Слово при обозрении епархии, сказанное в городе Бериславе 10 июня 1855 г.

Видя, как мы не раз проезжали через ваш город, не останавливаясь в нем для богослужения, вы могли подумать, что мы как бы чуждаемся вас и отдаем предпочтение другим городам и местам. Бог свидетель, возлюбленные, что у нас не было ничего подобного ни в уме, ни в сердце! Прежняя поспешность наша при посещении вашего города была следствием разных обстоятельств, от нас не зависящих, и не заключала в себе никакого намерения в отношении к вам. Мы никогда не отделяли вас в мыслях от всей прочей духовной паствы нашей и всегда воспоминали о вас в слабых молитвах наших пред Богом. И вот, если угодно, доказательство тому! Мы не останавливались у вас надолго тогда, когда все среди и вокруг вас было покойно и радостно, когда в городе вашем, пользующемся таким прекрасным местоположением, можно было провести время с особенным удовольствием; зато являемся среди вас и медлим теперь, когда весь город наполнен уныния и страха не только от нашествия врагов, но и от губительной болезни. Ибо истинное расположение и дружество, как справедливо замечено, познаются не столько разделением с кем-либо его покоя и радостей, сколько добровольным участием в его печалях и опасностях. Да будет же настоящее посещение нами вас свидетельством нашей искренней любви к вам о Господе! Говорим это не в похвалу какую-либо и одобрение себе (что нам земная похвала? – наше похваление о Господе и пред Господом!), но в ограждение вас от неправого мнения и подозрений, ибо нет ничего хуже, как если между пастырем и пасомыми возникает какое-либо сомнение в расположении, – тогда самые добрые и благонамеренные действия представляются не в благоприятном виде и не достигают своей цели.

Что же мы скажем вам среди настоящих тяжких обстоятельств в успокоение и утешение ваше? От себя самих не много могли бы сказать вам в этом случае; но, благодарение Богу за Его святое Евангелие! – у христианина есть в чем упокоиться и самому, и чем утешить других в самых печальных и тяжких обстоятельствах жизни, – был бы только он верен Богу и своей совести.

И во-первых, возлюбленный Спаситель наш открывает нам в Своем Евангелии, что над всеми нами простерт и бдит непрестанно всемогущий Промысл Божий до такой степени, что у верующих во имя Его «власи главнии вси изочтени суть... и ни един от них падет... без воли Отца Небесного» (Мф. 10:30, 29). Какая отрадная истина! Какое успокоение для сердец страждущих! Следовательно, никакое зло или бедствие не может коснуться нас без Его всеблагой воли; и если касается, то допущенное Его же волей для какой-либо истинно полезной для нас цели. Посему, если мы все, случающееся с нами, приемлем с верой и преданностью Промыслу Божию, то что бы ни случилось, рано или поздно должно обратиться нам во благое, ибо Небесный Распорядитель судеб наших праведен и всемогущ.

Далее. Возлюбленный Спаситель наш, именно в ободрение нас против всех страхов человеческих, рек: «не убойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити» (Мф. 10:28). После того самая смерть не страшна для истинного христианина, как то доказало множество святых мучеников. Ибо для того, кто оставляет земную жизнь с живой верой в Искупителя и Крест Его, с истинным покаянием во грехах своих, – для того смерть есть не лишение, а приобретение, переход от низшего и несовершеннейшего к бытию высшему и лучшему, от трудов и печалей – к вечному успокоению и блаженству в светлых обителях Отца Небесного. Наконец, Спаситель, оставляя нашу землю, благоволил верующим во имя Его дать обетование даже в том, что все прошения их, коль скоро они сообразны воле и клонятся ко славе Отца Небесного, будут исполняемы непременно, – следовательно, мы не осуждены здесь на безотрадное терпение, а можем с детской доверенностью прибегать к нему во всех наших нуждах, просить всякого блага, молить об удалении от нас всякого вида зла. И если не зазрит нам совесть наша в просимом нами, то можем быть совершенно уверены, что Он, яко всевидящий, услышит нас, и, яко всемогущий, исполнит во благих прошения наша и подаст нам, в том или другом виде, потребное душам нашим.

Вот, други мои, в чем для христианина отрада и успокоение душевное среди настоящих обстоятельств: в живой вере в Промысл Божий, в уповании жизни вечной, во всемогуществе и любви к нам Спасителя нашего! Я говорю – для христианина, ибо кто не верует в Спасителя и Евангелие, или и верует, но нисколько не старается жить по Евангелию – в страхе Божием и любви с ближними, – тому мы не можем сказать ничего утешительного, доколе не пременит образа своих мыслей и действий; о том мы можем, по долгу пастырскому и по любви христианской, только жалеть и сокрушаться, ибо он, находясь вместе с другими среди искушений и скорбей временных, сам себя притом лишает и утешения духовного, упования вечного. Несчастен таковой, бесконечно несчастен, хотя бы его и не касалось никакое из тех зол, от которых страдают другие, хотя бы он обладал притом всеми благами мира. Ибо, «кая бо польза человеку, – скажем и мы словами Писания, – аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит» (Мф. 16:26)? А кто служит Богу во истине, верует в Спасителя не устнами токмо, а и сердцем, кто старается жить и действовать по своей вере и совести и, греша иногда по слабости плоти, не медлит во грехе, а изглаждает пятна своей совести слезами покаяния, тому мы можем и должны сказать от имени Самого Господа: «Вскую унываешь, возлюбленный брат! Ободрись и восклони главу свою! Вокруг тебя свирепствует буря брани и ходит ангел смерти; но ты не один, с тобою невидимо Сам Спаситель твой. Имись за Крест Его всей силой веры, предай Ему всецело судьбу свою, временную и вечную, – и ожидай с терпением, что возглаголет о тебе и что сотворит для тебя Господь». Чтобы ни определил Он касательно тебя в настоящих обстоятельствах, хотя бы временной жизни твоей положено было премениться на жизнь вечную, – если ты сохранишь веру и любовь до конца, то ничего не потеряешь, и ничто не повредит тебе. Напротив, со Всемогущим Спасителем твоим ты пройдешь безбедно среди самой тьмы и сени смертной и выйдешь туда, где нет более ни болезни, ни печали, ни воздыхания. Аминь.