Глава XII
Господь Сам стоит на охране добра в мире. Мир как творение Божие в отношении к Богу. Человек как разумно-свободное творение Божие в отношении к Богу. Образ Божий в человеке. Истинное понятие о свободе человека. Действительность и условие свободы в падшем человеке. Выводы.
Ной «обрел благодать пред очами Господа [Бога] , – говорит Св. Писание, свидетельствуя о воле Божией, сохранившей род человеческий от Адама в лице Ноя и его сыновей. – ...Ной был человек праведный и непорочный в роде своем; Ной ходил пред Богом. Ной родил трех сынов: Сима, Хама и Иафета... И сказал [Господь] Бог Ною: конец всякой плоти пришел пред лице Мое; ибо земля наполнилась от них злодеяниями; и вот Я истреблю их с земли... Но с тобою Я поставлю завет Мой... Сделай себе ковчег из дерева гофер... и войдешь в ковчег ты, и сыновья твои, и жена твоя, и жены сынов твоих с тобою» (Быт.6:8–18). «И сделал Ной все: как повелел ему [Господь] Бог, так он и сделал. И сказал Господь [Бог] Ною: войди ты и все семейство твое в ковчег, ибо тебя увидел Я праведным предо Мною в роде сем... И вошел Ной и сыновья его, и жена его, и жены сынов его с ним в ковчег от вод потопа» (Быт.6:22, 7:1–7).
Таким образом истреблением допотопного рода человеческого и сохранением праведного Ноя и его семейства Господь явил, и, как выражаются, фактически засвидетельствовал о том, что Он Сам стоит на охране добра в мире и что вражда Семени жены против змея-искусителя, т.е. диавола, положенная Богом, Богом же, Его всемогущим смотрением за человеком и Его премудрым домостроительством судьбы человека на земле возводится к тому концу, когда диавол будет поражен в голову в своей власти над родом человеческим и в своем обольщении человека злом. Сотворив мир, всех и «все Себе ради» , по свидетельству Св. Писания (Прит.16:4), Господь «Егоже ради всяческая», целью творения имел, с одной стороны, откровение Себя, славы и благости Своей (Рим.1:20; Пс.18:2; Ис.6:3; Пс.144:9, 103:24, 148:1–13), с другой – в мире неразумных существ целью создания творений было безграничное развитие жизни и бытия (Пс.8:10; Быт.1:22), в мире же разумных существ, частнее, в мире человеческом, целью создания собственно человека было приобщение его к радости и блаженству бытия в Нем Самом, т.е. Боге – до соразделения человеком Божественных совершенств (Еф.1:4, 3:16; 1Кор.3:22; 1Ин.3:1; Мф.5:48; Деян.17:28–29).
Обращаясь теперь к мысли о том, чем должен быть человек в своей воле и в своем развитии, воплощая в себе идею и совет Творца о себе, как о разумносвободном творении Божием, мы находим, что направление воли и нравственно-духовного развития человека необходимо должно соответствовать данному ему от Бога образу, вполне и всецело должно определиться законами и нормою его духовной сущности, взятой в идеальной и неповрежденной грехом ее целостности, так как сия сущность в своем нормальном бытии и развитии мыслима не иначе, как в целостности и гармоническом единстве нормального, Богом данного ее образа. Св. Писание в свидетельстве самого сотворения человека дает нам полное указание на то, чем должен быть человек, как духовно-нравственное существо: «И сказал Бог, – повествует нам книга Бытия, – сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему... И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их... И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» (Быт.1:26–27, 2:7).
Значит, образ и подобие Божие, в которых явилась по творческому акту в бытии духовная сущность человека, – вот те начала и те свойства, которые должны определять разумно-свободную личность человека, составляя собою вместе и содержание безграничного развития человека. Поэтому духовно-нравственное развитие человека в отображении в себе начал жизни, сущих в Боге, до бесконечных и безграничных нравственно-духовных восхождений во образ и подобие Существа Абсолютно Совершеннейшего, как своего Первообраза, развитие в свойствах Божества, долженствующее поставлять человека в области Божественной жизни, следовательно, в области бытия истинного, вечного и блаженного – таково призвание человека, определенное ему самым образом его духовной сущности. Субъективно и объективно нормальное, закономерное развитие человека мыслимы не иначе, как в началах и границах сего именно Богоподобного образа духовной его сущности. В жизни и развитии человека Божественное должно стать неотъемлемо и неотторжимо человеческим, и человеческое определялось бы и находило свое оправдание и свой разум исключительно и единственно в Божественном. Только в таком направлении своей воли и своего развития человек был бы адекватно равен своей природе и истине своего бытия, и только при таком условии он был бы идеально и совершенно свободен, ибо тогда объективное и субъективное человека были бы всегда и безусловно равны и соответственны себе, и сам человек пребывал бы в гармонии всех сил своего существа, а следовательно – в непрестающей блаженной радости бытия.
Союз с Богом в этом случае предполагается сам собою – и как откровение общности начал жизни, и, следовательно, как основа общения и единения человека с Богом, и как первопричина, дающая собою направление воли человека, и как следствие отображения в человеке свойств Божества, и как, наконец, условие, без которого богоподобная жизнь и богоподобное развитие человека немыслимы, ибо тогда они были бы оторваны от своего источника и света – истинного и абсолютного Бытия, притом только в союзе и единении с Богом, в непосредственном ведении и принятии воли Божией в свою волю и возможно человеку реальное и истинное опознание себя, как личности, и своего образа, как Богоподобной сущности. Первая поэтому и основная правда человека состоит в том, чтобы пребыть верным Богу и тем сохранить в себе самом себя же самого по содержанию образа своей духовной сущности.
Но определяясь своим образом, человек, в отношении откровения ему воли Божией, необходимо должен пережить в себе акт свободного решения своей воли, в котором и должно было совершиться как опознание себя рассудочно в своем разуме, так рассудочно же и по разуму, сознательно и свободно принятие воли Божией в свою волю в качестве Абсолюта и безусловной истины, следовательно, в качестве свободно принятых и опознанных уже закона и правды бытия самого человека. Тогда, т.е. при таком условии, в самосознании и воле человека совершилось бы то, что Божие стало бы индивидуально собственным и личным человека, как такой предикат, без которого человек не мог бы ни мыслить, ни сознавать себя. Следовательно, индивидуально человеческое стало бы тогда отождествляться с Божественным, и наоборот – Божественное составило бы свое родное человеку и все содержание самого человека, так что в воле своей человек тогда и не мог быть иным, как безусловно, непреоборимо и как бы естественно – до немыслимости отторжения – навсегда верным Богу и Его воле.
Такое состояние человека в Боге и определение своей воли в воле Божественной не может не быть состоянием полной, совершенной и идеальной свободы, ибо только в таком состоянии человек истинно пребыл бы в себе самом, равный Богоподобной природе своей духовной сущности, и не знал бы иного чувства, кроме радости и блаженства Божия, кроме восторга пред величием и славою Божиею, кроме премирной любви к Богу, воплощаемой в неотторжимой верности воле Божией и в неумолкаемой хвалебной песне в честь имени Божия. Ап. Павел, говоря об образе Божием в человеке, свидетельствует, что этот образ состоит в человеке в правде и преподобии истины (Еф.4:24), – и это свидетельство апостола глубоко и всецело обнимает собою все содержание духа человеческого. Понятие о правде в субъективном отношении предполагает верность тому, что реально есть как сущее, что оправдывается реальностью самой сущности предмета или существа; в объективном отношении правда есть справедливость, т.е. оказание всему должного, действование согласно закону и отношение ко всем нормально правомерное и закономерное понятие о преподобии, т.е. о святости, содержит в себе все добро и всю красоту нравственно разумной Богоподобной личности.
Оба эти определения, т.е. правда и преподобие, имеют в свидетельстве Апостола своим атрибутом «истину», которая в бытии есть то, что есть: во-первых, Абсолютное Божие или Бог, и во-вторых, идея Божия во всяком относительном или сотворенном Богом бытии. В последнем случае все, что неповрежденно, свободное от зла пребывает в своем образе, что целостно и гармонически развивается в законах и норме своей сущности, есть вместе и истинно. Стояние поэтому в истине для человека есть сохранение в себе самом «своего сыновства» и в Боге – своего индивидуально благодатного отчества. Иисус Христос на объяснение иудеев, что они «семя Авраамово и не были рабами никому и никогда» , ответил: «...истинно, истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно» (Ин.8:33–35). Глубочайший смысл этих слов Спасителя, очевидно, состоит в следующем: человек, поскольку он привлечен, удобопреклонен и обычен греху, не есть в себе самом свободное существо, а раб; в этом состоянии рабства греху он как бы вне дома своего, т.е. вне Богоподобного своего образа и вне свободы; он в себе самом – не в сыновстве природного гражданина и наследника своего дома, а в домочадстве раба и слуги.
Разъясняя эту мысль далее, Иисус Христос самое спасение человека в Нем, Спасителе мира, рассматривает, как восстановление истинной свободы человека чрез познание в Нем истины и, конечно, чрез стояние в ней, а «сыновство» человека в самом себе поставляет в связь с тем домостроительством Божиим, в котором никто иной, а истинный Сын Божий освобождает человека от рабства греху и, следовательно, как бы в новом творении, водворяет человека в самом себе и благодатно в Боге: «...если пребудете в слове Моем , – продолжал говорить Он иудеям, – то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин.8:31, 32, 36). В своем месте мы увидим, что с удовлетворением правосудия Божия и с снятием вины пред Богом в Иисусе Христе чрез возрождение или, как говорит Сам Спаситель мира, чрез новое рождение «от воды и Духа» (Ин.3:3–5), с одной стороны, восстановляется целостность духовной сущности человека в образе и подобии Божием, с другой – чрез облагодатствование в Боге-Спасителе Духом Божиим человек-христианин получает Божественную силу – творить чистое и совершенное добро и, несмотря на закон уд, действующий в его теле, получает укрепление в законе своего ума, становится деятельным в сем законе, получая возможность во Христе быть в нравственном отношении истинно и действительно свободным как в свободе выбора, так в свободе самоопределения, и в силе привести свой выбор и свое самоопределение в добром к действительному – реальному концу.
Значит, при полном опознании в учении Иисуса Христа совершеннейшей истины, правды, законе и суда о себе самом, при научении совершеннейшей и божественной нравственности, человек в Иисусе Христе получает возможность и силы «свыше» быть адекватным содержания своего богоподобного образа, или, что то же, быть соответственным Божественной идее о себе и «стоять в истине» , владея в себе самом как бы самою истиною. Сие возрождение человека в Иисусе Христе, само собою разумеется, низвергает в нем тиранию греха и насилие в отношении воли человека действующего в нем зла чрез закон уд. Для падшего естества человеческого рабство греху сделалось не только свойственным, но и собственным, так что, по свидетельству Самого Господа, «помышление сердца человеческого – зло от юности его» (Быт.8:21). Пребыть в деятельном, истинно совершенном, чистом и во всяком положении человека неизменно, в силу нравственной идеи, сохраняемом добре падшему естеству – человеку невозможно. Естественное добро будет иметь, как увидим это подробно в своем месте, свое реальное воплощение постольку, поскольку не возбуждена в человеке страсть и похоть плоти или похоть души его: в этом случае сила зла в природе человека вполне покоряет себе волю человека, несмотря на то, что в совести человека – в «законе его ума» – добро не перестает быть жизненным и свидетельствовать о себе, как о «высшем благе человека» .
«...Я плотян, – говорит Апостол Павел, – продан греху. Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю... не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак, я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих» (Рим.7:14–23). Таким образом, по свидетельству Св. Писания, добро в падшем человеке, несмотря на действительную свою реальность в душе человека, обнаруживающуюся в желании оного, в услаждении по внутреннему человеку законом Божиим, и даже более того – в оставшемся неизглаженным «законе ума» человеческого, находится в страдальческом положении от насилия, тиранически действующего на волю человека прираженного ему зла.
Обращаясь теперь к истории падшего человека, мы должны высказать следующее положение: падший человек в своей истории был тем, чем он есть индивидуально и лично в себе самом, т.е. человек понимал добро, сочувствовал ему всегда, услаждался по внутреннему своему человеку, по «закону своего ума» законом Божиим, искал Бога и стремился знать и творить волю Божию, но в поведении своем, в практической жизни человека, в воле его и в конечном определении сей воли зло превозмогало и должно было в натурализме природы человека приводить его к более или менее полному нравственному растлению. В этом случае остатки добра, имеющие реальное свое бытие в душе человека, должны были быть привнесены в жертву насилия зла: должны были, так сказать, сняты с круга бытия в силу того, что явилось прираженным естеству человека зло. Два закона в естестве человека стоят друг против друга; но один закон пришлый от инуде – «закон уд», другой природно сущий в самой духовной сущности человека и по падении им сохраненный «закон ума», однако, первый господствует над последним и в состоянии привести историю рода человеческого к полному крушению в нравственном растлении и извращении пути человека.
Справедливо ли это допустить вечному и нелицеприятному правосудию Бога? Можно ли допустить мысль о том, чтобы всемогущий и правосудный Творец мира снял с круга бытия то, что к Нему обращено и что в начатках своих есть нравственное добро, отвечающее Божественной идее о бытии и от Него исшедшее? Если в первом случае – несправедливо, а во втором случае – мыслить так о Боге нельзя, то справедливо ли поэтому то, что Господь Сам, до совершения еще спасения человека в Единородном Сыне, стоял на охране естественного добра в роде человеческом? Что своею всемогущею десницею Он сокращал и ограничивал зло и, до зари новой жизни в Иисусе Христе, до явления на земле света от Солнца правды и Востока свыше – Искупителя и Спасителя рода человеческого, Он Сам не только продолжал блюсти историю рода человеческого в тех остатках добра, в которых явился пред Ним падший Адам, но сохраняя добро, вместе и воспитывал оное до полного и совершеннейшего торжества его над ядом в Лице Богочеловека? Абсолютно справедливо: Творец мира есть Бог правды; помимо уже того, что смотрения Божия о человеке требовали также и любовь, и милосердие Божие.
Остатки добра в человеке требовали также и любовь, и милосердие Божие; остатки добра в человеке не могли и не должны были быть сняты с круга бытия, пока сам человек не доходил до полного нравственного истощения, и пока он сам – лично и индивидуально не отвергал жизнь в Боге, низводя себя, по выражению Св. Писания, в «глубину зол», причем человек уже «болит неправдою» , «зачинает болезнь и родит беззаконие» (Пс.7:15). Тогда, по свидетельству Св. Писания, «вопль греховный, идущий от земли к Богу» (Быт.18:20–21), достигает пред Богом как бы своего предела в допущении зла, ибо «исполняется мера беззаконий» человека (Быт.15:16); тогда осквернение земли скверною греха (Лев.18:24, 28), «растлением и развращением пути человеков на земле» (Быт.6:12) достигает такой степени, что как бы сама земля свергает с себя живущих на ней и осквернивших ее (Лев.18:24–28) тогда Бог, свидетельствует Св. Писание, раскаивается, что создал человека на земле, видя конец, пришедший пред Лице Его (Быт.6:6–13), и говорит в сердце Своем: «Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками [сими], потому что они плоть» (Быт.6:3), и сходит тогда Господь на землю, как Судия, являя правду свою, дабы покарать и укротить зло (Быт.18:21), оставляя быть на земле тому, что на ней должно быть в своем бытии, т.е. добро, от Бога исшедшее и к нему Обращенное. Следовательно, всемирный потоп и сохранение Ноя с его семейством есть прежде всего, так сказать, изначально и вечно действие абсолютной правды Божией, явленной как в ограничении, сокращении и каре зла, так и в блюдении, защите и охране добра на земле: «Правда и судьба, – говорит Св. Писание, – уготование престола» Божия (Пс.88:15).
Итак, мы приходим, с одной стороны, к тому выводу, что зло, будучи по началу своему небытием, явившись фикциею и ложью самообоготворяющей себя разумной тварной сущности и будучи в оказательстве своем отрицанием, разрушением и искажением бытия, безусловным беззаконием и насилием в бытии, допустимо и терпимо в мире лишь отчасти, в пределах и границах, степени и меры его созрения; с другой стороны – к признанию в качестве абсолютного закона, в порядке воплощения жизни в роде человеческом следующего закона: злая воля в мире должна быть ограничиваема, сокращаема и караема в своем оказательстве, и только одна добрая воля имеет право быть и пользоваться свободою своих действий, если только в людях остается жизненно действующим обращение их к Богу, остаются – возлюбление закона и правды, стремление осуществить нравственную идею, пребывает признание в людях прав «закона своего ума» , находящего услаждение в законе Божием; одним словом – если только люди живут идеею отображать в себе Бога. Подробно, впрочем, об этом предмете будет сказано в особых главах, когда коснемся в рассуждениях своих вопроса о пассивном и активном добре по смыслу свидетельств Св. Писания. Теперь же продолжим наши рассуждения по тем вопросам, которые тесно связаны со всемирным потопом и с состоянием рода человеческого перед потопом.