Слова и речи

Георгий Кониский, Архиепископ Белорусский и Член Святейшего Правительствующего Синода, родился 1717 года Ноября в 20-й день, в городе Нежине, от старинной дворянской фамилии¹, и при св. крещении наречен Григорием. Отроческие лета провел он в доме родителей своих, и получив от них первоначальные познания в науках, на одиннадцатом году от рождения отправлен был ими в Киевскую Академию. Здесь в продолжении пятнадцатилетнего курса учения, юный Кониский, при отличных дарованиях, острой памяти и прилежании неутомимом, оказал превосходные успехи в науках Богословских и Философских, в Красноречии и Стихотворстве, также в Истории и Физике. Кроме Латинского и Польского языков, которые оба в то время считались в Академическом круге почти природными, он обучился основательно языкам Греческому, Еврейскому и Немецкому у известного Филолога Симеона Тодорского, образовавшегося в Иенском Университете, под руководством славного Профессора Михаэлиса². Окончив учение с особенною похвалою, и снискав чрез то у Наставников своих общее к себе внимание, как по отличным познаниям, так я по качествам нравственным, Кониский, на двадцать седьмом году от рождения, решился вступить в иноческое звание, следуя в сем избрании назидательному примеру одного близкого родственника своего³; и в 1744-м году Августа 11, пострижен в монахи, и наречен Георгием, по собственному выбору сего имени, в память того, что св. Победоносец Георгий почитаем был покровителем родины его⁴.

В знак благодарности своей Академии за образование, Георгий, по вызову Начальства согласился посвятить дарования свои на пользу юных питомцев оной, и в следующем 1745 году определен учителем прямо в класс Поэзии. Наставляя учеников своих в правилах Стихотворства, и сам между тем, в часы досуга, упражнялся в сочинении стихов, как на Русско-Славянском языке, так на Латинском и Польском, и по тогдашнему Академическому обыкновению, для Майских прогулок (рекреаций) написал несколько Драм духовного содержания⁵.

Однако в скором времени открылось для деятельности его поприще обширнее. Митрополит Тимофей Щербатский, заботясь о лучшем устройстве Академии, в 1747 году перевел Георгия на Философскую кафедру, возложив на него вместе с тем и должность Академии Префекта. В сем новом звании служил он около пяти лет, с отменною похвалою и пользою для воспитанников, занимаясь притом и проповедованием слова Божия⁶. Особенным характером методы его в преподавании Философии было то, что он изъясняя слушателям своим истины разума, подкреплял оные весьма прилично мнениями св. Отцов Церкви, чтобы надежнее предохранить юных, неопытных мыслителей от лжеумствований, суетных и опасных.

После того, в Августе 1751 года, по избранию и утверждению Преосвященного Митрополита Тимофея, поручены были Георгию должности Ректора Академии и Профессора Богословия, которые исправлял он также пять лет, будучи притом (с 1752 года, и Архимандритом Киевобратскаго училищного монастыря. Во время управления его; как замечает Сочинитель Описания Киевской Иерархии⁷, учрежден в Академии лучший порядок в преподавании наук, сообразно данной для того Митрополитом письменной Инструкции, и библиотека Академическая умножилась значительным числом книг.

Но Промысл Божий вел Георгия к новым, важнейшим подвигам служения.

Когда смертью Епископа Иеронима Волчанского⁸, осиротела Белорусская Паства; то по единогласному избранию духовных и светских чинов православной Веры, и с утверждения Святейшего Синода, тогда же был назначен Георгий в сие достоинство, как природный дворянин, муж ученый, и жития честного⁹.

Между тем Полотский Униатский Митрополит Флориан Гребницкий, по застаревшей, так сказать, вместе с летами, в душе его вражде к православным, следуя примеру одного из предшественников своих (Иосафата Кунцевича), вскоре после кончины Белорусского Архипастыря замыслил присвоить себе сию Епархию и обратить ее в Унию. С сими злонамеренными видами обратился он к председательству Ватиканского кабинета, Папа Венедикт XIV охотно внял наветам Гребницкого, и нескромною буллою к Польскому Коронному Канцлеру Графу Малаховскому, сильно домогался, чтобы воспрепятствовать определению вновь православного Архиерея на Могилевскую святительскую кафедру: ибо в ней одной только оставалось еще древнее благочестие, в борьбе с преобладанием папизма. «Никакое дело не может быть достойнее имени и высокого сана твоего» – писал Папа к Польскому Канцлеру – «как-то, чтобы ходатайством и заступлением твоим, Могилевская кафедра, лишавшаяся схизмастического Пастыря своего, возвращена, была в недра кафолической церкви, под власть и управление Полотского Архиепископа. Ныне предстоит тебе благовременный к тому случай. Покажи же ревность свою по вере, и содействуй, да не будет поставлен новый Епископ на оную кафедру, но паче да изгонится навсегда, яко насильник. Не взирай ни на какие препятствия, и усердно потщися совершить дело сие, к радости и славе Церкви»¹⁰. Столь насильственным мерам Римского Первосвященника, как в прежнее время, так и при настоящем случае, весьма много содействовали, в Варшаве, Папский Нунций и Польские вельможи, тайными убеждениями, и грозными воззваниями¹¹. Не смотря, однако ни на домогательства, Папы и Полотского Архиепископа, ни на происки пособников их, но соблюдая самую точную справедливость, и держась примеров прежних, Король Август III, 1755 г. Мая 23, пожаловал Георгию привилегию или подтвердительную грамоту на Белорусскую Епископию, со всеми издавна принадлежащими к ней отчинами и угодьями¹². Замечательно, что сия привилегия дана еще прежде, нежели посвящен был он в сан святительский. И это, без сомнения могло служить знаком особенного благоволения к нему Короля.

В следствие сего, Георгий в 20 день Августа 1755, года, по указу Святейшего Синода, посвящен во сан Епископа, в Киеве, в храме св. Софии, Митрополитом Тимофеем, вместе с Епископами, Переяславским Иоанном и Черниговским Ираклием. Приемля святительский жезл, он конечно не мог не предвидеть, сколь великие труды, опасности, гонения предстояли ему на новом поприще, в крае чуждом, особенно от врагов Православия, сильных числом, могуществом, ожесточением. Казалось, печальный жребий предшественников его мог поколебать самого неустрашимого мужа: но Георгий, будучи одарен проницательным умом, отважностью духа, характером решительным и осторожным, ревнуя по Вере, и уповая твердо на всесильный Промысл, защищающий правоту, смело вступил на подвиг служения воинствовавшей Белорусской Церкви.

В то время Православная Церковь Белорусская, под владычеством Короля Польского и речи Посполитой, находилась в самом жалком состоянии.

Хотя новоизбранный Король Август III, на Сейме коронации своей (1734 года Января 17), по примеру предшественников подтвердил торжественною присягою охранять не только Римско-Католические, но и Православные церкви, во всей целости прав их и неприкосновенности достояния¹³: но, не смотря ни на святость сей клятвы, ни на священную власть Венценосца, Римское и Униатское духовенство, опираясь на силу и своевольство гордых магнатов, Польских и Литовских, не преставало утеснять православных подданных королевства до последней крайности. Несколько тысяч благочестивых жителей Белоруссии, разных сословий, то прельщениями, то насилием и даже мучениями принуждены были принять Унию. Вместе с ними, более двух сот приходских церквей и пять монастырей православных перешли во власть Полотского Архиепископа¹⁴. Запрещено было ветхие храмы возобновлять, и на местах, сгоревших строить новые. А чтобы сильнее поколебать, или совсем истребить благочестивую Веру в областях, как самого Королевства, так и Великого Княжества Литовского, гонители Православия успели исходатайствовать у Короля строжайший универсал или указ, которым воспрещено было на упразднившиеся места поставлять вновь священников, без особенного на то соизволения самого Короля¹⁵. Таким образом явно стеснялись власть и права православных Архиереев в выборе лиц, духовного сана достойных. И гонители, преграждая желающим священства всякий путь к оному, тем самым давали своим единомышленникам верное средство к присвоению и прочих церквей, и приходов, остававшихся в православии в немногом уже числе. Сколь ни жестока была сия новая, неизвестная дотоле мера: но, по-видимому она имела всю силу закона. И потому-то владельцы–Католики, в отчинах которых находились благочестивые церкви, желая скорее и навсегда присоединить оные к Унии, по смерти или выбытии православных священников, давали одобрительные для посвящения свидетельства (prezenta) тем только искателям священства akolitam т. е. (ставленникам), которые соглашались, по слабости или принуждению, изменив вере благочестивых предков своих, быть Униатами; и в таком случае принимали уже рукоположение от Полотского Униатского Архиерея¹⁶. Впрочем, по своеволию владельцев, весьма часто случалось, что православные пастыри, коих твердости в вере поколебать они не могли, без всякой вины или по каким-либо наветам, изгоняемы были из приходов и домов своих, лишенные всего имущества, и принуждены были скитаться с семействами, без крова и пропитания. Никто не смел даже, из жалости, дать им приюта, чтоб не навлечь на себя подозрений, ненависти или мщения. К большему поруганию святой Вере, самые жиды, приобретая золотом у помещиков права арендаторов или державцев имений, под сенью их власти, дерзали на неслыханные обиды и поношения, не только гонимым служителям церкви, но и святым храмам. Были случаи, что жиды безнаказанно присваивали церковную утварь, земли, угодья; заключали священников в оковы, как преступников; клеветали на них пред Правительством, как на мятежников; опорочивали чистоту их жизни¹⁷. Сии гонения на православное духовенство весьма трогательно изображает Преосвященный Георгий в одном слове своем: «Молчу–говорит он – о Пастырях бедных, священстве нашем. Сколь многие из них изгнаны из домов, сколь многие в тюрьмах, в ямах глубоких, в псарнях вместе со псами заперты были, гладом и жаждою моримы, сеном кормлены; сколь многие биты и изувечены, а некоторые и до смерти убиты! »

Но что еще говорить об утеснении бедных пастырей православных, когда и самые Архипастыри Белорусские таким же и горшим утеснениям подвергались? Умалчивая о первых святителях Белоруссии, скажем здесь несколько слов о ближайших предшественниках Георгиевых. Ещё при Епископе Феодосии (1672 Мстиславский подстолий Ян Лядинский, пользуясь отсутствием его из епархии, коварным образом отторгнул Мстиславскую архиерейскую отчину в Лесниках и Сколах¹⁸. Преемник его, нареченный Епископ Климент Тризна, почти девять лет носивший сие титло (1678–1687 г.), но непосвященный в святительский сан, во все это время был только отдаленным зрителем бедствий паствы своей от наветов Полотского униатского митрополита Киприяна Жоховскаго и Суфрагана его, Митрофана, именовавшегося архиепископом Смоленским, которые совокупными силами домогались присвоить себе и архейские маетности, и православные церкви с достоянием их¹⁹, Серапион Полховский происками Полотского архиепископа Белозора, также папского нунция и Могилевских Иезуитов, лишен был данной ему привилегии на Епископию и едва сильным заступлением Двора Российского снова мог получить ее. Преемник его Силверст, происходивший из фамилии князей Четвертинских много вытерпел гонений и от Поляков, и от Шведов, изнывая от скорби и печали, особенно во время тогдашних военных смут, разоривших в конец всю страну. К довершению сих зол, Могилевские Кармелиты разными происками успели завладеть принадлежащею к Архиерейской кафедре землею, при загородном доме, в Печерске²⁰. Во время посещения им Епархии, буйные шляхтичи Оршанские, не уважая ни святительского сана, ни старческого лица, несколько раз нападали на него на дороге, поносили, ограбляли, грозили смертью, и держали под стражею, среди обнаженных мечей²¹. Арсений верно не имел ни королевской привилегии, ни убежища в Могилеве, и принужден был спасать жизнь свою в чужой отдаленной епархии²². Иосиф Волчанский семь лет провел в беспрестанных скорбях, видя несчастную паству свою расхищаемую со всех сторон. «Скоро– так доносил он Святейшему Синоду–скоро весь остаток моей епархий отойдет на Унию: тогда и Епископа Православного не к чему будет в ней содержать»²³. В след затем, преосвященный Иосиф в письме своем к Синодальному Члену, Новгородскому Митрополиту Амвросию Юшкевичу, трогательно убеждал его о представительстве за гонимых: «Можно и нам сказать оное Евангельское слово: буря велика сниде в море; волны вливаются в корабль, яко погружатися ему; погибаем.... Папа во всех государствах духовную юрисдикцию свою вельми распростер: для чего же Святейший Синод, по крайней мере, в сей порубежной епархии не может оной распространить?»²⁴. Иероним предшественник Георгия, едва не был убит, близ самого Могилева, злодеем, слугою пана Зенкевича²⁵.

Не менее жестокие притеснения претерпевал и православный народ в Литве и Белоруссии. Хотя жители сего края, в следствие присоединения их к державе Польской, по силе конституции 1569 года, долженствовали пользоваться всеми правами равных и свободных подданных²⁶. Но сии древние, священные права давно уже были попраны; и состояние их, по единому различию веры, соделалось самым плачевным. Вот в каких разительных чертах представляет оное Преосвященный Георгий: «Дворянству–говорит он–прегражден вход к чинам и достоинствам; жалуемых за службу отчин недостойными осуждены. Граждане из уряду гражданского выключены; излишними податями и другими тягостями неравно обременены; за тем все обще до последней нищеты пришли. Духовные, властью и силою мирскою укрепляясь, гонят православный народ как овец неимущих пастыря, или до костелов, или до униатских церквей, гонят не точию из домов, но из самих церквей наших. И если поселяне или граждане слушать их учения, и от веры своей отступить не хотят; тут они чинят ужасные угрожения и страхования: ставят виселицы, вкапывают столбы, возгнещают костры; розги, тервия и другие мучительные орудия представляют. Многие разорение домов и побои мучительные, другие самую смерть претерпели» и проч.

В столь тяжких обстоятельствах великодушные Монархи Российские не преставали ходатайствовать за единоверных. Еще Петр Великий, Екатерина Первая, Анна Иоанновна, чрез Послов и Министров своих, сильно домогались у Королей Польских и Речи Посполитой, чтобы доставить им успокоение, с возвращением прежних прав и преимуществ²⁷. Императрица Елизавета Петровна повелела посланнику своему при Варшавском дворе, Графу Кейзерлингу, собрать все прежние сведения и наставления о сем предмете, и по оным, именем Ея, крепко стараться у Короля и Рады его, о полном удовлетворении обидимых. «Все насильства и утеснения в вере–так писала Императрица – тем чувствительнее сердцу Ея Величества, что оные делаются людям одной с Нею Веры, и при том для того, чтобы утеснять самую веру сию: следовательно, все то, что делается там ко вреду благочестивых, в тоже время, и до Нее касается, а потому она за сих людей стоять обязана, по самому святому долгу веры²⁸. »

Сколь ни сильны и справедливы были сии требования, однако и ходатайство Российских Министров, и самые повеления Королевские оставались, так сказать, безгласными. Правда, Август, исполняя желание Высокой Союзницы своей, особою грамотою, на имя Виленского Бискупа Зеновича, повелел: «не делать неунитам никаких препятствий в отправлении веры, по дозволенным им на то правам»²⁹: но и сам Бискуп сей, и подвластное ему духовенство продолжали поступать вопреки тому, как замечают «по тайной заповеди Папы». Сей гордый Бискуп, не имея в душе ни искры Христианской любви к ближним, и не уважая повелений Государя своего, осмелился сам собою постановить, чтобы Начальства, духовные и светские, отнюдь не допускали в Белоруссии строить вновь православные храмы, ни возобновлять ветхих. И хотя Литовский Канцлер Князь Чарторыжский писал к нему в сильных выражениях «что Король непременно желает, чтобы прекращены были гонения на православных». Но он, в ответе своем Канцлеру, осмелился даже сказать, что «с уничтожением сего запрещения должно удержаться, до тех пор, пока Речь Посполитая рассмотрит дело сие на Сейме, и определит законом новые меры³⁰.» Таким образом гонения за Веру не только продолжались, но сделались общими почти во всех местах Королевства. По новым жалобам и по новым предательствам Российского Посланника Гросса, положено было (1753 года) для разбора всех жалоб, учредить особую Комиссию, в которой присутствовали бы члены и со стороны диссидентов³¹. Однако судилище сие не восприяло никакого действия, по той причине, что определенные в оное Польским Правительством комиссары, под разными предлогами, отреклись от сего назначения.

Среди столь очевидных опасностей, столь горестных смятений, Георгий принял управление Белорусскою Епархиею. Вступление свое ознаменовал он мудрыми пастырскими распоряжениями. К крайнему соболезнованию сердца, нашел он большую часть духовных на весьма низкой степени просвещения: ибо враги Православия, как он сам сказал в одном Слове своем, «лишив их свободы совести, отняли у них и свет учения». Зная, что просвещение Духовенства должно предшествовать просвещению народному, и что училища духовные всегда были верною подпорою Церкви, Георгий обратил все внимание свое первоначально на устройство в Могилеве Семинарии с низшими школами. В 1757 году положив основание оной, по причине недостатка в учителях, открыл он сперва одни только низшие классы, и вместе с тем, успел испросить от Российского Правительства, в пособие к содержанию, как наставников, так и бедных питомцев, ежегодное жалованье по 400 рублей, каковое по Высочайшему указу 1758 года Марта 16, и производимо было, до того самого времени, когда настоящая Семинария устроилась³².

Заботясь доставить образование духовным юношам и приготовить их к достойному служению Церкви, Преосвященный не менее заботился и о том, чтобы самих Служителей Православной Веры наставлять, подкреплять, охранять в правах их и обязанностях. Посему положив основание училищам, в то же время он устроил и типографию при Архиерейском доме; своем, и на сие полезное заведение, в последствии времени, испросил от Короля Станислава Августа подтвердительную грамоту, которая и пожалована была ему 1768 года Апреля 18, с некоторыми ограничениями³³. В собственной типографии Георгий напечатал сперва Катехизис или Сокращенное Христианское учение знаменитого Иерарха нашего Феофана Прокоповича, со многими своими дополнениями; и книжку сию тогда же разослал во все православные церкви Епархии своей, при окружной грамоте. В сем пастырском наставлении он весьма трогательно убеждает духовенство поучать народ истинам Веры Христианской, и по вере вести жизнь богоугодную. «Знайте добре, о возлюбленные–так взывает к ним Преосвященный, – что и вы есть стражи дому Израилева, т. е. Церкви Христовой. Аще убо не накажете грешников, да исправятся от пути своего; то грешники погибнут в беззаконии своем, а крови их от рук ваших Бог взыщет. Знайте, что поучать народ есть первейшее и главное дело пастырское: без научения бо не будет Веры, по написанному: Како уверуют, его же не услышаша? Како же услышат без проповедающаго? (Рим.10:14) А без Веры, самые тайнодействия и священнослужения наши ничтоже пользуют. А наипаче из памяти не выпускайте того правила, которое Апостол Павел, хотя до третияго небесе восхищен был, сам на себе налагает глаголя: Горе мне, аще не благовествую! (1Кор.9:16)Говорите также и вы всяк до себе, и по всякий час, со Апостолом: горе, горе и мне, аще не благовествую! Притом же не токмо учити, но и делами учение свое показывать долженствуете. Тако бо и Христос, Спаситель наш, начат творити же и учити. (Деян.1:1) Се на ваших, о братия, руках лежит то сокровище, которое Христос не мог дешевле купить только ценою крови Своей!» и проч.³⁴.

С другой стороны, как бдительный страж Христовой Церкви, Преосвященный старался всеми мерами охранить достояние церковное, которое время от времени, более и более расхищаемо было врагами и корыстолюбивыми гонителями Православия. Георгий по многим опытам знал, что Католики и Униаты, отторгая благочестивые церкви, считали первым правилом, пользуясь общею тревогою, захватить в свои руки письменные документы на угодия церковные, без которых гонимым не возможно было и помышлять о возвращении отнятого. По сим важным причинам, также и потому, что многие производились уже дела, по жалобам об отнятых церковных имуществах, устроил он при Архиерейской кафедре особый архив, и в оный собрал значительное число разных старинных актов, в подлинниках и в списках. Таким образом не только сбережены они от конечного расхищения и потери, но в последствии времени, составили любопытные материалы для Истории Белорусского края³⁵.

Между тем, как Преосвященный прилагал столь усильные попечения об устроении и охранении Паствы своей, враги Православной Веры втайне приготовляли новые козни и гонения. В 1757 году (Июня 13) Минский Кастелян Юдицкий, в местечке Лоеве, с помощью жолнеров отняв благочестивую церковь, ввел в оную Униатского священника; а православных прихожан, под предлогом ослушания, томил три недели в своем замке, в оковах, доколе принудил изменить вере предков. В то же почти время, в воеводстве Полотском, Лепельского уезда в местечке Уле, явился лжеапостол, миссионер Овлочинский, Ксёндз ордена Доминиканского. Он и собратья его, будучи не в состоянии склонить лестью православных Ульских жителей к вероотступлению, при помощи буйных шляхтичей и жолнеров, с наглостью, как разбойники, отняли у них Преображенскую церковь, и дыша мщением, производили над бессильными неслыханные жестокости и поругания; заставляли их носить на себе огромные кресты, с венцами на голове и веревками на шее, и угрожали розгами, виселицами, кострами. Во многих местах, вблизи благочестивых храмов, построены были Униатские, к которым гнали, как бессловесных, православных людей; и затем оставляя в запустении прежние церкви, и прихожан и все достояние их присоединяли к своим. От имени Виленского Бискупа, везде строго было воспрещено вновь строить, или возобновлять ветхие храмы. Униатские священники, Католические патеры исторгали младенцев, отроков из объятий православных родителей, и насильно крестили их по своему обряду. Не дозволяли совершать браков по обрядам нашей Церкви, или новобрачных, снова обвенчавши, считали уже своими овцами. Даже мёртвые тела благочестивых Христиан предаваемы были поруганию. Плачевные сии события какою тяжкою скорбью преисполнили сердце доброго Архипастыря! Надлежало прибегнуть к заступлению могущественного, единоверного Двора Российского. Георгий описал все сии происшествия в донесениях своих Святейшему Синоду. По ходатайству его, тогда же велено находившемуся в Варшаве Посланнику Гроссу, домогаться у Короля и Министров его законного удовлетворения. Совместно с сею мерою, для скорейшего в деле успеха, и чтобы положить конец беспрестанным жалобам невинно гонимых за веру, Российское Правительство, основываясь на мирном трактате, заключенном с Польшей в 1686 году, вошло и в непосредственное объяснение с Советником Польского в С. Петербурге посольства Прассе, и особою Нотою, от 4 Августа 1758 года, именем Императрицы Елизаветы, убедительно требовало представить Королю, чтобы по силе и содержанию оного трактата и других привилегий, непременно прекращены были такие нестерпимые обиды и гонения православных монастырей, церквей и обывателей; чтобы разрешено было им вновь строить и возобновлять храмы свои, не смотря на самоуправное запрещение в том Бискупа Виленского, и чтобы они без всякого стеснения совести, в прежней свободе и совершенном покое были оставлены. «Если однажды–сказано в заключении ноты–будут посланы о сем в подлежащие места крепкие Королевские повеления: чрез то, конечно, про дерзости самовольных людей прекратятся³⁶. »

Но справедливое ходатайство сие осталось безуспешным, как и все прежние. Не преставали насилия и обиды гонителей, не умолкали жалобы и сетования гонимых. Между тем Преосвященный, не взирая на окружающие его опасности, предпринял посетить некоторые Православные церкви Епархии своей, дабы, как сам он пишет в донесении Св. Синоду, «не показать себя, не только пред бедными, гонимыми паствы своей людьми, но и пред самыми нападателями, наемником, видящим волка грядуща, и бегающим.» И так положась на Промысл Божий, в начале Июня 1759 года отправился он в Оршу. В это время находился там, с миссионерами, Доминиканец Овлочинский, прославившийся ненавистью к благочестивым и жестокими поступками с ними в Уле. Сей лжемиссионер, уведав о прибытии Георгия, замыслил принести Святителя в жертву своему изуверству. При самом везде Преосвященного из Кутеинскаго монастыря в город, толпы миссионеров, шляхтичей и жолнеров сопровождали его насмешками, неистовыми криками и ругательствами; запретили звонить в колокола, и разогнали городские цехи, вышедшие к нему на встречу с хоругвями. Сего мало. Во время самого богослужения, когда Георгий начал говорить народу поучение, ворвались они в церковь, и не уважая ни святыни, ни Святителя, неистовствовали в самом храме Божием. С оружием в руках, и в шапках, бегали, кричали, поносили Архиерея, били народ, и, выгнав из церкви, преследовали с камнями, пистолетами и обнаженными саблями до самого монастыря. Преосвященный едва успел найти убежище в стенам обители. Но разорённые окружили и монастырь, в намерении непременно тут убить его. Чтобы спастись от ярости гонителей и неминуемой, страдальческой смерти, приказал он положить себя в крестьянскую телегу, и, прикрыв навозом, вывезти из монастыря. Провидение, охраняющее пути праведника, сокрыло его от лютых убийц³⁷. Таким образом принужден был он отложить дальнейшее обозрение церквей.

Георгий, с жалобою, паки обратился к Св. Синоду, и просил Высочайшего охранения и защиты, как себе, так и утесненной пастве своей. В следствие того, Императрица двумя рескриптами, 10 Августа и 22 Октября 1759 года, повелела Посланнику Своему, бывшему в Варшаве, Воейкову, в добавление к прежним представлениям, довести до сведения Королю и Раде его и о сих новых, наглых обидах, и требовать скорейшего прекращения беспорядков. Притом поставлено ему в непременную обязанность, исходатайствовать у Польского Правительства особенную генеральную привилегию, для успокоения гонимых диссидентов. Но все усилия Российского Посланника, как и прежних предместников его, оставались тщетными. И хотя Литовский Канцлер Князь Чарторыжский письменно уверял Воейкова, что он, с своей стороны, прилагает всемерное старание о прекращении сих обид, и впредь также будет тому содействовать³⁸: Однако сии уверения нимало не укротили и гонителей, нимало не утешили и гонимых.

В следующем 1760 году Преосвященный получил новые прискорбные вести об отторжении некоторых церквей и приходов к Унии. В воеводстве Мстиславском миссионер, Иезуит Снарский, а в городе Невле пробощ (praepositus) Сутоцкий, соблазнами и насилиями отторгнули к Римскому и Униатскому исповеданию, не только многие семейства, но и целые селения Православных³⁹. Вельможная супруга пана Сапеги, воеводы Мстиславскаго, в отчинном своем местечке Дубровне православную церковь, со всем достоянием ее и прихожанами, насильно отдала обратившемуся в Униатство попу Корзуну, не смотря на то, что жители благочестивые, не желая изменять православию, и чтобы оставаться в покое от притязаний вероломца, дали ему окупа сто талеров. В след за тем, ревностная католичка сия и в местечке Лядах построив нарочно Униатскую церковь, велела из всех приписных к тамошнему православному храму селений, людей благочестивых гнать в новую церковь.А в 1761 году в местечке Костюковичах, близ Мстиславля, Минский староста пан Ивановский, вступив во владение сим имением, продал Православную церковь за 200 ефимков Униату. Ибо когда бывший там Протопоп Василий Проскурка, по убожеству своему, а более по силе фундуша, пожалованного ему прежним владельцем, отказался заплатить Ивановскому назначенную сумму, а принять Унию решительно отрекся; то он, ограбив его и изгнав с семейством из дома, отправил к Полотскому Митрополиту Униатского поповича Бруевича, почти безграмотного, для посвящения. Между тем заметив, что православные, подданные его, следуя примеру пастыря своего, остаются непреклонными к вероизменению, решился на новое насилие. Пригласил миссионеров, созвал шляхтичей и жолнеров, с пушкою, и вооруженною рукою отдал и церковь, и прихожан во власть Униатского попа (21 Февраля). Сии последние, коих было до 300 дворов, чтобы откупиться от такого насилия, изъявили готовность взнести Ивановскому от каждого двора по ефимку: но сие пожертвование было отринуто. Тогда лишенные последней надежды, с горестью в душе, с воплями и рыданиями, бежали они на кладбище, и обнимая хладные могилы сродников своих, с жалостью вопияли: «блаженны вы умершие во благочестии. »

Какою новою, тяжкою скорбью стеснилось тогда сердце Георгиево! Он поспешил донести Св. Синоду о сих печальных происшествиях, и, ходатайствуя за утесненных, добавлял, с жалобою, что случившееся в Костюковичах насилие поразило страхом многих, и что некоторые из пресвитеров паствы его, то устрашаемые угрозами, то прельщаемые коварствами, «малодушные и малосоветстные,» готовы сделаться вероотступниками⁴⁰.

Но в то почти время, когда Преосвященный взывал о заступлении гонимых, поражен был он новою и ближайшею к сердцу скорбью.

Еще в 1759 году определен был в Могилев плебаном некто Михаил Зеновичь. Вероятно, он был родственник Виленского Бискупа, носившего сию Фамилию, известного недоброжелательством к православным: ибо слишком дерзкие поступки сего рядового, и притом юного плебана, которыми ознаменовал он пребывание свое в Могилеве, иначе и не могут быть объяснены, как особенным для него покровительством власти высшей. Но как бы то ни было, Зенович, с самого прибытия своего на плебанию, показал себя ревностнейшим гонителем Православной Веры, для того, как он сам говорил, чтоб скорее получить Бискупскую иифулу (митру). Он в «бездельных» проповедях своих публично злословил Православную Веру, православных пастырей и исповедников, и, казалось, одним мановением хотел преобразовать всех жителей в Католиков и Униатов. В 1761 году во время Доминиканской миссии, Зенович приказал из окрестных селений сгонять православных людей в костелы, заставлял исповедаться у миссионеров, и непослушных наказывал розгами, заключал в темницу. Во время этой миссии, принуждая к вероотступлению одну девицу, о которой известно было, что она урождена и воспитана из детства в Вере Православной, так ожесточен, был ее непреклонностью, что приказал терзать тело ее шиповными прутьями, и жечь горячим железом, от каковых мучений она едва могла спастись бегством в Борколабовский девичий монастырь, где сердобольные инокини вынимали кости из истерзанного тела страдалицы. Другую, женщину замужнюю, Феодору Марковскую, жену отставного Русского солдата, служившего при Могилевском Магистрате, по непреклонности ее к Унии, он держал, более полгода, в городской темнице, с грудным младенцем, где он и скончался; а мужа ее, умолявшего об освобождении жены своей, засек плетьми до смерти. Когда же она, забыв и страдания свои, и сердечные потери, чтоб устоять только в Православной Вере, с геройским самоотвержением объявила готовность идти даже в огонь; то свирепый плебан приказал зажечь костер, и на нем жечь руку ее, пока вся она от пламени почернела и покрылась гнойными струпами. После таких жестокостей, он простер дерзость свою гораздо далее. В самое короткое время успел отторгнуть к Унии несколько Православных церквей: в Кричеве (Ильинскую), в Палыковичахь, и в погосте Кашине. В Могилеве, близ самой кафедры Архиерейской, по тайному сговору с Полотским Архиепископом Иасоном юношей Смогоржевским, построил Униатскую церковь, и при ней учредил свою Консисторию, хотя в целом городе вовсе не было ни духовенства, ни мирян, содержавших Унию, кроме нескольких, «принужденных к тому, его же жестокостями.» Сего не было еще довольно для него. Изверг жаждал крови. Он искал умертвить Георгия. И так согласясь с Иезуитами, вместе с Префектом их Бадовским, предводительствуя толпою воспитанников, с ружьями, саблями, камнями, дубинами, напал он, ночью, на Архиерейский дом и Семинарию. С бешенством, разломав ворота, они бегали, кричали, стреляли, били стекла, переранили несколько учеников, монахов, служителей. Никто не знал, где скрыться, или куда бежать. Преосвященный принужден был искать спасения от наглецов в низких, сырых подвалах своего дома⁴¹.

В следствие донесения Георгия о сих наглостях Святейшему Синоду, Императрица рескриптом своим к Посланнику Воейкову, от 26 Января 1761 года, повелела представить жалобу Королю и Министрам его, и требовать, чтобы для успокоения, как Могилёвского Епископа, так и жителей, беспокойный плебан Зенович был отрешен и удален из города⁴². Но не видно, чтоб со стороны Польского правительства эта мера была исполнена!

В тоже самое время и в других городах Белоруссии происходили такие и подобные притеснения, особливо от миссионеров. Доминиканец Овлочинский, подкрепляемый властями духовными и мирскими, безбоязненно бродил, с собратьями своими из города в город, из одного местечка в другое, и то прельщениями, то угрозами преклонял к Унии, не только простодушный народ, но и пастырей православных. Бессовестный, он в душе своей смеялся над прямодушием новопрельщенных, и уверяя их, будто они, оставив веру предков своих, освободились, подобно Израильтянам, от тяжкой Египетской неволи, неожиданно рассыпал с кафедры народу баранки, и притом проповедовал, что Бог чудесно ниспосылает ему хлеб небесный. Это происходило в местечке Уле. Но там, где не мог он успевать лестью или обманом, употреблял жестокости и насилия. Так в местечке Шклове непреклонных к Унии граждан запирал в костеле, сажал в темницу, томил голодом, грозил лишением имущества, жизни. В Полотске созвал он на проповедь свою, не только униатов, но и благочестивых людей, и представляя лице Судии мира, разделил их; поставил первых одесную, а последних ошуюю, называя одних «овцами», других «козлищами», и тех послал в вечное блаженство, а сих в муку вечную. Сии миссии казались столь смешными, что благомыслящие владельцы–католики не допускали на оные православных крестьян своих. Пилотский Униатский Архиепископ и тамошние Иезуиты, быв сами единомышленниками миссионеров, возбранили то и своим подданным. Но другие, обязанные тайною клятвою пред Римскою пропагандою, мучили бедных крестьян, чтоб сделать их униатами, изгоняли из домов, с семействами, в наготе и нищете. Наконец лжемиссионер Овлочинский простер дерзость свою до того, что публично пред народом, поносил и проклинал Православную Веру и Св. Чудотворцев Российских, злословил Архиереев и самую Императрицу.

Важность сих происшествий требовала конечно и важнейших мер: ибо дерзость миссионеров, особенно Овлочинскаго, уже не имела пределов. По донесению о том Георгия, Императрица Елизавета двумя рескриптами 15 Февраля и 23 Октября 1761 года, велела Посланнику Воейкову домогаться у Польского Двора, чтобы такие наглости над православными неотменно были прекращены, а Овлочинский наказан за дерзкие речи и поступки. Посланник в сильных выражениях представил Августу и Раде Его, что «обиды, производимые с явным нарушением мирного трактата и самих Королевских привилегий, дарованных благочестивым подданным Польши, становятся не токмо бесславными, но уже и нестерпимыми». Не смотря, однако на справедливость сих представлений, Королевская Рада, по-видимому, ничего не предпринимала ни к прекращению гонений, ни к обузданию дерзких хулителей. Коронный Канцлер, Граф Малоховский, отвечал между прочим Посланнику, что он сделает сношение с Папским Нунцием, чтобы он, с своей стороны, подтвердил миссионерам быть «умеренными и благопристойными»⁴³: и только.

Император Петр III, при самом вступлении на Престол, слыша непрестанные жалобы благочестивых, присылаемые из Польских областей, и приемля участие в тяжком и печальном их жребии, также писал (17 Марта 1762 года) в Варшаву, к Резиденту своему Ржичевскому: «Надлежит вам всегда, и где потребно, усугублять все старания о единоверных с нами, дабы они при своих привилегиях сохранены были. Ибо вам известно, что и они сами, и их монастыри и церкви, в крайнем утеснении находятся. И хотя за них и у самого Короля, и у Министров его многие домогательства чинимы были: но и доныне никакого в том поправления не последовало. Да и надежды к тому не видно, когда Поляки, по самовольству своему, не слушая ни Короля, ни Правительства, поступают, как хотят. Следовательно, нам не остается иного способа, как против таких самовольных и нам недоброжелательных, употребить со временем такие меры, что им могут быть тягостными сем имеете вы, кому надлежит, внушать»⁴⁴.

Но Провидение предоставило Великой Екатерине совершить великое, спасительное дело освобождения единоверных, гонимых в Польской державе, и положить конец страданиям их. Когда Императрица отправилась в первопрестольную Москву для совершения коронования, Георгий предстал (29 Сентября 1762 года) пред трон Российской Монархини, и в трогательной речи изобразил все бедствия Паствы своей, и моля Государыню о защищении, как бы пророческим духом предвещал приближающуюся отраду и избавление. «Сквозь слезы утешаемся»–так вещал он со слезами–«и в горести души торжествуем, и в последнем утеснении. Надежда избавления нашего веселит нас:или бо не можеши сего нам сотворити, или не соблаговолиши? Могла в немощи, можешь в силе. Молим Ваше Императорское Величество, не посрами нас, Надежда наша, в чаянии нашем; спаси нас десницею Твоею» и пр.⁴⁵.

Действительно, Государыня Императрица Екатерина милостиво вняв жалобам Святителя, столь ревнующего по Вере, и Сама одушевляемая тою же благочестивою ревностью, твердо решилась принять гонимых под защиту свою (как ниже увидим).

Между тем Св. Синод, желая, может быть, доставить Георгию успокоение и безопасность от непрестанных, наглых преследований в Белорусском крае, предполагал перевести его на Архиерейскую кафедру в державе Российской. Скоро открылся к тому и случай. По кончине Псковского Епископа Гедеона Криновского (в Июне 1763 года), Синод избрал двух кандидатов, на его место, Георгия и Симона. Императрица, однако не утвердила сего доклада, сказав между прочим: «Георгий нужен в Польше;»⁴⁶. И так ему еще предлежало бороться с гонителями своими.

В начале 1764 года Польские и Литовские диссиденты, желая положить конец страданиям своим за Веру, отправили к Императрице Екатерине Алексеевне, в С. Петербург, депутатов, с испрошением Высочайшего Ея покровительства и защиты. Монархиня, милостиво снисходя на оное, повелела объявить делегатам (19 Апреля), что «Ея Величество с сожалением приемлет известия о тяжких утеснениях их, и усердно желает, чтобы как права, так и самое благосостояние патриотов веры Греческой, сохранены были в ненарушимой силе. По сему Она, чрез Министров своих, будет стараться, дабы права диссидентов паки приведены были в такое существо, какое по справедливости и по законам Государства иметь должны, и чтобы они впредь от насилий духовенства Римского могли быть безопасными»⁴⁷. Действительно, исполняя священное Царское слово, Государыня повелела находившимся тогда при Варшавском дворе Министрам, Графу Герману Кейзерлингу и Князю Репнину, употребить сильное предстательство о том Она твердо уверена была в успехе дела сего, как по самой правоте оного, так и потому что весьма много содействовала новоизбранному тогда Королю Станиславу Понятовскому, яко потомку Пястову, к получению Польской короны. В следствие сего, подан был Королю мемориал (14 Сентября), в котором, именем Ея Величества, Посол и полномочный Министр требовали: «диссидентов, благородного и низкого сословия, согласно узаконениям Государства и Речи Посполитой, восстановить во всех правах, коими издавна они пользовались, а особливо в тех, которые касаются до свободного отправления их Веры, и кои принадлежат им неоспоримо, как свободным, верным, беспорочным гражданам»⁴⁸.

Ходатайствуя таким образом за единоверных, Государыня Императрица Екатерина в тоже время заботилась и о Белорусском Архипастыре, который был тогда единственным, так сказать, пастырем воинствовавшей в Польской державе Православной Церкви. Георгию надлежало отправиться в Варшаву, для того, чтобы получить лично от нового Короля, по обряду, подтвердительную привилегию в сане своем, а особливо, чтобы испросить защищение пастве своей от притеснений римских Католиков и Униатов. Императрица снабдила преосвященного рекомендательною к Станиславу грамотою (29 Ноября 1764 года), в которой поручая его покровительству Короля, просила сохранить ему все прежние права и достояние Епископии «По справедливости сей нашей рекомендации, и по известному Вашего Королевского Величества правосудию – сказано в заключений грамоты – Мы твердо надеемся, что Ваше Величество изволите принять ее в уважение, и возобновляя наилучшим образом древние привилегии, как в пользу Белорусской Епископии, так и всех исповедающих Греческий закон, духовного и мирского чина людей, подать Нам новый опыт истинной Вашей дружбы.»

С сею грамотою Георгий отправился в столицу Польского Государства. В 27-й день Июля 1765 года, предстал он пред трон Станислава, и при вручении Высочайшей грамоты, произнес трогательную речь, на Латинском языке, в защищение Православной Веры и исповедников ее, гонимых в областях Польских и Литовских. Король истинно был тронут разительным изображением страданий подданных своих, коих по единому различию веры, собственное отечество слишком несправедливо лишило всех прав и покровительства законов Выслушав речь сию, Его Величество милостиво сказал Преосвященному: «все будет вам подтверждено, на что только прежние имеете права.» Потом спросил его: «много ли таких, как вы, умных людей в России?»–«Я самый последний,» отвечал смиренно Святитель⁴⁹. По окончаний аудиенции, Георгий приглашен был к Королевскому столу; и здесь то удовлетворяя любопытству Государя, он имел самый удобный случай рассказать вслух о многих подробностях гонений, бывших в Епархии его. Однако столь отличный прием и внимание Польского Короля к Русскому Архиерею, весьма были досадны гордым магнатам, которые и не преминули изъявить ему свое негодование⁵⁰.

Во время пребывания Георгия в Варшаве, пришла к нему, из Епархии, прискорбная весть о новых насилиях. Близ Мстиславля, в околице (селение, в котором живут однодворцы) Осмоловичахь, миссионер Ксёндз Терлецкий, с сотрудниками, вспомоществуемый Иезуитами, отторгнул Православный храм, и не довольствуясь тем, коварно подверг бедных однодворцев уголовному суду. Устрашенные грозным приговором смертной казни, не смотря на лютость морозов и ужасы голода, скрылись в лесах и болотах; но быв найдены ловчими, которые преследовали их, как диких зверей, с оружием и собаками, принужденно приняли одни Римскую, другие Униатскую веру⁵¹.

Сие новое гонение служило предвестником горестнейших событий для диссидентов.

Еще в 1764 году, вскоре после коронации Станислава (25 Ноября), Императрица Всероссийская и Король Прусский, ходатайствуя за них, требовали возвратить им свободу в исповедании веры, и допустить их, наравне с прочими подданными Королевства, к общественным чинам и должностям. Казалось, столь справедливое требование не могло сопровождаться никакими затруднениями⁵². Но тогдашний Сейм поразил их как бы громовым ударом. Вместо чаемой всеми отрады, вместо облегчения тяжкой судьбы их, положено было лишить их и свободы в вере и прав гражданских. То есть, по духу неприязни, изуверства, Речь Посполитая провозгласила те самые узаконения, на кои диссиденты горько жаловались и скорбели. Российский Посол, с силою и жаром красноречия, торжественно защищал их. Король, желая примирить враждующие стороны, особенною грамотою (17 Февраля 1766 года) повелел: «Униатским Архиереям из среды своей избрав одного Епископа, прислать в Варшаву, для изыскания и постановления надлежащих мер ко взаимному успокоению враждующих; а между тем, каждый в Епархии своей строго воспретил бы производить дальнейшие обиды»⁵³. Но сия новая, кроткая мера уже не могла быть действительною, только потому, что предприняли ее слишком поздно. Примас Королевства, Краковский Епископ Каэтан Солтык, и вместе с ним Епископ Киевский Иосиф Залуский, Краковский Воевода Граф Ржеуский, Князь Радзивил, Браницкий, Огинский, Пулавский, и другие магнаты, как по излишней горячности к вере, так и по негодованию на то, что Дворы иностранные стали иметь влияние на дела Польши, сильно восстали против диссидентов. Папский Нунций Висконти также решительно, грозно требовал не возвращать им прежних прав. В следствие того, после бурных заседаний, (24 Ноября) постановлена была против них жестокая конституция⁵⁴.

Когда слухи о сих происшествиях дошли до Санкт-Петербургского Кабинета, Государыня Императрица твердо решилась быть защитницею бедных Польских диссидентов, исповедовавших Веру Православную. И так повелела Она обнародовать о том манифест (Октября 6, 1766 года), в котором, после изложения побудительных причин, к отраде страдальцев, и в защиту их, сказано: «По самому участию Нашему, и Государственному интересу столь близкого с Республикою соседства, также по точным обязательствам державы Нашей, не можем Мы оставить утесненное общество единоверных наших и прочих диссидентов, в справедливом и похвальном их подвиге, без Высочайшего Нашего покровительства. И для того святостью Императорского Нашего слова обнадеживаем в том, как их самих, так и всех истинных патриотов Польских, кои не токмо не воспротивятся сему подвигу их, вынужденному насильством и утеснениями, но паче примут в оном непосредственное участие, яко в деле богоугодном и собственно для отечества их полезном. И Мы не инако будем их признавать, как истинными гражданами Республики Польской, верными подданными Короля Государя своего, прямыми попечителями о благоустройстве и внутреннем спокойствии отечества, а при том и особливыми Империи Нашей приятелями, которые всегда на наше покровительство и защиту с несомненною надеждою полагаться могут.» В след за сим, Императрица Екатерина, желая сильнее подкрепить диссидентов, повелела войскам Своим двинуться во внутренность Польских областей. Русские полки, под начальством Графа Салтыкова, Нуммерса и Кречетникова, окружили Варшаву⁵⁵.

Между тем и сами диссиденты, как Православные, так и Протестанты, в подкрепление прав своих, издали, в Варшаве (3 Декабря 1766 года), объявление, в котором жаловались, что они будучи членами Речи Посполитой, единственно по различию в вере, претерпевают самые тяжкие обиды и притеснения, и удалены от всех должностей и достоинств отечества своего; а потому просили защиты у единоверных соседственных Дворов, Российского, Прусского и Шведского. На основании объявления сего, в следующем году составили они конфедерацию в Слуцке, и в акте оной (20 Марта 1767 года) торжественно объяснили цель своих действий: «Свидетельствуемся пред Богом, Судиею невинности нашей, пред Его Величеством Королем, нашим Государем, и пред любезным отечеством, что мы соединились единственно для того, чтоб доставить себе наши права и привилегии, свободу нашей веры, нашей чести, нашей жизни и имущества, будучи готовы защищать все сие самим делом, до последней капли крови нашей»⁵⁶. В тоже время Поляки открыли против них свою особую Барскую конфедерацию. Диссиденты, воодушевлявшиеся правотой намерений своих, отправили к Станиславу депутатов. Но в Варшаве кипела против них общая вражда, ожесточение. Примас, Папский Нунций и сообщники их, везде разносили новые хулы, новые угрозы. Тогда князь Репнин дал повеление арестовать (13 Октября) главных крамольников. Солтык, Граф Ржеуский, Бискуп Киевский Залуский, были схвачены Бароном Игельстромом, и отвезены в Вильно, потом в Калугу. Король дал аудиенцию депутатам диссидентов; и под сенью Русских войск, окружавших Варшаву, созван был чрезвычайный Сейм. Назначены согласительная комиссия, и уполномоченные для окончания дел. Посланники, Российского, Прусского и других Дворов, с маршалами диссидентов, присутствовали при шумных заседаниях комиссии. И теперь положено было возвратить им все прежние права и обеспечить неприкосновенность оных особенными постановлениями⁵⁷.

Поскольку Георгий находился в числе первых, членов Слуцкой конфедерации, заботившейся о восстановлении прав диссидентов; то и предлежало ему туда отправиться, для непосредственного участвования в действиях оной. Когда же, в следствие заключённого между Россией и Польшей (13 Февраля 1768 года), в Варшаве, трактата вечной дружбы, по силе и содержанию сепаратного акта о правах диссидентов, между прочим постановлено было: учредить в Варшаве обосторонний суд (judicium mixtum), для решения спорных дел о чинах и имуществах Не-униатов; то Георгий определен был членом оного. Постигнув в полной мере важность новых обязанностей своих, и желая упрочить на будущее время благосостояние, как паствы своей, так и всех подданных Королевства, исповедующих Православную Веру, он старался собрать, указать, объяснить все древние грамоты, привилегии, постановления, на которых основывалась неприкосновенность прав их⁵⁸. В тоже время Георгий, из Варшавы, вел постоянную переписку с особами, приближенными к Императрице, Синодальными членами, и другими знатными лицами, которые могли иметь влияние на судьбу диссидентов⁵⁹. Благоразумием и опытностью, точными сведениями в делах и беспристрастием снискал он общее к себе уважение и доверенность, так что и самые враги, гонители Православной веры, искали его дружества, требовали его советов: Львовский Униатский Епископ Леон Шептицкий однажды откровенно сказал Конискому: «мы (униаты) за вами (православными) еще живем; когда Католики вас догрызут, то примутся и за нас: да и теперь уже, в ссорах, называют нас, равно как и вас, схизматиками»⁶⁰. По сей то доверенности, Униатские Архиереи, призванные в Варшаву для совещаний, решились вверить Георгию чрезвычайную тайну свою, что они, «оставив Папскую над собою юрисдикцию,» хотят паки соединиться с Греко-российскою Церковью, о чем представили Королю и письменный мемориал⁶¹.

Впрочем, вероятно, по открывшимся тогда в Королевстве новым смятениям, не только предположение сие осталось без всякого действия, но бедным диссидентам приготовляемы были удары чувствительнейшие. Составлен враждебный план, которым воспрещалось им, под каким бы то ни было предлогом, искать покровительства и защиты вне пределов отечества, и назначено было даже кафедру Православного Епископа в Могилеве навсегда уничтожить⁶². Ибо здесь только оставалось древнее благочестие, в борьбе с пропагандою Римского Первосвященника. По это была, так сказать, еще одна слабая искра того страшного пожара, который вскоре разлился во всех областях королевства.

Недоброжелательные к Станиславу Вельможи и Бискупы, воспоминая стародавние примеры своевольства, в тайных сборищах своих готовили рокешь. С бесстыдством, рассевали они самые нелепые клеветы, будто Российская Монархиня, по тайному соглашению с Королем, намерена истребить Римско-католическую веру. Папский Нунций, в воззваниях к духовенству, духовенство в поучениях народу раздували пламя мятежа... и... проповедовали крестовый поход в Православную Россию. Французский Министр Шоазель, негодуя на дружественный союз наш с Прусским Двором, возбуждал Польшу, Швецию, Оттоманскую Порту к войне с Императрицею Екатериною. Барские конфедераты, предвидимые Богуцом и Паоном, провозгласили все новые постановления ничтожными; замышляли переменить коренные уставы, и Станислава свергнуть с престола. Под начальством Радзивила, Пулавского, Огинского, Зарембы, везде составлялись сильные военные отряды. Потоцкий отправлен был в Константинополь искать вспомогательного войска, с обещанием уступить Туркам за то две провинции. Из Франции присылались офицеры, войско, и золото сыпалось щедрою рукою. Визирь намеревался ввести войско свое в Польшу, чтоб соединясь тут с конфедератами, потом совокупными силами вторгнуться в Русские области. Но Провидение благословило оружие Государыни Императрицы Екатерины и подвиги храброго воинства Ея. Знаменитые вожди, Румянцев, Голицын, Репнин, Долгорукий, Вейсман, Панин, везде поражали врагов, и Турок и Поляков, сокрушали коварные замыслы союзников их. Каждая победа наша была для супостатов праведною карою Неба за горести, за слезы и кровь невинных страдальцев; каждый лавр наш–тернием для них. В гордости и ослеплении, Поляки сами давно уже приготовили уничижение свое. Теперь сами же ускорили и раздробление своего отечества. Российская Монархиня, соглашаясь с желаниями и домогательством Союзников Своих, Марии Терезии и Фридриха, подписала (1772 года, Сентября 18) первый раздел Польши. В следствие сего, Белоруссия, в которой было семь провинций, с 1, 360, 000 жителей, присоединена на вечные времена к России, как древнее достояние сей державы⁶³. Из сих провинций, четыре, т. е. Могилевская, Оршанская, Рогачевская и Мстиславская, с находящимися в них монастырями и церквами, Именным указом (1772 года 14 Декабря) обращены в состав Белорусской Епархии, и Георгию повелено было остаться здесь, на прежнем положении, впредь до дальнейших распоряжений⁶⁴.

Таким образом Судьбы Всевышнего положили предел терпению и страданиям православных жителей Белоруссии. Сильная, державная рука Императрицы Екатерины исторгла их из чуждой власти и возвратила под кроткий скипетр Монарха единоверного с ними. Буйство, бесчеловечие, насилия престали; водворилась повсюду тишина, спокойствие, отрада. Обширная область сия, приосененная двуглавым Орлом, не ведала более тревог. И Георгий, ревностный пастырь, мужественный Подвижник Христовой Церкви, окончив тяжкую, продолжительную борьбу «с волками» стал отдыхать спокойно «с овцами. »

Воспев купно с верными овцами хвалебную песнь Господу, изведшему народ свой от тесноты и озлобления, как некогда Израиля из Египта, Георгий отправился в С. Петербург, выразить признательность Государыне Императрице за избавление свое и паствы своей. Марта 10, 1773 года предстал он пред Нею, в придворной Церкви, и произнёс прекрасную речь, в которой каждая мысль, каждое слово дышало чувствованиями благоговения и благодарности. «Тяжкия узы наши расторгнуты повелением Твоим–сказал он – и уже пленники толпами к Сиону, к матери своей Церкви, веселы текут. Ныне настали нам времена прохладныя. Укротились свирепевшие, примирились и сдружились с гонимыми гонявшие. Пасется у вас ныне, как Пророк предсказал, вкупе волк со агнцем, и рысь почивает с козлищем; свирепый лев ест плевы аки вол, и самый аспид потерял яд свой, так что и младое отроча небоязненно возлагает руки на пещеру его. О! измена десницы Вышняго! Мы и в восторг приходим, и недоумеваем, сом ли се сладкий нам, или истинное событие» и пр.⁶⁵.

В следующем 1774 году Императрица, во внимание к ревностному служению Георгия, и в воздаяние пастырских подвигов его, Высочайшим указом, данным Св. Синоду в 7 день Февраля, повелела Белорусскую Епархию поставить в разряд второклассным, и вместе с тем пожаловала для оной оклады, в сравнении с Псковским Архиерейским домом⁶⁶.

В сие время отдохновения и прохлады, Георгий не преставал заботиться о устройстве Епархии своей; а часы досуга посвящал ученым занятиям. По препоручению Св. Синода, он вместе с Преосвященным Смоленским Пареением, другом своим, сочинил преполезную книгу о должностях пресвитеров приходских и которая по издании в свет, признана классическою; занимался также Историей Малой России и Белорусского края⁶⁷. И к сим занятиям постоянно присоединял ревностное проповедание Слова Божия.

Но надлежало еще совершить и недоконченное. Поскольку в трактате 1768 года, Февраля 13, и в особенном сепаратном акте, в числе знатнейших преимуществ для православных, постановлено было: «Епископа Белорусского сохранить вечно при Восточной вере, со всеми монастырями, церквами и их Фундациями» – также: «все церкви и монастыри, неправильно отобранные, возвратить Не-униатам со всеми их угодиями⁶⁸;» то на основании сего, Георгий успел многие церкви и приходы, отторгнутые в Унию, во время гонений, возвратить в достояние Паствы своей. Тогда же (1778 года) поступил снова в ведение его, по судебному приговору, и Мазаловский девичий монастырь, которым Униаты Базилианскаго ордена более 40 лет владели, изгнав Игуменью и монахинь, не пожелавших изменить православию⁶⁹.

Среди сих забот и попечений о благосостоянии паствы своей, Преосвященный не преставал заботиться и о просвещении духовного юношества. Первоначально открыты были в Семинарии только низшие классы, Георгий хотел приготовить достойных пастырей и наставников для народа, окружённого иноверцами и Жидами. И так в 1780 году построив для Семинарии новое огромное здание, с приличными помещениями для учителей и бедных питомцев, он вызвал из Киевской Академии несколько студентов, и таким образом успел устроить кафедры, не только для наук Богословских и Философских, но и для языков Еврейского, Греческого и собственного Польского. Вместе с темь, по ходатайству его, на содержание Семинарий возвышен и оклад до 2, 500 рублей⁷⁰. Монастырь Преображенский, в котором находится Архиерейский дом, также обязан ему устроением и благолепием своим. От обширного храма до укромных келий и утвари церковной, все там доселе напоминает благочестивые попечения Георгия.

В этом же году (1780) Архипастырь наш снова имел счастье насладиться лицезрением Монархини–Спасительницы. Государыня Императрица Екатерина предприняла обозреть Белоруссию, древнее достояние России, возвращенное только за 8 лет пред сим. Германский Император Иосиф–желая лично узнать Великую Русскую Царицу, которая так гремела славою в Европе и Азии, так сильно и искусно управляла предприятиями Государей, и еще недавно предписала державной Матери его устав на Тешенском конгрессе, – сопровождаемый Героем Задунайским, явился при Дворе Ея, в Могилеве, с малою свитою, под именем Графа Фалкенштейна. 19 Мая, поутру, Императрица имела торжественный въезд в город, чрез триумфальные врата, при звоне колоколов и громе пушек, при радостных восклицаниях войска и новых подданных. Чины Магистрата, в знак верноподданства, поднесли Государыне городские ключи, золотой и серебряный. Ея Величество отправилась прямо в кафедральный храм Св. Спаса, где Георгий встретил и приветствовал Монархиню. В течении семидневного здесь пребывания, Она благоволила посетить и Братский монастырь. А 25 числа Государыня Императрица Екатерина и Император Иосиф изволили присутствовать при основании Собора, и оба положили первые камни. В честь Августейшего Гостя, новый храм посвящен имени Св. Иосифа Обручника⁷¹. Таким образом поставлен здесь долговечный памятник искреннего союза и дружества двух первейших в Европе Венценосцев.

В подвигах, постоянно подъемлемых Георгием, для славы Божией, для пользы и умирения церкви Белорусской, протекло уже более двадцати пяти лет. Императрица, в воздаяние столь долговременного и ревностного служения, Именным Указом 1783 года Сентября 23, пожаловала его Архиепископом и членом Св. Синода.

После сего Преосвященный имел счастье еще узреть Государыню, но уже в последний раз, когда она путешествовала в Тавриду (1787 года). Императрица Екатерина, сопровождаемая знаменитыми Принцами, Вельможами Двора своего, Иностранными Министрами, на пути в Киев, проезжая чрез Могилевскую губернию, Января 18, вечером, изволила прибыть в город Мстиславль, и встречена была духовенством, с тремя Архиереями разных исповеданий. На другой день Ея Величеству представлены были Архиепископы, Православный Кониский, Римско-католический Сестренцевичь, и Униатский Лисовский. Первый из них приветствуя Монархиню, произнес прекрасную, неподражаемую речь, которая начинается сими словами: «Оставим Астрономам доказывать» и пр.⁷². Благоволя всегда к Георгию, Она пожаловала ему 1000 рублей, на Собор и дом его также 1000 рублей, и на Мстиславский монастырь 300 рублей, и отправилась в дальнейший путь, чрез Кричев, который принадлежал тогда Князю Потемкину.

Георгий в сие время был уже семидесятилетним старцем. И лета, и труды постепенно ослабляли телесную его крепость. Одна только строгая умеренность в пище и питии, простая и единообразная жизнь, ежедневные уединённые прогулки поддерживали силы, и придавали бодрость духу его, окрыляемому высокими, благочестивыми размышлениями. Совесть его была мирна; ум его светлел. Но видя себя уже при конце земного поприща, и он чувствовал потребность в спокойствии и уединении, чтобы приготовиться к последнему, смертному часу. Занятый сею мыслью, Преосвященный, по некоторому особому побуждению, написал духовное завещание, также надгробную надпись, которую тогда же приказал и вырезать на медной доске⁷³ и письмо к Преемнику, с поручением в милость его своих родственников и служителей. «Не могу именовать особу Вашу – говорит он в сем письме–яко зависящую от избрания Божия. Но самый союз, который сближает делателей единого винограда, и преемника с предшественником тесно связует, и в свое время купно поставит пред Господином винограда, уверяет меня, что Ваше Преосвященство не отринете и первого и последнего прошения предшественника вашего в сем на вас, яко на Пастыря Богом данного, и по жребию общие службы, близкого мне союзника и клеврета, совершенно надеясь, кончу вместе и прошение мое и живот»⁷⁴.

Однако Георгий прожил еще семь лет, крепясь духом и телом, и не преставая поучать, как пастырей, так и овец паствы своей. Таким образом узнав, что некоторые пресвитеры, особливо перешедшие из Униатства, начали совершать Св. Крещение, не чрез погружение, но обливанием крещаемых младенцев, и также заметив, что другие слишком невнимательно исправляли таинство Исповеди, Преосвященный не умедлил вразумит их особыми увещательными грамотами, чтобы пресечь зло сие в самом его начале⁷⁵.

Сей Архипастырь, быв в святительском сане 40 лет, после тяжкого и продолжительного недуга скончался Февраля 13, 1795 года, в 11 часу утра, во Вторник первые седмицы Великого Поста, и погребен в храме Св. Спаса, за правым клиросом.

Жизнь и деяния Георгия в различных отношениях представляют различные его достоинства. В Церкви и на Пастве своей он был ревностный пастырь, страж и наставник. В святилище Наук–отец и друг питомцев. При Дворе Царском–смелый защитник правоты и истины. В Судебной Палате–строгий блюститель святости законов. Подвиги веры и служения стяжали ему бессмертную славу, не только в России, от признательных соотечественников, но и в странах чуждых, от инопленников, самих врагов Православия.

Удивляясь в публичной жизни его, такому величию духа, мудрости, деятельности, в жизни домашней находим новые столь же любезные свойства. Он пленял, восхищал всех простатою своею и искренностью в обращении, добритою души, беседами поучительными, советами полезными, отеческими. Не зная сам роскоши, довольствуясь простою пищей и небогатою одеждою, он был благотворителен, как родным, так и чужим. Память его доселе священна в Пастве его, и самое имя Георгия произносится там всеми с каким-то благоговением.

Первое слово к вам, благочестивые Слушатели, Христовы люди, рассудил я сказать о себе самом. А что могу вам о себе сказать? Стану ли мудростью моею хвалиться, или силою и благородством величаться? Слышу, что Учитель языков, Апостол Павел Коринфянам говорит: яко не мнози премудри по плоти, не мнози силни, не мнози благородни:но буяя мира избра Бог, да премудрыя посрамит, и немощная мира избра Бог, да посрамит крепкая, и худородная мира и уничиженная избра Бог, и не сущая, да сущая упразднит, яко да не похвалится всяка плоть пред Богом (1Кор. 1:26–29). Рыбари, делатели шатров, мытари были Апостолы Христовы. Как же могут преемники и наследники их недостойные благородством или другими какими достоинствами хвалиться? Не о том убо, не о том, но о должности собственной моей нужда мне настоит изрещи слово, и истязует у мене того самая моя должность.

Должность моя, как вы сами видите, есть учительская: а учители добрые и не лукавые себе первее учат, нежели других; своему уху, яко ближайшему, наперед проповедуют, нежели чужим; свою целость наперед соблюдают, нежели сторонних. Но горе учителю тому, который, проповедуя, как Павел сказует, не красти, сам крадет; глаголяй не прелюбы творити, сам прелюбы творит; в законе хвалится, а преступлением закона Бога безчествует (Рим. 2:22–23)! Стыдно будет, когда ученики его скажут ему по притче той: врачу, исцелися сам (Лк. 4:23).

Слышите убо в начале, о! уши мои, проповедь вам глаголемую; внемлите, о! разум мой и сердце, о чем с вами буду беседовать. Затверди и запечатлей, о Епископе! чем ты Богу, чем ты людям Его сим должен еси.

Не обретаю я на сей час, для показания должности моей, приличнейшего в Св. Писании места, как то, которое в Пророчестве Иезекиилевом помещено. В оном Сам Бог первее такой пример приводит: земля, на нюже Аз аще наведу мечь Мой, и поймут людие земли человека единаго от себе, и поставят его себе в стража на пределех: и узрит страж мечь грядущий на землю, и вострубит трубою, и проповесть людем: и услышит услышавый глас трубы, а не сохранится, и найдет мечь и постигнет его: и кровь его на главе его будет. Но аще страж увидить мечь грядущ, и не вострубит трубою, и не проповесть людем, и людие не охранят себе, и нашед мечь возмет от них душу: та убо душа беззакония ради своего взяся, а крове ея от руки стража взыщу (Иез. 33:2–6). И сей разительный пример давши, Бог обращает тут же слово Свое к Пророку, глаголя: И ты, сыне человечь, в стража дах тя дому Израилеву, и услышиши от уст Моих слово, и проповеси им от Мене. Егда реку грешнику: грешниче, смертию умреши, ты же не будеши глаголати, еже обратитися ему от пути своего: той убо беззаконник в беззаконии своем умрет, а крове его от руки твоея взыщу. Аще же ты проповеси нечестивому путь его, еже обратитися от него, т. е. если ты грешника предостережешь, и не обратится с пути своего: той в нечестии своем умрет, а ты душу свою избавил еси, т. е. ты чист будешь от крове его (Иез. 33:7–9).

Сие-то слово Божие, с того самого часа, как Епископский чин на мене возложен, не престает звенеть в ушах моих, и яко острое оружие, проходит до глубины сердца моего. Аще ям, аще пию, аще ино что творю, всечасно слышу глас сей: И ты, сыне человечь, в стража дах тя дому Израилеву, и еже услышиши от уст Моих слово, и проповеси им от Мене. Не сравниваю я себя с Пророком Божиим в пророческих дарованиях его, не равняюсь с ним и в добродетельном житии: но что касается до должности, одна и таже ныне на мне лежит, которая была и на нем. Страж убо твой есмь, о доме Израилев, о Церковь Христова! Вам трубити поставлен я, о благочестивое сословие Белорусское! На моих, как вижу, несчастливых руках или живот, или кровь ваша положена. И сему-то в начале учит мене самое имя или титул чина моего. Слово бо Епископ есть Греческое, и на языке том означает надзирателя, блюстителя, стража. О! дабы и всяк Епископ именовался паче своим отечественным, ясным всякому, словом: тогда лучше бы, надеюсь, и разумел и наблюдал столь важную должность свою, требующую особенной бдительности и даже неусыпной.

Не иное же, вижу, дело Епископское, не иное попечение было и у древних Епископов, и у самих Апостолов. Кто сему не доверяет, пусть раскроет Историю о житии и подвигах Святителей первых Христианских веков. Как они звание свое проходили? Спали, или молчали? Одними только молитвами и поставлением пресвитеров занимались? Ах, не так, не так! Св. Церковь безгласных Епископов не называет Вселенскими Учителями, богогласными трубами, златыми устами; спящих и дремлющих не именует Она столпами Веры, утверждением истины, поборниками благочестия. Александрия конечно не спящего имела Епископа, Афанасия оного Великого, который пока жил и стоял на страже церковной, дотоле ересь Ариева, хотя целым почти светом тогда завладела, хотя самих Царей и Сильных земли поборниками имела, но не смотря на то, в Епархии Афанасиевой не смела и гласа испустить: Святитель сей языком и пером, как перуном, плевелы и нечестие ее разметал. И Каппадокия не дремлющего конечно имела Епископа, Василия оного Великого же, которого Епархия посреди ересей, как дом Лота праведного посреди Содома, цела и нерастленна пребыла, и с языком коего гораздо труднее было воевать Иулиану отступнику, нежели с Персидскою Монархиею. Не немого конечно и Константинополь имел Епископа, оного Иоанна Златоустого, о котором вообще говорили, что лучше солнцу престать светить, нежели Златоустому говорить. И по истине, недостало бы мне времени, ежели бы восхотел я повествовать о Кириллах, Григориях, Феодорите, Евсевие, Епифание, Амвросие, Августине, Дамаскине, Феофилакте и о прочих многочисленных Отцах Церкви, которые и по смерти своей в книгах своих проповедовать доселе не престают.

Коснусь еще сего священного долга Епископского, и примером самих Апостолов, коих преемниками и наместниками мы нарицаемся, покажу вам, что дело проповеди и учения было у них дело, не токмо должное, но и всегдашнее. Св. Апостол Павел, приветствуя последним целованием Епископов и Пресвитеров Ефесских, так их должности поучает: Внимайте себе и всему стаду, в немже вас Дух Святый постави Епископы, пасти Церковь Господа и Бога, юже стяжа кровию Своею (Деян. 20:28). И потом показуя им себе самаго в пример, говорит: Бдите поминающе, яко три лета, нощь и день не престаях уча со слезами единаго когождо вас (Деян. 20:31). Здесь, о Епископе, заметь себе, что Апостол Павел, не только по праздникам, не только по неделям, но и по всяк день, да еще и по всяку нощь проповеди говорил, и не в Соборе только, но и по единому всякого поучал. Да и как поучал? Со слезами. Что самое на том же месте так изъясняет: яко ни в чесом от полезных обинухся, еже сказати вам и научити вас пред людми и по домом (Деян. 20:20). Тем же свидетельствую вам, продолжает Апостол, во днешний день, яко чист есмь от крове всех: не обинухся бо сказати вам всю волю Божию (Деян. 20:26–27). Подобным образом той же Апостол языков и Тимофея, возлюбленного ученика своего, должности Епископской научает, глаголя: засвидетельствую аз пред Богом и Господем нашим Иисус Христом, хотящим судити живых и мертвых в явлении Его и царствии Его: проповедуй слово, настой благовременне и безвременне, обличи, запрети, умоли со всяким долготерпением и учением (2Тим. 4:1–2). Всего же яснее оный Вселенский Епископ Павел истолковал должность Епископскую в Послании своем к Коринфянам: Аще благовествую, говорит он о себе самом, несть ми похвалы, нужда бо ми належит: горе же мне, аще не благовествую (1Кор. 9:16), то есть (ежели впрочем и на сие потребно кому изъяснение): лежит на вые Епископской дело благовестия, аки долг не уплаченный; и если я благовествую, то не по одной воле или собственной охоте исполняю сие, с тем, чтобы мне за исполнение какого-либо воздаяния или похвалы ожидать: но по самой нужде и из повинности моей-то творю; если же не благовествую, горе мне, беда не минет меня! Что же иное значится и в приведенном из пророчества Иезекиилева слове, если не та же самая обязанность Епископа? Ибо там сказано: аще не будеши глаголати, еже обратитися грешнику от пути своего, той убо беззаконник в беззаконии своем умрет, а крове его от руки твоея взыщу (Иез. 33:8). По чему же, вопрошаю, Бог глаголет, что Он взыщет крови за премолчание? По тому, ответствую, что проповедь на стража-Епископа наложена, яко долг некий: ибо если я ни чем и ни кому не должен; то на мне никто ничего и искать не станет.

И в сих-то, хотя в малом числе приведенных, как свидетельствах Апостольских, так и примерах преемников их, вижу ясно, в чем моя должность состоит, и не только вижу, но и содрогаюсь, сколько ни размышляю о тяжком горе том, о коем напомнил Апостол Павел, сколько ни рассуждаю о силе и важности тех слов, которые Бог, чрез Пророка Своего, изрек и мне: крове от рук твоих взыщу.

Ах! стократно несчастен тот человек, на которого Сам Бог истец есть, и которому с Богом в суд вступить предстоит! Давид, кроткая оная душа, завременно отклоняется от такового Истца, умоляя Его тако: не вниди, Господи, в суд с рабом Твоим, яко не оправдится пред Тобою всяк живый (Пс. 142:2). Оправдишися во словесех Твоих, и победиши, внегда станешь судити (Пс. 50:6). – Един, един токмо осмелился внити в суд с Богом. Кто такой? спрашиваете вы, с удивлением. Сам Бог, Единородный Сын Божий, поручившийся заплатить за беззакония наши. Но и Он, хотя Сын, чего не претерпел, чтобы умилостивить Правосудие Божие? Кровью Своею, за кровь погибших человеков, и поносною на кресте смертью должен был Он заплатить. – Какие же мучения, какие истязания ожидают тех беспечных Епископов, которые спят и молчат? О тяжкое Епископское бремя! О несчастливые руки, от коих Богу крови душ человеческих взыскивать належит! Подлинно, не хотел и убежал бы я звания сего, или паче молил бы, да ввергнут мене в море, как некогда Иону, не хотевшего идти в Ниневию. Но, Господи, камо пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего камо бежу (Пс. 148:7)? Не сокрыло Иону и море от очей Божиих, не удержала утроба китова от руки Его. Убо якоже изволися Господеви, тако и мне да будет!

Простите мне, благочестивые Слушатели, завременно прошу, простите в том, что я, по званию Пастыря и Стража, не стану молчать, живучи с вами. Возопий крепостию, глаголет Бог у Пророка Исаии, и не пощади, яко трубу возвыси глас твой, и возвести людем Моим грехи их и беззакония их (Ис. 58:1). Ежели стану молчать, гибелью грозит мне Бог. Убо когда хощете, чтобы я молчал пред вами, снимите с мене чин сей: буду весьма благодарен. Простите также и в том, ежели в слове моем коснусь иногда чьих-либо нравов и действий. Настой, вопиет Апостол Павел, настой благовременне и безвременне, обличи, запрети, умоли со всяким долготерпением и учением (2Тим. 4:2). И паки прошу, не только простить за слово, но и внимать слову. Свидетельствуюсь Богом живым, что басней и вымыслов человеческих говорить пред вами не стану, и прений, более вредных, нежели полезных, предлагать вам не захочу. Слышу, Бог глаголет: слово, которое услышиши от уст Моих, да проповеси людем от Мене, т. е. именем Моим (Иез. 33:7). Разумейте убо, что Бог от уст Его повелевает слышать, и от имени Его проповедать. А потому долг мой говорить вам словеса Господня, словеса чиста, сребро разжено, искушено земли, очищено седмерицею (Пс. 11:7). Ежели убо того не станете слушать, уже не моя вина, и не моя гибель. Слышите Бога глаголющаго: аще ты проповеси нечестивому путь его, еже обратитися от пути злаго, и он не обратится с пути своего, той в нечестии своем умрет, а ты душу твою избавил еси (Иез. 33:9).

Впрочем, в назидании дела моего Епископскаго, к Тебе, о Иисусе Христе, вечный Архиерею душ наших, очи и сердце мое возвожу, и молю Тя, даждь мне уста поучати, а людем сим уши и сердца, внимати и поучатися. Язык мой да будет трость книжника скорописца (Пс.44:2), а сердца их – скрижали, перстом Твоим написанныя. Сам страж буди нам, охраняя нас яко зеницу ока. Сам возвещай нам волю Твою. Сам отвращай нас от пути неправды, направляя на путь истины Твоея. Ты положил еси, Господи, святейшую кровь Твою о душах наших: сотвори убо, да ни едина душа погибнет, да ни единой крове взыщется от рук моих! – Аминь.

Говорено Ноября 12 дня, 1755 года.

В прошедшую неделю говорил я в назидание себе самому, поучая себе той важной должности, которую чин сей Епископский на выю мою возложил, и говорил не в келии, наедине, но на позоре, в священном храме сем, в собрании вашем, благочестивые Христовы люди, да вы сами будете мне свидетели, что я себя не пощадил, учинившись учеником прежде всех вас, даже прежде и малых детей ваших. Ныне к вам слово начать следует; ибо хочу доброго и послушного ученика дело сотворити. Учил я себе и увещевал, в слух всех вас, да буду у вас аки страж на страже стоя, и возвещая меч Божий, грядущий на ходящих путем беззаконных (Иез. 33:8), или что Апостол Павел о себе сказал; да не обинуяся возвещу вам всю волю Божию(Деян. 20:27).

Начиная убо с Богом пастырское дело мое, во первых намерен вам предложить, сколь нужно и полезно слышание Слова Божия. И хотя Слово Божие самим именем своим, что оно есть Божие Слово, самим происхождением своим, что оно есть кроткий глас милостивого Создателя к созданию своему, есть писание Небесного Царя к человекам земным,–явно показует о себе, сколь оно важно и нужно для нас: однако я и особливыми еще доводами хочу утвердить истину того.

Итак вопрошаю вас, благочестивые люди, нужен ли вам живот вечный? Но, кажется, вопрос мой напрасен: знаю бо, что всякому и нужен и вожделен живот блаженный и вечный. И временный сей живот, различных бедствий, трудов, беспокойств, печалей, немощей, гонения, глада и хлада, уз, темниц и ран преисполненный, так мил человеку, что мы смерти–хотя с неюоканчиваются и прекращаются все беды наши– больше всего боимся, отвращаемся и убегаем. А ежели тяжкий, болезненный, страдальческий живот любезен нам; то сколь несравненно должен быть любезен тот вечный живот, в нем же, по сказанию Тайновидца, несть ни плача, ни вопля, ни болезни, ни смерти (Откр. 21:4). Веселяточи наши прекрасные здания и палаты богато убранные: кого же не может возвеселить град живота вечного, в Откровении Иоанновом описанный, новый святый Иерусалим, имущий славу Божию (Откр. 21:10–11), его же создание стен яспис, и основания всяким драгим камением упрощенны, его же стогны злато чисто, иже не требует солнца и луны, да светят в нем: слава бо Божия просвети его, и светильник его Агнец (Откр. 21:18–23). Услаждают ли кого здесь роскошные пирования? Чьей же гортани не будет сладка та вечеря живота вечного, о коей речено Богослову: Напиши: блажени званнии на вечерю брака агнча (Откр. 19:9), на которой предложена будет избранным в снедь манна, ныне для нас сокровенная (Откр. 2:17), а питие – вино, не знаю, какое-то новое, о коем Иисус Христос на тайней вечери предвозвестил, глаголя ученикам своим: Не имам пити отныне от сего плода лознаго, до дне того, егда пию е с вами ново во царствии Отца моего (Мф. 26:29). Приятна ли слуху нашему, при пированиях, громкая и веселая музыка? Не уже ли же не сильна растрогать нас та чудная мусикия горних обителей, о коей Девственник оный пишет: слышах глас с небесе, яко глас вод многих, и яко глас грома велика, и глас слышах гудец гудущих в гусли своя, и поющих песнь нову пред престолом Агнчим (Откр. 14:2–3). И пояху песнь Моисея раба Божия, и песнь Агнчу, глаголюще: велия и дивна дела Твоя, Господи Боже Вседержителю! праведни и истинни путие Твои, Царю Святых (Откр. 15:3)! Впрочем все вещи в житии настоящем, хотя бы были прекраснейшие для взора и сладчайшие для чувств наших, таковы уже по натуре своей, что сегодня или завтра они оставят нас, или мы с ними расстанемся. А напротив, в животе вечном все вечно, и всегда вечным пребыть должно. Пробежать веки целые, как годины: но в вечной красоте селений небесных не сделают никакой перемены. Пройдут миллионы тысячелетий: но изобилию дому Божию ни малейшего не последует оскудения. Не возможет исчислить времени и самый Ангельский ум: но и тогда празднующих Святых не умолкнут веселие и лики. Такова-то вечность, таково блаженство живота вечного!

Где же, скажите, где найдете вы сие сокровище, если не в слове Божием? Кто откроет тебе тайны оного, если не проповедь истинных глаголов Господних?

Живот вечный, оное высочайшее и совершенное добро, всегда при Бозе есть, паче же в Самом Бозе; а Бог наш, как Апостол говорит, во свете живет неприступном (1Тим. 6:16). Посему Бога знать, без Бога ни как невозможно: а кто знает Его, знает не иначе, как по Откровению Его Самого, и знает в такой мере, в какой Сам Бог благоволит Себе открыта. Бога, глаголет Евангелист Иоанн, никто же виде нигде же: Едигюродный Сын, сый в лоне отчи, той исповеда (Ин. 1:18). Сам Иисус Христос у другого Евангелиста говорит: Никто же знает Сына, токмо Отец, ни Отца кто знает, токмо Сын, и ему же аще волит Сын открыти (Мф. 11:27). И паки, он ублажает Апостола своего Петра, яко исповеда Сына Божия быти Его: Блажен еси Симоне, глаголет, яко плоть и кровь не яви тебе, но Отец мой иже на небесех (Мф. 16:17). Убо живот вечный, поскольку в Бозе есть, не может быть ни кому знаем иначе, как только по Откровению Божию; а сие-то Откровение и есть святое Слово Его.

Всяк конечно знает, всяк, кто Христианское имя носит, что живот вечный нам, прегрешениями нашими мертвым бывшим, дан есть во едином Иисусе Христе: ибо кроме Иисуса, вопиют Пророки и Апостолы, несть инаго имене под небесем, даннаго в человецех, о нем же подобает спастися (Деян. 4:12). Един Он есть Ходатай Бога и человеков, человек Христос Иисус, давый себе избавление за всех (1Тим. 2:5–6). Его сошествие на землю возводит нас на небо; Его святейшая кровь есть цена нашего спасения; Его крестная смерть– победа нашей смерти. Он и воскрес для того, да мы постигнем в блаженное воскресение; для того вознесся на небо Он, Глава наша, Царь наш, Жених наш, дабы там же были и уды тела Его, дабы к той же цели стремились и воины Его, дабы в теже чертоги введена была и Невеста Его. А где о сем послышишь? В каких книгах прочтешь о сем, в Платоновых или Аристотелевых? Одни Пророки и Апостолы, наученные Духом Святым, о тайнах сих нам вещают. И так необходимо следует заключить, что самое желание живота вечного должно заставить нас поучаться в Слове Божием: Испытайте писаний, глаголет Сам Христос, яко вы мните в них имети живот вечный (Ин. 5:39).

И се одна причина, для чего нужно нам слышание Слова Божия. Я предложил оную собственно для тех, кои мягкое, так сказать, сердце имеют, и любезно приемлют слово (Деян. 2:41). За сим предложу и другую причину непокоривым и пререкающим (Рим. 10:21), да и те обратятся на путь спасения.

Действительно, к прискорбию нашему, есть и такие люди, которые в ослеплении ума и ожесточении сердца, мечтают, будто здешняя земная жизнь составляет крайний предел бытия, а потому и не помышляют о животе вечном. Одебеле, вопиет Пророк, сердце людей сих, и ушима своима тяжко слышаша, и очи свои смежиша, да не когда узрят очима, и ушима услышат, и сердцем уразумеют (Ис. 6:10). Но горе неверствию их! Устроится Господь на суд, и поставит на суд люди своя, говорить Исаия (Ис. 3:13).Что же тогда будет с ними?

Как путешественник, пришед на распутие, ежели оставит одну дорогу, то должен непременно идти по другой; так человекам предлежит, прешед поприще жития земнаго, и вступив на дорогу вечности, ежели не с овцами стати, то с козлищами; ежели не на небо пойти, то прямо в геенну. А потому ежели кто дерзая как бы считаться с Богом, мечтает, что ему нет Нужды в вечном животе; то тем дознает для самого себя нужду в муке вечной, и становится должником геенны. Чтоже горшее может быть для него, как оный пламень вечный, горнило оное горящее и никогда в пепел не обращающееся, коего дым, как Тайновидец сказует, во веки веков восходит (Откр. 14:11)? Что может быть ужаснее червя оного неусыпаемого, скрежета зубного, тьмы вечной? Но от всех сих несчастий и мучений, доколе в мире сем живем, отвести нас может точию Слово Божие, ежели мы скротостию приемля, как Апостол Иаков Глаголет, осажденное слово сие, могущее спасти душинаша (Иак. 1:21), сообразуем сдухом оного и дела свои.

Слышали вы, благочестивые люди, страшную притчу Евангельскую, в прошедшую неделю на Литургии прочитанную. Я вам припомню ее: Человек некий бе богат, и облачяшеся в порфиру и виссон,веселяся на вся дни светло. Нищ же бе некто, именем Лазарь, иже лежаше пред враты его гноен, и пр. (Лк. 16:19–20). Кажется, и сей богач о вечности ни мало не помышлял. Что же последовало, когда он умер? Во аде, возвед очи свои, сый в муках , узре Авраама издалеча и Лазаря на лоне его, и той возглаш рече: Отче Аврааме, помилуй мя, и посли Лазаря, да омочит конец перста своего в воде, и устудит языкмой, яко стражду во пламени сем (Лк. 16:23–24). Ах, беда последняя богачу пришла! Теперь уже не нужны ему ни одежды драгие, ни пития сладкие преизливающиеся, ни мусикийския клики, ни шумные соборища друзей ласкосердствующих. Единой капли воды от края перста влажного просит, чтобы охладити язык свой огоревший: но и того получити не может; и единая капля воды уже во веки не дастся ему: пропасть велика, рече Авраам ему, утвердися между нами и вами, яко да хотящий преити отсюду к вам не возмогут, ниже оттуду к нам преходят (Лк. 16:26). Отчаявшись убо богач в облегчении страданий своих, начинает сожалеть о своих братиях, которых оставил в мире, и кои, по его же примеру, жили, не думая и не помышляя ни о вечных благах, ни о вечных мучениях. Он приступает к Аврааму с новою просьбою, умоляя его послать Лазаря в мир, да возвестит беспечным братиям его, сколь тяжкиябеды самого его постигли, и да предохранит их советом своим, чтоб и они на тоже место мучения не пришли. Но и на сию просьбу Авраам выдает такое решение: имут, рече, Моисея и Пророки, да послушают их (Лк. 16:29). Не забывайте и вы сего Авраамава слова. Он ясно истолковал тому страдальцу, что ежели братия его обратятся к Богу, и будут жити по святому закону Его, то конечно помилованы будут и избегнут мук адовых. Однако богач и в сем яко бы недоверяя Отцу верующих, снова пререкает: Ни, отче Аврааме, но аще кто от мертвых идет к ним, покаются (Лк. 16:30). А Авраам на такое невозможное желание паки ответствует: аще Моисея и Пророков не послушают; то хотя кто и от мертвых воскреснет, и станет поучать и наставлять, не имутверы (Лк. 16:31). Тут смысл речи таков, что Пророческие писания суть Слово Божие, и потому оно есть сильнейшее средство к убеждению, паче всякого свидетельствования человеческого, хотя бы кто и из мертвых воскрес. После сего предоставляю вам самим, благочестивые слушатели, обсудить, какое раскаяние поразило сердце богача, когда услышал он такой отзыв о Моисее и Пророках; сколь тяжко он сожалел, что в мире сем с Моисеем и Пророками содружества не имел, т. е. с законом Божиим и верою во Христа. От того он и погиб, и погиб на веки, и часть его в озере горящем огнем и жупелом (Откр. 21:8)!

О! средство святое, божественное, средство вседействительнейшее спасения нашего и избавления от мук вечных – Слово Божие! О! как мы не знаем силы в тебе, не знаем цены тебе, и небрежем о тебе в животе нашем, суетном и окаянном!

Много еще надлежало бы, слушатели благочестивые, говорить о сей материи. Нужно бы присовокупить еще и то, сколь полезно оно и в настоящем нашем житии; как оно, по слову Апостола, всякого человека умудряет во спасение верою, яже о Христе Иисусе (2Тим. 3:15), всякого наставляет и охраняет в его звании и обязанностях. В Начальниках насаждает оно правоту, в подначальных верность. Богатых поощряет к благотворению и милостыне, убогих к великодушию и терпению. Родителей учит промышлять о чадах своих, чад повиноваться и почитать родителей. Супругов наставляет в целомудрии и любви, девственников в чистоте и богомыслии. Юность в Вере крепит, старцев в надежде веселит. Во всех любовь к Богу и любовьк ближним укореняет. Словом: благочестие, как Апостол говорит, навсе полезно есть(1Тим. 4:8). И о сем хотел бы я подробнее беседовать с вами: но да не стужаю вам пространным словом. Довольно всякому на сей раз затвердить и в мыслях и в сердце своем, что Слово Божие есть, единое для нас средство и к получению вечного живота, и ко избежанию мук вечных, – есть наставник и утешитель в житии добродетельном, грозный обличитель беззаконников.

Прошу убо, благочестивые слушатели, внимать Слову Божию, которое по должности моей пастырской, буду вам предлагать. Отделите на то хотя один день седмицы недельный, даже в одном дне том хотя одну годину. А я, как и в прошедшую неделю обещался, не стану говорить вам, аще не словеса Господня, словеса чиста (Пс. 11:7), и не от себе буду говорить, но еже услышу от Моисея и Пророков, от Христа и Апостолов Его. Размыслите убо, что чрез мои грешные уста, будут беседовать с вами Моисей и Пророки, Сам Иисус Христос и Апостолы. Не отрицайтесь же сих великих, Божественных Учителей. Ежели станут вам докучать попечения житейские; скажите Христу, невидимо с вами беседующему, с Апостолом Петром: Господи, к кому идем? глаголы живота вечного имаши (Ин. 6:18). Предоставьте в сию годину Марфе все попечения и заботы житейские; а вы прилепитесь Христу, седши, как Мария, при ногу Иисусову слышаши Слово Его (Лк. 10:39), да и об вас Он также изречет: сии людие благую часть избрали, яже не отымется от них (Лк. 10:42). Все земное пройдет, все земное оставит вас, яко пара, яже вмале является, потом же исчезает (Иак. 4:14). То едино, чему вы научитесь от Слова Божия, и на той свет с вами пойдет, не отымется от вас. Поминайте богача в геенне, который хотел бы войти в содружество с Моисеем и Пророками, но поздно. Да не приидете убо и вы на оное место мучения.

Ты же, Слово Отчее, глаголавый нам во Пророцех и Апостолех, и Сам, во дни плоти Твоея, пречистыми усты Своими волю Отчую нам возвестивый, отверзи сердца людей сих внимати глаголам Твоим. Я только к уху их буду глаголати; Ты же Сам глаголи в сердце их. Услади души их любовью живота вечного; стряси сердца их страхом мучения вечного. Да тако сопреди благословением сладостей Твоих влекоми, созади горьким дымом геенским гоними, поспешат к слышанию слова Твоего, поспешат к Самому Тебе!–Аминь.

Говорено Ноября 19 дня, 1755 года.

​Предложивши​ вниманию вашему, благочестивые Христовы ​люди​, коль благ Господь (Пс. 33:9), коль благ закон уст Его, и сладка словеса Его (Пс. 118:72,103) и чтущим и слышащим, теперь, по самой связи предметов, ​хочу​ предложить вам, сколь нужно и полезно, слушая слово Божие, исполнять его. Ибо как за цветом растения следует плод; как душа с телом в тесном союзе пребывает: так и ​слышанию​ слова Божия творение его последует,и в твердом, неразрывном союзе с ним пребывает. Мы обыкновенно называем тот цвет пустым, после которого плода не бывает; тело лишенное души представляется нам хладным, отвратительным трупом: так точно слышание слова Божия без исполнения оного тщетно есть, яко пустоцвет; и не смотря на то, что мы носим имя Христианское, обнаруживает в нас, яко в бездушном трупе, всю мертвенность жизни духовной. Вем твоя дела, глаголет Сын человеческий Ангелу Сардийския церкви, яко имя имаши яко жив, а мертв еси: не обретох 6о дел твоих скончанных пред Богом. Поминай убо, како приял еси и слышал еси, и соблюдай, и покайся (Откр. 3:1–3).

Внимайте убо себе, благочестивые слушатели, да не постигнет и вас сие грозное слово, внимайте купно и слову моему.

В Священном Писании блаженство причитается, не просто слышанию слова Божия, цо ежели оно соединено с самым исполнением. И отсюда происходит первый долг наш. Часто слышим мы в благовестии Св. Луки, что некоторая женщина, умилившись проповедью Христовою, и будучи не в силах удержать восторга сердечного, изсреды народа воскликнула к Нему: блаженно чрево носившее Тя, и сосца, яже еси ссал (Лк. 11:27). Она нарекла блаженною и Матерь сего Божественного Учителя, которая как бы с млеком своим доенному Отрочати силу проповеди во уста влила. Но Иисус Христос на сие хвалебное восклицание изрек ей: тем же убо блажени слышащии слово Божие и хранящии е (Лк. 11:29). Как бы так сказал: о жено! ты счастливою называешь родившую и доившую Мене за слово благодати, исходящее от уст Моих, и завидуешь блаженству Матери Моея: но я истинно тебе говорю, вси такожде блаженства сподобляются, кои слово Божие слушают, и не слышат только, но и творят. И для чего я изъясняю? Толкует слово свое Сам Спаситель во благовестии Матфеевом. Внегда бо рече некий Ему: се Мати Твоя и братия Твоя вне стоять, хотяще глаголати к Тебе: Он же отвещав рече ко глаголющему Ему: Кто есть Матй Моя, и кто суть братия Моя? Иже бо сотворит волю Отца Моего, иже есть на небесех, той брат Мой, и сестра, и мати Ми есть (Мф. 12:47–49). Вы друзи Мои есте, аще творите, елика Аз заповедаю вам (Ин. 15:14).

Остановимся тут, и размыслим, сколь великое, бесценное блаженство жить в собратстве с Богом, Которого самые Ангелы трепещут, быти другом Тому, Который Господь Господем есть и Царь Царем (Откр. 17:14)! Ум мой не в состоянии понимать, какие высокие награды уготовал Бог творящим заповеди Его! Служим Государям земным; и хотя исполняем все повеления Их, но слуги и рабы нарицаемся и есмы. Велика и та милость, ежели допустят кого в беседу Свою; велика и та почесть, ежели позволят близ трона постоять, при столе послужить, чашу вина поднести. У Царя небесного инако! Не ктому вас глаголю рабы, сказует Христос ученикам своим, яко раб не весть, что творит Господь его: вас же рекох други, яко вся, яже слышах от Отца Моего, сказах вам (Ин. 15:15). Не велит Он творящему повеления Его стояти у подножия престола, но Собою об руку его посаждает: побеждающему, рече, дам сести на престоле Моем, якоже и Аз победих, и седох со Отцем моим на престоле Его (Откр. 3:21). Не хочет Он, дабы хранящие словеса Его служили Ему, в царствии Отца Его: но державу и владычество Свое с ними разделяет: вы есте, глаголет Христос ученикам своим, пребывше со Мною в напастех моих: и Аз завещаваю вам, якоже завеща мне Отец мой царство, да ясте и пиете на трапезе Моей, и сядете на престоле, судяще обоимнадесяте коленом Израилевым (Лк. 22:28–30). Соблюдающему дела Моя до конца, дам ему власть на языцех, и упасет я жезлом железным, и яко сосуды скудельничи сокрушатся, якоже и Аз приях от Отца моего (Откр. 2:26–28). Наконец не довольствуется Он тем, чтобы творящие волю Отца Его, яко братия и други Его, обще с Ним наследовали царствие Отца небесного, но отдает им всю славу свою: Аз славу, глаголет к Отцу небесному, юже дал еси Мне, дах им (Ин. 17:22). О безмерного Твоего к нам снисхождения, Христе Боже наш! О несказанного блаженства тех, которые слышаще слово Божие, хранят е!

Теперь, православные Христовы люди, вы легко понять можете, что те, кои слышат токмо слово Божие, но оного не исполняют, не могут иметь доступа к блаженству вечному, не могут иметь собратства со Христом и Избранными Его.

Вера во Христа Спасителя есть всему добру нашему источником. Она оправдает нас от грехов, по оному учению Апостольскому: мыслим верою оправдатися человеку (Рим. 3:28); а оправдавши, в мир, в приятство, в содружество приводит нас с Богом: оправдившеся убо верою, учит Апостол Павел, мир имамы к Богу, Господем нашим Иисус Христом (Рим. 5:1). Далее, примиривши нас, грешников, с Богом, ходатайствует нам живот вечный, и живота оного венец, по оным святого Писания свидетельствам: сия писана быша, да веруете, яко Иисус Христос есть Сын Божий, и да верующе живота имате в себе (Ин. 20:31). Буди верен до смерти, и дам ти венец живота (Откр. 2:10). А без веры, говорит Апостол, невозможно угодити Богу (Евр. 11:6).

Но может ли такая вера, Богу благоугодная, может ли родиться в ушах? Никаким образом, отвечаю, если слово Божие, могущее спасти души наша, не будет всаждено в самое сердце наше, как учит Апостол (Иак. 1:21). Вера спасительная не состоит в том, чтоб только крещену быть, в храм Божий ходить, имя Христианское носить; и кто так мыслит, жестоко ошибается. Ибо святое Крещение есть токмо дверь, вводящая в Веру; а имя Христианское и хождение в церковь составляют внешние виды Веры. Прямая же и истинная Вера есть дело самого сердца, чтобы все глаголы слова Божия так держати сердцем, как слышим оные ушами; чтобы не иметь никакого сомнения о том, чего в делах Веры не видим или недоразумеваем; чтобы уповать без пререкания на то, чего ждем и надеемся. Вот как Апостол Павел Веру сию описует: есть вера уповаемых извещение, вещей невидимых обличение (Евр. 11:1), и в ином месте поучая, глаголет: сердцем веруется в правду, усты же исповедуется во спасение (Рим. 10:10). Убо вера спасительная не может родиться в ушах, но в сердце живет.

Впрочем надлежит и то ведати, что живущий истинною верою волю Божию свято хранит, и по оной неуклонно поступает и в мыслях и в желаниях и в делах своих. Кто, например, верует истинно, что Бог везде присутствует, все видит, все знает, что Он любит правоту и ненавидит беззаконие; воистину таковой не осмелится грешить в ложнице своей, как и на торжище, убоится не только проговорить худое слово, но и помыслить. Вопреки тому, ежели кто пред людьми свят, а на едине беззаконник; то верный знак, что таковой в Бога не верует, как изъясняет истину сию Св. Иоан Богослов: глаголяй, яко познах Бога, и заповеди Его не соблюдает, лож есть, и в сем истины несть (1Ин. 2:4). По сему убо долженствуем, аще хощем, аще не хощем, непременно признать, что без творения воли Господней нам и Христианами нарицатися невозможно. Хотя бо и крещены есмы, и в церковь ходим, и слово Божие слушаем, но ежели не творим его, Веры Христовой отпадаем; а без веры сей и к царствию небесному никакого доступа иметь не можем.

Правда, припомнил я теперь, есть вера и без дел добрых: но да сохранит нас Бог от такой веры! Вера оная, скажу вам, есть бесовская: и беси, говорит Апостол Иаков, веруют и трепещут (1Ин. 2:19). И сия вера как сама по себе бесплодна и мертва есть, так и тем, кои хвалятся ею, не блаженство,но суд Божий готовит. А вера истинная, чрез которую спасение получаем, не такова. Послушайте того же Апостола: вера чиста, говорит он, и нескверна пред Богом и Отцем сия есть, еже посещати сирых и вдовиц в скорбех их, и нескверна себе блюсти от мира (Иак. 1:27).

Видите, благочестивые слушатели, что истинная, чистая, живая вера, и Богу благоугодная, не на страхе основывается, но на любви, что она не в ушах живет, но в сердце, и следовательно без творения дел благих и быть не может. Да не мыслит убо никто быть совершенным в вере единым слышанием закона Божия: а я, по долгу моему, теперь же хочу предохранить вас от сей суетной надежды, и покажу вам, каким наказаниям подпадают те, кои хотя и слушают слово Божие, но отрекаются исполнять его.

Слышали вы, уповаю, не один раз, что Иисус Христос в благовестии Св. Луки глаголет: той раб, ведевый волю господина своею, и не сотворив по воли его, биен будет много: неведевый же, сотворив же достойная ранам, биен будет мало (Лк. 12:47,48). Какое тут биение или наказание разумеется? Без всякого сомнения, то, которое в грядущем веке, по суде Божием, наступит. А сколь мало и велико то наказание? Страшно и выговорить, оно вечное: ибо в вечности нет ничего временного. Вся разность в том, что малое биение означает легчайшие мучения, а многое – тягчайшие, но в обоих случаях мучения вечные. И первые убо определяются тому, кто не слышит слова Божия, и воли Господа своего не знает; а другие тому, кто слышал слово Божие, и следовательно не может уже извиниться незнанием. Скажите пожалуйте, и самые легкия муки, но вечные, могут ли быть нетяжки и стерпимы? Каковы же тяжкия, и также вечные муки постигнут, по непременному слову Христову, тех, которые слышат волю Господню, знают ее, но не творят? Однако да не удивляет нас, что преступники сии не равные приимут наказания: не равно бо и преступление их воли Божией. Кто не ведает закона, тот согрешая против закона, сам не знает, грешит ли он, или нет; и можно подумать об нем, что он конечно не стал бы грешить, ежели б заповедь Божию ведал: по сему наказанию подлежит он за то, что по беспечности своей, не заботится знать волю Господню, чтобы быть готовым к исполнению оной. Напротив того, кто ведает волю Божию и закон Его, но грешит; тот конечно знает уже как важность греха, так и самого Законодавца, против коего он согрешает: и потому согрешая с сознанием и по своеволию, он как бы в лице биет того, кто заповедь ему дал. О таковых-то Апостол Павел, с болезнью сердца, так написал: невозможно просвещенных единою, и вкусивших дара небесного, и причастников бывших Духа Святого, и добраго вкусивших Божия глагола и силы грядущего века, и отпадших, паки обновляти в покаяние, второе распинающих Сына Божия (Евр. 6:4–6). Еще он же поучает, глаголя: волею согрешающим нам, по приятии разум а истины, ктому о гресех не обретается жертва, страшное же некое чаяние суда, и огня ревность поясти хотящаго сопротивные (Евр. 10:26,27). А самих тако грешащих называет он ругателями Сына Божия, сквернителями пречистые крове Его, укорителями Духа благодати, угрожая им отмщением Божиим и муками. Отверглся кто закона Моисеева, говорит Апостол, без милосердия при двоих или триех свидетелех умирает. Колико мните горшия сподобится муки, иже Сына Божия поправый, и кровь заветную скверну возмнив, ею же освятися, и Духа благодати укоривый: вемы бо рекшего: Мне отмщение, Аз воздам, глаголет Господь (Евр. 10:28–30). И се-то есть самое горшее бедствие, постигающее тех, кои не исполняют слова Божия. В будущей жизни тягчайшим подвергаются они мучениям, да и в настоящей постигает их та лютая казнь, что еще прежде смерти затворяется для них дверь покаяния. Ибо когда Бог просвещает очи их светом разума, а они нарочно закрывают их, яко видяще не видят (Мф. 13:13); и потому праведным Своим судом во тьме их оставляет. Когда Он гремит во уши им словом Своим, а они нарочно затыкают их, яко слышаще не слышат (Мф. 13:13); и потому праведным Своим судом оставляет их в мудровании плотском, еже, по Апостолу, есть вражда на Бога (Рим. 8:7). Когда множицею толчет в сердца их, а они нарочно не отверзают, да не уразумеют сердцем (Мф. 13:15); и потому праведным Своим судом мимоходит их, Словом, они лишаются благодати Божией.

Может быть, после сего кто-либо вздумает сказать: ежели таковые муки должны неизбежно постигнуть тех, кои слышат слово Божие и не творят по оному; то лучше не слышать его, дабы в тягчайшие мучения не впасть. Но – осмотрись, где ты по такому расчету хочешь избрать легчайшее паче тяжкого? В вечности! в геенне! А какая мука не тяжка будет в вечном пламени, какое наказание легко будет, ежели оно есть бесконечное? Впрочем должно и то еще заметить, что легче будут казнимы те, которые не слышали слова Божия, не имея проповедующего; а нарочно уклоняющиеся проповеди слова Божия конечно равные понесут муки, как и те, кои слышат оное и не творят. Убо нам лучше всего есть слышать и творить. А к сему долгу привлекает нас самое оное блаженство, уготованное слышащим и творящим слово Божие. Не уже ли не захочем мы иметь собратства со Христом, Богом и Спасителем нашим, и Избранными Его? Не уже ли захочем отпасти Веры, отпасти Христа, яко мертвые и гнилые уды тела? И если не сильны понудить нас к тому вечные награды; то да вспомним, сколь тяжкия наказания в вечности ждут презрителей слова Божия, а некие и в здешней жизни уже предваряют их, яко отъятие благодати Божией, без которой чем более человек живет, тем множае мук себе готовит.

Да будем убо, слушатели благочестивые, как Апостол говорит, творцы слова, а не точию слышатели, прельщающе себе самих: зане аще кто есть слышатель слова, а не творец, маковый уподобися мужу смотряющу лице бытия своего в зерцале: усмотри бо себе, и отыде, и абие забы, каков бе, Приникий же в закон совершен свободы, и пребыв, сей не елышатель забытлив быв, но творец дела, сей блажен в делании своем будет (Иак. 1:22–26). Кратко сказать, кто хочет блажен быть, тот должен быть творцом, исполнителем слова Божия, а не токмо слышателем; а хотящий быть творцом оного должен глубоко насадити слышанное в сердце своем, да не восхитит лукавый слово царствия, всеянное в сердце его (Мф. 13:19).

Слушая убо и вы слово Божие, заглубляйте оное добре в душах и сердцах ваших, и чему научитесь в церкви, творите в домах, и не только сами, но и детей своих тому научайте, ежели хощете, дабы и дети ваши купно с вами достигли в царство небесное, и избегли мук вечных. Не говорите – это грешно – будто заповеди Господни тяжки. Нет, иго Господне благо и бремя Его легко есть, говорит Сам Спаситель (Мф. 11:30). Возьмите убо на себе сие благое иго Христово, да внидете некогда в собратство Его в небесном царствии. Воспойте с Царем Давидом: благ мне закон уст Твоих паче тысящ злата и сребра. Светильник ногама моима закон Твой и свет стезям моим (Пс. 118:75,105). Не отлагайте на будущее время творить волю Божию: но теперь, когда зовет вас, повинуйтесь гласу Его: днесь аще глас его услышите, не ожесточите сердец ваших (Пс. 94:8). Ожесточились некогда Иудеи против Бога и не повиновались в пустыне, потому и не вошли в покой земли обетованной, яко кляхся, глаголет Бог, аще внидут в покой Мой (Пс. 94:11). А нам несравненно лучший уготован покой, и не на земле, но на небе обетованном. Потщимся убо вниты в оный покой, да не кто в туже притчу противления впадет (Евр. 4:11).

Господи, открый очи наши, и уразумеем чудеса от закона Твоего (Пс. 118:18)! Ты Сам пречистыми устами Своими рекл еси, яко без Мене не можете творити ничесоже (Ин. 15:5). Помоги убо нам в делании заповедей Твоих. Ты Сам рекл еси: яко же розга не может плода сотворити о себе, аще не будет на лозе: тако и вы, аще во Мне не пребудете (Ин. 15:4). Насади убо нас, и прирасти нас к Себе, да будем ветви Твои, и тако не бесплодии пребудем, не исхнем и не соделаемся пищею огню вечному! – Аминь.

Говорено Ноября 26 дня, 1755 года.

Поздравляем мы ныне друг друга с Новым годом. Но кто из нас, слушатели, знает, что ему случится в новом сем году? Живот или смерть, счастье или несчастье, честь или бесчестие, событие желаний, или нечаянное всех намерений и трудов опровержение?

О! если бы мы самих себе не обманывали, и твердо знали, сколько добра или зла может быть для нас в новом сем году; то не стали бы так льстиво друг друга поздравлять с оным.

Разделим род человеческий, паче же Христианский на две части; и в первой поставим добрых и честных людей, истинных Христиан, а в другой пусть будут недобрые люди и Христиане разве по имени. Так разделивши, увидим, что год новый для добрых людей, хотя, бы несчастие и самую смерть приносил, весьма добр есть, и стоит поздравления. Напротив, для людей порочных обоюден и сомнителен; может быть и добрым и злым, завися по большей части от воли их.

Я полагаю в основание сему оное известнейшее Апостольское слово: любящим Бога вся поспешествуют во благое (Рим. 8:28). И оного слова таков точно разум, что любящим Бога все, что бы ни было в веке сем, доброе или злое, счастье или несчастье, живот или смерть, все поспешествует во благое, то есть, к получению вечного, единого, истинного добра. Ибо любящий Бога продолжает ли живот в мире сем, живот его есть продолжение добродетели, и следовательно приумножение награждения ему в будущем веке; умирает ли, смерть его покой есть ему (Иов. 3:23), и покой, не только в прекращении трудов и забот, бед и гонений состоящий, но отраду и веселие приносящий: восхвалятся бо, говорит Пророк, преподобнии во славе, и возрадуются на ложах своих (Пс. 149:5), на ложах мягчайших вечного покоя. Любящему Бога доведется ли получить богатство, пожалуют ли его деревнями, или сам он праведным трудом разбогатеет: то он достатком своим с нищими делится; он крестьянам своим вместе и господин и отец. У него крестьяне ни голодны, ни холодны; не воздыхают и не вопиют на владельца, паче же молят Бога за него. И он, явясь пред суд Божий с своими крестьянами, пред лицем страшного оного Судии может дерзновенно сказать: се аз, и дети, яже ми дал еси, Боже! (Евр. 2:13).

Если же доведется ему богатство или имение свое готовое каким-либо злополучным случаем потерять, как переносит он сие несчастие? Господь даде, Господь и отъят (Иов. 1:21), восклицает он с праведным Иовом, и благословляет Имя, равномерно как давшего богатство, так и отъемлющего оное: буди, говорит, имя Господне благословенно во веки (Иов. 1:21)!

Любящий Бога получит ли достоинство и власть, то сия власть и достоинство его конечно обратятся к пользе народной, к защищению обидимых, к обузданию злодеев, и тем самым к большей его чести и венцу в будущей вечности: побеждающему, говорит Спаситель, и Судия всего мира, и соблюдающему дела Моя до конца, дам ему власть на языцех, дам сести ему со Мною на престоле Моем (Откр. 2:26; 3:21).

Но хотя бы и честью он обойден был, или и настоящей лишен, в ссылку сослан, и во узах горькое окончил житие; то и в таких случаях скорбь ему, по учению Апостола, терпение соделовает, терпение же искусство, искусство же упование, упование же не посрамит, яко любы Божия излияся в сердце его Духом Святым, данным ему (Рим. 5:4,5).

И так, о новый год, новый гость наш! принесешь ли ты любящим Бога живот или смерть, честь или бесчестие, богатство или нищету, я не льстиво таковых поздравляю с новым годом; понеже по оному Апостольскому правилу, любящим Бога вся, вся до единого, добрая и злая поспешествуют во благое.

Но что касается до другой части собратий наших, не тако нечестшивии, не тако (Пс. 1:4)! Смерть ли принесет им новый год, то они пойдут, чтоб получить воздаяние за злодеяния свои; живот ли принесет им, то они туже плетеницу беззаконий своих будут продолжать. Чести ли им и власти прибавится, то они подчиненных своих до костей объедят; богатства ли им приумножится, то или скупее или развратнее станут, или иссохнут над идолом своим, златым и сребряным. Таковой конец тем паче нелюбящих Бога постигает, когда им случится какое-либо несчастие, упадок в имении, лишение чести, болезни тела. Тут-то они раздирают уста хульные на Бога, проклинают день рождения своего, и наконец, если не самоубийством, то пьянственною страстью и последующими от того болезнями сокращают нечестивое житие свое. Вот каковы последствия для нелюбящих Бога, и жизнь беззаконную ведущих! Вся им поспешествуют во злое, благая или злая, вожделенная или противная. А потому, в новый год, ни им самим нет истинной причины радоваться, ни друзьям поздравлять их с новым годом. Знали подлинно сию тайну и в язычестве люди ученые; и потому для бессовестных людей поставляли наибольшим мщением – желать им долголетней жизни, во-первых для того, чтобы совесть за дела злые долее их мучила, равно, чтоб они таким житием своим побольше накопили для себя материи, собственно принадлежащей вечному огню.

При всем том, поскольку от них самих зависит, все – что ни принесет им новый год, приятное или противное, здравие или болезнь, живот или смерть – все к пользе своей (как и о благих людях сказано) обратить, обращением, сиречь, себе к покаянию, и от мирских сует к Богу: для того и сих собратий моих могу поздравлять с новым годом, хотя совсем иным языком.

Итак здравствуйте, говорю, и вы, братия, дождавши нового года, в который Бог призывает вас к обновлению жития! Сухое дерево, очувствуйся, что тебя топор гнева Божия еще не коснулся, и ты огню вечному еще не предано! Земля, пившая множицею сходящий на тебе дождь, но износящая одно терние и волчец, непотребная, и близ сущая клятвы, однако совсем еще не проклятаяземля, ея же кончина в пожжении (Евр. 6:7,8), но доселе еще не возгнещенное, очувствуйся, устрашись грозного приговора, и сотвори плоды, достойные (Мф. 3:8) милостей Божиих к тебе и долготерпения! – Приветствую вас, вси грешницы, от грехов покаятися не думающие, лихоимцы ненасытные, судии неправедные, блудники и блудницы нечистые, обманщики бессовестные, пьяницы нечувственные, пастыри себе пасущие, а не овец, – псы немые, стражи дома Божия, на оба уха спящие, когда меч небесный сверкает! Здравствуйте вси, потому только, что время покаянию вашему доселе продолжилось, что вы в минувшем году, т. е. еще вчера не истреблены от живых. Меч Божий не пояде вас, и стрелы Его, братию вашу поразившия, еще вас не коснулись. Летят они скорее молнии, и одна поражает целый город, не щадя ни пола, ни возраста: юноша и дева, младенец, совершеннолетний, и старец – равною служат для неё метою. – Здравствуйте убо, и радуйтеся о новом сем годе, но так, чтобы радость тут же и слезы источила из очей ваших, слезы покаяния, омывающия скверну греховную, и угашающия разженные на нас стрелы гнева Божия. Тако новый год сей пребудет новым залогом счастья, или паче благости Божия к нам, обновивши нас истинным покаянием в житие богоугодное.

А вы, живущие по Бозе и любящие Его, имже вся поспешествуют во благое, вы, говорю, ликуйте и веселитеся, и радость, неприкосновенную печали имейте в наступлении нового года. Вы не потеряли ничего, с прошествием старого года. Он прошел, а ваши добродетели целы остались в сокровищах небесных, иде же ни червь, ни тля тлит, иде же татие не крадут (Мф. 6:20). Наступил новый год; и теперь-то открылось вам новое поле к добродетелям, и ваши новые семена новую вам жатву принесут, жатву нетленную, в житницы небесные собираемую. Послужит ли вам здравие и благополучие, по желанию вашему; то и вы тем послужите немощным и несчастным собратиям вашим, и умножите воздаяние ваше в веке будущем. Случится ли вам какое-либо несчастие, или болезнь, или и самая смерть; то несчастия и болезни, по воле Божией случающияся, будут для вас горнилом, перечищающим вас, яко злато и яко сребро (Мал. 3:3), к большему блистанию, пред целым светом, в день пришествия Христова; а смерть – покой вам от трудов и подвигов ваших непременно принесет. Ваше бо слово, тожде что и Павлово: мне еже жити, Христос, иежеумрети, приобретение есть (Флп. 1:21); и вы, приближившись к смерти, не с воздыханиями, но с радостью; ту же с Апостолом воспоете песнь: подвигомдобрым подвизахся, течение скончах, веру соблюдох: прочее убо соблюдается мне венец правды, его же воздаст ми Господь, в день он, праведный Судия (2Тим. 4:7,8).

Начнем же, и станем провождать новый год по Бозе, и праведницы и грешницы, первые к приумножению добродетелей, другие к совершению покаяния в прежних злых делах, да и последние, постигнувши первых, достигнем, все вкупе, нового года, который во веки не стареется, и вкоем не будет ни плача, ни вопля, ни болезни, ни смерти, яко древняя мимоидоша (2Кор. 5:17)! – Аминь.

Говорено Января 1 дня, 1791 года.

Вознеста Иисуса во Иерусалим, поставити Его пред Господем, и еже дати жертву, по реченному в Законе Господни. (Лк. 2:23)

Закон Господень, воспоминаемый в сем благовестии, есть то повеление Божие, коим Он приказал всякого первенца Израильского, яко Свою часть, искупать приношением, и при том, за очищение родившей приносить в жертву, от богатых агнца единолетна и птенца голубина или горлицу, а от убогих два птенца таковых же (Лев. 12:6–8). Сей закон исполнен точно в принесении и Христа, Сына Божия, во Святилище: ибо в сороковой день от рождения Его, как повествует Евангелист, Иосиф и Мария вознесоста Первенца сего во Иерусалим поставити Его пред Господемь, и вместе с тем за очищение пренепорочныя Его Матери, принесли в жертву два птенца голубины или горличища (Лк. 2:22–24).

Кто же сему странному смотрения Божия делу не удивится? Сын Божий Единосущный, пощадивший первенцы Израильские во время убиения Египетских, и за такое пощадение повелевший Израильтянам искупать первенцев своих родящихся (Исх. 13:2) – какую имел нужду Сам за Себя искуп давать, и кому дал оный? Сам пощадил их, и тем пощадением как бы пленил их Себе, и плененных уже искупать повелел. Но, вот Он Сам и пленником таким же соделался, и Сам Себя искупает. Сам законополагает, и Сам закону повинуется. А при том и Матерь Его всенепорочная, не от похоти плотския, ни от похоти мужеския (Ин. 1:13), но от Духа Святого (Лк. 1:35) и зачав и родив Сына сего, первенца своего, должна была принести жертву за очищение себя, никакой скверны не причастившись.

Испытаем же причины удивительного сего дела Божия, слушатели благочестию наученные! Возвысимся хотя мало земным умом нашим к превыспреннему Святилищу Божию, где совершенства Божия, особливо Правда Его и Милость, и с ними Премудрость, неоступно советы Свои держат, и вся благосогласнейше располагают. Таким образом хотя не престанем удивляться чудным делам Божиим, однако притом научимся, со благоговением приличным, дела Его святые чтить, и сколько возможно, делами нашими подражать.

Совершенства Божия, Правда Его и Милость, Премудрость и Всемогущество и все прочие, равны между собою, как Богословие естественное и Откровенное учит. Ни едино от них больше другого, ни едино что-либо действует, не согласясь со всеми прочими. А по сему и мы, земные, хотяще иметь истинное понятие о делах Божиих, долженствуем непремменно, рассуждая о Милости Божией, рассуждать вместе и о Правде Его, помышляя о Силе и Всемогуществе, помышлять купно и о Премудрости Его. В противном случае, Милость Божия, без Правды рассуждаемая, представит тебе не Бога истинного, но поблажателя беззаконий; а Правда без Милости вообразит тебе тирана, вместо Бога.

По человечески понимая, при всех делах Божиих бывает Совет в собрании всех совершенств Божиих, и то заключает, что всем сим членам угодно и благосогласно.

Так из Совета сего всесовершеннейшего вышло и дело спасения нашего. Милосердие Божие восхотело помиловать грешников, и избавить их от мук вечных, за грехи им определенных: но Правда Божия требовала при том удовлетворения за оскорбление, Богу грехом причиненное. Что же тут надлежало сделать? Как два голоса, противные себе, примирить? Вошла убо в посредство безвестная и тайная (Пс. 50:8) Премудрость Божия, и обоим довольство сделала, дабы, сиречь, Сын Божий Единородный, приняв на Себя естество человеческое, безвинный, за виноватых пострадал, и смертью Своею от вечной смерти осужденных нас свободил. А за сим-то и следовало, чтобы Он все прочее законное, за человека, преступника закона, исполнил. Таким образом и должен был Он, по рождении Своем в сороковой день, по силе закона, яко Первенец разверзаяй ложесна искупитися (Исх. 13:13), и дати жертву за Себя Самому Себе. Но как Он Сам Законодавец; то почему же не возвысить бы цену искупа при сем случае? Следовало бы, кажется, по меньшей мере, хотя пятию сот талантами злата Богу, не человеку простому, искупитися. Однако благоволивый, спасения нашего ради, тридесятью сребренников от Иуды продатися, за довольную цену судил смирению Своему, чтоб во Святилище убогою жертвою искупитися. Последуя же Сыну, и Матерь Его пренепорочная, прежде рождества, и в рождестве, и по рождестве Дева, никакой скверны будучи непричастна, но паче Духа Святого исполнена, обязана была об очищении, только мнимом, жертву принести.

Так-то ревнительна Правда Божия, что и Сына Своего единородного, иже греха не сотвори, предаде грех ради наших (Ис. 53:6,9), свободного и пленников свободити пришедшего, Самого узником и искупления требующим соделала, чистого, и Матерь чистую имевшего, жертвами очищатися понудила! И если бы сими только жертвами удовольствовалась Правда Божия за грехи наши! Ах, никак! Она несравненно большей жертвы истязывала от Поручника и Ходатая спасения нашего. Предположи, говорит Апостол, Бог очищение верою в крови Его (Рим. 3:25). Следовало конечно сему Ходатаю Самому жертвою пасти, и на крестных дровах сожещися; в очах всего народа, соделаться скверною и клятвою, о коей в Законе было написано: проклят всяк висяй на древе (Гал. 3:13; Втор. 21:23)!

Если убо так много Правда Божия, в договоре спасения человеческого, истребовала на Свою часть, что и Сына Божия единородного не пощадила, и не только жертв от Него требовать, но и Самого жертвою соделать право имела: то мы, о грешницы! особливо Милость Божию только, а не купно и Правду Его во устах имеющие, что тут скажем? Горит зеленеющее, плодовитое дерево; а мы, бесплодные и сухие стебли, думаем, ни тем, ни другим, избавиться от огня? Дает цену Правде Божией Сын естественный Судящего; а мы, пленники диаволи, не дав цены искупления за себя, мыслим попасть в свободу сынов Божиих? Безгрешный , бесскверный, с пренепорочною Материю Своею, приносит жертву за очищение; а мы, в беззакониях зачатые, и во гресех матери нашея рожденные, а что всего больше, все житие свое погрузившие в блате греховном, хотим внити, без жертвы, во Святая Святых, в жилище небесное, куда не входит ничто скверное и неочищенное?

О! как сие трудно и невозможно для тех, кои Милость Божию будто знают, а о Правде Его слышали и уши затыкают! Говорят весьма часто: «милостив Бог, милостив Бог!» А того разве не знают, что большая часть людей, по селам и деревням, в самых вертепах земных, лишенные и грубой пищи, по причине вседневных пиров владельцев их, померзающие без одежды и обувения, по причине дорогих виссонов, вседневно господами их переменяемых,– что все сии страдальцы, день и нощь, и в жизни своей бедственной, и по смерти, как видим из Откровения Иоаннова, ужасными гласы вопиют о мщении: Владыко святый и праведный! доколе не судиши и не мстиши крове нашея от живущих на земли (Откр. 6:10)?

И если столь жалости достоин жребий уповающих на одну милость Божию, а о Правде Его не помышляющих: то кольми паче горший тех, кои лицемерно подражая Милости Божией, и сами милость, оказывают там, где ей места нет. Правда Божия требует злодею наказания, а они ему потакают: обиженному притеснителем надобно доставить удовлетворение; а они, держа сторону сильного, снисхождением прикрывают. А все сие происходит от сребролюбия и лихоимства. Ах! скажите мне, искренно ли верите вы в Бога Всеведущего, Который также и сердце ваше знает? Но – и без ответа вашего, твердо заключу от дел ваших: у вас Бог, слепый и глухий идол, и по вашим понятиям, милостивый потатчик беззакониям вашим, человеколюбец злодеям, тиран невинным. О жалкое ослепление! Вознепщевал еси, говорит Господь чрез Пророка Давида, яко буду тебе подобен: обличу тя, и представлю пред лицем твоим грех твой (Пс. 49:21). Чего же тут вам ожидать, о суровые милостивцы, и милостивые человекогубцы?

Но от чего у нас такое бесчувствие и нерадение? От того ли, что ныне гнев Божий не убивает первенцев наших, как древле Египетских ? Но – вот убивает Он, без разбору, между первенцами и непервенцами, многие тысячи братии нашея, то гладом, не одно лето уже продолжающимся, то бранью восставших на нас супостатов. И кто дерзнет причитать все сие слепому некоему случаю, а не явному гневу Божию, на нас изливающемуся? Не явно ли сими злыми угрожает Бог не хотящим послушать святых Его повелений? Аще, рече, не послушаеши гласа Господа Бога твоего, послет тебе Господь скудость и глад и истребление на вся, на няже возложиши руку твою (Втор. 28:20). И паки: Наведет Господь на тя язык издалече, язык бесстуден лицем, иже не удивится лицу старчу, и юна не помилует (Втор. 28:49,50).

И если сии кары постигли братию нашу, а мы или свободны от них, или только жезл отеческий терпим, а не острая секира, древо с корня валящая, нас поражает: да не дерзнем мыслить, аки бы мы были праведнейшие паче прочих, но помним Спасителя нашего слово: Мните ли, говорит Он, яко Галилеяне, их же кровь Пилат смеси с жертвами их, грешнейшие паче всех Галилеян бяху? Или они осмнадесяте, на них же паде столп Силоамский, и поба их, мните ли, яко тии должнеишии бяху паче всех живущих во Иерусалиме? Ни, говорит, но аще не покаетеся, вси такожде погибнете (Лк. 13:2–5).

Итак, если, долготерпение Божие к нам еще продолжается, и мы стоим в числе первенцов, не Египетских убиенных, но Израильских пощаденных: то последуя Ходатаю нашему, Сыну Божию, принесшему жертву о Себе – хотя Он и ни в чем не согрешил, последуя Матери Его очищающейся – хотя Она и малейшей скверны не имела, – принесем в жертву благоухания Божия, не агнца единолетна, по заповеди ветхозаветной, но агнчую кротость и смирение по оному завещанию Иисуса Христа: научитеся от Мене, яко кроток есм и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим (Мф. 11:29). Принесем не птенцов голубиных, или горличища, но чистое житие, житие, как горлица, к небеси воздыхающее: таковыми бо жертвами благоугождается Бог (Евр. 13:16). И тогда Сын Божий приидет в храмину сердца нашего, и возляжет тут благоприятно, как на объятиях старца Симеона, по оному обещанию Своему: Аще кто любить Мя, слово Мое соблюдет, и Отец Мой возлюбит его, и к нему приидем, и обитель у него сотворим (Ин. 14:23). С таковыми жертвами дерзновенно внидем во Святая, кровию Иисус Христовою, путем новым и живым, и приступим к престолу Благодати и Славы Его, со истинным сердцем, во извещение веры, окроплены сердца имуще от совести лукавые, и измовенны телеса водою чистою (Евр. 19:19,22). – Аминь.

Говорено Февраля 2 дня, 1788 года.

Всяк грех, егоже сотворит человек, кроме тела есть: а блудяй во свое тело согрешает. (1Кор. 6:18)

Грех блужения силен потревожить сердца Христиан, и по той одной причине, что Апостол отличает его от всех прочих грехов, показу я в нем особливый некий вред, коего в других беззакониях, не имеется. Но у нас, к несчастию, супостат сей, душевный и телесный, уже облагался, и сделался как бы домочадцем и приятелем. Города все, чем больше и знатнее, тем множае грехом блудодеяния наполнены. Тут девицы, поправши стыд, природное свое и наибольшее украшение, и не имея никакой брозды страха, смело предаются блудническому житию. Тут мужи жен своих, даже и целомудренных, возненавидев, скопище прелюбодейц открыто держат; а некоторые и совсем бросив жен законных, на любодейцах женятся. Не боятся ни Бога, ни законов, ни соблазна народного. И уже приходит повторить с жалостию, что сказал Пророк в свое время о Иерусалиме и других городах Иудейских: Не сотворила Садома, сестра твоя, и дщери её, якоже ты сотворила, и дщери твоя (Иез. 16:48).

Посему долг мой велит сказать вам, слушатели, слово о грехе блудодеяния, тем приличнее в неделю сию, блудного именуемую, что нам, согрешающим по примеру блудного сына, должно и возвратиться, его же примером, с покаянием, к Отцу небесному. Который до сего дне ожидает нашего обращения к Нему. А вы, в слове моем приметьте и затвердите себе особливую тяжесть и мерзость греха сего, столь явно нам указанного в учении Апостольском: всяк грех кроме тела есть: а блудяй во свое тело согрешает.

Грех блуда ядовитый, источая яд свой в тело блудящего, производит сие неисцелимое зло, не со стороны нападая на нас, яко враг, но внутрь нас пребывая, яко льстец, не яко Филистимляне нападавшие на Самсона, но яко Далида, в одном доме и на одном ложе с Самсоном пребывавшая; она когда обнимала его, тогда вязала; когда на лоне своем усыпляла, тогда власы крепости его остригала; когда светом очей своих его называла, тогда очи ему выколола. Вникни в самого себе, кто хочет сию истину дознать. Блудная страсть в тебе родится и живет. Она до того возрастает в нас, и до того усиливается, что не только всеми чувствами нашими, но и самим разумом овладевает. Человеку, кипящему блудною страстию, не говори ничего: он и в Бога не верит, и суда Его страшного не боится; он для блудницы своей в огонь лезет, не щадит здравия и живота своего, честь и имение ни во что ставит. Простолюдины думают, что он очарован: но тут других чаров нет, кроме его страсти, которая связала чувства его, и очи ума его, как Далида Самсону, выколола. Страсть блудная, при самом даже покаянии, удивительную силу являет; ибо кающийся блудник, когда станет размышлять о мерзости греха своего, и в то самое время расслабляется душею, и нечувствительно тем услаждается, чем вознамерился омерзеть, и стрелы, кои тщился отвратить, паки обращает на грудь свою. И сея-то ради вины, как рассуждает Св. Златоуст, прочим грехам, со всадником их диаволом, надобно противиться, по оному слову Апостола: станите препоясани чресла ваша истинною, и оболкшеся в броню правды (Еф. 6:14); а блудодеяния убегать, яко язвы. «Бегайте, вопиет он, блудодеяния, не боритеся, не сплетайтеся с ним: самое сплетение ослабит вас, самое устремлемление на него опрокинет вас.» По сему-то избежать греха сего, не только в похвалу вменяется, но и победою почитается.

Глуп конечно был бы тот, кто захотел бы с чумою связаться; тоже разуметь должно и о блудодеянии. Мы бережемся, во время чумы, от прикосновения, дыхания, разглагольствия с зараженными: так же беречься следует и слов, и взоров, и прикосновений блудных, понеже во всех сих скрывается зараза, и при том не одну душу, но и тело купно поражающая. А как сего в других грехах не примечаем; то сие толкование слов Апостольских, кажется, основательно.

Но вот другое еще толкование, по мнению моему, паче первого важнейшее, и для вас полезнейшее.

Когда Апостол говорит: блудяи во свое тело согрешает (1Кор. 6:18); то он разумеет тело, не просто, но в том разуме, что оно есть уд Христов, как тут же он присовокупляет: не весте ли, яко телеса ваша удове Христовы суть (1Кор. 6:15)? То есть, так тесно соединиться с нами благоволил единородный Сын Божий, по милости Своей, что не только души наши, но и самые телеса соделал членами и частями Самого Себя. И сие на какой конец учинил Он, внемлите, Слушатели, прилежнее. Брашно чреву, изъясняет тот же Апостол, и чрево брашну, Бог же и сие и сия упразднит (1Кор. 6:13), то есть, брашно на то определено, чтоб чреву было пищею, а чрево устроено для варения пищи. И сие только в настоящей жизни: в будущей же вечности упразднит Бог обоя: и брашно чреву, и чрево брашну не будут потребны, понеже сынове века будущего яко же Ангели Божий на небесех будут, ни женящеся, ни посягающе (Лк. 20:35,36), ни ядуще, ни пиюще. Но тело наше определено не на такой конец, как брашно и чрево: тело не блужению, говорит Апостол, но Господеви, и Господь телу (1Кор. 6:13), дабы, сиречь, быть ему частью и удом Самого Сына Божия, не здесь только, на земли, но и в небесах, не в бедственной только для истинных Христиан настоящей жизни, но и в преславном будущем вечном блаженстве, как сие тут же изъяснил Апостол, глаголя: Бог же и Господа воздвиже, и нас воздвигнет силою Своею (1Кор. 6:14), Господа, яко главу нашу, а телеса наша, яко части Его. И сие-то соединение душ и телес наших есть тайна воскресения!

Кто же, верующий тайне сей, захотел бы от Христа отпасти, и не улучити телу своему блаженнейшего из мертвых воскресения? Но грех блужения таков, что он разлучает нас от Христа, и союз таинственного с Ним соединения совсем расторгает: прилепляяйся бо блуднице: Апостол говорить, едино тело есть с блудницею (1Кор. 6:16). Ибо как в плотском супружестве дотоле муж и жена, единым телом считаются, по оному Божественному установлению: и будета два в плот едину (Быт. 2:24), доколе не воспоследует прелюбодейства; и хотя вражды и неудовольствия между супругами приключаются, однако, по закону Божию, должны быть терпимы, и союза брачного не расторгают: одно прелюбодеяние правильною и достаточною причиною, к расторжению брачного союза, признается. Точно так, по силе Апостольского учения, деется и в таинственном соединении нашем со Христом. Хотя и другия беззакония удаляют нас от Христа, и лишают благодати Его: но грех блужения просто и конечно сечет святейший союз с Ним, и к блаженному воскресению телес наших никакой надежды нам не оставляет, ежели истинным покаянием не очистимся, и паки ко Христу, Главе нашей, не присоединимся.

Кекое убо бесчестие телу нашему, когда мы его, из уда Христова, удом блудницы делаем? Какая тщета несказанная и непонятная, когда лишаем его той славы, в коей воскреснут от мертвых братия Христовы, и повергаем его самоохотно в погибель, которая ждет отпадших от Христа блудников и блудниц?

И сих истин, как к познанию тяжести греха блудного, так и к удержанию нас от сея скверны, кому недовольно? Но Апостол прилагает к сему новую еще истину, что телеса наша, суще удами Христовыми, суть и храмом Духа пресвятого. Вот слова его: Или не весте, яко телеса ваша храм живущего в вас Святого Духа суть, Его же имате от Бога (1Кор. 6:19)? Ибо как блудник и всяк грешник нераскаянный есть гнездом и язвиною для диавола, по оному об Иуде предателе слову: по хлебе тогда вниде в него сатана (Ин. 13:27); так напротив в чистых и непорочных душах и телесах храм и чертог себе избирает Дух Святый. Он есть то миро благовонное, им же помазаны тесьмы на духовно – Царское достоинство (1Пет. 2:9). Он есть та печать, ею же запечатлена хартия к наследию нам блаженста вечного. Он есть перстень обручения нашего со Христом, как Апостол говорит: извествуяй нас с вами во Храста, и помазавыий нас Бог, иже и запечатле наси даде обручение Духа в сердца наша (2Кор. 1:21). Сей Дух, живя в нас, способствует нам в немощах наших, по учению тогожде Апостола: о чесом бо помолимся, яко же подобает, не вемы, но сам Дух ходатайствует о нас воздыхании неизглаюланными (Рим. 8:26). Посему, о слушатели! Духа ли Божия захочем изгнать из телес наших, дабы дать место диаволу? Миро ли сие небесное пролием от сосуда тела нашего, да вместо его, почерпнем смрад и гной скверной блудницы? Печать ли Бога живого, печатлеющую нас к наследию царствия Его, сотрем, да вместо того, запечатлены будем к осуждению на вечные муки? Перстень ли сей неоцененный обручения нашего со Христом, стягнув с десницы нашей, бросим, да Сочетаемся с сквернодейцею, и сводником её диаволом? Горлицу ли сию чистую, воздыхающую, с нами и по нас, к Богу, от гнезда её, тела нашего, проженем, и дадим на пожрание врагу геенскому?

О! тело, от праха составленное, и в прах до времени обращающееся! Скол ты блаженно, ежели удержишь свое достоинство, возвышающее тебе до небес, даже до престола Божия! Сколь же, напротив, и окаянно, когда самоохотно себе от толикого достоинства, даже до ада, низвергавши!

Радуйтеся же и торжествуйте вы, кои телеса своя сохраняете не блужению, но Господеви (1Кор. 6:13), и тщитеся сосуд ваш стяжавати во святыни и чести, а не в страсти похотней (1Сол. 4:3). Не стужайте, что сие вам без тяжести не приходит. К целомудренному бо житию нужно воздержание и пост, всегдашнее упражнение и молитва к Богу, и довольные слезы для угашения огня плотского. Надобно непременно удаляться от роскоши мирской; блюсти око от прелестей, и уши от бесед растленных, имея всегда в мысли, как высокую цену душ и телес наших, удами Христовыми быть удостоившихся, равно подлость и окаянство душ и телес, блужению предавшихся. В каком человеке Христос действует, аки во удех своих, и Дух Его пресвятый живет, аки в чертоге Своем, тому и горькое сладким бывает, за любовь Его к нам, и тяжкое пременяется в легкое, за надежду вечных воздаяний. Да не смущается убо сердце ваше, ни да устрашает (Ин. 14:27) вас то, что видите общий исход от мира сего, и чистых и скверных, и храмов Духа Святого, и язвин беса проклятого; понеже телесами все равно рассыпаемся во прах, по оному приговору непреложному: земля еси, и в землю отыдеши (Быт. 3:19). Равен во истину исход от мира всех, но не равно будет возвращение в воскресении от мертвых. Труба оная Ангельская кому будет громом поражающим и влекущим из земли, в коей они вечно захотели бы быть погребены (Откр. 6:16); а вам–мусикийским гласом, призывающим на пир, к соединению с Главою вашею, Иисус Христом. Вы востанете из гробов своих, с веселием и торжеством, с коим и Глава ваша, Христос, от гроба воскрес: Бог бо, по слову Апостола, как Господа нашею воздвиже, так и вас воздвигнет силою Своею (1Кор. 6:14).

Но и вы, блужению, предавшиеся, вспомните, что дверь покаяния для вас еще не заключена, и Отец наш небесный еще ждет обращения сынов блудных. Когда мы удалились от Отца нашего, и богатство благодати Его потеряли, обнажились и обнищали, и гладные утробы наши свиными рожцами насытить понуждаемся: то, помянув избытки хлеба у Отца нашего, и востав, спешно потецем к Нему, повинимся пред Ним, и скажем: Отче! согреших, согреших на небо и пред Тобою (Лк. 15:18)! Он, милосердый и чадолюбивый, изыдет в сретение нам, умилится над нами, напитает гладную утробу нашу Агнцем, заколенным за грехи мира (Ин. 1:29), да будем паки уды тела Христова (1Кор. 6:15). Все небо возвеселится о грешнице кающемся, (Лк. 15:6,10), и вси святые о брате своем, яко мертв бе, и оживе, и изгибл бе, и обретеся (Лк. 15:32).

Покаемся, говорю, примером блудного сына, все, по примеру его, согрешившие; и как мы, и душею и телом, не свои есмьи, куплены бо ценою (1Кор. 7:23), ценою же числа и меры неимеющею, святейшею кровию Сына Божия: потому и прославим Бога в душах и телесах (1Кор. 6:20) наших!–Аминь.

Говорено Февраля 13 дня, 1788 года.

Воскресни, Боже! суди земли. (Пс. 81:8)

Как мы в день сей воспоминаем будущей второе пришествие в мир Христа, Сына Божия, судить весь мир, и воздать всякому по делам; а при том братия наша, по селам, а не редко и по городам, стенящие от глада, стужи, насилий, и до челюстей смерти уже приведенные, воздыхают, и от Бога, Милосердого и Праведного, послабления себе в тесноте, а утесняющим суда и отмщения просят: потому не могу я умолчать, не сказав, какой это земле имать судити Бог на втором страшном пришествии Своем в мир, и кто суть вопиющие на землю сию.

Не можно конечно тут разуметь землю, которая составляет круг водоземный, жилище всех тварей, на ней обитающих, также и рода человеческого. Она создана Богом для блага и счастья человека, и доселе, хотя проклята в делех его (Быт. 3:17), доставляет довольство и веселие всем обитателям своим.

Исчисли и теперь сокровища земли, сочти богатство морей, сообрази воздушные к плодоносию земли дарования; рассмотри плоды дерев и бесчисленные растения, не только в пищу и питие, довольное и роскошное, но и для лекарств и других надобностей, во всякое лето производимые; включи сюда покорение и службу скотов, птиц утеху для тебя, зверей самих лютейших страх пред тобою. При всем том исключи пороки людские, воровства, обманы, лихоимство, притеснения; не помещай здесь роскоши вседневной, и разлияние блуда, от бесстрашия, паче же неверования и нечаяния суда Божия происходящих. Отлучи также глад, войну, язву смертоносную и другие несчастия, бывающие не по слепым причинам натуральным, но Точно по суду Божию, натуральными причинами управляющему. Все сие, и полезное и вредное, полезное от благодати Божией, а вредное, от грехов наших нам приносимое, во уме твоем вообрази, и одно от другого, яко из противных источников проистекающее, отдели. Что же? И теперь земля, со всем своим богатством, со всеми своими благодетельными стихиями, со всем своим плодоносием и тварями– конечно должна показаться тебе раем, а не адом. Следовательно, нет никакой в ней причины, за что бы судил ее Бог.

И пока твержу, что круг водоземный, со всем исполнением его, с коим вышел он из рук Творца, отделив от оного все то, что примешалось к нему в последствии, чрез преступление прародителей наших–доныне есть премудрое и прекрасное создание Божие; а потому, хотя бы оно и во век, пребыло, то не заслужило бы никогда, суда и отмщения Создателя своего.

Кто же тут, на земле сей, зазывается на суд Божий? Человек, Слушатели, царь вселенные, образ и подобие самого Творца! О! превращение чина естественного! Он, он один стал не таким, каков вышел из рук Создателя своего. Сей образ Божий переменился в подобие сатаны, и царь вселенные сделался пленником всех мерзких страстей, и узником, на вечные муки осужденным. Человеком проклята земля, чтобы вместо мягких и сладких плодов, приносить бодущее терние и волчцы (Быт. 3:18). Человеком заперто небо не одождити на землю: будет небо над главою твоею медяно, сказует Бог ко грешнику, и земля под тобою железна; не дождь, а разве прах ипепел снидет с небесе на тя, дóндеже сокрушит тя и погубит (Втор. 28:23,24). На человека вопиют скоты, погибающие во время суши и хлада, да и без суши и хлада злоупотребляемые, коих костьми поля наполнены. На человека люди же, братия его, вопиют. Ах! сколь много найдем таких, кои попирая священные законы Отечества, все милости добрые Государыни – Матери обращают в выгоды самим себе; должное обиженным удовлетворение–в сугубую обидуих; налоги, по обстоятельствам необходимо нужные–себе в хищение, а народу в несносные бремена; власть–в наглость; защищение–в разбой, суд и правоту– в лихоимство; слезы бедных претворяют в вино веселия своего, а оставшиеся на них кожи и кости – и те в горнец пищи своей собирают (Мих.3:2)! Люди, образом Божиим почтенные, в скотов преобразились, и даже превзошли их развратом: пьянствуют до лишения разума, блудодействуют не в меру скотов и зверей. Скоты бо, аще и без брачных живут союзов, кои от натуры им не даны, новместо того, наблюдают время, им на то определенное: человек же, вопреки закону, в естестве и в разуме его написанному, растлевается и временно и безвременно всяким плотоугодием.

Отсюда видно, кто зазывается на суд Божий? На кого вопиет оный глас, призывающий Бога Мстителя: Воскресни, Боже! суди земли?

Одни люди зазываются на суд; одни они, проклявшие землю грехами своими, называютсятут землею, яко недостойно обитающие на ней, и превратившие ее из рая в ад, достойный суда Божия праведного.

Итак, о люди, коих зазывает на суд Пророк, а через Пророка Дух пресвятый, слышите глас сей ужасный, и помыслите о себе. Вопиет на вас самая земля, держащая вас; она говорит к Богу: «горючие вещества, сера и селитра, внутри меня содержимые, готовы к запалению; Ты только, Боже правосудный, приложи искру гнева Твоего к ним, да истребит огнь скверны насельников моих, и я паки приведена буду в чистоту сотворения моего.» Скоты и звери, в домах и в лесах, взывают на вас к Богу: «мы,» говорят, «исполняем всю службу нашу человекам, и не отказываемся, когда возлагают на нас бремена несносные, бьют и мучают нас; но вместо того, никакого помилования, ни снабдения в пище, ни защищения от стужи, не имеем.» А громче всех, люди вопиют на людей, братия на братий своих. Одни бо гремят властью, а другие страхом исчезают. Одни погружаются в похотех и во вседневных пированиях, а другие от того претерпевают глад и нищету, и неизбежную от глада и нищеты смерть. И эти-то вопли Небо пробивают!

Правда, не теперь уже возвышаются вопли сии: Воскресни, Боже! суди земли! От Пророка Давида, возопившего гласом сим, прошло уже близ трех тысяч лет; а беззакония людей не только не умаляются, но безмерно более умножаются. Однако Праведный Судия вселенной в Сыне Своем единородном постановил сотворить суд всему миру, и чрез того же Сына Своего объявил нам и знамения всемирного суда: востанет, говорит Он, язык на язык и царство на царство, труси же велицы по местам, и глады и пагубы будут (Лк. 21:10,11), Все сие деется у нас и теперь. Но я, к тому, за большее и известнейшее знамение пришествия Христова на суд поставляю, отступление от Веры, Апостолом Павлом предсказанное (2Сол. 2:8 и след.), чего у нас ныне также столь много, как песку. И для того, о! земля, призываемая на суд Божий, вострепещи. Все, говорю, обитатели земли, злодеяниями своими земной рай в ад претворяющие, создания Божия злоупотреблением вашим принуждающие воздыхать на вас и болезновать (Рим. 8:22), покайтесь. Особливо братия, братий своих обижающие и снедающие, примиритесь прежде суда: властелин с подчиненным, владелец с подданным, богатый с нищим, судья неправедный с изнасилованным, обманщик с обманутым, сластолюбец и блудодей с самим животом своим растлеваемым. Земля грешная, кончина твоя – пожжение, уже близ есть: ты пила множицею сходящий на тебе дождь; но произращала доселе одно терние и волчец (Евр. 6:7,8). Возроди убо отныне Делателю твоему былья добрые, н прими, не клятву, но благословение от Бога, не суд, но помилование Его, пока жалобные вопли не вошли во уши Господа Савофа: воскресни, Боже! суди земли! – Спит Он, безумцы мнят, не казня наших беззаконий. Но восстанетяко спя Господь, яко силен и шумен от вина, и поразит враги своя вспять, поношение вечное даст им (Пс. 77:65,66). Се гряду скоро, глаголет Он, и мзда Моя со Мною, воздати комуждо по делом его (Откр. 22:12).

О Боже, о Судья земли пощади нас. Пошли дождь благодати Твоей на землю, рождающую одно терние и волчцы греховные, да принесет отныне былье благое и благопотребное Тебе, Делателю душ наших! Благослови, а не проклинай, и кончину дай ей, благость Твою нескончаемую, а не пожжение вечное! – Аминь.

Говорено Февраля 20 дня, 1788 года.

Священницы Его отвергошася Закона Моего, и оскверниша Святая Моя: между святым и сквернавым не разлучаху, и между нечистым и чистым не разделяху. (Иез. 22:26)

Пост святой, Слушатели, уже при дверях. По установлению своему, он есть врачебница болезней наших душевных; понеже воспомянув грехи наши, и ощутив остроту оных, бодущую совесть нашу, прибегаем в сии постные дни ко Врачу и Целителю душ и телес наших, благоутробному Богу, открывая пред Ним, и служителем Его, Священником, раны наши. Таким образов, при вере во Христа, и надежде на заслуги Его, раны и смерть Его, кающийся грешник непременно и несомненно приемлет исцеление ран своих чрез разрешение Иерейское; верно бо и непременно слово Спасителя, Апостолам и их преемникам сказанное: Елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небесех (Мф. 18:18). Пост убо конечно врачебница есть.

Но вот, к несчастию нашему, аптеки и врачи телесные многих исцеляют; духовная же аптека и врачи, или редко, или совсем никого не пользуют. Кто однажды освободился от недуга телесного, тот бережется, дабы опять не пасти в него; а разрешенные от грехов, в тоже болото снова лезут, и, скажу более по притче Христовой, освободясь от единого беса, седмим лютейшим паче первого, готовое и пометенное дают в себе место (Мф. 12:43–45).

Многие причины сего несчастия зависят и со стороны самих врачуемых: но я ныне вспомню только те, кои бывают со стороны врачей, либо неискусных, либонерадивых в должности своей.

Во-первых, одни Священники, братия мои, невежды суть; не умеют различать между грехом случайным и нарочитым, по неведению или по нужде учиненным, и по разуму и волею совершившимся; не знают, свежа ли рана, или застаревшая, одну ли силу души, или все вдруг объявшая; следовательно не знают и того, какой греховной язве пластырь приложить, какую для болезни душевной диету предписать. (Незнают– о! если бы по невозможности, какая в прежние время⁷⁶, в несчастной Епархии моей была, когда от ненавистников и гонителей Веры нашей, владельцев, нарочно представляемы были, к посвящению во Священство, люди самые негодные, даже и научиться не могущие: но ныне, под Державою Благочестивейшею, не только выбор людей свободен, но и книг священнических предовольно; почему ныне Священники извиниться невежеством своим пред судом Божиим никак не могут). А по такому крайнему невежеству, будучи не в состоянии наставить больных грехами, как им греху сопротивляться, как сражение иметь со грехом, навыком утвержденным и пленяющим грешника, как убегать от греха нарочитого и самовольного, или как спасаться, попавши в засаду его, – по истине оставляют грешника в болоте его, разрешают неразрешимого, допускают его к причастию пресвятых Таин, не ко очищению и освящению, но в суд и осуждение: иже бо недостойне яст и пиет говорит Апостол, суд себе яст и пиет, не рассуждая тела Господня (1Кор. 11:29).

Другие Священники не лучше, ежели не горше первых собратий своих. Правда, они умели бы различать болезни греховные, и приличные всякому недугу пластыри приложить: но или по лени и небрежению должности своей, или из опасения, дабы врачуемый не лишил чаемого прибытка, или пакости какой либо, в отмщение, не сделал, – потакают больному: мир возглашают там, где меч гнева Божия примыкается; многолетие обещают, когда секира уже при корни древа лежит; помазывают стену, уже расседшуюся и к падению преклоненную; подстилают, так сказать, сличенному грехами мягкие возглавия под всякий лакоть (Иез. 13:11,18), чтоб мозоли греховные совести не беспокоили. Таким образом всякий грех и беззаконие без разбора и внимания пропускают. Милосердие Божие клепают там, где гневом Правосудия Его надобно устрашить; разрешают, кого Следовало бы в узах держать; допускают к причастию пресвятых Таин, коих надлежало бы от Сея Святыни, яко псов, от сего неоцененного Бисера, яко нечистых свиней, отгонять (Мф. 7:6). И можно ли Ожидать, чтобы при таком сброде мнимых Христиан, при такой смеси больных и здоровых, чистых и нечистых, достойных соединения со Христом и недостойных – последовало когда-нибудь истинное покаяние грешников и применение их от греха в добродетель, истинное разрешение от уз греховных, истинный Союз со Спасителем Иисус Христом? Нет, сего не будет никогда! – А чтоб на исповеди, по одному обряду, получить какое ни есть, и без выговоров, разрешение, надобно только Попу указать сребреник; а когда златник посулишь, то он, при разрешении, и благословениями, от ног до главы, осыплет тебя.

Бывает, что исповедующийся роды грехов своих не хочет открывать, призывая себя токмо вообще грешником. Но ежели делает он сие, стыдясь одного свидетеля, и притом содержащего тайну;то недостоин и разрешения, так как больной исцеления, который не хочет пред лекарем рану свою обнажить. Но и при сем случае да рассуждают Духовники, не сами ли они подают повод к таковому закрывательству грехов; нет ли у них того, о чем Духовный Регламент гласит. «На дух к себе приходящих да не будет Священник тяжестен; тяжестен же бывает, когда или во время исповеди гордится и суров к кающемуся является, или вдругие времена просит чего нахально у сынов духовных, или же и домагается, аки со властью: таковые Духовники должны во-первых помнить, что грешник исповедующийся Богу согрешил, а не им, по сказанному: Тебе единому согреших, и лукавое пред Тобою сотворих (Пс. 50:6), а они свидетели только покаяния его, и орудия подаваемого от Бога, а не от человека; кающемуся разрешения.» В противном случае, да не забывают того же Регламента заключение: «Гордые таковые бездельники аще явятся, тотчас запретить им власть духовничества»⁷⁷. И сей убо случай показывает, что сами Духовники не без вины в такой неправильной исповеди, тем паче, когда после оной и удостаиваем не истинно кающихся пресвятых Таин; даем хлеб, по коем абие входит сатана (Ин. 13:27); изгоняем будто беса единого, а в след за ним входят седмь бесов лютейших (Мф. 12:45).

О! братия и сослужебницы, с которыми предлежит мне суду Божию предстать! Есть ли награждение большее у Бога, как то, которое определено Священникам, изводящим честное от недостойного, будет бо таковой яко уста Божия, по сказанию Пророка (Иер. 15:19), целящим недуги душевные, и поставляющим порученные им люда в службу и славу Божию? Таким бо врачам и домостроителям обещал Спаситель наш поставить их над всем имением Своим (Мф. 24:47). Напротив, будет ли казнь строжайшая и лютейшая, паче той, каковая ожидает худых домостроителей, нерадивых духовных врачей? Полма бо их растешет, и часть их с неверными положит (Мф. 24:51).– Иуду, предателя Христова, мы воображаем, будто он сидя на лоне диавола, лютейшими, паче всех прочих грешников, муками терзается. Что же вы, о! Священники, неразлучающие нечистого от чистого, и равно всех пречистых Таин удостаивающие, что иное вы творите, если не тоже самое, что предаете вместе со Иудою Христа? Ибо беззаконник нераскаянный что иное делает, аще не второе распинает Сына Божия себе (Евр. 6:6), ибесчествует кровь Его заветную, ею же освятися, в скверну прелагает, и Духа благодати укоряет (Евр. 10:29)? – Прочие людивосстанут на суд без товарищества; а Власти и Законоучители, в том числе и Священники, конечно без того Судии Богу не предстанут. За Священником вслед целая толпа прихожан увяжется. О! с какою радостью взглянет добрый Священник и Искусный душам врач на свою дружину, говоря к ней с Апостолом: О радосте и венче мой! Кто нам упование и радость и венец похваления? Не вы ли пред Господем нашим Иисус Христом во пришествии Его (1Сол. 2:19)? О! как благонадежно приступив ко Господу, проглаголет: Се аз и дети, яже ми дал еси, Боже! (Ис. 8:18) и их же дал ми еси, не погубих от них никого же (Ин. 18:9). Напротив, какой печальный жребий ожидает пастыря лукавого нерадивого, корыстолюбца, предавшего тело и кровь Христову за меньшую еще цену, нежели самый Иуда! Он ни гласа испустить к Судии, ни очей возвести на Него не возможет: но возопиют на него, с воплем крепким, словесные овцы его: «Сей наемник и тать, а не пастырь, погубил нас. Отыми убо, Судья Праведный, часть гнева Твоего от нас, и возлей на главу его: чашею ярости Твоейчерпли ему сугубо» (Откр.18:6)!

Избави же нас горькой части этой, о врач душ и телес, Иисусе Христе Боже наш! Вразуми нас, да наставим люди Твоя согрешившие к истинному покаянию. Страхом Твоим поколебли сердца наша, да бодрствуем во святом долее нашем и попечемся о душах, кровью Твоею купленных, и нам в сохранение преданных, да не постыдимся во время ужасного истязания, предлежащего нам! – Аминь.

Говорено Февраля 27 дня, 1788 года.

Испытайте писаний, яко вы мните в них имети живот вечный. (Ин. 5:39)

Как мы все, по натуре, жаждем бессмертия, а напротив одна мысль о совершенном нашем уничтожении устрашает нас; то сие и доказывает, что мы созданы к животу вечному, и не иному, как блаженному, по благости Создателя нашего. Но чтобы достигнуть сего предела, разум наш недостаточный и воля удобопреклонная ко злу, оба имеют нужду в искусном и верном вожде.

Вот, все почти Мудрецы и Философы, и древние и нынешнего времени, отзываются с тем, что они суть таковые вожди. Но как учения их не только различны, но многажды и противны истине: то как им вверить себя, яко вождям и наставникам? Одна цель нашего. жития, один путь шествия, один шествия предел, и самый важнейший, есть живот вечный. Одного убо Вождя, истинного и необманчивого, а не многих, требует. Такого-то Вождя искать нам велит Спаситель наш Иисус Христос. Испытайте писаний, говорит Он, яко вы мните в них имети живот вечный. Если святые Писания могут доставить нам живот вечный; то конечно оные служат к тому истинным Вождем и Наставником. О сем и следует слово мое.

Писания, к которым отсылал Христос Иудеев, содержались в то время в книгах Ветхозаветных, до коих присовокупились, в последствии, и Новозаветные, Евангелие, сиречь, Деяния и Послания Апостольские и Апокалипсис, и оба рода сих книг Словом Божиим и писанием богодухновенным называются. О ветхозаветных книгах Апостол Павел, показывая преимущества Иудеев, говорит, яко вверена быша им словесаБожия (Рим. 3:2). И паки к Тимофею пишет: Измлада Священная Писания умееши, могущая тя умудрити во спасение, верою, яже о Христе Иисусе. Всяко писание богодухновенно и полезно есть ко учению, ко обличению, ко исправлению, к наказанию еже в правде, да совершен будет человек Божий на всякое благое дело уготован (2Тим 3:15–17). Об учении Новозаветном тот же Апостол к Солуняном пишет: Благодарим Бога непрестанно, яко приемше слово слышания Божия от нас, приясте не аки слово человеческое, но яко же есть воистину Слово Божие, еже и действуется в вас верующих (1Сол. 2:13). Книги сии Словом Божиим и Богодухновенным Писанием по тому называются, что Дух Святой вдохнул оные Пророкам и Апостолам, и язык их (как и о себе Пророк Давид написал) был трость, то есть, перо книжника скорописца Самого Бога (Пс. 44:2). Человеческие писания, чьи бы они ни были, и как бы исправно ни были сочинены, Словом Божиим, в точном его разуме назваться не могут. Святых Учителей церковных сочинения такового достоинства и наименования притясать себе также не могут, потому что многажды самими сочинителями были исправляемы, и общему рассуждению Церкви предаем, а многажды и не согласуют во мнениях одного сочинителя с другим. Но Слово Божие ни перемене, ни исправлению, ни согласию какому-либо, как и Сам Бог, не подвержено. И из сего убо видно, что оное должно нам быть одно Наставником и Вождем к животу вечному.

Но надлежит нам при сем еще рассмотреть испытнее, как собственный характер Слова Божия, почему оное таковым должно признавать, так и действие, коим оно ведет нас к животу вечному.

Характер Слова Божия по двум наипаче действиям ясно открывается, кои суть, во-первых, предсказания Пророческие о вещах будущих, и во-вторых чудеса, коими учение Пророческое и Апостольское утверждено.

Будущее, от естественных причин независящее, предвозвестить, равно и чудеса истинные, выше или против естества, творить, огнем, на пример, орошать, а водою сожигать – есть дело единого Бога, а не твари. Предсказанием будущего, яко собственным своим характером, отличая Себя Бог от ложных богов языческих говорит к ним у Пророка Исаии: возвестите нам грядущая напоследок, и увемьи яко бози есте (Ис. 41:23). О чудесах же, яко собственном Его рук деле, восклицает Давид: Кто Бог велий, яко Бог наш? Ты еси Бог творяй чудеса (Пс. 76:14). Велий еси Ты, и творяй чудеса, Ты еси Бог един (Пс. 85:10).–Кто же таковой гость⁷⁸ в Священном Писании, который бы не знал, что Пророческие книги наполнены предсказаниями о будущем? Да и Пророки названы сим именем от пророчеств своих, кои по пришествии Христа Спасителя в мир, точно событиями оправданы. Прорек Патриарх Иаков, что скипетр Иудин пребудет до пришествия Христова, а не долее (Быт. 49:10). Прорек Даниил, что в последней из седмидесяти седмин, когда приведется вечная Правда, и запечатлеется видение и пророк, и помажется Святый Святых, то есть Христос: тогда град и святое разсыплется, и потребятся аки в потопе, и отнимется жертва, и Святилище в мерзость запустения пойдет (Дан. 9:24–27). Кто же ныне события сих пророчеств не видит? Где ныне скипетр Иудин ? Где держава Жидовская? Где град их престольный? Где Святилище и жертвоприношения? Не вся ли погибоша, аки в потопе, и обратишася в запустение? И ныне еще столько найдется народа Иудейского, что собравшись во едино, могли бы они составить превеликое царство свое, обновить Иерусалим и Святилище свое: но принуждены жить в расточении, да сбудутся пророчества.

Да и Новозаветное учение также не без пророчеств осталось. Сам Спаситель предрек о разорении Иерусалима и храма его: Не имать остати зде, сказал Он, камень на камени, иже не разорится (Мф. 24:2); и паки ообращении язычников в Веру Христианскую: и ины овцы имам, яже не суть от двора сего: и тыяМиподобает привести, и глас Мой услышат, и будет едино стадо, и един Пастырь(Ин. 10:16).

О чудесах, учение ветхозаветное утвердивших, как то: о поражении Египтян многими казнями, о преведении Израиля по суху через море, о потоплении в нем Фараона с воинством, о источении вод из камени, о препитании Израильтян в пустыне манною через сорок лет и других множайших, кто сомневается, тому представляем мы во свидетельство народ Иудейский, врагов Христианству первейших; поскольку свидетельство неприятеля, в пользу неприятеля, есть самое достоверное. – Да и Новозаветная проповедь Апостольская чем другим убедила весь мир веровать во Христа; оставивши идолов, богов страстям потворствующих, поклоняться Распятому на Кресте; отвергнув распутное и плотоугодное житие, переменить оное на целомудренное, прискорбное и плоти досадное, – чем другим, спрашиваю, убедила, ежели не чудесами? Хотя Спаситель Посланников Своих и не снабдил ни златом, серебром и медью при поясех, ни запасными ризами и сапогами, ни сумою и жезлом, но – чудесами богато снабдил: болящия, рече, исцеляйте, прокаженныя очищайте, мертвыя воскрешайте, бесы изгоняйте (м). И паки: Знамения веровавшим сия последуют: именем Моим бесы ижденут, языки возглаголют новы, змия возмут (Мк. 16:17,18) и проч.

А сии-то два характера и свойства Божия, предвозвещения, говорю, будущих вещей, и чудеса, преславные и бесчисленные, неоспоримо доказывают, что книги Ветхого и Нового Завета суть Слово Божие, следовательно известнейший и благонадежнейший нам Вождь и Наставник к вечному животу.

Но приступим уже к действию Слова Божия, каким способом руководствует оно нас к блаженному оному пределу.

Я прежде сказал уже, что человек создан к вечному животу. Благость Божия иначе и создать его не могла. Придан, при самом создании, человеку Наставник, то есть, законе натуральный. Присовокуплен к тому и закон, устами Божиими изреченный, да не вкусит плода от древа заповедного (Быт. 2:17). Но не послушал Праотец наш сего Наставника, и преступивши заповедь Божию, впал в заблуждения со всем наследием своим,и пошел не к животу, но к смерти, и не временной токмо, но и вечной. Возвратиться на путь спасении, ни сам собою он не мог, ни другая какая тварь пособить ему в том не могла. А правда Божия требовала, чтоб за оскорбление Величества Божия он вечно страдал; и овца сия погибшая на Веки была бы поглощена волком геенским. – Пересмотрим теперь все учения человеческие, не только древних мудрецов, но и нынешних лжеучителей, отрицающихся Владыки Христа: указывают ли они нам, заблудшим, хоть след и тропинку для возвращения на путь спасения? Подают ли нам достоверный способ избавления от смерти и мук вечных? Но слово Божие о! сколь известный и удобный к тому подает нам способ. По оному мы научаемся, что Сын Божий Единородный, приняв плоть человеческую на Себя, сделался нам братом, а следовательно и Ходатаем прочей братии Своей по плоти. Он восстановил закон, который мы преступили. Пострадал сверх того за нас и умер, дабы мы от вечных мук свободными стали, дабы и временная наша смерть была переходом только в живот вечный. Он воскрес для того, чтоб нашему праху, лежащему в гробе, открыть дверь к блаженному во свое время воскресению. Он вознесся на небеса, и сел одесную Отца, дабы и там ходатайствовать о нас. Он обещал прийти и судити миру, но миру, а не братии Своей, как о том Сам говорит: Слушаяй словесе Моего, и веруяй Пославшему Мя, имат живот вечный, и на суд не приидет, но прейдет от смерти в живот (Ин. 5:24). И все сие совершив, требует от нас только истинного покаяния и обращения к Богу. – В каких же богослужениях таковой спасения нашего способ видим и твердейший и легчайший? Твердейший, ибо Самим Сыном Божиим совершен: легчайший, понеже к совершению того мы ни мало своих подвигов не приложили. Не ходили на небеса, чтобы оттуда, как говорит Апостол Павел, Христа свести; не спускались до бездн, чтобы Христа от мертвых возвести (Рим. 10:6,7). Сам Он милосердием Своим сошел с небес, и силою Божества Своего из мертвых воскрес. Сам Он один был в точиле, и кровью Своею обагрил ризу Своей плоти (Быт. 49:11). Не было Ему помощника, ни заступника; одна мышца Его совершила избавление наше, и, так выразить, к самим устам нашим и к самому сердцу нашему принесла оное: во устах бо наших и в сердце нашем глагол веры проповеданный Апостолами состоит: яко аще исповемы усты нашими Господа Иисуса, и веруем в сердце нашем, яко Бог воздвиже Того из мертвых, спасемся (Рим. 10:9).

Такой способ, твердейший и легчайший, спасения нашего какая другая, паче нашей Христианской, вера подает нам, и покой душе нашей? Талмуды Жидовские, Алкораны Магометанские, софизмы отступнические тревожат и в отчаяние приводят дух; не освобождают , но ведут в неволю, как сами ученики их, изрыгая душу, исповедают. Одному Свободителю нашему Христу свойственно говорить: приидите ко Мне, все труждающиися и обременении, и Аз упокою вы: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим (Мф. 11:28,29). Он, указав нам сей способ спасения, и благонадежнейший и легчайший, и возвративши нас заблудших на путь правый, еще нам и правила подает, самые чистые и полезнейшие, к дальнейшему прохождению сего пути.–Законы человеческие по большей части занимаются наружными предметами: для них довольно, не убить, не украсть, не прелюбодействовать. Но Слово Божие велит и в сердце вражды не иметь (Мф. 5:23,24), добротворить и обидящим нас (Мф. 5:44), и самое око обуздывать, с вожделением на жену взирающее (Мф. 5:28). Законы человеческие в тяжесть греха не проникают; несовершенства благих дел дополнить и богоугодными сделать не могут: но Слово Божие, для совершенства дел наших и благоугождения Богу, вселяет в нас Духа Святого, Который и ходатайствует о нас, совоздыхая с нами, и вопия в сердцах наших: Авва Отче (Рим. 8:26; Гал. 4:6)! Вождя убо и Наставника, к получению спасения нашего и прохождению богоугодного жития, другого всеконечно иметь не можем, как только Слово Божие.

А посему сего Вождя и Наставника единственно и держаться долженствуем. Се книга повелений Божиих! Все держащиеся её достигнут в блаженный живот; а оставившие ее погибнут. Се книга, о коей сказано Иисусу Навину: да не отступит книга закона сего от уст твоих, да поучаешися в ней день и нощ, да уразумееши творити вся писанная; тогда благоуспееши и исправиши пути твоя (Нав. 1:8). От сея книги часто слышим мы в церкви чтения Евангельские и Апостольские: но сего мало! Суеты и заботы наши житейские, даже и в сии святые дни покаяния, не допускают, чтоб слова их, аки зерно чистое пало и углубилось в сердце наше (Мф. 13:22). Какое же, если не настоящее время лучше нам избрать для того, чтобы оставивши молву Мариину о мнозе, сести при слове этом, яко Мария при ногу Иисусову, и послушать слова Его для спасения нашего (Лк. 10:39–42)? Сказал Христос в Откровении Богослова: се стою при дверех, и толку: аще кто услышит глас Мой и отверзет двери, вниду к нему, и вечеряю с ним, и той со Мною (Откр. 3:20). Воистину, собеседующий со Словом Божиим, особливо в безмолвное и тихое время нощи, ощутит Христа с собою беседующего, и влагающего ему во уста и в сердце сладчайшую Снедь живота вечного. – Не верит кто сему? Испытай, и узнаешь истину. – Аминь.

Говорено Февраля 9 дня, 1793 года.

Утру же (Иисус) возвращся во град, взалка, и узрев смаковницу едину при пути, приде к ней, и ничтоже обреете на ней, токмо листвие едино. (Мф. 21:18)

После приема, какой оказан был Спасителю нашему во Иерусалиме, по торжественному вхождению Его в сей град,–когда Фарисеи и Книжники почти изгнали Его, не только из храма, но из города, оставль бо их в церкви, как повествуетЕвангелист, изыде вон из града, в Вифанию, и водворися ту (Мф.21:17), – наутро Царь сей, хотя и привыкший к посту, есть захотел, и на смоковнице, близ дороги стоявшей, для утоления глада своего, плодов искал. – Но чтущий сию Евангельскую повесть не может довольствоваться буквальным пониманием оной; ибо непонятно, как Иисус Христос, Бог Всеведущий, зная, что та смоковница была бесплодна, и покрыта только листьями, приступил к ней, и искал на ней плодов. Также непонятно, как Бог Правосудный, зная, что смоковница есть древо нечувственное, и потому ни закону, ни наказанию за преступление оного, не подлежит (тем паче, что и время еще не было созрения смоквам, как Евангелист Марк добавляет), – не смотря ни на что, проклял ее с такою силою, что чрез одну ночь иссохла она до корня (Мк. 11:13,20,21). Таковые обстоятельства повести сей заставляют нас искать тут, при разуме буквальном, высшего и таинственного. Не был ли еще другой глад у Христа Спасителя нашего, который Его больше мучил, нёжели телесный? Не скрывается ли под иероглифом смоковницы и ее листвия тварь иная, которая заслужила более, нежели настоящая смоковица, праведный суд и казнь Божию?

А о сем и следует нынешнее мое Слово.

Что Бог милосердый хочет спасения грешников, в том конечно надлежит Ему верить, особливо, когда Он уверяет нас с клятвою: Живу Аз, глаголет Господь: не хощу смерти грешника, но еже обратитися нечестивому от пути своего, и живу быти ему (Иез. 33:11). И сие хотение Божие, в Сыне Его Единородном, Спасителе нашем, было первое и главнейшее, нежели алчба телесная; ибо когда беседовал Он с Самарянкою, и Апостолы, купивши хлеба в городе, и возвратясь к Нему, просили, дабы ел, поскольку было уже время по полудни, ответствовал им: Аз брашно имам ясти, егоже вы не весте. Мое брашно есть, да сотворю волю Пославшего Мя, и совершу дело Его (Ин. 4:32,34). Сия алчба спасения нашего во Христе, Спасителе нашем, со дня на день тем больше увеличивалась, и утробу Его человеколюбивую мучила, чем ближе и яснее Он видел, что Иерусалимляне и все Иудеи возвещаемое им спасение отвергали; избивали Пророков, посланных к ним с таковым благовестием, и наконец Самого Его, посланного к ним, яко печать и совершение пророческое, преследовали. О сем ожесточении непокоривых и нераскаянных Он жаловался чрез Пророка: весь день, говорит, простирах руце Мои к людем непокаряющимся и противу глаголющим, иже не ходите путем истинным, но в след грехов своих (Ис. 65:2). Потом Сам, от лица Своего, еще сильнее вопиял: Иерусалиме, Иерусалима, избивый Пророки, икамением побиваяй, посланныя к тебе! коль краты восхотех собрати чада твоя, якоже собирает кокош птенцы свои под крыле, и не восхотесте (Мф. 23:37). Сей глад спасения нашего даже слезы извлек из очей Его; ибо когда Он едучи во Иерусалим на жребяте, приближался ко граду, как повествует Евангелист, плакася о нем, глаголя, яко аще бы разумел ты в день сей твой, еже к смирению твоему! ныне же скрыся от очию твоею (Лк. 19:42). Сей точно глад воспалил Его и на гнев, когда Он видел Фарисеев, противящихся спасительному учению Его: возрев на них со гневом, скорбел о окаменении сердец их (Мк. 3:5). Сей-то глад душевный, а не телесный, не смокв, но спасения нашего, паче смокв сладчайшего Ему, принудил Его, не нашедши на смоковнице плодов, огнем проклятия иссушить бесплодную.

Из сего и видно уже, что скрывалось под смоковницею оною и листвием её. Но тоже самое прежде образовал Христос Спаситель, чрез Пророка Исаию, под символом винограда, дурные плоды принесшего. Виноград, рече, бысть Возлюбленному в розе, на месте тучне: ограждением оградих, и окопах, и насадих лозу избранну, и создах столп посреде его, и предточилие ископах в нем, и ждах, да сотворит гроздие, и сотвори терние. И ныне, живущии во Иерусалиме, и человече Иудин! судите между Мною и виноградом Моим: что сотворю еще винограду Моему (Ис. 5:1–4), чего бы Я не сотворил ему? И так кто сей преудобренный Богом виноград, но плодами своими Его обманувший, если не сам Иерусалим и человек Иудин, на суд коих самих ссылается Бог? Ибо далее Читаем у Пророка: Виноград Господа Саваофа, дом Израилев есть, и человек Иудин, новый сад возлюбленный: ждах, да сотворит суд, сотвори же беззаконие, и не правду, но вопль (Ис. 5:7). А в чем сей вопль, и неправда и беззаконие состояли, тут же изъясняет Пророк, вопия: Горе совокупляющим дом к дому, и село к селу приближающим, да ближнему отимут что! Горе востающим заутра, и сикер гонящим, с гусльми и певницами и тимпаны и свирельми вино пиющим, на дела же Господни не взирающим! Горе привлачающим грехи, яко ужем долгим, и яко ременем плуга беззакония своя, глаголющим: скоро даприближатся, яже сотворит, да видим, и да приидет совет Святаго Израилева, да разумеем! Горе глаголющим лукавое доброе, и доброе лукавое, полагающим тму свет, и свет тму, почитающим горькое сладким, и сладкое горьким! Горе мудрым в себе самих и пред собою разумным! Горе вельможам вашим, оправдающим нечестива даров ради и праведное (последнее) праведнаго вземлющим от него (Ис. 5:8–24)! – Вот плоды винограда, Богом насажденного и богато угобзенного– терние; а не гроздие! И сими-то мерзостными плодами он еще более обнажил состояние свое, достойное проклятия, нежели каково было одно неплодство смоковницы! Однако смоковница, при бесплодстве своем, по крайней мере листвием украшалась. Хромали, сиречь, Иудей на обе плесне (3Цар. 18:21), как Илия обличал их, одною ногою к Ваалу преклонялись, другою к Богу Израилеву, хранили Субботы, но творяще в них вся хотения своя; постились, но в судех и сварех, и били пястмн смиренного; искривляли, яко серп, выю свою; и вретище и пепел постилали, но притом не разрешали всяк союз неправды и обдолжения насильных писании; не отпущали сокрушенных в свободу, и всякое писание неправедное не раздирали; не раздробляли алчущим хлеб свой, и нищия безкровныя не вводили в дом свой; нага не одевали, и свойственных племени своего презирали (Ис. 58:3–7). Приходили в храм, приносили жертвы; но притом яко кони неистовни сотворишася, кийждо к жене искренняго своего ржаше (Иер. 5:8). Старейшины их, яко львы рыкающе,восхищаху восхищения,души изъядающе насилием, и вдовицы умножающе посреде себе (Иез. 22:25). Пастырие их растлиша виноград Божий, оскверниша часть Его, даша часть Его желаемую в пустыню непроходную (Иер. 12:10). – Особенно в самое время жития Христова в мире этом, пред самими очами Его, Фарисеи и Книжники величали воскрылия риз своих (Мф. 23:5), будто в мантиях ихстолько святыни, сколько долготы и широты; с лицемерием молились долго на распутиях, но снедали, при таком богомолии, домы вдовиц (Мф. 23:14). Слышали от Христа истину, но толковали оную лжею и неистовством (Ин. 10:20). Видели чудеса, точно Перстом Божиим и силою Его творимые, но вопреки совести своей, оные Веельзевулу князю бесовскому причитали (Мф. 12:24), Очищали внешнее сткляницы и блюда, но внутреннее их полно было хищения и неправды (Мф. 23:25). Ключи разумения при себе держали, но в чертог небесный и сами не входили, и другим возбраняли (Мф. 23:13). Налагали, аки по ревности к Богу, бремена неудобоносима на плеща человеческа, но сами и единым перстом не прикасались к оным (Мф. 23:4). Созидали гробы Пророков, но сами бывши Сынами избивших Пророки, соблаговоляли делам отцев своих (Мф. 23:29–32), и меру тех убийц, убиением Христа Спасителя, не только исполнили, но и преизлили. Тако убо и субботы Иудейские, и посты, и молитвы, и жертвоприношения, и мнимая святыня воскрилий, и ключи разумения, и ревность без дел благих, без правды, и суда и любви–были то одно пустое листвие смоковницы, которое зеленью своею издалече зрящих, в надежде плодов, обманывало, и потому вместе с бесплодным сим деревом, достойное получило проклятие. Скажу яснее: поскольку лицемерное сонмище Иудейское одним листвием, подобно бесплодной смоковнице, одними наружными обрядами, себя окрывало; то напоследок праведным судом Божиим и определено к конечному истреблению. О сем многие Пророки предсказали; но Христос Спаситель всему предсказанному ими яко печать приложил: заплакав бо о граде Иерусалиме, едучи в оный на жребяте осле, причину плача Своего так изъяснил: приидут дние твои на тя, и обложат врази твои острог о тебе, и обыдут тя, и объимут тя всюду, и разбиют тя и чада твоя в тебе, и не оставят камени на камени в тебе: понеже не разумел еси времени посещения твоего (Лк. 19:43,44)!

Теперь и сомнение уже решено, для чего Христос Спаситель, Всеведущий Бог, зная, что смоковница была бесплодна, приступил однако к ней, ищущи плодов. Сим бо поступком Своим Он хотел только возбудить внимание Апостолов, чтобы дать им разуметь, кого Он проклинает в бесплодной смоковнице. Тут и ваши, о Вольтеровы питомцы! замкнулись уста, хулящие, будто неразумно и несправедливо проклял, Христос смоковницу: не ее Он проклял, но вас под нею скрывающихся; ваше бесплодие, ваше нечестие, праведным Своим судом на веки проклял.

О! дабы только одно сонмище Иудейское, или неверующие, со Иудеями, во Христа Спасителя сокрывались под смоковницею сею неплодною и обманчивым листвием её! Но ежели и мы недалеки от проклятых Иудеев; ежели листвиями только покрываемся, а не даем плодов; ежели постимся, а грызем непрестанно доброе имя братии нашей; молитву творим без внимания и сокрушения сердечного; исповедуем грехи, от коих не хотим отстать; причащаемся таинственной Вечери Спасителя нашего недостойно, не рассуждая самих себе; принимаем святое Тело Его, пьем пречистую Кровь Его, но не в оправдание, а в осуждение, не в жизнь, а в смерть вечную. Приходим в церковь молиться, с рогами и палками⁷⁹, будто на какое сражение, мужья в жен, а жены в мужей преобразившись; наряжаемся в праздник для того, чтоб на нас, как на праздник какой, все смотрели! А если это все так: то и мы Христиане, тут же под символом смоковницы заключаемся: листвие едино имеем, а не плоды. Убо и тоже проклятие Правосудия Божия над главами нашими висит.

Но не приступай, о Спасителю наш! к нам с тем намерением, чтоб найти в нас плоды желанные: не найдешь их. Издалече ведый неплодство наше, умилосердися; удержи и укроти глад Твой, причиненный Тебе неплодством нашим; не дхни на нас пламенем праведного гнева Твоего, иссушая нас даже до корени: но паче слезами Твоими, пролитыми над Иерусалимом погибающим, ороси и оживи души наши, да принесем Тебе сладкие добродетелей смоквы, и да будем Твоим достоянием, а не пищею вечному огню. – Аминь.

Говорено Апреля 9 дня, 1788 года.

Се лежит Сей на падение и на восстание многим во Израили. (Лк. 2:34)

Ежели праведному Симеону это тогда можно было говорить, когда Христос, Спаситель наш, будучи сорокадневным младенцем, лежал на руках его: то гораздо с большим приличием всякому, имевшему очи Симеоновы, надобно было тогда возопить, когда сей Мертвец снят был со креста, и весь ранами покрыт; глава Его тернием изъязвлена; очи струями крови, и уста желчью залились; руки и ноги гвоздями прободены, бок до самого сердца пробит; все тело Его язвами изрыто было–тогда говорю, надобно было, с Симеоном, сказать: Се лежит Сей на падение и на востание многим во Израили.

Да туда же и Симеоновы очи смотрели. Он видя Христа, немощного Младенца, видел Его еще немощнейша в страдании; видя Его, лежащего на руках своих, видел Его же и мертва, носима руками Иосифа и Никодима: ибо туда конечно относились и слова Симеоновы, сказанные пречистой Матери Спасителя нашего: И тебе самой душу пройдет оружие (Лк. 2:35). А сие и сбылось точно во время страдания и смерти Сына Её.

Каким же образом Спаситель наш лежал, одним на падение, а другим на восстание, вот я коротко вам, Слушатели, изъясню.

Еще чрез Исаию пророка, за 700 лет до Рождества Христова, сказал Бог о Спасителе нашем: Се Аз полагаю во основание Сиону камень многоценен, избран, краеуголен, честен, во основание ему, и веруяй в он не постыдится (Ис. 28:16). И на другом у того же Пророка месте, Аще будеши, сказано Израилю, уповая на Него, будет тебе во освящение, и не преткнешися, яко же о камень падения (Ис. 8:14). Разум первого сказания таков: понеже Ветхозаветная Скиния, в коей благоволил Бог жити, к падению пришла, и Бог вознамерился воздвигнуть Себе новый Сион, новую Церковь; то и говорит Он: «вот, новому сему зданию в основание полагаю Я сына Моего Единородного, Камень таков, которому цены нет; столь крепок и велик он, что ему должно быть подложену под самый тот угол, где целое здание опирается. В сего Сына Моего кто уверует, кто на сем камени надежду спасения своего положит, не постыдится.» О сем же камени, еще прежде Исаии, царь Давид воспел: Камень, его же небрегоша зиждущии, сей бысть во гладу угла; от Господабысть сей (Пс. 117:22,23). Но поскольку не все на этом Камени, с надеждою спасения, положились; не все во Христа, Сына Божия, яко Избавителя мира, уверовали: потому Камень этот и стал быть, одним на падение, а другим на восстание.

Хотя весь род человеческий, по справедливости, должен почитаться падшим; ибо как говорит Пророк, вси непотребни быша: несть творяй благое, несть до единого (Пс. 52:4): однако есть такие люди, которые мнят неправо о себе, будто они право хотят, и о Камени этом, на восстание наше положенном, небрегут. И им-то Он есть камнем претыкания, им лежит Он на падение. Претыкаясь об оный, падают они, в погибель себе. Напротив, тем, которые падение свое чувствуют, и за Камень этот верою, надеждою и любовью емлются, тем лежит Он на восстание и на спасительное исцеление сокрушения их.

Теперь приступим к Камени этому, да видим, каков Он был, когда покоился на руках Симеона, и когда лежал бездушен, по снятии со креста. Неверовавшие Израильтяне и нечаявшие утехи Израилевы, как чаял Симеон праведный, видя Младенца Христа на руках старчих, не могли сказать вместе с ним: Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром, яко видесте очи мои спасение Твое (Лк. 2:29); не могли, говорю, и не хотели признать Его Владыкою и Спасителем своим. Того ли почитать они могли за Бога, Который Себе, яко перворожденна, жертвою пред Богом, по закону, искуплял? Что в Нем тогда виделось Божественное? колебание только членов, крик и плач младенческий. А когда Сей Владыка от рабов Своих, между злодеями, повешен на кресте; когда сия чаянная утеха Израилева горчайшею чашею страдания была напоена; когда Сей Свет языков, объятый тьмою смерти, угас, и сия слава людей Израилевых сокрыта была во гробе и запечатлена: в то время Иудеи, неверовавшие ни пророчествам, ни предсказаниям, ни учению, ни чудесам Христовым, как могли на Сем Мертвеце надежду спасшия своего полагать, и на таком каменн утверждаться, который видели они в дробные части рассыпанным? От того-то и неслись на Голгофу гласы неверствия их. Уа! кричали они, висящу Ему на кресте, спасися Сам, и сниди со креста, аще еси Сын Божий. Иныя спасе, Себе ли не может спасти? Аще Царь Израилев есть, да снидет ныне со креста, и веруем в Него (Мф. 27:40,42). Так преткнулись о камень этот, как сами распеншие Господа славы, так и все потомки их. Даже до сего дне Жидам Бог умерший великим соблазном есть: но по упорству своему, того не хотят они знать, что Сей Бог умерший был купно и человек, и умер только по человечеству, а не Божеством.

В сем заблуждении Жидам последуют Деисты и Натуралисты, кои Бога будто исповедуют, но Промысел Его о мире, особливо Христа, Спасителя мира, отрицают. Они также не могут поместить в окаянной голове своей того, чтобы Бог захотел соделаться человеком, и младенцем сущи, на руках носитися, а тем паче умереть, и притом бесчестнейшею смертью. Почему как прежде пред языческими Философами, так и ныне пред сими мудрователями проповедь Апостольская о Христе Спасителе вменялась и вменяется буйством или безумием, как Апостол говорит: понеже Иудеи знамения просят, и Еллины премудрости ищут, мы же проповедуем Христа распята, Иудеом убо соблазн, Еллином же безумие (1Кор. 1:22,23). И паки он же говорит: слово крестное погибающим убо юродство есть, а спасаемым нам сила Божия есть (1Кор. 1:18). И эти исчадия претыкаются о камень этот, и кажется, еще горше Иудеев: ибо об Иудеях хотя последнего века некую спасения надежду возвещает нам Слово Божие: приидет, говорит Пророк, от Сиона избавляяй, и отвратит нечестие от Иакова (Ис. 59:20). И Апостол, в пояснение того, присовокупляет, яко ослепление отчасти Израилеви бысть дóндеже исполнение языков внидет, и тако весь Израиль спасется (Рим. 11:25). Но о Натуралистах,–каковы наипаче между нами, Христианами, примечаются, кои быв просвещены крещением святым, и вкусившии дара небесного, и причастники бывшии Духа Святаго и силы грядущего века (Евр. 6:4,5), при всех сих преимуществах, гордости ради своей и сладострастия века сего, от веры отпадают,–тот же Апостол заключил приговор, яко невозможно таковых паки обновляти в покаяние, второе распинающих Сына Божия себе (Евр. 6:6). Они представляют собою ту бесплодную землю, которая пивши сходящий на ню множицею дождь с небесе, износит однако делателю своему, вместо былья доброго, терния и волчец, и непотребно есть, и клятвы близ, ея же кончина в пожжение (Евр. 6:7,8).

Но совсем иначе Камень этот лежит для верующих; ибо на восстание их лежит, а не на падение. И как праведны Симеон признал Его, еще Младенца суща, Владыкою своим и спасением, и светом языков и славою Израиля (Лк. 2:29–32); так и все верующие признают. Принес ли Он жертву Богу, будучи Младенцем сорокадневным, – принес ее во исполнение закона, который мы преступили. Пострадал ли Он человеческой плотью Своею, и умер бесчестнейшею смертью;–все сие за нас; слышим бо Исаию о сем вопиюща: Сей грехи наша носит, и о нас болезнует: Сей язвен бысть за грехи наша, и мучен за беззакония наша, язвою Его мы вси исцелехом. Вси яко овцы заблудихом: и Господь предаде Его грех ради наших, ради беззаконий людей Моих ведеся на смерть (Ис. 53:4–8). За что глава Его избодена тернием, если не за высокоумие наше и проклятую гордость? За что свет очей Его угас, если не за очи наши, исполненные блудодеяния и непрестаемого греха(2Пет. 2:14)? За что уста Его желчью наполнены, если не за то, что наши уста непрестанно лгут, льстят, обманывают, и на всякое празднословие, сквернословие, клевету дверь открывают? За что руки Его и ноги гвоздями прободены, если не за то, что руки наши всегда простерты к граблению и лихоимству, иноги наши скоры пролияти кровь, сокрушение и озлобление на путех наших, и пути мирного не познахом (Рим. 3:15–17)? Для чего бок Его сквозь пронзен, если не для того, дабы верующие в Него в язвине сей, в расселине Камени сего, во время тучи гнева Божия на грешников, аки ластовицы, укрыться могли? Для чего Сын Божий Мертвецем стал, как видите изображение Его, если не для того, дабы к трупу сему спасительному грешники, аки орлы голодные, слететься могли как Сам Он о сем нас уверил: идеже, говорит, аще будет труп, тамо соберутся орли (Мф. 24:28). Вот наша вера и надежда, вот истинная, а не суетная Философия верующих! Вот мудрование духа, а не плоти! Христос нам есть Премудрость от Бога, как Апостол Павел учит, правда же и освящение и избавление (1Кор. 1:30). И потому с тем же Апостолом, не судим ведети что, точию Иисуса Христа, и Сего распята (1Кор. 2:2).

И так Камень сей многоценен, избран, честен, положенный от Бога во основание новому Сиону, лежит веровавшим точно на восстание.

Утверждайтесь, о благоверные люди, на Камени этом, и приходяще к Нему, как Апостол Петр учит, камени живу, от человек убо уничиженну, от Бога же избранну, честну, и сами на Нем, яко камение живо, зиждитеся в храм духовен, святительство свято, возносити жертвы духовны,благоприятны Богу Иисус Христом (1Пет. 2:4,5), дабы с сим каменем теснее соединившись, составили из нас самих тот святейший храм, в коем Бог живет, в коем Первосвященник Иисус Христос, и мы при Нем, Иереи и Цари, Богу нашему будем приносить благоприятнейшие жертвы о Том же Иисус Христе. И сей храм вовек не подвигнется. – В превращение мира сего, восстанут бури, возшумят вихри гнева Божия на грешников, сильни суще всею землею потрясти, и горы превратить в сердца морские. Но все, на Камени сем верою положившиеся, надеждою утвердившиеся, и любовью тесно с Ним связавшиеся, не подвигнутся. В то лютое время смятутся язы́цы неверующих, рассыплются царствия беззаконников; от гласа ярости Вышнего подвижется земля: неверующие во Христа и тогда благодушно возопиют: Господь Сил с нами! Заступник наш Бог Иаковль (Пс. 45:12)! – Аминь.

Говорено Апреля 18 дня, 1785 года.

Благовестите день от дне спасение Божие. (Пс. 95:2)

Бог велит Пророкам и Апостолам, и преемникам Апостольским, день от дня, т. е. во всякий день, во всякое время благовестить народу спасение Его, будучи готов, всякой день и час, подать нам благовествуемое спасение, прежде век определенное, и продолжаемое делом до скончания мира. Такового спасения и ἄλφα и ὣμέγα⁸⁰, и начало и конец, есть Единородный Сын Божий, на спасение миру посланный, Коего зачатие, по благовестию Архангела Гавриила, от Пречистые Девы Марии, наитием Духа Пресвятого, торжественно ныне празднуем.

Но хотя это спасение всем убо и всегда благоветствуется, но не всеми и не всегда принимается. Хотя оно, подобно реке текущей во весь мир, никакими преградами не запинается: однако не всех равно может напоить. Есть, к несчастию, и такие, которые нарочно запинают ее, и как бы преграды делают стремлению её.

Посему предметом Слова моего ныне ставлю, удостоверить вас, Слушатели, что спасение Божие всем предложено, и всем во всякое время благовествуется; но не хотящим слышать гласа сего сладкого, и затыкающим уши свои от него, никакой пользы не приносит: журчит, как река мимотекущая, и будучи запинаема глыбами лежащими при нивах сердец человеческих, их не оплодотворяет.

Что всем и всегда благоветсвуется спасение Божие, избавляющее грешников от мук, надлежащих им – тому неоспоримым доводом служит самый предмет благовествования Пречистой Деве Марии о зачатии во чреве Её, наитием Пресвятого Духа, Сына Божия, родиться от Неё имевшего. Благовещенный Архангелом Сын Сей нарицается Еммануил т. е. с нами Бог (Мф. 1:23)! С кем же именно, и каким способом? С Мариею ли только Пречистою и с одним Её домом, или с одним только Израильским народом? Никак, но со всем родом человеческим. Поскольку Сей Еммануил плоть человеческую на Себя восприял, и для того нарочито, да будет всем братом, и братию Свою (если только мы самовольно не отпадем от собратства Его) да сотворит сынами Богу и царствия Божия наследниками. Об этом Богослов подтверждает, говоря: Слово плоть бысть, и вселися в ны. Елицы прияша Его , даде им область чадом Божиим быти, верующим во имя Его (Ин. 1:14 и выше). Посему тот же Ангел, благовествуя пастырям Вифлеемским рождение Сего Еммануила, называет Его Спасителем всех людей. Не бойтеся, рече, се бо благовествую вам радость велию, я же будет всем людем, яко родися вам днесь Спас, Иже есть Христос Господь (Лк. 2:10). Посему и старец Симеон, удостоившись принять на руки Сего Еммануила, возвещает спасение не одному Израилю, но всем языкам. Видесте, рече, очи мои спасение Твое, еже еси уготовал пред лицем всех людей, свет во откровение языков (Лк. 2:30–32). И Сам Спаситель Христос проповедь Свою Евангельскую и начал и окончил, свидетельствуя ясно, что спасение чрез Него для всего мира устроено, и благовестие оного всей твари предложено. Тако, рече, возлюби Бог мир, яко и Сына Своего Единородного дал есть, да всяк веруяй в Онь не погибнет, но имат живот вечный. Не посла бо Бог Сына Своего в мир, да судит миру, но да спасется Им мир (Ин. 3:16,17). В кратких сих словах многократно повторяется слово, мир, дабы кто-либо не подумал, будто Он есть Спаситель одной какой нации, на пример, Греции, России, Германии, или одной Европы, а не вместе и Азии и Африки, и всей вселенной. – Точно также и восходя от земли на небо, говорит Он Апостолам Своим: шедше в мир весь, проповедите Евангелие всей твари: иже веру имет и крестится, спасен будет (Мк. 16:15,16).

Да и прежде пришествия Христова в мир, все Пророки возвещали об этом спасении, для всякого верующего во имя Христово предоставленном, как об этом свидетельствует Верховный Апостол Петр говоря: о сем вси Пророцы свидетельствуют, оставление грехов прияти именем Его, всякому верующему в Него (Деян. 10:43). Патриарх Авраам не оставлен без сего благовестия, когда ему возвещено было от Бога, что о семени его, т. е. о Христе Спасителе, имеющем произойти от чресл Авраамовых, благословятся вси язы́цы земнии (Быт. 22:18). Самые первые праотцы наши, Адам и Ева, не оставлены были без утехи этой: первое Евангелие после падения их во грех, первая отрада помилования Божия кающимся благовещена была таким изречением Божиим к змию, или паче к Сатане-Искуснтелю: положу вражду между тобою и женою, и семенем твоим и семенем ея: той, т. е. семя жены, Христос Богочеловек сотрет, как читается с Еврейского, тебе главу, и ты блюсти будеши его пяту (Быт. 3:15).

Такие благовестия поскольку от Адама до Авраама, и от Авраама до написанного в Синае закона, преданием в роде человеческом были возвещаемы; а после закона письменного, по введении Израильского народа в Палестину, на сем средоточии земли, как бы на высокой кафедре, всему миру были проповедуемы, и наконец Апостолами провозвещены, и ныне преемниками их не престают возвещаться: то кто осмелится после сего усомниться, что Бог всякому человеку хочет спасения, для коего и Сына Своего Единородного послал в мир, всякому проповедовать оное не только повелел, но и Сам различные способы промышляя, делу сему везде и всегда споспешествует?

Говори же, кто хочет, будто спасение Божие не всем и не всегда благовествуется, что во многих странах Азии и Африки, особливо на островах отдаленных, обитаемых родом человеческим, о Христианстве и о Самом Спасителе и слуху нет, и не бывало. Но я сего пререкателя вопрошаю: был ли ты сам или другие путешественники во всех землях и на всех островах? Недовольно одного раза, но был ли в разные времена, а по крайней мере по однажды в каждое столетие, начав от проповеди Апостольской до настоящего века? А если не были, ни ты, ни путешественники, явившиеся в последних трех столетиях; то как можем заключать, будто там никогда не было проповеди Евангельской, ни от Апостолов, ни от учеников их? Я же тебе напротив докажу. Известно, что всю Африку ныне покрывает тьма Магометанская и идолопоклонническая; а в четвертом и пятом веках по рождестве Христовом считалось в ней Епархий Христианских до пятисот, кои могу по пальцам исчислить. Следовательно Вера Христианская некогда процветала в Африке, и благовествовано было там спасение Божие. В Индии и на островах её та же тьма идолослужения и Магометанства царствует ныне: но и ныне находят там не только следы бывшего Христианства, но даже проповеди Евангелия, писанные, еще в пятисотом году по Рождестве Христовом, на языке Китайском. Следовательно слышно было некогда и там благовестие спасения Божия. Что же еще сказать о нынешних всемирных проповедниках, Португальцах, Испанцах, Англичанах, Голландцах, кои объезжая вокруг всю землю, доходят даже до льдов и островов необитаемых? Правда, они ходят для золота и других корыстей, но при том Веры Христианской не отвергаются, и всякому вопрошающему их о вере, воздают слово, как говорит Апостол Петр, о уповании (1Пет. 3:15) своем. А посему и они вестники спасения Божия суть, нечистые, говорю, ибо ищут своих-си, а не яже Христа Иисуса (Флп. 2:21), но и не думая, провозвещают Веру Христианскую. А сих-то способов проповеди у Бога премного.

Дабы в Египетской тьме указать свет, Бог послал туда Иосифа, не яко Апостола, но яко раба и невольника; и уведан бысть тамо. Дабы Вавилонским идолослужителям возвестить единого истинного Бога, Он отвел туда, яко пленников, Израильтян; и чрез пленника Даниила понудил самих Царей тамошних исповедать истинного Бога, Израильтянами чтимого. Дабы Апостольской проповеди проложить дорогу между Еллинами, Он расточил сперва Иудеев во вся языки, кои хотя Христа отрицались, но единого Бога истинного исповедали, и удобно могли сообщить о Нем познание, более чистое, особенно тем народам, которые ходя во тьме и сени (Мф. 4:16) неведения, изменили славу нетленнаго Бога в подобие образа тленна человека, и птиц и четвероног и гад (Рим. 1:23).

Теперь ты, носящийся мыслью далеко по Азиям, Африкам, Америкам и островам неведомым, скажи мне, в дому сидя, скажи пожалуй, по какой важной причине верить во Христа Спасителя ты отрицаешься? Родителей своих стыдно тебе назвать невеждами: они в Вере Христианской и сами пребывали до смерти, и тебя в оной воспитали. Но хотя бы ты просвещен был, не только паче твоих родителей, но и паче всех мудрецов и философов; то, поверь мне, ничего не найдешь сомнительного в Вере и учении Христианском. Признайся, не то ли кажется тебе неприятным, что ты хочешь и по язычески и по Турецки жить, с многими женами без разбору скверниться; а Христос и самое око, на жену чужую с вожделением взирающее, велит удерживать? Не то ли не по вкусу твоему, что ты расположился жить хищением и коварством; а Христос ясно исключает из царствия Божия, как прочих беззаконников, так и хищников и лихоимцев? Не то ли тебе тяжко в законе Христианском, что Он повелевает суд праведный творить, не взирая на лица, не щадя трудов; а ты давно уже претворил суд и правду в желчь, и чаемую отраду обидимым в самое горестное озлобление их? Сие-то и есть причина неверия твоего; и недостаток благовествования о спасении Божьем в тебе самом, т. е. ты лишен благодати Духа Святого, Который таковых ругателей уклоняется, и перестает умягчать ожесточенные сердца их. Одебеле бо сердце их, ушима тяжко слышаша, и очи свои смежиша, да не когда узрят очима, и ушима услышат, и сердцем уразумеют (Ис. 6:10).

Но таковых исчадий и извергов Христианства вы, Православные Христиане, убегайте, и не приобщайтесь ни учению их беспутному, ни житию скотскому: звезды суть, но прелестныя, имже мрак тьмы во веки блюдется; облацы суть, но безводныя, от ветр преносими; волны суть моря, но пены точащия стыдений своих; древеса, но бесплодныя, в осени цветы рождающие, дважды умершия, искорененныя (Иуд. 1:12,13). Не ходите с ними по Африкам и Индиям, изыскивать, была ли там когда-либо проповедь спасения Божия: но если кому из вас приходит о том недоумение, воскликни с Апостолом Павлом: О глубина богатства, и премудрости и разума Божия! яко неиспытани судьбы Его, и неизследовани путие Его: кто бо уразуме ум Господень, или кто советник Ему бысть (Рим. 11:33,34)? Благодари притом Бога, что Он, по милосердию Своему, даровал тебе родиться не в Африке или Индии, между народами зверскими и человекоядцами, но среди сонма Божия, правоверием и благочестием на весь мир сияющего, и потщися пребыть навсегда истинным сыном Церкви, Богоугодным и святым житием твоим.

Взирай, о слушатель, на Деву Пресвятую, Которая удостоилась, по Архангельскому благовестию, Самого Бога зачать и носить во чреве Своем; и сам, во всякой чистоте и святыне, сосуд тела твоего, храм Духа Святого, благоволящего в тебе жить, сохрани, да и твоя душа ощутит таков же глас Архангелов: радуйся, благодати Божия исполненная душа, Господь с Тобою (Лк. 1:28)! Если же Господь пребудет с Тобою; то кто на Тя? Тебе завещано уже царство Отца Небесного (Лк. 22:29). Глады, брани и другие казни Божие не должны быть страшны истинным Христианам: они – вестники приближающегося им избавления от бед. Когда случаются эти всемирные беды и превращения; вы тогда, говорит Христос ученикам Своим, возникните и воздвигните главы ваша, яко приближися избавление ваше (Лк. 21:28). И тогда-то совершится спасение Божие, благовествованное нам; тогда вместе с благодатною Девою, вместе с Ангелами и со всеми Святыми возрадуемся о Бозе Спасе (Лк. 1:47) нашем, с нами и в нас во веки пребывать имеющем! – Аминь.

Говорено Марта 25 дня, 1790 года.

Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ!

Эта торжественная песнь ныне во устах всех нас. И в церквях и в домах, и в собраниях и во уединении, со сладостью поем её, повторяем, и не можем нарадоваться воспевая: так в уста и течет, как вода в жажде.

Но размышляющий о состоянии своем человек может тут сказать: Если смерть наша Христовой смертью попрана; то для чего мы боимся смерти, и умираем? Когда в гроб ляжем; то не мы смерть, но она нас попирает.

К разрешению сего сомнения, чтобы оно не помешало настоящей радости нашей, довольно для нас будет узнать: какую смерть определил Бог согрешившему праотцу нашему? сколько умалил силу её умерший за нас и воскресший Христос Спаситель наш? и чего стоит остаток власти её над нами?

Преступление заповеди Божьей Адамом так было тяжко, что не довольно было одной смерти телесной для наказания оного преступления: но в след за нею, по праведному и неумытному суду Божью, следовала и смерть души. Телесная смерть состояла в растлении тела, душевная в растлении души.

Тяжка была и первая для человека. Царю и владыке вселенной; умаленному малым чим от Ангела (Пс. 8:6), добывать хлеб, в поте лица своего, и часто вместо хлеба, терние и волчцы от земли пожинать; с болезнями, с напастями, со всяким несчастьем бороться чрез все житие свое, а наконец обратиться в прах и тление, по оному непреложному определению: земля еси, и в землю отыдеши (Быт. 3:19)! Подлинно тяжкий жребий и печальный!

Но растление душевное – несравненно казнь большая. Душа, удалившаяся от Бога, подвергается гораздо жесточайшему страданию. Грехопадения ослабляют ее более, нежели болезни тело наше. Гордостью напыщаемая, она опаснее страждет, нежели тело от водяной болезни. Блудом неистовым распаляемая, отчаяннее болит, нежели тело огневицею. Завистью, ненавистью и враждою кипя, питает к себе заразительнейший яд, нежели чума смертоносная. Словом, по грехам своим, она сделалась мерзостною пред очами Божьими, смрадом оных поражая обоняние Творца своего; а потому и отвергнута стала во огнь вечно – неугасающий. И в сем-то состоял ужаснейший оный для грешников страх смерти. Тут и владычество её над нами сильнее свирепело. Если бы мы телесной только смерти и тлению плоти нашей подвержены были за грехи наши; то удобнее понесли бы таковое наказание.

Что же Сын Божий для нас сотворил? Как попрал Он смерть нашу, столь жестокую тиранку нашу? – Сын Божий, отвечаю, приняв на Себя тленное тело наше, страданиями Своими заплатил праведному суду Божию, за преступления наши, как о сем Пророк предвозвестил, говоря: Той язвен бысть за грехи наша, и мучен за беззакония наша (Ис. 53:5). Заплатив таким образом за грехи наши, Он освободил нас от казни вечной и огня бесконечного, и притом по безмерному благоутробию Своему, сделал нас и сынами Божьими и наследниками царствия небесного (Рим. 8:17). Итак, мало ли убыло тут власти над грешниками жадной и ненасытной смерти? Во истину, должны мы воскликнуть с Апостолом: Где ти, смерте, жало? где ти, аде, победа (1Кор. 15:55)? где ваши узники и жертвы?

Правда, нам остались еще в удел болезни и злострадания телесные; остались в удел покушения ко греху, кои суть недуги душевные; остались в удел и сама телесная смерть и страх её. Но что же? Сии болезни и злострадания телесные для нас, верующих во Христа, умершего за нас и воскресшего, для нас не что иное суть, как только искоренение гнезда греховного, в нас оставшегося, и для того точно оставленного, чтобы мы, подвизаясь против греха, уподобились Христу Спасителю нашему в страданиях Его, и хотя мало укололись бы терниями венца Его, чтобы удостоиться победного венца, почестей и наград, уготованных подвигом добрым подвизавшимся (2Тим. 4:7,8). – Природный сын у отца не инако наследует имение, как токмо повиновением воле его, и показанием подобия отчего в себе: тем паче нам, туне соделавшимся сынами Божиими и наследниками царствия Его непременно должно Сыну Божию, туне усыновившему нас Богу, уподобиться в страданиях и подвигах против грехов. – Хотя же поползновения ко греху, т. е. недуги душевные и остались уделом нашим: но если мы только по немощи и невежеству согрешаем, а не умышленно и дерзновенно; то и сие жало смерти, во всех верующих во Христа и истинно о грехах кающихся, уже притуплено Победителем, по оному Апостольскому положению: Ни едино ныне осуждение сущим о Христе Иисусе, не по плоти ходящим, но по духу: закон бо духа жизни о Христе Иисусе свободил нас от закона греховнаго и смерти (Рим. 8:1,2).–

А что касается до смерти телесной, которой боимся, посмотрим только пристальнее ей в глаза, то и в ней найдем для себя много добра. Она кончает болезни и страдания наши, в жизни этой приключающиеся; она переносит нас от земного временного виталшца в живот вечный, и нам – верующим во Христа, есть дверь в царствие небесное. Только гной тела нашего, до некоего времени, составляет её достояние. Но и самая персть наша, лежащая во гробе, полна того утешительного чаяния, что и она воскреснет в блаженство воскресением подобным Христову: ибо Он, воскресши из мертвых, не только смертью Своею смерть попра, но и сущим во гробех живот дарова.

Итак остается ли нам какое-либо сомнение или препятствие торжественную сию воспевать песнь: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав? – Грех разрешися, ад пленися, смерти жало притупися, гнев Божий на милость преложися; рабы диавола и наследники геенны, сынами Божиими и наследниками царствия Его сотворихомся; смерть телесная в сон и дверь райскую преложися; прах телес наших, и в гробе лежа, кажется, движется и дышит упованием блаженного воскресения. – Воспоем убо радостную песнь сию, и поем Богу нашему. Поперем тиранку смерть силою Христа Господа нашего, Победителя смерти и ада. Пусть самый прах бренного тела нашего ослепит жадные очи её! – Аминь.

Говорено Апреля 20 дня, 1785 года.

Благословен Господь Бог Израилев, яко посети и сотвори избавление людем Своим. (Лк. 1:68)

В день рождения Предтечи Господня Иоанна, предвидев Захария, отец его, что отроча сие Пророк Вышнего наречется, и предидет пред лицем Господним, уготовати пути Ею , дати разум спасения людем, просветити во тме и сени смертный седящия, направити ноги их на путь мирен (а) – немотою связанный язык свой в сей песни развязал: Благословен Господь Бог Израилев, яко посети и сотвори избавление людем Своим. – Судите же, Правоверное Собрание, можем ли мы приличнее что воскликнуть в день сей рождения Её Императорского Величества, Государыни Императрицы и Самодержицы Всероссийской, Которую Бог избрав от чрева Матери Её наследовать Престол Российский, чрез Её Величество посетил и сотворил избавление людям Своим, не только Россиянам, но и нам, в здешнем Государстве правоверным. Дает бо Она ныне спасение из руки ненавидящих нас; являет и нам свет прежней свободы нашей, без которого мы доселе, как во тьме и сени смертной сидели; направляет и наши ноги на путь мирен, да без преткновения отныне стезею истины ходить станем. Сея, говорю, Спасительницы, Просветительницы, Руководительницы нашей день рождения чем приличнее почтить можем, если не тем же Захарииным восклицанием: Благословен Господь Бог Израилев, яко посети и сотвори избавление людем Своим.

Хотя же дела Божие, чрез Её Величество одни совершенные, а другие совершаемые, почти целому свету известны: однако оные и от нас благодарного исповедания требуют. Я сей долг, при нынешних обстоятельствах на себя принимая, не буду касаться в слове моем всех таковых дел: понеже величество оных и многоразличная польза разве бы большими книгами, а не кратким словом описаны быть могли. Довлеет мне из всех одно повествовать, что ныне в глазах наших совершается, и, даст милостивый Бог, благополучно совершится, – избавление, говорю, по Вере нам, в Государстве сем гонимым, которое чрез Её Величество всемилостивейше нам приготовляется.

Полтора века уже прошло, как Вера наша Греко-Российская в особливой ненависти и тяжком гонении в сем Государстве страждет. От 1340 года, когда провинции Русские, во владение Государей Польских достались, до 1595 года, в котором известные Епископы Литовские Унию с костелом Римским приняли, – исповедание наше, по силе капитуляции, с Казимиром Великим, Королем Польским, в оном 1340 году учиненной, не в худшем цвете и лепоте было, как и исповедание Римско-Католицкое. Сколь много костелов было в провинциях Польских, не меньше и Церквей в провинциях Русских. Фамилий знатных и домов, из коих одни и поныне в достоинствах высоких пребывают, других имена только на богатых поместьях остались, – в нашей Православной Религии не малое число состояло, как-то: Князей Чарторижских, Масальских, Сангушков, Вишневецких, Острожских, Слуцких, Збаражских, Заславских, Рожинских, Соломерецких, Головчинских, Соколинских, Лукомских, Пронских, Горских, Крошинских, Пузинов, и других; таких же Господ великих: Князей Огинских, Потеев, Сапегов, Ходкевичев, Пацов, Сосновских, Хребтовичев, Глебовичев, Волловичев, Тишкевичев, Зеновичев, Халецких, Корсаков, Войнов, Тризн и прочих без числа, о которых оставили нам память Польские же историки⁸¹. Да имеем еще и большее человеческого свидетельства, сиречь, Божие, свидетельствующее, не только о бытии знатных фамилий в Религии нашей, но и о святости самой Религии сей: ибо многие имеем нашей Религии бисеры, и в смертном прахе светящиеся⁸². К тому же сами Короли Их Величества, в жалованных Своих привилегиях писались Верховными защитниками равно костелов, как и церквей Божьих⁸³. Они многие дачи на Церкви и Монастыри Греко-Русские, не только древние, от Князей Русских пожалованные, утвердили, но и вновь от себя им пожаловали, и при сем молитв нашего Священства не только не гнушались, но и требовали, что особливого примечания достойно, когда таковые привилегии их чтутся⁸⁴.

Но – ныне кому не известно, в каком жалком виде наша Благочестивая Вера в сем Государстве? Вы, храброе воинство Российское, не однажды уже прошли здешние провинции Русские, как-то: Белую Русь, Полесье, Волынь, Подолие, Украйну Польскую: засвидетельствуйте же, много ли вы видели Церквей наших Православных? Подлинно знаю, что в Короне⁸⁵ не покажете мне ни одной, хотя там еще в 1686 году четыре Епископии Православные состояли⁸⁶, почему и трактатом вечного мира, тогда с Россиею заключенным, охранены. В Литовском Великом Княжестве хотя и осталась последняя Епархия Белорусская: однако и сия большею частью расхищена. Могли вы еще видеть в ней некое число Церквей Православных, но и те сараям паче и хлевникам скотским подобны, а не храмам Христианским: Жидовские божницы далече благолепнейший указуют вид.

Таково Церквей внешних и рукотворенных состояние, плача достойное, но еще гораздо плачевнейшее внутренних, нерукотворенных, самого, говорю, Сословия Правоверных Христиан. Отнят от них свет учения: школам и семинариям быть не допускают; а потому не только низкого состояния люди, но и самое Дворянство в крайней простоте и невежестве принуждено жить. Тому же Дворянству прегражден вход к чинам и достоинствам: жалуемых за службу отчин недостойными осуждены. Граждане из уряду гражданского исключены, податьми излишними и другими тягостями неравно обременены, за тем все обще до последней нищеты пришли. Дворянина от крестьянина трудно распознать.

Утесняются, правда, подобными озлоблениями и единоверные наши, Греки, в Турецком Государстве: но там Агаряне, Христовы противники, а здесь Христиане Христиан, Агарянским средством, утесняют. Там победитель утесняет побежденных; а здесь свободные свободных, и равные равных, единые матери братия братию и одного тела одни члены других членов. Какие резкие черты! Если же кто-либо судил бы, что так говорить нам о себе не свойственно; то пусть прочтет он Фундаментальное Государства Право, то есть, привилегии соединения провинций Русских с Короною Польскою, среди конституций, под 1569 годом положенные, в коих точно Русь до Короны, как истинный член до своего тела , и Русаки к Полякам , как равные к равным и свободные к свободным присоединенными написаны⁸⁷. Наконец Агаряне, лишивши Греков учения и чинов, в прочем, особливо в Вере, свободу дают; здесь лишивши всех потреб для настоящего жития, еще и того лишить стараются, без чего будущую вечную жизнь тратить надобно. Пленивши тело и душу, и совесть железными узами обложить хотят: Веру, говорю, Православную в последней нищете и простоте исповедать не допускают. А к тому, какие ужасные и жалости достойные употребляют средства, прошу послушать.

Ежели Православные наши люди звания крестьянского; то на них просто, как хищными волками нападение делается. Духовные, властью и силою мирскою укрепясь, гонят православный народ, как овец неимущих пастыря, или до костелов, или до униатских церквей, – гонят не только из домов, но из церквей наших. Во время самого Евангельского чтения, придя в церковь нашу приказчик, бьет народ плетью, как скот гоня из хлева, что близ самого Могилева в недавнем времени сделалось. И если поселяне или граждане слушать их учения, и от Веры своей отступить не хотят; тут они чинят ужасные угрожения и страхования: ставят виселицы, вкапывают столбы, возгнещают костры; розги, терние и другие мучительные орудия представляют. Отлучив детей от матерей, и матерей от детей, детей убо пред очами матерей под розги кладут, а матерей пред очами детей. Тут вопли и рыдания, каковы, может быть, только во время избиения младенцев от Ирода слышаны были. И сия трагедия не только верная, но и недавняя есть: совершалась она в местечке Уле⁸⁸. И не одни только делаются устрашения; приводятся оные многажды и в самое дело. На моих глазах сечена девица, во-первых розгами, потом шиповником, дабы Веры нашей отверглась, – не отверглась. Женщина полгода в тюрьме, с младенцем при сосцах, была теснена, и младенца там же в тюрьме, а мужа особо избитого и увеченного лишилась; самой при том персты ручные жжены, чтоб Веры нашей огверглась, – не отверглась. Другая, в местечке Невле, закована бывши при костеле, в куницу⁸⁹, тою же куницею удавлена до смерти. В прошедшем году на Украйне Польской, в уездах Жаботинском, Мошенском, Чигиринском, Черкаском, за Веру Грекороссийскую многие разорение домов и побои мучительные, а несколько человек и самую смерть претерпели; двум головы отрублены, из тех одному сперва руки живому сожжены. Так зверски и мучительски с бедными крестьянами и мещанами поступают! На Дворян же понеже насилием явным нападать; самое имя дворянское отражает, их, для того змеиные хитрости употребляют. Делают разные прицепки, приходят в дома Дворян, будто для поздравления с Праздником, со святым Крестом; либо процессии свои делая, находят на церкви наши, в поселениях Дворян состоящие, и ими защищаемые; при коем случае, учиняя ссору и драку, и нарочно падая, ломают кресты свои; а сие сделавши, тотчас вопят и протестуют: «хула на Бога, хула на Христа богохульники и Христоубийцы, схизматики!» С теми крестами изломанными бегут в Суды, и успевают выходить на невинных Дворян, будто на богохульников и Христоубийц, приговоры смертные. Вот сему недавний образен: в Мстиславском Воеводстве, в запрошлом 1765 году в месяце Декабре, до восьмидесяти человек Дворян по такой точно клевете, приговорены на жесточайшую казнь, то есть, живых в четверти разрубить. Осужденные, от такового бесчеловечного приговора разбежались по лесам и болотам, и там, во время жестокой стужи, укрываясь три дня, когда наконец спастись не могли, принуждены были Веры отступить: почему хула оная, яко не злоумышленная, им оставлена⁹⁰. Когда бо Крест святой мы, по случаю и нехотя, сломаем, паче же они сами ломают, и на нас клевещут; то хула на Бога и Христоубийство есть: когда же они Кресты наши, нарочно и злобясь, ломают, и Иконы святые в болото бросают, и ногами попирают, как то деялось в местечке Дрогичине⁹¹; то не хула но жертва Богу приятная!

Молчу о пастырях бедных, Священстве нашем. Сколь многие из них изгнаны из домов; сколь многие в тюрьмах, в ямах глубоких, во псарнях, вместе со псами, заперты были, гладом и жаждою моримы, сеном кормлены; сколь многие биты и изувечены, а некоторые и до смерти убиты. Не воспоминаю в давнейшие времена бывших мучительств, кои только из Истории ведаем: довольно бо и сих свежих случаев , во время моего здесь Епископства бывших.

Вопросит кто, может быть, не уже ли такое гонение делается по воле всего здешнего Правительства? На то отвечаю: так думать и говорить грешно. Были прежде, и теперь есть знатные Вельможи, которые таковых насилий не хвалили и не хвалят. Сами Пресветлейшие Короли некоторые – как Их рескрипты свидетельствуют – и гонения унимали, и гонимым защищение подавали. Его Величество ныне благополучно Владеющий Король, Государь наш Всемилостивейший⁹², когда я в запрошлом году защищения и подтверждения прежних прав наших просил, милостиво изволил мне сказать: «все де будет вам подтверждено, на что только прежние имеете права.»

Впрочем, перстом указывать гонителей не следует. А причину, которая к гонению их поощряет, не неприлично будет и здесь изложить.

Суть от них одни, о которых можно сказать то же, что Апостол Павел об Израильтянах, воздвигших гонение на Христиан, написал: Свидетельствую им, яко имут ревность Божию, но не по разуму (Рим. 10:2). Суть – и я говорю – которые веру свою за правую, а нашу за заблуждение почитая, в прислугу яко бы Богу, таковыми не Божьими, ни Апостольскими средствами, хотят Веру нашу истребить, а свою распространить; на которых и сбывается оное слово Христово: приидет, говорит, час, да всяк, иже убиет вы, мнится службу приносимы Богу (Ин. 16:2). Эти еще сноснейшие суть: но другая партия гонителей наших далече худшая есть, коим другое слово Павлово, о лжеучителях в Галатии бывших, написанное может приличествовать: ни бо, говорит, обрезающийся сами закон хранят, но хотят вам обрезоватися, да в вашей плоти похвалятся (Гал. 6:13). Таковые, скажу, хотя и к своей вере не очень горячи, но по малейшему различию, каковое есть между нашим и их исповеданием, заводят раздор, недостойный Церкви, гонят нас, и прилежно; а для чего? чтоб за то или достоинством каким были пожалованы, или домашнему богу, чреву своему, говорю, приумножением доходов прислужились, которым пригодно оное слово Христово: горе вам книжницы и Фарисеи, лицемеры, яко одесятствуете мятву и копр и кемин, и остависте вящшая Закона, суд и милость и веру (Мф. 23:23).

Сие столь тяжкое, и древним языческим равное гонение претерпевая Правоверные, чрез полтора уже века, как я и сперва сказал, многажды, особливо по заключении в 1686 году с Россиею трактата, в тесноте своей, прибегали к Премощнейшим Монархам Российским, яко по Бозе, в силу помянутого трактата, заступникам и покровителям своим. Блаженные памяти и вечной славы достойный Государь Император Петр Первый многое и усердное о сем защищении тщание имел, посылая к Пресветлому Королю Августу II Свои грамоты и пункты, как-то в 1712, в 1720 и последующих годах, моля и увещевая дружески, прекратить таковое, против прав и с нарушением трактатов, делаемое гонение: иначе, объявлял, что Сам принужден будет дать Себе сатисфакцию над гонителями и нарушителями трактатов. Но тому тщанию Благочестивейшего Государя успех получить воспрепятствовали, то военные беспрерывные времена, то скорая и преждевременная, против всех надеж и желаний, Его Величеству последовавшая смерть. Поновляли о том же настояния и Государыни блаженные и вечно достойные памяти, Анна Иоанновна и Елизавета Петровна, чрез Послов и Министров Своих, у здешнего Двора пребывавших. Однако и те все средства оставались без всякого успеха, и доныне остаются. То есть, оставил то Бог совершить Великой Екатерине, что начал Великий Петр, и другие по Нем Монархи Российские хотя желали, по различным однако обстоятельствам произвести не могли. Сказал я и сперва, что не одно уже дело, Петром Великим преднамеренное и начатое, не только до гражданства, но и до Церкви касающееся, по важности своей, через несколько десятилетий не могшее совершиться, – в немногие годы благополучного Её Величества царствования, премудрым Её расположением, благоуспешно и всеполезнейше, ко удивлению всех на то смотрящих, окончено. А другие, великоважнейшие и преполезные, еще ныне довершаются, так что Россия, день от дне, иное, но светлейшее на себе лице приемлет. Сие убо самое достаточно уверяет нас, что и наше избавление, Петром Великим начатое Всевышний Её Величеству предоставил.

Но к сему еще особливым и неоспоримым доказательством и утверждением служит нам то, что сделалось в России при самом всеторжественном вступлении Её Величества на Престол Российский. Ведает целый свет, как опасно поколебался – было в России светильник Веры, который туда из Греции, прежде семи сот лет, принесен, и до того времени твердо и неподвижно стоял. Ведает, и признает тот же свет, как изрядно оный светильник Её Величеством на месте своем опять утвержден⁹³. Видевши мы то, могли еще тогда помышлять о приближающемся избавлении нашем, могли тогда говорить: «великое и благосеннолиственное Древо принесло России обильный плод в единое лето; принесет же и нам подобный в другое!»

Константин Великий, Равноапостол, умиривши Церковь, и утвердивши Благочестие в Империи своей, не оставил еще, как Истории свидетельствуют, настаивать и у Царя Персидского, дабы и там гонение престало. Подобна и в сем Константину Равноапостолу Её Величество. Понеже утвердивши Веру святую в Своей Империи, не оставляет, и за пределами оной, от гонения неповинных защищать. Да и как заступает? Войною ли грозит, имея и силу, от Бога данную Себе, и право – сатисфакцию Себе учинить за нарушение трактатов? Никак, войны не мыслит; дружбу только предлагает; силе и праву человеколюбие предпочитает. Благоволила Она храброе Свое воинство прислать к защищению; но при том Всемилостивейше повелела не мстить обителям, а тем меньше делать обиды невинным. Такое заступление нашего средство, само собою, ясно всякому указывает, какой силой Её Величество действует. Истинно, это заступление – не дух мира сего, по Дух Божий (1Кор. 2:12), не интерес какой-либо собственный, но благочестие к Богу и человеколюбие ко всем.

Благословен еси, Господи Боже Израилев, яко посещаешь нас, и творишь избавление людям Твоим! Прославивший Возлюбленную Твою Помазанницу многими, великими делами, прославь и сим, как Равноапостола Константина. Приложи Ей, Господи, дни на дни, и лета Её продолжи до дне рода и рода. Заступи и покрой во всех наветах Заступницу и Покровительницу Сию нашу. Воинство Её укрепи, и оружие победоносное благослови, и нас всех миром и благополучием огради, да благодарные Твоих благодеяний сущие, непрестанно пред Величеством славы Твоей восклицаем: Слава Тебе Богу, благодетелю нашему, во веки веков! – Аминь.

Говорено в Виленском Святодуховном монастыре Апреля 21дня, 1767 года.

Кто даст ми криле, яко голубине; и полещу и почию. Се удалихся бегая, и водворихся в пустыни, – яко видех беззаконие и пререкание во граде. (Пс. 54:7,8,10)

Празднуемого ныне Св. Великомученика Георгия имя значит земледелателя или хлебопахаря. Да и Храм сей, созданный во имя Его, на селе стоит, и для поселян поставлен, и прихожан своих имеет хлебопахарей. Так и пришло мне на мысль, в день сей, представить собранию вашему поучение о том, что в городах делается, по примечанию Давидову, и что в селах? Кто убо блаженнейшие, граждане или поселяне?

Св. Давид крыл себе голубиных желает, дабы вылететь из города, и водвориться в пустыне. Может и всякое село назваться пустынею, в сравнении с городом, который молвы всегдашней и беспокойства исполнен. И так на одном сем желании Давида – кто только имеет сердце Давидово, молвы и беспокойства убегающее – может дать преимущество блаженства селам пред городами. Но Давид, кроткий и миролюбивый, не ставя в закон такой голос свой, приводит и причину, для чего желает он крыл голубиных, дабы вылететь из города в село: яко видех, говорит, беззаконие и пререкание во граде: днем и нощию обходит оное по стенам его; беззаконие и труд посреде его, и неправда, и не оскуде от стогн его лихва и лесть (Пс. 54:11,12).

Как город состоит из нескольких частей больших, где множество улиц, проездных и проходных, и в них огромные палаты и боярские дома: то Пророк по всем сим частям города обходя, не нашел, во свое время, больше ничего, кроме беззакония, и в особенности насилие (как сие на Еврейском языке читается), ссоры, утеснение невинных, и потачку повинным, лихоимство судей и приказных, лесть в дружбе, и обман при всяких договорах.

О Св. Давиде! Ты в свое время обходя города, все сие видел. Когда б ты в наш Могилев зашел, ты удесятерил бы жалобную песнь твою; ты сказал бы, что уголка нет в городе, в коем бы не было насилия и неправды, лихоимства и обмана! Смело можно и об Могилеве нашем говорить, что сказал Пророк Исаия об Иерусалиме: Како бысть блудница, град верный, Сион полн суда? в нем же правда почиваше, ныне же в нем убийцы: князи твои не покоряются (заповедям Божьим), общницы татем, любящие дары, гонящие воздаяние, сирым несудящии, и суду вдовиц не внимающии (Ис. 1:21,23)!

И сего довольно заметить о городах, что в них живет, и для чего надобно, с Пророком, желать себе крыл голубиных, чтобы вылететь из них и упокоиться в пустыне.

В селах все другое. Блуд тут тайный и редкий; а когда сие случится, то бракоскраденную невесту, после брака, не Священник руками священными украшает наметкою⁹⁴, но последний из громады вилами навозными знак бракоокрадения на нее накидает⁹⁵. – Насилия у них и быть не может; ибо все под страхом, все под властью помещиков и их приказчиков. – Лихоимства у них совсем нет; ибо никому не судят. – Лесть и обман ежели случается, то по большей части от нужды, как Соломон говорит: крадый крадет, да насытит душу сбою алчущую (Притч. 6:30). – Пьянства много: но и сие бывает по большей части от отчаяния; понеже некоторые бессовестные владельцы⁹⁶ все у них отнимают; потому обдираемые со всего имения, почитают они за надежное сокровище чрево свое, с которого владельцы уже не возьмут.

Но и сии пороки бывают наипаче виною нерадивого Священника, невежды и не умеющего прихожан своих наставлять, исправлять, и в случаях озлобления их утешать. В противном случае, где Священник учен, и благонравен и радеет о пастве своей, там село рай есть, и церковь его – источник, исходящий из рая и напаивающий окрестные нивы. Слово его есть семя небесное, и сердца прихожан его – та земля добрая, которая приняв семя Слова Божия, плодотворит в тридесять и в шестьдесят и во сто (Мф. 13:8). Мягки сердца их, а не каменные; и потому глубоко вкореняется в них благодатное семя сие. Нет у них терния богатства; а потому и не подавляется посеянное, и прозябающее семя. Проселочные их дороги тесны; а потому при них и хищных птиц, клюющих семя, или мало или совсем нет. Тут нет надобности, чтоб Священник садился и много работал над проповедью, дабы красноречием и острыми вымыслами слово свое украсить: протолкуй им Символ Веры, изъясни Десятословие; пример благочестия покажи на себе. Заблудшего возврати на путь спасения, озлобленного утеши. И такое твое сеяние на доброй сей земле будет благонадежно; и нивы сеяния твоего богатой жатвы преисполнены будут.

Начали, особливо в нынешние времена, и в селах проникать беззакония, как-то любодейства и другие мерзости плотские: но и сии плевелы из городов заносятся в села. Привозят поселяне в город пшеницу и другие надобности; а отвозят от нас, в свои дома, мерзостные примеры необузданного разврата. К тому часто случается, к сожалению, что владельцы и управители сел их, примером беззаконнейшего жития его, и наглыми поступками, не говорю, плевелами, но самым смертоносным ядом насевают нивы, то есть, сердца и души поселян.

И так, о Давиде! В нынешние времена хотя бы ты пристроил себе и крылья голубиные, и захотел вылететь из города; и в селах не найдешь уже покоя себе. И села уже беззакониями начинают превращаться в города, и земля плодовитая, вместо пшеницы, приносит терние и волчец!

А между тем все бремя попечения о пастве вашей лежит на вас, о сельские Священники! Доколе еще не вкоренилось глубоко терние беззаконий градских в добрую землю делания вашего, благовременно очищайте от оного нивы душ, вам Препорученных, и Кровью Христовой купленных. Отлучайте чистое от нечистого; шелудивых овец, и о струнах своих не радеющих и не стыдящихся, не мешайте со здравыми, и не сажайте вместе, при Вечери Господней, и нагиша и брачными ризами одетого. Не простирайте руки ваши с Хлебом Пречистого Тела и Кровью Спасителя нашего, равно Иуде, как и Петру, как согрешившему, но о согрешении своем горько плакавшему, или как Иоанну целомудренному, до креста и смерти следовавшему за Христом. Раны греховные, тяжкие и безобразные, врачуйте не Понедельниками, не самими Пятницами, но увещанием сопротивляться греху и бороться с ним дотоле, пока грешник его одолеет сокрушением сердца, и живущий в нем грех истребит постом и молитвою, и нечистоту греховную слезами омоет.

Если пьянство, леность, небрежение происходят у них от отчаяния, что владельцы и их урядники все отнимают добро: в таком случае у тебя, о пастырь! нет ли на сию болезнь лекарства? Скажи озлобляемым, что они в сей части равны всем Избранным Божьим, не иначе вошедшим в царствие небесное: тесен бо есть путь, и узкая врата, вводящая в живот вечный (Мф. 7:14), в вечное блаженство. Внуши им, что об них-то написал Давид, яко благоволит Господь в людех Своих, и вознесет кроткия во спасение (Пс. 149:4), что сеющия слезами, радостию пожнут (Пс. 125:5), что слава сия будет непременно преподобным Его (Пс. 149:9), невинностью и терпением уподобляющим себя Христу, пострадавшему за нас, и отымет Бог всяку слезу от очию их (Откр. 7:17). Так утеши, о Священник! озлобляемых, и конечно увидишь на нивах душ их не отчаяния замерзлый плод, но надежды благ вечных и воздаяния за терпение. Вместо прежней лености, примутся они за труды; вместо пьянства, будут трезвы и воздержны. Сколько раз станут читать, во время молитвы, Отче наш, сколько раз отягчаемые бременами от озлобителей своих, воздохнув из глубины сердца, возопиют: да приидет царствие Твое, Отче наш (Мф. 6:10)! и паки оное Апокалипсическое слово: Ей, гряди, Господи Иисусе! гряди (Откр. 22:20) скоро, как обещал еси; то всегда будут слышать, в отраду себе: се Аз с вами есмь во вся дни (Мф. 28:20)!

А при всем том, веруйте, прихожане святого Храма сего, что и Св. Великомученик Георгий, силою и благодатью Божьей, слышит молитвы всех приходящих ко храму его и молящихся в нем. В темнице сидя он, внушил молитву поселянина, пришедшего к нему и плакавшего о падшем и издохшем быке своем; и того же часа, силою Божьей, воскресил умершего вола⁹⁷. Не паче ли же ныне он, не в темнице заключен сидя, но в чертогах небесных водворяясь, и Агнцу Божию везде последуя, не презрит молитвы молящихся во храме его; воскресит, той же силою Божьею, их семя, сеянное на нивах ваших, в обильную жатву, их и самих вас, падающих и умирающих, в лучшую и богоугодную жизнь восставит? – Наконец убегайте, и как на крылах улетайте, добрые поселяне, от граждан, не от самих, разумею, граждан, но от беззаконий в городах бываемых. У них там, по сказанию Давидову, беззаконие и пререкание, ссоры и Тяжбы; а у вас да царствует мир и любовь. У них днем и нощию по стенам града обходит насилие и обман; а ваши хижины да обходят днем и ночью миролюбие и честность. Посреди городов заняла место неправда; посреди села вашего есть Церковь, где приносится умилостивительная Жертва Богу о грехах: будьте чисты душою и сердцем, и соблюдайте справедливость и дружество, в соседстве, между собою. От стогн градских не оскуде лихва и лесть; а по стогнам, т. е. по улицам вашим безмолвным да встречается всюду и всем праведный и трудами приобретенный прибыток, и не обманчивая верность во всех условиях.

Так село ваше будет селением не только вам благоугодным, но и Господу вашему, и Его Угоднику, Св. Великомученику Георгию, покровителю вашему. К вам они, как крылья голубиные взявши, прилетят и вселятся с вами. И угодник Божий, Великомученик Георгий, молитвою своею, Господь же силою и благодатью Своею, вам, яко совсельникам и сожителям Своим, умножат плоды трудов ваших; село ваше сделают раем; облегчат озлобления ваши, возвеселят души ваши несомненною надеждою царствия небесного, и наконец переселят вас, от скудного и презренного села сего, в пребогатое и преславное Царствие Божье. – Аминь.

Говорено в Печерске, загородной Архиерейской мызе, в Церкви Св. Великомученика Георгия, Апреля 23 дня, 1790 года.

Святой Златоуст так одно Слово свое начинает: «Чествование Святых есть наилучшее, когда подражаем добродетелям их». Сходно оно с учением Апостольским: поминайте, пишет Павел в послании к Евреям, поминайте наставники ваша, иже глаголаша вам слово Божие, их же взирающе на скончание, подражайте вере их (Евр. 13:7). Такая обязанность наша явствует из того, что Сам Бог молитвы грешников не кающихся не слушает, и жертвы их, яко мерзость, отвергает, о чем Соломон в Притчах: жертвы, говорит, нечестивых мерзость Господеви, ибо беззаконно приносят я (Притч. 21:27). Подобно сему и Пророк Исаия глаголет: беззаконник жряй тельца, яко пса убиваяй приносит в жертву, и приносяй семидал, яко кровь свиную, и даяй ливан в жертву, аки хульник есть (Ис. 66:3). Напротив того, добродетельных людей как молитва Богу приятна, так и похвала Святым Его: очи Господни на праведные, говорит Давид, и уши Его в молитву их. Возваша праведнии и Господь услыша их, и от всех скорбей избави их (Пс. 33:16,18). И потому-то Апостол Павел Филипписеев за то, что они добродетелями яко светила в мире сияли, назвал радостию своею и венцем своим (Флп. 2:15, 4:1).

Христиане правоверные! Хотящие в день сей почтить святых Мироносиц, долженствуем и мы подражать добродетелям их, о чем в сем слове моем и предложу вам.

Святые сии жены, во-первых, оставив дома свои и имения, прилепились ко Христу, начавшему благовестие Свое от Галилеи, и последовали Ему, когда Он ходил по разным градам и весям, как о сем свидетельствуют Евангелисты: бяху ту и жены многи, издалеча зряще, яже идоша по Иисусе от Галилеи, служаще Ему, в них же бе Мария Магдалина, и Мария Иаковля, и Иосии мати, и мати сыну Заведееву (Мф. 27:55,56). Когда сии жены последовали за Христом, Он не был еще в то время прославлен. Самое учение Его о спасительных страданиях, о воскресении Его из мертвых, о вознесении на небеса и втором будущем пришествии на землю, такое, говорю, учение или не было еще открыто, или весьма мало: но и тому многие верить не хотели. Жены эти, однако, и в то время веровали твердо, что Христос есть Сын Божий, и не желая отлучиться от Него, с Апостолом Петром говорили если не устами, то сердцем: Господи! к кому пойдем; глаголы живота вечного имаши: и мы веровахом и познахом, яко Ты еси Христос, Сын Бога живаго (Ин. 6:68,69)!

Ныне же Христос прославлен во всем мире. Торжествуем Его воскресение и победу над смертью и адом, ожидающе и нашим телам подобного воскресения; утешаемся вознесением Его на небо и преславным сидением одесную величествия на небесах, понеже Бог, богат сый в милости, за премногую любовь Свою, ею же возлюби нас, и сущих нас мертвых прегрешеньми сооживи Христом, и с Ним воскреси, и спосади на небесных во Христе Иисусе (Еф. 2:4–6). Чаем пришествия Его второго; и сколько раз говорит Он нам: Ей, гряду скоро! ответствуем Ему, не яко рабы неключимые, но яко невеста, ожидающая жениха своего, с веселием: Ей, гряди Господи Иисусе (Откр. 22:20)! И для чего же бы нам не прилепиться итак уже прославленному Иисусу Христу, Спасителю нашему? Для чего не последовать Ему, по примеру Святых Мироносиц, бросив всякое нечестие и мирскую похоть? И для сего не надобно нам исходить из домов своих, оставлять семейства свои и друзей: можем совершенно последовать Ему, ежели только будем ходить путем святых Заповедей Его.

Вторая добродетель святых сих жен та, что они, последуя Христу, служили Ему приношением имений своих, как Евангелисте Лука говорит: прохождаше Иисус сквозе грады и веси, проповедуя и благовествуя царствие Божие, и обанадесяте с Ним, и жены некия, Мария нарицаемая Магдалина, и Иоанна жена Хузяня приставника Иродова, и Сусанна, и ины многи, яже служаху Ему от имений своих (Лк. 8:1–3).

И сей добродетели Мироносиц удобно могут подражать все те, коих Бог наделил имуществом. Ибо хотя мы теперь не видим Христа во плоти ходящего, но братии Его столько между нами, сколько нищих, умирающих от глада, трясущихся от мороза, болящих без посещения, страждущих в темницах без снабжения. Они-то, братия Христовы, и так близки к Нему, что Он на всемирном, суде лице их примет на Себя, и все, что им сделано или не сделано, вменит Себе, и скажет благодетелям нищих: понеже сотвористе единому сих братий Моих менших, то и Мне сотвористе (Мф. 25:40). Также и немилосердым утробам говорит: понеже не сотвористе единому сих менших братии Моей, то ни Мне сотвористе (Мф. 25:45). – Тут я, с удивлением вопрошаю вас, богачи Христианские, в себе, а не в Бога богатеющие, чего вы надеетесь? Столько раз видите вы Христа, пред глазами вашими являющегося и руку простирающего, и слабым, изнеможенным голосом, или болезненным воплем помощи вашей просящего: при всем том презираете и отвращаетесь бедных собратий ваших, и братий Христовых, или паче Самого Христа, не страшась суда Его, не трепеща тяжкого истязания Его! Где ваше богатство тогда будет? И отзовется ли оно за вас, когда лишенные всех друзей, приобретаемых здесь от мамоны неправды (Лк. 16:9), будете посланы в муку вечную?

Третья добродетель Мироносиц та, что они и взятого на мучения Христа не отлучались. Разбежались все Апостолы (Мк. 14:50). Петр отвергся Его трижды (Лк. 22:61). Юноша некий, последовавший за Ним, быв схвачен воинами, ризу оставивши, наг бежал (Мк. 14:51 и след.). Но – Мироносицы, в след за Христом, водимым по дворам Архиерейским, и Преторам, ходить не боялись, и даже при кресте Его стоять не стыдились. Стояху, говорит Евангелист, при кресте Иисусове Мати Его, и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина (Ин. 19:25). Иосиф и Никодим, положив тело Иисусово в новом гробе, и привалив камень огромный к двери оного, оба удалились: но Мария Магдалина и другая Мария, оставшись, как Евангелист повествует, сидели прямо гроба (Мф. 27:61); и хотя Суббота удержала их от помазания миром тела Христова, но лишь только она пришла, не страшась ни ночного мрака, ни стражей гроба, уготовавши миро и ароматы, и слезами их довольно растворивши, спешат отдать Ему последний долг усердия (Лк. 24:1). Этой добродетелью жены превзошли мужей: мужи разбежались, а жены при Христе остались. Мужи, страха ради Иудейска, сокрылись; а жен ни тьма ночная, ни воины стерегущие гроб, удержать не могли. Верховный Петр с Иоанном возлюбленным учеником, осмотревши праздный гроб и плащеницы оставленные, возвратились к себе (Ин. 20:10): но Магдалина дотоле от гроба не отступила, и слезами омывать его не преставала, пока, быв воззвана знакомым гласом по имени, припала к ногам любезнейшего Наставника своего (Ин. 20:16,17).

Кто же из нас, слушатели, в состоянии подражать такой добродетели Мироносиц? Кто из нас во время напасти и притеснений твердо стоит при Христе, не отступая и пяди от закона Его святого? Кто из нас оплакивает, не говорю, Христа – ибо славное состояние Воскресшего слез наших не требует, – но грехи свои, кои заставили Христа страдать и умереть, и кои вторично Его распинают? Кому приходит на ум, чтобы вместо мира, благоуханнейшия паче оного Богу добродетели уготовать, и помазать сими духовными ароматами, не Иисуса уже воскресшего, но умерщвленную грехами душу нашу, дабы больше смрада не испуская, воскресла и прославилась со Христом?

Далее читаем в Евангелии, что Мироносицы, увидев Христа воскресшего, так обрадовались, что поклонившись Ему, ястеся за ноги Его (Мф. 28:9). Апостолы при сем случае одни поклонились воскресшему, а другие усомнились (Мф. 28:17); Фома возглашал: аще не вижу на руку Его язвы гвоздинныя и вложу перста моего в язвы гвоздинныя, и вложу руку мою в ребра Его, не иму веры (Ин. 20:25). Клеопа с товарищем говорил: мы надеяхомся, яко Сей есть хотяй избавити Израиля (Лк. 24:21) – надеемся, как бы так сказав: «мы в надежде своей обманулись,» – Но Мироносицы обеими руками держатся за ноги Христовы, и не хотят пустить, пока Он не обнадежил их, что еще будут Его видеть: не у бо, говорит, взыдох к Отцу Моему (Ин. 20:17).

О! дабы и мы, подражая Мироносицам, всем сердцем и всею душою прилепились ко Христу, умершему за нас и воскресшему для спасения нашего! Является Он часто душам нашим; толчет в двери сердца нашего, да отверзем Ему и примем Его, яко собеседника, со Отцом Его и Духом Святым; вдыхает в нас благодать Свою, да возлюбим Его, и заповеди Его святые соблюдаем. Но – у дверей сердца нашего еще больший лежит камень, нежели тот, который привален был ко гробу Его.

Наконец пятая добродетель Мироносиц есть та, что они, презрев страх и слабость пола своего, были первыми проповедницами воскресения Христова, и не одним Апостолам, но и всему миру оное возвестили: ибо по вознесении Его на небеса, равно как и Апостолы, проходя разные страны и далекие, благовестили Евангелие, и благовестие свое некие от них кровью запечатлели.

И сей добродетели Мироносиц должно нам и удобно подражать. Не надобно даже для того и ходить по миру: в доме, пред очами, имеем, кому благовестие сие нужно. У нас Жидов много; отступников от Веры не мало, а беззаконников нераскаянных еще больше: все они благовестия требуют, но – какого? Вы конечно помышляете о словопрении с ними? Никак, словопретися они и сами искусны. Делами убо благими благовестим им Евангелие и веру нашу правую. Тако да просвятится свет ваш пред человеки, сказуегь Христос, яко да видят добрая ваша дела, и прославят Отца вашего иже па небесех (Мф. 5:16). Имейте, говорит Апостол Петр, доброе житие между неверными, да о нем же клевещут вас, аки злодеев, от добрых дел видевше, прославят Бога, в день посещения (1Пет. 2:12). И также к женам: повинуйтеся, говорит, своим мужем, да аще нецыи не повинуются слову, женским житием, без слова пленени будут, видевше еже со страхом чисто житие ваше (1Пет. 3:1,2).

Да подражаем убо Мироносицам святым, правоверное собрание Христианское! И мужской пол и женский, все изобразим живо на себе добродетели их. Последуем Христу путем, проложенным нам заповедью Его; послужим от имений наших, кому Бог дал, братии Его, как Самому Ему; не отстанем от Него и святых Его заповедей и в самих напастях и страданиях; восплачем о грехах наших, умертвивших Его, и миро благоуханное благих дел во всякое время да приносим Ему; и наконец прославим Его, пред неверными и нечестивыми, святостью и чистотою жития нашего. Когда явится Он, уже не от гроба, но с небес, грядый на облацех с силою и славою многою (Мф. 24:30), и встретит Нас, а мы Его – восхищены бо будем на облацех, в сретение Господне на воздусе (1Сол. 4:17); то пришествие Его кому страх и трепет, кому плач и рыдание принесет – восплачутся бо тогда вся колена земная (Мф. 24:30), – нам же, яко Мироносицам, Он любезно говорит: радуйтеся (Мф. 28:9)! Внидите в радость Господа вашего (Мф. 25:21)! – Аминь.

Говорено Апреля 30 дня, 1788 года, в Буйницком монастыре.

Жатва убо многа, делателей же мало. (Мф. 9:37)

Притчу сию сказал Спаситель наш ученикам Своим, милосердовав о народе, яко бяху смятени и отвержени, яко овцы неимущия пастыря (Мф. 9:36). Подобное сказал Он им, когда увидел, что самарянка вела множество народа к Нему из города Сихаря: возведите, говорил, очи ваши, и видите нивы, яко плавы суть к жатве уже (Ин. 4:35). Сим довольно уже объясняется разум притчи Его, что нивы жатвенные – народа множество есть; время жатвы и созрелые колосья – доброе и готовое расположение его к приятию благовестия Евангельского; а жнецы – учители, Апостолы и их преемники, Епископы и Пресвитеры.

Но не бесполезно для нас будет продолжить и далее это изъяснение, а именно: какой серп на сию жатву потребен есть? Сколь великих и неослабных трудов требует жатва сия? И в нынешнее время, при многом числе Архипресвитеров и Пресвитеров, не следует ли нам повторить с жалостью юное слово Христово: жатва убо многа, делателей же мало? А мне слово сие тем паче доводится возопить, что в настоящий праздник Святителя Николая, неослабного жатвы Христовой делателя, вижу здесь нивы полны и богатую жатву – в храме Его множество собравшихся Христиан. – Побеседуем же о сем, к общему всех назиданию.

Серп жатвы духовной есть глагол Божий, коего остроту Апостол Павел так изображает: живо слово Божие и действенно, и острейше паче всякаго меча обоюду остра, и проходящее даже до разделения души же и духа, членов же и мозгов, и судительно помышлением н мыслем сердечным (Евр. 4:12). И потому-то серп сей сколько от всех обыкновенных орудий отличен, всяк удобно может судить по оным Павловым словам к Галатам: Аще мы, или Ангел, с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал. 1:8). Дивно! Серп сей, жнущий, не умерщвляет, но паче зараженных и умерщвленных грехами исцеляет и живит, подобно тем орудиям врачей, коими обрезывают плоть гнилую, ядом и гангреною зараженную, дабы целые еще составы от заразы предохранить. Ежели бы пшеница созрелая осталась на нивах не сжатою; то при наступлении зимы; она погибла бы от стужи: но быв пожата и в житницу собрана, насыщает человека, веселием исполняет сердце его, и поощряет благословлять милость Создателя. Так и пшеница духовная серпа своего, иже есть глагол Божий, не боится, но сама, созреванием своим, зовет его, дабы сжата и в житницы небесные была собрана, дабы насытила и возвеселила Бога, алчущего и жаждущего спасения нашего. Жаться убо серпом слова Божия, не смерть есть, но живот: глаголы, яже Аз глаголах вам, говорит Христос ученикам Своим, дух суть, и живот суть (Ин. 6:63); и сие уразумев Апостол Петр, ответствовал Ему: Господи! к кому пойдем? Ты глаголы живота вечнаго имаши (Ин. 6:68). Итак если серпа сего живительного не употребляют те, кои приставлены на жатву духовную; то они души человеческие не оживляют, но умерщвляют; заводят в ереси и суеверия; в греховных недугах, яко в болоте смердящем, сгнивать допускают. Между тем тщательно жнут, не в житницу небесную, но в свою домашнюю, ищуще своих-си, а не яже Христа Иисуса (Флп. 2:21).

Далее. И обыкновенная жатва не приходит без трудов: надобно, сжиная чистую пшеницу, непрестанно нагибаться и почти ползать по земле; при том не в другое время жать ее, но при солнечном зное, часто обливаясь потом до конечного изнеможения. Что же, когда пшеница еще с тернием и волчцами будет смешана? Не следует ли тут и рукам и ногам уязвление?

Тем паче и несравненно большим трудам, и зною, и уязвлениям подлежит жатва духовная. Тут колосья хотя и зрелые, души, говорю, человеческие хотя и расположенные к слушанию слова Божья: однако непременно нужно, чтоб жнецы нагибались пред ними, чтобы, то есть, учители и наставники не властительски с ними поступали, но со всякою кротостью, с молением и со слезами наставляли их. Царие язык, говорит Христос Своим ученикам, господствуют ими: вы же не тако, но болий в вас, да будет яко мний (Лк. 22:25,26). Подобно и Апостол Петр, научась от Христа, говорит ко Пресвитерам: Пасите еже в вас стадо Божие, посещающее не нуждою, но волею, ниже неправедными прибытки, но усердно, ни яко обладающе причту, но образы бывайте стаду (1Пет. 5:2,3). И Апостол Павел также все свое учение, кротостью и смиренномудрием, молением и слезами растворяет, везде преклоняясь к немощным, и состраждя о болезнующих (Деян. 20:19 и след.). – При том, легко ли терпеть зной жнецу духовному, когда гонения и озлобления настоят, или от идолопоклонников, как досталось первым Проповедникам, или от еретиков, или от лжебратий, одно имя Христианское носящих? Сей-то зной поварил Апостолов; выжал не только пот но и кровь из Мучеников; измучил и Святителей многих. – Ныне празднуемый Святитель Николай не мало претерпел от сего зноя, быв заключен в темнице во время Ликиния, Императора языческого: но и в узах, не переставал он жать, поучая благоверию соузников своих.

А сколько усугубляется сей зной, когда жнецы духовные, пребывая во благовестии Христове, принуждены бывают терпеть и алчбу, и жажду, и наготу, и всякое беспокойство души и тела. До нынешнего часа, говорит Апостол Павел о себе, и алчем, и жаждем, и наготуем, и страждем, и скитаемся (1Кор. 4:11). В трудех, говорит, множае, в ранах преболе, в темницах излиха, в смертех многащи, в путных шествиих, в подвизе, во бдениих множицею, во алчбе и жажде, в пощении многащи, в зиме и наготе (2Кор. 11:23,27). Придайте к сему терние и волчцы, коих в жатве духовной несравненно более, нежели в обыкновенной. Несогласие в вере, несогласие в нравах человеческих, в одном доме, в одном семействе, или мужа с женою, или отца с детьми – такое веры и нравов разделение не есть ли терние и волчцы бодущие, с пшеницею смешанные? Будут отселе, глаголет Христос, пять во едином дому разделены, трие на два, и два на три: разделится отец на сына, и сын на отца, мати на дщерь, и дщи на матерь (Лк. 12:52). Предаст брат брата на смерть, и отец чадо, и востанут чада на родителей, и убиют их (Мф. 10:21). При таких особливых случаях обойдутся ли жнецы духовные, чтоб не уязвить и рук и ног своих? Сплетенное со пшеницею терние как оставит жнеца без уязвления?

Надобно еще заметить и то, что в духовной жатве самая пшеница претворяется в терние и волчец, чего не видим никогда в жатве естественной. Часто и добрый Христианин претворяется или в еретика, или в безбожника, а чаще в беззаконника; целомудренный является нечистым, правосудный лихоимцем, человеколюбивый притеснителем; а в таком случае и сия мнимая пшеница непременно причинит жнецу своему язву. По сему-то Апостол Павел говорит: кто изнемогает, и (аз) не изнемогаю? кто соблазняется, и аз не разжизаюся (2Кор. 11:29)? Таков, по истине, случай язвительный достался и Святителю Божью Николаю. На ниве его духовной был человек благородный, но пришедший в убожество, который не имев приданого для трех дочерей своих, а просить стыдился, решился пустить их на блудодеяние. Не мог конечно сей терн не уколоть душу прилежного и осмотрительного жнеца, каков был Святитель Николай. Итак он рассмотрев, что тут кроме серпа духовного, потребен был и другой еще серп, не железный, но золотой; поступил так: три узелка золота, для трех девиц, уготованных на брак скверный, придя тихо, в ночи, ко двору отца их, никому же сведущу (да не будет посрамлен умысливший таковое беззаконие), в конце вверже⁹⁸. Бодет убо и язвит не редко и самая пшеница жнеца духовного, и ежели не кровь источает из тела его, то конечно слезы, кои – таже кровь раненой души.

А сии-то труды и подвиги Пастырские, сии опасения, сии бодцы и уязвления в духовной жатве, и в нынешние даже времена суть причиною Того, что доселе надобно повторять с жалобою оное слово Христово: жатва убо многа, делателей же мало! Много у нас Священников, жителей духовных. Нет и малого прихода без Священника. Если откроется праздное место, да еще повыгоднее; то и десять жнецов готовы с серпами, но с какими? С глаголом ли Божиим? Никак: они сего серпа и в руках не держали, да и приучить их к нему весьма неудобно. Таковые, к несчастию своему и других, будучи поставлены жницами пшеницы Христовой, вместо глагола Божия, коего не умеют, – руки только, яко серп, имеют, чужие труды пожинающие. Не думая о поучениях, столь нужных для наставления прихожан своих, довольно для них отправить Обедню, без размышления и благоговения. Исповедь, конечно, есть дело опасное, требующее особливого тщания и осмотрительности: но им служит поводом выказать свою гордость и властительство над исповедующими грех, а с тем вместе и удовлетворить скверному прибытку своему. Смерть и погребение кому слезы и горесть приносят, а им заботы, как бы побольше денег добыть. Надобно, говорят, сорокоуст отправлять, и в суботник⁹⁹ вписать, потому, что очень грешен человек был. Но – о любезный брате! Если покойник был грешен, то не по твоему ли нерадению грешен был? А если так; то и заботу имей о самом себе: каким сорокоустом и суботником за погибшего искупить душу твою?

О жнецы духовные, братия мои и сослужители! Где у нас такое учение, каково было Апостола Павла? Три лета, говорит он к Ефесским Пресвитерам, нощь и день не престаях уча со слезами единого когождо вас. Ни в чесом от полезных обинухся, еже сказати вам и научити вас пред людми и по домом, засвидетельствуя, еже к Богу покаяние, и веру яже в Господа нашего Иисуса Христа (Деян. 20:20,31). Найдется ли в нашем учении смиренномудрие и кротость, моление и слезы? Нам кажется довольно, когда народ сей простодушный, требующий наставления и совета нашего в нуждах своих, утешения в несчастий, преклонит голову свою, и мы прочтем им Евангелие, без всякого понятия и молитвенного чувства.

Слава Богу! Ныне нет уже такого зноя, какой прежде бывал, – гонения, говорю, и озлобления на нас. Под сению Благочестивейшия Императрицы нашей, в Вере и благочестии свободны есть: нивы наши тучны, и обещают нам жатву обильную. И потому-то нам, в прохладе сущим, предлежало бы, усугубив труды и прилежание, приняться за дело свое, тем паче, когда видим полны нивы и колосья преклоняющие главы к уборке. Простосердечные поселяне Слова Божия, к наставлению и утешению их в нуждах и горестях, от нас требуют: но мы, ни должности своей не памятуя, ни на перемену времени, от худшего на лучшее, не взирая, даем повод и об нас сказать жалостное оное Христово слово: жатва убо многа, делателей же мало!

Остается убо, по увещанию Самого Спасителя и Подвигоположника нашего, молить всеприлежно Господина жатвы, да изведет Он делатели на жатву свою (Мф. 9:38), делатели же непостыдны, право правящия слово истины (2Тим. 2:15), не своих ищущи, но яже Господа Иисуса (Флп. 2:21).

О Господи Иисусе! Призри на жатву сию, полную и преклоненную к серпу глагола Твоего божественного, и собери её в житницы Твои небесные. Устрой же и жнецов, да окончив дело свое, вместо жатвенных венцов и радостных песней, возмогут, в день он дерзновенно, всяк Священник к прихожанам своим, воскликнуть оное Павлово слово: кто нам упование, или радость, или венец похваления? не вы ли пред Господем нашим Иисус Христом, во пришествии Его? Вы есте слава наша и радость (1Сол. 2:19,20)! – Аминь.

Говорено Мая 9 дня, 1789 года.

Иду уготовати место вам: и аще уготовлю место вам, паки прииду и пойму вы к Себе. (Ин. 14:2,3)

Какой Царь, Слушатели, оставляет рабов своих, для того, чтобы отправившись Самому в дорогу, далекую и претрудную, приготовить для них выгодное место, и потом снова возвращается к ним, чтобы их взять к Себе? Чтоб Цари земные когда-либо так поступали, ни в какой истории того не находим.

Но Царь неба и земли, Иисус, Сын Божий, уверив в том учеников Своих, часть уверения оного точно уже исполнил; а остальное так непременно исполнит, как Он есть самая истина (Ин. 14:6).

Но пусть милость сия Царя небесного к рабам Своим будет беспримерная; да не есть ли она, как может кто-либо подумать – излишняя? Царю небесному, имеющему тьмы тем Ангелов, слуг Своих, кажется, можно было бы повелеть им совершить все то, что Он Сам, Своею особою, постановил сделать для учеников Своих. Ангелы суть небесные жители; и как бы они там, среди своих селений, не уготовили места нам по повелению Владыки и Господа своего? Но Царь сей Сам решается идти, и служить рабам своим самолично.

И не то ли сему причиною, что ни Ангелы, ни Архангелы, служебные дуси (Евр. 1:14), ни иная какая тварь, не могли нам места в небесах уготовать: но дело сие предлежало совершить Самому Сыну Божию? Сие докажу я вам в нынешнем Слове, и покажу то место, которое уготовано Им для истинных Его учеников.

Во-первых, должно нам приметить, в какое время Спаситель наш Христос сказал ученикам Своим: иду уготовати место вам. Не по воскресении из мертвых, не при вознесении на небо, но пред страданием Своим, при самом выходе на страдание, при самих вратах смерти Своей. А из сего и видно, что путь сей проложен был Христу чрез Голгофу, и Ему надлежало пройти тяжкую дорогу, устланную тернием, не одни ноги, но и самую главу уязвляющим. Но – разве нельзя было Ему минуть сего тяжкого пути, разве непременно следовало проходить Спасителю нашему чрез Голгофу? Конечно, чтобы грешников ввести в небесные селения, надобно Ему было за грехи их пострадать. Чтобы уготовать им место там, следовало, по Правосудию Божью, ключ взять к небесным вратам. И сей-то ключ есть – Крест Его. Теперь, слушатели, видите ясно, что ни Ангел, ни Архангел, ни иная какая тварь, не могли уготовать грешникам места в небесах.

Подтверждает нам сию истину самая Скиния ветхозаветная, глаголемая Святая Святых. В оную Скинию, по Божью повелению, единожды в год, един только Архиерей входил, и тот не без крове (Лев. 16:34 слич. Евр. 9:7). А что такой обряд знаменовал, сие Апостол Павел так толкует: Христос, говорит, пришед, Архиерей грядущих благ, большею и совершеннейшею Скиниею нерукотворенною, сиречь, не сея твари, ни кровию козлею, ни тельчею, но Своею кровию вниде единою во Святая, вечное искупление обретый (Евр. 9:11,12). Также: не в рукотворенная Святая вниде Христос, противообразная истинных, но в самое небо, ныне да явится лицу Божию о нас. Ныне единою, в кончину веков, во отметание греха, жертвою Своею явися (Евр. 9:24,26). По сему учению разумеем, что Предводителю грешников в Скинию нерукотворенную – в самое небо надобно было войти Самому Сыну Божию, и внести за них жертву – самую плоть Свою, язвами разодранную и кровью обагренную, и в таком жалостном виде явиться пред лице Божие, яко Ходатаю за грешников. Следовательно и ввести нас в небо, и уготовать там место нам, Единого сего Первосвященника и Предтечи нашего было дело. О чудеса милосердия и любви Божией к нам, грешникам!

О сем познавши, слушатели, думаю жаждете теперь узнать, какое то место, которое Христос Спаситель, отходя, обещал уготовать ученикам Своим, и в лице их, всем истинным Христианам. Без сомнения, заключить следует, что то место есть пребогатое и блаженнейшее, поскольку ни Ангел, ни Архангел , ни иная какая тварь , но Сам Господь и Творец всея твари, и Той Сам не иначе мог оное уготовать, как излиянием крови Своей. Я теперь же вам то покажу.

Скиния Божия указана в Откровении Св. Иоанну Богослову. Знаем из оного, что Бог вселится в скинии сей с человеки (Откр. 21:3), Агнец поведет всех, и все, аможе пойдет Он, неотлучно последуют Ему (Откр. 14:4). Никакой уже волк в небесах не осмелится возмущать мирную паству Агнца сего, и теснейшим союзом соединенную с ним разрывать. Никакой супостат не возможет Бога, положившего селение Свое в человеках, изгонять от них. – Блаженство вечное образуется браком: тут Христос Спаситель есть Жених, и Невеста – все собрание избранных Божиих (Откр. 19:7,9). И так что же была бы за невеста, и какой для неё брак, ежели б она не имела в объятиях своих любезнейшего жениха своего? Чертоги небесные со всем украшением их, были бы для неё темницею, и вся сладость небесная горче самой желчи.

Бесспорно то, что там будут некие степени славы Блаженным, по мере подвигов их: как Апостол Павел открывает нам: Ина слава, говорит он, солнцу, и ина слава луне, и ина слава звездам, а звезда от звезды разнствует во славе: тако и воскресение мертвых (1Кор. 15:41,42). Но видение лица Божия и соединение с Ним, – в чем состоит самое существо блаженства живота вечного,– будет общее для всех Избранных. И в первые часы и в последний единонадесятый пришедшим в виноград работать, равный дастся динарий (Мф. 20:9,14). Приобретший пятью талантами десять, и двумя четыре, в едину и тую же радость Господа своего допущены будут (Мф. 25:21,23).

И можно ли положить тут какую преграду? Не думает ли кто, что и там будут приступать к Богу меньшие через посредство больших, как теперь к Царю чрез Бояр, и старшие меньшими имеют управлять? Никто сего да не помышляет; ясно бо изрек Апостол о Христе: Егда предаст царство Богу и Отцу, а испразднит всяко начальство и всяку власть и силу, тогда будет Бог всяческая во всех (1Кор. 15:24,28). Вы друзи Мои есте, говорит Сам Спаситель ко ученикам; не ктому вас глаголю рабы, яко раб не весть, что творит Господь его: вас же рекох други, яко вся, яже слышах от Отца Моего, сказах вам (Ин. 15:14,15). А отсюда и видно, какое место Избранным Своим уготовал Спаситель Христос, место достойное славы Его, и любви Его к ним.

Пребудем убо истинными учениками Христовыми, Слушатели правоверные! Да соблюдаем заповеди Его святые: имеяй бо заповеди Моя, глаголет Он, и соблюдаяй их, той есть любяй Мя: а любяй Мя возлюблен будет Отцем Моим, и Аз возлюблю его, и явлюся ему Сам. Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет, и Отец Мой возлюбит его, и к нему приидем и обитель у него сотворим (Ин. 14:21,23). Дадим место в душах и телесах наших Спасителю нашему, со Отцом Своим жить в нас хотящим, да взаимно дадут они нам место уготованное в небе, на самом Престоле своем, в самом недре любви своей. Христос вознесся в небеса, приготовить нам блаженство, какого, Апостол говорит, ни око не виде, ни ухо не слыша, и на сердце человеку не взыде(1Кор. 2:9). Будем же готовы к тому, да прейдя Он, поймет нас с Собою, да идеже Он есть, и мы пребудем с Ним, и будем созерцать славу Его во веки (Ин. 17:24)! – Аминь.

Говорено Мая 25 дня, 1788 года.

Аз умолю Отца, и иного Утешителя даст вам, да будет с вами в век, Дух истины, Его же мир не может прияти. (Ин. 14:16,17)

Сколь сладко и любезно для учеников Спасителя нашего утешительное обещание Его о ниспослании Духа Пресвятого на них, столь напротив горько и ужасно оное Слово Его для мира сего, т.е. для неверующих во Христа, или верующих только устами, а сердцем отвергающихся Его; ибо Он тут же к обещанию Своему присовокупляет: Его же мир не может прияти (Ин. 14:17)!

Исповедуем же, Слушатели, почему мир не может принять Духа Святого?

Или Спаситель не молится о мире, как Он Сам изрек в молитве к Отцу Своему: не о всем мире молю, но о тех, ихже дал еси Мне, яко Твои суть (Ин. 17:9)? Или молится Он и о мире, но Отец не послушает Его молитвы? Ах! Ни того, ни другого не можем сказать. Молится Спаситель и о мире, как в продолжении той же молитвы Его читаем: не о сих молю токмо, но и о верующих словесе их ради в Мя (Ин. 17:20); молится Он, говорю и о мире всем, но под тем условием, когда мир весь уверует в Него. Так, за весь мир Он пострадал, и грехи всего мира на Себя принял. Страдания Его и крестная смерть были та бесценная жертва, то моление самое горячайшее за весь мир. И Отец небесный не мог не услышать молитвы сея, по оному Павлову сказанию: Иже во днех плоти своея, моления же и молитвы к могущему спасти Его от смерти, с воплем крепким и со слезами принес, и услышан бысть от благоговеинства: и совершився, бысть всем послушающим Его виновен спасения вечного (Евр. 5:7,9). Паки убо говорю: за весь мир Спаситель молится, и Бог Отец сию молитву Его благодушнейше приемлет, но, повторяю, под тем условием, когда весь мир уверует в Него, когда все послушают Его и повинуются заповедям Его святым. Но как предвидел Спаситель, что условие сие, со стороны мира, останется тщетным; для того и присовокупил, яко мир сего Духа истины не может прияти.

Если мы и далее захотим исследовать, по какой точно причине мир не может Духа истины принять, дерзновенно скажу: потому что мир духа лжи принял, и не хочет его от себя отринуть, и дать в себе место Духу истины.

Посмотрим, Слушатели, на самих себя. Много у нас всяких грехов и беззаконий, кои возбраняют пришествие Духа пресвятого; а лжи и обмана, можно сказать, как воды, и ложь так стала обыкновенна, что лгать и за грех уже не считаем. Посему-то и хочу я, для пользы душ ваших, указать вам не чистый оный источник, откуда ложь происходит, также сколь тяжкий грех она есть, и какое наказание заслуживает от Бога, как в настоящем, так и в будущем веке.

Сам Спаситель наш говоря Иудеям, лгавшим на Него, и чудеса Его, божественною силою творимые, Веельзевулу причитавшим, указывает источник лжи в сих словах: он, т.е. диавол человекоубийце бе искони, и во истине не стоит, яко несть истины в нем: егда глаголет лжу, от своих глаголет, яко лож есть и отец лжи (Ин. 8:44). Как бы так изъяснил: у диавола нет истины; он одну лож глаголет, и глаголет от себя; он ни от кого тому не научился, но сам учит лжи; и так во всей точности он ложь есть и отец лжи. И потребно ли яснейшего и вернейшего указания, откуда ложь имеет начало; кто учит нас, когда лжем, и чьими сынами являемся, когда друг друга обманываем?

Да не думаем, Слушатели, чтобы диавол учил нас лгать посредством лживых только людей. Он сам, находясь при устах наших, действует ими, как хочет. Пример и доказательство сему находим в Истории Ветхозаветной. Диавол хвалясь пред Богом в искусстве своем, что он может прельстить Ахаава, беззаконного Царя Израильского, дабы он вышел на брань против Сириян, и был убиен от них – вопрошен от Бога, каким образом обманет он его? Говорит: изыду, и буду дух лжив во устех всех пророк Ахаавовых (3Цар. 22:22). Он не говорит: научу их, буду внушать им, как лгать, или подам им совет в том, но говорит совсем иначе: сяду во устах их, и сам стану обращать языком их, как мне захочется. Слушая сие, кто не содрогнется, кто не поспешит оградить уста свои святым Крестом, да не сядет в них лукавый? – Но как он не входит во уста истины, ибо ложь – престол его: а уста праведные – терние для него, и язык непорочен меч ему острый: посему да не страшимся нападений его, когда говорим истину.

Однако да не думаем, будто грех сей сам по себе легок или извинителен, поскольку у нас сделался слишком обыкновенным. Тяжесть или легкость греха происходит наипаче от обстоятельств, знания или неведения в грешащем человеке, нужды или самоволия, случайного приключения или нарочного умысла. Спаситель ясно изображает сие различие, говоря: раб ведевый волю господина своего, и не сотворив по воли его, биен будет много; неведевый же, сотворив достойная ранам, биен будет мало (Лк. 12:47,48). По тому и в Законе Божием было повелено: аще душа нехотящи согрешит, да приведет козу единолетну, греха ради, и да помолится жрец о души не хотевшей, и согрешшей нехотением пред Господем, и оставится грех ей (Чис. 15:27,28). Но душа, яже сотворит грех рукою гордости, т. е. волею и разумом, нарочно и умышленно, Бога сия разгневает, и потребится душа та от людей своих, яко слово Господне презре, и заповеди Его разсыпа: сотрением да сотрется душа та, и грех её на ней (Чис. 15:30,31). Что самое и многие примеры нам объясняют. Апостол Петр согрешив по страху, паки лику Апостольскому причтен: но Иуда, согрешив по корысти, шед удавися. Апостол Павел согрешив по неведению, помилован, и учителем вселенные сделался: но он же говорит, что согрешающим волею, и по приятии разума истины, ктому о гресех не обретается жертва, страшное же некое чаяние суда, и огня ревность, поясти хотящаго сопротивныя (Евр. 10:26,27).

Скажите же сами, слушатели, большая часть нашей лжи не бывает ли без нужды и страха, но по ведению и с умыслом? Какая, например, нужда продавцу божиться, будто товар стоит ему самому такой-то цены, которой и половины он не дал; а конечно в полной воле его, продать оный, и без божбы, за такую цену, какую сам назначил? Можно ли извинять неведением стряпчих, или самих тяжущихся на суде, кои неправду свою укрывая, целые стопы бумаги ябедами и хитросплетениями наполняют? Можно ли предполагать в Боярах какое-либо принуждение, когда они ищущим у них милости, или служащим в повелениях их золотые горы обещают, но в самом деле и не думают оказать им милость, или за услуги пожаловать награждение? Какая нужда заставляет приставников и рабов неверность свою, хищения, леность прикрывать лживыми извинениями, с непрестанною клятвою и призванием суда Божия на главу свою? Какая нужда пришедшему на исповедь, и желающему открыть втайне, пред Богом Сердцеведцем и Служителем Его, грехи свои, какая нужда, говорю, и при таких священных обстоятельствах, твердить, подобно Евангельскому Фарисею: я ни кого не обидел, я отец своих крестьян, друг своих подчиненных; несмь яко же прочии человецы (Лк. 18:11), – между тем как вопли и сетования обиженных от него во уши Господа доходят? Итак, ложь легкий ли грех есть и малое ли зло язык лживый? Послушайте, о Христиане, не меня, но св. Апостола Иакова, Брата Господня, который говорит: язык мал уд есть, но велми хвалится; се мал огнь но коль велики вещи сожигает: и язык огнь, лепота (т.е. личина) неправды. Водворяется во удех наших, скверня все тело, и паля коло, т.е. целый круг рождения нашего или жития, и сам наконец опаляяся от геенны (Иак. 3:5,6).

Тяжесть греха сего еще яснее покажется, когда рассмотрим, что грех лжи не менее гнусен, как и другие тяжкие беззакония, и потому также строго наказывается и в нынешней и в будущей жизни. Псаломник восклицает к Богу: погубиша вся глаголющия лжу; мужа кровей и льстива гнушается Господь (Пс. 5:7). Сладок человеку хлеб лжи, говорит Соломон, но потом исполнятся уста его камения (Притч. 20:17). Сирах же глаголет: порок зол человеку лжа: уне, т. е. лучший есть тать, нежели присно лжай, оба же пагубу наследят (Сир. 20:24,25). Авессалом, обманом искавший царства, на древе повисе между небом и землею (2Цар. 18:9); и Ахитофел, подававший ему коварные советы против Давида, самоубийством живот свой окончил (2Цар. 17:23). Анания и жена его Сапфира, от собственного имения своего часть утаивши (казалось бы, грех не велик), в течении трех часов, одна за другим павши пред ногами Апостольскими, погибли (Деян. 5:5,10). Сам Антихрист, человек беззакония, сын погибели, противник и превозносяйся паче всякаго глаголемаго бога, прейдет, как открывает Апостол, во всякой силе и в знамениих и чудесех ложных, и во всякой льсти неправды в погибающих, коего наконец Господь Иисус убиет Духом уст Своих, и упразднит явлением пришестия Своего (2Сол. 2:3,4,8–10). – Лжецы и обманщики часто говорят в ослеплений: сотворихом завет со адом, и с смертию сложение (союз): буря носима аще мимоидет, не придет на нас: положихом лжу надежду нашу, и лжею покрыемся (Ис. 28:15)! Но так Господь сокрушает замыслы их: Уповавши вотще на лжу! не минет вас буря, и не отимет от вас завета смертнаго (т.е. потребит завет или союз ваш со смертью), и надежда ваша яже ко аду не пребудет: буря идущая аще найдет, будете ей в попрание (Ис. 28:17,18). И се в настоящей еще жизни.

Но и в будущей жизни такой же лютый жребий уготован лживым, как и другим отверженным беззаконникам. Слышите, Сам Спаситель, сидящий на престоле, Тайновидцу Своему, Иоанну, глаголет: Неверным, и скверным, и убийцам, и блуд и чары творящим, идоложерцем и всем лживым (вот, видите, лживых на одних, так сказать, весах полагает с неверными и другими беззаконниками, и присуждает им одно и тоже наказание), часть им в езере горящем огнем и жупелом (Откр. 21:8).

Если убо ложь и обман, по учению Христову, происходят от диавола, и он-то, овладев устами и сердцами людей, ложь в них сплетает, а потому и лжецы его дети суть, яко отца лжи; если ложь самым тяжким беззакониям не уступает, поскольку, большею частью без нужды, но с намереньем, самоохотно и обдуманно производится;. если наконец как в настоящей временной жизни, так и в вечности наказывается равно, как и тяжкие беззакония: то дерзнем ли еще играть с сим адским огнем, с языком, говорю, лживым, палящим, по учению Апостола, все коло рождения нашего, и опаляющимся от геенны (Иак. 3:6)? Не паче ли возопием, в сокрушении сердца, с Давидом: положи, Господи, хранение устом моим, и дверь ограждения о устнах моих. Не уклони сердце мое в словеса лукавствия (Пс. 140:3,4). – За одно слово лживое, как я выше упомянул, Анания и Сапфира внезапно судом Божиим убиты были. А наши лжи и обманы разве могут быть простительнее, и не подлежат тому же суду Божью? Ах! весьма обманываемся, Слушатели, если так думаем; ибо равно как и они, Духу Божию лжем, Который обличает нас в совести нашей. Не равно только, как они, т.е. не внезапно погибаем; ибо долготерпение Божие ждет покаяния нашего. Мните ли, глаголет Спаситель, яко Галилеане, оные, ихже кровь Пилат смеси с жертвами их, грешнейши паче всех Галилеан бяху, яко тако пострадаша; ни, глаголю вам: но аще не покаетеся, вси такожде погибнете (Лк. 13:1–3). Итак, терпит еще благоутробие Божие и нам, но ожидает и нашего покаяния и исправления.

Отложше убо лжу, да глаголем истину кийждо ко искреннему своему (Еф. 4:25). Изженем от сердца нашего и от уст наших духа лжи, и вселим Духа истины, да не будем ктому чада диавола, но чада Божия и наследницы града оного светлого и святого, Иерусалима небесного, в него же не имать внити всякое скверно, и творяй мерзость и лжу (Откр. 21:27). – Аминь.

Говорено Мая 29 дня, 1789 года, в Буйницком монастыре.

Кого Мя глаголют человецы быти, Сына человеческого?(Мф. 16:13)

Не вопрошай ныне, Христе Спасителю, кого Тебе быти глаголют нынешнего века люди. Конечно, на такой вопрос худший получишь ответ, нежели прежде от Твоих Апостолов.

До того мы, Христиане, дожили, что в самый полдень света не видим. Не видим? О, дабы не видели! Аще бысте слепи были, глаголет Христос, не бысте имели греха: ныне же глаголете, яко видим, грех убо ваш пребывает (Ин. 9:41). Говорим, с гордостью, что нынешний век есть просвещенный: но дела наши самые темнейшие суть; потому и грех на нас пребывает, не как легкая, наружная, скоро исцеляемая рана, но как проказа лютая, ядовитая, глубоко в тело наше проникшая.

Когда свет учения Христова начал только, как заря утренняя, показываться, и тогда люди называли Христа, как видно из ответа Апостольского, одни Иоанном Крестителем, другие Илиею, третий Иеремиею, прочие одним от Пророк (Мф. 16:14). Теперь же, облиставшей проповеди Евангельской во весь мир, изшедшу вещанию Апостольскому во всю землю и в концы вселенные глаголам их, растленные века сего люди, среди Христианства родившиеся и млеком Матери – Церкви православные отдоенные, вкусившие, как Апостол глаголет, дара небеснаго, и причастники бывшии Духа Святаго (Евр. 6:4), богохульными устами своими дерзают нарицать Христа единым не от Пророков, но от лжепророков, и научившись от Христоубийц Иудеев, часто слышим, вместе с ними проговаривают: сей аще не бы был злодей, не бы был предан Пилату на смерть (Ин. 18:30).

В таком несчастном века нашего состоянии, отзовитесь к нам вы, святые Апостолы! Скажите, чем, если не истиною проповеди вашей покорили вы Христу весь мир, изшедши в малом, т.е. двадцать, не имея ни жезла к принуждению, ни пиры и меди при поясе к подкуплению? Возопите от алтаря Божия души избиенных за свидетельство Иисус Христово! Вы, говорю, Мучеников и Мучениц красное сословие, скажите, что вас принудило кровь свою проливать, плоть на раздробление предавать, на смерти лютейшие, как на пир сладкий поспешать, что иное, если не истина Христова, чудесами утвержденная, Пророками за многие тысячи лет предвозвещенная, святыни Духа и боготворной силы исполненная?

Да и не пройдет сие мимо: скорее, нежели сии отступники думают, изобличится неверствие их. Не коснит Господь обетования, по долго терпит на нас, не хотя, да кто погибнет, но да вси в покаяние приидут (2Пет. 3:9).

Однако, чтобы обличить сие нечестие – струпы века нашего, с пользой для нас самих, за полезнейшее почитаю, ежели рассудим из какого смрадного источника проистекает сей смрадный отступничества поток. О сем и следует Слово.

Нечестивцы сии, отвергающиеся искупившего их Владыки и Господа, привыкли говорить, к оправданию своему, будто книги Христианские, Ветхий и Новый Завет, правило Веры и зерцало жития нашего, суть темны; во многих речениях сами себе противоречат, и не сходствуют ни с естественным рассуждением, ни с гражданскими историями. Я на сии задачи их во-первых с Апостолом Павлом отвечаю: темно Слово Божие, но в погибающих (2Кор. 4:3). Самое светлейшее лице солнца в мутной воде не видно. Так в душе, страстями помраченной, может ли вообразиться чистейшее Божество и святыня заповеди Его? Пойдите же вы, валяющиеся в нечистотах, и очистите сперва душу и чувства ваши; тогда в Оном, как в зеркале чистом, увидите чистого и святого Христа.

Что же говорят сии изверги, будто нашли они в Слове Божием нечто противоречивое и несходное с естественным рассуждением и с историями гражданскими: то они тем самом сущими невеждами себе показывают. Не теперь, но во времена древние, в начале еще Христианства, и не они, но братья их старейшие, язычники и еретики старались оглашать, будто в Слове Божием есть противоречия и несходственности: но сия ложь тогда же великими Учителями Христианскими, как плевелы, развеяна. Не читали, видно, эти мнимые мудрецы ни Иустина философа и мученика, ни Иринея, ни Климента Александрийского, ни Тертуллиана, ни Оригена, ни Лактанция, ни Афанасия великого, ни Кирилла, ни Августина. Ежели бы хотя единого из этих Отцов прочли, постыдились бы конечно о сих противоречиях и помышлять.

Не от Слова убо Божия, истинного и всесвятого, проистекает гной отступничества. Откуда же? От сластей, Апостол ответствует нам, во удех ваших воюющих (Иак. 4:1).

Примечено древними Учителями, что ереси произошли от гордости и тщеславия человеческого. Смиренномудрая душа любит согласие, тишину, единодушие; напротив, дух гордый всегда ищет нового, отличного, собственного своего. Не мило ему ходить в церковь, потому что в ней вместе с прочими следует стоять; неприятна ему молитва Господня, за тем что положено читать: Отче наш, а не отче мой! Сим образом гордые люди, славы своей, а не Божией ищущи, и общею верою Христианскою не довольствуясь, завели разные душепагубные ереси и расколы. Гордость и в самое время спасительной проповеди Христовой ужасные следствия показала. Она была грубою завесою Иудеям, чрез которую свет истинный не мог облистать их. Она довела Фарисеев до того, что явные дела Божие делами Беелзевула, князя бесовского нарицали (Мф. 12:24). Она, говорю, утробу Божию, для помилования всех открытую, так сказать, стеснила, и Христа, Ходатая о спасении всех, наконец заставила поблагодарить Отцу Своему, не только за спасаемых, но и за погибающих: исповедаюся Тебе, Отче, Господи небесе и земли, яко утаил еси сия от премудрых и рзумных, и открыл, еси та младенцем. Ей Отче, яко тако бысть блоговоление пред Тобою (Мф. 11:25,26). Слушай, гордая тварь! хотел Бог, Отец милости, всех помиловать: но увидев тебя, затворил утробу Свою, и благоволил одних смиренных спасти. Молился Христос за весь мир: но увидев твой неисцельный грех, поблагодарил Отцу небесному так же за твою погибель, как и за спасение прочих.

Но замечено и проверено самим опытом, что не одна гордость производит отступничество. Сие зло, всех ересей злейшее, наипаче еще от нечистого плотского жития рождается. Объясним здесь, хотя несколько скверные сии порождения.

Человек, целомудренно и свято живущий, всегда спокоен в совести своей: мир мног, говорит Псаломник, любящим закон Божий (Пс. 118:165); напротив, валяющийся в похотях плотских всегда чувствует угрызение совести, мятется душ а и ут роба его, самое око его (Пс. 30:10). Что же он делает, мучимый совестью своею? Отстать от греха не хочет, да и не может, без нарочитого для себя насилия и труда. В таком состоянии, как пес, в оковах удерживаемый, выйдя из терпения, на самые оковы обращается, и грызет их; так законопреступник, каяться не хотящий, мучимый непрестанным угрызением совести, на самую совесть, и закон Христов, в совести начертанный, обращается, и грызет их, сколько ему возможно. Не в силах он исполнить сей тяжкой для него заповеди: всяк воззревый на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем (Мф. 5:28): потому и извергает из сердца своего желчь на Христа и учение Его.

Благочестивые слушатели! Когда видим мы такие смрадные родники, источающие смертоносный отступничества гной; то захотим ли, осмелимся ли приблизиться к ним? Не паче ли надлежит нам убегать от них, как от язвы, никакого исцеления неприемлющей?

И во-первых, гордость ли наша, вместо мнимого просвещения, помрачает ум наш, и мнящихся быть мудрых нас, по слову Апостольскому, делает юродивыми, глупыми, не могущими духовных понять вещей (1Кор. 2:14): то смиримся под крепкую руку Божию (1Пет. 5:6). Пойдем в школу кроткого Иисуса, явим себя младенцами, как второй раз из утробы матери родившимися; там откроет нам Отец небесный премудрость не века сего, ни Князей века сего престающим, но премудрость Его втайне сокровенную, юже предустави Бог прежде век в славу нашу (1Кор. 2:6,7). Покорим ум наш в послушание Веры, хотя бы она что-либо и непонятное нам твердила: ибо ум наш телесными чувствами так связан, что мы не можем точно понять некоторых догматов Христианской Православной Веры, а паче о Триэпостасном Боге и вочеловечении Христа Спасителя нашего. Особенно же очистим себе от всякия скверны плоти и духа (2Кор. 7:1), да возможем познать чистое Божие Естество, и быть жилищем чистого, от чистой Девы родившегося Христа и Духа Святого, чистоты источника. – Платон философ, хотя и язычник был, справедливо написал, что познание Бога не долговременным ума томлением и многословием приобретается, как знание вещей естественных, но долговременным искусством в добром и целомудренном житии. Таким то образом свет познания Божия, как искра, впадши в душу нашу, в больший со дня на день разливается пламень, открывая нам тайны Божие. Тоже, но с большею силой и ясностью, говорят нам и наши божественные Учители, Апостолы Христовы: Мир имейте и святыню со всеми, говорит Павел, ихже кроме никто же узрит Господа (Евр. 12:14). Иоанн, с персей Христовых научившийся небесной философии, говорит: О семь разумеем, яко познахом Его, аще заповеди Его соблюдаем: глаголяй яко познах Его, а заповеди Его не соблюдает, лож есть (Ин. 2:3,4). Всяк в Нем пребываяй не согрешает: всяк согрешаяй не виде Его, ни позна Его (Ин. 3:6). А сие и есть причиною, для чего многие, богословию не учившиеся, но чисто и свято живущие, изрядно Бога познают, и в познании Его со дня на день удивительно преуспевают; напротив, высокопарные умники, но житием подобные скотам нечистым, вместо Бога истинного, представляют себе в Нем поблажателя страстям своим, и как умом, так и делами обожают похоти плоти и гордость жизни. Осуетишася помышлении своими, и омрачися неразумное их сердце; темже и предаде их Бог в похотех сердец их в нечистоту, и в неискусен ум творити неподобная (Рим. 1:21,24,28).

Впрочем опять к Тебе, о Спасителю! слово мое обращаю. Просил я Тебя в начале не спрашивать, кого Тебе глаголют быть люди нынешнего века. Теперь прошу, обратись к Апостолам нашим, и скажи: вы же кого Мя глаголете быти (Мф. 16:15).

Благочестивые Слушатели! вы удобно можете догадаться, кого я называю Апостолами нашими. Есть у нас Петры, есть и Павлы; а другие Государи и Государыни, ежели не именами, то делами точно Апостолам соответствуют. Петр Первый и Великий, в жизни своей умевший послания Павловы наизусть, и при служении церковном отправлявший должность чтеца и певца, Император и Победитель преславный, учредивший доблестное Правительство Церкви, написавший законы гражданству и воинству, и положивший в них первые главизны о богочтении, возгремевший первее всего на богохульников и суеверов, – не ясно ли, на вопрос Христов, и в жизни своей ответствовал, и по смерти доднесь ответствует: Ты еси Сын Бога живаго (Мф. 16:16)! Екатерины Первой и Петра Второго довольное Петру Великому в делах подражание, Их кротость, милосердие и доброты, Анны благоговение к Богу и гроза на злодеев, а особливо на отступников от веры, Елисаветы горячность ко Христу и отличное отвращение от Христоубийц Иудеев, – что иное гласят, аще не тот же, Христу вопрошающу ответ: Ты еси Сын Бога живаго! Екатерине Второй, ныне над нами благополучно и славно царствующей оказанные для Церкви Христовой дела не всему ли свету известны? Российскую Церковь потрясенную, при самом восшествии Своем на престол Она утвердила; Белорусскую нашу Церковь, сто семьдесят семь лет в гонении бывшую, яко второй Константин, умирила; и Церкви Греческой, под Агарянской державой многие века стенящей, мирным трактатом недавно заключенным с Портою не малое облегчение подала. Эти то дела и ныне и вовеки, от лица Её Величества, на вопрос Христов будут отвечать: Ты еси Сын Бога живаго! Наконец Наследник Престола Российского, Его Высочество Благоверный Государь Великий Князь Павел Петрович, вседражайший нынешний Именинник, понеже к Вере Христианской и Благочестию, еще в детском возрасте, такую горячность показал, что Учителя Своего испытанием таинств Веры утомил, и на всю жизнь свою всем действиям за правило и основание закон Божий и Евангелие Христово положил (как в письме Своем к Учителю¹⁰⁰ пишет), а Супругу Свою вседрожайшую, Ее Высочество Благоверную Государыню Великую Княгиню Наталью Алексеевну, не первее Себе, но исповеданию Православному соединить изволил: то такими Своими делами, вместе со вселюбезнейшею Супругою, что иное на Христов вопрос произносит, если не тот же самый Петра Апостола ответ: Ты еси Сын Бога живаго!

А когда так Государи наши Тебе, Христе Спасителю, ответствуют; то и Ты говори Им всегда тоже, что сказал и Апостолу Своему Петру, исповедавшему Тебе Сына быти Божия: «Вы есте Петр, вы камень твердый; на вашем исповедании Православном утвержу, как Церковь Российскую, так и Престол Ваш Императорский; и врата адовы не одолеют Им.»

Продолжи же, Господи, лета живота Благочестивейшей и Всемилостивейшей Государыни нашей Екатерине, Великой и Премудрой, Матери Отечества, Церкви Святой Равноапостольной Попечительницы; дай Ей по сердцу Ее, и весь совет Ее исполни. И как сочетал еси с верховным Петром и верховного Павла; так нынешнего вседражайшего Именинника с Великим Прадедом Его, величеством дел и славы сочетай. А притом и все Государство Российское на камени исповедания Твоего, Сыне Бога живого, непоколебимо во веки утверди! – Аминь.

Говорено Июня 29 дня, 1774 года.

Аще не послушаеши гласа Господа Бога твоего, хранити и творити вся заповеди Его, прокляты житницы твои и плоды земли твоея. Семя много посееши, и мало пожнеши: виноград насадиши, и грозды изгнетеши, но вина не испиеши. (Втор. 28:15,17,38,39)

В прошедшем летнем круге сделался у нас недостаток в хлебе, по причине продолжавшейся стужи. Дорого покупали хлеб и богатые; а неимущие поселяне все почти мякинами и древесною корою питаясь, едва могли продлить этой пищею живот свой, и различным подвергаясь болезням, ежедневно со смертью боролись. Вот и нынешнее лето, непрестанным ливнями и стужею, паки грозит нам голодом и страшными бедами, кои обыкновенно сопровождают оный. В таком состоянии не надобно нам, Слушатели, быть столь бесчувственными, чтоб ни настоящим злополучием не трогаться, ни последующего не бояться; но причину зол сих надлежит конечно уважить, и, ежели можем, отвратить.

Очевидная причина, голодом и смертью угрожающая нам, есть стужа и ливни, осени, а не лету, Октябрю, а не Июлю свойственная. Но сие только знать еще недовольно. Надобно познать и Того, Кто стужею и теплотою владеет; льет, когда хочет, дожди, и удерживает; растит траву и хлеб, или напротив, гноит и сушит их; благословляет труды наши, или проклинает их. Но и сего недовольно еще для знания нашего, особливо в настоящем нашем положении. Нам непременно должно познать и то, что именно сего Владыку тварей, по естеству своему, благотворного, заставляет иногда (как и ныне) проклинать труды наши, что заставляет, говорю, Его не давать возрасти посеянному, и возросшее зноем или влагою погублять.

Поведем же о сем нынешнюю беседу, Слушатели! Познаем Творца, льющего на нас дожди безгодные; признаем купно и беззакония наши, понуждающие Его превращать ведро в ненастье, и чаемое плодоносие в гибельный голод.

Первую предложения моего часть начну я от повести домашней.

В недавнее время был у нас, в Могилеве, иностранец, учитель господских детей, один из тех, коих учение ядом неверия и нечестия растворено бывает. Он во время безверия, подобного нынешнему, услышав говорящего, что в таком случае надобно Бога молить и каяться о беззакониях, с дерзким бесстыдством отозвался «суетна, де, молитва, когда так заведен порядок натуры в самом создании мира: стужа и дожди потому у нас, что в других странах света в самое сие время жары и бездождие». Сему новому мудрецу сделан был вопрос: Когда Бог заводил часы будущих времен, видел ли тогда род человеческий, для коего создал и распределил времена, и не просто род человеческий, но и поступки их, добродетели или злодеяния? Слепого Бога никакая философия не приемлет. Ежели убо видел, то и завел часы будущих времен с переменами их, и не иначе, как таким образом, чтобы благорастворенный воздух и плодоносные времена служили народу добродетельному; напротив, безгодие и неплодство были бы в наказание людям стропотным и развращенным. А когда так завел Он времена; то кающимся о беззакониях своих и просящим милости Его, завел купно и перемену вреда на пользу и безгодия во благовремение. При таком суждении, приведены были ему и ясные свидетельства из Слова Божия, в коем Сам Бог велит нам просить Его в злых временах, и просящим с истинным покаянием обещает гнев Свой на милость обратить и наказание в благодеяние. Тут должен был замолчать оный филозоф¹⁰¹; хотя более хотелось бы ему противоречить истине: но препятствовало, кажется, и то, что он Христианской овцы волною покрывался, а потому и говорить против Слова Божия почитал себе несвойственным.

Приступим же, Слушатели, ближе к истинной и божественной мудрости, к Слову, говорю, Божию, которое ясно нас учит, что Бог вездесущий, вся содержащий и всем управляющий, несомненно управляет также стужею и теплотою, дождями и сушею. Он, поставив Амоса из пастуха Пророком, так чрез него грозит народу Израильскому, который в роскоши и пресыщении забыл, оставил Бога сотворившего его, и отступил от Спаса своего (Втор. 32:15): Аз, говорит Он, дах вам оскомину зубом во всех градех ваших: Аз удержах дождь от вас прежде трех месяцев жатвы (то есть, тогда, как надобен был дождь для прозябения и растения плодов); и надождю на един град, а на другий не надождю: часть едина надождится (то есть, одна часть плодов земных сгниет), и часть, на нюже не надождю, иссохнет (Ам. 4:6,7). Тут кто не видит, что не какой либо случай, ни слепое творческое (о чем и подумать нелепо и беззаконно) находится в создании мира расположение, по которому бы натуральные причины действовали сами собою, и суша одного места причиняла бы ливни другому месту; но что Сам Бог вся творит, и сушит и дождит, хотя и посредством причин натуральных? Правда, такое действие Его может уподобить порядочным часам: но Божии часы совсем не похожи на часы художника: довольно для него устроить их, и по временам заводить их. Но Богу, устроив мир сей, и учредив законы натуры, надобно непрестанно и держать столь огромную, многосложную, чудесную машину, и править пружинами её; ибо иначе мир сей в мгновение ока исчез бы, и порядок натуры пришел в ужасное расстройство. По сему-то Давид, божественный оный мудрец, во всех созданиях видит Бога присущего. Послушайте, как прекрасно называет он свет солнечный одеждою Божьею, а небо палаткою Его: одеяйся светом яко ризою, простирали небо яко кожу (Пс. 103:2). Облака, по Давидову же описанию, Суть колесница Божия, а ветры – крылатые кони Его: полагаяй облаки на восхождение Свое, ходяй на крилу ветреню (Пс. 103:3). Не заведение предвечное, как бы спящему Богу, действует тварями, вместе с тем и сушею и дождями, но сам Бог, сохраняя тварей, иссушая землю и в болото превращая.

Астрономы учат, будто причиной ливней есть звезды, называемые Орион и Плеяды; поскольку замечено ими, что при восхождении и захождении оных, сильные ненастья и бури на земле и на море бывают. Так ли оно есть, или иначе; имеют ли сии звезды ливневую силу, или не имеют: Бог однако чрез того же Пророка Своего велит нам, во время такового несчастья, взирать не к звездам сим, но к сотворившему звезды: Взыщите, говорит он, Господа: Господь творяй вся и претворяяй; обращаяй в утро (свет) сень смертную (темную мглу), и день в нощь помрачаяй; призываяй воду морскую и разливаяй ю на лице земли. Господь Бог Вседержитель имя Ему (Ам. 5:6,8). Итак пусть будет, что Бог и Орионом и Плеядами, когда хочет, топит нас: но рассмотрим, какие причины понуждают Всеблагого потоплять нас, как допотопных исполинов?

В книге Второзакония, из коей и заглавие слову своему я положил, во-первых обещает Бог Израилю всякое благополучие и изобилие плодов: приидут на тя вси благословения: благословены будут житницы твоя; отверзет тебе Господь сокровище Свое благое, небо, еже дати дождь земли твоей во время свое, и благословит вся дела рук твоих (Втор. 28:2,5,12). Все сие, однако, обещает Он под таким условием: аще слухом послушаеши гласа Господа Бога твоего, хранити и творити вся заповеди Его (Втор. 28:1). Напротив, грозя Израилю всякими злыми, говорит: много посееши, но мало пожнеши; виноград насадиши, и грозди изгнетеши, но вина не испиеши: вся плоды древес и жита земли твоея потребит ржа (Втор. 28:38,39,42). Но и сии угрозы также с условием предложены: аще не послушаеши гласа Господа Бога твоего, хранити и творити вся заповеди Его (Втор. 28:15). Слеп убо, кто не видит, что и благословение Божие и проклятие, и изобилие плодов и скудость, и благорастворение воздуха и ненужные ливни – от нас самих зависят: приобретение благ от послушаний Господу и исполнения заповедей Его, а лишение – от преступления и пререкания заповедям Его. И чтобы более убедиться в сей истине, прочтем еще Пророка Амоса: тут мы найдем различные беззакония, кои заставили Бога казнить Израильских беззаконников.

Во-первых, царствовала между ними, особенно в сословии богатых, безмерная роскошь, и с нею жестокосердие к страждущим убогим: горе, обличает их Пророк, горе спящим на одрех слоновых и ласкосердствующим на постелях своих, ядущим козлища от паств и тельцы млеком питаемые от среды стад, плещущим ко гласу пищалей, пиюшим драгое вино, и первыми вонями мажущимся, но при всех сих излишествах, не состраждущим ничесоже в сокрушении Иосифове (Ам. 6:4–6). А при роскоши, господствовало у них также лихоимство и суды неправедные; ибо если нет чем роскошное житие вести, то надобно конечно лихоимствовать и судить противозаконно. Вот о сем жалобы Самого Бога чрез того же Пророка: продаша праведного на сребре, и убогого на сапозех; бияху пястию во главы убогих, и путь смиренных совращаху (Ам. 2:6,7). Роскоши их самыми отвратительными плодами были любодейства и студодеяния (Ам. 2:7). Наконец сии беззакония, после всякой видимой удачи, столько их возгордили, что они все успехи свои причитали собственной силе; и напротив, всякое наказание Божие, возвещаемое им, в насмешку обращали. О первом говорит Пророк, в лице их самих: не крепостию ли нашею имамы роги (Ам. 6:13)? Во втором случае, изъясняя им, сколь близко и неожиданно постигает грешников праведное мщение Божие, восклицает он: увы, люте желающим дне (наказания) Господня! вскую вам сей день Господень? Сей бо есть тьма, а не свет. Яко же аще убежит человек от лица льва, и нападет нань медведица, и вскочит в дом от ея преследования, и опрется руками своими о стену, и там усекнет его змия (Ам. 5:18,19). Так страшен и неминуем день гнева и наказания Господня! Гнев убо Божий и все наказания Его, в том числе и бездождие, и безветрие, и глад зависят от беззаконий наших: убо не мы на Бога правосудного дерзнем скорбеть, но правосудный Бог справедливо на нас гневается и карает нас.

Прейди же в чувство и рассмотри самого себя, о, ты, народ, имя нового Израиля на себе носящий! Не те же ли беззакония и в тебе являются, кои царствовали в древнем Израиле во времена пророков? Мало ли у нас роскоши, мало ли избытков в пирах, плясках, увеселениях, кои не только отнимают у нас память о страждущих нищих, но точно суть и причиною бедствия сих наших собратий? Какое место судебное может у нас похвалиться и пред Богом, и пред людьми, и пред совестью, судом праведным, не мздоприимным и рачительным? Где найдем целомудрие? Где дома, в коим жены повиновались бы мужам своим, как Апостол учит, покрывало имуще на главе Ангел ради (1Кор. 11:10)? Не паче ли видим по улицам жен, с растрепанными волосами, с палками в руках, указующими точно власть их над мужами? Не превращение ли это света, что жена сидит в санях, а муж стоит на запятках; жена в креслах кушает, а муж за креслом стоя, ждет, пока она пожалует ему кусок своих объедков¹⁰²? О любострастия содомского! Какое студное пременение владычества в рабство, и женской кротости во владычество!

Признаться мы должны, что сей город наш хотя прежде был во утеснении за Веру¹⁰³, хотя не был столько благолепен зданиями, обилен богатством, наполнен разъезжающими каретами, роскошными пирами, шумными веселостями: однако жители его были тогда честнее и добродетельнее. Теперь же об нем тоже можем сказать, что Исаия об Иудейских городах: Наполнися страна их сребра и злата, и не бяше числа сокровищ их; наполнись земля их коней, и не бяше числа колесниц их: но притом наполнись земля мерзостей дел их (Ис. 2:7). И подлинно, нет меры, нет числа и конца студодеяниям нашим. Теперь и у нас стало, что улица то блудница, что дом то Содом, что двор то Гоморр! И дивно ли, что Бог, желая таковые мерзости омыть, посылает на нас безвременные ливни? Дивно ли, что в самое жаркое время года наводит на нас стужу, желая остудить кипящие любодейством сердца наши?

Напоследок не редко встречаются и у нас такие горные духи, кои благодеяния Божии и видимые Его благословения, например, победы над врагами, прекращение мора, умножение прибытков и подобные милости небесные своей силе и искусству приписывают, а не Богу. И когда толкуют им о наказаниях Божиих за грехи; то они с гордостью и посмеянием говорят, как и древние Израильтяне: да прейдет день тот! Завет сотворихом со адом и со смертию сложение: буря носима не приидет на нас; положихом коварство надежду нашу и лжею покрыемся (Ис. 28:15)!

И что же остается нам при таких обстоятельствах? Не то ли самое, чего требует от нас Бог чрез Пророка? Взыщите, говорит он, Господа, и поживете благополучно; взыщите Творца, Владыку неба и земли, призывающего воду морскую, и проливающего ю на лице земли (Ам. 5:6,8). Взыщите добра, и возненавидите злая; возлюбите благо, и возставите у врат суд и правду (Ам. 5:14,15).

Да плачемся убо, да плачемся! Служащий жертвеннику Господню, освятим пост, проповедуем исцеление, вострубим трубою в Сионе, соберем люди, пригласим Старейшин, совокупим и младенцы ссущия. Да изыдет жених от ложа своего, и невеста от чертога своего (Иоил. 2:15,16); тем паче и нужнее, да оставит блудник блудницу свою, и прелюбодей прелюбодейцу свою! Возопиим вси, в горести сердца, к содержащему небо и землю в деснице Своей: Пощади, Господи, пощади люди Твоя, и не даждь достояния Твоего на укоризну (Иоил. 2:17); удержи, Владыко, ливни, и вместо того дай нам слезы к покаянию; вместо стужи воздуха, остуди сердца наши кипящие пламенем страстей! – И се Господь призрев на смирение и покаяние наше, скажет и нам в отраду тоже, что изрек некогда покаявшемуся Израилю; Се Аз вам послю пшеницу, и вино и масло, и насытитеся от них, и похвалите имя Господа Бога вашего, и уведите, яко посреде Израиля Аз есмь, и несть инаго разве Мене (Иоил. 2:19,26,27), Промыслителя о вашей пользе, временной и вечной. – Аминь.

Говорено Июля 20 дня, 1779 года.

Сия есть победа победившая мир, вера наша. (1Ин. 5:6)

Святой Иоанн Богослов, возлюбленный ученик Христов, проживши до глубокой старости, видел очами своими страшное и продолжительное сражение веры с миром. Еще при жизни его, верховные Апостолы, Петр и Павел, мучительною смертью скончались в Риме. Еще при жизни его, в царствование матереубийцы Нерона, горели огромные костры, составленные не из древ бесчувственных, но из живых и одушевленных тел Христиан – мучеников, вервиями связанных и смолою облитых. Еще при жизни его, во всех странах мира, где проповедь Апостольская разносилась, такие же страдания, узы, раны, мучения, казни претерпевали Апостолы и их преемники, как и в Риме. Проповедники зверям на съедение предаваемы были, и ученики их лютейшими муками и жесточайшими казнями, целыми сотнями, тысячами и тьмами поражались. – При всем том, Вера Христова возносила главу, а многобожие падало; благочестие умножалось и процветало, а злочестие искоренялось, и как Тертуллиан говорит: «кровавые капли Христовых Мучеников были семенами новых Христиан».

Вот почему возлюбленный оный ученик Христов, и сам доблестно страдавший за веру, во свидетельство сей истины, написал: сия есть победа победившая мир, вера наша.

Думаю, и не усомнится в сем никто, ежели только знает свойства и силу веры, кои ныне я вам, Слушатели, изъяснить намерен.

Вера есть уповаемых извещение, вещей невидимых обличение (Евр. 11:1), так Апостол Павел оную описал. Для объяснения сих слов, скажем просто: вера истинная представляет нам, как настоящее то, что будет; подает нам в руки то, чего надеемся; а то, чего не видим, сняв завесу невидимости, открывает, и в наготе, так сказать, существа, своего являет нам.

Еще всемирный суд Божий не настоит: но верующий истинно суду будущему человек представляет его в мыслях своих яко настоящий. «Аще ям, говорит Блеженный Иероним, аще пию, аще иное что творю, слышу трубу оную гласящую: востаните, мертвые, идите на суд.» – Не пришел еще Жених к невестам Своим, коснит приходом своим; и тогда, как прочие дремлют и спят, мудрые девы бдят беспрестанно, и в сретение Его украшают светильники веры, и сосуды свои елеем благих дел наполняют. – Не жжет еще никого геенский огнь: но верующие еще в жизни сей иссыхают от пламени его. Вопросившу некоему Блаженного Макария: от чего весь он иссох? ответствовал: «ожег, коим дрова горящие превращаем, не может не опалиться от огня; так и человек не может не сохнуть, превращая часто в мысли своей огнь геенский».

Таковой сильной веры покажу вам, Слушатели, еще несколько примеров из того же Апостола: Верою, говорит он, зовом Авраам, послуша изыти на место, еже хотяше прияти в наследие: и изыде, не ведый, камо грядет. Верою прииде Авраам на землю обетования, яко же на чужду, в кровы (сиречь, в шатры) вселися со Исааком и Иаковом, снаследникома обетования тогожде: ждаше бо основания имущего (быти) града, ему же художник и содетел Бог (Евр. 11:8,9,10). То есть, Авраам оставил и дом свой, и родственников, и сограждан, и землю Халдейскую, которая находилась близ насажденного Богом рая сладости; и все оставив, пошел туда, куда сам не знал; ибо не сказал ему Бог идти именно в землю Ханаанскую, но – иди в землю, юже ти покажу (Быт. 12:1). Итак переселился он в Ханаан: но, не найдя там свободного владения, принужден был жить в шалаше (Быт. 12:8), и понуждаемый гладом, то в Египет, то в Геррару паки переселялся; дважды лишен был жены своей (Быт. 12:15,20,2), и возвратившись в землю ему обетованную, должен был купить кусок земли для погребения мертвецов семейства своего (Быт. 23:16). Вот сколько Бог искушал веру Старца сего, и сколько сей старец сражался верою с противными случаями, упованием – с отчаянием! Наконец, однако, вера его все победила. Узнал он, что Ханаанская земля во владение потомкам его, а не ему собственно, определена, и что ему с верным, благословенным его семенем, по окончании земного странствия, град небесный в достояние назначен. Посему хотя он с близкими своими потомками и не наследовал земли Халдейской, но паче куплею приобрел: однако Верою и острыми очами её далече сущая, яко близкая, видев, землю обетованную, как бы в руках семени своего держа, и по скончании странствия своего, видя себя во вратах града небесного, целовал сии Божия обетования, как предмет близкий и с ним тесно соединенный, по оному Павлову слову: по вере умроша сии вси, не приемше обетований, но издалеча видевше я, и целовавше, и исиоведавше, яко страннии и пришельцы суть на земли (Евр. 11:13).

Се первое сражение, се первая и славная победа Веры Авраамовой! Но, вот и другой подвиг его, более трудный, в коем и победа Веры его представляется тем славнейшею.

Бог обещал престарелому Аврааму, что от бесплодной жены его Сарры родится сын, и от него распространится потомство Авраамово, по числу звезд небесных и песка морского (Быт. 22:17). Действительно, родился у него сын Исаак, по обещанию Божию; воспитан, достиг уже двадцати пяти лет – одна радость и утеха в старости Аврааму! Но вдруг велит ему Бог сего Исаака, сына единородного, сына возлюбленного принести во всесожжение (Быт. 22:2). Повеление, сколь нечаянное, столь странное и ужасное! Повеление, которое уничтожало, по видимому, все прежние обещания Божии (ибо умертвивши сына единственного, какого ожидать от него наследия, да еще по числу звезд небесных и песка морского)? Повеление, которое вооружало руку отца на сына, единородного, возлюбленного! Ежели бы Аврааму повелено было заклать в жертву самого себя, век свой уже изжившего, а не сына своего, в самом цвете юности его, и от коего, по обетованию, бесчисленное потомство произойти долженствовало! Ежели бы по крайней мере надлежало принести его в жертву не рукою отчею, которая ласкала сына единородного, и не пред очами отца, рукою какого-либо раба, отнять у него жизнь! О, конечно это легче было бы для сердца Авраамова: но самому отцу, и при том единочадному, самой, так сказать, любви родителя, а не свирепству раба, говорит Бог: «заколи, отче, сына твоего единородного, возлюбленного Исаака.» Ежели бы надлежало умертвить его на том же месте, и в тоже время, где и когда приказано: то Авраам, исполнив сие повеление, сократил бы подвиг свой; и болезненная рана сердца его мало по малу начала бы исцеляться. Но, напротив, чтобы увеличить столь тяжкий подвиг, и вместе с тем более растравить рану его, Бог для заколения Исаака назначает гору, до которой должно было идти три дня; и пока достигнул оной Авраам с обреченною жертвою – сии три дня сколь были мучительны для него! Он видел пред очами сына своего, еще живого; а в сердце носил его уже мертвого. Каждый шаг шествия их был новым ударом в сердце Авраамово. Наконец не самый ли смертоносный это удар – судите вы, отцы и матери, – когда Исаак, неся дрова на плечах, спросил его: отче! се огнь и дрова, где же овча во всесожжение (Быт. 22:8)? – Но и в сем тяжком сражении победила вера Авраамова. Чтобы сей смертельный удар не пронзил сквозь сердце его, удержал он сим щитом, сказав в ответ сыну: Бог узрит себе овча во всесожжение, чадо! (Быт. 22:7); а всколебавшиеся в мысли его обетования Божие о семени от Исаака утвердил сим как бы камнем веры, яко и из мертвых воскресить силен есть Бог Исаака.

Мог бы я привести вам на память и другие многие примеры победительницы веры, Моисея, великого бывшая, но верою отвергшагося нарицатися сыном дщере Фараоновы, и паче изволившего страдати с людьми Божиими, нежели имети временную греха сладость (Евр. 11:24,25); Иисуса Навина, верою стены Иерихонския сокрушившего (Евр. 11:30); Гедеона, Варака, Сампсона, Иефеая, Давида и Самуила и других Пророков, иже верою победиша царствия, содеяша правду, получиша обетования, заградиша уста львов, угасиша силу огненную, избегоша острея меча, возмогоша от немощи, быша крепцы во бранех, обратиша в бегство полки чуждых (Евр. 11:32–34). Но миновав всех сих победоносцев и подвижников веры, велит мне ныне празднуемая Св. Великомученица Варвара сказать вам слово о её вере и подвигах, коими она ветхозаветных подвижников помрачила, как солнце звезды.

Позвал Бог св. Варвару в сословие Христиан от идолобесия, как и Авраама из земли Халдейской, исполненной идолослужения, в служение Себе: но позвал его, мужа в крепости сил; а Варвару – младую, слабую отроковицу, в самом нежном цвете юности: ибо как повествуется в её страдании, было ей только четырнадцать лет от рождения. И поскольку она, не смотря на слабость пола и возраста своего, твердо расположена была к исповеданию имени Христова пред идолослужителями: то и повелел Он ей, как Аврааму, оставить и дом свой, и сродников, и все богатство, яко единородной дщери у отца, принадлежащее, и села и подданных, одну ее наследницею иметь желавших. Авраам после первого подвига, не вдруг вступил в другой тягчайший: между оставлением им отечества и жертвоприношением Исаака, довольно протекло времени, чтобы отдохнуть ему и укрепиться в Вере. Но Варваре, исповеднице имени Христова, предстояло вдруг совершить многие и самые тяжкие подвиги. Вдруг, говорю, настало время оставить всю сладость мира сего, расторгнуть естественный теснейший союз любви с родителем и со всеми близкими сердцу её; вдруг настало время, не другого кого-либо, как Авраам сына, но самую себя в жертву принести, в собственное сердце свое принять меч, вонзенный рукою отца своего. О, если бы один только меч, или один решительный удар меча! Но тут сколько видим мечей, сколько мучительских орудий, и какие мучения! То терзают плоть её ударами бичей и горящими клещами, то сокрушают главу её млатом, яко железо, то опаляют огнем ребра её. Какое посрамление, когда мучители водили ее обнаженную, в поругание, по градским стогнам! Какие новые и нестерпимые страдания, когда урезали ей девические сосцы! Наконец какое мучение и телу и сердцу, когда надлежало принять смертную казнь от руки родителя! И все сии страдания св. Варвара, слабая дева, преодолела с таким мужеством и терпением, как самые сильные из подвижников Христианских, и всем ударам лютых мучителей единую веру свою, яко единый щит не пронзаемый, противопоставила.

Теперь осмотримся, Христиане, можно ли такую сильную, победительную веру найти между нами? Подлинно, верными именуемся: но мир побеждает нас, а не мы его. Все, еже в мире, говорит Иоан Богослов, похоть (есть) плотская, и похоть очес, и гордость житейская (1Ин. 2:16); и все сии похоти одолевают нас, владычествуют нами; а мы услаждаемся ими, раболепствуем им. Верными именуемся: но сосуды тела нашего, кои, по Апостолу, храмы Духа Святаго (1Кор. 6:19), в срамные блудилища претворяем, и вечному врагу нашему добровольно во власть уступаем. Верными именуемся: но роскошь нас пленила, а от того водворились между нами неправда и лихоимство, притеснения бедных, послабления злодеям, даже самим Христоубийцам – Иудеям. Верными и другим являемся: но с единоверными братьями нашими стыдимся и сообщаться; а о помощи и благотворении им что уже и говорить? Мы в изобилии утопаем, а они и капли отрады в нуждах своих лишаются; мы дом на дом строим, и для убранства их Францию и Англию, Китай и Америку собрать тщимся; единоверных же в тесных и холодных хижинах успокоиться не допускаем. Верными являемся: но, гордясь преимуществами рождения, почестей, богатства, думаем, что мы не того Адама дети, от которого произошли наши собратия; а того не помним, что в одной земле с ними лежать будем, восстать же – о, дал бы Бог равно! Знаем, что сказано было немилостивому богачу, мучимому во аде: помяни, яко восприял еси благая в животе твоем, Лазарь же злая (Лк. 16:25). По таким убо деяниям нашим, вера наша, увы! есть слепая и слабая, не побеждающая мир, но побеждаемая миром.

Но, о Христиане! доколе вы будете хромать на обе плесне ваши (3Цар. 18:21)? Возникните от пленения страстей ваших, и возведите очи ваши к победной хоругви, возвышенной в благословенном Отечестве нашем, в богоспасаемом Киеве, к Мощам, говорю, Св. Великомученицы Варвары, более полторы тысячи лет нетленно сохраняемым и многие исцеления источающим. Господь даровал нам в достояние святые останки Её, чтобы мы, воспоминая веру и подвиги Страстотерпицы, и сами были тверди, непоступни, избыточествующе в деле Господни всегда, ведяще, яко и наш труд несть тощ пред Ним (1Кор. 15:58). О, дабы не постыждены были мы в греховных пленениях наших сею младою победительницею! – Укрепимся, Слушатели, проникнем в будущее очами веры, и мечем её победим все страсти наши, доселе побеждавшие нас, да яко о св. Великомученице Варваре и прочих всех Святых, Избранных Божиих, так и о нас верно явится написанное слово: Сия есть победа победившая мир, вера наша! – Аминь.

Говорено Декабря 4 дня, 1788 года.

Велия благочестия тайна: Бог явися во плоти. (1Тим. 3:16)

Мудрецы века нашего прилежно испытуют о естестве Божиих тварей, чудные произрастания и ископаемые земли, кои доселе действительно были тайною, а ныне сделались во многом открытыми. Во многом, говорю, а не во всем; ибо остается бесчисленное еще множество естественных вещей доныне тайною, которой и самые искусные Естествоиспытатели никак не могут постигнуть. – Хваля однако любопытство и труд их, не станем притом стыда нашего таить, что редко кто-либо испытует о тайнах спасения нашего, не в естестве тварей, но в Промысле Божием о нас сделавшихся и содеваемых, и во-первых о тайне, Апостолом Павлом столь громко проповеданной в сих словах: велия благочестия тайна: Бог явися во плоти.

Справедливый стыд сей и от вас, Слушатели, и от меня самого отражая, поставил я ныне долгом, предложить вниманию и назиданию вашему: по каким причинам явление Бога во плоти, то есть, празднуемое ныне рождество Сына Божия от Пречистые Девы, Апостол называет тайною, и тайною великою, и тайною благочестия.

Явление Бога во плоти, и причина того – заколение Агнца за грехи всего мира, предуставлено было прежде, нежели создан был Богом мир сей. Почему сей Агнец, Сын Божий воплотившийся, и называется в Откровении Иоанна Агнцем заколенным от сложения мира (Откр. 13:8). Если это явление Бога во плоти было предуставлено прежде сложения мира, и в последних веках уже открылось; то по самой той причине, что оно в течении многих веков в тайне удержано было, достойно и праведно тайною называется.

В дополнение к сему, надлежит сказать и то, что тайны сея ни Ангелы, ни все бесплотные духи дотоле не ведали, пока человекам она не открылась; и узнали оную не иначе, как через людей. Да скажется ныне, говорит Апостол Павел, началом и властем на небесных церковию (т. е. сословием Христианским) многоразличная премудрость Божия, по предложению веков, еже сотвори о Христе Иисусе Господе нашем (Еф. 3:10).

Итак, о Ангелы Божие, Начала и Власти небесные! Итак вы тогда только познали тайну сию, когда один из вас послан был благовестить пастырям Вифлеемским рождество Спасителя, а другим велено воспеть: слава в вышних Богу, и на земли мир, во человецех благоволение (Лк. 2:10,14)!

Да и тогда конечно не могли они созерцать тайну сию во всех её действиях и последствиях. Узнали, что Спаситель мира родился, что благоволение Божие в людях последовало, и только. Но образ спасения нашего не вдруг стал им известен: на страдания нашего Спасителя, и на славу воскресения Его они, приникши с небес, смотрели: в няже желают Ангели приникнути, говорит Петр Апостол (1Пет. 1:12).

Открыта была тайна сия первоначальна падшим Прародителям нашим, под видом семени жены, долженствующего сокрушить главу змия – искусителя (Быт. 3:15); потом Аврааму, Отцу верующих, под видом семени его, о коем благословятся вси язы́цы земнии (Быт. 22:17). Далее, Иаков зрел ее в лице чаяния языков (Быт. 49:10). Боговдохновенный Моисей предрек, что из среды самих Иудеев Бог воставит великого Пророка (Втор. 18:15). Давид видел Мессию в образе Иерея вечного по чину Мелхиседекову (Пс. 109:4). Пророк Исаия предсказал, что Он родится от Девы (Ис. 7:14), и провидел Его уничижение, страдания и смерть Его за грехи и беззакония наша (Ис. 53:2,5). Открыта была тайна сия и другим Пророкам, но в тенях и гаданиях: то под символом медяного змия на знамени (Чис. 21:9), то под трехдневным Ионы в чреве кита пребыванием (Иов. 2:1; Мф. 12:40), то под видом Камня, от горы отвалившегося без рук, и все царствия земные сокрушившего (Дан. 2:34 и след.). Но все откровения тайны сея Пророкам и Праведным мужам, служили больше для нас при явлении Бога во плоти, как Апостол Петр учит: о немже спасении взыскаша и испыташа Пророцы, иже о вашей благодати прорекоша: имже открыся, яко не им самем, но нам служаху сия (1Пет. 1:10,12).

Сверх того и всему народу Израильскому открываема была тайна сия, но также как и Пророкам, в гаданиях и прообразованиях. Жертвы животных и кровопролития, всесожжения тел и кропления или помазания кровью могли ли быть благоприятны Богу, и сами собою издавать запах благоухания? Еда ям мяса юнча, или кровь козлов пию? Говорит он устами Давида (Пс. 49:13).

Были конечно благоприятны Ему, но потому только, что сии кровавые жертвы прообразовали тайну явления Бога во плоти и пролитие крови Сына Божия, посланного в мир, как Он Сам устами Давидовыми изрек Отцу Своему: жертвы и приношения не восхотел еси, тело же свершил ми еси; тогда рех: се иду сотворити волю Твою, Боже, и закон Твой посреде чрева моего (Пс. 39:7–9). Почему и Апостол Павел, изъясняя сии прообразования, делает ясное и очевидное указание на пришествие Иисуса Христа во плоти, совершившего искупление наше кровью Своею: Христос пришед Архиерей грядущих благ, большею и совершеннейшею скиниею нерукотворенною, сиречь, не сея твари, ни кровию козлею, ниже тельчею, но Своею кровию, вниде единою во святая, вечное искупление обретый (Евр. 9:11,12). Невозможно крови юнчей и козлей отпущати грехи: Христос же единым приношением совершил есть вовеки освящаемых (Евр. 10:4,14).

Я думаю, что сии ветхозаветные прообразования, сии заколения животных и всесожжения тел их, сии иссопы и кропления кровью были изъясняемы народу Первосвященниками и Пророками: но толкования их принимали с такою холодностью, как и Фарисеи учение Христово, или как и ныне приемлются поучения и чтения Евангелия и Апостольских посланий в собраниях наших церковных.

Минуя сие, поступаю далее, чтоб показать яснее, для чего явление Бога во плоти тайною называется.

Тайна сия и в самое время Апостольской проповеди, поскольку сама в себе непостижима, тайною же оставалась. Ибо кто может понять и изъяснить, что Бог превечный явился человеком и тварью, начало бытия своего приемлющею, – что Невместимый всеми мирами, во чреве матернем вместился, – что Носящий всю тварь словом силы своей и питающий все создания, восхотел быть носимым на руках матерних и просить со слезами сосцов доящих? Кто, говорю, может понять, что Сын Вышнего Единородный соизволил именоваться сыном Иосифа, бедного плотника; а что всего больше, что сей Бог, прославляемый на престоле царствия Своего от Ангелов и Архангелов, допустил Себя быть поносимым и укоряемым от Иудеев, рабов своих неключимых, и наконец предать Себя на мучения и поносную крестную смерть?

Сего-то не понимая ни Иудеи, ни Еллины, одни тайну сию называли соблазном, другие безумием, как говорит Апостол: Мы проповедуем Христа, распята, Иудеем убо соблазн, Еллином же безумие (1Кор. 1:23). Премудрость глаголем в совершенных, премудрость не века сего, ни князей века сего престающих, но Премудрость Божию, в тайне сокровенную, юже предустави Бог прежде век во славу нашу (1Кор. 2:6,7).

Наконец заключу, и истину предложения моего довершу. Тайна сия и до самого скончания мира сего тайною пребудет – и вот почему: Бог, явившись во плоти и приобщившись плоти и крови нашей (Евр. 2:14), таким образом благоволил сделаться Братом нашим, и усыновить нас Богу и Отцу Своему. Но – послушаем, что Наперсник Его говорит: ныне чада Божия есмы, и не уявися, что будем (Ин. 3:2). Знаем и веруем, что Спаситель наш взыде на небеса, и седе одесную Бога и Отца (Мк. 61:19): но братия Его и уды тела Его (1Кор. 6:15) в самом жалостном состоянии остаются на земли. Жених Церкви в чертогах брачных: а невеста Его в бедных хижинах. Он в порфире и венце брачном; она в наготе и хладе, вместо венца угли огненные на главе терпит. Кричат души избиенных из-под Алтаря: доколе, Владыко святый и истинный, не судиши и не мстиши крови нашей (Откр. 6:10)? Но, в отраду, даны им только ризы белые, между тем велено ожидать конца с терпением: да почиют еще время мало, дóндеже скончаются братия их, имущии избиении быти (Откр. 6:11)!

Итак тайна сия не совсем ещё откровенна, но большая и окончательная часть её доселе закрыта яко свиток. Когда Жених сей придет совершить брак с обрученною Невестою, когда небеса воскликнут приличную браку сему песнь, когда явившийся во плоти нашей Бог познает и обымет плоть от плоти своей и кость от костей своих, с большей любовью, нежели Иосиф во Египте братию свою, и когда, как Апостол уверяет, прийдет Он со Ангелы силы своея, во огни пламенне, дати отмщение неведущим Бога, прославится же во Святых своих, и дивен быти во всех веровавших (2Сол. 1:8,10): тогда только тайна сия явления Бога во плоти сделается явной: ибо тогда мы, существа по телу бренные, но стелесники Христовы, узрим Его лицем к лицу (1Кор. 13:12), и сделаемся подобными Ему (Ин. 3:2), причастниками Божественнаго естества Его (2Пет. 1:4).

По всем сим причинам, явление Бога во плоти тайна есть. И ежели вы, Слушатели, внимательно сообразили все мои доводы; то конечно и согласны будете со мною признать, что тайна сия есть величайшая из всех сокровенных Божиих тайн. Дело, от сложения мира предуставленное, от Ангелов сокрытое, Пророкам и Ветхозаветному Израилю только в тенях и образах начертанное, дело само в себе непостижимое, большею и окончательною частью своею доселе неявленное – если кто не признает великим, тот между величеством и малостью никакого различия не понимает.

Но, оставляй дальнейшие доводы величества сей тайны, поспешаю раскрыть последнее свойство её: почему Апостол называет ее тайною благочестия.

Нужно ли много говорить о том, что и за самое малейшее благодеяние Божие, даже за наказания, заслуженные грехами нашими, долженствуем мы благочтить Его, благоговеть пред Ним, и волю Его святую, явленную нам во святом Его законе, хранить так, как хранят ее святые Ангелы на небесах (Мф. 6:10)? И мы бо твари Его являемся, и созданы в послушание Творцу нашему. Какое же высокое благочестие требуется от нас при таких неизреченных Его к нам благодеяниях, кои излил Он на нас, явив нам Себя в нашей человеческой плоти, усыновив нас Себе, как братьев и сонаследников царствия своего, и соединив нас с Собою союзом вовеки неразрушимого брака? О, сколь поистине должны мы быть благочестивы, чтоб не потерять сих бесценных даров Его! Для сего и требуется от нас совершенство благочестия: будите вы, говорит Сам Спаситель, совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Мф. 5:48). Как и праведный правду да творит еще, и святый да святится еще (Откр. 22:11)!

Ангелы Божии великую сию тайну (хотя она до них почти не касается, не от Ангел бо приял плоть Спаситель, но от семени Авраамля (Евр. 2:16), говорит Апостол), приникши с небес, желают видеть (1Пет. 1:12): а мы, сродники и стелесники будучи Творцу нашему, станем ли пренебрегать тайну сию, не внимая ей? Пророки предвозвестили ее, и весь Завет ветхий прообразовал оную точно для нас и утверждения веры нашей: и мы ли пред пророческими возвещениями глухи, и пред ветхозаветными прообразованиями слепы быть захотим? Апостолы, открывши нам, сколько надлежало, великую сию тайну, научили нас и тому, какое высокое и чистое благочестие должны мы иметь к Богу, явившемуся нас ради во плоти. И после того дерзнем ли мы Христианское благочестие претворять в студные тайны языческие блудом, пьянством, неправдою, насилием, лихоимством? Помысли, блудник нераскаянный, как ты сообщишься Богу, сообщившемуся плоти твоей, и весь оскверненный блудом, как будешь храмом Духа Его пресвятого (1Кор. 6:19)? Рассмотри, лихоимец, как соединится с тобою Бог, ненавидящий беззаконие, и гнушающийся мужами кровей и льсти (Пс. 5:6,7)? Ах! Да не прельщаемся, слушатели! Чем больше любит нас Бог, и теснее соединяется с нами, тем сильнее огорчается и отвращается от нас за презренную нами любовь Его.

Тайну убо благочестия, о Слушатели! Да не претворяем студодеяниями нашими в тайну беззакония, – тайну Христову в Антихристову! Не попустим, дабы на челах наших и внутрь на душах наших написано было: тайна, Вавилон великий, мати любодейцам и мерзостям земским (Откр. 17:5)! Но паче, и в душах наших и в телесах наших, и во внутренних и во внешних чувствах наших, и в делах и в словах и в помышлениях, да изобразится златыми и неизгладимыми письменами: тайна благочестия, мати Сион, Иерусалим свят!

Могущему же нас утвердити, по откровению тайны сея, леты вечными умолчанныя, явившияся же ныне, по повелению вечнаго Бога, в послушание веры, во всех языцех познавшияся, Единому премудрому Богу, Иисус Христом да будет слава во веки (Рим. 14:24–26)! – Аминь.

Говорено Декабря 25 дня, 1789 года.

Произнесена при встрече Ее Величества в городе Мстиславле, во время Высочайшего путешествия по Империи, Января 19 дня, 1787 года.

Пресветлейшая Императрица!

Оставим Астрономам доказывать, что земля вкруг солнца обращается: наше Солнце вкруг нас ходит, и ходит для того, да мы в благополучии почиваем. Исходиши, Милосердая Монархиня, яко жених от чертога своего; радуешься, яко исполин тещи путь. От края моря Балтийского до края Евксинского шествие Твое, да тако ни един из подданных Твоих укрыется благодетельной теплоты Твоей. Хотя же мы и покоимся Твоим беспокойствием, и не негорькими хождениями Твоими сидим сладко, всяк под виноградом своим и под смоковницею своею, как Израиль во дни Соломона: однако солнечнику цвету подобясь, туда и очи и сердца наши обращаем, амо течение Твое.

Тецы убо, о Солнце наше! спешно; тецы исполиными¹⁰⁴ стопами во всех Твоих благонамереньях. К западу только жизни Твоей не спеши. В сем бо случае, как Иисус Навин, и руки и сердца наша простирая к Небу, вопием: Стой, Солнце, и не движись, дóндеже вся, великим Твоим намерениям противная, торжественно подиши!

Подробное рассмотрение сей приветствен ной речи Преосвященного Георгия, давно уже сделано известным Российским литератором А. С. Шишковым, и помещено в Собрании Сочинений и Переводов Императорской Российской Академии (1805 г. Ч. I, стр. 262–270), которое, для любопытных, здесь предлагается.

«Мало таких сочинений, – говорит почтенный и беспристрастный ценитель, – которые бы в столь немногих строках совмещали такоеое великолепие и красоту мыслей.»

Оставим Астрономам доказывать, что земля вокруг солнца обращается: наше Солнце вкруг нас ходит. «Какое важное и великолепное начало! достойное толь Великой Монархини и купно Чадолюбивой Матери, каковую Россия созерцала в Екатерине II-й. Поистине, была Она для ней сие прекрасное, лучезарное, благотворящее всей природе светило. И так при таковом расположении чувств народных, единое изречение: наше Солнце, наполняет уже сердца слушателей сладким восторгом и благоговением к Той, Которая действительно в сие время, подобно солнцу обтекающему мир, путешествуя, обтекала Россию. Но искусный Проповедник не удовольствовался изображением одного Её великолепия, возбуждением одного в душе моей благоговения: нет, он в тоже самое время возбуждает еще благодарность и любовь мою к Ней, сказав: и ходит для того, да мы в благополучии почиваем.

«Потом обращаясь к Ней, говорит: Исходишь, Милосердая Монархиня, яко жених от чертога своего. Как пристойно помещены здесь сии взятые из Священного Писания слова! Жених исходит из чертога своего украшен, благозрачен, весел: так и Она представляется мне блистающею лучами славы, исходящею из великолепных храмин Своих, осклабляющеюся лицом, во утешение предстоящим окрест Её народам. Радуешься яко исполин тещи путь. Как кратко и сильно сие выражение! Один Славянский язык удобен в толь немногих словах совмещать такое богатство мыслей. Выражение сие значит:» имея в себе дух и силы, одним великим Мужам свойственные; имея в себе душу, любящую благодетельствовать роду смертных, – Ты с радостью, с веселием устремляешься на всякий подвиг. Чем больше предлежит труд, тем сильнее возгораешься Ты желанием предпринять оный для блага народного.

«От края моря Балтийскою до края Евксинского шествие Твое, да тако ни един из подданных Твоих укрыется» мы ныне охотнее говорим укроется. Чего укроется? благодетельные теплоты Твоея. Прекрасно! Холод всю природу умерщвляет; холод есть образ жестокости. Теплота, напротив, солнечная, благотворная теплота, всякое существо, всякую травку согревает, оживляет, питает. Теплота есть образ милосердия: слово сие весьма здесь прилично.

«И не негорькими хождениями Твоими сидим сладко.» Две отрицательные частицы делают здесь красоту. Свяжем: и не совсем, или не вовсе горькими, хуже. Отнимем их, выйдет: и горькими хождениями – не хорошо! Слитком много сказано; положена чрез меру яркая, досаждающая взору краска; надлежит пристойною тенью смягчить оную, надлежит сказать: и не негорькими хождениями Твоими. Но – что такое хождения? труды, подвиги, бдения, попечения, смешанные с некоторыми отдохновениями, особливо же с удовольствием, видеть народ Свой благоденствующим. Сими-то не негорькими хождениями Ея пребываем мы в противном тому состоянии: сидим сладко. Где? всяк под виноградом своим и под смоковницею своею, то есть, в дому своем, посреди семейства своего, под кровом безопасности, в тени изобилия и спокойствия, питаясь от собираемых рукою трудолюбия в мире и тишине, плодов земных. Якоже Израиль во дни Соломона, то есть, как народ Израильский во времена премудрейшего из Царей.

«Однако солнечнику цвету подобясь, туда и очи и сердца наши обращаем, аможе течение Твое.» Какое чувствительное и нежное изъявление любви и усердия! Может ли что быть естественнее и приличнее сего уподобления? Известно, что цветок, называемый солнечником или подсолнечником, обращает всегда лице свое в ту страну, где солнце, так как бы имея смысл и зрение, любовался им, и не хотел ни на минуту выпустить его из глаз своих. Таковыми и нас делает Проповедник, вещая, что мы, хотя сидя на месте, и не следуем за сею Великою Путешественницею, однако же и очи и сердца наши туда обращаем, где видим или слышим быть наше лучезарное Солнце, возлюбленную нашу Владычицу.

«Тецы убо, о Солнце наше! спешно; тецы исполиными стопами во всех Твоих благонамерениях.» Весьма хорошо: но послушаем, какой, после сего прекрасного взывания, удивительный следует оборот: к Западу только жизни Твоея не спеши. В сем бо случае, якоже Иисус Навин, и руки и сердца наша простирая к Небу, вопием: Стой, Солнце, и не движись, дóндеже вся, великим Твоим намерениям противная, торжественно победиши. Вот что называется превыспренним в словесности изречением, о котором Лонгин говорит, что оно внезапно, как молния, поражает души наши, и производит в них чувствование восторга и удивления. В самом деле, здесь: стой, Солнце! есть такое же превыспреннее выражение, которому едва ли не уступят славные Корнелевы moi¹⁰⁵, и qu’il mourut¹⁰⁶. Феофан, при погребении Петра Великого, начал проповедь свою сими словами: Что слышим? что видим, о Россияне? Петра Великого погребаем! С произношением последнего из сих слов, сам он не мог удержаться от рыдания, и все, что ни было в церкви, вместе с ним горько зарыдало. Только-то важность обстоятельств делает сильным приличествующее оным слово. – Здесь, в Георгиевой речи, тоже примечаем: та же сила обстоятельств с силою Красноречия соединяется. Когда я представляю себе знаменитого Первосвященника сего, во храме, в облачение, пред лицом Вельмож и народа, простирающего слово свое к Премудрейшей, Человеко любивейшей, Величайшей из Венценосных Глав; когда он, и без того уже давно дышащие к ней усердием сердца, искусством велеречивых слов своих еще более воспламенил, так что они в сие время ничего, кроме славы Её, не видят, ничего, кроме блаженства своего и любви к Ней, не чувствуют; когда, говорю, он, доведя их до сего сладкого очарования, вдруг мысль свою на противное обращает, и как бы пораженный страхом, чтоб текущее к Западу Солнце сие, отрада и утешение человечеству, опустясь в воды, вселенную не погрузило в вечную тьму, с ужасом вопиет: стой, Солнце, и не движись! Тогда подлинно сердце мое, трепетом и радостью колеблемое, содрогается, и чает внимать превысшему смертных Существу, повелительным гласом Своим течение природы останавливающему.

Произнесена по совершении священного Ее Величества коронования, в Москве, Сентября 29 дня 1762 года.

Всепресветлейшая Императрица!

Между подданными народами Вашего Императорского Величества, о всерадостнейшей коронации торжествующими, приносит и Белорусский народ, чрез меня, подданного Вашего Величества, всеподданнейшее поздравление.

Знаю, как далече отстоит благословенная Богом Палестина От тесного Израилю Египта, состояние, сказую, людей пределами Российскими огражденных, от состояния людей, хотя единоверных, но в Польской области заключенных. Здесь светильник Веры, от дней Владимировых зажженный, блистает доселе: у нас светильник оный свирепствующие от Запада вихри на многих местах совсем превратили. Здесь храмы Господни славословием имени Его свободно гремят: у нас храмы Божии множившие отняты, прочие опустошены и запечатаны, разве сов и врагов гнездящихся гласы издают. Здесь чем кто благочестивее, тем и честнее: у нас благочестивым именоваться в студ ставят; за благочестие раны, узы, темницы, домов разорение, а не редко и живота лишение издревле терпим.

Однако и в толиких Египетских озлоблениях; и столько отстоя от благополучия подданных Вашего Императорского Величества, не хотим уступить им, в рассуждении настоящей радости. Смеемся, и сквозь слезы утешаемся, и в горести души торжествуем и в последнем утеснении. А для чего гак? Надежда избавления нашего веселит нас; надежда, не в траве, как говорят, но в самом уже плоде состоящая.

Не касаюсь я ныне присноцветущих Вашего Величества добродетелей, веры твердой, огненной ревности, любви к Богу и ближнему пречувствительной: я теперь говорю, как и целый свет говорит, о делах, о принесенных уже Вашим Величеством созрелых плодах. Тобою, Благочестивейшая Государыня, светильник Веры в России стал утвержден. Тобою храмы Господни и красоты гусли своя со псалтырию удержали. Тобою благочестивые и верные подданные Твои в честь и достоинство приведены.

Сии, Тобою в едино лето принесенные плоды, обнадеживают нас крепко, что и нам подобные принесешь в грядущее время. Или бо не можешь сего нам сотворить, или не соблаговолишь? Могла в немощи: можешь в силе; ибо Богом на Престоле посажена. Могла и соблаговолила тогда, когда живот Твой за Веру и Отечество в жертву Богу предавала: можешь и соблаговолишь теперь, когда Бог Тебе живот Твой, для Веры и Отечества, еще же и для покровительства единородных¹⁰⁷, вместе со Скипетром возвратил.

Отираем убо слезы очей наших, или паче обращаем оные к умолению благ наших источника Бога, да во всех сохранит Тебе милость Свою, и завет Свой верен Тебе; да положит семя Твое во век века, и престол Твой яко дние Неба!

Молим же и Ваше Императорское Величество: Не посрами нас, Надежда наша, в чаянии нашем! Спаси нас десницею Твоею, и мышцею Твоею покрой нас!

По случаю присоединения Белоруссии к Российской Державе, произнесенная в С. Петербурге, в Придворной церкви, Марта 10 дня, 1773 года.

Всепресветлейшая Императрица!

Не отринули Ваше Императорское Величество, когда я от Епархии своей приносил слезы и жалобы. Дозвольте же ныне, Всемилостивейшая Государыня, от тех же единоверных принести торжество духа и благодарение.

Находясь я ныне между сим народом, нахожусь, кажется, между Израилем от Египта исходящим, между пленом Сионским от Вавилона возвращающимся, между Христианами времен Константиновых. И сей народ ныне, то совокупясь в радостные собрания, друг друга приветствует: поим Господеви, славно бо прославися (Исх. 15:1); то хвалясь соседям своим, псалом оный гласит: возвеличил есть Господь сотворити с нами: быхом веселящеся. Сеявше некогда слезами, радостию ныне жнем (Пс. 125:3,5); то воздевая руки к Небу, восклицает новозаветную песнь: благословен Господь Бог Израилев, яко посети и сотвори избавление людем Своим; посетил есть нас восток свыше (Лк. 1:68,78)! Не влагаю я во уста сим людям таковые песни, по свободе риторов: вложила оные, паче же родила и во устах и в сердцах их самая причина торжества, избавление, говорю, Вашим Императорским Величеством им содеянное, и ни в чем примерам оным, древним и великим, не уступающее.

Кто по Истории Российско-Польской не знает, что сей народ в тесноте и озлоблении сто семьдесят семь лет жил? А ныне от сея тесноты, он Тобою, Богом умудренная Государыня, яко новым Моисеем, изведен: и уже море оное Чермное, кровию Исповедников очервленное¹⁰⁸, жезлом силы Твоея, скипетром царствия Твоего впол пресеченное, позади осталось. – Кто оспорит, что и мы, как и плен Сион, во узах сидели? Ибо не суть ли узы, которыми душа, свобода, её, самое существо её были связаны, и коими возбранено было нам, говорю, не просто ходить, но ходить путем спасения? Однако ныне сии тяжкие узы Твоим, Державнейшая Императрица, от Бога на сие дело, яко новый Кир, нарочито воздвиженная, повелением совсем расторгнуты; и уже пленники толпами, яко потоки югом, к Сиону, к матери своей Церкви, веселы текут. – Кто наконец не поверит, что и у нас доселе были времена знойные? Но ныне настали нам времена прохладные: Екатерина Вторая живо изобразила нам в Себе Равноапостола Константина. Укротились свирепевшие, примирились и содружились с гонимыми гонившие. Пасется у нас ныне, как Пророк предсказал, вкупе волк со агнцем, и рысь почивает с козлищем, лев, привыкший к добыче, Законодательницею Российскою в другое естество превращен, яст плевы трудов своих аки вол; и самый аспид, Человеколюбивейшею Повелительницею, не знаю как обаян, и жало и яд свой потерял, так что и младое отроча небоязненно возлагает руки на пещеру его (Ис. 11:6–8). О! измена десницы Вышняго (Пс. 76:11)!

Чудное сие позорище кто и со стороны видит, удивляется; а мы и в восторг приходим, и недоумеваем, сон ли се сладкий нам, или истинное событие, веками желанное, но никогда; нечаянное. Итак пусть посудит, кто может, какие жертвы благодарения сей народ, как бы из мертвых воскресший, Спасительнице своей приносит.

Я одно только сказать могу. Доколе Моисей во устах, и благодеяние Кирово в памяти Иудеям, а Константин во святом почитании Христианам пребудут незабвенны, дотоле Имя Екатерины Вторые во устах, и лик Ее, сияющий Благочестием, Премудростью, Человеколюбием, пребудет написан в сердцах освобожденного сего народа.

Впрочем недостойный Пастырь с паствою своею, Церковь, говорю, Белорусская, отложившая вретище и препоясавшаяся веселием, припадая к стопам Государыни и Спасительницы своей, желает Вашему Величеству лет Моисеевых, тишины царствия Константинова, после побед только преславных, наконец венца в небесех Равноапостола. Но – и на земле, в лице Вселюбезнейшего Сына Твоего, Наследника не токмо престола, но и добродетелей Твоих Царских, да царствуй над нами вечно!