Протоиерей Герасим Павский: богословие versus филология

Имя притоиерея Герасима Петровча Павского (1787–1863) теснейшим образом связано с историей Императорского Санкт-Петербургского университета. Как ученый он внес весомый вклад не только в богословие, но и в науку о языке.

Выпускник С.-Петербургской Духовной академии, Г. П. Павский еще в годы учения обнаружил ноебычайную способность к языкам. В совершенстве овладев немецким, польским, чешским, арабским, халдейским, греческим, латынью, санскритом, а также древнееврейским, необходимым для чтения Ветхого Завета в подлиннике. «Видя мою любовь к уединению и наукам, – писал Павский в автобоиграфии, – ректор вполне уверен был, что вступлю в монашество ик тому вел меня заветным путем. Он убедительно уговаривал меня: ты будешь через 6 лет архиереем. Это-то и тяготило меня. Отвратительно показалось ложное понятие о монашестве, будто идут в монахи для чести и выгод... Когда я отказался от монашества, тогда видимым образом отвратился от меня ректор. Вместо того, чтобы назачить мне богословскую кафедру, к чемя я был способнее других, дали мне еврейский язык. Но Бог устроил так, что этот предмет сделался для меня приятнейшим занятием. В богословии я должен был лицемерить, лукавить, притворствовать, а здесь – говорить правду, и только изредка, чтобы не оскорблять лукавых, промалчивать».

Неприятие монашества – это лишь один из аспектов влияния протестантской теологии, прозелиты которой группировалиоь вокруг образованного в 1812 г. Библейского общества, где активно сотрудничал Г. П. Павский. Однако, получив кафедру еврейского языка в Духовной академии, он блестяще проявил свои лингвистические и педагогические способности. Стоя у истоков русской гебраистики, Павский написал первую в России еврейскую грамматику и составил еврейскую хрестоматию, по которой занимались многие поколения академических студентов.

В 1813 г. Павский, вступив в законный брак, принял сан священника, позднее был возведен в достоинство протоиерея. Сразу после открытия университета он возглавил кафедру богословия, существовавшую, к слову сказать, до самой революции. На этой кафедре он читал лекции по догматическому и нравственному богословию, очень охотно посещавшиеся студентами, и разработал курс «истории постепенного раскрытия религиозных понятий в человеческом роде». В этот же период прот. Герасим Павский много печатался в издаваемом Духовной академией журнале «Христианское чтение». Там опубликованы такие его труды, как «О религии», «О таинственной вечери Иисуса Христа у христиан при апостолах и после апостолов», «О цели говения и порядке благоговейных занятий христианина, приготовляющегося ко Св. Приобщению», а также толкования на евангельские притчи: о талантах; о пшенице и плевелах; о гостях, званых на вечерю; о брачном пире и о гостях, званых на пир; о виноградарях; о смоковнице. Ему же принадлежит церковно-историческое исследование «О состоянии Российской Церкви под управлением патриархов».

В 1827 г. прот. Герасим Павский оставил преподавание в университете в связи с назначением на должность законоучителя наследника цесаревича Александра Николаевича (будущего царя-освободителя Александра II) и его сестер, великих княжен Марии, Ольги и Александры. Специально для своих августейших воспитанников о. Герасим составил изданные мизерным тиражом учебники – «Начертание церковной истории» и «Христианское учение в краткой системе», а также «Беседу с Государем Наследником Цесаревичем накануне принесения Его Императорским Высочеством присяги по случаю совершеннолетия». В этих и некоторых других трудах о. Герасима Павского недавно канонизированный Русской Православной Церковью митрополит Филарет (Дроздов) обнаружил суждения, явно противоречащие святоотеческому преданию и вообще православному миросозерцанию, и в 1835 г. Павский был удален от императорского двора и вынужден был оставить Духовную академию.

Оказавшись не у дел, прот. Герасим Павский серьезно и тщательно занялся языкознанием и в 1840-е гг. выпустил четырехтомные «Филологические наблюдения над составом русского языка», за которые, благодаря рекомендации академика А. Х. Востокова, был удостоен Демидовской премии, а позднее сам был избран академиком. В. Г. Белинский, сказавший однажды, что о. Герасим Павский «один стоит целой академии», характеризовал его «Филологические наблюдения...» как «превосходное сочинение, совершенно самостоятельное и оригинальное, которое первое полагает основание русской филологии». Восторженную оценку своего капитального труда о. Герасим Павский получил и от ректора С.-Петербургского университета П. А. Плетнева.

После кончины прот. Герасима Павского в его бумагах нашли объемистую рукопись, озаглавленную «Материалы для объяснения русских коренных слов посредством иноплеменных». Это был первый опыт русского этимологического словаря. Лингвистические труды прот. Герасима Павского вызвали интерес не только в Росии, но и за рубежом. В 1890-е гг. шведские ученые из Стокгольмского и Упсальского университетов предприняли критический разбор его сочинений. Но к тому времени исследователи его творчества, признавая безусловные достоинства его работ, стали подчеркивать их слабые стороны. Например, один из его биографов Н. И. Барсов, признавая его громадную эрудицию, вместе с тем утверждал: «Но Павский был самоучкой, его знаниям недоставало систематичности, школы и метода. Отсюда в его наблюдениях, рядом с верными замечаниями, свидетельствовавшими о прирожденном здравом смысле и ясном уме Павского, найдем немало вполне курьезных и дилетантских (даже по тому времени) теорий и объяснений. Таковы: мнение о тождестве древнерусского и старославянского языков, несчастная теория «придыханий», на которой построены все наблюдения, и т.д» (имеется в виду, что Павский использовал принципы еврейской и арабской грамматики для анализа русского языка. – А.Р.)

Все это так. Однако отметим одну существенную сторону исследовательского метода о. Герасима Павского – его историзм. Подобно тому как религиозные догматы и обряды он рассматривал в их историческом становлении, языковые явления он тоже анализирует в их историческом развитии. И хотя о. Герасим получил богословское, а не филологическое образование, он был полиглотом, что само по себе подразумевает способность к сопоставлению разных языков (иначе ими трудно, практически невозможно овладеть). Эти два фактора, вкупе с богатой интуицией и широкой эрудицией, и привели о. Герасима Павского к сравнительно-историческому методу в языкознании. Одним из основоположников этого метода в России был уже упоминавшийся А. X. Востоков, который недаром столь восторженно приветствовал выход в свет его «Филологических наблюдений».

Критический, но сочувственный анализ лингвистических работ о. Герасима Павского произвел А. А. Потебня, а позднее В. В. Виноградов, подчеркивавший новаторский характер некоторых его рассуждений. Например, по словам В. В. Виноградова, «новая фаза в истории учения о видах (глагола. – А.Р.) начинается с «Филологических наблюдений» Г. Павского. Здесь глубже осознаны национально-русские своеобразия категорий вида... Подчеркивая количественные различия между видами, Павский очень тонко описал технику видового словообразования (суффиксального и префиксального)... Считая различия степеней основой русской глагольной системы, Павский упростил сложную ломоносовско-востоковскую теорию времен... Мысли Павского послужили отправной точкой для новой теории видов, изложенной К. С. Аксаковым (который больше известен как литератор и идеолог славянофильства. – А.Р.) в брошюре «О русских глаголах».

Таким образом, прот. Герасим Павский был несвободен от серьезных ошибок и заблуждений. Несмотря на это, его богословские и филологические исследования не только знаменовали целый этап в развитии обеих областей знания, но и ярко отразили незаурядную и разностороннюю личность самого исследователя.