Первый день.
Поучение 2-ое. Святой мученик Иустин Философ.

I. Св. Иустин, память коего ныне, один из ученейших философов второго столетия по Р. X., родился в самарийском городе Сихеме; его родители были люди богатые и знатные и заботились об его образовании. Иустин с ранних лет пристрастился к науке; он посещал лучшие школы, учился у знаменитейших философов, и наконец пришел к убеждению, что только в слове Божием заключается истина, что лишь верою душа человека может обрести покой, истинное просвещение и спасение.

Уже в то время, когда апостолы проповедывали Евангелие, самые умные и образованные язычники мало верили богам. Убедившись в ложности языческого богопочитания, они искали истины в учениях древних философов или мудрецов: Платона, Пифагора, Зенона, Эпикура и других. Иустин долго и добросовестно искал истины, и приставал то к одному учению, то к другому, но ни одно не удовлетворяло его, потому что душа его смутно чувствовала необходимость признать существо высшее и вечное. Более других учений привлекло его учение Платона, которое отличалось возвышенностию стремлений и некоторых понятий о Божестве и о бессмертии души. Иустин страстно предался изучению книг Платона: он часто искал уединения, чтобы на свободе думать о предмете, который так сильно занимал его душу. В одну из таких минут пришлось ему услышать об учении Христовом от одного старца, который указал ему на книги священного писания, в которых однех только можно найти истину.

«Я больше уже не встречал сего старца», пишет Иустин, «но в душе моей возгорелся огонь любви к пророкам и святым мужам, которые суть друзья Христовы. Размыслив о словах старца, я понял, что единая истинная мудрость есть та, о которой он говорил мне. Я начал изучать книги пророков и апостолов, и наконец сделался философом настоящим, то есть христианином».

Уверовав всем сердцем и приняв святое крещение, Иустин стал усердно проповедывать слово Божие. В это время императором римским был Антонин, прозванный «Кротким». Он преследовал христиан, но не из ненависти к учению их, а потому, что верил клеветам, которые возводили на них. Тогда Иустин написал «апологию», или рассуждение в защиту христианской веры. В этом сочинении, которое он подал самому императору, он опровергал ложные толки и обвинения на христиан, объяснил сущность их учения и описывал их образ жизни. Его слова сильно подействовали на императора, который велел прекратить гонения.

Вскоре после этого свят. Иустин оставил Рим и прибыл в него уже во время царствования другого Антонина (Марка Аврелия Антонина), известного под именем «философа». Это был один из лучших императоров, когда-либо правящих Римом. Он держался высоких правил добродетели, твердости духа; а между тем жестоко преследовал христиан, не понимая их веры и считая их врагами государства. Безпрестанно совершались жестокие казни. Предавались смерти люди, которые даже в глазах язычников не имели иной вины, кроме той, что были христиане. Иустин написал вторую апологию или рассуждение в защиту христиан. В этой апологии он доказывал, как несправедливо предавать казни людей, не совершивших никакого преступления. Но это осталось без действия. Гонение свирепствовало с прежнею силою, и вскоре Иустин сам подвергся одной участи с теми, которых так горячо и безбоязненно защищал (около 166 г. по Р. X.).

II. Св. мученик Иустин философ, собственным опытом узнавший суетность всех земных знаний без света Христова учения, научает нас, братие, тому, что истинное просвещение возможно только в христианстве.

Увлекаясь пристрастием к современности, многие думают, что мы обязаны стремлением к улучшениям по разным частям общественной жизни и деятельности естественному ходу вещей. «Таков век наш, век пробуждения идей, век движения вперед, век просвещения», говорят. Такое суждение очень поверхностно. Стремление к усовершению себя врождено нам; оно дано Самим Богом человеку, как образу Божию, и обнаруживается в каждом из нас с самого детства. Но, чтобы стремление это было к истинному совершенству, всегда к лучшему и лучшему, надобно, чтобы указан был для него путь и средства существом совершеннейшим, самим Творцом нашим, – Самим Богом. Такой путь и указан Господом нашим Иисусом Христом в Его св. учении, в нашей св. вере. «Будите совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть» (Матф. 5, 48), сказал Господь, и дал средства к достижению совершенства, и умственного и нравственнаго. Кто не идет путем Христовым, кто не пользуется Его руководством, тот не идет вперед – к лучшему, но отступает назад – к худшему. Так ли это в самом деле? Удостовериться не трудно опытом. Обращая внимание на просвещение, на образование, легко можно видеть, что оно мало озаряет умы наши, и не приносит благих плодов для жизни, если не станет следовать за божественным светом Христовым, который светит в церкви Его.

а) Нужно ли доказывать, что просвещение естественное, до явления Иисуса Христа бывшее, на самой высшей степени своего развития слишком бедно и не разъясняет самых существенных, самых важных для нас вопросов? Вместо всяких доказательств приведем слова одного из образованнейших мужей своего времени, св. Климента римского, который прекрасно описывает состояние духа человеческого, ищущего просвещения одними собственными усилиями. «От ранней юности», говорит он, «приходил я в недоумение: буду ли я чем-либо по смерти? Неужели тогда ничто уже не напомнит обо мне, – и бесконечное время все приведет к забвению? Когда сотворен этот мир? Что будет по окончании мира? В ответ на такие и подобные мысли я ничего не знал, хотя постоянно об этом думал. Я обратился к школам философским, чтобы найти в них надежное познание, но не нашел там ничего, кроме построения и ниспровержения учений различных мыслителей, – не обрел ничего более для себя, кроме головокружения, и вздохнул из глубины души моей. Я не нашел ничего вернаго, я не имел даже твердого понятия о том, что такое добро и богопочтение, я не знал, смертен ли мой дух, или бессмертен, я не знал, где найти твердое учение, на какой мысли успокоиться». Находясь в таком состоянии, кружась около истины, Климент услышал весть, что в Палестине явился Сын Божий, отправился туда, – там узнал Евангелие и обрел покой для своего духа. Из этого примера не ясно ли, что при естественной мудрости человек столь же мало видит истину, сколько блуждающий во мраке ночи – вещественные предметы?

б) Так; но мы воспитались в лоне христианства; наш разум возрос и возмужал под руководством веры, – и потому, сроднившись с нею, многие легко забывают, чем мы ей обязаны, и хвалятся тем, что получили, как будто своею родовою собственностию. Это, однакож, не столько еще предосудительно, как самонадеянное желание многих – светить собственным светом при свете христианства, и считать его, если не вовсе не нужным, то безразличным средством к истинному образованию. Таков нынешний индифферентизм, к несчастию, проникающий и к нам. Чем же оканчивается это неразумное желание, к чему ведет этот легкомысленный индифферентизм? – Оканчивается вольнодумством, ведет к неверию, а вместе с тем к невежеству; ибо только «вера есть око, озаряющее наш разум», как выражается один св. отец церкви (Кирилл иерусалимский). Вольнодумство и неверие у христиан... какое, кажется, противоречие, какая несообразность! Однако же были и есть вольнодумцы и неверы между христианами, и к сожалению, образованными. Значит, есть образование ложное, есть просвещение мнимое, есть учение, которое – не свет, а тьма; следовательно ведет человека не к совершенству, а к упадку, не вперед, а назад. Так ли? Каждому, знающему историю, должно быть известно, к чему привело противухристианское направление образования, или вольнодумство мнимых мудрецов во Франции в восемнадцатом веке. Науки тогда не были в упадке, – философия и естествознание процветали, а мудрования людей, слывших просвещенными, дошли до того, что называвшие себя христианами обоготворили разум, отвергли бытие Бога, всякую веру, а затем ниспровергли всякий религиозный и гражданский порядок. Кто из вас, почтенные слушатели, не согласится, что такой плод образования слишком горек, ядовит и гибелен? А он созрел естественно без света Христова, на почве сердец, заглушенных страстями...

III. Да пребудет же для всех нас, братия, навсегда св. вера наша руководственным светом в деле современного просвещения. При ее руководстве мы пойдем верным путем к истинному совершенствованию, и умственному, и нравственному. Стойте непоколебимо все в вере святой – православной, мужайтеся против обольщений вольномыслия и неверия, утверждайтеся в благочестивой, безкорыстной и добросовестной деятельности, и будет всем нам благо постоянное, прочное, вечное. Аминь. (Сост. по «Слов. и Реч.» Леонтия, митропол. моск., т. II, изд. 1888 г.).