111. К Гемеллу⁸⁰

Другие поздравляют твою достопочтенность с получением должности, а я, поздравляя город, поздравляю и твое великолепие не с должностными почестями (ты выше подобных вещей), но с доставленной тебе таким образом возможностью беспрепятственно и в обширнейшем круге действий выказать свою правдивость и свое человеколюбие и принести соответственно тому пользу. Я уверен, ты вразумишь даже крепко привязанных к земле, питающихся такими грезами, как людская слава, что величие начальника состоит не в тоге, не в поясе и не в криках глашатая, а в том, чтобы поднять на ноги подавленное, поправить худо сделанное, карать неправду, не попускать правде терпеть гонение от силы. Я знаю твою прямоту, свободу твоего слова, возвышенность твоего духа, твое равнодушие к житейским расчетам, твое отвращение от всего злого, твое добросердечие и человеколюбие – качество, прежде всего необходимое в начальнике. Поэтому не сомневаюсь, что ты будешь пристанью для обуреваемых, опорой для изнеможенно падающих на подкосившиеся ноги, спасительной крепостью для несправедливо преследуемых силой; и тебе это будет легко.

Тебе не нужно будет ни труда, ни усилий, ни долгого времени, чтобы сделаться всем этим. Но как является солнце – и мрак исчезает мгновенно, так и тебе стоило только явиться на своем кресле – и, я уверен, с первого же дня ты уже остановил покушения обидчиков, избавив их жертвы от грозившей опасности еще прежде, чем они должны бы были прибегнуть к суду: для того, чтобы этому быть так, достаточно одного общего мнения о любомудрии твоей души. Вот почему, несмотря на свое заточение в пустыне и множество других прискорбных обстоятельств своего положения, я исполнен великой радости, так как считаю защиту всякого угнетаемого общей нашей радостью.