Письма свт. Иоанна Златоуста к разным лицам датируются 404-407 гг., адресованы более чем 130 лицам, являются основным источником сведений о последнем периоде жизни святителя и имеют большую историческую ценность.
Первое письмо к папе Иннокентию (Письмо 1) написано в Константинополе после Пасхи 404 г. и посвящено событиям, происшедшим после прибытия в столицу в 403 г. епископа Феофила Александрийского. В письме говорится об обстоятельствах суда над свт. Иоанном и его смещения с кафедры на Соборе «при Дубе». В этом же письме святитель описывает кровавые события, происшедшие на Пасху 404 г.
Второе письмо к папе Иннокентию (Письмо 2) написано в конце 406 г. из Кукуса (ныне – город Гёксун в Турции). Свт. Иоанн благодарит римского епископа Иннокентия за его усилия, которые он прилагал для оправдания святителя.
Письмо «К епископам, пресвитерам и диаконам, заключенным за благочестие в темницу» (Письмо 3), вероятно, было адресовано последователям свт. Иоанна среди константинопольского клира, которые подверглись арестам и ссылке. Год и место написания неизвестны.
«Письма к Олимпиаде» (Письмо 4 состоит из 17 писем) обращены к знатной вдове диакониссе Олимпиаде, духовной дочери свт. Иоанна. Год и место написания неизвестны. Несправедливый суд над святителем, обвинения в ее собственный адрес, домашний арест и изгнание – все это стало причиной уныния Олимпиады. Пытаясь ее утешить и ободрить, духовный отец старается представить собственные страдания как нечто незначительное и призывает с христианской стойкостью относиться к постигшим ее скорбям. В письмах приводятся исторические сведения об удалении свт. Иоанна из Константинополя, об обстоятельствах его жизни во второй ссылке, о судьбе самой Олимпиады.
Большинство писем имеют небольшой объем, в основном посвящены заботам святителя об оставленной пастве, духовным назиданиям, утешениям в преследованиях и скорбях. Ряд писем – это пожелания друзьям доброго здравия и уверения в искренней дружбе и любви к ним.
177. К Врисону129
Что это? Когда мы были там, ты без числа усердствовал к нам и словом и делом, всему городу, или, лучше сказать, всему свету стал известен своею к нам привязанностью и не скрывал ее, а напротив, при всяком случае выказывал и на делах и на словах; теперь же не решился ни одного разу написать к нам, и это тогда, когда мы особенно жаждем твоих посланий и ждем писем! Неужели не чувствуешь, сколько утешения принесли бы нам твои письма, плод такой искренней души, такой горячей дружбы? Говорю это не в осуждение тебя (я знаю, что пишешь ли ты, или молчишь, ты одинаково хранишь живое к нам расположение), но по нетерпеливому желанию твоих посланий.
Правда, хотя ты не пишешь, мы тем не менее всегда знаем о твоем благоденствии и благодушии, расспрашивая приезжающих оттуда, и весьма рады, что постоянно слышим приятные вести; но нам хотелось бы получать эти сведения из твоих слов и от твоей собственной руки. Если просьба наша не тяжела и не затруднительна, то теперь, по крайней мере, сделай нам эту милость, которую мы примем как обязательнейшее и приятнейшее одолжение, с величайшим удовольствием.
* * *
Абзацы в тексте расставлены нами. – Редакция «Азбуки веры»
Евнух императрицы Евдоксии, некоторое время управлявший певчими Константинопольской церкви. Ему поручено было императором воротить св. Иоанна Златоуста после первой его ссылки. См. «Сократа» Церк. Ист. кн. 6, гл. 8 и 16.