Премудрость Божия

И кто сочтет песок морской, и капли дождя, и глубину бездны (см. Сир. 1, 2–3)? Равным образом, кто может во всем исследовать глубину премудрости Бога, которой Он и сотворил все, и управляет всем так, как хочет и как знает? Довольно для нас по примеру божественного апостола удивляться только ей и почтить молчанием непостижимую и неудобозримую глубину ее. О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как не постижимы судьбы Его и неисследимы пути Его (Рим. 11, 33)! И кто уразумел дух Господа (Ис. 40, 13)?.. И кто отважится то, что выше всякой меры, измерять соображениями удобопостижимыми (1)?

* * *

Первое и особенно готовое у них (евномиан) изречение есть следующее: Господь созда мя начало путей Своих в дела Своя (Притч. 8, 22)¹⁹⁷. Как отвечать на это? Не станем ни обвинять Соломона, ни отвергать прежнего за последнее его падение, ни толковать, что здесь представлена говорящей Премудрость, то есть то ведение и тот художнический ум, по которым все сотворено.… Положим, что это слова самого Спасителя – истинной Премудрости. И рассмотрим их несколько внимательнее. Какое из существ не имеет причины? Божество. Ибо никто не скажет нам причины Бога; иначе она была бы первоначальнее самого Бога. Но какова причина того, что Бог ради нас приемлет человечество? – Та, чтоб все мы были спасены. Ибо какой быть иной причине? Итак, поскольку здесь находим и слово «создал», и другое ясное выражение «рождает меня» (Притч. 8, 25), то объяснение просто. Сказанное с присовокуплением причины припишем человечеству, а сказанное просто, без присовокупления причины, отнесем к Божеству. Но не слово ли «создал» сказано с присовокуплением причины? Ибо Соломон говорит: созда мя начало путей Своих в дела Своя (Пс. 110, 7)¹⁹⁸, для которых помазан Он Божеством, потому что это помазание относится к человечеству. Но слово «рождает меня» употреблено без присовокупления причины, иначе укажи, что к нему прибавлено. Итак, кто будет спорить, что Премудрость называется «творением» по рождению дольному и «рождаемой» – по рождению первому и более непостижимому?

Из этого происходит и то, что Сыну дается наименование Раба, оправдающего многих (см. Ис. 53, 11) и что Ему велено назваться рабом Божиим (см. Ис. 49, 6). Ибо действительно для нашего освобождения послужил Он плоти, рождению, немощам нашим и всему, чем спас содержимых под грехом. А для низости человека что выше того, как соединиться с Богом и через такое соединение стать Богом, и столько быть посещенным Востоком свыше (Лк.1, 78), чтоб и рождаемое Святое нареклось Сыном Всевышнего (Лк.1,35), и даровано было Ему имя выше всякого имени (а это что иное, как не то же, что быть Богом?), чтоб преклонилось всякое колено (Флп. 2, 9–10) Истощившему Себя за нас и образ Божий Соединившему с образом раба, чтоб знал весь дом Израилев, что и Господом и Христом Его Бог сделал (Деян. 2, 36)? Ибо это было как по действию Рожденного, так и по благоволению Родителя (1).