Повесть зело полезна, выписана от древних летописцев, из римских кронников, коя царица, моляся Пресвятыя Богородицы, спасена бысть от смерти

Бысть в палестинских странах, в некоем граде велице царь, благочестив и славен зело, имея у себя матерь, поим себе жену, благочестиву и добронравну, бяше бо образом лепа, и вельми любляше ю, живяста оба вкупе, во страсе Божии по закону. Мати же царева завиствуя на царицу, невестку свою, яко любит ея царь и за добродетель ея почитаема бе от всех, и не любяше ея, и мысляше всегда во уме своем на ню пакость навести, и печашеся о том всегда.

По временех же некоих благочестивая та царица роди чад своих, два сына-близнеца. Царь же о сем радостен бысть, рождения ради чад своих, и востав, иде в церковь Божию с вельможи своими, и нача молебная совершати Господеви о благополучении своем и о здравии чад своих, и моляше Бога, и благодаряше его с радостию. Мати же царева обрете тогда подобно время злобе своей и научением вражиим нача смышляти, да наведет на царицу пагубу. Призва к себе от царевы палаты мужа некоего, доброродна телом, и рече ему с ласканием «Сотвори ныне повеленное мною, и аз ти честь воздам велию и сподоблю тя велика сана, токмо сохрани мною заповеданная крепце». Он же рече «Что есть, госпоже-царице, хотение твое?». Она же рече ему «Иди ныне в палату к царице, идеже почивает, и возлязи с нею на одре». Он же рече «Не могу сего не токмо сотворити, но ни помыслити на такое злое дело, аще царь увестъ, что будет? Всяко убиет мя». Она же рече «Не бойся, токмо послушай, аз тя избавлю от руки царевы, и не сотворит ти ничтоже зла, веси бо, яко мощно ми есть. Послушай, сотвори волю мою, не веси, чим тя прославлю и почту». Он же вельми отрицашеся, не хотя сотворити такого зла дела. Она же, злая ехидна, вельми нудяше мужа того и прещаще¹⁰⁹⁹ ему смертию, аще не сотворит тако, и многими муками прещаще ему. Он же отрицашеся и убоялся, немогий ея прещения преслушати, дав ей слово тако сотворити. Она же, востав скоро, и веде его в палату ко царицы, предстоящим же девам повеле отступити и заповеда им, да ничтоже глаголют о приходе ея, прещаще им смертию. И откры завесу, идеже царица опочиваше, по рождении младенцев спяше бо крепце, от истомления и от напоения не чуяше прихода их. Мати же царева повеле ему возлещи на одр без гащ¹¹⁰⁰, он же, послушав злыя тоя и лукавыя змии-матере царевы, по повелению ея возлеже на одр к царицы без гащ. Царицы же ничтоже о сем ведущу и не разуме злохитрства свекры своея крепкого ради сна.

Лукавая же ехидна и злокозненная змия в то время изыде от царицы из палаты и скоро иде в церковь не по обычаю, якоже достоит. И пришед в церковь, необычно возгласи сыну своему царю «Что тако радуешися и веселишися о рождении чад своих и молебная совершаеши, а не веси того, что твоя лукавая и льстивая прелюбодеица-царица ныне творит? Возлежит бо на одре с рабом твоим и прелюбодействует, якоже обычей прежде. И тыя младенцы рожденныя не твоего зачатия есть, но от оного мужа, любимица ея, иже с нею на одре веселится, и подобятся бо ему. А она льстит тебе по вся дни своими словесы и ласканьми. Ты же, убо простоумен, мнишы ю верну быти к тебе и любезну, мене же, матерь свою, презираеши и не емлеши веры рождшей тя. Аще хощещи правду ея и мой глагол истинно уведати, иди скоро в ложницу и виждь лукавыя твоея жены злое действо, како тебе ругается и державе твоей на лице льстит и ласкает, аки верна показуется, тиха, яко благонравна, а по злодеянию своему не токмо быти с тобою во царствии твоем, но ни жити с тобою достойна». Царь же, слышав сия словеса от матере своея, ужасен быв о возвещении. И не дождався конца молебного пения, скоро пойде из церкви со ближними своими к царицы своей в палату. И пришед внезапу, и виде у нея раба своего ближнего, лежаща на одре без гащ, наполнився ярости и удари его мечем в сердце, прободе. Раб же той вельми возреве и умре. Царицу свою повеле воврещи в темницу и с чады ея, ничтоже ей о том ведущу. И много время пребысть в темнице, блюдома и с чады своими твердыми стражи по повелению цареву и питаема нужною¹¹⁰¹ пищею. Царь же от палаты изыде, во мнозе печали и страсе быв, в недоумении, срама ради. И размышляя в себе «Что есть се, и како горькое сие изменение сотворися?». И много сетуя о том.

И по лете некоем призва к себе в палату бояр своих и рече им «Что подобает царице сотворити?». Нецыи же от них не мнеша быти такову царицу, но не смеяху глаголати, рекоша к царю «Сердце бо твое в руку Божию есть, якоже той изволит, тако и будет». И по прехождении времени повеле изыти царь той вне града, на некое пространное поле, и престол царский устроити тамо, и степени, и седолища властем. И повеле собратися властем и вельможам, и всему сигклиту, и купцем, и всем жителем града того, и сам изыде вооружен и седе на престоле своем. И повеле молчанию быти и возгласи, и рече властем и вельможам, и всем собравшимся ту «Судите мя с царицею моею, понеже велие зло сотвори, и рцыте ми, что подобает сотворити противу злу ея». Власти же и бояре, и вси предстоящии единогласно рекоша: «Божия воля да будет и твоя, о царю, якоже веси и хощещи. Мы како можем судити государей своих?». Повеле же царь ту вскрай народа уготовати огнь велий зело, и сотвориша скоро велий. Повеле же привести и царицу из темницы, и с чады.

Посланний же скоро шедше в темницу и обретоша царицу, ниц лежащу пред образом Господним и Богородицы и молящуся со слезами, истомленну зело от поста и печали; младенцы же близ ея бяху. Вземше же ю и ведоша ко царю, а чада ея несуще. Царица же, ведома, плакаше горько, глаголаше «Создателю мой Господи! Ты веси, яже¹¹⁰² суть, веси, яже ничтоже согреших, о нем же осуждена есмь. Помилуй мя, Создателю мой, щедрот ради твоих и сих ради младенцев незлобивых; веси, яко царстии суть сынове, а не прелюбодейчища. Не вем бо, откуду найде напасть сия на ны, и любимого ми государя души повреждение, лютыя ради клеветы сея». И паки глаголаше царица «О, всемилостивая Владычице, мати Бога и всех, нескверная Девице! Ты веси, Госпоже моя, яко не оскверних девства моего, ни брака царского обесчестих. Ныне же что приключися, не вем се, прииде конечное поругательное осуждение, за высокоумие ли или кое иное погрешение мое. А я же глаголю неповинна есмь, ты веси, Владычице всех. Помилуй мя в час сей и младенцев сих, сирот, ниоткуду имеющих помощи. Аще ты не помилуеши, не имам, кому по- молитися». И егда приведоша ю близ царя, она приемше младенцы своя на обою руку и поверже пред ногама царю. Младенцы же оны осязающе руками младенчески за нозе царя, отца своего, играюще, понеже второе лето бяше по рождении их. Паде же и царица на нозе царю, горько вопиюще, со слезами глаголаше «Помилуй мя, владыко мой, царю праведный, погибшую ныне душею и телом, а неведущу о сих, ничтоже сотворшу, яже есть глаголемое о мне, и како прииде на мя напасть сия смертная и поругательная. Вижду, яко предлежит ми ныне повеленный тобою огнь и в честную руку твою меч, мне же, бедной, укоризненная смерть. Ей, благий царю, свидетель ми небо и земли, паче же Создатель-Бог, ими ми веру, яко такового зла не сотворих, ни помыслих во уме своем, во вся дни живота своего благая тщахся пред тобою, и сотворих по силе моей повиновение, и совесть имех, якоже ты веси, якоже подобает же нам благочестивым. Помилуй мя, благий царю, господин мой, и не погуби мене ныне, смиренныя, погибаемыя напрасно, люте утомленную гладом и жаждею истаявшую, от печали сокрушенную, не имущую, где главы подклонити и у кого милости попросити, разве Создателя всех Бога, в того бо руку твое сердце. Владыко мой, пречестнейший мой господине, ей, во истинну живого на небесе Бога, сведущего всех тайная сердца, яко не сотворих любодейства, ниже помыслих на державу твою. К тому не имам, что глаголати, точию помилуй мя и даруй ми живот. Аще ли невозможно, поне младенцев сих незлобивых помилуй, не погуби их со мною. Верую бо, яко по времени известит ти Бог, яко твое есть царское законное семя в них и мое, бедницы, законное рождение, а не прелюбодейчища. Известит ти сведый вся, да не будет сокрушение сердцу твоему их ради. Остави их жити, неповинни бо суть, младенцы бо есть». Царь же слышав от нея глаголы тыя и виде горькие слезы ея и младенцев, пред ногама ползающих и охапающих руками нозе его, и помянув царицыну веру, яже к Богу, и к нему добродетель и к человеком, и добронравие, воздержание и молитву, и к нему благий совет, испусти слезы. Слышав же и некоих от бояр, глаголющих между собою тайно, яко младенцы тыя подобни суть царю, отцу своему, во истинну клевета и неповинная беда царицы се есть. Вельможи же и власти горько плачуще царицы ради, глаголати же не смеяху на лице¹¹⁰³, матере его ради. И помолчав много, царь великим гласом рече «Рцыте ми ныне, что сотворю страстницы сей, царицы моей, яко зле поругася царствию моему, видех бо очима моима зло сие, имех бо ю благочестиву и добродетельну, а обретеся, егоже не чаяху, како имети ю хощу пред очима моима, а сам видев таковое зло». Предстоящий же царский сигклит, и власти, и вельможи, и вси бояре мал час умолкоша, захлипающиися в слезах. И паки с молением рекоша ко царю, падше, поклонишася ниц пред ногама его «Мы, владыко, не смеем много глаголати, токмо нас послушай, благий царю. Отдаждь ей Богу судити, иже вину и правду ея ведает. Мы вины ея не можем ни помыслити, а что приключися, Всевидящее око исправит. Послушай нас, благий царю, отпусти ю и с чады, младенцы малыми, даруй им живот, якоже ты изволиши, не повели умертвити царицы и чад, отпусти их, якоже ты волиши, понеже един Бог весть всех человек тайная сердца, ожидает обращения от всех. Аще бо и согрешила царица, то да покается, аще ли ни, то прославит ю Содетель¹¹⁰⁴ всея твари всещедрый Господь Бог и Пресвятая Богородица и призрит на младенцев сих, и еже хощет, сотворит с ними смерть или живот. Токмо молим тя, не ослези нас, всего царства своего жителей, горьким сим осуждением, а негли¹¹⁰⁵ и ты порадуешся в приидущее время, и присетит ти Господь Бог и известит, яже суть о них». Царь же в размысле быв, и плачася, и виде царицу свою плачущуся, и от печали и от истомления скончавающуся пред ногама его, прежде осуждения смертного, и младенцев ползающих, ово к нему радостне, ово¹¹⁰⁶ к матери, подвизающе востати, немотующе¹¹⁰⁷ языком младенческим, зря на них, умилися и повеле царицы дати мало брашна¹¹⁰⁸ и проводите ю и со младенцы ея в пусто место, идеже никто от живущих человек приходит, и тамо оставити повеле их, глаголя «Еже восхощет Бог о них, то и сотворит». И тако печален отъиде в палаты своя. Мати же его радующися и веселяшеся, яко улучи желание свое и исполни волю свою.

И тако проводиша мужие царицу в пустыню и со младенцы ея и обретоша место, имуще древеса, плодовита многа, оставша их тамо. Она же препочинув многи дни на месте том, питающися от плодов земных, моляше Господа Бога, и Пресвятую Богородицу, и всех святых, плачущися и рыдающи горько о разлучении царства и о поругании своем; благодаряше Бога и радовашеся, яко оставлена жити с чады своими. И по неколице времени пойде с места того с чады своими, и иде немало дней путем своим, и обретоша при потоце место сенно¹¹⁰⁹ и красно, и плодовито. И нача ту жити, и пребывающу ей и питающуся с чады своими.

И некогда возляже опочинути, прииде некий зверь, зовомая львица, и восхити у нея единого младенца, и бежа. Царица же, возбнув¹¹¹⁰, зря несома сына своего львицею, от страха оцепене. И внезапу нападоша на львицу ту птицы велицы, хотяху у нея отъяти младенца, и тако много брашася с нею, прогнаша ю во остров некий, и тамо уйде в пещеру. И пребываша ту, и не изъяде младенца оного, но питаше его, якоже обычай ей бе. Царица же она, взя младенца другого на руку свою и вельми востенав горько со слезами, в жалости сердца глаголя «Боже, Создателю мой, паки оставил мя еси, люте мучиму быти отлучением чада моего и горькою смертию его уязвихся?». И поиде во след зверя того, правя путь его многое время. И обрете во острове из пещеры исходяща львицу и с чадом ея, и питающу младенца, и играющу с ним, и тешащу его. И порадовася царица, яко жив есть сын ея, и благодарив о том и моляше Бога, и пребысть во острове том немало время, прямо зря на чадо свое и на львицу. И по многом времени отъиде царица от места того и с чадом своим, а унесенное львицею возложи Богови, во уме своем моляшеся о снабдении сына своего.

И тако много время скитаяся по пустыни, взыде на гору высоку, и узре град велий, и возрадовася вельми, славя и благодарив Бога зело. И поиде со тщанием на страну ту, идеже град, и прииде близ его. И обрете человека, идуша по пути, и вопроси его о жительстве града того. Он же поведа им, яко житель есть града того, и во граде живут благочестивии христиане, а град той державы оного царя, мужа ея, уразуме бо она от глагол человека того, но далече есть от царственного града. И поведа себе она заблудившуюся с чадом своим и в пустыни скитающуся боле двою лет. И моляше человека того оного со слезами, дабы повелел ей в дому его поне мало время пребыти. Муж же той стар бе, и благочестив, и искусен в вещех. Виде жену доброродну и в речех разумну, искусну в беседе, и одеяние ея, аще ветхо и раздранно, но честно бяше, и уразуме ея быти непросту жену и чада ея, младенца, непроста же разуме быти. Он же прият ю с радостию и покояше ю и чадо ея, и велию честь воздавая им. Она же пребываше в дому его пятъ на десять¹¹¹¹ лет. И изучи сына своего Божественному Писанию, и навыкновению, и искусству, бяше бо и сама хитра божественным книгам и всякому доброму навыкновению. Отрок же, сын ея, бяше добророден телом, и прекрасен зело, и разумен, и дарова ему Бог и силу велию. Мати же о нем радовашеся и благодаряше Бога, храня тайну в сердцы своем. Благочестивый же муж той, у негоже пребываше царица, видя ю постящуся и молящуся часто, и о всяком блазе¹¹¹² прилежащу, и сына своего тому же научающу, и никогда же слыша от нея пустошныя глаголы, почиташе и храняше ю, яко матерь, а отрока любляше, яко сына. И сперва бо той муж бяше воин храбр зело и силен, и искусен в ратех. Имяше же в дому своем щит, и кольчугу, и шелом, и палицу, и копие, и вся орудия воинская. Сын тоя царицы ходяше во храмину ту часто и те доспехи на ся возлагаше многаши, и ношаше храбрующи. Раби же господина видяша его, тако творяща, смеющеся. И по времени неций от них сказаша вся господину своему. Он же, слышав, возбрани им пакостити ему. И некогда и сам смотря отай¹¹¹³ храбрования его, и уразуме, яко воин хощет быти велий и паче его, и сильнее, и благодарив Бога о том, яко наследник хощет быти храбрости его, и храбрее и сильнее, не позавиде, но и паче чтяше и радовашеся.

По времени же некоем, идеже царствуя царицы оныя муж, а отрока оного отец, и прииде на град той и на царство его царь некий, славен и силен, имея рать с собою велику зело и многи храбры воины и сильники¹¹¹⁴. И стояше под градом тем многое время, прося из града храбра мужа, дабы выехал и дрался с ними. Аще ли ни, то бы царство предали ему, чая не обрестися во граде у них воин сильных противо его храбрых сильников. И прещаще¹¹¹⁵ им по вся дни люто. Живущии же во граде царь и вси людие вельми ужасошася о том и убояшася прещения царя того противного, не чаяще у себе сильных воин против супостат. Сын же оныя царицы, слыша таковая и ведая, яко отец его царствует во граде том, нача молити матерь свою, дабы его отпустила с молитвою и благословила ехати ко граду тому на свобождение и на отмщение супостат онех. Мати же его моляше и возбраняше ему от такового начинания и глаголаше, дабы отложил мысль ту, еже разлучитися от нея. «Како, – рече, – хощеши, возлюбленное мое чадо, на таковое великое дело дерзнути, егоже ради мнози сильницы отбегают, страха ради ратного. Понеже тамо и неповинных восхищает смерть, от отцей и матерей отлучает, и рыдание и плач велий наводит. А мене ты, чадо мое драгое, како хощеши оставити без утешения? Не веси ли¹¹¹⁶, что пострадах от чего, и во что приидох, и разлучихся царства и отца твоего пречестного и любимого ми, и брата твоего, сына моего, в сокрушении и болезни воспитанного, такожде от мене зле отъята, яко и ты мало распамятствуеши о нем. Увы, мне, увы, мне! Ныне хощеши мене при старости, сиру и убогу, оставити без утешения». Отрок же он, слыша от матери таковая, с плачем паде на нозе ея, моляся, глаголя «Аще Бог молитв ради твоих святых спасет, веруй, паки возвращуся. Мати моя, имам тя утешити. Не в руку ли Божию зде есмь аз? Не может ли тебе ради и тамо мя спасти? Токмо благослави мя и молитвуй о мне». Муж же той, у негоже пребываста, видя отрока, у матери молящася о разлучении, нача ю молити и углаголавати утешительными словесы со слезами, а не ведаше тайны их, глаголя «Госпоже благородная и благочестивая, уразумех бо аз, яко непроста рода есть ты, но благородна и благочестива, и непроста мужа жена, и что приключися тебе и чаду твоему, Бог весть. Мню, яко не истинну ми рекла еси, но ничтоже ми о сем¹¹¹⁷. Токмо молю тя, послушай моления сына твоего, отпусти его с миром и молитвою. Веруй, спасый тя в пустыни толика лета от зверей и от гаду, и от птиц, и от всякия напасти свободивый, и воспита младенца твоего, и приведый вас на место сие, не может ли спасти и тамо, в рати суща, и паки возвратити его к тебе и утешити тя, а негли им свободит царство наше, и проженет¹¹¹⁸ супостат, и прославит имя Свое Святое на нем; паче же и тебе прославит и утешит». Она же, слышавши таковая, отпусти его с миром и молитвою и слезами, сама же остася, прилежа посту, паче же и молитве. Отрок же он паде на нозе господину своему о упокоении матере своея. Муж же той обещася пред Богом все исполнити прошение его. И даде ему храбрая ополчения своя и воинский конь. И тако, молитвовав обще с материю его, отпустиста со слезами. И тако поехав ко граду тому.

В то же время корабленицы идяху по морю и присташа ко брегу, ко острову оному, идеже львица пребывает, иже унесе сына царева. Исшедше из корабля на остров той и хождаху по нему плодов ради. И видяху след звереск и человеческ, и идоша путем тем. И узреша пещеру и приникше тамо, видяща львицу лежащу и вскрай ея млада юношу и доброродна, лежаща. И удивишася вельми, ужасошася, бежаша в корабль и прочим виденная поведаху. Сущии же в корабли, слышавше таковая, удивишася, хотяще истее уведати, совещавшеся, вземше оружие, поидоша на остров той видети бывшее. И пришедше близ вертепа того и приникша, видяща львицу лежащу и вскрай ея юношу доброродна, лежаща нага. Львица же зряша на них тихим взором и обращаху юношу зрети на них, яко указуя. Корабленицы же удивишася, мысляху «Что се хощет быти? И како без испытания хощем быти от дивныя сея вещи?». И взем брашно добро, и метнувше ко львице. Воставши же и юноша; львица, вземше брашно, ядоша, взирающе на кораблеников. Они же метнуша ризу добру. Львица же, вземши, одея отрока. Они же метнуша и опоясание. Отрок же препоясася и близ львицы седе. Львица же воставши и поиде из пещеры, только скабляющися и веселящися, зря на кораблеников образом же, яко любезнуя. Они же ужасошася, отступиша от пещеры. Изыде же юноша в след и поклоняшеся им. Они же приглашающе его к себе, махающе руками, показующе брашно в сосудех. Он же приступи к ним близ. Они же поемше юношу того и ведоша на корабль свой. Он же не противляшеся им, идяше. Львица же в след их идущи. Корабленицы же цку восходную¹¹¹⁹ вземше в корабль, дабы оставити львицу на брезе. Она же бредущи, вскочи на корабль скоро. Корабленицы же ужасошася, бежаша во един вскрай корабля. А львица же, пришедши ко отроку своему и виде пред ним брашно добро, и нача ясти со отроком тем. И насытився, преклоняше главу свою, ласкаяся тихим взором и краблеником тем придружашеся, аки молвити хотяше. Отрок же той кланяшеся им. Львица же ляже ту на корабли. Отрок же иде к кораблеником тем и взем единого за руку, не умея глаголати, но немотуя, веде его ко львице. Той же с боязнию иде по нем. Отрок же повеле гладити львицу. Она же ласкающися, придружашеся к ним. Корабленицы же удивишася зело, и тако един по единому придружашеся ко львице и ко отроку и Быша без боязни. И поидоша в путь свой, брегуще отрока и львицу, и тешаще их. Отрок же мало-помалу навыкая языку их и науком и искусству, и сам глаголати начиная.

И Божиим изволением приидоша ко граду тому, идеже юноши того отец царствует, и присташа ко брегу, и идоша во град ко царю с дары своими. Царь же прият от них дары и почте их. Печален бо бяше нашедшыя ради рати на царство его. Корабленицы же поведаша цареви, како на пути обретоша львицу во острове и с нею юношу, доброродна и прекрасна зело, и разумична, и имеют их на корабли своем. Слышав же царь, удивися и повеле львицу и юношу привести пред ся. Корабленицы же, шедше, приведоша их ко царю. Видев же царь львицы тоя кротость и взирание ласкательное и юноши того доброродство и красоту и искусство, яко многих человек превзыде возрастом и добротою, удивишася и почте кораблеников. И повеле львицу в некоем месте хранити и питати доброю пищею. Юноши же тому вда одеяние честно и устрои его пребывати близ себе. Повеле же и ко львице приходити часто, да не унывает. Юноша же той веселяшеся, навыкая языку и искусству. По времени же нецыи видеша юноши того храбрство, яко воинская тяжкая орудия пыташе, и крепкия доспехи на ся возлагаше, и храбро хождаше, обретеся паче всех во граде храбрых и сильных, и глаголаше «Исшел бы на брань противо ратных». И поведаша цареви. Царь же, слышав таковая, возрадовася, призва его к себе и рече ему «О, юноше, аще даде ти Бог храбрость и силу на ополчение к ратным, послушай мене, яко отца, и буди ми сын, бездетну сущу царю. Изыде из града на отмщение ратным и способствуй нам. Аще подаст ти Бог помощъ и возвратися, победив, здрав, аз ти велию честь учиню. Аще будеши разумен и искусен в царских вещех, устрою тя в чину сана». Юноша же поклонися царю, глаголя «Бог да поможет ми молитв ради твоих. Отпусти мя противо супостатов и даждь ми орудия воинская вся». Царь же возрадовася и повеле ему устроити, якоже хощет, и конь, яков ему годен. И помолився Богу и поклонився царю, изыде противо супостат. И львица она, услыша отрока того пошествие из града, растерза замки и двери и изыде из храмины, идеже хранима бе.

И егда приближися отрок к супостатом и нача сещи их без милости. А львица же такоже с ним вкупе ратных угрызая и растерзая их ногты своими страшно. Со другие же страны тех ратных полков Божиим изволением он царицын сын, иже с материю во граде воспитанный, в то время приехав и нача сещи и побивати противных без удержания, а не ведая того, яко брат его сечет от града. И тако смятошася полцы, и сильнии их ни во что же Быша. А прочии устрашишася, видяща львицу храбрующу, а воини побивающе без удержания, и бежати от них не могоша. Они же, два храбрыя воини-юноши, не ведуще друг про друга, съехашася и уведаша, яко за едино храбруют, поклонишася друг другу, глаголюще «Бог да поможет ти, брате, за молитв святых своих». И тако победиша вся воины противныя и храбрыя оны, ни во что же сотвориша. И видеша рать побиену, и поехаша во град ко царю заедино. И ко граду едучи, друг друга братом назваша и во единодушие согласошася. А львица же в след их идяше тихо и кротко, радующися. Юноша же той, иже царицын сын, вопроси другого о львице. Он же глаголаше «Яко мати ми есть». Царицын же удивишася и внимаше умом своим: «Не брат ли ми есть сей, унесенный львицею?». Внимая и храня мысль в сердце своем.

Егда слыша царь и вси людие градстии пришествие их и уведаша о победе на супостаты, царь же повеле вельможам своим срести их вне града и почтити их паче прочих. Сам же срете во граде. Юноши же, слезши с коней, поклонишася цареви. Царь же со слезами облобыза их и возблагодарив их, радовашася, и иде во церковь. Юноши же, держаша един под десницу, другий под шуицу, и идоша во церковь Божию, и сотвориша молебное пение Господу Богу, и Пречистей Богородице, и всем святым, и воздаша благодарственная. Сотвори же царь милостыню нищим и посещение темничным. И вси людие царства того возвеселишася и воздаша хвалу Богу. А львица же она в то время пребываша в припрате¹¹²⁰ церковнем. Царь же повеле ю в первую храмину и питати ю доброю пищею и покоем. Она же радующися, идяше, ласкающися к ним.

Сотвори же царь юношам тем, и бояром, и властем, и вельможам радостныя тоя победы ради пир велик и торжество. Юноша же, иже зверинеск сын именовашеся, почиташе брата своего, царицына сына, яко старейшего, бяше искушен Божественному Писанию и речевит зело, и всякому навыкновению хитр, и той на ответе и на вопросе пребываше. Пребывающим же им во единой храмины на упокоении, радующеся друг другу. И тако помноги дни торжество бяше и веселие в палате цареве с бояры и вельможи. И многими дарми царь дарив юнош тех и почтив юнош тех первыми местами в седании и хождении, и любляше их вельми, яко чад своих, и моляше Бога, дабы и оне любили его, яко отца своего, бяху бо подоболична юноши тыя, яко братия. Людие же, зряху на царя и на отроков тех, удивляющися, яко подобятся царю виды своими, и разгорахуся у народов сердца к люблению отроков тех.

По времени же некоем в торжестве на пировании разблажися сердце царево и вопроси отрок тех, коего граду бяху и коего отечества. Юноша же той, иже от царицы оныя испросився ратоватися с супостаты, востав, рече «Аз, благий царю, не вем, каков бе отец мой, но слышав у госпожи святыя моея матере, яко бе она царица некоего царя благочестива и славна, живяше со отцем моим, мужем своим, в законе Божии, в совершенной любви и союзе, и храняста оба союз, якоже подобает мужем и женам благочестивым без порока. И бяше бо мати моя милостива и благочестива зело и любима бяше отцем моим, царем благочестивым, о нем, и почитаема подначальствующими властьми, князи, и бояры, и вельможи, и всеми народы добродетельного ради ея нрава. Имяше же царь той, отец мой, у себе мать горду, и неблагородну, завистливу и ненавистну, и тая убо бяше от вельмож и от народа презираема за злонравие ея, бяше бо властолюбица. И завиствуя бо на матерь мою, яко почитаема паче ея от народа бысть, имя ея обношашеся во всех устех паче ея, матере царевы. И искаше времени, да сотворит пакость матери моей, и воссмердит ея сыну своему, а моему отцу, царю, и народу. И во многое время невозможе обрести вины, всяко злохитрствуеши. Егда же Божиим изволением отец и мати моя зачаста нас законно, и по времени роди мати наю, мене и другого сыны, царю, и отец наш ради рождения нашего радостен бысть, иде в церковь Божию молебная совершати. В той час мати наша по рождению наю в палате почиваше, от истомления и от напоения спяше крепко. Мати же царева, окаянная баба наю, навождением вражиим от зависти умысли, и призва от царевы палаты мужа, доброродна телом, а проста нравом, часто предстояща цареви. И глагола ему ласковыми словесы, злокознствуя, ово дары обещевая ему, ово сановство велико, принуди его возлещи к матери моей на одр без гащ. А сама в той час скоро шедша к сыну своему, царю, отцу нашему, в церковь и рече ему «Что ты радостная, царю, твориши торжество рождения ради чад своих, а не веси того, что льстивая жена твоя ныне творит, в палате с предстоящим тебе мужем оным прелюбодействует. И та рожденная чада не от твоего семени есть, но оного мужа прелюбодейца, иже на одре возлежит с нею. Аще ли не имеши веры, иди и виждь». Отец же мой, царь, слышав таковая, оставив молебная пения, и скоро иде в палату к матери моей. И виде у нея на одре лежаща служащего ему, взем меч, пронзе его. Муж же той вскрича и умре. Мати же моя о сих ничтоже веде, возбнув от крича того и ужасеся, не могий, что молвити. Отец же наш, царь, повеле ю и с нами, с чады своими, в темницу всадити. Опечалися вельми, не мня ю такову быти, якову обрете. Ведый же добродетельное нрава ея, ведая бо и жестоту матери своея, вскоре не умертви матери нашей и наю, но повеле ю в темницы хранити и питати. И по мнозем времени хотя ю сожещи и с нами, с чады своими, и советом царского сигклита и приятель ближних и молением властиным не умори наю, ни сожже. Но повеле отвести в пусто место матерь мою и наю, и сотвориша тако. Мати же наю уведев о беде своей завистную клевету в темнице седя, от стражей и от прочих, и возложи надежду на Господа Бога и на Пречистую Богородицу, моляся и благодарне терпящи. Пребываше в пустыни плачущи и питающи нас от плодов земных и от сосец своих. И доиде до некоего потока и места доброплодна, и пребывая ту немало время, и некогда возляже опочинути. И в то время приде нань зверь лют львица, и восхити у нея младенца, брата моего, и унесе. Мати же моя по следу тому зверску идяше, плакашеся вельми, и постиже во острове некоем львицу в примории. И видя сына своего у нея, брегома и питаема, и зря на него, плакашеся, приближитися не смея. И отъиде, скитающися по пустыни, возложи печаль свою на Бога. И многи дни гладом томима и жаждею, и зноем опаляема, и студению оскорбляема, ведый с собою и нося мене единого, и доспехом некоего града. Из него же аз ныне приидох, слышах рать сию, нашедшую на град сей. Мати же моя, егда прииде со мною ко граду тому, обита у некоего мужа благочестива и нищелюбива, и престарела, и богата зело, и до сего времени, иже и мене сподоби бранными орудии». Царь же, слышав таковая от юноши, разуме, яко быти ему сынове его, смятеся утробою, облияся слезами. И, помолчав, вопроси другого юношу, рече «А ты, храбрый юноше, откуду сей, и какого града и отечества?». Он же, востав, рече «Аз, царю, не могу довольно глаголати, понеже ненавыкновен есмь языка совершенно глаголати вашего. И не вем града есмь или отечества, но мало распамятствую, яко по пустыни ходих с женою некоею и отрочищем другим, и мню, яко мати ми бысть и братъ, но мало памятствую. Паче же ныне от словес его, сего юноши, вразумляюся. Унесе бо мя львица у матере моея и внесе в пещеру свою. Аз же от страха изумихся, и егда, отдохнув мало, востах, хотех бежати от нея, она же охапив мя, гладяше, ласкаяся, взирающи ко мне любезно, отъемлющи лизаше и не брежаше мя. Аз же, видев, яко не вредит мя, но паче утешает и питает мя, и многаши по острову оному хождах. Она же во след мене хождаше, и никому не дадяше мя вредити. В нощи же в пещеру ону идоша и почихом ту. Львица же она питаше мя от сосцу своею, приноша же и плоды земныя, могущыя мя укрепляти. И тако жих с нею в пещере до дне того, егда корабленицы они придоша и поемше нас, и представиша мя пред тобою, пречестнейший царю, а иного о себе ничтоже вем». Царь же, слыша от юноши таковая, смущашеся сердцем. Князи и людие, слышаху таковая, распыхахуся сердцы в любовъ к ним, зряху бо их подоболична отцу своему, царю, и глаголаху молком друг другу «Что се хощет быти?». И паки царь вопроси первого юношу, рече «Да где ныне обитает мати твоя?». Он же рече «Царю, рекох ти, яко во оном граде у оного благочестивого и христолюбивого мужа. И вем, яко ныне ожидает мя по вся часы слезно, понеже обещахся к ней скоро возвратитися. Аще о царе своем, отце нашем, и о царствии, и о сродницех, и отечестве всегда болезнует, слезящи, и о детище своем плакаше, но о мне веселящеся по вся дни, и от тоя скорби и печали утешение приимаше мене ради и оного благочестивого мужа и утешительных словес. Аз же согреших ныне, умедлих во упокоении своем при державе твоей и наведох на ню такову скорбь, яко по вся дни и часы, слезящи, умирати ей, не токмо первых ради бед, но моего ради отшествия. И не вем, жива ли есть ныне или ни от таковыя надсады». Сам же, глаголя, плачася о матери своей.

Царь же, слышав от обою юношу таковая, востав, возопи гласом великим «О, возлюбленнии мои князи, и бояри, и вельможи, и весь царский сигклит, и вси православные христиане! Днесь радость моя исполнися!». И рече юношам «Вы есте благороднии юноши, во истинну есте моя чада возлюбленная, законная, и от семени моего рожденная, и от матери вашей благочестивой и добродетельной, царицы моей, возлюбленной и избранной. А отлучены со благочестивою материю вашею ненависти ради вражия, завистию бесовскою». И пад на выя их, коемуждо¹¹²¹ плакася довольно¹¹²². Плакаху же ся князи, и бояре, и вельможи, и народи радостным плачем, и возглашаху победная Богови. Промче же ся слово от того часа по весь град, и слышашеся по торжищам и улицам великая гласования радостная. Глагола же царь «Аз ради вас, чада моя, и матери ради вашея и до сего часа скорбях сердцем, печаловах же, во царствии живя и многая благая пред собою зря, богатство бесчисленное, и славы велики, и всех предстоящих с трепетом покланяющихся, никогда же совершенно возвеселихся, но утроба моя вельми болезнова матери ради вашея и вас. И до сего дни и часа иныя себе царицы-супружницы не поях, то ради надеяхся на всещедрого Бога, милость и упование на него возлагах. Имите ми веру, Бог свидетель, не оскверних себе по вся дни своя блудом. И ныне, чада моя возлюбленная, вас ради возвеселихся душею и сердцем». Они же, храбрии юноши, слышавше таковая, падше, поклонишася царю, отцу своему, со слезами и радостию великою, облобызающе нозе его, и славяху Бога, благодарствующе, яко сподоби их видети отца своего во царствии и славе велицей. И в том часе бысть у царя того во всем царствии том радость велика и торжество о обретении чад своих, паче же храбрых и мудрых, и о одолении супостат. И тогда убо целова царь чада своя во уста и в главы. И поиде с ними в церковь Божию, последствующе им князи, и бояре, и весь сигклит и народи. И сотвориша молитвенное благодарственное пение. И учинишася во граде том звоны велицы и ликования страшна и велика зело. И повеле царь вскоре написати грамоты, и приписа своею рукою ко царице своей умильно, и посла сына своего, иже ею воспитанный, и даде ему и бояр своих, и князей, и сигклит со многою силою и богатством. И тако вскоре поидоша со тщанием.

Слышано же бысть матере царевы сия, яко обличися злоба ея, и паче ея прославися невестка ея, царица, и против ею бысть, по мысли ея, и срама ради и зависти невозможе стерпети, испив зелия люта и умре. Царь же, проводив, погребе ея по чину, якоже подобает.

Царевич же, храбрый юноша, и с полком своим, дойде до града, идеже мати его пребывает. Вда ей грамоты царевы, отца своего, и положи пред нею дары велики. Она же паде на выю его, плакашеся, едва от радости не умре. Сказаша же ей, яко вторый сын ея, иже восхищен бысть зверем лютым львицею, ныне жив обретеся во царствии отца своего, у царя, и о победе такожде сказа. Она же прочте грамоты царевы, и виде сына своего и слыша о другом, отдохнув, наполнися радости. И воздав благодарение всесильному Богу, поклоняшеся душею и телом, и сердцем, благодарствив, скоро востав с сыном своим, идяше к царствию с полцы своими с великою радостию, благодарствив же и одарив оного мужа, у негоже пребываше в дому.

И егда услышано бысть, яко царица близ есть царства своего, изыде же сын ея, царевич, иже зверинеск нарицашеся, со освященным собором, со кресты и со иконы, и с пением. Восследствующе князи, и бояре, и вельможи, и вси людие града того со женами и с детьми сретоша ю вне града с великою честию и звоны великими. И поведоша ю сынове ея в церковь Божию. Прииде же царь в церковь прежде пришествия ея и срете ю в церковных дверех, прием ю за десную руку и веде ю во церковь Божию. Царь же и царица не могущи стояти от жалости великия на ногах своих, но поддержими бяху чады своими и бояры. И тако сотворивше молебная пения и благодарственное торжество, целова ю во уста. И поидоста в палату, и поклони же ся царица цареви и едва проглагола «Радуйся и во веки живи». Царь же, похватив ю, облобыза, глаголя «Прости ми, любимица моя благочестивая, по бесовской зависти в неведении согрешившего и оскорбившего тя, неповинну сущу». И сотвориша тогда празднество велие. Испроси царица у царя, еже отпустити осужденныя на смерть, и темничным разрешение, и отдати долги должником, и сотворися тако. И бысть во царствии том радость велия зело о обретении царицы и чад ея. Царь же нача жити во царствии своем в радости велице, паче благочестием и добродетелию сияя. Слышано же бысть и по окрестным странам слава и храбрость детей его. Мнози же и данницы сотворишася им. Они же пребывающе благочестивно и благодарствующе, и славяше собравшего их вкупе Создателя своего, всещедрого Бога, в Троице славимого, Отца и Сына и Святаго Духа. Во веки, аминь.