Проблематика высшего управления Русской Православной Церкви по дневникам протоиерея Н. К. Чукова 1925–1930 гг.

30 ноября 1923 г. настоятель Казанского собора и бывший ректор Богословского института в Петрограде протоиерей Н. К. Чуков вместе с другими осужденными на Петроградском процессе 1922 г. был освобожден и оказался без места, так как собор захватили живоцерковники, а корпорация института во избежание подобного же захвата в мае 1923 г. приняла решение о его закрытии. В 1924 г. протоиерей был назначен настоятелем Николо-Богоявленского собора, а в 1925 г. возглавил Высшие богословские курсы в Ленинграде².

После расстрела митрополита Петроградского Вениамина (Казанского) в 1922 г. северная кафедра вдовствовала четыре года. За это время Петроградской (Ленинградской) епархией временно управляли викарии, в частности, в мае-июне 1922 г.³ епископ Ямбургский Алексий (Симанский)⁴.

С появлением в Петрограде обновленчества и в связи со снятием епископом Алексием наложенного митрополитом Вениамином отлучения с бывшего протоиерея А. И. Введенского, а также по вопросам приема из обновленческого раскола, за полтора года, что протоиерей Н. К. Чуков провел в тюремном заключении (1922–1923 гг.), среди «тихоновского» духовенства выделился лагерь «крайне правых», которые встали в непримиримую оппозицию к епископу Алексию и ратовали за крайне строгие чины приема возвращающихся из «обновления» священнослужителей. Еще находясь в тюрьме, протоиерей Н. К. Чуков писал: «8/21 июля [1923 г.] Наши крайние носятся и смакуют разные чины приема “отпадших”: то через покаяние у духовника, то через публичное покаяние, то пред Собором. Вчера по этому поводу дискутировали в камере. Я высказал, что не понимаю этого смакования – в нем нет христианской любви»⁵.

Центральным храмом «правых» в 1923 г. стал кафедральный собор Воскресения Христова на Крови, где настоятелем был протоиерей Василий Верюжский⁶. В церковной среде Ленинградской епархии царили разделения: «Нет настоящей правящей твердой руки и потому… развилась кружковщина и партийность, только развращающая и народ, и духовенство. Как хорошо если бы, – пишу я м[итрополиту] Сергию, – если бы он сам возглавил нашу епархию или послал авторитетное почтенное лицо вроде архиепископа Иосифа Ростовского», – писал о. Николай в дневнике (см. публикацию, 2 апреля и 5 марта 1926 г.).

По освобождении из тюрьмы бывший «смертник» протоиерей Н. К. Чуков, считавший, что со стремящимися к возвращению обновленцами нужно выстраивать диалог, само обновленческое движение осудить на Соборе, а раскол возможно скорее ликвидировать, у «правых» приобрел славу не только «обновленца», но даже и вовсе «неправославного» (см. публикацию, 19 июля 1925 г.).

В августе 1926 г., когда на вдовствующую кафедру был назначен митрополит Иосиф (Петровых), Ленинградская епархия вздохнула с облегчением. Митрополит Иосиф имел неосторожность уехать по делам в Ростов, а обратно власти его не допустили. В результате большинством «правых» в епархии, которые немедленно встали на его сторону как «жертвы советского режима», к 1928 г. был окончательно оформлен и новый церковный раскол – иосифлянский. «Иосифлянское движение с самого начала приобрело антиправительственную окраску, выйдя за чисто религиозные рамки»⁷, что естественно не нравилось местным советским властям. Но деятели этого «движения» начали отбирать храмы у патриаршей церкви, как ранее это делали обновленцы (см. публикацию, 15 января 1928 г.). Дело дошло до того, что митрополиту Сергию действительно пришлось на время возглавить охваченную смутой епархию (см. публикацию, 24 ноября 1928 г.).

Подробности процесса перехода этого «течения»⁸ в раскол потребовали бы отдельной публикации. В публикуемых дневниках можно встретить отдельные штрихи деятельности иерарха, которого автор дневников первоначально хотел видеть во главе епархии, а в конечном итоге предложил собрать собор из старейших иерархов и предать его церковному суду (см. публикацию, 24 января 1928 г.).

После смерти Святейшего Патриарха Тихона в ночь с 7 на 8 апреля патриаршие права и обязанности, согласно его завещательному распоряжению от 7 января 1925 г., перешли к митрополиту Крутицкому Петру (Полянскому)⁹. Собравшиеся на погребение Предстоятеля Церкви в московский Донской монастырь архиереи утвердили митрополита Петра в должности Местоблюстителя. И хотя митрополит Петр принял полномочия по управлению Церковью на основании патриаршего завещательного акта, а не благодаря утверждению архиереями, рецепция завещания Патриарха со стороны епископата означала в том числе готовность признать над собой полномочия указанного в патриаршем завещании Местоблюстителя и подчиниться выбору почившего Предстоятеля.

После ареста Местоблюстителя в декабре 1925 г. бразды правления Российской Церковью принял Заместитель Патриаршего местоблюстителя митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский)¹⁰.

Протоиерей Н. К. Чуков в своем дневнике рассказывает о перипетиях в сфере высшего управления Российской Церковью. Совершая поездки в Москву по церковным делам и знакомясь с рассказами лиц, приезжавших в Ленинград, он описывает канву происходящих событий и делится собственными мыслями. Многие известные и описанные ранее историками факты предстают в дневнике в новом свете.

Обновленческое ВЦУ, усилившись благодаря прямой поддержке государственных властей, претендовало на власть в Российской Церкви. Между тем патриаршая Церковь находилась на нелегальном положении. Будучи лишена юридических прав и отвергаема государством, находясь вне закона, она нуждалась в нормализации отношений с действующей властью в стране, насколько это позволяли обстоятельства того времени. К легализации церковной администрации в советском государстве стремились и Святейший Патриарх Тихон, и митрополит Петр, и митрополит Сергий. Для этого следовало заручиться согласием властей на созыв церковного Собора, который смог бы запустить механизм высшего церковного управления, осудить обновленцев, призвать к церковному единству, определить отношение Церкви к молодой советской власти, решить накопившиеся проблемы. Такой Собор был не в интересах властей, не желавших укрепления Церкви. По этой причине «компетентные» органы отказывали не только в подготовке и проведении Собора, но и в создании при Первоиерархе Российской Церкви органов высшего церковного управления. 18 сентября 1924 г. и 28 февраля 1925 г. Патриарх Тихон обращался в НКВД с ходатайством о регистрации в советских государственных органах Временного Патриаршего Священного Синода¹¹.

1 июня 1926 г. митрополит Сергий обратился в НКВД с просьбой о легализации высшего церковного управления и проведении церковного Собора¹². Однако эти попытки не удались. С той же целью обращались к советскому правительству и архиереи, заключенные в лагеря. Примером этому может служить майское 1927 г. обращение православных епископов с Соловецких островов – «Соловецкое послание»¹³.

Из дневников о. Николая мы узнаем, что вернувшийся в 1927 г. с Соловецкого архипелага активный церковный деятель Л. Д. Аксенов¹⁴ рассказывал, что письма протоиерея ему и некоторым другим заключенным с описанием положения и нестроений в Петроградской епархии¹⁵ во многом повлияли на содержание Соловецкого послания (см. публикацию, 6 июля 1927 г.).

Политика советской власти в отношении Церкви определялась текущей ситуацией в стране и выгодами, которые можно от неё получить. Нельзя сказать, что это была целостная, заранее продуманная, выверенная и последовательная политика. В ней имелось много ситуативного, что подтверждают действия государственных властей, то отказывающих Первоиерарху в регистрации Священного Синода, то ее разрешающих, как это произошло в мае 1927 г. Однако Церковь не хотела быть заложницей деструктивной государственной политики, а потому предпринимала усилия по самостоятельной организации.

Еще Святейший Патриарх Тихон в 1923 г. своим указом самостоятельно определил состав Священного Синода и Высшего церковного совета. Патриаршим распоряжением № 410 от 1 июля 1924 г. Синод и Совет были распущены, однако вскоре начал функционировать Временный Патриарший Синод, который и просуществовал до его кончины. Попыткой Церкви наладить свое высшее управление стало намерение избрать Патриарха путем тайного опроса епископов. В качестве кандидата предлагался митрополит Кирилл (Смирнов).

В дневниках протоиерея Н. К. Чукова есть информация о том, как член инициативной группы собирал подписи епископов в северо-западных епархиях, а также некоторые сведения о событиях, происходивших в то время в Москве (см. публикацию, 25 и 31 декабря 1926 г., 1 и 15 марта, 5 мая 1927 г.). Попытка избрания патриарха провалилась, а митрополит Сергий был арестован. Автор дневников пишет о том, что его арест совпал с привозом в Москву из Суздаля Патриаршего местоблюстителя митрополита Петра. Зачем привозили в Москву Первоиерарха? Мог ли видеться он с митрополитом Сергием?

Священник Александр Мазырин, ссылаясь на Г. А. Косткевича¹⁶, дает ответ на первый вопрос: «Тучков предложил ему отказаться от местоблюстительства… Местоблюститель покинул внутреннюю тюрьму ОГПУ (“Лубянскую”, как ее называли в народе), почти одновременно с тем, как в нее попал митрополит Сергий»¹⁷. По правилам следственной работы, если речь не шла об очной ставке, встречи митрополита Петра и митрополита Сергия не предполагалось, а потому ответ на поставленный вопрос о возможной встрече Местоблюстителя и его Заместителя скорее может быть отрицательным.

Очевидно, попытка тайного от властей избрания Патриарха стала сигналом для ОГПУ, что «церковную организацию тихоновцев» нужно выводить на путь официальной лояльности советскому государству, и таким образом купировать в будущем попытки самостоятельно, непрозрачно для властей устраивать свою жизнь. Можно легализовать высшее церковное управление, о чем ходатайствовали церковные представители, но на условиях властей, которые заключались в уже упомянутой лояльности, а также возможности влиять на внутреннюю церковную политику, в том числе кадровые назначения. Кроме того, ОГПУ беспокоила проблема критики в адрес советского правительства, в жесткой и даже жестокой политике в отношении Церкви, звучавшей со стороны архиереев, оказавшихся в эмиграции, а потому недосягаемых для прямого или косвенного давления. Об этом также пишет протоиерей Николай (см. публикацию, 7 мая 1927 г.).

Эти проблемы власти собирались решить посредством установления контроля над Церковью в Советской России и при подготовке «к 10-летию революции». Для ОГПУ, похоже, наступал решающий час: либо добиться от Церкви признания советской власти и государственного протектората над ней, либо подвергнуть ее тотальному террору. Последний вариант был менее предпочтителен, поскольку аресты, ссылки, расстрелы иерархов и духовенства не приводили к желаемому подрыву церковной деятельности, а ореол мученичества побуждал верующий народ еще более сосредотачиваться вокруг Церкви и вызывал в обществе резкое неприятие таких действий «народной» власти. Ходившие тогда слухи о том, что 1927 г. будет годом нажима на Церковь, оправдались (см. публикацию, 28 января 1927 г.).

«Приглашали его¹⁸ к Тучкову; говорили, что “надо повлиять на митрополита Петра”. В чем? По-видимому, ставка на обновленцев была безуспешна, смотрят на староцерковников»,– писал о. Николай (см.: публикацию, 22 марта 1926 г.). В ОГПУ, не встретив в Патриаршем местоблюстителе готовности пойти навстречу своим требованиям, взялись за его заместителя, а как резервный вариант, что видно и из дневника, прорабатывался вопрос получения искомого от замещавшего арестованного митрополита Сергия архиепископа Серафима (Самойловича)¹⁹, но тот отказался (см. публикацию, 15 марта 1927 г.).

В начале 1926 г. в Ленинграде после очередного ареста троих епископов ГПУ задумало осуществить пробную легализацию сторонников канонической Церкви. Так, в феврале1926 г. протоиерея Николая Чукова пригласили повесткой в ГПУ, куда он пошел, захватив бутерброды и приготовившись снова сесть на тюремные нары, поскольку накануне следователь, в лице которых преимущественно и происходило общение духовенства с советской властью, сказал ему, что «вслед за епископами мы сможем забрать и “советчиков”»²⁰. Однако, к его удивлению, следователь предложил, чтобы он сообщил оставшимся на свободе епископам подумать над вопросом легализации в городе церковной организации в виде епархиального собрания, на которое власти могли бы дать свое разрешение (см. публикацию, 12 февраля 1926 г.).

Заменившие духовные консистории епархиальные собрания (советы)²¹, просуществовали недолго. Распоряжением советской власти к концу 1920 г. они прекратили свою деятельность в стране. Однако в 1926 г. ситуация с епархиальным собранием в Ленинграде повисла в воздухе, поскольку митрополит Иосиф не был допущен в епархию (см. публикацию, 1926–1927 гг.).

В апреле 1927 г. митрополит Сергий получил свободу и вернулся к несению обязанностей Заместителя Патриаршего местоблюстителя. 20 мая он получил согласие НКВД на создание Временного Патриаршего Священного Синода²². 29 июля 1927 г. от имени Заместителя Патриаршего местоблюстителя и Временного Патриаршего Священного Синода было издано послание (Декларация) об отношении Православной Российской Церкви к существующей гражданской власти, вызвавшее многие споры и даже разделения в церковной среде в России и в эмиграции²³. Варианты декларации, как мы узнаем из дневника, митрополит Сергий тщательно разрабатывал еще с середины 1926 г., но медлил с ее заявлением (см. публикацию, 7 мая 1927 г.).

Из биографии митрополита Григория известно, а из публикуемого дневника протоиерея Н. К. Чукова очевидно его уважительное отношение к митрополиту Сергию не только как к архипастырю, с которым в прошлом были связаны совместные миссионерские и просветительные труды²⁴, но и как к выразителю канонической власти в Российской Церкви. Из дневника видно его положительное отношение и к учреждению Синода, и к Декларации, которую он прочитал и разъяснил верующим в своем храме.

Появления признаваемого властями центрального управления Российской Церкви настоятельно требовало положение дел в церковной жизни, и оно, как минимум, разрешало проблемы хиротоний и других обращений с мест. Большое значение имело введение Синодом в ставленническую архиерейскую присягу отмежевания от «новораскольничества» (см. публикацию, 17 ноября 1927 г.), и постановка в Декларации задачи приготовления к созыву «нашего Второго Поместного Собора, который изберет нам уже не временное, а постоянное центральное церковное управление»²⁵.

Вот какой случай описывает о. Николай незадолго до учреждения Временного Синода: «Сейчас, по-видимому, никого нет в центре управления, потому что, например, сегодня в храме был протоиерей из Самары, ищущий туда архиерея. Кандидаты есть, посвятить здесь могли бы, но кто назначит и благословит?!» (см. публикацию, 19 февраля 1927 г.).

«Только кабинетные мечтатели могут думать, что такое огромное общество как наша Русская Православная Церковь, со всей ее организацией, может существовать в государстве спокойно, закрывшись от власти», – писал митрополит Сергий в Декларации²⁶. В декабрьском 1927 г. послании митрополита Сергия и Временного при нем Синода отмечалось, что до легализации высшего церковного управления «расстройство церковных дел дошло, казалось, до последнего предела, и церковный корабль почти не имел управления. Центр был мало осведомлен о жизни епархий, а епархии часто лишь по слухам знали о центре. Были епархии, и даже приходы, которые, блуждая как бы ощупью среди неосведомленности, жили отдельной жизнью и часто не знали, за кем идти, чтобы сохранить православие»²⁷.

Такой же позиции придерживался и протоиерей Н. К. Чуков. Еще в 1918 г. в Петрозаводске, когда он как ректор семинарии и председатель Училищного совета Олонецкой епархии нес ответственность не только за духовно-учебные заведения, пытаясь их спасти с началом революции, но в связи с отсутствием в городе епископа, и за все стороны жизни епархии, ему сразу же пришлось познакомиться с комиссарами. Он писал в дневнике: «Для всякого ответственного работника сношение с властью совершенно необходимо»²⁸.

Митрополит Сергий видел в проявлении лояльности Церкви к советской власти шанс на укрепление Церкви, и мы не склонны считать, что он действовал как «государственный агент», осуществляя вредную для Церкви политику. Подтверждением этому утверждению служат так и не реализовавшиеся планы ОГПУ на легализацию высшего управления Российской Церкви посредством раскольнического «григорианского» Временного высшего церковного совета (ВВЦС).

Как пишет протоиерей Николай, когда митрополит Петр был привезен в Москву, арестованы митрополиты Сергий и Иосиф, архиепископы Серафим, Корнилий²⁹ и др., «по-видимому, снова выдвигается личность еп[ископа] Бориса³⁰ и снова делается проба на организацию Высшего управления совместно с ВВЦС» (см. публикацию, 25 декабря 1926 г.). Первая подобная попытка была предпринята в январе 1926 г. после легализации ВВЦС³¹, и о. Николай писал о ней (см. публикацию, 2 апреля 1926 г.). Гонения, которым подвергалась патриаршая Церковь, не затрагивали ВВЦС, использовавшего выгоды своего легального положения. Известно, что в конце 1926 г. в григорианский раскол вновь вернулись ранее покаявшиеся епископы Тихон (Русинов) и Виссарион (Зорнин)³².

Протоиерей Николай далее не развивает тему «григорианского» раскола, и сложно сказать, предпринималась ли ОГПУ «вторая проба» объединения патриаршей Церкви с ВВЦС в декабре 1926 г. Бесспорно лишь то, что этот проект был призван ослабить патриаршую Церковь, а митрополит Сергий счел невозможным для себя согласиться с планами ОГПУ.

Негодование «григориан» после учреждения митрополитом Сергием Временного Синода было ожидаемо³³. Обновленцы отреагировали аналогично (см. публикацию, 18 сентября 1927 г.). Теперь ситуация кардинально изменилась, и власти, разочаровавшись в живоцерковниках и будучи не удовлетворены степенью их влияния на народ (за прошедшие с 1922 г. пять лет их финансирования из государственной казны), по свидетельствам дневника о. Николая (см. публикацию, 6 июля 1927 г.) рассматривали вопрос о прекращении им субсидий.

Позволив заместителю Патриаршего местоблюстителя учредить при себе Временный Синод, советские власти отнюдь не были движимы желанием укрепить Церковь, но рассчитывали, что Декларация, подписанная Заместителем и иерархами, входящими в единственный признанный властями орган высшего церковного управления, будет иметь отклик среди верующих людей, к ней прислушаются. Лояльность Церкви, декларируемая в документе, позволяла ОГПУ еще более активно, чем прежде, вмешиваться в церковные кадровые назначения и перемещения, провоцировать разрыв с зарубежными иерархами, критикующими советскую власть. Маловероятно, что это нравилось высшему церковному руководству. Из записей протоиерея Николая мы узнаем, что митрополит Сергий и Временный Синод не переставали ставить вопрос о созыве Собора (см. публикацию, 9 февраля 1929 г.), провести который власти не разрешили и в 1929 г., и у нас нет достаточно убедительных оснований для утверждения, что церковная политика митрополита Сергия формировалась соответствующими органами советского государства³⁴.

У легализации высшего церковного управления была очень высокая цена. Митрополит Сергий этой легализацией сумел отсрочить на 10 лет волну массового жестокого насилия в отношении Церкви и священнослужителей. Он принял на себя основной удар несогласных с его политикой, каковых оказалось немало и в среде иерархии, и в среде духовенства и мирян. Как и предполагал о. Н. К. Чуков, яркий пример несогласия продемонстрировали иосифляне в Ленинграде (см. публикацию, 19 июля и 20 октября 1927 г.).

Создание Временного Патриаршего Священного Синода иерархи, упомянутые в завещательном акте Патриарха Тихона от 7 января 1925 г., восприняли негативно. Протоиерей Николай хорошо знал, на что «они» (власти)способны, и в дневнике неоднократно с горечью сетует, что оппозиция сторонников митрополита Иосифа в Ленинграде не только митрополиту Сергию, но одновременно и государственной власти, давала повод органам выявлять своих идейных врагов для расправы над ними. Он сокрушался, что «непоминающие» этого не понимали: «Сами садятся в “калошу” и уготовляют себе место в Соловках» (см. публикацию, 1 января 1928 г.). В то же время, благодаря записям протоиерея Николая выясняется, что и само ОГПУ осталось недовольно ходом проводимого им эксперимента по легализации высшего управления патриаршей Церкви.

8 марта 1928 г. в Ленинград прибыл новый правящий архиерей –митрополит Серафим (Чичагов)³⁵. Аресты «сергиевского» духовенства продолжались несмотря на его «лояльность», и протоиерей Н. К. Чуков девять месяцев (1930–1931 гг.) провел в очередном заключении³⁶. После освобождения ему несколькораз приходилось возвращаться в ГПУ, чтобы забрать изъятые у него при обыске вещи и встречаться со следователем А. Д. Макаровым³⁷. Оказалось, что ГПУ не удовлетворял отклик в церковной среде на Декларацию, которая не стала призывом для людей к изменению их отношения к власти: «12 ноября [1931] я снова был у Макарова. Так как в прошлый раз он заговорил о том, что Декларация митрополита Сергия (1927 г.) осталась висящею в воздухе, без осуществления на местах, без воспитания масс в смысле лояльного отношения к власти, то я написал записку об этом для митрополита [Серафима], которую передал 6 ноября еп[ископу] Амвросию³⁸, а тот – Владыке. Вчера Владыка приглашал меня по поводу этой записки и говорил, что им все уже сделано было раньше: и моление за власть (с большим трудом), и распоряжение о лояльности и пр[оч]. Теперь он созовет благочинных, которым поручит проверить, исполняется ли все, что он приказал, и, кроме того, предложит благочинным рекомендовать духовенству ни в каком случае не входить в критику распоряжений власти, не одобряя этой политики, и когда бы пришлось с ней встретиться, в крайнем случае, молчать; и вообще всемерно проявлять лояльность к власти. Копии этой записки я дал Макарову», – писал протоиерей в дневнике³⁹.

Разделение на группы и нестроения в церковной среде после легализации усилились. И многих, естественно, интересовало отношение Местоблюстителя митрополита Петра к действиям своего заместителя. Отсутствие достоверных сведений о связи митрополита Сергия с находившимся в далекой ссылке митрополитом Петром до сих пор оставляет у исследователей много вопросов.

Через два года после создания Временного Патриаршего Священного Синода и издания Декларации митрополит Петр в своем декабрьском письме 1929 г. указывал митрополиту Сергию, что тот не поставил его в известность относительно изменений в высшем церковном управлении, поскольку без предварительного согласования с ним заместитель не должен принимать ни одного ответственного решения, и просил устранить мероприятия, превысившие полномочия заместителя⁴⁰. При этом митрополит Петр не требовал от митрополита Сергия отказаться от исполнения своих обязанностей.

Сложные поиски того, имелся ли контакт между митрополитами Петром и Сергием, осуществили историки Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Впрочем, если удалось обнаружить существование письма Местоблюстителя, то вопрос, получил ли заместитель это письмо, для исследователей остался неясным⁴¹. В своем дневнике протоиерей Н. К. Чуков свидетельствует, что декабрьское письмо митрополита Петра дошло до митрополита Сергия не позже 4 июня 1930 г. Последний был очень огорчен его содержанием и, как пишет протоиерей, передавая слова управляющего делами Временного Синода архиепископа Сергия (Гришина)⁴², хотел сложить с себя полномочия заместителя Местоблюстителя (см. публикацию, 4 июня 1930 г.). Впрочем, он хотел сделать это и до получения письма (см. публикацию, 2 сентября 1929 г.).

В 1931 г., через 13 лет после закрытия в 1918 г. официального органа Святейшего Синода «Церковного вестника», митрополит Сергий добился⁴³ возобновления издания официального печатного органа Русской Православной Церкви – «Журнала Московской Патриархии». Его статью «О полномочиях Патриаршего местоблюстителя и его заместителя», помещенную в первом же номере журнала, можно считать ответом на упреки Местоблюстителя. Статью он закончил так: «Наш архипастырский долг думать о скорейшем созвании Поместного собора, который, правда, освободил бы нас от столь высоких полномочий, но зато привел бы управление нашей Церковью в нормальный порядок»⁴⁴.

Не меньше, чем «Декларацией» 1927 г., как видно и из дневника, уже весь церковный мир был возмущен неправдой «интервью митрополита Сергия корреспондентам» от 16 февраля 1930 г.⁴⁵ И если эта очередная провокация властей «сейчас уже»⁴⁶ (т. е. через 70 с лишним лет) стала известна, то автор дневника знал о ней еще в то время. Интервью этого митрополит Сергий не давал и принесенный ему текст не подписывал, в том числе строчки о том, что «гонений на религию в СССР не было, и нет» (см. публикацию, 14 марта 1930 г .).

В 1928 г., как это видно из дневника, в Москве до 70% церковных общин признавали митрополита Сергия. В Ленинграде организаторам «иосифлянского» раскола также не удалось привлечь на свою сторону большинство храмов, однако из епископов верными митрополиту Сергию оставались только Николай (Ярушевич)⁴⁷ и Сергий (Зинкевич)⁴⁸.

К 1930 г. жизнь церковная в Москве уже практически замерла, и, как видно из последних публикуемых записей дневника, больше всех легализацией и ее итогами был недоволен митрополит Сергий. «Тяжелый крест выпал на долю митрополита Сергия; скорбен был путь, которым пришлось идти ему – второму Местоблюстителю: и епископы не все признавали его, и в народе враги Церкви старались возбудить против него злые слухи», – сказал в 1943 г. в своем слове на торжестве интронизации Патриарха Сергия архиепископ Григорий (Чуков)⁴⁹.

Из положительных моментов церковной легализации для Ленинграда можно отметить деятельность с ноября 1927 г. епархиального совета. Однако «моления за власть» не обеспечивали «сергианскому» духовенству безопасности, и ряды его редели трудами ОГПУ, разве что чуть в меньшей мере, чем ряды «непоминающих». В начале 1935 г., в связи с массовой административной высылкой духовенства, которой подвергся и протоиерей Н. К. Чуков⁵⁰, церковная жизнь замерла и в Ленинграде. А впереди был 1937 г., и будущее Церкви представлялось весьма неопределенным. Вскоре в ситуацию вмешалась война.

1925 г.

12 апреля/30 марта⁵².В Благовещение, 25 III/ 7 IV, в 11¾ веч[ера] скончался Патриарх Тихон от приступа грудной жабы. Первое известие появилось в среду вечером в «Веч[ерней] Новой газете». Я сейчас же в соборе, предвидя дальнейшее, просил старосту переговорить с Мичуриным (завед[ующим] церк[овным] столом Центр[ального] района) о возможности служения панихиды, которую наметили на воскресенье, если подтвердятся известия… Но, когда утром газеты подтвердили известие, а в соседних церквах батюшки, идя на поводу у старушек, начали служить панихиды, у нас в соборе пошли разные разговоры: «Что же наши? Ужели не будут?» и т. п. На беду староста до сегодняшнего утра дотянул справку. Между тем в пятницу вечером получилось приглашение Пр[еосвященного] Николая⁵³ на панихиду в храм Воскресения Христова в воскресенье в 4 часа, с разрешения Центр[ального] района. Как будто бы и благополучно. Однако в субботу получено известие, что по церквам ходят агенты и записывают, где и кто служит панихиду. Я вчера выяснил старосте всю необходимость справки и разрешения. И он только сегодня к началу литургии привез разрешение служить панихиду, поминая Тихона, но без слова «Патриарх». Что делать? Пытались справиться в храме Воскресения. Там подтвердили и сказали, что им разрешена формула «Святейшего отца нашего Тихона». Мы обсудили, и слово «Святейшего» заменили словом «Великого», точно переводя слово «Патриарх». Перед панихидой я сказал слово, и, таким образом, наконец, совершили панихиду⁵⁴.

22 апреля. Готовится к отпечатанию послание м[итрополита] Петра как Местоблюстителя патриаршего. Наши крайние правые настолько поглупели и еще более сузили свой кругозор, что, забыв уже о всякой канонической преемственности, заняли совершенно протестантскую точку зрения, вздумав обсуждать (в Москве, в Даниловом монастыре) вопрос о том, признать ли м[итрополита] Петра местоблюстителем, т. е. исполнить ли волю Патриарха, и, перейдя по-протестантски на персональное обсуждение вопроса, «ради мира церковного» согласились признать. Насколько ослабла у нас церковная дисциплина!

По-видимому, в ряде архиереев слишком сильна правая тенденция, так видно из слов и привезенного из Москвы «настроения» Пр[еосвященного] Венедикта⁵⁵. Здесь – то же. Правая группа с о. о. Флеровым, Тихомировым и др. (тут же и о. Верюжский) занимается доносами и повлияла в Москве на неутверждение наградного списка с замечаниями против всех тех, кто побывал в «обновлении». Приехавший с ссылки Пр[еосвященный] Иннокентий⁵⁶ тоже старается «реабилитировать» себя в подозрениях относительно обновленчества и занят докладом о безблагодатности обновленческой церкви. Как все узко! Старается не о ликвидации внутреннего раскола, а об углублении пропасти и большем разделении. Губят Церковь, не смотря вдаль, на ужасные последствия...

19 июля. Здесь все носятся с нашей «ударной группой», которую будто бы я возглавляю. Сплетен не уберешься... Ну, бабы сплетничают, это понятно. А как наш брат – священники смакуют мое «неправославие» (все эти Виноградовы, Западаловы, Верюжские, Благодатовы), это уж просто по зависти и ради укрепления своего «истинного православия». Между тем события таковы. 8/VII, в среду, я неожиданно получил письмо за подписью троих: А. Боярского, Е. Запольского и Н. Платонова⁵⁷, сообщающих, что согласны вести переговоры «в пределах тезисов о. Н. Чепурина⁵⁸», высказанных в беседе с Боярским 1 июля… Тезисы – «ярко православные»: 1) запугивание репрессиями делу не поможет; 2) объединяться надо не с духовенством только, но и со всем верующим народом; 3) взгляд же общецерковный на обновленчество как на не канонично существующее течение, оторвавшееся от Церкви, попирающее основу и дух, строй и предание ее; 4) путь примирения – покаяние; 5) не после Собора, и не на Соборе, а до Собора, который и не м[ожет] б[ыть] созван неканоническим Синодом; 6) слухи о жестких способах принятия неверны; но обновленцы д[олжны] проявить смиренно-жертвенное настроение и решимость идти на все; 7) обновленцам необходимо выяснить искренность своего желания; 8) мы жаждем мира, но не подмены мира. Все это я 9/VII сообщил Пр[еосвященному] Венедикту… Вдруг на это письмо получаю от [него] письмо с выражением сожаления, что я, «несмотря на предупреждение, вступил в сношение с обновленческими вождями»… Я вспылил и написал ему, что ни в какое сношение я не вступал, ко мне обратились, я обо всем сообщил ему, а там – как они знают; канитель эта мне надоела… Тогда, вчитавшись и обсудив у себя в Совете все это, он во вторник явился ко мне извиняться, что не так понял, был взволнован тогда и т. п. Пр[еосвященному] Иннокентию так, говорит, понравились тезисы о. Н. Чепурина, что взял их для переписки. Ну, слава Богу! Наконец-то увидели, что никакой «опасности православию» мы делать не собирались. Ох, и узкие же и недалекие люди! Теперь по городу везде, с болтовни Пр[еосвященного] Иннокентия, гуляет молва о «группе во главе с Чуковым», ведущей переговоры, связанные с обновлением, подвергающие Церковь большой беде и т. п. Скорее бы уехать подальше от всей этой грязи, сплетен, злобы и толчения воды в ступе.

3 сентября. С 11/24 июля по 12/25 августа уезжал в Крым… А на обратном пути был у м[итрополита] Петра Крутицкого. Ему уже было доложено о нашем «обновленствовании» (меня, о. Чельцова⁵⁹ и еще кого-то третьего). Он возразил, что знает меня и сомневается. Я предвидел возможность сплетен и показал «пункты» о. Н. В. Чепурина, показывавшие, насколько мы «обновленствуем». Он дал свое послание от 28 июля. Он смотрит на желание обновленцев объединиться с нами для Собора как на способ воспользоваться нашим «флагом» для признания Собора православными, а затем всех разослать, а самим остаться править и вершить свои реформы. Все дело сводится к тому, чтобы они сдали власть. Вот единственный путь к примирению. Тогда мы могли бы организовать синодальное и епархиальное управления. Что же касается Собора, то он не может быть созван, пока епископы в ссылке. По возвращении он должен с ними снестись и лишь тогда возможен созыв Собора. Ведь теперь осталась пока только «зеленая молодежь» из епископов... В Ленинград намечен Патриархом м[итрополит] Кирилл. Когда он вернется, видно будет, останется ли он местоблюстителем, и тогда в Ленинград, может быть, приедет м[итрополит] Петр или поедет сам м[итрополит] Кирилл. Я рассказал о наших Богословских курсах, о Никольском соборе. Живет митрополит Петр в Сокольниках. Ермаковская, 3–5?⁶⁰.

1926 г.

12 февраля. Вызванный к 2 часам, я просидел там до 5 часов, и лишь тогда только приехал следователь Макаров и пригласил меня. Прием был любезный. Присутствовал тут же и Шибов⁶¹. Весь разговор велся около следующих вопросов: 1) Как идут у вас дела после ареста архиереев? 2) Что намерена предпринять наша «инициативная группа»⁶²?

5 марта. В церковной области что-то смутное. Преосв[ященный] Петр передал местоблюстительство коллегии из Николая, арх[иепископа] Владимирского⁶³, Димитрия Томского⁶⁴ и Григория Екатеринбургского⁶⁵. Между тем м[итрополит] Сергий разослал протест против этого в силу будто неверного осведомления м[итрополита] Петра. Получается раздор уже среди самих православных. Большинство, по-видимому, ориентируется на м[итрополита] Сергия. Что из всего этого выйдет – неизвестно.

Сегодня Н. Д. Успенский⁶⁶ отправляется в Москву и Нижний, желая ускорить вопрос об утверждении его кандидатом богословия. Пользуясь этим случаем, я послал письмо В. Н. Страхову, прося осведомить о московских настроениях, и Пр[еосвященному] Сергию. Последнему сообщил о вызове в ГПУ, беседе с Пр[еосвященным] Григорием и необходимости легализации: пока ее не будет, мы всегда будем под угрозой всяческих репрессий и подозрений, совершенно естественных вследствие конспиративности управления. А легализации не будет, пока во главе епархии не будут стоять лица, приемлемые для власти (при полной почтенности вообще)…

А то развилась кружковщина и партийность, только развращающая и народ, и духовенство. Как хорошо было бы, – пишу я м[итрополиту] Сергию, – если бы он сам возглавил нашу епархию или послал авторитетное и почтенное лицо, вроде архиеп[ископа] Иосифа Ростовского.

Затем, в виду обращенной ко мне как к б[ывшему] ректору Б[огословского] института просьбы об о. Макарии⁶⁷, его епископстве, препроводил представленное мне м[итрополиту] Сергию, с просьбой, если пожелает познакомиться, пусть вызовет, если найдет возможным посвящение, пусть обратится от себя с запросом к местному епископу помимо меня.

22 марта. Сегодня приехал секретарь курсов, привез сообщение от о. Страхова о церк[овных] делах Москвы. Там все напуганы арестами духовенства. Поднимали было они от имени трех прих[одских] общин вопрос о дух[овной] академии, но дело заглохло, так как в это самое время шли аресты. Приглашали его к Тучкову; говорили, что «надо повлиять» на м[итрополита] Петра. В чем? По-видимому, ставка на обновленцев была безуспешна, смотрят на староцерковников.

2 апреля. 2 недели назад разнесся слух, что м[итрополит] Сергий привезен в Москву и находится под арестом. Однако потом другие слухи опровергли этот; говорили, что м[итрополит] Сергий был вызван в Москву с конвоиром; там виделся с Тучковым и был снова отпущен в Нижний. Будто бы ему поручено сорганизовать при себе Синод, иначе – единолично –управлять не разрешают. История с архиеп[ископом] Григорием еще не окончена. Тот написал, говорят, обширный ответ м[итрополиту] Сергию, где пишет, что «они» предполагали, что Сергий прибудет в Москву и возглавит ВВЦС, чего он не сделал (и, добавлю от себя, если это так, то плохо сделал); что все не могут признать заместителем м[итрополита] Петра, п[отому] ч[то] Петр не имел права назначать себе заместителей при наличии двух кандидатов на Местоблюстительство – м[итрополита] Агафангела⁶⁸ и м[итрополита] Кирилла⁶⁹ (так ли это ?); что м[итрополит] Петр не должен был единолично управлять Церковью, о чем ему многократно говорили епископы, и т. п. Документа этого я не видал, но передавали, что он обстоятелен, со ссылками на правила и прочее. Итак, «каша» еще не расхлебана; придется ждать, во что все это выльется. Переходя к делам епархиальным, приходится с грустью сказать, что нет настоящей правящей твердой руки, и потому кружковщина царит вовсю, сплетни и интриги дают себя знать.

5 апреля. Сегодня был у Пр[еосвященного] Алексия, который приехал в пятницу вечером 20 марта / 2 апреля. Долго беседовали. Я ему раскрыл местное положение церковн[ых] группировок, лиц и инсинуации правых; еп[ископа] Григория он сам определил сразу, как и то духовенство, с которым служил в храме Воскресения. Сам он держится весьма трезвого взгляда, отнюдь не сочувствует крайним тенденциям, не одобряет м[итрополита] Сергия, который не сумел умиротворить Церковь.

В ГПУ его приняли благожелательно, его взгляды там понравились. По-видимому, он был бы там приемлем как правящий, но сам он к этому не стремится. Еп[ископ] Григорий советовал ему съездить к м[итрополиту] Сергию ввиду того, что некоторые лица здесь смущаются его «снятием запрещения» с Введенского. Он ехать не хочет, пока не выяснится положение в Москве. И хорошо делает.

7 апреля. Благовещение. Вчера за всенощной у нас в соборе была масса народу. Я помазал 1643 человека, да о. Евгений⁷⁰ – около 100… Всего около 3500 человек. Газеты, вероятно, по-прежнему будут говорить, что церкви посещают только одни старушки... Кстати, об отношении народа к обновленцам: вчера же в Казанском соборе при служении митрополита Вениамина⁷¹ народу было, по словам очевидцев, человек 50–100... Это в Казанском-то соборе при вместимости до 3000 человек!

2 декабря. Вчера заходил о. Кедринский и сообщил, что наше ходатайство о включении м[итрополита] Иосифа в состав нас – ответственных за еп[архиальное собрание] – принято благосклонно, каноническая невозможность участия для арх[иепископа] Алексия понята. Я сообщил это сегодня Пр[еосвященным] Николаю и Алексию и о. Н. В. Чепурину. Последний заготовил это хорошее письмо на имя м[итрополита] Иосифа с разъяснением той клеветы, какая взведена на нас пред ним здешней «правой» группой (мы – «алексиевцы» – против Иосифа и т. п.).

13 декабря. Понедельник. В пятницу собрались у меня все члены «инициативной» группы⁷²… Решили просить Пр[еосвященного] Алексия обратиться с заявлением в АО ЛГИ⁷³ о невозможности для него участвовать в группе. Сегодня я был у Пр[еосвященного] Алексия, сообщил ему. Но он не находит в настоящий момент удобным для себя писать такое заявление (идет вопрос о его переселении в Новгород, и он боится, как бы это не осложнилось...)⁷⁴.

14 декабря. Написал официальное письмо м[итрополиту] Иосифу с представлением отчета и м[итрополиту] Сергию тоже, а попутно… и о наших переговорах с АО ЛГИ с их неудачным результатом.

16 декабря. По полученным… сведениям м[итрополита] Иосифа вызывали в Москву, приняли сурово и предложили выехать из Ростова в небольшой монастырь около г. Устюжны Новгор[одской] губернии. Что сие значит и почему? Непонятно. Теперь посылка к[аких]-л[ибо] писем к нему бесполезна.

20 декабря . Я сегодня решил сам ехать в Нижний, сказал вчера об этом Пр[еосвященному] Гавриилу⁷⁵. Немного освежусь после здешних волнений. Кстати, освещу здешнее положение и разузнаю об общем. Везу письма от епископов и поручения.

25 декабря . Суббота. В понедельник в 9½ ч[асов] вечера уехал и вчера, в 9 ч[асов] утра, приехал. Поездка была неудачна. Цель поездки – повидать м[итрополита] Сергия, получить утверждение постановлениям Совета Курсов, уяснить положение и посоветоваться об отношении к еп[архиальному] собранию – эта цель не могла быть достигнута.

По приезде в Москву я узнал от о. В. Н. Страхова, как слух, что м[итрополит] Сергий арестован… Тогда съездил на квартиру архиеп[ископа] Корнилия, где узнал, что он арестован в субботу, 5 декабря⁷⁶. О м[итрополите] Сергии там тоже только «слышали». Тогда я поехал к прот[отоирею] П. Н. Левашеву⁷⁷, который подтвердил это известие, добавив, что уже 8 дней, как м[итрополит] Сергий находится на Лубянке, и что «сегодня ему уже была передача», что м[итрополит] Петр тоже привезен в Москву из Суздаля, что архиеп[ископ] Корнилий и 2 старших иеромонаха Валаамской часовни арестованы за то, что вместе с м[итрополитом] Сергием служили всенощную (без разрешения).

Это, конечно, веский повод, а по существу, по-видимому, снова выдвигается личность еп[ископа] Бориса⁷⁸ и снова делается проба на организацию Высшего управления совместно с ВВЦС. Прогостив т[аким] о[бразом] три дня в Москве, я ни с чем возвратился обратно, простудившись и еле-еле достав себе билет.

Здесь вчера был у Пр[еосвященного] Гавриила, который сообщил мне, что у него скоро представится оказия к м[итрополиту] Иосифу, куда и можно послать наши дела на утверждение.

31 декабря. На днях ко мне приезжал от Пр[еосвященного] Макария свящ[еннник] Всеволод Меньшиков. Я уже писал Пр[еосвященному] Макарию о положении церк[овных] дел. О. Меньшиков сообщил, что приезжал в Псков какой-то батюшка, имеющий от кого-то поручение собрать подписи епископов об избрании м[итрополита] Кирилла патриархом. Макария не было дома. По приезде он послал свою подпись. Я сказал, что напрасно, неосторожно.

1927 г.

13 января. Перед праздником Р[ождества] Хр[истова], по полученным сведениям, м[итрополит] Сергий освобожден. Сегодня я послал ему письмо с поздравлением с праздником и с сообщением о своей предполагавшейся поездке и цели ее… Во время ареста м[итрополита] Сергия вступил в обязанности заместитель его, архиеп[ископ] Серафим Угличский, который, говорят, уже разослал послание, будто бы уже полученное здесь.

27 января. Сегодня послал письмо с приложениями архиеп[ископу] Угличскому Серафиму для утверждения постановления о магистерской степени. Почтой, заказным. Интересно, дойдет ли? Прошу, кстати, разрешить на будущее время обращаться за утверждением к местному епископу ввиду больших затруднений с перепиской.

28 января. Староста [Николо-Богоявленского собора] сообщил (по случаю слухов о запрещении или передаче обновленцам 8 церквей), что еще год назад «была речь» (очевидно, где-то в коммунистических «сферах») о том, что 1927 год будет годом нажима на церковь.

31 января. Оказывается, получены сведения об аресте и архиеп[ископа] Серафима Угличского, к которому я только что обращался за утверждением в ученой степени. Куда попадет мой пакет?

Получил сегодня печатное объявление от организ[ационной] комиссии по составу Епарх[иального] обновленческого съезда. Много правды там о нашей разрухе и ее причинах – во внутренней борьбе между собою архиереев и противодействии некоторой группы духовенства, отчего не мог состояться и наш съезд.

10 февраля. Вчера долго говорил на беседе. Тема – «Триединство Божие»⁷⁹. Народу много… Пр[еосвященный] Алексий немного беседовал со мной… По поводу м[итрополита] Сергия тоже интересны разговоры Тучкова. Он сказал, что все уже клонилось к легализации, были накануне собрания епископов, как вдруг узнают, что одновременно с переговорами об этом м[итрополит] Сергий собирает конспиративно голоса в пользу избрания м[итрополита] Кирилла патриархом... Разумеется, это не следовало делать… Сейчас, по-видимому, никого нет в центре управления, потому что, например, сегодня в храме был протоиерей из Самары, ищущий туда архиерея. Кандидаты есть, посвятить здесь могли бы, но кто назначит и благословит?!

13 февраля. Вчера неожиданно получил пакет из Углича от арх[иепископа] Серафима с возвращением посланных бумаг и с утверждением меня в степени магистра. Наконец-то! Слава Богу!

1 марта. Пр[еосвященный] Макарий приезжал вчера, а сегодня уехал в Москву, куда его вызывают в ГПУ, очевидно, по делу о патриаршестве м[итрополита] Кирилла. Жаль человека, что так глупо въехал, подписав против желания согласие. Да, многих подвели наши епископы со своими мечтами о патриархе.

15 марта. Преосв[ященный] Макарий вернулся из Москвы и поехал в ссылку в Нилову пустынь. По-видимому, его вызывали из-за обновленцев, донесших об его деятельности, но конкретно ничего не было предъявлено. По словам арх[иепископа] Варлаама⁸⁰ (которого Тучков вызвал в Москву), Тучков хотел бы, чтобы арх[иепископ] Серафим представил декларацию об отношении к власти; им хочется легализовать староцерковников. Не понимаю этой их тенденции, хотя думаю, что это было бы лучше нынешнего нелегального положения. Серафим, ссылаясь на свою неавторитетность, отказался и, кажется, задержан в Москве. Значит, местоблюстителя опять нет. У меня лично надежда на возможность изменения курса и политики (с нашей стороны) только на м[итрополита] Арсения⁸¹, который с 10 марта д[олжен] б[ыть] освобожден из ссылки.

24 марта. Получил письмо от еп[ископа] Макария (второе). Сообщает (по известию, из Ярославля), что ахиеп[ископ] Серафим Угличский вернулся на прежнее место своего служения с наказом, «чтобы он не расширял своего дела и отвечал на главные запросы» только. И это хорошо.

24 апреля. Из Москвы сведения очень приятные: м[итрополит] Сергий водворяется в квартире м[итрополита] Петра, пишет новую декларацию, будто бы имеет уже и канцелярию⁸².

5 мая. Был у еп[ископа] Николая Ярушевича… Он сообщил, что не знает, будет ли управляющим, но если будет, то едет в Москву, чтобы поговорить и отмежеваться от м[итрополита] Иосифа, как отмежевался от всяких собраний правой группы. Весьма кстати у него не был еп[ископ] Павлин⁸³, оказывается, побывавший у всех прочих епископов по поводу собирания подписей для патриаршества м[итрополита] Кирилла. В ГПУ встретили, по-видимому, с одобрением открытый образ действий еп[ископа] Николая. Может быть, наконец, это поведет к миру и благу.

7 мая. Вчера в 11 часов приехал еп[ископ] Макарий прямо из Москвы. Видел м[итрополита] Сергия, был у Тучкова (Полянского). От последнего получил разрешение для лечения глаза жить в Ленинграде, приписаться к к[акой]-н[ибудь] церкви и служить. С м[итрополитом] Сергием беседовал о нашей епархии и о Пр[еосвященном] Николае, относительно которого ему, видимо, наговорили много нехорошего (о его «нетвердости», по-видимому).

Как раз при нем привезла письмо от м[итрополита] Иосифа м[итрополиту] Сергию монахиня Анастасия, живущая у еп[ископа] Димитрия, и жаловалась на еп[ископа] Николая… М[итрополит] Сергий отказывался входить в рассмотрение внутренних дел епархии, раз там есть м[итрополит] Иосиф, но велел прийти за ответом в субботу. Поэтому выезд в Москву еп[ископа] Николая в четверг был как раз кстати. Пр[еосвященный] Макарий старался разубедить м[итрополита] Сергия в пользу еп[ископа] Николая… Таким обр[азом], теперь будем ждать приезда еп[ископа] Николая. М[ожет] б[ыть], м[итрополит] Сергий, наконец, займет определенную позицию, а при корректном действии еп[ископа] Николая удастся, как сказал ему Макаров, наладить и неудавшееся в прошлом году еп[архиальное] собрание.

Относительно декларации м[итрополит] Сергий сообщил еп[ископу] Макарию, что «они» как-то остыли к этому; Тучков занят только вопросом о полном отделении эмигрантских архиереев. Это, я думаю, нетрудно устроить, потому что еще в августе прошлого года в проекте декларации м[итрополита] Сергия я читал у него, что церковно осуждать заграничную иерархию у нас нет оснований, но в отношении ее политических взглядов и веяний, мы, конечно, безусловно от нее отмежевываемся.

12 мая. Сегодня был у еп[ископа] Николая. Общее управление оставлено за ним; принципиальные вопросы, для успокоения м[итрополита] Иосифа, взял на себя м[итрополит] Сергий. М[итрополит] Иосиф просил о коллективном управлении, но на это не согласился м[итрополит] Сергий, как не согласен и еп[ископ Николай]. Сегодня экстренно еп[ископа] Николая вызывали в ГПУ. Там был Тучков. Сказав, что они дают м[итрополиту] Сергию Синод, спросил еп[ископа] Николая, как тот относится к этому. Конечно, с сочувствием... И только; по крайней мере Пр[еосвященный] Николай больше не рассказывал.

19 мая. Узнал, что Пр[еосвященный] Алексий вызван в Москву телеграммой м[итрополита] Сергия для участия в Синоде в качестве члена. Это меня радует. Но какой галдеж и злобу вызовет это в лагере «правых»! Несомненно, будут инсинуировать и против м[итрополита] Сергия и, может быть, даже бить на раскол...

23 мая. Понедельник. В пятницу был у Пр[еосвященного] Алексия, который только что вернулся из Москвы, куда телеграммой м[итрополита] Сергия был вызван на совещание членов Синода – на среду. Владыка подробно осведомил меня обо всем происшедшем и прочитал протокол первого заседания Синода, редактированный им.

По соглашению м[итрополита] Сергия с Тучковым (являющимся исполнителем высшей власти) сорганизован Синод как временный вспомогательный орган при заместителе Патр[иаршего] местоблюстителя, но не как заменяющий Патриарха. В состав Синода, по выбору м[итрополита] Сергия, вошли под председательством его… Синод предполагает обратиться к пастве с объяснением необходимости установить легальные отношения с госуд[арственной] властью, отнюдь не мешающие оставаться чистыми в православии, и призывает инакомыслящих попридержаться осуждением до выяснения плодов этого.

С др[угой] стороны, Синод принял определенное решение в отношении заграничного духовенства, предлагая всем (индивидуально) желающим оставаться в подчинении Московской патриархии дать личную подписку о корректном отношении к советской власти, или – при нежелании – выйти из ведения Моск[овской] патриархии и присоединиться к другим автокефальным церквам, отказавшись и от должностей. Об этом будет поставлен в известность м[итрополит] Евлогий⁸⁴ телеграммой и постановлением Синода, кроме того, будет отпечатано в русских и иностранных газетах.

7 июня. Сегодня был у Пр[еосвященного] Алексия, который на днях прибыл из Москвы и сегодня опять туда уезжает. Ему разрешено бывать в Новгороде, и он уже служил там… От Преосвященного Алексия узнал кое-что. 1) О Синоде. Власть разрешила производить действия «впредь до утверждения»; м[итрополит] Арсений еще не приехал, но известил о получении письма и ждет, когда гр[ажданская] власть даст ему возможность прибыть в Синод. Синод добавлен еще двумя членами: вызван Павел⁸⁵, архиепископ Вятский, и Анатолий⁸⁶, архиепископ Одесский, бывший ректор Каз[анской] д[уховной] академии. Секретарствует еп[ископ] Сергий Серпуховской (Гришин), мой ученик, неопытный («ничего не знает», как выражается Пр[еосвященный] Алексий).

Обращение Синода к прав[ославной] пастве, проектированное на 1-м заседании, еще не готово; для обращения к заграничному духовенству ждут офиц[иального] утверждения; пока разослан архиереям протокол 1-го первого заседания для сведения; вообще м[итрополит] Сергий действует пока медленно. Члены Синода принимают по очереди, а затем докладывают м[итрополиту] Сергию. Таково пока положение с Синодом.

В отношении восточных патриархов сведения утешительные. До сих пор из обновленческой печати мы знаем, что Патриархи будто бы сносятся с обновленческим Синодом и, след[овательно], как будто признают его; даже будто бы собирались быть на обновленческом «Соборе». Все это неправда. У Преосв[ященного] Алексия я читал отгектографированную выдержку из константинопольской газеты (кажется, «Православный» или что-то в этом роде), где, по-видимому, официально сообщается, что восточные патриархи, направляя в Россию те или иные свои послания, обыкновенно адресовали их «церковным кругам», не будучи вполне уверены в точности доходивших до них сведений о различных группировках.

В частности сообщается, что патриархи: Иерусалимский Дамиан⁸⁷ и Константинопольский Василий⁸⁸ обратились к б[ывшему] Киевскому митрополиту Антонию⁸⁹ с выражением сожаления, что они в свое время не примкнули к патр[иарху] Григорию Антиохийскому⁹⁰, который, между прочим, «предал анафеме» обновленцев...

Очевидно, вследствие такого оборота дела пребывающий в Москве «представитель» вост[очных] патриархов (Константинопольского?) архим[андрит] Василий Динодопуло⁹¹ заявился к м[итрополиту] Сергию с предложением услуг и готовности быть посредником в передаче тех или иных сношений с Востоком. М[итрополит] Сергий поблагодарил его за любезное предложение, сказав, что он, когда нужно будет, непосредственно снесется сам с патриархами, и даже при прощании не благословил его, а только просто подал ему руку... Умно.

Что касается Ленинградской епархии, то по просьбе Пр[еосвященного] Николая арх[иепископ] Алексий просил м[итрополита] Сергия дать еп[ископу] Николаю указ об управлении. М[итрополит] Сергий ответил, что предварительно надо выяснить вопрос о положении м[итрополита] Иосифа – будет ли дана ему возможность вернуться в Ленинград или нет, и если нет, тогда, вероятно, возникнет вопрос вообще о новом митрополите для Ленинграда.

6 июля. Вчера был с женой в Любани у Л. Д. Аксенова. Рассказал ему обо всем ходе церковной жизни у нас в Ленинграде за эти 3 года его отсутствия. Ему освещено было все это односторонне, одною группой; я дал ему истинное освещение, рассказав подробно все наши хлопоты по легализации здесь, мои сношения с обновленцами, все инсинуации на меня, о которых он слышал и которые доходили даже до Соловков. Мои письма в Соловки, по его словам, были единственными, которые широко и прямо освещали многие факты церковной жизни; ни одно слово в них не было вычеркнуто, и это дало смелость тамошним епископам более смело и неприкровенным языком писать оттуда.

Из того, что я узнал от Леонида Дмитриевича, интересно следующее. Пр[еосвященный] Алексий был у Патриарха в так наз[ываемой] черной книге – для суждения на Соборе об его шагах в отношении Введенского. М[итрополит] Агафангел ушел из Ярославля на покой. Вероятно, м[итрополит] Иосиф будет переведен в Ярославль – ярославцы просят его. В таком случае я подал мысль назначить к нам м[итрополита] Арсения – тогда выяснится положение Пр[еосвященного] Алексия... Арх[иепископ] Евгений (Зернов)⁹² в Соловках завоевал общее уважение настолько, что если будет Собор, то его будут проводить в Патриархи будто бы. Меня обвиняют в противомонашеском направлении и уклоне к обновленчеству⁹³... С мая прекратится какая-то правительственная субсидия обновленцам, которые за пять лет не оправдали надежд… Проф[ессор] И. В. Попов⁹⁴ по окончании срока высылки не хочет возвращаться в Москву. Я просил списаться с ним, не может ли он читать у нас историю христианской Церкви.

1 сентября. С 6/19 июля… я был в отъезде. Сегодня был у Пр[еосвященного] Николая, который, извинившись, сообщил мне, что включил меня в состав еп[архиального] управления. По совету с м[итрополитом] Сергием, они приняли за принцип старейшее духовенство и потому привлекли меня, о. Верюжского как каф[едрального] протоиерея, о. П. П. Виноградова и о. Ф. А. Боголюбова как старейших благочинных, о. М. П. Чельцова как бывшего председателя еп[архиального] совета и о. В. Яблонского от безработных, с секретарем о. Западаловым. Подано на регистрацию. Недели через полторы, вероятно, откроется, заседания по четвергам, с часу дня, в помещении наших Курсов… 19 августа появилось в «Известиях» обращение м[итрополита] Сергия. Вчера я вел беседу по поводу него и прочитал самое обращение. Много несознательных, которые, натравленные батюшками, все думают, что речь идет о мире с обновленцами.

18 сентября. Обновленцы устраивали публичное собрание на Стремянной, ополчались (Платонов) на м[итрополита] Сергия за его обращение, грозились продолжать отобрание церквей. В связи с этим меня уведомили, что они собирают двадцатку для Никольского собора. Я предупредил старосту (нового) и новых членов… чтобы приняли меры.

Вчера о. Зинкевич со слов Преосв[ященного] Алексия сообщил, что удовлетворяется ходатайство м[итрополита] Сергия о возвращении из ссылки некоторых архиереев, но на другие епархии; так, наш м[итрополит] Иосиф – в Одессу (это очень хорошо: разрядит атмосферу здесь, а то викарии совсем не признавали еп[ископа] Николая, самостоятельно назначали священников, запрещали и т. п.), еп[ископ] Макарий Великолукский – в Муром, даже Никандр Вятский⁹⁵ получает «свободу» и направляется в Ташкент(!).

27 сентября. Вчера о. Зинкевич сообщил, что м[итрополит] Иосиф будто бы не желает переходить в Одессу, желает остаться здесь (вопреки воли власти церковной и гражданской(!) и прот[оиерей] Верюжский будто бы уехал в Москву с целью поддержать перед м[итрополитом] Сергием это его желание. По-видимому, люди до сих пор не хотят или не могут понять создавшегося положения и продолжают сеять раздор и тормозить улучшение положения Церкви.

2 октября. Сегодня получил письмо от Преосв[ященного] Алексия, который… пишет, что «заграница церковная разделилась». М[итрополит] Антоний бранит нас в Сербии и отделяется от «Церкви-Матери», а Евлогий в Париже, и за ним почти все заграничное духовенство согласилось с посланием и подчиняется Московской патриархии. «Здесь, – продолжает арх[иепископ] Алексий, – недавно были “делегаты от самих себя” –о. Верюжский и еп[ископ] Димитрий с представлением об оставлении м[итрополита] Иосифа в Ленинграде, так как с ним-де духовно сроднилась вся епархия(!). Теперь сам м[итрополит] Иосиф приехал, и на подмогу к нему едет еп[ископ] Серафим Колпинский. Но у этого ничего выйти не может, так как внешние условия не дают возможности м[итрополиту] Иосифу действовать в Ленинграде». Когда, наконец, образумятся эти люди!

17 октября. Понедельник. Во вторник был у Пр[еосвященного] Алексия, благодарил его за служение. Он рассказал, что м[итрополит] Иосиф приезжал в Москву и через м[итрополита] Сергия передал письмо Тучкову, где без должного достоинства, в унизительной форме, благодарил того за оказанную милость – разрешить выехать из Моденского монастыря, но просил продлить эту милость и дальше – разрешить ему управлять Ленингр[адской] епархией, с которой он сроднился. Митрополиту Сергию он приводил еще доводы, что он дал обет не менять кафедры, на которую будет назначен, считая измену кафедре прелюбодейством.

Оказывается, однако, что он сначала был назначен на Одесскую кафедру, но туда его не пустили. Теперь разрешают. По-видимому, все делается согласно с его обетом! Первая невеста его – Одесса, однако не едет! Тучков, однако, сказал, что решение – бесповоротно.

В четверг я был у еп[ископа] Николая, благодарил его за посещение акта. Он сообщил, что накануне получил телеграмму от м[итрополита] Сергия, предлагавшую «объявить указ о перемещении митрополита Иосифа». Таким образом, вопрос окончательно разрешен. В Покров мы уже заменили поминовение м[итрополита] Иосифа еп[ископом] Николаем.

20 октября. По слухам, объединяются – он [о. В. Верюжский], еп[ископ] Димитрий⁹⁶, еп[ископ] Серафим⁹⁷, о. Чельцов(?) и др. Что же они хотят предпринимать? Новый раскол? Но где идея? Из-за личности? Как будто странно и безосновательно. Что же еще? Нужна была бы репрессия Синода для успокоения подобных лиц, если, несмотря ни на что, они хотят волновать и раскалывать Церковь...

17 ноября. Епископы д[олжны] точно подчеркивать всегда в сознании двадцатки значение причта и настоятеля и не входить в разговоры о приглашении служить, без настоятеля. Сейчас сказал это новопоставленному еп[ископу] Сергию (Зинкевичу), у которого сейчас был с приветствиями и для выяснения служения в субботу и воскресенье. Привез сообщение, что м[итрополит] Сергий Нижегородский согласился по постановлению Синода взять на себя временное управление Ленингр[адской] епархией. М[итрополит] Арсений прислал телеграмму, что выезжает в Москву. Это хорошо для авторитетности Синода. М[итрополит] Петр в Обнорске находился вместе с еп[ископом] Василием⁹⁸, кажется, Зарайским, который по приезде представил в Синод доклад с сообщением, что м[итрополит] Петр⁹⁹ вполне одобряет как воззвание (декларацию) Сергия, так и учреждение при нем Синода¹⁰⁰. В ставленическую архиерейскую присягу вставлено отмежевание от «новораскольничества: обновленцев, самосвятов, всякого рода автокефалистов» и анафематствование их приверженцев. Я советовал еп[ископу] Сергию при своих «вступительных» беседах в храмах касаться этого для того, чтобы не обвиняли Синод в каком-то соглашательстве с обновленцами, о чем идут речи. Здесь еп[ископ] Димитрий ведет оппозиционную линию – у него собираются батюшки вроде о. Ив[ана] Никитина, который недавно с кафедры сообщал своим кликушам, что м[итрополит] Иосиф переведен неправильно, по докладу еп[ископа] Николая, который, очевидно, наклеветал на него… Сегодня у о. Либина собирались с Пр[еосвященным] Николаем для совещания об организации еп[архиального] управления, которое, наконец, зарегистрировано в Административном отделе Областного исполкома 10 ноября.

18 ноября. Вчера у о. Н. К. Либина обедали с еп[ископом] Николаем и попутно обсуждали организацию Еп[архиального] совета. Я принес проект, составленный мной еще в 1918 году для Олонецкого еп[архиального] совета, и он лег в основу. Собственно все отделы и вышли так, как спроектировано у меня; только детализировали предметы занятий в каждом отделе. Наметили членов по отделам. Все это еп[ископ] Николай выдаст в среду на первом заседании как свой личный проект, чтобы не было разговоров о каком-то частном совещании. Предполагается приглашение сюда м[итрополита] Сергия.

24 ноября. Вчера состоялось открытие Епарх[иального] управления в храме Воскресения и первое заседание… В соборе народу было полно. Духовенства много: литургию служило 16 иереев, на молебен облачилось ок[оло] 60 ч[еловек], да без облачений стояло человек 15–20... Служил еп[ископ] Сергий Зинкевич; на молебен вышел еп[ископ] Николай Петергофский. Еп[ископ] Димитрий не пожелал приехать. Еп[ископ] Серафим нашел какое-то неотложное дело у себя в уезде. Конечно, все это умышленно. Освобожденные в субботу еп[ископ] Григорий и арх[иепископ] Гавриил, тоже приглашенные письмом еп[ископа] Николая, конечно, не были. Еп[ископ]Григорий, у которого лично был о. Н. Либин, наговорил много хороших слов, по обычаю, но отговорился тем, что должен идти в ГПУ за документами. О. Верюжский, ведущий линию против еп[ископа] Николая, не служил, сказавшись больным (это кафедральный протоиерей и хозяин храма!)…

Еп[ископ] Николай пред молебном сказал речь, в которой сообщил об открытии Еп[архиального] управления, указал на его задачи, причем подчеркнул ясно и определенно необходимость углубления в верующих понимания раскола обновленчества, особенно в виду всяких безответственных шептунов, бросающих тень и на м[итрополита] Сергия, и на Синод, и на еп[ископа] Николая и других пастырей, будто бы идущих на соглашательство с обновленцами и ведущих к тому народ… Еп[ископ] Николай сообщил о том, что с 1 ноября во главе управления епархией встал сам м[итрополит] Сергий, имя которого и д[олжно] быть возносимо за богослужениями. С 4 до 7 часов проходило первое заседание Еп[архиального] совета… Еп[ископ] Николай сообщил весь ход дела открытия Еп[архиального] управления, после чего обсуждался проект распределения дел по отделам между членами.

28 ноября. Заходил еп[ископ] Сергий Зинкевич, прибывший из Москвы. Рассказал, что если разрешат, то м[итрополит] Сергий прибудет 22-го…¹⁰¹ Митрополит Иосиф все не унимается. Прислал письмо м[итрополиту] Сергию («только для Вас»), которое тот передал в дела Синода. Там бранит всячески Сергия как прислужника власти и советует лучше со всем своим Синодом добровольно отправиться в Бутырки «для спасения Церкви».

29 декабря. Преосв[ященный] Димитрий в присутствии еп[ископов] Серафима и Сергия Нарвского¹⁰², а также прот[тоиерея] Верюжского сделал заявление еп[ископу] Николаю о том, что группа в 6 епископов и несколько священников решила с 1 дек[абря] отколоться от м[итрополита] Сергия, не удовлетворенная его ответом на поставленные ему требования как и его личной беседой. Видя вмешательство гр[ажданской] власти во внутреннюю жизнь Церкви («доказательств нет, но они убеждены») и боясь, что это «может повредить чистоте православия», они откалываются.

1928 г.

1 января 1928 г. Воскресенье. В пятницу на заседании Еп[архиального] совета вернувшийся из Москвы еп[ископ] Николай сообщил пикантные новости. В Москве он застал у м[итрополита] Сергия еп[ископа] Серафима с докладом по тому же делу! Пришлось, т[аким] о[бразом], докладывать вместе…¹⁰³

М[итрополит] Сергий намерен был доложить обо всем Синоду на другой день и прислать ответ… Как жалка роль наших духовных слепых «вождей»! Ведь своими выступлениями против м[итрополита] Сергия и его платформы они выявляют тех, кто, очевидно, по политическим соображениям не согласен с м[итрополитом] Сергием. Поэтому-то Шляпин¹⁰⁴ и говорил о необходимости месячного срока, чтобы дать возможность выявить все элементы, противные м[итрополиту] Сергию, а следовательно и власти. Да и сами садятся в «калошу» и уготовляют себе место в Соловках.

3 января. Вчера я был в Леушинском подворье на служении заупокойной по о. Иоанну Кронштадскому. После чая еп[ископ] Николай сообщил нам (членам Еп[архиального] совета) о получении указов на имя епископов Николая, Григория, Димитрия и Сергия Дружинина о запрещении Димитрия и Сергия, о немедленном восстановлении поминовения в лавре, о предоставлении еп[ископу] Николаю права налагать прещения на духовенство.

15 января. Церк[овные] события осложняются. Запрещенные еп[ископы] Димитрий и Сергий Дружинин служили в праздник и после; с ними служили Верюжский, Стрельников и еще некоторые… Вслед за храмом Воскресения приспешники еп[ископа] Димитрия (Шуткин, Ругин) уже говорят о захвате Покровской церкви. Словом, начинается та же история, которая была в 1922 году, только тогда действовали «левые» а теперь «правые».

17 января. М[итрополит] Сергий выпустил к празднику Рождества Христова новое послание исключительно церковного характера по текущему моменту. Вчера Пр[еосвященный] Николай читал его в Совете. Послание хорошо составлено – будет прочитано в храмах. Вчера на заседании Еп[архиального] совета все время было посвящено дебатам о способах улучшения быта безработного духовенства.

24 января. Разруха церковная все расширяется. Запрещенные еп[ископы] Димитрий и Сергий служат; с ними служит около 11–12 священников… Сегодня Пр[еосвященный] Николай уезжает в Москву с докладом. Я посоветовал вчера, чтобы м[итрополит] Сергий поскорее созвал «совершенный» собор из 12 старейших епископов¹⁰⁵ для обсуждения дела м[итрополита] Иосифа. Надо, чтобы прибыл сам м[итрополит] Иосиф, чтобы епископы сделали ему увещание, чтобы уяснить, что он делает, чтобы он сам немедленно воздействовал на своих адептов, выпустив воззвание, призывающее к послушанию. Иначе смута разрастется. С другой стороны, нужна определенность от м[итрополита] Сергия – если он разрешает в лавре епископа не поминать, то нет нужды на этом настаивать и вообще, и тогда – в чем разница с обновленцами?

Сейчас был на маленьком совещании с еп[ископом] Николаем перед его отъездом в Москву. Были кроме меня те, кто едет в Москву: сам Преосв[ященный] Николай, о. о. Ладыгин¹⁰⁶ и Кьяндский¹⁰⁷ и проф[ессор] Окунев Борис Николаевич¹⁰⁸. Преосвященный изложил три точки зрения на мероприятия к прекращению раскола: 1) назначение сюда авторитетного вр[еменного] управляющего епархией викария из новых архиереев, и тогда будто бы оппозиция пойдет на уступки. Это точка зрения еп[ископа] Серафима и о. Чельцова; 2) немедленное назначение сюда м[итрополита] вм[есто] Иосифа, увольняемого завтра на покой; 3)status quo до суда над м[итрополитом] Иосифом… Со своей стороны я предложил представить м[итрополиту] Сергию необходимость скорейшего суда над м[итрополитом] Иосифом за неслушание власти и созданную разруху в епархии. До этого необходимо отправить 3–4 епископов к м[итрополиту] Иосифу, чтобы уяснить ему, что явилось результатом его непослушания и убедить его обратиться к оппозиции с посланием о прекращении смуты. После этого немедленно назначить сюда нового митрополита.

9 февраля. В церковной жизни есть новости: получен указ Синода о подготовке к Собору. Это оч[ень] хорошо. Но освободятся ли высланные епископы к созыву Собора? Иначе он не будет авторитетен. С расколом опять затяжка. Ни еп[ископ] Серафим, ни еп[ископ] Григорий не исполнили еще предписания центра о поминовении м[итрополита] Сергия… Еп[архиальный] совет в понедельник вынес решительное постановление о необходимости твердой политики в отношении еп[ископов] Григория и Серафима и полного единства и согласованности распоряжений. С этой резолюцией о. Н. К. Либин едет в четверг в Москву…¹⁰⁹.

Н. К. Либин был во вторник у Л. Д. Аксенова и привез оттуда ряд важных документов… Между прочим рассказал, что м[итрополит] Иосиф действительно возглавляет раскол, хотя и дов[ольно] неопределенно говорил прибывшим из Синода двум архиепископам Анатолию и Сильвестру¹¹⁰. Он посылал викарного Ростовского а[рхиепископа] Евгения¹¹¹ к м[итрополиту] Агафангелу с грамотой, прося его возглавить движение и взять в свои руки управление церковное, как старейшему кандидату на Местоблюстительство. Тот ответил, что посоветуется с Тучковым...

Тогда а[рхиепископ] Евгений ездил к находящемуся на покое м[итрополиту] Серафиму Чичагову с той же просьбой, но и там получил афронт, да еще письменный и размноженный... Ездил затем на Украину, но и там неудача. Словом, ни один из старых епископов не пожелал примкнуть к ним¹¹².

13 февраля. Сегодня утром приехал из Москвы Сережа Страхов¹¹³ и сообщил, что: 1) там было совещание оппозиции м[итрополиту] Сергию по вопросу о поминовении власти; что на этом совещании порешили указа не отменять, но временно не приводить в исполнение; 2) там около 20 церквей (10%) не поминают власть и Сергия; около 20% колеблются, а большинство (70%) поминает; 3) М[итрополит] Агафангел присоединился к Иосифу и откололся от Сергия, признавая, однако, м[итрополита] Петра; 4) по слухам, в воскресенье м[итрополит] Агафангел скончался; 5) на м[итрополита] Иосифа взгляд весьма невысокий, в силу его неодинакового отношения на словах и в действиях в отношении власти.

Наконец, о. Голосов¹¹⁴ сообщил мне письменно, что 10 февраля к нам назначен м[итрополит] Серафим (Чичагов). Последнее, м[оже]т б[ыть], внесет некоторое успокоение, так как прекратится вопрос об имени м[итрополита] Сергия и, с другой стороны, уйдет еп[ископ] Николай, которого травили еп[ископ] Григорий и К°¹¹⁵.

16 февраля. М[итрополит] Иосиф в своем воззвании сообщает, что он присоединился к м[итрополиту] Агафангелу с викариями, образовавшими автокефалию, и что с 24 января все распоряжения м[итрополита] Сергия он не признает. Следовательно, те распоряжения, которые были до 24 января (его перевод и увольнение на покой, запрещение еп[ископа] Димитрия и Сергия) – он признает? Тогда как же он принял вновь управление епархией? назначил запрещенного епископа управляющим? Запутался в противоречиях...

23 февраля. В событиях церковных все идет по-прежнему – запутанно. 24 января архипастыри ярославские во главе с Агафангелом (Иосиф, Варлаам и Евгений) объявили автокефалию. Это по наущению м[итрополита] Иосифа.

23 октября. Вчера был в заседании Еп[архиального] совета. Преосв[ященный] Николай дал мне прочитать рукопись неизвестного против легализации Церкви м[итрополитом] Сергием. Чего только тут нет! И ссылка на Апокалипсис, к Солунянам, и примеры древнехрист[ианской] истории. Нынешнее время определенно приравнивается к апостольскому «отступлению» и говорится о полной невозможности жизни Церкви в легальном отношении к государству, как невозможны горячий лед или холодный огонь. До конца не прочитал.

1929 г.

28 января. Вчера мне передали в соборе письмо от о. В. Лозина-Лозинского¹¹⁶, который, просидев здесь месяца полтора по пути из Соловков и Кеми в Новосибирск, накануне в субботу отправлен. Пишет, что в Соловках и Кеми до 100 человек духовных и все они (кроме епископа Виктора¹¹⁷ и еп[ископа] Илариона (Бельского)¹¹⁸ – известного дурака), все определенно стоят на позиции подчинения м[итрополиту] Сергию и против еп[ископа] Димитрия. Особенно твердо и ясно стоит в этом отношении арх[иепископ] Иларион Московский¹¹⁹.

2 сентября. Понедельник. В пятницу заходил неожиданно Л. Д. Аксенов… Он порассказал многие церковные новости – о м[итрополите] Сергии, который тяготится своим положением и не прочь просить м[итрополита] Петра назначить другого заместителя… другую – о необходимости поминовения м[итрополита] Петра (были случаи, где его не поминали). Сообщил он и о странном поведении и распоряжениях по Казанской епархии м[итрополита] Кирилла, который из своего заточения дает такие указания, которые могут повести к новому расколу и во всяком случае укрепить прежний, это – о незаконности будто организованного м[итрополитом] Сергием Синода, вопреки будто бы воле Патриарха(!), который установил единоличное управление(!!!).

1930 г.

4 января. Приезжал из Москвы о. В. Н. Страхов, который на другой день провел время с 1 часу дня у меня; обедал, беседовали, осмотрел наш собор, был на акафисте, который ему очень понравился, слушал мою беседу. Говорит, что у них, в Москве, спят; нет церковной жизни; м[итрополит] Сергий всего боится и мало входит в сношение с властью. Не то здесь. Ему понравилось у нас многое.

20 февраля. Много шуму делает сейчас среди народа опубликованное интервью московских и иностранных корреспондентов с м[итрополитом] Сергием, который в своих ответах не осветил фактической стороны дела, и его ответы разошлись с действительностью. Все страшно смущены, и вчера многие обращались ко мне после беседы и присылали записки и письма, прося осветить положение дела. Я пока говорил, что сам знаю не больше их. Сегодня в Еп[архиальном] совете я сообщил обо всем этом и просил указаний. Епископы слишком спокойно к этому относятся по политическим соображениям. Я все-таки думал бы, что нашему митрополиту [Серафиму] следовало бы в частном порядке поставить м[итрополита] Сергия в известность о фактическом положении дела у нас, чтобы хотя можно было бы сослаться на это. Пока же придется говорить, что обстоятельства неизвестны и судить о них трудно.

14 марта. Вчера из заседания Еп[архиального] совета меня вызвал Владыка митрополит, рассказал обстоятельства происхождения интервью м[итрополита] Сергия¹²⁰ с корреспондентами (письмо архиеп[ископа] Волынского¹²¹, заподозрение участия в нем м[итрополита] Сергия, угроза ликвидации всей группы, требовали реабилитации, присылка корреспондентов с готовым проектом, уверенность м[итрополита] Сергия, что поймут не его редакцию и согласие на подпись).

4 июня. Арх[иепископ] Сергий Гришин рассказал мне, что м[итрополит] Сергий получил письмо от м[итрополита] Петра, его оч[ень] удручившее. Тот, окруженный людьми неосведомленными, и сам не осведомленный, пишет, чтобы м[итрополит] Сергий стал на прежний, чистый путь управления. Что это значит? Без Синода? С другим курсом политики? Странно. М[итрополит] Сергий удручен, что вмешивается человек, который сидит за десятки тысяч верст и не знает условий здешних. Ехал бы и брал на себя всю тяжесть управления… Как все трудно, и как люди еще более затрудняют и без того тяжелое бремя, лежащее не плечах м[итрополита] Сергия.