§ 6. Ритмические свойства греческого распева

Напевы греческого распева, также как и знаменного, вообще не имеют симметричного квадратного ритма в позднейшем значении этого слова, который выражался бы строгой соразмерностью частей мелодии и однообразным последованием сильных и слабых времён, но имеют ритм словесный, основанный на словесном составе поемого текста.

Словесный ритм в нашем греко-русском распеве выражается в следующем:

1) Прежде всего его мелодии в своём характере применяются к характеру и общей мысли того или другого церковного песнопения, т. е. сообразно с его содержанием и значением в составе богослужения выражают то радость и торжество, то скорбь и умиление. Так скорбные мотивы непорочных Великой субботы, гласа 3-го и 5-го этого распева, сменяются во дни Пасхи светло-торжественным и радостным пением пасхального канона (глас 1-й) и стихир–по хвалитех (глас 5-й).

2) Мелодия применяется к понятиям, выражаемым отдельными словами и фразами песнопений, содействуя таким образом их выразительности. По замечанию А. Ф. Фокаевса³⁹ эта частная выразительность фраз и слов текста не случайна, а подлежит известным правилам, по которым высокими звуками выражаются речения, означаются высоту, например, „небо“, „гора“ и т. и., низкими звуками речения, означаются низкое положение, как-то „земля, бездна, ад“, светлым голосом речения, возбуждающие радостное чувство, наприм. „рай, победа“, а скорбными мотивами слова, означающие печаль, как-то: „смерть, осуждение, трех“ и т. д. Это фигура подражания в обширном смысле слова. Применение этих правил весьма заметно и в нашем греко-русском распеве. В нем особенно выделяются или ударением, или высотой звуков, или музыкальным развитием наиболее важные слова в песнопениях, которые и при произношении речи должны быть отмечаемы особым акцентом. Таковы слова и фразы, имеющие существенное значение в речи, а также выражающие усиленное тёплое моление, вопрос и восклицание, например: Христос воскресе (Синод. Обих. л. 232 об.); Владычице помози (л. 237): Ито бы нас избавила, кто же бы сохранило (л. 238): О Мати (л. 238); О Пасха (л. 232); О другими; О Владыко, востани (л. 220); высоту нам (л. 236) и проч.

3) Затем мелодия греческого распева применяется к слогам выпеваемого текста и их ударениям. Большая часть напевов этого распева, известных нам из Синод. Обихода, имеет стиль силлабический, в котором на каждый слог текста без ударения или со слабым ударением приходится по одной неделимой по слогам, малой доле времени, т. е. в прежней нотации по одной белой, а в новой по одной черной ноте на слог. На слогах с сильным ударением и на концах мелодических строк мера эта увеличивается вдвое и более, что и обозначается целыми, или ныне белыми нотами в простом или раздробительном виде. Таким образом, мелодическое движение в греческом распеве в общем ускореннее, чем такое же движение в болгарском и большом знаменном распевах. По Синод. изданиям в немногих песнопениях силлабическое движение, усложняясь и украшаясь, принимая вид большого распева, а сокращаясь и упрощаясь – вид малого, речитативного распева.

Сильное время в греческом распеве, как и в других распевах, выражается: протяжением нот, их повышением и наконец усилением голоса при пении. Сверх того, в мелодии оно нередко усиливается ещё, как сказано выше, дополнительными звуками, а иногда, в украшенных мелодиях, выражается целыми группами нот или продолжительно игривым мелодическим движением (см. главу об украшениях).

Количество и последовательность сильных ударений в строках греческого распева нельзя определить с точностью. Это зависит от продолжительности и словесного состава текстовой строки. Одна и та же мелодическая гласовая строка нередко встречается то с одним сильным ударением, то с двумя. При двух сильных ударениях в строке одно из них обыкновенно выражается высотой звука, другое его протяжённостью, одно служит предуготовительным, другое действительным или главным сильным ударением. Главное сильное ударение должно совпадать с господствующим звуком гласа, но разнообразие варьирования строк делает и его по высоте звуков весьма разнообразным, хотя в большей части случаев не трудно восстановить тэму строки, а следовательно, и коренную ступени сильного ударения.

5) Мелодия применяется к связным синтаксически простым и сложным оборотам речи: логическим членами предложений, предложениям и периодам, сообразно с которыми делится на большие и малые части, соответствующие разнообразным знакам препинания. Такое деление мелодии сообразно тексту образует в песнопениях большие и малые остановки, именуемые средними совершенными и несовершенными окончаниями. Но не каждый мелодический период заключает в себе законченную мысль текста; иногда он оканчивается там, где речь ещё не кончена, или начинается последней фразой предшествующего ему периода. Так в воскресном тропаре 3-го гласа слова: „первенец мертвых бысть“ отнесены не к предыдущему мелодическому периоду, как требует мысль текста, а к последующему. Такое деление мелодии, не вытекающее из прозаического состава и мысли текста, указывает на её стихометрическое построение.

Свойства симметрического ритма в греческом распеве. Богослужебные песнопения греко-восточной Церкви суть произведения поэтические и в подлинном греческом тексте составлены по большей части стихометрически. Но и построение текста наших переводных песнопений не есть чисто прозаическое. В них мы видим ясные следы древнего стихотворного склада речи, хотя и не находим его частностей. Именно, по способу стихотворной речи, они разделяются на полустишие, стихи или периоды и строфы, но не имеют делений, соответствующих стопам стихов, а потому должны быть причислены к разряду произведений полустихометрических. Тексту песнопений следуют и их напевы, т. е. сообразно с его построением делятся так же и на такие же части. Но напевы и независимо от текста могут принимать ритмический, притом иногда более точный и подробный размер в своих частях и тем восполнять или же видоизменять метр песнопений.

Относительно деления мелодии на части должно заметить, что оно в греческом распеве происходить сообразно виду распева, т. е. медленности или скорости мелодического движения. В медленных и средних напевах каждому полустишию текста соответствует отдельная мелодическая строка или колено, каждому стиху период. Каждая отдельная строка с текстовой стороны представляет собой по большей части не отдельное предложение, но лишь тот или другой логически член его: подлежащее или другое существительное имя с его определением, сказуемое с кратким дополнением, прямое или косвенное дополнение с непосредственно относящимися к нему словами и проч.; целым же связным предложениям соответствуют периоды. Поэтому строки в таких напевах кратки по тексту, но обильны звуками. Каждая строка заключаете в себе обыкновенно два-три слова, выражающие те или другие понятия (предлоги, союзы, связь не входят в счёт) и от 6-ти до 12-ти слогов текста. Напевы эти имеют движение неторопливое, с ясным и отчётливым различием понятий, выражаемых словами текста. – В напевах скорых, принадлежащих к малому распеву, мелодические строки в главных своих чертах те же, какие и в медленных и средних напевах, но по своему тексту весьма продолжительны и многословны, так что заключают в себе сравнительно с последними двойное или даже тройное количество слов. Каждая строка содержит в себе уже не полустишие, а целый стих, заключающий в себе несколько логических членов и понятий, составляющих обыкновенно целое предложение. В таких строках количество слов текста восходит от 4-х до 6-ти, а количество слогов от 10-ти до 20-ти или и более. Вследствие же обилия слов в строках песнопения имеют меньшее количество строк, ударений и передышек и потому выпеваются скорее. Так воскресный богородичен гласа 6-го: „Благословенную нарекий“ распет вместо 12-ти строк лишь 6-ю строками и разделён только на три двустрочные мелодические периода вместо шести (Синод. Обих. л. 37). Подобным же образом распеты богородичны пасхального канона (лл. 213, 216 об., 218), Икос по 6-й песни того же канона (л. 220) и другие песнопения. Напевы этого рода изобилуют речитативными частями, слитными строками и почти чужды игривости мотива и мелодических украшений, замедляющих движение.

В стихосложении из сочетания полустиший образуются стихи, в песнопении из мелодических колен или строк, музыкальные периоды. Мелодические строки по своему значению и общей последовательности в периодах составляю или первый или второй член, а сообразно с этим принимают форму повышения или понижения. Количество колен или строк в периодах греческого распева, как и распева знаменного, различно; поэтому и самые периоды по своему мелодическому и текстовому содержанию не равномерны. Предыдущий член периода, или левое его колено, составляющее его повышение, иногда выражается только одной строкой, которая последуется соответственным ему понижением или правым коленом; тогда образуются простые двустрочные периоды. Но в греческом распеве очень часто предыдущий член повторяется два, три и более раза, то в буквальном, то в варьированном виде, и наконец, заключается строкой понижения. Тогда образуются трёхстрочные, четырёхстрочные и многострочные периоды. Иногда же и всё песнопение распето многократно повторенной строкой повышения и заключается лишь одним финальным понижением. Так четырёхстрочный период, например, мы видим в ирмосе 1-й песни пасхального канона „Воскресения день“, а пятистрочный в его тропаре „Очистим чувствия“; припев же на 9-й песни „Ангел вопияще“ имеет шесть однообразных строк повышения, заключаемых одним понижением (Обих. л. 211 об. 212 и 226). Такой состав напевов составляет особенность одного греческого распева.

К отступлениям от этих общих правил построения периодов должно отнести с одной стороны сокращённые мелодические периоды, представляющие собой повышение и понижение слитными в одну безраздельную строку, а с другой периоды, распространённые через вставку вводных строк. В сокращённых периодах левое колено или повышение утрачивает свойственное ему протяжённое окончание и, как по мелодии, так и по тексту, сливается в одну строку с понижением. Таковы, например, сокращённые периоды в начале воскресных тропарей гласов 4-го, 6-го и 8-го. Употребление сокращённых периодов или слитных строк в греческом распеве встречается довольно часто. Оно вызывается недостатком слогов и слов текста в известном кратком отделе речи для составления полного двустрочного периода, а вместе и связностью слов текста, при тщательном соблюдении силлабического стиля напева, т. е. соразмерности количества звуков мелодии с количеством слогов текста. Различение и расчленение этого вида строк уясняет многие мелодическая фразы напева, кажущиеся по первому на них взгляду неправильными, а потому достойно особого внимания певцов. – Распространённые периоды принимают в своём начале или середине добавочные строки, которые представляют собой отдалённые варианты повышения. Такова, наприм., строка в воскресном тропаре гласа 3-го: „Яко сотвори державу“ (Обих. л. 34). Такие строки иногда представляются отдельными строками в ряду других периодов, но большей частью принадлежат к какому-либо периоду, с которым и связуются своим текстом.

В отношении сочетания строк и периодов в одну связную мелодию греческий распев весьма похож на наш старый знаменный или столповой распев. В нем песнопения одного и того же вида и даже ряда (наприм. ирмосы известного гласа и праздника с их тропарями) имеют неодинаковое количество и последовательность строк и периодов. Одни из них содержат большее, другие меньшее количество строк, одни чётное, другие нечётное их число; одни распеты двустрочными, другие трёхстрочными или четырёхстрочными периодами и т. д. Бо́льшая же часть песнопений распета смешанно разнострочными периодами, так что в одном и том же песнопении двустрочные периоды сменяются трёхстрочными и четырёхстрочными, а по местам слитными однострочными, или даже отделяются один от другого вводными строками оригинального построения.

В видах однообразного построения и последования мелодических периодов можно бы было или парафразировать текст, как это делалось некогда греками в их анаграмматисмах⁴⁰, или, удалив из напевов строки слитные и вводные, допустить в них только полные и нормальные строки, как это делается в киевском и частью болгарском распеве, или же, наконец, придать напевам схематическое устройство, приняв во внимание лишь полустишие текста, а не стихи или периоды, как это сделано в изданиях капеллы. Но изменять текст церковных песнопений ради их напева мы не имеем никакого права: допустить в напевах только полные строки, удалив слитные, значило бы изменить их силлабический стиль и нарушить симметрию звуковых времён со слогами, придав по необходимости некоторым из них излишнюю протяжённость, или же допустив повторение слов текста; придать же напевам схематическое устройство значило бы сделать напевы из богатых мелодически бедными, из свободных стеснёнными, ослабив вместе с тем раздельность и выразительность мысли текста. Итак. щадя эти важные особенности живого, древне-художественного и осмысленного мелодического выражения текста песнопений, в особенности же строгую симметрию звуков и их сочетаний со слогами и выражениями текста, мы должны отказаться от попыток изменить конструкцию их напевов и оставить их в том самогласном виде, в каком они нотированы в наших синодальных изданиях.

Что касается взаимного отношения и частной последовательности мелодических строк и их вариантов в песнопениях и периодах, то в расположении их замечается то правильность и симметрия, то разнообразие и свобода. Однако же и свободное употребление строк и вариантов может быть обобщено и приведено к нескольким определенным видам. Именно, из наблюдений выясняется следующее:

1) Начинательная строка песнопений, представляющая собой повышение первого его периода, в следующих затем периодах заменяется своими вариантами на более высоких нотах. Прекрасный пример такого употребления вариантов в двустрочных периодах мы видим в блаженне 1-го гласа (Синод. Обих. л. 118 об.); именно, в трех её периодах варианты повышения последовательно распределены в господствующих своих звуках в аккорде до-ми-соль следующим образом:

Однако такое правильно-художественное чередование вариантов повышения периода встречается не часто, да и не всегда возможно за несоразмерности количества текстовых строк с количеством употребительных вариантов повышения, а также за разнострочностью периодов, основанной на словесном составе песнопений. Поэтому правильность распределения вариантов по месту в песнопении выражается лишь вообще и приблизительно. Только повышение заключительного периода в песнопениях, т. е. предконечная строка, обыкновенно выражается вариантом на высших ступенях гласовой области напева, иногда же своими звуками превышает и самую эту область. Примеры того многочисленны.

2) В некоторых песнопениях, наприм., в ирмосах и припевах на 9-й песни канонов, варианты следуют один за другим кряду иногда в продолжение всего песнопения и заключаются одной строкой понижения. Так, в повышении периодов 1-й песни пасхального канона 3 или 4 раза кряду повторяется высокий вариант, восходящий до ля без всякой смены иной формой строки (Обих. л. 211–213), только в последних тропарях этой песни два лишь раза встречается средний вариант простой формы (в словах: „да празднует же мир“ и „яко всех радости вина“). Подобно сему в песнопении „На реках вавилонских“ (л. 48), после строки запевной, средняя строка повторяется 2–3 раза кряду до конца стиха и заключается припевом: „аллилуйя“.

3) В трёхстрочных периодах, при двукратном повторении строки повышения, она в первый раз употребляется в простом виде, во второй сменяется своим вариантом (См. „Тебе Бога хвалим“ л. 253 и др.). В четырёхстрочных периодах, при троекратном повторении строки повышения, два раза употребляется одна её форма, в третий же раз другая. Так в конце воскресного тропаря 1-го гласа (Синод. Обих. л. 32 об.) со слов: „слава воскресению Твоему“ в первый раз употреблена форма начальной строки, а затем два раза простейшая форма средней строки, в конце же богородична того же гласа (л. 33) в первый раз употреблена начальная форма, во второй же и в третий раз – вариант восходящий до соль. В припевах 1-го гласа перед задостойниками сначала два раза употребляется высокий вариант, а в третий раз простейшая форма строки (см., наприм., в нед. Пасхи л. 149 и Вознесению л. 150). Иногда два высокие варианта разделяются посредствующим между ними средним по высоте (см., наприм., богород. 1-й песни пасхальн. канона Обих. л. 213 со слов: „и иже радуйся“); иногда два высоте разделяются средним ещё высшим вариантом (припев пасхальн. канона: „Христос воскресе, смерть поправый“. Обих. л. 227).

Строфы, такт, рифма. Существуют ли в греческом распеве наибольшие мелодические отделы – строфы и наименьшиe – такты, соответствующие строфам и стопам стихотворных произведений? – В богослужебном песнотворении каждый ряд однородных песнопений, наприм., стихир с их богородичным, ирмосов с их тропарями, представляет собой целое словесное произведение, отдельные же тропари и стихиры суть его строфы. Поэтому и каждая отдельная мелодия каждого из этих песнопений в музыкальном отношении составляет строфу, в каком бы порядке (т. е. самогласном или схематическом) ни были размещены его музыкальные колена или строки. Строфы эти по их стилю, характеру мелодического движения и по количеству строк приблизительно одинаковы. Но каждая мелодическая строфа и в расположении своих частей есть не случайный и беспорядочный набор мелодических фраз и вариантов, а художественный их подбор, имеющий соответственную тексту музыкальную мысль и разнообразный, но уловимый для наблюдения, а иногда и весьма ощутительный порядок. В некоторых же песнопениях замечается и однообразно-правильное сочетание мелодических строк в большие отделы или строфы, каковые отделы последуют один за другим также в однообразно правильном порядке, как и строфы в стихах. Таковы, наприм., строфные мелодии песнопения: „Высшую небес“ (Синод. Обих. л. 250) и тропарей молебного канона Пресвятой Богородице (л. 238–249).

Некоторые же из песнопений нашего греческого распева имеют в своём основании, как и греческие их подлинные образцы, такт в ⁴/₄, хотя и не везде точно выдерживают оный. По местам такт этот нарушается затактом (анакрузой), встречающимся как в начальных, так и в средних периодах песнопений, а также иногда добавочными в строках нотами, вызываемыми количественным содержанием текста, и протяжением некоторых нот на сильных ударениях; причём сильное время такта часто не совпадает с ударениями слов текста. Таковы непорочны в Великую субботу гласов 3-го и 5-го (Обих. л.л. 190 и 199 об.), блаженны некоторых гласов (наприм. 1-го, 2-го и 3-го) и некоторый другие песнопения.

Наконец, нельзя упустить из виду симметрию напевов, выражающуюся в тяготении наибольшего мелодического развития и украшений к конечному в известном ряду песнопению, к заключительной строке каждого отдельного песнопения, к конечной фразе той или другой мелодической строки. Растяжение и украшение концов, обычное во всех искусствах и ремёслах, в пении соответствует стихотворной рифме, известной отчасти и древним народам, и принадлежит также к ритмическим его свойствам.

Что касается свойств эстетического исполнения певцами греко- русского распева, т. е. оттенков произношения звуков громкого или тихого, твёрдого или мягкого, отрывочного или связного, то для обозначения этих свойств в наших церковных нотных книгах не имеется никаких особых знаков, в живом же пении голосовое выражение подчиняется общим правилам пение мелодического⁴¹, а главное, зависит от свойств мелодического движения напева и от личного вкуса и разумения певца.