Рассеянность

Сыны мира признают рассеянность невинной, а святые отцы признают ее началом всех зол.

Человек, преданный рассеянности, имеет о всех предметах – и самых важных – очень легкое, самое поверхностное понятие.

Рассеянный обыкновенно непостоянен: его сердечные ощущения лишены глубины и силы, а потому они непрочны и кратковременны. Как мотылек порхает с цветка на цветок, так и рассеянный человек переходит от одного земного удовольствия к другому, от одного суетного попечения к другому.

Рассеянный чужд любви к ближнему: равнодушно смотрит он на бедствие человеков и легко возлагает на них бремена неудобоносимые.

Скорби сильно действуют на рассеянного именно потому, что он не ожидает их. Он ожидает одних радостей. Если скорбь сильна, но скоропреходяща, то рассеянный скоро забывает ее в шуме развлечений. Долговременная скорбь сокрушает его.

Рассеянность сама карает преданного ей: со временем все прискучивает ему, и он, как не стяжавший никаких основательных познаний и впечатлений, предается томительному бесконечному унынию.

Рассеянность, столь вредная вообще, в особенности вредна в деле Божием, в деле спасения, требующем бдительности и внимания постоянных, напряженных. «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение» (Мф. 26, 41), – говорит спаситель ученикам Своим. «Говорю всем: бодрствуйте» (Мк. 13, 37), – возвестил Он всему христианству: следовательно, и современному нам.

Ведущий жизнь рассеянную прямо противоречит заповедям Господа Иисуса Христа жизнью своею.

Все святые тщательно избегали рассеянности. Непрестанно или, по крайней мере, по возможности часто они сосредоточивались в себе, внимая движениям ума и сердца и направляя их по завещанию Евангелия. Навык внимать себе предохраняет от рассеянности и среди окружающего со всех сторон шумящего развлечения. Внимательный пребывает в уединении, сам с собой и посреди многолюдства.

* * *

Грех и орудующий грехом диавол тонко вкрадываются в ум и сердце. Человек должен быть непрестанно на страже против невидимых врагов своих. Как он будет на этой страже, когда он предан рассеянности?

Рассеянный подобен дому без дверей и затворов: никакое сокровище не может быть сохранено в таком доме; он отверст для татей, разбойников и блудниц.

Рассеянная жизнь, наполненная житейскими попечениями, доставляет человеку дебелость наравне с многоядением и многопитанием. Такой человек прилеплен к земле, занят одним временным и суетным; служение Богу делается для рассеянного предметом посторонним, сама мысль об этом служении для него дика, полна мрака, невыносимо тягостна.

Внимательная жизнь ослабляет действие на человека телесных чувств – изощряет, укрепляет, образует действие чувств душевных. Рассеянность, напротив, усыпляет действие душевных чувств: она питается непрерывным действием чувств телесных.

Тщетно рассеянные приписывают невинность жизни рассеянной! Этим они обличают злокачественность недуга, их объемлющего. Их недуг так велик, так притупляет чувства души, что душа, болезнующая им, даже не ощущает своего бедственного состояния.

* * *

Рассеянность окрадывает молитву. Помолившийся с рассеянностью ощущает в себе безотчетливую пустоту и сухость. Постоянно молящийся с рассеянностью лишается всех духовных плодов, обыкновенно рождающихся от внимательной молитвы, усваивает себе состояние сухости и пустоты, из этого состояния рождается холодность к Богу, уныние, омрачение ума, ослабление веры и от них мертвость в отношении к вечной духовной жизни. Все же это, вместе взятое, служит явным признаком, что такая молитва не принимается Богом.