Слово к игумении Анатолии, сказанное в Хорошевском женском монастыре 24 июля 1843 г.

Достопочтенная сестра о Господе!

При возложении на тебя креста сего я ограничился возглашением тех кратких слов, которыми сама Святая Церковь приветствует в подобных случаях достойных делателей вертограда Христова. Теперь, думаю, небезвременно будет присовокупить нечто и от себя.

Что присовокупить? Новое приветствие? Да, есть в чем и приветствовать. Знак благословения Святейшего правительствующего Синода важен для каждого сына и дочери Церкви Православной; знак милостивого внимания благочестивейшего монарха многоценен для всякого сына и дочери Отечества. Благодарение Господу, что при помощи благодати Его мы успели заслужить это благословение, этот знак высочайшего внимания! Это радует и должно радовать не только тебя, но и всю обитель, тебе врученную.

И, однако же, горе нам, достопочтенная сестра о Господе, если мы остановимся на этой радости, если предадимся ей всецело, подобно сынам и дочерям века сего! Ибо кто мы? – Те люди, которые однажды и навсегда отреклись не только от всех почестей земных, но и от всего мирского, которые вменили в уметы вся, да Христа приобрящем!

Таким ли людям опочить, как на возглавии, на какой-либо награде земной? Нет, такие люди (а мы непременно должны быть таковы) если принимают знаки отличий земных, то не иначе, как по уставу Святой Церкви и в знак послушания; принимают не столько как награду за труды, а яко побуждение к более прилежному исканию почестей небесных; такие люди (а мы непременно должны быть таковы) смотрят на отличия человеческие даже как на некое искушение и потому усугубляют по получении их бдительность и надзор над своим сердцем.

Мы уверены, что так точно и принята тобою награда, тебя постигшая. С намерением говорю – не полученная, а постигшая. Ибо не ты искала ее, а она обрела тебя; и обрела тогда, как ты, вероятно, и не мнила о ней.

Это самое, что полученное не было искомым, служит для нас добрым залогом того, что получение не ослабит благочестивой ревности, не умалит христианского смирения, а обратится в побуждение к новым трудам и глубочайшему смирению пред Богом и человеками, ибо у христолюбивых душ такое правило, что чем более возвышают и отличают их, тем менее они начинают отличать самих себя. Если бы слабость человеческая могла когда-либо привести в забвение это правило, то самое свойство отличия, тебе усвоенного, напомнит о том. Ибо в чем состоит это отличие? В видимом ношении на вые креста Христова. Кресту ли Христову возбуждать чувства превозношения мирского? Тернами ли увенчанной главе располагать к величанию и гордости? Язвам ли на руках и ногах склонять к неге и покою плотскому?

Если древние израильтяне исцелялись от укушения змиев, взирая на змия, вознесенного на крест Моисеем, то не тем ли паче нам в случае нужды (будет) стоит только воззреть с верой на крест наш, на Распятого на нем, дабы все помыслы земные исчезли из душ наших, как дым исчезает от ветра?

Да хранит убо таким образом тебя сей крест Христов! Да служит для тебя не только украшением, но и оружием против искушений видимых и невидимых, и да сопрягает душу твою с Тем, Кто положил на Крест за всех нас живот Свой! Се наше желание тебе, и се наша молитва о тебе!

А вы, христолюбивые сестры о Господе, взирая на крест, украшающий настоятельницу вашу, усугубьте к ней любовь и послушание, памятуя, что вы повинуетесь в лице ее не человеку, а Самому Господу Иисусу, давшему ее вам в матерь и руководительницу.

А вместе с тем взор на крест ее да напоминает вам выну о ваших собственных крестах, которые возложены на вас Святой Церковью. Благо той, которая соблюдет его целым до гроба! Благо и той, которая, потеряв его каким-либо несчастным случаем, поспешит обрести путем истинного покаяния! Аминь.