Десятый день.
Св. муч. Терентий и дружина его (Африкан, Максим, Помпей, Зинон, Александр, Феодор, Макарий и прочие с ними).

I. Когда правитель Африканской провинции Фортунат объявил всенародно указ императора римского Декия, требовавшего принесть жертвы идолам, то он выставил при этом и орудия казни для устрашения тех, кто не захотел бы повиноваться указу. Этим он действительно устрашил слабейших из христиан, но встретил непреклонное сопротивление в Терентии и дружине его, память коих совершается ныне, «неубоявшихся убивающих тело, но душу убить не могущих»...

– Все вы, кажется, люди взрослые и разумные, – попытался их тогда уговорить правитель, – какже это вы можете называть царем и Богом человека, которого иудеи распяли как злодея?

– Если бы ты знал силу Христа распятаго, – отвечал ему за всех бывших с ним Терентий, – то ты отказался бы от заблуждения своего и сам стал бы служить Ему, потому что Он – Сын Божий милосердый и милостивый. Благоволением Бога Отца Своего сошел Он на землю и, соединив Божество Свое с человечеством, претерпел добровольно смерть ради нашего спасения...

– Поклонитесь лучше богам! – настаивал закоренелый язычник, – иначе вы все погибнете в жестоких мучениях...

– Напрасно ты думаешь устрашить нас, – возразил Терентий, – мы уже сказали тебе, что мы – христиане. Безумием было бы для нас бояться смерти, чрез которую открывается вечная блаженная жизнь для христиан. На Христа возложили мы надежду нашу и не боимся мучений, потому что веруем, что останемся победителями.

Видя твердость исповедников, Фортунат предал их жестоким и разнообразным истязаниям, но Бог чудно поддерживал мучеников и никакие страдания не победили их терпения. Наконец, приговоренные к смерти, они радостно приняли казнь, славя и восхваляя Господа до последней минуты... Тела их были с благоговением похоронены христианами.

II. Братие христиане! Св. мученик Терентий и другие, пострадавшие с ним, не убоялись ни мучений, ни смерти и с радостию приняли казнь, славя и восхваляя Господа до последней минуты.

Какая же причина их св. неустрашимости и их радости во время мучений и в виду смерти? Их живая и крепкая вера в бытие вечной жизни, блаженной для праведных и верных Христу и мучительной для нечестивых и богоотступников, как то сами они исповедали пред своими страданиями. К сожалению нынешние христиане далеко не могут сказать, что они владеют такой живой и крепкой верой в будущую жизнь, какою владели и какою жили первенствующие христиане и в особенности св. мученики.

Отчего же у многих христиан такое гибельное хладнокровие к своей участи в жизни будущей? Дадим ответ на этот очень не маловажный вопрос.

а) У наибольшей части людей самая главная причина их хладнокровия к своей участи в будущей жизни заключается в недостатке их веры. Они веруют в жизнь будущую; но веруют так слабо, что этот столь важный предмет веры почти не трогает их сердца, и они едва-едва иногда вспоминают о нем. Они веруют, что душа бессмертна; веруют, что будет вечное блаженство, будут вечные муки; веруют, что, по определению Божия правосудия, вечное блаженство будет достоянием праведных, а грешники будут страдать в вечных муках; веруют, говорю, всему этому, но «не усвояют сердцем всей этой великой и страшной истины», не рассуждают о важности всего этого, – не размышляют, что значит быть в вечном блаженстве или в вечных муках, – особливо, что значит быть в вечных муках, которые невыразимо болезненны, страшны и ни на минуту не ослабляемы. Вот главнейшая причина хладнокровия к участи в жизни будущей, – хладнокровия грешнаго, богопротивного и погибельнаго.

б) У иных людей причина их хладнокровия к своей участи в будущей жизни заключается в их излишней привязанности к миру и к его благам. Многие так прилепляются к временному, что почти уже не могут и помышлять о вечном. Все их сердце, так сказать, приковано к благам только земным. Все их умственные силы заняты только земными вещами, приносящими какую-нибудь низкую, земную радость, или временное довольство и удобство в жизни, – или же изысканием средств, коими могут доставить их. Вопросы: как вести житейские дела? Как ускорить житейские работы? Как увеличить житейские выгоды? Как поставить промысл на лучшую ногу? Как усовершить хозяйство и сделать земную жизнь приятною, довольною? Эти вопросы наполняют всю их голову так туго, что туда нельзя пробиться никакой иной мысли. Вот вторая причина хладнокровия к участи в жизни вечной, действующая во многих людях не только бедных, но и зажиточных, богатых и даже самых богатых, которые бывают мало довольны своим состоянием.

в) У других людей причина хладнокровия к вечной жизни заключается в том, что они заражены каким-либо грехом, к которому давно привыкли, который сделался у них, так сказать, необходимым, и которого посему не хотят или не решаются оставить. Если-б эти люди хорошо размыслили о вечности: о будущем суде и о том, блаженна ли будет их вечная участь по смерти, или несчастна, то это обеспокоило бы их и заставило бы их озаботиться исправлением своей жизни. Но забота об исправлении жизни потребовала бы от них строгого наблюдения за своим сердцем, искоренения в себе привычного греха: а этот грех так им любезен или так необходим, что они, когда проявляется в них мысль о будущей жизни, тотчас стараются забыть ее и истребить из своей головы. А дабы эту мысль забыть и истребить из головы, они непрестанно ищут рассеянности и – предаются рассеянности всякого рода. Быть дома только с самими собою для них – несносная скука и мука.

Итак, вот причины, по которым весьма многие люди не думают о своей участи в будущей жизни; и однакож нет предмета, о котором должно думать больше.

III. Братья и сестры! весьма нужно чаще думать о вечной жизни, именно о том, что кроме настоящей жизни, которая, как всем известно, непременно прекратится, есть жизнь другая, которая уже никогда не прекращается; что человек из настоящей жизни непременно входит в эту другую, вечную жизнь; что эта вечная жизнь будет такова, каково человек жил в здешней жизни, т. е. крайне блаженна, если он жил благочестиво и добродетельно, или невыразимо несчастна, ежели он жил греховно и умер нераскаянно. (Сост. по «Слов. и реч.» Григория, архиеп. казанского и свияжского).