25 февраля, 1953 г.
Глубокочтимый и дорогой Владыко!
Спасибо сердечное за быстрый ответ на мои вопросы, а также за зеленую начинку – заботливую помощь Вашу!
Из пояснений Ваших уясняю, что ныне Церковь гораздо терпимее относится к самоубийцам, чем прежде,5 конечно, не к самому греху вообще, а к тем, кто его уже совершил. Это меня, представьте себе, даже... разочаровало! Жаждал я полнейшей строгости! А почему? Да потому, что вдохновился я рассказом из одной старой книги о том, что молиться за самоубийцу можно только раз в году, в пасхальную ночь, когда небесные силы особенно сильны, и написал нечто вроде баллады с повторяющимся несколько раз двустишием:
О тебе молиться можно
Только раз в году!
И вот теперь, приходится эту мою балладу, в которую вложил много души, считать как-бы «не бывшей»! Ну не досадно ли? Оттого и жаждал от Церкви строгости – типичный для писателя эгоизм!
А вот об этой молитве в пасхальную ночь слыхали ли Вы что-нибудь? Думаю, что это было народное верование из тех времен, когда Церковь действовала согласно «Настольной книге» Булгакова. Эту прежнюю строгость и наша старая литература подтверждает.
Если попадется Вам в руки № 31 Нового Журнала, то там есть мои стихи на необычную для меня тему – о родине. Но во второе (из трех) вкралась досаднейшая опечатка. Начало его надо читать так:
Странно: в ненависти иной
Больше близости, чем в любви.
Жена шлет Вам свой самый сердечный привет. Поручая нас обоих молитвам Вашим (оба сильно в них нуждаемся...), душевно любящий Вас
Д. Крачковский
* * *
В «Настольной книге для священнослужителей» о. С. Булгакова (не Сергея Николаевича) изд. 1913 г. сказано: «Панихиды по умышленным самоубийцам не должны быть отправляемы; тем более, конечно, эти лица не должны поминаться на литургии. Самоубийц Церковь не хоронит» (стр. 1350 и 1361).