Петр Прокопьев

Благочестия светлому проповеднику и истине ясному исповеднику, православия бодрому защитнику, господину пречестнейшему, юзнику Христову и исповеднику С<имеону> Д<енисиеви>чю старцы с братиею, старейшии со юнейшими, здравии с немощными, от первых и до последних, вси купно припадающе, со многожеланным поздравлением плачевное поклонение к честней персти¹³, юже красными си наступаеши ногами, стократне челом бьем.

Благий Владыка наш и Бог, проведый достойна тя сосуда и избранна, еже пронести слово его пред владыки и князи мира сего, попусти яту быти тебе руками злодейственных, завистию древняго нашего наветника, чрез онаго сосуды (увы нам!) на тя излиявшейся, иже рукою Божиею украшеннаго древле божественныя славы обнажи и блаженства онаго изгна[1] и на того сыны и внуки злобу свою излия и на самого Создателя наветы, злохуления, крест и смерть устрой. Аще¹⁴ и смертную от онаго креста и смерти прият язву, такожде не преста, аще и ураненый, на того слуги и проповедники воюя и побеждаяся и побеждая,[2] даже и до нашего рода, плачевных сих времен, глаголю, преславных отец наших и братии, новых исповедников и страстотерпцев, крови своя излиявших за свидетелство Исус Христово и за победное оружие трисоставнаго креста Господня убиенных от того защитников и служителей,[3] во своя времена изникших¹⁵.

Сице убо зависти око древняго нашего гонителя, вся иже от века святыя обходя, и на тебе, нашего любимейшаго и сладчайшаго, призре и чрез своя сосуды во своя недра (увы нам!) ухвати. И сладчайшее наше зрение от очию скры, и многовещанный сладкоглаголивый язык умолче, многа вещавший нам благая и полезная. Тии же злобнии узы на выю твою святую возложиша и многими злыми ничтоже тя согрешша¹⁶ обложиша неправеднии; ниже юностныя твоея плоти, многим воздержанием изнуренныя, пощадеша лукавии; ни цветущаго твоего постнаго бледостию¹⁷ лица устыдешася суемудрении; ни многия твоея немощи зряще, умилишася жестосердии; ни к благодатным твоим словесем своя ушеса приклониша прелщеннии, но и меча острейшия своя языки с кровокаплющими руками на тя поостриша; архиереи суще и священницы, не устыдевшеся бити и озлобляти не по вине, яко и кровь искренняго, рыкающе, пролияти и пожрети¹⁸ праведнаго готови. Но возбрани им еще доныне Вышняго десница, и устави¹⁹ их огнедыхательную ярость божественный промысл.

Отнележе²⁰ неблагополучный сей слух огласи наши ушеса,[4] о, в коликия печали впадохом, о, коликия скорби нас постигоша, о, коликими копии прободается нашя утроба! И коликими вопиении взываем ко Вседержителю Богу! Коликими гласы в помощь призываем Владычицу Богородицу и како и всем святым припадающе вси купно от мала и до велика! И (о, недостоинства нашего!) доныне еще не слышим свободнаго возвещения. Аще и вмале²¹ уведомления слухи наша возвеселяют и премногое скорби нашея отъемлют, слышащим нам еще в живых тя суща и от властей свободу хотящим даровати и от содержащих уз свободити, аще не солгана будет нам сия надежда. Егда же помыслим и кроме сих скорбей великих в безпрестанных немощех и болезнех с нами тя живуща прежде, ныне же в толикия скорби впадша и толикими озлобленьми²² содержима и за всех нас страждуща по подобию Владычню, каковыми лютыми болезньми уязвляемся, каковыми изостренными жалы прободаемся, помощи же како подати не можем, а к Богу дерзновения не имеем, воеже подвигнути²³ его щедроты. И удивляемся неизреченным его судбам и несказанному промыслу, ²⁴яко таковая попусти быти и до конца смири нас, смиренных уже и кроме сего сущих и всякими скорбьми оскорбленных и без сего сущих и обиженых обидами конечными²⁴. И молим его благость и просим у него милости, да свободит тя от держащих озлоблений и да избавит тя от всех злолютных, да преклонит властелская²⁵ сердца на милость и дарует тя нам жива и здрава и благопребывающа по своей его милости и за молитв Пресвятыя Богородицы и всех святых.

Егда же к нам, недостойным, принесеся честная епистолия²⁶ твоя, святою твоею десницею начертанная, в самый спасителный Тайныя вечери четверток и Благовещения Пречестней Богоматери радостный день,[5] и яко с небесе к нам посланную приемше, о, коликими распалении сердечными лобызавше и печалными и радостными слезами покропивше и, яко ненадежная нам уже николиже быти²⁷, получивше, Богови благодарение из глубин душевных воздавше, даровавшему нам дар пречестен – своего страдалца благословение и наказание²⁸. На ню же взирающе²⁹, яко на тебе самого зрим и многодарованней ти премудрости дивимся. Аще и мала сущи, но нам любима, юже мнози преписавше, яко божествено поучение лобызают и Господа Бога молят, да не отимет от нас тебе, сладчайшаго нам, но дарует всегда с тобою быти и твоих глагол слышати пресладких. И прощения вси купно и благословения от Тебе просим, в нихже³⁰ тебе досадихом и согрешихом, и сами, недостойнии, прощение посылаем.

Блажим³¹ твоя узы святыя, яже Христа ради носиши на себе, целуем твоя вериги, яже Господняго ради креста обложенныя тебе, и хвалим твоя скорби, яже Церкви ради подъемлеши, за нюже и страждеши, родившую тя и воспитавшую и в мужа тя возрастившую. О, преславнаго величествия, егоже тя сподоби Небесный Царь: страдалец именуешися и узник Христа ради! О, блаженных уз твоих Христа ради, ³²облежимых на твоей выи, честнейших царския диадимы, светлейших монаршеския баграницы³². Сих юз аггели говеют³³, сия узы архангели почитают, сим узам вси святии радуются. Воистину украсися твоя многоумная глава сими веригами Христа ради паче многоценных венцев, и венчати тя имать Небесный Царь в день радости твоея за твое терпение и болезни³⁴. И ничтоже отимет радости твоея от Тебе никогдаже, точию мужайся и крепися ныне, рабе Божий. И крепко терпи нанесенныя ти беды, страдалче Христов. И храбро ополчайся ко припадшим ти напастем, воине Господень. Не жалей тленныя сея плоти ныне, помале умрети и растлети хотящия³⁵. ³⁶И ни на десно, ни на шуе совращайся, подвижниче Распятаго. Ни лестных словес ласковец внимай, сети проляцающих на пути сем стропотнем, ни лютостным покаряйся, зверским хапанием растерзати хотящим³⁶. Но даже до крове и ран и самыя смерти подвизайся, подвижниче.

Аще и досадно, и болезнено, подвигу нашедшу³⁷, не подобает ослабевати, но и досады, и смерти с любовию за умершаго нас ради подимати достоит. Веси убо паче нас³⁸, блаженне: аще не умрем ныне за Христа волею, умрети же всяко имамы помале и неволею, и не Христа ради, и долг естественный воздати нам будет. Не устрашайся видимыя смерти, страдалче Христов. Не убойся смертных язв, наносимых твоей плоти: тленна бо есть и смертна и вскоре увянет, яко трава, и, яко цвет травный, отпадет.[6] Но потщися³⁹ в тленной плоти нетленный венец прияти и неувядаемый.[7] Веси, за что страждеши и за что терпиши. Воспомяни, молюся, наимилейший наш друже, яко страждут ныне мнози и проливают своя крови и терпят болезни и самыя смерти – и не Христа ради, и не за упование вечныя жизни. Твое же страдание, храборниче, Царя Небеснаго ради и терпение – непобедимаго царьскаго знамения ради, и болезни и скорби – благия ради надежды и восприятия ради нетленных венцев. И за радость ону, еяже «око не виде и ухо не слыша и на сердце человеку не взыде, яже уготова Бог любящим его»[8] и терпящим его ради, ты един от всех нас достоин обретеся божественыя благодати сея и сподобивыйся быти юзник Христа ради и апостольских даров наследник и исповеднических и мученических венцев сопричастник. Тебе в содружество сам Христос призва, глаголяй: Глаголю вам, другом своим, «не убоитеся от убивающих тело, души же не могущих убити».[9] И понеже он сам возлюби тя, и своими благодатьми одарова тя, и на сей подвиг призва тя победити многоковарственную и самомненную⁴⁰ прелесть⁴¹ умнаго⁴² зверя, и яко единоборца и подвигодержца испусти тя на гордыя тристаты⁴³.

Темже⁴⁴ возмогай, страдалче, укрепився силою крестною, побеждай терпением гонящыя тя, и крови своея и плоти да не пощадиши, аще треба будет и время взыщет⁴⁵. ⁴⁶И никакоже плещи да обратити гонящим⁴⁶, да не возрадуются врази наши, ни да посмеются ненавидящии нас смехом последним. Верен бо Господь, яко не попустит искуситися паче, еже можем, и весть он благочестивыя от напастей избавляти. Но помощию его укрепився, вся века сего житейская прельщающая во уметы вменив⁴⁷ и сродных и другов разлучение (аще и болезнено) ни во что же положив, за Возлюбившаго любовь, аще он изволит, до ран и смерти подвизайся. Да егда чюдную сию и великую победити победу, каковая дарования воздаст ти Небесный Царь, каковыя почести приимеши от нетленных сокровищ в непроходимыя⁴⁸ веки, яко сам паче нас веси, блаженне.

Но нам ныне сие неугодно и болезнено зело, аще и тебе возлюбленно и многожеланно, еже разрешится⁴⁹ и со Христом быти. Но Христа ради еще пребыти с нами и нас ради молим Господа Бога нашего и просим неразлучным еще паки быти во многоволнуемом сем мори и в сих обуреваниих темных, да возможем купно⁵⁰ достигнути невлаема⁵¹ пристанища, окормляеми благодатию его. Аще же божественный промысл презрит⁵² прошения нас, недостойных (еже увы нам и горе!), и изволит тя пояти ко премирным⁵³, в добре исповедании конец совершивши (еже подаждь тебе, Владыко Царю), и предстанеши со иже от века пострадавшими в лице неприступней божественней славе, помяни нас, недостойных и умиленных, помяни, молимся, во время радости твоея оплакующих твое разлучение и любящих тя. Помяни отец своих и братию и сродных и единоплеменных, с нимиже и совозрасте и совоспитася⁵⁴, егда предстанеши всех Царю моляся за ны, непотребныя и недостойныя, пролей своя дерзновенная моления со всеми святыми и с новыми страдалцы, убелившими своя ризы в крови агньчей[10] ⁵⁵Веси убо сам и искусися, каковыми злыми содержими есмы, в каковых напастех обуреваемы есмы в настоящее сие время⁵⁵.

И одерзнувшем написати малое сие начертание с великою любовию по повелению отец моих з братиею, недостойном уставщике, зде и в будущем, где обрящешися⁵⁶, моление и воспоминание творити в дерзновенных своих молитвах. И елико согреших тебе и досадих живши⁵⁷, о всех милостив буди ми, отпусти ми⁵⁸ и помолися за недостоинство мое и за всех любезных своих.

Написася априля в 20 день.[11]

Аще даст тебе Бог в жизни сей еще пребыти и возможно ти будет, потщися Господа ради, потщися посещати нас, недостойных, своими богомудрыми писаньми. Ей, молим тя, блаженне, и с любовию великою восприимем о Христе Бозе нашем, емуже слава во веки. Аминь.

Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас.

Иже от божественнаго порождения церковныя бани паки бытия Богом врученному мне сыну по Адаме же, всех отце, от негоже род человеческий начатся быти и в мир сей благоволением Божиим произыдохом, возлюбленному мне брату по свойству любви и приискрености⁵⁹ дружества, прелюбезнейшему господину Михайлы Стефановичю из заонежских предел с Выга реки, еяже устие вниде во окиянскую пучину, из Богоявленскаго общежителства и преподобных чюдотворцов Зосимы и Саватия грешный и непотребный и в человецех последний уставщик церковныя службы, тезоименитый верховному, иже ключи Царствия приемый[12] теплыя ради своея ко учителю веры, тебе же аз поздравление вкупе с поклонением посылаю, коленом ног касаюся, любовь извествуя.

И Бога молю, аще и недостоин, и хощу тебе пребывати Богом утверженну⁶⁰ во единой истинной християнской вере тверду и непоколебиму и не скланяющуюся с неутверженными в раздоры церковныя и в различныя прелести и с некрещенными святым крещением ни едино приобщение и любовь имети. Веси⁶¹, яко словеса их льсти и неразумия полны суть и сети при пути спасения простерты и при стези соблазны от диявола положении суть, в нихже невнимающии увязают. Иже сами не просвещенны светом Евангелия – глаголю же, водою и духом, – другим же велико претыкание бывают. Иже еще праотеческаго греховнаго рукописания – глаголю же, Адамскаго преступления, – не отмывше божественным крещением, под грехом суть и под диаволим царством и мучителством суть, имже затворися небо и невходна спасения дверь. Иже своею волею в темнице адове – во тме и прелести греха, глаголю, – затворивше себе, к Солнцу правды[13] не хотят возрети.

Увы, таковаго пребывания, увы, неведения и неразумия! Ты же таковых блюдися, всякаго приобщения их удаляяся, и, кто с ними в соединении мудрования их пребывает, всех сих блюстися <должно> по правилом святых апостол и святых отец. Кая бо община свету ко тме или кая часть верному с неверными, да некако, их стаду примесився, с ними осужден будеши⁶². Такоже и с миролюбцы, не хранящими всея нашея православныя веры, пребывати достоит, ни в чем в духовных вещех с ними приобщатися, и любви с ними нам, немощным, не подобает имети, да некако путь, ведущь ко отступлению благоверия, будет. Свое же тебе обещание, данное Богу на святом крещении, соблюдати достоит, всех дияволских дел ненавидети, словом и делом творимых и помышлением. За вся же сия хощет Бог истязати и тайная сердец наших испытати.

В чистоте же и целомудрии души и тела себе хранити достоит, яко не точию еже телесне не согрешати, но и душею не желати, в помысле блюстися, Господу в Евангелии глаголющу: «Возревый на жену с похотию уже прелюбы сотворил есть в сердцы своем».[14] Веси, яко тело растлевается и оскверняется грехом, душа же помышлением: «Аще кто храм Божий растлит, растлит того Бог».[15] Храм Божий есть наша душа и тело, Богу освященны есмы, да не поработаем неправде <и> греху.

Такоже смирение и кротость имети достоит, яко от того вся прилоги⁶³ бесовския падают, Господню в Евангелии внимающе глаголу: «Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим». Не любите тщеславия, ни ризнаго украшения, паче же <подобает> душу украшати постом и молитвами и воздержанием языка и чрева и прочих чювств.

Среду и пяток во весь год поститися достоит, кроме разрешенных[16] седмиц и великих праздник. Аще ли кто презорством⁶⁴ или небрежением презирает законы святых отец и разрешает среду и пяток⁶⁵, сей Господа распинает, якоже и жидове, и с еретики имат осужен быти. Тако святии отцы глаголют, а не мои се глаголы.

В праздники же Господьския и в воскресныя дни упражнение⁶⁶ от плотских дел имети и праздновати в молитвах и в воздержании и в Божественное Писании упражнятися и научатися воли Божией и закону его, церковнаго же правила, молитвы, глаголю, не презирати, в келейных же и тайных предстояниих из глубины сердца к Сокровенных видцу⁶⁷ Богу вопити сокрушенною душею, со страхом предстоя, слезы проливая, о согрешении отпущений моляся. Молю же тя и о мне ко Господу помолитися и поминание творити в молитвах твоих.

Да что ты ко мне возвестил еси купити тебе шапку кострушную с пухом кулпеком[17] и послати к тебе, и ныне в наших странах таких шапок мало и не обретается. Вскую⁶⁸ же ты мне о сем и возвестил еси? Таковое ли ныне время, еже о сем тщание имети и украшатися и пещися о сем?

⁶⁹Не доволно ли нам еже обычными и худейшими ко украшению, к потребе же доволными, удовлятися?⁶⁹ Не зриши ли всемирныя погибели и смущения, не во слезах ли нам паче пребывати достоит в сие многомятежное время? Не зриши ли меч Божий, губящ вселенную и обоюдуострый,[18] како вавилонская всемирная блудница, на дияволе опочивающая, упоила от чаши своея златыя различными мерзостми и прелестми вся языки⁷⁰?[19] Блюди, дабы и нам от тоя же чаши не упитися, о сих украшении плотских пекущимся. Не слышиши ли Святаго Писания, глаголюща: Иже аще ризным украшением украшается, сей одежды божественыя наг есть?[20] И да веси, брате, известно, яко сего ради вселеная погибла, егда оставиша еже о душах своих попечение и начала о внешнем тела украшении прилежати⁷¹, о ризах и о прочих угодниях⁷² плотских, уклонишася от Бога. И что священный Иполит римский папа пишет о иже в последнее сие время бедных человецех: «Ибо и тогда связании вещми житейскими и желанием⁷³ века сего, тии удоб⁷⁴ приступят к дияволу и знаменуются».[21] Боятися сего, братие, и нам подобает, еже о вещех желания, да не како прелстимся и погибнем.

Навыкни же, како ныне нам пребывати достоит спастися хотящим. Еже святый Ефрем глаголет: «Мнози убо святии, елико тогда обрящутся вкупе, абие услышавше пришествие сквернаго, и пролиют реки слез со воздыханием к Богу святому избавитися от змия. И побегнут со тщанием великим в пустыни, и скрыются в горах и в вертепех⁷⁵ со страхом, и посыплются землею и попелом, со слезами молящеся день и нощ со многим смирением, и дастся им помощь от Бога, и наставит их в места нарочита⁷⁶, и спасутся, крыющеся в пропастех и в вертепех, ненавидяще антихристова знамения и страха. Всем бо имущим благовидение Божие и разум тогда разумно⁷⁷ пришествие мучителя, а имущим присно ум в вещех жития сего и любящим земная неразумно се будет: привязани бо суть в вещех житейских, аще и услышат слово, то не имут веры, но паче мерзит⁷⁸ им глаголяй се. И сего ради святии могут избежати, яко вся печали жития сего отвергоша».[22]

Видиши ли, брате, каковым подобает быти нам, хотящим спастися, како во слезах и в плачи, скрывшимся в пустынях и в горах, повелевается жити, и таковии спасутся. Зри же паки, котории погубнут: имущии ум в вещах жития сего и любящия земная. И друзии⁷⁹ паки со отцы о последней прелести со удивлением глаголют: о, прелесте, понеже еси пестра, и кто может от руку твоею исторгнутися, иже в мирских вещех мятется и ум свой пригвожден имат. Воистину никтоже. О, пустыне, иже Духа Святаго вмещаеши, блажена еси. И сия вся святии отцы нам возвещают о многомятежном сем времяни последния прелести. И ты, брате, не о шапках и не о кавтанах пекися, что их украсит, но паче о души своея спасении, помня смерть свою и страшный день Господень и муки горкия, имже конца не имат быти. Не в вещех мира сего свой ум пригвождай, но паче к горнему миру простирай и к блаженному житию будущаго века и праведных жизни, да не како запнет⁸⁰ нам сатана многими своими коварствы и прелстит нашего ради невнимания и погибнем вкупе со отступившими Бога и православныя веры.

Мощно тебе и самому о том разумети: котории упражняются о таковых, еже украшатися платьем и шапками и обущами, сего ради творят, чтобы похвалены были от миролюбных и страстных и грехолюбных людей, паче же от женскаго пола. И от сего в возношения⁸¹ яму и в гордости ров впадают таковии, и, яростию побеждени, бесовскими страстми, паче же во окаянную и всетомителнейшую блудную страстную погибель, увы, впадают таковии. И тоя ради отпадают от Бога и от православныя веры.

Темже⁸² молю и коленом ног твоих касаюся, отложити тебе о сих попечение и тщание и худейшими, паче и неукрашенными, а к потребе доволными удовлятися⁸³ одеждами, да отвсюду нашим житием Бог прославляем бывает и диавол да посрамится и мы да спасемся. Аще бо «праведник едва спасется, – якоже глаголет верховный апостол, – грешный же и нечестивый где явится».[23] Понеже бо супостат враг наш диявол, яко лев рыкая, ходит некий⁸⁴, кого поглотити, а егда обрящет нас унылых⁸⁵ и небрежливых и о душевном спасении мало творящих, слово все о плотских угодиях, тогда бо, яко благу вину обрет в нас⁸⁶, погубляет, во своя влагая⁸⁷ сети. Да якоже мы телесне из мира изыдохом, да подщимся и душею отлучитися, бегающе всяких пристрастий и желаний греховных, да согласно паче будем святыя нашей веры наше доброе житие и в час смертный нашего, увы, болезненаго разлучения помощ обрящем и в страшный день праведнаго суда непосрамлени будем и благая получим со всеми святыми молитвами Пречистыя Богоматери Владычицы нашея Богородицы.

Да что от твоея любви посланая гривна до нас дошла, благодарствуем тя за сие. А что крыл лебежих хочешь попромышлять, пожалуй, потрудись.

Сие же к тебе аз писание наскоре и вкратце Божия ради любви и должнаго ради поучения еже к тебе, аще и сам ненаказан, послах, молю тя с любовию прияти и сотворити яже в нем писаная. Понеже лицем к лицу и усты ко устом беседовати нам невозможно за разстояние места и пути удаление.

Сего ради послах тебе сия малыя буквы, воспоминая тебе суету и прелесть жития сего, будущаго же благая она, яже «око не виде и ухо не слыша и на сердце человеку не взыде, еже уготова Бог любящим его».[24] По сем же молю тя воспоминание творити в молитвах своих о мне ко Господу. Здрав буди во веки. Аминь.

Во имя пресвятыя и живоначалныя и неразделныя Троицы, Отца и Сына и Святаго Духа. Крестивыйся во истинней православней вере апостольской, отеческой, мученической, утверженной на краеуголном камени, седми соборными догматы укрепленной и страстотерпческими кровми запечатленной, в нейже аз родивыйся водою и духом от пресвятыя Матере моея, в немерцающее пресветлое мысленное солнце облеченныя, превозшедшия нощесветную мирскую скоропременную жизнь, и ногама поправшия, и украшенныя светлыми апостольскими догматы, яко венцем, светлующися, парящия же выспрь⁸⁸ по аеру в деяниих и видениих великаго орла крилами, и не емлемыя низуплежнаго[25] змия многообразными коварствы, и не потопленныя изблеванными смердящими змиевыми еретичества водами, и в пустыни благоплодия скитающияся, и з болезнию чада своя раждающия. От таковыя Матере аз отложен, на истинный свет изыдох и млеком воздоихся, обаче со многими скорбми и болезньми, в совершена же мужа, не вем, аще постигну⁸⁹ за сущую во мне леность. Се ненадежно, Богу же вся возможна.

И многими наказованми от моея матере повсегда научаем, косен⁹⁰ бых к послушанию и разслаблен, в суетах и унынии данныя ми лета изжих, в молвах и лености уреченныя ми дни скончах. О истинней жизни мало попечение творях, прелщаяся отлаганием смертнаго часа и люблением окаянныя жизни сея, ложными надеждами, долгожитием и благопребыванием веселяся. Увы, великою прелестию прелестихся окаянный аз, вечная благая нетленныя оноя жизни в забытие положих. Маловременными же и суетными окрадаем, прелстихся, Страшнаго Божия суда и трепетнаго оного истязания не убояхся, в оньже вся наша тайная объявлена будут, и огненныя клокочущия непостоянным пламенем реки не страшахся, вся поядающия, и камение, и горы. И осуждения бесконечнаго лютаго от праведнаго Судии в горкия и страшныя и нестерпимыя муки не ужасахся.

Прежде же того приходящаго смертнаго горкаго часа и болезненныя тоя чаши не бояся, понеже вси пити ю имамы, и яко безсмертен пребывах, гроба же темнаго и трилакотнаго[26] и разсыпания телесных удов, и червей ядовитых, и в прах пребытия всего составления не внимая. И на исхождении души моея нечистыя и страстныя от окаяннаго ми тела, смраднаго и тленнаго, коликая истязания трепетная и нужная от лукавых и темных и нечистых бесов будет подъяти! В прехождении же воздушных мытарств каковая бедная и лютая и неизреченная мя постигнути хотят. О, горе и увы мне, страстному! Вся сия в забытии положих и не попекохся, якоже подобает, но глумлением и небрежением и леностию препроводих дни своя.

И се ныне, увы мне, к концу притекох. И горе мне, яко сице в нечаянии⁹¹ постижен бых. Ныне убо разумех, яко воистинну суета человеческая житие се и всуе мятется всяк земный, якоже реша книги. И краткий путь, имже тецем, дым есть и сон, житие се, – пара⁹² и персть⁹³ и пепел, вмале является и вскоре погибает. И день убо к вечеру моея жизни приходит, солнце же к западу моего века приспе, тма прочее⁹⁴ постизает мя безлунна, и не вемь, что срящет мя. Увы мне, увы мне, любимицы мои, друзи мои и братия моя возлюбленнии и вожделеннии. Се убо ко другому веку прехожду и ко друзей жизни нескончаемей и к безсмертному Царю и ко страшному Судии. И хотящий мя пояти, приближаются безсмертнии и страшнии слуги великаго и страшнаго Царя. И сия быти вскоре чаю, понеже многострастная сия плоть моя скорбми и болезньми и частыми недуги одолевается, и свет очию моею оскудевает, и крепость телесная во мне до конца оскуде. И се прочее исполу⁹⁵ мертв есмь и недействен. И что ино прочее чаяние ми предлежит, точию смерть и от сея жизни исход на он век. Приидет убо время, при<идет> и не умед<лит>, и пойду, уже <к> вам не возвращуся. Жду повеления Владыки моего и Бога и Царя страшнаго и славнаго, егоже царствие бесконечно и безсмертно, емуже вся покланяются, небесная и земная и преисподняя, емуже раб нарекохся, аще и работы не сохраних, егоже ради любве мира отбегох, аще и пристрастия его не отвергох.

И се ныне ужасаюся и трепещу, яко не приготовлен есмь. Безвестие⁹⁶ же пути оного далняго страшит мя и смущает, да не како темнии князи и миродержцы и лютии они истязатели, представше, пакость ми содеют за многая моя согрешения, в ведении и не в ведении содеянная. Егда же ужасная сия тайна и страшная всемь совершится надо мною, ох, увы и горе часа оного, егда неизбудущий⁹⁷ должник приидет и вмале прю⁹⁸ свою составит, егда, яко хищник, смерть приступит, разрушая моя телесныя составы и, яко тлитель, разрушит моя уды, и не суща мя покажет, яко и не бывша, оле, моея горкия и нестерпимыя болезни тогда.

Тело мое смрадное, не имея видения⁹⁹, ни доброты¹⁰⁰, гробу предается и землею покрывается, смрад испущая и червми ядомо и разсыпуемо. Душа же моя, окаянная и страстная, плачющися, влекома страшными словоиспытатели, биема и ураняема, трепещущи люте и боящися, да не предана будет лукавым и немилостивым бесом, да не ввергнут ю в преисподния адовы темницы, да не заключат ю со узники вечными во тме и сени смертней.

Егда же в неведомый он путь долгий поведена будет ведущими прейти лютая истязания, на воздусе горкая мытарства, оле, трепета онаго неисповедимаго, коликая страхования от мрачных тех истязателей, каковая прещения и свирепства, како приносят содеянная мною и забвенная словеса, и дела, и помышления, и сердечныя мысли, тайныя и сокровенныя. Еще же и ложная клевещут многая и несведомая¹⁰¹. И како тщатся исхитити нуждею¹⁰² от святых ангел и вринути в бездну! О, колико боятися и страшитися тогда имаши, окаянная ми душе, в час он, кого тогда помощника призовеши и избавителя, колики тогда помощи требе, коликих молитв и слез горких, коликаго воздыхания и плача!

В той час, нужный¹⁰³ и болезненный, помозите мне, окаянному и страстному, помозите, мои господия честнии, духовнии мои братия и отцы и матери и сестры возлюбленнии и вожделеннии. Простите ми вся моя согрешения, к вам сотворенная от дерзости, или от глупости, или от неразсуждения словом и делом, от ярости и зависти и напрасньства¹⁰⁴, и всеми мои уды и чювства, елико оскорбих, и прогневах, и досадих кого, во всех сих прощения прошу и отпущения, елико во своем братстве или вне братства. И помолитеся о мне ко Господу Богу нашему Исусу Христу и пролейте теплыя ваши слезы ко всемогущему нашему Владыце и Богу. Потрудитеся во святых ваших молитвах и поклонех о мне, окаяннем, во оно трепетное¹⁰⁵ и помощи достойное время. Не помяните моего досаждения к вам, но нужду мою и скорбь и болезнь помяните и малую мою любовь и дружбу воспомяните, егда вкупе совокупляхомся¹⁰⁶, и беседовахом, и ядохом, и пихом, и веселихомся.

Се ныне обдержимь есмь злыми, и, яко пси, обыдоша мя лукавии бесове, ищуще погубити мя и свести душю мою во мрачную бездну. Ох, люте мне в сей час и горе мне ныне! Помолитеся, господие мои и госпожи, и пролейте слезы ваши ко Пречистей и Преблагословенней госпожи нашей и помощницы Владычицы и Богородицы, крепкой надежи и заступницы, да поможет ми ныне, да избавит мя в час сей от зверообразных сих губителей и исторгнет мя от рук их злолютных. Может бо сия избавити мя, аще молитвами вашими умолена будет. Не надею бо ся на своя дела, не имам что достойное избавлению. Не имех чисто и нескверно тело, не имех молитвы чисты, не имех плача и воздыхания, не имех любве и милосердия, не имех смиреномудрия и кротости, ниже прочих дел добрых в сие время на избавление, ниже имех покаяние истинное, очищающее мя от грехов, но во страстех жизнь свою изнурих, во глумлении и безстрашии дни своя изжих.

И се ныне ищу помощи – и не обретаю. Ох мне, горе мне, увы мне! Како прелстихся, окаянный, како окраден бых, всестрастный? Како явлюся Создателю моему, како предстану Творцу моему и что реку и что отвещаю? Сам ся осуждаю. Сам на ся осуждение изрицаю. Воистинну, Владыко Господи Спасе, достоин всякаго осуждения и мучения. Понеже пресладкаго ми тебе, света, прогневах, огорчих твою отеческую утробу, дух твой святый оскорбих. Не помянух твоего ко мне благодеяния и великия милости твоея. Но помилуй мя, Господи Боже мой, многих ради твоих щедрот, и великия ради твоея милости, и честныя ради и святыя Матере твоея, и всех ради святых, и отец моих ради и братии, и матерей и сестр, молящих ти ся о мне, окаяннем, и терпящих тебе ради всякия скорби и напасти. Сих ради всех умолен буди и избави мя ныне и всегда от врагов моих, лютых и лукавых бесов, хотящих мя погубити и в бездну затворити, во мрачная жилища. Помилуй мя ради честныя и пресвятыя крове своея, юже цену великую во искупление за ны дал еси, неблагодарныя и неразумныя, и от клятвы нас свободил еси, быв нас ради клятва, да благословити нас благословением вечным.

Господи Боже наш великий и страшный, разоривый вечныя адовы темницы и узники свободивый, пресладкий мой свете, Господи Исусе Христе, иже немощи нашя и недуги понесый, иже крайния ради своея благости брат нам нарещися изволивый по плоти нашей, Владыка наш и Господь сый и всех Создатель, иже прежде век сый Бог наш, немерцающее солнце, просвети мою грехопадшую душю, избави мя от мучителей сих прелютых, свободи мя от томителей сих нужных. Ангелы твоя, пресветлыя хранители, поели моей худости, провождающия безпакостно лукавыя и злолютныя их мытарства и истязания, молитв ради Пресвятыя твоея и пренепорочныя и возлюбленныя Матере, нашея во всяких бедах помощницы и избавителницы и непостыдныя¹⁰⁷ надежды, честнаго ради и святаго Креста твоего, на немже плотию пригвоздитися благоизволил еси и нас, умерщвенных, оживотворив и того оружие нам дарова на лукавыя враги нашя и хранителя от тех коварства. Умных ради и невещественных ти чиноначалник и архистратиг Михаила и Гавриила и прочих сил небесных. Друга твоего ради возлюбленнаго, нашего же предстателя и молитвенника, Предотечи и Крестителя твоего. И верховных твоих ради апостол Петра и Павла, и наперсника твоего возлюбленнаго и Богослова, наших заступников и помощников крепких, и всех дванадесяти другов твоих и проповедник и седмидесяти.[27] И праведных богоотец Иоакима и Анны и Симеона Богоприимца твоего и дерзновеннаго молитвенника за нас. И храбрых ради твоих воинов, иже во своей крови багряницу нетления носящих и змиева коварства поправших. Паче же ради новых твоих светлых добропобедных страстотерпцев, иже самого сына погибелнаго поправших и кровию своею мечтателное¹⁰⁸ того царство омерзивших и показавших вселенней самого того древняго нашего губителя и завистника суща. И преподобных и богоносных отец наших, пастырей, и учителей, и постников, и пустынников, и воздержников, и всех святых твоих. С ними же всеми наших ради всегдашних заступников и молитвенников и хранителей: великаго во святителех и чюдотворца Николы, и преподобных и богоносных отец наших Зосимы и Саватия, соловецких чюдотворцов, и всех ради росийских чюдотворцов. И преподобнаго моего предстоятеля и хранителя святаго ангела, даннаго ми тобою от святаго крещения моего. Сих ради всех умилостивися, излей человеколюбия своего щедроты на мою нищету, избави мя от врагов моих бесов, простив моя бесчисленная согрешения туне¹⁰⁹, и Небесному твоему Царствию сподоби, блаженному и безсмертному.

И аще умилосердится преблагий мой Господь Бог и помилует мя по милости своей и вашим молитвам, поспешившим ми, и даст ми место покойно, тогда возрадуюся и возвеселюся о Бозе, Спасе моем, поминая вашю любовь. Аще ли преодолеют моя тяжчайшая и бесчисленная беззакония и предан буду немилостивым моим врагом, о, горе мне, увы мне, люте мне, отцы мои честнии и братия моя возлюбленная и матери и сестры, где посажден буду, в которую темницу заключен буду, в какия узы свяжут мя, каковыя раны дают ми, каково мучение мя приимет? Которыя тогда песни воспою, каковыми гласы воскликну, кого к рыданию призову? О, горе мне, окаянному, люте мне, беззаконному, увы мне, отчаянному! И кто мя услышит, и кто ми поможет, и кто мя избавит? И седя в темницах преисподних в темных и сени смертней, и плачася неутешно, и рыдая погибели своея, и что ожидая: избавления ли? – Но несть тамо избавления; покаяния ли? – Но несть тамо покаяния. Оле, оле, моея превеликия беды! О, моея погибели! О, горкаго моего плача и стонания! Ожидая Страшнаго Божия суда, ведая, яко уже осужден буду в вечныя муки, во огнь негасимый, в тартар преисподний, в червь ядовитый, в грозу непостоянную¹¹⁰ и в прочия неизреченныя муки.

Егда же трубы вострубят и возбудят всех иже от века умерших, тогда вся земля поколеблется от гласа труб онех, яко вода морская от великия бури. И востанут вси, иже от Адама и до последняго человека, нази и умилени¹¹¹, ждуще праведнаго Судии. Река же огненная потечет, ревущи и гремящи, якоже свирепое море, вся поядая и пожигая. Праведнии же на облацех взяти будут во сретение Христа пресветла, грешных же жещи имать огненная река. Знамение же Небеснаго Царя явится, всех устрашая неверовавших, верныя же и претерпевшыя возвеселяя. Громи и трескания и молнии бес числа будут. Воинства же бесчисленная ангельская огнени видением и страшни и силни, огнено дыхающе, огненно глаголюще. И престоли поставятся. И Судия страшный явится, грядый на облацех в неизреченцей славе, – Господь наш Исус Христос. И сядет на престоле славы своея. И праведных одесную поставит, грешных же ошуюю. И праведным воздаст Небесное Царство, грешный же – вечныя муки.

Сего ради боюся, сего ради страшюся, и ужасаюся, и трепещу, да не вечным мукам предан буду. Прежде же пришествия тоя великия скорби ко мне, сам своею си истою¹¹² рукою написах сие, <д>околе еще служит моя десница. Прощения прошу и разрешения у всех отец моих и братии и у матерей инокинь и сестр всех, кого чим оскорбих или кому чим досадих, словом или делом или инако чим ни есть, в очи или за очи, у всех прощения прошу и благословения вашего. И сам всех прощаю, кто мне в чем досадил или изгрубил, словом или делом или помышлением, такожде в очи или за очи, во всем прошени да будут от Господа Бога и от Мене, недостойнаго, в нашем братстве живущии или вне нашего братства. И молю Господа Бога, дабы тем людем, котории мне в чем досадили, чтоб им никакого отместия¹¹³ сотворил ни в сем веце, ни в будущем за мене, окаяннаго, понеже аз достоин всякой досады, и аз всех болши досаждах и оскорблях, и чтоб им Господь Бог дал милость свою. А что кому во своем братстве, в братии или сестрах, за какое неисправление грубно глаголах или содеях жестоко, то им поразумети достоит, яко о общей ползе и о их исправлении се сотворих. Аще ли что и чрез меру прилучися, и в том прощения прошу, понеже никто же бес порока есть, и недоумение не точию над нами, но и над премудрыми хвалится. Аще бых аз о себе едином внимах, таковая дерзнух, вправду бы бых зазорен. Но понеже о общих церковных и братских пекийся и чтоб непосрамленым быти нам всем за таковая и пред Богом, и пред человеки, случися чрезмерием¹¹⁴ произнестися или от ярости или неразсмотрения, якоже обычно над человеки случатися, о сем милости прошу от Бога, и от всех отец моих и братии, и от самех тех оскорбленных, понеже и вси милости требуем от Бога и человек. Един же Бог совершен есть.

Детей же своих духовных, ихже аз, грешный, от крещения святаго восприях, мужеска пола и женска, в нашем братстве живущих или во окрестных скитех, или и в далних странах, где кои есть, всех во всем прощаю, буде кто мне в чем и непослушание сотворил или инако погрубил, вси прощени да будут Господем Богом и мною, грешным. И всем возвещаю по своему обещанию добре в правой вере и в добрых делех жити и у всех сам прощения прошу.

Сам же аз, грешный, у отца своего духовнаго инока Варлама[28] прощения прошу и разрешения во всех моих беззакониих, и елико к нему досадих словом или делом, или помыслом, или что по заочью выговорих и во всех прочих прегрешении моих, яже согреших словом и делом, и помышлением, во всем прощения прошу, и благословения в нынешнем веце и в будущем, и поминовения по смерти моей ко Господу Богу во святых молитвах.

Такожде и у отца своего иже от святаго крещения, настоятеля нашего о Господе Андрея Денисьевича[29] прощения прошу, елико его не послушах и оскорбих, словом или делом, и в очи, и за очи, и что глаголах и согрубих, – во всем прощения прошу, и благословения в сем веце и в будущем, и поминовения по смерти моей о души моей окаянней. Ей, молю тя, отче мой честный и учителю мой, помолися о мне ко Господу Богу во святых своих молитвах и прочих подвигни, Господа ради молю тя.

И всех молю честных моих господей отец наших и настоятелей, и церковников, и всех братию, такоже и постниц матерей и сестр, аще благоволит Господь Бог мой послати по мою унылую душю, помолитеся о мне, окаяннем, и помозите ми во страшное оно словоположение¹¹⁵. Потрудитеся Господа ради в молитвах ваших, и в поклонех, и во псалмех во всю четыредесять дней оных, паче же во уставленныя дни: 3, 9, 40[30] – к милостивому человеколюбцу Богу о помощи и избавлении души моей грешней. Ей, молю вас и припадаю и коленом вашим касаюся, потрудитеся грамотнии вси по канону во всю 40 дней, а неграмотнии по листовочки поклонов.[31] Аще ли же тяжко вам и трудно, то на вашей воли, точию не презрите сего моего последняго к вам прошения и моления. Помяните, мои возлюбленнии, худыя моя, окаяннаго, труды и ничему же достойныя, елико общаго ради братства сего подъях по малей и худей силе моей.

Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас.

Честнаго и Животворящаго Креста во общежителстве пребывающим и силою его сохраняемым[32] и крепкия помощницы и заступницы Матери Божией, госпожи нашей Пресвятыя Богородицы молитвами покрываемым, предстательством же великих светил и девствующих наставников и дерзновенных молитвеников Предотечи и Богослова ограждаемым, честным инокиням и всем девствующим и спостницам, распинающим себе миру и страстей его, желающим нетленных чертогов безсмертнаго Жениха, умертвившим своя уды¹¹⁶ плотския, вперившим умное свое око ко премирным, долняя же оставльшим, всем вкупе, от болших и до менших, от наставниц и до послушниц, от юнных и до престарелых, воспевающим и поющим и чтущим и послушающим, грешный и окаянный и недостойный уставщик Петр, молитвами вашими сохраняемый, всем вам многократне поклоняяся, падая до земли, челом бью.

И возвещаю вам, госпожам моим, свою великую обдержащую мя¹¹⁷ нужду: вижду себе вельми изнемогающа и болезньми одолеваема и скоро себе чаю смертнаго серпа, пожати мя хотяща от здешних и преселити к будущим. И егда збудется надо мною, окаянным, сие страшное таинство смертное и ужасное всем повелением Владыки моего и Бога, егда поймут тмострастную мою душу от сея жизни посланнии, молю убо вас, недостойный аз, и припадаю всем вам: помозите мне, бедному, Господа ради и Пречистыя Богородицы и простите мя, убогаго, в сем веце и в будущем, елико аз вам кому досадих словом и делом, елико кого от вас чим оскорбих и грубо и жестоко сотворих и глаголах, во всем прощения прошу и разрешения, и не воспомните моего к вам строптивства.

Но сие помыслите, мои возлюбленнии, яко общей ради ползы и спасения творих и глаголах, желая спасения и благослутия¹¹⁸ и непосрамления всего братства и пред Богом, и пред человеки. Аще ли же что от дерзости и неразсуждения и чрез меру прилучися, и в том прощения прошу и припадаю к вам сим моим малым рукописанием, даруйте ми милости ради Божия милость и простите мя, окаяннаго, во всем дерскаго и неразсудливаго. И помозите мне ныне в настоящей сей нужде, в разлучении унылыя моея души от страстнаго ми тела, помолитеся прилежно ко Господу Богу нашему Владыце Христу, да помилует мя, да послет ангелов, мирных хранителей и наставников, соблюдающих мя от врагов моих – лютых и немилостивых бесов, да проводят мя без пакости лютая истязания их, да наставят мя в места покойна.

Пролейте ваши теплыя слезы к Могущему помиловати мя во время напасти. Припадите ко Пресвятей Владыце нашей Богородице, теплой и скорой помощнице, да помилует мя, да избавит мя, да соблюдет мя: может бо она Щедраго на милост преклонити, яко мати сущи всемогущаго Бога. Ей, молю вас и припадаю вам, да помолитеся о моей треокаянней души, да даруете ми последнюю сию милост. Егда бо аз и в жизни сей пребывах, молитвами вашими покрываем, храним бывах от всяких бед и напастей. Ныне же паче потреба помощи и покрова и заступления, в далный сей путь ми идущу, в незнаемую страну ми входящу, идеже пойду и к вам уже не возвращуся, идеже не вем, что ми прилучится. Ныне помозите, ныне поспешите, знаемии мои и возлюбленнии.

Помяните, яко вся лета жития моего с вами изжих и дни юности моея и средовечия¹¹⁹ с вами скончах. Не восхотех разлучитися от содружия вашего и сопребывания, аще и скорбми и напастьми внешними и внутренний состреляем, изволих вся претерпевати до дне смерти моея и Дóндеже гроб мя приимет. И сия глаголю не возносяся (не буди, чим бо вознестися могу, понеже пуст бых всякаго блага), но помощи требуя в нынешнюю годину, глаголю сия: нужда бо мя велика постиже. Сего ради молю вас и припадаю вам: помолитеся о мне, окаяннем, и потрудитеся Господа ради в молитвах ваших и поклонех. И не яко долг истязую, не буди. Но моление простираю и общедателный долг всем воспоминаю, да и вам воздаст праведне и человеколюбне Судяй и воздавая стократне.

Помяните, егда вкупе совокупляхомся и беседовахом о горком сем времени, о трепетней сей године. И се ныне мя постиже, и се ныне ко мне прииде. Помозите ми Господа ради, помозите, помолитеся о мне, злочастнем и отчаянном¹²⁰, да милостива и щедра узрю благаго моего Бога же и Владыку, егоже прогневах, егоже раздражих злыми моими делы. И аще помилует мя благий Бог милости своея ради и за молитв Пречистыя Матере своея и ваших ради благоприятных молитв и избавит мя от врагов моих и даст ми хотя мало место покоя, и тогда возрадуюся и возвеселюся о Бозе Спасе моем, поминая вашю любовь и милость ко мне. Да даст же нам человеколюбивый наш Владыка и Господь и в будущем веце в блаженней оной жизни совокупитися во благих его селениих и слико<в>ствовати¹²¹ вкупе славящим Пресвятую Троицу во вся бесконечныя веки. Аминь.

За молитв Пречистыя Матере твоея, Господи Исусе Христе Сыне Божий, помилу<й>нас.

Возлюбленным моим сиротам сестрам единоутробной и единокровной Февронии Прокопьевне и единоотечной, аще и не единоутробной, Татияны Прокопьевне, брат ваш по плоти, аз, худый и непотребный и грешный и окаянный Петр, известно творю.

Се убо праведными судбами Господа Бога моего зело скорблю и изнемогаю и болезную, и сила моя плотская и крепость во мне до конца оскуде, и ничтоже ино ожидаю, точию в путь отец моих пойти и смертную чашу испити, горкую и болезненую. Вас же оставляю в помощь и сохранение Господу Богу Вседержителю и Пречистей и Преблагословенней Владычицы нашей Богородицы и Приснодевей Марии, Матери Божии, помощницы нашей и заступницы во всяких напастех. И стрыевом¹²² нашим по плоти с сестрою их возлюбленною, нашею же теткою: дяди моему и отцу Андрею Денисьевичю,[33] и Симеону Денисьевичю, и Соломонии Денисьевне;[34] к ним же всякое повиновение и благоразумие и послушание всегда имейте и во всем, Дóндеже даст вам Господь Бог жити на сем свете, и отнюдь никакоже отлучайтеся от них, но всем сердцем и душею и любовию прилежите к ним.

Чистоту же телесную и сердечную и умную всячески потщитеся¹²³ хранити, яко да будете непорочни безсмертному Жениху пречистому и нескверному на нетленныя и небесныя чертоги будущаго века: во всем себе соблюдающе и везде себе храняще, и от словес здострастных и содружия¹²⁴ небогоугоднаго и помышления, всеваемая от сопротивника душ наших, отнюдь не приемлите, но молитвою и постом и исповеданием огревайте¹²⁵ их, и в себе находящий каков помысл никакоже скрывайте, но объявляйте советы сердечныя и внутренния мысли. Любите же пост, хранитель чистоте и девьству освящение, и не бойтеся немощи плоти. Аще плоть неможет и скорбит от подвига, тогда душа здравствует. Лучши плоти болети, а не души. Доколе не изнеможет плоть, страстей избыти не мощно. И вы того ради не жалейте плоти своея и не щадите ея, но умерщвляйте ю трудами, и постом, и поклонами, и худоядением, и стоянием в молитвах, да не одолеет вас, да не поринет¹²⁶ в пропасти греховныя. Елико плоть болши изнеможет от трудов, от поста, от поклонов и от прочаго подвига, толико болши просветится и прославится в будущей жизни безконечней.

Держите же ся смирения истиннаго, умнаго и сердечнаго, всех хуждьши себе помышляюще, и никто вас не оскорбит¹²⁷. Егда сами себе начнете оскорбляти и хуже себе всех вменити, тогда вси вас почитати будут и от Бога не будете уничижени. А доколе таковаго смирения не начнете имети, всегда будете в печали и оскорблении от инех, Богу попущающу, да смирение стяжем. И вы того ради, предваривше, сами себе смиряйте во уме своем, и пред всеми смирение во всем стяжите, и в словесех никого оскорбляйте, ни досаждайте, ни уничижайте ни в чем никого: не ваше дело есть, кого и исправляти, и наказовати, вы точию сами ся смотрите и исправляйте, и от инех терпите всякую досаду в слове и деле, а сами отнюдь не досаждайте никому ничим. Бойтеся сего, да и вам досаждати не будут.

Язык же свой свяжите молчанием и юзами страха Божия, и смертнаго часа, и Страшнаго суда и наложите на нь брозды воздержания: обычен бо женский род многоглаголив и оплазив¹²⁸ быти, и многая языком дерзати, и грехи себе собирати. Но вы себе не забывайте, помните, яко за всякое слово праздное ответ Богу дати будет, колми паче за осуждение, и смехословие, и прекословие, и уничижение, и прочая злая, яже от языка раждаемая. Многажды же не за смирение и высокоумие и невоздержание языка попущаются и плотския брани на нас, да познаем себе и да смиримся.

Зависти же, томителницы и мучителницы, блюдитеся, от тщеславия прозябаемыя в нас, смирением сию побеждати научитеся. От мужескаго пола, паче же от чюждих, всячески удаляйтеся и зрения их, и собеседования, яко от пламени; и без великой нужды отнюдь с чюжими да не обрящетеся в беседе каковой. Аще и некая нужда будет, и то не наедине, но со иными, ту сущими, покрывая свое лице опасно, да не видено будет. А наедине отнюдь да не обрящетеся с ким, аще и разумни мнятся быти, аще ли и учители нецыи. Велико опасение о сем стяжите во вся дни жития вашего, да не корабль вашего целомудрия проутлится¹²⁹ и погружен будет в страстной жития сего пучине.

Блюдитеся, мои возлюбленнии, блюдитеся, и церковь телеси своего неосквернену храните, и ума, своего царя, в пленение злыми мысльми порабощена быти не оставляйте. И другинь¹³⁰ неполезных и плотское мудрование имущих удаляйтеся, и словес душевредных, и осязаний страстных с ними блюдитеся: многокознен бо есть враг наш и многоковарен, егда кого собою уловити не возможет, тогда своими сосуды прельщает, и всячески оскверняет, и в прогневание святаго Бога нас приводит, и хранителя нашего отгоняет от нас. Зело бо на иже чистоту опасно хранящих востает и завидит¹³¹ и тщится осквернити: многажды горести, и огорчения, и острожелчия¹³², и уныния, и печали наносит, паче же сия наводит, имиже может хранителя чистоте и целомудрия отгнати и нас в ров скверны греховныя вринути, еже есть гордыня, и тщеславие, и сластолюбие, и ризное украшение, к сему же и осуждение и злоречие инех; в нихже бо иных осуждаем, сами в тая же впадем. Того ради, о, лютый и острый мечь – язык наш свяжем юзами молчания; и смиреномудрия тишину возлюбите, да безбедне можете преплыти жития сего море.

Правила своего никогда оставляйте[35] без великия немощи и нужди. И нужди нашедши¹³³, прежде или после исправити¹³⁴ тщитеся, и во время здравия и свободы исправляйте недостаточная. И со страхом Божиим предстойте Испытающему сердца и утробы и теплыя слезы от сокрушенна сердца приносите Седящему на херувимех[36] и призирающему в бездну.

Книгам святым зело прилежание имейте, оттуду можете приплодити¹³⁵ всяку ползу, и просвещение души, и исправление житию, и оттуду научитеся о скорогибнущей сей жизни, и о будущей вечней и нетленней, и о светлости и радости и красоты блаженнаго оного века. Того ради зде плачите и рыдайте; того ради вся действуйте и творите; того ради скорбите зде волею; того ради девство и чистоту со смиреномудрием храните; того ради зде плоть свою умучайте и умерщвляйте; того ради поститеся и воздержитеся и худость ризную любите; того ради язык свой и со прочими чювствы, яко броздами¹³⁶ и уздою, страхом Господним свяжите; о той глаголите и мудрствуйте.

Здешняя бо настоящая жизнь, горкая и плачевная, преходит и минует. Будущая же, присноблаженная и всерадостная, надставает и надходит¹³⁷, красная и веселая, мирная и тихая и неотъемлемая. О, преблаженнаго оного века, пресветлаго и преблагаго! О, преокаяннаго сего мира, претемнаго и презлаго, мятежнаго и враждебнаго! И сей прелестник наш, вмале оболстив нас своими сластми и обязав нас своими сетьми, тщых¹³⁸ нас и бесплодных всякаго блага во он век препосылает, в неругаемых нам наругався¹³⁹, увы, плачю вечному и пламени геенскому предает. О, великия сея прелести прелестника сего нам, неразумным! И кто может исторгнутися ногтей его острых, како в сердца наша вонзи глубоко и привяза ум наш к люблению смрада своего, вещей тленных и страстных.

Но ты, милостиве Спасе, молитв ради всенепорочныя Матере своея, исторгни нас от мреж¹⁴⁰ его крепких, нас, глупых и малодушных, ленивых и нерадивых. И научи нас тебе единаго любити и волю твою творити. И всади страх твой в сердца наша. И сподоби нас благаго твоего царства, мирнаго и немятежнаго и нескончаемаго, и радости оной твоих присных угодников и рабов.

Сия, мои возлюбленнии и возжеленнии, возревнуем и возлюбим и по нашей немощи потщимся подвигнутися и потрудитися вмале в тленной сей плоти, не пожалеем ея любве ради Христовы, понудим ю воздержатися от всех сладких мира сего, от всех пристрастных похотей света сего. Зрите ли, мои болезненнии и сердечнии, како преходить житие наше, како скончавается век сей, како дние наши, яко соние¹⁴¹, мимо ходят, яко день к вечеру, како умроша отцы наши и деды и прадеды и вси прежде нас жившии на свете сем. Умрети же и нам будет помале и к тамошнему пойти веку, аще и не хощем. Како и мои скончашася дние и к смертным вратом приидох и к неведомому пути постигох.

И се ныне разлучаюся от вас, моих присных и любезных. О, горкаго сего и болезненнаго часа! О, болезненнаго сего моего от вас разлучения! Не век сей любя или долгожитие и благопребывание его, сия, скорбя, глаголю: не буди что бо в нем есть зде благо и мирно, надежно и крепко, но вся маловременна, и скоропреложна¹⁴², и непостоянна, и тщетна. Но двоими печалми и скорбми стесняем и болезную люте, якоже в велицем обуревании и близ потопления. Едина сия есть, да како возмогу прейти лютая воздушная мытарства (увы, тонкая¹⁴³ и жестокая сих истязания!) и како возмогу исторгнутися от ногтей их острых и крепких, и како узрю страшнаго Судию, благаго моего Бога же и Владыку, егоже прогневах; и како осуждения могу избежати и получити хотя мало место покоя. Вторая же: да како вас оставлю зде плавати в широцей сей житейстей пучине, в треволнениих сих, не окиянских, но адских, преглубоких сих и злолютных, многопрелестных и многообразных.

Увы мне, горе мне, люте мне! Како восплачю, како возрыдаю,[37] кого помощника призову! Кому вас оставлю, кому прикажю, кто вам поможет, кто вас накажет, кто утешит вас в скорбех и напастех, кто спасению вашему споспешит¹⁴⁴, кто хранитель девству и чистоте вашей будет?! Аще бо Владыка наш Христос Бог, отходя сего жития, свою Пресвятую Матерь в сохранение и попечение ученику своему, яко деву девьственику, предаде[38] аще и сам невидимо своею благодатию сохраняше; яко всемогий Бог и всесодержай требоваше же и человека храняща и пекущася и всяким человеческий немощей и нуждам служаща, что убо аз реку, унылый и бездерзновенный, и что могу вам сотворити? Кого вам хранителя оставлю, кого присмотрителя и вашим печалем сообщника? Точию самого того Христа Бога нашего и того рождыпую Госпожу нашу и Владычицу, хранителницу и помощницу во всяких напастех и скорбех. К той прибегайте всегда, у той помощи просите и заступление во всяких печалех: может бо помиловати вас и заступити и сохранити от всяких врагов, и внутрених, и внешних, яко Мати Божия сущи всемощная и всесодержащая.

В сохранение же вас и в присмотрение вручаю господам моим стрыевом Дионисьевичам с их сестрою, нашею же теткою[39] доколе им даст Господь Бог в жизни сей пребывания, яко ближним вашим ужиком¹⁴⁵, и добродеем, и премудрым, и разумным, и боголюбцем. Тех держитеся, тем повинуйтеся, тех послушайте во всем: сии бо могут с помощию Божиею о спасении вашем попещися и сохранители опаснии целомудрию вашему быти; ихже ни в чем преслушати потщитеся. Поможет же вам при нужди и печали и брат мой и друг и сродник Трифон Петрович[40] и его наказания и совета никакоже преслушайте: известен бо и надежен и боголюбив и яко сродник недалный. Во всем же упование имейте на Господа Бога и на Пречистую Богородицу, помощницу и заступницу, иже полезная вам устроит.

Хощет бо и ваше сердце по моем от зде отшествии тое оружие печали пройти, и копие скорби уязвити вашу душю, и желч горести вкусити будете, и чашю пелынную, ваша внутренняя огорчающую, испити имате, и во унынии мнозе дни своя проваждати вам будет, и Дóндеже гроб вас приимет. Многия же слезы и горкия пролиете, и аще добре свое житие управите в покаянии и слезах и по водворении вечерняго сего плача[41] узрите в будущем утешение и радость, егда даст нам благий наш Создатель и Владыка по мнозей своей милости и за молитв Пресвятыя Матере своея паки неразлучно совокупитися во веки бесконечныя во блаженней оной жизни.

Но прежде сего, о, коль великия и неутешныя пролиете слезы, мое разлучение не терпяще¹⁴⁶ и сиротство свое беззаступное помышляюще. Сего ради вас сим моим последним писанием наказую, сие мое малое начертание во утешение вам оставляю, да не горше плачете и не чрезмерне рыдаете, да не печалию зелною уязвите свое сердце: весте бо, и чрезмерная печаль <может> поглощати человеки и во изумление¹⁴⁷ привести, многажды же и смерти предати. Но вся подобает возлагати пучине судеб Божиих и глубине премудрости Божии, иже вся на ползу комуждо устрояющему. Се и о нас веруем быти. Вы же не скорбите и не тужите безмерне, мои прелюбезнии, и не опечаляйтеся излишне, мои пресладостнии, о моем от сея жизни разлучении. Се бо повелением Создателя моего и Бога и Владыки прехожду во ин век незнаемь, во ину страну далнюю, в нюже отшед, ктому¹⁴⁸ к вам не возвращуся. И сея жизни отхожду и ко иже от века усопшим прехожду. Ищу ныне помощи, ищу ныне пособия¹⁴⁹, в нужный¹⁵⁰ сей час и в горкое сие время.

Помозите ми ныне, сестры мои возлюбленнии, помолитеся о мне со слезами и иных с собою подвигните на молитву ко Господу Богу моему, да ангелы хранители мирны послет, сохраняющий мя безвредно и провождающия безпакостно¹⁵¹ горкия истязатели, воздушныя мытари, путестоятели, и преблагословенней Владычице нашей Богородице, да предстанет ми, и поможет, и избавит мя от сих лютых и немилостивых истязателей, хотящих убогую мою душю в бездну погибели низринути. Да не отринет мои худыя и студеныя¹⁵² молитвы, да воспомнит мое моление о сем времени горком: многажды бо к ней, Владычице, о сем часе горцем молихся, да не отринет, да избавит, да свободит мя от врагов моих бесов. Она бо, Госпожа моя, свет помощница, избавила мя при велицей нужди близсмертной от сих врагов нашествия, в нощи прелюте на мя нападших; ея же призыванием отраду и помощь получих. Ныне же паче требую помощи в велицей беде сей, да предстанет ми, да избавит мя, раба своего и служителя, яко всесилна и всемощна сущи.

В самый же той час исхода души моея окаянныя прилежнейше молбу прострите и иных умолите молитися помощи ми: самое то нужное время, требующее помощи. И в той день отшествия моего от вас, и во вторый, и в третий, паче в девятый же и четыредесятый, потрудитеся во псалмех и поклонех. И панахиды обычныя в подобающия дни и во всю 40 дней поминовение и молитву прилежно потщитеся совершити о убозей души моей, да милостивый Бог и всещедрый излиет свою милость, простит вся моя беззакония, яже к нему согреших ведением и неведением, в слове и деле и помышлении, и учинит душю мою на месте веселия и прохлаждения со избранными своими.

Помяните, мои прелюбезнии, и не забудите мою яже к вам любовь и дружбу, юже имех во временней жизни, егда с вами собеседовах, егда с вами глаголах, егда вам помогах во всяких напастех, егда вас сохранях с помощию Божиею и предлагах вам душеполезная и спасителная, да не посрамлени будем и пред Богом, и человеки, и в здешнем веце, и в хотящем быти. И се от вас, увы мне, разлучен бых повелением Бога моего и Владыки и в путь долгий ведомь есмь, и не вем, что срящет¹⁵³ мя, и не знаю, что будет ми, и како темных князей бесовских избуду и страшных их зраков убегну, и како могу узрети страшнаго и праведнаго Судию Христа моего Бога, и кий ответ восприиму, и где посажден буду.

Оле, сего времени страшнаго и трепетнаго и боязненнаго, дотоле, Дóндеже повеление страшнаго и великаго Царя, Владыки моего и Бога, учинит мя на месте, идеже он сам весть. Аще во благих селех учинен буду, тогда возрадуюся и возвеселюся о Бозе Спасе моем, и вся моя скорбная и печалная в забвении будут, и колебателная моя в твердость и тишину преложатся. И воспоминати вас, моих приискрених и любезных, буду, елико дерзновение могу стяжати. Но обаче множества ради лености моея, се мне ненадежно. Хотел убо бых сие творити, аще помилует мя Господь Бог мой за молитв Пречистыя Матере своея, и не посрамлен буду.

Аще ли же во осужденных месте, увы мне, посажден буду, и что реку тогда и что возглаголю, кия слезы пролию, како восплачю и како возрыдаю, к кому воскликну, кого на помощь призову? Покаяти ли ся восхощу, но несть тамо покаяния время. Плакати ли хощу, но тамо слезы неполезны. О, моея великия и неизбежныя нужди тогда! О, безнадежныя моея избавления напасти, постигшия мя! Но милосердием и щедротами Господа Бога моего и Владыки Исуса Христа уповаю и верую спасен быти, мене ради недостойнаго кровь свою излиявшаго. И молитвами Пресвятыя и Пренепорочныя и Преблагословенныя Владычицы моея Богородицы, избавителницы моея от всяких бед и напастей. И предстателством небесных воевод бесплотных Михаила и Гавриила и всех прочих. И Крестителя Господня и Предотечи, и верховных апостол Петра и Павла, и возлюбленнаго девьственника и Богослова, помощников и заступников и теплых молитвенников, и всех дванадесяти. И Николы чюднаго, и преподобных наших отец Зосимы и Саватия и Германа, и всех росийских чюдотворцов, и всех святых, и новых светлых добропобедных мучеников и страстотерпцев, и хранителя моего святаго ангела. Сих всех молитвами и молением уповаю спасен быти. И молитвами отец моих и братии и матерей и сестрь, терпящих Христа ради всяку скорбь.

Вы же должная о поминовении моем неленостно совершайте, и потрудитеся, и потщитеся ко Господу Богу и ко Пречистей Богородицы в молитвах ваших и прошениих о избавлении грешныя души моея от вечных мук и от адовых темниц. И день моего отшествия от сея жизни напишите, да не забвен будет, и доколе в живых пребываете, помяновение на всяко лето потщитеся сотворяти в молитвах по силе своей, поминающе любовь мою еже к вам и дружбу. И прилежне молитеся со слезами, да даст нам паки совокупитися в безсмертней жизни и бесконечней и в части праведных учиненым быти многомилостивый Господь Бог наш Исус Христос единородный Сын Божий за молитв Пресвятыя своея Матере и всех святых, и свеселитися вкупе во веки бесконечныя, идеже несть печали и скорби и воздыхания, ниже преложения¹⁵⁴ на зло, ниже боязни от врагов, но вся тихая и мирная и веселая и радостная, вся любовная и безмятежная и непременная.

Сего ради всем усердием вашим потщитеся подвигнутися о спасении вашем, доколе даст вам пребыти всемощная Божия десница в тленной плоти сей, страстней и смертней. И не пожалейте ея, но изнурите ю и утомите постом и поклонами и трудом, да не в похоти безсловесныя и беззаконныя вринет; аще и изнеможет, и недугует, и болезнует, не скорбите о сем. Всячески о сохранении своея чистоты подвигнитеся, соблюдающе себе опасно от всех, и не точию бесед неполезных и словес, но и помыслов страстных и зрении¹⁵⁵ блюдитеся, и не токмо к мужескому полу, но и к женскому дерзновения, и к другиням неполезным и неизвестным беседования и дружеб опасно блюдитеся: многокознен бо есть враг наш и многоковарен, и многоупестренныя сети его, не токмо сам собою злыми помышлении и воспоминании страстными, но и своими сосудами, злыми человеки и другими и другинями, тщится прокопати храм Божии нашего телеси,[42] и осквернити и окаляти¹⁵⁶ со душею и умом очищенную Церковь плоти нашея святым крещением, и сосуды себе и подручники¹⁵⁷ нас сотворити и чада геенне огненней.

Но вы, мои возлюбленнии, помните таковаго неумиримаго нашего врага, хотящего погубити нас, соблюдайте себе от него и от его сосудов, посылаемых к вам другинь неполезных. Рыкает бо и рыщет посреде нас и смотрит, како кто живет, и како соблюдает себе, и како подвизается о своей чистоте, и ищет, откуду растлити нас и погубити. Вы же не забывайтеся, но помните, како нас Бог возлюбит и очистит святым крещением и святых нас сотворит, и храм и церковь себе нас сотворит, якоже апостол глаголет: «Вы бо есте церкви Бога жива»,[43] якоже рече Бог: «Яко вселюся в них и похожу и буду им Бог, и тии будут мне людие».[44] И паки: «Буду им Бог, и тии будут мне в сыны и дщери»,[45] – глаголет Господь Вседержитель. И Дамаскин, удивляяся, о чистоте воспевает: «Святым Духом всяка душа живится и чистотою возвышается, светлеется троическим единьством священнотайно».[46]

О, коликая светлость и похвала чистыя души с телом, яко Церковь Божию нас творит, и престол Божий, и жилище Святаго Духа. Сего ради и диявол, враг наш и древний губитель, завидит толикия светлости в нас и просвящения благодатнаго и всячески тщится осквернити нас, и прокопати корабль нашея чистоты, и погрузити нас в житейских мира сего сластей и сквернах, и ненавидит нас, в чистоте живущих, и хощет растлити храм Божий телесе нашего, и Божий гнев на нас навести. Якоже апостол пишет: «Аще кто храм Божий растлит, растлит того Бог».[47] И велик Божий гнев и страшен на растлевающих своя телеса и оскверняющих себе сквернами плотскими. Сего ради первый мир водою потоплен бысть. Сего ради Содом и Гомор, пять градов, огнем погублени Быша и ныне горят непрестанно и в веки бес конца горети будут. Сего ради во исходе Израилеве от Египта и потом во Израили многия тысящи мечем и губителством погибоша[48] в нынешнем веце, а в будущем что таковым будет, и сказати язык человеческий не может. Сего ради и в наша настоящая времена мнози от православныя веры отступиша и отступают и, во отчаяние вдавшеся, погибают и возвратитися на покаяние не могут, аще и видят себе гибнущих, и плачют и рыдают, а обратитися не могут. ¹⁵⁸Воцарил бо ся в них грех уже, и всего человека обладал бяше, и к покаянию не даст взирати¹⁵⁸. О, лютаго сего на нас дияволя оружия! О, погибелнаго сего мрака! Како помрачи нас, како погибаем и не боимся! Како видяще мечь Божий губящь и от сея жизни таковыя, а не трепещем! А в будущем страшном и непостоянном и праведнем Суде что будет, кто может сказати.

Сего ради, любимейшия моя сестры, вас наказую блюсти себе и сохранити от всякия скверны. Сего ради молю вас, да представите себе чистых и непорочных небесному жениху Христу, возлюбившему вас, иже подаст вам нетленныя чертоги в Царствии Небеснем. Того ради храните себе, и блюдите, и подвизайтеся, и плоть свою умерщвляйте, и томите, и не жалейте ея. И не точию блюстися подобает телеснаго единаго греха, растлевающего тело, но и душу соблюдайте от всякия скверны, от гордости, от зависти, от гнева, от злопомнения¹⁵⁹, от ярости, от безстрашия¹⁶⁰, от тщеславия, от дерзости и от всякия злобы. Понеже вооружился на ны грех многообразна и люте, и дышет зелне, и оскорбляет нас и в словесех, и в делех, и в помышлениих. И кто может от него избыти, любяй плоть свою и угождая ей? –· Воистинну, никтоже.

Понеже возволновалося сие житейское широкое море, и темнии ветри зелне смущают, и волны его воздвизаются высоце, и шум его и молва нестерпима на душах наших, каменей же и корг[49] и мелей, покрываемых лицемерия братолюбием и обливаемых лукавством и лжею, яко водами, преумножилося, и вся наша во мраце и неверии ко друг другу, яко и приискрених и присных блюстися. Пристанища же и отишия¹⁶¹ вся разоришася, несть где прибегнути, несть где главы приклонити или отдохнути от истомления¹⁶²и бури. Разбойницы же мнози, и внутреннии, и внешнии, нападоша, и бесчиние и мятеж умножися зело, и несть где убегнути или скрытися от скорби, от смущающих нас и прелщающих избежати нигдеже. Смутиша бо ся всяческая, море же и суша, и трус¹⁶³ велий колеблет всяческая, и вся в страсе и трепете. Немощь же наша велика и малодушие много, терпети не можем, паче же не хощем, но в страстех и в сластех и в своеволии обыкохом¹⁶⁴, и того ради ниспадаем и отпадаем. А наказующих нас и исправляющих мало или несть, а где и обрящем, покоритися и послушати от своеволия не можем и не хощем. Ох, погибелнаго сего времени! Увы, последния сея злобы! Оле, предести вражия, еже на ны! О, нашего окаянства и бесчиния!

Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас.

Господину моему стрыеви¹⁶⁵ честнейшему и учителю церковному, избранному в человецех, многоумному и мужественному Симеону Дионисьевичю недостойный и грешный уставщик Петр стократне до лица земли челом бью.

И о сем тебе, ближному во ужицех¹⁶⁶ господину моему, возвещаю. Вижду убо себе частыми недуги и болезньми окружаема и изнемогающа зело, и сила естественная во мне до конца оскуде и на конец текуща, и ничтоже ино возвещающа ми, точию от жизни сея исхождение к будущему веку.

И первое убо прощения прошу во всех, ихже согреших к тебе ведением и неведением, словом или делом или помыслом, в очи или за очи, елико грубо что сотворих или изглаголах, во всем прощения прошу и отпущения.

Второе же, молю тебе, честнейшаго господина моего, аще Господь Бог мой и Владыка повелит быти разлучение окаянней души моей от сквернаго моего телеси, помози мне, окаянному и нечистому, во оно нужное и трепетное и многострахованное¹⁶⁷ время, помолися о мне ко Господу Богу и помяни мя во святых своих молитвах и инех подвигни братию и сестр и своих сродных, да помогут ми, окаянному, в велицей той нужди, в нестерпимой той беды. Ей, молю тя, вселюбезнейший мой господине и ближний мой сердоболе, помяни мя, окаяннаго, во всенощных ти предстояниих. Пролей своя теплыя слезы к премилостивому нашему Владыце и Богу, да помилует мя, страстнаго, да послет ангелы, мирны хранители и наставники моей окаянней души, да без пакости начала и власти воздушныя[50] проводят, да сохранен буду от немилостивых тех истязаний, да получю мало место покоя, да избавлен буду от мук вечных. Не помяни моего к тебе строптивства, но помози мне, унылому, в самое то исхождение души моея и в нужныя мне и потребныя дни, якоже церковный чин обдержство¹⁶⁸ имат, и во всю 40 дней и по вся лета, елико тебе благоволит Бог во плоти жити на земли.

Третие же моление мое предлагаю тебе, господину моему стрыеви, да сирот моих сестр не покинеши их безнадежных, да не оставити их безпомощных, да не отринеши их от своего промышления, да попечешися о всяких их нуждах, наипаче же о спасении их душевном и о чистоте их телесной. Снабдитель¹⁶⁹и хранитель им по Бозе буди. В скорбех их да поможеши им. В печалех их да утешиши их и в сей великой напасти их и туги¹⁷⁰ нестерпимой, еже о моем разлучении хотят пострадати, неисцелную их сердечную язву да исцелити своими сладостными и благонадежными глаголы. Да уставити их неутешную сию скорбь благоутешными ти словесы, имиже Утешитель обогати тя, да благодарне понесут несносную сию скорбь, да не опечаляются чрез меру, но вся божественому промыслу да возложат, устрояющему полезная всем. Веруем же и о нас сему быти. Да накажеши их и самех в той же путь уготовлятися и в покаянии жити. Аще ли где глупо что сотворят или грубо содеют, да с милостию накажеши их, да с милосердием исправити их. Увещай господей моих, своих брата и сестру,[51] да милостиви к ним будут и да не оставят их скитатися и сиротати, но да под покровом благосердия вашего храними да будут. Понеже вы благоприятнии снабдетелие и чюжимь многим и изливаете милость неоскудно, никогдаже вас познавшим или слышавшим древле¹⁷¹. Сии же мои сироты и сродницы вам, и сродницы ближнии, и вкупе совозрастохом, и доколе мне еще и живу сущу, велика ваша милость к ним бысть.

Ныне же паче молю вас благоутробным¹⁷² вам к ним быти и любовь показати. Аз же, окаянный, аще милость получю хотя малу за молитв ваших у Господа Бога моего и Владыки, поминати вас имам. Да даст же нам благий Бог наш и многомилостивый за молитв Пресвятыя Богородицы и всех святых во оном веце паки совокупитися неразлучно в блаженной оной жизни и вселитися вкупе в бесконечном царствии его со всеми святыми, ему же слава во веки. Аминь.

Аще прилучится Божиим изволениемь смерть мне, грешному уставщику, и что келейных нужных потреб имею книги и иконы и платье – все братское. Есть иное, данное от чюжих мне на поминок и за любовь Бога молити за них, аще и аз недостоин и ленив и непотребен. И молю вас, отцы мои и братие, аще аз кому что прикажу в память мою отдати, и вы, аще соблаговолите сие снизхождение последнее ко мне, убогому, показати, пожалуйте прикажите им взяти и мене, грешнаго, поминати. Аще ли ни, то буди на вашей воли. А денег у себе не имею и не хотех имети.

Книгу Исака Сирина[52] в четверть,[53] что сестра мне написала, то отцу моему кресному Андрею Денисиевичю. Книгу Лествицу со аввою[54] в четверть Данилу Викуличю.[55] Или Никулину Исака Сирина, а Денисиевичю Лествица со аввою.

Створы болшия тройныя, что писан Деисус добрым писмом и что на полях приписывано всех лиц,[56] и то Симеону Денисиевичю. Аще ли не будет его в жизни сей,[57] и то Андрею Денисиевичю и Соломонии Денисиевной. Трифону Петровичю крест, что писано на нем Распятие, со святынею[58] и Праздники 12-я створы,[59] что мне дал Илия Москвитин.

Книги малыя мои: Устав малой, по коему службу церковную исправляю, и певчия три, Ирмосы и Октай со Обиходом и Праздники, то сестры моей Февронии. И Цветник малой священноинока Дорофея и вторая, в нейже писаны Ниловы главы и из Зерцала и Зосимино о ярости и иное,[60] и Завет третия, то сестры же моей Февронии.

Псалтырь малая с Обиходом, что сестра писала и иныя писцы, и Святцы малыя московской переплет и третия о Страшном суде, в нейже и Василия Новаго житие, – тия три сестры моей Татияны. Аще ли Татияна умрет, и то сестры моей Февронии. И прикажу ей иным отдать служителницам сестрам или сродницам в братстве.

Створы тройныя, на нихже седмьдесят лиц без единаго, и Петра апостола с затворцами, то сестры моей Февронии. Икона Петра и Павла брату Петру Ивановичю швалю.[61] Исаку Евфимовичю[62] Апоколипсис книга в четверть и о антихристе что в ней писано.

Никифору Семеновичю[63] Шестоднев аз сам уже отдах. Иконнику Даниилу[64] Святцы печатныя полудестевыя[65] со Обиходом. Иконнику Афанасию[66] Зерцало малое, Диоптра[67] Соломонии Денисиевной книга Иоасафа царевича в четверть и иное что в ней писано.

Анастасии Даниловной[68] створы медныя золоченыя мои.

Луки Федоровичю[69] Минея общая.

Отцу Пафнутию.[70]

Отцу Феодосию[71] крест благословящей с мощми.

Книжица малая – служба и слова апостола Петра, то сестры моей Февронии в память мою, и Синодик мой малой ей же.

Триоди малыя и иныя книги вси братския, и воля в них настоятелская.

И сии братския же, но молю честных моих отец и братию, аще изволят тако сотворити в память мою, надеяся на милость их, написах тако быти. Обаче не по моей воли буди, но по отеческой. Понеже окаянный аз аще и потрудихся в братстве сем и аще и радех, и потщихся о общежителстве сем, и не вемь, угодно ли Богу и отцем и братиям моим. И сие не вне братства своего повелех быти. Аще ли и сице не устроится, в том и во всем буди воля Божия и отеческая. Понеже сие несть со мною в мир сей пришло, ниже паки пойдет со мною. Наг бо есмь приидох, наг и отхожду.

Икону Пресвятыя Богородицы Тихвинския, что Исаковна мне написала, отдайте ей со дщерми ея, и да поминают мя, грешнаго. Или куда оне восхощут, да отдают. Или паче над гробом моим положите, да приходящий молитися помянут мя.

Евангелие толковое в полдесть с приписными словами, то пусть на Лексы в церкви, то им надобно честь святым на праздники. Книжицы малыя мои в четверть, три или четыре, о крещении и общении и о Тайнах и прочем, кому отцы изволят. Хорошо Леонтью Федосиевичю[72] дать одна или две, буде ему надобно. Или кому изволят. Тетрати мои, кои есть о крещении и прочих Тайнах, отдать Аввакуму и псалтырщиком, кои по мне станут Псалтырь говорить; разделить, кому что годно и чтобы со усердием говорили.

Евангелие тетро в полдесть со крестом печатное на Лексы в церковь честь, то им надо бы по вся дни и по вся воскресения честь, и да поминают мене, грешнаго. А что у них в церкви на налое тетро Евангелие повседневное под бархатом, то Ивана Мошенникова.[73]

Конону пономарю[74] малой мой Обиходничек. Крест с затворцом Распятие старое, на затворцы Нерукотворенной Образ и ангел хранитель и Петр и Павел написаны, то Кирилу Максимовичю.[75]

На Лексы крест медной с затворцами, на затворцах архангели, то сестры моей Февронии.

Еще молю вас, святии отцы мои и братия и матери и сестры, помяните грешную душю мою Господа ради. Аще не во отягчение вам зелное, кабы Псалтырь болшую 40 дней и нощей 40 рядом говорити в братстве, и на Лексы у сестр такожде Псалтырь болшую говорити бы. И братиям бы и сестрам всем по листовки поклонов на день во всю 40 дней полагати. А кои грамотнии, хоть бы по канону на день говорили. Аще ли сие тяжко вам, и якоже изволите, точию помяните Господа ради и Пречистыя Богородицы. Покажите последнюю любовь и милость ко мне, окаянному.