Слово по случаю крестного хода с чудотворной Озерянской иконой Божией Матери, сказанное в Харьковском кафедральном соборе 1 октября 1845 г.

«Вода многа не может угасити любве, и реки не потопят ея» (Песн. 8:7), – говорит Премудрый. Вчерашний день как бы нарочно был избран для испытания этой святой истины и над нами, грешными. Небо и земля, казалось, совокупились для того, чтобы угасить любовь нашу к чудотворному лику Матери Божией, во сретение которого исходили мы. Сама Она явилась пред нас не так, как прежде, окруженная не лучами полдневного солнца и тихим дыханием ветра, а едва не полночным мраком тучи и неудержимыми потоками осенних вод.

Но, благодарение Господу, любовь наша не угасла и среди такого разлива водного, и облака, на нас дождившие, не будут свидетелями нашего отпадения. Говорим так с тем большей радостью, чем сильнее можно было опасаться за противное. Ибо священнодействие, вчера совершенное, подобно еще младому неукоренившемуся растению.

Для совершенного утверждения его в нравах народных потребен не год, или два, а, по крайней мере, десятилетие. И вот, на это юное растение вдруг возвеяла целая буря! Долго ли было потерять не только листья, но и корни, – пасть и сокрушиться? Но, благодарение Господу, оно устояло; и мы с радостью можем теперь вслед за мудрецом Израилевым говорить: «Вода многа не может угасити любве, и реки не потопят ея!» Препобеждена трудность, более которой в этом случае нельзя и ожидать: мы видимо прикоснулись к последнему пределу возможного неудобства в таком святом деле и чрез это самое стали ближе в духе к нашей Небесной Заступнице. Ибо свойство всех трудных вещей и действий таково, что они, если предпринимаются для кого-либо, то по совершении их теснее связуют действовавших с тем лицом, для которого перенесена трудность.

Уповаем, что и нас вчерашняя туча и потоки не разъединили, а привели в некое особенное содружество с той святыней, для которой мы должны были препираться со стихиями. Но что значит, что Небесная Заступница наша восхотела ныне явиться нам, окруженной потоками вод? Ибо туча, долго висев праздно над градом, как будто ожидала Ее пришествия, дабы с приближением Ее тотчас пролиться всецело над нами. Если не дерзновенно в подобных случаях угадывать причину и цель случившегося, то мне кажется, что Богоматерь восхотела испытать наше сердце.

Мы едва не всем градом исходили прежде во сретение Ее; так же поступали, когда Она удалялась от нас; но тогда все так благоприятствовало шествию, что оставаться дома значило бы лишить себя самой занимательной прогулки. Удивительно ли, что в таком случае шел на священнодействие и самый старый, и самый малый? Тут нельзя было различить усердия к Богоматери от собственного удовольствия для каждого.

Надлежало испытать нас; и вот Она затруднила потоками вод Собственное шествие, да явится, кто сретал Ее от веры и любви, и кто исходил по одному обычаю, для собственного развлечения. Цель сия достигнута: не вполне усердное, слишком озабоченное самосохранением, ищущее во всем «своих си» (1Кор. 13:5) осталось вчера дома; а вера и любовь не убоялись трудностей, не усомнились подвергнуться неблагоприятному влиянию стихий и остались невредимыми. «Вода многа не возмогла угасити любве»: несмотря на все неудобства и опасения, один град наш успел выставить более спутников в шествии Царицы Небесной, нежели сколько обрелось некогда не преклонивших колена пред Ваалом в целом царстве Израильском. Можно ли не радоваться этому и не благодарить за это Господа? – Что касается до меня, то я не видел при этом шествии ни облаков, ни дождя, ни грязи, а взирал на одно усердие несущих святую икону и благодарил Бога. Не напрасно, думал я, надеялись мы на душевное благорасположение наших сограждан ко святому делу; подобные подвиги еще незнакомы им, но вот, они поступают так же, как иногда юные ратники заменяют собою опытных воинов. С такими людьми можно дерзать на все благое, хотя бы оно было сопряжено и с трудностями.

Так думали мы и радовались духом, и не чувствовали трудности шествия. Тем паче не могло укрыться усердие ваше, братие, от взора Матери Божией. Она, Преблагая, не забудет этого и, яко Всемогущая, не замедлит и со Своей стороны ознаменовать Свое благоволение граду нашему удалением от него бед и искушений.

Даже не в предвестие ли этого служили потоки водные, Ее окружавшие? Ибо отчего страдали мы в продолжение всего лета? От засухи, огня и пожаров. В чем имели нужду? В прохладе и орошении. И се, при самом вступлении во град наш Царицы неба и земли хляби небесные, дотоле заключенные, тотчас пролились, как бы отверстые Ее всемощной десницей! Не для того ли, да видим и разумеем, что в Ее власти все стихии, что Она как влиянию вод, так и пламени огня может рещи: «до сего дойдеши и не прейдеши, но в тебе сокрушатся волны твоя» (Иов. 38:11)?

Если мы, воодушевленные этим знамением, прибегнем с верой и чистым сердцем к Ее всемощному заступлению; если притом, уподобляясь Ей, Премилосердой, окажем усердную помощь пострадавшим от пламени собратиям нашим; если, наконец, покажем любовь не к ближним токмо нашим, но и к себе самим – исправлением наших злых нравов, воздержанием от пагубной роскоши, взаимных пререканий, зависти, гордости, гнева и прочих страстей, то нет сомнения, что огненное запаление, столько и так долго всех нас тревожившее, молитвами Ее навсегда мимоидет от нас, и мы по-прежнему будем наслаждаться безопасностью, миром и тишиной.

Да, братие мои, без исправления наших нравов не может сделать благопотребного для нас Сама Матерь Божия. Ибо Ее сила есть сила Сына Ее; а сила Самого Сына в благотворном явлении своем зависит от душевного расположения и свойства тех, которые желают пользоваться ею. «Не сотвори в них сил многих» (Мф. 13:58), – сказано в Евангелии о некоторых градах и весях. Почему? – «За неверство их». Неверство связало собой, можно сказать, самое всемогущество Сына Божия. Что сказано о неверстве, то же, и еще более, должно сказать о нераскаянности во грехах, которая, впрочем, и заключается всегда в неверстве, как смертоносный плод в ядовитом семени. Ни Сын Божий, ни Пречистая Матерь Его не сотворят и в нас «сил многих», не сотворят ни единой, если усмотрят в нас (а от Них ли что может укрыться?) неверство, нечистоту плотскую и ожесточение во грехах. Таков закон святости Божией, таково свойство правды вечной, что они ни в каком виде не могут потворствовать в нас греху и неправде. Посему, если хотим, чтобы град наш был градом Богоматери и находился под Ее особенным покровом и заступлением, то должны приложить все старание о чистоте нравов, о искоренении соблазнов, о пресечении всего, что может вести ко греху и располагать к удалению от Бога.

Мне кажется, что это самое, между прочим, восхотела внушить нам и Небесная Покровительница наша событием вчерашним. Ибо припомните, что означает в слове Божием омовение водою? – всегда означает покаяние и изменение жизни на лучшее. Да сбудется же это и над нами! Да изменятся нравы и жизнь наша. Мы невольно приняли вчера внешний знак – орошение водами; усвоим же себе добровольно и внутренний смысл этого знака – раскаяние во грехах наших, да приимем за сие и благодать сего Таинства. С уверенностью называю случившееся таинством, ибо если о израильтянах, бывших с вождем своим Моисеем под столпом облачным, говорится потому у Апостола, что они «в Моисея крестишася во облаце» (1Кор. 10:2), то почему и о нас, которые вместе с этим чудотворным ликом прошли сквозь тучу и потоки вод, не сказать, что и мы крещены вчера «во облаце» – в Матерь Божию?

Уразумеем же силу этого крещения, возлюбим Крестившую нас и как изшедшие из купели пакибытия начнем новую жизнь не по духу века сего и требованиям плоти, как доселе многие жили, а по заповедям Евангелия и уставам Святой Церкви. Царица неба и земли, успокоившись теперь на месте Своем от трудного вчера шествия с нами, ожидает теперь от нас не свечей и фимиама (чем обыкли мы изъявлять пред Нею усердие свое), а слез покаяния, примирения со врагами нашими, воздержания от похотей плотских, удовлетворения обиженных нами, благодушного претерпения искушений, готовности служить, чем кто может, во славу Божию и на пользу нашим ближним.

Обрадуем Матернее сердце Ее и возблагодарим за Ее трудное шествие к нам этими приношениями и дарами, которые одни достойны Ее благости и величества, и одни могут низвести на нас и домы наши Ее всемощное заступление. Аминь.