Заключение

Исследование ответа Русской Православной Церкви на сформулированный в силу естественных обстоятельств «рабочий вопрос» в условиях России конца XIX – начала XX в. тесно связано с анализом ее собственного положения в системе государственного устройства империи. Рубеж веков и последующая революция 1905 г. явились временем испытания русского православия в модернизирующемся обществе под воздействием активной индустриализации и секуляризации. Рост рабочего класса, развитие революционной пропаганды, разрушение традиционно-крестьянского мировоззрения фабрично-заводских рабочих – все это приводило к углублению религиозной индифферентности рабочих.

Отход рабочих от Церкви не был повсеместным и однозначным явлением: внешняя церковная обрядовость, подменявшая реальную духовную жизнь рабочих, вступала в противоречие с их низким духовно-нравственным уровнем, но при этом довольно устойчиво сохранялась в условиях промышленных центров. Обер-прокурор Святейшего Синода К. П. Победоносцев, участвуя в межведомственных комиссиях по «рабочему вопросу», отрицал его существование в Российской империи. Не признавая экономическую составляющую «рабочего вопроса», обер-прокурор выступал за формирование на предприятиях особых патриархальных отношений на христианских началах. Таким образом, до революционных событий 1905 г. духовенство Православной Церкви имело возможность действовать в рабочей среде в рамках усиления традиционных форм работы с паствой, ориентируясь на социальные особенности рабочих крупных промышленных предприятий.

События 1905 г., начавшиеся в Петербурге с самочинных действий священнослужителя, привели к активизации церковных обсуждений по поводу мер борьбы с индифферентностью рабочих и разработки конкретной программы по стабилизации духовно-нравственного положения общества, что выразилось в деятельности всероссийских миссионерских и трезвенных съездов, признавших необходимость нового типа христианской миссии – внутренней, направленной на уже крещенный народ Российской империи. Церковь, признавая отсутствие собственного авторитета в среде рабочего движения, начала издание книг по опровержению социалистического учения, а также публикацию переводных статей известных католических идеологов христианских рабочих союзов. В условиях Российской империи опыт Католической Церкви по решению «рабочего вопроса» не мог быть практически реализован. Именно поэтому Русская Православная Церковь, не имея четкой социальной концепции, находясь в подчиненном государству положении, действовала в 1880–1914 гг. преимущественно путем расширения форм традиционного служения.

Духовно-нравственное попечение о рабочих Московской губернии осуществлялось в рамках церковного прихода, который по близости своего расположения к промышленному предприятию занимался окормлением фабрично-заводских работников. При участии руководства крупных предприятий при заводском комплексе строились православные храмы и часовни, обустраивались молельные комнаты. Для совершения традиционного круга богослужения фабрикантами приглашался причт, устраивались крестные ходы, молебны и паломничества, что давало рабочим возможность полноценного участия в церковной жизни, а в условиях больших городских производств позволяло несколько сглаживать социокультурный разрыв между городом и деревней.

Материальное обеспечение церковнослужителей брала на себя администрация предприятия, заинтересованная в присутствии представителя Церкви при крупном производстве. Патерналистская политика российских фабрикантов представлялась средством к смягчению трудовых конфликтов. Приходское духовенство в своей пастырской деятельности напоминало промышленникам о христианской справедливости, а рабочим – о божественном установлении права на труд, сглаживая взаимные трения. Епархиальное руководство со своей стороны также способствовало активизации церковной жизни в среде рабочих, основываясь на общих принципах укрепления религиозности и ослабления индифферентности.

Одним из наиболее обсуждаемых на торгово-промышленных съездах и страницах церковных изданий был вопрос воскресного отдыха рабочих. Труд в воскресный день не только нарушал законодательство, но также негативно воспринимался Русской Православной Церковью, поскольку отнимал у рабочих возможность присутствовать на воскресном богослужении, что приводило к серьезным духовным проблемам. Синодальные указы и локальное внимание к этому вопросу духовенства на местах не могли в корне переломить ситуацию, влияя лишь на частные случаи нарушений.

Церковная жизнь на предприятиях, принадлежавших старообрядцам, дополнялась присутствием епархиального миссионера. На православных священнослужителях «старообрядческих» уездов (то есть с большим количеством старообрядцев) лежала особая ответственность за поддержание чистоты веры и организацию противораскольнической работы при храме предприятия.

Основной проблемой церковной жизни при крупных «рабочих» приходах было несоответствие численности прихожан количеству священнослужителей. Постоянно увеличивавшаяся паства окормлялась одним и тем же составом духовенства. Многочисленность прихода влияла на качество совершения основных таинств и треб, что в свою очередь привело к попытке церковнослужителей Московской епархии компенсировать недостаток общения с приходом внебогослужебными собеседованиями. В конце XIX – начале XX в. для Церкви, общества и представителей революционного движения особенно важной становится возможность участия в досуге рабочих. Православное духовенство в тесном сотрудничестве с хозяевами фабрик участвовало в просветительских инициативах, организовывая церковно-приходские и воскресные школы, а также устраивая общеобразовательные и духовно-нравственные чтения при промышленных предприятиях Московской губернии.

Очевидная необходимость активного развития рабочего образования становится объектом общественных обсуждений. Церковь также высказывалась за повышение общего образовательного и нравственного уровня наряду с укреплением благонадежности работников предприятия. При общей малочисленности фабричных школ в Московской губернии большое значение для начального образования рабочих в промышленных районах приобретают церковно-приходские школы, количество которых в Московской губернии увеличилось в 74 раза за период с 1880 по 1915 г. Создание доступной образовательной системы позволило в некоторой степени компенсировать недостаток начального обучения на фабрично-заводских предприятиях. Духовенство встало во главе образовательного процесса для взрослых и детей, руководя обучением в воскресных школах и школах грамоты. Внешкольное просвещение рабочих выразилось в участии духовенства в организации чтений, ставших уникальным для своей эпохи явлением. Массовые, доступные и повсеместные чтения организовывались для рабочих Московской губернии при участии Комиссии по устройству в Москве публичных народных чтений и Комиссии по организации чтений для фабрично-заводских рабочих. Указанные комиссии активизировали свою работу после революционных событий 1905 г., значительно расширив области лекционных курсов. Стоит отдельно отметить работу Комиссии по организации чтений для фабрично-заводских рабочих – единственной в России церковно-государственной инициативы, предполагавшей попытку ответить на самые острые и актуальные запросы рабочего сообщества.

Широкое распространение пьянства в среде фабрично-заводских рабочих привело к созданию церковных обществ трезвости в промышленных местностях и крупных городах Московской губернии. Фабриканты входили в число попечителей, предоставляя помещения для проведения собраний и устройства чайных. Деятельность обществ трезвости распространялась на организацию богослужений, собеседований, столовых-чайных, концертов, спектаклей – всего того, что занимало досуг рабочих и поддерживало их в соблюдении принятых на себя обетов.

Церковное попечение о материальных затруднениях рабочих выразилось в деятельности церковно-приходских попечительств, которые отличала адресная помощь нуждавшимся. Средства попечительства складывались из кружечных сборов, пожертвований членов прихода и фабричной администрации. В сферу деятельности попечительств входили в первую очередь раздача материальной помощи бедным фабричным семьям, а также организация школ для детей неимущих прихожан. Наиболее активные церковные деятели в рабочей среде Московского промышленного региона митрополит Владимир (Богоявленский) и протоиерей Иоанн Восторгов, признавая необходимость подъема духовно-нравственного уровня рабочих, указывали также на положение предпринимателя, который должен нести ответственность за приемлемое материальное и бытовое положение рабочих, помня о христианских заповедях.

Таким образом, Церковь в силу разных причин (политики обер-прокуроров, положения в государстве и т. д.) довольно поздно включилась в работу с трудящимися фабрик и заводов. Основные призывы духовенства, обращенные к рабочим, сводились к необходимости соблюдения евангельских заповедей, тогда как революционная пропаганда обещала им рай уже на земле, что при нараставшем расцерковлении общества создавало жесткие условия своеобразной «конкуренции». Следует признать, что отсутствие достаточного количества талантливых проповедников и ораторов-миссионеров, несмотря на широчайшее развитие к 1914 г. миссионерской работы, и запоздалое реагирование Церкви на актуальные потребности общества привели к тому, что она не смогла дать соответствующего ответа на вызовы социалистического движения. Однако усилия Церкви по предотвращению апостасии в рабочей среде имели свои результаты, выразившиеся в сопротивлении жителей Московской губернии революционным событиям 1917 г. и обновленческому движению в начале 1920-х гг.

Проблема окормления рабочих Православной Церковью сохраняется и в настоящее время в промышленных областях Российской Федерации. По словам епископа Каменского и Алапаевского Мефодия (Кондратьева), «церковная миссия среди рабочих, среди пролетариата – самая неуспешная... Проводить миссию среди рабочих сложнее всего, это тот контингент, который хуже всего воцерковляется»⁶⁶⁹. Однако Русская Православная Церковь в XXI в., следуя сформулированной в 2000 г. социальной концепции, развивает активную общественную деятельность в среде рабочих, основанную на дореволюционном опыте и направленную на помощь нуждающимся, «не сдерживаясь или ограничиваясь религиозными, национальными, государственно-политическими рамками»⁶⁷⁰.