполнителей самая тщательная и верная отделка каждой вещи,

Более правильной постановке ручного труда. в нашей семинарии много способствовали специальные курсы этого предмета, устроенные при ней летом 1892 года, под руководством наставника Кубанской учительской семинарии Коноплева. На эти курсы были командированы многие учителя городских по положению 1872 года училищ Московского учебного округа. Открылись они 15 июня в присутствии командированного округом лица – действительного статского советника В. С. Новицкого и продолжались до 31 июля. На курсах присутствовало 15 учителей. Занятия были практические и теоретические. На первые было назначено по 7 часов (с 8 до 12 и с 4 до 7), в продолжение которых курсисты знакомились практически со всеми наиболее употребительными приемами по обработке дерева и с окончательной отделкой изделий, a также и со всеми наиболее употребительными инструментами, их употреблением, проверкой, отточкой и починкой. Во время теоретических занятий курсисты знакомились главным образом с технологией дерева и с организацией занятий по ручному труду в школах и устройством школьных мастерских.

По смерти Алексеева в 1895 году преподавание ручного труда в нашей семинарии было поручено младшему учителю двухклассного при семинарии училища И. С. Леонову, познакомившемуся впервые с этим предметом в нашей же семинарии, a впоследствии основательно изучившему его на курсах ручного труда в С.-петербургском и московском учительских институтах, под руководством известных организаторов этих занятий у нас в России гг. Цируля и Касаткина.

В настоящее время вопрос о постановке ручного труда составляет предмет особенного интереса министерства народного просвещения, которое заботится не только о количественном распространении его, но и о качественном его улучшении.

В июле нынешнего года был издан министерством циркуляр, которым в Новоторжской семинарии назначается особый штатный преподаватель ручного труда с правами государственной службы и с содержанием в 1050 p., причем и на покупку материала и инструментов ассигнуется особая сумма, которая даст возможность поставить это дело еще шире и лучше.

Новоторжская учительская семинария содержится исключительно на те средства, которые отпускаются государственным казначейством. Ежегодный бюджет ее состоит из 14 810 p., которые разделяются на три части: на содержание личного состава – 7 550 р., на стипендии воспитанников 4 800 р., и остальные 2 460 р., на хозяйственные нужды семинарии. Но эта последняя сумма, конечно, слишком мала, чтобы семинария могла безбедно существовать на нее. Специальных средств при семинарии также нет никаких, ибо платы с воспитанников за право обучения не взимается. Поэтому, на протяжении всего 25-летнего периода мы постоянно сталкиваемся в отчетах гг. директоров с жалобами на недостаточность средств. He раз совет семинарии возбуждал перед министерством народного просвещения ходатайства об увеличении ассигнуемой на хозяйственные нужды суммы и по сравнении Новоторжской семинарии в этом отношении с другими семинариями Московского учебного округа, получающими на 2 000 р. более. Уже первый год существования семинарии показал, что на такие средства невозможно ведение хозяйства, a потому еще в январе 1876 года г. директор в докладной записке на имя попечителя учебного округа указывает на это явление и просит об увеличении субсидии. Но это ходатайство, как и все позднейшие, было отклонено министерством. Тогда совету семинарии пришлось изыскивать другие источники на покрытие хозяйственных расходов. И вот в течение целого ряда лет мы встречаемся с ходатайствами о разрешении обратить на хозяйственные нужды те случайные остатки, которые получаются от других статей, и главным образом от стипендий воспитанников. Но этот источник оказывался ненадежным и непостоянным, причем с каждым годом сумма этих остатков все более и более уменьшалась ввиду того, что увеличивалось число казеннокоштных воспитанников. Так, в 1876 году осталось от стипендий 1 187 р. 3 к., в 1879 году – 723 р. 51 к., a в 1881 году уже только 500 р. Между тем, ежегодно повторявшиеся представления о разрешении расходовать остатки от стипендий на хозяйственные нужды, с одной стороны давали министерству повод подозревать совет в неэкономическом ведении семинарского хозяйства, как это видно из распоряжения министерства народного просвещения от 7 мая 1877 года, за № 3476, а с другой – вызывали предположения, что в Новоторжской учительской семинарии намеренно не замещаются все свободные казенные стипендии, хотя совет не отказывал в приеме ни одному воспитаннику, удовлетворительно выдержавшему испытание.

В 1879 г. наша семинария даже принуждена была просить о переводе на страхование зданий остатков из других семинарий и, действительно, получила 400 р. из Карачевской семинарии, по распоряжению округа.

В борьбе с этим хроническим недугом семинария сделала попытку привлечь пожертвования частных лиц, но и это ей долго не удавалось. Правда, в 1879 г. с ВЫСОЧАЙШЕГО соизволения Государя Императора была учреждена при нашей семинарии должность почетного попечителя, на которую и был перемещен состоявший в сем звании при Алферовской семинарии дворянин Сергей Губонин, с обязательством вносить на нужды семинарии не менее 1 000 р. в год. Но г. Губонин только в 1880 году сделал этот взнос и затем его не повторял вплоть до 1887 года, когда он предложением г. министра народного просвещения от 2б марта, за № 5023 был уволен от упомянутой должности. Таким образом, и назначение первого почетного попечителя при нашей семинарии не разрешило того жгучего хозяйственного вопроса, который тяжелым бременем лежал на ее совете.

He добившись увеличения суммы на содержание семинарии и убедившись, что на пожертвования почетного попечителя рассчитывать нельзя, совет семинарии в заседании 10 октября 1881 г. постановил ходатайствовать об увеличении размера стипендий воспитанников с 80 р. до 110 р., с уменьшением их числа с 60 до 50, и об ежегодном ассигновании недостающей на этот предмет суммы в количестве 700 р. Возбуждая это ходатайство, совет семинарии рассчитывал привлечь казенных воспитанников к участию в расходах на содержание семинарии, от которой они получают помещение с отоплением, освещением и прислугой. При этом предполагалось, что от каждой стипендии на хозяйственные нужды будет отчисляться до 25 р. Это ходатайство совета увенчалось успехом, и предложением министерства народного просвещения от 22 декабря того же 1881 года за № 15149, на основании Высочайшего повеления, разрешено увеличить с 1 января 1882 года размер стипендии казенных воспитанников в Новоторжской учительской семинарии с 80 р., до 106 р. 66 к., в год, с уменьшением общего числа стипендий с 60 до 45. Ввиду такого разрешения вопроса, советом семинарии в заседании и января 1882 года постановлено:

«1) выдавать каждому воспитаннику на содержание, т. е на пищу и одежду, по 80 руб. в год, как было и ранее;

2) в 3-м классе выдавать стипендию не по 1-е июля, как было раньше, a no 15-е августа, т.е. по то время, когда поступают новые стипендиаты;

3) остальные деньги до 106 р., т. е. 26 р. 66 к. с каждого, употреблять на хозяйственные расходы и на содержание сверхштатного учителя чистописания, черчения и рисования, на содержание которого сумм не отпускается».

Таким образом, благодаря этой мере, сумма на хозяйственные нужды семинарии увеличилась почти на 1 200 р., что давало возможность легче справляться с этими нуждами. Впоследствии эта мера была распространена и на все другие семинарии Московского округа, и таким образом, наша семинария вновь оказалась в худших денежных условиях по сравнению с ними.

Получающаяся от стипендий воспитанников сумма дает возможность сводить концы с концами и удовлетворять все существенные нужды семинарии. Но всякий экстренный расход, как например, ремонт зданий, снова заставлял совет семинарии задумываться над вопросами, где найти средства, нужные для этого. Особенно тяжелы были в этом отношении те годы, когда строилось новое здание семинарии на место сгоревшего. Страховой премии было далеко не достаточно для сооружения большого двухэтажного здания, в котором ныне помещается наша семинария, a между тем министерство не разрешало употреблять на эту постройку тех остатков, которые получались от стипендиальных сумм ввиду неполного комплекта казенных воспитанников. Но в эту трудную для семинарии минуту нашелся добрый человек, который с горячим участием отнесся к ее нуждам и с полной готовностью пришел к ней на помощь. Таким человеком был всем известный и всеми уважаемый в городе Торжке 1-й гильдии купец Василий Александрович Козьминых-Ланин. В 1883 году он внес 10 000 р., на устройство домовой церкви в строившемся тогда здании семинарии; остатками от этой суммы и были покрыты необходимые расходы по окончательной отделке самого здания. Этот добрый человек, всею душей полюбивший семинарию, не ограничился этим крупным даром, но и в дальнейшем постоянно заботился об ее внешнем благоустройстве, не жалея своих средств. Так, в 1884 году он выстроил особое каменное здание для училища при семинарии, которое до сего времени помещалось в тесном и крайне неудобном помещении. Он до конца своей жизни делал щедрые пожертвования в пользу нашей церкви, и все, что мы видим в ней, принесено в дар им или его сыном Н. В. Козьминых. Он не забывал и наших воспитанников и приходил на помощь к тем из них, которые крайне нуждались, нередко содержа их на свой счет в семинарии. Каждый праздничный и воскресный день он присылал воспитанникам по пуду крупчатой муки на пироги.

Эту горячую любовь к семинарии и ее воспитанникам унаследовал и сын его, Николай Васильевич Козьминых, который с 1887 года состоит почетным попечителем семинарии, заняв это место после увольнения г. Губонина. Подобно своему незабвенному родителю, он постоянно заботится о нашей семинарии и помогает ей своими средствами. Помимо ежегодного взноса в размере 500 р., он нередко дает круглые суммы на более важные нужды семинарии, которые не могут быть покрыты из ее годового бюджета. Является ли потребность в значительном ремонте семинарии, чувствуется ли недостаток в классной мебели и т. п., он всегда откликается на нужды семинарии и подает ей руку помощи. Уже в первые три года своего попечительства он израсходовал на нее более 2 000 р. Несмотря на это, в 1891 году он жертвует деньги на приобретение для семинарии смежного с ее владениями участка земли в 1 350 кв. саж. Ему же обязана семинария и последним капитальным ремонтом как главного здания, так и училища, стоившего около 2 400 р. Свято чтя память своего родителя, он и по отношению к воспитанникам проявлял ту же заботу, какую они видели от его отца. Подобно ему, он ежемесячно присылает по мешку пшеничной муки; по примеру своего отца, он ежегодно жертвует на нужды воспитанников и на улучшение их пищи в праздники Рождества Христова и Пасхи, a также и во все престольные праздники нашей домовой церкви. A в 1899 г. им учреждены при Новоторжской семинарии две стипендии для лучших из оканчивающих курс воспитанников по 25 р. каждая; но и помимо этого, он никогда не отказывал ближайшим из них, и никто из обращавшихся к нему за помощью не уходил неудовлетворенным. Эта сердечная привязанность к семинарии, эта отеческая внимательность к нуждам ее и щедрые пожертвования заслуживают, понятно, глубокой признательности со стороны педагогического совета – и имена этих добрых людей никогда не умрут в стенах нашего учебного заведения, они навеки связаны с историей его. За те 15 лет, в течение которых они стояли близко к семинарии, ими израсходовано на нужды ее гораздо более 32 000 р.

Но не только нужды самой семинарии заботили совет; недостаточное материальное обеспечение воспитанников также создавало немало хлопот и забот педагогическому персоналу. Уже в отчете 1878 года директор отмечает, что этот год был «в высшей степени тяжелее для воспитанников в хозяйственном отношении, ибо цены на все продукты возвысились, a вследствие этого увеличилась и ежемесячная стоимость содержания. В первое время существования семинарии содержание каждого воспитанника обходилось средним числом по 3 р. 80 к. в месяц, между тем как в отчетном году эта цифра возросла до 4 р. 40 к.» С течением времени жизнь становилась все дороже и дороже, и воспитанникам все труднее и труднее было покрывать свои нужды 80 р., составлявшими их стипендию. Вследствие этого многие из них при окончании курса оставались, обыкновенно, в долгу у семинарии, как заявляет об этом г. директор в 1881 г. Таким образом, приходилось потом взыскивать с них эти деньги через земские управы тех уездов, в которых они получали места. В том же 1881 году в заседании 21 апреля совет обсуждает вопрос о том, как помочь этому горю, и, согласно предложению председателя, принимает следующие две меры:

1) ходатайствовать перед г. попечителем учебного округа об окончании экзаменов к 1 июня, т. е. на две недели ранее против срока, положенного инструкцией для учительских семинарий, так как этим путем все воспитанники сберегут до 180 р.;

2) ходатайствовать о разрешении выдать из специальных средств семинарии (образовавшихся из взноса почетного попечителя в 1880 г.) 75 р. особенно нуждающимся воспитанникам 3-го класса. Эти меры были разрешены начальством округа. Но и они мало помогли воспитанникам, и в отчет за этот год мы читаем, что все воспитанники 3-го кл. окончили курсы, с долгом в количестве от 5 до 35 р.

В 1882 году – новые заботы совета о помощи воспитанникам. На этот раз семинария обращается за нею к местному обществу, и, с разрешения окружного начальства, устраивает в своих стенах два любительских спектакля в пользу недостаточных воспитанников: 1 января и 5 февраля. Эти два спектакля дали чистого дохода 365 р. 50 к. Деньги эти советом были разделены на три части: 65 р. 50 к. употреблены на улучшение стола воспитанников во время великого поста; 100 р. розданы наиболее нуждающимся, a из 200 р. был составлен фонд, из которого по мере надобности выдавались заимообразно пособия недостаточным воспитанникам при окончании ими курса. К сожалению, в архиве семинарии мы не находим сведений о дальнейшей судьбе этого фонда; очевидно, он весь был роздан воспитанникам, но ссуды эти не возвращены ими своевременно.

Материальные затруднения воспитанников не окончились и после этого; но они нашли себе помощника и покровителя сначала в лице строителя нашей домовой церкви, a потом его сына, которые, как уже выше сказано, много помогали воспитанникам, и эта помощь не прекратилась и доныне.

За последние годы наша семинария обогатилась несколькими стипендиями для лучших из окончивших курс воспитанников. Первую из них учредил А. Г. Баранов в память умерших детей своих, внеся на этот предмет 500 p., проценты с которых и выдаются одному из воспитанников. Его доброму примеру последовал и наш почетный попечитель Н. В. Козьминых, который положил на имя семинарии 1 200 p., с тем условием, чтобы проценты с этого капитала назначались педагогическим советом двум из лучших воспитанников, окончивших курс. Наконец, в текущем году вдова покойного директора Вл. А. Флерова, исполняя его предсмертную волю, внесла в государственный банк с тою же целью и на тех же условиях 300 р.

На предыдущих страницах нашей исторической записки мы рассматривали постановку учебно-воспитательного дела в Новоторжской семинарии и указывали, как оно постепенно росло и совершенствовалось. Но учебно-воспитательное дело есть дело живое, и та или иная постановка его всецело зависит от личности тех руководителей, которым оно вверено. Едва ли в каком-либо другом деле играет такую важную роль личность исполнителя. И особенно серьезная и ответственная задача выпадает в данном случае на первый педагогический состав учебного заведения, так как им создается тот дух, те традиции, которыми потом и живет это заведение.

В этом отношении наша семинария попала в счастливые условия, и ее первый педагогический персонал состоял из таких лиц, которые вполне сознавали нравственный долг, лежавший на них, и широко понимали свою задачу. Их неутомимая деятельность была проникнута полным единством действий, что так важно в деле воспитания. Открытие семинарии сразу в полном составе потребовало от педагогической корпорации с первого же дня усиленных трудов и создавало много хлопот и забот. Ей приходилось все созидать, устанавливать весь порядок, мало имея перед собою примеров, ибо семинарии в то время еще только возникали у нас на Руси. И история нашего учебного заведения ясно показывает, как верно понял первый его педагогический персонал задачу семинарии, что порядок, созданный им, был настолько целесообразен, что он остается и до сих пор, подвергшись лишь незначительным изменениям в течение этого 25-летнего периода.

Душою этой корпорации был известный в настоящее время деятель по народному образованию А. Г. Баранов, ныне член Совета при министре народного просвещения. Своей неутомимой энергией, своей горячей любовью к делу просвещения он всех воодушевлял и всем подавал пример. Никакие трудности, никакие препятствия не могли остановить его на пути к устройству и усовершенствованию дорогой его сердцу семинарии. Много труда и забот выпало на его долю в годины бедствий семинарии. В первый же год ее существования ему пришлось вести тяжелую и упорную борьбу с появившимся среди воспитанников дифтеритом, жертвой которого был его сын; да и сам он, ухаживая за больными воспитанниками, захворал, но, к счастью, болезнь разрешилась благополучно. Особенного же напряжения всех сил потребовала от него постройка нового здания для семинарии после пожара 1882 года. Да и помимо этого, он никогда не отказывался от работы: то он составляет план для занятий в нормальной школе с 3-мя отделениями; то пишет правила для воспитанников, то хлопочет об устройстве спектаклей в пользу беднейших из них и т. д. И среди этих многочисленных забот о семинарии и ее воспитанниках он находил еще время для своих литературно-педагогических трудов.

Строго преследуя всякое уклонение со стороны воспитанников от правильного порядка, он отечески относился к ним, за что они платили крепкой привязанностью и любовью своему дорогому наставнику. Он не терял их из виду и по выходе их из семинарии, заботясь об их положении, давая им советы и ходатайствуя за них. Он первый учредил в нашей семинарии стипендию имени своих умерших детей для лучшего из оканчивающих курс воспитанника.

Его деятельность не ограничивалась одной семинарией: он принимал деятельное участие и в работах местного общества на пользу просвещения. К нему обращаются, как к человеку, хорошо знающему школьное дело, за советами и помощью. В 1879 г. Новоторжское уездное земство решило увеличить число народных училищ в своем уезде и устроить их насколько возможно удобнее и целесообразнее. И вот земская управа обращается к А. Г. Баранову, «как самому сведущему деятелю по народному образованию в данной местности⁹, с просьбой сообщить свои соображения по поводу лучшего устройства и обзаведения этих училищ, a если возможно, то выработать план здания для сельской школы. В 1880 и 1881 гг. Новоторжское земство устраивает съезды для учителей и учительниц начальных училищ своего уезда и руководители этих съездов приглашает опять А. Г. Баранова. И к этому новому делу он отнесся с полным вниманием и добросовестностью, и руководимые им съезды принесли громадную пользу делу народного образования в Новоторжском уезде, как это признало само земское собрание, которое постановило: «выразить ему, Баранову, от имени земского собрания признательность за безвозмездное и в высшей степени полезное руководство означенными съездами». В 1883 году мы снова встречаемся с признанием со стороны местного земства полезной деятельности А. Г. Баранова. Ассигнуя по просьбе его пособие на содержание только что преобразованного двухклассного училища при семинарии, собрание поручает управе «благодарить его, Баранова, за все мероприятия по народному образованию».

Назначенный в 1885 г. на должность окружного инспектора Московского учебного округа, он не забыл своей любимой семинарии и постоянно следил за ее успехами, и часто навещал ее в первое время.

И порядок, созданный им в семинарии, не пропал, с уходом его, a продолжал все более и более развиваться. Его приемники следовали в своих действиях его примеру и подобно ему, были проникнуты глубоким сознанием важности своего дела, к которому они относились так же честно и с такою же любовью. Прочную память оставил по себе в нашей семинарии и второй ее директор, Дмитрий Ардальонович Глазов. Он сохранял те же добрые, отеческие отношения к питомцам семинарии, какими отличался и его предшественник. Видя в воспитаннике прежде всего человека и желая развить в нем сознание человеческого достоинства, он действовал на них не столько мерам строгости, сколько дружескими. внушениями и советами. И неудивительно, что они отвечали ему горячей лиобовью и признательностью. Во время своего пребывания в нашей семинарии, он особенно заботился о введении в ее курс садоводства и огородничества, и в каждом отчете его мы встречаемся с сетованиями на то, что отсутствие средств мешает поставить обучение этому предмету надлежащим образом.

Но ему не суждено было дождаться правильной постановки этих занятий в нашей семинарии, и это выпало на долю его заместителя, недавно (24 февраля 1900 г.) скончавшегося Владимира Александровича Флерова. В течение девятилетнего периода директорской деятельности, много трудов и забот выпало на его долю. Вскоре после назначения его вводится ручной труд в курс учительских семинарий на место прежних мало организованных занятий различными ремеслами, и вот ему пришлось устраивать это новое дело, доселе мало известное у нас в России, и трудиться над правильной постановкой его, постоянно борясь в то же время с недостатком материальных средств. В 1891 году начальство Московского округа решило издать новые программы для учительских семинарий, и новая работа ложится на плечи педагогического состава семинарии и на ее директора в особенности. В 1892 году вводится, наконец, и обучение садоводству и огородничеству на иных, более широких началах, с ассигнованием суммы в 400 р., из средств министерства земледелия и государственных имуществ. Снова пришлось заботиться о более целесообразной постановке этого рода занятий, о приобретении садовых и огородных инструментов, о приобретении новых участков земли для развития этого дела. И эти хлопоты и заботы покойного директора увенчались полным успехом. В 1896 году устраивается в Нижнем Новгороде всероссийская выставка, на которой впервые принимают участие и учебные заведения нашего отечества. И опять на долю директора выпадает много забот по собиранию необходимых для выставки экспонатов, их сортировки и отправки. Таким образом, все 9 лет директорства Вл. А. Флерова были наполнены тревожными заботами о введении новых предметов в семинарии и работами по окончательной обработке программ учебных предметов и всех правил семинарского устройства.

В то же время он постоянно заботится о своих питомцах, сам отыскивает для них лучшие места, ведя деятельную переписку с различными учреждениями и лицами, прикосновенными к делу народного образования. Верный заветам своего бывшего начальника и сослуживца, А. Г. Баранова, он всюду хлопотал за воспитанников семинарии, постоянно помогал им своими советами и часто оказывал им деятельную поддержку в их служебных отношениях. Его заботливость о воспитанниках выразилась также и в том, что им в последние годы выдавалось пособие одному из лучших воспитанников, оканчивающих курс. A при смерти он завещал своей семье чтобы она внесла необходимую сумму для стипендии таким воспитанникам, что и сделано было женою покойного.

Несмотря на то, что семинария требовала от него напряженной деятельности, налагала много новых трудов и хлопот, он не ограничивался этим и, состоя председателем педагогического совета Новоторжской женской гимназии, много сил положил на ее расширение и улучшение.

Благодаря его усиленным заботам, она приобретает новое просторное здание, отстроенное и расширенное на средства местных благотворителей А. А. и М. В. Цвылевых и Н. В. Козьминых, уже столько раз жертвовавшего крупные суммы на нужды нашей семинарии. Это расширение помещения дало возможность преобразовать опять-таки по его инициативе и ходатайству, бывшую прогимназию в полную гимназию, с 8-м дополнительным классом. Таким образом, он оставил по себе прочную память в нашем городе, устроив для него с помощью добрых людей это женское учебное заведение, в котором чувствовалась всем местным населением сильная потребность.

Ho все эти неустанные, усиленные труды на пользу народного просвещения надломили его крепкий организм, расшатали его здоровье, и незаметно подкравшаяся болезнь преждевременно свела его в могилу. Мир праху твоему, скромный труженик на ниве просвещения нашего родного народа!

Почетные попечители семинарии

1) Дворянин Сергей Петрович Губонин, бывший почетный попечитель Алферовской семинарии. Перемещен в Новоторжскую семинарию Высочайшим приказом по Министерству Народного Просвещения, состоявшимся 8-го сентября 1879 года. Состоя на службе, награжден орденом Св. Анны З-й степени 1 февраля 1880 года. Уволен от занимаемой должности 26 марта 1887 г.

2) Потомственньй почетный гражданин Николай Васильевич Козьминых-Ланин. Утвержден приказом г. Министра народного просвещения от 31 июля 1887 года за № 7 и состоит в должности до настоящего времени. В 1892 г, награжден орденом Св. Станислава 3-й степени и в 1896 г. – орденом Св. Анны 3-й степени.

Уже при самом учреждении учительских семинарий имелось в виду, что они будут подготовлять учителей для народа из среды его самого. Такой учитель ближе к сельскому населению, лучше и правильнее понимает нужды его и более предан своему делу. С детства привыкший ко всевозможным лишениям и напряженному труду, неприхотливый и нетребовательный, он легче мирится с той тяжелой обстановкой, в которой приходится жить и работать народному учителю. Заброшенный в деревенскую глушь, вдали от интеллигентного общества, часто плохо обеспеченный материально, он должен напрягать все свои силы, чтобы с честью выполнить трудную и ответственную задачу воспитания и обучения подрастающего поколения деревни. И в нашей семинарии подавляющее большинство воспитанников принадлежит к крестьянскому населению. Из 366 окончивших курс в нашей семинарии 275, или 75% крестьян – и только 91 или 25%, лиц, принадлежащих к другим сословиям. Приводимая ниже таблица наглядно показывает распределение по сословиям воспитанников, получивших звание народных учителей в нашей семинарии.

Все окончившие курс семинарии в свое время получили учительские места, и большинство (84%) до сих пор остается верным своему призваню и трудится на ниве народного образования. Только немногие (10%) не выдержали этой тяжелой работы и, оставив школы, посвятили себя совершенно иной деятельности. Некоторые же (6%) надорвали свои силы в неутомимом труде на пользу родного народа и в борьбе с различнымри житейскими невзгодами преждевременно сошли в могилу или оставили педагогическую деятельность по расстроенному здоровью.

Список воспитанников, окончивших курс

1875 г. 20 октября семинарию посетил и осмотрел г. начальник Тверской губернии.

7 ноября – г. председатель Тверской губернской земской управы кн. Б. В. Мещерский.

1877 г. 25 апреля – архиепископ Тверской и Кашинский Алексий. 10 июля – г. начальник Тверской губернии.

19 декабря – г. окружной инспектор Московского учебного округа Я. И. Вейнберг.

1878 г. 8 декабря – г. директор Тверского реального училища Кривоносов.

1879 г. 12 марта – г. окружной инспектор Mосковского учебного округа А. Г. Семенович.

8 июня – член совета министра народного просвещения тайный советник А. А. Воскресенский.

9 июня – г. попечитель Московского учебного округа кн. Н. П. Мещерский.

23 августа – преосвященнейший Савва, епископ Тверской и Кашинский.

27 октября – г. директор Московского реального училища дейст. статск. советник В. В. Григорьев.

1880 г. Во время переводных и выпускных испытаний в мае и приемных испытаний в августе семинарию посетили: и. д. директора народных училищ Тверской губ. г. Некрасов и инспектора народных училищ Лебедев и Клыков.

1881 г. Во время переводных и выпускных испытаний семинарию посетили: инспектора народных училищ Тверской губернии гг. Лебедев, Клыков, Смирнов и Энгельбрехт; кроме того, гг. председатель и члены Тверского губернского училищного совета и гг. председатель и члены Новоторжского уездного училищного совета.

1883 г. В июле – г. начальник Тверской губернии А. Н. Сомов осматривал строившееся новое здание.

В мае – г. директор народных училищ Тверской губернии А. М. Безобразов.

В сентябре – г. окружной инспектор Московского учебного округа Л. И. Лаврентьев.

1885 г. I сентября – г. окружной инспектор Московского учебного округа А. Г. Баранов.

7 декабря – г. директор народных училищ Тверской губернии А. М. Безобразов.

1886 г. В декабре – г. окружной инспектор Московского учебного округа А. Г. Баранов.

Во время переводных и выпускных испытаний – г. директор народных училищ Тверской губернии А. М. Безобразов.

1887 г. Директор народных училищ Тверской губ. г. А. М. Безобразов и инспектор народных училищ той же губернии Вл. А. Флеров.

1888 г. Окружной инспектор Московского учебного округа г. дейст. статск. советник А. Г. Баранов.

Bo время переводных и выпускных испытаний – г. директор народных училищ Тверской губ. А. М. Безобразов.

1889 г. Окружной инспектор Московского учебного округа г. дейст. статск. советник А. Г. Баранов.

1890 г. Окружной инспектор Московского учебного округа г. дейст. статск. советник А. Г. Баранов.

1891 г. Окружной инспектор Московского учебного округа г. дейст. статск. советник А. Г. Баранов. Тверской губернатор г. дейст. статск. советник П. Д. Ахлестышев.

1894 г. 23–25 ноября – г. окружной инспектор Московского учебного округа дейст. статск. советник А. Г. Баранов.

20 сентября г. помощник начальника учебного отд ла министерства землед лия и государственных имуществ П. А. Терещенко.

1896 г. 2–4 ноября – г. окружной инспектор Московского учебного округа дейст. статск. советник А. Г. Баранов.

1897 г. Его Высокопрёосвященство Димитрий, архиепископ Твсрской и Кашинский.

1898 г. г. Тверской губернатор кн. Голицин.

1900 г. 25 февраля – г. окружной инспектор Московского учебн. округа дейст. статск. советник Ан. А. Флеров.

31 мая – г. директор народных училищ Тверской губернии Н. Добровольский.

2.9.1 Помещение школы

Так как семинария есть специальное учебное заведение, имеющее главною своею целью подготовлять учителей для начальных сельских училищ, то, понятно, что при ней должна быть особая школа, в которой воспитанники могли бы практически знакомиться с постановкой учебного дела. Изучение одной теории обучения и воспитания еще не разовьет в воспитанниках семинарии педагогического такта и не сделает их опытными преподавателями, ибо преподавание и воспитание – искусства, a всякое искусство мы изучаем путем практики в нем. И выше мы уже видели, что практические занятия в школе занимают видное место в курс семинарии. Таким образом, школа необходима при семинарии и для того, чтобы ее питомцы практиковались здесь в преподавании.

При нашей семинарии начальное училище было открыто в январе 1876 г. На первое время, за недостатком помещения для школы, она была устроена в одной из комнат главного здания семинарии. Но это создавало громадные неудобства: во-первых, здание семинарии не отличалось простором, и с устройством в нем школы, начальство принуждено было перенести столовую воспитанников в тот флигель, где помещается кухня; во-вторых, рекреационная зала в здании семинарии была необширна, так что ее едва хватало и на воспитанников; между тем, ученики школы должны были тут же проводить время между уроками, ибо другого помещения не было, a классную комнату во время перемен необходимо было проветривать. Кроме того, ученикам школы приходилось при этих условиях сталкиваться с воспитанниками семинарии, совершенно неподходящими к ним по возрасту. Последние два неудобства совет семинарии старался устранить тем, что назначал в разное время перемены для воспитанников и для учеников школы. Но такая мера, устраняя столкновение тех и других, создавала новые неудобства, так как шум, производимый свободными воспитанниками или учениками, проникал в классы, где происходили в это время занятия, и мешали, конечно, этим последним.

Таким образом, устройство начальной школы в самом здании семинарии было крайне неудобно, a потому вопрос об особом помещении для нее занимал педагогический совет с первого же года.

В 1875 году А. Г. Баранов возбуждает ходатайство об устройстве особого здания для нормальной школы при семинарии и при отношении от 11 октября предоставляет план предполагаемой постройки. Начальство учебного округа вполне согласилось с этим проектом, и, по его ходатайству, г. Товарищ Министра народного просвещения, управлявший в то время министерством, разрешил единовременное пособие нашей семинарии на устройство школы из средств самого министерства. Были составлены уже и подробные сметы предполагавшейся постройки, стоимость которой исчислялась в 5 000 p., но осуществиться этому проекту не суждено было. 13 декабря того же 1875 г. попечитель Московского учебного округа сообщает семинарии, что министр народного просвещения сделал распоряжение, чтобы отпущенная на устройство школы и домовой церкви сумма была возвращена в министерство. Таким образом, эта первая попытка приобрести особое здание для начальной школы окончилась полной неудачей, и семинарии еще долго пришлось ждать исполнения своей заветной мечты.

В 1878 году вышел из состава педагогического персонала семинарии особый учитель пения, и преподавание этого предмета было поручено наставниику русского языка Вл. А. Флерову. Благодаря этой перемене, осталась свободной квартира учителя пения, которой и воспользовался совет семинарии для начальной школы. Сделав некоторые незначительные приспособления, он и поместил ее в этой квартире, находящейся в одном из флигелей и занятой в настоящее время младшим учителем школы. Новое помещение состояло из 2 комнат и было гораздо просторнее прежнего, a главное – оно имело то громадное преимущество, что ученики школы были отделены от воспитанников семинарии.

В 1882 году сгорело главное здание семинарии, и помещение школы пришлось занять под классы воспитанников. Таким образом, нормальная школа очутилась без приюта. Тогда совет семинарии, по соглашению с местным земством, соединил свое начальное училище с Ямской земской школой, где воспитанники и давали четыре раза в неделю пробные уроки. Такое ненормальное положение нашей школы продолжалось до осени 1883 года, когда был окончательно отделан нижний этаж нового здания семинарии, где и устроены были классы воспитанников. 1 октября 1883 года начальное училище вернулось в прежнее свое помещение – в свободную квартиру учителя пения. Но на этот раз недолго пришлось ему оставаться в этом помещении.

В 1883 году Новоторжский купец Василий Александрович Козьминых-Ланин, сделавший еще раньше крупное пожертвование на устройство домовой церкви при семинарии, выразил желание выстроить на свой счет и новое 2-х-этажное каменное здание для нормальной школы, в 8 саж. длины и 6 – ширины. Верхний этаж этого здания предполагалось приспособить для помещения школы на 150 человек, a нижний – для помещения мастерской. При этом г. Козьминых поставил следующие условия:

1) он сам будет строить здание под наблюдением совета семинарии на указанном месте;

2) на покрытие расхода по новому зданию он, жертвователь, пользуется только 4 000 р. из суммы, пожертвованной на церковь, a остальную потребную сумму добавляет из своих средств¹¹;

3) по устройстве здания, нормальная школа должна быть преобразована в 2-х-классное училище с обучением столярному или другому какому-нибудь ремеслу.

Эти условия были приняты министерством народного просвещения, и постройка нового здания для школы была разрешена. Но впоследствии в проект этой постройки произошли некоторые перемены, a именно: вместо 2-х-этажного здания было решено построить одноэтажное. Это последнее было готово уже к осени 1884 года, и 24 октября состоялся прием его в ведение министерства народного просвещения, причем это новое имущество семинарии оценено было в 8 000 р.¹² 25 октября, в 12 часов дня, совершилось освящение нового здания и торжественное открытие 2-х-классного при нашей семинарии училища, в присутствии почетных лиц гор. Торжка: председателя уездной земской управы В. Н. Линда, уездного предводителя дворянства Т. Н. Повало-Швейковского, инспектора народных училищ Н. С. Львова и городского головы А. Иоак. Грузинцева.

С преобразованием нормальной школы в двухклассное училище явилась потребность в увеличении ее педагогического персонала. Но бюджет семинарии был очень скромен, a потому она не могла уделить необходимой суммы на содержание второго учителя. Предвидя это затруднение, А. Г. Баранов еще в сентябре 1883 г. ходатайствует перед Новоторжским уездным земским собранием об ассигновании 400 р., в пособие вновь открывавшемуся 2-х-классному училищу. Земское собрание сочувственно отнеслось к этому новому начинанию и в заседании 25 сентября постановило: «ввиду несомненной пользы, какую может принести это училище, ассигновать 400 руб. на жалование учителю устраиваемой школы и учебные пособия». Это ассигнование продолжается и до настоящего времени.

2.9.2 Постановка учебного дела

Цель существования начальной школы при семинарии, как и выше мы указывали, состоит не только в том, чтобы доставлять практику воспитанникам в преподавании, но и в том, чтобы дать им образец народной школы, и, конечно, школы, устроенной, по возможности, хорошо. Это обстоятельство налагает на семинарию обязанность следить за развитием школьного дела и строго сообразовать постановку учебной части в нормальном училище с требованиями дидактики. Но в то время, когда начинала свою деятельность наша семинария, дело обучения в начальных школах было еще мало разработано, многие вопросы не были разрешены; педагогическая литература полна была разногласий и противоречий по поводу ведения тех или других занятий. Школа только что складывалась у нас на Руси и, как новое дело, требовало еще многих усилий для своей правильной постановки. Поэтому, чтобы разобраться в этих разноречивых мнениях, чтобы поставить учебное дело в училище на правильный путь, всей педагогической корпорации семинарии приходилось принимать самое деятельное участие в этой работе. И в первое десятилетие мы часто наталкиваемся в протоколах совета на обсуждение различных вопросов, касающихся нормальной школы при семинарии.

23 января 1876 года, председатель вносит на обсуждение совета вопрос о порядке занятий в открываемом училище. Прежде всего, совет остановился на определении количества уроков по каждому предмету. При решении этого вопроса, он сообразовался с инструкцией для двухклассных и одноклассных училищ министерства народного просвещения, считая нормальную школу за одноклассное училище. Ученики были разделены на 3 отделения; так как не все уроки в этих отделениях могли вестись под руководством учителя, то совет определил число последних в 20 уроков, и в то время, как учитель занимается с одним отделением, другие исполняют самостоятельные работы. Выделив 4 урока в неделю на Закон Божий, совет следующим образом распределил остальные 20:

В том же заседании совета были намечены и те руководства, которые должны практиковаться в нормальной школе. В качестве последних были назначены:

а) по Закону Божию – «Начальное наставление в православной вере» прот. Дм. Соколова;

в) по русскому языку – в младшем отделении «Букварь» и «Опыт плана и конспекта занятий по родному языку» Тихомирова и «Родное Слово» (ч I) Ушинского; в среднем отделении – «Родное Слово» (ч. II) Ушинского, a в старшем – «Книга для чтения» Водовозова;

с) по славянскому языку – во 2-м отделении ознакомление с буквами, a в 3-м – чтение Евангелия.

Что касается арифметики, то совет постановил вести преподавание ее по наиболее распространенному в то время методу Груббе-Евтушевского, Этот перечень учебников указывает нам, что совет семинарии избрал для своей школы самые лучшие руководства, какие существовали в учебно-педагогической литературе того времени.

В первый год существования школы при семинарии советом не был выработан подробный план занятий, так как это сложное дело требовало более близкого знакомства со школой и с учениками. Но уже в 1877 г. совет обсуждает такой подробный план распределения занятий в 3-х отделениях начальной школы в течение всего года, с кратким обозначением того, что может быть приблизительно пройдено на каждом уроке. План этот был составлен директором семинарии А. Г. Барановым и одобрен советом. Этот труд принес громадную пользу не только для учебного дела нормальной школы, но и для подготовки воспитанников семинарии к их будущей педагогической деятельности, ибо, имея подобный план в руках, они могли разумнее относиться к преподаванию в училище и отчетливее усваивать весь ход обучения в школе.

В 1878 году совет семинарии предпринимает новую реформу в постановке учебного дела в своей школе. Так как некоторые воспитанники семинарии, по окончании курса, назначались учителями во 2-й класс двух-классных училищ, то, чтобы несколько ознакомить их на практике с приемами преподавания всех предметов, входящих в курс двух-классных училищ, совет нашел необходимым ввести в начальном училище при семинарии, сверх предметов, положенных в одно-классных училищах, еще следующие: отчизноведение, грамматику, черчение и чтение, в связи с беседами, статей по естествоведению (из классной книги для чтения). Ввиду такого расширения курса начального училища пришлось увеличить и число недельных уроков; поэтому общее число уроков в старшем и среднем отделении было определено в 30 уроков, a в младшем – 24. Такое же число уроков оказалось необременительным для учеников школы, обучение же вследствие этого увеличения пошло гораздо успешнее.

В 1879 году совет семинарии совершенно изменяет постановку преподавания арифметики в начальном училище. Убедившись на опыте, что метод Евтушевского мало пригоден для народной школы, совет, по предложению г. директора, настроил весь курс арифметики на других началах, причем поручил наставнику математики Н. Н. Горелову составить подробную программу этого предмета для всех трех отделений школы. Во вступительной части к этому труду Н. Н. Горелов обстоятельно разбирает практиковавшийся раньше метод Груббе-Евтушевского и указывает его недостатки, обнаружившиеся на практике, и отсюда делает вывод о непригодности его для школы и необходимости заменить другим, a именно методом Гурьева-Генчеля, который в основу обучения арифметики кладет не монографическое изучение чисел, a изучение действий. Сообразно с этим методом, и распределение курса арифметики было сделано иное:

– в 1-м отделениии – дети знакомились со всеми действиями над числами до 10; затем шел счет полными десятками, полными сотнями и действия над числами 2-го десятка;

– в среднем отделении – действия над числами в пределе 100 и 1 000 и счет тысячами;

– в старшем отделении – нумерация и счет до 1 000 000; систематическое объяснение четырех действий; именованные числа; дроби и действия над ними.

Но этим не окончились заботы совета семинарии об улучшении учебного дела в нормальной школе. С одной стороны, неослабно следя за развитием теории школьного обучения и знакомясь со всеми выдающимися трудами по этому предмету, a с другой, внимательно присматриваясь к практике учебного дела, педагогический совет все более и более улучшал постановку преподавания в школе. Трудно теперь проследить этот постепенный рост нашей школы по отношению к обучению, ибо многие усовершенствования в приемах преподавания вводились по частям, в разное время. В 1892 году, по поручению г. попечителя Московского учебного округа, наставники семинарии совместно с учителями школы пересматривают все программы преподаваемых в школе предметов, исправляют их и снабжают подробными объяснительными записками. В 90-х годах мы уже видим в нашей школе более усовершенствованные по сравнению с прежними приемы обучения грамоте, скорее и легче приводящие к цели этого вида занятий и избавляющие учеников от развития многих дурных привычек при чтении; этими усовершенствованиями наша школа обязана наставнику русского языка Вс. А. Флерову. Самые приемы были выработаны им путем долголетней практики и внимательного изучения различных методов обучения грамоте. Было поставлено иначе и самое чтение, на основании последних данных методики русского языка. Одним словом, учебное дело в нормальной школе при семинарии идет вперед, совершенствуется, по мере развития и самой науки об обучении.

2.9.3 Личный состав

педагогический персонал нормальной школы всегда выбирался из самых лучших и способных воспитанников нашей семинарии. Только первый учитель ее, Мусатов, принадлежал к питомцам Новинской семинарии.

В первые годы существования училища был только один учитель, который и вел занятия с тремя отделениями. Но так как уже с 1878 года эти три отделения помещались в двух комнатах, то деятельное участие в обучении принимали и воспитанники 3-го класса семинарии, которые или следили за исполнением самостоятельных работ учеников, или же давали уроки по указанию и под руководством учителя. Они же помогали ему и в деле надзора за учениками школы. Но с преобразованием нормальной школы в двухклассное училище в 1884 г., потребовался еще учитель, который и был приглашен на средства земства. Старший из учителей занимается в 4-м и 5-м отделениях по всем предметам, кроме Закона Божия, и в 1-м отделении – арифметикой, a младший – в первых 3-х отделениях всеми предметами (кроме Закона Божия и арифметики в 1-м отделении).

2.9.4 Учащиеся

Большинство учащихся в нормальной школе при нашей семинарии принадлежало и принадлежит к крестьянскому населению Ямской слободы, которая примыкает к семинарии, a также и ближайших деревень. По окончании трех отделений школы они пользуются теми же правами на льготу по воинской повинности, как и ученики сельских одноклассных школ. Право на выдачу свидетельств на указанную льготу наши семинарии приобрели еще в 1878 году, когда Государственный Совет постановил: «ученикам начальных училищ при учительских семинариях и школах МНП свидетельства о знании ими курса сих училищ выдаются педагогическими советами означенных семинарий и училищ». Но семинарии пришлось неоднократно ходатайствовать о том, чтобы и ученики 2 класса двухклассного училища при семинарии были приравнены в правах на льготу с учениками других двухклассных училищ МНП. Такое ходатайство было возбуждено нашей семинарией еще в 1884 году, т. е. когда только что преобразовано было ее училище, но оно было безуспешно, так же как и последующие. Вследствие такого ненормального положения нашего училища ученики его, принуждены были отправляться на выпускные экзамены в ближайшее 2-классное училище МНП, находящееся в 12-ти верстах от гор. Торжка, в селе Можайцеве. Те же из них, которые держали испытания только в училище при семинарии, получали лишь свидетельства об окончанин курса, не дающие им прав на льготу. Только в 1898 г. прекратилось это ненормальное явление, и воспитанники 2-го кл. двухклассных училищ при семинарии были приравнены в правах к ученикам других двухклассных сельских училищ.

Многие из бывших учеников нашей школы поступали в семинарию и выходили из нее учителями. В протоколах совета за 80-е и начало 90-х годов мы постоянно встречаем постановления о приеме лучших учеников, окончивших семинарскую школу, в семинарию на основачии весенних выпускных испытаний. Но впоследствии совет пришел к тому убеждению, что такой прием питомцев школы, без конкуренции, которой подвергаются остальные поступающие в семинарию, несправедлив, и потому этот обычай был отменен, так что ученики нашей школы принимаются теперь в семинарию при одинаковых условиях с учениками других двухклассных училищ.

За все время существования нормальной школы при семинарии, в 1-м классе ее окончило 238 учеников, a во 2-м – 179 учеников, из которых 56 поступило в семинарию.

В 1875 г. семинария имела желание устроить у себя храм. Был готов проект храма, ассигнована сумма на устройство его в количестве 5 000 р., и оставалось только выполнить желание, но Господь судил иначе: по неизвестным причинам устройство храма не состоялось¹³. Возник храм в 1884 году, и строителем его Господь определил быть новоторжскому 1-й гильдии купцу потомственному почетному гражданину Василию Александровичу Козьминых с женою Любовью Яковлевной¹⁴. У них совершенно неожиданно скончался 6 января 1883 г. любимый сын отрок Василий¹⁵. Сердце родителей затосковало при виде такой большой семейной потери и искало утешения в молитве и делах благотворения. Всеведущий Царь неба и земли знал, конечно, души опечаленных родителей, и внушил мысль директору семинарии Алексею Григорьевичу Баранову¹⁶ написать к ним в том же месяце (23 янв.) между прочим следующее: «При размышлении о Вашем несчастии мне пришло на мысль предложить Вам, если Вы пожелаете, почтить память усопшего своего сына самым приличным и Богоугодным делом... По уставу семинарии при ней может быть церковь, настоятелем которой состоит законоучитель семинарии, что же касается до псаломщика, то его должность может исправляться воспитанниками семинарии, которые вместе с тем обязаны петь на клиросе... Может быть Вы пожелаете сделать пожертвование на устройство церкви в память покойного сына. При этом, я полагаю возможным выполнить те условия, которые желаете предложить¹⁷. На письмо А. Г. Баранова Василий Александрович, посоветовавшись с домашними своими, ответил, что согласен пожертвовать на устройство домовой церкви при учительской семинарии десять тысяч, но с тем условием:

1) чтобы храм был освящен во имя преп. Василия, память которого православной церковью воспоминается 28 февраля;

2) чтобы во вновь устроенном храме совершалось во время службы поминовение отрока Василия и его усопших сродников¹⁸.

Этот ответ и положил начало настоящему храму. 25 февраля 1883 года отношением за № 82 А. Г. Баранов уведомил об этом пожертвовании на храм Его Сиятельство г. попечителя Московского учебного округа, который своим предложением от 31 марта того же года за № 3142 известил, что г. министр народного просвещения разрешил принять пожертвование В. А. Козьминых на устройство церкви в здании Новоторжской учительской семинарии и вместе с тем поручил объявить г-ну Козьминых признательность министерства народного просвещения за означенное пожертвование¹⁹. После сего десять тысяч рублей были внесены в уездное казначейство и началось выполнение всех законных требований, какие предъявляются духовною и светской властью при сооружении новых храмов. Между прочим А. Г. Баранов просил высокопреосвященнейшего Савву, архиепископа Тверского и Кашинского, чтобы он дал разрешение на устройство домовой церкви «во имя преподобного Василия (28 февраля) и св. благоверного и великого князя Александра Невского»²⁰ и утвердил план с проектом иконостаса предполагаемого храма. На все просьбы получилось полное одобрение и согласие²¹. A когда попечитель Московского учебного округа разрешил (от 12 дек. за № 10168) приступить к работам по устройству храма, то они пошли очень быстро: мастер Фролов работал иконостас²², художник Грибков писал иконы²³, придворный фабрикант Постников приготовлял евангелия, кресты, священные сосуды, хоругви, подсвечники, и пр.²⁴; братья Новоселовы заготовляют ризы, подризники, епитрахили, набедренники, срачицы, одежды на престол с жертвенником, воздухи, платы и пр.²⁵; братья Широковы делают ризницу, казенку, камод, аналои и т. д.²⁶ В первой половине сентября 1884 года устройство церкви вполне было окончено, приобрели и заготовили все необходимое для совершения Богослужения, кроме одного антиминса. Поэтому А. Г. Баранов писал от 18 сент. за № 364 к архиепископу Савве, чтобы он разрешил выдать антиминс настоятелю Ильинской церкви священ. Димитрию Соколову²⁷, на что и дано было согласие. Самое же освящение храма, согласно личному желанию В. А. Козьминых, владыка поручил архимандриту Борисоглебского монастыря Антонию²⁸. Вот наконец наступило четвертое октября – день освящения храма. Для такого редкого торжества в учебном мире нарочито прибыл помощник попечителя Московского учебного округа действительный статский советник Константин Иванович Садоков. Когда освящение храма совершилось и божественная литургия окончилась, то многие из духовных и светских лиц были приглашены В. А. Козьминых в собственный дом откушать, по русскому обычаю, хлеба и соли. Во время трапезы произнесли замечательные по глубине мысли и задушевности речи К. И. Садоков, А. Г. Баранов, архим. Антоний, храмоздатель и некоторые другие из присутствовавших. Все они выражали искреннюю радость по поводу отрадного события в жизни церкви и государства – освящение храма именно в таком учебном заведении, которое имеет целью распространение на Руси через своих питомцев идеи самодержавия, церковности и народности. Особенно же приятное впечатление на присутствовавших за трапезою произвели речи К. И. Садокова и A Г. Баранова. Первый, как опытный руководитель начальников и наставников многих учебных заведений, развил ту мысль, что вера и наука должны всегда идти рука об руку: только при этом условии и можно ожидать от науки хороших плодов. Второй – А. Г. Баранов, до глубины души растроганный отраднейшим в его жизни и деятельности событием – устроения и освящения храма²⁹, от всего сердца благодарил жертвователя и вместе утешал его тем, что в только что освященном храме будет приноситься бескровная жертва за отрока Василия до тех пор, пока он существует; затем А. Г. Баранов воздал искреннюю признательность своим сотрудникам по устройству храма и выразил надежду, что дело обучения и религиозно-нравственного воспитания во вверенной ему семинарии будет шествовать по пути совершенства, ибо она теперь имеет свой храм, который всегда служил и будет служить верным училищем благочестия. Многократные пожелания счастья и благополучия Государю Императору с Супругою и всему Царствующему Дому, семинарии, храмоздателю, начальствующим, учащим с учащимися и всем принимавшим участие в построении и освящении храма, закончили радостную трапезу³⁰.

Устроенный на пожертвованные деньги В. А. Козьминых храм находится во втором этаже главного каменного здания семинарии. Вход в него идет с парадного крыльца здания. Храм весь окрашен в бирюзовый цвет. Иконостас сделан под мрамор и имеет один ряд икон.

По правую сторону царских врат находятся изображения:

1) Спасителя;

2) Равноапостольного святителя Мефодия (на южных дверях);

3) преп. Василия исповедника с благов. вел. князем Александром Невским.

По левую:

1) Божией Матери;

2) Равноапостольного Кирилла (на северных дверях);

3) преп. Ефрема Новоторжского с благов. велик. князем Михаилом Тверским.

Кроме этих икон, сооруженных ко времени освящения храма, находятся иконы, пожертвованные впоследствии разными лицами.

На правом клиросе в богатом киоте изображены св. Павел, патриарх Константинопольский (30 авг.), с преп. Александром Свирским (30 авг.).

На левом – св. Иоанн Креститель и св. Николай Чудотворец³¹.

На северной стене храма около левого же клироса (в простенке между двумя окнами) находится в богатом киоте икона с изображением св. Василия Великого, св. Григория Богослова и св. Иоанна Златоуста (30 янв.)³².

Главные же святыни храма – это иконы Казанской Божией Матери и часть мощей св. Иоанна Предтечи. Святыни пожертвованы дворянином Николаем Сергеевичем Львовым³³. Икона Казанской Божией Матери принадлежала некогда предводителю дворянства Сергею Львову, который получил ее в благословение от архиеп. Тверского Гавриила. На иконе имеется следующая надпись: «Его высокоблагородию г. Новоторжскому предводителю дворянства Сергею Дмитриевичу Львову в вечное Божие благословение Гавриил бывший архиепископ Тверской. 18 февраля 1850 г»³⁴. В настоящее время эта икона помещена в особом резном аналое, который находится по левую сторону царских врат против иконы Богоматери. Часть же мощей св. Иоанна Крестителя тоже помещена в особом резном аналое по правую сторону царских врат против иконы Христа Спасителя.

Что касается священных сосудов, напрестольных крестов, евангелий, облачений для священнослужителей, одежд на престол с жертвенником, паникадила, подсвечников и др. принадлежностей храма, то все блестит золотом и отличается изяществом и богатством, редко доступным для многих соборных и приходских храмов, a тем более для домовых церквей при учебных заведениях. Достаточно будет сказать, что за иконостас уплачено более 2 700 р. и за церковную утварь около 6 000 р. Образцом богатства из священнических облачений может служить фелонь с епитрахилью, сделанные из покрова, который находился на гробе усопшего сына В. А. Козьминых – Павле († 1885 г. 20 марта). Ценность этих предметов восходит до 800 р. Вообще, обозревая храм – художественную работу иконостаса, живопись икон, простоту и изящество церковно-богослужебных принадлежностей, невольно вспоминаются имена храмоздателей – Василия с Любовью, и является мольба ко Господу: Христос истинный Бог наш, души раб Твоих Василия, Любови и усопших их сродников в селениях праведных учини, в недрах Авраама упокой и к праведникам сопричти.

Законоучитель, священник П. Постников.

Правильные занятия, теоретические и практические, садоводством и огородничеством в Новоторжской учительской семинарии начались со второй половины 1892 года. Ранее этого в семинарии существовал лишь небольшой огород, обрабатывавшийся наемными людьми под картофель, при посадке которого принимали участие и воспитанники. Только с 1892 года, когда министерство государственных имуществ (предложение управляющего округом окружного инспектора Я. Вейнберга за № 8536 от 12 июня 1892 года) назначило пособие на устройство обучения садоводству и огородничеству, возможно было начать это дело.

По предложению г. директора Новоторжской учительской семинарии В. А. Флерова теоретическое преподавание садоводству и огородничеству поручено было г. наставнику семинарии Н. А. Казанскому; для практических же указаний предполагалось пригласить достаточно опытного садовника; впрочем, последнее предположение не приведено было в исполнение. Поэтому г. Казанский осенью 1892 года впервые начал как теоретические курсы, так и практические занятия по садоводству и огородничеству.

Для теоретических занятий по садоводству и огородничеству составлена была примерная программа; для ее выполнения назначено было по одному уроку в неделю во 2-м и 3-м классах. Во 2-м классе на теоретические занятия по садоводству и огородничеству уделен был один урок естествоведения, что возможно было сделать без ущерба для выполнения положенной программы естественной истории, a в 3-м классе по садоводству и огородничеству назначен был особый урок.

Практические занятия воспитанников 1-го и 2-го класса, a иногда, по мере возможности и воспитанников 3-го класса, осенью 1892 г. происходили с 15 сентября по 13 октября (всего было 6 рабочих дней при 13 часах), a весною 1893 г. с 21 апреля по 24 мая (20 рабочих дней при 48,5 часах). Эти занятия велись в послеобеденное время. Работы сначала происходили только на огороде, но весною, когда почетный попечитель Новоторжской учительской семинарии Н. В. Козьминых пришел на помощь делу садоводства и огородничества и, зная, каким малым количеством земли владеет семинария, пожертвовал особый участок земли под плодовый сад, работы начались и на этой новоприобретенной земле; в этом новом участке было поднято копкою на перевал 4 квадрата (по 25 квадратн. саж. каждый); один квадрат был временно занят 15-ю выписанными из Москвы, из Петровско-Разумовской академии, маточными яблонями (двухлетками) и 200 дичков; остальные квадраты заняты были картофелем.

1 августа 1893 года дело садоводства и огородничества перешло в ведение г. наставника семинарии В. Ф. Папкова, занявшего место Н А. Казанского.

Теоретические курсы 1893–1894 и 1894–1895 учебных годов велись по прежней программе и при тех же недельных уроках. В 3-м классе употреблялся прежний учебник Шредера «Плодоводство», a во 2-м классе, где прежде учебника не было, принята была книга Аверкиевой «Общедоступное практическое руководство к огородничеству».

Практические занятия осенью 1893 года были направлены к расширению огорода и, главным образом, к организации плодового сада; с этой целью на участке земли, отведенном под плодовый сад, намечены были места для маточных яблонь, семенных гряд и школы.

В плодовом саду, представляющем прямоугольник в 30–40 саж. и имеющем наибольшее протяжение с востока на запад, поверхность неровная: восточный край выше, суше и неровней, чем середина и противоположный край. Поэтому восточный край сада отведен под маточные яблони, a западный, как более ровный, a равно и с лучшею почвою, под семенные гряды и школу. На месте, отведенном под маточные яблони, закопаны 31 яма (2х2х1,5 арш.); по западному краю копкою на перевал поднято 2 квадрата, где устроены были семенные гряды, на которые произведены были, впервые в семинарии, посевы яблони, ели, сосны, клена обыкновенного, ясеня американского, акации желтой и некоторых других деревьев. Таким образом положено было начало плодового сада н древесного питомника.

Инструментов для работы в саду и огород сначала было не вполне достаточно, но с приобретением осенью 1893 года большого количества лопат, мотыг, грабель, цапок и т. п. данное неудобство было устранено. Но зато явилась другая помеха – отсутствие сарая для хранения этих орудий и инструментов.

Прежде все незначительное число садовых инструментов хранилось в маленьком темном чулане близ кухни воспитанников. Несмотря на все желание приучить воспитанников к порядку при складывании инструментов после работы, нельзя было достигнуть благоприятного результата по крайней тесноте и темноте помещения; между тем, не говоря уже о неудобстве означенного помещения, порядок – весьма дорогой элемент в деле воспитания; поэтому устройство светлого, достаточно обширного помещения для хранения орудий являлось одной из главных забот того времени.

Практические занятия воспитанников всех классов осенью 1893 года происходили с 23-го августа по 16-е октября; всего было 24 рабочих дня при 62 часах работы.

В 1894 году дело садоводства и огородничества в Новоторжской учительской семинарии продолжало развиваться. Это развитие выразилось в расширении площади обрабатываемой земли, увеличении количества садовых орудий и инструментов в устройстве сарая для них, в основании маточного яблочного сада и ягодного отделения и в большом разнообразии разводимых на огороде овощей,

Для расширения площади обрабатываемой земли поднято было копкою на перевал в плодовом саду 3,5 квадрата (по 25 кв саж. каждый) и до 40 кв. саж. в огороде. Здесь же было устроено два парника.

Количество рабочих инструментов по садоводству и огородничеству увеличилось 20-ю мотыгами, 7-ю граблями, одним одноконным плугом, пожертвованным инспектором народных училищ Владимирской губернии Н А. Казанским, некоторыми другими более мелкими предметами.

Весною 1894 года произведена была посадка З1-й маточной яблони в 16 сортах; 15 яблонь были получены еще в 1893 году, a остальные 16 яблонь вновь выписаны из Москвы, из Петровско-Разумовской академии. Высадка была произведена в три ряда, на расстоянии трех саж. дерево от дерева, в шахматном порядке, в ямы, закопанные с осени. Все посаженые яблони принялись и за лето дали прекрасный прирост.

Под ягодное отделение отведен был участок земли близ огорода, где копкою на перевал с пересланною из навоза и подбавкою дерновой прогрохоченной земли устроены две гряды (54х2 арш. каждая); на данных грядах были посажены маточные ягодные кустики, выписанные из Петровско-Разумовской академии. Кусты были посажены на 2,5 аршина по гряде друг от друга. Здесь было посажено 3 сорта смородины, 2 сорта крыжовника, 2 сорта малины и 2 сорта ежевики; всего 37 кустов.

Для хранения рабочих орудий и инструментов устроен был деревянный сарай. (Сарай этот, стоимостью до 18о p., расположен на краю семинарской горы, вблизи других холостых зданий, и имеет следующие размеры: 10, 8,25 и 3,25 аршина; в нем два оконца, и он поэтому довольно светел). В сарае этом размещаются все инструменты во вполне удобном порядке; под сараем устроен небольшой сухой погреб для хранения овощей.

Практические работы по садоводству и огородничеству значительно расширились: они стали гораздо многочисленнее и разнообразнее. Разнообразие работ значительно увеличилось как от большого ассортимента разводимых на огород овощей, так и от введения цветоводства и культуры некоторых овощeй нaпpимер: тoмaтoв, лука порея, лука мадерского и др., требующих предварительной выгонки. За отсутствием теплицы всеми указанными выгонками воспитанники занимались в главном здании семинарии, пользуясь широкими ее окнами. Недавно заведенные семенные гряды с многочисленными разнообразными сеянцами вызвали особые работы по уходу за сеянцами. В июле 1894 года яблони-дички, некогда выписанные из Петровско-Разумовской академии, были привиты спящим глазком. Эту прививку, первую в семинарии, выполнили несколько воспитанников при большом участии г. руководителя занятий по садоводству и огородничеству.

Практические занятия по садоводству и огородничеству производимые в Новоторжской учительской семинарии уже третью осень, позволили выработать «правила о порядке занятий по садоводству и огородничеству», соблюдаемые и в настоящее время.

По практическим занятиям весною 1894 года было 34 рабочих дня при 91 рабочем часе, a осенью 19 рабочих дней при 52 рабочих часах.

20 сентября 1894 года Новоторжскую учительскую семинарию посетил г. ревизор из департамента министерства гос. имуществ П. А. Терещенко.

В 1895 году занятия по садоводству и огородничеству продолжались в том же порядке, как и в 1894 г. Введение новых программ для учительских семинарий заставило переработать программу по садоводству и огородничеству; вследствие этого пришлось на теоретические курсы садоводства и огородничества во 2-м классе отвести новый, особый урок и принять за учебник книгу Сабанеева «Домашний огород»; в 3-м классе остался прежний урок и старое руководство Шредера «Плодоводство».

Потребность увеличить площадь обрабатываемых земель заставила впервые начать работы на семинарской горе и на пустом месте по обрезу у шоссе. На семинарской горе, по западному ее склону, закопано 100 ям для вишен, a по обрезу вспахан участок в 200 кв. саж. и начато устройство ограды в виде частокола.

Затем в 1895 году в первый раз для фактических занятий по садоводству и огородничеству для изучения летнего содержания плодового сада и огорода, были оставлены воспитанники 3-го класса на июнь по 5 июля. Это дало возможность весь уход за плодовым садом и огородом совершить самим воспитанникам; эти летние курсы знакомили воспитанников решительно со всеми садовыми работами, практикуемыми у нас, и весьма много содействовали благосостоянию всех насаждений. С этих пор прививка яблонь в июле, эта важнейшая и интереснейшая работа в плодовом саду, стала производиться самими воспитанниками. Ввиду такой большой и многосторонней пользы нельзя не признать в оставлении воспитанников на летние курсы особенно важного шага к развитию садоводства и огородничества.

28-го июня 1795 года Новоторжскскую учительскую семинарию посетил г. ревизор из департамента земледелия (министерства земледелия и государственных имуществ) И. И. Мещерский, посвятивший осмотру всех учреждений по садоводству и огородничеству и опросу воспитанников время с 8–30 часов утра до 2–30 часов дня.

После осмотра всех учреждений по садоводству и огородничеству г. ревизор, в присутствии гг. директора семинарии и наставника, преподающего теоретические курсы по садоводству и огородничеству спрашивал всех воспитанников 3-го класса, собранных в классной комнате. После опроса воспитанников, продолжавшегося около одного часа, г. ревизор пожелал видеть производство работ на огороде. С этой целью он назначил, по своему выбору, одного воспитанника (Боцманова) нарядить всех товарищей на разные работы в огороде, необходимые в данное время. Когда воспитанники занялись назначенными работами, г. ревизор осматривал их обращение с инструментами и спрашивал о целесообразности каждой работы.

Кончив осмотр производства работ, г. ревизор собрав воспитанников около себя, повел беседу с ними по разным вопросам caдоводства и огородничества, заставил некоторых из них произвести прививки разными способами, опросил, какие книги по садоводству и огородничеству прочтены ими, спросил, как бы повыгоднее использовать склон семинарской горы и т. п. После всего этого г. ревизор закончил свой осмотр рассмотрением тетради с записью работ и инвентарной книги.

В 1896 году занятия по садоводству и огородничеству, как теоретические, так и практические, шли в прежнем порядке. Этот год ознаменован для семинарии большими высадками: из питомника и школы. Из питомника было высажено множество саженцев сосны, ели, клена, тополя (от черешков) и некоторых других деревьев; все это было высажено на участок по обрезу шоссе, чем было положено основание дендрологической школы. Из школы были высажены саженцы сосны и ели; елочки были nocaжены в живую изгородь на участке у шоссе, a сосенки на северную сторону семинарской усадьбы; здесь эти сосенки, вместе с другими, имеющими быть посаженными в близком будущем, должны образовать собою опушку для защиты от ветров; осенью сильно пронизывающих семинарски здания. Сверх этого, в 1896 г. по западному склону семинарской горы было высажено 100 однолеток владимирской вишни, выписанной от К. Веселовского из Вязников, Владимирской губернии.

В 1897 году введены посевы некоторых лекарственных растений. Все занятия по садоводству и огородничеству шли правильным, уже установившимся порядком, продолжая соответственно расширяться как по площади обрабатываемых земель, так и по количеству разводимых овощей и сортов деревьев; особенно в этом году увеличилось число древесных саженцев в дендрологической школе на шоссе, куда были высажены из своего питомника саженцы ясеня американского, вяза, барбариса, тополя смолистого и серебристого. В этом году семинария впервые отпустила свои саженцы на сторону: осенью 1897 года бесплатно отпустила городской управе г. Торжка, для обсадки двора женской прогимназии, 30 тополей серебристых.

В 1897 году Новоторжскую учительскую семинарию по делу садоводства и огородничества посетили г. Пашкевич, из департамента земледелия и государственных имуществ, и г. Корватовский, член промышленных учебных заведений при министерстве народного просвещения.

Г. В. Пашкевич посетил семинарию 5 мая. Осмотрев посадки и работу воспитанников г. Пашкевич опросил воспитанников 2-го класса по поводу огородничества. После этого осмотрены были ягодные кусты, где особенное внимание привлекла черная американская ежевика, прекрасно разросшаяся.

После огорода осмотрен был плодовый сад, где находится маточное отделение из 31 яблони в 16 сортах, питомник и школа яблонь; из маточных яблонь особенно хорошо шли «кальвиль красный, анис, налив белый, сернахи и скрижанель». Затем г. Пашкевич видел в питомнике на грядах малочисленные всходы яблонь и дички однолетки, a в школе , на квадратах, саженцы яблонь, прошлогодние окулировки, пошедшие в рост, двухлетки неформованные и, наконец, вполне сформированные двухлетки яблонь; последние заслужили похвалу г. Пашкевича за правильную форму. Осмотрев плодовый сад, г. Пашкевич отправился осматривать вишни, в числе 100 штук рассаженные по горе, сосенки, посаженные по северной стороне семинарской усадьбы, и древесную школу, разведенную на участке близ шоссе; в дендрологической школе осмотрены были саженцы сосенок, елочек, вязов, ясеня американского, акации, клена, барбариса, однолетние и двухлетние черешковые смолистые тополя и т. п. После этого осмотрен был сарай с садовыми инструментами, чем и закончен был весь осмотр.

Г. В. Пашкевич в журнале «Плодоводство» № 6-й 1897 года, на стр. 423–424 так печатно отозвался о хозяйстве семинарии:

«В Торжке есть учительская семинария, при которой ведется садовое хозяйство, благодаря пособию со стороны департамента земледелия. Пособие, видимо, дается не напрасно, насколько можно судить по состоянию этого небольшого хозяйства. Есть огород, на котором культивируется коллекция разнообразных овощей; есть плодовые питомники, в которых я наблюдал образцовые низкоштамбовые вполне сформированные двухлетки яблонь, a также большой запас дичков яблонь. Культивируются и некоторые лесные декоративные породы. Заложен молодой небольшой садик и подготовляются места для посадок.

Все работы по обработке земли, по посевам, посадкам, пересадкам и т. п. выполняются воспитанниками под руководством преподавателя В. Папкова. Инвентарь садовый в образцовом порядке и в достаточном количестве; выписываются также несколько специальных садовых и сельскохозяйственных журналов. Воспитанники имеют полную возможность ознакомиться хотя бы с главными основаниями огородничества и плодоводства».

Второе посещение было сделано г. Корватовским, который посетил семинарию 3 июля (и осматривал ее учреждения по садоводству и огородничеству с 8–15 утра до 11 часов дня). Сначала был осмотрен огород, где в это время, под руководством наставника, преподающего теоретические курсы садоводства и огородничества, работали воспитанники 3-го класса в числе 18 человек: одни воспитанники мотыжили капусту, a другие рогатками рыхлили гряды моркови. Сперва г. Корватовский осмотрел «экзаменационные грядки» воспитанников, где у каждого находилось по десяти разных овощей. На этих грядках воспитанники выводили овощи вполне самостоятельно, исключительно по своим знаниям. Г-н Корватовский вызвал хозяев некоторых делянок и стал их спрашивать по поводу насаждений. Опросив воспитанников и убедившись в сознательности, в полном понимании работ по поводу культивируемых растений, г. Корватовский осматривал хозяйственный огород. На огороде г. Корватовский одобрил разнообразие сортов овощей и большой ассортимент их; он даже указал, что за границей отводят под известные культуры пространства по одному квадратному метру и довольствуются этим; поэтому хозяйство семинарии, благодаря разнообразию овощей и их сортов, прекрасно может ознакомиться с делом огородничества, показав на малом клочке земли необходимые работы.

После этого г. Корватовский осмотрел ягодное отделение и плодовый сад с маточными яблонями, школою и питомником; в школе вид прямых саженцев яблонь, снизу подчищенных для прививки, произвел на посетителя очень выгодное впечатление, что он и высказал г. директору семинарии и г. наставнику. Затем г. Корватовский осмотрел вишни, посаженные по западному склону, и сосенки на северной стороне семинарской усадьбы; последние ему понравились своим бодрым видом. Позже г. Корватовский отправился в дендрологическую школу, что близ шоссе; здесь можно было видеть многочисленные саженцы сосенок, елочек, вяза, ясеня американского, акации, тополя смолистого, клена, некоторых других деревьев и 3 больших участка (1 200 квадр. саж.) с картофелем. Разнообразие древесных насаждений и их высота заслужили одобрение посетителя. Затем осмотрел сарай с садовыми инструментами, и весь обзор учреждений по садоводству и огородничеству закончился,

В 1898 г. занятия по садоводству и огородничеству шли уже установившимся порядком. В этом году начаты были работы на новом участке земли по обрезу шоссе, переданном 15 сентября 1897 г. министерством путей сообщения в распоряжение семинарии для сельскохозяйственных целей. Здесь весною на 600 квадр. саж. земли, поднятой еще с осени, высажен был картофель.

Затем в этом году основан промышленный плодовый сад. Яблони первой семинарской прививки, произведенной в июле 1894 г., были настолько хороши, что директор семинарии Вл. А. Флеров пожелал их, как первенцев плодового питомника, удержать в пределах семинарии. Поэтому западный склон семинарской горы было решено занять под яблони Сто штук вишни, ранее здесь посаженных, показали, что при заготовке больших ям эту гору, довольно крутую, сухую и с глинистою почвою, можно утилизировать. Еще осенью 1897 года начата была заготовка ям, размером в 2х2х1,5 арш. Весною 1898 г. была закончена заготовка ям и произведена высадка 82 яблонь. Все эти яблони за лето прижились и дали хороший прирост. За этот же год приобретено сравнительно большое число садовых и земледельческих инструментов, так было куплено 15 заступов, борона Валькура, окучник Эккерта и другие.

Лето 1898 года было благоприятно для роста растений, a потому осенью был богатый сбор овощей. Так картофеля собрано около 300 мер, свеклы 12 мер, моркови и петрушки по 15 мер и т. п. В плодовом саду некоторые маточные яблони были впервые с плодами.

Все теоретические занятия и практические работы в 1899 году шли обычным путем. Весь новый участок на обрезе по шоссе занят был под картофель и посев трав. Этим делом все свободные земли семинарской усадьбы подвергнуты сельскохозяйственной культуре. Из всех учреждений по садоводству в этот год особенное прибавление получил древесный питомник, что на шоссе, куда было высажено, по осени, множество саженцев ели, сосны и лиственницы.

Работы по садоводству и огородничеству весною и летом 1900 года происходили в том же порядке и разнообразии, как и в прежние года. Сначала воспитанники занимались выгонкою рассады овощей и цветов в здании семинарии в особых плошках и ящиках, затем они работали с двумя парниками, выгоняя капустную рассаду нескольких сортов. После этого воспитанники работали на огороде, в питомнике, плодовой школе, древесной школе и в промышленном плодовом саду, что на горе. Во всех этих участках решительно все работы произведены воспитанниками.

С отведением земельных участков под сады и огороды хозяйство семинарии стало терпеть ущерб в траве и сене для содержания казенной лошади; поэтому часть новой земли на шоссейном обрезе весною была занята под клевер и тимофееву траву. Посев их произведен был 27 апреля под покровом овса. Клевер и тимофеева трава отлично взошли и обещают в будущем, как можно видеть, хороший сбор сена.

В настоящее время в Новоторжской учительской семинарии ведется как теоретическое преподавание садоводства и огородничества, так и практические занятия по этим отделам.

Для теоретического преподавания составлена программа; на выполнение ее определены особые уроки в послеобеденное время, именно: по четвергам, с 3 до 4 час., бывают уроки во 2-м классе , a no пятницам, в такие же часы, в 3-м классе. Во 2-м классе изучаются общие сведения и огородничество, a в 3-м – плодоводство и затем происходит повторение всех курсов. Ежегодно, в 3-м классе, в конце выпускных экзаменов, бывает экзамен и по садоводству с огородничеством.

Руководствами приняты книги Сабанеева «Домашний огород» и Шредера «Плодоводство».

Для большего теоретического ознакомления с делом садоводства и огородничества в Новоторжской учительской семинарии заведен с 1893 года в библиотеке особый сельскохозяйственный отдел книг, состоящий из 48 названий в 52 томах. Среди них есть такие солидные труды, как «Плодоводство» Гоше, «Русский лес» Арнольда, «Лесоводство» Турского, «Флора» Золотарева и мн. др. Помимо книг семинария получает следующие сельскохозяйственные журналы: «Плодоводство», «Сад и огород», «Сельский хозяин», «Сельский вестник» и «Вестник Императорского Российского Общества Садоводства».

Практическим занятиям по садоводству и огородничеству отведено широкое место, так как принято правилом, что каждую работу по садоводству и огородничеству воспитанники должны не только знать, но и основательно проделать ее. Благодаря этому теоретические курсы по садоводству и огородничеству имеют правильную и наглядную постановку. Для практических занятий воспитанников отведены все удобные земли во всей семинарской усадьбе. Таким образом в пределах семинарии, в разных местах ее, находятся следующие части: огород, плодовый сад, промышленный плодовый сад, дендрологический питомник и новый участок на шоссейном обрезе. Вся семинарская усадьба расположена вдоль С.-Петербургского шоссе. К востоку от шоссе местность более ровная и здесь расположены два участка земли: один старый, обнесенный частоколом и занятый дендрологическим питомником, a другой новый, недавно уступленный министерством путей сообщения и занятый пока картофелем и посевом трав. К западу от шоссе местность заметно понижается, направляясь к р. Тверца и представляя холмистую покатость. Верхняя часть этой покатости, касающаяся шоссе и представляющаяся более плоскою, занята главным зданием семинарии, училищем и разными другими постройками. Отсюда склоны этой возвышенности к северу и западу довольно круты и известны под именем Семинарской горы. По этой горе, с западной части ее, разбит промышленный плодовый сад. Ниже семинарской горы местность делается несколько ровнее, особенно когда она доходит до р. Тверцы. Здесь, при подошве горы, устроены огород и плодовый сад. Почва всей семинарской усадьбы глинистая и суглинистая; местами, особенно на горе, встречается даже чистая жирная глина.

Огород и плодовый сад, находящиеся при подошве семинарской горы, к сожалению, отделены друг от друга частными владениями. От реки они отделяются проезжей дорогой и широким берегом (бечевником); вследствие крутизны и вязкости местами доступ к воде не особенно удобен.

В огороде, имеющем пространство около 0,3 десятины, вся земля уже разработана; здесь заведен трехпольный плодосмен; на первом году, по удобрению, сажается капуста, на втором году – устраиваются гряды, с корнеплодами и другими овощами, a на третьем сажается картофель. В огороде находятся большое хозяйственное отделение, два парника и экзаменационные грядки воспитанников.

Хозяйственное отделение служит показательным, учебным, так как здесь воспитанники упражняются в работах, и вместе – доходным огородом, потому что все продукты, получаемые тут, поступают бесплатно в их пользование. В хозяйственном огороде в нынешнем 1900 году высаживались следующие овощные культуры:

– капуста брауншвейгская, сабуровка, брюссельская, сафой, красная. брюква и колоряби; морковь длинная и коротель; петрушка ранняя и поздняя; постернак длинный и круглый; свекла длинная и круглая, редька и редиска, горох сахарный (высокий и низкий) и мозговой; бобы русские, фасоль высокая и низкая; лук простой, мадерский и порей; салат, шпинат, укроп, спаржа, томаты, репа, огурцы, сельдерей.

Возделывание овощей, по мере возможности, ведется в нескольких сортах, как для сортоведения, так и для выбора наиболее подходящих сортов к нашей местности.

Из двух парников, находящихся на огороде, один отводится для полуранней выгонки овощей (огурцов, салата и редиски), a другой для выращивания рассады. Таким образом, парники дополняют изучение всех работ по огороду.

Все работы в хозяйственном огороде и парниках выполняются исключительно воспитанниками.

Экзаменационными грядами занят небольшой участок огорода около 25 кв. сажень, отведенный воспитанникам 3-го класса, остающимся на летние курсы, в их полное распоряжение; здесь сами воспитанники, получив сухие семена, разбивают землю и устраивают грядки с разными, по мере возможности, овощами, применяя по своему разумению все приобретенные по теории и практике сведения и навыки; через это они имеют случай к проявлению самостоятельной деятельности. У каждого воспитанника на экзаменационных грядах обязательно должны быть следующие растения: горох двух сортов, репа, редис, свекла длинная и круглая, морковь длинная и коротель, петрушка, фасоль; кроме этого они могут разводить и другие растения, их заинтересовавшие, например, салат, шпинат и т. п.

Из года в год замечается, что воспитанники желают получить поболее земли для своих самостоятельных работ. Увеличить их участки прибавкой земли из хозяйственного огорода в данное время невозможно, так как последний сам по себе мал; в настоящее время он не может доставить такого количества овощей, которого бы хватило на годовое содержание воспитанников. Между тем желательно хозяйственный огород развести настолько широко, чтобы он, обучая приемам огородничества, доставлял продуктов на весь год и этим наглядно подтвердил бы пользу работ воспитанников. Поэтому желательно приобрести один земельный участок, смежный с плодовым садом; работы на нем вывели бы семинарию из настоящего несколько стесненного положения.

В семинарии с огородничеством тесно связано цветоводство: некоторые овощи, выращиваемые предварительно рассадой, например сельдерей, лук порей, лук мадерский, томаты, разные лекарственные травы, выгоняются вместе с цветами: левкоями, астрами, георгинами, фиалками, анютиными глазками и многими другими. Эта выгонка, при работе в плошках и ящиках, происходит в главном здании семинарии, где этому дают возможность большие окна. Получаемые цветы высаживаются в цветочные клумбы, расположенные близ здания семинарии.

Ввиду ознакомления с развитием выросшего из зерна растения, условиями его жизни, тесной зависимости от ухода, a равно и того громадного интереса и любви которые проявляют в этом деле воспитанники, необходимо облегчить это дело приобретением хотя бы маленькой теплицы.

С восточной стороны огорода, где начинается подъем на гору, разбиты две большие (по 18 сажень длиной) гряды с ягодными и маточными кустами, некогда выписанными из Петровской земледельческой академии, из Москвы. В настоящее время эти кусты настолько разрослись, что дают достаточный сбор ягод. Здесь находятся следующие ягодные кусты: малина красная Fastolfs, малина красная усатая, ежевика американская черная, ежевика американская белая, крыжовник английский желтый, крыжовник английский зеленый, смородина черная неаполитанская, смородина белая Perle blanche, смородина красная Imperial.

Благодаря этому отделению, воспитанники знакомятся с уходом за ягодными кустами; пока здесь обращено особенное внимание на размножение путем отводок и деления.

Плодовый сад, прострднством до 0,5 десятины, состоит из трех отделений: участка маточных яблонь, школы и питомника (семенных гряд).

Отделение маточных яблонь расположено на восточном, высоком крае всего сада и состоит из 31 яблони, в 16 сортах, посаженных в 3 ряда, на 3 саж., друг от друга, в шахматном порядке.

Сорта яблонь следующие: анисовое, анисимовское, антоновка, апорт, бабушкино, боровинка, варгуль, винное, коричневое полосатое, кальвиль красный, налив белый, налив императорский, скрижанель, серинка, титовка, чебышевское. Лучше всего идут кальвиль красный, (хотя страдает в очень сильные морозы), анисимовка, налив императорский и скрижанель. Несмотря на защиту с востока семинарской горы и с севера высокого забора некоторые яблони, особенно нежные, страдают в морозы, например, апорт. Некоторые яблони до сих пор имеют следы повреждений от зайцев.

Между маточными яблонями расположена пасека для пчел. Чтобы дать возможность познакомиться с содержанием пчел как в рамочных ульях, так и в простых колодах, на пасеке имеется 3 улья англо-американской системы (русского общества пчеловодства) и одна колода. Все работы и наблюдения выполняются воспитанниками.

Питомник (семенные гряды) расположен по западной стороне плодового сада, более низкой и с более удобной почвой, так как здесь к глине примешивается иногда ил. В этом месте разбито 30 гряд разной длины; большинство из них занято сеянцами яблони, число которых, надо полагать около 100 штук. Кроме сеянцев яблони здесь находятся сеянцы сосны разного возраста, кедра, ели, тута, пихты, липы, клена обыкновенного, акации белой. Рядом с семенными грядами находится участок, занятый весенними черешками смолистого тополя.

Под именем школы разумеются квадраты земли (5х5 сажень), поднятые копкою на перевал. Таких квадратов в настоящее время 8. Один из них занят большими белыми (серебристыми) тополями, некогда сюда посаженными небольшими корневыми отпрысками, a все остальные яблонями разного возраста, выведенными из семян в своем питомнике. Небольшое число этих яблонь, по малому возрасту, по нападению тли, оставлено не привитым; большая же часть остальных представляют собою годовалые и летние прививки и одноярусные, годные к пересадке и продаже, вполне сформированные молодые яблоньки. Облагораживание яблонь происходит при помощи окулировки спящим глазком, производимой воспитанниками 3-го класса, оставляемыми на летние курсы. Окулировка производится несколько рано, именно в первые числа июля (1900 г. прививали 1, 3, 4 и 5 июля). Побеги с глазками берутся исключительно со своих маточных яблонь. В настоящее время находятся прививки следующих сортов: кольвиля красного, налива белого, аниса, боровинки, серинки и скрожанеля. Наилучшим ростом отличаются прививки кадьвиля красного. Всех саженцев в школе до 4 015 штук; из них одноярусных сформированных яблонь можно насчитать до 703 штук; годовых прививок до 950 штук; остальные же саженцы представляют собою июльские прививки и дички, не привитые по разным причинам. Одноярусные благородные яблони формируются в строгоштамбовой форме с 4–6 ветвями.

Кроме всего этого, в плодовом саду, между рядами маточных яблонь, находятся 18 гряд, каждая в 5 саж. длины, занятых 189 высадками молодых ягодных кустов крыжовника, смородины черной и малины, полученными уже в семинарии от маточных ягодных кустов различными способами размножения.

Промышленный плодовый сад расположен по западному склону семинарской горы, касаясь внизу плодового сада, и вверху доходя до семинарского двора. Здесь посажено 100 штук родительской вишни и 82 яблони. Вишни получены из Вязников, Владимирской губ., и посажены в ямы на 1 сажень друг от друга; растут они довольно хорошо, хотя из-за открытого местоположения страдают иногда от мороза. Яблони, посаженные на этой горе, все представляют первых питомцев своей школы; на них воспитанники ясно убеждаются, что может получить каждый из них, занимаясь работой в плодовом саду. Все яблони, благодаря крутизне горы и ради взаимной защиты от ветра, посажены на 2 сажени друг от друга в квадратном порядке в террасоводные ямы. Ассортимент яблонь почти тот же, что и в школе. Некоторые яблони имеют следы повреждений от зайцев. Весь этот участок яблонь и вишен в настоящее время, к сожалению, не имеет ограды; поэтому в близком будущем предстоит необходимость устроить здесь хорошую ограду. Северный склон Семинарской горы занят сосенками, посаженными на 1 сажень друг от друга в несколько рядов. Здесь высадки начаты еще в 1896 году и продолжаются до сих пор; некоторые сосенки теперь уже выше роста человека; в будущем они, удерживая северные холодные ветры, представят хорошую защиту для всей семинарской усадьбы. Всего здесь посажено уже 940 сосенок.

Дендрологический (древесный) питомник расположен с восточной стороны С.-Петербургского шоссе, пространством в 1 000 квадр. сажен и обнесен со стороны дороги частоколом; внутри этой изгороди, он с трех сторон, за исключением южной, обнесен живою изгородью из молодых еще елочек, достигающих высоты до аршина. На данном участке сначала сажался картофель; потом земля из под него обрабатывалась, разбивалась на квадраты, по 25 кв. саж. каждый, и шла под школу. На эти квадраты высаживались сеянцы из семенных гряд, что в плодовом саду; сажались сеянцы разных дерев и кустов хорошего возраста. В настоящее время в этой древесной школе находятся разного возраста следующия растения: сосны 795 штук, ели 1 232 штуки, лиственницы 188 штук, вяза 918 штук, ясеня америк. 431 шт., тополя смолистого 734 штуки, тополя канадского З0 шт., тополя белого серебристого 52 штуки, сирень 235 штук, акации желтой 39 штук, барбариса 60 штук, боярышника 512 штук, клена татарского 340 штук, лоха (дикая маслина eleeagnus argentea) 54 шт. Сверх этого есть в небольшом количестве липа, береза, клен обыкновенный, осина, ракита и некоторые другие растения, разводимые ради научного интереса. Всех саженцев можно насчитать до 5 870 штук.

Наибольшего роста, до 1 сажени высоты, достигли здесь тополя смолистые, ясень американский и некоторые вязы; их можно уже сажать на постоянные места или пускать в продажу; отсюда высажены на передний двор семинарии 22 штуки тополя смолистого и все сосенки 940 штук, находящиеся на северной стороне Семинарской горы.

Продажа деревцев, в небольших размерах, начала практиковаться с осени 1889 года.

Небольшая часть древесного питомника, временно пока еще, занята картофелем, посаженным под плуг, грядами лекарственных и ароматических трав, многолетним луком и клубникой.

Лекарственные и ароматические растения разводятся ради научного ознакомления в небольших количествах; в настоящее время здесь находятся следующие растения: алтей, бораго, вейкрута, горчица, иссок, лаванда, ложечная трава, мак, ноготки, майоран, кориандр, тимиан, укроп, чабер, цитрок-мелисса, шалфей, кресс, лен, хрустальная трава, базилик.

Многолетний лук (лук песчаный allium fistulosum) разведен в семинарии из семян, свободно зимует у нас в грунту и рано весною, когда еще кое-где лежит снег, дает уже сбор листьев, довольно любимых воспитанниками, свободно пользующимися ими. Клубника посажена на 10 грядах, ею свободно пользуются воспитанники 3-го класса, остающиеся на летние курсы.

Новый участок земли более 1 десятины, на шоссейном обрезе представляет собою несколько частей, смотря по времени разработки.

Два участка, по 400 кв. саж., заняты картофелем, посаженным под плуг; один занят посевом многолетних трав (для сухих почв), произведенным еще в 1899 году, наконец, последние два участка засеяны клевером и тимофеевой травой под покровом овса, посев этот произведен был весною сего года; прекрасно взошедший овес летом скошен был на сено, a клевер и тимофеева трава оставлены для дальнейшего развития.

Таким образом практические занятия по садоводству и огородничеству, смотря по отраслям, происходят на разных участках. Большинство их, как должно было видеть, к сожалению, не имеет еще хорошей ограды и отличается почвой, требующей сильного и соответственного удобрения. Поэтому для дальнейшего развития дела садоводства и огородничества необходимо заняться устройством заборов и удобрением почвы.

Настоящему успешному ведению работ по садоводству и огородничеству помогает наличность разных садовых орудий и инструментов, хранимых в особо устроенном для этой цели сарае; в этом capae каждый инструмент находится на известном, раз ему отведенном, месте. В настоящее время всех орудий и инструментов до 210 штук, представляющих общую ценность в 150 рублей.

В настоящее время, когда уже минуло несколько лет со времени введения садоводства и огородничества в курс учительских семинарий, можно сказать несколько слов про отношение воспитанников к этому делу.

На первых порах воспитанники как-то особо, словно недоверчиво относились к работам по садоводству и огородничеству. Но пользование осенью грядами с морковью, весною ранним луком и затем поступавшие безвозмездно в кухню воспитанников картофель, капуста и другие овощи – все это заставило отбросить свое недоверие и понять, что их занятия в огороде целесообразны и даже могут доставить известную пользу.

Свободная, без лишних стеснений, но вместе, разумеется, и посильная работа на свежем воздухе, иногда при прекрасной погоде, при живописном горизонте, заставила оценить свою прелесть и полюбить себя, полюбить настолько, что воспитанники стали выказывать стремление менять уроки гимнастики и ручного труда на занятия по садоводству и огородничеству.

Затем, когда плодовый и древесный питомники достигли известного развития, быстрый и успешный рост древесных саженцев, получение благородных яблонь «таких, как выписные» (выражение воспитанников), этот, так сказать, очевидный, осязательный результат занятий по садоводству и огородничеству стал особенно привлекать и увлекать воспитанников, увлекать настолько сильно, что некоторые из них, (напр., Соловьев Вас, Зайцев С, Мальханов и др.) стали разводить яблочные сады у своих родителей. Приятно отметить при этом, что в устройстве садов и вообще на работах по садоводству и огородничеству воспитанники руководятся не столько корыстью, сколько сознательной любовью к этому тихому, мирному делу. Особенно эта любовь обнаружилась в зиму 1898–1899 г., во время борьбы с зайцами: несмотря на холод, на глубокий снег, иногда на затруднительность работы многие воспитанники по личному желанию ходили стеречь сад, ставить капканы, заваливать лазы, вообще принимали большое участие в этой грустной войне с зимними врагами сада.

Простое, но серьезное отношение ко всем занятиям по садоводству и огородничеству со стороны руководителей этого дела заставило воспитанников приобрести такой же взгляд на все садовые работы: никакая работа, употребляемая в саду и огороде, не грязна, не унизительна, равнополезна и необходима; никакая тяжелая и большая работа не страшна и не утомительна, раз дружное товарищество за нее берется!

От этого за весь период ведения дел по садоводству и огородничеству не было никаких проступков и уклонений. Об этом даже свидетельствуют летние курсы, когда воспитанники 3-го класса, уже удостоенные звания учителя и пользующиеся сравнительно большею свободою, тихо и мирно работают изо дня в день, иногда даже более урочных часов, и этим дают возможность пройти всему периоду курсов без всяких затруднений.

По всему этому, можно сказать, что, за все время ведения садоводства и огородничества, воспитанники Новоторжской учительской семинарии относились ко всем работам и занятиям с очень большим интересом, примерным усердием и любовью, видя в них отдых, удовольствие и даже подспорье к своему содержанию.

5.1.1 Общие положения

1) Во все время пребывания в учительской семинарии воспитанники должны практически ознакомиться со всеми работами по садоводству и огородничеству и в должной мере усвоить их.

2) За невозможностью в один учебный год усвоить и проделать все работы по садоводству и огородничеству в занятиях воспитанников каждого класса должны происходить известная последовательность и разнообразие.

3) Воспитанники 1-го класса, как еще не ознакомившиеся с делом садоводства и огородничества, должны исполнять простые работы, легко усвояемые через примерное действие заведующего работами по садоводству и огородничеству; к таким работам могут быть отнесены, например, следующие: копанье земли на один истык, копанье на перевал, заготовка дерновой земли, приготовление компостных куч, мотыженье, прополка, поливка, копанье ям для посадки деревьев, сбор листьев, пробивка борозд и копка гряд, работы по очистке сада и огорода и другие, тому подобные.

4) Воспитанники 2-го класса, знакомые уже по урокам с культурой некоторых растений, значением частей растений и условиями жизни их, могут проделывать все работы в саду, огород и цветника; или могут быть произведены, например, следующие работы: посевы в огороде, набивка парников, выгонка рассады, уход за парниками, посадка рассады, уход за всеми овощами огорода, посевы в питомнике, уход за сеянцами, пикировка, посадка саженцев, черенков и деревьев, прививка глазком, посев и выгонка цветов и многие другие.

5) Воспитанники 3-го класса, изучающие систематические курсы садоводства и огородничества и практически уже знакомые со всеми работами, должны помогать при всех работах; ими же должны быть произведены, главным образом, съемки всех овощей, чтобы они могли видеть результаты своих работ, употребленных ими во время пребывания во 2-м классе. Сверх этого они должны усвоить различные способы прививок и размножения растений.

6) Желательно, чтобы воспитанники 3-го класса имели экзаменационные грядки с разными, по мере возможности, овощами, где они могли бы сами, по своему разумению, применить к делу все приобретенные по теории и практике сведения и должным уходом показать свои познания.

5.1.2 Правила, касающиеся времени работ

7) Время начала работ весною и окончания их осенью определяется г. директором учительской семинарии и заведующим работами по взаимному соглашению.

8) На работы по садоводству и огородничеству определяются педагогическим советом учительской семинарии известные часы, которым заранее составляется расписание.

9) Уроки гимнастики весной и осенью, в случае надобности, могут заменяться работами по садоводству и огородничеству с разрешения директора.

10) На работы по садоводству и огородничеству весною могут быть заменены в 1-м и 2-м классах, сверх гимнастики, и уроки ручного труда, a в особых исключительных случаях даже уроки чистописания и пения.

11) На работы по садоводству и огородничеству воспитанники должны являться так же своевременно, как и на уроки учебных предметов.

12) Отпуск воспитанников с работы зависит от заведующего работами; при необходимости воспитанник может испросить у заведующего позволение на отлучку с работы.

13) Заведующий работами может по своему усмотрению отпускать с работы слишком утомившегося, излишне разгоряченного, иззябшего, измочившегося при поливке, недостаточно одетого и в других подобных случаях.

14) При окончании уроков садоводства и огородничества воспитанники отпускаются за несколько минут для уборки инструментов и приведения себя в порядок.

15) В случа неблагоприятной погоды заведующий, по предварительном сношении с директором, отменяет работы; точно также в случае неожиданной перемены погоды, например дождя, может прервать уже и начатые работы.

5.1.3 Об инструментах и их хранении

16) По мере возможности учительская семинария приобретает все необходимые инструменты в возможно большем количестве и разнообразии, дабы во время своего пребывания в семинарии воспитанники могли ознакомиться со всеми наиболе употребляемыми садовыми инструментами.

17) Желательно, ради удобств при работах, иметь полные наборы наиболее употребляемых инструментов (например, лопат, мотыг, граблей, цапок, совков...) соответственно числу учеников.

18) Все инструменты находятся в непосредственном распоряжении заведующего работами, который ведет им инвентарь.

19) Ветхие и негодные к употреблению инструменты представляются заведующим к уничтожению и по обсуждении в совете исключаются из инвентаря, о чем делается отметка директором семинарии.

20) По мере возможности все инструменты должны находиться в отведенном для них помещении; мелкие вещи могут быть хранимы у заведующего работами.

21) Употребление садовых инструментов для других работ, хотя бы они были и свободны, не желательно.

22) Всем инструментам, находящимся в сарае или другом помещении, должен быть составлен список, вывешиваемый на видном месте в сарае.

23) В помощь заведующему работами для хранения инструментов назначается по его выбору известный воспитанник.

24) Указанный воспитанник назначается из 2-го класса на весь год или, по крайней мере, на всю весну или осень.

25) Указанный воспитанник хранит у себя ключ от сарая и следит за целостью всех инструментов.

26) Указанный воспитанник должен приходить в сарай за несколько минут до начала работы, дабы не было замедления в раздаче инструментов; в конце работы он может, с разрешения заведующего, уходить несколько ранее для приемки инструментов.

27) Каждому инструменту означается в сарае, по мере возможности, раз и навсегда определенное нумерованное место и свой номер.

28) Каждый воспитанник, получив один известный номер и соответствующие ему инструменты, обязан заботиться о целости своих инструментов, держать их по мере возможности в чистоте, каждый раз класть или вешать на указанное место.

29) За целость и сохранность инструмента отвечает воспитанник, которому данный инструмент назначен.

З0) Обмен воспитанниками однородных инструментов или употребление на работу чужого инструмента не допускается.

О семенах и их посеве; сбор семян, сохранение семян, о посеве; уход за сеянцами на грядах и их пересадка: возраст для пересадки, обрезка стержневых корней и последствие этого; время посадки. Древесная школа и посадка сеянцев: о местоположении, почве и ее обработке, о расстоянии между растениями и глубин посадки; сохранение влаги, удобрение и поливка, летнее содержание; способ посадки, предохранение растений от засыхания во время посадки, двойная пересадка.

Прививание дичков; цель прививки, что достигается прививкою и что может служить дичками, какие ветви, когда собирают и как сохраняют для прививки, время прививки, как прививать: прививка в расщеп, копулировка, в приклад, под кору, прививка глазками; общие правила для всех способов прививки.

Другие способы размножения растений: размножение черенками, делением и отводками.

Уход за привитым растением; уход за прививкой черенковой, о тычинах и подвязке, уход за окулированным растением, обработка и очистка почвы.

Об естественной и искусственной форме плодовых деревьев: естественная форма надземных частей плодовых деревьев, естественная форма корней плодовых деревьев. Образование искусственных форм: плодовые ветви и ростовые, их обрезка; о высоте стволов, образование ствола, форма кроны: воронковидная, шаровидная, пирамидальная, крылатая пирамида, колонна, кустовая, струнковая, неопределенная.

О пересадке деревьев из питомника: о почве и местоположении для посадки деревьев, огораживание и защита, ограда, защита или опушка, время пересадки, выкопка деревьев, расстояние между деревьями, приготовление ям, обрезка деревьев, посадка деревьев, уход за деревьями, пострадавшими при пересылке от сухости и мороза.

Уход за посаженными деревьями: продолжение формования и обрезка простых и формованных деревьев, разрыхление почвы и очистка от сорных трав, об удобрении и оживлении роста старых плодовых деревьев, лечение ран, чистка от мхов и лишайников, сохранение от растрескивания коры, сохранение коры от замерзания, выбор сортов, сбор плодов, упаковка и перевозка плодов, обновление насаждения. О сохранении плодов и ягод и пользование ими.

Разведение ягодных растений: побочное пользование почвою в плодовых садах. Крыжовник (сорта, почва, разведение и размножение), черная смородина, красная и белая смородина, малина, ежевика, мамура, барбарис. Вишня (слива), клубника, виктория и месячная земляника, лесная земляника: разведение, почва, уход, удобрение.

О некоторых вредных животных: мыши, крысы, зайцы, вредные насекомые.

Огород. Местоположение огорода. Огородная почва. Вода для поливки. Огородные инструменты. Удобрение (навоз, птичий помет, извержения, жидкое удобрение, отбросы, минеральное удобрение).

Обработка огорода: перевал, глубина обработки, время; разбивка огорода, устройство гряд: высота, ширина, длина, направление, поверхность и разбивка гряд; время весенней переполки. Рассадочные гряды. Паровые теплые гряды. Рассадники (комнатные рассадники).

Семена: выбор и время приобретения, проба семян, хранение, продолжительность всхожести, подготовка семян к посеву, мочка, проращивание. Посев семян; время посева, способы сева, прикрытие семян, прихлопывание.

Уход за посевом: время появления всходов, поливка, оттенение, защита от утренников, прополка, мотыжение, прорезывание, окучивание, обрезка и прищипывание тычины.

Враги огородных растений; предохранительные меры, земляная полосатая блоха, капустные черви, тля, капустные паучки, улитки, болезни.

Капуста. Почва. Удобрение. Обработка почвы. Сорта капусты. Семена. Проращивание семян. Посев семян. Уход за посевами. Выбор рассады. Высадка рассады. Посадка рассады. Время посадки. Уход за капустой. Созревание капусты. Уборка. Хранение в свежем виде. Разведение капустных семян (выбор, пересадка, уход, сбор семян).

Огурцы. Местоположение. Почва. Удобрение. Обработка.

Овощи, сажаемые с огурцами. Сорта. Семена. Мочка и проращивание. Время посева. Способы сева. Рассада огурцов. Уход за посевом. Предохранение от морозов. Прополка. Прищипывание. Сырость. Сбор. Собирание семян. Картофель. Почва. Удобрение. Обработка. Сорта. Распознавание качеств клубня. Выбор семенного картофеля. Охранение его. Подготовление клубней к посадке; лежание ростков, вяление клубней, проращивание, резка крупных клубней, выламывание ростков; время посадки, расстояние, способы посадки, глубина, появление всходов, предохранение от утренников, поливка, окучивание и усиление ростка; рост и созревание картофеля. Уборка картофеля.

Брюква. Местоположение и почва. Семена. Сорта. Посев. Уход. Уборка и хранение. Репа. Салат. Шпинат. Морковь. Петрушка. Сельдерей. Укроп. Свекла. Редька. Редис. Горох. Бобы (фасоль). Лук (способы разведения, рассады, семена, саженцы, репчатый лук); л. чеснок; л. порей. Хрен. Тимошка (балканская). Тыква.

Заступов железных и стальных – 58

Лопат деревянных – 5

Граблей железных и стальных – 11

Мотыг железных – 20

Леек белого железа – 5

Ведер белого железа – 10

Носилок деревянных – 8

Цапок (рогаток) – 20

Совочков ручных для пересадки – 20

Ящиков деревянных для цветов – 15

Ножей окулировочыых – 9

Грохотов деревянных – 2

Пилок лучковых – 2

Вил железных – 2

Сверх этого имеются по одному экземпляру следующие предметы: мотыга широкая, бороздник, одноконный плуг, борона Валькура, окучник картофеля Эккерта, пила сортовка, лейка малая, бурав земляной, мера деревянная, совок деревянный, топор, веревка, цепь, спрыск для цветов, ножницы для сучьев, ножницы-секатор, ножницы газонные, нож садовый, полольник Хазельтейна, полольник Лангля, ножик-долото «Козья ножка», алмаз для резки стекол, тачка.

Вл. Папков