Девятый день.
Поучение 1-ое Святой Кирилл Александрийский.

И. Святой Кирилл, память коего ныне, родился в Александрии во второй половине IV века от богатых и знатных родителей. Под руководством своего дяди, архиепископа Феофила, он изучал священное писание, а светские науки проходил в знаменитой в древности александрийской школе. Живя в богатом и многолюдном городе, Кирилл не мог привыкнуть к городскому шуму, не любил развлечений и искал уединения. Он избрал местом своей пустынной жизни скит св. Макария, где провел пять лет в иноческих подвигах. Архиепископ Феофил вызвал его из пустыни в Александрию и сначала причислил к клиру, потом рукоположил в диакона. По смерти Феофила возник вопрос, кого избрать на епископскую кафедру. И народ и духовенство указывали на Кирилла, которого твердая вера, познания в священном писании и благочестивая жизнь резко выделяли из числа других желавших занять александрийский престол, и Кирилл был избран.

Первым делом святителя была борьба с ересью «новациан». Новациане были последователями римского священника Новация. Они утверждали, что те, кто впал в тяжкий грех после крещения, особенно же отрекшиеся от веры во время гонений, если бы даже потом и раскаялись, должны быть на всегда отлучены от церкви. Новациане думали составить церковь из одних только совершенных и, будучи ослеплены гордостью, считали такими только себя. В знак своей мнимой святости они носили белыя одежды. «Не так думали истинные христиане, следуя учению и примеру Христа, они утверждали, что нет греха, который превышал бы милосердие Божие, и что впавшие в тяжкие грехи могут быть приняты в церковь, если искренно раскаятся». Святой Кирилл сначала действовал против новациан убеждением, затем принужден был изгнать их из Александрии. Еще более, чем новациане, возмущали спокойствие церкви египетские иудеи и язычники. Их было очень много в Александрии и они постоянно наносили христианам оскорбления. Кирилл изгнал и их, закрыв синагоги и языческие храмы. Удаляя из среды своей паствы врагов православия, святитель в то же время заботился и об утверждении александрийских христиан в истинах веры, действуя словом и писаниями.

Св. Кирилл принимал деятельное участие на 3-м вселенском соборе, осудившем ересь константинопольского патриарха Нестория. После 32-х летняго управления александрийскою паствою святитель скончался (в 444 г.), оставив по себе память, как о твердом защитнике православной веры и неутомимом проповеднике.

II. Воспользуемся уроком из борьбы св. Кирилла с ересью новациан и размыслим, к чему побуждает нас безмерное милосердие Божие.

Отец небесный так беспредельно милосерд к нам, что весь суд Свой над нами предал Сыну Своему, Которого послал в мир для избавления нашего; так бесконечно благ к нам Единородный Сын Божий, Господь и Судия наш, что туне дарует нам прощение грехов, которое купил Он ценою крови Своея, тяжкими страданиями и крестною смертию! Теперь – одно слово: «согреших ко Господу -» и Господь отъемлет беззакония ваша; теперь каждый только «глаголи беззакония твоя», – «и оправдишися». Но неизреченное снисхождение Божие сколько утешительно для нас, столько же, с другой стороны внушает нам и спасительный страх; это удобство получить прощение грехов сколько возбуждает надежду, столько же научает со страхом время жития жительствовать.

а) И во первых, чем легче и удобнее можем получать ныне прощение грехов, тем безответнее будем, когда явимся на суд Божий неоправданными. Господь Иисус Христос требует от нас только одного, – истинного покаяния и исповедания грехов своих: «глаголи беззакония твоя, да оправдишися». Что же скажем мы после сего в оправдание свое, если явимся на суде Божием неоправданными? извинимся ли недостатком времени? Но долготерпение Божие дарует нам его с избытком. Мало ли времени для покаяния проведшему десятки лет жизни, тогда как для истинного покаяния нужен только час? Разбойник и в краткое время страданий крестных успел исповедаться и наследовать рай. Сошлемся ли на какие-либо препятствия, или на обременение делами житейскими? Но разве могут быть такие препятствия, которые не дали бы возможности прийти в храм Божий и исповедать грехи свои? Разве есть дела важнее дела спасения? Так, сугубо виновными обрящемся на суде Божием, если явимся там во грехах, сугубой достойны будем казни как за содеянные грехи, так и за то, что не воспользовались богодарованным средством к снисканию прощения грехов.

б) Чем легче и удобнее можем получить ныне прощение грехов, тем преступнее нерадение наше о покаянии. Оставаться во грехах, когда каждую минуту готово для нас прощение и помилование, не есть ли крайнее неразумие и жестокая неблагодарность к Искупителю? Неужели за то, что Бог бесконечно милостив к тебе, ты презираешь благодеяния Его? «Или о богатстве благости Его и кротости и долготерпении не радиши, не ведый, яко благость Божия на покаяние тя ведет» (Рим. 2, 4)? Неужели не чувствуешь, что любовь Божия всем обилием благости своей объемлет тебя, влечет тебя? И не сам ли ты многократно давал себе обет оставить путь нечестия, обратиться ко Господу и изменить образ жизни своей? Что-ж остаешься при одном бесплодном желании? Почему не пользуешься временем долготерпения Божия? Думаешь ли, что ему не будет конца и что им можно воспользоваться всегда, по собственному своему произволу? Нет, возлюбленный, время долготерпения Божия не продолжительнее настоящей жизни нашей; и конец его так же неизбежен и также неизвестен для нас, как час смерти нашей. А за гробом уже нет покаяния: там час суда, а не помилования; там торжество правосудия, а не долготерпения и милосердия.

«Не медли убо обратитися к Господу, и не отлагай день от дне; внезапу бо изыдет ярость Его, и во время мести погибнеши» (Сирах. 5, 8, 9).

в) Чем легче и удобнее получаем мы; прощение грехов, тем более нам должно быть благодарными Искупителю нашему; чем более оставляется нам, тем более должно возлюбить Господа; чем более являют нам милосердия, тем осторожнее должны мы вести себя, чтоб, по получении прощения, не оскорблять паки своего Владыку и Господа новыми грехами. Что же делает после сего тот, кто приходит к таинству покаяния без намерения исправления своей жизни, и отходит без твердой решимости оставить навсегда исповеданный грех, и паки возвращается к прежним беззакониям? Не явно ли посмеевается он милосердию Божию? Не очевидно ли поругается долготерпению Господню? Не второе ли распинает Сына Божия и попирает святейшую кровь Его, которою избавлен он от вечные смерти, ради которой даровано ему отпущение грехов? Чего должен ожидать себе такой презритель славы Божией? «Возлюби клятву, и приидет ему; не восхоте благословения и удалится от него». Бог поругаем не бывает: «страшно есть еже впасти в руце Бога живаго» (Евр. 10, 31).

г) Чем легче и удобнее получаем сами прощение грехов, тем скорее и охотнее должны прощать ближним своим, согрешающим пред нами; чем более милосердия и снисхождения оказывают нам, тем снисходительнее нам должно быть к другим. «Аще бо отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш, небесный; аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит вам; согрешений ваших» (Матф. 6, 14, 15). Между нами и ближними нашими нет ходатая и посредника: нам должно мириться самим, пока находимся на пути жизни; иначе соперник наш предаст нас судие, и судия предаст слузе, и ввергнут нас во тьму кромешную.

III. Итак, мысль о преизбыточествующем милосердии Божием к нам не только не должна служить возглавием нашей беспечности, – напротив, более и более должна возбуждать нас к истинному покаянию: «милость бо и гнев у Него, и на грешницех почиет ярость Его» (Сирах. 5, 7). Аминь. (Сост. по «Полн. соб. пропов.» Димитрия архиеп. херс. и одес, т. IV», изд. 1890 г.).