Первый день.
Поучение 1-е. Обрезание Господне.

I. Обрезание, это священнодействие ветхозаветной церкви, бывшее прообразованием христианского таинства св. крещения (Кол. II, 11–12), совершалось у иудеев над осьмидневными младенцами мужеского пола и служило знамением вступления в ветхий завет с Богом со времени Авраама, отца верующих, которого Господь со всем многочисленным его потомством избрал для сохранения и распространения ветхого завета (Быт. XVII. 14; Лев. XII. 2–3). Печатию этого знамения служило имя, которое давали младенцу при обрезании. Иисус Христос, происшедший по плоти из племени Авраама, был также обрезан в настоящий день, – осьмый по рождении Своем, и назван Иисусом – тем именем, которое предвозвещено было пресвятой Деве Марии архангелом Гавриилом, когда он благовестил Ей тайну воплощения и рождения от Нея Сына Божия (Лук. I. 31; II. 21).

II. Извлечем для себя, возлюбленные братия, из ныне празднуемого св. церковию события назидательные уроки.

а) При обрезании воплотившегося для нашего спасения Сына Божия дано Ему имя Иисус. Что означает имя Иисуса? Спасение. Какое? – Всякое, духовное и телесное, временное и вечное, видимое и невидимое. От каких зол не страдает падший род человеческий! Страдает от тьмы в уме, от злости в воле, от нечистоты и томления в сердце, от болезней и смерти в теле. Все сии виды зла будут уничтожены Сыном Божиим; от всех их Он спасет людей совершенно и навсегда. Для сего именно нарекается Ему имя Иисуса, или Спасителя; ибо Он его приемлет не так, как нередко принимаются имена у нас, но чтобы осуществить его на самом деле. Посему и дано сие имя не как-либо случайно, по желанию например Матери или св. Иосифа, а свыше, от ангела, еще до зачатия Его во чреве. И ангел, без сомнения, не сам измыслил его, а принял с благоговением от Самого Владыки ангелов, из «Него же», как замечает апостол, «всякое отечество на небесех и на земли именуется» (Еф. III. 15). Посему-то и «несть другого имени под небесем, о нем же подобает спастися» (Деян. IV. 12), кроме имени Господа Иисуса; посему-то пред сим достопоклоняемым именем и должно преклоняться «всякое колено небесных, земных и преисподних; и всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Фил, II. 10–11).

Мы хорошо делаем, братие мои, что по чувству благоговения, не даем сего имени никому. Кто из христиан осмелится носить имя Иисуса? Но крайне худо то, что сие всесвятое и сладчайшее имя из области благоговения преходит у многих в область невнимания и забвения. Что же значат все великие имена в мире пред единым именем Иисуса? Ибо, еще повторим – верно и всякого приятия достойно слово апостола, «яко несть иного имени под небесем; о нем же» всем «нам подобает спастися», кроме сего божественного имени. А когда в нем наше спасение, то как нам не любить его и не благоговеть пред ним? Любя, как не повторять его часто и с услаждением? Благоговея пред ним, как не дорожить им и не внушать к нему почтения всякому, на кого только нам возможно действовать? Древние христиане так умели усвоять себе сладчайшее имя Спасителя, что после мученической кончины св. Игнатия оно нашлось видимо отпечатленным в его сердце. Если такое совершенство превыше нашей слабости: то по крайней мере не будем походить на язычников, неведущих имени Иисусова.

б) Обрезание Господа есть видимое начало Его крестной жертвы; ибо все прочие виды уничижения и страданий, кои будет претерпевать Он за нас во всю жизнь, составляли собою жертву безкровную, а здесь – железо и кровь, видимое предвестие гвоздей и венца терноваго.

Видите, чем начал жизнь и действия Свои Тот, Который есть самая чистота и святость: обрезанием – Не тем ли паче нам, нечистым и оскверненным грехами, должно употреблять время, нам даруемое, на совершение в нас духовного обрезания, то есть, на отсечение всех богопротивных помыслов и предрассудков, на искоренение всех душетленных страстей и пожеланий, на изглаждение всех духовных и плотских скверн? В противном случае лучше было бы сократиться нашей жизни, нежели продолжаться во грехах и беззакониях. Если же она, по милосердию Господа, продолжена еще: то это знак, что там – горе ожидают нашего покаяния, ожидают давно, с тех пор как мы уклонились с пути правды и истины. Войдем же в дух и цель нового года; поймем истинную и единственную пользу, которую мы можем извлечь из времени, не на время только, а на целую вечность; престанем искать спасения там, где никогда нельзя найти его, и обратимся к Тому, Кто затем и послан, для того и пришел во плоти, для того пролил уже ныне кровь Свою, дабы спасти всех нас. Не раз уже, а многократно в настоящий день представал Он нам с сею искупительною кровию, с Своим трогательным примером и спасением для нас. Се паки предстал и ныне, предстал для некоторых, по всей вероятности, в последний раз.

III. Не закроем же паки очей, не отвратим слуха по прежнему; возьмем и мы нож самоотвержения христианского, и в духе веры о всесильном имени Иисуса, начнем обрезывать все, что в нас обрящется плотского и противного закону Божию. (Состав. по проповед. Иннокентия, архиеп. херсонского, Т. И. изд. М. Вольфа стр. 198–208 и др. источн.).