Литургия

Во время совершения преподобным Евфимием божественной литургии часто видели его в огне или в виде столба огненного; а сам он видел при себе служащего ангела («Четьи-Минеи», 20 января).

Однажды, во время служения преп. Сергием Радонежским божественной литургии, ученик его Симон видел огонь, ходящий по жертвеннику и окружающий алтарь. Св. Сергий стоял весь в огне. Когда настало время причащения, божественный огонь, свившись, как плащаница, вошел в святую чашу («Четьи-Минеи», 25 сентября).

В пустыне, когда священнослужители совершали божественную литургию, нисходило подобие орла на приношение. Это явление видели одни священнослужители. Случилось, что один из братий попросил у иеродиакона некоторой вещи. Диакон отвечал, что ему недосуг. После этого на литургии не явилось, по обычаю, подобие орла, и сказал иеромонах иеродиакону: мы в чем-либо согрешили, или ты, или я; отступи от святой трапезы, и если явится орлее подобие, то ясно будет, что оно не являлось ради тебя. Когда диакон отступил, – орел немедленно низошел. По окончании богослужения, иеромонах спросил диакона: «Что сделал ты?» Диакон отвечал: «Не знаю за собой никакого согрешения. Разве то, что приходил ко мне брат и просил чего-то, а я отказал ему, сказав, что мне не время». Иеромонах сказал на это иеродиакону: «Не сходил орел потому, что брат был огорчен тобою». Диакон пошел к брату и испросил у него прощение («Алфавитный патерик»).

В конце прошедшего столетия жил в Валаамском монастыре старец Ксенофонт, обращенный в сына церкви из закоренелого раскольника и учителя раскольников видением небесных сил во время Божественной литургии, которую совершал в Невской лавре иеромонах. Возвратившись в лоно Церкви, Ксенофонт, как великий подвижник, отправился на жительство в Валаамский монастырь. Там он сделался постоянным зрителем благодати Божией в различных проявлениях при совершении божественной литургии. Однажды приехали в Валаамский монастырь и вошли в церковь во время службы финляндцы лютеране, весьма неопрятные. Ксенофонт соблазнился на них и уничижил их в помысле своем. Благодать немедленно скрылась. Старец понял причину этого и начал приносить покаяние пред Богом. Чрез месяц, не ранее, Ксенофонт снова сделался зрителем проявлений благодати Божией («Рукопись Валаамскаго монастыря», написана со слов Ксенофонта; сн. «Отечник» епископа Игнатия Брянчанинова).

«Не могу удержать души своей,– пишет наместник Сергиевой лавры о. архимандрит Антоний, – чтобы не сообщить со страхом и радостью следующее событие: 17 марта в Куряжском монастыре, близ Харькова, в 7 верстах, во время обедни, при освящении святых даров, когда братия посреди церкви пела Тебе поем, Тебе благословим, иеромонах Илиодор, положив земной поклон и трижды воскликнув «И молимтися, и молимтися, и молимтися», вдруг остался глух и нем, но в необыкновенно умилительном состоянии духа; и когда, через неделю после того, приобщился святых даров, тотчас по принятии их прочитал громко благодарные молитвы и объявил, что, когда он, положив земной поклон, взглянул на святую трапезу, то увидел огонь на ней, который, разгорясь, объял престол, алтарь и всю церковь; и это чудное видение сопровождалось пением ангельским: «И молимтися, и молимтися, и молимтися».

Слушая литургию, мы все присутствуем при этом божественном пламени и при ангельском пении.

Если кто с достойным чувством присутствует в церкви, то пламя этого божественного огня объемлет всех, и проникает каждую душу невидимое общение святыни Христовой» («Монастырские письма» наместника Свято-Троицкой лавры к митрополиту московскому Филарету, ст. 60).

Недалеко от города Теракус, близ одного селения Гонаб, дети пасли скотину на поле. Захотелось им поиграть и порезвиться. Вот задумали они отпеть и совершить литургию. Одни из них, стоя в церкви впереди всех, а другие, участвуя в чтении и пении церковном и внимательно следя за всем тем, что делают священнослужители в алтаре, знали порядок службы и различные обряды. Вот и задумали позабавиться: «Принесем, – сказали они, – просфору и приобщимся, как делается в церкви». Выбрали они большой камень, около которого прежде играли; положили на нем хлеб, поставили в чашке вино и начали читать, петь и совершать все по церковному обычаю. Один из них, более сведущий, взялся исправлять службу священника, двое – диаконов, а остальные – чтецов и певцов. Но вот, как только они захотели прикоснуться к хлебу, чтобы раздробить его и приобщиться, как вдруг сошел с неба огонь и все на камне пожрал; даже и самый камень был сожжен. Дети же в ужасе попадали на землю и лежали на земле без всякого движения, не в состоянии будучи проговорить ни слова. Долго ожидавшие их к известному сроку и недождавшиеся родители, наконец, принуждены были искать их и нашли распростертыми на земле на том самом месте; но целый день не могли от них услыхать ни одного слова. Только тогда, когда дети понемногу пришли в себя, они рассказали о бывшем им вразумлении. Это дело скоро стало ведомо епископу, и тогда на месте столь дивного происшествия совершено было молебствие Господу Богу и потом создали храм Божий («Пролог», 4 января).