Двадцать седьмой день.
Поучение 2-е. Преподобный Савватий соловецкий.

I. Преподобный Савватий, ныне воспоминаемый церковью, жил при княжении великого князя Василия Васильевича Темнаго. Сначала он подвизался в Кирилло-Белозерском монастыре, где отличался строгим послушанием настоятелю, примерной жизнью и любовью ко всей братии. Потом, ища полного уединения, он сначала удалился в монастырь на острове Ладожского озера Валааме, а потом в 1429 году перешел на необитаемый остров Соловецкий в Белом море. Прибрежные жители дивились решимости Савватия: «как этот старец», говорили они, «может жить на холодном, почти бесплодном острове?» а другие смеялись над ним. Сопутствовать Савватию решился только один подвижник Герман. Оба устроили себе хижины на острове на расстоянии двенадцати верст от берега и поселились там. Жизнь их была очень тяжкая, полная лишений; с трудом поддавалась обработке каменистая почва острова; зима и осень были очень суровы, стужа и ветер едва переносимы. Шесть лет прожил Савватий на Соловецком острове, терпя труды и лишения. Однажды Герман отправился к устью реки Онеги, и Савватий остался один на острове. В это время было ему извещение от Бога о скорой кончине, и «от поспешил» на твердую землю, чтобы найти священника и «приобщиться св. таин». На лодке переплыл он море и в десяти верстах от устья реки Выги встретил игумена Нафанаила, жившего там при небольшой часовне. Нафанаил приобщил его святых таин и Савватий мирно скончался 27 сентября 1435 года. Он был похоронен близ часовни Нафанаила. Через 30 лет по кончине преподобного Савватия мощи его были открыты нетленными и были перенесены в Соловецкую обитель.

II. Из прочитанного краткого жития преподобного Савватия мы видим, братие, как дорожили святые Божественной трапезой Тела и Крови Христовых, особенно когда предчувствовали близость своей кончины. С глубокою грустью приходится отметить то равнодушие и холодность, с которыми ныне относятся к этому святейшему таинству многия чада церкви.

а) Тайная вечеря и здесь та же как в Сионской горнице; Тот же Господь и ныне учреждает ее; вы слышите собственное слово Его чрез уста священнодействующаго: «пийте от нея вси»; вскоре после сего священные врата отверзаются, является служитель таинства, чтобы пригласить нас к исполнению повеления Христова: «пийте от нея вси»; он зовет вас: «со страхом Божиим и верою приступите». Но вы приступаете ли вси? – Долготерпеливе Господи! – часто ни один. – Не смущайтесь много; не укоряя, говорю это; знаю, что в вас это не дерзость самочиния, но недостаток дерзновения в вере; что вы поступаете по обычаю, от предков принятому, веками распространенному: но будьте беспристрастны; сличите ваш обычай с заповедию Христовою: не можете не признать, что обычай мог бы точнее следовать заповеди; что можно было бы вам деятельнее исполнять слово Христово. В начальные века христианства хождение в воскресные и праздничные дни в церковь, и приобщение святых таин составляло для верных одну почти нераздельную обязанность; так что есть церковные правила, которые осуждают «ходящего в церковь» и «исходящего вон» без «святого причащения» (Апост. прав. 9. Антиох. соб. прав. 2). Вот обычай, очевидно более совершенный, нежели нынешний! Что же касается до тех, которые ниже один раз в год не приступают к трапезе Господней, или совсем чуждаются ея: суд их написан в Евангелии: «аще не снесте плоти Сына человеческого, ни пиете крове Его; живота не имате в себе» (Иоан. VI, 53).

б) Не промолчим того, что говорят обыкновенно в свое оправдание редко приступающие к святым таинам: мы недостойны; мы не готовы. Мысль эта иногда подлинно происходит от смирения; и тогда она конечно не повредит союзу сих душ со Христом, подобно как этому не повредило смиренное чуждение Петрово: «изыди от Мене, яко муж грешен есмь, Господи» (Лук. V, 8). Но надлежит осматриваться, чтобы под благовидным покровом имени смирения не притаилась наша холодность к вере и нерадение о исправлении жизни. Ты не готов: не ленись, приготовься. Ты недостоин: недостоин и ни один человек общения со Всесвятым, потому что ни один не безгрешен; но как всякому другому, так и тебе предоставлено веровать, каяться, исправляться, быть прощену, и уповать на благодать Спасителя грешников и Взыскателя погибших. Ты говоришь, что недостоин: напрасно ты приемлешь на себя чужую должность; удостоить или не удостоить тебя таинства есть долг тайнодействователя, а не причастника. Ты недостоин: согласимся, что это правда. Что же далее? Неужели ты хочешь и оставаться недостойным? Если ты беспечно оставляешь себя недостойным общения со Христом на земли: не подвергаешь ли ты себя явной опасности остаться недостойным общения с Ним на небеси? Но если ты страшишься своего недостоинства и хочешь от него избавиться: то избавишься ли, удаляя себя от Христа, от Его благодати, от Его силы, от Его жизни? Не лучше ли, посильно исправляя свое недостоинство, прибегать ко Христу в таинстве, чтобы принимать от Него помощь и силу к более совершенному исправлению и преуспеянию в благоугождении Богу?

IIИ. Христиане! Щедро Господь отверзает для нас храм Свой, уготовляет Свою трапезу, призывает к Своей вечери. Надобно стыдиться неблагодарного на милостивое приглашение отзыва: «имей мя отречена» (Лук. XIV, 18). Надобно страшиться приговора: «званнии не быша достойни» (Матф. XXII, 8). Да возбуждаем себя, чтобы как можно чаще приступать к трапезе Господней, со внимательным очищением себя от всякие скверны плоти и духа, со страхом своего недостоинства, но с верою в благодать, с сердечным алканием и жаждою любви к сладчайшему Иисусу, Которого плоть и кровь есть истинный хлеб жизни, и единственная чаша спасения. Аминь. (Составл. по Ч. М. и проп. Филарета, митр. моск., т. IV, изд. 1882 г.).