Слово второе в субботу недели 5-й Великого поста

Последуя примеру Святой Церкви, ублажающей Пресвятую Деву всеми возможными убеждениями, и мы, братие мои, желали бы ныне отверзть пред вами уста свои на похвалу Ее всесвятого имени, отверзть с тем, чтобы через это, подобно песнопевцу церковному, исполниться духа и, если возможно, наполнить и вас этим же духом. Но, слово Церкви, вчера нами слышанное, удерживает нас: то слово, которое говорит: «вития многовещанные, яко рыбы безгласные, видим о Тебе, Богородице!» -Если многовещанные оказались безгласными; то что будет с нами – маловещанными? Для нас поэтому, в подобном случае, «удобье», по выражению другой песни церковной, «любити молчание...»

С другой стороны, что же и делать в день похвалы Пресвятой Богородицы, как не разделять, по возможности нашей, эту похвалу вместе с Церковью? Остается поэтому поступить так, как делают те, которые, живя у моря, не имеют кораблей великих для плавания на них по всем краям морским. Таковые на малых ладьях совершают небольшие плавания у берегов, удовлетворяя таким образом своим нуждам и отдавая должную честь неприступности моря. Подобно этому, говорю, поступим и мы; то есть, укажем вам на главнейшие добродетели и совершенства, которыми украшалась на земле Пресвятая Дева, не дерзая входить в самую глубину благодати на Ней почивавшей.

Первая добродетель и вместе основание всех добродетелей человеческих, есть преданность в волю Божию с забвением собственной воли и пожеланий. Необходимая для человека добродетель эта постоянно преисполняла собою всю душу и всю жизнь Марии. «Се, Раба Господня: буди Мне по глаголу твоему»! (Лк. 1:38), – сказала Она Архангелу, благовествовавшему Ей зачатие Сына Божия. По-видимому, нетрудно было изъявить таковую преданность в то время, когда следовало решиться не на что-либо прискорбное и уничиженное, а на честь и славу – быть Матерью Сына Божия: но на самом деле это был верх преданности и самоотвержения человеческого. Ибо, во-первых, к сану и званию Матери Божией принадлежало, как мы увидим, множество скорбей и искушений, таких притом, которые не посещают самых великих подвижников благочестия. Посему сказать: «се, Раба Господня», значило сказать: се, Я готова на все лишения, скорби и страдания, – готова на то, чтобы «оружие прошло самую Мою душу!» (Лк. 2:35). Самое достоинство Матери Божией, хотя есть высшее всех достоинств, но для души, истинно смиренной, какова была душа Марии, решиться на приятие его еще труднее, нежели решиться на скорби, ибо последние человек смиренный почитает естественной своей долей и принадлежностью за свою нечистоту; а стать выше Херувимов и Серафимов – как подобало Матери Божией, -на это душу воистинну смиренную могла преклонить одна беспредельная преданность в волю Божию. И эта-то преданность во всей силе выразилась в словах Приснодевы: «се, Раба Господня, буди Ми по глаголу твоему»! Сказано так один раз – Архангелу; а исполняемо было всегда, не только пред Ангелами, но и пред упорными врагами истины и правды. Ничто не могло поколебать этой преданности в Марии, – ни самый Крест Сына Ее, поколебавший собою всю землю.

Вторая добродетель души праведной есть чистота тела и духа: ею украшаются все рабы Божий; но никто не украшался в такой полноте, как Пресвятая Дева. По этой-то добродетели Она, принадлежа еще к Ветхому Завету, где безбрачное состояние было как бы даже противно закону, обещавшему в награду за исполнение его многочадие и многочисленное потомство, – избрала для Себя на всю жизнь девство, и таким образом показала в Себе пример совершенства, принадлежавшего Завету Новому. По этой-то добродетели Преблагословенная не прежде согласилась на благовестие Архангела, как узнав, что исполнением его над Нею не нарушится нисколько святой обет девства. Ибо, что Она говорит ему? «Како будет сие, идеже мужа не знаю»! (Лк. 1:34). Как бы, то есть, так рекла Она: дело, о котором ты поведаешь, все и во всем зависит от того, могу ли Я при нем остаться в безбрачном состоянии, Мною для Себя избранном: если могу, то Я готова послужить тайне; если нет, то да прейдет благовестие твое на голову иную! – Вот до чего, как видите, простиралась любовь к чистоте духа и тела в Пречистой!

Третья добродетель душ святых есть мужественное перенесение скорбей и искушений. Мария, после Сына Своего и Бога, есть первый и высочайший пример этой добродетели. Какого искушения не перенесла Она, какой скорби не вытерпела? «Слово плоть бысть» (Ин. 1:14), то есть зачалось от Духа во чреве Приснодевы: для последней из матерей есть в подобном положении ослаба и снисхождение; для Матери Сына Божия – нет его! Святой обручник, не ведая тайны, подозревает Ее в бракоокрадовании!.. Что может быть тяжелее этого искушения? Но Святая Дева переносит его безмолвно. Одно слово Ее могло бы успокоить сердце, а с ним и Ее Самою, и рассеять подозрения, но Она не смеет сказать этого слова, потому что это тайна Промысла; – страдает и безмолвствует! Приближается потом время рождения – тут еще более нужен покой; а Матери Сына Божия надлежало в это самое время идти в Вифлеем с Иосифом, чтобы подвергнуться переписи народной. В самую минуту рождения недостает места в обители; и Мария идет для этого в вертеп, полагает Рожденного во яслех!.. Едва радость о Родившемся заставляет забыть стесненность Своего положения, как меч Ирода простирается уже над вертепом: и Матерь с Отрочатем принуждена бежать во Египет тем путем, которым и среди дня доныне с трудом проходят люди самые крепкие и вооруженные. Подражая евангелисту, преходим в молчании годы последующие. Се, Мария уже на Голгофе. Какое мучение для сердца Матери видеть на кресте в муках Сына, Того Сына, Который зачат от Духа Святаго, Который по проречению Архангела, должен «воцариться в дому Иаковли во веки»! (Лк. 1:33). Чужие не могли выносить этого зрелища и возвращались с Голгофы, «биюще перси своя» (Лк. 23:48); а Матерь Иисуса стоит у Креста в безмолвии, погруженная мыслью в бездну путей Божиих. Что может сравниться с этим святым мужеством духа и сердца?

Не продолжим нашего немотствования о величии Честнейшей Херувим; итак, мы уже далеко от брега, а ладья наша мала и слаба. Вместо прославления Пречистыя, поспешим обратиться к Ней же с молитвою. О чем? Прежде всего о том, чтобы Ее благодатным содействием и в нашей нечистой душе отразился хотя малый и слабый образ тех добродетелей и совершенств, которые украшали Ее на земле, чтобы мы в действиях своих водились и управлялись не своими суетными желаниями, а пресвятой волей Божией, – чтобы сохраняли, сколько возможно, душу и тело свое от скверн мирских, и чтобы умели благодушно переносить те бедствия и печали, которые встречают нас на пути нашего земного странствия. Аминь.